Зубачева Татьяна Николаевна : другие произведения.

Тетрадь 26

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Вычитано

ТЕТРАДЬ ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ

  
   Они только начали уборку, когда пришёл Фредди. Поздоровался с ними кивком и занялся Майором. Андрей подмигнул Эркину: по виду Фредди никак не скажешь, где тот был и чем занимался. Конюшня постепенно заполнялась гулом голосов, смехом, необидной руганью. О соревнованиях уже знали все, и появление на конюшне других старших ковбоев, взявшихся за чистку своих лошадей, встретили понимающими ухмылками. К скачкам готовятся, ясное дело. Андрей оглядел вычищенного Бобби и решительно пошёл в денник Майора:
   - Фредди.
   - Мг, - Фредди сосредоточенно осматривал задние ноги Майора. - Чего тебе?
   - Ты скакать будешь?
   - Нет, - Фредди выпрямился. - А вы как, записались?
   - Лошади-то не наши, - развёл руками Андрей.
   Фредди прислушался к затихающему гомону и улыбнулся:
   - Можно. Записывайтесь. На записи скажете только, чья лошадь, и скачите.
   - Любую брать можно? - уточнил Андрей.
   - Майора не дам, - коротко ответил Фредди, возвращаясь к прежнему занятию.
   - Майор же твой, - сказал ему в спину Андрей. - Это ж голому ежу ясно.
   - Ты Огонька сделал? - ответил вопросом Фредди. - Вчера спустил, сегодня врежу.
   Но Андрея уже не было, а гомон в конюшне усилился.
   Фредди, как и вчера, проверил всех лошадей. Но сегодня всё было в порядке. Ни доделывать, ни переделывать не пришлось. Фредди спрятал свой оставшийся белым платок и, кивнув парням, пошёл к выходу. Они с такой же спокойной невозмутимостью последовали за ним.
   В номере на столе стоял, как и вчера, поднос с завтраком, а на диване лежала большая стопа их вещей. Всё отстирано, а рубашки, трусы и шейные платки поглажены.
   - Разбираем, парни, - Фредди быстро отобрал свои вещи и понёс их в спальню. - Здесь и положите, чего в мешках мять. Сейчас опять всё в ящик скинете, а чистое наденете.
   - Ага, ясно. Эркин, давай, - у Андрея радостно блестели глаза. - Чур, моя полка нижняя.
   Подражая Фредди, они разложили вещи в шкафу и пошли в душ.
   Стоя у зеркала, Фредди провёл тыльной стороной ладони по щеке, достал свой бритвенный набор и стал бриться. Андрей за его спиной фыркнул.
   - Ты чего? - спросил, не оборачиваясь, Фредди.
   - Меня Эркин всё дразнит, что я только лицо брею, а тебе-то, смотрю...
   Звучный шлепок и шум падающего тела прервали его речь.
   - Я тебе рот мылом набью, - спокойно пообещал Эркин, помогая Андрею встать. - До вечера не отплюёшься.
   Фредди отсмеялся, закончил бриться, ополоснул бритву и помазок, расставил их сушиться и шагнул под душ, ловко выпихнув Андрея.
   - Иди брейся.
   - Я уже! - гордо заявил Андрей, влезая обратно.
   - Это когда успел?
   - А как встал. Эркин, убавь кипятку, тебе ближе там.
   - Ага!
   Эркин врубил холодную воду так, что Андрей сразу выскочил из душа.
   - А ну тебя с твоими играми!
   Эркин смеясь перекидывал кран с холодной воды на горячую и обратно, пока не был выкинут ловким пинком. Оставшись один, Фредди отрегулировал воду по своему вкусу и спокойно домылся.
   Когда он вышел в гостиную, парни ждали его за столом.
   - Фредди, а ты чего не скачешь?
   - Незачем, - кратко ответил Фредди, но решил объяснить: - Я Майора на резвость не ставил.
   - Ты стрелять будешь?
   - Тоже нет, - и рассмеялся, глядя на их удивлённые лица. - Я судить буду. Стрельбу и скачки.
   - И это, как его, мастерство?
   - Тоже, - кивнул Фредди.
   - Фредди, - Эркин задумчиво вертел ложку. - И скачки, и мастерство на одной лошади нужно?
   Фредди посмотрел на него и медленно расплылся в улыбке.
   - Сообразил, значит. Ну, молодец. Запись раздельная. Понятно?
   Эркин кивнул и улыбнулся.
   - А на что ещё пойдёте? На ножи?
   - Да, а Эркин ещё и на борьбу, - Андрей разглядывал свой бутерброд, явно борясь с желанием заглотать его сразу. - Говорят, ещё бал будет?
   - Будет. В пятницу, - Фредди отхлебнул кофе. - Начнём после обеда, а закончим... И напляшетесь, и... всё остальное.
   - Бал для белых, - усмехнулся Эркин.
   - Соревнования для всех, и бал для всех, - спокойно ответил Фредди.
   - Мг, - пробурчал Андрей, толкая под столом Эркина. - А Джонатан куда запишется?
   - У него своя игра, - хмыкнул Фредди. - Да, совсем забыл. Доедай и давай сыграем.
   - В блек-джек? - у Андрея загорелись глаза. - Колода твоя?
   - Моя, - кивнул Фредди, отодвигая посуду.
   Эркин быстро собрал её на поднос, подумал и сел к столу.
   - Посмотрю.
   - Смотри, - согласился Фредди. - Ставка кредитка, играем до десяти.
   - Идёт, - улыбнулся Андрей. - С твоей-то колодой...
   - За это сразу бьют, - усмехнулся Фредди, кидая на стол запечатанную колоду. - Вскрывай. Играем честно.
   - Обижаешь, - Андрей разорвал обёртку. - Начинаешь?
   - Давай.
   Фредди вытащил и шлёпнул на стол кредитку, взял колоду и стал тасовать. Андрей положил свою кредитку и улыбнулся.
   - Сколько?
   - Две.
   Эркин, сощурив глаза и улыбаясь, следил за игрой.
   Игра шла с переменным успехом. Сдавали то Фредди, то Андрей. Сначала играли сосредоточенно, обмениваясь только необходимыми словами. Потом стали отпускать шуточки, явно сбивая друг друга, отвлекая внимание. Когда банк вырос до девяти кредиток, Фредди предупредил:
   - Последний.
   - Я слежу, - кивнул Андрей. - Отдать тебе?
   - Нет, заканчиваем, как играли.
   - Как хочешь.
   Андрей стасовал колоду, подставил её Фредди:
   - Срежь. Ага. Сколько?
   - Одну. Себе. Дай две. Себе две. Ещё себе.
   - Мне хватит, - улыбнулся Андрей.
   - Как хочешь. Двадцать.
   - Двадцать одно, - открыл карты Андрей.
   - Силён, - усмехнулся Фредди, подвигая к нему кучку кредиток, посмотрел на Эркина. - Заметил?
   - Да, - кивнул Эркин. - Но ты такое делал раньше. Два раза.
   - Хорошо смотришь, - кивнул Фредди, собирая карты. - Думал, ты ничего не понимаешь. А теперь вот что... Эндрю, у того... ну, у кого ты стрёмником был, на горле, вот здесь, - Фредди чиркнул себя ногтем по шее, - был шрам, так? - дождался кивка Андрея и продолжил: - А на правой ладони татуировка. Открытый глаз. Его звали Большой Гарри, Глазастый Гарри и Грязный Гарри. Ты играешь, как он. Ухватки те же, понимаешь?
   - Так, но...
   - Слушай, Эндрю. Он сел лет так пять назад. Был с полгода в Уорринге и ушёл в лагерь. Это знают. Узнал я, узнают и другие. Понимаешь? Нельзя тебе играть.
   - Ни с кем? Много народу его помнит?
   - Среди игроков много. Я посмотрю ещё, кто подвалил сюда. Но лучше не рисковать. Был бы ты постарше... А так. Никак ты не мог с ним до того работать. Гарри никогда не связывался с... неопытными. Не любил учить. И не хотел.
   Андрей разглаживал скомканные смятые кредитки.
   - Я знаю. Он не хотел, но кроме меня никого не мог найти.
   - А тебе это зачем понадобилось? - Фредди спрятал колоду и закурил.
   - Ну, я имел долю и мог кое-кого подкормить. И ещё... - Андрей улыбнулся. - Я связь тогда держал. Между бараками. Вот, чтоб кримы не мешали, я и ходил к ним. Там сложные дела крутились. Ладно. Нельзя, так нельзя. Обойдусь шелобанами.
   - А играешь ты крепко, - Фредди встал. - Набьёшь руку когда, с тобой сложно будет.
   - Не с кем набивать, - Андрей спрятал деньги. - Эркин не хочет...
   - Не хочу. Мне это по фигу. Шелобаны лучше.
   - Ладно, без меня разберётесь, - Фредди усмехнулся. - Мне ещё там размечать всё.
   - Мы сейчас тоже придём.
   - А как хотите.
   - Фредди, - остановил его уже у двери Андрей. - Мне б с тобой ещё одно дело обговорить.
   - Срочно?
   - Нуу, не так чтоб очень...
   - Ладно, - Фредди на секунду задумался. - После обеда на проминку поедем, там и поговорим. Место приглядите только. Всё. Ушёл.
   Когда за Фредди закрылась дверь, они переглянулись.
   - Пошли и мы?
   - Сейчас.
   В дверь заглянул Прыгун:
   - Закончили, парни?
   - Ага. Уходим.
   - На луг, небось? - Прыгун втащил в номер свой столик. - Все как с ума с этой олимпиадой, - с трудом выговорил он непривычное слово, - посходили. Моя тоже. Замочила бельё и понеслась. Юбка по ветру. Бельё есть, парни?
   - Есть.
   - Как вчера или помене?
   - Помене, - улыбнулся Эркин. - Одна сменка.
   - Сменка одна, да вас трое. Ну, ничего. - Прыгун пошёл в ванную. - Идите, парни. Ключ я сам отдам.
   - Ладно. Мы ушли.
   - Удачи вам.
   - И тебе того же, - Эркин нахлобучил шляпу и вышел.
   Андрей положил на столик рядом с посудой две сигареты и вышел следом.
  
