Зильберман Михаил Израйлевич : другие произведения.

Земля Ханаанейская

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
Оценка: 2.81*5  Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Господь Бог наказал народ свой строптивый, многогрешный и лишил его доли в Эдеме ("Эден",шум.,- "долина, степь"), в Месопотамии; но Праведный и Милосердный простил избранный Им народ, отпустил его прегрешения и привёл племена Евера-Авраама (Втор.8.9) в другую "долину, низменность" ("Кна(а)н, Хна(н)",хан.), прекрасную, как Эдем, "текущую молоком и мёдом", где ни в чём не будешь иметь недостатка, которую создал, провидя времена грядущие.
  
   Михаил Зильберман
  
   Земля Ханаанейская.
  
   Содержание
   Предисловие.
  1. О Древнем Ханаане.
   2. Этносы Древнего Ханаана.
  2.1 Эпоха палеолита.
  2.2 Натуф.
  2.3 Тахунийская археологичеќская культура.
  2.4 Период "керамический неолит" - "халколит".
  2.5 Куро-аракская культура.
  2.6 Экспансия амореев.
  2.7 Приход ха-ибри.
  3. Города Ханаана.
  4. Эпоха Угарита в Ветхом Завете.
   5. О племенах ханаанеев и их праязыке.
   6. О гаплотипе протоханаанеев и их родстве с евреями.
   7. Космогония Ханаана и ветхозаветные параллели.
  8. Боги Ханаана и Ветхий Завет.
  8.1 Рефаимы (рапаиты).
  8.2 Протоханаанейские божества.
  8.3 Аморейско-ханаанейские боги.
   9. Ханаанские обычаи древних евреев.
   10. Священные рощи и деревья.
   11. Архаичные знаки письма.
   Заключение.
   Список литературы.
  
  
   Как изумруд, скрыто под спудом
   разумное слово. Находишь его между тем
   у рабыни, что мелет зерно.
  
   Предисловие.
   И наказал Господь Бог народ свой строптивый, многогрешный, и лишил его доли в Эдеме (шум. "Эден" - "долина, степь"), в Месопотамии. Но Праведный и Милосердный простил избранный Им народ, отпустил его прегрешения и привёл племена Евера-Авраама (Втор. 8.9) в другую "долину, низменность" (хан. "Кна(а)н, Хна(н)"), столь же прекрасную, как Эдем, "текущую молоком и мёдом", "где ни в чём не будешь иметь недостатка", которую и создал, провидя времена грядущие.
  Тысячелетия пребывания на Земле Ханаанейской в тесном общении с автохтонным насеќлением этой страны, в условиях религиозной терпимости разветвлённого политеизма, не могли в той или иной степени не скаќзаться на культуре и модификации этнического типа евреев. Выявлению, преимущественно, этих асќпектов и поќсвящена настоящая книга.
  
  1. О Древнем Ханаане.
  Столь популярное (в СМИ) название "Палестина" ("Фаќлестын", араб.), как хорошо известно, произошло от библейских слов "пелесет, филиќсет, пелиштим" - "филистимляне", - самоназваќния одного из племён "народов моря", захватившего южную часть средиземноморского побережья Ханаана в конце XIII в. до н.э. (после окончания Троянской войны). И посему долгое время Палестиной являлась лишь небольшая часть юга Древнего Ханаана (совр. Газа). Наименование "земля Филистимская", как обозначение места локализации филистимлян, впервые встречается в Книге пророка Исайи (14.29,31), первая часть которой датируется концом VIII в. до н.э.. Название "Палестина" пpедставляет собой сокpащение гpеќческого выражения "Палайстина Сюриа" - "Сиpия филистимлян" (Ф. Ринекер, Г. Майер "Библейская энцикќлопедия Брокгауза". 1906 г.). В начале V в. до н.э. греки стали так называть всю страну (Густав Гече), а пришедшие сюда позже римляне сохранили это название.
  Естественно-географические характеристики (104.с13) древней земли Ханаана отличаются значительным многообразием и контрастностью. Составќляя единый географический регион с Сирией, Ханаан делится на че-тыре пояса: это - прибрежная долина, простирающаяся вдоль всего восточного побережья Средиземного моря; далее - центральная зона, проходящая меридиально через Ливан, Галилею, горы Самарии и Иудеи, нисходит к плоскогорью Негева; затем, это - озеро Кинерет (Галилейское, Геннисаретское или Тивериадское озеро) и доќлина Иордана, идущая к Мёртвому морю и далее продолжающаяся к югу по вади Эль-Араб вплоть до Акабќского залива Красного моря; и, наконец, - восточная зона, спускающаяся через горные области Гилид и Моав к Эдомской пустыне (к которой с юго-востока непосредственно подступает Аравийская пустыня).
  Ландшафт Земли Ханаанейской весьма разнообразен: от небольших холмов и горных массивов, вершины которых поќдолгу сохраняют снежный покров, до долин, расположенных иногда много ниже стандартного уровня моря; от живописных и плодородных речных долин, до пустыни. Контрастны и климат, и растительный покров, и приќродные богатства различных районов этой в общем-то небольшой страны. И всё это многообразие с предельной выразительностью отображено в Танахе (в христианской традиции - "Ветхий Завет"), где помимо земли, "текуќщей молоком", упоминаются и странствия "по пустыне, по земле пустой и необитаемой, по земле сухой, по земле тени смертной, по которой никто не ходил и где не обитал человек" (Иер.2.6).
  Климат Ханаана в период между XXX и XXV тыс. до н.э. принято характеризовать как "климатический оптимум", теплый и влажный. Между XII и X тыс. до н.э. на широтах Средиземного моря: в Ханаане, Малой Азии, Двуречья Тигра и Евфрата, в долине Нила, - сложились особенно благоприятные климатические и природные условия. Хотя лето было жарким, длительные периоды засухи отсутствовали. Так, в этот период Иорданская пустыня изобиловала реками и ручьями, чем привлекала охотников и собирателей, устраивавших здесь долговременные жиќлища. Позднее на Ближнем Востоке сделалось более прохладно и сухо, хотя и вплоть до конца IV тыс. до н.э. всё ещё было досќтаточно влажно: Заиорданье являло собой пышное пастбище, а в долинах реки Иордан и её притоков росли густые леса. Страна была удобна для земледелия, которое и возникло здесь ещё в период мезолита или раннего неолита (50.с555). Лишь гораздо позже климат стаќновится много более сухим, постепенно исчезают леса и боќлота, степи беднеют. Резкое изменение климата ок-рестностей Мёртвого моря и Иорданской долины знаменитый археолог Клод. Ф. Шеффер, в частности, датирует примерно 2300 г. до н.э.. Согласно Танаху, праотцы Авраам и Лот (пришедшие в Ханаан в конце ХХI в. до н.э. (см. "Отцы Авраама")), ещё застали значительно более мягкие, в сравнении с соќвременќными, климатические условия. Существует мнение (104.с50), что в период ХХ-ХIII вв.. до н.э. было не только тепло, но и всё ещё достаточно влажно, хотя и временами становилось холодно и сухо.
  Месопотамия, земля Сеннаар, как известно, была страной ячменя, пива и сезамового масла; тогда как к за-паду от неё (и в Ханаане) находился "культурный круг" пшеницы, вина и оливкового масла, - об этом свиде-тельствуют тексты Угарита, Алалаха и данные Ветхого Завета.
  Ха-ибри, сыны Ебера-Абраама, вполне счастливо, покойно и умиротворённо прожив в земле Сеннаар Ме-сопотамии почти две тысячи лет от сотворения мира, по воле рока были изгнаны (амореями) из Эдена и переселились в Ханаан, "землю обетованную".
  Господь Бог наказал свой народ и лишил его Эдема ("Эден", шум. - "долина, степь") в Месопотамии; но простил и привёл праотцев в другую "долину, низменность, низину" ("Кна(а)н, Хна(н)", хан.), столь же прекрасную, как Эдем, "текущую молоком и мёдом" (Лев.20.24), "где ни в чём не будешь иметь недостатка" (Втор. 8.9). И жили счастливо и достойно ха-ибри на Земле Ханаанейской, хотя и Господь, испытывая стойкость в вере избранного Им народа, ниспосылал им многие удары судьбы, плоть до разрушения Второго Храма (70 г. до н. э.). Во времена Веспасиана и его сына Тита, императоров Рима, более миллиона евреев было продано в рабство (93.). И вечный Колизей (амфитеатр Флавиев, - символ Рима) построил "вечный жид" (иудейские рабы и за "еврейские" деньги)!
  Иерусалимский Храм был не только осквернён, разграблен и разрушен, более того, римляне в злобе своей решили опорочить даже саму память о нём. Об этом намерении Рав И-М. Тукачинќский ("Свяќтой город и Храм") сам "слышал из уст одного из ученых исмаэлитов": "Когда султан Сулейман [1520-1566 гг] захватил город Иерусалим, он выбрал для проживания Дом Суда (Махкама) на запад от Храмовой горы, к северу от этой Стены. Однажды он [Сулейман Великолепный] увидел через окно, как старуха-римлянка опорожняет корзину мусора и навоза поблизости от окон его жилища... Он послал за старухой, и та предстала пред ним. Она оправдывалась, что сделала это не для того, чтобы задеть его честь, а во имя исполнение долга, возложенного на римлян со времен разрушения Иерусалимского Храма. Поскольку им [римлянам] не удалось разрушить Храм до основания и стереть память о нем с лица земли, каждый из римлян был обязан приносить и выбрасывать на это место мешок или корзину мусора. И они исполняли, взяв на себя и на свое потомство обязательство: [жителям близлежащих районов] приносить мусор ежедневно, жителям же окќрестностей - дважды в неделю, а проживающим на расстоянии трех дней ходу - раз в 30 дней. Этой старухе - 90 лет, [и поскольку] она проживала на расстоянии двух дней ходу, [то] исполнить свой долг ей стоило немалых усилий...
  От имени султана объявили приказ: начиная с этого дня... кто будет высыпать мусор или землю на эту свалку - того ждет смерть... Потом был объявлен еще один приказ: каждый, кто любит и почитает султана, должен способствовать уничтожению этой большой [многовековой] свалки. Султан сам взял корзину и грабли, и принял участие в очистке места... Примерно через 30 дней обнаружили [откопали] эту Стену [Котэль маарави] - в основном, в том же виде, как мы видим ее сегодня". В 1536 -1541 годах вокруг Иерусалима была возведена новая городская стена (шесть ворот), сохранившаяся до наших дней.
  Обратим внимание на древнее ханаанейское название долины, которая находится к югу от Иерусалима, возле его Солнечных ворот: "Геенна огненная", - долина "Хенном" или "Бен Хенном" (долина сыновей Хено-мовых). Считается, что название "Хенном", происходит от имени древнеханаанского божества подземного огня "Хен, Хин (Хна); Кен, Кин (Кна)", упоминаемого также и в текстах из Рас-Шамры (города Угарита, расположенного на месте неолитического поселения). По одному из преданий (106.с149) бог Хна (Кен) и его супруга Хенат (Кенат) являлись родоначальниками (некоторых племён) протоханаанеев. Очевидно, что "Хен (Хна), Кен (Кна)" - одно из архаичных имён протоханаанейского Великого бога-отца, бога земли и её недр (преисподней). Не исключено, что именно это наименование мифического предка автохтонного населения Древнего Ханаана, и послужило местным житеќлям как для самоназвания ("Бен Хенном" - сыны Хена, Кена), так и для наименования страны (Кна(а)н - земля (долина) сынов К(е)на); поскольку сам этот термин является той же формой, что и восќпроизводимое в клиноќписных текстах - "Ханаан" (Тураев, 1902, с.71-72).
  Название "Ханаан", часто встречающееся в Танахе, впервые появилось в текстах, написанных по-аккадски и датируемых ХV в. до н.э.. Существует мнение (95.с17), что в аккадских текстах для обозначения Ханаана ("Кинаххи") использовалось хурритское (прахатто-хурритское) слово "kinakhny" - "красный". Тот же термин неоднократно встречаќется (в разных аспектах) и в текстах (ХIV в. до н.э.) из Амарнского архива (55.с303). Од-нако, как отмечает С. Москати (Moscati, 1994,17), лингвистичеќски легче объяснить переход от названия "Ки-наххи" к прилагательќному "kinakhny" (красный), чем наоборот (однако эти слова вполне могли быть много-значными).
  Не исключено, что "красный" - одно из имён древнеханаанского божества подземного огня (в ностратиче-ском языке термин, обозначающий бога вообще, возводится к прилагательному "красный"; известно, что финикийцы называли одного из своих богов "Кадмус" - "Красный (бог)"); а долина "Хенном" - "красная долина" (особенно ночью) от множества постоянно горящих огней жертвенников.
  Любопытно, что в тамильской "Повести о браслете" ("Шилаппадикарам") имя главной героини - "Кан-нахи" (протодравидийский и протоэламский языки близкородственны).
  Если предположить, что термин "Ки-нах-хи" состоќит из трёх слов: шумерќского ("протоевфратского") "ки" - "земля" и хурритских (прахатто-хурритских), точнее (здесь), нахских (нахский - современный язык чеченцев, а их самоназвание - "нахчи"; хурриты же, согласно классификации, принадлежали к нахско-дагестанской ветви (108.) кавказско-иберийской языковой группы (64.с11); нахский язык - потомок прахатто-хурритского языка, см. ниже) слов: "нах" - "люди, народ" и "хи" - "вода" (А.Т. Карасаев, А.Г. Мациев "Русско-чеченский словарь". М. 1978), то тогда возможќное толкование выражеќния "Ки-нах-хи": (Ханаан это -) "земля людей воды (быть может, из-за сравнительного обилия в Ханаане конца IV-начала III тыс. до н.э. водных источников, либо как мореходов)". Уместно заметить, что и сегодня в нахском языке встречаются шумеро-нахские (видимо, шумеро-хурритские) слова, к римеру, "анайист", что в буквальном переводе означает "край/окончание Ана (неба)", или "ангуш" - "виден горизонт (край неба)".
  Так, "Книга Годовщин" (98.с157) рассказывает, что после спасения от Потопа земля была распределена по жребию между Симом, Хамом и Яфетом, сыновьями Ноя. "Хам и его сыновья пошли в землю, где должны были поселиться, которую он получил в долю в стране южной". По пути "к реке Египетской" один из четырёх сыновей Хама Ханаан "увидел землю Ливана... и что она хороша". И тогда Ханаан "не пошёл он в землю, доставшуюся ему в наследие, что к западу от моря (Красного), а поселился в земле Ливана, к востоку и западу от Иордана". Предостерегая Ханаана от нарушения Божьей воли, "и Хам, отец его, и Хуш (Куш) и Мицќраим, братья его, сказали ему: "Поселился ты в земле, которая не твоя и которая не выпала нам по жребию; не делай так, ибо, если ты сделаешь так, ты и сыны твои падут на землю и будут прокляты через беззаконие; ибо через беззаконие вы поселились, и через беззаконие дети твои (здесь) родятся, и род твой будет проклят (боќгами) навеки. Не живи в земле Сима [т.е. несмотря на сходство языка, древние евреи не считали древних жителей Ханаана семитами]; поќтому что перешла она к нему по жребию" (по воле Бога). "И проќклят ты будешь перед лицом Ноя, отца наќшего, и пред сынами его" ("И сказал (Ной): проклят Ханаан; раб раќбов будет он у братьев своих" Быт. 9.25.). "Но Ханаан не послушал их, и жил в земле Ливана от Хамата до саќмого Египта, он и его сыны и по сей день. Поэтому земля эта называется Ханаан". У Ханаана было одиннаќдцать сыновей (одиннадцать, а не двенадцать, - как знак ущербности, порочности семени), каждый из которых стал праро-дителем одного из племён. "От Ханаана родиќлись": Сидон, первенец его (этноним "сидонец", как сообщают Ветхий Завет или "Одиссея", употреблялся и в значении "финикиец" (50.с 197)); Хет, Иевусей (вероятно, счи-тавшийся врагом до поры захвата царём Давидом Иерусалима; Давид не истребил и не изгнал иевусеев), "Амоќрей, Гергесей, Евей, Аркей, Синей, Арвадей, Цеќмарей и Химафей. Впоследствии племена ханаанские рассеяќлись, и были пределы Хананеев от Сидона к Геќрару до Газы, отсюда к Содому, Гоморре, Адме и Цевоиму до Лаши" (Быт.10.15-19).
  Среди ханаанейских племён наибольшей популярностью в Древнем мире пользовались финикийцы, - мореходы, купцы, кораблестроители. Великий Гомер упоминал их и в "Илиаде", и в "Одиссее". Принято полагать, что финикийцы обитали на узкой полосе Левантийского побережья от Тартуса (Антарада) до горы Кармель и чуть южнее, до Дора (97.с11). К важнейшим финикийским городам можно отнести Арвад, Ардату, Берит, Библ, Иркату, Сидон, Тир, Цумур и Уллазу.
  Наименования: "Финикия" и "финикийцы", - часто (50.с560) возводится к греческому слову "phoiniks"- "красноватый, смуглый" (считается, что смысл слова тот же, что и у хурритов). Уже во II тыс. до н.э. микен-ские греки и их предшественники, минойцы Крита (Кафтор, ивр., хан.) поддерживали оживлённые контакты с финикийцами. Так, Библские сосуды (из тёмной глины), покрытые нарезным орнаментом в виде усеянных пунктиром лент и треугольников (наиболее широко представленные на территории между Библом и Угаритом), "поразительно похожи на узоры, украшающие кносскую неолитическую керамику Крита" (Г. Чайлд. 1956). Следует отметить, что в табличках, написанных линейным письмом "В" и найденных на Крите, встречаются два неќсколько различных написания данного слова: "po-ni-ki-jo" и "po-ni-ke-ja". Вполне допустимо, что оно (это слово в двух вариантах написания) могло иметь и разные значения, но в любом случае оно не относилось ни к пурпуру, ибо в микенских текстах пурпур называется "pu-pu-ro", ни к красному цвету, для обозначения котоќрого существовало слово "e-ru-te-ra".
  Таким образом, суждение (Godart, 1991, 495-497) о том, что термин "phoiniks" идентичен более позднему этникону "Φοινικηια" (Финикия), представляется наиболее убедительным. Геродот, в частности, также связы-вает название "финикийцы" с местом исхода их аморейских предков из региона Эритрейского моря (Эритрея в переќводе с греческого языка означает "красная").
  Греческий термин "phoiniks" (63.с362) нередко соотносится и с египетским обозначением финикийцев по роду их традиционной деятельности: "финиху", "фенех" (48.с484) - "кораблеќстроитель" (финикийцы строили корабли для египтян и продавали им "корабельќный" лес). Поскольку древние египтяне часто называли чуже-странцев по их профессиям, независимо от подлинного имени того или иного народа (в частности, гиксосы - пастухи), то со временем наименование "финиху" и становится этнонимом (Helck,1962, 277-278; Lexikon der Aegyptologie,1982, 1039; Nibbi, 1991, 169). Так, в известном "Рассказе Синухе", относящемся ко времени Средќнего царства, к XII династии, уже говорится о стране Фенеху и ее правителе Мену. Древнейшее официальное упоминание о Финикии встречается в египетской (карќнакской) надписи ХVI в. до н.э. (при Яхмосе I), в которой страна называется "земля Фенеху". Финикийцы же называли свою страну - "К(е)наан", воспроизводя это назваќние от имени своего мифического предка: Кена (Хена), (50.с78). Это же имя легло в основу и самоназвания финикийцев: "к(е)навиим, хенавиим" (35.с539) - ханаанеи. Наименование Финикии Ханааном встречается, в частности, на монетах городов Библа (95.с16) и Берита (Hill,1910,52; Segert,1976, 264). В одной из надписей из Цирты (нынешней Эль-Хофры), некто карфагенянин (или финикиец, пуниец) обозначается как "человек Хаќнаана" (KAI 116,3). Этноним "ханаанеянин" употреблялся ещё в I в. н.э. (ха-наанеянку встретил Иисус Христос в Финикии), (50. с189,190).
  Первые археологические изыскания на территории Ханаана (Библ, Сидон и Тир) предпринял в 1860 году действительный член Французской академии, профессор еврейского и сирийского языков Эрнест Жозеф Ренан, опубликовавший результаты своих исследований в 1864 году. Начатые Э. Ренаном раскопки привлекли большое внимание общества, в котором, однако, исследования "святой земли" нередко воспринимались как святотатство. Поэтому в течение многих лет Ренан не имел достойных последователей. В 1865 году в Лондоне был осќнован Фонд исследований Палестины. Впервые по его заданию раскопки в Иерусалиме осуществил Варрен. В 1877 году появляется Германский союз по исследованию Палестины. В 1882 году было создано Российское паќлестинское общество. Подобные общества и институты создаются и во многих других странах. Но только в 1920 году было, наконец, основано Палестинское восточное общество, поставившее своей задачей объединеќние всех научных исследований "земли обетованной" на общей основе.
  Упомянем некоторые из достижений "науки лопаты" на древней священной Земле Ханаанейской. Так, в 1902 г. англичанин Р. Макалистер принялся за раскопки холма Телль-Джезер и в течение семи лет искал в нём ветхозаветный Гезер, город, следы которого не сохранились нигде. В Гезере было обнаружено несколько кульќтурных слоёв, начиная от времён каменного века и до начала нашей эры. Только в пятом слое появляются предметы из бронзы (например, бронзовая змея); изделия из железа обнаружены в третьем слое (14.с266).
  Раскопки Мегиддо (Телль-эль-Мутуселим), расположенного близ военной и караванной дороги из Сирии в Египет, начатые в 1903 году немецким инженером-топографом Г. Шумахером и продолженные с 1923 года учёными Чикагского университета, выявили двадцать расположенных друг над другом культурных слоёв, вос-ходящих к самым ранним периодам истории человечества. На земле Мегиддо возникали, расцветали и поги-бали целые города. Самые древние поселения в Мегиддо достигли своего расцвета в эпоху энеолита (IV-III тыс. до н.э.). В слое ХIХ (первая фаза раннего бронзового века) был открыт храм, состоящий из двух "широких комнат" с пьедесталами для статуй богов (напротив входа). Огромный двор храма был вымощен плоскими камнями, на которых выгравированы изображения различных животных и человека, играющего на лире. План этого храмового комплекса подобен плану энеолитического храма в Эйн-Геди, что документирует связь (преемстќвенность) религиозных традиций обоих исторических периодов (104.).
   В 1926-1927 годах патер Андреас Мадер, директор Восточного института Германского общества в Иеру-салиме, провёл пробные раскопки у Хеврона.
  В 1907 году Эрнст Зеллин, вместе с группой немецких и австрийских археологов и архитекторов, присту-пил к раскопкам развалин Иерихона у Телль эс-Султана на правобережье Иордана. Далее изучение Иерихона проводили английские археологи - в 1930-1936 годах Д. Гарстанг впервые достиг древнейших слоёв телля. Са-мые же результативные исследования, превратившие Иерихон в одно из значительнейших археологических отќкрытий ХХ века, были проведены в 1952-1958 годах Кэтлин Кеньон.
  Исследования Уильяма Ф. Олбрайта (четыре сезона) выявили поселение Бет-Эль (ныне арабское селение Бейтин, к сеќверу от Иерусалима), существовавшее с IV тыс. до н.э., с храмом конца III тыс. до н.э., в котором обнаружены следы жертвоприношений и цилиндры с изображениями ханаанских божеств (69.с119) Ваала и Астарты.
  Американские археологи раскопали (с 1953 года) поселение Дотан (ныне Тель-Эль-Дотан) близ Самарии, просуществовавшее от эпохи ранней бронзы и до эллинистического периода (69.).
   Археологические изыскания 1962-1963 гг. позволили найти ханаанскую крепость Арад (современный Телль-Арад). Поселение, занимающее площадь в 1 га, относится к раннеханаанейскому периоду (3000-2700 гг. до н.э.). Население города, как это видно по остаткам пшеницы, найденным в руинах зданий, занималось зем-леделием (69.с172).
  В марте 1928 года плуг сирийского крестьянина наткнулся на каменную плиту, оказавшуюся сводом гроб-ницы. На следующий год французская служба древностей направила туда археологическую экспедицию под руководством Клода Ф. Шеффера. Раскопки холма Рас-эш-Шамра, под которым обнаружили город Угарит, проќдолжались непрерывно с 1920 по 1939 год; были возобновлены в 1948 году по окончании II мировой войны и продолжаются в настоящее время.
  
  
  2. Этносы Древнего Ханаана.
  Человеческая психика так устроена, что везде и всегда людей особенно интересовал внешний облик (антропологический тип) и усќловия жизни их предшественников-земляков, возможное родство с ними. Достаточно адекватное определение этноса сформулировал Ю.В. Бромлей: "Этнос в узком смысле слова в самой общей форме может быть определен как исторически сложившаяся совоќкупность людей, обладающих общими относительно стабильными особенноќстями культуры (в том числе и языка) и психики, а также осознанием своего единства и отличия от других таќких же образований". Рассмотќрим (кратко) череду этносов Земли Ханаанейской на различных этапах её заселеќния со времён глубокой доисторической древности. Характерно, что этот благодатный край никогда не пустовал.
  
  2.1 Эпоха палеолита.
  Согласно принятой классификации, первыми людьми, покинувшими пределы Африки, были носители ранќнепалеолитической "ашельской" археологической культуры (названа по местности Сент-Ашёль, север Франќции; период - 1,6-0,12 мил лет назад), которые распространили её не только почти во всей Африке, но также и на Ближнем Востоке, юге Европы и в Азии (до Казахстана).
  Принято прлагать, что "стартовой площадкой" для расселения людей по Азии и Европе послужила, в основном, территория Ханаана. Следует отметить и аравийский путь первоначального расселения человечества, который документируют материалы многослойной пещеры Аль-Гуза (Йемен) с выразительной олдувайской индустрией ("Всемирная история" под ред. А.О. Чубарьяна, т 1. 2011 г.).
  Наиболее ранние следы заселения Ханаана (Южного Леванта) обнаружены в поселении Убайдия (ок. 1,4 млн лет назад), долина реки Иордан (группы каменных орудий относят к раннему ашёльскому типу; найдены и фрагменты зубов). Среди поздних ашёльских стоянок следует, в частности, упомянуть Гешер Бнот Яаков, пещеры Табун и Зуттие (Zuttiyeh; обнаружен фрагмент черепа "галилейского человека",), относящиеся к периоду 1,4-0,25 млн лет назад.
  Так, возраст древнейших каменных орудий труда Homo erectus, найденных в Южной Африке (пещера Вондерверк), составляет не менее 1,7 млн лет. Возраст же топоров, обнаруженных на территории Ханаана (в Израиле), составляет 1,2 млн.- 800 тыс. лет, и 900 тыс. лет - возраст орудий труда, найденных в Европе (Испания).
  Анализ артефактов, открытых на древних стоянках, позволил сделать вывод, что предки человека разво-дили огонь на земле Ханаана, возле озера у реки Иордан (раскопано 12 слоев различных поселений Homo erectus (Н. Альперсон-Эйфиль, Израиль)) - не позднее ок. 790 тыc. лет до н.э.; а в Европе (стоянка Бичс Пит в Великобритании) несколько позже - ок. 400 тыс. лет до н.э. (P.Villa, W. Roebroeks). Интереснейшим археологическим памятником времён ашельской культуры в Ханаане является пещера "Эт-Табун" на горе Кармель, которая была заселена в период 500-400 тыс. лет до н.э., (нижний и средќний палеолит) в течение которого там образовался слой, толщиной до 25 м (крупно- и мелкозернистый песок и глина, - следы изменений климата). В ходе раскопок раскрыта едва ли не самая продолжительная послеќдовательность культурных слоќёв доисторического Ханаана.
  Принято полагать, что ашельская культура (в частности, носители - Pithecanthropus heidelbergensis и произошедшие от них ветви Homo) соотносится не только с анатомическим типом Homo erektus (питекантропы найдены также в Алжире и Марокко) или с ранними палеоантропами (неандертальцами), чьи костные останки найдены, в частности (возраст - 340-330/250-200 тыс. лет), в Англии (Сванскомб), но и с африканскими протокроманьонќцами "Оmo" (возраст останков 200-190 тыс. лет), а также с людьми (финальный ашель, возраст ок. 148 тыс. лет по торий/урану) из Мугарет-эль-Зуттие (Вади Амуд, Кинерет).
  Уместно отметить, что по уточнённым данным (ж-л "Theoretical Population Biology") один из ближайших предков всех людей вида Homo sapiens (прародительница - "африканская Ева"), жила ок. 200 тыс. лет тому назад (отметим, что в Эфиопии найден скелет женской особи австралопитека афарского ("прародительницы Люси"), жившей ок. 3,2 млн лет назад). Полногеномное исследование изменчивости мтДНК у представителей трех рас человека выявило: наиболее древние лиќнии мтДНК, совокупность которых обнаруживается в генофонде негроидов Африки (Ingman et al., 2000). Любопытно, что исследования, проведенные генетиками Израиля, показали, что в промеќжутке 150 - 90 тыс. лет до н.э. на юге Африки существовали как минимум две разные ветви предков людей (неоантропов), каждая из которых обладала достаточно индивидуальной митохондриальной ДНК (у всех современных людей, а также наших предков вплоть до поколений, живших на планете 200 тысяч лет назад, наблюдается схожая митохондриальная ДНК, передающаяся только по материнской линии). На востоке же Африки, в промежутке 135 - 90 тыс. лет до н.э., обнаружено несколько вариантов мтДНК (т.е. несколько ветвей матерей и, возможно, типов строения и внешнего вида различных групп древних людей).
  Принято полагать, что Средиземноморье было освоено неандертальцами уже ок. 300 тыс. лет назад. Каменные орудия, изготовленные ими, были найдены на материке, а также на островах Крит, Лефкас, Кефалиния и Закинф (Т. Страссер, Г. Ферентинос). Так, сравнительно недавно в окрестностях города Плакиас (южное побережье Крита) были обнаружены (T.F. Strasser, Е. Panagopoulou; ж-л "Hesparia". А. 2010 г.) каменные топоры (рубила), скребки и ножи (предположительно ок. 130 тыс. лет до н.э.), близкие по форме (напоминают) орудия "ашельской" культуры.
  Иньересно, что ранее археологами предполагалось, что производство "продвинутых" каменных лезвий появилось в верхнем палеолите, ок. 30-40 тыс. лет до н.э.. Однако обнаружиќлись свидетельства в пользу того, что этой технологией обладали уже в конце нижнего палеолита (200-400 тыс. лет назад) представители Амудской индустќрии (Ашёльско-ябрудский культурный комплекс, охватывавший Израиль, Ливан, Сирию и Иорданию). В частности, в пещере Кесем (Израиль) найдено (А. Гофер, Р. Баркай, Р. Шимельмиц. Journal of Human Evolution) большое число длинќных и тонких ("продвинутых") режущих инструментов.
  В знаменитой пещере "Эт-Табун" Артуру Джелинеку (1967-1972 гг.) удалось обнаружить свыше 1900 полных и фрагментарных каменных топоров, относяќщихся, предположительно, к позднеашельской и ябрудской культурам ("Jabrud" - скальный навес в Сирии; ябрудские памятники считаются проявлениями перехода от среднего палеолита к верхнему). Артефакты из верхних слоёв пещеры относятся уже к мустьерской культуре (вплоть до 43 тыс. лет до н.э.); и в частности, здесь (в пещере "Эт-Табун") найдены останки женщины неандертальского типа, датируемые ок. 120 тыс. лет до н.э.. Обнаружен также и невысокий, с покатым лбом над глазничными валиками, череп (возраст ок. 50 тыс. лет), лицевая часть (есть подбородочный выступ) и затылок которого имеют современный вид. Изогнутые кости конечностей напоминают кости европейских неандертальцев. Следует отметить и крупнейший из ныне известных (объем 1740 куб. см) череп неандертальќского типа (возраст ок. 45 тыс. лет), найденный в пещере "Амуд" (Амуд-1) у Тивериадского озера (Кинерет).
  Подобные скелеты неандертальцев мустьерского времени (сопутствующие орудия относятся к типу левал-луа-мустье (заготовки предварительно откалывались от каменного ядрища) найдены не только в пещере Эт-Табун, но и в пещере "Эс-Сукхуль", гора Кармель (Д. Гаррод и Т. Мак-Коун). Примечательно, что у человече-ских останков наглядно сочетаются как типично неандертальские черты, так и признаки, характерные для неоантропа (обнаружены останки 14 скелетов). Вот как описывает останки, найденные в пещере Эс-Сукхуль, историк Н.Я. Эйдельман: "Одни признаки их как будто тяготеют к белой расе, но тут же рядом негроидные, монголоидные и совершенно неизвестные черты... Лицевые углы, размеры голов, формы носов у всех скелетов находятся в самых причудливых сочетаниях".
  На горе Кафзех (Qafzeh) вблизи Назарета (30-ые годы ХХ века), в пещерах Ябруд (Сирия), Хауа-Фтеах (Ливия) и Джебель-Ирхуд (Марокко) также были обнаружены останки неандертальцев с характерными кро-маньонскими чертами. В 1963 г. японская экспедиция нашла в Израиле скелет целого неандертальца (с ростом как у кроманьонцев - ок. 170 см).
  Примечательно, что в пещере Кафзех (Qafzeh около Назарета) были обнаружены (Bernard Vandermeersch, 1969 г) останки 25 людей (предполагаемый возраст находки: 90-115 тыс. лет), отличающихся чрезвычайно современной морфологией. Этот тип Homo sapiens (pre-modern) часто именуется как "протокроманьонцы". Считается, что, наряду с африканским "Оmo I" (долина реки Омо в Эфиопии), где возраст обоих черепов - 195 Ђ5 тыс. лет (Pearson et al. "A description of the Omo I postcranial skeleton, including newly discovered fossils // Journal of Human Evolution. 2008. V. 55. р 421-437") и китайским "Liujiang" (1958 г., Guangxi, возраст 111-139 тыс. лет), это (останки из Кафзех) - один из самых ранних официально признанных примеров современных людей.
  Любопытно, что у самых ранних представителей современного человечества уже хорошо были выраќжены расовые признаки: в Кафзех - европеоиды, в Омо Кибиш (найдены части скелета, раскопки 1999-2003 гг.) - негроиды, в Ниа (37, 6 тыс. лет до н.э.; пещера на севере Калимантана) - австралоиды.
  В соответствии с существующей классификацией, ашельская археологическая культура сменяется среднепалеоќлитической мустьерской культурой (названа по наименованию пещеры Ле-Мустье на юго-западе Франции), период - ок. 120-35 тыс. до н.э. (поздний "мустье" - период 65-35 тыс. лет до н.э.). По всей вероятности, носителями мустьерской культуры являлись не только палеоантропы, как принято полагать, но и протокроќманьонцы, в частности, из ханаанской пещеры Кафзех (возраст останков 90-115 тыс. лет).
  Мустьерская культура была распространена в северной Африке, на юге Европе, на Ближнем Востоке и в Средней Азии. Примечательно, что вариации данной культуры встречаќются даже в пределах одних и тех же территорий. Мустьерќские охотники-собиратели жили, в основном, в пещерах и под открытым небом, но иногда сооружали себе и жилища из шкур и костей животных (неоантропы верхнего палеолита ("ориньяк", "мадлен") уже строили землянки и обширные жилища шатрового типа, предположительно, из сшитых шкур). Для техники обработки камня той эпохи характерны дисковидные и одноплощадочќные нуклеусы (ядрища), от которых откалывались довольно широкие отщепы, превращаемые с помощью оббивки по краям в различные орудия (скрёбла, остроконечники, свёрла, ножи и т.д.). Обработка кости была развита слабо (БСЭ).
  В своём физическом строении (облике) люди мустьерского периода обнаруживают часто весьма существенные разќличия и посему разделены на отдельные группы. В частности, неандертальцы Ханаана не сходны с европейќскими "шапелльќцами" (названы по останкам из пещеры близ селения Ля-Шапелль). У некоторых из азиатских и африканских неандертальцев отсутствовали те грубоватые черты, которые были характерны для классичеќской европейской формы (метисизация в расчёт не принималась).
  Несколько разнятся между собой даже и европейские находки (останки палеоантропов мустьерского вре-мени впервые были обнаружены в 1856 г. в долине Неандерталь, Германия). В настоящее время мнений о том, как выглядели неандертальцы Европы, существует множество. Судя по находкам (классическая европейская форма), неанќдерталец был коренаст, с массивным скелетом и мощной мускулатурой; рост его не превышал 155-165 см для мужчин. Он обладал долихоцефальным черепом, низким, покатым лбом и резко выступающими надбровными дугами, сливающимися в сплошной надглазничный валик. Массивная верхняя челюсть сильно выдавалась впеќрёд. Подбородочный выступ отсутствовал. Некоторые из африканских и азиатских типов неанќдертальцев, как предполагается, обладали более прямыми и тонкими коќнечностями, менее мощными надглазничными валиками и укороченными, менее массивными черепами (Д. Ламберт "Доисторический человек". 1991). Выявлено, что наряду с надглазничными валиками и выќдававшейся вперёд верхней челюстью, некоторые неандертальские черепа имели высокую окќруглую черепную коробку (и высокий лоб). Изучив генетический материал (ДНК из костей возрастом ок. 43 тыс. лет), исследоваќтели сделали вывод о том, что неандертальцы могли быть брюнетами, блондинами и рыжими (у двоих был му-тирован ген MC1R, мутация которого в случае с человеком делает волосы рыжими), иметь светќлую кожу и веснушки.
  Людей кроманьонского типа отличали высокий рост (170-180 см), череп с высоким сводом и признаками брахицефалии, прямой лоб, отсутствие скошенќности скуловых костей, узкий, выступающий нос, не слишком большой рот с не толстыми губами, выступающий подбородок, низкое широкое лицо без надќбровных дуг (ортогнатный профиль). Костяк же у представителей неандертальского вида был более массивен, чем в большинстве высокорослых групп современных людей.
  Заметим, что "гипотеза эволюционной трансформации неандертальцев в неоантропов все более уступает место представлению о вытеснении первых человеком современного типа, которое сопровождалось метиза-цией между ними" (Ю.Д. Беневоленская "Проблема выявления сапиентной и неандертальской линий на ранних стадиях эволюции". 1999).
  Специалиќстами Стенфордского университета, учёными Израиля и компании IBM (сообщеќние ресурса "Cyber Security"), на основе исследования митохондриальќной ДНК народов "кхой" и "сан" в Южной Африке и генного моделирования, сделан вывод о том, что в результате неизвестќного фактора ок. 85/70 тыс. лет до н.э. (возможная переоценка даты в сторону удревнения, - примерно 130/125 тыс. лет до н.э.) существование популяции предков современных Homo Sapiens находилось под угрозой вымирания, - её численность сократилась до опасного уровня - до нескольких изолиќрованќных и совсем немногочисленќных групп, локализованќных на территории Африки (всего до 2-3 тыс. особей). Согласно предположению, в период 135-85 тыс. лет до н.э. Африканќский континент столкнулся с сильной засухой (примерно 195 тыс. лет до н.э. на Земле наступил очередной ледниковый период, закончившийся ок. 123 тыс. лет до н.э.). Длительная засуха привела к тому, что устойчивые сообщества людей разделились на небольшие изолированные группы, вынужденќные выживать в неодинаковых условиях и независимо друг от друга, следствием чего, вероятно, и явилось формирование различных наречий праќязыка. Так, К. Аткинсон (ун-т Окленда), проведя изучение вариаций фонем 504 языков мира, пришёл к выводу о том, что колыбелью всех языков была Африка (Science NOW. 2011).
  После последнего катастрофического сокращения популяции предков современќных Homo Sapiens, новое расселение африканских неоантропов по планете началось не ок. 65 тыс. лет до н.э., как предполагалось ранее, но - ок. 120 тыс. лет до н.э. (благодаря улучшенной оценке частоты мутаций ДНК введена новая генетичеќская датировка). Так, согласно принятым в археологии традиционным методам датирования, возраст каменных орудий и человеческих останков из грота Обирахмат (Западный Тянь-Шань), составляет (оценка) 80-70 тыс. лет до н.э. (А. Кривошапкин). Артефакты же, открытые в деревне Барпадар на реке Джира (штат Орисса в Индии), имеют возраст ок. 70 тыс. лет (ун-т Аллахабада). На острове Суматра некоторые артефакты обнаружены в золе, образовавшейся в результате извержения вулкана Тоба 74 тыс. лет назад, которое геологи датировали достаточно точно. Передняя Азия же была населена протокроманьонцами ок. 80/70 тыс. лет назад. Оттуда они мигрировавали в Европу (считается, что стоянка Буран-Кая (Крым; возраст оценивается в 32 тыс. лет, С-14) свидетельствует о том, что современные люди попали в Европу через Русскую равнину, а не Балканы). Внеледниковые области Европы человек современного типа, как представляќется, начал осваивать ок. 40/30 тыс. лет назад (памятник "Чертова Печь", Словакия; 38,2 тыс. лет). Из Восточной Европы палеоевропейцы далее перебрались в Южную Сибирь и распространиќлись до Байкала, где основали 24 тыс. лет назад такие стоянки, как Мальта и Буреть (статуэтки и инвентарь европейского типа).
  Исследование мустьерских стоянок в Израиле, Иордании, Ливане и Сирии показало, что в Ханаане существовало несколько местных моделей культуры; при этом доминирующие типы ханаанского "мустье" ничем не отличались от преобладающих разновидностей "мустье" в Европе.
  Верхний палеолит Леванта (Израиль, Иордания, Ливан, Сирия) представлен индустрией ахмарской традиции и левантийским ориньяком.
  Установлено, что ахмарская традиќция (календарный возраст 51900-19800/44950-17000 гг. до н.э.; радиоуглеродќный анализ (14С)) происходит от местного мустье (пещера Эш-Шуббабик (Шовах), Зефат, Израиль). "Ахмар" (по названию стоянки Эрк-эль-Ахмар в Иудейќской пустыне) хорошо представлен как артефактами из Палестины (Эль-Вад, Джебель Кафзех, Кебара), так и из Ливана и Сирии (Ябруд, Ксар-Акила, Антелиас). Замечено (подчеркнём), что ахмарская культура Ханаана весьма близка синхронной материальной культуре Анатолии и Кавказа (Э. Анати "Палестина до древних евреев". 1962).
  Один из наиболее ранних переходов от орудий мустьерского типа к левантийскому ориньяку зафиксирован в скальном убежище Ксар Акил в южном Ливане. Левантийский ориньяк прошел три стадии развития: "А" (40500-34700/35000-30000 гг. до н.э.; метод датировки 14С), "В" (34700-27900/ 30000-24000 гг. до н.э.; С-14) и ориньяк "С" (атлитиан, 27900-19800/24000-17000 гг. до н.э.; 14С). Происхождение последнего (левантийќский ориньяк) выяснено не вполне, но он, как и "ахмар", моложе европейского ориньяка. Ахмарќская традиция и ориньяк "С" (или "атлитиан", - по названию города Атлит на Кармеле) "характеризуются присутствием микроќлитов, обычно свойќственных мезолитической эпохе, которая в Леванте, таким образом, находит местные корни".
  В 1989 г. на берегу Галилейќского моря (озеро Кинерет) найдены остатки древнейших (возраст - 23 тыс. лет) жилищ Ханаана (хижины-полуземлянки овальной или круглой формы, стены которых были сплетены из тонких ветвей и укреплены известняковыми блоќками, а пол выстлан травой: очаги же находились вне хижин).
  Сходные жилища [раскопано 2-3] обнаружены и в Иорданской пустыне (возраст - 19,3-18,6 тыс. лет). Здесь "хижины не были большими (вероятно, на одну семью (поскольку "основной структурной единицей общества в верхнем палеолите была "нуклеарная" семья" (А.А. Чубур. 2001)), в высоту они достигали 2-3 м, их стены и крыши были сделаны из веток", - сообщает Т. Рихтер (Копенгагенский ун-т, 2011). Характерно, что во время последнего ледникового периода Иорданская пустыня изобиловала реками и ручьями, чем и привлекала охотников и собирателей, устраивавших здесь долговременные жилища (в поселении Харан IV на площади в 2 га найдены сотни тысяч каменных инструментов, кости животных и др. находки). "Люди жили здесь на протяжении значительного периода времени. Они... даже хоронили умерших в этом месте", - рассказывает Д. Сток (Кембриджский ун-т).
  Комплексы пещеры (104.с49) Кебара в ущелье Мугарет эль-Вад и целый ряд подобных им памятников конца верхнего палеолита, характеризуюќщихся заметным прогрессом как в каменной индустрии, так и в общей системе хозяйства и образе жизни населения Сиро-Палестинского региона и Синайского полуострова, дали основание для выделения всех этих достижений и классификации их как "кебаранская археологическая культура" (19800-14000/17000-11950 гг. до н.э.; 14С). В этот период и охота, и собирательство в Ханаане обладают, практически, равноценным значением в обеспечении пропитанием. Резко сокращается число пещерных стоянок, а поселения располагаются на открытых местах.
  Помимо кульќтуры "кебара", в Палестине, Ливане и на восточных склонах Антиливана, к северу от Дамаска (различные модели культурного развития), обнаружена также и т.н. "небекийская" культура, сходная с кебаќранской. Следует подчеркнуть, что инвентарь этих обеих культур имеет определённые аналогии в мезолитичеќской культуре "Белбаши", локализованной на средиземноморском берегу Анатолии (юго-западнее Антальи). Характерно, что инвентарь "Белбаши" более разнообразен (например, включает черешковые наконечники стрел) и продвинут.
  Много общего с кебаранской имеет и зарзийская культура Анатолии (названа по месту находок в пещере Зарзи, иракский Курдистан; наименование "зарза" - название курдского племени, проживающего в Ушну у реки Гадыр) - археологическая культура верхнего палеолита и мезолита в Ираке (Шанидар), Иране и Средней Азии, существовавќшая XVI-VI тыс. лет до н.э..
  Считается, что зарзийская культура эволюционировала из барадостской археологической культуры (ранний верхний палеолит в регионе гор Загроса на границе Ирана и Ирака), поскольку "Барадость" - также область в восточной (Иранской) части Курдистана (область получила наименование от названия курдского племенного союза "Барадость"). В свою очередь, барадостская культура (ок. 34 тыс. лет до н.э.; С14) заместила местный вариант позднего мустье. (Benco et al. Asia, Western. From Encyclopedia of Human Evolution and Prehistory, 2nd ed; E. Delson, I. Tattersall, J. A.Van Couvering and A.S. Brooks, eds. Garland: New York, 2000).
  В позднем периоде своего существования зарзийская культура "соседстќвует" с натуфийской, но не идентична ей. Культурный комплекс, сменивший в Курдистане зарзийскую традицию (ок. 8700 г. до н.э.), происходил с открытых долговременных стоянок, таких, как Карим-Шахир, Малефаат и Зави-Чеми (J. Mellart "The Neolithic of the Near East". 1976).
  Нельзя исключить и влияния на несомненно родственные культуры Ханаана и Анатолии (в последней они, вероятно, и зародились; см. ниже) культуры "мадлен" (современницы "кебары", XVIII-XII/X тыс. лет до н.э.), которая, в широком смысле, охватывала области от Франции до Приуралья. Считается, что именно в "мадлен" произошёл переход к микролитам, т.е. к изготовлению мелких каменных орудий труда.
  В то время как европейские ("мадлен") охотники всё ещё устраивали себе временные жилища (в пещерах, а также из костей и шкур), анатолийские охотники и собиратели ("кебара", зарзийская культура), в силу неких существенных причин (религиозных и/или хозяйственных), начинают создавать в некоторых регионах оседлые поселения. Результаты исследований таких селений, как Бирис Мезарлиги и Согут Тарласи (район Бозовы, верховья Евфрата), - свидетельствуют о длительном периоде мезолита, предшествовавќшего на этой территории функционированию таких поселений докерамического неолита, как Невали Чори, Гёбекли Тепе, Гюркю Тепе II и др. Следует отметить, что, в частности, в чистых слоях Невали Чори обнаружены артефакты мезолита (K.Schmidt. 1994, p.250, fig.12), которые, как и свидетельства из Бирис Мезарлиги, демонстрируют связь верховьев Евфрата с районом Тавра периода "кебара".
  Уместно заметить, что мигрирующие в эпоху мезолита ("финальќного верхќнего палеолита") на большие расстояния племена, вероятно, по большей части, утрачивали всякую связь с землёй исхода. На это, в частно-сти, может указывать тот факт, что в культурах "белбаши" и "кебара" не встречены орудия из обсидиана, издревле добываемого, в частности, в окрестностях вулкана Хасан (Анатолийское плато).
  
