Укороченный век. Сборник стихотворений (2009-2012)
На этой страшной высоте,
где прерывается дыханье,
мы не поем, и только те,
кто может, говорят стихами...
Алла Головина
И Марк мне скажет: - Почему ты здесь?..
Анатолий Штейгер
* * *
Ты опять расставляешь акценты, без жалости бьешь
Эту мерзость, что верует в деньги и проклята Богом,
Эти души больны - в них живет неприкрытая ложь,
Рядом бесов полно и терзает сознанье тревога.
И как мало людей, на которых хотел быть похож,
Совершенство из этого мира спешит торопливо.
Позабыв, что предсмертие рядом - кого-то всё ждешь,
И пытаешься что-то еще дописать терпеливо.
Что успеет, то выведет быстро и четко рука,
Но ты знаешь, всё - тлен, вспоминаешь всё чаще об этом...
А редчайшие люди, летящие за облака,
Постигают всю суть непонятного горнего Света.
Нам неведомы сроки уходов, прощаний, утрат,
Только слезы безмолвно стекают по сомкнутым векам,
По закрытым глазам. И никто не вернется назад.
Ты остался один на один с укороченным веком.
* * *
Переступая через числа,
Чрез месяцы, через года
Мы ощущаем: мало смысла
Осталось. Будто в никуда,
В ночи соскальзывают души,
Им больше некому помочь...
Всё призрачней, всё тоньше, суше,
И пустоты не превозмочь.
Мы вновь склоняемся над чашей,
Судьбы (О, как ее разбить!..),
Чтоб бесконечность боли нашей
Из бездны бытия испить.
* * *
Скотству этой жизни поражаться
Ты катастрофически устал.
Опостылело здесь отражаться
В сотнях расколовшихся зеркал
Жизни, что пошла вразнос, не жалко,
(Жалко только душу иногда).
Химерических событий свалка -
Бред, которым дни полны всегда.
Механическое сердце бьется,
Ты его отчаяньем взорви...
Пусть лишь прах да пепел остается
От надежды, веры и любви...
* * *
Я не люблю насмешек и усмешек,
Я сам, как вы, оскалиться могу.
Но вы напоминаете мне "пешек" -
Давнишних перебежчиков к врагу.
С улыбкой все дойдете до маразма,
До рабства, говоря по существу...
Я, холодно-надменный яд сарказма,
Предпочитаю злому шутовству...
* * *
Ничего невозможно исправить,
Даже если ты гибель не ждешь.
Даже горе поможет добавить,
Лишь печаль в эту жалкую ложь.
Забывая и вновь вспоминая
Ты неясные тени творишь,
И о будущем все-таки зная,
Погружаешься в звездную тишь.
Ты допишешь осенние строки,
Будешь пить из бокала тоски
За покой самых близких-далеких...
И за то, что живешь вопреки...
* * *
Памяти Г.В. Иванова
Он умирал в забытом Богом Йере,
Он не мечтал о кондиционере -
Поэту было некому помочь.
И дул горячий ветер преисподней,
А он глядел грустнее и свободней
В расплавленную солнцем злую ночь.
И задыхался тихо, постепенно,
Зато в стихах он шел за грань вселенной
И каждой строчке был так горько рад.
Предчувствуя в Россию возращенье
И, может быть, Господнее прощенье,
Он забывал французский, южный ад.
* * *
С укороченным веком спорь -
Забирает из вен всю кровь,
И становится цветом зорь,
И тебя воскрешает вновь.
Для того, чтоб развеять в пыль,
Для того, чтоб посеять страх,
Превращая кошмары в быль,
С горькой гордостью на устах.
Чтоб от старых обид так жгло
И саднило в больной груди.
Чтоб ты видел большее зло,
Что скрутило в петлю все пути.
А пока жизнь еще течет,
Бьется жилкою у виска,
Мир готовит душе свой счет -
Поступь времени так "легка"...