   На лугу Дженкинса суетился, орал, ругался и хохотал почти весь Бифпит. Такого ещё не было, и каждый считал своё присутствие обязательным. Размечались места для стрельб и соревнований по конному мастерству, устанавливались мишени для пуль и ножей, толпа цветных обговаривала правила борьбы, тут же показывая друг на друге толчки, захваты и броски, размечалась трасса для скачек, метались дамы-патронессы, размещая киоски благотворительного базара, и разворачивали свои киоски торговцы, под ногами крутилось столько ребятни всех цветов, что взрослые отвешивали подзатыльники, уже не глядя и не разбирая, кому достанется. За раскладным столиком сидел Берт Рестон, записывая участников, а двое его пастухов ревниво следили за соблюдением очереди, безжалостно выкидывая нарушителей. Правда, трогать белых они опасались, но тут справлялся сам Рестон. Оказалось, что ледяной взгляд и подчёркнуто-вежливый тон действуют не менее сильно, чем ругань и тычки. Многих привело в отчаяние решение не допускать к участию пьяных, но отобранные в судьи старшие ковбои были непреклонны. Проиграй и пей, сколько влезет. А если ты трезвым стрелять не можешь, то тебя и до соревнований шлёпнуть недолго.
   Джонатан бродил в этом водовороте, искренне наслаждаясь. За суматохой и неразберихой он видел мягкую, но оттого не менее крепкую руку Старра.
   - О! Здравствуйте, Бредли.
   - Здравствуйте, капитан.
   Джонатан и Старцев обменялись рукопожатием.
   - Ну и каша заварилась.
   - Думаю, будет вкусно, - рассмеялся Джонатан.
   - Надеюсь, - ответно улыбнулся Старцев. - Кашевары хорошие. Кстати, я всё-таки посмотрел ваших бычков. Действительно, как танки. Поздравляю.
   - Спасибо, капитан.
   Старцев достал портсигар и предложил Джонатану сигарету. Тот с улыбкой кивнул и взял.
   - Участвуете, Бредли?
   - Я без коня, а всё остальное...- Джонатан развёл руками.
   - И стрельбы? - усмехнулся Старцев.
   - Пусть молодые порезвятся, - улыбнулся Джонатан.
   - Да, я заметил, лендлорды практически не участвуют.
   - Кто помоложе и поазартнее - на здоровье. А мы, - Джонатан кивком, не прерывая речи, поздоровался с кем-то в толпе. - Мы будем болеть за них.
   - И держать пари, - лукаво улыбаясь, продолжил Старцев.
   - А как же! Это уже наша олимпиада, - рассмеялся Джонатан.
   - А ваши пастухи? Участвуют?
   - Вроде, я их у стола записи видел, - пожал плечами Джонатан. - Их дела меня не касаются.
   - Это ваша сознательная позиция, или они сами держатся на дистанции?
   - Взаимно, - улыбнулся Джонатан.
   - Видимо, - Старцев понимающе кивнул, - именно этим и объясняется бесконфликтность в вашей команде. Я заметил, что конфликты возникают при малейшей попытке лендлорда или старшего ковбоя контролировать жизнь пастухов вне стада. Цветные воспринимают это как рецидив прежних отношений.
   - Я не думал об этом, - Джонатан с интересом смотрел на Старцева. - Но, похоже, вы правы. Они все очень... ревниво относятся к своей свободе.
   - А сейчас вы скажете, что это получилось у вас случайно, - рассмеялся Старцев, - и что подбор команды - случайная удача! Вы любите ссылаться на удачу, Бредли.
   - Главное, что удача любит меня, капитан, - ответно рассмеялся Джонатан.
   Старцева окликнул кто-то из комендатуры, он извинился и ушёл, а Джонатан снова окунулся в суету предпраздничной подготовки. И столкнулся нос к носу с Фредди.
   - Как дела, арбитр?
   - Мне бы твои заботы, болельщик, - огрызнулся Фредди. - Да, у меня дело.
   - Ну?
   - Ты Глазастого Гарри помнишь?
   - Ну? - лицо Джонатана оставалось безмятежным, но еле заметно напряглись глаза.
   - Посмотри, кто здесь из его знакомцев. Мне сейчас не до того.
   - Не проблема. Но зачем?
   - Потом объясню. Но надо.
   - Фредди! - из толпы вывернулся жилистый ковбой. - Они за мишенями так и сидят.
   - Дай пристрелочный выстрел поверх мишеней, уберутся, - распорядился Фредди и пояснил Джонатану: - Пастухи, зрители чёртовы, по кругу садятся. Замучились из-под мишеней гонять.
   - Уже стрельбы? - удивился Джонатан.
   - Даём по два выстрела на пристрелку, а остальное завтра.
   - Сегодня ничего не начнёте?
   - Дай бог, с записью управиться. Всё, мне на трассу, - и Фредди исчез в толпе.
   Джонатан покачал головой ему вслед и пошёл дальше.
  
   Ближе к ленчу толпа стала рассеиваться. Пастухи и записавшиеся на скачку ковбои побежали по конюшням. Уговорившись о встрече в салуне Ройта и что запись пройдёт до сумерек, чтоб никто потом не вякал, а кто не успел, так тот опоздал, Фредди поспешил на конюшню. Парни ждали его с уже осёдланными лошадьми. Фредди с ходу взлетел в седло и возглавил маленькую кавалькаду.
   - Место присмотрели? Чтоб не помешали. Разговор, как я понимаю, - Фредди ухмыльнулся, - не для всех.
   - Да, - Эркин послал Резеду вперёд, указывая дорогу.
   - Пошёл, - кивнул Фредди.
   Проминали лошадей на многочисленных тропинках и дорогах вокруг Бифпита. Обычно сбивались в дружеские компании и, отдалившись от города, пускали коней свободно, а то и просто обосновывались на каком-нибудь лугу, разводили костёр и отпускали лошадей. Но предстоящие скачки заставили всех отнестись к проминке иначе. И всем стало ни до кого другого, так что можно было не опасаться, что кто-нибудь увяжется следом или просто заинтересуется, чего это они вдалеке от всех.
   Фредди огляделся по сторонам и перевёл Майора на шаг. Оглянулся на парней. Андрей сразу подъехал к нему. С секундной заминкой подстроился с другого бока Эркин.
   - Ну, что у тебя? Какое дело?
   Андрей густо покраснел и с каким-то вызовом спросил:
   - Я насчёт баб хотел... Вот ты, ну, когда с ними... раздеваешься?
   У Фредди округлились глаза и даже челюсть отвисла.
   - Ты... ты что?! Через одежду это ж не получится.
   - Всё снимаешь?
   - Если не спешу, всё, - всё ещё не понимая, ответил Фредди.
   - И они рассматривают тебя?
   Фредди покосился на Эркина. Тот, плотно сжав губы, чтобы не рассмеяться, упорно смотрел в другую сторону.
   - Подожди, парень, я что-то не пойму, в чём проблема?
   - Проблема в том, что мне раздеваться нельзя, - мрачно ответил Андрей.
   - А в одежде неудобно, - разжал, наконец, губы Эркин.
   - А чего ж не раздеться? - ухмыльнулся было Фредди, но тут же сообразил. - Ах ты, чёрт, я и забыл. Так... так это ж просто, парень!
   - Свет гасить?
   - Ну да!
   - А если она на свету хочет? - спросил Андрей.
   - А ты не спрашивай, - посоветовал Фредди. - Гаси и всё. А не можешь дотянуться, ей так и говори. Погаси, мол.
   - И не обидится?
   - Чего?! - удивление Фредди слишком велико для искреннего. - Ты её слушай побольше! Обнял, чмокнул, в кровать она тебя сама уложит. Что она там болтает, всё по фигу. Ну, вот если днём...- он ненадолго задумался. - А рубашку оставь. Расстегни только и всё. Тебе ж только руки прикрыть, так?
   - Так, - кивнул Андрей. - Ну, а рубцы там, шрамы...
   - Плюнь. На это не смотрят. Да и в темноте всё равно...
   - Фредди, - Эркин задумчиво перебирал гриву Резеды. - А ты так всё всегда и снимаешь?
   - Сапоги всегда, - честно ответил Фредди.
   - А кольт? - Эркин резко послал Резеду вперёд, прежде чем Фредди понял вопрос.
   - Ах ты...! - взревел Фредди, бросаясь в погоню и жестом посылая Андрея в обход.
   Бежавший в поводу Принц не давал Резеде развить нужную скорость, да Эркин и не собирался чрезмерно гонять её перед скачками. Но вот напросилась на язык шутка, и не удержался. Ладно, попробуем так. Подпустив Фредди вплотную, он рванул Резеду вбок и назад, рассчитывая, что Фредди проскачет мимо. Но Фредди резко развернул Майора и сильным ударом вышиб Эркина из седла. Падая, Эркин сдёрнул и его, и удар подскакавшего к ним Андрея пришёлся по спине Фредди.
   А когда разобрались, кто же кого бьёт, запал уже прошёл.
   - Фу, чёрт, - Фредди отряхнул куртку и джинсы и свистом подозвал Майора. - Не знаю, как на скачках, а в борьбе ты всех покидаешь.
   Фредди и Андрей уже были в сёдлах, а Эркин всё ещё стоял на земле, как-то растерянно озираясь по сторонам.
   - Ты чего?
   - Эркин, что с тобой?
   Он медленно повернулся к ним. Побледневшее, ставшее каким-то твёрдым лицо.
   - Вы... Фредди, ты знаешь это место?
   - Нет, а что? - насторожился Фредди.
   - Смотри, - Эркин показал на высокий серый забор на гребне ближайшего холма.
   Фредди и Андрей недоумевающе посмотрели туда и снова повернулись к Эркину.
   - Забор как забор, - пожал плечами Андрей.
   - Забор как забор, - медленно повторил Эркин и, сгорбившись, словно с трудом переставляя ноги, пошёл туда.
   Он поднимался по склону, а они, ничего не понимая, следили за ним. И уже подойдя к забору, Эркин снова обернулся:
   - Это Пустырь! Понимаете вы, Пустырь?!! - резким ударом сапога он выбил доску и пролез в получившуюся щель.
   Фредди быстро огляделся.
   - Привязывай к дереву всех и давай за ним.
   Андрей уже сообразил и, выругавшись, ловил Резеду.
   Привязав лошадей, они взбежали на холм и пролезли в ту же щель.
   Вытоптанное, с редкой чахлой травой пространство. И Эркин, застывший в центре очерченного забором круга. В одном месте, видимо, была калитка. Её сорвали с петель, и она валялась на земле. А высокий, в два человеческих роста, забор ещё держался, хотя и наклонился местами.
   Эркин стоял неподвижно, опустив голову и сцепив за спиной побелевшие от напряжения руки. Когда Андрей и Фредди подошли к нему, он заговорил сам, не дожидаясь их вопросов, глухим монотонным голосом:
   - Когда раб больше трёх дней болеет, или стар стал, или просто работать не может, его привозили сюда и оставляли здесь лежать. Голым. Ни воды, ни еды, ничего не давали. И вот любой белый мог приехать, заплатить сторожу, не знаю сколько, но мало, и забрать себе отсюда любого раба, за так. Или привезти своего и оставить, а другого забрать. В обмен, - Эркин посмотрел на Андрея. - Ты спрашивал, что за Пустырь. Вот это он и есть, - и снова опустил голову. - На Пустыре долго умирали. Зимой легче. Замерзали. А летом долго...
   - Эркин, - тихо позвал Андрей. - Пошли отсюда.
   - Идите. Там, за калиткой, должен быть дом сторожа. Вы - белые. Вы можете уйти.
   Фредди, похолодев, рванул его за плечо, развернул к себе и увидел твёрдый взгляд.
   - Мне двадцать пять, Фредди, - Эркин говорил твёрдо и очень спокойно. - Моё место здесь, понятно? - и вдруг улыбнулся страшной неживой улыбкой. - Я вернусь, не бойся. Побуду ещё здесь и вернусь. А вы, оба, идите.
   - Вместе уйдём, - так же твёрдо и спокойно сказал Андрей.
   Эркин молча высвободил плечо из пальцев Фредди и опять уставился в землю. Фредди и Андрей молча стояли рядом.
   Наконец Эркин глубоко вздохнул и мотнул головой.
   - Пошли, - и, не оглядываясь, пошёл к выломанной доске.
   Они молча последовали за ним. Молча спустились с холма, отвязали лошадей. Фредди посмотрел на часы.
   - Поворачиваем? - разжал губы Эркин.
   - Мне пора, - ответил Фредди.
   Эркин кивнул и легко вскочил в седло. И, когда тронулись обратно в Бифпит, тихо сказал:
   - Второй раз я на Пустыре.
   - Как это? - выдохнул Андрей. - Ты не говорил.
   - Надзиратель был в имении... Шутить любил. Это на второе лето было. Взял меня и ещё двоих на перегон с выпасом. И на Пустырь завёл. Будто он нас сменять хочет. Ну, оставить там, а троих других забрать. Ох, и хлебнул я тогда страха... До сих пор, как вспомню, так холодеет всё.
   - Шутил, значит, он так? - угрюмо переспросил Фредди.
   - Да. Я рассказывал о нём. Грегори.
   - Это он в запое, что ли?
   - Нет, он трезвый тогда был. Долго потом над нами смеялся всё. Ну, что мы напугались так, - Эркин взмахом головы откинул прядь. - Ладно. Хрен с ним.
   - Ты чего без шляпы? - радостно сменил тему Фредди.
   - А ну её. Я и завтра без неё буду. Чтоб полегче было.
   - Тогда и сапоги сними, - посоветовал Андрей.
   - Это ж лодыжки в кровь оббить, охренел? - возмутился Эркин.
   Андрей довольно ухмылялся.
   Улыбнулся и Фредди. Точно, вернулся. Сумел. А то уж страшно стало, что и этого придётся вытаскивать.
   Эркин покосился на него:
   - Не боись, Фредди, - Андрей сразу заржал, - всё будет в порядке.
   - Так, - Фредди слегка напрягся. - Чего вы ещё придумали?
   - А ничего. Лошадей мы промяли, сейчас вычистим, обиходим, и свободное время у нас, так?
   - Так, - кивнул Фредди.
   - Вот он и пойдёт твои советы проверять, - усмехнулся Эркин.
   - Это насчёт темноты? - засмеялся Фредди.
   - Темноту я тоже советовал, но насчёт рубашки ты здорово придумал. Мне бы в голову не пришло, голышом всегда работал, - Эркин даже вздохнул. - А то засадит она тебе когти в спину, хоть криком кричи. А у тебя и рубцы ещё там... Так что двойная польза.
   - Ты заткнёшься? - угрожающе спросил Андрей.
   - А что, она без когтей? - невинно спросил Эркин.
   Андрей молча показал ему кулак.
   Так, дурачась, они доехали до гостиницы и занялись лошадьми. Фредди, как ни спешил к Ройту, работал с обычной тщательностью, только парней не стал проверять, а сразу ушёл в номер. А когда они закончили и поднялись, его уже не было. Эркин сразу пошёл в ванную. Андрей задумался было, но махнул рукой и пошёл следом. Достал бритву, помазок и начал сосредоточенно бриться. Когда он закончил, Эркин вышел из-под душа и стал вытираться.
   - А я и впрямь испугался, - сказал Андрей, не оборачиваясь.
   - Чего?
   - Ну, что ты уйдёшь туда, как я тогда... с собаками, помнишь?
   - Ты ж вернулся, - Эркин вытирал голову.
   - Я не вернулся, - Андрей тыльной стороной ладони провёл по щекам и стал собирать своё хозяйство. - Меня ты вернул. Вытащил оттуда. Ну, и Фредди, конечно. Сильный ты. Сам смог.
   - Ты тогда к собакам потом сам пошёл. И стоял, когда они тебя нюхали. Даже и не побелел особо.
   - Через себя только перешагнуть трудно, - улыбнулся Андрей, - а дальше идти легко. Первый шаг тяжело делать.
   - Может, и так, - Эркин повесил полотенце на место.
   - Ладно. Ну что, пошли, гульнём? Не жрали же, с проминкой этой.
   - Гулять или есть хочешь?
   - Сначала пожрём, - сразу сказал Андрей.
   - А там видно будет, - согласился Эркин.
  
