Драконы преодолели пространство от Белой ложи через остаток Пустыни за несколько часов. Тамира пригрелась под плащом и задремала, точно так же, как во время их конного побега через Прибрежные королевства.
"Дальше я не полечу", - голос бывшего рыцаря был почти беспристрастным, хотя я уловил нотку явного сожаления. Но она скорее относилась не к расставанию, а к тому, что дракону самому хотелось побывать дальше Пустыни - наверное, более полно повидать мир хочется каждому, особенно имея крылья.
Однако живое яйцо, готовое вот-вот вылупится, не отпускало далеко и надолго обоих драконов. Вот когда юный дракон появится на свет, а может даже не один, и подрастет...
- Спасибо, Динар, - я со вздохом распрямился, стараясь не разбудить дочку. Приземление было мягким, как ни удивительно. - Надеюсь, этой упертой парочке Мрака придется довольно сильно поплутать, прежде чем они поймут на какой именно путь мы встали.
Дракон гулко расхохотался, Тами во сне недовольно зашевелилась, но не проснулась. Я и не знал, что он так может:
"Я бы на это не рассчитывал. На обоих стояла метка их бога. Рой благословил эту пару воина и жреца, как когда-то своего любимца и его брата. И кстати, парень упрямый, совсем как ты! С тех пор, как ты потрепал нервы их главному, даже среди жрецов Роя поубавилось гнили. И на твое несчастье, прибавилось тех, кто служит своему богу искренне".
Я вскинул брови и... задумался. А ведь он был абсолютно прав. Я посмотрел на дорогу, возле которой мы приземлились, и её лента приглашающе раскинулась перед нами. И поднял голову:
- Как думаешь, по пути нам встретиться какой-нибудь храм Крови и Мрака?
- Почти наверняка, - фиалковые глаза, снова скрытые иллюзией змеиных глаз, как и положено приличному некроманту, сейчас одобрительно смотрели из темноту капюшона.
Марек одобрял мой план. Пусть это и могло привлечь к нам ненужное внимание, но лучше избавиться от лишнего. Божественные долги, даже придуманные слишком обременительно. Я укутал Тамиру поплотнее и с помощью Марека устроил её на спине так, чтобы было удобно и мне, и ей. И закрепил плащом, чтобы девочка не упала.
Драконы не прощаясь взмыли в воздух, мы некоторое время следили за их полетом, пока даже силуэты не растворились в небе.
Я повернулся к некроманту, теперь нас поведет он, карты у него, как и интуиция. Он взглянул в сторону, где дорога змеилась налево и кивнул.
Налево, так налево. Вокруг ничего не говорило, что буквально через пару-тройку километров начинается пустыня. Трава зеленела, редкие кустики, пыльная дорога.
Я верил Мейдоку, что Призрак нас найдет довольно скоро, но, до поры до времени, а именно до городка на той карте, нам придется идти пешком.
Мы шагнули на дорогу. Путь в Эльракез начался. Где-то далеко в Пустыне блуждал жрец Мрака, хотя я не сомневался, что мы еще встанем с ним лицом к лицу.
Городок был действительно маленький. И какой-то неухоженный. Сонная стража у ворот, им даже не было интересно откуда мы взялись и почему так выглядим. Нас ничего не спросили, только лениво оповестили о паре медяков за вход в город.
Я с интересом оглядывался. Город действительно был очень и очень древним. Но за ним смотрели из рук вон плохо, Кириан управляющего городом за такую халатность уже, наверное, бы призвал к ответу.
На улицах нечистоты, горожане одеты кто во что горазд, похоже здесь не было определенных традиций, все-таки город пропускал через себя караваны, много... но вот дешевые украшения тут любили. И сильно. Девушки сплошь одеты в бусы и бусы, многослойные цветные и не очень юбки.
Дамы постарше не отставали, и подчас выглядело это несколько... неуместно? Удивительно, но и мужчины тут любили цветастые рубахи и украшения.
Это могло бы выглядеть приятно глазу и веселить душу, если бы не полуразвалившиеся дома, низкие и неухоженные. И тоска в глазах жителей. У более молодых взгляд был направлен куда-то вдаль, они явно хотели сбежать из этого города чуть ли не поголовно.
- Город менестрелей, - горько произнес Марек. - Больно видеть его таким. Еще тысячу лет назад - этот город блистал, как жемчужина торговых путей, как единственный, а сегодня... - он покачал головой. - Интересно, что с ним случилось?
Я пожал плечами:
- Не могу тебе ответить, Марек. Но сильно подозреваю, что когда мы найдем трактир, в любом случае нам расскажут хотя бы слухи, из которых можно будет сделать свои выводы.