  
  2.2 Натуф.
  В период Х-VI тыс. до н.э. Земля Ханаанейская являлась (70-3.с2; 104.с54) частью ареала распространеќния натуфийской культуры (наименоќвана по находкам Д. Гэррод в пещере Шукба(х) на берегу вади Эн-Натуф в 1928-1932 гг.). Основание для датировки "натуфа" даёт дата (9551 г. до н.э.; С14), полученная для "святи-лища", построенного в Иерихоне на материковом слое (орудия из этого слоя относят к раннему натуфу). Согласно данным Natalie D. Munro ("Small game, the Younger Dryas, and the transition to agriculture in the southern Levant", Mitteilungen der Gesellschaft für Urgeschichte 12: 47-71, p48. 2003), натуфийская культура на территории Леванта возникла в период 12 500-9 500 гг. до н.э..
  Существует предположение (основанное на артефактах Дж. Мелларта), что предшественниќком или даже прямым предком натуфийќской археологической культуры Ханаана является кебаранќская культура восточќного Средиземноморья (такие памятники, как Цофит, Кфар-Виткин, Яффа, Ашкелон, Бат-Ям и Ум-Халид).
  Однако выясниќлось, что искусство раннего натуфа во многом напоминает искусство периодов ориньяка и мадлена (Всемирная История. "Период расцвета первоќбытно-общинного строя. Средний и новый каменный век"). Так, рукоять одного костяного орудия была оформлена натуфийцами точно так же, как это делали люди в палеолите Европы (из рукояти серпа (серпы делались из рёбер животных - в паз, проделанный в кости, вставлялись каменные лезвия) как бы вырастает фигура козленка, поднявшего вверх голову). Уместно отметить и то что натуфийцы владели техникой изготовления микролитов (считается, что переход к микролитам произошёл в "мадлен"). Поскольку искусство в древности носило сакральный харакќтер, а его специфика обычно сохраняла устойчиќвось (в основном, по причине разобщённости этносов), то не исключено, что носители ранќнего натуфа (его предтеча) могли быть мигрантами из Европы, достаточно быстро адап-тировавшиќмися в новых условиях. Поскольку этим мигрантам были присущи определённые черты культуры европейского ориньяка (и мадлена), то не исключено, что приход их первой волны в Сирию (ок. XVII тыс. лет до н.э. или несколько ранее) вполне мог способствовать становлению левантийского ориньяка. На возможное место исхода (либо транзита) этих мигрантов указывает тот факт, что на землях, на которых позднее процве-тали подунавские культуры, с XVIII тыс. до н.э. обитал этнос, который принято ассоциировать с грацильным антрополоќгическим типом (подобным натуфийскому, см. ниже), мигрировавшим из ориньякской Южной Европы, по всей вероятности, в период оледенения "вюрм III" (28-18 тыс. лет до н.э.), когда, как предполагается, чрезвычайно похолодало.
  Согласно принятой классификации, натуфийская археологическая культура разделена на три временных интервала: ранний натуф, средний и поздний периоды (этапы).
  Так, плавный переход между культурами первого (ранний натуф) и второго (средний натуф) периодов был зафиксирован, к примеру, в ханаанском поселении Бейда, расположенном у вади Арава (занесённом двух-метровым слоем стерильного песка). Поселение Эйнан (Айн Маллахи), стоявшее неподалёку от озера Хуле, также было покинуто, предположиќтельно, на начальной стадии второго периода. При его раскопках (площадь ок. 2000 кв. м) были тщательно изучены три сменивших друг друга поселеќния с многочисленными полами и перестройками (относятся к раннему и, возможно, частично к среднему натуфу). Установлено, что поселение состояло приблизительно из 50 округќлых домов, диаметром ок. 7 м каждый, располагавшихќся вокруг площади с большим количеством обмазанных глиной ям колоколообразной (круглой в плане) формы (вероятно, для храќнения припасов). Дома были построены из камня, их стены сохраниќлись на высоту до 1 м и были обмазаны глиной. Некоторые полы были углублены ниже уровня поверхности земли. Центральный столб поддерќживал, вероятно, коническую кровлю дома. Каменный очаг располагался в центре комнаты либо с краю. Ступки, пестики и зернотерки, найденные при раскопках, были изгоќтовлены из местного базальта. Достоверные сведения о планировке и расположении натуфийских жилищ получены и из материалов поселения Нетив Ха-Гдуд (Bar-Yosef, Gopher 1997), раскопанного на территории 250 кв. м (заметим, что в Иерихоне "А" известно только одно полностью сохранившееся основание дома, остальные - фрагментарно). Здесь (Нетив Ха-Гдуд) дома (круглые или овальные) размером 3-9 кв. м, имели каменные фундаменты, врытые в землю. Предварительные раскопки показали, что некоторые отдельные строения были соединены вместе и образовывали "смежные" комнаты жилищ, площадь которых варьировала от 6-10 до 20-30 кв. м.
  В результате раскопок различных поселений выявлено, что дома эпохи раннего натуфа наиболее часто являли собой полуземлянки (полы в домах, как правило, были заметно ниже уровня земли), часто с каменным основанием, облицованным смесью глины и песка. Над поверхностью земли сооружалась конструкция из столбов или камней, обмазанных глиной, поддерживающая камышовую (или из ветвей) кровлю (подобные дома еще очень напоминали охотничьи шалаши и временные жилища эпохи палеолита). Характерно, что подобной формы дома (круглые или овальные в плане, заглублённые в землю) постоянно возводились в Леванте на этапах сущеќствования как кебаранской, так и натуфийской мезолитичеќских культур, а также в период докерамического неќолита "А" Иерихона (отдельные строительные обычаи эпохи верхнего палеолита, связанные с религиозными представлениями, устойчиво сохранялись). В центре жилища (по большей части) помещался круглый или четырёхугольный открытый очаг. Средняя площадь поселений составляла 1000-3000 кв. м, где располагалось до 100-150 домов. Застройка велась хаотически, но компактно.
  По-видимому, в натуфийскую эпоху и были заложены начатки домостроительќной техники (с открытыми очагами внутри построек), а также основы строительства больших поселений (до 300 жителей (104.с56)) - "зароќдышевая форма деревни". Самые ранние из таких натуфийских "деревень" Ханаана (в эпоху мезолита они существовали подолгу) открыты в долине Иордана, в прибрежной полосе (район горы Кармель), в Северном Негеве и в Заиорданье. Однако в то же время относительно небольшая часть натуфийцев, подобно кебаранцам, проќдолжала использовать для жилья пещеры и террасы, расположенные перед ними (поселения Мугарет Кабара; Мугарет эль-Вад, гора Кармель).
  Материалы различных натуфийских памятников X-VIII тыс. до н.э. дают основание говорить и о заметных сдвигах в социальной структуре человеческих коллектиќвов. Представляется, что жители крупных поселений были сплочены близкородственќными отношеќниями, существовавшими в большесемейќных общинах (предтеча рода), а внутри этих общин возникала и проявлялась определенная социальная (половозрастная) дифференциаќция, что подчеркивается и спецификой планировки селений - тесно стояќщими и даже сочлененными домами ("нуклеарная" семья"), а также строительством обособленных общественных хранилищ и культовых сооружений (могли проводиться коллективные моления и определённые празднества), особенностями похоронной практики.
  Нежелание семьи расставаться с родными даже после их смерти демонстрируют погребения натуфийцев, ибо устраивались они в самих поселениях и, чаще всего, под полами жилищ (или рядом с ними), реже - в пе-щерах (Кармель, Иудейские горы). В Эйнане, в частности, на территории поселения, обнаружены погребения трех видов: индивидуальные; коллективные в ямах (в том числе и в ямах для хранения зерна), часто содержащие три костяка; коллективные вторичные (погребальная практика эпохи раннего натуфа в Ханаане ещё весьма архаична и, несомненно, аналогична древней анатолийской).
  Выявлено, что натуфийцы (первоначально охотники, рыбаки и собиратели) изготовляли такие мелкие каменные орудия, как наконечники стрел, а также лезвия, размещаемые на деревянной или костяной основе серпов и жатвенных ножей. Зафиксированы попытки шлифования камня. Для растирания зерна применялись каменные ступы (высотой до 80 см и весом до 100-150 кг) и песты (к примеру, базальтовый пест в форме оленьего копыта), иногда - просто углубления, выдолбленные прямо в скале вблизи пещеры (Г. Чайлд "Древнейший Восток в свете новых раскопок". 1956). Большое распространение получили наконечники гарпунов и рыболовные крючки, изготовленные из кости. В натуфийских слоях пещеры Эль-Вад обнаружены костяные мотыжки (для выкапывании корнеплодов). В Эйнане, Кебаре и Вади Фалла найдены базальтоќвые кубки и фрагменты орнаментированных снаружи чаш и мисок.
  Найдены также и натуфийские украшения из раковин и зубов животных: ожерелья, браслет. нашивки на одежде и головных уборах, пояса из просверлённых раковин и костяных подвесок (некоторые из которых послужили прообразами т.н. "бусин с крыловидными выступами", широко распространённых в позднепалео-литической Европе (Гордон Чайлд)). При этом отмечается, что между украшениями из разных поселений заметны стилевые различия, видимо, отражающие общинную обособленность, замкнутость. Орудия обычно покрывались геометричеќским орнаменќтом (сеть (рещётка), зигзаги, волны), а на рукоятках костяных орудий встречаются резные изображения животных. Обнаружены и образцы круглой скульптуры. Так (Дороти Геррод), натуфийќский "скульптор" уверенной рукой вырезал из куска кальцита голову человека (низкий лоб, резко очерченный рот и большие, миндалевидные глаза). Каменная натуфийќская скульптура представлена и обнимающейся парой из Айн Сахри (IX тыс. до н.э.; Британќский музей). Чаще всего изображены газели, гораздо реже - фигуры людей, найдены статуэтки сов, собак, черепах и др.
   Так, Джеймс Мелларт высоко оценивал художественный вкус натуфийцев: "Есть в ранней натуфийской культуре какая-то любовь к искусству - иногда натуралиќстическому, иногда - более схематичному. Крадущаяся известняковая фигурка из пещеры Умм эз-Зувейтина (Сирия), или ручка серпа из Эль-Вада, изображающая оленя [Д. Геррод], - роскошные примеры натуралистического искусства, достойного Франќции верхнего палеолита" ("Earliest Civilizations of the Near East". 1965). Такие изображения, как, например, звериная голова на ручке серпа из Кебары, или человеческие головки из Эйнана, либо газели из могильника в Вади Фалла демонстрируют яркую и выразительную манеру передачи черт животных или человека, хотя и не-сколько схематизированную. Представители натуфийской культуры той эпохи (ранний натуф) ваяли из камня полные экспрессии гоќловы и фигурки людей и животных, искусно резали из кости фиќгурные бусы и рыболовные крючки. Харакќтерно (следует подчеркнуть), что подобные замечательные произведения искус-ства присущи лишь ранненатуфийскому периоду (т.е. определённому этќносу).
  Подмечено, что натуфийцы любили украшать себя цепочками, ожерельями, браслетами и поясами из про-сверлённых раковин и костяных подвесок, вырезанных в форме оленьих зубов.
  Уникальным эталонным культурным памятником "натуфа" является Иериќхон. Артефакты (104.с67), полученные в результате расќкопок древнего Иерихона (вскрытие Телля эс-Султан плоќщадью 40500 кв. м, и высотой - 21,5 м) докаќзали, что налиќчие непересыхающих источников воды способствует поразительно дли-тельному (в течение тысячелетий), практически, постоянному заселению близлежащего участка территории.
  Как выяснилось. вся многометровая толща иерихонского холма (телля) состоит из остатков поселений и некрополей самых различных эпох. Так, в нижнем, почти четырёхметровом "протонеолитическом" (по К. Кеньон) слое обнаружены следы лёгких хижин и кремниевый инвентарь (свидетельства производственных традиций раннего натуфа). В основании холма (на материке), у источника, открыто сгоревшее святилище (оно-то и датировано 9551 г. до н.э.).
  В следующем слое, условно разделённом на две части, картина сущестќвенно изменилась: следы хижин нижнего слоя были перекрыты огромным пластом с остатками достаточно совершенќных каменных и глиняных сооружеќний (иной этнос). Первые 6 м этого (десятиметрового) слоя датированы 8500-7500 гг. до н.э. и классифицируќются как "докерамический неолит "А" Иерихона" или "первый [городской] этап". Остальная часть слоя (оставшиеся ок. 4 м) классифицируется как "докерамичеќский неолит "В" Иерихона" ("второй [городской] этап") - 7500-6000 гг. до н.э..
  Раскопки Телля эс-Султан отчётливо продемонстрировали, что ("по невыясненќной до сих пор причине") первоначально маленькое "протонеолитичеќское" поселеќние с простенькими полуземлянками, хижинами или шалашами, за какое-то время "первого этапа" (докерамический неолит "А") превратилось, практичеќски, в город (площаќдью более 25000 кв. м и населением - 1,5-2 тыс. человек), существоваќние которого прослеживается в не менее чем 23 строительных периодах.
  Город Иерихон "первого этапа" состоял из круглых или овальных (в плане) домов на каќменных фундаментах, со стенами из камня или сырцового (необожжённого) кирпича ручной лепки, плосковыпуклого (буханкоподобного). Стены домов города были тщательно оштукатурены и окрашены в красный, розовый (и другие) цвета, а иногда и покрыты фресками. Полы, как и ранее, были углублены ниже уровня земли, обмазы-вались глиной и белились известью вокруг очагов, а также зачастую украшались узором. В дом входили через дверной проём с деревянными косяками. Вниз (к полу) вели несколько ступенек. Крыши были выполнены в виде плоских или купольных перекрытий из ветвей или камыша и покрывались слоем глины. Большинство домов состояло из одной круглой или овальной комнаты, диаметром 4-6 м. Очевидно, что в Иерихоне "первого этапа" к жилью предъявлялись иные требования (форма домов, размеры и число комнат, расположение очагов), нежели чем в традициях раннего натуфа, была применена качественно иная домостроительная технология (при высоќкой плотности застройки жиќтели Иерихона, путём прокладки подземных каналов, решили проблему, связанную с проведением канализации (как и "хараппцы").
  Однако при этом каменная индустрия и похоронная практика, демонстрируемые слоем "докерамический неолит "А" Иерихона", являют собой продолжение традиции предшествуюќщего, ранќненатуфийского периода. При этом характерно, что в данном слое более не обнаружено произведений искусќства, присущих периоду раннего натуфа, что указыќвает на резкое изменение культурных традиций жителей города (т.е. на приход племён натуфийцев, существенно ассимилированных анатолийцами).
  Весьма показательно, что в шестиметровом слое впервые появляется обсидиан, а это вполне может указывать на приход в Иерихон неких племён из Анатолии (в Сиќрии, Палестине, Иордании, Ираке или на Кипре местоќрождения обсидиана неизвестны), либо мигрантов, контактировавших с анатолийцами.
  Примечательно, что некоторые учёные (например, Bar-Yosef, Gopher. 1997), при всей своей убеждённости в местном (ханаанском) происхождении археологической культуры докерамичеќского неолита "А" Иерихона, всё же осторожно допускают возможность притока и распространения "некоторых традиций с севера на юг", мотивируя допущение тем, что временная разница между поселениями Мурейбит (Северная Сирия) и Иерихон составляет 200-300 лет (заметим, что древнейший храмовый комплекс, открытый в Гёбекли Тепе, датирован ХI тыс. до н.э.).
  В результате раскопок Иерихона выявлена устойчивая тенденция формироваќния местного земледельче-ского хозяйства к VIII тыс. до н.э. (отход от собирательства), которая и обусловила дальнейшее развитие города. Найдены хранилища (ямы) для зерна, а одно из них, обнаруженное в святилище, было частично заполнено. В то же время, ни в одном из поселений Телля эс-Султан, открытых в начальной части шестиметроќвого слоя (IX тыс. до н.э.), еще нет следов выращиќвания злаков или одомашнивания животќных.
  В иных местностях Ханаана производящее хозяйство формировалось в других временных рамках. Так, по сообщеќнию учёных Бар-Иланского ун-та Израиля, в ходе раскопок поселения в Иорданской долине, найдено несколько сотен семян фруктов, лежавших в земле примерно с 9400 г. до н.э., а также обнаружены следы сельскохозяйственных работ, синхронные периоду "докерамическоий" неолит "А" Иерихона".
  Характерно, что в эпоху натуфа появляются глиняные женские изображения (статуэтки) с подчёркнуќтыми признаками пола, по смысловой нагрузке резко отличающиеся (104.с65) от "палеолитичеќских венер", прародительниц рода (в дальнейшем различные элементы пола (материнства) изображаќлись и отќдельно от тела: в виде чаш, кувшинов, пирожков, конусов, пирамид и даже святилищ (на Мальте)). Следовательно, в эпоху натуфа (IX-X тыс. до н.э.) образ Великой матери ("палеолитичеќская Венера" - мать животного мира) трансформируется в образ Всеобщей матери (в т.ч. и матери растительности).
  Город Иерихон, очевидно, не был единственным поселением подобного типа в Ханаане в тот период. Так, в Вади Фалла (Нахаль Орен), на горе Кармель, над ранненатуфийским пластом (начало докерамического неолита "А") также найдены круглые (и овальные) каменные дома, диаметром от 2 до 5 м, в кажќдом из которых был центральный, обложенный камняќми очаг (та же волна этноса). В конце же периода "А" (в сер. VIII тыс. до н.э.) в Вади Фалла появились четырёхугольные строения с довольно массивными каменными основаниями (постройки, характерные для Анатолии).
   Бытует мнение (Дж. Мелларт), что "легенда об иерихонских стенах могла возникнуть задолго до Иисуса Навина", поскольку Иерихон уже на "первом этапе" был обнесён защитной стеной, возведённой посреди рва (ширина ок. 10 м, глубина более 2 м) и сложенной из крупных блоков необработанного камня (толщина свыше 2 м). С внутренней стороны к стене была пристроена каменная башня (высота до 8 м). Крутая лестница (22 ступени) вела к её вершине. Монументальный характер имели и каменные башни-зернохранилища в городе (высота свыше 3 м). Подобные "массивные конструкции, - отмечал А. Мазар (104.с72), - свидетельствуют о существовании социальной организации и центральной власти... способных принять необходимые меры и найти рабочую силу для подобных строительных операций".
  Предполагается, что оборонительная система города была сооружена для защиќты Иерихона от регулярно досаждавших его жителям неких (анатолийских) пришельцев (которые, видимо, и построили в VIII тыс. до н.э. в Вади Фалла, а также и в Гёбекли Тепе (над ранее засыпанным комплексом овальных святилищ) прямоугольные в плане здания).
  В конечном итоге настойчивые и многочисленные пришельцы, завершившие эпоху натуфа "докерамический неолит "А" Иерихона", всё же заняли (захватили), заселили и застроили опустевший (покинутый) город Иерихон, положив начало иной ("тахунийской") культуре.
  Примечательно, что поздняя фаза натуфа, выделенная Ж. Ковеном (Cauvin. 1994. р41) в особый "хайоним-ский" период, харакќтерна, в частности, т.н. революцией симвоќлов: сменой зооморфизма, доминировавшего в предшествуюќщем, в том числе и в ранненатуфийском, искусстве, антропоморфизќмом.
  Относительно внешнего облика натуфийцев эпохи раннего натуфа сложиќлось мнение (на основе находок в ментонских пещерах), что они поразительно похожи на ориньякских людей Южной Европы (ориньякскую культуру в 3ападной Европе сменил "граветт"; существует и мнение, что граветт - третий этап в ориньякском комплексе культур). Об их единых культурных корнях говорит, к примеру, сходство ("весьма напоминают") образцов творчеќства ранќнего натуфа и периодов "ориньяк" и "мадлен" (последовал за "граветт"), обнаружен-ных во Франции (мадлен, Angles-sur-1'Anglin) и в Анатолии (мезоќлит); а также подобие религииозќных воззрений (в частности, триедиќный (возрастной) образ Великой богини-матери) и сходство физического облика этносов (см. ниже). Заметим, что поскольку возникновение ориньяка на различных территориях происходило совсем не одновременно, то распространение этой культуры принято связывать, в основном, с путями миграции её носителей.
  Бытует мнение, что на территории современной Франции ориньякцы, в основном, имели европеоидную (кроманьонскую) внешность. В тоже время, позднепалеолитические люди, судя по находкам, могли (как выше упоминалось) и несколько отличаться от обычного кроманьонского типа. Так, тип человека из грота Комб-Капелль (Южная Франция, найден в 1909 г) значительно ниже кроманьонца (160 см), у него высокий, узкий и длинный череп, лоб покатый, массивная нижняя челюсть с незначительно выступающим подбородком. Ещё менее схожи с типичным кроманьонцем пожилая женщина и юноша ок. 16 лет, чьи скелеты обнаружены в гроте Гримальди (Италия, 1901 г). Оба индивида сравнительно небольшого роста (женщина - ок. 157 см, юноша - ок. 159 см.) и некоторыми чертами напоминают негроидов: прогнатизмом (выступанием лицевых костей и челюстей вперед), широким носом, очень крупными зубами, узким тазом. При бесспорно большом сходстве с неграми, они все же обладают и такими признаками, которые сближают их с кроманьонцами или с европеоидами в широком смысле слова. Подобные антропологические отклонения, в основном, принято рас-сматривать (Буль и др.) как местные варианты кроманьонской расы (либо как иные расовые типы европеои-дов).
  Британский специалист Ричард Нив, используя фрагменты черепа, найденные в одной из пещер Румынии, восстановил (воссоздал) внешний облик человека, жившего там более 35 тыс. лет назад. Судя по модели, созданной учёным, (скульптура из глины), человек из Румынии также имел африканские черты, что позволяет говорить о связи между первыми европейскими жителями и их предками из Африки. Следует отметить, что Г.Ф. Дебец считал "евро-африканский тип" стадией развития, общей как для негров, так и для собственно европеоидов. Как выяснилось, люди негроидного типа вообще жили в Европе с древнейших времен почти до железного века. Хорошо идентифицируемые останки подобных антропологических типов (отражающих пути их миграций) обнаруќжены, в частности, в Костёнках (стоянка "Маркина гора"); в Восточной Европе (Гавриловская стоянка на Нижней Оке, Украина) в позднепалеолитичеќское время; в Швейцарии, Северной Италии и Англии в неолите, а также и в России (на территориях вплоть до Воронежа).
  Профессор Г.В. Валуа, основываясь на характеристиках черепа молодой женщины-натуфийки, обнаруженќного в Эрк-эль-Ахмаре (Иудейская пустыня), составил её "портрет". По мнению учёного, эта натуфийка обладала чётко очерченным профилем с хорошо выраженным подбородком, незначительным прогнатизмом, выпуклым носом и высоким лбом. Её надбровные валики довольно массивны (как у людей эпохи верхнего палеолита), голова же несколько удлинённой формы (долихоцефалия, объём черепа - 1505 куб. см).
  Заметим, что в натуфийском захоронении, обнаруженном на севере Израиля и датируемом примерно X тыс. лет до н.э., были найдены останки женщины, которая дожила до 45 лет (весьма преклонный возраст).
  По мнению А. Кейта, описавшего натуфийцев из пещер Шукбах и Кебара, они обладали невысоким ростом (мужчины - ок. 160 см, женщины - ок. 152 см), кости их конечностей были тонкими, а ноги и руки - сравниќтельно маленькими (т.е. "грацильный" тип). Их головы были удлинены, а лица - маленькие и продолговаќтые, со слабой нижней челюстью (с незначительным прогнатизмом), но выступающим подбородком.
  Характерно, что описание физического типа создателей археологической культуры "лепеньски-вир" на Дунае (возникновение относят к XII-XI тыс. до н.э.), практически, совпадает с приведённым А. Кейтом описанием натуфийцев. Это - тоже люди грацильного (низкорослые, тонкокостные, мелкоголовые и узколи-цые) средиземноморского антропологического типа. Весьма сущестќвено (для целей идентификации места исхода натуфийцев), что (М. Гимбутас ("Цивилизация Великой Богини: Мир Древней Европы". 2006) культура "лепеньски-вир" (см. ниже) считается прямым продолжением культуры "граветт" (28-20 тыс. лет до н.э.; название - по пещере Ла Граветт, Франция).
  В Иерихоне (Телль эс-Султан), в трех коллективќных захоронениях, изученных Готфридом Куртом, найдены останки более 800 человек. На основе анализа черепов и костных останков из этих погребений сделан вывод, что натуфийцы Иерихона периода IX-VIII тыс. до н.э. ("докерамический неолит "А" Иерихона") по физическому типу близки к евро-африканской расе, долихоцеќфалы с некоторыми негроидными чертами, с умеренным прогнатизмом и заметно выступающим, широким носом, сравниќтельно крепкие, ростом чуть выше 150 см (возможно, предки прадравидов). Многие учёные полагают, что натуф докерамичеќского неолита "А" Иериќхона занесён в Ханаан из Северной Сирии или Анатолии (по всей вероятности, основную часть пришельцев составляли поќтомки ассимиќлиќровавшегося в Анатолии "грацильного" этноса, кровнородственного ранним натуфийќцам). Примечательно, что означенная эпоха характерна отчётливым проявлением начала процессов домеќстификаќции и окультуриваќния растеќний (обнаружены следы ведения сельскохозяйственќных работ) и животных.
  Принято полагать, что ностратический праязык мезолита распался на западноностратичеќскую (афразий-ский, картвельќский, индоевропейский) и восточноностратичеќскую (эламо-дравидский, урало-алтайский) группы (т.е. некая исходная евразийская общность носителей ностратического праязыка раздробилась на группы, мигрировавшие в различные регионы Ойкумены) ок. 13000 г. до н.э. (согласно глоттохронологических подсчётов С.А. Старостина, первое разделение ностратического праязыка произошло в XI тыс. до н.э., - отде-лились прадравидский (эламо-дравидский) и пракартвельский).
  Первоначальными носителями праафразийќского (прасемито-хамитского) языка принято в наќстоящее время считать натуфийцев (А.Ю. Милитарев, В.А. Шнирельман. "Проблема происхождеќния афразийќцев. Советќская этнограќфия". 1988. Љ4. с32-35.). Гипотеза А.Ю. Милитарева локализует афразийскую прародину в Передней Азии и на Аравийском полуострове, в то время как у И.М. Дьяконова - в области Юго-Восточной Сахары и в прилегающих районах Восточной Африки. Многие хозяйственные термины, названия растений и животќных, восстанавливаемые при реконструкќции этого (праафразийќского) языка, обнаруживают непосредственные параллели с истоќриќческими реалиями натуфийќской культуры. Распад праафразийской языковой общности относят примерно в X-IX тыс. до н.э...
  Грацильный этнос, эмигрировавший во времена верхнего палеоќлита из Южной Европы, осел в Подунавье, Анатолии, Сирии и др. местах. Добрались они (носители ранќнего натуфа) и до Ханаана (и Африки), а также до Месопотамии и Элама. Натуфийские поселения, ставшие достоянием археологии, в совокупности представ-ляли обширную, разветвќлённую "сисќтему", охватившую прибрежные районы Ханаана и долину Иордана, Иудейскую пустыню, Негев и вади Арава, Сирию, юго-восточную Турцию, Загрос, Средний Евфрат и Синд-жарскую долину Северо-Западного Ирака.
  Характерно, что этносы, когда-либо мигрировавшие в Ханаане, непременно добирались и до Египта. Так, считается, что протоегипетская культура "хариф" (пустыня Негев и Северный Синай) выделилась из натуфа в ок. 10000-9420/8450-7950 гг. до н.э. (А.Ю. Милитарев, В.А. Шнирельман. с34-35). Носители натуфийской кульќтуры (и праафразийќского языка) оседали и в нильской долине. В Хелуане (южный пригород Каира) найдена микролитичеќская индустрия, сходная с "натуфом" Ханаана (Э. Анати). По поводу ситуации, сложившейся в нильской долине в эпоху позднего палеолита, Ф. Вендорф замечает ("Предыстория долины Нила"): "Столь же впечатляющим, как подъём древнего земледелия в долине Нила в эпоху позднего палеолита, являќется его резкое падение. Никто не знает точно, почему, но вскоре после 10500 г. до н.э. ранние лезвия серпов и жернова исчезают [как и похоронные обычаи (например, вторичные захоронения), подобные натуфийским в Х тыс. до н.э.]. Их место по всему Египту занимают каменные орудия [обычных] охотников, рыболовов и соќбирателей верхнего палеолита".
  Как известно (Г.Чайлд "Древнейший Восток в свете новых раскопок". М. 1956), микролиты охотничьего оружия натуфийцев (сегментовидной, треќугольной и трапециевидной формы) иногда покрывались ретушью (даже с обеих стоќрон). Характерно, что такой приём в технике изготовления микролитов, помимо Ханаана, из-весќтен на Синае и в Гелуане (23 км к югу от Каира и 3 км к востоку от Нила). Небольшое число сходќных микролитов (ножевидные плаќстинки), также покрытых ретушью, обнаружено и в Иракќском Курдистане (долина Чемчемаль), - в натуфийском (VIII-VII тыс. до н.э.) поселении Калат Джармо (16 строительных гори-зонтов). Примечательно и то (Г.Чайлд), что там же, в Хелуане (Эль-Омари), сеяли "Triticum monococcum" - вид пшеницы, не встречающийся до этого вреќмени южнее Тавра или Амана (земледельческие традиции Анатолии).
  Следовательно, натуфийцы, пользующиеся микролитами с ретушью, могли мигрировать в Ханаан, на Си-най, а затем и в Египет из Анатолии (и Курдистана) в конце эпохи "докерамический неолит "А" Иерихона" (веќроятно, в Ханаане подобная техника оформления микролитов получила дальнейшее развитие).
  Свидетельства присутствия поздней тахунийской культуры Ханаана (синхронной "ярмуку", "керамиче-ский неолит "А") обнаружены и на Синае, и в Египте (в частности, найдено большое количество типичных наконечников стрел). Считается, что поздняя тахунийская индустрия "очень похожа на тасийскую египетскую культуру", а "последние тахунийские орудия тасийской культуры в Египте", видимо, относятся к V - нач. IV тыс. до н.э. (Э. Анати). Предполагается, что "тасийская" культура получила дальнейшее развитие в т.н. "бадарийской" культуре (либо они сосуществовали), 4500-3250 гг. до н.э.. (обе культуры впервые обнаружены при раскопках близ селения Эль-Бадари, Средний Египет). Эта ("бадарийќская") культура известна в верхнем Египте, к югу она была распространена примерно до Арманта, обнаружена эта культура и в бассейне Вади Хаммамат (русло правого притока Нила). Как выяснилось (Г. Чайлд "Древнейший Восток в свете новых раскоќпок". 1956), в антропологическом отношении бадарийцы не слишком отличались от тасийцев: их рост ок. 145-157 см, стройны, не очень крепкого сложения (т.е. грацильны), "обладали лишь отдельными признаками негроидности или примесью южноиндийских (протодравидийских) черт"; и, по всей вероятности, являлись потомками натуфийцев.
  В Нижнем Египте (в 2-х км к западу от Розеттского рукава Нила), было отќкрыто (96.) селение "Меримда Бени Салам" (к северо-западу от Каира), древнее (V-IV тыс. до н.э.) поселение предков исторических египтян (первоначально лёгкие хижины (во II фазе - жиќлища овальной формы); деревянные серпы с кремниевыми вкладышами, зернотёрки; большие огоќроженные зерновые ямы (во II фазе - обмазанные глиной корзины)). Тёмная керамика Меримды проста, она сделана без применения гончарного круга. "Уже давно отмечено" (Гордон Чайлд), что меримдийские горшки и ковши "находят удивительно близкие аналогии среди глиняной посуды западно-неолитической культуры ["старой" в трактовке М. Гимбутас] Европы на всём её протяжении от Иберийского полуостова до Британских островов".
  Важно отметить, что округќлые, заглублённые жилища (дома), глинобитные остатки круглых стен которых были обнаружены в Меримде (третья фаза) и близ Бадари, сходны с натуфийскими домами, в частности, поселения Эйнан (Айн Маллахи).
  Выявлено, что погребения в поселении находились либо рядом с жилишами (хижинами, домами), либо внутри них. Примечательно, что в Меримде большинство скелетов оказаќлось долихоцефальными. с широкой черепной коробкой, - широкими лобными костями), которые были значительно выше росќтом (Ibid.,1930. 21-81), чем более поздняя женская часть населения Верхнего и Среднего Египта (очевидно, анатолийские носители культуры "керамичеќского неолита", прошедшие Ханаан, см. ниже). Костяки людей (тип Гизэ), отличающихся более выќсоким ростом и более крупными (овальными) черепами, чем у обычного доди-настического населения Египта, откопаны также и в Хелуане (поселение Эль-Омари).
  В районе оазиса Фаюм (вблизи озера) обнаружено поселение (по-видимому, возведенное ассимилировав-шимися в Ханаане носителями культуры "керамичеќского неолита"), отнесённое к периоду 5200-4500 гг. до н.э.. Найдены остатки стен и домов, построенных с исќпользованием терракоты или известняка, а также большое коќличество посуды из глины и фундаменты зернохранилищ (А.Ю. Милитарев). Жители поселений Фаюма, как и в Меримде, сеяли ячмень и пшеницу-двузернянку, а урожай сниќмали посредством одинаковых серпов. Из доќмашних животных разводили свиќней, крупный рогатый скот, а также овец и коз (Caton-Thompson. The Desert Faќyum. L. 1934). Таким образом не исключено, что домашние животные проникли в Египет из Азии.
  Считается (Г.Чайлд), что для стрел или дротиков фаюмскими (и в Меримде) охотниками применялись также и костяные наконечники, напоминаюќщие натуфийские (и капсийские) образцы. Рыбу же били гарпунами, костяные накоќнечники которых имели точно такой же круглый ствол с сильно выступающими зубьями, как и у образцов натуфийских гарпунов Палестины. Рыболовные крючки, костяные иглы, проколки и долотообразные орудия для сглаживания, найденные в Меримде, также находят себе аналогии в натуфийской культуре. В Меримде обќнаружены и булавы грушевидной, как в Азии (например, в Библе), формы (Юнќкер. Ibid., 1929. 156 ff). Помимо этого, меримдийская "древнейшая керамика с нелощёными полосами, украшен-ными нарезным ёлочным орнаментом, весьма напоминает некоторые неолитические сосуды Палестины". Более того, "резќной орнамент "елочкой"... (-) неотъемлемая черта ярмукской культуры" (Эммануэль Анати). К тому же, меримдийский орнамент "имеет даже некоторое сходство с узорами на сосудах" из Хасќсуны (Г.Чайлд "Древнейший Восток в свете новых раскопок". М. 1956).
  
  2.3 Тахунийская археологичеќская культура.
  Для эпохи докерамического неолита "В" (Pre-Pottery Neolithic "B" - PPNB) была принята следующая довольно детальная классификация: ранний PPNB - 7600-7200 гг. до н.э. (например, в Северной Сирии и Юго-Восточной Анатолии), средний PPNB - 7200-6500 гг. до н.э., поздний PPNB - (6500-6000 гг. до н.э.) и заключительный PPNB - 6000-5500 гг. до н.э. (выделен в отдельный период - Pre-Pottery Neolithic "C", PPNС).
  Как показали новые, более точные даты, полученные (по С14) при раскопках Иерихона (где обнаружено не менее 26 обмазок полов одна на другой), перерыв между запустеќнием города после окончания этапа "докерамический неолит "А" Иерихона" и новым его заселением на "втором этапе" ("докерамический неолит "В" Иерихона", "второй [городской] этап") был невеќлик (город, разрушенќный при захвате, отстроен заново).
  Характерно, что с приходом "второго этапа", ранее процветавшая в Ханаане натуфийќская культура была, в основном, замещена иной, т.н. "тахунийской" археологичеќской культурой (наименоваќние по Вади-Тахун в центральном Ханаане). Новые обитатели принесли с собой не только иную каменную индустрию, но и весьма развитую домостроительќную технику. Влияние пришлого этноса особенно наглядно и проявилось в архитек-туре: округлые дома были заменены прямоугольќными (Абу-Гош, Мотц) с плоскими перекрытиями (анатолий-ская архитектурная традиция: прямоугольная планиќровка домов в поселениях Анатолии известна с ок. 7700 г. до н.э.). Вновь возведённые постройки достаќточно сложны и технически совершенны (что говорит о значительќной культурной предыстории пришельќцев). Массивные стены их домов, в отличие от кладки из плосковыпукќлых кирпичей образца "первого [городского] этапа", возведены из кирпича-сырца сигарообраз-ной формы (ручная лепка) и обмазаны известью (часто к ней примеќшивались красящие вещества, придававшие обмазке красноватый или кремовый оттенок). В домах было несколько прямоугольных (с закруглёнными углами), смежных, больших комнат (иногда с нишами для сна), снабжённых широкими, порой фланкированными столбами, дверьми; а также подсобные помещения (складќские, производственќные, кухонные). Полы тщательно обмазывались гипсом и иногда покрывались тростникоќвыми циновками. Очаги (в плане) имели форму праќвильных прямоугольных углублеќний в полу и обмазывались глиной. Кухни (как и очаги) могли находиться и в открытых дворах, по сторонам которых группировались постройки. Из домашней утвари сохраниќлись лишь искусно сделанные (вплоть до полировки) каменные сосуды из белого известняка. Выявлено устроительство и домашних святилищ: в стене одной из больќших комнат жилого дома устраивалась специальная ниша, в которую на пьедестале помещали сакральные камни, символиќзирующие божество (к примеру, в виде столбика).
  Интересно, что в пустынных Негеве и Синае, где пришельцы, будучи, вероятно, в основном, земледел-цами, задерживались, видимо, не надолго, - там сохраняется прежняя традиция возведения круглых в плане жилищ.
  Наступивший этап (докерамический неолит "В") характеризуется дальнейќшим прогрессом в области земледелия: резко возросло число соответствующих орудий, но при этом лезвия серпов остались такими же, как и на "первом этапе", - составные, роговые основы их изогнуты (что свидетельствует об общности традиций в их изготовлении). Новшеством являются длинные, овальные зернотерќки, открытые с узкой стороны.
  Основными пищевыми культурами "второго этапа" являлись пшеница-однозернянка (Анатолия, Курди-стан), эммер, культурный ячмень, конские бобы, чечевица, горох и нут.
  Помимо Иерихона, распространение тахунийской культуры прослежено по всей долине Иордана. Данная культура зафиксирована в Телль Шейх-Али 1, Телль Мунхатте, а также на возвышенностях противоположного берега Иордаќна, - в Телль Фарахе и Вади Шуайбе. Тахунийская каменная индустрия обнаружена также и в Абу Суване, близ Джераша (достигла наибольшего развития в период докерамического неолита Иерихона "В").
   Так, в поселении Бейда (Сейль-Ахлат) севернее Петќры, занимавшем площадь около 4000-8000 кв. м, обнаружено (Д. Киркбрайд; 1958-1967 гг.) семь строительных периодов. Для четвертого сверху посеќления, погибшего при пожаре, определено (С14), что оно существовало в интервале между 7200 и 7000 гг. до н.э.. Это поселение состояло из многочисленных, частично углубленных в землю домов (одно- и многокомнатных) прямоугольного плана, с почти прямыми стенами и закругленными углами. Нижняя часть построек была сло-жена из камней и из тщательно подогнанных плит (сухая кладка), а стены и потолок покрыты несколькими слоями известкоќвой обмазки (штукатуркой). Полы, лежавшие чуть ниже уровня почвы, обмазывались глиной и украшались линиями яркой краски. Каждый дом, с прилегавшей к нему кухќней и кладовыми, стоял отдельно от других, т.е. планировка поселения Бейда близка планировке, принятой в период натуфа (возможна преемственќность). Следует отметить, что в погребениях Бейды были найдены скорченные костяки без черепов. Приблизиќтельно в VI тыс. до н.э. Бейда была покинута жителями.
  Особенности (такие, например, как строительно-архитектурќные приемы или каменный инвентарь; обычай жертвоприношения младенцев, занесённый в Ханаан тахунийцами) и территориальная (географическая) последовательность распространения новой, тахунийской, культуры (в том числе и в долине Иордана), явно свидетельствуют о появлении пришельцев с севера.
  Выяснено, что тахунийская каменная индустрия и её носители в период "первого этапа" ("А") уже мигрировали (к югу). Так, материалы памятников, расположенных к северу и к западу от Дамаска, а также раскопки в Телль-Рамаде (ок. 6300 г. до н.э.), юго-западнее Дамаска (в пригороде), показывают, что тахуний-ская культура распространилась в данном регионе прежде, чем в долине Иордана. Проявилась она и в Рас Шамре (VА), а также на северо-сирийском побережье. В то время как в Малой Азии и Северной Сирии тахунийская культура была "монолитной", в некоторых регионах Южной Сирии и Ханаана существовали смешанные типы натуфийско-тахунийских культур. Однако анатолийская традиция сооружения прямоуголь-ных строений (заметим, что святилища в Гёбекли Тепе, датируемые ХI-Х тыс. до н.э., ещё имели круглую или овальную форму), практически, повсеместно вытеснила более древний (натуфийский) обычай строительства округлых домов.
  Выявлено, что на втором этапе "докерамического неолита" Ханаана погребальная практика не претерпе-вает заметных изменений (поза трупа более вытянутая). Дальнейшее развитие и распространение получает обычай отделения черепов (14.с291; 104.с72). К примеру, в Бейсамуне (Израиль) и Телль-Рамаде черепа стояли на глиняных фигурах-подставках, а в поселении Мурейбит (Северная Сирия) черепа располагались вдоль стен на полках. Пять черепов (ок. 7500 г. до н.э.) обнаружено и рядом с деревней Джайдет аль-Кхас (35 км от Дамаска). При раскопках анатолийского поселения Чайёню (современного Иерихону "второго этапа") много человеческих черепов было найдено под плитой-алтарём (сохранились следы крови), а также обнаружены погребеќния под домами (погребальная утварь: ожерелья из камней и раковин, костяные застёжки для пояса, бусинки).
  Так, разукрашенные человеческие черепа найдены в небольшой пещере Нахаль Хемар (в 20 км к западу от южного берега Мертвого моря, у подножия Иудейских гор). Любопытно, что на этих шести черепах, от затылка до темени, была нанесена решетка из темных полосок (клей, сваренный из шкур животных не позднее 6200 г. до н.э. (А.Ниссенбаум. Archeology and Natural Sciences. 1997. Љ 5; Science News. 1997. V.152. Љ 18. р279)). Отметим и то, что в пещере обнаружены и каменные маски, одна из которых покрыта полосами красной и зелёной краски (маски связаны с обрядом возрождения), а также фрагменты антропоморфных статуй.
  Характерно, что в эпоху докерамического неолита "В" (7500-6000 гг. до н.э.) на черепах усопших из поселений Ханаана тщательно моделировались (реконструировались) лица (волосы и даже усы) посредством применения глиняной или гипсовой обмазки, краски, раковин (для глаз) и битума. Кэтлин Кеньон так описывает найденные ею в Иерихоне черепа: "Нижняя часть этих черепов была покрыта глиняной обмазкой, которой старались придать индивидуальные человеческие черты. В глазницы вставлены ракушки. У шести из них (черепов) ракушки двустворчатые, с вертикальной прорезью между створками, имитирующей зрачки. В глазницы седьмого вставлены ракушки-каури, горизонтальный проём в которых создаёт странный реалистич-ный эффект". Некоторые лица выполнены с поразительным мастерством. Так, например, в Иерихоне каждая из одиннадцати обнаруженных в результате раскопок голов индивидуальна. Принято полагать, что данные "скульптурные произведения" носят портретный характер и адекватно отражают тип носителей тахунийской культуры тех дней. Подобные образцы "портретного" искусства (свидетельствующие и об ареале расселения тахунийцев) обнаружены также в Айн-Гхазале (Заиорданье), Бейсамуне (север Иорданской долины) и в Телль Рамаде (Южная Сирия). В святилище (VII.21) Чатал Хююка человеческие черепа открыто стояли на платформах. Эти черепа также были обмазаны глиной, чтобы воссоздать лица (облик) скончавшихся (вместо глаз вставлялись раковины или цветные камешки).
  Представляется вполне закономерным, что в Анатоќлии, и в частности, в нижних слоях (кон. VIII - нач. VI тыс. до н.э.) поселения Хаджилар открыта культура, близкая современному ему докерамическому неолиту Иерихона "В" (дома, каменные сосуды и погребения подобны). Материальная культура (7250-6750 г. до н.э.; пять фаз развития) поселения Чайёню (Çayönü) в Восточной Анатолии также сочтена (11.с30) аналогичной докерамическому неолиту Иерихона "В" (в Чайёню - прямоугольные здаќния, у которых нижний уровень сделан из камня, а верхний - из кирпича-сырца; полы же покрыты известковой обмазкой и окрашены в яркий цвет; орудия из кремневых ножевидных пластинок, серпы из камня и т.п.). Бытует мнение, что Иерихон (периода докерамического неолита "В") связан с поселениями Чайёню, Хаджилар или с Чатал Хююк по столь существенным признакам, что их совокупная значимость убедительно свидетельствует о "генетическом" (культурном и этническом) родстве между тахунийскими Иерихоном ("В") или Бейдой и перечисленными анатолийскими поселениями. Так, в слое "Иерихон "В" обнаружены три, типично анатолийские в части образности, статуэтки (необожжённая глина, глаза из раковин), изображавшие бородатого мужчину, женщину и ребёнка ("святое семейство").
  Яркий памятник неолита (ок. 7500 до н.э.) Чатал Хююк (Центральная Анатолия, долина Конья, 1000 м над уровќнем моря) - одно из самых ранних протогородских поселений (раскопки Дж. Мелларта в 1961-1965 гг.). Его нижние культурные слои относятся к поздней натуфийской кульќтуре и докераќмическому неолиту, а обнаруженные там материалы связаны с соответќствуюќщими культурами Ханаана и Сирии. На уровне "доке-рамический неолита А" были найдены модели свяќтилища, статуэтки, пряслица, остатки полихромных стенных росписей. Дома в Чатал-Хююке (площаќдью ок. 25 кв. м, из сырцового кирпича, карќкасы деревянные) были построены (неподалеку от реки) вплотную друг к другу так, что ходить было возможно только внутри помещений или по их плоским крышам. Кухни занимали примерно треть общего проќстранства дома, а печи располагаќлись в нижней части стены. В клаќдовых стояли плетеные корзины для хранения зерна (выращивались три вида пшеницы и один - ячќменя), инструменќтов и пр. Входом в дом служило небольшое окно под крышей, которое одновременно предназначалось для освещения и вентиляции. Наружные стены были глухими и массивными. Примыкая одна к другой, они (стены) создавали единое ограждение жилой зоны, способное выдержать осаду и нападение извне (Mellaart, 1967). Характерно, что Чатал Хююк демонстрирует архитектуру, особенности и приёмы строительства, используемые во многих подобных поселениях Анатолии. Заметим, что раскопки, проведённые в окрестностях близлежащего вулкана Хасан, открыли неолитические городища, ещё более древние, чем Чатал-Хююк.
  В Чатал-Хююке из ок. 300 раскопанных комнат в 88 (символика богини Неба) расписаны стены, фрески на которых были длиной от 12 до 18 м (т.е. в этих 88 комнатах функционировали святилища). Мотивы фресок, а также и настенных рельефов, связаны с культом Великой богиней (по большей части) и с богом-отцом. Дж. Мелларт полагает, что данные стенќные росписи имели обрядовое назначение, и после того, как в неком акте отправления культа они исполняли свою сакральную функцию (например, в сезонном празднике уборки урожая), их покрыќвали (замазывали) слоем белой обмазки. При необходимости (очередное общеплеќменное богослужение) на белой чистой поверхности делались новые росписи. Характерно, что на стенах святилищ Чатал-Хююка широко представлены такие сакральные эмблемы богини-матери (знаки лона), как треугольники, ромбы и "песочные часы" (вошедшие в репертуары архаичных письменноќстей, см. ниже). Примечательно и то, что в самом большом из святилищ (Е VII, 4) протогорода было обнаружено богатое захоронение женќщины (по всей вероятности, верховной жрицы-правительницы), вокруг головы которой лежали три нижних клыкастых челюсти вепря (ни одна из мужских моќгил не обладала столь значительным инвентарем).
  Таким образом, этнос, заселивший Ханаан в период "докерамический неолит "В", по всей вероятности, является мигрантом из Анатолии. Предполагается (Cauvin, Aurenche. 1981: 184), что очагом возникновения докерамического неќолита "В" могла быть область Тавра и Среднего Евфрата. Заметим, что грандиозный храмовый комплекс Гёбекли Тепе был покинут именно после 7500 г. до н.э.. Любопытно, что некоторые специалисты усматривают прямую связь скульптур и барельефов Гёбекли-Тепе с первой крупной скульптурой Египта - статуей бога Мина из IV тыс. до н.э. (волны анатолийских мигрантов всегда достигали Египта).
  Согласно (предварительный отчёт) антропологическим исследованиям ок. 300 обнаруженных в Чатал Хююке скелетов (ок. 7500 до н.э., а также и позднее: III слой - ок. 5800 г. до н.э.), его население делилось на долихоќцефальных (удлинёнќные черепа) евро-африканцев (54,2%), долихоќцефальных протосредиземноморќцев (16,9%) и брахицефальных (круглые черепа) альпийцев (22,9%). У наиболее многочисленной группы просле-живается сходство с верхнепалеолитическим типом из грота Комб-Капелль (Южная Франция), который обычно характеќризуется как средиземноморский вариант кроманьонца. Как отмечал Дж. Мелларт, основная часть населения Чатал Хююка по-прежнему ещё мало отличалась по типу от своих верхнепалеолитических предков. Проф. М. Шеньюрек, изучавший скелеты из погребений Хаджилара (VIII-VI тыс. до н.э.), определил физичеќский тип этноса этого поселения как состоящий из двух долихоцефальных рас: евро-африканской и ещё более грацильной (тонкокостной). Подобный этнос (грацильный) в Чатал Хююке составлял 80,1%.
  Жители Ханаана той поры были неќсколько более массивќными и высокими, чем предшествовавшие им натуфийцы; с чертами, "напоминаюќщими индивидуумов, найденных в Юмукќ-Тепе и в других памятниках Анатоќлии" (Э. Анати). Любопытно (А. Хордличка), что в Мегиддо жили предќставители средиземноморской и негроидной рас, а Телль-эль-Асавир некогда населяли люди, относившиеся к протосредиземноморской расе и к альпийскому типу балкано-кавказской расы (брахицефалия, средний рост ок. 163 см). Описание физического типа тахунийцев Библа приводит Гордон Чайлд; "Жители Библа в халколитическую эпоху [точнее в протохалкоќлит] были низкорослыми, темноволосыми и длинноголовыми представителями средиземноморской расы, приближающиќмися по своему физическому складу (Bul. Mus. Beyrouth, I, 1937, 23-33; Dunand, Biblia Grammata (Beyrouth, 1945), 4, n. I.) к натуфийцам; однако имеются сообщения и о примеси круглоголовых элементов".
  Согласно общему мнению, утончённый тип лица жителей Иерихона докерамического неолита "В" не соответствовал среднему типу лиц обитателей Средиземноморья того периода, который (этнос с усреднённым типом лиц) принято классифицировать как (70-1.с168) "протосредиземноморский".
  Итак, сопоставление внешнего облика ориньякцев, натуфийцев, населения Иерихона эпохи докерамиче-ского неолита "В" и современных им анатолийцев Чатал Хююка и Хаджилара, убедительно свидетельствует об этнической близости жителей Плодородного Полумесяца (и ассимиляции исходных типов).
  
   2.4 Период "керамический неолит" - "халколит".
  В начале VI тыс. до н.э. тахунийские поселения Ханаана, практически, прекратили своё существование (археологически), характер и причины чего "ещё не определены" (104.с84). Зафиксирован резкий культурный регресс: капитальные каменные сооружения сменяются примитивными жилищами (своего рода жилыми ямами с лёгкой наземной конструкцией из глины и мелких камней), поселения кратковременны (что указывает на перманентное состояние миграции у новой волны переселенцев). Хорошо проработанные в перид "докерамичеќский неолит "В" формы зернотёрок, пестов, ступ, тонких каменных сосудов исчезают, сменяясь резко обеднёнќными формами предельно грубых каменных сосудов и ступ. Значиќтельно изменилась и кремниевая индустрия. Вместо тонко заострённых лезвий составных серпов преобладают крупные лезвия с грубо зазубренным рабоќчим краем. Несколько изменившийся характер погребальной обрядности (наиболее консервативная часть культа), в свою очередь, говорит о притоке в Ханаан нового этноса (с севера и востока (Э. Амати)).
  Наступившая эпоха археологической культуры "керамический неолит" (Pottery Neolithic - PN) разделёна пристально изучавшей его Кетлин Кеньон на два периода: этап "А" ("керамический неолит А") датируется 6000-5000 гг. до н.э.; и этап "В" ("керамический неолит В") - 5000-4300 гг. до н.э..
  Для приморской зоны Восточного Средиземноморья керамический неолит, в основном, это (Е.С. Бондаренко "Поселения неолитичеќского периода на Ближнем Востоке". Инет-журнал "Ломоносов"): Ярмукская археологическая культура (5500-5000 гг. до н.э.), Лодская культура (Иерихон IX, долина Иордана между Кинеретом и Мертвым морем; ок. 5000-4700 гг. до н.э.) и культура прибрежных областей, т.н. культура "Вади Раба" (4700-4300/4000 гг. до н.э.).
  Основным нововведением наступившей эпохи PN явилось широкое распространение лепной (гончарный круг ещё не применяется) керамической (обожжённой на огне) посуды. Так, керамика из Шаар-Голан (долина реки Ярмук) свидетельстќвует о том, что, в частности, носители ярмукской культуры ещё до прихода в Ханаан обладали большим опыќтом в её изготовлении: она хорошо обожжена и разнообразна. Изготовлялись кувшины, сосуды с кругќлым (и с суќженным) горлышком и плоским дном, миски, мелкие тарелки, глубокие чаши. Большинство изделий было укќрашено оригинальным геометрическим орнаменќтом - зигзагообќразными линиями ("ёлочкой"). Замечено (Л.С. Клейн), что "ёлочный" орнамент, столь типичный для сосудов "ярмукской" культуры, был широко распространён в кульќтурах Передней Азии V-IV тыс. до н.э..
  Уместно отметить, что человечество принялось изготовлять посуду из глины и обжигать её на много ранее, чем первоначально считалось. Так, в 2002 г. бельгийским археологам (Лейвенский ун-т) удалось откопать (горная пещера в Дандаре, 50 км к югу от Каира) хорошо сохранившиеся осколки обожжённой глиняной посуды, возраст которой составляет 30-33 тыс. лет. В Китае остатки (фрагменты) местной керамической посуды датированы 16 тыс. до н.э., а в Средиземноморье возраст самых древних фрагментов посуды оценён примерно в 10 тыс. лет.
  Прототипом больших керамических сосудов могли послужить корзины (остатки корзин найдены в пещере Шанидар, в Северќной Сирии, Верхнем Египте и Кении), обмазанные глиной и, вероятно, случайно подвергшиеся возќдействию огня очага.
  Помимо распространения оригинальной керамической посуды, новая традиќция принесла в Ханаан и искус-ство изготовќления статуэток (например, "Ярмук") из обожженной глины (заметим, что древнейшая подобная статуэтка из Моравии датирована ок. 33 тыс. лет до н.э.). Очевидно, что обжиг изделий из глины (изготовление керамики) не имеет единого центра.
  Так, в Шаар-Голан найдено около ста предметов искусства, включая гальки с выгравированными на них изображениќями (подобные гальки обнаружены вблиќзи Гешера и в Библе) и маленькие статуэтки из камня и/или керамики, посвящённые, в основном, отправлению культа плодородия. Для культуры "Ярмук" (Шаарќ-Голан, Бейт Шаан, Йокнаам; а также посёлки типа Хурват Минхах, нижний слой) характерны также прямоугольные и круглые в плане строения (влияние предыдущих культур); а в конце поры культуры "Ярмук" - только круглые.
  В то время как на землях Ливана, Сирии и Анатолии собрано достаточно материалов для установления преемственности докерамического и кераќмического периодов неолита (т.е. культурной ассимиляции пришель-цев), ранее считалось, что подобная связь для Палестины еще не установлена. Однако в 2009 г. на территории Тель-Авива были обнаружены остатки дома с массивными стенами, содержащего прямоугольные в плане, три смежные, большие комнаты. Характерные особенности этого строения указывают на его принадлежность к тахунийской археологической культуре. На месте раскопок было обнаружено большое колиќчество фрагментов домашней утвари (например, каменная чаша) и мелких каменных орудий (микролитов), многие из которых заметно старше самого строения (орудия, типичные для натуфа). Характерно, что на территории этого селения найдена также и керамика, предварительно датированная этапом "А" керамического неолита.
  Поскольку каменные изделия и керамика нового этноса (особо выделяются два вида изделий ручной лепки и слабого обжига: грубые кухонные и тонкие, украшенќные изделия) получили широкое (преобладающее) распространение на всей территории Ханаана, то можно полагать, что тахунийские поселения Ханаана, в основном, прекратили своё существование (резко измеќнился характер поселений), так как предыдущее населеќние было, практичеќски, вытеснено (изгнано) мощным миграционным потоком.
  Так, в Иерихоне, например, какое-то время "жилые ямы" (землянки диаметром 3-4 м и глубиной ок. 0,7 м) занимали всю площадь соответствуюќщего слоя холма Телль эс-Султан (т.е. здесь первая волна пришельцев разруќшила прежнее поселение изгнанных тахунийцев). Позднее (вторая волна пришельцев) новые жители, переходя к оседлому образу жизни, принялись строить дома с каменными основаниями и стенами из кирпича-сырца.
  Этап "керамический неолит В" (5000-4300 гг. до н.э.) ознаменован дальнейшим прогрессом в производ-стве керамики. Изделия этого периода значительно совершеннее предшествующих образцов: и число форм разнообразнее, и форќмовка изделий искуснее, и обжиг лучше. Совершенствование материальной культуры проявилось и в каменном инвентаре. По-видимому, иммигранты занялись земледелием, поскольку преобла-дают земледельческие орудия: мотыги (ранее не представленные) и лезвия серпов. Характерно, что в этот период земледелие перестаёт быть экстраординарќным явлением и охватывает уже значительные территории, занятые пришельцами. Процесс перехода к оседлому образу жизни принимает массовый характер, происходит сплошное заселение больших участков речных долин. В степных и пустынных регионах складывается своя экономическая система (кочевое скотоводство), во многом альтерќнативная оседлоземледельческой (пастуше-ской), свой образ жизни, своя духовная культура. В прибрежных районах Ханаана (эпоха - "керамический неолит А" и позднее) пришельцы также основывают новые поселения.
  Заметен прогресс и в жилой архитектуре: начали создаваться постройки с каменным основанием и стенами из сырцового кирпича ручной лепки. Однако всё ещё сооружаются как округлые, так и прямоугольные в плане строения. И лишь в конце этапа "керамический неолит В" (к сер. V тыс. до н.э.) окончательно вырабатывается стереотип прямоугольќного дома с каменным основанием.
  Так, в Библе периода VI-V тыс. до н.э. (согласно протоханаанейской традиции, Библ - первый город, основанный богами в Финикии, см. ниже), нижние два слоя (обнаружено минимум 4-5 сменяющих друг друга строительных горизонтов) содержат остатки четырёхугольных домов с обмазанными глиной полами каменных оснований, однако стены этих маленьких домов ещё из ветвей и шкур (104.с87,89). Дома в этом поселении, расположенном на прибрежной дюне, были размещены свободно, на значительном расстоянии друг от друга, по обеим сторонам глубокого вади. Большинство доќмов соќстояли из одной или двух разновеликих комнат. Полы окрашивались в белый цвет и часто обновлялись. Во многих домах имеќлись платформы (возвышения) для сидения (лежания). Жители поселения выращивали пшеницу (или ячмень) и разводили домашних животќных. Продовольственные запасы пополнялись также и за счет охоты и рыбной ловли. О прядении и ткачестве говорят находки многочисленќных пряслиц, об обработке кожи - костяные шилья. Для ранненеолитического Библа характерны кремневые вкладыши для серпов с грубым зубчатым рабочим краем, а также каменќные галькообразные фигурки. Излюбленным видом оружия библцев того времени была грушевидная каменная булава.
  Примечательно, что под домами Библа VI тыс. до н.э. обнаружены не только вторичные детские погребения с использоваќнием небольших специальных глиняных сосудов (получившие широкое развитие позднее), но и захоронения взрослых (105.) в больших кувшинах или пифоќсах. Как правило (Дж. Мелларт), погребения скрюченные, иногда коллективные (под полом постройки "46-14" лежало более 30 человек). Коллективные захоронения обнаружены и в высеченных в скалах искусстќвенных пеќщерах. Погребальный инвентарь состоял из кераќмики, оружия и украшений (т.е. характер захоронеќний традиќционный, анатолийско-натуфийского типа, отражающий идею посмертного возрождения к бытию в иномире, "Мире предков").
  Важно отметить, что в нижних слоях Библа (керамический неолит) обнаружена индустрия (М. Дюнан), специфика которой позволяет связывать, в частности, сиро-киликийский (Киликия - в южной Анатолии) и ханаанский комплексы изделий из камня. Следует также отметить и то (Э. Анати "Палестина до древних евреев". 1962), что образцы орнаментов из Библа, вырезанные на керамике, не только очень похожи на характерные для Абу-Зурейка, Телль-Кири (Aakkar) и Хацореи долины Эздраэлона, но и на образцы шнурового орнамента из Антиохийќской равнины и Мерсина (Юмюк-Тепе, юг Турции). Заметим, что анатолийские пластины-пилы с зубчиками, пластины-серпы, наконечники стрел, топоры, тесла и кирки также весьма напоминают аналогичные орудия, обнаруженные в Ханаане эпохи керамического неолита "А".
  Позднее, в 4600 г. до н.э., в Библе. была зафиксирована развитая стадия т.н. "приќбрежной" культуры. Друќгая ветвь фазы неолита Библа, отнесённая к "ярмукской" культуре, обнаружена в долине Иордана. О связи (преемственности) предыдущей археологической культуры Библа с его средним неолитом свидетельствует керамика. Сходство также прослеживаќется и в статуэтках - гальках с прочерченными чертами лица, таким же, как и в ранненеќолитическом Библе. Появляются также и натуралистические глиняные (керамические) фи-гурки с рельефными глаќзами, носом и гуќбами. При этом как галькообразные, так и глиняные фигурки демонстрируют несомненную связь с анатолийскими тиќпами из Хаджилара VI (окончание к 5600 г. до н. э.).
  Примечательно, что и в Нахаль Орен были найдены женские статуэтки, вырезанные из гальки, "очень напоминаюќщие анатолийские фигурки, которые делали носители... ярмукской культуры", а также "неќсколько орудий из анатолийќского обсидиана" (Э. Анати "Палестина до древних евреев". 1962). В поселении Кабри (Ханаан, "керамический неолит В") тоже обнаружен обсиќдиан из района озера Ван (обсидиановые отщепы) и обсидиановое зеркало, вставленное в богато украшенную обойму (Д.В. Деопик "Библейская археология и древнейшая история Святой Земли". 1998).
  Предполагается, что культура прибрежных областей Ханаана, таких как: Вади Раба (расположено непода-лёку от Петах-Тиквы), Ту-Лейлат-Баташи (долина Сорек; раскопки Я. Каплана); памятники в долине Эздра-элона (меќжду Йокнаам и Мегиддо), Телль-Ели (к югу от Кинерета; раскопки М. Праусница), а также и Библ, - первоначально возќникла в протохатто-хурритской Киликии (и севернее), оттуда и распространилась. И тогда естественно, что для культуры "Вади Раба" характерны прямоугольные в плане (анатолийќского типа) строения, хотя и обнаружены хижины и землянки (что может указывать на сезонный перерыв в миграциях, либо на этническую неоднородность волн мигрантов). Заметим, что и в Угарите (Рас-Шамра), и на Антиохийской равнине найдены одинаково обожженные "мерсинќские" сосуды с красновато-коричневым и дымчато-коричнеќвым ангобом, украшенные резным орнаментом (Э. Анати).
  Культурная связь и взаимовлияние региональных археологических культур эпохи "керамический неолит" хорошо прослеживается в Ханаане. Так, выявлено воздействие, в частности, ярмукской культуры на лодскую (в Иерихоне найдена "ярмукская" керамика с резнымќ орнаментом "ёлочкой"; типичные иерихонские пластины с крупными зубцами и проколки похожи на найденные в Шаар-Гоќлан); черепки типичной "иерихонской" керамики найдены в Телль-ќЕли, Вадиќ Раба, Тулейлат ќБаташи, вблизи Лахиша и др. местах Ханаана. В кон. VI тыс. до н.э. и в Палестине, и в Ливане были довольно широко распространены сходные небольшие и примитивные поселеќния новых мигрантов со скромной земледельческой экономикой. Ещё более многочисќленны "чрезвычайно близкие им памятники" в центральных и западных районах Сирии (Рас-Шамра, Хама), в Верхнеевфратской долине, в долине Амука (поскольку они заселены ранее).
  Характерно, что по мере распространения в стране нового этноса (6000-4300 гг. до н.э.), прежние жители - носители грацильных евро-африканских (натуфийских) черт и тахунийцы, в основном, исчезают (вытесня-ются). Их замеќщают люди с совсем иными антропологическими характеристиками: высокие, со средне вытянуќтым черепом, по форме напоминающим яйцо, высокой черепной коробкой и широкими лобными костями. Лобный профиль слегка скошен. Нижняя челюсть высока и широка. Кости носа сильно выдаются вперёд. Антропоќлоги счиќтают этот тип человека, ставший на тысячелетия доминантќным в Ливане, Сирии, Трансиордаќнии, Палестине и в Дельте Нила, относящимся к южному протосредиземноморќскому. Учёные (напр., антрополог D. Ferembach) классиќфициќруют его как относящийся к арменоидному или анатолийскому типу.
  Помимо генетики (см. ниже), обнаружен ряд артефактов, подтверждающих принадлежность ханааќнеев к "арменоидному" ("яфетическому") типу (разумеется, нельзя исключить и возможного влияния носителей куро-аракской культуры). Так, в Рас-Шамре обнаружены две фигурки (ок. 1800 г. до н.э.), одна из которых (бронзовая) изображает стоящего в свободной позе бога, а другая (медная) - сидящую богиню. Голова бога (107.с191) "представќляет собой точное воспроизведение брахицефального типа, характерќного для Предкавка-зья, с выдающимися скулами и типично выдающимся приподнятым орлиным носом. Щёки почти полные, губы крупные, хорошо смоделированные, правильный овальный подбородок с ямочками... Арменоидќные черты". Лицо богини "широкое, скулы брахицефальные", нос небольшой, почти прямой. Черты лица бронзовой статуэтки Баал-Хаддада из Минет-Эль-Бейды, приморского района Рас-Шамры (с копьём-молнией в руке, в высоком, коническом шлеме, но без традиционных бычьих рогов (107.с192)), "позволяют говорить, что перед нами снова арменоидный тип". Подобные арменоидные черты характеризуют и миниатюрную голову скульптуры из слоновой кости из Угарита (поздний бронзовый век; предположительно правитель). Это же можно сказать и об этническом типе величественной каменной головы из храма в Атшане (VII уровень; XVII в. до н.э.; найдена Леонардом Вулли (107.с195)).
  Согласно "Финикийской истории" жреца Санхунйатона, ханаанеянин "Хен (Кен)" и египтяќнин "Эйсирий (Осирис)" - братья (50. с112). Ветхий Завет, в свою очередь, также называет Кенаана (Кнаан, Ханаан) и Мицраима (Египет) братьќями. Как выяснилось, эти древние сведения имеют под собой научно-историчеќское обоснование. Так, арменоидные черты отчётливо просматриваќются на рельефах (Синай, места добычи медной руды и бирюзы), изображаюќщих египтян Санахта и его брата Джосера, представителей III династии фараоќнов. Строение черепов большого количества египетских мумий (48.с71) и взаимные пропорции частей их тел указывают на родство древних египтян с т.н. "кавказскими" племенами ("арменоидность"). Выявлено (70-1.с168) и антропологичеќское сходство между черепами египтян и ханаанеев (выборка периода бронзового века).
  Помимо этого, на территории Северной Африки обнаружены лингвистичеќские параллели с архаичной этнонимикой и топонимикой Кавказа (анатолийќской по происхождеќнию), существовавшие ещё до образования Карфагена (Н.Я. Марр "Карфаген и Рим". В кн. Н.Я. Марр "Избранные работы". т.IV. 1937г).
  Э. Анати (1962 г) также полагал, что "за последние 8 тыс. лет обитатели Африки... приобрели антропо-логичеќские признаки, которые были привнесены туда через Палестину... (переселенќцами из [Северной] Месо-потамии, Сирии или Анатолии)". В VI/V тыс. до н.э. мощная волна носителей культуры "керамическоий неолит" (последовавшая за волнами натуфийцев и тахунийцев), прокаќтившись вдоль побережья Средиземного моря по землям Ханаана, достигла и долины Нила.
  В.В. Струве ("Происхождение алфавита". 1923 г) придерживался того же мнения: "в долине Нила, до прихода туда семитов "в весьма отдалённые времена" (первая значимая миграция семитов Аравии засвиде-тельствована в 5950-4950 гг. до н.э. хассунской культурой) сидел народ, вероятно, яфетической расы" (выходцы из Анатолии VI/V тыс. до н.э., - этнос протохатто-хурритского происхождения, см. ниже). Представляется, что и та, и другая миграции связаны со значительным потеплением (засухой) в период VIII-VI тыс. до н.э. (именно в эту пору уровень мирового океана значительно повысился).
  Отмечается (И.М. Дьяконов, А.Ю. Милитарев), что уже "Ранние археологические памятники указывают на то, что... путь по суше [в Египет] через Синайский полуостров... был известен еще в мезолите, - с Х тыс. до н.э." (ещё в ранний натуф).
  Исследование мтДНК современного населения Верхнего Египта (Gurna) показало наличие у популяции следующих гаплогрупп: H (частотность составляет 14.7%), I (5.9%), J (5.9%), L1a (11.7%), L1e (5.9%), L2a (2.9%), M1 (17.6%), N1b (8.8%), T (5.9%), U (8.8%), U3 (2.9%), U4 (5.9%), L3*(a) (5.9%), L3*(b) (2.9%), оther - 2.9%. Заметим, что египтяне себя к арабам не причисляют (характерно, что многочисленные египтяне, подобно ханаанеям, ассимилировали всех своих завоевателей).
  Основную долю (оценка по значению частотности) современного митохондриального пула Кавказа (и Анатолии) составляют гаплоќгруппы HV, J, T, R1, N1a, N1b, N1c, W, X, а также большинство субкладов гаплогрупп H и U (И.А. Кутуев). Обычно к древнему анатолийскому типу мтДНК относят такие группы, как U, N1, N2 и X, а также H, J и T.
  Сопоставление приведённых выше данных свидетельствует о генетическом родстве египтян и анатолийцев-арменоидов (т.е. и ханаанеев, см. ниже).
  По поводу первоначальных носителей праегипетского языка существуют различные точки зрения. В част-ности, германский египтолог (87.с371) П. Беренс (1987 г.) полагает (подобно А.Ю. Милитареву), что предста-вители афразийской языковой семьи пришли в Египет в эпоху между VII и V тыс. до н.э. из степных просторов засыхающей (по мнению П. Беренс) Сахары (о климате Сахары см. ниже). Согласно гипотезе И.М. Дьяконова (2.;4.), носители древнеегипетского языка осели в долине Нила также ок. 5000 г. до н.э..
  Следует отметить и обильный приток мигрантов-анатолийцев в Ханаан примерно в конце V - начале IV тыс. до н.э. (до прихода амоќреев), инициированный (вытеснены) экспансией воинственных индоевропейских праариев-номаќдов. Заметим, что этими мигрантами, по-видимому, занесён в Ханаан (и Египет) бог Хусар (Кусар-ва-Хусас) - одно из высших прахатто-хурритских божеств (демиург), в мифах о котором явно проявля-ется влияние скотоќводческо-кочевой культуры праариев (данные мифы перекликаются и с постнеолитическими египетскими).
  Как известно, язык этноса Ханаана (после оккупации его амореями) принято считать семитическим, как и самих ханаанеев семитами. Однако до завоевания страны амореями, и в частности, в период 6000-4300 гг. до н.э., в пору расселения в стране носителей культуры "керамический неолит", "яфетиды" ("протоханаанеи") использовали некие диалекты языка анатолийцев (прахатто-хурритский, см. ниже). Именно "протоќхаќнаанеи", в основном, и определяли антропологичеќский тип жителей Ханаана "за последние 8 тыс. лет" (Э. Анати), ассимилиќруя исключительно всех завоевателей.
  Эпоха "керамический неолит" в Ханаане завершилась (104.с100), согласно классификации, наступлеќнием "медно-каменного" периода (энеолит/халколит), длительность которого (4300-3300 г. до н.э.) близка к тысяче-летию. Первым памятником, позволившим говорить о энеолите Ханаана, явились остатки поселения Телейлат-Гхасуль (юго-восточная часть долины Иордана). Результаты исследований (Б. Хеннеси; 1966 и 1976-1977 гг.) этого поселения дали возможность классифицировать сходные артефакты как своеобразную "гхасульскую" археологическую культуру, охватившую все периферийные регионы Ханаана, благоприятные для пастушества, которое, к примеру, в Иудейской пустыне носило полукочевые формы.
  Интересно, что предметы материальной культуры и особенности ирригаќционной системы, выявленные при раскопках холма Телль Гхасуль, "убедили археологов" в том, что в этом селении обитали "выходцы из Месопотамии" (вероятно, убейдцы, вытесненные шумерами). Исконные земледельцы, гхасульцы селились и в плодородной равнине Шарон, где обнаружены и их захоронения (кости помещались в керамические оссуарии, "повторявшие архитектуру жилых домов" (J. Pal "Oriental Soc.". 1937); т.е. моделировалось захоронение в доме).
  На материале раскопок крупных единичных гхасульских поселений засвидетельствовано наличие правильќной застройки, подчинённой определёнќному плану. В (общественных) святилищах и домах (прямоугольных, многокомнатных, с оштукатуренными стенами из кирпича ручной лепки, иногда с рисунками; фундамент каќменный, крыши плоские или двускатные), устраиваќлись специальные ниши (особенно на Голанских высотах), куда помещались предметы поклонения (домашние святилища), - священные камни (эмблемы богов), но которые уже оформлялись не только как блоки или столбики, а представляли собой (базальтовые) человеческие головы, иногда с углублениями в верхней части для жертво-приношений ("Исаак... взял камень... поставил его памятником (вертикально) и возлил елей на верх его", т.е. схожая (единообразная) вера в древнейшие, первоначальные, сакральные символы была всеобщей). Лица "гхасульских" богов являли собой индивидуальќный типаж.
  Тот факт, что нижняя фаза культурного (десятого) слоя в Телейлат-Гхасуль близка (104.с100) этапу "кера-мического неолита В" Иерихона, может свидетельствовать о времени появления гхасульцев в Ханаане (на рубеже IV тыс. до н.э.). Пришельцы, стремясь не конфликтовать с густо заселёнќными районами, занимали, мирќно заселяя, преимущественно обжитые перифеќрийные поселения либо строили новые (характер застройки гхасульских посеќлений оказался тщательќным, упорядоченќным). Как выяснилось, гхасульцы окончательно покинули свои жилища ок. 2000 г. до н.э.
  В гхасульской культуре получила дальнейшее развитие древняя традиция производства изделий из камня, - очень богата и разнообразна их кремневая индустрия. Уровень качеќства производства керамики и её ассортиќмент заметно возросли. Искусство этой эпохи, несомненно, носило культовый характер. Преобладали изобраќжеќния богов, охраняющих стада и дарующих плодородие (что свидетельствует о характере производящего хозяйства гхасульцев), божеств небесных тел (астральных божеств). На двух фресках Телейлат-Гхасуля представлены церемониальные процессии верующих, поклоняющихся божестќвам, сидящим на возвышении.
   Примерно в последней четверти IV тыс. до н.э. в жизни протоханаанеев и гхасульцев проќизошли некие особо негативные события, вследствие которых многие жители даже крупных земледельческих поселений покинули их. Так, были оставлены Бейда, Эйнан, Телейлат-Гхасуль, а также селения районов Беер-Шевы, Иудейской пустыни, Голан. Как выяснилось, в эту пору (последняя треть IV тыс. до н.э.) иноземные захватчики вторглись на земли Ханаана с двух сторон: с северо-востока - носители куро-аракской культуры, и с юга (из Аравии) - амореи-номады. Состояќние страны после её завоевания столь разнокультурными этносами Г. Чайлд ("Древнейший Восток в свете новых раскопок". 1956) описывает как длительный "период", в течение которого "Палестина распалась на две противопоставляюќщиеся друг другу области распространения культур ("северќную" и "южную")"; причем, различие носит не "хронологический", но "территориальќный" характер (у куро-аракцев, носителей раннеземледельческой культуры, и у амореев, патриархальных скотоводов-номадов, - харакќтер проќизќводящего хозяйства и верования были весьма различны).
  