   Совещание у Ройта закончилось поздно. Все охрипли, переругались, напились, но всё обговорили. Первый день - скачки, конное мастерство, стрельбы. Второй день - ножи и борьба. А на третий день с утра кто хочет пусть повыпендривается с выездкой, показом лошадей и себя, ну, как это...
   - Показательные выступления.
   - Точно, Берт.
   - А после обеда - бал.
   - Ну, это уже без нас.
   - На балу мы - гости.
   - Заездов сколько?
   - На скачках-то?
   - А смотри...
   - Это ж кровные лошади!
   - Врёшь, полукровка гнедая!
   - А, помню.
   - А эти?
   - Этот вон, своего араба записал.
   - Разделить надо. Заезд для пастухов...
   - Нет, лучше класс рабочих лошадей...
   - Во! И не обидно!
   - И для скаковых отдельно.
   - Ну, голова! Жаль, дураку досталась.
   - Но-но, я т-тебя...!
   - Русские матюгальники обещали.
   - Дело, а то с ними сорвёшь глотку.
   - А мастерство по одному.
   - А то как же!
   - Значит, заезда два. Потом стрельбы, чтоб лошади отдохнули. И мастерство.
   - Уложимся по-светлому?
   - А не уложись, посмотри по спискам. Одни и те же.
   - Кто всех лошадей знает, давайте разбивать на заезды, а то завтра будет некогда.
   - Мастерство в порядке записи?
   - Да, здесь мудрить не будем.
   - И стрельбы. Вышел, отстрелял и отойди.
   - Мишени заготовили?
   - Русские дали. Вон целый рулон...
   Фредди выбрался из салуна уже в полной темноте. Так, теперь к Джонни. Где он может быть? В "Приме" или у Дюпона?
   - Привет, Фредди.
   - Привет, Дон. Как дела?
   - Загул пока в норме. Слушай, Фредди, у меня к тебе дело. В долгу не останусь.
   - Ну-ка?
   - Нам с Джерри нужны помощники. Цветные. Поговори со своими парнями. Тебя они послушают.
   - Поговорить я могу, Дон. Это не проблема. Но решать они будут сами.
   - Ладно тебе, Фредди. Все знают, что они у тебя в кулаке. Как ты этого добился, твоё дело, но если ты им велишь, то они и не трепыхнутся.
   - Думаешь? - Фредди с интересом посмотрел на Дона. - И чего вам всем свет клином на парнях сошёлся?
   - Ловки они больно. Хваткие, - усмехнулся Дон. - И под дурака неплохо работают. Ты им скажи, что я на них за тот случай не сержусь. Понятное дело. На выпасе скучно, развлечений никаких. Хоть индейцу такое и не положено, да ладно. Пусть его. И вообще. Обрисуй им, что такое помощник шерифа.
   - Обрисую, - кивнул Фредди. - Но ты бы сам с ними поговорил.
   - Бегают они от меня, - нехотя признался Дон. - Видно, боятся, что я за тот случай вломлю. Так ты скажи им.
   - Ладно, уговорил, - улыбнулся Фредди. - Скажу и обрисую, но решать они сами будут.
   - Они решат, как ты им велишь, - упрямо повторил Дон.
   У Фредди на мгновение отвердело лицо. Но он тут же улыбнулся холодной, отстраняющей улыбкой.
   - Тогда так, Дон. Раз ты считаешь, что я им главный, то, чтоб потом обид не было, я им скажу, что ты с ними поговорить хочешь, чтоб они, - он снова улыбнулся, - не бегали от тебя. И всё. Сам говори и обрисовывай. Ни уговаривать, ни отговаривать их я не буду. Слово.
   - Ну, что ж, и на том спасибо.
   Они холодно коснулись шляп и разошлись.
   И уже через пару шагов Фредди забыл об этом. Тоже проблема! Тебе нужно, ты и говори. А вот не спросил у него, где Джонни, это зря. Если Джонни работает, задерживаться не стоит.
   Навстречу прошла группа лендлордов, и, поймав обрывок фразы об игре, Фредди свернул к "Приме".
   Портье у стойки, увидев его, расплылся в дежурной улыбке и, ловко принимая кредитку, шепнул:
   - Игровой.
   Фредди равнодушно скользнул по нему взглядом, проходя к внутренней лестнице.
   Дверь игрового номера ничем и никак не выделялась из ряда гостиничных дверей. Фредди толкнул её и вошёл в просторную комнату. Стол посередине, кресла и диваны по стенам, открытый бар. Не замечая стоявшего у двери высокого мускулистого парня, вообще никого не замечая, Фредди прошёл к бару, налил себе неразбавленного и направился в угол, оказавшись за спиной сидящего за столом Джонатана. В нужном кресле кто-то сидел, но Фредди не понадобилось даже смотреть на него. Когда до кресла оставался один шаг, оно уже опустело. Фредди удобно устроился в кресле, отпил из стакана и только после этого позволил себе открыто оглядеть стол. Джонни уже разогрел партнёров и работает. Суммы небольшие, но спешить незачем: недели две работать, не меньше, так что всё впереди. Состав обычный. Серьёзных противников нет. А у двери... с кем он? А, так у Дикси новый стрёмник. Смотри-ка, уцелел Дикси. Видно, всех своих стрёмников скинул, раз с таким неопытным приехал. Ишь как у парня глаза горят, совсем себя не держит. Эркин лучше сидит. Жаль, но Эндрю пускать в игру нельзя. Раз Дикси здесь... он в любую игру влезает, хоть в "пьяницу" с детьми, но видит карты и всё, готов. Как он к Джонни подвалить хочет, а Джонни его классно отбрасывает.
   Окна плотно занавешены, под потолком колыхается сигаретный и сигарный дым. Всё нормально. Осложнений не предвидится. Здесь знают Джонни, и Джонни знает всех. А неплохим партнёром был бы Эндрю. Грубовато парень работает, но обтесался бы. Свести его, что ли, с Джонни, пусть сыграют... Нет, не надо. Уговорились, что Джонни в стороне и ничего не знает. Значит, не знает. А что это там несёт этот блондинчик?
   - Да что вы мне толкуете, спальники, маньяки... Я десять лет Палас держал и знаю их. Как облупленных. Пас.
   - А что, действительно маньяки?
   - И да, и нет. Мы покупали их уже готовыми, где-то в четырнадцать. И вот до двадцати четырёх они в полной работе.
   - Я слышал, что после двадцати пяти их не держали.
   - Да, уже нельзя. Даже последний год уже... проблематичен.
   - Вырабатывались? Беру.
   - Сложности начинались. Силу они набирали... нечеловеческую. И задумываться начинали, - блондин усмехнулся. - Я один раз чуть не залетел так. Послал к рождеству новых прикупить. И привезли. Хорошо, я вовремя увидел. Бугай накачанный. Трёхкровка. Глаза пустые. Я за номер. И точно. Двадцать четыре года. А первого января он уже просроченный, и его сдавать надо. Я его спрашиваю: "Работать будешь?" Смотрит мимо и молчит. Я его лапаю, ну, за дела его. Они обычно сразу дёргать начинают и в полной боевой. А этот лениво так поднял и словно не с ним. Ну, и куда его? Пока не прикажешь, сам не начнёт, а в раж войдёт, так и придушит в постели. Сила, я говорю, у них набиралась. Матереть начинали. А нужны молодые, гибкие. Беру.
   - Пас. И как вы вышли из этого... затруднения?
   - Очень просто. Тут же отправил обратно на торги. Потерял, конечно. Уже из надзирателя вычитал.
   - Так маньяки они или нет? Пас.
   - Их вон с десяток пастухами работает. Сами увидите.
   - Но их же всех...
   - Это же опасно!
   - Как раз в отношении женщин нет, - засмеялся блондин. - Пока нет приказа, причём приказать должен белый, хозяин или надзиратель, они безобиднее любого кастрата. Они опасны только для бывших надзирателей. Если опознают.
   - Ну, это все бывшие рабы, пас.
   - Согласен, беру.
   - Говорят, русские собирают их и вывозят.
   - Да, я слышал об этом.
   - А куда, не знаете?
   - В больницы.
   - Значит, на исследование. Нелёгкая смерть.
   - Да, Служба Безопасности, перестреляв их, проявила больше гуманности.
   - Вы укажете их нам? Ну, этот десяток.
   - Нет. Я, - блондин поглядел на часы и сбросил карты, - уезжаю.
   - Так срочно? Зачем? - Джонатан улыбнулся. - Вам ещё может повезти.
   - Я никого из них не узнал, но у меня нет гарантий, что не узнали меня. Если кто-то из них был у меня... Я хочу жить. А они... Из них очень тщательно вытравлены все чувства. Все, кроме страха перед белыми. Но страх надо подкреплять регулярными наказаниями. И сейчас страха у них нет. И они очень хорошо знают строение человеческого тела, болевые точки и так далее. Мы выучили их. А теперь... теперь они применяют эти знания на белых.
   - Дать вам провожатого? - вежливо предложил Джонатан.
   - Благодарю. Я на своей машине, а в "Приме" их нет.
   - Ну что ж, жаль расставаться. Надеюсь, мы ещё встретимся.
   - Разумеется, - бывший владелец Паласа сделал общий приветственный жест и вышел.
   Фредди проводил его равнодушным взглядом.
   Дикси всё нетерпеливее пытался перехватить игру. Джонатан плавно закруглил игру и встал.
   - До завтра, джентльмены.
   - До завтра, Бредли. Встретимся на скачках?
   - Разумеется.
   Обмениваясь шутками и пожеланиями, Джонатан шёл к выходу. Фредди поставил свой стакан на какую-то плоскость и встал. У двери он оказался одновременно с Джонатаном и вышел, плотно прикрывая его.
   Не оглядываясь, молча и очень спокойно они прошли в номер Джонатана.
   - Уфф! - улыбнулся Джонатан. - Для начала неплохо.
   - Мг. Ты отдал их Дикси?
   - Они его знают, а он про это забыл. Пусть разберутся без меня. Ты просил знакомцев Гарри. Здесь Лайонел со своей командой, Крикун и Тедди, Дикси ты видел, ещё...
   - Этих достаточно, Джонни. Мне уже всё ясно, спасибо.
   - Пожалуйста, но теперь надо, чтобы стало ясно и мне.
   Джонатан достал из бара коньяк и рюмки, плеснул. Фредди кивнул и взял рюмку.
   - Ты спешишь, или можно с интригой и подробностями?
   - Значит, не горит, - Джонатан удобно расположился в кресле, уложив ноги на низкий столик. - Давай оптимальный вариант.
   Фредди так же сел напротив и пригубил коньяк.
   - Эндрю играет в блек-джек в манере Глазастого Гарри. Немного неуклюже, но узнать можно.
   - Ни дня без сенсации! Когда он успел?
   - Не когда, а где. Всё там же. Был у него стрёмником и нахватался.
   - Проверил лично?
   - Стиль игры? Конечно. Сегодня утром. Просадил ему десять кредиток.
   - А он тебе?
   - Четыре.
   - Гарри так хорошо учил?
   - Нет, - Фредди усмехнулся. - Парень глазастый, голова на месте и руки правильные. Жалко, нельзя его партнёром брать.
   - Нельзя, - кивнул Джонатан, - подставим парня. А Эркина тогда куда?
   - При нём стрёмником. Всё видел, всё заметил, но я был уверен, что ни хрена не понимает.
   - Ушлые ребятки. Ты объяснил ему ситуацию?
   - Да. И, кажется, он понял. Обещал обойтись шелобанами.
   Джонатан кивнул, гоняя во рту коньяк.
   - Значит, Гарри нет. Как он кончил?
   - Обыграл не того, и его подкололи.
   - Гарри?! Пошли на такой риск?
   - Как я понял, Джонни, там прежние связи не действуют. Парень спасся тем, что ушёл на работы. На минные поля.
   - Ясно, - Джонатан допил свою рюмку. - Как тебе этот блондинчик из Паласа? Ты его слушал очень внимательно.
   - Заметил?
   - Только я. Ну, так что?
   - Ничего нового. Он подтвердил то, что я уже знаю.
   - С парнем так серьёзно?
   - Джонни, парень отлично держится. Но если встретит кого из бывших надзирателей...
   - Ты им не позавидуешь, я понял.
   - Я присоединюсь к нему. Если он разрешит.
   - Даже так?!
   - И более того. Сегодня он объяснил мне про Пустырь.
   - Какого чёрта ты его туда потащил?
   - Заехали случайно на проминке. Джонни, ты... был на Пустыре?
   - Я работал управляющим, Фредди.
   Фредди допил свой коньяк и потянулся к бутылке. Джонатан молча протянул свою рюмку, и Фредди так же молча налил по второй.
   - Спасибо, Джонни, - после долгой паузы тихо сказал Фредди.
   - За что?
   - Что держал меня в стороне от этого. Если бы не ты...
   - Ладно, Фредди. Я старался, как мог, и не будем об этом.
   - Не будем, - согласился Фредди.
   - Как парень всё это вынес, Фредди?
   - Ты предложил не говорить об этом, - напомнил Фредди, но не замолчал: - Но вынес и тащит этот груз. Сам. Он пять лет был скотником, но ничего не забыл. С четырнадцати до двадцати его продавали каждые два-три месяца. А сейчас ему двадцать пять, и если бы не русские, с января ему лежать на Пустыре. Ладно. Я сейчас заведусь не хуже парней.
   Фредди поставил рюмку и встал.
   - Ладно, Джонни, я пошёл радоваться жизни.
   - Третья радость?
   - Да. Советую и тебе, - и уже у порога обернулся. - Но этот блондинчик не то врёт, не то недоговаривает, не то сам не понимает чего-то. Не собирается у него колода, Джонни.
   - Он боится, Фредди.
   - Это-то я заметил. Ладно. Сейчас это уже...- Фредди весело выругался и ушёл.
   Джонатан кивком простился с ним.
  