* * *
А я всё пылю да по старым дорогам,
И мнится мне - путника смерть не берёт.
Но точно, когда-нибудь, спросится строго -
За каждое слово дан будет отчёт.
Неверных шагов я боюсь, но не очень,
Ведь могут и помыслы в ад привести...
А впрочем, каркас этой бездны так прочен,
Что, кажется, некуда больше идти...
* * *
А здесь город бесов, меняющих маски,
И солнечным летом лишь серые краски -
Судьбы отпечатки на каждом из нас.
Ты душу меняешь на мертвые вещи,
И мир покрывается сеткою трещин,
Так часто невидной за спешкой для глаз.
Иллюзию жизни бессмысленным трёпом
Поддержишь, а после сквозь годы, галопом,
Скорей в суету, в бесполезные дни.
Так хочешь всегда все дела переделать,
И нервно ты дергаешь бедное тело,
Уставшее бредить в тисках западни.
Меняются лет беспокойные числа,
Всё больше вранья, что отсутствие смысла
Заполнить пытается - сделав фантом:
И счастье из пластика нового быта,
С утра дрессирует борьбой у "корыта",
Пока не уложит тебя под крестом.
* * *
Забытый уголок судьбы,
Печаль и радость звуков струнных,
Куда стекаются мольбы,
Где ты, мерцающий и лунный,
Поешь о вечном торжестве,
О странной неземной награде,
Для тех, кто жив в беззвучном аде -
В больном, нелепом колдовстве.
* * *
Болезненный, больничный бред
И полночь, чтобы впасть в прострацию...
Души невыразимый свет
Во тьму уходит, в эмиграцию.
Мы не уславливались так -
Само собою получается:
Когда банальнейший пустяк
В беду от скуки превращается.
Как жаль, помочь уже нельзя -
Судьба строжайше позаботится...
И намагчинена стезя,
Где сердце - вдруг - и остановится.
* * *
Всё нормально, спокойно -
Мы из разных миров.
Я ценю гордость слов -
В них скрывается тайна...
Ну а Вам всё равно,
Что когда-то с судьбою
Строчки свяжут собою...
Вы погибли давно.
Вам спешить, как всегда,
"По делам", быть всё краше...
Воплощения Ваши
Упадут в никуда.
* * *
А смерть - лишь отдых от себя,
От страшных жизни перегрузок.
Так коридор событий узок,
Что ты проходишь, не любя:
Пространство, время и людей,
Которым нравятся монетки,
Лихого зла марионетки -
Носители дурных затей.
От неизбежного вранья,
Одна защита - крест в ограде...
Но ты всё здесь, в зловещем граде
Земном, под крики воронья.
* * *
Смахнуть фигуры с шахматной доски
И выбросить иллюзий барахло.
Куда бы бытие не завлекло -
Мне не спастись от горестной тоски.
А нервы раскаленные шалят:
Душа погружена то в свет, то в тьму,
И дарит сумасшедшему уму
Напевов и напитков терпкий яд.
Состав судьбы стремится под откос,
Зря суетится денежная вошь.
Жизнь стоит ровно полустертый грош.
И этот мир давно идет вразнос...
* * *
А ты из угольных пластов,
Из каменно-угольной эры,
И не понять: какой ты веры,
Раз к мородобою ты готов,
Причем в любое время суток:
По пьяни или просто так...
Звериный взгляд, большой кулак,
А так к деньгам ты очень чуток.
И поклоняясь иногда
Чужому в суете успеху,
В любом увидишь ты помеху,
И копишь зависть, как всегда.
* * *
Зря душа ты к телу прикипела,
Всё одно - назначен смертный путь
Жизни, что скитается без дела,
Но сумела в бездну заглянуть,
И отпрянуть. Только было поздно -
Стало всё вокруг наоборот,
Стало небо больше тёмно-звёздным,
Ночь сменила дней круговорот.
И с тех пор ты, сам себя не зная,
Много лет подряд идешь сквозь сон...