  2.5 Куро-аракская культура.
  Куро-аракская археологическая культура (называемая ранее также и культурой раннебронзового века Восточной Анатолии (Burney C.A., 1968) или "яникской культурой" (R.H. Dyson. 1968)) датируется периодом: вторая пол. IV тыс. до н.э. - ок. сер. III тыс. до н.э.. Многочисленные исследования показали, что ареал распространения куро-аракской культуры включал Северо-Западный Иран (например, поселение Годинтепе IV), Восточную Анатолию (границы её захватывают Урмию, бассейн озера Ван и далее вплоть до Малатьи (Арслантепе, Караз, Пулур (H. Kosay. 1976), Норшунтепе, Дегирменќтепе)), и охватывал почти всё Закавказье.
  Любопытно, что индийские археологи при раскопках некоторых поселений в Пендќжабе и Хариане под слоем "серой расписной керамики" выявили слой с черно-красной керамикой, "характерной для энеолитиче-ской культуры Центральќной и Западной Индии", которую они связали с ведийскими (индоарийскими) племе-нами (Г.М. Бонгард-Левин "Древняя Индия. История и культура". Алетейя. 2001). Однако вполне допустимо (хронологичнски), что эта черно-красная керамика - куро-аракќская (т.е. ареал распространения куро-аракќской кульќтуры достиг и Индии).
  О возросшем уровне развития художественной металлургии в Ханаане в конце халколита свидетельствует, в частности, медное (золотое и электроновое) литьё кладов из пещер Нахал Мишмар и Нахал Квана (сотни издеќлий). В Библе конца IV тыс. до н.э., к примеру, зафиксировано более широкое использование металличеќских орудий. Центры металлопроизводства (и изделий из металла) в этот период появились во многих регионах страны. Характерно, что начало бронзового века в Ханаане относят к 3300 г. до н.э., что определённо может быть связано с ноќсителям куро-аракской культуры, поскольку металлообработка во времена этой культуры являет собой, в сравќнении с предыдущей эпохой, качественно новую ступень в развитии технологии металлов.
  Образцы характерной керамики (изготовленные от руки (лепные) многоцветќные чёрные и красные сосуды) и многие памятники данной культуры выявлены на Восточном Средиземноморье в комплексах, характеризую-щих т.н. кирбет-керакскую археологическая культуру (J.B. Hennessi, 1969; J. Huot, 1982), наименование которой связано с городом Кирбет-Керак (Бет-Джерах), расположенќным на берегу Кинерета у истока Иордана.
  Кирбет-керакская культура Ханаана (Бейт-Шеан, Кирбет-Керак, Угарит), Сирии (Амук, слои II и I; Алеппо, город Хама (долина Оронта)) и Турции была открыта Леонардом Вулли в 30-х годах ХХ века. В 1950 г. С. Худ и Р. Амиран обратили внимание на сходство кирбет-керакской керамики Ханаана с сосудами из Анатолии и в частности, из Центральной Анатолии. Однако кирбет-керакская культура "лучше всего вне Палестины она представлена на Кавказе, в регионе распространения куро-аракской культуры". Спиральный орнамент, который нередко наносился на кирбет-керакскую керамику, широко использовался не только на Кавказе, но и в Трое (Э. Анати "Палестина до древних евреев". 1962).
  Поскольку раскопки в Табара-эль-Акрад, на Антиохийской равнине, показали, что здесь данная культура возникла ранее, чем в Ханаане, предполагается (Шифман; Мерперт), что куро-аракцы мигрировали в Ханаан (в Угаритский ном и далее) непосредственно из Сирии.
  В Ханаане особо выделяют кирбет-керакскую земледельческую кульќтуру Беер-Шевы, охватившую обшир-ный регион (лощёные гончарные бытовые и культоќвые сосуды, базальтовые блюда, украшения из перламутра, меди; фиќгурки из слоновой кости). Родственные её культуры обнаружены также в Телейлат-Гхасуль и в Хедере (70-3.с833). Аграрный хозяйственный уклад был, видимо, издавна привычен для куро-аракцев: каменный и костяной рабочий инвентарь куро-аракской культуры весьма разнообразен, прогрессивен и связан, в целом, с земледельческим процессом и переработкой продуктов земледелия.
  Выявлено, что куро-аракская материальная культура (архитектура, керамика, металлообработка и т.п.) могла носить в различќных регионах Ойкумены (к примеру, на Северо-Восточном Кавказе) весьма специфиче-ский характер, что, тем не менее, позволяло оставаться её локальному (территориальному) варианту в сфере обширного культурного единства (М.Г. Гаджиев, 1991). Так, в области домостроеќния царило, в основном, консервативное единообраќзие. Например, в слоях II-IV Шенгавита (одного из самых крупных поселений куро-аракской культуры Араратской равнины) открыты остатки круглых жилых домов из сырцового кирпича, на каменном цоколе, с примыкающими к ним прямоугольными постройками. Типичной для большинства регио-нов куро-аракской культуры была и керамика - чернолощеная (Шенгавит; Авдусин Д.А. "Высшая школа", 1977) и краснолощёная (красноглиняная) посуда (слой VI В1, В2 поселения Арслантепе, Восточная Анатолия (M. Frangipane, A. Palmieri 1983); Телль Хазна I, северо-восточная Сирия), а также характерные глиняные очажные подставки.
  Бытует мнение, что проблема этнической идентификации носителей куро-аракской культуры "чрезвычайно сложна". Суждение о том, что куро-аракская культура возникла в Закавказье, высказано Л. Вулли. Однако, поскольку какая-либо связь между керамикой, обнаруженной в неолитическом и куро-аракском слоях многослойных поселений Закавказья не прослеживается, сделан вывод (В.И. Марковина, "Эпоха бронзы Кавказа и Средней Азии. Ранняя и средняя бронза Кавказа", под ред. К.Х. Кушнарёвой, 1994), что в Закавказье культура эпохи неолита "не обнаруживает генетической преемственности с куро-аракской культурой". Археолог C.A. Burney также был убеждён, что куро-аракская культура (культура раннебронзового века Восточной Анатолии) возникла в Анатолии, а памятники Армении и Грузии являются периферийными. Проф. Т. Джонс (Т. Jones, 1969) же полагал, что "во всяком случае, можно высказать мнение, что основной средиземноморский тип в этом регионе (регионе куро-аракской культуры) принадлежал в лингвистическом отношении к кавказской или семитской семьям".
  При раскопках (в 1933-1935 гг. - Ю. Маркет-Краузе, а в 1968-1972 гг. - Дж. Каллавей) городища Эт-Телль (в 2 км от поселения Бейтин) установлено, что оно возникло ок. 3100 г. до н.э. (С-14) и было полностью разрушено в 2250 г. до н.э.. Знаменательно, что здесь были обнаружены (Ю. Маркет) два каменных боевых топора, сделанные на Кавказе. Крестовидные медные топоры, найденќные в Иерихоне и Телль-эльќ-Хеси, также весьма напоминают анатолийские и северо-месопотамские орудия того же периода.
  В Кирбет-Кераке (Бет-Джерах) обнаружено крупное (ок. 39х35 м) сооружение (предположительно, храм) прямоугольной формы, ориентированќное по линии восток-ќзапад, с внутренним двором и продолговатым (9 м в длину) центральным залом, вход в который располагался с восточной стороны. Крышу зала поддержиќвали две стоявшие в его середине колонны. Во дворе строения обнаружен "очаг" с подставкой для воскурения благовоний (своеобразная курильница). Двор и зал храма окружало восемь круглых зернохранилищ (храмовых или общественных). Примечательно, что храмы похожего типа, относящиеся к рассматриваемому периоду, хорошо известны в Месопотамии (Э. Анати), что может говорить о носителях кирбет-керакской культуры как о прахурритах. В настоящее время носители куро-аракской земледельческой культуры (как и её вариант - кирбет-керакской культуры) связываются (К.Х. Кушнарева и Т.Н. Чубинишвили. 1970) с представителями нахско-дагестанской ветви кавказско-иберийской группы кавказской языковой семьи (т.е. с носителями хуррито-урартских языков (Ростунов. 1985)). Несомненное "участие хуррито-урартского этничеќского массива в инициации куро-араксского неолита" усматривает и И.М. Дьяконов (1968).
  Подмечено, что миграции хурритов обычно были "тихими" и совершались без применения насильственных методов. Хурриты нигде не уничтожали и не вытесняли местное население (как амореи), но повсеместно мирно сосуществовали (после их нашествия нигде не выявлено заметных принципиальных изменений в материальной культуре (2.с185), что может говорить о родстве (общих языковых и культурных корнях) хурритов и этносов, в среде которых они мигрировали). Леонард Вулли так охарактеризовал хурритов: "Легко смешиваясь с другими [родственными им, подобно протоханаанеям] народами, они были непревзойденными посредниками в передаче культурных идей".
  По всей вероятности, до экспансии амореев население Ханаана говорило на различных прахатто-хуррит-ских диалектах (см. ниже). Так, изучение хурритских текстов из различных архивов позволило выяснить, что "они отражают не единый литературный язык, а пучок диалектов", которые делятся на три основные группы (М.Л. Xачнкян "Диалекты хурритского языка". 1978).
  Итак, носители куро-аракской археологичеќской культы - конгломерат анатолийских по происхождению племён, говорящих на нескольких диалектах общего праќязыка. И тогда носителями кирбет-керакской культуры вполне могли быть племена прахатто-хурритского этноса, которые далее всецело ассимилироваќлись с предшествуюќщим, кровнородственќным им и близким по языку, населением Ханаана (носителями кульќтуры "керамичеќский неолит", протоханаанеям).
  Сделанное Д.В. Деопиком ("Библейская археология и древнейшая история Святой Земли". 1998) на-блюдение: "Практически, начиная с "кебары", через докерамический неолит "А", докерамический неолит "Б", керамический неолит "А", керамический неолит "Б" и далее, в энеолитическую гхасульскую культуру IV тыс. до н.э. переходят схожие обычаи [раннеземледельческой культуры], схожий набор приёмов хозяйствования, схожее отношение к изобразительному искусству, схожие социальные структуры", - прекрасно иллюстрирует факт не только типичной для Древнего Востока (54.с169), быстрой (за два-три поколения) ассимиляции, но и свидетельствует об общих этнокультурных корнях народов, заселявших Ханаан в перечисленные периоды (то же экстраполируется и на эпоху куро-аракской культуры).
  
  2.6 Экспансия амореев.
  Зарождение в Древней Аравии нескольких исторически значимых серий миграционных волн семитов подтверждается различными исследованиями. Так, миграции семитов засвидетельствованы в 7130-5980 гг. до н.э. хассунской культурой (Северный Ирак). Следующий поток семитов, прокатившийся по землям Ханаана, связывается (2.; 95.; 97.) с перемещением аккадских племён (VI-V/V-IV тыс. до н.э.) в Северную Месопотамию. Период же 3300-2200 гг. до н.э. знаменателен экспансией племён амореев. Эти многочисленные племена скотоводов-номадов в конечном итоге оккупировали почти весь Ханаан, а затем, в кон. III тыс. до н.э., наводнили и Месопотамию, где сокрушили империю III династии Ура и образовали Вавилонское царство (Старовавилонский период), вытеснив из страны многие племёна "черноголовых". По-следние (хаибиру), в свою очередь, в конце III - начале II тыс. до н.э. объявились в Сирии и Ханаане (например, племена "Абраам", "Лот", "Йакуб-ел"; см. "Отцы Авраама").
  Как известно, массовые миграции этносов нередко инициированы неблагоприятными изменениями при-родно-климатических условий среды обитания. Так, Аравия в глубокой древности была страной не пустынь, но степей, весьма благоприятных для кочевого скотоводства, на что указывает и сам топоним "Аравия", название которого происходит от арабского "Билаж-аль-араб" - "Страна степей" (известно с IX в. до н.э.).
  Тщательные палеоклиматические и палеоботанические исследования, проведённые в 1940-1950 гг. показали, что на Переднем Востоке в XIII-VII тыс. до н.э. климат существенно не менялся. Между VII и V тыс. до н.э. в Аравии, Египте и Северной Африке произошло быстрое (и, вероятно, значительное) потепление, которое связывается с небольшим изменением орбиты Земли. До этого момента Сахара, в частности, постоянно обдувалась северными муссоќнами, которые способствовали регулярному поддержанию влажности в регионе, а также уровня местных озер. К ок. 5000 г. до н.э. климат в регионе обрел равновесие - наступил т.н. "Атлантический" климатический период (достаточно влажный). Перед 3000 г. до н.э. в Аравии и Северной Африке вновь произошел внезапный климатический сдвиг в сторону значительного потеплеќния, до наступле-ния которого эти регионы, в целом, отличались гораздо более влажным климатом, - годовое количество атмосферных осадков было много большим (в IV тыс. до н.э. уровень озера Чад в пустыне Сахара был на 30-40 м выше, нежели в настоящее время). В связи с этим потеплением проф. Х.Х Лэмб, в частности, в своей книге "Климат, история и современный мир" пишет: "Всё, похоже, указывает на широкомасштабное сокращение населения Северной Африки и Аравийских пустынь ок. 3000 г. до н.э. [на их миграцию]". Примечательно, что в III тыс. до н.э. наименование "Сахара" ("sahar") на шумерском языке означало "песок; пыль", т.е. пустыня.
  Пагубный климатический скачок, обнаруженный французским археологом Клодом Ф. Шеффером в 1948 г., произошел и ок. 2300 г. до н.э.. Выяснилось, что в конце раннего бронзового века уровень Нила в Египте резко упал, а реки и озера региона Сахары высохли так, что Сахара превратилась в пустыню.
  Тогда же, примерно после XXIII в. до н.э., весь Ближний Восток претерпел обширные тектонические и климатические катаклизмы, а период пыльной засухи достиг максимума в XXII в. до н.э.. "В результате боль-шинство городов Леванта, в особенности, в его южной части, прекратили свое существование" (С. Коллинз). При раскопках поселения Телль-Лейлан в Северной Сирии обнаружились не только признаки упадка некогда процветавшего города, но и резкое изменение состава почвы: над слоем богатой пахотной земли залегает слой слежавшейся пыли (Х. Вайсс, М-А Курти. ж-л "Сайенс"). За 40-50 лет Телль-Лейлан настолько занесло песком (примесь вулканической пыли в нижнем слое, далее - чистый песок), что горожане были вынуждены его покиќнуть (почти на 300 лет). Сходная ситуация обнаружена в Телль-Тайя, Хагар-Базаре, Телль-эль-Хаве и др. посеќлениях Верхней Месопотамии. Экстремальные природные условия (период песчаных бурь и засух) подтверќждаются также (Ричард Аллей) и наличием слоёв пыли в ледяных кернах (пробах глубинных льдов). Изучение осадочных отложений (обнаружена и вулканическая пыль) на дне Оманского залива показало, что это был наиќболее засушливый период (ок. 300 лет) на Ближнем Востоке за последние 10 000 лет.
  Картина, предшествовавшая резкому потеплению в Ханаане (изменившему пейзаж) запечатлена и в Ветхом Завете (Исх.13.10): И "Лот возвел очи свои и увидел всю окрестность Иорданскую, что она [до гибели Содома]... орошалась водою, как сад Господень [Эден в Месопотамии], как земля Египетская" (конец XXI в. до н.э.). В наше время этот район представляет собой бесплодную пустошь с угнетающе жарким климатом и крайне скудными водными ресурќсами.
  Важно отметить, что при раскопках поселения Телль-Лейлан, сразу же под слоем пыли, был обнаружен слой вулканического пепла, толщиной ок. 1,3 см (т.е. явление извержения предшествовало процессу изменения климата; в "содомской" истории (Быт.(13.10)) - та же очерёдность). Как выяснилось, в ХХШ в. до н.э., в восточной Турции, произошли мощные вулканические извержения (а в регионе Мёртвого моря - землетрясеќния). В последнее время все большее число специалистов склоняются к тому мнению, что природная катастќрофа на Ближнем Востоке в конце III тыс. до н.э. являлась частью глобального катаклизма (например, удар крупного метеорита).
  Итак, мигрировавшие из Аравии племена амореев-номадов расселились по большей части территории Ха-наана (104.с118), заметно потеснив местное население (и ассимилировавшихся куро-аракцев). Так, жители некоторых прибрежных поселений были вытеснены пришельќцами в горные районы Ливана, где ещё долго сохранялись в чистом виде прежние традиќции культуры "керамического неолита" (95. с35).
  Значительная часть племён амореев-номадов проследовала в Сирийскую степь, где продолжала вести кочевой образ жизни вплоть до поры вторжения в Нижнюю Месопотамию. Образ аморея-номада Сирийской степи времён после 3300/3100 г. до н.э.. изображён в шум. гимне "Божеству Запада". Это - "варвар (дикарь)", по шум. понятиям: "Его спутник - оружие... Он тот, кто не знает рабства; он тот, кто питается сырым мясом; он тот, у кого никогда не было дома; он тот, кто не погребает своих соплеменников" (20.с20).
  Для подтверждения факта покорения Ханаана амореями могут быть привлечены различные сведения. Так, уже египетские источники (4. с237; 54. с555), датируемые III тыс. до н.э., свидетельствуют как о свершив-шемся факте, о заселённости Ханаана семитами (протоханаанеи - "яфетиды", этнос, относящийся к арменоид-ному или анатолийќскому типу, см. ниже). В тексте Проклятий из Луксора (XX-XIX вв. до н.э.) перечисляются теофорные имена ряда правителей поселений Ханаана, которые содержат в своём составе такие семитические слова, как "ammu" (дядя со стороны отца), "halu" (дядя со стороны матери), "abu" (отец) и "ahu" (брат), связанные с традиционќными родоплеменными отношениями. По форме данные имена идентичны и именам амореев-номадов, вторгќшихся в Месопотамию. Примечательно, что "в этом тексте (тексте Проклятий) не перечислен [не назван] ни один... из [доаморейских] ханаанейских богов" (107. с141). В одной из надписей Рамсеса III в храме Мединет-Абу, где рассказано о военных действиях фараона на палестинском побережье, наќселение Ханаана упомянуто как народ "земли Амор (амореев)" (М. Мюррей "Египетские храмы"). В ассирийќских клинописных текстах Ханаан также часто назывался "страна (народа) амурру (амореев)" (Д. Г. Маккуин. "Хетты и их современники в Малой Азии"). Библейский Иисус Навин (И.Нав.10.5-11) воюет в Ханаане "с аморейќскими цаќрями" (захватившими власть). Так, ещё во II тыс. до н.э. цари Библа носили имена аморейского типа (95.с45). Связь же правящего дома угаритян с западќноаморейской этнической общностью Диданум, заќсвидетельствована источниками III тыс. до н.э .(Buccellati, с.243). Найдены Угаритские тексты (106.с366), упоќминающие Дитану в числе обожествлённых предков местных царей (Карату - царь из Дитана). Заметим, что и цари Ашшура аморейского происхождения, числившие среди своих предков "царей, живших в шатрах", считали Диданума, предка-эпонима племени "диданум", своим предком.
  Следовательно, жрецы Угарита (авторы текстов) помнили о том, что царь Карату - потомок аморейских вождей из племени диданум, захватившего земли Угаритского нома (возможное толкование текста: "царь из Дитана" это - "царь из (племени) дидан(ум)"). Заметим, что И.Ш. Шифман ("Угаритский эпос". 1993), в частности, полаќгал, что "Дитан - это, по всей вероятности, название той этнической общности, в которой складывалось повествование о Карату".
  Ветхий Завет (Иис.Н. 24.15) однозначно сообщает, что со времён праотца Авраама (рубеж III-II тыс. до н.э.) евреи (хаибири) в Ханаане кадят: "богам амореев, в земле которых вы живёте", ибо "вас же Я вывел из земли Египетской... чтобы вам наследовать землю Аморейскую" (Ам.2.10). Подтверждение этому сообщению Танаха (о завоевании Ханаана амореями) можно усмотреть и в информации Страбона (XVI, 3,4), полагая, что амореи-номады оказались (закрепились) на острове Дильмун, перебравшись туда из Южной Месопотамии вследствие покоќрения ими Империи III династии Ура. Так, Страбон, описывая Персидский залив, рассказывает, что на Дильмуне местные святилища своим видом весьма похожи на финикийские (и там, и там возведённые амоќреями). Характерно, что в Ханаане семиты-амореи строили дома, не типичные (иные) для эпохи, предшествовавшей их вторжению. Это же, вероятно, можно сказать и о храмах (т.е. преемственность религиозќных традиций была частичной как в плане храмоќстроения, так и состава пантеона). Добавим, что сведения Страбона восходят к сообщению Андросфена, плававшего в Персидќском заливе по поручению Александра Македонского (Duchesne-Guillemin, 1979, 654-655). Уместно отметить, что Геродот (7,89), цитируя жрецов Тира (а также ссылаясь и на персов), сообщает о том, что в древности фиќникийцы (точнее семиты-амореи, обосновавшиеся в Финикии) жили на берегу Красного - Эритрейского ("эритрея", греч.- "красное") моря; откуда они и дошли до Сирийского побережья моря Средиземного (до соќвременного Алеппо). Плиний (H.N. 436) подтверждает эти сведения. Говоря об острове Эритhейя (Erytheia) в Испании, где тирийцами был основам Гадес, Плиний (IV, 120) ссылается на упоминание названий этого остќрова греческими авторами и туземцами. Он отмечает, что название "Эритhейя" дано тирийцами, поскольку предки тирийцев происходили из района Эритрейского моря. Юстиниан (а точнее - Помпей Трог) пишет, что финикийцы покинули свою (Аравийскую) родину из-за землетрясений (95.с37). Илья Шифман, анализируя данные сведения, пришёл к выводу о надёжности этой традиции, которая содержит два варианта - тирский и сидонский, и, скорее всего, восходит к одному первоисточнику. Ряд фактов позволяет заключить, что "финиќкийские и вообще ханаанейские [ханаќанейско-аморейские] божества вышли из пустыни" (94.с 372). Отмечены и значиќтельные черты сходства между ханаанейскими (ханаќанейско-аморейскими) и южноаравийскими языками. С тем, что финикийцы (этнос, сформировавшийся в результате ассимиляции амореев и протоханааќнеев) не были по ряду культурќных признаќков автохтонами (носитеќлями классической материальной культуры, религии и языка периода "керамическоий неолит"), современќные исследоваќтели в принципе согласны (Eissfeldt,1941,353; Harden,1980,19).
  Изображения аморейских воинов, сделанные египетскими художниками (А. Клей "Империя аморитов". 1919), позволяют составить представление об облике этого этноса. Характерно, что, амореи обладали высоким ростом (об этом же говорится и в Ветхом Завете), широкими плечами, большими, длинными головами, низќким, скошенным лбом и орлиными носами. Над темными глазами (Уильям М.Ф. Питри нашел в гробнице XVIII династии Египта изображения амореев с красновато-карими глазами) заметно нависали брови, а над впалыми щеками выступали скулы. Нижняя полвоина лица, скрытая под густой, завитой и заостренной на конце бородой, казалась угловатой и тяжелой. Губы сравнительно тонкие, усы отсутствовали. На изображениях из Абу-Симбела у амореев желтоватая кожа (у древних египтян кожа была красновато-коричневой).
  Разнородность этнического состава Ханаана периода: вторая пол.IV тыс. до н.э. - сер. III тыс. до н.э. (племена протоханаанеев, куро-аракцев, амореев и гхасульцев), коррелируется с многообразием устраиќваемых ими погребений (не менее пяти различных форм открыто К. Кеньон) в пределах даже единых геограќфических районов и местностей. Ранее существовавший в Ханаане весьма стойкий обычай захоронения умерќших внутри поселений (и под полами домов) постепенно забылся (т.е. этот обычай не был присущ амореям). При большинстве поселений возникали (в период "протогородской фазы" раннего бронзового века (3300-3050 гг. до н.э.)) и сохранялись (104. с112) вынесенные за их пределы кладбища ("посёлки мёртвых", некрополи), где практиковались следующие трупоположения: скелеты лежали в могилах скорченно на спине или на боку. Погребения коллективные, парные, одиночные и вторичные.
  Примечательно, что в захоронениях жителей стабильных земледельческих поселений превалировали тру-поќположения (в некрополях), в то время как у полукочевых скотоводов по большей части практиковались вто-ричные погребения. Весьма разнообразен и характер оформления вида (устройства) могил: захоронения со-вершались как в земќляных ямах, так и в каменных склепах и гробах (праобразах саркофагов). Так, некоторые из использоќванных саркофагов были простыми прямоугольными монолитами (гробами) с островерхими крышќками (сарќкофаг ХIII в. до н.э. был употреблен в Х в. до н.э. царём Ахирамом). Применялись также деревянные и глиняќные (антропоморфной формы) гробы.
  Иногда стены грунтовых могил выкладывались камнем или сырцовым кирпичом (склепы). Характерными становятся захоронения в пещерах и вырубленных в скале искусственных камерах, к которым вели входные шахты. Так, при раскопках Библа, Сидона и Тира были найдены могилы знатных лиц, скрытые в пещерах глу-боко в горах, в кучах щебня (в некоторых случаях, помимо саркофага (гроба), в захоронениях обнаруживалась и погребальная утварь, - кремневые орудия и сосуды). К примеру, могилы Библа поры ок. 1800 г. до н.э. пред-ставляли собой высеченные в скалах большие камеры (шесть и более метров глубиной с наклонным дромосом (коридором, ведущим в погребальную камеру от вертикального колодца). Аналогичным образом была оформ-лена в Х в. до н.э. и могила Хирама. Подобный тип господствовал и в Сидоне в персидский период (здесь дос-туп в камеру открывался прямо из вертикальной шахты, а дромос отсутствовал; саркофаг же иногда поме-щался на дно самой шахты).
  Как выяснилось, завоеватели-аморем, вторгшиеся на обжитые и густозаселённые (для того времени), земли Ханаана, изгоняли местное население не всюду (повсеместно массовых разрушений не выявќлено), но, облюбоќвав определённые территории, захватывали только их (например, Тир). Так (70-2.), Иерихон III тыс. до н.э. продолжал быть проќцветающим городом с мощной городской стеной из необожжённого кирпича (в Палестине единая государственность бытовала лишь в эпоху гиксосов и у древних евреев). Гхасульќское население в Южной Палестине, как предполагается, полностью изгнано не было, видимо, сохранились только земледельцы (меќстные же скотоводы были вытеснены, а скот экспроприирован).
  Принято полагать, что устойчивое сохранение местных культурных традиций независимо от меняющихся языков - явление, для оседло-земледельческой среды вполне типичное, естественное и широко распространен-ное. Однако амореи перманентно (и успешно) навязывали жителям покорённой страны свою духовную куль-туру, своих богов. Так, в храме в Бет-Эле (конец III тыс. до н.э.) одновременно поклонялись и общесемитской Астарте (заместивќшей автохтонную богиню Анат), и Ваалу (Ба(а)лу) - протоќханааќнейскому, не семитическому, раннеземледеќльческому богу плодородия. На преемственность же религиозных традиций указывает подобие плаќниќровки храмов в Эйн Геди (ок. 3800 г. до н.э.) и в Мегиддо (ок. 3100 г. до н.э.).
  В Ханаане в этот период произошла (104.с123) "значительная перегруппировка местного населения, аккультация его с новыми пришлыми группами [как амореев, так и куро-аракцев], трансформация старых, восќприятие привнесённых и выработка гибридных культурных традиций". Возникает и развивается ряд специќфиќческих групп керамики, которые входят в состав культурного комплекса нередко перестраивающихся в этот период древќнейќших городов. Появляются дома с апсидами, не характерные для предшествующей эпохи "кераќмиќчеќского неќолита". Заметные изменения происќходят и в кремниевой индустрии: большинство прежних форм исчезает и сменяется крупными лезвиями т.н. "ханаанейского" типа. В производстве базальтовых сосудов зарождаются ноќвые формы и системы орнаменќтации.
  В начале II тыс. до н.э. житеди Ханаана заселяли обширное пространство, охватывающее юго-западную часть древней Сирии, Финикию, Палестину и частично Заиорданье. Амореи-номады (за 2-3 поколения) восприняли и адаптировали боќлее высокую материальную культуру местќного населения (и в Месопотамии, и в Ханаане) и постепенно сами перешли к земледелию и пастушеству, к оседлому образу жизни. Уместно отме-тить, что в Месопотамии амореи, ассимилироќвавшись, в основном, культурно, не идентифицировали себя с автохтонным населением - шумеро-аккадцами ("черноголовыми"), и не усматривали для них и для себя ни общих (единых) мифопоэтических предков, ни общей предыстории, как это произошло в Ханаане (где ассимиляция была более быстрой и глубокой, видимо, вследствие низкой (сравнительно с месопотамской) численноќстью контенгента аморейских племён на захваќченных территориях). Культуры завоевателей (ханаан-ских амореев) и прочих жителей Ханаана наќстолько сблизились, что образовали, как принято обозначать, - ханаанейско-аморейскую культурную общќность, круг (50.с7). В результате сильного политического и админи-стративного давления воинственных завоеватеќлей, сделавшихся правителями (царями) большинства городов Ханаана, в изначально прахатто-хурритский язык протоханаанеев этапа "керамический неолит" (численно преобладающего автохтонного наќселения страќны), воќшло столько аморейских слов, что ханаанский язык (диалекты) классифицируется как сеќмитский.
  Характерно, что в период XX-XVI вв. до н.э. (до эпохи гиксосов) если и существовали (оставались) в Ха-наане чисто амоќрейские города и селения, то они, предположительно (Д.В. Деопик), являли собой лишь небольшие прослойки среди обилия городов и деревень автохтонного населения. Местное оседлое население Ханаана ("протоханаанеи") настолько численно превосходило пришлые плеќмена, что этнически ассимилиро-вало их (при этом инородное самосознание вполне могло сохраняться (правители городов не забывали, что они - потомки амореев) и проявляться в адаптации определёнќных привнесённых (амореями) культурных традиций).
  Как установлено (70-1.с168), от последней трети IV тыс. и вплоть до начала II тыс. до н.э. основной антропологический тип наќселения Ханаана оставался, практически, неизменным, по меньшей мере, в густо заселённых протоќханаанеями зонах страны (в речных долинах, на морском побережье, - в крупных "прото-городских" поќселеќниях). Определено, что в двух сериях черепов ханаанеев этого периода обнаруживается заметное, часто раќзиќтельное увеличение ширины черепа, ведущее к брахицефалии. Исследование серии (две репрезентативные выќборки из городов Мегиддо и Гезер) черепов горожан начала среднего бронзового века (XIX-ХVIII вв. до н.э.) позволило сделать вывод об относительной стабильности антропологического типа хананеянина и в означенќный промежуток времени, как и ранее характеризующийся заметной, весьма нередко значительной, брахицеќфалией и наличием большого орлиного носа (12.с201; 70-1.с164). Выше упоминалось, что и протоханаанеи облаќдали сравнительно высоким ростом. Подобное же впечатление ("весь народ... люди великорослые", (Чис.13. 33)) сложилось и у древних евреев (ха-ибри) на рубеже ХХI-ХХ вв. до н.э. (у колен племени "Авраам") при их первом знакомстве с населением Ханаана (Чис.13.30).
  Характеризуя черты характера ханаанеев (финикийцев), Плутарх (I в. до н.э.), как грек, не всегда питавший к ним дружестќвенные чувства, пишет (97. с9): "Это грубый и жестокий народ, покорный своим правителям и деспотичный по отношению к покорённым народам, жалкий в страхе, свирепый в гневе, непоколебимый в решениях, не облаќдающий весёлостью нрава и не ведающий доброты". О финикийских купцах-мореходах (не гнушавшихся пиќратством) высказывался и Гомер в "Одиссее" (ок. VIII в. до н.э.): странствующего героя заманил ("увлекательќной речью меня обольстив") в Финикию человек, "искушённый в хитрости и обмане, алчный мошенник, уже причинивший людям много зла", с намерением продать хитроумного Одиссея в рабство. Более великодушен испанец Помпоний Мела (I век н.э.): "Финикийцы - народ умный, благоденствующий во времена и войны, и мира. Они преуспели в письменности, литературе и других искусствах, в судовождении и в ведении военных действий на море, в управлении империей (Карфагеном)".
  Уместно предположить, что в результате завоевания Ханаана амореями и экспансии куро-аракцев, многие его жители, буќдучи вытесненќы (выше отмечалось, что многие поселения Ханаана опустели), мигрировали преимущественно на восток (или юго-восток), - в Месопотамию и Элам. "Проникновение сюда [в Нижнюю Месопотамию] ноќвого этничеќского элемента", зафиксированное, в частности, в начале раннеурукского периода (3500-3100 гг. до н.э.), проявилось в "значительном иноземном (культурном) влияќнии" (Г. Чайлд).
  Как известно, начало урукского периода в Месопотамии принято определять появлением нерасписной, по-крытой красной облицовкой, а также серой керамики. Обнаружены также чашки и кувшины с ручками, "чуж-дые убейдской культуре". "Поскольку красная и серая керамика и сосуды с ручками ещё задолго до этого имели широкое распространение в Палестине (все сосуды гхасульцев (Г.Чайлд) снабжались ушками или петлеќобразными ручками) и в Северной Сирии", наиболее вероятной считается миграция в Месопотамию (в Эламе (Сузах) того же периода обнаружены весьма сходные керамика и глиптика) этноса с запада или с северо-запада (предположительно, протоханааќнеев и гхасульцев того времени ("семитов" по Г. Чайлду), что "находит несоќмненное подтверждение в стеле с изображением охоты на львов"). Знаменаќтельно, что в Ханаане наибольшие скоплеќния серо-лощёной посуды конца IV тыс. до н.э. были найдены примерно в области распространения кирбетќ-керакской культуры (Э. Анати). Интересно и то, что на серой керамике урукского периода из города Киша обќнаружено "штриховое лощение", характерное для керамики "протохалколитического" слоя в Сакче-Гёзи (Коба Хуююк).
  Характерно, что тогда же в Месопотамии и платформы храмов начинают облицовыќвать плитами из извест-няка (применяют в строительстве камень). Из этого же материала строят фундаменты святилищ, и даже сами храмы, например, "Э-анна" (предпочтительное поклонение Великой богине-матери, богине Неба выявлено и у гхасульцев, - соответчтвующая символика в Телейлат-Гхасуле).
  Показательно также и то, что несколько позднее, в раннединастический период (РД I в Шумере - ок. 2900-2730 гг. до н.э.), плоско-выпуклые кирпичи, применяемые при возведении стен зданий, в основном, укладыва-лись не горизонтально, а наклонно, под углом друг к другу - "в ёлочку". Считается (Г.Чайлд "Древнейший Восток в свете новых раскопок". М. 1956), что подобный вид кирпичной кладки был введён чужеземцами, привыкшими строить здания из камня. Характерно, что кладка "в ёлочку" встречается в более раннее время в Библе (Ханаан), а также характерна для древнейших поселений Анатолии (Троя у Геллеспонта).
   Изменился, несомненно, и погребальный обряд: покойников (могильник в Уре) клали в могилы в скрю-ченном положении (как было принято в Ханаане и Анатолии), а не в вытянутом, - как у убейдцев. Известно, что в период "протогородской фазы" (3300-3050 гг. до н.э.) в Ханаане у полукочевых скотоводов (например, у гхасульцев) практиковались, в основном, вторичные погребения. Замечено, что и в древнейшем эламском поселении Сузы I (раннеурукский период) покойники предавались земле лишь после полного удаления плоти (вторичное погребение), хотя и укладывались (костяки) как в вытянутом, так и в слабо скрюченном положении (как позднее и в Шумере). В раннединастическую эпоху в Шумере покойников иногда клали (многообразие захоронений) в глиняные гробы или в большие кувшины, а также хоронили и под полами домов (например, в Кише I).
  Уместно отметить и то, что на урукских печатях (Э-анна) были изображены булавы азиатской грушевидной формы (грушевидные навершия испльзовали, в частности, и гхасульцы).
  
  2.7 Приход ха-ибри.
  В настоящее время бытует мнение (2.;54.;55.;63. и т.д.), якобы подтверждённое историческими преданиями Книги Иисуса Навина и богатыми археологическими данными о том, что во второй пол. ХIII в. до н.э. большая группа еврейских скотоводческих родов из некоего племени сутиев-амореев, изгнанных из Месопотамии (в Сирийско-Месопотамскую полупустыню) касситами в первой четв. ХIV в. до н.э. (104.), появилась в Заиорданье и оттуда вторглась в Ханаан, сохранив память о своём Месопотамском прошлом. При этом, наверное, по умолчанию, считается, что одно из девяти аморейских племён, оккупировавших Месопотамию (4.с318-319): амнанум, диданум, идамарац, мутиябаль, нумхум, рабабум, ханеи, ямутбала или яхрурум (племя царя Хаммурапи) должно было сменить своё исконное самоназвание на ха-ибри или в самой Палестине или за полторы сотни лет кочёвок в Сирийско-Месопотамской степи (вероятность такого события, несомненно, равна нулю). Характерно, что среди приведённых наименований аморейских племён нет ни одного, даже отдалённо напоминающего назваќние какого-либо "колена" Израилева. Уместно отметить, что один из наёмных воинских отрядов хаибири в царстве Мари назывался "ямутбальскими хабиру", иначе говоря, - "хаабиру", ранее проживавшими в номе "Ларса", в первом аморейском царстве (овцеводов "ямутбала"), основанном вождём Напланумом (2025-2005 гг. до н.э.).
  Издавна существует и мнение о том, что историческая география Книги Иисуса Навина - результат синтеза нескольких традиций. Лингвистический анализ текста Книги также показывает, что она составлена с использованием исторических документов, относящихся к разным эпохам. Так, А. Мазар (с.229) пишет: "Существуют различные оценки литературного повествования о израильском завоевании в Книге Иисуса Навина. Некоторые считают, что оно отражает реальную военную компанию, возглавленную Иисусом Навином (И. Кауфман, И. Ядин и др.), другие рассматривают его [повествование об израильском завоевании] как чисто литературное творение [героический эпос], причём, созданное в [значительно] более поздний период. Тем не менее, даже эта последняя точка зрения не исключает возможности отражения в рассказах отдельных исторических событий".
  . Сравнение ветхозаветных описаний "вторжения" из Заиорданья Йаhушуа Навина (евреи, вышедшие с Моисеем из Египта, кочевали и в Заиорданье (Втор.29.7, 8)) и появления в Ханаане племён "Авраам" и "Лот" достаточно убедительно показывает, что нередко речь идёт об одном и том же событии в Истории древних евреев. Представляется, что составитель Книги Иисуса Навина, желая наиболее красочно описать приход евреев в Ханаан и их расселение, авторизовано воспроизвёл не только особо яркие, впечатляющие события, произошедшие в Амарнский период (дополняя повествование о Навине фактами из жизни Лебия или Азиру), но и объединил с ними некоторые героические эпизоды из древних преданий о праотце Аврааме, связанные с появлением в Ханаане "новых семитоязычных групп" (по К. Кеньон) - "черноголовых" беженцев первой волны, и захвате ими ханаанских городов (конец III тыч. до н.э.).
  Так, придя в Ханаан, Авраам "прошёл по земле сей... к горе на восток от Бейт-Эля ... и поставил шатёр свой так... что Бейт-Эль был на запад, а Гай на восток" (Быт.12.8,9). И как показали раскопки (Э. Райт), "Гай", ханаанский город с мощными стенами и красивым храмом, процветавший примерно в 3200-2400 гг. до н.э., был полностью разрушен в кон. III тыс. до н.э. и впоследствии очень долго оставался, практически, необитаемым. К. Кеньон же, раскапывавшая Иерихон, установила, что одна из стен его крепости рухнула в кон. III тыс. до н.э.,
  Далее, в следующем стихе (Быт.12.8-10) Писания повествуется, что поскольку "был голод в той земле" (район Бейт-Эль - Гай), то Авраам "сошёл... в Египет ("Раав" в терминологии "черноголовых" того времени), пожить там".
  Характерно, что и Йаhушуа Навин, перейдя реку Иордан, также оказывается в районе городов Бейт-Эль и Гай (Иис.Н.7.2). Очевидно, что составитель Книги Иисуса Навина, видимо, коhен высокого посвящения, творчески используя в своём изложении предания о праотце Аврааме, не смел отступать от их священной канвы. Поэтому он, несмотря на сомнения (за давностью лет) в достоверности своего понимания термина "Раав" (или не желая связывать это слово с Египтом, ибо "Раhав" означает "чванливый, надменный"), счёл, однако, необходимым (был вынужден) применить этот термин и приложить его, естественно, к чему-то не совсем пристойному и праведному, - к иерихонской блуднице ("Раав... блудница" (Иис.Н.2. 13; 6.22,24)). Аллегория же здесь (типа: Иерусалим (Иерихон) - блудница) не просматривается.
  В Книге Бытия (15.) описана некая война Авраама с коалицией из пяти ханаанских царей. В этой же главе Авраам вступает в контакт с Мелкиседеком, царём (Иеру)-Салимским. В Книге Иисуса Навина (94.) последний также воюет с ханаанской коалицией, которую возглавляет Иерусалимский царь Адониседек (по смыслу - тоже имя, что и Мелкиседек).
  По сообщению Ветхого Завета, первое в истории ха-ибри сражение с Хацором, произошедшее в эпоху Судей (вторая пол. ХIII в. до н.э. - 1020 г. до н.э.), выиграл Иисус Навин. Мнение (к примеру, (55.с63)) о том, что сам Навин мог и не принимать участие в битве с кем-либо из царей Хацора (его род "Ефрем" участвовал в сражении с коалицией царя Иавина), трудно оспорить, ибо его уже могло и не быть среди живых (); да и ха-ибри (например, Лабайя) в Амарнский период находились в дружественных отношениях с ханаанейским Хацором. Наиболее вероятно то, что составитель Книги Иисуса Навина счёл необходимым отразить в своём повествовании замечательную победу древних евреев над Хацором царя Иавина, подготовку которой провели Барак и Дебора.
  Наиболее прославило Иисуса Навина, современника (и, возможно, союзника) Лабайи взятие Иерихона. Заметим (Э. Райт), что упоминание о нападении хаабиру на Иерихон содержится в одном из документов Амарнского архива. Образчики керамики, найденные проф. Джоном Гарстанг (John Garstang,1930-1936) в ходе раскопок Иерихона, позволили ему придти к выводу, что город был разрушен ок. 1385 г. до н.э. (по датировке Кэтлин Кеньон - в период 1375-1300 гг. до н.э.).
   "Особенно любопытным представляется то обстоятельство,- пишет Д.Э. Райт ("Библейская Археология"),- что в книге Иисуса Навина ничего не сказано о завоевании центральной Палестины, которая сыграла столь важную роль в истории Израиля. Однако при этом Иисус Навин принимал участие в церемониях, проводившихся в Сихеме, древней столице этой области Ханаана, куда сходились все колена Израилевы (Иис.Н. 8:30-35; 24). Объяснение этого обстоятельства, по мнению многих ученых, состоит в том, что Сихем в ту пору (т.е. в Амарнский период) контролировался ха-ибири, которые либо никогда не бывали в Египте и потому не принимали участия в Исходе (согласно Библии), либо (что более вероятно) вышли из Египта ранее, вместе с гиксосами (как гиксосы, и как таковые контролировали всю центральную Палестину).
  И действительно, в результате археологических раскопок обнаружено разрушение многих городов Ханаана в конце ХIII в. до н.э.: Хацора (55.с63); Бейт-Эля (70-1.с 208; проф. Олбрайт,1934); Арада (69.с172); Лахиша (70-4.с701); Двира (юг Иудейских гор (70-2.с292); и ряда других, которое (разрушение), предположительно, и связывается с завоеванием Ханаана Иисусом Навином (Йаhушуа бен Нуном из колена "Ефремова"). Характерно (104.с228), что в одних случаях артефакты подтверждают библейское повествование (разрушение и захват Лахиша, Хацора, Бейт-Эля), хотя и с коррективами, не позволяющими говорить о едином, мощном, сокрушительном военном "вторжении". Так, Дж. Эрнест Райт ("Biblical Archaeology". 1960), без тени сомнения заявляет: "Из материалов раскопок явствует, что в ХIII стоќлетии до рождества Христова по югу Палестины прокатилась волна жестоких разрушений. И историк с полным на то основанием может предположить, что эти разрушения стали следствием вторжения израильтян". Однако в ряде случаях результаты раскопок противоречат сведениям из Библии в части деяний Иисуса Навина (например, о разгроме Арада (Чис.21.3;33.40); победе израильтян над амореями в Заиорданье (Чис.21.21-32); над ханаанеями у Гая (Иис.Н.7.2,8), Хеврона, Иармуфа (Иис.Н.10.5)).
  Однако следует обратить пристальное внимание на тот факт, что, в частности в археологических пластах разрушенного Лахиша, отнесённых к концу ХIII в. до н.э., обнаружена керамика из Микен и Кипра (2.с321), а также и ваза, иероглифическая надпись на которой датирована временем правления фараона Мернептаха (а в надписи на стеле Мернептаха из Атрибиса этнос "акайваша" упомянут как весьма многочисленное племя). Эти артефакты вполне могут указывать на разрушение Лахиша "народами моря".
  Достоверно установлено (2.с254), что волны "народов моря" (египетская терминология) "огнём и мечом" сметая всё на своём пути, прокатились по земле Ханаана от царства хеттов и до Египта: "Ни одна страна не устояла перед их войсками... начиная от Хатти, Коди, Кархемиша, Алалаха, Арада. Они разбили стан внутри страны Амурру, люди которой пленены и которой как и не бывало",- говорится в египетских надписях (2.с227; 94.с333). "Отборные войны их шли по суше, другие по морю" (из египетской надписи времён правления Рамсеса III (94.с333)).
  Как показали раскопки в Сукасе, Цумире и Иркате, эти города подверглись сильным разрушениям от вторжения "народов моря" (Barnett, 1975, 375; Klengel, 1992, 183-184; 95.с82). В кон. XIII в. до н.э. ими были разрушены Бейт-Шеан, Мегиддо, Телль-Сера. Одной из групп "народов моря" был разрушен, как и многие другие города прибрежной полосы юга, Сидон (Помпей Трог относит это событие к ок. 1195 г. до н.э.).
  Примечательно, что A. Касвальдер в статье "Археология и происхождение Израиля" (A. Kaswalder "L"archeologia e le origini di Israele". "Rivista Biblica", XLI. 1993, р.171-188.) называет проблему происхождения Израиля и его появления в Хааане "все более темной загадкой". Учёный, ввиду дискуссионного характера раскопок в городах Лахиш, Бейт-Эль и Хацор, вообще говорит, что археология не дает ни одного подтверждения разрушения палестинских городов ок.1200 г. до н.э..
  И тогда возникает вопрос: почему бы не приписать разрушение многих городов Ханаана во второй пол. (конце) XIII - нач XII вв. до н.э. "народам моря", а не племенам ха-ибри, якобы "вторгнувшимся" из Заречья? (уже до того, согласно египетским источникам, сотни лет находящихся в Ханаане: племена "Йакуб-эл", "Иосиф-эл" и "Леби-эл" значатся в надписи Тутмоса III от ок.1480 г. до н.э., а род "Бениамин" упоминается в письмах Амарнского архива (в частности, в сообщении о поражении царя Пеллы)).
  Следует отметить, что среди учёных существует и немало сторонников "мирного" (не насильственного) заселения древними евреями Ханаана. Так, в 60-70-е гг. ХХ века французский историк Израиля Р. Вё, базируясь на концепциях т.н. "немецкой школы" историков Израиля, писал о постепенном проникновении иммигрантов из Египта, о смешанном характере заселения Палестины, носившем иногда мирный, иногда военный характер. Библейский археолог И. Финкельштейн (израильтянин) также не приемлет теорию "военного захвата". В его тезисах, как считается, дается наиболее исчерпывающее на сегодня обоснование позиции противников теории "военного захвата" (I. Finkelstein "The Archaeology of the Israelite Settlement". Jerusalem, 1988). "Мирную" теорию заселения Ханаана выдвинули А. Альт и М. Нот ("die Landnahme"), также представители "немецкой школы" историков Израиля, взявшие за отправную точку своих научных построений Суд. (1.1-36). Однако их теория не была принята в широких научных кругах, т.к. не нашла археологических подтверждений, а также и потому, что А. Альт не дал достаточно убедительного обоснования этого "мирного проникновения" кочевников-израильтян. Данная гипотеза не только не объясняет, почему многие палестинские города были в эпоху поздней бронзы до основания разрушены, но и не позволяет увидеть процесс эволюции ханаанейского общества от поздней бронзы к новым реалиям раннего железа. И тем не менее, отдельные взгляды А. Альта и М. Нота были приняты (окончательно отдано предпочтение в большей исторической достоверности Первой главы Книги Судей перед Книгой Иисуса Навина).
  Итак, в свою очередь обратимся к непредвзятым фактам истории, дающим возможность оценить характер появления племён ха-ибри (хаибири, "черноголовых"; см. "Отцы Аврама") в Ханаане, не руководствуясь принципами какой-либо исторической школы.
  Как известно, первым из правителей Шумера и Аккада, добравшимся в ок. 2350 г. до н.э. до средизем-номорского побережья Земли Ханаанейской, считается некто Мескигаль, лугаль города-госуќдарства Адаб (согласно другому преданию - лугаль Аннемунду, тоже в XXVI в. до н.э.). Во времена расцвета царства Шумера и Аккада (XXIII в. до н.э.) месопотамские войска также проникали в Северную Сирию (вероятно, после захвата города-государства Эбла) и Ливан. В "Книгах Пророков" 107.с24) Саргон Аккадский (Древќний) назван покорителем "той земли, где садится солнце, а горы сплошь заќросли кедром (Ливан)". Возможно, эти события нашли отражение и в эпосе о Гильгамеше, один из эпизодов которого повествует о том, что герои убивают Хуваву, стража горных кедровых лесов. Позднее, в ХХI в. до н.э., при империи III династии Ура (при Амар-Суэне по меньшей мере), в Северной Сирии и Библе была даже установлена на некоторое время власть месопотамских царей (4.с237). Так, Библский правитель Ибдати носил шумерский титул наместника - "энси" (95.с44).
  Предпоќлагается ("Отцы Авраама"), что в результате крушения империи III династии Ура коренное население страны Сеннаар (племена Ебера-Абраама) покидало свою родину тремя основными волнами (и разными путями):
  в период с 2025 по 2017 гг. до н.э., последовавший непосредственно после вторжения номадов-амореев, вытеснивших местное население с их возделываемых земель и пастбищ (практиковалось пасќтушество), при этом процесс миграции стимулировался многолетним повсеместным голодом и разрухой;
  в период с 2006 по 2003 гг. до н.э., - как следствие окончательного падения империи III династии Ура (пленение царя), оккупации и разрушения города Ура (и иных городов страны) эламитами и (возможно) союзными им субареями (хурритами):
   в период с 1740 по 1739 гг. до н.э. при аморейском царе Самсуилуне, разрушившим (спалившим) Ур, Урук, Ларсу и многие другие города при подавлении восстания. По-видимому, значиќтельную миграцию вызвало и падение Иссина в 1793 г. до н.э., поскольку Хаммурапи "собирал рассеянќное население Иссина" (Кодекс Хаммурапи).
   О том, что часть месопотамских мигрантов первой волны (в частности. родоплеменное объединение "Абраам") обосновалась в некоторых регионах Ханаана (к примеру, в Заиорданье, в Палестине, в Угаритском номе), свидетельствует следующий вывод (107.с25): "начиная с конца III тыс. до н.э. в Ханаане вновь отмечается чёткое влияние месопотамской культуры". Не исключено, что память о лёгких победах отцов-завоевателей в благодатном Ханаане послужила мотивированной путеводной "нитью" для месопотамских беженцев хаибиру. Характерно, что коќгда племя "Авраам" появилось в Ханаане, местные правители (памятуя о былой мощи шумеро-аккадского войска, и вероятно, будучи наслышаны о разбойных деяниях "са-газ" и, в частности, о проигранном ханаанеями боевом конфликте в районе Бейт-Эль - Гай) не только не препятствовали его приходу и расселению (семья Лота в Содоме), но даже и приветствовали пришельцев (взаимоотношения Авраама и царя Авимелеха (Быт.20.)) как потенциальных союзников, при условии, что те будут занимать и использовать невозделанные или пустующие, мало пригодные для земледелия земли, внося плату в виде пожертвований (не дань). По сообщению Герения Филона 50.с83), прозвище, данное ханаанеями древним ха-ибри (хаибиру, хаабиру, хабиру), означало - "храбќрый", указывая на их воинќскую доблесть (Г. Филон (De magist.,p28) писал: "Прозвище "Варрон" на языке кельтов означает "храбрый", а у финикиян же - иудей").
  Поскольку возможность оседания мигрировавших племён изгоев-хаибиру в Ханаане с конца III тыс. до н.э. ранее историками не усматривалась, то период с 2000 по 1750 гг. до н.э. (104.с170) было обычно принято связывать с расќпространеќнием в стране некой неопознанной "новой, продвинувшейся сюда с северо-востока [использованы были и иные пути] значительной семитоязычќной группы... земледельцев и строителей городов... возродивших городскую кульќтуру и придавших ей высокое и быстрое развитие" (явно исконных горожан). Предполагается, что расселение этих "новых, семитоязычных групп" во многих регионах Ханаана примерно с 2000 по 1750 гг. до н.э. (что практически совпадает с датировкой трех основных волн миграции "черноголовых" из Месопотамии), "способствоќвало установлению известной стабильности... и созданию обширной культурной общности... от Угарита... и до пустынь Южной Палестины... вплоть до последней четверти II тыс. до н.э." (т.е. включая эпоху гиксосов и Амарнский период,- вплоть до появления "народов моря"). Характерно, что с приходом этих "новых" переселенцев резко активизировалось окончание переход-ного периода к развиќтому среднему бронзовому веку (ок. 2300-1550 гг. до н.э.), каковым было и его начало (3300 г. до н.э.), вызванное вторжением в Ханаан куро-аракцев. Характерно, что в Ханаане в среднем бронзовом веке происхоќдили кардинальные изменения "во всех аспектах материальной кульќтуры: в системе поселений, градостроиќтельстве, архитектуре, керамике, металлурќгии, погребальной практике" (А. Мазар). Отмечается (104с177), что принципы планировки и архитектурные детали дворцов царей Ханаана свидетельствуют "о решающем воздейќствии архитектурных принципов Месопотамии". Этим же "новым" переселенцам обязано и распространение в кон. III - нач. II тыс. до н.э. в Ханаане керамических изделий, форма которых имела явно месопотамское происхождение (107.с112). В ряде поселеќний Сирии и Палестины (Библ, Сихем, Телль-Таннаах, Атшан, Рас-Шамра; середина-конец бронзового века) найдены цилиндрические печати с сюжетами шумеро-аккадских легенд (107.с24,81). К примеру, в хранилище отстроенного заново ок. 2000 г. до н.э. храма Баалат-Гебал в Библе (прежний храм, "здание ХL", найден в Библ V (датирован по Дюнану ок. 2200 г. до н.э.), построенного из известняковых плит, обнаружены печати с изображением стоящего на быке бога Аддада в длинной одежде с молнией в руке, а также обнажённой богини Иштар (что свидетельстќвует о пребывании в Библе того времени колен "Иссахар" и "Ашер" из племени "Лот" ("Отцы Авраама")).
  Широкое распространение аккадского языка и письменности в Ханаане в рассматриваемый период как официального языка (104.), обусловило появление аккадоязычных писцов в городах Сирии и Палестины (104.с181). Так, в Хацоре найдены четыре аккадские надписи: глиняная табличка с юридическим документом, жреќческий текст для предќсказаний, фрагмент месопотамского учебного текста (список мер и весов) и ханаанейское имя. Найденная в Гезере клиноќписная табличка содержала список имён, написанных по-аккадски, а в Хевроне - список жертвоќприношений.
  Итак очевидно, что ответ на вопрос "кем же могли быть эти многочисленные "высококультурќные" новые семитоязычные переселенцы в ту эпоху", однозначен: только бывшими жителями городов и сёл империи III династии Ура, стремившимися воссоздать традиционно привычные для них условия жизни. Заметим, что по Кетлин Кеньон (104.с171) это - ханаанеи, а у Дж. Грея (107.) - амореи (заметим, что и те, и другие и прежде находились в Ханаане).
  Важно акцентировать тот факт, что после изгнания в 1567 г. до н.э. (по Эвансу) гиксосов из Египта, такие племёна Союза как хаибиру и хурриты, входящие в объединение гиксосеких племён (см. "Гиксосы и их потомки"), в основном, расселились (дислоцировались) в Ханаане, на территории азиатской части их бывшей империи, ещё не отвоёванной египтянами, среди союзных им гиксосов-ханаанеев. Очевидно, что племена гиксосов-хаибири, отступая из Египта и Синая, обосновались на землях Ханаана (вероятно, так, как описано в Ветхом Завете) на законных основаниях (без боёв, без вторжения), - как гиксосы, на своей территории, но не как унижающиеся просители-пришельцы, ущербные изгои из Месопотамии (каковыми, к примеру, их считали египтяне).
  И, тем не менее, отношение ханаанеев к хаибиру (ха-ибри) и их потомкам, как к инородным племенам, занявшим (пусть и на законном основании, мирно) многие возделанные, плодородные, исконно ханаанейские земли, высказанное местным жречестќвом "задним" числом (сотни лет спустя), мягко говоря, неприязненное. Об этом чётко свидетельствуют тирские "Книги Царств" (перевод отрывков по Дию и Менандру, I в. н.э.). Так, в традиции евреев бытует легенда о том, что в период строительства Первого Храма царь Соломон Мудрый загадывал невероятно трудные загадки (задачи) царю Тира Хираму, непосильные для ума ханаанеяќнина, и с лёгкостью разгадывал те, которые предлагал ему тирянин. Ханаанейские "Книги Царств" подтверждают эту легенду, но освещают её несколько иначе (с точностью до "наоборот"). "Говорят, что иерусалимский тиран Соломон посыќлал к Хираму загадки и просил у него, чтобы оказавшийся не в состоянии решить, заплатил в наказание много денег. Затем (говорят), что некий тирянин Авдимон решил предложенное (по Менандру "постоянно побеждал задачи, предлагавшиеся Соломоном") и сам предложил другие задачи, которые Соломон не разрешил, и (поэтому (50.с138)) переплатил Хираму много денег". Как повествует Ветхий Завет, царь Соломон отдал Хираму за долги сотню городов.
  Вполне вероятно, что прототипом этой легенды (либо события) могло послужить шумерское "Сказание об Энмеркаре и владыке Аратты", в котором рассказано, что Энмеркар, нуждаясь в стройматериалах и искусных мастерах для реставрации храмов Урука, обратился с просьбой (и угрозами) к правителю Аратты, "города за семью горами". И гонец, курсируя между обоими городами, передавал от одного владыки другому послания, содержащие задачи-загадки (51.).
  История свидетельствует, что уже в Амарнский период племена "черноловых" (хаабиру) проживали на всех территориях Палестины, Финикии, Ливана и Антиливана, Сирии, Заиорданья, в Аммоне, Моаве и Эдоме, а также в Сирийско-Месопотамской степи и на Аравийском полуострове. В частности, в тель-амарнский период (даже в условиях протектората Египта) вся северная часть Финикии, вплоть до Библа, находилась под властью хаибири Абди-Аширты и его сына Азиру (состоявших в союзе с хеттам).
  Таким образом, суммируя всё выше изложенное, вполне можно сделать вывод об исторической несосто-ятельности теории вторжения в Ханаан во второй пол. ХIII в. до н.э. "заречных" еврейских скотоводческих родов (которые и амореями-то не являются).
  Результат перманентного многовекового процесса ассимиляции племён ха-ибири (предќков современных евреев) и ханаанеев, практичеќски, сохранивших свои анатолийско-арменоидные черты (поќтомќков носителей культуры "керамический неолит"), для которой (ассимиляции) долгое время вообще не существовало никаких преград, в полной мере демонстрирует, в частности, одна египетская фреска. На этой фреске (57.с257) изображены жители Ханаана времён ок. сер. III тыс. до н.э., - т.е. люди, жившие в Ханаане задолго до приќхода туда племён ха-ибри. Согласно описанию знатока графем и рисунков древности Ариэля Голана, ханаанеи, представленные на фреске, имели характерный, типичќный, каким он видится и в настоящее время, националь-ный еврейский облик. Как известно (50.с189,190), в I в. н.э. этноним "ханааней, ханаанеянин" употреблялся уже только в Финиќкии.
  Так куда же подевались (пропали) ханааќнеи Израиля и Иудеи (большей части Ханаана), доминировавшие численно до и после прихода еврейских племён? - задаётся вопросом А. Голан. И сам же отвечает: ассимилировались. Тот же, кто продолжал себя идентифицироќвать как ханаанеяќнин, в конечном итоге был обращён в иудаизм (в частности, в 103-76 гг. до н.э. Александр Яннай обратил в иудаизм всех жителей своего царства, а строптивых выслал за его пределы).
  О высокой степени ассимиляции свидетельствуют и сравнительные краниологические исследования (70-1. с164), проведённые на трёх выборках ханаанских черепов. При этом две представительные выборки (наќчало среднего бронзового века - XIX-ХVIII вв. до н.э.) относились к автохтонному населению страны (найдены в Гезере и Мегиддо), а третья - к древним евреям (выборка в 695 черепов из Лахиша эпохи "Царств" (ок. 700 г. до н.э.), который к тому времени уже несколько столетий был еврейским городом).
  Материалы краниометрической диагностики этих трёх репрезентативных выборок демонстрируют значи-тельное сходство всех их образцов (статистичеќски образуют генеральную совокупность), и позволяют сделать вывод о том, что население этих мест (Гезера, Мегиддо и Лахиша) представляло (с небольшими вариациями) один и тот же, как и ранее, основной (анатолийско-арменоидный) антропологичеќский тип, харак-теризующийся заметной, часто значительной, брахицефалией.
  Судя по артефактам (70-6.с556), израильтяне и при погребении совершали обряды, не отличавшиеся от принятых в Ханаане в предшествующий появлению евреев (ха-ибири) период. В частности, в Мишне и у Иосифа Флавия (но не в Танахе) упоминаются оссуарии (глоскама), которые использовались евреями в похоронной практике с сер. I в. до н.э. и до ок. 70 г. н.э. (через год после похорон кости и череп умершего иудея помещались в оссуарий). Характерно, что ту эпоху надписи на оссуариях (имена усопших) делались на арамейском и греческом языках, изредка на иврите. Наиболее же характерная усыпальница для израильского периода - естественная или искусственная пещера близ города. Заметим, что древнейшие лат. "оссуарии" (или ивр. "глоскама" - "шкатулки, большие ларцы") из обнаруженных на территории Израиля (в скальных гробницах (склепах) Иерусалима и его окрестностей, в том числе и на Масличной горе) относятся к IV тыс. до н.э. (70-6.с213) и изготовлены из известняка, реже - глины (вторичные захоронения).
  