   Эркин вернулся в гостиницу поздно. Портье не глядя подтолкнул к нему по стойке ключ. Эркин, тоже не глядя, поймал его и не спеша пошёл в номер.
   Андрей успел пробиться к нему и шепнуть, что придёт к утренней уборке, и снова закрутился в пьяно гомонящей толпе. Значит, подцепил. Или его подцепили... да не всё ли равно? Эркин закрыл за собой дверь, задвинул засов. Вот теперь он один. Совсем один. Сейчас опустит шторы и можно не следить за лицом, за мыслями... Крепко его сегодня Пустырь шарахнул. И почему в заваруху не сожгли? Или... Калитку повесить - и всё, готов к приёму. Если всё повернёт назад... К чёрту, даже думать об этом нельзя, всё холодеет сразу.
   Эркин закрыл ставни, опустил шторы и уже тогда включил свет в гостиной. Огляделся. Ну что ж, тесновато, конечно, но потянуться можно. И никого ж нет. Эркин быстро прошёл в спальню, разделся там и вернулся в гостиную. Встал на облюбованное место и потянулся, выгибаясь дугой. А теперь на арку. Вот так. Он прогрел мышцы, лёг на пол и стал отжиматься. На двух руках, на одной. Всё помнит. Голова забыла, тело помнит. А ну-ка проверим. Он лёг на спину и медленно, осторожно напряг мышцы живота и бёдер. Есть! Получилось! Смог один, сам, смог... Он рывком распустил мышцы и лежал так, распластавшись на полу, пока не перестали дрожать губы и не высохли глаза. И уже спокойно, последовательно и методично повторил весь памятный с питомника комплекс упражнений. Все суставы, все мышцы, всё прогрел, растянул, сам промял себе мышцы, до каких смог дотянуться. Ну вот. Теперь под душ и можно лечь.
   Эркин погасил в гостиной свет и ушёл в ванную. Не так мыться, как просто ополоснуться. А то он вроде Андрея стал. Тот до лимонада дорвался, чуть не с десяток бутылок выдул, теперь смотреть на него не может. Так и он дорвался до душа. А вернётся домой, там только под колонкой или мокрым полотенцем обтереться, да раз в неделю в корыте вымыться. А то разбаловался он тут. Но выйти из-под тёплой сильной струи не мог. Прямо сам себя насильно выволок. Долго, тщательно вытирался гостиничным махровым полотенцем. Стоило бы купить такое, да дорого. Ладно, скажет Жене и уже она, если захочет, купит. Всё-таки цветному такое покупать - в глаза сильно кидаться. Эркин оглядел себя в зеркале. Большое зеркало, почти целиком помещаешься. А ничего. Совсем следов не осталось. На щеке только шрам. Но тут уж ничего не поделаешь. Ещё раз вытер голову, взъерошил, чтобы быстрее высохли, волосы и повесил полотенце. Тянет, конечно, кожу, но тут тоже... ну, не мажется никто, не может же он один быть... таким пахучим. Да и посмотрел он. Тюбик маленький, еле-еле на тело хватит, а стоит как два обеда. Или дороже. Ладно. Как-нибудь обойдётся. Фредди вон тоже, обветренный, и ладони у него как у всех, его же... милашки на него не обижаются. Им уже тут нарассказывали про Фредди. Да и остальные ковбои об этом не думают. Может, и впрямь, обойдётся.
   Эркин погасил в ванной свет и вышел в спальню. Подумал, не оставить ли открытой дверь в гостиную, но решил, что не нужно: постучат - услышит. Услышал же тогда, в первый день, как Фредди с Джонатаном вошли в номер. А они не стучали, тихо зашли. Так что дверь можно закрыть и лечь. Чистые простыни, мягкая постель, тепло, просторно, раскидывайся, как хочешь. В Паласе кровати в кабинах были уже, на троих, не больше, и то если один на боку. Правда, для групповух отдельные кабины, там да, даже шире. А в камерах койки узкие, впритык по плечам. Лезет же в голову эта дрянь! О другом надо думать. Второй день кончился. Осталось двенадцать. Двенадцать дней. Джонатан обмолвился как-то, что отвезёт туда, откуда взял. Значит, на рынок к рабскому торгу. Если из имения выехать утром, то приедут уже в темноте А от рынка до дома... бежать и бежать. Если Женя его не ждёт и закрыла засовы... ну, калитка - пустяк, через забор перелезет, а вот дверь... Придётся стучать. Шум на весь двор. Не хочется этого. А, окна же на улицу! Как он тогда Андрея вызывал, так и здесь. Кинет камушком в раму. Либо Женя, либо Алиса выглянет. И всё. Ему откроют.
   Эркин с наслаждением напряг и распустил мышцы, чувствуя их силу и упругость, натянул на плечи простыню и повернулся набок. У Жени одеяла толстые, мягкие, а это и через простыню колется. Ну и хрен с ним. Двенадцать дней осталось. Алиса завизжит, запрыгает. Женя... Он вздохнул и потёрся щекой о подушку. Женя, всего двенадцать дней. Это неделя и ещё пять дней. Всего ничего. И увижу тебя. Женя. Поднимусь по лестнице, ступеньки я так и не успел поправить, открою дверь...Ну, хватит, а то просыпаться обидно будет. Эти двенадцать дней ещё прожить надо. А этот, как его, Дон, помощник шерифа, так и крутится вокруг, и смотрит, как на торгах. Будто думает: покупать или слишком дорого. Шугануть бы его аккуратненько, чтоб и придраться было нельзя, и... Ладно, надо спать. Уборку просплю, Андрей поржёт. Если сам не опоздает. Как то там у него сейчас? Трудится, небось, пыхтит или заснул уже? Эркин, не открывая глаз, тихо рассмеялся. Расскажет Андрей, захочет похвастаться. И уже совсем засыпая, беззвучно позвал: "Же-ня..."
  