Забывая или вспоминая
Столько слов, событий и имён.
* * *
Я всё учусь у Смерти умирать,
"Травлю" себя почти оскюмороном.
Жизнь из картона стоит разодрать,
И биться, - "до последнего патрона".
Я всё учусь у Смерти умирать,
Уже достигнув точки невозврата,
Былых стихов-мечтаний злая рать
Со мною, - "до последнего солдата".
И пусть я недостаточно хорош, -
И холодно на Смерть в ночи взираю...
Но всё-таки - я презираю Ложь,
А значит - я свободным умираю.
* * *
Я ненавижу искусственный свет
Часто мерцающий в ваших глазах,
Осточертело течение лет,
Даже в ночных кружевных небесах.
И вот я дорогой опять прохожу
Теней, туманов, и сновидений.
Но больше к вам я не подхожу
С меня довольно своих видений.
Мой Третий Рим рассыпался в прах,
Меня накрывает неопределенность...
И я в туман превратился, и в страх.
По мне так несчастная лучше влюбленность.
Пускай всё случится не эдак, а так...
Шальной судьбы вернейшее слово
Сравняет всю жизнь, но и это - пустяк,
Ведь я узрел вероятность иного...
* * *
Как фаталист, покорен я судьбе,
Как ветром принесенной непогоде...
Уходит год, а что в прошедшем годе
Мной сделано? Измерив по себе
Нелепых дней сплошные неудачи,
И следом за бегущею строкой,
Я ставлю сердцу новые задачи,
Хотя оно обручено с тоской,
Во всём сквозящей, сквозь мои старанья,
Но видит Бог, иначе я не мог...
Великому искусство умиранья
Учась я так прилежно изнемог.
* * *
...А жизнь, как потерявшийся щенок
Кладбищенский, бредет себе куда-то...
И на ветру колышется венок,
О прошлом вновь напомнив без возврата.
Никто не помешает здесь тебе,
Космическая радует прохлада...
Ты чувствуешь: покорно всё судьбе,
Кружащейся в потоке листопада.
Для размышлений наступил сезон:
Раздумий частых неопределенность
Запутана, как странный, тяжкий сон...
Но как легка твоя уединенность!
* * *
Средь бытовых подробностей
И мелочных деталей
Все мы без всякой скромности
Во тьме такими стали.
Среди обычной кутерьмы,
Почти как привиденья,
Скользим по граням века мы
В реальность сновиденья.
Не остается ничего:
Лишь только Смерть и Слово...
И Воскресенья торжество,
Хоть и оно не ново.
* * *
Жизнь - это горе, это смерть,
Я верен навсегда печали,
Я бьюсь о ледяную твердь,
Гляжу в космические дали.
Скупые горькие слова
Опять отмерила эпоха.
Трещит от боли голова,
И на душе так скверно, плохо.
А рядом череда теней
Давно подернутых туманом,
Судьба, забвения подлей,
С безумцем поделись обманом,
Хоть я не верю ни за что,
В твои надежды и мечтанья
Но вслед отчаянью, ничто
Придет, убив воспоминанья.
Я ненадолго оживу,
Каким-то призраком, мне надо
На миг прорваться в синеву
Небес, ведь жизнь - преддверье Ада.
* * *
Всё выходит по раскладам и по бедам.
Оглянись-ка, кто бредет за нами следом?..
Или он уже давно живет в сознанье
Превращая жизни муть в воспоминанье.
Ни о ком и ни о чем не беспокойся -
Боли нет, а смерть так близко - что не бойся...
Можно лишь покуролесить до рассвета,
Запивая грусть вином - прощаться с летом.
Говорить опять банальности друг другу -
Как всегда идя по замкнутому кругу.
* * *
Так призраки встают из снов,
Небытия не замечая...
Узор судьбы давно не нов -
Ты усмехаешься, встречая,
Всё тоже мелочное зло,
Что души кружит карнавалом,
Но здесь тебя почти не стало,
А вот туда не занесло...