  
  3. Города Ханаана.
  В одной древней легенде (Apollod. III 1,1) рассказывается, что Фойник (phoiniks - смуглый, красноватый), один из сыновей ханаанского царя Агенора, после долгих и безрезультатных поисков сестры Европы, похи-щенной Зевсом, смирился с утратой и обосновался на земле, которую назвал Финикией (своим именем), где и основал город Сидон (49.2).
  Согласно древнеханаанскому мифу творения, предки ханаанеев поселились в стране Ханаан непосредст-венно после акта творения их прародителей, - перќвых людей. Первенец Кена(ана), предка-эпонима, - (город) Сидон - современная Сайда, в ходе раскопок которой было вскрыто несколько культурных слоёв, отќносящихся к различным цивилизациям (Клод Сераль, Британский музей).
  "Сид, сит, цит"- "рыба", протохан. (слово из лексикона хатто-хурритского праязыка, см. ниже). То, что слово "сиќдон" означает "рыба (рыбка, рыбец)", констатироќвал и, к примеру, Юниан Юстин, живший в IV в. н.э. (50.с294). Известно (Ф. Ринеќкер, Г. Майер "Библейская энциклопедия Брокгауза". 1906 г.), что, на северном побережье Геннисаретќского озера (Кинерет) ещё при Ироде Филиппе находилось поседеќние Вифсаида (Бет Сайда, перевод - "Дом рыбы (рыбной ловли)"). На ханаанейско-аморейском же, практически, семитическом языке, "рыба" - "даг" (как и на иврите).
  Сидон (Ситон, Цидон) - город Сида (Цида), бога-рыбы, - основателя, влаќдыки и покровителя этого древ-нейшего города (как, в частности, Иерихон - город Луны Йариха, ранее предположительно называвшийся "Абу(э)лум" (поскольку "Абу элим" - "Отец богов (у шум. Шамаша и Иштар)", то это божество ("Абу элим") - бог Луны Суэн (Син); следовательно, в наименовании "Абу(э)лум (город бога Сина) просматривается шумерское влияние). Очевидно, что поскольку "сит, сид" - это "даг", то "Сиќтон" - это "Дагон", как об этом и пишет Санхунйатон в "Финикийской истории" (50.). Бог Дагон (Цид) и изоќбражался человеком с рыбьим хвостом вместо ног (см. ниже). Он-то и представлялся владыкой Сидона (термин "Сиќдон" ("Дагон") может трактоваться как "рыбец").
  В 1855 г. в Могхарат-Аблуне, к югу от Сидона, был откопан отлично сохранившийся, выполненный в египетском стиле, саркофаг, принадлежащий Эшмун-аэзеру, царю сидонян, правившему в начале III в. до н.э. (по Б.А. Тураеву - в VI-V вв. до н.э.). Интересна надпись, высеченная на нем (несколько уточнённый пер. И.Н. Винникова): "Я был похищен безвременно [вероятно, демоном смерти типа "Намтар" ], прожив считанные дни во славе, без отца, при матери-вдове... Я, Эшмунаэзер, царь сидонян... моя мать - жрица (Великой) матери Ашторет (Астарты), владычицы нашей... (Мы) построили храмы богам - храм Астарте в Сидоне, приморской стране, и мы поместили Астарту туда с величаньем; построили храм Эшмуну - святилище Эн-Инлал(ь) на горе (просматривается параллель к шум. Энлилю, Богу-горе), и мы поместили его туда с величаньем. И мы (рефрен) построили храмы для богов сидонян в Сидоне, приморской стране: храм Ваалу (господину) Сидона (богу Эшмуну) и храм Астарте-шем-Баал(ат)" (храм Астарте с именем (синоним) "госпожа" (хозяйка Сидона - Баалат Сидон, ср. - Баалат Гебал)).
  Согласно Страбону, "предание изображает сидонян мастерами во многих изящных искусствах, как об этом ясно говорит и Гомер" ("Илиада", ХХIII, 741 - 745; "Одиссея", IV, 613 - 618). Страбон также обратил внимание на то, что сидоняне "занимались научными исследованиями в области астрономии и арифметики, начав со счетного искусства и ночных плаваний. Ведь каждая из этих отраслей знания необходима купцу и кораблевла-дельцу... Если верить Посидонию, то и древнее учение об атомах обязано своим происхождением сидонянину Моху, жившему еще до Троянской войны".
  В соответствии с ханаанейско-аморейской традицией (36.с309; 50.с76), первый город в Фиќникии - Библ, был основан древќнесемитским богом-демиургом Элом (Илу). Бог окружил выстроенный им город защитной стеной и даже сам жил в нём (нижний слой Библа датиќрован VI тыс. до н.э., а Библ II являл собой селение (площадь ок. 3 га), состоящее из круглых и прямоугольных жилищ с мощёнными булыжником улицами (Гордон Чайлд), где усопших хоронили в больших кувшинах (пифосах), в скрюченном положении (не под домами)).
  Раскопки, проведённые в Библе, доподлинно свидетельствуют (95.с44): раннебронзовый период (3000-2700 гг. до н.э.) истории этого города, закончился его страшным разрушением (очевидно, сожжён амореями). Археологичеќские данные показали, что пожарный слой покрывает, практически, всю территорию поселеќния. И только поќсле некоторого времени полного запустения, не позднее 2700 г. до н.э., на возвышенности недалеко от моря, на прежнем месте, заселённом с эпохи раннего неолита, вновь появляется поселение (Muller-Karpe, 1968, 429 и Tab. 2), развившееся затем в город Библ (Гебал, Губл; "gabal", араб. - "гора"). Характерно, что библќские жиќлища, происходившие (имевшие параллели) от палаток аморейских кочевников-номадов, рас-полагались только (95.с39) на перифеќрии города (что указывает на восстановќление поселения протоханаанеями). В Библе хорошо прослеживается преемстќвенность между культурами ранней и средней бронзы. Так, хотя и храмы приќняли неќсколько иной вид (влияние культуры амореев), воссозданы они были на прежних (до пожара) местах и были посвяќщены, по-видимому, прежним (по назначению) богам, имёна которых произќносились уже на языке семиќтов. Традиционные божества автохтонного населения либо были увязаны (культово-мифоќлогически и функќционально) с божествами амореев, либо нивелированы и затушёваны ("Финикийская история"). При этом отќмечается, что налицо явќные следы культового континуитета (Parrot, Chehab, Moscati, 1975, 47-49; Muller-Karpe, 1974, 844-845; Dunand, 1982, 196).
  В Библе постоянно проживало много египтян, культура которых всегда оказывала большое влияние на их "братьев"-ханаанеев. В связи с этим особенно характерно высказывание царя Библа Закар-Баала в эпизоде продажи Египту корабельного (кедрового) леса (1095 г. до н.э.). С большим трудом, нехотя соќгласившись на переговоры, царь-ханаанеянин говоќрит египтянину: "Создал Амон [но не Эл, - который их распределял] все земли. Он создал их [и Хаќнаан в том числе], но землю Египта... раньше всех". Характерно (отмечают египтяне), что в "храм Рамсеса в Хаќнаане... [регулярно] ходят азиаты со своими дарами" (возможно, как следстќвие влияния эпохи гиксосов).
  В Библе было найдено большое количество египетских изделий, а также и изделий местных,- созданных по египетќским образцам. Первые стабильные контакты между Египтом и Ханааном возникли в эпоху правления I динаќстии (раскопки в Гате). Самый древний египетский предмет, найденный в Библе, - каменная ваза с име-нем последнего фаќраона II династии (начало ХХVIII в. до н. э.). Во времена Среднего царства (4.) в Библе ("Кепна", егип.) уже был египетский храм. Древние египтяне отождествляли Библский культ Адониса со своими мисќтериями в честь Осириса, полагая релиќгию этого города близкой к своей (Плутарх. De Isid. et Osir.): из Египта ежеќгодно (ещё и в греческие времена) отправляли по морю в Ханаан "голову" Осиќриса, которую в Библе с плаќчем встречали финикийские женщины, после чего начинались празднества (мистерии). "Некоторые из библян говорят,- отмечал Лукиан Самосатский в "Трактате о сирийской богине",- что у них погребён Осиќрис египетќский и что траур и мистерии справляются не в честь Адониса, а в честь Осириса... (и) библяне... бреют головы, как египтяне" (94.с374). Из егиќпетских памятников известно (94. с294), что фараоны-завоеваќтели Нового царќства основывали в Ханаане храмы в честь Амона-Ра (упоминаемый при Рамсесе III храм бога Амона (96.) был возведён в Газе (папирус Харрис I (9, I и сл.)). В письмах из Библа бог Амон часто упоминаќется совместно с Баалат-Гебал (Ашќторет, Анат), которую уже в III тыс. до н.э. египтяне отождествляли со своей Хатхор (94.с42). На панели из Арслан-Таша богиня Астарта (фигура по типу явно ханаанейская) изобраќжена в египетском косќтюме, парике и с атрибутами богини Исиды-Хатхор. На одной Туринской статуэтке (50.с108) ХIХ династии египетская жрица в полном облачении держит пред собой гро-мадную герму богини Хатхор с вертикальной надписью: "Хатхор владычица мира, владычица Библа, госпожа Нубии". Даже в перќсидское время на Библской стеле правителя Иехавмелеха (50.с108) местная богиня (владычица города и боќгиня Неба) изображена в виде египетской богини Неба Хатхор. Нередко Баалат-Гебал (как Астарта-Иштар) отоќждествќлялась и с богиней-львицей Сехмет (106.с103), (к примеру, в Египте эпохи гиксосов). Гигантская мраќморная статуя (XIX-XVIII вв. до н.э. (106.с109)) древнеегипетского бога Бэса (покровитель семьи; божество, охраняюќщее человека от бедствий) с головой льва (у египтян изображался в виде человека-карлика) украшала "Храм обелиќсков" в Библе.
  "Египтяне, - писал П. Монте, - сражались [конфликтовали] с азиатами всюду, где бы ни встретились: на Синае, в Палестине, на Кармеле и в Верхнем Рутену. Но было одно-единственное место, где их всегда хорошо встречали. Это - Библ".
  Примечательно, что некоторые из правителей Библа кон. XIX - нач. XVIII вв. до н.э. оставили надписи на египетском языке, в которых величают себя чиќновниками фараона (при гиксосах они называли себя египет-ским титулом "хатийя"). В частности, Интен, сын Рейена, даже владел соответствующей египетской печатью. Как предполагает И.Ш. Шифман ("Финикийские мореходы". М. 1965), Библ в этот период считался неотъем-лемой частью Египта, а цари Библа превратились в наследственных высших египетских чиновников (последнее подтверќждается и письмами Риб-Адди из Телль эль-Амарнского архива).
  В Библе, по-видимому, функционировали святилища нескольких египетских богов. На это указывает одно из писем правителя Библа Риб-Адди фараону (Амарнский период), в котором он просит, ввиду опасности, угрожающей городу, "прислать людей взять сокровища, чтобы враги (хаабири) не расхитили достояния твоих богов". Сходќная ситуация в эпоху Нового Царства выявляется и в других городах Ханаана. Так, правитель Аскалона (Газа), в котором был храм бога Птаха (96.), пишет фараону: "Я охраняю для моего господина его богов".
  Древний Гебал (Губл) неоднократно упоминается и на страницах Ветхого Завета (наќпример, Иез. (27. 8,9)): "Жители Сидона и Арвада были у тебя... старшие из Гебала... были у тебя".
  О городе Бероя (Берит, Бейрут), также "основанном" Элом (захваченном амореями и переименованном), арќхеологические данные свидетельствуют, что он почти также древен, как и натуфийский Иерихон. Согласно Нонну, город Бероя (Берит) - "сверстник [создания] земли; (он) был первым городом, который заметило одно-временно с ним появившееся Время... Не было тогда ни людей, ни городов Ахейских, ни самой Аркадии... Была в то время только одна (Великая богиня) Бероя, которая старше Фаэтона (сына Гелиоса)... Бероя..., заключая в своей всемаќтеринской груди и новоявленную искру солнечного сияния, и появившийся позже свет неспящей Селены (Луны), первая расќсеяла массу синей мглы и сдёрнула чёрное покрывало с Хаоса. Бероя первая приняла... только что вышедшую из моря Киприду... дщерь, вышедшую из пены". Когда Афродита (здесь Астарта), ступила на берег, на песке расќцвели розы, и в воздухе разлился сладкий аромат. Нимфа Бероя, родившаяся в этом городе, и давшая ему имя, считалась дочерью Адониса и Астарты (сын последней считался богом любви (106.с161), как и Эрос, сын Афќродиты).
  Первое поселение на вершине Телль-Ашкелон (холм возвышается над окрестностями на 60-80 м), располоќженное на побережье Средиземного моря (1,5 км к северу от современного города Ашкелон, - ивр. "אשקלון", на стеле Мернептаха - "Искелуни", в текстах на акк. - "Искалуна", в ассирийских источниках - "Ашкелуна", у римлян - "Ascalon"), датировано ок. 5950 г. до н.э. (Ж. Перро, 1954; некалиброванная датировка) и относится к периоду эпохи докерамического неолита. Отчёт о данных раскопок 1997-1998 гг. (Йосеф Гарфинкель, Еврейќский ун-т Иерусалима), охвативших площадь ок. 1000 кв. м, опубликован в 2008 г. Выявлен ряд культурных слоёв (ок. 10), соответствующих различным фазам существования поселения, между которыми расположены стерильные слои морского песка, что свидетельствует о том, что в древности поселение нередко и надолго покидалось (раскопки, начатые в 1985 г, обнаружили приблизительно 16 м. культурных наслоений периодов: протоханаанского, ханаанейско-аморейского, филистимского, эллинистического, римского, византийского, исќламского, крестоносцев.). При раскопках обнаружено более сотни очагов, многочисленные колодцы, стена, воќрота из известняка, построенные ок. III тыс. лет до н.э. (найдены самые старые в мире арочные городские ворота (8 футов шириной, их остатки сохранились на высоту 3,6 м)), протоханаанейские захоронения, а также большое количество костей как домашних, так и диких животных (ок. 100000) и 20000 кремневых артефактов, что, по мнению археологов, необычно: как правило, в неолитических поселениях количество кремневых издеќлий намного превосходит количество животных костей. Предполагается, что жители Ашкелона - пастухи-кочевники, занимались забоем скота и заготовкой мяса, для засолки которого могли использовать соль из близќлежащего моря. Город был первоначально построен на обнажениях слоев песчаника и имел хорошее подземное водоснабжение.
  Первое письменное упоминание об Ашкелоне относится примерно к 2000 до н.э. В районе храма в Карнаке найдены черепки кувшинов с названием "Ашкелон", которые (черепки) использовались в обряде черной магии: имя врага писалось на глиняном изделии (из красной глины), которое затем разбивалось, уничтожалось (предполагаќлось, что то же произойдёт и с врагом). К 2000 г. до н.э. Ашкелон сделался весьма большим городом (для своего времени), окружённым мощной стеной (2.4 км длиной, 15 метров высотой и 50 метров толщиной). Кирпичные ворота этой стены (2000-1550 гг. до н.э.) имели облицованный камнем и оштукатуренный, подобный туннелю, цилиндрический свод (этот арочќный свод - древнейший в мире). По бокам ворот стояли две башни из сырцового кирпича, сохранившиеся на высоту ок 5 м. Сооруженный ок. 1550 г. до н. э. (видимо, гиксосами, изгнанными из Египта в 1567 г. до н.э. (по Эвансу)) глиняный вал города имел длину 2.4 км, высоту 15 м (с 40-граќдусным наклоном) и толщину в основании 21 м. Со стороны моря город был защищен высоким естественным обрывом. Считается, что Ашкелон был одним из самых крупных древних морских портов в Ханаане.
  Сравнение находок из раскопок Авариса, столицы гиксосов, захвативќших Нижний Египет, и артефактов Ашкелона, даќет основания утверждать, что ханаанеи (в частности) Ашкелона входили в Союз гиксосских племён. Судя по Карнакскому изображению, где представлено усмирение Рамсесом II (1280 г. до н.э.) непокорќного дофилистимского Аскаќлона (в 1233 до н.э. фараон Мернепта разрушил город), этнический тип его житеќлей (48.с387) - чисто ханаанейќский (люди анатолийского (арменоидного) типа (Каули)).
  Геродот ("История"), в хронике о нашествии скифов в 633г. до н.э. писал: "скифские воины остались в Асќкалоне и разграбили святилище Афродиты Урании. Это, как я узнал, самое древнее (в Ханаане) из всех святиќлищ богини". Согласно сообщению Ксанфа Лидийского, в Аскалоне находился храм богини Астарты (Анат). В городе функционировали и др.-егип. храмы (к примеру, храм бога Птаха (96.)).
  Город Тир (его островная часть), по Геродоту, был основан ок. 2800 г. до н.э., что засвидетельствовано и Тирскими хрониками (50.с283). Археологический зондаж, проведённый на островном Тире, подтвердил сооб-щение Геродота (95.с40; Bikai, 1978, 72; Gras, Ruillard, Teixidor, 1989, 46; Baurain, Bonnet, 1992, 59). Древность финикийского города Тира отмечал и пророк Исайя (Ис.23.7).
  Основателем островного Тира ("Цор" - "утёс, скала; крепость") считался бог Шамемрум ("Баал-Шамем", "Шамем" - "Шамаим", - "небо, небеса", ханаан., ивр.; "рум" (רום)- "высь, высота", ивр.), отец Эла, - владыка неба, божество, которое принесли с собой из Аравии номады-амореи. Поскольку Шамемрум считался изобре-тателем шалаша (50.с30), - жилища кочевников, первое поселение, наверное, состояло из шалашей, сделанных из тростника и ветвей.
  Название островной части города во времена расцвета культа бога Мелькарта ("Мель(к)-карт" - "царь го-рода", аморейско-ханаанейское имя), мифологически отождествлённого с протоханаанейским божеќством Усу (Ушу), соотносилось с именем морской нимфы Тиро. Она же (нимфа) способствовала открыќтию пурпурной краски, так прославившей Тир.
  Считается, что в глубокой древности этот остров был значительно больше и связан с материком полосой земли, длиной ок. 6 км. Однако подъём уровня моря примерно к V тыс. до н.э. отделил этот участок суши от материка, уменьшил его размеры и превратил в остров (заметим, что на дне пролива Ла-Манш в 2007 г. найдено поселение, возраст которого определяется в 8 тыс. лет). При осаде Тира Александром Македонским (333-332 гг. до н.э.), его войнами была насыпана дамба, соединившая остров с материком. Постепенно у дамбы накапливались всевозможные донные отложения, и остров вновь превратился в полуостров.
  В течение всей истории островного Тира с ним был неразрывно связан находившийся на материке (где располагался и общегородской некрополь) город "Усу" - Палеотир (Strabon XVI, 2, 24; Curt. Ruf. ГУ, 2, 4), Стаќрый Тир (так именовали его греки и римляне), заложенный протоханаанеями намного ранее островной части города. У Евсевия Кейсарийского (ок. 264-340 гг. н. э.), в его "Приготовлении к Евангелию", в связи с городом Тиром упоминается в качестве брата Шамемрума бог Усой (Усуй, Осой), о котором также говорится и в "Фиќникийской истории" Санхунйатона (т.е. Усой считался древним и значимым божеством). Общепризнано (50.), что "Усуй, Осой" является эпонимом города Усу (Ушу), "Старого Тира". Предполагается, что название "Усу" первоначально обозначало не город, а служило наименованием живущего на этом месте автохтонного населеќния ("люди (бога) Усу(я)", покровителя племени "усоев", их создателя и владыки их города).
  Мифопоэтический конфликт между братьями, - вражда Шамемрума с Усуем, - может быть интерпретиро-ван, как борьба автохтонного (приморского) населения Финикии с завоевателями-семитами Аравии (кровное родство богов (братья) указывает на степень ассимиляции племён амореев и протоханаанеев в Финикии).
  Ханаанские города, как правило (97.с146), были небольшими, преимущественно застроенными двухэтаж-ными строениями, располагавшимися очень тесно, с мощеными улицами. Отметим, что, среди древних наро-дов Востока первыми начали мостить улицы финикийцы. Древнейшие среди обнаруженных подобных улиц относятся к VI в. до н.э. Все ханаанейские города обносились крепостными стенами независимо от их разме-ров. Так, крепостная стена Тира (ок. 850 г. до н.э.) была с зубцами и башнями. Стены Сидона, тоже с башнями и зубцами, высотой в один этаж, изображены на сидонских монетах начала IV в. до н.э..
   Рассказывая о Тире и Араде, Страбон сообщает о многоэтажных домах, причём, в Тире некоторые дома были даже выше, чем в Риме (у тирцев были и многоэтажные дома (из пяти и шести этажей)). В основном же дома жителей Тира представляли собой двухэтажные здания, причём нижний этаж был больше верхнего. Так, на одном из рельефов Синаххериба (ок. 700 г. до н.э.) представлены отдельные двухэтажные дома различной архитектуры, причём, во всех случаях верхние этажи изображены уже нижних. На втором этаже такого "типо-вого" дома делались двойные двери с пилястрами по бокам. Окна, маленькие и квадратные, обычно устраива-лись только на верху, и нижняя их часть украшалась балюстрадами, поддерживаемыми миниатюрными ко-лоннами в форме пальм (так называемые тирские окна). Такие, типичные финикийские "верхние окна", часто упоминаются в Ветхом Завете (например, окно, через которое Иезавель смотрит на Иеху). Подобные окна изо-бражены и на пластинках из слоновой кости (67.с144) "женщина в окне" из Кальху (Калах, ныне Нимруд), Ас-сирия, и Арслан-Таша, отображающих ритуал поклонения Иштар (Астарте). Крыши домов были плоские.
  Ханаанское водоснабќжение почти полностью базировалось на системе резервуаров, выкопанных (выруб-ленных) в грунте и облицоќванных водонепроницаемой известковой штукатуркой, позволяющей долго сохра-нять собранную дождевую воду.
  Приморский пунический городок Керкуан (основан в VI и разрушен в III-II вв. до н.э.), который, в отличие от Карфагена, не перестраивался (начало раскопок в 1966 г.) был выстроен по плану, по форме напоминаю-щему подкову. Город окружало двойное кольцо стен. Многочисленные водные канавки свидетельствуют о разќвитой городской дренажной системе. Наружные стены однотипных домов были сплошными, а окна выходили в маленький внутренний дворик (т.е. комнаты строились вокруг центрального двора). Полы комнат вымощены розовым цементом с вкраплением мелких мраморных кубиков (мозаика). Почти в каждом доме обнаружена отќдельная ванная комната (найдена ванна с сидением). Открыты руины большой красильни.
  В Ханаане, как и у древних шумеров, единая государственность не сложилась. Крупнейшими среди обилия мелких городов-государств были, например, такие, как Газа, Аскалон, Сидон, Тир, Библ, Угарит. Связь челоќвека с конќкретным городом у хаќнаанеев выражалась формулой: "люди Тира (Сидона, Библа)". В городах Хаќнаана больќшим влиянием пользовались гражданские общины, обладавшие суверенитетом во внутригород-ских делах.
  Наследование трона в городах-государствах по обычаю осуществлялось лишь по кровному династиче-скому родству. В Тире, в частности, после смерти царей Итобаала и его преемника Баала (сер. V в. до н.э.) эта династия, по-видимому, оборвалась, так как правление осуществляли "судьи" ("шофетим") в течение более чем семи лет ("Финикийские хроники" (50.с139)), такие же, как в Карфагене или в Израиле до эпохи царей (наприќмер, Дебора, Самсон, Самуил).
  Заметим, что термин "судья (шофет)" в значении главы или представителя политической власти встречается уже в III-II тыс. до н.э. в городе-государстве Эбла и в царстве Мари (106.с269). Как полагает Ренан (92.с115) институт суќдей (шофетим) - ханаанейќского происхождения (по всей вероятности, протоханаанейского, поскольку среди амореев Вавилонии институт "шофетим" не наблюдался). Характерно, что в древнейшем, дошедшем до нас перечне правителей Эдома (Быт.36) нет ни одного, который был бы сыном своего предшественника. Предполаќгается (92.), что все они были "судьи" ("шофетим"), следовавшие непрерывно один за другим
  Очевидно, что обособленные, часто конфликтовавшие между собой города-государства Ханаана политически были слабы. Разобщённость делала Палестину, Финикию и Сирию желанным объектом грабежей и завоеваний для более сильных соседей. Так, при Навуходоносоре II (605-562 до н.э.) не только евреи Иудеи, но и часть населения Библа, Тира, Сидона и Арвада была уведена в "плен" (при царском дворе Навуходоносора какое-то время находились и цари этих и др. захваченных городов).
  В персидской империи Ханаан входил в состав пятой сатрапии ("Заречье"), которая охватывала все азиатские территории к югу от Малой Азии и к западу от Евфрата. Согласно Геродоту, "Заречье" платило персам небольшую подать (350 талантов серебра).
  О ханаанском влиянии на культуру древних греков сообщает Геродот: "Финикияне, прибывшие в Элладу, поселились в этой земле и принесли элллинам много наук и искусств и, между прочим, письменность, ранее, как я думаю, неизвестную эллинам" (Геродот. V, 58).
  Проникновение греческой культуры на финикийское побережье (последний очаг "чистой" ханаанейской культуры, не испытавший влияния ни филистимлян, ни колен Израилевых) и, в особенности в Сидон, началось в первой половине IV в. до н.э., ещё до падения Ахеменидской державы. После похода Александра Македонќского становление эллинизма в Финикии пошло особенно быстрыми темпами (50.с188). Так, в официальном письме к дельфийскому жрецу союзники из Тира именуют себя "братьями" греков и на этом основании преќтендуют на то, чтобы также считаться эллинами (евреи тоже претендовали на этническое родство со спартанќцами как потомками Кетуры). И уже к началу нашей эры финикийцы причислялись к народам эллинистичеќского мира (не к варварам). Финикийский диалект (пунический язык) ханаанейского языка исчез в Ханаане раньше, чем в западных финикийских колониях (и Карфагене), уступив место уже в эллинистические времена арамейскому и греческому (97.с121). Неопунические надписи встречаются вплоть до III в. н.э., а христианские писатели I-V в. н.э. (например, святой Августин) отмечали, что этот язык сохранился в Северной Африке до их времён (наряду с официальной латынью), и население всё ещё считало себя ханаанеями.
  
  4. Эпоха Угарита в Ветхом Завете.
  Потребность раскрытия истоков зарождения процессов адаптации и ассимиляции предков древних евреев на земле Ханаана обусловливает пристальное, детальное рассмотрение возможно более широкого круга аспекќтов культуры Угарита, в окрестностях которого (помимо (см. выше) региона городов Бейт-Эля и Гая в кон. III тыс. до н.э.) расселились и долгое время проживали многие колена и плеќмена "черноголовых", мигрантов и их потомков, оставивших Месопотамию, - хаибиру из племён "Авраам", "Лот" и "Иакуб-ел" (см. "Отцы Авраама").
  Итак, в 1928 году какой-то пахарь случайно нашёл длинный подземный ход, заканчивающийся царской гробницей. В 1929 году, заинтересовавшись рассказами этого крестьянина, двое французских исследователей К. Шеффер и Ж. Шене обнаружили вблизи этого склепа, почти в десяти минутах ходьбы от пляжа на Сирий-ском побережье Средиземного моря, заброшенный холм, на котором рос укроп. Местные жители называли этот холм "Рас-эш-Шамра" ("Укропный мыс").
  Как выяснилось, город Угарит - очень древнее поселение: при раскопках Рас-Шамры в нижнем, пятом, культурном слое обнаруќжены остатки строений времён натуфийской культуры, окружённых, как и Иерихон, мощной каменной стеной. Артефакты свидетельствуют о том, что керамическое производство на территории Угарита началось еще в V тыс. до н.э.. В частности, в Угарите, Финикии и Палестине обнаружена керамика "со штриховым лощением", встречающаяся в "протохалколитическом" слое поселения Coba Hüyük (у деревни Сакче-Гёзи, восточное подќножие Курд-Дага; от начала VI тыс. до н.э. вскрыто 12 слоев; Дж. Гарстанг). В халколитичеќском слое этого поќселения найдена тёмная левантийская керамика. Медь и бронза вошли в употребление в Угарите в конце IV тыс. до н.э (видимо, вследствие прихода куро-аракцев). Город Угарит упоминается и в документах из Эблы поќследней четв. III тыс до н.э.(Pettinato-Matthiae. 1976).
  В результате тщательных археолоќгических изысканий, проведённых учёными в Рас-Шамре и его окрестноќстях, установлено, что город-государство Угарит находился на морском побережье в 10 км к северу от совр. сирийского города Латакия, южнее устья реки Оронт (совр. Аль-Аси), и был довольно развитым торговым ценќтром. Общая численность населения государства составляла около 30-40 тыс. человек, из которых около 4-5 тыс. проживало в самом гоќроде, а остальные являлись жителями ок. 350 мелких поселений, находившихся в экономической зависимоќсти от центра. Угаритским городом-государством (номом) правил царь, но городское самоуправление находиќлось в руках совета старейшин самоуправляющихся поселений и этнических общин, общего собрания граждан города.
  Примечательно, что в одном из Амарнских писем (ЕА, 89,48-53) правитель Тира упрекается в том, что его дворец не похож на дворцы других финикийских правителей: он чрезвычайно богат и может сравниться лишь с дворцом царя Угарита. Последний, по-видимому, представлялся эталоном роскоши и богатства. Угаритский дворей занимал площадь в 72 тыс. кв. м, не был одноэтажным, имел пять входов и несколько дворов с садами. Под зданием дворца находились царские гробницы.
  Жители Угарита являли собой совокупность, состоящую из нескольких различных этнических групп: хур-риты, хетты, амореи, "черноголовые" и их потомки, древние греки (существовала фактория минойских, а затем и микенских купцов). Однако в городе, несомненно, численно преобладало автохтонное ханаанейское население. Самоќуправляемые этнические общины города-государства были обязаны нести воинскую и трудовую (ирригационќную и строительную) повинность.
  "Угаритские документы показывают, что "большая семья", возглавляемая обычно отцом, выступает как определённая единица в имущественных, в том числе земельных, отношениях" (106.с373); т.е. угаритцы, по-добно "черноголовым", жили патриархальными большесемейными общинами. В Угарите существовала купля-продажа земли (известны факты продажи даже царской земли), а также передача её по наследству согласно воле завещателя, возможно, в пределах семьи (надпись на медной табличке из Библа, ХII в. до н.э.).
  Около 1365 г. до н.э. в Угарите случился сильный пожар: "Угарит... пожрал огонь наполовину" (Амарн-ский архив (94.с312)). Позднее землетрясения и цунами разрушили порт и половину города. Одна клинописная табличка из развалин древнего Угарита сообщает о захлестнувших город гигантских волнах (цунами), причиќнивших ему огромные бедствия. Предполагается, что город Угарит в конце ХIII в. до н.э. (согласно резульќтатам радиоуглеродного анализа предметов из Санторина, - не позднее 1320 г. до н.э.) был разрушен катастроќфическим землетрясением (54.с253), вызванным одним из извержений (взрывом) на Санторине.
  В городе, в ходе раскопок "между двумя храмами, один из которых был посвящен Ваалу (Алиййяну-Балу), а другой - Дагану" (см. выше), среди богатых купеческих домов было обнаружено жилище, некогда принадлежащее верховному жрецу Угарита (возможно, жрецу храма Ваала). Служитель культа владел вну-шительной библиотекой: в его доме хранилось множество табличек с текстами различного содержания. Глиняќные таблички с литературными текстами, найденные в слое, датируемом ХV-XIV вв. до н.э., были написаны на четырёх языках: шумерском, аккадском (слоговое письмо), ханаанейќском (алфавитная клинопись) и хурритќском.
  Угаритские мифы и поэтические сказания, считавшиеся священными текстами, были записаны (середина XIV в. до н.э.) по приказу царя Нихмадду II писцом Илимилку со слов (под диктовку) хранителя устной тради-ции жреца Аттинпарлану. Литература подобного содержания была популярна в Ханаане, о чём свидетельст-вует факт обнаружения "клинописных" угаритских текстов в Бейт-Шемеше, Танаахе и на горе Табор. По-скольку в Ханаане писали, в основном, не на глиняных табличках, а на папирусе и на коже, для сохранности которых требовался особо сухой климат, большинство ханаанских текстов до нас не дошло. Так, от кодекса финикийского сакрального права дошли до нашего времени лишь обломки камней с надписями, найденные в Марселе и Карфагене (94.с19) и относящиеся к IV-III вв. до н.э.. Они написаны на финикийском (пуническом) наречии ханаанейского языка и по тону (как ритуальный текст) приближаются к Книге Левит (94.с19).
  Угаритский язык выработал свою алфавитную систему письма, которая постепенно перестала существо-вать после гибели города (к концу II тыс. до н.э.) .
  Важно отметить, что существует немало свидетельств того, что именно в Угарите началось приобщение предков древних евреев к культуре Ханаана, - его письменности, мифологии, религии, нравам и обычаям, а также и к ханаанейскому языку, ставшему основой иврита (как немецкий - языка "идиш"), национального языка еврейского народа. В обнаруженных в Рас-Шамре текќстах содержится "много важных сведений об укладе жизни" древних евреев ("Библейская энциклопедия Брокќгауза").
  Языком межнационального общения в многоязычной пестроте населения Угарита, очевидно (как французский - в Паќриже или немецкий - в Берлине), служил угаритский диалект ханаанейского языка коренного населения этого города-государства. Язык угаритян, по всей вероятности, содержал слова и формы как носителей кульќтуры "керамического неолита" и куро-аракцев (говоривших на диалектах (наречиях) хатто-хуритской языкоќвой группы), так и семитов-амореев, чей словарный вклад в язык ханаанеев весьма существенен.
  Материалы археологических раскопок, проведённых в Угарите (Рас-Шамра), сделали очевидными (вскрыли) паралќлели, связи и сходства многих религиозных и культурных элементов Ветхого Завета именно с Угаритскими обќразцами ханаанских прототипов. Более того, литературные памятники Угарита способствовали разъяснению (даже праќвильному прочтению) целого ряда слов, понятий и отрывков в библейских текстах (например, Псалом 89.20), ранее непонятных или труднообъяснимых (70-1.с425).
  Характерно, что даже по своей ритмической структуре поэзия Танаха сходна с угаритской. С точки зрения видов стиха, как в угаритской, так и в библейской поэзии наличествуют биколон, триколон, тетраколон и пентаколон, разделеќние на стопы из трёх слогов или трёх слов, используются равные и неравные ритмы. К примеру, угаритский текст: "Роса небес, тучность земли"; и текст на иврите: "От росы небесной, и от тучности земной" (оба выражения в рамках одной и той же традиции означают "плодородие").
  Для обеих литератур характерно широкое применение стилистического принципа параллелизма (выравни-вание темы) в его разных вариантах. Более того, существует большое сходство между семантическими парами, используемыми для создания параллелизмов. Многие устойчивые словосочетания (эпические формулы), речеќвые обороты, художественные идиомы и тропы, обнаруживаемые в угаритской литературе, встречаются и в древнейших прозаических повествованиях Ветхого Завета (прежде всего в Книгах "Бытие" и "Самуила").
  В частности, сопоставление рассказа о покупке Авраамом участка земли с пещерой в Хевроне с угарит-скими актами о купле-продаже земли XIII в. до н.э., обнаруживает идентичность структуры, стилистики и со-держания сравниваемых текстов (И.Ш. Шифман).
  Язык поэм Угарита по этимологии и синтаксису "удивительно родственен" (Jack.The Ras-Shamra. Tablets. p10) языку Танаха, "есть поразительное сходство в словарном составе". Например, на угаритском диалекте ханаанейского языка слово "мандрагора"- "ddym", очень похоже на ветхозаветное - "dudym" (на арамейском - "yabruhim", на арабском - "saadin" (99.с330)). В поэмах (мифах) во множестве встречаются выражения, исполь-зуемые, в частности, в псалмах, такие, как "Я оросил свою колесницу слезами". "Стиль (угаритских мифов) особенно напоминает поэтические книги Ветхого Завета, в частности, Книгу Исайи" (Jack.The Ras-Shamra. Tablets. p7). В Песне Песней и в Притчах есть даже сложные определения, такие, как, например, выражение "Бетир" ("Дом единства"), которое встречается и на глиняных табличках Угарита (Dussaund. Les Decouvertes. p105,106). Для описания изменений в природе при воскресении бога растительности Балу, в угаритской поэзии используется выражение: "Небеса изливают елей. Ручьи наполняются мёдом (о свежей, сладкой, пресной воде)" (69.с82) или (в переводе И. Шифмана) "Но вот, жив Алиййяну Балу, но вот, есть Владыка, Хозяин Земли... (и) небеса елей дождем изливают, реки текут медом", по красоте и форме созвучное с описанием "земли обетованной": "земля, текущая молоком и мёдом". Образность этих ветхозаветных стихов близка и к шумерскому тексту: "Вокруг столов из злата... где мёд и прекрасные сливки" (как счастливый удел (51.с225)). Словесные приёмы и сравнения, подобные угаритским, описывающие победу богини Анат над змеем (ANET 138b), использованы и при библейском повествовании о Левиафане - это "перекрученный змей" (Ис.21.1), у которого несколько голов (Пс.74.14). Латану угаритских мифов - "быстрый скрученный змей с семью голоќвами", "повелитель", морское божество; бог "Балу поразит его, ударит копьём".
  Важнейший угаритский мифологический цикл связан с именем Ваала (Балу, Алиййяну-Балу, царём богов со II тыс. до н.э.). В древнеевќрейской доиудаистской традиции Господь Бог, подобно этому божеству, борется с Морем (Йамму, Йево) и одерживает победу над самой водной стихией и её порождением - левиафаном. Описание этой победы Госќпода, по-видимому, вошло в песнь Моисея (Исх.15.8): "От гневного дыхания Твоего взгромоздились воды, стали, как стог, струи, смёрзлись (от страха) пучины в сердце моря ". Древность этой песни доказывается не только архаичностью языка, выявляемой при сопоставлении её лексики с лексикой других частей Книги Исќхода, но и большой тематической близостью к мифам Угарита, где победа Балу над Йамму описывается в сходных выражениях (96.с161). Этот же мотив звучит и в псалме (Пс.88.7): "Ты владычествуешь над яростью моря (Йамму); когда вздымаются волны его, ты укрощаешь их". Воля Господа непреложна (Иов (38.8-11)):
   И Я объявил о нем Мой закон...
   И сказал: доселе придешь и не более,
   И здесь будет остановлена надменность твоих волн.
  В честь царя богов Ваала (Баал-Хаддада) слагались многочисленные торжественные гимны, образность которых типолоќгически сходна с метафорикой и стилистикой наиболее архаичных псалмов Священного Писания (64.с157). В частности, Пс.28, согласно современным воззрениям, принято считать, основанным на гимне Ваалу.
  Когда звенит священный глас Ваала,
  Когда раздаются раскаты Ваалова грома,
  Земля сотрясается, горы трепеќщут,
  Пляшут холмы и скалы.
  Враги его прячутся за склонами гор...
  От востока до запада в диком смятеќнии,
  Они бегут от лица его,
  Каждый, кто будет спорить с Вааќлом,
  Будет сражён его мощью.
  Падут сильные и высокие кедры
  Перед порывом гнева его.
  Образ Господа Бога, который "шествует на небесах" (Пс.67/68.5,34) в псалме Давида (Пс.18.7-10) содержит явственные реминисценции угаритского образа бога-громовика Алиййяну-Балу (Баал-Хаддада), "ездящего на тучах" (54.с297):
  И услышал Он голос мой из черќтога Своего,
  И вопль мой дошёл до слуха Его.
  Содрогнулась и загудела земля,
  Задрожали основания гор от гнева Его.
  
  Описательно, как громовержец, Господь Бог близок к Баал-Хаддаду (Пс.17):
  И... взгремел на небесах Господь,
  И Всевышний дал глас Свой...
  Пустил стрелы Свои... множество молний.
  И явились источники вод.
  
  Или как податель влаги (Ос.6.1-3.): "Он придет к нам как дождь, как поздний дождь оросит землю".
  Строки из мифа "Дом для Балу":
  Баал пришлёт обильные дожди,
  Вместе со снегом придет много влаги,
  И раздастся его голос из-за облаќков,
  И разразится он молниейю...
  
  созвучны стихам и из Книги Иова (37.2-6):
  Слушайте голос Его и гром, исходящий из уст Его.
  Под небом раскат Его, и блистание его до краёв земли...
  Снегу Он говорит: "будь на земле";
   Равно мелкий дождь и большой дождь в его власти.
  
   Много параллелей к описанию образа бога Балу и в отрывке из пророчества Аггея (1.8-11): "Поднимитесь на Гору, и принесите дерево, и постройте Дом, и Я буду благоволить к нему и прославлюсь, - сказал Господь... вы (же) бежите каждый к своему дому. Поэтому вам небеса не дают росы, а земля не дает урожая. И Я призвал засуху на Страну, и на горы, и на хлеб, и на вино, и на масло, и на то, что выращивает земля, и на человека, и на скотину, и на всякий ручной труд".
  Стихи из Книги Исайи (25.6-8) о победе Господа над смертью, - о том, что "поглощена (проглочена) будет смерть навеки", а также текст: "Оживут мертвые Твои - восстанут мертвые тела (народа) моего! Пробудитесь и радуйтесь, покоящиеся во прахе, ибо роса света (оживляющего) - роса Твоя, и земля (воз)родит почивших" (26.19), - по содержанию перекликаются с угаритским мифом о борьбе Балу с Муту (И.Ш. Шифман). Отголоќски этого ханаанейского сказания, полагает И.Р. Тантлевский, обнаруживаются и в Книге Осии (13.14): "Из руки Шеола Я освобожу их, от Смерти избавлю их. Где твое жало, Смерть? Где твоя победа, Шеол?".
  Изображение же того, как богиня-воительница Анат убивает своих врагов (99.с33):
  По колени вошла она в кровь воиќнов,
  Вот уже по шею ей озеро крови,
  Но не насытилась она
  И бьётся в доме... -
  
  напоминает второе видение Исайи о мести Бога врагам Израиля (Ис.63.3):
  Я пинал их в гневе
  И топтал их в ярости;
  Кровь на платье Моём,
  Вся в (кровавых) пятнах одежда Моя.
  
