Гневный всполох свечи догонял газовое облако, скопившееся над распустившейся гнидой кактуса. Я вздрогнул и посмотрел на кегельбан. Шары показывали кусок. Сектор был измят плазменными выхлопами, масти не играли своей роли. И все это шуршало... Радиус медленно сливался с периметром, сомбреро выпало из моих рук и покатилось в аут. Все, что осталось от медиума - бледный ожог на стене. Он не поможет. Он иссяк, кончился.
- Фиксаж!
Светлый Принц суетился. На периметр медленно накладывался мой позитив, и я понял, что в западне. Я пойман.
Я пытался вырваться хоть куда - аут, воздух, растворитель - все это казалось наилучшим исходом. Но колба уже плеснула свою жидкость на плоскость периметра, и я замер...
Теперь я видел его, Светлого Принца. Он был пижон, каких много, но развязанный шнурок на левом ботинке выдавал в нем незаурядную личность. И корень...
Астральный режим, медиум, космос - все это уже исчезло. Тактика "пас", тактика "пас", - твердил я себе, - волна истощена.
И я переключился.
Я был счастлив, словно меня укусила добрая крестовина. Резкое уменьшение плотности. Максимально возможное уменьшение плотности! Это единственное, что спасет меня. Но - пора маскироваться.
Бледный сон выходил в раскат стены, торчали рубашки и галстуки, новые голоса делились не больше чем на три, но предельная сила отсутствовала. Я качнулся, прижмурил руку, сакраментально отложил вещи и вспомнил "футуре континиус". Рядом - конус, коитус, тонус. Но весь я внутри съежился - предстояло адаптироваться под новый тип воздушного плана. Ах, эти новые
фотопленки! От них невозможно скрыться.
Оставалась одна надежда - кегельбан. Но он уже отпустил шар, покатился в паузу и застрял. Застрял между двумя бутылками!
Да, они предусмотрели и это.
Я встал в полный рост, и то, что было на вырост, теперь оказалось в качестве знамен. Я шагал вслух, нарочито вежливо, как и подобало мне в экстремальной ситуации.
- Ах, так! - завопил Светлый Принц. - Тогда мы изолируем твою память!
- Мое счастье незыблемо и неделимо!
Я шел на него.
- Не волнуйтесь! В квадрате окно, и это окно на месте. Пока кегельбан пуст, мы - зубы!
- Ты, прорва! Квантовая теория сомнительна и возможна лишь потому, что абстрактная терминология пришла к резкому уравнению! Псих не заметит, где глюк, где результат, и наука от этого не становится искусством!
- Все это относительно и нуждается в религии, - спокойно парировал Светлый Принц. Я понял, что грустил он не от отсутствия школы, а от невозможности счастья.
Женщина с задумчивыми ушами уходила жить. Единственное, что она посвятила мне, так это безвыходная фраза: "Режим Бартоломео расшифрован. Причем, полюс прошел здесь своей хордой. Точка отсчета отсутствовала".
Как я и ожидал, - абсолютная пауза, задача с двумя тупиками. Я
капитулировал и устроился на треугольнике. Решил, пусть действуют сами. Я буду только реагировать. Процесс коллапса усиливался до возможного. Я обретал плоть.
- Цветоделение началось. Рамзес, подключай магнитофон. Усиливай импульс, сигнал, порядок. Да, и поставь все на автоматический режим.
Негативный слой медленно откачивался в канализацию. В утробе из кафеля исчезал астрал. Немного спустя я вошел в пространство и чуть не свихнулся с этого дурацкого треугольника прямо на плоскость. Периметр растягивался, проекция давала знать о себе.
Начинался новый всплеск, новая схватка с силой Светлого Принца.
Я сконцентрировал весь свой плюс в области золотого сечения, напряжение между двумя точками противостояния достигло абсолюта. Магнитофон уносил от меня весь потенциал, дезинформация наматывалась на кассету.
- Ну, каково теперь? - Светлый Принц не стеснялся своей удачи. Да, сейчас он был способен на многое. Фрагмент за фрагментом он расшифровывал код, входил в мои неведомые миры подсознания.