Не забирают никуда,
Болтаешься по промежуткам
Нелепой жизни - подлой, жуткой,
Развоплощаясь навсегда.
Быть может, это чья-то месть,
Когда ты принужден куда-то
(Достигнув точки невозврата),
Идти, как будто бы ты есть.
* * *
Редко выйдешь из своей квартиры,
Даже если очень позовут...
Берегись глядеть в сознанья дыры -
Там такие сущности живут...
Не поспоришь - все мгновенья грубы,
Смутны, смысл никто не разберет.
Но в усмешке изогнулись губы -
Точно знал, что будет наперёд...
Время незаметно пролетает
Сыплются мгновенья до конца...
И пред смертью страх не покидает
Чёрствую душонку подлеца.
* * *
Я занимаюсь немного другими "делами",
Смысла которых вам всем не постичь никогда:
Вместе с надменными и одинокими снами,
В самую полночь иду, где так светит звезда
Холода, смерти, отчаянья, горя и боли,
Там, где космическим льдом станет вскоре душа.
Вам не понять, как судьбою такой я доволен,
Как же от счастья дрожу я здесь еле дыша.
Все оттого, что родные почудились лица,
Там, за границей миров: далеко-далеко...
Те, что так искренне могут любить и молиться.
Те, с кем мне будет всегда и светло и легко.
* * *
Ты всё прочтешь, что надо, между строк.
Я крохи бытия довыбираю,
Доучиваю жизненный урок,
И бесполезно, грустно умираю.
А впрочем, что ни говорю, пока
Стучится сердце, хоть и аритмично -
Невидимая, тонкая рука
Его сжимает странно-иронично.
Мне кажется, что надо уходить:
Легко, непринужденно, незаметно...
Но что-то держит... может погодить?
Домучиться, чтоб знать - что всё не тщетно?..
* * *
Бедная душа, кому всё надо -
Эти чувства, мысли и слова?
Ты откликнись, если вдруг жива...
Ведь не стало никакого лада
Между тем, что изнутри горит,
А снаружи тлеет, просто тлеет.
Сердце все одно не уцелеет,
Хоть об этом и не говорит.
Нечего теперь на жизнь пенять...
Пусть она разбилась на осколки,
Что, конечно, очень-очень колки,
Но не стоит ничего менять.
Это плата за ночной кошмар -
За печаль и грусть прозрений странных...
За дороги из дождей туманных,
За стихов обманно-чудный дар.
* * *
Ты в общем-то отчаянно спокоен -
И привыкаешь к смерти всякий раз,
Когда осознаешь, что мир устроен
Не ради блеска наших странных глаз.
Чтоб не забыть, откуда ты и кто ты
В бесовской скуке, грязи и тиши...
На вкус попробуй ледяные ноты
Кристаллов лет. И пепел от души
Развей во тьме, отправь подальше к звездам,
В роскошную, космическую ночь...
И не забудь, что рано или поздно,
Ты пошлость мира должен превозмочь.
* * *
Ветер теребит степной ковыль,
В воздухе стоит свинцовый жар.
Апокалипсическая пыль
Проникает в горло, как кошмар,
И мешает важное сказать
Что-то очень дорогое мне:
Воедино нити лет связать,
В гробовой надмирной тишине.
Раз из этой жизни ничего
Не выходит - я иду на смерть.
Жуткое творится волшебство:
Дух, оставив тело, мчит сквозь твердь -
К дальним далям, к темным небесам,
Где мерцает множество огней.
Где земные глохнут голоса,
И о вечном память все сильней.
* * *
Молодость - ведь ты была когда-то -
Сгинула в провинции глухой,
Все твои рассветы и закаты
Стали поэтической трухой.
Я ушел от разных наваждений
В горя очищающий огонь.
Через череду полночных бдений,
В вечность протянув свою ладонь.
