Тамань

Катерок белоснежный барахтался в легком тумане.
Волны гладили сваи причала. Плыл стрекот цикад...
Над горячей землей, разомлевшей от солнца Тамани
Ветви яблонь сгибались от яблок, и зрел виноград.

Полоса мелководья уставшие ноги не студит,
В прокаленных лагунах колеблется жар от песка,
По всему побережью слоняются праздные люди,
При содействии солнца, транжиря свои отпуска.

...Был один припозднившийся, утренний ветер проспавший.
Мед был сладок вчерашний, иль сон в него крепко проник...
Направлялся к обрыву заросшего, "дикого" пляжа
И горячий асфальт проминали босые ступни.

Ворожила волна у заиленных контуров суши,
Где ракушечник ломко хрустит средь песчаных траншей...
В этот полдень, расплавленный, мыслилось только о стуже,
И легко было в мареве южном. Легко на душе.

Взгляд блуждал по плетням, по оградам, по мазанкам белым,
По сухим виноградникам, возле приземистых хат...
Тихий звук долетел, - а быть может, калитка скрипела,
А быть может, соломой вздохнула сухая стреха...

Он увидел старуху. В цветастом платке полинялом.
Прядь волос по цветам серебром седина провела...
Наблюдала старуха. Рукой частокол подпирала
И от южного солнца была и суха и смугла.

Был обычен вопрос. Голос плавный, негромкий, неяркий,
Настораживал слух, словно ржавый дышал маховик...
- Отдыхаете? Как Вам у нас отдыхается? Жарко?
- Не особо.  Я к этому зною немного привык.

- Осторожней. У нас на Тамани горячее солнце.
Обожжетесь. Студентки на море "сгорели" на днях.
Вы не местный? Заметно. Приехали к нам не из Томска?
- Нет, я дальше забрался, живу в заполярных краях.
 
Сигаретный дымок воздух струйкой прозрачною метил,
И виски донимало вчерашнее, злое вино....
- Я живу на заброшенной родине белых медведей.
Мы сюда приезжали на отдых не очень давно...

В землю хата врастала горбом с небольшим палисадом,
Пес крутился на ржавой цепи, от жары разомлев...
Ожидала старуха, пытаясь пропитывать  взглядом,
А затем прошептала: - Мой сын затерялся в Москве...

- Да, влетел напролом. Невеселая выйдет картина...
Огорошило парня: - На кой мне её благодать...
И услышать придется о страсти любимого сына,
И придется отметки оболтуса пересчитать.

Продолжала старуха, смятенья в глазах не заметив.
Прорывались слова в необычной своей простоте:
- Он в Москве проживает, учился в университете...
Я все жду от него хоть каких нибудь малых вестей.

Я все жду... И слова, не родившись, успели споткнуться. 
Серебристо роса обрамила глаза по углам...
- Я все жду и надеюсь. Он к осени должен вернуться.
Он вернется ко мне, обязательно, к похоронам.

И немного робея, смутившись, уже утомленно,
Извинилась за свой разговор, неуместный весьма...
- Сколько лет пролетело? - Прохожий спросил удивленно.
- Двадцать минуло. Нет ни звонков, ни письма...

За шершавую землю деревья цеплялись тенями,
Глохло царство пернатых от яркой живой болтовни...
...Словно льдина сменила шершавый асфальт под ногами,
Ледяные иголки кольнули босые ступни.

Он смотрел на старуху - улыбкой был облик отмечен.
В той улыбке надежды огонь еще не погасал...
- Я его не встречал. Правда, если, когда нибудь встречу,
Постараюсь ему передать, чтоб скорей приезжал.

Уходил пешеход, от старухи, от быстрых прощаний.
И спиной своей чувствовал взгляд. Взгляд молил и просил...
И с собой уносил безнадежность пустых обещаний,
И надежду чужую он в сердце своем уносил.

Пароходик маршрутный давно растворился в тумане,
Проглотив горизонта разбавленное молоко...
...Отдыхали веселые люди на пляжах Тамани
И гортанная чайка скользила...

2003