  В поэме "Рождение богов" бог-отец Эл (Илу) вступает в брак с двумя своими дочерьми (более хурритская, нежели египетская традиция) и от этого брака рождаются "боги благие и прекрасные", ставшие родоначальниќками племен, основавших Угарит. Академик В. Струве, сравнивая этот угаритский миф с библейским рассказом о праведном Лоте и его дочерях, делает вывод об их мифопоэтической связи. Считается даже, что библейское предание более точно сохранило память о тех исторических событиях, о которых в ханаанейском (угаритском) мифе говорится в искаженной, иносказательной форме.
  В угаритских текстах, в частности, нередко упоминается культ бога Кемоша (Камоса), слившегося на земле Ханаана с аккадским Астаром в единого Астар-Камоса (как следствие местной адаптации и ассими-ляции "черноголовых") и сделавшегося родоплеменным богом (родоначальником) моавиќтян, их главным бо-жеством (библейский Моав, порочный язычник, - сын Лота от одной из его дочерей).
  Существует мнение (99.с360), что сюжет инцидента, произошедшего с Диной, дочерью праматери Лии (Дина захвачена ханаанеем Сихемом, уведена в его город и обесчесчена. Хотя Сихем любит Дину и готов жениться на ней, Симеон и Левий, её братья, из мести осаждают и разрушают город Сихем. В заключение Симеон берёт Дину в жёны), заимствован из угаритского эпоса - "Поэмы о Карату" (69.с98), в котором бог Илу приказывает царевичу Карату осадить город Удум (Эдом) Великий, где его будущая супруга, красавица-хурритянка, удерживается влюблённым в неё царём города (параллель: Эдом-Исав и Иаков - братья).
  Заметим, что согласно фабуле мифа, царь Удума - либо хуррит, либо (прахуррит) потомок носителей кирбет-керакской культуры (процветавшей и в Угарите).
  Племена Евера-Авраама жили в Угаритском номе не одну сотню лет, обосновавшись там на рубеже III-II тыс. до н.э. в качестве беженцев. Характерно, что ещё Геродот (2.104) по старинной традиции называл евреев Ханаана "палестинские сирийцы". За долгие годы общения с автохтонным населением Угарита предки древ-них евреев переняли не только язык, но и многие другие элементы местной культуры. Так, в месопотамской системе мер и весов талант был разделён на 3600 шекелей. В текстах из Угарита талант делится на 3000 шеке-лей. И предки древних евреев, находившиеся в постоянных в деловых и торговых отношениях с остальным на-селением Угарита, переходят на "дробление" таланта по-угаритски (Исх.38.25-27). В Угарите выявлена система весов, "позже использованная израильтянами и описанная в некоторых фрагментах Книги Исхода" (Schaeffer. Cuneiform Text.p27).
  Известно, что основной линейной мерой древности являлся локоть (длина линии от локтевого сгиба до верхнего конца ладони). Как показывают исследования древних памятников (Троицкий И.Г. Библейская археология. 1913 г.), величина локтя, как мера длины древних евреев, наиболее близка по значению к аналогичќному мерилу египтян. Существовало два вида локтя как меры: локоть священный (или царский) - большой, и локоть народный - малый.
   Евреи 522 448 мм
   Египтяне 525 450 мм
   Ассирийцы и
   вавилоняне 550 498 мм
   Греки и римляне 444 мм
  
  
  
  
  По-видимому, величина значения локтя, используемая евреями, была заимствована ими у ханаанеев, а теми - у своих "братьев"-египтян.
  Примером глубины и устойчивости проникновения угаритской культуры в быт пришлых племён "черногоќловых" может служить выбор лекарства, которое Исайя рекомендовал прикладывать к воспалённой ране царя Езекии - "debelah" (сделанного из фиг). Это лекарство зарегистрировано в фармакопее медиков Угарита ("Веќтеринарный лечебник"). В этом же лечебнике обнаруживаются также и некоторые специальные термины, точно соответствующие аналогичным выражениям Ветхого Завета (Schaeffer.Cuneiform Text. p41). В угаритских текстах упомянуты и три типа золотых подвесок (украшения для девушек) под названиями "Асират", "Солнце (Шаќпаш)" и "Луна (Йарих)". Подвеска "Шапаш" отождествлена с наименованием "shebish", упомянутом в Книге Исайи (3.16 -25). Исайя же упоминает и об украшениях (подвесках) в форме полумесяца. Такие украшения, пеќречисленные в проклятиях пророка и бывшие в обиходе "у высокомерных дочерей Сиона", были извлечены при раскопках Угарита (Scher Cun.. Texts, Plate 32.Fig.1).
  Отмечено (99.с55), что в угаритской мифологии, как и в древнееврейской (и шумеро-аккадской), вода все-гда обладает двойственной сутью (вероятно, как пресная и солёная): два Потока, два Океана, две Бездны.
  Религиозная практика, отражённая в мифах, поэмах и других текстах из Угарита, имеет определённые па-раллели с отправлением доиудаистического культа древних евреев (хаибири). Так (помимо ритуала (о козлёнке), описанќного в тексте KTU 1. 23), верховный жрец ханаанеев Угарита носил название "Rav Cohanim". При раскопках Рас-Шамры была извлечена ладья (струг), на которой выгравировано посвящение "Rav Cohanim" (на иврите "коhаним (khnm)" - "жрецы"; а слово "(רב) рав (Rav), раб(и)" означает "большой; важный; старший": на аккадском же "rabut" - "великий", а на шумерском языке слово "rib" также ознаќчает "большой, огромный, превосходный"(M. Civil "Elementary Sumerian Glossary". 1967)).
  В приведённом выше выражении слово "Cohanim" стоит во множ. числе, но прилагательное "(רב) Rav" поставлено в един. число. По этому поќводу И.Ш. Шифман заметил, что придание слову в форме множ. числа смыслового значения един. числа - "не редкость в древних ближневосточных текстах" и, в частности, отмечено в финикийской надписи Пирея (92. с251, пр.2). В Танахе подобным же образом использовано слово "Элоhим".
  Примечательно, что термин хан.-ивр "נוהן"(коhэн) употреблялся хананеями и в форме множ. числа жен. рода: "коhанот(khnt)" - "жрицы". Этот лингвисќтический факт указывает на то, что особый обслуживающий женский персонал культа Великой богини-матери, богини Неба (доминирующей у земледельцев-протоханааненев) носил наименование "коhанот(khnt)".
  Легко видеть, что слово "נוהן"(коh(а)эн) может быть огласовано и как "ку-h(а)эн". И если полагать его шум-акк. выражением (подобно термину "Rav"), где шум. "ку" означает "друг", а шум. "ен/эн" - "господин, владыка", то термин "נוהן" (трактуемый как "жрец") может означать "друг господина (Господа бога)". В случае огласовки этого термина как "ку-h(а)ан", где шум. "ан" - "небо", он может толковаться как "друг Неба (божества Неба)" (т.е. жрец определённого ранга (посвящения) обретал статус друга божества, а выражение "Rav Cohanim" должно означать "Большой друг бога" (так, у арабов другом Бога считался Авраам ("Эль-Халиль")).
  Жертвоприношения угаритцев, называемые как "matton tam(ид)", известны по одноимённым богослужениям в Иерусалимском храме (Schaeffer. Cuneiform Texts. p47). В Книге Левит (7.31,32) сказано, что при "мирных жертвах" всесожжения правое плечо приносимого к алтарю животного следует отдавать священникам. При раскопках же доизраильского слоя города Лахиша (ныне - Телль-эд-Дувейр; первое поселение на этом месте возникло в III тыс. до н.э.), среди развалин ханаанейского храма, найдено много костей быков и овец, причём, "все опознанные кости были верхней частью правой передней ноги... (что) полностью отвечает библейскому закону о мирных жертвах... (Лев. 7:32)". (Д.Э. Райт "Библейская археология". 1960). Значиќтельно позднее также обнаруживается сходство между жертвенным культом в т.н. Священническом кодексе и жертвенной обрядностью и ритуалами культа Баал-Цафона ("Марсельский" тариф жертвоприношений (KAI 69) храма Баал-Цафона в Карфагене). В частности, наличествуют параллели между типами жертв; видами жиќвотных, приносимых в жертву; частями жертв, оставляемых коhаним (A. Branden. Levitique 1-7 et Tarif de Marseille. 1965; D.W. Baker. Leviticus 1-7 and the Punic Tariffs: A Form Critical Comparison. 1987).
  В библейские времена среди евреев были широко распространены теофорные имена, содержащие ханаан-ский термин "Баал": "Ишбаал - Человек Баала", "Баалияд - Баалу ведомо" или "Баалийя - Мой Баал - Йаhуе", подобное более древнему наименованию "Элийаhу - Мой Эл - Йаhу" ("Йаhу" - как одно из наименований Сина, эквивалентное "Цаваот" и "Йаhуе").
  Культурная ассимиляция евреев Ханаана прослеживается (со второй пол. II тыс. до н.э.), практически, во всех сферах жизни. Судя по арќхеологическим материалам, древнееврейские мастера ХIII-Х вв. до н.э. изготовляли художественные изделия, аналогичные ханаанейским и трудно отличимые от них (в этот период ещё сильно влияние египетской традиќции). Расписная бытовая керамика VIII-VI вв. до н.э., как установлено (70-3.с835), сходна с ханаанейской по формам и изобразительным мотивам. Сооружение Первого храма финикийскими мастерами из Тира и Библа, детально описанное в Ветхом Завете, безусловно привнесло национальные ханаанейские мотивы в художестќвенное оформление здания. Отметим также и то, что в Самарии, во дворце династии Омри, стены и мебель были отделаны рельефными плакетками из слоновой кости в характерном для Финикии Х-IХ вв. до н.э. смешеќнии изобразительных и орнаментальных мотивов хетто-хурритского и египетского стиля (70-3.с836). В резьбе по кости местных мастеров VIII в. до н.э. (из раскопок Хацора, Тель аль-Фариа (в одиннадцати км к северо-востоку от Шхема) и Мицпе (к северу от Иерусалима)) преобладают мотивы ханаанейских культов в интерпреќтации, близкой к североассирийской манере.
  Рассмотрим любопытный отрывок из мифа "Балу и Муту", повествующий об эволюции некоторых воззре-ний ханаанеев Угарита на подземное царство нач. II тыс. до н.э.. Когда побеждённый в битве со Смертью (Муту) бог Балу и сопровождающая его свита (ассоциация с человеческими жертвоприношениями в "царских гробницах" Ура), достигнув в недрах преисподней подземных полей царства Муту, вступили в его вотчину, в его ущеќлье, и узрели самого Муту, царя и судью ханаанейского подземного мира (Шеола), восседающего на высоком троне; тот повелел Балу спуститься ещё глубже, и покинуть его, Муту, владения в Авадоне (в недрах земли). И покорный судьбе Балу "сошёл на поля, какими владел Лев, супруг богини Мамету", т.е. в "дом мрака, жилище Иркаллы" - Нергала, - двуглавого льва и мужа Мамету, - в Кур (Страну без возврата), преисподнюю "черногоќловых". Владыка же Шеола бог Муту царствовал в городе-государстве "Хамрай" (106. с49), расположенном в неком подземном ущелье (возможно, Хамрай - один из синонимов Шеола). Очевидно, что в осознании ханааќнеев, подземный мир (мир иной), был также разделен на царства, как и земля (этот мир).
  В дополнение к существующим переводам названия "Хамрай ("Хам(а)раи"), таким как "место проливания слёз" или "место крушения", может быть предложено ещё одно. Поскольку корню этого ханаанейского слова [хмп] - [חמר] на иврите, соответствует глагол "хамар" - "обжёг, обжигать", то название города бога Муту можно интерпретировать, как "Обжигающий", что также вполне соответствует представлениям о свойствах Шеола ("Отцы Авраама").
  Вызывает недоумение, кажется странным, почему Муту не счёл Балу, (эпохи создания мифа) ханааней-ским богом (ханаанеем), и не оставил того в своём царстве, а выдворил в шумеро-аккадский Кур (в "Страну без возврата" "черноголовых").
  Далее, как повествуется в мифе "Балу и Муту", царь богов Балу, пребывающий у Нергала, вступает в брак с "Коровой" (он "возлюбил телицу на выгоне, корову на поле льва Мамету"), и от этой связи у них родится те-лец. Хотя и существует угаритский миф о любовной связи Балу в образе быка с богиней Анат, но не в преис-подней, а на цветущем лугу, - "потусторонний" эпизод брака ханаанского царя богов с "Коровой" рядом штри-хов воспроизводит шумерский миф о пребывании в Куре Энлиля, царя богов "черноголовых", его супруги Нинлиль и рождении их первенца - "тельца" Наннара (Сина). Характерно, что в угаритских текстах Энлиль встречается под именем Эль-Шаддай, как и в Ветхом Завете (Исх.6.3).
  В мифе описана и такая "история": когда угаритский царь богов Алиййяну Балу гибнет, то его трон зани-мает (буквально садится на трон) древнесемитский бог Астар (по тексту сын Астарты Морской), но со време-нем Балу воскресает, выходит из шум-акк. Кура, но не из Шеола (т.е. уже не совсем как ханаанеянин), изгоняет Астара (трон был велик для него) и возвращает себе власть над миром под ханаанейско-аккадским именем "Баал-Хадќдад" (бог-громовержец).
  Эта мифопоэтическая ситуация может быть интерпретирована следующим образом. Численность племени "Лот" ("Моав", "Аммон", "Ашир" и "Иссахар", см. "Отцы Авраама") надолго осевшего на землях Угарита, была такова, что культ Астара (Мельк-Астар), родоплеменного бога племени "Лот", а также бога плодородия и орошения, на какое-то время (примерно ХIХ в. до н.э.) вытеснил поклонение подобному (по функциям) местќному богу Балу (Баал-Цафону); ибо на Древнем Востоке ментальности верующих во все времена была присуща высокая восприимчивость к почитанию (и заимствованию) богов завоевателей или сильных соседей. Отношеќние же местного населения к присутствию чужеземцев-хаабиру в Угарите четко выражено через характеристику деградиќровавшего в угаритском пантеоне акк. бога Астара ("Славу мою забрал у меня Бык, Илу, отец" (И. Шифќман), - жалуется Астар, ибо "он (Астар) слаб силой"): "покорен он (Астар) высшим богам ("умеет быть покорным", как и племя его), а по отношению к людям [соседям] творит насилие" (Миф "Муту и Балу"; 106.с99). В мифе высказана надежда на то, чтобы Астар, навязываемый многочисленными "черноголовыми" автохтонному населению, "вернулся в ту землю, где он (раннее) был господином" (чтобы хаабиру покинули Угарит и вернулись в Месопотамию).
  О пребывании различных племён хаибиру в Угаритском номе свидетельствуют местные клинописные тексты, в котоќрых, в частности, название племенного объединения "Йакуб-ел" встречается в форме "ia-qub-ba'l" или "ya'qub-ba'l" (И.Р. Тантлевќский "История Израиля и Иудеи до разрушения первого храма". 2005).
  В ту смутную пору, когда "черноголовые" - эммигранты, покинувшие дома отцов, постоянно находились в диаспоре в состоянии войны, для них особенно важно было расположение и покровительство божества войны (и как можно более могучего).
  Вероятно, длившаяся десятки лет ситуация неуверенности и опасений, в которой на землях Угарита оказаќлось племя "Лот", и обусловило слияние ёмкого образа древнеаккадского бога Астара (илу плеќмени "Лот") с образом воинственного Хаддада, "дикого быка ярости", бога битвы, сражения (его оружием были копья молний), тем саќмым, суммируя мощь Астара (он тоже воитель) и Хаддада, мобилизуя всю божественную силу племен хаабиру для возможного противоќстояния (согласно египетским текстам ("Гиксосы и их поќтомки") "Хаддад-Астар" сделался, по меньшей мере, личным богом рода "Иссахар").
  Таким образом, бог Хаддад получил распространение в Ханаане в начале ХIХ в. до н.э. (107.): в храме Баалат-Гебал в Библе (в хранилище) найдены печати с изображением стоящего на быке бога Аддада в длинной одежде с молнией в руке (ок. 2000 г. до н.э.).
  Образ нового синкретического божества "Хаддад-Астар" в эпифаниях бога грома и дождя (Аддад) и бога плодородия (Астар), постепенно слился с образом местного, угаритского, громовика, бога дождя и плодороќдия Силача Балу (Алиййяну-Балу) в единое божество "Баал-Хаддад", что возродило Балу, подняло его имидж до царя богов Ханаана (изгоняет Астара и возвращает себе власть над миром). В мифе "Балу и Муту" и других угаритских текстах бог Балу (Баал-Цафон) уже именуется как Хаддад - "Снова на царстве бог Хаддад" (69.с89); а Хаддад - как "Могучий Ваал" (название, являющееся постоянным эпитетом Балу ("Алиййяну-Балу")). При этом, в процессе слияния в единое божество "Баал-Хаддад" (49-1.с39) возобладала аккадская компонента (на хорошо известном рельефе Балу (шлем с фаллосом и рогами быка, в руке - копьё-молния) божество одето в одеяние "черноголоќвого" - юбку, нижний край которой украшен шумерской бахромой), (69. Рис. на с89). Именно по этой причине Муту и отправляет Балу (Адду), уже более "черноголового", чем ханаанеянина, в Кур, к его мёртвым месопоќтамским соплеменникам.
  Поскольку проф. Клод. Ф. Шеффер относит данный рельеф к 2000 г. до н.э. (107. с189), уместно связывать такое влияние с месопотамскими мигрантами Первой волны. По-видимому, ко времени создания окончательной реќдакции (ок.1900 г. до н.э.) мифа "Балу и Муту" в Угарите и его окрестностях уже проживало много ха-ибири.
  Представление угаритян о состоянии мира и благоденствия (которое принесёт царствование Балу, побе-дившего смерть (Муту)), вполне перекликается с изображением рая в библейском Эдеме или на шумерском Дильмуне: эра всеобщего мира наступит, когда у быка будет "(нежный) голос газели, а у сокола (не устра-шающий клёкот, а весёлый) голос (чириканье) воробья" (Driver, Caquot et Sznycer, p.199.).
  В Угаритском номе шумеро-аккадский бог-отец Энки (Эа, Абба) отождествлялся с Элом (Илу), как храни-телем мирового порядка (106. с264), а также с Хусаром (107.с153) и Гадом (см. выше). Следовательно, можно полагать, что в Угаритском номе, помимо племени "Лот", находились и некоторые колена из племени "Аб-раам" ("Завулон", "Реувен", "Нафтали", "Гад" или "Манассия"), для которых Энки был личным и родопле-менным богом.
  На знакомство предков древних евреев с содержанием мифа "Балу и Муту" указывает, в частности, знаме-нитая библейская метафора о земле, текущей молоком и мёдом (например, Втор.26.9), которая явно перекликаќется с описанием торжества природы после возврата к жизни Балу, правителя земли: из небес вновь полился елей (масло), русла ручьёв наполнились мёдом.
  Примечательно, что при раскопках Угарита открыто под сенями домов и под землёй во дворе немало (106.с225) захоронений того же типа, что и в городе Уре (50.), а также клинописные документы текущей хозяйќственной отчётности, составленные на аккадском языке.
  Обнаруженное в архиве Угарита (55.с287) описание ритуала священного брака бога Луны западно-семитской мифологии Йериха (Йариха) с аккадской богиней Никкаль (Нингаль - супруга Сина), также свидетельстыует о влиянии шумеро-акќкадской культуры "черноголовых" на ханаанеев Угарита при их длительном сосуществовании. Так, согласно фабуле угаритского мифа, Йарих просит Никкаль в жёны у её отца Хархабби ((ха)-(а)р-абба - "Отец света" (здесь Баал-Шамем или Шамемрум)). Хархабби же противится, советуя Йариху взять в жёны Пидрай - одну из дочерей Алиййану-Балу (Баал-Хаддада) или Йабардамай - дочь бога Астара. Однако Йарих настаивает и Хархабба вынужден уступить. И Йарих, выплатив огромный брачный выкуп, заключил брак с богиней Никкаль. Известно (106.с224), что в Ханаане, по примеру богов, и обычный жених (человек) предварительно давал выкуп семье невесты, а потенциальќные муж и жена не должны были быть родственниками. Приданое же, которое жена приносила в новую семью (в дом мужа), оставалось её собственностью (как и у "черноголовых"). Заметим, что и супруга царя Древнехеттского царства Тутхалии III/II носила имя "Никкаль-мати".
  Несомненно, что фабулы шумеро-аккадской литературы и мифологии нашли отражение в творчестве ханаанеев. Так (99.с37), в Угаритскиом мифе о сотворении мира говорится:
   О рыбак... возьми большой невод в руки свои,
   И забрось его в Йам (море), любимый Илу;
   В Йам - (сына) Илу милосердного,
   В Бездну (вод солёных - т.е. в шум. Тиамат)....
  Сюжет известной шумерской легены использован и при изображении картины болезни и выздоровќления Карату ("Сказание о Карату"). Когда герой непочтительно обходится с Великой матерью, богиней Неба Асират, та проклинает его и Карату смертельно заболевает. Весь текст повествования пронизан "небесной" символикой. Так, Карату не отдал Асират золото весом в треть и серебро весом в две трети веса своей новой жены. Имя главной плакальщицы умирающего на четвёртом месяце царя (его дочери) - Восьмая. С болезнью Карату в природе нарушился обычный миропорядок: не идут дожди, не наполняются реки (Небо гневается), наступила засуха. Вся природа скорбит. Никто из богов не в состоянии помочь умирающему. И тогда отец бо-гов Илу сам создаёт из глины богиню-целительницу - "Облегчающую страдания, излечивающую (Шатикату)", которая и спасает Карату от неминуемой смерти. Великая Асират не возражала "и вся природа возродилась с выздоровлением Карату".
   То же (подобное) и в древнем "Сказании об Энки и Нинхурсанг". Здесь Великая мать, богиня Неба Нинхурсанг выращивает восемь растений, которые Энки съедает. За этот проступок богиня проклинает имя Энки. Он заболевает (восемь его органов поќражены) и, умирая, теряет силы. В мире наступает хаос, всё смешалось, миропорядок нарушен. Боги стенают, но никто из них не в силах помочь Энки. И лишь отцу богов Ану удаётся уговорить богиню простить его. Нинќхурсанг создаёт (порождает) восемь богинь-целительниц, которые и излечивают Энки, владыку судеб мира (когда Энки выздоровел, обычный миропордок возвращается).
  Отметим также и то, что в мифе "С великих небес к великим недрам" Энки, убейдский бог-отец, для оживќления Инанны создаёт из грязи, глины под своими ногтями, двух божеств-целителей.
  Существует мнение (49-2.), что угаритский мифопоэтический мотив отламывания крыльев у орлов в борьбе с ними в легенде об Акхате ("Балу... Быстро орла он схватил, крылья ему обломил") возник под влия-нием патриархального Месопотамского эпоса (Адапа ломает крылья ветру, а Нингирсу - орлу Анзуд).
  Тот культово-мифологический факт, что Карату считает себя потомком бога Илу, т.е. полагает этого бога первопредком своќего царского аморейского рода, указывает на появление (внедрение) в Угарите института личных богов, тиќпичного для "черноголовых" (у амореев Вавилонии институт личных богов существовал), но у ханаанеев (как и у древних греков) отќмеченного применительно лишь к (аморейским) царским семьям (так, в мифе об Акхате говорится о царском сыне, как о "воздвигающем статуи бога отца его в Святыне"). Твёрдая уверенность, высказанная в поэме о Каќрату по поводу того, что потомок бессмертного (бога) - бессмертен, и умереть не должен, указывает на начальќный этап формирования института личных богов у угаритян той эпохи. Личной богиней рода Карату вполне можно полагать Асират (Анат), супругу Илу, ибо она вскармливала своим молоком старшего сына Карату (у шумеров многие герои были вскормлены богинями).
  С Месопотамским влиянием можно связать и упоминание в "Сказании о Карату" необходимости "решать дела вдовы... убогих, защищать слабых от сильных, кормить сирот". Положение о защите сироты и вдовы, слаќбого против сильного, бедного против богатого, - содержится ещё в "Прологе " законов Шульги.
  Примечательно, что генеалогия богов-цивилизаторов, изложенная в Финикийской истории, состоит из де-сяти родов (поколений), подобно генеалогиям, отображённым в Танахе или же в "Царском списке" истории Вавилонии у Бероэса. В частности, Енох, потомок Адама в седьмом поколении, при описании его деяний упо-доблен седьмому "допотопному" царю города Сиппара Енмедуранна, первому магу и прорицателю (50.с65); каким (как Енмедуранна) представлен и Хусар, седьмой член генеалогии у Санхунйаќтона-Филона (т.е. налицо влияние шумерской культуры). В той части текста Финикийской истории (50. с77,п.31), где говорится о богах, царствующих над страной, в качестве царя богов значится Адод (Аддад, Ад(д)у, акк.). Это имя указывает на время оформления (формирования) мифологии Финикийской истории - наќчало II тыс. до н.э. (бог Хаддад, наверное, занесён в Ханаан "черноголовыми" Месопотамии, хотя адаптирован он был и хурритами).
  Отметим, что уже в первых переводах хуррито-хеттских текстов были замечены аналогии их теогонии с финикийской, представленной Санхунйатоном-Филоќном (общие прахатто-хурритские истоки).
  Сделанное предположение о том, что финикийская версия мифа о смене божественной власти произошла (создана под воздействием) от хурритского мифа (М.Элиаде. История веры и религиозных идей. ТI), подтвер-ждается, в частности, присутствием в финикийском мифе некоторого числа мифопоэтических элементов, по-добных старовавилонским из "Энума Элиш". Так, среди прочего, в месопотамской поэме также повествуется о ряде божественных поколений и о борьбе молодых богов против старых (как известно, многие хурритские мифы не избежали заметного шумеро-аккадского влияния).
  Ханаанейские надписи и Ветхий Завет "заставляют видеть в финикийской религии странное сочетание ясно и рельефно выраженного обоготворения воспроизводительных или разрушиќтельных сил природы с име-нами и культами, общими с астральной религией вавилонян (Месопотамии)" (94.с372).
  Влиянием культуры "черноголовых" можно объяснить и факт популярности шумерского сакрального числа семь в угаритской мифологии (в отличие от предпочтений остального Ханаана). Так, в мифе "Волшеб-ный лук" (69.с94): "Из мальчика вырос муж", когда минуло "дважды по семь" лет; по милости бога жена муд-реца Данниилу "отяжелела" на седьмой день; бог-кузнец Хусар изготавливает волшебный лук за семь дней; и, наконец, угаритский Левиафан (Лаббу) - Латану предстаёт как могучее семиглавое чудовище (49-2.с43).
  В Финикийской истории сообщается, что одному из богов, названному (по-гречески) как "Агруэр, Агрот", была посвящена древняя (уже во времена Санхунйатона) деревянная и весьма почитаемая статуя. У библян Агрот "выделяясь из богов, называется Величайшим" (50.с74). Святилище этого бога "возят животные, запря-жённые в ярмо" (возможно, так поступали месопотамские скитальцы).
  Примечательно, что Орелли, Ренан и другие учёные (50.с94) полагают имя "Агрот" переводом библейского (Эл) Шаддай (שדי), употреблявшегося и у библян, и у евреев. Эпизод, описанный у Евсевия: "Крон (Эл) имел сына Шадида, которого он сам убил мечом, питая к нему подозрения" в намерении узурпировать власть (50.с243), - может указывать на вооружённое сопротивление хаќнаанеев непомерному притоку "черноголовых" беженцев уже первой волны, верховный бог которых (Шаддай) санкционировал захват их исконных земель. "Покладистые" ханаанеи, восприняв и этого бога и включив его в свой пантеон, естественно, занесли Энлиля (бога Шаддида, Эл-Шаддая (см. "Отцы Авраама"), Величайшего) в разряд сы-новей Эла. На монетах Библа встречается изображение бога Эла с четырьмя (шестью) крыльями (как его опи-сывает Филон Библский); и это, как полагает Б.А. Тураев, "несомненно" указывает на месопотамское влияние. К знакам царской власти (50.с77-78), которыми наделён Эл (помимо 4/6 крыльев), относятся и его четыре глаза. В поэме "Когда Вверху" подобным образом описан и бог Мардук: "Четыре было у него глаза" (и четыре крыла).
  Весьма примечательно (какая аналогия!!), что от Агрота (Шаддая), согласно Финикийской истории, про-изошли (перевод с греческого (50.с74,94)) так называемые "Скитальцы" - "земледельцы и охотники", т.е. боги (люди), вынужденные в силу определённых причин скитаться.
  Со временем в религиозных воззрениях хаибири Ханаана образ Всевышнего "черноголовых" - Энлиля (Эл-Шаддая) слился как с образом Эл-Элиона, так и с образом Эла (Илу) - Всевышнего ханаанеев. Позднее (в начале II тыс. до н.э. Балу - ещё не царь ханаанейских богов) Всевышний (Эл-Шаддай (Бел), но не Цаваот или Йаhуе (Син)) был отождествлён с образом угаритского Баал-Хаддада (Баал-Цафона), который по значимости, осоќбенно после эпохи гиксосов, когда Баал-Хаддад и Сетх слились в единый образ Баал-Хаддад-Сетх, который "вышел" в Ханаане и Сирии на первое место. Этот факт нашёл отражение в мифологии древних евреев (99.с79): когда гордыня лишила раќзума Люцифера, он задумал: "Я... воссяду на Цафоне, Горе собраний (богов), и стану подобен Всевышнему" (Ис.14).
  Поскольку Гора Цафон - престол Баал-Цафон-Хаддада, царя богов, следовательно, здесь Всевышќний - Баал-Цафон-Хаддад. Многие характеристики последнего в дальнейшем были экстраполированы и на более поздќний ("Баал-Хаддад-Сетх" - после Исхода из Египта) образ Господа, Бога ветхозаветного монотеизма. В частности, гора Цафон была соотнесена со Святой горой Господа (Пс. 48.2-3).
  Обратимся к неоднократно упоминаемому в Библии имени бога "Римон (Ремфан)". Использованное в Священном Писании (Синод. пер.) имя "Ремфан" восходит к Септуагинте, где оно употребляется вместо ев-рейского "Кийун" (аккадское - "Кийавану").
  Следы поклонения этому божеству довольно хорошо сохранились (в свете борьбы с его культом) в Биб-лии: "Вы носили... звезду бога вашего Ремфана, изображения, которые вы сделали для себя" (Ам.5.26); или "В тот день поднимется большой плач в Иерусалиме, как плач (города) Гадад-Римона (Хаддад-Римон) в долине Мегиддонской". В Древнем Израиле известны и другие объекты, названия которых содержат имя этого боже-ства: "Римон" - город колена Завулонова (И.Нав. 19.13 и др., 1Пар. 6.77); селение "Ремон (Рамун)" на вершине холма, между Бет-Элем (Вефилем) и Иорданом, гора (скала) "Римон" в земле колена Бениаминова близ Гевы; "Гат-Римон" (перевод - "Давильня Римона") - наименование дважды упоминается как название городов в ко-лене Дановом (Нав. 19.45) и в роде Манассии (Нав.21.25); "Е(й)н-Римон" ("Источник Римона") - город колена Иудина (Нав.15.21; Зах.14.10), и Римон-Фарец ("Пе-арец" - "уста земли") (Чис. 33.19,20). Следует отметить, что на землях колена "Иуда" находились и города Хацор-Хаддат и Хацор-Гад (Нав. 15.25,27).
  Весьма примечательно, что и в настоящее время, в целях синагогального богослужения, применяются предметы под названием "Римоним" (которые, судя по названию, см. ниже, исторически связаны с культом бога грозы Хаддада).
  Книга Царств (4Цар 5.17-19) свидетельствует о том, что в Дамаске функционировал храм Римона: "только вот в чем да простит Господь раба твоего (Неемана, военачальника царя Сирийского): когда пойдет господин мой (царь Сирии) в дом (храм) Римона для поклонения там и обопрется на руку мою, и поклонюсь я в доме Римона, то, за мое поклонение в доме Римона (бога языческого), да простит Господь раба твоего в случае сем. И сказал ему (пророк Елисей, излечивший Неемана, потомка сирийских "черноголовых", от проказы): иди с миром. И он отъехал".
  Рассмотрим сакральное наименование "Римон" (Рим-он). Очевидно, что поскольку здесь шумерское "Рим" означает - "дикий бык", а "он" - уменьшительно-ласкательное ханаанейское окончание (словообразоваќние термина "Римон" свидетельствует о его шумеро-ханаанейской этимологии; см. "Отцы Авраама"), то бибќлейское имя "Римон (Ремфан)" может быть переведено, как "дикий бычок", и может являться модернизироќванной в Угаќрите частю шумеро-аккадской фразы "Хаддад - рим" (Хаддад - "дикий бык ярости"). В случае, если "Римон" первоначально - "Ра(а)м-он" (имя "Рамон" - не редкость в Израиле), то и тогда оно связано с грозой (здесь "раам", ивр. - "гром")
  Принято полагать, что сирийский Римон являлся божеством бури. В современной демонологии он также - князь молний и гроз. Одно из теофорных названий израильских городов - "Хаддад-Римон (Гадад Римон)", мо-жет быть переведено, как "Хаддад - дикий бычок", где "бык" - традиционный эпитет Хаддада, как бога грома, бури, вихря и дождя (он - месопотамский "дикий бык ярости"). Из выражения: "Хаддад Римон", явствует, что термин "Римон" - эпитет к имени бога грозы "Хаддад" ("Гадад, Хадата" Веткого Завета), приобредший статус одого из популярных синонимов к его имени (подобной точки зрения придерживается ряд учёных-историков). Такое наименование как "Римон пе Арец" - "Римон - уста (Матери-)земли", может означать и "Римон - голос Земли", если принять во внимание, что "Кали-ра(а)м", (в иврите "громоотвод") буквально - "гром (Великой) Кали". Следовательно, ханаанский Римон это - Баал-Хаддад, поскольку протоханаанейский бог-рапаит Балу - раннеземледельческая эпифания Великой боќгини Анат (эпифания (от греч. "эпифайномай" - "являться; показываться") - ощутимое проявление в неком конкретном деянии (любого свойќства) божественной высшей силы предопределенного (ограниченного) мировоззренческими догматами потенциальности). Усиливает сделанное выше предположение и факт посвящения богу Римону граната (гранат - символ плодородия утробы богини-матери, богини Неба ("Древний человек и божество"). "Давильня Римона" же могла быть связана с производством гранатового сока.
  Бытует представление, что "Люцифер" ("Несущий свет") это - "(у пророка Иезекииля упоминается как дневная) звезда (ассоциация с планетой Венера), сын зари", имя которого в древнееврейском оригинале (Та-нахе) - "Гилель бен Шахар".
  Обратимся к древнеиндийскому (на санскрите или дравидийском) названию планеты Венера: "Шукра" (мифопоэтическое детище зари Ушас). Данное имя не только фонетически близко к наименованию: "Шахару, Шакару" (также сын Зари), но является с ним однокоренным словом [шкр, шхр]. В таком случае, "Шахар(у)" может означать, быть синонимом, и Венеры, а выражение "Гилель бен Шахар" можно интерпретировать, как "Гилель сын (звезды) Венеры (т.е. Гилель бен Шахар - дитя сына Зари, её внук).
  У протоханаанеев же, как излагалось выше (возможно, постнеолитическое представление), дети Анат (Рахмайу): Шахару - бог вечерней зари (заката солнца; на иврите "шахор" - "чёрный, тёмный"), в то время как Шаллиму - бог утренней зари (рассвета).
  Заметим, что божество под именем "Гилель бен Шахар" в данном случае не идентифицируется с хурритским (первонаќчально) богом Гилелем ("владыкой серпа"), пытавшимся занять трон Балу. Здесь это - синкретическое божеќство Астар-Гилель, тоже претендовавший на трон Баал-Хаддада, где компонента "Астар" - мужская ипостась семитического Двуединого божества, для которого женской составляющей являлась богиня Неба Астарта (Ишќтар), ассоциировавшаяся с планетой Венера. По-видимому, сама Астарта соотносилась с утренней Венерой (известно, что вавилоняне и ассирийцы называли утреннюю звезду, соответственно, Белит и Иштар), а мужское проявление божества - Астар, ассоциировалось с вечерней планетой Венера (звездой), т.е. представлялось "сыќном" вечерней зари, заката (Гилель также сын Шахару - бога заката). Богиня Астарта же - "дочь" утренней зари, сама - утренняя заря (в ведийской мифологии богиня утренней зари "Usa(s)" - "свет, свечение, утренний свет" рождает "Утреннюю звезду" - планету Венеру на рассвете). И тогда Астар (Астар-Гилель) - "Вечерняя звезда", несущая свет на закате (т.е. Люцифер - божество Астар-Гилель).
  В свете вышеизложенного (с точки зрения мифологии ханаанеев) рассмотрим отрывок из Книги Исайи (14.12), относящийся к Навуходоносору: "Как упал ты с неба, [денница, сын зари (в Библии), и "Гилель бен Шахар" (в Танахе)]! разбился о землю, попиравший народы". Как "Гилель бен Шахар", Навуходоносор в еврейской мифологии, - пораќботитель народов, сын зловещего заката (именно вечерней зари). Поскольку этот вавилонский царь прослаќвился своими победами, то он был любим богиней войны Иштар, а также и её мужским проявлением - богом Асќтаром, и мог считаться сыном последнего (древнесемитское божество Астар, в Аравии - бог первой величины, почиталось и как бог войны).
  С позиций ещё не утраченной приверженности Авраама ниппурскому культу величайшего бога "черно-головых" Эл-Шаддая (Энлиля), Всевышнему бывших месопотамцев (а Энлиль и Эл-Элион отождествлялись), может быть понято и то, почему Авраам принимает благословение ханаанея Мелхиседека и отдаёт ему "десятую часть из всего ("маэсер" - не "десятая часть", а "каждое десятое")", добытого на войне (по-видимому, храмовую десятину). "Мелхиседек, царь Салимский, выќнес хлеб и вино. Он был (Быт.14.18-20) священник Бога Всевышнего (Эл-Элиона - "אל-עליון"), Владыки неба и земли" (в Библской мифологии Элион - "Высочайший).
  События, отображенные в этом отрывке текста Ветхого Завета, связаны с деяниями племен "Авраам" и "Лот", ха-ибри первой волны иммиграции (с 2025 по 2003 гг. до н.э.) и, согласно еврейской традиции, произошли незадолго до Содомской катастрофы. Однако в этом эпизоде упоминается царь Хаммурапи, как один из участников войны с Авраамом. Следовательно, описываемые события могли происходить не позднее 1760 г. до н.э., т.е. задолго до эпохи изќгнания гиксосов, основавших, согласно Манефону, город Иерусалим.
  Первое упоминание в Танахе одного из семи холмов Иерусалима (горы Сион, Мориа, Цофим-Скопус и т.д.) - Храмовой горы (Мориа, другое название - Ариель), в то время безлюдной и удалённой от поселений (Быт. 22.14), связывается с жертвоприношением Авраамом своего сына (Быт. 22.1,2), которое, согласно еврей-ской традиции, произошло в 2085 г. от сотворения мира (в 1675 г. до н.э.) - за сто лет до изгнания гиксосов. Если оценка времени Содомской катастрофы верна ("Отцы Авраама"), то жертвоприношение Авраама на ещё незасеќлённой горе Мориа может быть датировано (учитывая возраст Исаака) первой четв. ХХ в. до н.э.. Принято полагать, что наименование "Мелькицедек" означает "Святой царь" (традиционный перевод), но поскольку это - теофорное имя, то предпочтительќнее (и точнее) толкование "Мой царь - (бог) Цедек" (Цедек из старшего поколения богов Ханаана, предшествующего рождению демиургов Тота и Усу).
  Очевидно, что такие наименования ханаанейских племен как сидоняне, амореи или синеи соотносятся с именами их главных родоплеменных богов: у сидонян это - бог-этноним Сид (Цид), у амореев - Хамурру, а у синеев - Син (в Северной Финикии был город Син (ассир. Siannu), а на территории сирийской провинции Латакия протекает река Sinn). То же усматривается и для иевусеев, наименование главного божества которых - "Йеву(с), Иево(с), тождественно имени главного бога приморского города Берита - "Йево (Йао, Йау), где последний обрёл и статус бога моря. Название же города - "Иевус" (как произощло и в случае с наименованием города "Хеброн", переименованным из "Кириат Арба"), обусловлено многочисленноќстью племени иевусеев (и его названием), обитавшего на территории данного поселения и в окрестностях (так, Сидон - город сидонян; Арвад - островной город арвадеев; племя, жившее на территории сирийской провинции Хама - хамафеи, известен (с хеттского периода) и город Хамат; племя аркеев, согласно Иосифу Флавию, обитало в финикийском городе-государстве Арка (библ.Арха); "полагают, что первые (цемареи) сообщили свое имя Симри (Латакия) - городу северной Финикии, развалины которого и доселе известны под названием Сумра (Цемер, Цумур, ассир. "Simirra")" (А.П. Лопухин " Толковая Библия ")).
  Ещё в древности сложилось мнение о том, что город Иерусалим ранее назывался и "Салиму", и "Иевус": "Но муж... встал и пошел; и пришел к Иевусу, что [ныне] Иерусалим" Суд. (19.10). Обратимся к этимологии этого последнего названия. В теофорном выражении "Ие-ру-салим" содержится наименование ханаанейского бога утренней зари Шалиму (Салиму), и обозначает оно: "(Да) будет свет Зари". Очевидно, что такие разновеликие (и функционально разнородные) божества как "Йеву(с), Иево(с)" (см. ниже) и Шалиму отождествлены быть не могут. Следовательно, Иерусалим (Салиму) и Иевус - два разных города, возведённых на земле иевусеев (да и Иевус много древнее, чем Шалиму). И тогда Мелхиседек, благословивший Авраама и поздравивший его с победой в начале ХХ в. до н.э., - царь и верќховный жрец не Иерусалима (не Салимский, - город, согласно Манефону, заложен бежавшими гикќсосами), а какого-то другого крупного ханаанского города, возможно, Иевуса или Тира (поскольку Цедек - отец бога Усу, основателя материкового Тира).
  Ханаанеянин Мелькицедек и ещё не ассимилированный ха-ибири, еврей, Авраам, исповедуют культ од-ного и того же Эла (Бога) Всевышнего (Эл Элиона, хан.; Эл Шаддая, акк.), веруют в единого Владыку неба и земли ("Элион/Эли-ан" - "Бог Неба") задолго до эпохи Моисея и торжества идей монотеизма. Если допустить, что ко времени этого знаменательного события, описанного Ветхим Заветом, у племён ха-ибири произошло отождествление (а это могло начаться в Сирии или в Угаритском номе) верховных богов Энлиля (Эл-Шаддая) и Эл-Элиона в образе единого Всевышнего, то тогда "черноголовые" из племён "Авраам", "Лот" и "Иакуб-ел" могли воспринимать Мелхиседека, как ниппурского священника, жреца храма бога Энлиля, - и тогда всё становится на свои места.
  Как известно, в Финикии угаритский бог моря Йамму назывался беритским именем - "Йево", и широко по-читался. В городе Берите, который Эл (Илу) отдал богу Моря (50.с256), бог Йево был главным богом и считался поќкровителем и владыкой (Баалом) города.
  Примечательно, что по причине фонетической близости имён "Йево" и "Йаhве (Йаhуе)" (Господь), а также из-за того, что некоторые колена Израилевы (из племени "Авраам") в эпоху Судей (Суд.8.33) поклонялось богу Йево (точнее, Йао, Йау, отождествлённого (фонетическая транскрипция) с богом вод Эа, Энки, см. ("Отцы Авраама")),
  Бога Моря Йево нередко отождествляют (50.) с Йаhве (особенно из-за того, что поклоняющиеся богу Йау носили наименование "йау-ди", что фонетически идентично названию "йаhу-ди" (особенно, если "h" не произносится), а "йау" и "йаhу" - функуионально различные божества). Не исключено, что поэтому Мелхиседек и обозначен как царь Салимский, т.е., Иевусейский, а значит он - верховный жрец бога Йево (Йеву), - т.е. Йаhве (Господа), от лица которого он благословил еврея Авраама и принял десятину.
  "В угаритских текстах, - пишет И.Ш. Шифман (50.с271), - (слово) "Йао, Йау" было обозначением бога, параллельным "Йамму" - "море". По сообщению же Э. Ренана (92.с45), древние греки были убеждены, что классическое "IAU" ("IAO") - слово аккадского (вавилонского) происхожќдения. Не исключено, что названия богов: аккадское "Йао" (соотнесён с морем) и аккадское же "Эа", - фонеќтически близки из-за смысловой связи образов этих богов (вероятно, "Йао" - вокализация имени "Эа" в Ханаане). Поскольку в Угарите проживало много "черноголовых", для которых богом вод (и моря) традиционно являлся Эа, то многозначность в обозначениях жителями Угарита бога моря ("Йамму", "Йево" и "Йао, Йау" (Эа)), моќжет быть объяснена как пестротой населения города, так и влиянием культово-мифологических воззрений ме-сопотамских мигрантов. Характерно, что в Рас-Шамре найдены списки не только угаритских, но месопотам-ских и хурритских божеств.
  Согласно сообщению Ветхого Завета (Суд.8.33): "Когда умер Гедеон (род "Манассия"), сыны Израилевы (из этого рода)... поставили себе богом Баал-Берита". Поскольку личным богом рода "Манассия" был Энки (Эа), см. "Отцы Авраама", следовательно, отождествќление бога Йево (Йао) с богом Эа (Энки, Абба) могло произойти в Угаритском номе задоло до эпохи Судей.
  Как известно, святое имя "Йаhуе" сообщено миру Моисеем. Мало вероятно, чтобы пророку, которому при жизни не довелось вступить на "Землю обетованную", удалось (хватило времени) так "попуряризовать" среди ханаанеев это Имя, чтобы оно "широко почиталось" в Финикии, а Господу бы выстроили храм в Берите (да и в случае отождествления Йаhуе Элоhим пришлось бы вести борьбу с самим собой (с Морем)). Заметим, что существуют смутные намёки и на то, что прототип Йаhуе (Йаhу) - бог Луны Син, в Угарите мог считаться одним из сыновей Эла (в пору длительного пребывания там племенного объединения "Йакуб-ел").
  Поскольку в представлениях выходцев из царства Шумера и Аккада (13.с159) дух-охранитель людей "шеду благой" воплощал способность человека "производить потомство", то он был заимствован ханаанеями (например, финикийцами) и, судя по теониму (sdrp), приобрёл у них статус божества-целителя ("sd-rp" (Шад-рапа) - "шед рапе/рафе" - "шед-целитель") и иное обличье (идол Шадрапы (не обнаружен, но, наверное, не сфинкс) был преподнесён по обету пуническому храму Цида в Антасе). Упоминания об этом божестве, в част-ности, встречаются на пуническом Западе (грот-ќсвятилище на Сицилии) в четырех надписях, датируемых ме-жду V и III вв. до н.э. (Э. Дриди "Карфаген и Пунический мир" М. 2008).
  Отметим также и то, что угаритяне заимствовали у "черноголовых" различные музыкальные термины, и их музыку (106.с338), а также (и финикийцы, и карфагеняне) кое-что из ниппурского календаря (Э. Дриди предполагает, что у хурритов). Так, некоторые из названий месяцев лунного календаря ханаанеев (часто связа-ных с отдельными культами и их обрядностью, как у шумеров или египтян) совпадают с еврейскими (напри-мер, "bl", "zvb, zw").
  В Карфагене VII-VI вв. до н.э., археологи обнаружили "семигорловые" терракотовые "вазы", явно испы-тавшие влияние мотива "семисвечник" (97. с229, Рис.59). На продольном (диметром ок .4см и длиной 30 см) стержне (с круглой подставкой на широком, плоском венчике основания, высота ок.10 см), плотно друг к другу, расположено семь "тюльпанных" ваз (высотой ок. 8 см каждая, внутренний диаметр венчика - ок. 4 см). "Ваза" (в центре, на фоне среднего "тюльпана" вверху подставки) украшена головой богини Хатхор-Астарты, помещённой между рогами коровы (вместо солнца) - символа Хатхор. Такие "вазы" найдены (в Дуимесе) как в самом нижнем слое святилища богини Тиннит Пане Баал (Тиннит - "лицо Баала" (Баал-Цафона) - позднейшее проявление Астарты), так и в финикийских (пунических) могилах того же периода.
  