Глядя в пустоту, без всяких шансов
В жизни никуда я не спешил,
Сочинял мелодию романса,
Для разбитой на куски души.
* * *
Этот мир, как всегда, не без беса,
А точнее - бес властвует в нем...
Это значит - твои интересы
Освещаются адским огнем.
Наступила иная эпоха -
Власти зла безо всяких проблем
Дальше будет всё хуже, и плохо
Дальше всё станет плохо совсем.
Никогда не бывало такого,
Но когда-то ведь нужно начать...
Маховик раскрутился... иного
Ты не сможешь уже повстречать.
В этой жизни прогорклой и мерзкой,
Строя планы - поглубже смотри
В проходящих, с усмешкою дерзкой,
Выжигая себя изнутри.
* * *
Жара. Расплавленное тело
Ведет туда, бредет сюда.
Пока тебе не надоело
Ты дышишь здесь, не без труда.
И только пот с тебя стекает,
А в остальном - обычный ад.
И мысль уже не отвлекает
От скучных взглядов наугад.
И ничего не понимая,
Живешь, как тысячи других...
С блаженством чуда принимая,
Зашедший в гости жуткий стих.
* * *
Лето, вентилятор и обуза
Жизни, что висит над головою...
И больная от безделья муза
Мается банальной скукой злою.
И на кухне чайник свиснет резко,
Ты подскочишь с матерным словечком,
Колыхнется быстро занавеска,
Ты найдешь уютное местечко,
Не спеша, спокойно выпьешь чаю,
Скажешь: "Ну и что, что все так пусто,
Просто эту жизнь не замечая,
Чувства превращаются в искусство".
Остается только теплый вечер
И ночей приятная прохлада,
Ожиданье с неизвестным встречи,
И все то, чего уже не надо.
И, скользнув по краешку страницы,
В поисках неведомого слова,
Тихо улетают души-птицы,
В вечность, отрешаясь от земного.
* * *
Лето жаркое тает в ладонях тоски,
Словно жить по-другому уже не с руки...
Ты заброшен в провинцию тягостных лет,
Из которой, как водится, выхода нет.
Несмотря на нелепости прожитых дней,
И присутствие рядом печальных теней,
Ты под нос себе что-то все время поешь,
И спокойно в полночную вечность идешь.
Лишь отчаянья светит порою звезда
Увлекая тебя в никуда, в никогда...
Превращается жизни кошмарная быль
В бесконечного космоса темную пыль.
Остается немного до самого дна:
Пара брошенных фраз и бокалов вина.
И когда этот мир соскользнет в пустоту,
Ты, возможно, поймаешь его на лету.
* * *
Жизнь уходит, как вода в песок,
Между никому ненужных строк.
Между слившихся безумных дней
И ночных, безрадостных теней.
Так с тобой легко играет зло,
И тебя зачем-то занесло
В край, где стынут годы и века,
И провинциальная тоска.
Повернись к предвечному огню,
Сумрак губит души на корню,
Оставляя только грусть и боль,
Умножая все мечты на ноль.
А теперь пойди себя найди
В мареве тревожного пути.
Сквозь сознаний муть и города
Проступает древняя беда.
Пропуская через сердце ток -
Открывая горечи исток.
* * *
Меня странная гложет тоска
Как собака любимую кость,
Точно маятник жалость и злость,
И летят в никуда облака.
Ни к чему теперь даже мольбы,
Все смешалось, все переплелось.
Жизнь прожгла мое сердце насквозь,
Я не баловень этой судьбы.
Веет холодом знаков и снов,
От которых никак не уйти,
И свободой лирических слов,
И простым предсказаньем пути.
На дорогах отчаянных лет,
Где все те же несчастья и боль,
Где, сыграв до конца свою роль,
Я исчезну - ненужный поэт.
* * *
В нашей жизни всё - банальности,
Суета и пустяки,
Даже проблеск инфернальности
На поверхности тоски.