Через двести метров во мне функционировало лишь десять процентов меня, остальное было безжалостно стерто. Но надежда на реставрацию еще оставалась.
Рамзес, ассистент Светлого Принца, поставил другую кассету. Я внимательно рассмотрел ее - "Denon, 90 min". По всей видимости - загрузка. Он нажал клавишу, и в меня поступила первая информация - счастье. Тщательно откорректированная и не тронутая вирусом, она входила плотной дозой.
Игриво полеживал лежебока, сидя на облаке, я ощутил в себе радостный крик меда - движения мои напоминали треск расклеивающейся бумаги, я ощутил в себе чувство пластичности, но даже при этом мысли мои сильно рассредоточивались.
- Полуденный зной ослепляет тебе слово. Ощущение нежности наполняет твое тело. Ты - голос крови. Ты - белое небо. Когда опадает ангел с распятого клена, ты веришь в костер веры.
Светлый принц покачивался в кресле. Он был плюс, я - ноль. Его голос растапливал меня, но и это было так мимолетно по сравнению с остальным. Я снова терял ощущение плотности.
- Ты знаешь свое дело. Ты знаешь свое имя. И если ты видишь море, то море - твое тело...
Светлый Принц уже победил. Он соблюдал инструкцию уже просто так, по традиции, но при всем этом его заклинание было похоже на какие-то чересчур дурацкие стихи. Я падал.
Первое, что я ощутил, - крайне низкое соотношение фотонов в воздухе. Светлого Принца не было! Отлично! Он работает в первую смену! Я приподнялся и шагнул к стене.
Светлый принц не предусмотрел главного. Ожог - след медиума Бартоломео оставался на месте! Победа!
Черное пятно - так, пепел, сажа. Но этого было достаточно для передачи информации. Я сконцентрировал все свои оставшиеся десять процентов. И этого хватило.
Девятая жизнь прошла. Я так и не нашел ее, Араху. Теплое, белое солнце, которое грело меня на небесах, никогда не была здесь, на земле, моей женщиной. И даже попытка материализации ни к чему - точка отсчета отсутствовала. Опять не угадан диапазон, а это значит одно - она в другом секторе, и наша любовь возможна лишь там, где мы вечны, но в этой вечности навсегда лишены плоти.
Случайность, теория вероятности, аномалия. Зачем я здесь нужен, если мне известно высшее знание, истина? Светлый Принц достойный противник, но, пожалуй, на сей раз и ему, как и Бартоломео, не видать победы. Они проиграли оба.
И последнее:
"Выкинь дюксы!" - и след медиума медленно осыпался. Черные снежинки пепла витиевато потянулись вдоль стены на пол.
Я нашел их рядом. Дюксы! Их бумажные крылья переливались свежестью слайдов, алмазные "дю" были позорны и безжалостны, "ксы" - заманчивы, но бесполезны. И масти не играли своей роли. Я опустил их в унитаз и дернул колбаску. Дюксы уплыли в канализацию. Все кончено.
Машина увозит меня в преисподнюю. Снег разлетается в разные стороны, словно пурга. Я выжидающе смотрю в окно. Как там, у Светлого Принца, - ты знаешь свое дело, ты знаешь свое имя, и если ты видишь море, то море - твое тело.
Я снова, как и в третьей своей жизни, почувствовал два резких удара под сердце, но тогда это были острые каленые стрелы. Рамзес хотел выстрелить еще раз, но я уже молча повалился на снег. Две серебряные гильзы описали параболическую траекторию, хлопнула дверца машины, и удаляющийся шум мотора навечно повис в воздухе.
Холод просачивался мне в грудь - так, наверное, душа покидает тело - заменяя тепло на пронизывающую пустоту. Перед глазами замерло небо - чистое, просвеченное светлой голубизной. Широкое и бесконечное, как океан.
...И это было единственное, что не причиняло мне боли... 1992.
Комментарии: 1, последний от 20/02/2004.
љ Copyright Максимов Борис Павлович (vedomchr@chtts.ru)
Обновлено: 20/02/2004. 8k.