   В конюшне сосредоточенный рабочий шум. Сегодня скачки. Чистили и убирали лошадей как никогда. На скачки записались почти все. Андрея так задёргали вопросами, чего он не скачет, что тот теперь ругался, только видя, что к нему кто-то подходит, но в душе довольный, что вопросы о скачках совсем забили другие.
   Утром, спустившись в конюшню, Эркин натолкнулся на дежурившего в эту ночь Робина, который, молча ухмыляясь, потащил его за рукав в сенной сарай и показал сладко спящего Андрея. Эркин кивком поблагодарил, отдал сигарету и потряс Андрея за плечо. Услышав невнятное мычание и русскую ругань, он сгрёб Андрея в охапку, выволок во двор к колодцу, отпихнул какого-то мулата с вёдрами и сунул голову Андрея под струю. Средство оказалось сильнодействующим. Андрей сразу вспомнил английский, и сбежавшиеся на его вопль и ругань пастухи хохотали так, что забеспокоились даже ко всему привычные ковбойские кони. Андрей кинулся было на Эркина, но был встречен новой порцией холодной воды уже из ведра.
   Теперь весь мокрый и весело злой он яростно чистил Бобби. Фредди застал их обоих уже за работой, и общее мнение было безоговорочно на стороне Эркина. Да и сам Андрей уже смеялся над тем, как его будили. Закончив с Принцем и Резедой, Эркин пошёл к Огоньку и в его деннике столкнулся с Андреем.
   - Ты чего в номер не пошёл? - спросил Эркин камерным шёпотом.
   - Тебя будить не хотел, - так же шёпотом ответил Андрей. - Ты думаешь, я один в сенном отсыпался?
   - Я видел. А от неё чего так рано ушёл?
   - Да пока темно. Проснулся, вижу, светать будет, ну, и оделся скоренько. А оделся, так обратно не ляжешь, - Андрей почти беззвучно засмеялся. - А она проснулась и спрашивает, что, мол, старший заругается, я говорю, ага, и ходу.
   Эркин кивнул.
   - Правильно. И в сенной тебя, что ли, тоже от старшего положили?
   - Ага. Я через конюшню вошёл, шатает, как пьяного, ну, Робин и говорит, ложись, дескать, пока не заметили. Я ему сигарету сунул и завалился.
   - А выпил много?
   - Да не очень. Ну, вначале, ещё когда плясали, и потом она у себя поднесла.
   - Потом расскажешь, - остановил его Эркин, заметив чью-то приближающуюся к деннику тень.
   Они как раз закончили, когда в денник зашёл Фредди, молча проверил их работу и кивнул.
   И до номера они шли молча, и только, когда за ними закрылась дверь, Фредди дал себе волю и заржал.
   - Ну, парень, за одну ночь так натрудился, что отливать пришлось! Что ж ты сил своих молодых не жалеешь?!
   - А ты откуда знаешь? Робин настучал?
   - Нужно мне! Я твои вопли за два квартала слышал.
   - Ну и хрен с тобой, - проворчал Андрей, влезая под душ. - Эркин, начнёшь играться - врежу.
   - Побрейся сначала, - вытолкнул его обратно Эркин.
   Бритьё и умывание прошли в обычной перепалке и подначках, и за стол сели как обычно.
   - Фредди, ты скачки судишь? И мастерство, так? - спросил Эркин.
   - Так, - кивнул Фредди.
   - Значит, мы спрашивать ничего у тебя не можем.
   - Это почему? - не понял Андрей.
   - А чтоб разговоров потом не было, - объяснил Эркин, и Фредди кивком подтвердил его слова. - Ты как, в порядке? Или поспишь ещё?
   Андрей стал наливаться кровью, но пересилил себя и улыбнулся.
   - Ладно-ладно, я тоже ещё... припомню вам.
   - Мг, - кивнул Фредди. - Когда-нибудь. Ладно. Доедайте, а я пошёл. Учтите, опоздавших не допустим.
   - Учтём, Фредди.
   - Да, а кто правила нарушает, отстреливать ты будешь? - Андрей ловко увернулся от затрещины.
   Когда за Фредди закрылась дверь, Эркин торопливо допил кофе и сунул хлеб в карман.
   - Значит, так. Держишь Принца на недоуздке, не дёргаешь попусту.
   - Обговорили уже, - ответил Андрей с набитым ртом. - Не боись. Всё будет путём..
   - Пошли тогда.
  
   Первый заезд давали рабочим лошадям.
   Берт через мегафон выкликал всадников и лошадей. Двое судей из старших ковбоев безуспешно пытались их выстроить в одну линию, остальные судьи уже ускакали на трассу следить, чтоб шибко умные не попытались срезать углы и объезжать самые рискованные участки. Туда же ускакали наиболее нетерпеливые из зрителей. Русские подогнали три грузовика. С открытыми бортами они стали основой самодельных трибун, а схватка между дамами за лучшие места доказала, что леди Бифпита владеют словом не хуже, чем ковбои кольтами. Деревья были облеплены мальчишками.
   Джонатан увидел стоящего на подножке одного из грузовиков Старцева с биноклем и подошёл к нему.
   - Доброе утро, капитан.
   - Доброе утро, Бредли, - Старцев подвинулся, давая место, и Джонатан с улыбкой принял предложение. - От вас сколько?
   - Один.
   - Который?
   - Вон тот, - Джонатан небрежно взмахнул рукой, - без шляпы на светло-гнедой.
   - Индеец?
   - Да.
   Старцев улыбнулся.
   - Похоже, вы волнуетесь.
   Джонатан рассмеялся:
   - Признаться, да.
   - Вы ставили на него?
   - Плох тот лендлорд, который играет против своей лошади. Я держу, что парень придёт в первой десятке.
   Бредли окликнули, и он ушёл. Старцев, всё ещё улыбаясь, рассматривал указанного ему всадника.
   Эркин не чувствовал этого: слишком многие и слишком пристально рассматривали их. Резеда нетерпеливо дёргала головой, пританцовывала, просясь вперёд. Он по возможности мягко осаживал её. Резеда легче Принца и резвее, поэтому он и взял её. Вчера, пообедав, он пришёл на уже размеченную трассу. Всадников, пытавшихся хоть частично её опробовать, безжалостно гоняли, но он был пешком. И они с Андреем прошли её всю, от начала до конца. Не они одни сообразили, и по трассе бродило немало пастухов. Резеда молода и неопытна, он... неопытен не то слово. На что он рассчитывал? Да ни на что. Каким придёт, таким и придёт. Но... ну, захотелось и всё. Раз ему дают лошадь, вон их сколько скачет. А Резеда капризна и очень не любит, когда кто-то её обгоняет.
   Старцев всё пристальнее всматривался в сосредоточенное до напряжения смуглое лицо. Как же красив парень. И шрам на щеке не портит его. Свободная естественная посадка, очень красивые движения.
   - Ну как, капитан, сыграете?
   Старцев перевёл взгляд на подошедших к грузовику лендлордов и спрыгнул с подножки. Он уже знал, что игра, причём безразлично во что, для лендлордов зачастую важнее всего. Азартно заключались пари, ставили на первых и последних, любые варианты, любые ставки. Старцев встретился глазами с Бредли и улыбнулся.
   - Хотите поспорить, капитан?
   - С вами? Да.
   - Эта штука чертовски заразна, - засмеялся кто-то из лендлордов.
   - И на кого ставите? - улыбнулся Джонатан.
   - На него, на этого парня.
   Сразу посыпались реплики.
   - Индеец со шрамом?
   - Вы думаете, он проиграет?
   - Ну что ж, резонно. Лошадь неопытна.
   - Всадник тоже.
   - Но играть против Бредли, капитан...
   - Бредли - счастливчик.
   - Смотрите, капитан, рискуете.
   - Рискую, - кивнул Старцев. - Вы считаете, он придёт в первой десятке, так, Бредли?
   - Да, капитан, а вы?
   - Он придёт в первой пятёрке, - убеждённо сказал Старцев и, улыбаясь, добавил: - Ставлю сотню на пять к одному. Правильно?
   - По форме, да.
   Лендлорды рассмеялись.
   - Готовьте деньги, капитан.
   - Вы не разбираетесь в лошадях.
   - Я разбираюсь в людях, - весело ответил Старцев. - А если бы разбирался и в лошадях, то назвал бы более точное место.
   - Пари принято, - кивнул Джонатан.
   Наконец, дали старт. И лавина разномастных лошадей и разноцветных всадников сорвалась с места. Крики, свист и улюлюканье провожали её.
   Дав удалиться скачке, Берт стал выкликать на заезд для кровных лошадей. Их было намного меньше. Все всадники белые, в бриджах и рединготах. Большинство - сыновья лендлордов.
   И новый взрыв заключения пари.
   - А на кого вы поставите здесь? - Джонатан всё ещё стоял рядом со Старцевым.
   - Минутку, Бредли, - Старцев ещё раз оглядел быстро выстроившихся в шеренгу всадников. - Ни на кого. Здесь всё зависит от лошади, а в них я не разбираюсь.
   - Резонно, - улыбнулся Джонатан.
   Дали старт. Эта трасса была ровной и лучше просматривалась. Дамы усиленно болели за сыновей, племянников и внуков.
   Рассчитывали, что кровные лошади закончат скачку раньше ковбойских и это позволит начать стрельбы. А после стрельб на отдохнувших лошадях соревнования по конному мастерству.
  
   Резеда рвалась вперёд, но Эркин изо всех сил её придерживал. На всю трассу её не хватит, а быть впереди и прийти последним - уж слишком обидно.
   Почти сразу вперёд вырвались белые ковбои, многие пастухи просто боялись за лошадей или не решались спорить с белыми, но придерживал не один Эркин. И всё же... Надо выбираться на край, а то затрут со всех сторон, и не трепыхнёшься потом. Эркин мягко направил Резеду вбок. Она поняла его и сама, лавируя среди мчащихся лошадей и не сбавляя хода, выбралась на край и стала обходить плотно сбившуюся впереди группу опытных цветных пастухов. Между ними и белыми впереди пустой кусок, здесь и надо держаться. Пока. Чтобы спины всадников и крупы лошадей не заслоняли препятствия и повороты.
  
   Старцев с улыбкой протянул Джонатану бинокль и, пока тот, подстраивая его под свои глаза, искал нужных ему всадников, оглядывал зрителей. Над собравшейся у финишной черты толпой ровный неумолчный гул. Многие, похоже, свободно обходятся без биноклей, безошибочно угадывая всадников в появляющихся на холмах разноцветных пятнышках. И чёткое разделение. Ни один из цветных даже не смотрит в сторону трассы для кровных лошадей. Болеют только за своих. Это естественно. И судя по их лицам, цветные пока проигрывают скачку.
   - Вы интересуетесь зрителями больше, чем самими скачками, капитан?
   - Да, - спокойно кивнул Старцев. - Это не менее интересно.
  
   Судьи, возвышаясь на холмах, с каменными безучастными лицами следили за скачкой. Их дело - проследить за чистотой прохождения трассы. Любая попытка сплутовать, помешать другому каралась снятием с трассы. Об этом предупредили всех. Но пока вели борьбу честно. Если не считать, что цветные уступили лидерство белым, хотя многие из них могли бы поспорить. Есть и хорошие лошади, и опытные всадники. Лучше бы делать отдельные заезды для ковбоев и пастухов, но переигрывать поздно. Что ж, на финише, надо думать, сообразят и дадут призы первым из цветных. Ведь не все белые впереди. Вон троих ковбоев цветные зажали в коробочку и не пускают. Но это разрешено. А индеец сообразил, прошёл вбок, потерял на этом немного, зато получил свободу манёвра. Головастый парень. Говорили, в третий раз гоняет, а на скачках в первый, но соображает. Ты смотри, пошёл всё-таки вперёд. Если сейчас зацепится за лидеров, его кобыла сойдёт с половины, слишком горяча. А неплохое место занял, почти точно посередине. И задние не нагонят, и от передних пыль до него не достаёт. Да, головастый парень, только чего он без шляпы? Ну, это его проблема. Хорошо держится, помогает лошади. Как-то он Чёртов Палец пройдёт?
  