  
   5. О племенах ханаанеев и их праязыке.
  Перечень ханаанских племён приведён в Ветхом Завете (Быт. 10. 15-18): это - "Сидон [в значении "фини-кийцы"]... Хет [хатти], Иевусей, Аморей, Гергесей [гиргаситы], Евей, Аркей, Синей, Арвадей, Цемарей и Химафей", а также рефаим (которые, вероятно, были не племенем, а религиозной кастой, - "образовывали сакральное сообщество" (И. Шифман)). На сегодняшќний день найдены следы всех этих этносов, включая и гиргаситов, существование которых, как одной из этничеќских групп ханаанеев, было доказано последним (Sznycer M. A propos de l'inscripton punique de Carthage CIS I, 4483 // Semitica, 1996, T.46, p19-23).
  Вероятно, среди всех пречисленных племён ханаанские хатти доминироќвали численно (Хет - второй сын Ханаана), о чём может свидетельствовать тот факт, что в ассирийских клинописќных текстах Ханаан назывался (И.Г. Троицкий. "Библейская археология". 1913; Джеймс Г. Маккуин. "Хетты и их современники в Малой Азии") как "мат-хатти" - "страна (народа) хаттеев" (Авраам купил землю в Мамре у Ефрона Хаттеянина), либо как мат-амурру" - "страна амурру" (наименование возникло как следствие иммигра́ции амореев).
  Показательно и то, в частности, что персидские источники называют письменность, существовавшую в Хаќзарии, "хаттским почерком (письмом)" (И.М. Сигаури). Поскольку хазарская знать исповедовала иудаизм (чиќталась Тора), то, очевидно, что ими использовалась и древнееврейская письменность. Следовательно, персидќские авторы называли "хаттским почерком (письмом)" ханаанейское письмо (см. ниже).
  Название этноса: "хатти/хетты", акк. или "חטא" ("хатта"), ивр., - переводится с иврита как "грешник", по-видимому, из-за распространённого среди хеттов Ханаана сакрального скотоложеќства (параграфы хеттских законов, относящиеся к скотоложеству: пар. 73, 74, 86), которое в Пятикнижии триќжды осуждается, как великое преступление: "И ни с каким скотом не ложись, чтоб излить [семя] и оскверниться от него; и женщина не должна становиться пред скотом для совокупления с ним: это гнусно [мерзость]. Не оскверняйте себя ничем этим, ибо всем этим осквернили себя народы, которых Я прогоняю от вас [из Земли обетованной]" (Лев. 18. 23-24). Любопытно, что и на нахском языке (родственном древним хатто-хурритским наречиям) слово "хатт" означает "(влажная) грязь".
  Заметим, что у другого арийского этноса - некоторых племён кельтов, бытовал обычай, согласно которому молодой король, вступая на престол, должен был вступать также и в священный брак с местной богиней плодородия, предќставлявќшейся в образе лошади (Н.С. Широкова "Мифы кельтских народов". 2005).
  По всей вероятности, в основе обычая сакрального скотоложеќства лежало традиционное культово-мифологическое воззрение на любовь (на священный брак) палеолитических (например, пещера Lascaux, Франция; см. ниже) бога-отца и богини-матери (представляемых в виде животных), как на акт созидания жизни (в Угарите (KTU, 1.5) - любовь Балу в образе быка к Анат в виде телицы).
  При многократном перечислении народов, населяющих Землю Ханаанейќскую, Священное Писание постоянно упоминает "хатта" в числе автохтонных племён, хотя и их, и амореев считает, согласно велению Божию, "незаконными" в Ханаане (Иез.16.3). Хатти, жившие, в частности, в Аскалоне при его захвате Рамсесом II, изображены в Карнаке как люди анатолийского (арменоидного) типа (Каули). В Ханаане хатти жили издавна (задолго до прихода туда племени "Авраам") и повсеместно (Авраам купил пещеру "Махпела" у одного из хатти, см. ниже). Ассимилируясь, ха-ибири смешивались и с "хатта": "И был Исав сорока лет, и взял себе в жены Иегудифу, дочь Беэра Хаттеянина, и Васемафу, дочь Елона Хаттеянина" (Быт.26.3). Матерью царя Соломона была "хаттаянка".
  Упоминание о "стране Хатти" в Анатолии, впервые встречается на клинописных табличках из Месопотамии периода Аккадской династии. В этих текстах ассирийские торговцы (представители северных аккадских племён) взывают о защите к царю Саргону Древнему (2316-2261 гг. до н.э.), жалуясь на притеснения в хаттском городе Бурушхаттум (Бурусханда). Существует и предание о том, что Нарам-Син, царь Шумера и Аккада (внук Сарќгона), сражался с коалицией из 17 царей, среди которых упоминается и царь анатолийской "страны Хатти" по имени Памба. Из "Царской надписи (бога) Мардука" (литературного текста, стилизованного под царскую надпись), в частности, следует, что Мардук (Вавилонское царство амореев) установил свой трон в "стране хатти" (в Малой Азии). Бог Мардук (вавилоняне) оставался там в течение 24 лет и следил за торговыми связями между странами Хатти и Вавилоном (название "страна Хатти" (в Анатолии), согласно ассирийќским хроникам, употреблялось в течение ок. 1500 лет, примерно до 630 г. до н.э., но соотносилось уже с хеттами).
  Определено, что племена хатти, "прахетты", населяли центральную и юго-восточную части Анатолии (Дж. Маккуин. "Хетты и их современники в Малой Азии"). Предполагается, что хатти либо пришли в Малую Азию к VI тыс. до н.э. (как носители культуры "керамический неолит"), либо они - автохтонные анатолийцы (теория В.В. Иванова и Т.В. Гамкрелидзе), первоначальная область расселения которых охватывала районы реки Галлис.
  Обратимся к хеттам. Волна протоиндоевропейцев, носителей "позднеямной" культуры (М. Алиней, ун-т Утрехта. 2000 г.), прокатилась в 2500-2100 гг. до н.э. и по ряду территорий Сирии и Ханаана (иорданский город Баб ед-Дра был разрушен ок. 2300 г. до н.э.; в Телль-ќэль-Аджуле, невдалеке от Газы, открыто (Уильям Питри) захоронение воина-праария (2600-2000 гг. до н.э.)). Считается, что индоевропейцы-хетты (праарии), этнически не родственные народу хатти (яфитам), прибыли в восточќную часть Малой Азии (согласно гипотезе Л.А. Гиндина (1996) - с Балкан, куда они мигрировали еще в IV тыс. до н.э.) в конце III тыс. до н.э.: ок. 2100 г. до н.э. в Центральной Анатолии (Кюльтепе, Богазкёй и Аладжа), внезапно появилась гончарная керамика с ангобом и блестящим лощением, по формам напоминаюќщая металќлическую (Mellaart. 1966), - вероятно, вытесненные носителями "позднеямной" культуры (хетты в Анатолии впервые обнаруживаются на территориях между Канесом (ныне Кюльтепе) и верховьями Евфрата (Singer. 1981)). В Финиќкии и Палестине хетты появились в XIX-XVII вв. до н.э. (т.е. не ранее, чем племена Эвера-Авраама). В одном из катакомбных погребений, датированных этим временем (Jirka 1956; Kenyon 1957; 1960) и обнаруженном в Газе, найдена (Schaeffer 1948, fig. 127) передняя половина коня, рассечённого надвое. Характерно, что подобќные ритуальные захоронения обнаруживаются у хеттов и в катакомбных могилах Причерномоќрья (Мошкова, Максименко. 1974).
  Пришельцы (хетты) почитали хатти - народ древней анатолийской городской культуры, и многое у них заимствовали: технические достижения, социальную организацию и термины государственной власти, мифологию, культы многочисленных божеств и тиќтулы их служителей, ряд обрядов и ритуалов. Неситы (хетты) переняли у хатти и титулы придворных и должностных лиц. Лишь в некоторых случаях хаттская титулатура была заменена хеттскими эквивалентами. Были переняты также некоторые атрибуты царской власти - особый вид копья, посох-кривулина; ритуальный трон царя назывался хаттским словом "халмасуитта" (дословно: "то, на чем сидят").
  Свое государство пришельцы, глубоко восприняв прежнюю традицию, именовали империей Хатти, а столицу - Хаттусой, и себя, видимо, поэтому они со временем стали называть хаттами (хеттами их наименовали учёные, чтобы отличать от народа хатти, о чём толкователи Ветхого Завета явно не знали).
  Заимствованы были и музыкальные инструменты, изделия хаттской кухни, (напитки, хлеб и т.п.), некоторые ценные породы деревьев, наименования диких животных, и даже царская обувь - мягкая, с загнутым вверх носком. Так, в Аладжа-Хююке, под курганом, обнаружен город хатти, а в близлежащих погребениях (2400-2100 гг. до н.э.) найдены железные предметы, изготовленные как из метеоритного, так и из рудного железа. Хаттское название (рудного) железа - "hap/walki" (Вяч. Иванов). Это название (наряду с технолоќгией выплавки железа) было перенято хеттами, а от них (либо непосредственно из хатто-хурритского праязыка) проникло и в западные (левантийские) диалекты аккадского языка в хурритизированной форме "habalginnu" (греческое наименоќвание стали - "Χάλυβας").
  Индоевропейский язык пришельцев-хеттов также перестроился под воздействием местного хаттского субстрата (Л.С. Клейн. 2007). Установлено, что хотя и хеттский язык имеет индоевропейскую структуру, но в его лексике преобладают неиндоевропейские слова. К прмеру, слова "табарна" (царь), "таваннана" (царица), "тухканти" (царевич) были заимствованы из хаттского языка. Свой язык пришельцы называли несийским (по названию города Неша/Неса (ассир. Канес/Канеш, где "ка/ки", - "земля" Неш/Нес)).
  Представление об этническом типе анатолийского хатти можно составить на основе изображений людей на многих исторических памятниках. Так, турок Е. Акургал (Ekrem Akurgal, "The Hattian and Hittite Civilizations, Publica-tions of the Republic of Turkey: Ministry of Culture". 2001. p8) пишет: "Солдаты с крупными носами, обозначенные как "хатти" на изображениях битвы при Кадеше в храме "Рамессеум", представляют собой совершенно иной этнический тип, чем хеттские цари индоевропейского происхождения в той же сцене", и полагает, что "хатти всё ещё составляли значительную часть населеќния [Анатолии] в хеттский период". В храме Атона "Рамессеум", построенном Рамсесом II, сохранилились статуи, на некоторых из которых, всё ещё окрашенных, арии-хетты изображены светловолосыми и белокожими (М. Мюррей "Египетские храмы". 2008). Тщательно выполненные египетские памятники представляют, по крайней мере, два типа хеттов, один из которых являл собой ярко выраженќные "арменоидные" черты (Каули. ("Хетты". 1920) писал, что на изображениях, оставленных самими хеттами, они предстают как "явно короткоголовый арменоидный тип"). Проф. Оливер Р. Герни, широко известный хеттолог и ассириолог ("Хетты". 1980), предполагает, что подобный "анатолийский (арменоидќный)" тип (хатти) представлял основную массу (автохтонного) населеќния царќства хеттов (а также и следствие ассимиляции).
  Различие между "арменоидным" типом с большим "крючковатым" носом и покатым лбом, - такими, как у бегущих фигур в Язылыкая, у стража ворот в Богазкёе или у золотой статуэтки из Британского музея (подобные нос и лоб были у носителей культуры "керамического неолита"), и между более плоќскими, прямыми лицами, такими, как у сфинксов в Богазкёе и статуэток, найденных там же, - легко просматривается.
  Как уже упоминалось, на земле Ханаанейской от последней трети IV тыс. до н.э. и далее, выявлена относительная стабильность основного антропологичеќского типа хананеянина ("арменоидность"), привнесён-ная из Анатолии в период "керамический неолит" (среди племён-пришельцев явно были и "хатта" (прахатто-хурриты)) и позднее - во времена распространения куро-аракской культуры (прахурриты).
  Как правило, язык этноса - одно из информативнейших свидетельств его исќтории. Так, давно подмечено (Ф.Ринекер, Г.Майер "Библейская энциклопедия Брокќгауза". 1906), что если судить по (несемитским) названиям прибрежных городов Ханаана, то напрашивается вывод, что первоначально они "были засеќлены нароќдом несемитского происхождения", который (автохтонное население) говорил на несемитском языке (54.с560) до прихода в страну завоевателей-амореев (Всемирная история. Энциклопедия. т I. 1956 г.).
  В течение многих лет анализируя языки Кавказа, Малой Азии и берегов Средиземного моря, а также памятники материальной культуры и географичеќские названия регионов (названия рек, островов, городов и т.д.), акад. Н.Я. Марр выявил много слов и названий кавказско-иберийского ("яфетичеќского" по Марру) происхождеќния. Учёный пришёл к выводу о том, что в доистоќрические времена берега Средиземного моря были сплошь заселены народами, говоривќшими на палеокавказских языках.
  В настоящее время считается установленным факт генетической общноќсти палеокавказских языков с ныне мертвыми языками Передней Азии: с хаттќским, хурритским, урартским, и др., которые, вероятно, в далекой древности входили в состав палеокавказской семьи языков и, следовательно, восходят к общим ностратическим натуфийско-анатолийским истокам.
  Современные коренные языки Кавказа (абхазо-адыгские и картвельские языки (так, существование обще-картвельского (южнокавказского) языка Г.А. Климов датирует IV-III тыс. до н.э.)) обнаруживают тесные связи, с одной стороны с хаттским (Вяч. Вс. Иванов), а с другой (языки нахско-дагестанской ветви) - с хуррито-урартским (И.М. Дьяконов и С.А. Старостин). Найдены также и доказательства родства хуррито-урартќского и хаттского языков: постулируется ок. 800 изоглосс между нахско-дагестанскими и абхазо-адыгскими языками.
  Поскольку предполагается, что народы хатто-хурритской языковой группы разделились на автономные этносы (племена) не ранее, чем в V-IV тыс. до н.э., то носители археологической культуры "керамический неолит А", обосновавќшиеся в Ханаане, вполне могли входить в хатто-хурритскую языковую группу.
  Вполне возможно, что все ветхозаветные "гаргаритяне", "гараритяне", "гародитяне", "агаритяне" и "агаряне" - это такие ханаанейские племена, как "гергесеи (гаргаситы)", которые являли собой прахуритский этнос, входивший в хатто-хурритскую языковую группу (после изгнания гиксосов из Египта новая волна хурритов расселилась в Ханаане). Характерно, что в древности (вай)нахи были известны ("География" Страбона, I тыс. до н.э.) как "гаргареи" (хар-хареи), что, по-видимому, идентично библейскому - "хореи" (хурри-хуреи), т.е. нахи-"гар-гареи" были прахурритами (примечательно, что помимо нахов долины Терека термином "гаргареи" называли в I тыс. до н.э. и хурритское население Карабаха). Предќполагается, что данное наименование - нахско-хурритского происхождения. Так, в ингушском языке (нахчи) слово "гарга" означает "близко, похоже", а "гаргар" - "родственный, близкий, похожий".
  Принято полагать, что ханаанеи и амореи входили в единую "ханаанейско-аморейќскую культурную общ-ность (круг)" и говорили на различных диалектах одного и того же языка. При этом считается, что ханаанейские языки являют собой языковую подгруппу, входящую в состав северноцентральной группы семитских языков (афразийская макросемья). К настоящему времени сохранился "живым" лишь один из диалектов ханаанейќского языка - иврит, по классификации восходящий к языкам оседлого (автохтонного) населения Ханаана.
  О сравнительной близости диалектов некоторых регионов Земли Ханаанейќской (о гомогенноќсти языка) позволяет говорить ряд соответствующих исследоваќний. Так, в 2010 г. разработана (Барзилай, Снайдер и Найт; Массачусетќский технологичеќский ин-т) компьютерная программа, позволившая провести сравнение угаритќского словаря с ивритом в поисках общих словарных корней. Выясниќлось, что, как минимум, треть угаритских слов имеют "родственников" в иврите, а для 29 знаков угаритского алфавита в иврите найдены соответствия (что свидетельствует о единых истоках письменности всех ханаанеев).
  Судя "по глоттохронологии и этимостатистике... древнееврейский [иврит] и финикийский разделились примерно в XIII-XII вв. до н.э." (А.Ю. Милитарев "Воплощенный миф. "Еврейская идея" в цивилизации". 2003). Любопытное наблюдение сделал И.Р. Тантлевский: "античные авторы, - отмечает учёный, - по крайней мере, до начала эпохи эллинизма, подчас слабо дифференцировали евреев и финикийцев. Например, для эпи-ческого поэта Херила Самосского иудеи, жители Иерусалима - это финикийцы, и их язык - финикийский; даже для Теофраста обитатели финикийского Тира - евреи. Святой Августин (50.с190), владевший (п/ф)уническим языком Карфагена (диалект финикийского), сравнивая последний с ивритом, писал: "языки эти немногим между собой различаются".
  Итак, попытаемся проиллюстрировать принадлежность языка протоханааќнеев к хатто-хурритќской языковой группе (рассмотрим некоторые лексические сближения).
  По-видимому, как это не редко случалось в истории, в результате экспансии амореев язык завоевателей основательно потеснил язык автохтонного населения. И, тем не менее, какая-то часть словарного запаса языка предыдущего (до завоевания) этноса (протоханаанеев) должна была (могла) сохраниться. К примеру, в разговорќном аккадском, вытеснившем шумерский язык (со времён Саргона Древнего), как установлено, сохранилось довольно много шумерских слов.
  Вполне возможно, что в словарном запасе иврита ("язык К(е)наан" или "йаhудит"), помимо месопотам-ского наследия, арамейских и аморейских слов, сохранились и какие-либо слова (и формы) прахатто-хурритских (яфетических) языков (диалекќтов) протоханаанеев - носителей культуры "керамический неолит" (и родственных им по языку кирбет-керакцев).
  В целях выявления и отнесения (причисления) каких-либо слов (терминов) на иврите к хатто-хурритскому (а тогда и к протоханаанейскому) лексикону, представляет интерес сравнение (лексическое сопоставление) с ивритом (и, при возможности, с ханаанейским) хаттских, хурритских, а также современных абхазо-адыгских (потомков хаттского) и нахско-дагестанских (потомков хуррито-урартского) слов, близких (совпадаюќщих) фонетически и по смыслу.
  Обнадёживает также и то, что в Ханаане существует "множество несемитских топонимов, многие из ко-торых - древнейшие" (Эммануэль Анати). Примечательно, что не только топонимы, но и многие этнонимы с основой "нах" издревле встречаются не только на территории Закавказья (например, Нахичевань), но и в Передней Азии и Израиле (город Нахор (Наќкхуру), а также такие библейские имена, как Нахум, Нахшон, Нехора).
  Так, на языке нахчи (языке чеченцев (вайнахов)) "арц, арцан" - "лесистая гора" (лесистые горы - перво-начальное место обитания (прародина) и анатолийцев, и шумеров). В описании обряда хеттов, связанного с культом хаттского бога Тетесхапи, упоминается некий ритуальный "гостиный дом арцану (слово на языке хатти)", находящийся в лесу между городами Тавиния и Хаттуса (В.Г. Ардзинба).
  Как известно, в первой половине XIV в. до н.э. большая часть территории юго-западной Малой Азии (хаттской Анатолии) была объединена в государство Арцава (до завоевания страны хеттами). На ханаанейском языке и иврите слово "eretz (ארצ)" означает "страна; земля" ("арцейну" - "наша страна", ивр.), как и у курдов - "ertz". Если нахское (вероятно, прахатто-хурритское) выражение "арцан" представить состоящим из слов "арц" - "(лесистая) страна", и шумерского (протоевфратского) "ан" - "небо", то перевод "арц-ан" может быть таким: "небесная (близкая к небу) лесистая страна", т.е. "лесистая гора" (у шумеров, например, "страна" и "гора" обозначаќются одним и тем же словом).
  Поскольку эблаитское (диалект древнеханаанейского языка) слово "kutim" в значении "золото", соответствует древнееврейскому "ketem" (в переводе с иврита - "червонное золото") и египетскому "k-t-m" (Г.С. Герцль "Забытые письмена". 2002 г.), то, по-видимому, оно (это слово) также входило в лексикон хатто-хурритского праязыка.
  На иврите словом "барзель (barzel)" обозначается "железо". На аккадском языке железо - "parzillu", то же и у ассирийцев, кровнородственных аккадцам, - "parzilu". В чеченском языке (и, вероятно, в хатто-хурритском праязыке) термин "борз(а)" означает - "бронза", как и в древнеанглийском: "bras" - "латунь, желтая медь" (А. Вагапов "Происхождение названий металлов и веществ в чеченском языке". 2010). Тот факт, что железо у хатти (изобретателями выплавки которого они считаются) обладало весьма высокой сакральной значимостью (даже обожествлялось) высвечивается и его названием: "barz-el, parz-ilu", которое может быть интерпретиро-вано, как "божья бронза". Таким образом, выражение "барзель", предположительно, анаќтоќлийского происхожќдеќния (технология изготовлеќния бронзы и это её наимеќнование, видимо, занесёны в Месопотамию мигрантами из Анатолии; а слово "бронза" и у протоханаанеев должно было звучалать как "барз, борз").
  В хаттском названии древесины ("tewa-sine(чине)"), примененной при строиќтельстве царского дворца и означающем (В.Г. Ардзимба) "дуб/чинара", слово "тева, тава", встречающееся в иврите ("טבע"), многозначно; и одно из его значаний - "погружаться, тонуть" ("утонувший, погружённый в воду, дуб/чинара"), поясняет, что при строительстве дворца использовался драгоценќный морёный дуб/чинара. Следовательно, "тева, тава" - слово из прахатто-хурритского лексикона.
  Понятие "зерно" по-хаттски обозначалось словом "kait" (корень [kt]), по-хурритски - "kate" (тот же корень). Ивритский же термин "кат" ("קט"), ивр. (коќрень [kt]) означает "маленький, малый" и, по-видимому, своим трактованием названия (в части размера) обязан тому обстоятельству, что у шумеров "зерно ячменя (ше)" считалось самой малой мерой длины и веса (начало употребления ячменя относят к ок. XVII тыс. лет до н.э.). По всей вероятности, у пра- ханаанеев слово "даган" ("דגן"), обозначавшее "колос, хлебный злак", позднее обрело значение и "зерно".
  На иврите словом "басар" обозначают "мясо". На ингушском языке "басар" - это "(о)краска" (основа данного слова - "бас" ("цвет"); к примеру, "буос", чеченск. - "цвет, окраска"). В древнеанглийском языке термин "basu" означал "багровый, красный" (А. Вагапов). Таким образом, очевидно, что наименование мяса на иврите (и, вероятно, у ханаанеев) связано с его цветом, окраской (в слове "бас-ар" его часть "ар" означает ("Древний человек и божество") "свет, свечене" (здесь пламени огня костра или очага), и тогда "басар", мясо - нечто "цвета огня" ("багровое, красное")); а слово "басар" - анатолийского, хатто-хурритского, происхождения.
  Слово "сар(у), шар(у)" в значении, обозначающем близкие по смыслу представления, встречается у хатти, у нахчи (потомков хурритов), у шумеров, аккадцев, евреев и индусов. Так, у хатти оно, например, входит в имя бога грозы "Сару/Тару", а также в наименование важнейшего хатто-ханаанейского божеќства "Хусар (Кусар-ва-Хусас)". У шумеров это многозначќное слово содержится, в частности, в идеограмме, обозначающей бога Наннара (Луну) в стадии "новолуния" ("Сагудшар"). На санскрите "сара" обозначает "поток; очищение (текущей водой)", т.е. содержит представление и о культе некого божества (у шумеров с очишением водой связан и Наннар). Шумерское "šár" означает также и "умножиться, быть (стать) многочисленным" (допустима связь понятия "šár" с культово-мифологическими представлениями о росте тельца-Наннара), а выражеќние "šár(-ra-ab-du)" - "чиновник храма". Аккадское "сар(у), шар(у)" значит "правиќтель, царь", а ивритское - "правитель, министр". С чеченского языка термин "сара" переводится как "плеть, розга (прут)" (и здесь представление о принуждении).
  Существует мнение, что наименования (их вторая часть) протоханаанейќского хтонического божества огня ("свет, огонь, пламя") Решеф (Рашап(а), Рашпу), хурритского бога огня "Иршаппа" (засвидетельствован в Эбле и Мари III тыс. до н.э., почитаем хеттами) и хуррито-урартского бога грозы "Тешшуб(а), Тейшеба" генетически восходит к общему хетто-хурритскому прототипу. Считается (49.2), что, в частности, вторая часть хурритского имени "Тешшуб, Тейшеба" - ("-seb, -saba") родственна хаттскому ("-zif") и, соответст-венно, хеттскому ("-zipa, sepa"; например, имя хаттской Великой Богини хеттской мифологии - Камрусепа), а тогда и ханаанейскому "-sapa (сап(п)а)". Выясќнено, что и в названиях богов в нахско-дагестанских языках имеются подобные соответствия. Слово "сап(п)а" (שפה), означающее на финикийќском языке и иврите "язык, речь" и являющееся частью наименований перечисленных богов, известно (как выражение "sa-pa") и в шумерском языке (J.A. Halloran "Sumerian Lexicon". Version 3.0), где оно означает "именовать (называть) Отца", по-видимому, заимствовано и, вероятно, ещё с убейдской эпохи соотносится с владыкой речи богом Абба (Энки). По-видимому (А.В. Волков, Н.Н. Непомнящий "Хетты. Неизвестная империя Малой Азии". 2004), не случайно хаттское слово "шапу, сапу (shapu)" означает также и "бог" ("шапир" на иврите - "хороший, нормальный"). Отметим также и то, что адыгейское слово "речь" - "псалъ" ([псл]) и ханаанейское - ("сопа" ([сп]) обладают близкой по составу корневой основой. Таким образом, ханаанейское слово "сопа, сап(п)а" явно входит в лексикон хатто-хурритского праязыка.
  Слово "ra" ("ра") на ханаанейском языке и иврите обозначает (более общо) столь же негативные понятия ("ra", ивр. - "зло, скверно; беда"), как и у шумеров ("ra" - "ударить, убить, затопить, выйти за пределы"; (J.A. Halloran)). На адыгейском языке "зло, вред" - "зэрар", т.е. и в корне этого (такого же) слова содержится [ра]. Если на основе фонетики иврита представить "зэрар" в виде "зэ-ра-р(а)", то тогда оно должно означать: "это - зло, (зло)" ("зэ", ивр. - "это"). Следовательно, словом "ra" (ра) вполне могли пользоваться ещё в хатто-хурритском праязыке.
  Фонетическая и смысловая близость отчётливо просматривается и при сравнении адыгейского (и абхазского) слова "лъэгагъ" - "высота", и ивритского "гаг" - "крыша, кровля". Выражение же "ле гаг" на иврите означает - "к крыше, на крышу" (т.е. вверх, на высоту).
  Сопоставление фонетики и корней слова "село, селение (город)" на иврите - "квар" ([кр]), на абхазском - "къуадж", и на финикийском (город) - "карт" ([крт]), свидетельствует о том, что все они, возможно, восходят к соответствуюќщему корнеслову из хатто-хурритского праќязыка.
  Хаттское слово "ita", как и абхазское "ajta" (В.Г. Ардзинба), имеет значение "вновь, снова" и "далее" (т.е. предполагается возобновление либо продолжение некоего деяния во времени). Слово на иврите "итои" ("עתוי") также обозначает "выбор времени (момента) действия", а выражение "бе-ито" переводится как "в ("бе", ивр.) своё время".
  Слово "эбрех" на иврите означает "религиозный молодой человек"; на аккадском (И.Р. Тантлевский) "abaraku" - "благословенный богом"; на черкесќском "абрэдж" - "молодец (удалой молодой человек), удалец; бесприютный" (в еврейских легендах (99.с397) Иосиф назван как "Abrech", вероятно, - как "бесприютный, бездомный" еврей Египта). Данный термин известен у многих народностей Кавказа: у карачаевцев - "абрекъ" (абрек принимал на себя священный обет воздержания), у ингушей - "эбарг" и у чеченцев - "обург". Очевидно, что данное слово восходит к палеокавказским языковым истокам.
  Имя одной из хаттских богинь ("Мифы о Камрусепе") - "Катах-цифури (ципури)", и оно обычно интерпретируется как "Царица Богиня". В мифах, восходящих к хаттским первоисточникам, Камрусепа ("Катах-цифури" - один из синонимов богини) - обычно супруга главного божества. Так, когда бог солнца (хаттский Эстан) строит себе дом (храм), он призывает к себе Камрусепу (Вурусему): "И стала она хозяйкой", его супругой (т.е. "Катах-цифури" (Вурусема, Камрусепа) - хаттская раннеземледельческая Великая богиня-мать, богиня Неба).
  Поскольку на иврите (и на ханаанейском) "ципор (цифур)" означает - "птица" (птица же - эмблема богини Неба, сама богиня), то, вероятно, и хаттское слово "цифури" тоже означает - "птица". И тогда общепринятая интерпретаќция наименования "Катах-цифури" ("Царица Богиня") может быть уточнёна как "Царица-Птица (т.е. Царица Великая богиня Неба)".
  В дравидийской мифологии жизненная сила (энергия человека) представлялась, как известно, в образе огня и проявлялась в различных эпифаниях богини-матери. Так, в древнетамильской "Повести о браслете" богиня Киннахи (см.выше) изображена в качестве божества целомудрия.
  По одному из архаичных ханаанских преданий богиня-мать Кенат (Хенат) и её супруг, бог подземного огня Хен (Кен), - родоначальники предков древних ханаанеев (имена "Киннахи", "Кен" и "Кенат" фонетиче-ски близки, существует также и культовая связь с огнём). Имя же "Хен, Кен" нередко соотносится (например, M.С. Astour "The Origin of the Terms "Canaan", "Phoenician", and "Purple" // JNES 24. 1965) с понятиями "опускать(ся), наклонять(ся)", поскольку в них [kn, hn] - коќрень слова (отсюда "Кна(а)н, Хна(н)" - "низина, долина"). Примечательно, что и в корнях адыгейских слов "опустить" - "егъэхын" и "наклонить" - "егъзыхын" также содержится [hn]. В иврите термин "наклониться (в смысле опустить голову, нагнуться; унизится)" звучит как "леhаркин (рош)", т.е. корень слова тоже содержит [kn, hn]. Таким образом, не исключено, что в исходное теофорное хатто-хурритское (или более раннее) наименование "Хен, Кен" вкладывалось представление о том, что "смирение и преклонение" перед этими богми инициированы (и стимулируються) нуминозностью.
  В угаритской мифологии весьма популярен протоханаанейский бог-рапаит Балу, первоначально сын Анат; позднее брат и её супруг, - царь богов "Алиййяну-Балу (Силач Балу)", (которому поклонялись и как Зевсу Кассию). Он же - и "Ваал-Цафон" ("Хозяин (горы) "Цафон"; в греч. это - гора "Кассия"; а в хет. - гора "Хаззи"). Примечательно (В.Г. Ардзинба, т.2), что в хаттском городе Кастама, почитался владыка некой горы бог Ц(а)-алияну (т.е. протохан. термин "али(йй)яну", понимаемый как "силач", входил в хатто-хурритский лексикон).
  И.М. Дьяконов отмечал ("Языки древней Передней Азии". 1967): "Бросаќется в глаза родство хурритского и... аккадского, древнееврейского... Близость корней здесь имеет неслучайный характер... так как распро-страняется на мноќжество слов основного словарного фонда и... имеет систематический характер".
  При сопоставлении с ивритом хуррито-урартских (нахско-дагестанских) слов следует принимать во внимаќние довольно высокую вероятность того, что немало хурритских (нахских) слов и выражеќний было усвоено предками древних евреев в бытность их пребывания ещё в Сирии (аккадские племена), а затем и в Месопотаќмии ("черноголовые"), до прихода ха-ибри в Ханаан, которые вполне могли сохраниться в иврите.
  К примеру, хурритское слово "аццами" - "жрец", которое сохранилось в вайнахском языке в форме "ц1у (цу)" и в значении - "языческое божество" (Х. Бакаев "Хурриты"), вошло в форме "ацу" и в значении "жрец" в шумерский язык. В иврите же термин "ацула" ("אֲצוּלָה") переводится как "аристократия".
  Любопытно, что слово "тсабар, цабар" (tzabar), обозначающее в иврите коренного жителя Израиля, уро-женца страны (израильтянина-еврея), восходит своими лингвистичеќскими корнями к шумерскому наименова-нию хурритов - "субир".
  Вполне сопоставляются хурритское слово "чари" - "кольчуга", аккадское "ширийам" в том же значении, вайнахское "ч1ор (чкъор)" - "скорлупа, кора" (Х. Бакаев "Хурриты") с ивритским "ширийон (ןוירש)" - "панцирь, броня".
  Согласно Талмуду, озеро ивр. "Кинерет" (евангельское "Галиле́йское море") обязано своим названием тому, что по форме оно напоминает музыкальный инструмент арфу, на иврите - "киннор". В тоже время и хаттское "цинар" также означает "музыка, музыкальный инструмент". Так, у хатти известны музыкальные инструменты с названиями "хун-цинар" и "иппи-цинар", которые обычно обозначались логограммой со значением "инструмент богини Инанны" (В.Г. Ардзинба "Ритуалы и мифы древней Анатолии". 1982. Рис. 8)).
  Хеттское слово (точнее, хаттский земледельческий термин) "aggala" означает специальный плуг для глубокой вспашки (Н.Эттингер), а "аг(г)аля (עגלה)" на иврите - "телега, подвода, воз". Известно, что слово на иврите "(רב) раб(и), рав" значит "большой; важный; старший", тоже и на аккадском: "rabut"- "великий", и щумерском: "rib" - "большой, огромный, превосходный" (M. Civil, 1967). В то же время из "каппадокийских" табличек явствует (Г.Г. Гиоргадзе), что и хаттский термин "rabūm" означал "великий" ("rabūm purulum" - звание должностного лица, распорядителя новогоднего праздника "пурулли" в городе Амкува). Таким образом, наиболее вероятно, что этот термин - из хатто-хурритского лексикона (хур. "pur-li" - "дома" (С.А. Старостин)).
  С другой стороны, происходило и обратное. Так, широко известный термин "берут" ("союз"), по-видимому, - семитический по происхождению, поскольку известно, что "бритум" - и аккадское слово (на иврите - "брит"). Известно также и то, что древний ханаанский город Бероя (Берит, Бейрут) "основан" Элом (т.е. некое ханаанейское поселение захвачено амореями, перестроено и переименоќвано). И тогда вполне возможно, что такие нахские (вайнахские) слова, как "барт" ("соглашение, согласие, союз") и "бертаќдан" ("согласиться"), фонетичеќски (и по смыслу) близкие (однокоренќные) к терминам "берут" и "брит(ум)", заимствованы хурритами у семитов (в частности, в современном ингушском языке сохраниќлось много свидетельств заимствования из языка "черноголоќвых").
  Вполне возможно, что и в гиксоский период какие-то прахатто-хурритские слова тоже могли войти в иврит. Поскольку "факты нахчинско-семитских лексических параллеќлей очевидны и обширны" (Д. Сулейманера), при сопоставлении слов необходимо учитывать и то, что ряд слов на иврите вошёл в языки чеченцев и ингушей через иудеев-хазар сравнительно недавно. В то же время в словаре языка нахчи встречаются и арамейќские слова: например, на вайнахском (чеченском) "бер" - "дитя, ребёнок", а на арамейском "бар" - "сын" (примечательно, что у хатти "ребенок (видимо, сын)" - "binu, а на иврите "сын" - "бен").
  Приведём некоторые образцы "нахчинско-семитских лексических параллеќлей". Так, выявлена близость наименований среди ряда термиќнов, характеризуюќщих растительный мир. К примеру, (дерево) "ель" на хурритском языке - "асу", на аккадском - "асуху" (чеченское (нахчи) "аса" сохранилось в значении "палка, посох"), и на иврите "ель" - "ашуах (асуах)". Хурритское "амурд" и аккадское "амурдину" означают - "барбарис", но вайнахское "муьрг" значит - "калина" (Х. Бакаев "Хурриты"), - точно также как и в иврите "муран" ("מוֹרָן") - "калина". Хурритское "карахи" и аккадский термин "карапху" обозначают "поле под паром", а слова на иврите: "карахат (תחַרַקָ)" означает "прогалина; поляна", и "кар (כַּר)" - "луг, пастбище". Слово "поле" на аккадском языке - "угару (ugaru)" (И. Шифман), на нахчи "поле (равнина)" - "аре", а на иврите "агар" - "заготовлять, запасать". Весьма вероятно, что все эти термины восхоќдят к соответствующим единым корнесловам из прахурритского ќязыка.
  Согласно сообщению Танаха (Быт.23.2), праотец Авраам купил (ок. ХХ в. до н.э.) у Ефрона Хеттеянина ("хатта, хатти") не только земельный участок (поле), но и пещеру с названием "Махпела". Слово "Мах-пела", по мнению чеченских учёных, состоит из двух нахских терминов (А.Г. Мациев): "мах" - "цена, плата" и "бела" в значении (А. Вагапов) "купленная" ("бол" - "плата (за помол)"). И тогда название "Махпела" может означать (увековечивать) характер сделки: (пещера) "за (хорошую) цену купленная" ("за довольную цену... за четыреста сиклей серебра" (Быт. 23.9,15)). Если же в выражении "Махпела" словоформа "мах(а)" - шумеро-дравидийская, означающая "великая, большой", то перевод "Махпела" может иметь вид: "Большая ("довольная, достаточќная") плата" (смысл тот же). Но если "пел" - это "бел", то "Махпела" - "Великий бог". т.е. ранее в этой пещере находилось святилище одного из великих ханаанских богов.
  Титулы, под которыми были известны правители отдельных областей Дагеќстана (Б.Г. Малачиханов) это - "цуму (цумучу), уцмий, уцуми, майсум". К примеру, лакский правитель (лакский язык входит в нахско-дагестанскую группу языков) в некоторых фольклорных произведениях (Сказка "О неженатом цумучу"; Песня о Хочбаре) назывался "цуму, цумучу" (синоним слова "высокорождёнќный, благородный"). Во всех этих терминах, как легко видеть, общий корень [цм/см], что может свидетельствовать об их общем словарном происхождении. В частности, В.Ф. Минорский отмечал, что данные титулы не встречаются в арабских источниках и не имеют ничего общего с сасанидскими званиями, которые были еще памятны в ранние исламские времена. Явное сходство перечисленных выше слов с ивритским "ацум" ([цм]) - "сильный, мощный, огромный" было замечено ещё Б.Г. Малачихановым. Заимствование этого еврейского термина даге-станцами у Хазарского Каганата исключается, поскольку вся известная науке титулатура внутри самой "Ха-зарли" была тюркской даже после принятия хазарами иудейской религии (А.Г. Булатова. "Лакцы. Историко-этнографическое исследование XIX-начало XX вв". 2000).
  Слово "беhaр (леhaбеhир)" (בהר,להבה'ר), ивр.- "разъяснил, прояснил (разъяснять)", фонетически совпадает с нахским (чеченским) словом "бехар", которое переводится как "говорил", а говорить - тоже пояснять (что-то сообќщать), т.е. выявляется и смысловая связь.
  На иврите слово "кад" означает "кувшин", а на чеченском ("кад") - "чаша, бокал".
  В лексикон иврита, в частности, входят такие слова, как "галь" (в значении "груда, куча") и "гальгаль" ("колесо, круг"). Примечательно, что и сегодня ингуши называют себя "галгай" (где "гай", вероятно, - "камень"), а название "ГIалгIайче" означает - "Горная Ингушетия". Кроме того, "гIал" - это еще и "башня" (каменное строение). У хатти известен ударный музыкальный инструмент (разновидность барабана (О. Герни, В.Г. Ардзинба)) с названием "галгал-тури" (где "тури" - суффикс (Вяч.В. Иванов)). Таким образом, вполне допустимо, что ивритќские (и ханаанейские) слова "галь" и "гальгаль" восходят к хатто-хурритскому праязыку.
  Так, термин (слово) "мар" ((מר на иврите означает (одно из значений) "госќподин". На чеченском языке "мар" это - "муж; храбрец" (А.Г.Мациев. "Чеченќско-русский словарь". М. 1961) и "молодой мужчина" (А. Вагапов). У индоариев (возможно, в древнеќинќдийском) "mer-io" - "молоќдой мужчина" (А. Вагапов).
  Ханаанейско-ивритское слово "мар" (означающее не только "господин", но и "горький"), по-видимому, не было однозначным и в лексиконе хатто-хурритќского праязыка. Как известно, слово "mаre" (лат., итал.) означает "море" (русск.), а ингушское "Iамар (а-мар)" - "морской". По всей вероятности, такое название большого водоёма ("море") изначально связано со вкусом его воды, с невозможностью употребления её в пищу (морская вода, в отличие от "сладќкой" пресной, на вкус горьковато-солёная; её горький вкус обусловлен, в основќном, присутствием солей магния). Не исключено, что в глубокой древности слова "горький" и "морской" были синонимами.
  Термин "ма" является составной частью таких слов, обозначающих "мать", как "умма", шум. (слово "Умма", как одно из имен жены Шивы, вероятно, также и эламо-дравидийское); "имма", сем.; "амма", драв. (тамили); "мата", санскр.. Кроме того, "ум(м)а" означает "свет", а "мма" - "начало", т.е. эти слова ассоцииру-ются с эпифаниями Великой богини (как и "мать" в значении "матка" (анатомический термин), см. ниже).
  Известны имена таких Великих богинь как "Ма-Зивиа (Дивиа)" (перевод - "Мать-богиня") и Кали-Ма ("мать Кали"), а одно из имён Шакти (Дурги) - "Ил-амма" ("Божья мать").
  Хаттская богиня Ма-Беллона была богиней из Каппадокии. Если полагать термин "беллона" словом из хатто-хурритского лексикона, то слово "белла=делла" с чеченского (нахчи) языка переводится как "открыть, раскрыть". И тогда "Ма-Беллона" может означать - "Открытая мать (матка)" (постоянно готовая к созиданию новой жизни). Шумерскую богиню Нинхурсанг (синонимы: "мать всех детей", "дающая рождение (жизнь)") также называли "Владычеца матки" ("be-lit re-e-me"), а её эмблему, напоминающую по форме греческую букву "омега", обычно интерпретируют исходя из египетских параллелей, и полагают изображением (коровьей) матки (Frankfort Н. A Note on the Lady of Birth // JNES, 3 (1944). На языке нахчи понятие "мать" и анатомический термин "матка" тоже обозначаются одним и тем же термином "нан(н)а", к которому, в частности, весьма близко санскритское слово "анна" - "мама" (не "мать").
  Примечательно, что слово "нан(н)а" является частью ("бананового" по звучанию) наименования эламской (прадравидийской) Великой богини-матери "Пинанн(а)кур", которое в таком случае переводится как "Уста Матери (и) Кура (бога-отца)" (и тогда возможно упоминание этого имени Двуединого божества ещё у халафцев). Если же рассматривать имя "Пинанн(а)кур" как "Пи-Н-(Н)ан(н)а-Кур", где - "Пи", аккад. - "уста, рот", идеограмма "Н", шум. означает "верхний, высокий" (см. "Отцы Авраама"), а "(Н)анна" - либо "звезда ("анна")", шум., (51.) либо "мама" на санскрите (на санскрите "звезда" - "ануша") или "мать" на нахчи и "Кур", шум. - "гора; страна", то интерпретация наименования божества может выглядеть либо как "Уста верхней (главной) звезды (и) Кура (в смысле - "горы, земли"), (ср. шумерское мифопоэтическое выражение - "Уста Неба и Земли"), либо как "Уста верхних (высоких) Матери (и) Кура (Отца)".
  Из данного наименования эламской (прадравидийской) Великой богини следует, что некая главная звезда небосвода уже в глубокой древности ассоциировалась с богиней-матерью (т.е. подтверждается соотнесение Великой богини с планетой Венера). Богиня-мать, богиня Неба - не только источник "белого" света, но и - мать небесќных богов (звёзд и созвездий). По-видимому, имя "Мать, мама" Всеобщей матери - хронологически первое (и наиболее устойчивое) наименование женской ипостаси Двуединого божества ("Древний человек и божество").
  Близки фонетически и по смыслу нахское "нан(на)" ("(Н)нан(на)" - "Высокая мать") и шум.-драв. "(Н)нин(на)" - "(Высокая) госпожа, владычица", что может указывать на существование их словарного прооб-раза, восходящего к единому древнейшему корнеслову. Поскольку слово "нин(на)" является также частью как женских (Нинмах, Нинхурсанг, Нинлиль), так и мужских (Нинурта, Нингирсу) наименований шумерских (и некоторых заимствованќных ими) божеств, то это позволяет предполагать глубокую (ностратическую) древность корнеслова [нн]).
  Понятие "рог" на иврите обозначено словом "(ןרק) керен (qeren)" (корень слова [крн]). В аккадском языке слово "qarnu" использовалось для обозначения сосудов и объектов, имеющих форму рога (например, молодой Луны), а также являлось эмблемой силы и могущества (в иврите термин "керен" тоже обозначает "луч" (см. "Отцы Авраама"), символизирующий божественность). В диалектах ханаанейского языка: в угаритском "qrn" - "рог", в пуническом (финикийском) "qrny" (двойств. число) - "(два) рога". В арабском языке "qаrn" обозна-чает трубу (музыкальный инструмент), пик горы и луч. В эфиопском языке "qаrn" - "звук рога, сила". Основ-ное значение греческого слова "κέρας" и латинского "cornu" (индоевропейских языков) - "рог животного" (Keќdar-Kopfstein B. // Theological Dictionary of the Old Testament / G. J. Botterweck, H. Ringgren, H. J. Fabry, eds. D. E. Green, trans. Michigan; Cambridg: Eerdmans, 2004. Vol. XIII).
  На современном языке нахчи понятие "рог (животного)" обозначается словом "кур" (корень [кр]). У шуме-ров "кур" - "гора; чужеземная страна; персонификация преисподней (понятие "гора" использовалось шуме-рами и как наибольшая единица веса: 1кур равнялся 125 кг (а наименьшая ("ше") - одно зерно ячменя)". Очевидно ("Отцы Авраама"), что "Кур" - наименование доубейдского (раннеземледельческого или ранее) бога вод, земли и преќисподней. И тогда позволительно предположить, что в архаичные времена гора (любая или облаќдающая опреќделёнными свойствами) воспринималась как рог бога-отца (быка), бога земли и её недр. Согласно постнеолиќтическим представлениям шумеров (хранящим глубокие отпечатки раннескотоводческой культуры кочевниќков), "Горы! Они - творение [бога Солнца] Уту" (миф "Жрец к Горе бессмертного...").
  Термин "(ןרק) керен" в значении "гора, вершина горы" используется и в иврите. Так, в Танахе эквивалентом слова "(ןרק) керен" является "(הפעות (тоафа)" - "возвышенность, рог" (Чис.24.8; Пс.95/94.4; Иов.22.25). У проќрока Исайи (5.1) говорится: "У возлюбленного Моего был виноградник на вершине ("(ןרק) керен") утучненной горы". Замечено, что подобное использование слова "рог" встречается и у древнегреческих авторов.
  И тогда, вполне вероятно, что слово "кур; керен" в значении "рог, вершина горы, гора; луч" - восходит к хатто-хурритскому лексикону (и далее к ностратическому праязыку).
  Тот факт, что первоначально бог Луны Наннар (шум., прадрав.) являлся эпифанией богини Неба, под-тверждается, в частности, переводом его убейдского (в Уре найдены убейдские сосуды с изображением полу-месяца - эмблемы Наннара, владыки и покровителя города) либо халафского имени "Нан(н)а-(а)Р", - "Сияние матери (высокой звезды)", где "ор, ур, ар (ра), ер" ("Древний человек и божество") - обычно трактуется, как "свет, свечение, сияние" (слово "нур" на аккадском языке означает "высокий (где идеограмма "Н", шум. - "высокий, верхний") свет"; термин "неру, нару" у шумеров, аккадцев и ассирийцев переведён в значении "объект, испускающий свет"; на иврите "нер" - "светильник").
  Рассмотрим на чеченском языке (нахчи), использующем при письме кириллицу, вид близких по смыслу слов, определяющих значение второй части имени ("Нан(н)а-Р") бога Луны: "свет" - "серло", "свечение" - "къегар" и "сияние" - "лепар, къегар" (Иршаппа - хурритский бог огня, света и пламени). Легко видеть, что общим в приведённых словоформах является сочетание букв "ар, ер, ир" (буква "л", как часть слова "Эл" (предположение), - может являться проявлением традиции в обозначении теофорности слов или выражений). И тогда вполне вероятно, что когда-то анатолийское имя бога Луны звучало как "Нан(н)а-ар(а).
  Если принять во внимание, что на санскрите слово "ра" означает "помощник", то трактовка данного имени бога Луны как "Помощник (высокой) матери" (в частности, в сфере растительного плодородия), также вписывается в общее представление о его изначальной связи со Всеобщей матерью, богиней Неба.
  Как известно, знаменитый Иерихон - город бога Луны Иариха (на иврите "йареах" означает - "странствую-щий, движущийся"). У ингушей (нахчи) же, в колядках по случаю окончания поста, и сегодня говорят (www.snaika555. livejournal.com): "Ера ха, ера ди маьрша доагIилда! (Пусть этот год, этот день принесут здравие, благополучие!)". Здесь - "ера ха" означает - "лунный год", а "ера ди" - "лунный день" ("(и)ер" - "лунный"). Отметим также древќнюю область обитания ингушей (в горах) с названием "Джейрах" (село Джейрах, Джейрахское ущелье). Следовательно, Йар-их (Иер-их, Ер-ах) - протоханаанейќское, анатолийское (хатто-хурритское) по происхождеќнию, наименование божеќства (синоним), которое могло означать "Лунный год".
  Возможная интерпретация наименования "Эшнунна" (аккадский город-государство) в форме "Эш-нанна" - "Огонь высокой звезды", может высвечивать архаичное семито-хурритское название божества Солнца (Солнце - эпифания богини Неба в раннеземледельческий период (57.)). Слово "Солнце" на нахском языке сегодняшних нахчи (потомков прахурритов) обозначается как "малх" (А.Т. Карасаев, А.Г. Мациев "Русско-чеченский слоќварь". М. 1978). Ханаанейский (семит.) же термин "мелех" (а в Эбле - "малик(ум)") означает - "правитель, царь". И тоќгда допустимо предположить, что семито-хурритское наименование божества Солнца (в форме "Эш-нанна") в пору возросшей значимости его культа (возќможно, до главы пантеона, как в Сиппаре, где Шемеш (Уту) считался владыкой и покровителем города), не отражавшее в должной мере его новый статус, постепенно было заменено: у хурритов (нахчи) - на "малх" ("правитель, царь"), а у аккадцев - на "Шем-Эш" - "(Это) имя - огонь" (патриархальные воззрения игнорируют связь Солнца с Великой богиней).
  Итак, приведённые сопоставления свидетельствуют о близости диалектов хатти и прахурритов Ханаана (протоханаанеев) к праязыкам хатто-хурритской языковой группы жителей Анатолии. В ханаанейском языке сохранились (и перешли к еврееям) многие слова из лексикона хатто-хурритской праязыковой группы. И тогда высока вероятность того, что анатолийские по происхождению племена протоханаанеев (хатти, гергесеи (хурриты) и др.) говорили до захвата Ханаана амореями на языке своей прародины (на хатто-хурритских диалектах).
  
