Я его не сразу заметил. Удивительно, как такое огромное животное может быть столь незаметно. Можно пройти в нескольких метрах от него и даже не понять, какая опасность таится в кустах.
Мы шли по лесу. Высокие тополя, казалось, доставали до самых облаков. Индианка в тот день необычайно плохо себя чувствовала. Ее часто тошнило. И даже лёжа на волокушах, она почти все время стонала и что-то шептала на своем языке. У нее явно начиналась лихорадка. Я уже видел такое. Люди подхватывали какую-то болезнь и медленно угасали, мучаясь в бреду. Мы часто останавливались. И во время отдыха я старался дать ей чего ни будь поесть. Ведь телу необходима пища. Необходимы силы, чтобы выжить. Собирал грибы, ягоды. Но она отказывалась. И жевала лишь какую-то траву, название которой мне неизвестно.
За то время, пока мы были вместе, я привык к ней. Не знаю почему, но ее состояние меня тревожило. Одна лишь мысль, что могу вновь остаться в этом проклятом лесу один, как бесконечная боль в плече не давала покоя. Она стучала в висках и спазмами сжимала сердце. Остаться одному. Снова одному. Без возможности выбраться. Среди этих чертовых деревьев. Найти свой конец. И ни одна душа даже не узнает, где покоятся мои останки. Безмолвная тишина. И вечный шелест деревьев, качающихся на ветру. Но мне хотелось жить. Где-то там моя Анет. Где-то там меня ждут.
Мистер Уайт, не обращая на нас внимания, носился по лесу. Он был больше озабочен поиском пищи. Мы спустились в какую-то долину, окружённую горными хребтами. И живности здесь было на много меньше, чем в горах. В основном птицы, которых псу было не поймать. Да какие-то мелкие грызуны. Попадались, конечно, и крупные животные. Я несколько раз видел карибу и кабанов. Один из них так удобно устроился за корнем вывороченного дерева, что я чуть не наступил на него. И только когда остался лишь шаг, он вдруг вскочил и, возмущённо хрюкая, убежал в густые кусты, растущие тут и там между деревьев. Но с такой добычей псу было не справиться в одиночку. Поэтому, судя по всему, он в последнее время голодал.
Зато у нас с индианкой пищи было предостаточно. Грибов здесь росло много. Да и нет, нет, попадались кусты с ягодами. В основном калина. Но иногда встречалась толокнянка и даже объеденная птицами черемуха. Угроза голода отступила на время, дав нам возможность сделать какие ни какие запасы, да наестся впрок. Грибы я собирал во время дневных остановок и нанизывал на длинные тонкие веточки. После чего развешивал на кустах, надеясь засушить. Правда почти ничего не получалось. Конечно, с костром это не было бы проблемой, но поскольку огня не было, приходилось довольствоваться холодным солнцем Юкона. А что будет дальше, мне было не известно. И вполне возможно, что этот лес скоро закончится. Снова наступит время голода. Снова высокие сосны. Крутые горные склоны. И висящее над ними голубое небо.
Он появился из ниоткуда. Мы вышли к реке. Быстрая ледяная вода неслась бурным потоком, спускаясь с гор. И, журча, переливалась на огромных камнях, которыми было усеяно русло. Глубокие водовороты чернели рядом с ними. Наполняя воздух громким шумом разбиваемой о дно воды. Черные камни берега тихо скрипели под ногами. Я остановился у самой кромки реки. Дальше пройти было невозможно. Перебраться через нее мы бы не смогли. Скинул петлю волокуш, на которых лежала индианка. Надо было разведать обстановку. Найти брод. Отошёл на несколько метров и огляделся. Вдали виднелись высокие горы. Быстрая река текла откуда-то сверху и, видимо, пересекала долину на две части.
И вдруг из-за большого камня появился медведь. Он был огромный и такой же черный, как валуны, разбросанные по всему берегу. Наверно, медведь ловил рыбу. Но, заметив чужака, зверь кинулся в мою сторону. Я даже испугаться не успел. Это произошло почти мгновенно. В два или три прыжка он оказался возле меня. Я лишь краем глаза заметил черную тень, и огромная лапа с острыми когтями ударила меня по лицу. Все помутнело. Горячая кровь залила глаза. И потекла по шее вниз. Тут же в меня вонзились огромные когти. И уже лёжа на черной гальке, я услышал треск разрываемой куртки. Вслед за ней пришла боль.
Медведь терзал мое тело. Я слышал, как ломаются кости. И чувствовал, как обжигает горячая кровь. Не было мыслей. Не было страха. Лишь запах тухлой рыбы из его пасти. И боль. Я не слышал, как откуда-то из леса выскочил Мистер Уайт. Как он с громким лаем бросился на медведя и вцепился ему в шею. И не видел ужас в глазах индианки. Конец. Это было последнее, что мелькнуло в голове.
Медведь бил меня своими огромными лапами и рвал когтями. От каждого удара у меня перехватывало дыхание. И я не мог вздохнуть. Гневный рев зверя слился с собачьим лаем. Мистер Уайт рвал шкуру, захлебываясь густой шерстью. На какое-то мгновение медведь оторвался от меня и отшвырнул пса на камни. Тот отлетел и, ударившись об большой валун, громко взвизгнул. Но тут же вскочил на ноги и кинулся на зверя вновь. Между ними завязалась смертельная драка. Пёс вцепился в шею и повис на медведе. Тот вертелся из стороны в сторону, и большой сильный кобель болтался на нем, словно был плюшевой игрушкой. Страшные лапы пытались ухватить собаку, но каждый раз рассекали воздух длинными когтями, не доставая до него. Все вокруг было в крови. Скорее всего, моей.
Пальцы скользили по гальке в чем-то скользком и склизком. Все тело горело, словно было объято огнем. Перед глазами висело голубое ясное небо. Меня окружила тишина. Больше не было ни шума реки, ни громкого рычания хозяина этой земли. Лишь бесконечная дикая боль и голубое небо, на котором горело яркое пятно солнца. Как ни странно, но оно не обжигало глаза, как обычно. Оно просто сияло в голубом океане. Неожиданно для себя я увидел, как солнце потемнело. Словно оно стало чернеть. И вокруг него образовались черные закругленные полосы. Они проступили сквозь почерневшее небо. И окружали звезду. Берег, высокие деревья на краю реки. Все исчезло. Они растворились в темноте. Эта тьма медленно, но неумолимо сжималась вокруг меня. Оставляя лишь потемневшее небо и диск солнца. Которое, словно борясь со тьмой, начало пульсировать, вспыхивая ярким огнем и тут же угасая вновь.
Откуда-то из далека, словно во сне, я услышал крик. Он звучал как тогда. Возле огромного костра. Где мы призывали дух Большого Зверя. Это кричала Черная Антилопа. Это был ее голос. Я вспомнил. Ее чёрное стройное тело. Горящие ярким огнем глаза. Она кричала, и в ее голосе слышался ужас. Она звала на помощь. Я был нужен ей.
До моего сознания донёсся громкий визг Мистера Уайта. Через мгновение он прекратился. Левая рука нащупала рукоять ножа на поясе. Ещё через мгновение мир погас. Огромная тень нависла надо мной. Исчезло все. Голубое небо, солнце. Остался лишь крик ужаса Черной Антилопы. Рука вонзила нож в огромную тушу. Послышался хрип. И небо вдруг посветлело. Я потерял сознание.