   Чёртов Палец - торчащий из земли высокий, изъеденный ветрами камень - был местом поворота. Разгорячённые скачкой лошади проскакивали крутой поворот, их приходилось осаживать и возвращать обратно на трассу. В передней группе начались сбои. Трасса проложена вплотную к камню, и судья неподалёку с кольтом наготове. Так уж договорились, что судья имеет право... на всё, чего захочет.
   Когда до Чёртова Пальца оставалось с сотню футов, Эркин плавно перевёл Резеду на рысь, похлопал по шее и к камню подъехал шагом, спокойно обогнул его, дав Резеде отфыркаться и самой попроситься на бег, и так же плавно отпустил её в рысь, а затем опять в галоп. Передняя группа уменьшилась и стала ближе. Успевшая отдохнуть Резеда стала её нагонять.
   Трое из снятых на Чёртовом Пальце ковбоев проводили Эркина восторженной руганью. Судья на холме, до боли прикусив губы, сдерживал улыбку.
  
   Маневр Эркина заметили и оценили. Остальные всадники тоже придерживали лошадей на подъезде к Чёртову Пальцу, но они шли слишком плотно и стали мешать друг другу. Судья то и дело выдёргивал из сбившейся кучи чересчур активных.
   На лугу, где уже заканчивали скачку кровные лошади и дамы целовали победителей, маневр Эркина вызвал такой рёв цветных зрителей, что процедура награждения скомкалась и все обернулись к ковбойской трассе.
   Старцев переглянулся с Джонатаном, и оба улыбнулись.
   Эркин уже настиг переднюю группу. Семнадцать, да, семнадцать всадников неслись к обрыву. Единственному месту, где судьи не огородили трассу, давая участникам возможность самим решать: прыгать или сворачивать в объезд по песчаной осыпи. Судью здесь не ставили: всё отлично просматривалось с луга. Дальше резкий подъём на последний холм и длинный пологий спуск к финишу.
   Торопливо заканчивали поздравления участников скачки кровных лошадей и расчёты по пари. Джонатан не глядя засунул во внутренний карман пачку кредиток, отмахнулся от кого-то: потом, всё потом - и почти выдернул из рук Старцева бинокль. Зрители толкались, перебегая с места на место. Старцев с улыбкой смотрел на людей. Его сощуренные зеленовато-карие глаза пробегали по лицам, как по книжным строчкам. Слева направо, слева направо.
   Передние всадники, уже наученные опытом Чёртова Пальца, и, не желая рисковать, осаживали коней, заворачивая их к осыпи. Некоторые прыгали. Дружное аханье дам отмечало падения. Пока что упавшие лошади вставали, всадники успевали их поймать и вскочить в седло.
   Эркин резко осадил Резеду, направил к обрыву и снова осадил. Сзади накатывалась основная масса. Резеда разозлилась, встала на дыбы, и тогда Эркин, ещё раз осадив, бросил её чуть вбок к примеченному им вчера кусту чертополоха. Обозлённая Резеда рванулась и прыгнула. Не вниз, а вперёд. Здесь обрыв и склон напротив переходили в овраг, и Эркин рассчитывал перепрыгнуть его, выиграв крутой подъём, где Резеда непременно собьёт дыхание. А трасса здесь неогороженна. Прыгай, как хочешь. Но если Резеда не достанет... приложатся они насмерть.
   Резеда распласталась в прыжке и, как-то по-кошачьи извернувшись, зацепилась передними копытами за край склона. Эркин, стоявший на стременах, чтобы облегчить ей прыжок, подался вперёд и едва не полетел через её голову на землю, но Резеда успела уже вынести вперёд задние ноги и... есть! Ну, вперёд, девочка, вперёд! Впереди уже только семеро.
   Над лугом стоял сплошной вой. Повторить прыжок Эркина никто не рискнул, и эта восьмёрка стремительно неслась к финишу. Лёжа на гриве Резеды, Эркин что-то шептал ей в самое ухо, не слыша и не сознавая себя. А Резеда, чувствуя, что больше не осадят, всё прибавляла и прибавляла ходу. Ну, не любит она, чтоб кто-то впереди был. Стремительно приблизилась чья-то тёмная от пота спина и ушла назад. Эркин даже не разглядел, кто это. Он только старался держаться сбоку, чтобы чей-то взмах плетью - все белые взяли на скачки свои плети и теперь ожесточённо работали ими - не испугал Резеду. Она-то плети не видала и не пробовала. А если шарахнется, навёрстывать некогда. Сколько впереди? Пятеро? Ну, ещё, девочка, ты же можешь, давай! Где этот финиш чёртов? Вон та черта, что ли? Давай, Резеда, вперёд!
   - Четвёртый! - Крикнул кто-то рядом, и откуда-то возникшая толпа людей заставила его остановить Резеду.
   Какого чёрта?! Ей нельзя сейчас останавливаться! Но десятки рук уже тянули его с седла и отбирали поводья. Да...
   - Спокойно, парень!
   - Выводим твою красавицу!
   - Ну, парень, ну, чертяка!
   - Да не бойся ты, выводим её сейчас!
   - И оботрём...
   - Всё сделаем....
   - За призом иди...
   - Ну, парень, ну...
   Эркин стряхнул державших его, схватил под уздцы бешено выкатывающую белки Резеду и натолкнулся на Андрея.
   - Я вывожу, не психуй.
   Русские слова отрезвили Эркина. Он похлопал Резеду по шее и обтёр мокрую ладонь о джинсы.
   - Бегом её давай.
   Держа Резеду с двух сторон, они повели её бегом сквозь расступающуюся толпу. И когда она перестала дёргать их, замедлили шаг, Андрей отпустил руку, и Эркин уже шагом, окружённый зрителями и болельщиками, повёл её к столу жюри. Резеда всхрапывая толкала его мордой в плечо, и он на ходу достал из кармана кусок хлеба и сунул ей.
   - Сюда, парень, становись.
   Ему показали, куда встать, и он занял место рядом с белым ковбоем - вроде в Мышеловке видел - державшим, как и он, под уздцы влажно-блестящего тёмно-серого жеребца. С другой стороны стоял тяжело дышащий тоже белый, незнакомый ковбой с белолобой гнедой. Эркин быстро, по-питомничьи слегка качнувшись вперёд, оглядел шеренгу. Вон оно что, их по пятёркам ставят, как пришли, что ли? В его пятёрке все белые. Трое справа и один слева. Значит что? "Четвёртый!" - это ему кричали?! Четвёртым пришёл? Ну, дела! Вот не ждал! То-то Андрей аж светился. А в другой пятёрке? Первый, третий и четвёртый цветные. И дальше вперемешку.
   Резеда толкнула его в плечо, и он погладил её, успокаивая, по храпу.
   Старр в парадном костюме с тяжёлой цепью мэра на груди возглавлял шествие. За ним шли Берт Рестон с мегафоном и три девушки с подносами, на которых лежали призы, розетки из разноцветных лент и конверты. За девушками шли судьи, запылённые и усталые не меньше участников.
   Шеренгу для награждения построили напротив трибун, и лендлорды теснились теперь у грузовиков, мальчишки лезли на капоты и кабины.
   Эркин, не понимавший всей этой суматохи - слишком это напоминало торги или сортировку - забеспокоился. И сразу встревожилась, заплясала на месте Резеда. Пока он успокаивал и оглаживал её, началось... Что? А! Так это победителей награждают. Эркин осторожно скосил глаза. Ага. Розетки прикрепляют лошадям на уздечку. А наезднику... Ух ты! Бинокль! У ковбоя аж руки задрожали, чуть не уронил. Второму... часы! Тоже здорово. Парень рядом получает... для сигарет, как у Фредди. Только у Фредди кожаный потёртый, а здесь из металла, блестит.
   Эркин не сразу сообразил, что следующим стоит он, и не успел ни отвести, ни опустить глаза. Берт еле заметно подмигнул ему и объявил в мегафон:
   - Четвёртое место заняла Резеда, владелец Джонатан Бредли, наездник Эркин. Награждается призом и памятной розеткой.
   Белый с золотой цепью взял с подноса розетку из ярко-красной ленты с длинными свисающими концами. В центре розетки на белом красным написано. Эркин различил только цифры. Большая четвёрка в центре и внизу единица, двойка, ещё единица и буквы. Сто двадцать один? Что это? Цена?! На мгновение его обдало холодом. Всё-таки торги?! Но белый уже неожиданно ловко прикрепляет розетку к уздечке Резеды. Эркин плотнее перехватил её под уздцы, чтобы она не дёргалась. И... чего? Тоже приз? Ему?!
   - Поздравляю, отличная езда.
   Белый протягивает ему джинсовую куртку.
   Эркин нерешительно взял её.
   - А это от русской администрации.
   Белый конверт. Тоже ему? Эркин быстро перекинул куртку через плечо, взял конверт.
   - Это твоя первая скачка, парень?
   - Да, сэр.
   - Ещё раз поздравляю.
   Белый протягивает ему руку, и Эркин, никак не ожидавший этого, засовывает конверт в карман рубашки, едва не обрывая пуговицу, и отвечает на рукопожатие. Ну да! Так всех поздравляют. Он же видел. И со всеми судьями теперь надо.
   - Спасибо, сэр.
   Мэр переходит к следующему, а его поздравляют судьи.
   - Молодец, парень!
   - Для первого раза отлично.
   - На следующий год чтоб первым был.
   - Да, сэр... спасибо, сэр...- машинально отвечал Эркин и только, когда они уже отошли к следующему, сообразил, что среди них был и Фредди.
   Ах ты, чёрт, неловко как получилось. Эркин глубоким вздохом переводит дыхание и, словно проснувшись, осматривается. И видит среди стоящих напротив лендлордов улыбающегося Джонатана и русского офицера рядом с ним. А на кабине одного из грузовиков стоит в полный рост Андрей.
   Но вот награждение закончилось, и опять началась суматоха. Записавшиеся на стрельбу бегом уводили лошадей на отдых, разворачивали стулья на трибунах, толкотня, суета...
   Андрей, взмахнув руками, спрыгнул на землю и подбежал к Эркину.
   - Давай повод.
   - Где Принц?
   - Успеем. Сейчас стрельба будет.
   Ведя Резеду в поводу, они шли в толпе на дальний конец луга. Эркина хлопали по спине и плечам, поздравляли, приглашали выпить. Он кивал, улыбался, ответно шутил и весело отругивался. Вывернувшаяся из толпы красивая мулатка расцеловала его. Он машинально коснулся губами её щеки и тут же забыл о ней, придерживая лежащую на плече куртку.
   Наконец они выбрались на тихое место, где стояли привязанные к наскоро сделанной коновязи лошади. Эркин ещё раз вздохнул и посмотрел на Андрея.
   - Вот не думал...
   - Ладно тебе, - Андрей счастливо улыбался, - не думал он! Вчера дотемна по трассе ползал. Это ты кому другому про удачу врать будешь, а мне-то мозги пудрить не надо.
   - Стрельбу пойдёшь смотреть?
   - Обойдётся без меня стрельба, - Андрей похлопал Резеду по шее. - Давай оботрём её и поставим. Тебе ещё пожрать надо успеть.
   Эркин кивнул.
  