  
  6. 6. О гаплотипе протоханаанеев и их родстве с евреями.
  Наиболее вероятным сценарием заселения Евразии (в т.ч. и Анатолии) из Африки, как показали результаты филогеографического анализа распределения групп мтДНК в популяќциях мира (т.н. "поиск основателя"), является классическая "двухволновая" модель (Cavalli-Sforza, Feldman, 2003). Согласно этой модели, обе волны миграций возникли в эпоху позднего плейстоцена и распространились из Восточной Африки в Евразию через Аравийский полуостров. Предполагается, что одна из волн - "северная", - была направлена из Восточной Африки в Анатолию и привнесла туда предковые варианты макрогрупп R и N. Среди R-типов мтДНК выделиќлась группа U, которая распространилась далее из Анатолии в Европу и Индию (одинаковые частотности (20-25 %) для популяций Западной Евразии и Индии). Среди N-типов мтДНК в Анатолии и на Ближнем Востоке выделились гаплогруппы N1, N2 (включая W) и X, которые близки к вариантам ДНК самых первых переселенќцев из Африки. Ареалы групп H, V (V имеет европейское происхождение), J и T, практически, совпадают и включают популяции Европы, Западной Азии и Северо-Восточной Африки (Richards et al., 2000). Эволюция групп HV и TJ также связана с популяциями Анатолии и Ближнего Востока. Так, максимальные частотности группы HV* наблюдаются в популяциях Анатолии, Ближнего Востока и Кавказа (Tambets et al., 2000; Kivisild et al., 2000; Palanichamy et al., 2004). В частности, определено, что наиболее распространенная в Западной Евразии гаплоќгруппа "H" мтДНК возникла 31-25 тыс. лет тому назад.
  Характерно, что в древности переселения народов нередко происходили и в обратном направлении (наприќмер, миграции из Азии обратно в Африку показаны исследованиями полиморфизма Y-хромосомы), возможно, при использовании традиционных путей (например, в эпоху натуфа и позже).
  Следует отметить, что ещё проф. Б. Грозный был убеждён: "в антропологическом смысле" и хетты (вследствие ассимиляции), и хурриты, "несомненно" принадлежат к "арменоидному", типу (как коренное население Малой Азии), обладающему характерным (выпуклым) крупным носом и несколько скошенным лбом. Б. Грозный ("Хеттские народы и языки". ВДИ, 1938) полагает: "теперь... уже известно, что и т.н. "еврейский", или "семитский", тип сегодняшних евреев тоже происходит от этой древней переднеазиатской расы [высокая степень ассимиляции с яфетидами-ханаанеями]. Его название [тип сегодняшних евреев как] "семитский" (тип) поэтому неправильно".
  Очевидно, что вопрос о кровнородственной принадлежности племён протоханаанеев к анатолийским (арменоидным) хатто-хурритоязычным этносам, а также о родстве ханаанеев и евреев, - требует тщательного рассмотрения на современном генетическом уровне. С этой целью целесообразно воспользоваться данными популяционно-генетичеќского анализа (в дополнеќние к археологичеќским, историческим, этнографическим и антропологичеќским сведениям). Поќскольку одним из важнейших свойств гаплогрупп Y-хромосомы является весьма значительќная межпопуляциќонная изменчивость, которая у народов с патрилокальќной традицией оказывается на порядок выше, чем изменчивость мтДНК и аутосомных маркеров, то маркеры Y-хромосомы считаются наиболее эффективными для выявления структуры популяций. Отсюда, принимая во внимание и тот факт, что история материнского и отцовского компонентов в популяции может весьма резко отличаться (Balaresque et al., 2010), выберем в качестве основного способа анализа генофонда популяции метод изучения комплекса мутаций (маркеров) в Y - хромосоме.
  Как известно, факт "генетической" общноќсти палеокавказских языков с древними языками Анатолии - с хаттќским, хурритским и урартским считается установленным.
  Бытует суждение, что с хаттским языком и его носителями, как предками, связаны современные абхазо-адыгские языки (адыгейский, кабардино-черкесский, абазинский и убыхский язык) и их носители. Точно также с хуррито-урартским языком и его носителями соотносятся языки нахско-дагестанской ветви: вайна́хские языки - чеченский и ингушский, и дагестанские языки - аварский, лакский, даргинский, лезгинский, табасаранќский и др. (родство хаттского и хуррито-урартќского языков доказано).
  Этногенез армян, населявших Армяно-Курдское нагорье, согласно основной версии, произошёл в результате этнического растворения мигрировавќших с запада индоевропейцев в массиве хаттов, урартийцев (в основном, хурритов), лувийцев (праариев) и арамеев (семитов).
   Ещё Иосиф Флавий соотносил одну из ветвей предков армян (очевидно, анатолийскую, см. ниже) - народ "му́шки, мусхи, мосхи" с его родоначальником, библейским Мешехом (Мешах), одним из сынов Иафета (Быт.10.2).
  И.М. Дьяконов писал: "В армянском (языке) есть хуррито-урартские слова, названия местных флоры, фауны, социальных обычаев". Естественно, и в языке нахчи-чеченцев (вайнахов) многие слова совпадают с армянскими. При этом "близость генотипа ингушей [вайнахов, кровнородственных чеченцам и близќких им по языку], живущих на Северном Кавказе, к генотипу армянского народа не может трактоваться как факт случайного совпадения" (Гаджиев "В глубь веков").
  Обычно предполагается (например, Б.А. Тураев "История Древнего Востока", Т2), что термины "Армения", "Армена" и "Страна Арам(а)" - тождественны. Однако, как выясниќлось ("Древний человек и божество"), изначально "Арам" (а выражение "Ар-ам" означает "Свет Ам(м)а", где "Ам(м)" - известный древ-неаравийский бог Луны" и, в частности, у амореев, позднее у катабанцев и т.д.) - родоплеменной бог-эпоним многочисленного (семитического) арамейского племени ("Арам" - один из синонимов бога Луны "Амм"). Термин же "Ар-мен(а)", где древнеперс. (авест.) "ман" значит "дух (бог)" ("разбросанная полисемия"), может быть интерпретирован как "Свет бога (духа)". И тогда для яфетидов выраќжения индоиран. "Свет бога (духа)" и семит. "Свет Амма" - далеко не тождественны (индоиран бог добра и света Орќмузд был весьма популярен).
  Принято полагать, что по антропологическим признакам армяне (арменоиды) - анатолийќский этнос, яфетиды (мифический прародитель армянского народа Хайк (Гайк, Айк) - правнук Иафета). Следует отметить, что Б.А. Тураев называет урартийских предков армян "халдами" (а "халды, халдийцы" - самоназвание хурритского автохтонного населеќния Урарту) и полагает: "Несомненно, в жилах современных, арийских по языку, армян немало древней халдской крови".
  По-видимому, предки армян могли встреќтиться с культом семитического бога Амм лишь в Анатолии (наприќмер, в арамейќской Сирии). Из древних армянских источников известно, что предки армян весьма почитали бога Луны под именем "Лусин". Этот термин - шум.-акк. (вероятно, хурритский), и буквально означает "человек (бога Луны) Сина" (заметим, что предводитель коалиции ванских племён, разгромленной Тиглатпалаеаром I, носил имя "Сини"). Очевидно, что название "человек Сина" не может служить наименованим божества, и поэтому предќставляется, что выражение "человек (люди) Сина" ("Лусин") - наименование большого (протоќармянского) племени халду (и каждого его члена), у которого бог Луны Син считался прародителем (хурриты издревле общались с "черноголовыми" и им был знаком институт личных богов). И тогда выражение "Армен(а)" ("Свет бога (духа)") может быть уточнено (дополнено) как "Ар-мена-Син" - "Свет бога (Луны) Сина" (не исключено что имя "Син" со временем стало запретќным (как у и библейских евреев)).
  В Аравии (где Сина почитал ряд племён), как известно, местные боги Луны отождествлялись (преимущественно сводились к образу архаичного Амма ("Древний человек и божество")); т.е. Син идентифицировался с Аммом ещё в Аравии. Известно также и то, что халды (автохтонные урартийцы) в союзе с арамеями весьма успешно воевали с Ассирией. Несомненно, что предки армян (в частности, халды и арамейское племя "Арам") долгое время образуя коалицию, тесно общались и быстро ассимилировались (арамеи растворились среди хурритов Урарту, как, в частности, и амореи в среде прахатто-хуритского этноса (протоханаанеи) Ханаана). Легко видеть, что арамейское наименование бога "Арам(м)" ("Свет Амма"), в котором бог "Амм" - это "Син" (т.е. "Свет Амма" тождественно выражению "Свет Сина"), адекватно армянскому термину "Ар-мена-Син" ("Свет бога Сина"). Вполне естественно, что древние армяне, как потомки этноса, сложившегося в результате ассимиляции арамеев из племени "Арам" и халду (хурритов), воспринимали бога "Арам" как своё родоплеменќное божество. Следовательно, предположение о тождественности терминов "Армена" и "Страна Арам" - верно, ибо, как известно, арамейский бог "Арам" получил статус одного из эпонимов армян.
  У озера Ван в IX в. до н.э. сложилось могущественное государство Урарту (Ванское царство), вторым царём которого считается Сардур I (ок. 844-828 до .э.), сменивший царя Арама и основавший первую из известных урартских династий. Считается, что в объединенном Урарту в тот начальный период происходила борьба за власть между крупным племенем "Арам" (по-видимому, союзные арамеи, обосновавшиеся на землях у озера Ван) и не менее многочисленным и сильным племенем царя Сардура I. Заметим, что весьма существенно для этнической идентификации этого царя то, что он называл себя сыном "Лутипр(и)", а последний, по всей вероятности, являлся родоплеменным богом. И действительно, наименование "Лу-ти-пр(и)" - "Лу-(т/д)и-б(а)р(и)" (где "лу" - человек, "(т/д)и" - "бог" и арам."б(а)р" - "сын") может быть истолковано, как "(Мой) сын - человек бога" (а так царя Сардура мог называть только его отец). Но если это имя первоначально звучало как "Лу-ти-пр" ("Лу (т/д)и-б(а)р"), то оно интерпретируется как "Человек - сын бога" (Луны), сопоставление которого с выражением (названием племени) "Лу-Син" ("Человек Сина") говорит о том, что бог, о котором здесь может идти речь, - Син. Следоваќтельно, Сардур I должен был являться членом хурритского (как протоармянского) племени "Лу-Син" (Сардур I и воспринимал себя в качестве человека (сына) бога Сина как своего прародителя). Заметим, что и теофорное имя "Сардур" (шум.-акк. (хурр.) "Шар-д-ур") также связано со свечением, видимо, Сина - царя (правителя ("сар")) богов (Солнце у древних армян перќсоницицировалось богиней "Арев", сестрой бога Луны).
  "О портретном сходстве турок [завоевавших Анатолию] с древними изображениями обитателей Малой Азии" писал ещё антрополог А.В. Елисеев. "С антропологической точки зрения турки стоят близко к древним насельникам Анатолии, сохраняя почти неизменными их физические типы" (Д.Е. Еремеев "Этногенез турок". 1971 г). Среди турок Восточной Анатолии преобладает брахицефаќлия (такие показатели, как головной указатель и отношение высоты черепа к его длине - наиболее близки (почти равны) аналогичным показателям восточно-анатолийских армян). Фонд "Армянский реестр доноров костного мозга" установил крайнюю схожесть генетической структуры армян со структурой турок. "Турки и армяне являются наиболее генетиче-ски близкими друг к другу этническими группами во всем мире, кроме того схожей генетикой обладают также курды" (С. Авакян). Считается (В.В. Бунак), что физический облик турок сложился при участии не менее четырёх основных этнических типов. Это - древнейшие местные (анатолийские) чорохско-рионский, понто-загросский и балкано-динарский антропологические типы, а также закаспийский тип не анатолийќского проис-хождения.
  Курды-мусульмане, в частности, обычно рассматриваются как потомки пастухов высокогорных районов, обитавшие там со времён раннего неолита (древнее автохтонное население). Как известно, очень много курдов влилось в тюркские племена, переселивќшиеся в Анатолию, а после уничтожения ассирийцами в 673 до н.э. поќследнего хурритского царства Шубрия (Субарея), хурриты в течение I тыс. н.э. составќляли основу курдского этноса.
  Таким образом, не удивительно, что курды характеризуются таким же модальным гаплотиќпом, что и большинство армян и турок (а также евреев). Как сообщает агентство "АК-Ньюс" (П. Хречдакьян, "Армения ДНК-проект"), между турќками, курдами, ассирийцами, евреями и армянам есть близость на генетическом уровне: "У нас разный язык, разные культуры, разные религии, но мы из одного [анатолийского] корня", - отмечает генетик П. Хречдакьян.
  Академик Н. Марр, исследовавший армянский язык, определил, что индоевропейќским тот стал лишь после вторжения ариев в Армению. Учёный полаќгал, что за тысячелетия и "язык курдский, очевидно, под-вергся коренному изменению, полной замене... арийским (полной лингвистической иранизации)".
  Характерно, что даже полная замена языка не обязательно сопровождаќется кардинальќным изменением гаплотипа этноса, и лингвистичеќское родство не всегда обусловлено генетической близостью (верно и обратное). Так, влияние "ариизации" на гаплотипы армян, грузин, турков и, вероятно, курдов нельзя считать значительным (частотность их гаплогруппы "R1a" (маркера индоевропейского происхождения) составляет всего 2-6 % (A.S. Lobov et al. 2009)). То же, по-видимому, можно сказать и об изменении гаплотипа ханаанеев (протоханаанеев), страну которых оккупировали амореи.
  Обратимся к носителям современных абхазо-адыгских и нахско-дагестанќских языков Кавказа (а также к армянам, курдам и туркам) как к потомкам анатолийских хатти и хуррито-урартов.
  Методом генеалогических (использовалась и глоттохронология), а также и лингвистических оценок показано (О.П. Балановский с сотрудниками. "Parallel Evolution of Genes and Languages in the Caucasus Region"), что выделение из хатто-хурритской языковой группы абхазо-адыгскиой (хаттской) группы языков проќизошло ок. 6230 лет (в среднем) назад, нахской группы - ок. 5680 лет и дагестанской группы - ок. 5200 лет тому назад. Поскольку окончание периода культуры "керамический неолит" произошло предположительно ок. 6300 лет назад (4300 г. до н.э.), то носители этой культуры в Ханаане вполне могли говорить на диалектах ещё не распавќшейся хатто-хурритской языковой группы.
  Очевидно, что в период "натуфа" ряд регионов (по крайней мере, Ханаан, Сирия и Анатолия), обладающих родственќными культурой и этносом, могли понимать речь друг друга.
  Весьма существенно, что при рассмотрении (ОП. Балановский и др.) формирования генофонда народов Кавказа выявлена (путём анализа родства гаплотипов) ведущая роль лингвистического фактора (родства) в сравнении с географическим соседством. "В генофонде Кавказа четко очерчены четыре лингвистико-геогра-фических региона (абхазо-адыгский, ираноязычный, наќхский, дагестанский), для каждого из которых характе-рен собственный доминирующий вариант Y-хромосомы" (Х.Д. Дибирова "Роль географической подразде-лённости и лингвистического родства в формировании генетического разнообраќзия населения Кавказа". 2011).
  Исследованиями установлено, что генофонд народов Кавказа почти полностью сформирован гаплогруп-пами переднеазиатского (анатолийского) происхождения.
  "Формирование этнических групп Кавказа (по данным мтДНК и Y-хромоќсомы) происходило на основе гетерогенного генетического субстрата... переднеазиатского происхождения... в результате разновременных миграций" (И.А. Кутуев "Генетическая структура и молекулярная филогеография народов Кавказа". 2010).
  Гаплогруппы мтДНК, обнаруженные в популяциях Кавказа относятся к западноевразийским (HV, H, V, J, T, U, R1, N1a, N1b, N1c, W, X) и к восточноевразийќским гаплогруппам (A, B, C, D, E, F, G, Y, Z, M7-M13, R9 и N9a).
  Основную долю митохондриального пула Кавказа составляют гаплоќгруппы, частотность, которых высока в популяциях Передней Азии. К таковым относятся гаплогруппы HV, J, T, R1, N1a, N1b, N1c, W, X, а также большинство субкладов гаплогрупп H и U. (И.А. Кутуев).
  Существенную часть генетического пула кавказских популяций составляет гаплогруппа "U" мтДНК, большая часть субкладов которой появилась и эволюционировала на территории Передней Азии (Анатолии). Среди этих субклаќдов, и в частности, для Кавказа характерна высокая частотность гаплогруппы U3 мтДНК (возникла 11700Ђ2100 лет назад), "что вполне ожидаемо, учитывая ее преимущественное распространение в восточном Средиземноморье".
  Как известно, самые высокие значения частотностей субкладов T1 и T* гаплогруппы "T" мтДНК наблюдаются в Передней Азии и на Южном Кавказе [Al-Zahery et al., 2003; Quintana-Murci et al., 2004]. Поскольку расчёты показали, что T* возник (коалесценция) 32000Ђ15000 лет тому назад, а T1 - 27000Ђ16000 лет, сложилось мнение, что носители гаплогруппы "T" мтДНК проникли на Кавказ с первой волной его заселения еще в верхнем палеолите (И.А. Кутуев).
  Бытует мнение, что наличие таких мажорных гаплогрупп Y-хромосомы, как G-12f2, J-12f2 и R1b1b2-M269 (частотность последнего в Анатолии - до 14,5 %; субклад попал на Кавказ в неолите) у жителей Западного Кавказа, также указывает на преимущественно переднеазиатское происхождение генетического пула кавказ-цев. Этот факт подтверждается и существованием у них таких минорных (анатолийских) гаплогрупп, как: L (L2-M317), E, K, R2, R* и H.
  Гаплогруппа J возникла (31700 Ђ 12800) лет назад в Передней Азии, где отмечается ее самая высокая частность и разнообразие линий, с градиентным снижением частности этой гаплогруппы из Передней Азии в направлении Средиземноморья, Северной Африки, Кавказа, Ирана, Центральной Азии и Инќдии. Существует гипотеза, согласно которой распространение гаплогруппы J из Передней Азии (миграции её носителей) связано с ростом численности населения этой территории в результате развития земледелия. Два ее субклада J1(предковый вариант J1 проник на Кавказ из Анатолии) и J2 свидетельствуют о совершенно разных генетических и миграционных событиях (Semino et al.).
  Анатолийской, по-видимому, является и "средиземноморская" гаплоќгруппа "J2" (cнип M172), которая, как считается, зародилась примерно 18-20 тыс. лет назад. Предполагается, что носители "J2" составляли значительную часть населения сообществ различных мезолитических ближневосточных культур (в том числе и "натуфа"), связанных, по мнению многих исследоватеќлей, с земледелием и скотоводством и с их распространеќнием на землях Плодородного Полумесяца. Заметим, что на Древнюю Анатолию, как эпицентр распространеќния гаплогруппы "J2" указывает также и ареал распространения значений её частотности. Определено, что генеалогические "флюиды" J2 пронизывают весь Кавказ (Semino О. et al.).
  Взаимоотношения популяций Западного Кавказа с Анатолией по мужской линии демонстрирует также гаплогруппа G-M201 (родоначальник этих мутаций в Y-хромосоме появился ок. 15200Ђ200 лет назад на Сирийско-Месопотамском плато). Первоначальное распространение носителей гаплогруппы G также соотно-сится с неолитической революцией на территории "Плодородного полумесяца" и Средиземноморья. Предпо-лагается (Cinnioglu et al.), что субклад G2a-P15 отражает распространеќние хаттской культуры на Западном Кавказе. Существует довольно много указаний на то, что носители субклада G2a3 изнаќчально являлись и носителями прото-кавказских языков.
  Постулируется, что "европейская" гаплогруппа I-M170 появилась в Северќной Месопотамии примерно 40-50 тыс. лет тому назад, либо зародилась 20-25 тыс. лет назад на Балканском полуострове.
  Определено, что в Анатолии (в Турции) частотность гаплогруппы E1b1b1-M35 составќляет 10,7% и представлена почти целиком субкладами E1b1b1а-M78 и E1b1b1c-M123. Считается, что последний (снип M123) зародился в Анатолии (на стыке современных Турции, Сирии и Ливана) ещё в конце верхнего палеолита (А. Алиев и др. "Наследие Древнего Ханаана в ДНК современных евреев"). Носитеќлями E1b1b1c1 предполагаќются, в частности, хатти и хурриты (П. Шварёв). Со временем этот субклад (M123) проник на Кавказ, что и отразиќлось на сравнительно высокой величине его частотности у армян (5,26%).
  Анализ одиннадцати bi-аллелей (bi-allelic) маркеров Y-хромосом у 389 мужќчин из 8 популяций, представляющих собой все главные лингвистические группы Кавказа, показал их гораздо большую генетиче-скую близость к жителям Ближнего Востока - ливанцам, (ас)сирийцам, туркам, чем к народам Европы (I. Nasidze, T. Sarkisian, A. Kerimov, M. Stoneking "Testing hypotheses of language replacement in the Caucasus: evidence from the Y-chromosome". 2002).
  Этот вывод подтверждается и исследованиями мтДНК (по материнской линии). Так, субклады Н20 и Н21 гаплогруппы "H" мтДНК характерны, в основном, только для Кавказа (здесь наблюдается самое большое их разнообраќзие). Однако на Кавказе их география распространения, тем не менее, ограничена (у армян частотность Н20 - 3,7%; у турок - 3,3%). Знаменательно, что субклад Н20 мтДНК обнаруживается также и в популяциях Сирии и Иордании, и, практически, с той же частотностью (соответственно 3,6% и 3%). И всё это свидетельствует об их единых (прахатто-хурритских) этнических корнях
  Заметим, что исследования комплексов мутаций Y-хромосомы у населения Кавказа проведены генетиками И. Насидзе (Nasidze et al., 2003; 2004 и др.), К.Б. Булаевой (совместно с университетом Pisa, Италия) (Tofanelli et al., 2009; Caciagli et al., 2009; Bulayeva et al., 2006, 2007 и др). Э.К. Хуснутдиновой, Юнусбаевым, 2006; С.С. Литвиновым, 2009; Боготовой, 2009; И.А. Кутуевым и др., 2010), а также Semino et al., 2000, 2004; Wells et al., 2001; Cinnioglu et al., 2003, 2004; Di Giaсomo et al., 2004; Cruciani et al., 2007; Battaglia et al., 2008; Balaresque et al., 2010 и рядом других учёных.
  Так, Х.Д. Дибировой проанализировано 1527 образцов из 18 популяций коренного населения Северного Кавказа по следующим 40 гаплогруппам (рядом с каждой гаплогруппой указан детерминирующий его "снип" (маркер "SNP" - Single Nucleotide Polymorphism): "самые частые - K(M9), F(M89), P(M45), G(M201), G2a1a(P18), G2a3b1(P303), J(M304), J1(M267), J2(M172), J2a4b(M67), R(M207), R1b1b2(M269); более редкие - G2a(P15), G2a1(P16), G2a3a(M406), E(M96), E1b1b1(M35), G1(M285), I(M170), I1(M253) I2a(P37.2), J1e(P58), J2b(M12), J2a4a(M47), J2a4b1(M92), L(M20), L1(M27), L2(M317), L3(M357), N1(LLY22), N1c1(M178), O(M175), O3(M122), T(M70), Q(M70), R1(M173), R1a(SRY1532.2), R1a1a(M198), R1a1a7(M458), R1b(M343)". В результате филогеографического (методы филогенетики и геногеографии) анализа 61 диаллельного маркера Y-хромосомы в популяциях Кавказа было обнаружено И. Насидзе 37 гаплогрупп: C, C3c, D, E, E3b1, E3b3, F*, G1, G2, H, I1, I2*, I2a, I2b, J1*, J1e*, J2a*, J2a2*, J2a2a, J2b, K*, T, L1, L2, L3, N*, N1b, N1c, O, Q, R*, R1a*, R1a1, R1a1f, R1b1b1, R1b1b2, R2. С.С. Литвиновым же у народов Западного Кавказа было выявлено 33 гаплогруппы.
  Установлено, что "для различных регионов Кавказа характерен свой паттерн распределения гаплог-рупп" (С. Литвинов). Популяции Кавказа на основании распределения частот мажорных гаплогрупп Y-хромосомы разделяются на два субрегиона (что и следовало ожидать). Один из них, географически представленќный восточной частью Северного Кавказа, характеризуется высокой частотой гаплогрупп J1-M267 и R1b1b2-M269 (в среднем с частотой 36% и 10% соответственно). Второй регион, географически представленный западной частью Северного Кавказа и Южным Кавказом, характеризуется высокой частотой гаплогрупп G2-P287, J2-M172 и R1a1a-M198 (в среднем с частотой 44.5%, 22% и 11.6% соответственно).
  Итак, для составления гипотетического гаплотипа протоханаанеев (выявлеќния особенностей их этнической принадлежности) воспользуемся методами филогенетики, - сопоставим родство гаплотипов современных народов Кавќказа, а также курдов, турок и ливанцев, предварительно составив гаплоќтипы популяций этих этносов (рядом, в круглых скобках, будут приведены их частотности в %).
  В работе P.A. Zalloua et al ("Y-Chromosomal Diversity in Lebanon Is Structured by Recent Historical Events". 2008) сформирован гаплотип ливанцев [G, J1, J2, R1b, E3b, I, L, K2], содержащий восемь гаплогрупп, частотности которых превышают 4% (их сумма ок. 90%). Введём в этот гаплотип величины частотностей, несколько дополним его и заменим старые обозначения:
  гаплотип ливанцев [G(5), J1(13-25), J2(30-34), R1a(3), R1b(4,7-11), L(5), E(20), I(3,5), T(3,5-4,7)] J1c3d*(25).
  Гаплотипы представителей абхазо-адыгской (изначально хаттской) языкоќвой ветви имеют вид (по данным ряда работ):
  абхазы [G2(47,5-56,8), J2a*(14,8), J2a2*(8,6), R1a1(9,3-10,3), R1b(12,1), R1b1b2(3,7), I2b (1,9), L2(4,9), E1b(1,7)],
  адыгейцы [G2(46.8), J1*(2,0), J2a*(11,7), J2a2*(3,3), R1a1(11,7), R1b1b2(7.1), I2a(3,3), L2(2,0), C(2)],
  черкесы [G2(40,2-45.2), J1e*(4,0), J2a*(11,1), J2a2*(11,1), J2a2a(2,4), R1b(4,9), R1a1(12,7-19,7), R1b1b2(1,6), E1b(1,4), N(3,5), N3(2,4)] J1(5.6),
  абазины [G2(40,9), J1e*(3,4), J2a*(10,2), R1a1(20,5), R1b1b2(3,4), R2(1,1), I2a(2,3), L2(2,3), E1b1b1a(2,3), Q(3,4)].
  Гаплотипы представителей нахской (изначально хуррито-урартской) языкоќвой ветви имеют вид:
  чеченцы [G2(4,8-5,6), J1(21-24), J2(26-59,65), R1a1(3,9), R1b(1,5), R1b1b2(1,6), L(6,09-7,2)] J2a2* (46,7),
  ингуши [G2(1,4), J1(1,9-6,6), J2(34-84,1), R1a1(5,2), L(3,1)] J2a2* (81,9).
  Гаплотипы представителей дагестанской языкоќвой ветви имеют вид:
  аварцы [G2(11,1), J1(59,1), J2(6,1), R1b(14,8), R1a1(1,7), L(2,6), I(1,7), N(1,7)],
  даргинцы [G2(2,0), J1(70,3), J2(1,0), R1b(2,0), R1a1(21.8), O(3,0)],
  лезгины [G2(9,7-13,2), J1(13-44,4), J2(2,5), R1b(29,6), R1a1(3,7), L(1,2), E1b(1,2), N(1,2), T(2,2)].
  Гаплотипы армян, курдов и турок имеют вид:
  армяне [G1(10,5-22,6), G2(9-10,5), J1*(5,3), J2a*(3,5), J2a2*(12,3), J2a2a(3,5), J2b(5,3), R1a1(3,5-14), R1b1b2(14,0), R2(1,8), I2*(5,3), L2(1,8), E1b1b1a(3,5), E1b1b1c(5,3), T(3,5)] J1e*(5,3),
  курды [G(10-12), J2(7-28), R1a(19,5), R1b(8), I(16), L1b(7,9), E(2,5-11,5), T(6,5)] R1a1(0-13),
   турки [G1(<1), G2a (11), J1(12,5), J2(18-28), R1a(5-7,5), R1b(15-16,3), I1(1), I2a(4), I2b(0,5), L(4), E1b1b1(10,7), T (2-2,5), Q(2), N1c1(4)] R1a1(6,9), R1b1b2(14,5), R2.
  Сопоставив опытные данные, составим гипотетичеќские гаплоќтипы древних носитеќлей диалектов хатто-хуритќской языкоќвой группы (воспользуќемся принциќпом суперпозиции, не обсуждая корректность подобного подхода):
  "прахатти" [G2(40,2-56,8), J1(2,0-4), J2(10,2-24,6), R1a1(9,3-20,5), R1b(3,4-15,8), L2(0-4,9), E1b(0-1,7), I2(0-3,3)] R1b1b2(1,6-7,1), E1b1b1a(2,3) - составлен на основе гаплотипов абхазов, адыгейцев, черкесов и абазинов;
  "прахурриты (вайнахи)" [G2(1,4-5,6), J1(1,9-24), J2(26-84,1), R1a1(3,9-5,2), R1b(0-1,5), L(3,1-7,2)] R1b1b2(1,6) - составлен на основе гаплотипов чеченцев и ингушей;
  "прахурриты (дагестанцы)" [G2(2,0-13,2), J1(13-70,3), J2(1,0-6,1), R1a1(1,7-21,8), R1b(2,0-29,6), L(0-2,6), E1b(0-1,2), I(0-1,7), T(0-2.2)] N(1,7) - составлен на основе гаплотипов аварцев, даргинцев и лезгин (здесь J2 значительно меньше, чем J1);
  курды-армяне-турки [G2(9-11), J1(0-12,5), J2(7-29,9), R1a(3,5-19,5), R1b(8-16,3), L(1,8-7,9), E(2,5-11,5), I(4,5-16), T(2-6,5)] R1b1b2(14,5), E1b1b1a(3,5). У армян - G1(10,5-22,6%).
  И тогда сводный гаплотип прахурритов примет вид (использоќваны гаплоќтипы вайнахов и курдов-армян-турок, отвечающих услоќвию J2>J1):
  "прахурриты" [G2(1,4-11), J1(0-24), J2(7-59,65), R1a(3,5-19,5), R1b(0-16,3), L(1,8-7,9), E(0-11,5), I(0-5,3/16), T(2-6,5)] R1b1b2(14,5), E1b1b1a(3,5).
  Обобщённый, хатто-хурритский, гаплотип (составленный на основе гаплотиќпов "праќхатти" и "прахурриты") может выглядеть так (не исключено, что он частично адекватен реальным гаплотипам древнего хатто-хурритоязычного населеќния Анатолии и протоханаанеев):
  [G2(1,4-56,8), J1(0-24), J2(7-59,65), R1a(3,5-20,5), R1b(0-16,3), L(0-7,9), E(0-11,5), I(0-5,3/16), T(2-6,5)] R1b1b2(1,6-14,5), E1b1b1a(2,3-3,5).
  Следует отметить, что у армян высокое G1(10,5-22,6%), а у "хатти" G2 значительно выше, чем у "прахурритов".
  Легко видеть, что гипотетические гаплотипы весьма близки (комплекс гаплогрупп, в основном, совпадает, а интервалы частотностей перекрываются) к гаплотипу ливанцев (P.A. Zalloua), что удостоверяет близкое генетическое родќство древних анатолийских (арменоидќных) этносов с финикийцами, предками ливанцев (осо-бенно близок к гаплотипу ливанцев "прахурритский" гаплотип, поскольку к ливанќскому наиболее близок по составу комплекса значимых гаплогрупп и значениям их частотностей гаплотип турок-анатолийцев).
  Тот надёжно установленный факт, что популяции туроќк, курдов и армян близки на генетическом уровне, поскольку все эти народы сформировались благодаря решающему (определяющему) значению ассимиляции на основе "одного [обќщего этнического] корня" (П. Хречдакьян), можно дополнить, возводя из того же "корня" (полагая, что им (этим "корнем") являются носители культуры "керамический неолит" (6000-4300 гг. до н.э.)) абхазо-адыгские и нахско-дагестанские народы Кавказа, а также протоханаанейќские (ханаанейские), прахатто-хурритские племена.
  Обратимся к популяциям (общинам) современных евреев (предыстория коќтоќрых весьма разнообразна).
  Достоверно установлено (проф. Лифшиц, ун-т Тель-Авива), что набор генов, характеризуюќщий "доистори-чеќскую" (доханаанскую) популяцию евреев, очень схож с соответствуюќщим генетическим материалом, суще-ствующим у сегодняшќних коренных жителей Месопотамии, иракцев (по словам проф. Лифшица, "Современ-ные иракцы - праевреи, от которых мы все (евреи) произошли"). В частности, у современных русских евреев содержится не менее 50% таких "доисторичеќских" генов ("иракский" набор генов (генов месопотамских племён Эвера-Авраама, "черноголоќвых").
  Сравнение гаплотипов современных евреев (см. ниже) и иракцев показывает идентичность семи-восьми гаплогрупп, а их частотности, практически, совпадают. Заметим, что у иракцев, как и у евреев, частотность J1 несколько превышает J2. Помимо этого у евреев и иракцев почти совпадают значения частотностей E1b1b1. Частотность же ханаанской, "хатто-хурритской" (см. ниже), гаплогруппы "G" у евреев значительно выше.
  евреи [G(6,8-19,3), J1(16,5-33,8), J2(11,4-25), R1a(2,7-13,0), R1b(9-14), E1b1b1(>10), I(1-4),
  T(2-6), L(0-0,5), Q(2-5), R2(>1), F (0,9)] G2(10), E(9-21,6).
  иракцы [G(2,2), J1(25- 33,3), J2(25,2), R1a1(6,9), E1b1b1(10,8), R1b1b2(10,8), I(0,7-5), T(7,2),
  L(3), K*-M9(1,4), E1b1a(1,4), F (0,7)].
  Характерно, что у многих иракцев, как прямых потомков шумеров, высока частотность алтайской гаплогруппы R1b1 (прототюркская гаплогруппа - R1b). То же и у евреев: E1b1b1>10, а R1b - (9-14)% (однако среди арабов-палестинцев гаплогруппа R1b1 и ее варианты, практически, отсутствуют). Подчеркнём (см. ниже), что у евреев возникновение гаплогруппы R1b относят к 3600-3400 гг. до н.э. (А.А. Клёсов). "Складывается картина, что на Ближнем Востоке гаnлогруппа R1b действительно древнее, чем в Европе".
   Сопоставление частотностей маркеров "индоевропейского происхождения", - гаплогрупп иракцев R1a1a(6,5%), и I(0,7%)) и евреев - R1a(2,7-13,0%), I(1-4%)), свидетельствует, что влияние "ариизации" (ассимиляции с индоевропейцами) на гаплотип евреев нельзя полагать значительным. Возникновение предка-носителя гаплогруппы R1a1 у евреев (по А.А. Клёсову) произошло примерно 3600-3000 лет до н. (а ок. 3500 лет до н.э. племена аккадцев пришли к шумерам, последние же на своей прародине тесно общались (и ассимилировались) с праариями, см. ст. "О прашумерах". Инет). "Разумно предположить, что она (гаплогруппа R1a1) берёт начало в то время и в том месте, где жили первые общины" евреев (ха-ибири, ассимилировавшиеся в "черноголовых", а позднее ставшие (известные как) ашкеназим).
  Анализ, проделанный проф. А.А. Клёсовым, "ставит под сомнение как хазарскую, так и восточнославянскую гипотезы" получения евреями гаплотипа R1a1 ("версии о происхождении евареев от хазар... или от... славян через межэтнические браки").
  Мутации гаплогруппы J1 (у евреев и ряда других племён "черноголовых" (хаабири), ставщих арабами) свидетельствуют, что их генеалогические линии разошлись во II тыс. лет до н.э. (А.А. Клесов), ибо ха-ибири (евреи) ассимилировались с ханаанеями, а прочие хаабири, обосновавшиеся на территориях, занятых арабами, - смешались с последними ("Гиксосы и их потомки").
  На Земле же Ханаанейской процесс этногенеза евреев в современную нацию продолжился в новых исторических условиях. Так, М. Джоблинг, исследовав У-хромосомы 1371 мужчины 29 народностей современного мира, проанализировал генетичеќский материал в популяциях евреев (рассмотќрено семь групп: "немецкие" (ашкеназим), "романские" и северо-африканские (сфарадим), ближневосточќные (мизрахим), курдские, йеменские евреи) и арабов (пять групп, том числе саудовские арабы) и пришел к заключению, что потомки ханаанеев, живших 4 тыс. лет тому назад: евреи; коренные жители Палестины, ставшие позднее мусульманами; ливанцы (потомки финикийќцев) и сирийцы (Сирию первонаќчально заселяли анатолийские этносы), - имеют единую (хатто-хурритскую) группу предков (M.F.Hammer и др. "Jewish and Middle Eastern non-Jewish populations share a common pool of Y-chromosome biallelic haplotypes. Proc. Natl. Acad. Sci. U.S. 97, No. 12, 6769-6774. 2000"). Группа генетиков из Медицинской школы Нью-Йоркского ун-та проанализировала геномы 237 евреев-ашкеназим, мизрахим и сфарадим, проживающих в различных городах США. Эти геномы были сопоставлены с 2,8 тысячи геномов неевреев. Выяснилось, что рассмотренные три основные группы евреев обладают схожими генетическими признаками, выделяющими их на фоне остальной мировой популяции людей, а генетическое родство ашкеназим, мизрахим и сфарадим (American Journal of Human Genetics) прослеживается (как минимум) вплоть до 2-х с небольшим тысяч лет назад (ханаанский период в истории этногенеза евреев). "Я надеюсь, - сказал Harry Ostrer в интервью "Science NOW", - что эта работа покажет несостоятельность гипотез, согласно которым евреи являются культурными, а не этническими группами людей", (т.е. с точки зрения генетики правомерно говорить о всей совокупности евреев как о нации, народе).
  Приведём для сравнения гаплотипы ашкеназим и сфарадим (их генетические портреты имеют некоторые отличительные особенности);
  ашкеназим (выборка 856 чел.) [J1 - 22%, J2 - 19%, G[xG2] - 9,5%, R1b - 10,0%, R1a1 - 7,5%, E - 20.5%, Q - 5%, T - 2%, I - 4,0%] E1b1b1 - 16,1%, E3b1 - 2,7%, G2a - 2,0%, K - 2,0%
  сфарадим (выборка 174 чел. (Adams, 2008)) [J1 - 23%, J2 - 19%, G - 17%, R1b - 14%, R1a1 - (1,6 - 5,8) %, E*(xE3a) - (4,4-19,1)%, T - 6%, Q - 2,3%, I - 1,0%] E(M35) - 9,8 %, R1b1b2- 5,3%.
  В результате фундаментального полногеномного анализа однонуклеотидного полиморфизма семи еврейских популяций ("Atzmon", 2010) выяснилось, что европейская составляющая генома наибольшая у ашкеназим (популяция которых, как установлно, отличается высокой генетической однородностью). В статье "Генный анализ" (ж-л "P.M.History") также описаны некоторые межобщинные генетические различия (гаплотипное различие), между ашкеназим и сфарадим, накопившиеся вследствие мутаций за века. В частности, среди сфарадим (различные группы которых в свою очередь генетически не однородны) распространена т.н. Средиземноморская лихорадка, неизвестная среди ашкеназим.
  В соответствии с экспериментальными данными многих генетиков состаќвим сводный гаплотип евреев (включаюќщий разнообразие снипов и величин частотќностей, практически, всех еврейских этнолингвистиче-ских групп (общин)):
  евреи (этнос в целом) [G(6,8-19,3), J1(16,5-33,8), J2(11,4-25), R1a(2,7-13,0), R1b(9-14), E(9-21,6), I(1-4), L(0-0,5), T(2-6), Q(2-5)] G2 (10), E1b1b1(>10), R2 (>1).
  Распространение гаплогрупп среди евреев согласно информации FTDNA (являются ли значения приводимых частотностей медианными - не сообщается): [G(G1,G2a,G2c) - 7.5%, J1c3d - 17.3%, J2a4 - 16.3%, J2b - 4.2%, R1a1 - 7.9%, R1b1 - 14.9%, R2 - 1.6%, E1b1b1 - 18.2%, E1(xE1b1b1) - 1.4%, I - 3.9%, T1 - 3.1%, Q1b - 3.6%].
  Примечательно, что корневой субклад J1*(M267), характерный для армян, народов Дагестана, ассирийцев и ливанцев, - у евреев (и арабов), практически, не наблюдается (что может быть связано со временем прихода хаабиру в Ханаан). Субклад же J1c3d*, помимо евреев, имеет высокое распространение среди арабов Аравий-ского полуострова, Палестины - 38,4%, Ливана - 25% и Сирии - 30%. В гаплогруппе J2 у евреев наличествует субклад J2a4b-M67. Поскольку этот субклад присутстќвует у ингушей и армян, предполагается, что древние урарты (хурриты) являлись носителями субклада J2a4*. Определено (Atzmon et al; Behar et al, 2010), что гаплогруппы R1b и R1b1b2 у евреев из тех, которые прибыли на Ближний Восток после того, как "пересекли Кавказ и Анатолию" (как прототюркские, могли быть заимствованы у шумеров в Месопотамии).
  На сегодняшний день известны (А.А. Алиев "О происхождении "еврейских" кластеров гаплогруппы E1b1b1 (M35)". 2010) четыре субклада гаплогруппы E1b1b1*, внутри которых, помимо прочих, выделяются несколько "еврейских" кластеров: E1b1b1* (неклассифицированный), E1b1b1a3* (V22), E1b1b1c1* (M34) и E1b1b1c1a* (M84). Так, выявлено, что субклад E1b1b1c1* (M34) предположительно зародился в конце верхнего палеолита. Наивысшие частотность и разнообразие данного гаплотипа наблюдается среди населения Ливана, Сирии и прилегающей области Турции (Semino O, Magri C, Benuzzi G, Lin AA, Al-Zahery N, Battaglia V, Maccioni и др. "Проект Haplozone Е-М35". 2010). Предполагается, что снип E1b1b1c1 (M123) зародился в Анатолии, и его носитеќлями были прахатто-хурриты. Согласно данным "Проекта Haplozone Е-М35", cубклад E1b1b1c1a* (M84) - также анатолийского происхождения.
  Однако, как выяснилось, субклад E1b1b1a3* (V22) возник ок. 3100 лет до н.э. на территории Египта (у коптов содержится гаплогруппа E1b1b1a (M78)) и, возможно, попал к евреям вследствие ассимиляции с древними египтянами в пору их пребывания в Египте. При этом важно отметить и то, что при раскопках в Нильской долине (62.с70), в культурных слоях, отнесённых к эпохе Нагада II (соответствует Позднеурукскому периоду, 3250-3000 гг. до н.э.), были открыты шумерские предметы роскоши, сосуды с ручками, пестики, цилиндрические печати и многое др. (т.е. шумеры сравнительно долго пребывали в Египте ("Гиксосы и их потомки")). Шумеры же издревле постоянно ассимилировались с прахатто-хурритами ("Отцы Авраама"). Таким образом, не исключено (хронологически), что гаплогруппа E1b1b1a3* (V22) была занесена в Египет шумерами (как и прототюркская R1b). И тогда к евреям гаплогруппа V22 могла попасть и в Месопотамии.
  Сопоставление гипотетического гаплотипа древних анатолийцев - прахатто-хурритов (и протоханааќнеев) с еврейќским говорит о существовании генетичеќской близоќсти евреев с ханаанеями, а также с кавказскими потомками хатти и хурритов-урартов.
  Поскольку для формирования каждого из гаплотипов использованы данные работ ряда авторов, результаты генетических испытаний (измерение частотностей гаплогрупп) которых по тем или иным причинам не всегда совпадали (разброс данных), то совокупность значений частотностей (сводные данные), практически, каждой из рассматриваемых гаплогрупп образовывает некоторый интервал (интервальная выборка - общее (сводное) число анализов-замеров частотности на конкретном интервале). Заметим, что авторами применялись стандар-тизованќные, общепринятые методы (и методики) генетического анализа (т.е. равноточность обеспечиваќлась в принципе).
   Подтвердим статистически предполагаемое совпадение средних интервальных значений частотностей (δ) для мажорных гаплогрупп J1, J2, R1a, R1b и E анатолийского (ан) и еврейского (ев) гаплотипов, для чего проведём сравнение среднеинтервальных значений частотностей одноимённых гаплогрупп (две случайные выборки), т.е. установим равенство их математических ожиданий (как генеральных средних)).
  Для установления факта подобного равенства в математической статистике разработан алгоритм, заключающийся в сравнении экспериментального критерия (Zнабл.) с теоретическим (Zкр.). В случае, когда Zнабл. < Zкр. совпадение подтверждается (гипотеза принимается).
  Путём несложных преобразований получим (для выборок объёма ≥30):
   Zнабл. = 2t[δ(ан) - δ(ев)]/√((Δан)² + (Δев )²),
  где t - коэффициент Стьюдента (при объёме выборки, равном 30, и доверительной вероятности 0,95 t=2,045). Скобки [] - обозначение "по модулю".
  Величины интервалов (Δ) частотностей (в %) у древних анатолийцев: ΔJ1=24; ΔJ2=52.65; ΔR1a=17; ΔR1b=16,3; ΔE=11,5; и евреев: ΔJ1=17,3; ΔJ2=13,6; ΔR1a=10,3; ΔR1b=5; ΔE=12.6.
  У древних анатолийцев δJ1=12; δJ2=33,3; δR1a=12; δR1b=8,15; δE=5,75; и у увреев (в %): δJ1=25,15; δJ2=18,2; δR1a=7,85; δR1b=11,5; δE=15,3. Заметим, что у ливанцев частотность гаплогруппы G составляет 5%, а в гаплотипе евреев δG=13%.
  И тогда критерии Zнабл. для гаплогрупп J1, J2, R1a, R1b и E анатолийского и еврейского гаплотипов, вычисленные по приведённой формуле, соответственно равны: 1,81; 1,94; 0,88; 0,80 и 2,28.
  Теоретический критерий Zкр. зависит от уровня значимости (α) и определяется по табл. функции Лапласа.
  При α = 0,01 Zкр.=2,58.
  Поскольку для всех случаев Zнабл. < Zкр., правомерно утверждать, что сравниваемые гаплотипы адек-ватны, а это однозначно удостоверяет генетическое родство евреев и ханаанеев (прахатто-хурритов).
  Из сравнения гаплотипов евреев (в целом) и ливанцев (P.A. Zalloua) следует, что, как минимум, качест-венно (по составу значимых (в т.ч. и мажорных) гаплогрупп) они весьма близки. Помимо этого характерно, что интерќвалы частотноќстей у большинќства одноимённых гаплогрупп перекрываќются (G(G2) у евреев значи-тельно выше, а L - много ниже). Таким образом, отчётливо просматриваќются общие генетические корни евреев и ливанцев как потомков финикийќцев (ханаанеев).
  Профессор М. Хаммер (1996 г, ун-т в Аризоне), изучавший генетический код представителей евреев и 16 иных этнических групп средиземноморского побережья, установил, что около 70% евреев и более 50% проживающих в странах Восточного Средиземноморья арабов унаследовали специфический набор гаплогрупп Y-хромосом, характерный для древнейших (автохтонных) обитателей Ханаана. По скорости мутации генов проф. Хаммер вычислил, что общие ханаанские предки евреев и многих коренных арабов-палестинцев жили в Ханаане ок. 4 тыс. лет назад (то же и по оценке М. Джоблинга), что совпадает со временем прихода на Землю Ханаанейскую племён хаибири ("Абраам", "Лот" и др.) на рубеже ХХ в. до н.э.).
   Группой генетиков проанализированы маркеры Y-хромосомы у 1330 жителей Сирии, Палестины, Ту-ниса, Марокко, Кипра и Мальты (шести регионов) - тех мест, где пребывание финикийцев (ханаанеев) под-тверждается археологическими находками. Учёные пришли к выводу (при изучении рассматривался гаплотип [G, J1, J2, R1a, R1b, L, E1b1b1, I, T]) о том, что финикийское влияние в современном Средиземноморье прояви-лось наличием у особей региона гаплогрупп J2 (в основном) и E1b1b1(в несколько меньшей степени). При этом предполагалось, что на принадлежность к финикийской популяции указывают определенные STR гаплотипы Y-хромосомы (P.A. Zalloua, К. Тайлер-Смит). Определено (в форомате 19-388-390-391-392-393) шесть реќгиональных финикийских гаплотиќпов (шесть генетичеќских линий потомков финикийќцев, которые составляют ок. 6% всех линий, обнаруженных в современных популяциях Средиземноморья):
   13-16-24-10-11-12,
   14-17-23-10-11-12,
   12-18-23-10-11-13,
   13-17-23-10-11-12,
   14-16-23-10-11-12,
   13-16-22-10-11-12.
  Сопоставление приведённых выше финикийских гаплотипов с гаплотипом коhэнов (последовательность аллелей 14-16-23-10-11-12 в формате DYS 19, 388, 390, 391, 392, 393) показывает (один совпадает с гаплоти-пом коhэнов), что относительно последќнего отличие аллелей, в основном, не превышает одќной-двух единиц (одно-двухшаговая мутациия). Таким образом, гаплотипы финикийќцев (пять из шести) и евреев (коhэнов) можно полагать близкими.
  Об антропологическом сходстве ханаанеев (протоханаанеев) и библейских евреев, которое последние приобрели вследствие процесса ассимиляции, убедительно свидетельствуют сравниќтельные краниологические исследоваќния, а также ряд косвенных свидетельств различных источниќков (в том числе и Ветхий Завет).
  Так, человеческие останки, обнаруженные в Ханаане, сгруппированы в три серии черепов местного населения, две из которых (начало среднего бронзового века - ХIХ-ХVIII вв. до н.э.) относят ("Краткая еврейская энциклопедия". 1976/1992.Т1) к автохтонному, исконно ханаанейќскому, населению страны (найдены в Гезере и Мегиддо); третья же серия (695 черепов из города Лахиша эпохи "Царств", ок. 700 г. до н.э., который к этому времени был еврейским почти полтысячелетия) характеризует древних евреев. Материалы исследования всех этих трёх серий демонстриќруют значительќное сходство образцов каждой из репрезентативных выборок, и позволяют сделать вывод о том, что население этих мест (Гезера, Мегиддо и Лахиша) представляло (с небольшими вариациями) один и тот же основной антрополоќгичеќский тип, характеризуюќщийся заметной, часто значительной, брахицефаќлией.
  Уместно отметить, что устойчивость ханаанейского физического облика вполне отвечает характеристике, данной известным этнографом и африканистом С. Schwеinfurth ("Origine et etal actuel de la population". 1903) населению Египта: "В течение тысячелетий египтяне... несмотря на бесконечные вторжения народов в их страну, о которых повествует история, сохраняли свой физический облик неизменным. Эта стабильность типа... устойчивость... встречается и у некоќторых других народов Востока... эти народы обладают способностью... сохранять свой первоначальный тип...Всякая иностранная иммиграция в Египте неизбежно поглощалась и ассимилировалась массами местного населения".
  Коллектив генетиков Еврейского университета обнародовал результаты масштабного исследования, которое было призвано определить степень генетического родства народов, населяющих Ближний Восток, и евреев. Как сообщили руководители исследования Ариэлла Оппенхейм и Марина Файерман (Nebel, A., Filon, D., Brinkmann, D., Majumder, P.P., Faerman, M. and Oppenheim, A. The Y chromosome pool of Jews as part of the genetic landscape of the Middle East. Am. J. Hum. Genet. 69, 1095-1112. 2001), наиболее генетически близко к современным евреям (особенно сефардам) стоят курды и армяне (поскольку курды-мусульмане и большинќство армян имеют одинаковые модальные гаплотипы, почти совпадающие с еврейским базовым гаплотипом коэнов), но отнюдь не палестинские арабы (что свидетельствует об их появлении на Земле Ханаанейской в последние века) и не сирийцы (территорию Сирии изначально заселяли этносы анатолийского происхожде-ния, которые далее смешивались: в конце IV-начале III тыс. до н.э. - с амореями, в XX-XVII вв. до н.э. - с племенами "черноголовых", на рубеже X в. до н.э. - с арамеями). Ещё Люшан (Б.А. Тураев "История Древнего Востока". 2002) обратил внимание на сходќство еврейского типа с ассирийским (североаккадские племена) и армянским, и, в то же время, на отличие его от арабского. Современные евреи (Ариэль Голан "Миф и символ". 1994) антрополоќгически (и по врождёнќным особенноќстям психики) ближе к армянам, чем к араќбам. Характерно, что среди арабов в настоящее время, практически, нет (у арабов очень мало гаплотипов G и R1b1b2) лиц, как принято именовать, - "арменоидного типа" (по советской классификаќции евреев официально причисляли к арменоидному (переднеазиатќскому) типу европеоидной расы).
  Из сопоставления базовых 6-маркерных армянского, а также совпадающего с ним турецкого и курдского модальных гаплотипов (подобный гаплотип отраќжает мутации, выражающиеся изменением числа повторов-тандемов (Short Tandem Repeats) нуклеотиќдов, но не содержит информации о комплексе "снипов" (SNP) - точечных, однонуклеотидных мутациях):
   14-15-23-10-11-12,
  с (еврейским) гаплотипом коhэнов:
   14-16-23-10-11-12
  явствует, что у них всего лищь на единицу разнятся аллели второго маркёра (одношаговая мутация), т.е. евреи и армяне, а также курды-мусульмане и турки характеризуќются одинаковым гаплотиќпом.
  Примечательно, что пора появления гаплотипа коhэнов в группе курдов-евќреев (в этой группе из 34 человек 10 (29%) обладали гаплотипом коhэнов, остальные же имели 48 одношаговых мутаций в гаплотипе), датированная приблизительно 1760 годом до н.э. (А.А. Клёсов. 2007), практически, совпадает со временем бегства "черноголовых" (вероятно, племён "Абраам" или "Йакуб-эл") из Месопотамии после разгрома их восстаќния в 1740-1739 гг. до н.э., когда царь Самсуилуна разрушил (сжёг) Ур, Урук, Ларсу и многие другие города ("Отцы Авраама").
  Генетическая близость чеченцев и ингушей к евреям-ашкенази также подтверждаќется совпадением по гаплотипу (16,14-13-30-23-10-11-12-13).
  Модальный гаплотип палестинских арабов:
   14-17-22-11-11-12
  характеризуется трёхшаговой мутацией (в различных маркёрах) относительно гаплотипа коhэнов.
  Итак, в конечном итоге ситуация, о которой повествует Священное Писание: "И жили сыны Израилевы среди Ханаанеев, Хеттеев, Амореев, Ферезеев, Евеев и Евусеев; и брали дочерей их себе в жёны, и своих дочерей отдавали за сыновей их" (Суд.3.5,6), - привела к тому, что в результате тысячелетней ассимиляции (заметим, что и шумеры смешивались с выходцами из Анатолии, см. "Отцы Авраама") в венах евреев потекло так много древней "анатолийской или арменоидной", яфетической крови, что европейцы, встречая людей переднеазиатскои расы, обычно принимают их за евреев, а на "динарские" лица смотрят как на еврейские.
  О том, что "яфетиды" - анатолийцы, помимо акад. Н.Я. Марра, сообщает и Библия (Иудифь. 2.25). Повествуется, в частности, что Навуходоносор II, "заняв пределы Киликии... и пройдя до пределов [границ земли] Иафета, лежащих к югу", продолжил свой победоносный поход. Килики́я в древности - юго-восточная область Малой Азии (материковый выступ напротив Кипра), простиравшаяся от Памфилийского залива к востоку до Аманских гор (ныне Джебель Берекет). Во II тыс. до н.э. Килики́я входила в состав Хеттского цар-ства.
  Последствия же ассимиляции в результате тысячелетней диаспоры (чему решительно противостоял иудаизм), генетик, проф. Дорон Бехар (Мед. центр Рамбам в Хайфе), в частности, оценивает так ("Nature". 2010): "Основная часть еврейского народа, и следовательно большинќство евреев, (с точки зрения генетики) ближе друг к другу и к жителям Ближнего Востока, чем к принявшим их народам". Подмечено (А. Тюрин), что "наибольшее число носителей ближнеќвосточных маркеров - среди коэнов, наименьшее - среди левитов".
  
  7. Космогония Ханаана и ветхозаветные параллели.
  Ханаанеи, как и иные окружающие их народы, рассматривали поступательное развитие мира как смену поќколений богов (у ханаанеев, хурритов и у древних греков - насильственным путём, как и в шум.-акк. поэме "Когда наверху").
  Несмотря на значительную языковую близость диалектов различных регионов Ханаана и постоянные кон-такты их жителей, тем не менее, в стране не сформировались условия для образования единой системы культово-мифолоќгических возќзрений, общего, единого, пантеона богов (как, например, "Ниппурский канон"), поскольку не сложилось обќщенациональной централизованной государственности (как в царстве Шумера и Аккада).
  Наряду с общенародными (важнейшее место в религии Древнего Ханаана занимали земледельќческие протоханаанейские календарные мифы и культы богов плодородия), в каждом городе-государстве существовали и местные, оригиќнальные, культы. Так же как и в городах-государствах Шумера, в различных городах Ханаана сложились свои мифоќлогические циклы: как типологически сходные сказания, так и свои, местные версии космогонических воззреќний (50.с86). Зачастую не только мифы, но и генеалогии богов, иллюстрирующие воззрения о происхождении даже одних и тех же богов, во многом не сходны (например, родословная Усу). К примеру, город Угарит (II тыс. до н.э.) обладал оригинальной мифологией и пантеоном более чем из тридцати богов (антропоморфного вида), наделённых разнообразными человеческими страстями и слабостями. Начиная с I тыс. до н.э., как правило, выќдвигаются на передний план боги-покровители городов-государств и их правителей. Так, в Тире сделался наиќболее почитаемым бог Мель(к)карт (он же - "Звездохитонный Геракл"), покровитель мореќплавания (слившийся с Усу) и колонизации, культ которого, в основном, являлся одной из вариаций общеханаќанского поклонения царю богов Баал-Цафону и также связывался с представлениями об умирающем и воскресающем божестве.
  До нашего времени дошли Библские, Сидонские, Тирские, Беритские (т.е. финикийские) и Угаритские от-рывки мифов, содержащие зачастую архаичные, протоханаанейские (не семитические аморейские) фрагменты космогонии, которые обнаруживают точки соприкосновения лишь в ряде пунктов (особенно описывающих наќчало творения). Считается (50.), что достаточно чётко удалось реставрировать только две генеалогические сисќтемы богов - Библскую и Тирскую.
  О происхождении ханаанской космогонии высказаны самые противоречивые предположеќния. Так, боль-шинство исследователей принимает Библскую версию за собственно ханаанскую (полагая египетское или греческое влияние незначительным). Некоторые даже склонны считать эту версию одним из источников ветхозаветной космогонии. В частности, подчёркивается тождество таких имён богов (50.с 94), как Эл, Элион/Эли-ан и Адонай, - и у бибќлян, и у евреев, которое, по-видимому, объясняется тем, что эти наименования - имена нарицательные, а иврит - один из диалектов ханаанейского языка (например, "Адонай" - "Господин, Господь" или "Эли-ан" - "(Мой) бог Неба" и на ивќрите, и на кенааните (Ис.19,18); а "эл, ил" - общесемитское, но, возможно, и прадравидийское (натуфийское) наименование бога вообще (также как и "бал(у), ва(а)л"). На "удивительные аналогии, замечающиеся местами между двумя рядами преданий (Книга Бытия и "Финикийская история"), и [параллели] похожие на эхо, доќнесшееся от одного [предания] до другого" обратил внимание ещё в 1858 г. знаменитый семитолог Э. Ренан.
  "Библская версия творения" - "Финикийская история" Санхунйатона дошла до нашего времени в виде об-ширных отрывков, изложенных одним из "отцов церкви" Евсевием Кейсарийским (IV в. н.э.), который исполь-зовал их в полемике разоблачения "языческих мерзостей". Фрагмент Библской космогонии переведён на гречеќский язык ритором Филоном из Библа (конец I в. н.э.). Очевидно, что греческая философия и греческая мифоќлогия повлияли на качество перевода ритора (современника Иосифа Флавия). Существует точка зрения, предќпоќлагающая, что в процессе превода Филон руководствовался также и определёнными древнеегипетскими траќдициями в сфере космогонии.
  Считается, что Библская версия космогонического мифа изложена в "Финикийской истории" гражда-нином Берита Санхунйатоном, отправной датой жизни и деятельности которого (согласно Порфирию, автору сочинеќния "Против христиан") можно считать последнюю четверть II тыс. до н.э..
  Свою информацию Санхунйатон, "любознательный, учёнейший" человек, "стремившийся познать начало всех начал" (отзыв Филона Библского), позаимствовал у Иеромбаала, своего современника, жреца бога Йево, главного бога Берита (согласно Порфирию (50.с196)). Санќхунйатон рассказал и о том, что, приведённый им текст ранее "был найден в Космогонии Таавта (отождествлённого с Тотом, египетќским богом знаний)".
  Сообщения Филона Библского свидетельствуют (50. с199-202) также и о том, что в финќикийской (ханаа-нейской) литературе существовало некое весьма древнее сочинение (первоисќточник), в котором все священные мифологические предания излагались в едином, логически цельном, повествовании. Автором такого сочинения считалось некое высшее божество, котоќрое придало Крону (Элу) знаки царского могущества (т.е. бог Сарамбел (Сармубел), см. ниже). Источником этих сведеќний Филона явилось предание о Фабиане, первом верховном жреце (иерофанте) Ханаана, основателе (обобщённой аморейско-протоханаанской) культовой традиќции (о и чём свидетельствует содержание "Финикийской истории").
  Поскольку корень слова (наименования) "Фабиан" ("פבן") позволяет представить его в виде "Пе-бо-ан", то в предположени того, что имя древнего жреца - семито-прахурритское, оно может быть интерпретировано как: "Уста (его) в Небе", т.е. устами этого жреца вещает бог (видимо, Сармубел, верховным жрецом которого, по всей вероятности, и был Фабиан).
  "Ортодоксальная интерпретация аллегорий" священного предания первоисточника (о богах), зафиксиро-ванного Таавтом, приписывает его авторство "богу Сармубелу" и некому "Фуро", по прозвищу Хусартис, ко-торое (50.с79) "постоянно следовало" за Сармубелом. Если, подобно О. Айсфельдту (50.203), прочитать "Фуро" как "Торо, Тора" (учение), то текст о С(а/у)рмубеле и Фуро может быть воспринят и в том смысле, что учение ("Фуро, Тора") Сурмубела "постоянно следовало" за ним, и он его неизменно проповедовал, а Таавт позднее это учение записал (предполагается, что Сурмубел определил судьбу Эла как царя богов и явил знаки его могущеќства). Не исключено, что Сурмубел - божество анатолийского происхождения (по поводу толковаќния термина "Фуро" существует и иная точка зрения, см. ниже).
  У ханаанеев, среди персонала служителей культа, существовала особая каста жрецов - "аммунеи", которые, согласно "финикийских преданий", были хранителями священной традиции, сокровенной тайны, некоего высќшего смысла, заключённого в религиозных текстах. Согласно Филону Библскому аммунеи несли своеобразную службу, заключавшуюся, в частности, в том, что они приобретали сакральные знания (обучались) и передавали их (часто в устной традиции) последующим поколениям. Аммунеи пользовались специальным тайќным письмом, которое "не всем было известно". И к таким текстам получил доступ учёный беритянин Санќхунйатон, специально посвященный жрец. Относительно судьбы "Финикийской истории", автором которой считался Санхунйатон, Филон Библский свидетельствует, что жрецы более поздних времён пожелали её соќкрыть, восстановив первоначальное мифологическое содержание (50).
  В Ханаане, видимо, существовала древняя традиция составления исторических хроник. Так, в Тире, как отмечал Иосиф Флавий, государством издревле увековечивались и бережно хранились (44.) записи важнейших событий. Флавий утверждал, что в Тире "и доныне" хранятся письма, которыми обменивались цари Тира и Изќраиля (Хиќрам и Соломон).
  Древнееврейский царь Давид, перенимая некоторые элементы административного устройства, принятые в Египте, ввёл у себя дворцовые должности писца (2Цар.8.16,17) и хрониста (70-2.с266). Светская история Из-раиля описывалась в книге (летописи) "Словеса дней царей", к которой Ветхий Завет постоянно отсылает всех заинтересованных в историографических сведениях. Любопытно, что в древней Месопотамии исторические хроники (такие, как, в чаќстности, ветхозаветные Книги Царств) не обнаружены.
  Итак, в "Финикийской истории", в частности, говорится, что бог Эл, по ханаанейским представлениям властелин мира, передал Аттику во владение протоханаанской богине Анат (отождествляемой с Афине), а богу Таавту [демиургу Тоту, но не богам Ра или Амону (возвысившимся позднее)] дал весь Египет, чтобы Египет сделался его царством" (50.с78") Согласно хаттскому мифу боги, распределяя землю, дали Хаттусас царю хатти (49.2).
  Мифологический факт владычества в Египте бога Луны, демиурга Тота (Джехути), божества египтян со времён архаичного, додинастического периода истории этой страны, может указывать на пору формирования данного протоханаанейского, подкорректированного амореями и эллинами, мифа, вошедшего в "Финикийскую историю". Как известно (49-2), солнечќный культ бога Ра приобрёл общеегипетский, государственный характер лишь с возвышением Гелиоќпольской V династии. До этой эпохи в Египте процветала лунная религия, и имя бога Тота постоянно включаќлось, как составная часть, в тронные имена фараонов (даже I династии), т.е. до эпохи смены религии (лунной на солнечную) именно бог Тот (а не боги Ра или Амон-Ра) считался владыкой Египта. Следовательно, воззреќния, отображенные в "Финикийской истории", сформировались, в основном, не позднее начала III тыс. до н.э..
  Согласно Библской версии творения, "началом всего был Воздух, сумрачный и подобный Ветру (духу, ду-новению), или дыхание мрака; и мутный, мрачный Хаос (Тьма), непроницаемый, как тьма подземного царства. Они были безграничны и... не имели конца, и так продолжалось в течение (бесконечных) веков".
  В свою очередь, и Книга Бытия (1.1-2) повествует о сходных "материях": "В начале... тьма над бездною и Дух (дыхание, дуновение, ветер) Божий витал над водою".
  "Когда же Дух (Библская версия) возлюбил свои собственные начала... родилась страсть... и произошло смешение (по-видимому, семени, излитого Воздухом (Духом, Дуновением) с влажной мутью "безвидного" Хаоса, Тьмы).... Из (этого) соединения Духа (с Тьмой - Хаосом) произошёл Мут (слово возводится к египет-скому "mut" (50.с 88)); его (Мут, Мот)... считают илом (либо влажной плодородной гнилью (умершими и истлевшими остаткам растительности, ибо образец плодородности - египетский ил)). Из него проќизошли (произросли) все семена творения и любое порождение вселенной... (когда) засиял Мот... (и) проникся светом Воздух (в Быт.(1 3) "Да будет свет. И стал свет"... и развеял "тьму над бездной"). Когда Воздух проникся светом, то от воспламенения моря и земли произошли ветры и тучи, величайшие низвержения и излияния небесных вод. (После чего возникли) некие разумные создания, (названные как) Зофасимины".
  И.Ш. Шифман приводит (50.с208) арамеизованную форму этого названия "sope shemin", которое на иврите имеет вид - "שפה שמן" ("сопа шемен") - "наречено (наименовано) тучный (точнее, плодородный)"; т.е. "Зофаси-мин" - "Зофа (Сопа) шимин" - "назван тучным (плодородным)".
  "Они (Зофасимины - "плодородные") были по форме яйцеобразны (т.е. яйцо было не одно и не первично, как, например, у египтян) и от них произошли стражи неба: Солнце, Луна, звёзды и великие свеќтила (по Фи-лону (эллинистический эвгемеризм) только небесные светила и стихии - бессмертные боги)... (Даќлее в процессе творения, излагает Филон) от (одного из богов, предположительно, Ветра-дуновения (50. с215), парящего над безбрежными водами) Колпия (предполагается, что это греческое прочтение имени родоначаль-ника народа Ханаана) и женщины по имени "Ночь" (точнее, "пустота, олицетворяющая вечный Мрак", "без-видность"; иное прочтение имени супруги Колпия - "Баау") родились смертные люди".
  Поскольку, согласно древнегреческому мифу Великая Мать, чернокрылая богиня Ночь (космическое первоначало в орќфических теогониях; Аристотель (Met. 1071b,26)) - мать Луны, которую она произвела (в образе птицы снесла) на свет в виде серебряного яйца ("Зофасимины" Санхунйатона - светящиеся яйца, из одного из которых тоже произошла Луна), можно предположить, что под этим именем (Ночь, Баау) у эллина Филона скрывается плодородная, мутќная, илистая, первозданная Тьма, с которой, воспылав страстью, "соединился" извечный Дух (Воздух, Ветер) - "Колпий" (по Шрёдеру (Phön. Spr.,s.86), Баудиссину (Slud.I,13) и др. - "Kolpiah" означает "громкое дыхание (возможно, дуновение)"). Первыми, кого породили Колпий и Баау (Тьма, Ночь), были Эон ("век", греч.) и Протогон ("первоќродный", греч.). Ханаанейское соответствие греческому слову "Эон" - "Вечность (Олам)" (106.с389). По всей вероятности, Эон (и) Протогон - это не два имени, но единый субъект (божество) - "Вечность первоќродная (изќначальная)".
  В "Финикийской космогонии", приписываемой сидонцу Моху неоплатоќником Дамаскием (VI в. до н.э.), оформление которой ("Космогонии") О. Айсфельдт относит (50.с211) ко второй половине II тыс. до н.э., практически, то же самое: изначальные элементы - Воздух и Эфир (возможно, Тьма) порожќдают "Вечность" ("Олам"); а от его соединения с самим собой (по типичному для египтян образцу) возникает Хусар (Кусар-ва-Хусас), протоханаанейско-анатолийский бог-демиург, который расчленяет Яйцо Вселенной ("Сидонская" космогониќческая система) на две половины и образует небо и землю.
  Греческий учёный Страбон полагал, что Мох жил ещё до Троянской войны. Существует точка зрения (106.с392), согласно которой космогонический миф, переданный Мохом, более древен, нежели "Финикийская история" Санхунйатона.
  В неолитическом ("усойском") мифе о боге Усу и об основании материкоќвой части города Тира приводится несколько иная трактовка происхождения "Вечности" (Нонн Панополитанский, (50.с212)): "Здесь (видимо, в Палеотире) жили мужчины, которым единственным демиург "Вечность" (слово муж. рода (хан. "Олам", греч. "Эон")), порождённый от себя самого, семени их (этим мужчинам и их детям), как современникам, ровесникам (создания) Вселенной ("вечно текущего космоса"), - невинному племени девственной земли, показал, чей облик (кто) тогда породил невозделанный и незасеянный ил" (т.е. бог-демиург "Вечность" на заре творения явил себя неотягощённым грехами первым людям, созданным им из первозданного ила (земли)).
  Представление о "Вечности", как об одном из исходных элементов творения, коренилось в глубинах рели-гии и египтян, и ханаанеев (и прахатто-хурритов). Известно, что "Вечность" обожествлялась ещё в середине III тыс. до н.э.. Так, в документах из Эблы "Вечность" названа в качестве субъекта получения жертвы, т.е. она - изначальное божеќство. Ветхозаветные параллели (Быт.21.33; Исх.40.28; Иер.10.10), в свою очередь, показывают, что в передќнеазиатском Средиземноморье понятие "Вечность" ("Олам", хан.-ивр.) было также и важнейшим атрибутом, характеристикой, верховного божества: "Эл (а)олам"- "Бог вечности", "Мелех (а)олам" - "Царь вечности" (эпитеты (имена) Господа Бога), а также встречающееся ("mlk "lm" - "царь вечности") в угаритских текстах (KTU 1.108)). В частности, о Господе Боге: "Царство Твоё - царство всех вечностей" (Пс.144. 13). Выражение "Господин вечности" встречается и в древнеегипетском, например, эхнатоновском, гимне богу Атону ("Влаќдыка... сотворивший вечность"). Сходные религиозно-этические представления бытуют и в постбиблейской литературе (Абот.1,2): "На трёх вещах зиждется Вселенная ("Олам" - "Мир", "Вечность"): на Учении (Тора), на труде (термин "авода"изначально означает "служение Богу") и на вознаграждении благочестиќвых".
  Протоханаанеская картина мирозданья, как полагает и И.Ш. Шифман (50.с209), весьма далека от ханаанейќско-аморейских воззрений, согласно которым земля была сотворена, а её творцом был верховный бог Эл (очеќвидно, что Библская версия творения частично отражает представления о мироздании протоханаанеев).
  Примечательно, что в поќстбиблском изложении ханаанейско-аморейской космогонии Воздух (Дух), как первопричина, как осќновополагающий, первичный элемент творения, отсутствует. Существует мнение (50.) что, само суждение о воздухе (духе, дуновении), как о космической субстанции, пришло в сирийско-палестинский регион из Эллады, поскольку греческие философы Анаксимен и Диоген Апполонийский (ок. 430 г. до н.э.) тракќтуют воздух, как первичную субстанцию Вселенной. При этом "Дух" в космогонии стоицизма является созиќдающей силой, олицетворением космического разума, распростёртым над миром и творящим всё сущее.
  Вполне возможно, что концепция: "Воздух, Дух, Дуновение, Дыхание" - как космическая субстанция, была заимстќвована протоханаанеями у древних египтян, и, в частности, из Гермопольского космогонического мифа, по одќной из версий которого: "В начале были Хаос и Бездна, Беспредельный и Беспредельная, Мрак и Тьма, Воздух и Веќтер", - полная аналогия с началом Библской версии. Уместно отметить, что и древнеегипетский бог возќдуха Шу, отец Неба и Земли, олицетворял животворное дыхание ("Исход евреев из Египта"). Для ханаанейских и древнеегипетских "братьев" вполне допустимо существование общих анатолийско-натуќфийских истоков данной концепции. Знаменательно, что ещё за тысячу лет до эпохи эллинизма, воздух, как первичная субстанция Вселенной, уже фигурировал в "Финикийќской космогонии" Моха.
  Раннеземледельческой (протоханаанейской) является и концепция Санхунйатона о возникновеќнии жизни во Вселенной, как о порождении Мота-Смерти - мутной, илистой, гнилой ("умершей") субстанции, но плодородной (тучной) и жизнетворящей. Поскольку в таком же качестве (содержит в себе живительные силы) концепция "Мот" ("ил") выступает не только в (50.;69.) Библской, Тирской, Беритской и Угаритской миќфоло-гиях (в последней, в частности, бог смерти Мут - умирающий и воскресающий бог, стимуќлирующий плодородие: его размолотыми останками Анат удобряет землю), но и в древнеегипетской (где субстанция "mut" - тоже источник безграничной плодоќносяќщей силы природы, ибо утерянный фаллос бога Осириса Исида воссоздает из плодородного, животворяќщего нильского ила), то, возможно, подобные воззрения являлись типичными для периода археологической кульќтуры "керамический неолит" в регионе (как и представления о Мраке, Хаосе, Ветре, Воздухе и о яйце - "краеќугольном камне" творения).
  В изложении Евсевия одно из поколений богов Ханаана - "Мишор" ("Добродетель") и "Сидик, Цедек" ("Справедливость"). Исходя из того, что оба персонажа обладали одними и теми же свойствами, предполага-ется (50.с233), что оба бога - две ипостаси некого божества, являющегося хранителем, носителем и гарантом высших моральных ценностей. В частности, Угаритские мифы и теофорные имена демонстрируют, что "спра-ведливость и добродетель" - непременные характеристики отца и царя богов Илу (Эла).
  В Ветхом Завете (Ис.1.4; 33.15; Пс. 9.9; 58.2; 98.9) также, как и в финикийской мифологии (50.с233), засвиќдетельствован параллелизм концепций "мишор" ("mesaru", акк.,- "доброта, справедливость") и "цедек", - качеств, изначально присущих Йаhуе (известно древнееврейское имя "Йаhуцадик"). Как божество (50.), Цедек зафиксироќван и в теофорных именах южноарабќских химъяритских надписей (по-видимому, "Мишор" и "Сидик, Цедек" - семитские, аморейќские божества). Согласно Санхунйатону-Филону, от Мишора произошёл Таавт, а от Цедека - тириец Усу. И если Таавт аморейско-ханаанейский бог (возможно, протоханаанейский, поскольку отождествлён с Тотом), то Усу - проќтоханаанейско-дравравидийское божество ("Человек и его божество").
  В "Сидонской" космогонической системе, представленной в трактате Дамаския "Сомнения и их разреше-ние относительно первых принципов", за исходные элементы Вселенной признаются Страсть и Туман, от со-единения которых рождаются Воздух и Ветер, а уже затем возникает мир в форме "Яйца".
  Уместно отметить и средневековый арабский трактат, опубликованный сравнительно недавно и восходя-щий предположительно (106.с393) к финикийќскому источнику (скорее к хурритскому), в котором повествуется о том, что в начале всего было вечное Море (солёная водная бездна - паќраллель к Тиамат). И это Море прежде всего породило Хусара (как в космогонии" Моха) - но как гору, - воплощение суши, земли. Со склонов этой горы начала стекать мировая река - Великий Евфрат (явное влияние шумерской мифологии), а на её вершине вырос могучий кедр (если эта гора - "гора (неба и) земли" (разделённая Энлилем), то здесь кедр - Мировое деќрево). Море произвело ещё семь богов (их имена напоминают названия шумеро-аккадских Знаков зодиака (Лук, Стрела, Венок и т.п.)).
  Фрагменты "Беритской" версии творения изложены у греческого эпического поэта Нонна, жившего в V веке в египетском городе Панополе (50.с165). Поэт пишет: "Там (в Берите) обитали люди, сверстники Эос (бо-гини утренней зари), люди, которых... родила возникшая сама собой Природа, не знающая ни отца, ни матери... когда (всё тот же) бессемянной ил дал разумную форму зародышу, составившемуся (образовавшемуся) из смеси воды (илистого, мутного водного хаоса) и ...эфира (возможно, эквивалентного "Духу, Ветру"), и ил (поќдобно Моту из "Финикийской истории") одухотворил это живое существо (человека)... Совершенную форму дала этим людям Природа... От своего собственного корня поднялся золотой колос первоявленных людей, ноќсящих на себе образ божества (параллели к Тирской версии)".
  У ханаанеев был заметно развит культе звёзд. Об этом, например, говорит этиологическое сказание о становлении культа Астарты в Тире (как божество, Астарта связывалась с планетой Венера): богиня, обходя вселенную, нашла звезду, упавшую с неба, и освятила её в городе Тире, на священном острове (50.с273). Изображения звёзд (мосьмилепестковая "розетка") делались в храмах. В Угарите, к примеру, во время обряда священного брака, звездам приносили жертвы (KTU. 1.23), а по движению звёзд "постигали волю богов" (69.с96).
   В эпоху эллинизма культ звезд был распространен по всему средиземноморќскому миру (И.Ш. Шифман "О Балу. Угаритские поэтические повествования" М. 1999). О древнейшей традиции почитания культа звёзд в древнееврейском общеќстве достаточно хорошо свидетельствуют Втор.(4.19) и Ам.(5.26), и, особенно, знаменитая фраза в пророчестве Валаама (Числ.24.17): "Восходит звезда от Иакова". В Песне Деборы (Суд. 5.20) звезды - это "небесное воинство", сражающееся на стороне ха-ибри: "с небес сражались звезды... с Сисарой". Поклонение "всему воинству небесному" и его предводителю (богу Цаваот) бытовало ещё при царе Манасии (687-642 гг. до н.э.), (4Цар.21.2-7), и, по-видимому, восходит ещё к месопотамским истокам (к Сину). Воскурения же этому воинству, т.е. Луне, Солнцу и звездам (в том числе и Астарте-Иштар), совершались на крышах домов.
  