- Да ты прав, да и твоя дочка скоро проснется. Она точно захочет поесть горячего, - согласился некромант. - Ну и, кроме того, нам нужно будет пройтись - поискать, где мы сможем приобрести пару лошадей. До Александира все же не хотелось бы идти на своих двоих.
- Согласен, - я немного подправил Тамиру, и она тут же зашевелилась.
- Папоська? - сонный голосок у самого уха.
- Проснулась, кроха?
- А де длаконы?
- Уже улетели, солнце мое. Ты проспала достаточно многое. Мы уже в городе.
- Аааа, - зевнула она. - Кусать хотю.
Я усмехнулся:
- Ну давай поищем, где можно покушать. Хочешь пойти ножками?
- Хотю. Я усе больсая.
- Согласен, ты действительно большая девочка.
Марек кашлянул, привлекая к себе внимание:
- Кажется, я вижу, где мы сможем перекусить и узнать, где нам купить лошадей.
Я повернул голову, следя за его рукой и тоже это увидел. Трактир и выцветшая вывеска над ним. На ней ничего не было написано, только изображена гитара. Видимо это что-то да значило.
- Ну что ж, это судьба, - я взял за руку Тамиру и направился к трактиру, некромант шагал рядом.
Внутри оказалось примерно так же как и снаружи, хотя нет... намного чище. Видно было, что о помещении заботились. Не очень светлое конечно, но это создавало определенный антураж. Тяжелый длинные столы выглядели древними и мощными, словно простояли тут столетиями и готовы простоять столько же.
- Добро пожаловать в трактир "Бард-разбойник", - из неприметного закутка выскочил крепко сбитый мужчина с лукавыми темными глазами.
Марек рядом вздрогнул всем телом, да и я оцепенел. Это было в моем сне.
- Дитя?! - в глазах колдуна блеснуло настоящее безумие. - Дитя?! Ран Разбойник и дитя?!
- О, - глухое забрало повернулось в сторону клетки. - Я слышал это имя. Но оно принадлежит барду. Очень хорошему барду...
И я уже знал, что он действительно был Бардом. Как не менее известный мне Ролани Бард.
- Какое необычное название у вашего трактира, уважаемый, - глухо заметил некромант.
Тот поклонился:
- И не говорите. Но это название дал трактиру еще один из моих предков, даже и не упомню в каком поколении. Ибо не слыхал я за всю историю семьи о бардах, которое еще и разбойниками были.
Марек медленно кивнул:
- Да последний такой рождался около пяти тысячелетий назад. Очень давно.
- О, уважаемый гость, да тогда наверное и городок то наш еще не стоял, - улыбнулся трактирщик и обратил внимание на Тами, которая замерла рядом со мной, крепко держа меня за руку. - О-о-о, с вами такая очаровательная госпожа, вы хотите покушать или еще и отдохнуть?
- Было бы неплохо, - я уже взял себя в руки.
- Позвольте я вас усажу поближе к камину, там уютно и малышке не будет холодно, а моя жена принесет сладкой воды для малышки и яркий леденец, мы закупили несколько штук недавно у каравана, который шел через Александир. Там эти сладости готовят лучше всего. И сегодня мы запекли утку, господа будут?
- Господа будут, - благосклонно согласился я, усаживаясь у камина. Тот не был растоплен слишком жарко, огонь успокаивал.
За время ужина мы уточнили, можно ли переночевать в трактире и, на наше счастье, была пара комнат специально для таких вот ситуаций. Похоже, их не часто баловали подобным, так как комнаты едва успели проветрить перед нашим заселением. Но чистое белье радовало.
Тамира выспалась за время перехода, и ей хотелось, чтобы я рассказал ей сказку, слава богам, что со мной был Марек. Некроманту не требовался сон в тех количествах, что и мне, и он уверенно перехватил малышку. У него в запасе оказалось неимоверное количество сказок и легенд, да и просто историй. Под мерный голос Марека я и задремал.
Ран остался в одиночестве в той гостинице, которую они с таким трудом нашли и смогли снять два номера на весь их отряд. Поняв, что сидеть вот так, в тишине комнаты, нет никаких сил, полукровка спустился вниз в трактирную зону и заказал себе мяса и кувшин вина. Его задумчивый взгляд блуждал где-то за пределами трактира, как такого, и не замечал полных надежды взглядов посетителей, которые почти жадно разглядывали гитару, спокойно лежащую у него на коленях.