   Джонатан, улыбаясь, отсчитал Старцеву пять сотенных кредиток.
   - Вы выиграли, капитан.
   - Похоже, - Старцев с улыбкой взял деньги, - вы проигрываете с не меньшим удовольствием, чем выигрываете.
   - Это я притворяюсь, - рассмеялся Джонатан. - Встретимся у стрельб?
   - Обязательно, - кивнул Старцев.
   Ловко лавируя в толпе, на ходу принимая поздравления и выигрыши, Джонатан пошёл вдоль торгового ряда. Что тогда говорил Фредди про русский шоколад? Слишком сладкий и очень сытный? То, что надо. Пожалуй, лучше даже две.. Один Эркин всё равно есть не будет. А сейчас парни наверняка у лошадей.
   Джонатан купил две плитки русского шоколада и пошёл к коновязям.
   Все уже убежали смотреть стрельбу, только под кустом храпел, напившись с горя, кто-то из проигравших, да Эркин с Андреем в четыре руки растирали пучками травы рассёдланную Резеду, о чём-то негромко болтая. Увидев Джонатана, замолчали, но работу не прервали.
   Джонатан подошёл и похлопал Резеду по шее. Она покосилась на него и вздохнула.
   - Ну, вот и всё, - Эркин отбросил измочаленный пучок травы, взял другой и стал им вытирать руки. - Пусть теперь стоит спокойно.
   Андрей кивнул и так же, как Эркин, вытер руки травой. Потом вышел из-за Резеды и встал рядом с Эркином. Джонатан, всё ещё оглаживая Резеду, смотрел на них. Эркин скинул рубашку и стоял перед ним полуголый, с влажно блестящей от пота кожей. Андрей как всегда в наглухо застёгнутой рубашке.
   - Спасибо, Эркин. Отличная езда. Поздравляю с победой.
   - Спасибо, сэр. Но... разве четвёртое место - это победа, сэр?
   - Для первой скачки очень большая, - серьёзно ответил Джонатан. - Фредди... помогал? Ну, объяснял там, показывал?
   - Нет, сэр, - удивлённо ответил Эркин. - Как можно, он же судит, сэр!
   - Фредди жухать не будет! - резко ответил Андрей.
   - А ты почему не записался? - с улыбкой, резко меняя тему, посмотрел на него Джонатан.
   - А зачем? - пожал плечами Андрей. - Чего лезть в игру, когда шансов нет? Мне в конном ловить нечего.
   - Резонно, - согласился Джонатан. - А ты ещё на мастерство записался?
   - Да, сэр, - кивнул Эркин и, помедлив, с улыбкой добавил: - Но я здесь много не возьму, сэр.
   - Сам думаешь, где будешь? На каком месте? - заинтересованно спросил Джонатан.
   - Я видел, ну, когда на проминку ездили, и на перегоне ещё было, с десяток лучше меня. А то и больше. Намного лучше, сэр.
   - Значит, и в десятку не войдёшь?
   - Я сделаю, что смогу, сэр, - спокойно ответил Эркин, переглянулся с Андреем и спросил: - Это отдать вам, сэр?
   - Что? А, розетку. Она не мешает лошади?
   - - Да вроде нет, сэр. Но лучше снять, наверное?
   - Нет, - сразу решил Джонатан, - пусть пока будет на ней. Пусть отдыхает. И вы, - он достал плитки, - держите. Поешь, а то и на старт не выйдешь.
   - Спасибо, сэр, - Эркин снова переглянулся с Андреем и взял плитки. - Но мы сейчас всё равно на ленч пойдём.
   - Тем более, - улыбнулся Джонатан. - А стрельбу смотреть не идёте?
   - А зачем? - усмехнулся Андрей. - Фредди не стреляет, а остальные неинтересны.
   - Вот как? Ну что ж, тоже... резонно, - кивнул Джонатан. - Ладно. Ещё раз спасибо и поздравляю.
   - Спасибо, сэр, - кивнул Эркин.
   Когда Джонатан ушёл, Эркин отдал шоколад Андрею и стал одеваться. Застегнул и заправил рубашку, повязал шейный платок.
   - Пропотело всё.
   - Переодеваться пойдёшь? - Андрей разглядывал синюю с золотыми буквами обёртку.
   - Хорошо бы, да не успеем. - Эркин вытащил из кармана конверт и осторожно открыл его. - Ух, ты!
   - Чего? - оторвался от шоколада Андрей. - Чего дали?
   - Смотри, - Эркин, приоткрыв конверт, показал ему сотенную кредитку.
   - Класс! - восхитился Андрей. - Ну, ни хрена себе! За такое и приложиться можно было.
   - Ладно, - прервал его восторги Эркин, закладывая конверт обратно в нагрудный карман, застёгнул пуговичку и накинул на плечи новенькую куртку.
   - Не мала тебе? - заботливо спросил Андрей.
   Эркин подозрительно посмотрел на него, ожидая подвоха, и рассмеялся:
   - В самый раз! Давай, пошли поедим.
   - Эту... розетку не сопрут?
   Эркин огляделся, и на его взгляд из кустов вылетела целая стая цветной ребятни.
   - Я!
   - Я посмотрю!
   - Я первый!
   - Нет, я!
   - Цыц! - гаркнул Эркин, взял у Андрея плитку и аккуратно, чтобы не повредить блестящую фольгу, развернул её.
   Ребятня затаила дыхание, глядя, как он разломал плитку пополам, а половинку ещё надвое, дал четвертушку Андрею, другую сунул себе в рот, а остальное: полплитки, обёртку и фольгу! - протянул им.
   - Держите и сами делите. Но если что, головы всем поотрываю.
   И под восторженный визг Эркин с Андреем ушли от коновязей к торговому ряду.
   Под щелчки выстрелов - стрельба была в разгаре - у торговых палаток шло веселье. Обмывали победы и запивали проигрыши. Эркин на все предложения выпить мотал головой:
   - Мне ещё на мастерстве работать.
   И от него отстали. Андрей попутно собирал выигрыши.
   - Я на первую десятку держал, - пояснил он Эркину.
   Эркин молча кивнул, пробираясь к палатке, над которой вился дымок и разносился запах жареного мяса.
   - Два больших, - коротко сказал Эркин, протягивая деньги. - И к ним всё.
   Белобрысая девчонка приняла деньги, и похожий на неё, но темноволосый парнишка ловко наполнил два подноса из белого плотного картона и подвинул к Эркину, улыбаясь во весь рот.
   - С победой, парень. Здорово ты сиганул, я видел.
   - Спасибо, - кивнул Эркин, забирая один поднос и кивая Андрею на второй.
   Рядом стоял длинный раскладной стол со скамьями, и они спокойно расположились на дальнем конце.
   Картонный стакан томатного сока, два куска хлеба, а между ними толстый обжаренный кружок из рубленого мяса, там же лист салата, ломтик огурца, несколько кружков лука, а ещё полоска сладкого теста с завитушками из крема и ореховой крошкой и стакан пенящегося взбитого молока с каким-то сиропом. Дорого, но сытно. И тяжести в животе не будет.
   Первый голод они уже забили шоколадом и потому ели не спеша, со вкусом.
   - Стрельбу посмотрим?
   - Отчего ж нет? - Эркин отодвинул пустой стакан из-под томатного сока. - Помнишь?
   - Ещё бы! - засмеялся Андрей. - А мороженое помнишь?
   - Мг. Посмотрим немного, и я пойду, потянусь где-нибудь.
   - Людное место, не укрыться, - возразил Андрей.
   - Ничего, найду. Или ты на стрельбы иди, а я...
   - А и фиг с ними, - отмахнулся Андрей.
   Они поели, сбросили стаканы и подносы в большой бак для использованной посуды и пошли, внимательно выглядывая место помалолюднее. Но не прошли и десятка шагов, как к ним подбежали двое пастухов - мулат и трёхкровка - и что-то быстро шепнули Эркину. Андрей не расслышал что, но увидел, как у Эркина загорелись глаза.
   - Андрей...
   - Ну?
   - Ты иди, а я тут быстренько. Приду прямо к коновязи.
   Андрей, уже узнав знакомых по Мышеловке парней и, догадавшись, предложил:
   - Давай, посторожу.
   Эркин с улыбкой мотнул головой.
   - Не надо.
   - Место тихое, - улыбнулся Андрею трёхкровка.
   - Ладно, - согласился Андрей, - но если что, потом не говори, что я не предлагал.
   - Ладно тебе, - хлопнул его по плечу Эркин, и всё трое тут же исчезли, затерявшись в толпе.
   Независимо вскинув голову, перешучиваясь и отругиваясь, Андрей шёл, словно плыл в толпе.
   Он всё-таки дошёл до стрельб и даже немного постоял, посмотрел, чтобы не выделяться, и снова ушёл бродить среди людей. Шёл и словно пьянел. От шума, гомона, суматохи. А здорово всё-таки придумано. Вся эта... олимпиада. Эркин - молодец, конечно, зубами четвёртое место вырвал. Но и навернуться мог... насмерть. Что ж, они вчера всю трассу прошли туда и обратно, потом он ушёл, а Эркин там ещё один всё что-то смотрел и шагами вымерял, заглянул потом в салун на минуту и спать пошёл. Железная у него выдержка. Только на финише голову потерял, летел уже не глядя и на награждении обалделый стоял. А так... в толпе все трепали, что индейцы прирождённые наездники. Скажи кому, что Эркин первое лето вот так... засмеют ведь. А хорошо. И стреляют, а не страшно. И стоял смотрел - страшно не было. Только в первый момент, когда они кольты подняли, ворохнулось чего-то. А боялся, что на расстрел похоже будет, через себя переступил, чтоб как с собаками не получилось. А оказалось - нормально. Как и потом с собаками. Пошли, постояли... Но там Эркин рядом был. Когда плохо, он всегда рядом. Не подставили бы его эти... коллеги. И усмехнулся выскочившему откуда-то слову. Хотя известно откуда. Из того, долагерного прошлого. Кто его дразнил попугаем? Сестра? Лицо смутно и имени нет. А дразнилку помнит до сих пор. "Ну-ка, ну-ка, угадай, что нам скажет попугай? То и скажет, полагаю, что вдолбили попугаю". Смешно. Ещё б качели сюда... И карусели... "Неужели в самом деле, все сгорели карусели... Но не слушали газели и по-прежнему галдели...". И эта... белиберда оттуда же. Газели, качели, карусели... Лезет в голову, и ни хрена ты с этим не сделаешь. А главного... ни имени, ни фамилии, ни адреса... как срезано. Ну, и хрен с ним. Что было, так того уже не будет. А хорошо: шумно, весело.
   Блуждая в толпе, Андрей чуть не налетел на помощника шерифа, увернулся в последний момент и от греха убрался к коновязям.
   Ребятня при его появлении высыпала из кустов и стала ему рассказывать, как старательно они смотрели за их лошадьми, подставляя ладошки для платы.
   - Шакалить вздумали?! - рявкнул он на них, и они с преувеличенным визгом улепетнули обратно в кусты.
   Розетка была и впрямь на месте, лошади стояли спокойно. Значит, не лезли к ним. Ну, что ж, Эркин обещал прийти сюда, будем ждать. Он ещё ему за ленч должен. Но с этим к Эркину не подступиться, а сейчас и пытаться не стоит. Чего бы придумать? Ну ладно, сочтёмся.
  