Даже лучшие стремления
И порывы, в свет шаги -
Лишь о прошлом сожаления,
На штрафные вход круги.
Так и бегаешь в бессмыслице,
Глядя в небо иногда.
Как другие - кто здесь числится:
Дети, дамы-господа...
* * *
Надо просто жить спокойно,
Больше спать и меньше есть.
И все то, что недостойно
Обходить. И словом честь,
Не бравируя ни разу,
Потихонечку дышать.
И всеобщую заразу
С безнадежностью мешать.
И, конечно, легкий трепет
Вечно ледяной тоски
Не менять на тленный лепет,
Мишуру и пустяки.
* * *
Очередной безрадостный денек -
Один из множества безликих лет.
В душе погас тоскливый огонек,
Как будто бы души уже и нет.
Но есть огонь, летящий с высоты -
Возмездие пылающих небес...
Я полон совершенной пустоты:
Не продаюсь. Ты понял это, бес?!.
* * *
Найдут ли строчки "адресата"
Иль просто канут в бездне лет...
До этого мне дела нет.
Я эту блажь изжил когда-то.
А полустертая о твердь
Душа хрипит: "Я не приемлю,
Ни эту жизнь, ни эту Землю.
Прости, я выбираю Смерть".
* * *
Построим мир на вероятностях -
На вероятностях иного...
Не забывая о превратностях
Души, что, может, станет Словом...
А дальше будет всё, что сказано
Давно: и не тобой, не мною,
И то, что было тайной связано,
Вдруг воссияет ледяною
Благою Вестью, и морозами
Ударит в хрупкое стекло...
На кладбище придешь ты с розами
Расскажешь, как ей "повезло".
* * *
Очистить музыку-мечту
От шума улиц наносного,
Из хлама бытия дневного
Тихонько кануть в темноту.
Где в смертный час легко найдут,
Отыщут в закоулках жизни...
Принадлежа иной отчизне,
Ты позабудешь смысл минут.
Еще немножечко, чуть-чуть
Сует бессмысленного века...
И ты уйдешь из человека -
Душа - в далекий Млечный путь.
* * *
Опасайся банальной и страшной людской доброты,
Ты увидишь - за нею легко появляется зло,
Даже лучше уйти в одиночество, в сны пустоты,
Чтоб не видеть какое избрали "друзья" ремесло.
И не нужно стихов - ты сказал то, что должен - молчи.
Губы сохнут от горечи, волосы в цвет серебра...
И надломлены жизни банальной стальные ключи,
И смертельной петлей закрутилась дорог мишура.
Все потеряно - время извлечь из прошедшего суть -
Словно полный отчаянья взгляд из ночного окна...
Где-то там, за границею дня, завершается жуть,
И в груди остывает последней строкой - тишина.
* * *
Вот и пришло мое время проститься
С белой бумагой, со строчкой напрасной.
Больше нет поводов здесь суетиться,
Дальние звезды сияют прекрасно.
Дальние звезды все ближе и ближе,
Так и влекут красотою нетленной...
Я этой жизнью уже не обижен,
Развоплощаюсь по граням Вселенной.
Я благодарен - читатель случайный -
То, что со мною ты был в эти миги.
Дальше пойдем мы сквозь разные тайны:
Я - через вечность, а ты - через книги.
* * *
От предсмертного завтра не скрыться в своих подземельях,
Все острее предчувствие самой последней тоски.
И находит какое-то оцепененье безделья
Перед белой бумагой, что больше не хочет строки.
Да и ты не нуждаешься больше в словах, в утешенье.
Всё равно все солгут - это загодя ясно уже...
Эта жизнь обернулась крушеньем надежд, пораженьем,
Растворилась в кошмаре, увязла в ночном мираже.
И с неё ты спросить уже больше не сможешь, не вправе,
Отчего не сложилось иначе... Другой человек
Поправляет очки в металлической тонкой оправе,
Чтоб вглядеться чуть с горечью в наш укороченный век.