Наверное, впервые с первой встречи с Росомахой, он имел возможность немного подумать обо всем об этом. Те двое суток, что убийца спал буквально у него на руках, он не мог думать. Мелодии плясали в душе и сознании, почти заполняя все тело, выплескиваясь в мир снов малыша... Малыша... он усмехнулся про себя. Этому малышу восемьдесят лет. И все равно воспринимать его иначе было... сложно. До последних дней. Что-то изменилось. Бард прижал рукой струны гитары и сжал губы. Что-то происходит, и не только с убийцей, но и с ним самим. За эти дни, его дар Певца и тот, что спал в его душе до встречи с этой зеленоглазой загадкой, ни на минуту, даже ни на мгновение не прекращали действовать. Он балансировал на грани реального мира и мира Легенд. И впервые не мог контролировать это состояние. А ведь наставник предупреждал, как это опасно, особенно для него самого.
Что ж происходит? Он и до этого всегда говорил, что думал, и не заботился ни о чьих чувствах... Темные глаза внезапно распахнулись в изумлении и осознании. Забота! Он заботился о Марии-Александре. Это не имело отношения ни к Легенде, ни к Песне. Проклятие! Ему был важен сам Рас! Этот запертый в себе лукавый полу-ребенок. Опасный и хищный убийца. Идеальный убийца. Бард взглянул на свои руки. Несомненно его хотелось защитить и оберегать. Какие необычные чувства. Полукровка покачал головой и недоверчиво взглянул на гитару, лежащую на коленях. И вдруг вспомнил, что ему подарил её Рас.
- Допелся, - уныло заметил он инструменту. - Если бы я был извращенцем каким-нибудь, то подумал бы, что влюбился... но тогда не относился бы к нему, как к малышу... он... брат? Друг?
- Простите, что прерываю ваши, несомненно, глубокие размышления, - внезапно прервал его чей-то голос.
Бард почти недовольно поднял голову. Перед ним стоял щеголеватый тип лет двадцати пяти - тридцати. Тщательно расчесанные волосы золотистым водопадом опускались на расшитый воротник рубахи. И из-за спины выглядывал гриф гитары. Ран скривился. Менестрель классический.
- Мое имя - Ивица Серенада.
- Никогда не слышал, - пожал плечами бард.
Щеки Серенады вспыхнули, и он едва сдержался. Но продолжил уже более напряженным голосом:
- Мы зашли с друзьями немного отдохнуть и увидели вас. Инструмент в ваших руках позволил нам предположить, что вы претендуете на звание менестреля.
А вот это уже было явно завуалированное оскорбление.
- Не претендую, - отрезал Ран. - Это все?
От неожиданности Серенада растерялся, а в таверне наступила почти мертвая тишина.
- Тогда зачем ты держишь в руках благородный инструмент? - на помощь товарищу поспешил один из его друзей. Судя по всему, тоже менестрель, но, в отличии от Серенады, он выглядел даже как-то простовато в своих темных одеждах. Лишь алый плащ ярким пятном окутывал его на удивление атлетическую фигуру. Абсолютно седые волосы спускались ему на плечи, а морщинистое лицо, казалось, привыкло дарить улыбку всем.
- Потому что умею играть, - спокойно отозвался полукровка.
- Значит ты не менестрель? - разочарованно протянул Серенада.
- Нет, - скривился тот, как будто ему в рот попало что-то кислое. - Вам больше от меня ничего не надо? А то мне хотелось бы приступить к еде и вернуться к тем размышлениям, от которых вы меня так нелюбезно оторвали.
Пожилой менестрель в алом плаще внезапно к удивлению всех, а особенно своих спутников, склонился в низком поясном поклоне:
- Может Ран Аларик Кали оказать честь бедному менестрелю и споет всего одну песню?
Юноша с интересом взглянул на него:
- Ты знаешь меня?
Менестрель медленно выпрямился и кивнул:
- Я слышал о тебе. Огненно-рыжие волосы, скверный характер, прекрасное лицо... я мечтал о встрече с Раном Разбойником, чей голос по слухам настолько прекрасен, что завораживает самых свирепых и очаровывает даже тех, кто не обладает слухом.
- Что?! - ахнул кто-то за его спиной. - Бард?!..
Ран улыбнулся:
- Теперь я вспомнил тебя. Ты - Алый Плащ. Я слышал твои песни.
Тот снова поклонился. Правда, уже не так низко:
- Надеюсь, слух они не резали.
- Учитывая, кто их пел, - задумчиво проговорил бард... - Я понял тогда, что хотел бы услышать их в твоем исполнении.