   - Ну как, поздравили парня? - Старцев, улыбаясь, приветствовал Джонатана.
   - Разумеется, капитан, - Джонатан быстро оглядывал выстроившихся на линию стрельбы ковбоев. - Играете?
   - В этой пятёрке?
   - В этой и в общем.
   - Я не видел пристрелки, а играть наугад...- Старцев хмыкнул. - Удача любит того, кто о ней заботится.
   - Согласен, - кивнул Джонатан. - Но вы же угадали того парня, индейца.
   - У него есть стержень. И... он из тех, кто ничего не делает вполсилы, - задумчиво сказал Старцев. - Очень ловкие движения. Я заметил, что многие просто мешали своим лошадям двигаться, а он подстраивался под свою, - и улыбнулся. - Достаточно?
   - Вполне, - согласился Джонатан. - В лошадях уже можно не разбираться. Вы психолог?
   - Я гибрид, - рассмеялся Старцев, - социолог и психолог. Занимаюсь социальной психологией.
   Джонатан с удовольствием расхохотался.
   - Сегодня будет большая игра, капитан. Хотите поучаствовать?
   - Покер или блек-джек?
   - А что бы вы предпочли?
   - Блек-джек я знаю в русском варианте. Пожалуй, покер.
   - Отлично. Приходите в "Приму", портье я предупрежу.
   - Спасибо, и когда?
   - Сядем, как здесь закончится, ну, ещё всякая мелочь.
   - Вроде обеда и расчётов по пари, - улыбнулся Старцев. - Это не раньше семи, так?
   - Так. Но вы освободитесь не раньше девяти. Распорядок комендатуры нам известен. Приходите, когда сможете. Вы мой гость, - очень серьёзно закончил Джонатан.
   - Спасибо, - столь же серьёзно ответил Старцев и улыбнулся. - На кого бы я поставил, так вон на того, но он арбитр, - еле заметным движением подбородка Старцев указал на Фредди. - Вот стрелок... сверх класса.
   - Интересно, - пробормотал Джонатан. - И почему... вы так решили, капитан?
   - Он глазами пулю отслеживает, - рассмеялся Старцев. - Мне говорили о нём. Я думал, обычный фольклор. Но тут, похоже... и приврать нельзя, - и опять быстрый лукавый взгляд. - Он ведь тоже... из вашей команды, Бредли?
   - Всё, капитан, - Джонатан вскинул руки шутливым жестом капитуляции, - сдаюсь! Жажду видеть вас в "Приме".
   - Буду обязательно, - кивнул Старцев.
  
   Ещё звучали выстрелы, когда пришёл Эркин и как-то очень мягко и плавно сел рядом с Андреем.
   - Ну что, промяли тебя?
   Эркин кивнул.
   - Они тоже скачут?
   - Ну да. Вот и промяли друг друга перед работой.
   - И ты, что ли, мял? - удивился Андрей.
   - А как же, - улыбнулся Эркин. - И я. Там негр один. У них на него силы не хватает. Вдвоём мяли.
   - А тебя? Втроём?
   Эркин рассмеялся.
   - В Мышеловке втроём и мяли. А сегодня... Я потянулся вчера хорошо, разработал всё.
   Эркин прислушался к далёкому рёву зрителей и вскочил на ноги.
   - Заканчивают там. Давай я Принца возьму, пора уже, а ты беги посмотри, чего им дают. Интересно.
   - Ладно, - вскочил и Андрей. - Да, шоколад ещё...
   - Оставь. После работы съедим. Здесь-то поодиночке работаем.
   - Ага.
   Эркин побежал к лошадям, уже ни на что не обращая внимания. Принц встретил его радостным фырканьем. Резеда покосилась было, но, видя, что седлают Принца, успокоилась.
   Эркин уже оседлал Принца и стал его проминать, когда к коновязям побежали зрители и участники стрельб. Ругаясь, толкаясь и хохоча, они седлали и отвязывали лошадей.
   Началась суматоха, ставшая за этот день уже привычной и потому необременительной.
   Прибежал Андрей. Эркин, увидев его, спешился.
   - Ну?
   - Умереть не встать - такие призы! Первому пояс с кольтом, второму кольт, а третьему - пояс с кобурой. Там отпали все, - быстро рассказывал Андрей. - Остальным платки, ну, шейные.
   - Не хило, - хмыкнул Эркин.
   - Ещё бы.
   - На мастерство чего приготовили, не видел?
   Андрей быстро взглянул на Эркина.
   - Ты на скачки шёл, думал об этом? Ну, о призах.
   - Нет, - мотнул головой Эркин.
   - И здесь не думай. Во, Берт уже в матюгальник орёт. Пошли?
   - Пошли, - кивнул Эркин.
  
   Берт, опять со списками в руках, выстраивал участников. Кто с третьего раза не откликался, вычёркивался.
   - Принц, владелец Бредли, наездник Эркин! - рявкнул мегафон.
   - Здесь! - Эркин скинул куртку на руки Андрею, достал и отдал ему конверт.
   - В строй, - улыбнулся Берт и заглянул в список. - Дарлинг, владелец и наездник Коллинз!
   - Он уже того, под кустиком, - ответило несколько голосов.
   - Пусть и дальше... под кустиком, - Берт под общий смех вычеркнул незадачливого ковбоя и выкликнул следующего.
   Когда участников выстроили, Роб - старший судья - отпустил Берта промочить горло и стал объяснять гомонящему и сыплющему вопросами строю правила.
   - По одному... Вот на этом участке... Огорожен участок... На земле три предмета, их надо поднять на скаку. На скаку! Если уши заложило, шляпу сними. Чем поднимать? Что торчит, тем и поднимай! Зубами? Попробуй, за зубы надбавку. Что лежит? Подойдёт черёд - увидишь. И где лежит, тоже увидишь. Всем заткнуться, вопросы потом. На галопе спрыгнуть, обратно без остановки, затем остановка и пуск. В любом порядке. Тормоз? Бычка привёл? Тогда заткнись. Каждому пять минут, обязательного показа, дальше сам выкамаривай. Так проездил, не успел чего - твои трудности. Скажем тебе про время, не трепыхайся. Ждать своей очереди и не расходиться. Кто глотнёт - птичкой вылетит. Можно и с пулей. Всё ясно?
   Судьи торопливо дожёвывали сэндвичи, запивая их кофе, и занимали места.
   Эркин уже настроился ждать долго: при записи он был сорок первым, но многие не вышли на старт, и неожиданно для себя он оказался в конце первой десятки. И посмотрев со всеми трёх первых ковбоев, он отошёл к Принцу. Но один из участников - невысокий белый ковбой - прогнал его:
   - Иди смотри. А то сам психуешь и коня будоражишь.
   Эркин послушно вернулся к кромке участка, смотрел, но словно не видел, да нет, видел, видел промахи и падения, ловкие повороты и соскоки... Но всё это оставляло его спокойным. Он сделает то, что сможет и как сможет. А как его оценят... Эркин нашёл глазами Фредди. Строгое, неулыбчивое лицо, пристально сощуренные глаза... Ну что ж, этот всё увидит. Да и так Фредди знает всё о нём, всё, что он может и как он может... Вот привязалось!
   - Наездник Симмонс, приготовиться Эркину.
   Пора. Пять минут - это очень быстро. Эркин подошёл к Принцу, охлопал его и вскочил в седло. Мягко тронул с места, развернул. Может, лучше было бы позже выступать, хватило бы места для проминки, а сейчас... да ладно, как есть, так и есть.
   - Наездник Эркин, приготовиться Джорджу.
   Эркин успел поймать краем глаза лицо Андрея и улыбнуться ему, ударил каблуками Принца и въехал в круг.
   - Время пущено!
   Ну, всё...
  
   - У него другая лошадь, Бредли?
   - Да, это разрешено, капитан.
   - Для каждого вида своя лошадь... Разумно. На мой взгляд.
   - Играете?
   - Ставки делаются раньше, до выступления, не так ли?
   - Вы правы. У вас неплохое знание правил незнакомых игр.
   - Правила всегда логичны.
   - Резонно.
  
   Где эти предметы? Пошёл, Принц, вперёд! Эркин послал Принца по кругу. Не будет он метаться в поисках, время терять. Сказали, в любом порядке, так и пойдём, как задумал. Галоп, остановка и пуск. Ага, вон они. Лассо... во всю длину растянуто, трудно будет поднять... белый носовой платок и... ах, дьявол, ключ, еле блестит, промахнуться легко. Платок зубами? Смогу. Лассо? Взять конец и на скаку собрать. Смогу. Ключ? Не промахнуться бы. Ладно. Сейчас соскок и подъём на скаку. Смогу.
  
   Андрей зажал большой палец в кулак и стучит им по колену. Ну же, Эркин! Сволочи, трудно как ему положили. Ключа не видно совсем. Платок ладно, это он и зубами сможет. Лассо как растянули. Один на этом уже слетел. Ухватить ухватил, а пока собрал, время вышло. Чего это Эркин по кругу пустил? Начал бы с вещей, остальное-то куда легче. Остановка, пуск. Ну, для Принца пустяки, сколько раз приходилось... На второй круг, соскок, что ли?
  
   Ах, хитёр парень! Первый сообразил, что надо оглядеться сначала, а потом хватать. На это Фредди натаскать не мог, только сегодня договорились, это уж своя соображалка. Остановка, пуск... Чисто. Ну, здесь от лошади всё зависит. Работа всадника с соскока видна. Посмотрим. Так, точно пошёл на второй круг.
  
   Разогнав Принца, Эркин мягко соскользнул с седла так, что оставшийся без всадника конь продолжал бежать по кругу. И побежал Эркин не вдогонку, как все, а наперерез, срезая поворот, и с ходу вспрыгнул в седло.
   Рёв зрителей ударил по ушам, но он уже развернул Принца и пустил вдоль растянутого по земле лассо. Свесившись с седла, он рывком подхватил конец, поддёрнул ремень и подставил ладонь. И лассо само собралось кольцами и легло в руку.
  
   Ах, ловок! Ну, голова у парня работает! Видно же, что на месте придумывает. Опыта ни хрена. А натаскается - классный ковбой будет.
  
   Андрей орёт, не слыша собственного голоса в общем рёве. Кто-то бьёт его кулаком по спине и плечам, он не замечает этого, как и сам бьющий.
   Старцев быстро оглядывает зрителей, задерживается взглядом на судьях, подчёркнуто спокойных и невозмутимых. Ах, какая выдержка, залюбуешься.
  
   Ключ. Надо точно. Ну, Принц, нет, далеко, не достану.
   Сильно качнувшись и высвободив левую ногу из стремени, Эркин опрокинулся набок, лёг на воздух параллельно земле и кончиками пальцев выковырнул из травы ключ, зажал его в кулаке и выпрямился в седле. Быстро переложил ключ в кулак к лассо, одной рукой развернул Принца и послал на платок.
   Теперь руки за спину. А то придерутся: задел, не задел. И не вбок, а вперёд.
   И опять, держась на одном стремени, Эркин сильным качем падает вперёд, лицом на ослепительно белый квадратик платка, зажимает губами тонкую ткань. Есть!
  
   Есть! Взял! Все три! С первой попытки! Андрей пытается вскочить, но он сидит в первом ряду, и его сразу осаживают ударом по шее.
   - Не засти!
   - Давай, парень! Покажи им!
   Старцев аплодирует. Его поддерживают некоторые лендлорды и дамы на грузовиках, но аплодисменты тонут в рёве и свисте зрителей.
  
   Сколько там у него ещё времени? Ладно. Что успею, то успею. Ключ, платок, лассо... куда их? А ладно, теперь уже всё равно.
   Проносясь на бешеном галопе мимо судей, Эркин одним жестом шлёпает всё собранное на стол поверх списков и летит дальше по кругу.
   Всё подсмотренное ещё у Грегори, у других ковбоев на перегоне, у Фредди, услышанное от Андрея и опробованное ещё на выпасе... Он успевает сделать обрыв - повиснуть на одной ноге спиной к земле, почти касаясь затылком травы, и гибким качем вернуться в седло, встать на седле в полный рост, оттуда спрыгнуть на землю, уцепившись в последний момент за седло, повиснуть клубком сбоку и снова сесть в седло...
   - Стой! - рявкает мегафон.
   Эркин автоматически послушно дёргает повод, заставляя Принца тут же застыть на месте.
   - Время кончилось, - голос Берта, усиленный мегафоном, с трудом различается в шуме. - Спасибо. Ждите результатов.
   Эркин кивнул, переводя дыхание, и направил Принца в указанном направлении. А за его спиной гремело:
   - Наездник Джордж, приготовиться Смиту.
  

1993; 10.05.2011

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   28
  
  
  

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"