- Обмен? - хитро улыбнулся седовласый.
- Договорились, - ни на мгновение не задумываясь ответил полукровка, протягивая руку.
Пока они скрепляли соглашение, шустрые посетители, понявшие, что могут получить бесплатное представление, расчистили середину зала.
- Ты хочешь услышать что-то конкретное? - поинтересовался Алый Плащ.
- Давай для начала то, что у тебя вертится на языке, - явно погруженный в какие-то свои мысли, ответил бард. Менестрель внимательно вгляделся в него и кивнул, соглашаясь. Похоже, они своей просьбой оторвали юношу от сочинения какой-то песни, не иначе. Поэтому он так раздраженно отреагировал на Серенаду.
Бард протянул ему свою гитару. Чуткие пальцы менестреля пробежались по струнам, и Алый плащ с восторгом поднял взгляд на Рана:
- Какой прекрасный инструмент! Кто его создатель?
Бард покачал головой:
- На нем нет клейма мастера. Это подарок от... друга...
Если менестрель и заметил заминку, то не подал вида. Наступила тишина, а потом струны отозвались на первое прикосновение пальцев, а может быть души...
Ран открыл глаза, и в помещении воцарилась зачарованная тишина. Алый Плащ плакал, не замечая этого. Но бард уже не видел ни посетителей, ни менестрелей, ни своего соперника по Песне. Какая-то дисгармония в тенях залы привлекла его внимание, и через мгновение он поднялся на ноги, отставляя гитару. Люди расступались перед ним, словно зачарованные. А еще через мгновение, он остановился перед густой тенью у дверей и встревожено взглянул в зеленые глаза.
Росомаха поднял руки, и прохладные кончики пальцев коснулись висков барда. Ран содрогнулся от ярких видений, ворвавшихся в его мозг.
Руки убийцы соскользнули, но не успели опуститься, огненноволосый бард перехватил их и внезапно поцеловал каждую ладонь, а затем потянулся вперед, и его губы коснулись лба Росомахи.
И во все еще зачарованную тишину вплелся голос полукровки:
- Тот кто пытался убить Песню, недостоин благословления богов и их мести за него. Менестрель не должен убивать, алкая крови. Твоя душа может быть спокойна.
Мало кто из присутствующих что-то понял, но не менестрели. Алый Плащ сделал шаг вперед. Слезы уже высохли на его щеках, а глаза полыхали гневом:
- Прости меня, бард, но...
Ран ровным голосом предупредил его вопрос:
- Он убил менестреля, защищая свою жизнь. Менестрель. Ни боги, ни люди, ни кто-либо другой не заберет у меня его жизнь. Он... - бард внезапно устал объяснять. - Тот, кто подарил мне гитару.
Проницательный взгляд пожилого барда метнулся на Росомаху:
- Менестрель действительно пытался убить вас? За что?
Убийца высвободился из рук полукровки:
- За деньги, уважаемый менестрель, - его полуулыбка была кривоватой. - За деньги.
Алый Плащ нахмурился:
- Это серьезное заявление. Вы можете не опасаться суда менестрелей. Только что под свою защиту вас взял бард. Но с вас затребуют свидетельство.
- Невозможно, - отрезал Росомаха. - Завтра я должен уехать из города.
Менестрель растерянно взглянул на Рана. Но тот даже не шелохнулся. Он задумчиво смотрел на Росомаху.
Но в этот момент в себя пришли остальные спутники Алого Плаща. Серенада возмущено подступился к убийце:
- Ты утверждаешь, что на тебя напал менестрель?! Это ложь! Менестрели не убивают!
- Убивают, - оскалился Рас. - Особенно когда входят в Гильдию Убийц и получают деньги и Заказ от главы Гильдии.
- Т-ты!.. - задохнулся тот.
Его пожилой товарищ внезапно вздрогнул и внимательно вгляделся в усталого юношу перед собой.
- Сегодня действительно очень необычный день, - пробормотал он себе под нос. И прикоснулся к плечу Серенады, заставляя его замолчать. - Как твое имя, мальчик?
- Мария-Александр, - полуулыбка скользнула в его глазах. - Ты вспомнил меня.
- Да, - склонил голову Алый Плащ. - В прошлый раз я видел тебя мельком в тенях. Я всего лишь менестрель. И тогда смог уловить аромат Песни, только когда меня ткнули носом в неё. И снова я чуть было не прошел мимо.
- О чем ты говоришь? - в голосе Серенады слышится явственный ужас, и бард с внезапным одобрением смотрит на этого щеголя, а из менестреля может получиться неплохой певец.