  
   8. Боги Ханаана и Ветхий Завет.
  Высшему промыслу было угодно, чтобы за годы многих тысячелетий этноќсам Земли Ханаанейской дове-лось познать и изведать, практически, все формы религиозных верований: от палеолитических культов (в том числе и "палеоќлитических Венер") и до современного монотеизма. И поскольку религиозќные догматы весьма консервативны и очень устойќчивы, атавизмы раннеземледельќчеќских верований протоханаанеев в той или иной мере проявлялись на всех последующих этапах богатой истории страны. Модификации же религиозных кон-цепций в общественном сознании конкретќного Древнеќвосточќного общеќства обычно сопряжены (помимо влия-ния экстремальќных природных катаклизќмов) с изменениями в этническом составе его членов.
  Во времена Древнего Мира земля любого народа (рода/племени) представлялась неотъемлемой собствен-ностью соотносимого с нею (землёй) божества, милостиво дозволяющего людям пользоваться ею: "ибо Моя земля; вы пришельцы и поселенцы у Меня" (Лев.25.23). Считалось, что каждое божество владело только своей территорией, своей землёй, которая закреплялась за ним решением некого Высшего владыки. Так, имена богов Ханаана даже содержали наименования принадлежащих им местностей: Баал-Леван, Баал-Кармель, Баал-Пеhор (хозяин Пеhора); и города назывались их именами: Йарихон, Анатот, Иерусалим ("Шаллиму"- бог веќчерней зари), Бейт-Даган, Ащкелон. Некто Нееман Сирийский, дабы иметь возможность регулярно покло-няться Богу израильтян в Дамаске, специально привёз (на двух лошаках) в свой город израильскую землю (4Цар.5.17). Местные божеќства, покровительствуя своим землям, оберегали их от всяческих бед и напастей, даќвали оракулы и предвещаќния; но могли и создать массу неприятностей неугодным им обитателям (неурожай, засуха, мор и т.д.). В Книге Чисел, например, рассказано о том, что, по меньшей мере, 24 тыс. израильтян, поќсле Исхода живших в Моаве (в Ситтиме), "прилепились" к Баал-Пеhору (Чис.25.1-3,9) и иным богам земли моавитской ("кланялись" им и приносили жертвы). В Книге Ионы же повествуется, как он (Иона) - ха-ибри, полагая, что на территориях иных племён и народов своя, местная, "божья" власть, собирается бежать от Госќпода из земли Израиля в город Тартиш (в Исќпании). В одном остраконе из еврейского поселения в Элефантине, написанном на арамейском языке, говоќрится (96.): "Я благословляю тебя во имя Йаhуе и Хнума (исконного владыки земли Элефантины)". Древние египтяне, пребывая в чужой местности (например, на Синайском полуќострове), всегда обращались к её богам за покровительством и помощью в делах (48.167). Даже, если земля отќчуждалась у прежних владельцев мирќными средствами (например, изъятие и продажа за долги (53.с70)), то этот акт всегда сопровождался магичеќскими действиями, символизировавшими отделение (отрыв) человека от своей земли и расставание с её божеќством. Необходимость почитания чужих богов и святынь на землях, захваќченных силой оружия, прекрасно выќражена Эсхилом в "Орестее": "Да, коль богов поверженного города, и храмы, и святыни пожелают чтить, поќбеда их не станет поражением" (25.с19). То, что происходит в противном случае, описано в Ветхом Завете (4Цар.17.26): "И донесли царю Ассирийскому, и сказали: народы, которые ты переселил и поселил в горах Саќмарийских, не знают (или не хотят знать) закона Бога той земли, и за то Он поќсылает на них львов, и вот, они умерщвляют их". Прошли годы, и самаритяне, чтобы не гневить своих и чужих богов, и "Господа они чтили и богам своим они служили по обычаю народов, из которых выселили их" (4Цар.17.33). За прошедшие века саќмаритяне ассимилировались с евреями: установлено (Shen P., Lavi T. и др. "Reconstruction of patrilimeages and matrilineages of Samaritans and other Israeli popolations from Y-chromosome and mitochondrial DNA sequence variation. Human Mutation" 24, 248-260. 2004), что самаритяне значительно ближе к евреям, чем к палестинским арабам, а базовый гаплотип самаритян совпадает с базовым, или "модальным гапќлотипом коэнов".
  Удалить, изгнать местных богов было совершенно немыслимо, оставалось лишь ублажать их, дабы не при-чиняли вреда и не мешали спокойно жить. Надлежало "кадить" им в "облюбованных" этими божествами мес-тах: на высотах, камнях и деревьях, в храмах, - идти к ним с молитвой, дарами и жертвоприќношениями. "И стаќнет народ сей ходить вслед... богов той земли, в которую он вступает" (Втор. 33.13). Следует отметить, что наќименование, которое носит один из главных героев Книги Есфири ("Мегиллот Эстер") - Мордехай (Марду(к)хей - Марду(к) - хай) означает "Мардук жив", и которое по форме (Бог жив(ой)) совпадает с библейќским "Элоhим хай", может свидетельствовать об отождествлении вавилонской диаспорой Господа Бога с Марќдуком - Всевышним Вавилонии.
  И, тем не менее, не только пламенные пророки Древнего Израиля, денно и нощно "глаголом жгли сердца людей", но также коhены и левиты, со времён Моисея, почти всегда энергично и последовательно боролись с языческим культом богов "отцов Авраама" и ханаанских ваалов, столь привычных и близких сердцу каждого ветхозаветќного еврея вплоть до эпохи вавилонского пленения (пример, вера в личных богов). Позднее же "несмотря на суровые постановления раввиќнов, иудаизм всегда мирно сосуществовал с традиционной народной мистикой и обрядностью" (М. Дорфман. 2008).
  К примеру, в ряде еврейских общин существовали (вплоть до начала XX в.) поверья, согласно которым пламя свечей, (не восковых, но сальных, - посвящённых Йаhуе) зажженных в Шаббат, оберегало обитателей дома от злых духов. Ещё мудрецы вавилонской диаспоры считали белый цвет (эмблема Великой богини) счастливым, а красный, по большей части, - цветом злых сил, дурного глаза. Хотя и в Вавилонском Талмуде есть и прямые запреты мужчинам надевать вещи красного цвета, однако у ашкеназийских евреев (как и у их неизменных соседей, таких как немцы или славяне), красный цвет издавна считался счастливым (бог-отец, владыка земли и преисподней (и его проявления), "курировал" богатство и здоровье). Несмотря на то, что такой древний оберег, как красная нить вокруг кисти или пальца руки всё же является запрещенным языческим обрядом, а в идишистском фольклоре есть мотивы, связывающие красный цвет со злом (духами преисподней), тем не менее, ашекназим разрешается (М. Дорфман. 2008) привязывать красное младенцу (оберег от Лилит); а хасиды до сих пор повязывают красную нитку для защиты от злых сил.
  Древний Мир не знал серьёзных религиозных конфликтов (тем более - войн "за веру"), поскольку никто и никогда не стремился насильно (за исключением реформы Эхнатона) обратить кого-либо в свою веру (миссиоќнерства не существовало), ибо разветвлённый политеизм не мешал ни сосуществованию, ни ассимиляции.
  Древний Ханаан был типичной страной религиозного синкретизма: на культы автохтонных протоханаа-нейских (натуфийско-анатолийских), а, позднее, и ханаанейских (совокупность общесемитских и адаптированќных амореями автохтонных) богов, легко накладывались заимствованные, - египетские, шумеро-аккадские, а затем и греческие.
  Раздробленность страны, существование независимых городов-государств, неравномерное (локальное) влиќяќние иноземных этических и религиозных воззрений, привело к почитанию в Ханаане множества божеств, функции которых часто переплетались, а божества сливались. Порой унаследованные от седой старины боже-ства, сохраняя (а иногда и нет) прежние имена, приобретали новые черты. Древние наименования богов, как было общепринято, нередко табуировались и, в конечном счёте, утрачивались, заменяясь со временем ноќвыми эпитеќтами и синонимами (изначально любое имя бога - эпитет). Помимо культов главных богов (баал, баалат), в Хаќнаане, как и повсюду в древности, существовала вера также и в многочисленных богов (духов) - обитателей (владельцев) гор, долин, ручьёв, рощ и полей. Наименования многих богов были связаны с родом их функций, явлениями природы, с небесными телами, особенностями рельефа регионов.
  Степень популярности, значимости, культа божества в определённый исторический период наиболее от-чётливо выявляется из межгосударственных документов соответствующей эпохи. Так, в первой четверти I тыс. до н.э. ранжирование финикийских богов обстояло следующим образом: "Да уничтожит Баал-Шамем и Эл, создатель земли, и Шемеш вечный, и всё поколение сынов Эла..." (720 г. до н.э., финикийско-хеттская иерогќлифическая билингва из Кара-Тепе (50.с219)). В договоре тирийцев с Ассархаддоном (667 г. до н.э.) приведён следующий порядок перечисления богов: Баал-Шамем, Баал-Мелех (Эл), Баал-Цафон (Балу), Мелькарт (влаќдыка Тира) и Эшмун (покровитель Сидона в I тыс. до н.э.).
  Необходимо отметить, что в Древнем Ханаане помимо генеалогической ветви аморейских богов, идущей от Эла (примерно, с последней четверти IV тыс. до н.э.), существовала (не угасала) и иная (автохтонная) линия.
  В частности, бог "Дагон представляется, по существу, родоначальником другой семьи финикийских (ханаќанќских) богов (106.с323), параллельной той, что шла от Эла" (не исключено, что в этой части Дагон полностью заместил бога-отца демиурга Хусара). Так, согласно теогонии Санхунйатона-Филона и Угаритской мифологии бог Балу (Баал-Цафон, Баал-Хаддад) - сын бога Дагона/Дагана, брата Эла (Илу), которые, очевидно, такие же братья, как Шамемрум (Баал-Шамем), отец Эла, и палеотириец Усой (см. ниже). В "Финикийской истории" рассказано, что Эл "царствовал в стране" (в Ханаане) и там "имел сына от туземной нимфы" (50.с80). Таким образом, констатируется, что бог Эл (Илу) для этой страны - не автохтонное, туземное, божество. В начале времён (на первом этапе завоевания страны амореями), в борьбе за трон царя богов, Эл, согласно "Финикийской истории", даже отрубил голову (весьма досаждавшей ему) "строптивой" Анат (50.с100) - своей "порочной дочери" (автохтонќной раннеземледельческой Великой богине Неба, богине-матери).
   Борьба богов амореев (самих амореев) за приоритет, власть на землях оккупированного Ханаана с богами автохтонного населения (с протоханааќнеями), нашла отражение и в битве между главами их пантеонов - Элом (Илу) и Змеем (раннеземледельческим богом-отцом), описанной Ферекидом в VI в. до н.э. (106.с145). Мифограф повествует, что после упорной, но безрезультатной борьбы "два предводителя заключили договор": тот, чьё войско не падёт в океан (в Средиземное море) и не будет им поглощено, станет Владыкой мира. И воины Змея (ханаанского бога-отца) были поглощены водами океана (победили захватчики). Санхунйатон (106.с320) также рассказывает о войне (противостоянии) между аморейским Баал-Шамемом (Ураном, владыкой Неба) и Понтом ("Морем", греч.), протоханаанейским богом моря (здесь, вероятно, с богом Усу, поскольку оба враждующих божества связываются и с владычеством в Тире).
  Амореи-номады, вначале, вероятно, не претендовавшие на владение водами моря, поздќнее, осев в Финикии, пересмотрели свою позицию, в результате чего владение Морем бог Эл (Илу) отдал (50.с256) божеству под наименованиями: Йамму (угаритский бог моря; "Йам", хан.-ивр. - "море"), своему сыну, и Йево (владыка Берита). "В угаритских текстах, - как полагает И.Ш. Шифман, - именем Йево назван Йамму" (вероятно, до Йамму владычицей морских вод считалась Асират Морская (подобно Тиамат).
  Показательно, что автохтонный бог Балу - "[аморейского бога] Йамму, сына Эла [Эл (Илу) вступает в сговор c сыном против "недостойного" Балу] давний невольник, строптивый раб [не смирившийся с утратой независимости] и неверный [т.е. бог иной веры, иного народа]", (Миф "Балу и Анат". (96.с93)). И лишь древние протоханаанские божества Анат, Хусар, Аваддон, Даган и Шапаш (богиня Солнца, известная в Эбле как Шипиш) солидарны с Балу и поддерживают его в сопротивлеќнии "недоброжелательности" Эла (Илу), а также помогают ему в войнах с аморейскими богами Йамму и Муту.
  По-видимому, амореи, интенсивно ассимилируясь, всё же длительное время не идентифицировали себя с автохтонным протоханаанейским населением Ханаана. Так, когда умер Балу, Илу (Эл) - верховный бог амореев-завоевателей, воскликнул (Миф "Муту и Балу" (106.с98)): "Что станет с народом сына Дагона? Что станет с (его) людьми?".
  Отношение автохтонного населения Ханаана к завоевателям отразилось, в частности, в негативно окрашенных наименованиях, данных ими неким исконно аморейским "богам пустыни" (Табличка KTU, 1.12), противостоящим богу Балу (106.с49): "Разруќшающие" и "Прожорливые" (или "Раздираюќщие и Пожирающие" (И. Шифман)). На создание мифа об этих персонажах вскоре после вторќжения амореев указывают (вероятно, намеренно) характерные "многочисленные архаизирующие и хурритизирующие [протоханаанейские] написаќния" (И.Ш. Шифман "Угаритский эпос").
  
  
  8.1 Рефаимы (рапаиты).
  В Ветхом Завете неоднократно упоминается предание о некоем древнейшем народе (Быт. 15.20), когда-то жившем на земле Ханаана, - рефаимах (рапаитах), о "народе великом, многочисленном и высоком", людях ог-ромной физиќческой силы. В апокрифических сказаниях (Книга Еноха. 7.2-3) рефаимы отождествлены с испо-линами, "рожќдёнными смертными женщинами от падших ангелов", - с "нефилим", сынами "Анаки", - сынами неба (акк. "Ану"), т.е. сынами богов неба, и (шум. "Ки") женщин земли; (заметим, что библейский термин "ану-ки" состоит из шум.-акк. слов). Народ этот, якобы, был покорён и истреблён потомками Лота (Втор.2.9-21) моавитянами (которые называли реќфаимов "эмим") и аммонитянами (называли реќфаимов "замзумим"). Последний из царей-рапаиќтов (Втор.3.11-13), Ог Васанский, правитель Васана, Астарота и Эдрея (в его царство входила также и гора Гаќлаад с городами), был "поражён и изгнан" самим Моисеем (И.Нав. 13.12). Заметим, что и в одном из угаритских текстов говорится о рапаите, который правил в Астароте и Эдрее (И.Р. Тантлевский). Согласно Книге Баруха (3.26-8), рефаимы погибли "от неразумия своего", перебив друг друга. Танах также сообщает, что легендарные великаны "рефаим" имели потомков среди ассимилировавшихся филистимлян ещё и во времена царя Давида (Голиаф, Иесвий, Сафут).
  Следует отметить, что в Ветхом Завете (Иов.26.5; Пс.87.11) термином "рефаим" обозначены также и духи (тени) неких умерших, пребывавших в царстве мертвых (в Шеоле).
  Немногочисленные ханаанейские фрагменты текстов, повествующие о "рефаим, репаим", ивр.; ("rp'm", фи-ник. и "рапаум, рафаум", ("rp'um"), угар.), сохранились (64.;69.) в виде нескольких преданий. Хотя и в таблич-ках текстов отсутствуют указания на их запись жрецом Илимилку (записавшим многие мифы и предаќния Уга-рита), но, согласно исследованиям, поэмы (найдены фрагќменты) о рапаитах миф "Волшебный лук" и "Сказание о Каќрату", записаны в одно и тоже время (106.с384). Первые артефакты о культе рапаитов получены при раскопках Эблы первой пол. II тыс. до н.э. (П. Маттиэ "Древняя Эбла (Раскопки в Сирии)").
  Так, в одном из священных обрядовых текстов (KTU 1.161) говорится, что рапаиты (рапеум, рефаум), совместно с народным собранием (рапаиты простыми (обычными) людьми не считадись, см. далее), участвовали в неком ритуальном жертвоприношении, причём, настолько важном, что к участию в нём были призваны и "рапаиты прежние", умершие (т.е. считалось, что их тени, души (духи), могли по жеќланию появляться на земле). Рапаиты принимали участие вместе с богами и в каких-то сакральных раќботах, а также в совместных трапезах в доме верховного бога Илу. Причём, богиня Солнца Шапаш (куратор рапаитов, дочь богини Неба) могла (была в праве) обеспечить на время пира царскими престолами (тронами) как древних (умерших) правителей-рапаитов, так, по-видимому, и здравствующих рапаитских царей-жрецов, по какой-либо приќчине (по болезни или старости, либо интриг) лишившихся трона (т.е. для участия в пирах Шапаш возвращала прежний статус правителя особо достойным рапаиќтам прошлого и настоящего): "Престол Ункимадду (возможно, Энкиимду) уничтожен, (и) пришел он [на пир рапаитов] и зарыдал... [Утќром] возгорается [восходит] Шапашу... (и) восќклицает: "К хозяину твоему, о престол, к хозяину твоему на землю спустись, на землю спустись и пади во прах... [пред] рапаитов древних... (и) под [пред] Ункимадду-царя!" (И.Ш. Шифман "Угаритский эпос" М. 1993), т.е. у ханаанеев, как и у шумеров, "царственность" спускалась с небес.
  По всей вероятности, в протоханаанейские времена светская и духовная власть в Ханаане ещё не были раздеќлены (как и в древнем Шумере). Так, царь Сидона - жрец Астарты (50.с145). Весьма информативен образ одного из персонажей мифа "Волшебный лук" - "мужа исполинского" Данниилу, по сообщению Книги Иезекииля (14,20; 28.3), древнего праведника и мудреца (евреи относились к рефаимам с большим почтением). Патриарх Данниилу представлен в поэме, как царь (и верховный жрец) города-государства Харнам, зафиксированного египетскими документами (106.с378) второй пол. II тыс. до н.э.): "Данниилу, муж рапаитский (глава рапаитов), витязь [т.е. воитель], муж харнамский, подќнялся, сел у входа в ворота под могучим (деревом), что на площади. Он решал по праву дело вдовы, разбирал по закону тяжбу сироты" (69.с94).
  Данниилу регулярно общается с богами (видит, говорит и угощает - в его доме богини Хусарот (пособницы при роќдах) пировали семь дней). Правомочен он обращаться к богам и с личными просьбами. Так, он взывает к навесќтившему его "своему покровителю" Балу (позднее Баал-Цафону) с мольбой о даровании ему сына (Акхата). Бог-рапаит Балу (см. ниже), помогавший рапаитам (например, Данниилу и Пагату) во всём, не отказывает своему верному служителю в исќполнении его заветного желания и ходатайствует перед Илу, а затем возвращается (приходит) в дом Данниилу с благой веќстью (Карату же (герой другого мифа), жрец бога Илу (Эла), потомок аморейских вождей племени "Диданум" (город Дадану (Дидан, совр. Эль-Ула) расположен на северной половине Аравийского полуострова), не рапаит, обращаќется с просьбами непосредственно к своему Владыке (Элу), однако ответы он получает в сновидении). После того, как богаќтырь Акхат, сын царя-жреца рапаитов, достиг четырнадцатилетия и стал мужчиной (у евреев в тринадцать лет, поќсле "бармицва"), Данниилу попросил бога Хусара, "друга и товарища" Балу (т.е. рапаиты - каста протоханаанейская), изготовить лук для своего сына. Сотворив лук, демиург Хусар сам же его и приносит в дом Данниилу. А когда Акхат погибает по воле Анат, боќгини-охотницы (из-за того, что волшебный лук принадлежал не ей, - мифопоэтическая причина, выдвинутая (сочинённая) явно в более поздние, аморейско-ханаанейские, времена), отец, не без участия бога Балу, собрал останки сына и "по старинному (протохаќнаанейскому) обряду... предал земле в склепе (полу)богов". Очевидно, что Данниилу хоронит сына в фамильном склепе царей Харнама, а то, что это - "склеп богов" невоскресающих подтверждают и сам юноша, говоря: "Ни один человек бессмертия не обретёт"; и Ветхий Завет (Ис.26.14): "Умёршие не оживут; (и даже) реќфаимы не встанут". Однако живой рапаит (Данниилу) обладает возможностю "отправиться в загробный мир к бо-жественным предкам-рапаитам" и там говорить с ними, а затем возвраќтиться (106.с132). Душам рапаитов, - "привилегированным мёртвым", как преданным слугам Великой богини плодородия, богини Неба, доз-волялось (50.с270) иногда находиться и в вышнем мире, в небесах, в "собрании богов", вместе с другими бо-гами принимать участие в божественном пире в небесном доме самого Илу.
  Всё выше изложенное позволяет составить представление о мифологическом "муже рапаитском", как о поќлубоге (такая же точка зрения высказана и в работе (69.с98)). В угаритском гимне богине солнца Шапаш говоќрится: "Шапаш, правишь ты над [почившими] рапаитами! Шапаш, правишь ты над [полу]богами ('ilnym)... Мертвые (mtm) - вот сообщество твое" (KTU 1.6)!
  Социальный статус рапаитов - полубогов, пребывавших в Шеоле (49-2.с641), считался более высоќким, чем у теней (душ) обычных царей: "пробудил для тебя [скончавшегося владыки великой Вавилонии] реќфаимов и всех вождей [похороненных царей] земли" (Ис.14.9). Примечательно, что тени рапаитов обитали не только в недрах земли, но и в водных исќточниках (Иов.26.5): "Рефаимы трепещут под водами, живущие в них" (богиня плодоќродия Анат/Астарта "курировала" (проверяла) число и обильность земных источниќков, дабы оценить произраќстание растений (а влагу (в т.ч. и воду источников) обеспечивал бог-рапаит Балу, вероятно, при содействии теней рапаитов, обитавших под водами)). Таким образом, и в заќгробном мире рапаиты продолжали служить Великой богине. На это, в частности, указывает текст проклятия грабителей царќских гробниц (Сидон, конец VI в. до н.э.): "не будет у тебя потомства при жизни под солнцем и покоя (в преисќподней) с рапаитами, ибо мерзость (осквернение) для Астарты (Иштар) деяние это" (50.с 234). Такая же надпись сделана (Сидон, персидќское время) и на знаменитом египетском саркофаге царя Эшмунэзера II: "Моё заклятие обращено ко всем влаќдыкам и ко всем людям: (тот, кто нарушит захоронение)... не получит меќсто упокоения у рефаимов, не будет погребён в гробнице и не будет иметь после себя ни сына, ни потомќства... Да не будет им ни корня внизу, ни плода наверху, ни уважения в жизни под солнцем" (94.с625). Великая боќгиня, на Ближнем Востоке - Иштар/Астарта (Асират), считалась покровительницей царской власти и курировала все её аспекты, в том числе и царские захоронения (видимо, в традиционном русле концепций о сохранности в рабочем состоянии возрождающго для новой жизни на земле либо в иномире предков чрева Великой матери и целостности "иноимбриона" ("Древний человек и божество")). Под фундаментами усыпальниц царских гробниц обнаружены фигурки различных богов и среди них - обязательно Астарта (гробницы Угарита содержали многочисленные помещения и огромные клаќдовые (14.с260)). Поэтому грабителю, наносящему ущерб священной царственности, следовало страшиться именно её возмездия: Всеобщая мать, пособница при родах, могла умертвить ребёнка ещё в утќробе жены грещника или наслать смерть на уже родившееся дитя; а тень (телесную душу) грабителя царских гробниц ожидало в Шеоле (по милости рапаитов) тяжёлое загробное существование.
  Трагические события, в которые был вовлечён Акхат, сын Данниилу, начинаются лишь тогда, когда "из мальчика вырос муж; (и) отец Акхата решил силы проверить его" (подвергнуть испытанию). Как известно (49-1.с543), инициация ("initio", латынь, - "посвящать, вводить в культовые таинства") - это переход индивида из одного социального (пограничного) статуса в другой (более высокий). Характерно, что в мифе "Волшебный лук" присутствуют все особенности трёхчастной структуры инициации, посвящения Акхата, вероятно, в жрецы-рапаиты (по классификации М. Элиаде, инициация Акхата - "специализированная". ибо рапаит - полубог), дабы в последствии он смог заменить отца - верќховного жреца и правителя. И Акхат уходит из своего города в горы, в леса; там он живёт, охотится и приносит жертвы Великой боќгине Анат на импровизированных жертвенниках (суќществительное "жертвенник" (и на иврите, и на хаќнаанейском языке - "мизбеах") образовано от глагола "заќвоах" (резать, закалывать)). Вдали от родного дома Акхат и погибает (вероятно, согласно обряду). В царстве мёртвых юноша (претендент в рапаиты) подвергается суровым испытаниям. Затем (через число лет, кратное семи - символика земли, в недрах которой Акхат находился), богиня Анат, убившая Акхата (по-видимому, соќгласно традиционному сценарию инициации), оживляет его: рапаиты, совершая обряд воскрешения юноши, а затем и посвящения его богине плодородия, выливают на его голову жертвенное масло, преломляют пред Акхатом (предполоќжительно (106.)) и дают ему вкусить "хлеб жизни" (подобно деянию Энки при сотворении человека). После чего Владыка преисподней, по воле Великой богини, отпускает юношу на землю (примечательно, что принќцип шумерского Кура "жизнь за жизнь", в связи с Шеолом в данном обряде иннициации не упоминается). Возќрождённый и ставший полубогом, Акхат сделался полноценным жрецом-рапаитом, служителем богини Анат, матери плодородия (и её ипостаси - бога Балу, Владыки небесной влаги), специально посвящённым во все тонкости культа и обряда. В награду за бле-стяще выдержанные испытания, богиня Анат дарует юному (и девственному) рапаиту свою любовь (т.е. девственќность мужчины-рапаита приносится в жертву богине плодородия) и рождает от него сына (69.с98). По-видиќмому, любовь богини и юноши, как будущего её жреца (посвящённого слуги), - один из элеќментов обряда посвящения в жрецы-раќпаиты, где роль богини исполняла жрица-рапаитка, в частности, сестра героя дева Пагату. Дети от такого брака - дети Анат, - будущие жрецы (и жрицы) богини плодородия. Характерно, что описание зачатия и рождения Акхата восходит (И. Шифман: ср. угаритский текст KTU, 1.23) к обряду свя-щенного брака (в частности, брака "сестры и жены" Анат с богом-рапаитом Балу (Ваалом)).
  По всей вероятности, к обслуживанию Великой матери, богини Неба допускались лишь весьма высокорослые (вследствие многовекового искусственного отбора) люди. Надписи указывают на существование ханаанейских семей, мноќгие поколения являвшихся жреческими (17 поколений, - текст на камне из Карфагена; 5 поколений,- эпитафия на одной из могил Ханаана (97.с104); а коhэним - все потомки Аарона), причем, жрецы женились на жрицах. Множество городов с названиями, содержащими имя "Анат", указывает на обилие её храмов и, как следствие, на многочисленность жречества (рапаитов).
  Характерно, что протоханаанейская роль жреца-рапаита Данниилу как "Илу служителя" (миф "Волшебный лук") сохранилась и при амореях, ибо состола она в соверќшении магических рапаитских (раннеземледельческих) обрядов растительного плодородия (жизненно важных и для земледелия, и для скотоводства): "Затем, он на поле пошёл, что долго не знало дождя. Ссохлись колосья. Каждый колос он обнял и покрыл поцелуями (имитируя действие влаги) и молвил: Освобоќждаю колосья я от опалы. Могут колосья расти даже в жару". Точно также он постуќпил и с травой на лугу.
  Судя по приведённому отрывку, "сын ласточки" (т.е. богини Неба, согласно сакральной символике) рапаит Данниилу, вдохнувший в растения живительную силу влаги и исцеливший их от увядания, - по большей части, не столько служитель культа бога-отца Илу, но раннеземледельческой Всеобщей матери, богини Неба, владычицы "высокой", неќбесной, воды, Великой боќгини (здесь - Анат), ответственной (матери) за растительное плодородие. Молитва, которую Данниилу вознёс к Небу перед тем, как пойти на поле, обращена именно к ней: "О, облака! Глядите с небес!.. Разрешите выпасть дождю!" (облака и дождь - атрибутика богини Неба).
  Примечательно, что и имя сына Даниилу - "Акхат, Акхит (у И. Шифмана)", который со временем займёт место отца - избавителя растений от жажды, явно связано с высокой, небесной водой, влагой, поскольку в тер-мине "А-(кхи)-ит" "А" (ha) - артикль у семитов, "(к)хи" ("хи") - "вода" на языке нахчи (прахурритском), а "ит" - окончание, ставящее термин "Акќхит" или "ha -хи-ит" ("(эта) вода") в женск. род, т.е. имеется ввиду "небесная" вода (богини Неба), - дождь и роса (на семит. языках слово "маим" (вода) имеет форму множ. числа мужск. рода).
   Этимология слова "рапаит, рапаум", связываемая (49-2.с367) с древнегреческим глаголом "исцелять", а также ивритское "רפאות" (корень слова "רפת") - "исцеление; лекарство", вполне отражает функции рапаита: он жрец-целитель растений от последствий воздействия засухи ("рафа, рапа(רפא) " - "лечит", ивр. и, вероятно, угар.; и тогда - "рефаим (רפאים) и ("rp'um (рапаум)", угар." в буквальном переводе - "целители, врачеватели").
  В мифе "Волшебный лук" отражена и роль Балу в культе растительного плодородия, как бога протоханаа-нейского пантеона. Со слов главного жреца-рапаита Данниилу явствует, что когда бог Балу умирает, то "Не будет росы! Дождя не будет! Не будут бить... ключи источников бездны (Балу - проявление и бога-отца (бога земли и вод "бездны" (Абзу)), а не только Великой богини, что говорит о том, что образ Балу восходит к фигуре Единого (Двуединого) бога)". Наќступает засуха, ибо "сладостный голос Балу (гром) слышен не будет!" (Балу, как Владыка небесной влаги, дождя, позднее отоќждествлён с Хаддадом, богом грозы).
  Возвратившись из небытия (воскреснув), бог Балу каждый стебель, каждый колос "будет он его обнимать и покрывать поцелуями (оросит)" (69.с96). Бог излечит, исцелит и наќпоит каждое растение. Обряд, совершаемый Балу, полќностью идентичен тому, который отправлял жрец Данќниилу в отсутствие бога-подателя влаги. Угаритяне веќрили, что Балу мог исцелять и людей. Когда человек заќболевал и в него вселялся злой демон, то, дабы избаќвиться от него, совершался магический обряд, где взывали к Балу как целителю (исцеление - ипостась бога-отца): "Пусть слова юного бога изгонят тебя (злой демон), пусть речи Балу изгонят тебя, и ты выйдешь на голос жреца, как дым через отверстие" (106.с222). О том, что бог Балу - рапаит, непосредственно говорится в "Поэме о рапаиќтах" (Столбец В): "Там... рапаит Балу... " (перевод И. Шифмана). То, что Балу - "глава рапаитов", следует из финала поэмы о рапаитах Данниилу и Акхате. "Поќэма заканчивается молитвой к главе рапаитов - Царю вечќному [Балу - уже Баал- Цафон, царь богов], с пожеланием, чтобы мощь... и сияние его преќбывали а Угарите "во дни Шапашу и Йариху, и прекрасќные годы Илу"" (106. с385). В дополнение приведём содержание таблички (CTU, 1.108) в переводе И.Ш. Шифмана ("Угаритский эпос" М. 1993). На лицевой стоќроне этой таблички частично сохранилось описание пиршества (вероятно, в небесном доме Илу), "в котором участќвуют "рапаит, царь вечный", боги Илу, Астарта, Хадду(-пастырь), Хусар и Анат". На оборотной стороне табќлички сохранилось "моление, обращенное к "раќпаиту земному", завершающееся пожеланием, чтобы культ этого божества сохранялся в Угарите, пока сущестќвуют Шапашу, Йариху и Илу". Из угаритских текстов явстќвует, что "Царь вечный" - рапаит Балу (Алиййяну-Балу), но не отец изќначальный, предыдущий (ниспровергнутый) царь богов Илу ("Поэма о рапаитах"): "Вот пьет рапаит, царь вечный, и пьет (Илу), мощный и велиќчавый, Илу сидящий с Асќтартой" (в перечислении богов Алиййяну-Балу поставлен перед Илу).
  Очевидно, что ко времени составления этого мифа Алиййяну Балу и Хаддад (музыкальные таланты и голос котоќрого перешли к Балу) - ещё разные боги (не слились), но Балу - уже Баал- Цафон, Владыка земли (выражение "рапаит земќной" может быть интерпретировано и как "рапаит земли" (целитель земной растительности), т.е. моление на табличке обращено к Алиййяну Балу (Силач Балу), в которого Балу уже трансформировался).
  Таким образом, в ранненеолитической аграрной культуре Ханаана Балу - бог-целитель растений, податель влаги и дождя, бог-раќпаит (глава рапаитов), ответственный за "здоровье" растений и приносящий богине Анат жертвы, дабы обесќпечить "плодородие полей" ("Дворец для Балу"). В мифе "Волшебный лук" повествуется о том, как Пагату (Пугату), сестра главного героя мифа Акхата, жрица-рапаитка "постигающая волю богов", оплакивает Балу, поскольку "смерть грозит богу Балу по окончании (каждого) семилетия", а с нею - приход засухи и голода. "Но (пройдёт время) Балу вернётся... (и)... прорастёт юным стеблем на грядке" (миф об Акхате найден при раскопќках храма Балу).
  Если наименование "Пагату (Пугату)" представить как "Пе-гат(у)", где на иврите "пе" - "уста, рот" и "гат" ("גת") - "пещерная могила" (одно из значений слова), а могила в недрах земли (в яме, в пещере), как из-вестно ("Древний человек и божество"), со времён палеолита ассоциировалась с (возрождающим) чревом бо-гини-матери, то имя "Пегату, Пугату" может быть интерпретировано как "Уста чрева богини-матери" (Пагату изрекает волю Велиќкой матери, своей (и бога Балу) Госпожи). Если же "пещерная могила" - склеп ранее царстќвовавших жрецов-рапаиќтов, то Пагату вещает волю умерших полубогов-рапаитов ("Уста пещерной могилы").
  Очевидно, что в мифе "Волшебный лук" отразился обычай древнего коренного населеќния Ханаана (и биб-лейских евреев, заимствовавших его (Лев.25.3-4; 26.34-35,43)) соблюдать семилетний земледельческий цикл - оставлять землю под парами (не возќделывать) каждый седьмой год. Примечательно и то, что евреи в первый день праздника Песах в молитве "Мусаф" просят об изобилии росы, ибо роса имеет важное значение в сухой (когда нет дождей) период лета и годы засухи.
  Из угаритской мифологии следует, что в засушливый период рост растений стимулировался особым маги-ческим рапаитским обрядом, моделирующим животворные объятия бога влаги. О подобном риќтуале говорит дочь Даниилу, жрица-рапаитка Пагату, - "несущая на плече кувшин с холодной водой, дающая пить ячменю" (жрица бога влаги, целителя растений Балу), способная прозревать волю богов (о чём свидетельствует её имя). В начале жрица имитирует стебель растения "на грядке", ибо когда "Балу (воскреснет) вернётся... (то)... про-растёт юным стебќлем на грядке", а затем "его объятия достались мне ("объятия" стебля - объятия Балу), я приняла... его поцеќлуи на ложе из зелёных растений" (этот раннеземледельческий неолитический рапаитский обряд - предтеча (и обоснование) вакханалий в честь божества плодородия). Поскольку сестру (Пагату) и брата (Акхата) связыќвали не только братские отношения, возможно, функции бога Балу в этом обряде ("на грядке") выполнял (главќный) жрец-рапаит (либо стебель растения символизировал фаллос - эмблему Балу, и исполнял его роль).
  Таким образом, культ раннеземледельческого Балу как божества, стимулирующего урожай, уже содержал элементы эротической вакханалии (как часть обряда плодородия). Поэтому при храмах Балу, по традиции, обычно практиковалась культовая проституция (воздействие эротической магии на плодородие, а во время об-рядов и процессий в честь Балу (Ваала) жрецы и фанатики в экстатическом исступлении наносили себе раны).
  Традиционное отправление ханаанеями (пунийцами) Карфагена культа богини плодородия, носившее ор-гиаќстичеќский характер, наблюдал ещё в первые века нашей эры римлянин Августин Аврелий (354-430 гг.). Историк сообщает, что "на праздник Деа Целестис ["Celestis" - латин. "божественная", один из синонимов богини Тиннит (а это имя Великой богини вытеснило наименование "Астарта, Асират")] люди собираются со всех сторон. Во время праздника устраиваются сценические представления, исполняемые мимами. Все наполняется неприличием и бесстыдством, так, что наиболее стыдливые матроны отворачиваются от непристойных жестов мимов". "Игры", сопровождающие праздник, по мнению Августина, носили "постыд-нейший" характер.
  В Индии, например, и в настоящее время считается (М. Элиаде. Очерки сравнительного религиоведеќния. Ладомир. 1999), что древние оргиастические празднества растительности доводят до макќсимума все силы творения и естественного воспроизведения (например, "холи"). В дравидийском храме Саундатти, посвящён-ном богине Илламе (синоним Дурги), и сегодня по праздникам процветает сакральная проституция (По описа-нию очевидца, у двери одного из залов храма выстраивается длинная очередь паломников. Каждый богомолец произносит мантру, оставляет пожертвования, входит и скрывается за тяжелой драпировкой, где он и служи-тельница культа Илламы впадают в транс и в полузабытьи совершают обряд "маитуна" ("спасительќного" сои-тия). Через некоторое время паломник, "очищенный и просветленный", покидает зал с противопоќложной сто-роны).
  Заметим, что о времени создания мифа "Волшебный лук", можно судить по факту отсутствия в тексте упоминания о лошадях: для езды в мифе использованы верховые ослы. Следовательно, в Угаритском номе ещё не появились те племена хурритов, которые ознакомили с применением лошади Ближний Восток в нач.-сеќр. III тыс. до н.э. (2.с178). Отсюда и такая древность образа жреца-рапаита (Ной, падшие ангелы), за тыќсячелетия обросшего различными мифопоэтическими подробностями. Считается (104.с65), что описанный в мифе "Волшебный лук" архаичный раннеземледельческий (рапаитский) обряд культа растительного плодоќроќдия (культа "той, которая рождает плоды земли") зародился в хайонимский период (X - нач. IX тыс. до н.э.) натуфийской культуры (что возможно для Угарита и Сирии, однако в большинстве районов Ханаана (и, в частќности, в Иерихоне) подобный обряд мог возникнуть не ранее VIII тыс. до н.э., поскольку он связан с возделыќванием окультуренных растений, а не со сбором дикорастуќщих злаќков).
  Культ умирающего и воскресающего божества плодородия был популярен в ареале распространения древ-ней восточно-средиземноморской, преимущественно земледельческой, культуры многие века (например, Там-муз или Адонис). Наиболее близка к образу Балу (как умирающего и воскресающего божества) мифопоэтиче-ская фигура анатолийского бога Телепину (в силу влияния хеттской, изначально праарийской скотоводческо-кочевой культуры, образ Балу, в сравнении с образом Телепину, представляется более архаичным).
  Следует отметить, что хеттские мифы об исчезающем и возвращающемся божестве плодородия (у хеттов в качестве такого божества выступают различќные боги) всё же отлиќчаются глубокой архаичностью (прими-тивќностью) и наглядноќстью изображения обожествляеќмых сил природы (что говорит об их (мифов) заим-ствовании у автохтонов хатти, древних земледельцев). В частности, следы влияния прахатто-хурритќского мифа о Телеќпину (как прототипа), обнаружены на территории от Восточного Средиќземноморья (включая Грецию) до Заќкавказья. К примеру, в хаттском наименовании "Телепину" просќматриваќется сходство с именем адыгейского божества плодородия "Тлепш(а)".
  О боге плодородия, покровителе урожая Телепину, сыне Великой богини Вуќресумы и бога Грозы, который "боронит и паќшет... орошает поля и растит колос", повествуќется в нескольких хаттќских и хеттских мифах (согласно последним бог Телепину ответственен и за животное плодородие). И вот коќгда Телепинус "ис-чезает", он уносит с собой "зерно, рост растений, их цветение и насыщение соками... и ни полба, ни ячмень больше не растут... коровы, овцы и женщины больше не зачинают, а те, что уже зачали, не могут родить... горные долины засыхают, источники пересыхают. Когда в стране начинается голод, и люди, и боги умирают...". И то-гда "боги, великие и малые, отправились искать Телепину. Бог Солнца (хаттский Истанус (Эстан)) послал своего быстрого орла, сказав: "Ступай, обыщи высокие горы, обыщи глубокие долины, обыщи синие воды". Орел улетел, но не наќшел он его" (тело Балу ищет богиня дева-солнце Шапаш). "Что же нам делать? Мы (все) умрем с голоду", - возопил бог Грозы, розыски которого тоже не увенчались успехом: "В городе Телепину к воротам пошёл было он, но не смог отворить их. Он только сломал о замок рукоятку своего молота. Потом он вернулся восвояси, Бог Грозы, и уселся на своем престоле". И лишь пчеле удается выполнить повеление богини-матери, сказавшей ей: "Иди! Ищи Бога Телепину. Когда ты его найдешь, ужаль его в руки и в ноги, чтобы поднять его с места. Возьми воску, намажь воском ему глаза и руки, очисти его и освяти его и приведи его ко мне!" Возвращение бога плоќдородия возрождает и обновляет природу.
  Обратимся к моавитскому "эмим" и аммонитскому "замзумим" - наименованиям, данным рапаитам близкородќственќныќми евреям племенами, предполагая, что эти термины могут содержать некую специфическую инќфорќмацию о рапаитах (нечто, острохарактерное, присущее только рапаитам, "клеймящее" их, породившее клички).
  Согласно известной надписи Меши, хаибири Моава и Аммона, так же, как и Израиля, пользовались одним из диаќлектов ханаанейского языка (вероятно, одним и тем же, судя по надписи). Поэтому оценим значения слов "эмим" и "замзумим", используя иврит. Будем полагать при этом, что оба термина, как и ивритское "рефаим", характеризуют некую группу людей (мужчин и женщин), поскольку они стоят в форме множ. числа муж. рода (окончание "им"). И тогда в данных терминах: "эм(м)-им" и "замзум-им"), - слова "эмм" ("имм(а)") и "замзум" означают "мать" и "жужжание" соответственно.
  Здесь термин "эмим" (слово "мать" в форме множ. числа муж. рода) может быть переведено как "материнники" - т.е. люди, преимущестќвенно почитающие Великую мать, что соответствует представлению о культе рапаитов. Заметим, что и наименование литовцев XVII-XVIII вв. - "жмудь" (ж(е)м-удь), поклоняющихся богине-матери Жемине, явно связано с её именем.
  Термин "замзумим" в свою очередь может значить "жужжащие" и отражать (взгляд со стороны) состояние раќпаита в процессе произнесеня молитвы ("жужжание" молящегося - негромкое, монотонное произнесение молитвы вслух, - состояние, типичќное для молящегося иудея). В то же время у прочих ханаанеев способ вознесения молитвы мог быть и иным. Так, в пуническом мире (а, следовательно, и у тирийцев) было принято молиться в полный голос, что подтверждаќется распространённым выраќжеќнием (Э. Дриди "Карфаген и Пунический мир". 2008): "потому что он усќлышал мои взывающие к нему вопли" (буквально "крик моих слов"). Ироническое отношение аммонитян к процессу моления рапаитов покаќзывает, что, по-видимому, у "черноголовых" мигрантов из Месопотамии маќнера произнесения молитв (первоќначально) была другой, чем у ханаанев-рапаитов.
  По-видимому, либо предвзятое отношение окружающего населения, либо представление о себе как о полуќбогах, понудило рапаитов организоваться в закрытые культовые сообщества (ассоциации), носящие наименоќвание (И.Р. Тантлевский) "mrzh", финик.; "mrz(y)h'", арам.; "марзеах" (marzeah), ивр., которые засвидетельстќвованы и в Палестине, и в Сирии.
  Обозначение на иврите словом "марзеах" (буквальный перевод - "попойка") некоего культового мероприятия рапаитов как (отсюда и язвительное наименование самого сообщества), вероятно, указывает на то, что регулярные совмеќстные сакральные трапезы рапаитов (куда приглашались и духи почивших) могли носить весьма "весёлый" характер, поскольку рапаиты - служители культа плодородия. Так, в ряде угаритских текстов, записанных в XIV-XIII вв. до н.э. (например, KTU 1.17), содержатся описания обильных пиров рапаитов (с музыкой и пеќнием).
  Характерно, что и в брахманизме проведение ритуальных действий сопроќвождается потреблением сомы (галлюциногенного напитка) и/или вина.
  На Голанских Высотах Ханаана (Израиль), при обзоре с высоты птичьего полёта был обнаружен сакральный объект, названный как "Гальгаль (колесо; круг) рефаим", состоящий из трех каменных концентрических кругов (диаметр внешнего круга ок. 156 м) и большого "кургана" (диаметром 20 м и высотой от 6 до 10 м) в центре (эмблема порождающего лона Великой матери (здесь, вероятно, Анат)). Объект (стены и курган) построен из больших базальтовых камней длиной до 2 м. Во всех трёх кругах объекта есть разрывы (отверстия или проходы). Следует отметить, что в этом святилище поклонялись божеству (Анат-Астарте) не только ханаанеи (строение датировано приблизительно 3000 г. до н.э.), но и древние евреи: "... ты, Израиль, блудодействуешь... не грешил бы Иуда... не ходите в Гальгаль..." (Ос.4.15).
   Определено, что из центра строения через эти отверстия в кругах три раза в год, в дни весеннего, летнего и осеннего солнцестояния можно наблюдать точно выверенные древними строителями астрономические точки, знание которых необходимо, в частности, для проведения сельскохозяйственных работ в определённые сроки.
  На территории строения была обнаружена керамика, изготовленная ок. 3000 лет до н.э.. Данная дата постройки подтверждается также и рассмотрением изменения (сдвига) во времени ориентации сооружения относительно точек солнцестояния (за счёт циклического изменения наклона земной оси к плоскости эклиптики (прецессия)). Предполагается, что наблюдатель, стоявший в ок. 3000 г. до н.э. в центре строения на "кургане", мог видеть в июне восход солнца в срединной части (в центре) северо-западного проёма. Установлено, что в период с 1500-1200 гг. до н.э. (С-14) "курган" реставрировался (или перестраивался).
  Под "курганом" открыта погребальная камера (круглое помещение, диаметром более 1,8 м и высотой более 1,5 м, переходящее в овальное, длиной более 3 м и шириной ок. 1,22 м). Стены и наклонный свод овального помещения были сложены из 6 рядов базальтовых блоков, потолок состоял из 2 огромных плит.
  В результате просеивания почвы погребальной камеры найдено несколько золотых серёжек, сердоликовые бусины, кремневые лезвия, бронзовые наконечники стрел, глиняные черепки. Таким образом, погребальная утварь указывает на захоронение как мужчины, так и женщины, вероятно, царской супружеской четы. Все найденные артефакты относятся к периоду 1500-1200 гг. до н.э., что может свидетельствовать о том, что необходимость сооружения погребальной камеры под "курганом" обусловила и его "реставрацию".
  Сакральная символика, связанная с этим строением (круг, овал; число три; "курган" в центре (с соотноше-нием высоты к диаметру 1/3-1/2), форма которого должна была быть конусообразной либо пирамиќдальной), указывает на то, что этот объект - святилище, посвящённое богине Неба, раннеземледельческой богине-матери (по крайней мере, до реставрации). И если название постройки ("Гальгаль Рефаим") не случайно (есть сведения, что эти земли Ханаана в древности были населены рефаимами), то это - святилище, обслуживаемое рапаитами. Можно полагать, что гипотеза об эмблеме Великой матери в виде женского детородного, плодоносящего органа (курган в центре, конуса или пирамиды), предложенная для Стоунхенджа профессором Перксом, подходит и для "Галь-галь Рефаим" Голанских Высот (в Древнем Ханаане подобных эмблем множество ("Древний человек и божество")).
  Поскольку жрецы-астрологи фиксировали в данном святилище только три астрономичеќские точки, то это свидетельствует о весьма архаической раннеземледельческой традиции в его сооружении. Статистический анализ сакральной символики компонентов святилища говорит о том, что проблемы, соотносимые с Небом (Зодиак, Солнце, планеты), занимали жрецов храма "Гальгаль Рефаим" много больше, нежели вопросы, связанные с Землёй (и её божеством).
  
  8.2 Протоханаанейские божества.
  Как явствует из угаритской мифологии, знаменитый Ваал (Балу) - первоначально небесное божество, бог-подаќтель небесной влаги (дождя и росы (из гимна Нилу: "роса... спускается с Небес")) растениям, одна из эпифаний богини Неба, Великой богини-матери.
  В мифе "Дворец для Балу" рассказано, что Анат и Балу, оба - божества Небес, перед пиром (Анат в гостях у Балу,) совершают ритуальное омовение не водой земного источника (водами "бездны"), а "росой небес". Высокая сакральная значимость "небесных вод" следует из фабулы того же мифа (106. с277), где повествуется, что Анат, обнаруќжив безжизненное тело Балу, горько стенала, "поедая его мясо без ножа и выпивая его кровь без чашки", т.е. Небо поглощало физическую суть убиенного бога (источник небесной влаги), которая (плоть божества), видимо, в те архаичные времена представлялась как "небесќная влага" (и которая не доложна была пребывать на земле всуе).
  Очевидно, что такое поедание богиней Неба тела умершего Балу не является обычным, простым актом принятия ею ритуально подготовленной жертвы (подобно трупам, оставляемым для поедания птицами, небес-ными эквивалентами самой богини), ибо тело убитого Балу лежало в случайном месте и без совершения каких-либо похоронных обрядов. С точки зрения естественно-природного толкования мифа, полагает Ю.Б. Циркин (с277), "перед нами олицетворённое поглощение дождевой воды (тела Балу) земным источником".
  Непосредственно после данного деяния (далее по тексту мифа) Анат обходит различные земные источ-ники, поскольку ей, боќгине растительного плодородия, необходимо оценить их обильность, а также ущерб от заќсухи после гибели бога Балу. Вероятно, ко времени создания мифа сама богиня Неба уже успела "переложить" на Балу (Баал-Хаддада) обязанность производить дождь и росу. Заметим, что Анат, как раннеземледельческая богиня Неба, - владычица "высокой, небесной, воды (А-Н)", но не "сладких" вод "бездны Абзу", вод земных источников, соотносимых с Великим богом-отцом (связь Аанат с земными источ-никами - через бога Балу, её раннеземледельческой эпифании, который, сделавшись богом земли и царём богов, унаследовал к моќменту создания мифа и эту функцию (ответственность за "источники бездны") от протоханаанейского бога-отца).
  Таким образом можно полагать, что когда богиня Неба поглощает материальную субстанцию Балу - "небесную влагу", то она (Небо) тем самым собирает (в виде испарений) росу и воды дождя (только), поскольку возвраќщает на небеса собственность, приќнадлежащую ей согласно архаичному праву.
  В первой половине II тыс. до н.э. Балу, по-видимому, уже являлся олицеќтворением производительных сил природы (в обряде священного брака бога Балу (в образе быка) и богини Анат (в виде телицы) акт их "любви" призван воздействовать как на плодородие скота, так и растительного мира). Символ Балу - фаллос, - круглый, рогатый головной убор (шапка), в котором обычно и изобраќжался Балу, заканчивается фаллическим навершием. Известны изображения Балу в облике быка (идол с головой быка и знаком фаллоса на лбу (14.с299)), а также и как громовика Алиййяну-Балу (либо Баал-Хаддада) - могучего воина, поражающего землю молнией-копьём (стела из Угарита; первая пол. II тыс. до н.э.; белый известняк (49-1.с159)).
  "Сделавшись" богом земли, Алиййяну-Балу (Баал-Цафон) борется за власть над миром с богами Муту (земќные недра) и Йамму (воды моря), иногда терпит поражение, но, в конце концов, одерживает победу (земледелие - осќнова производящего хозяйства и в Ханаане амореев). Так, Муту, обращаясь к Балу (Баал-Хаддаду), говорит: "А ты возьми облако твое, ветер твой, молнию твою, дождь твой с собою, семерых отроков твоих, восемь кабаќнов твоих". И энергичный, деятельный и справедливый бог-воитель Балу (Баал-Цафон, Алиййяну-Балу, Баал-Хаддад) - бог бури, грома и молний (небесного огня), дождя и связанного с небесной влагой (дождём (снегом) и росой) растительного плодородия становится владыкой мира, царём богов.
  С обретением силы и власти Алиййяну-Балу (Силач Балу) бестрепетно конфликтует даже с раннеземледельческой богиней Неба: дабы помочь жрецу-рапаиту Данниилу собрать останки его сына, убитого богиней Анат, Балу, постнеолитический (патриархальный) царь богов, громовержец (бог Неба - он), троекратно ломает крылья орлам (наказует уже уничижённую Великую богиню).
  В культово-мифологических предсталениях угаритян Балу (Баал-Хаддад), вероятно, уже к сер. II тыс. до н.э., занял ведущее место в пантеоне, хотя иногда, по традиции, и подчинялся главе совета богов Илу (со-гласно мифологии), которого оттеснил на задний план (особенно в эпоху гиксосов и постгиксосский пеќриод), а в I тыс. до н.э. культ Эла (Илу) ещё более отступил на задний план. В одном из мифов говорится, что владыка Балу (Ваал) утвердил своё господство "в восьмидесяти и восьми городах и ещё в девяти и в девяноста" (все числа - сакральная символика, соотносимая с хтоническими свойствами небосвода). Главный храм (дом) Балу, как царя богов (50.с24), находился на горе Цафон ("север"), хан. (гора Касия, греч.; "Хаззи", хет.; "Джебель-Акра", араб.), название которой вошло в имя бога - "Баал-Цафон" ("Владыка, хозяин (горы) Цафон"). Заметим, что в эллинистическую эпоху бога Алиййяну-Балу (Силача Балу) почитали как Зевса Кассия.
  Характерно (50.с241), что Библские варианты сказания (см. выше), использованные Филоном Библским, "разительно отличаются от угаритских мифов о строительстве" дома (храма) для бога Балу: в мифологии Уга-рита, по анаќлогии с "Энума Элиш", дом (храм верховного бога) строится после победы божественного героя над водным чудовищем (храм-дворец в честь Мардука возводится после поражения Тиамат, также как и для Балу - после его победы над богом моря Йамму).
  Как известно, Вельзевул (Ваал-Зевул, Баал-Зебул), упоминается в Ветхом Завете под именем "божества Акќкаронского" (4Цар.1.2) в качестве "Повелителя, царя, мух". Одним из главных атрибутов этого бога были мухи, изображения и фигурки которых найдены в его храмах ("Мифы народов мира. Энциклопедия". Под ред. С.А. Токарева. М. 1980. Т.1. С.229).
  Вельзевул (Ваал-Зевул), в силу новозаветных, евангелических, воззрений (49-1.с229), представляется как демоническое существо, верховный вождь адских сил, "князь бесов". Имя "Вельзевул" переводчик и комментаќтор Библии Евсевий Иероним (IV-V вв. н.э.) связывал с Баал-Зебулом, как с богом ассимилировавшихся филиќстимлян, а Д.Э. Райт (Библейская археология) интерпретировал как "Возвышенный господин".
  Для многих народов мира муха - символ нечистоты, носительница зла и болезней. В Иерусалимском храме не должно было быть ни одќной мухи. В ветхозаветной традиции вражеские египетские и ассирийские войска сравниваются с тучами мух. Древние евреи связывали с образом мухи не только Баал-Зебула, но и таких недругов Всевышнего, как Молох и Левиафан (на иврите "муха"- "זבוב" ("зебуб"), а слово "זבול" ("зебул") означает (как принято) "храм, дом бога"; заметим (см. по тексту), что фраза "(это) дом бога" на ивр. (и хан.) - "зе бет-ель"; если же термин "зебул" представить как выражение "зе бул(ь)", то здесь слово "бул(ь) ("בול")" означает (сл-рь М. Дрора) "урожай, плод", т.е. Баал-Зебул (Вельзевул) может означать "Хозяин (этого) урожая" (как божество плодородия)).
  Имя бога: "Баал-Зебул"- "Владыка дома, храма", хорошо ассоциируется с наименованием и содержанием Угаритского мифа "Дворец для Балу" (69.с90), выстроенного на горе Цафон (этот дворец, дом Балу, очевидно, являлся древнейшим храмом этого божества (50.) в Ханаане). Выдающийся специалист по мифологии Ханаана И. Шифман полагал, что "Баал-Зебул" - одно из многих имён Баал-Цафона, Ваала (Баал-Хаддада), сильнейшего из богов, "скользящего на облаке князя" (49-1.с159). Образ Баал-Зебула, как "мушиного бога", защищающего людей от укусов мух, по-видимому, являлся одной из эпифаний царя богов Балу. До нашего времени дошли заклинания, с которыми жрецы обращались к этому богу с прошением изгнать демонов или избавить от болезни. Ещё во времена израильского царя Охозии (851 г. до н.э.) Баал-Зебул был почитаем не только ханаанеями (центральный культ бога был в городе Экрон), но и древними евреями: царь Охозия обращался за оракулами к Баал-Зебулу (Ваалу), (4Цар. 1,2,3,6). Согласно Филону Библскому, в эллинистиче-ский период (49-1.с149) Балу отождествлялся с Зевсом, тоже громовержцем и тучегонителем, царём богов, не только как Зевс Кассий, но и как "Апомийос" - "Отвратитель мух". Зевсу в этом качестве (49-2.с188) приносились жертвы в Актийском храме. Не исключено, что термин "Зев(с)" - один из синонимов (краткое наименование) ханаанского Баал-Зевула (Ваала), как (эпифания) бога плодородия (Зевс изначально - малоазийское божество).
   Таким образом, и в первой четв. I тыс. до н.э., и много ранее, древние евреи, ха-ибири, считали Балу (Ваала, Баал-Хаддад-Сетха гиксосов) богом, по меньшей мере, не причинявшим им вреда.
  Характерно, что богиня Анат - "сестра и жена" бога Балу (жрица-рапаитка Пагату тоже сестра и жена Ак-хата, будущего главного жреца рапаитов Харнама (Миф "Волшебный лук"); а хаттская Великая богиня Вурунсема - мать и супруга бога Грозы Тару), главная помощница во всех его делах, пылает к нему совершенно не супружеской любовью, но материнской:
   Как сердце коровы к её телёнку,
   Как сердце овцы к её ягнёнку,
   Так - сердце Анат (стремится) к Ваалу.
   (Перевод И.Ш. Шифмана)
  Для сопоставления приведём подобный хеттский текст (KUB, XXX, 70, III): "как овца любит ягненка, корова своего теленка, родители своего ребенка...".
  И тогда эпитеты, использованные в этих очень красивых древних угаритских стиќхах, характеризуют Анат, как Великую неолитическую богиню-мать, а Балу - как её дитя (проявление). Если Анат беспокоилась за Балу, то (106.с92) "слаќбели её члены, дрожали её колена" (реакция матери). Когда Балу обратился за разрешением на постройку дома и возникли (дискриминационные) сложности, то свои обиды и жалобы, по старой памяти, он несёт маме Анат.
  Ханаанская богиня Анат - "Anath, Anata" северных и западных семитов, а также "Anait" армянќской мифологии. Почиталась Анат и в верхней Месопотамии - в городе Мари (106).
  В Ханаане (егип.-хан. "Та-Анат (Фаанаф)" - "Земля Анат", - такое наименование страны говорит о вестма высокой популярќности культа богини) богине Анат поклонялись веками и повсеместно. Ей посвящались деревья (69. с65), много городов носило её имя: Анат и Карт-Анат; Бет-Анат в Иудее, на землях колен Нефалимовом и Бениаминовом; в городе Анатод родился пророк Иеремия. Однако уже в I тыс. до н.э. культ Анат засвидетельствован лишь за предеќлами Ханаана: на Кипре и в Элефантине (под именем "Анатбетиль" ("Анат дома Бога"), который, вероятно, явќлялся синонимом элефантийской супруги бога Йаhу).
  Почиталась Анат и в израильско-иудейском доиудаистическом обществе. Так, мать Самегара (Шемагар - "Имя-гора"), героя Древнего Израиля, носила имя богини (Суд.3.31): "Самегар, сын Анатов... шестьсот человек филистимлян победил". По традиции и сегодня в Израиле даются женские имена "Анат".
  Интересно (55.с291), что в Элефантине, городе на острове в среднем течении Нила, обосновалась в VIII-VII вв. до н.э. еврейская военизированная колония, просуществовавшая, предположительно, до 405 г. до н.э. (Поќдобные поселения выявлены также в Саккаре, Эдфу и Гермополе (96.)). Иудейские поселенцы были организованы в виде благоустроенной общины, и ей в крепости было разрешено построить храм, где они поклонялись Госќподу Богу (под именем Йаhу). Одно из названий этого (72.) иудейского храма (без огласовки) - "мсгд" (на языке фаќлашей - "месгид"), что означает: "место, где падают ниц" (храм просуществовал до 410 г. до н.э.). Колонисты, в частности, почитали и Анат, вероятно, отождествляя её с египетской богиней Сатет, владычицей Элефантины (супругой Хнума, которого евреи там тоже почитали (как хозяина земли)). Богиня Анат в доиудаистическом пантеоне древних евреев считалась (49-1.с76) супќругой Госќпода (видимо, по той причине, что ранее Анат в представлениях хаабири считалась супругой Баала, а затем Баал-Хаддада и Баал-Хаддада-Сета (Сетха), их главного Бога в гиксосский и постгиксосский период и перед эпохой становлеќния библейского монотеизма, с которым (Баалом) в то время отождествлялся Йаhуе).
  В "Поэме о рапаитах" (И.Ш. Шифман "Угаритский эпос". 1993) и иных мифах Угарита богиня Анат изображена, как "мощная, облаќдательница царствования, обладательница власти, обладательница небес высоких... летящая полетом птичьим". Анат (подобно прочим Великим богиням) предстаёт и как дева-воительќница, богиня войны и охоты. Изќвестно изображение богини, стоящей в воинственной позе с поднятой правой рукой, в которой она (предполоќжительно, судя по египетскому изображению на надгробных плитах) держала боевую секиру, и со щитом и копьём в согнутой в локте левой руке (секира, копьё и щит не сохранились). Отметим и то, что сюжет угаритќского мифа "Волшебный лук" построен на страстном желании богини-охотницы завладеть луком, бьющим без промаха.
  Как уже упоминалось, представлялась Анат-воительница и львицей. Найќдено (к югу от Бет-Лехема, XI в. до н.э.) пять наконечников стрел (стрела-птица - эмблема богини Неба), на которых написано "'bd lb't" - "стрела (раба (богини)-львицы)". На одном из них было указано и имя владельца - "Бен Анат" (В. Mazar The Military Elite of King David". 1986).
  На одной пластинке из слоновой кости (К.Ф. Шеффер) вырезана женщина (Анат) с оголённым бюстом, её шея украшена широкой цепью, на головном уборе - змея. В руках богиня держит связку колосьев (богиня плодородия). Справа и слева от неё стоят два рогатых чудовища. Найдена и фреска с оргиастическим сюжетом культа плодородия на фоне храмовых воскурений. С одной стороны композиции стоит богиня Анат в белом одеянии, с другой - храм богини со жрецом у его дверей. Изображалась Анат и в виде обнажённой женщины, стоящей на льве (священный брак). Как с богиней плотской любви и плодородия, с Анат постоянно связывался эпитет "сила жизни" (57.с19).
  В Мифе "Балу и Муту" (69.с86) повествуется о том, что после смерти Балу (умирающее и воскресающее божество) на земле наступает засуха и опустошение. В отместку за гибель любимого "мужа и брата" и её по-следствия (владыка преисподней Муту отказывается вернуть Балу на землю), богиня плодородия Анат убивает бога Муту. В тексте мифа, практически, не рассказано о битве между ними (согласно ранненеолитической траќдиции, Великая богиня неимоверно сильнее и Муту (эпифания бога-отца), и Балу, этих "двух равно могучих испоќлина": "Она (с лёгкостью) схватила Муту, сына Илу" (Табличка KTU, 1.6) и разрубила его мечом-серпом). Описание последствий победы "воспроизводит цикл сельскохозяйственных работ после сбора урожая" (106. с354).
  Сакральная субстанция (божество) "Муту, Мот" ("Финикийскся история") - и смерть, и, в тоже время первозданная плодоносящая живительная сила (ил, пеќрегной (продукт смерти), создающий плодородие твёрдой, каменистой почвы Хаќнаана). Как жиќвоќтворящая субстанция, гниль (грязь) фигурирует и у Нонна Панополитанского (в его передаче Тирского мифа). Поэтому "только он, Муту, один... накормит богов и людей, насытит всех живущих на (этой) земле"; т.е. Балу (Баал-Хаддад), Владыка того, что на земле (и в небе), на это не способен (106.с97).
  Дабы возродить жизнь на земле, Анат размалывает жерновами останки убиенного ею Мота, огнём очищает от скверны смерти и рассевает их (животворящий ил) по полю подобно зерну (богиня плодородия заботилась о живительќной силе земли), и тогда Балу тотчас воскресает и возвращается к жизни, а напоённый и омытый им мир ожиќвает. Именно взаимодействие, единение богов (в начале - Великих бога-отца и богини-матери, а поздќнее - их эпифаний) возрождает умершие семена, брошенные в землю. В одном из мифов (63.с372) Анат, раннеќземлеќдельческая богиня растительного плодородия, убивает Муту, представляемого в образе "зрелого колоса", коќторый падает под удараим её серпа в конце лета (т.е. живительная плодоносящая сила бога недр земли Муту созќдаёт урожай, вливаясь в растения, затем гибнет (однако, не сам Муту) во время его уборки, но возрождается ежеќгодно (Балу же - каждые семь лет); поэтому и Муту (в одном из своих проявлений, но не как царь Шеола) - умирающий и воскресающий бог). Древние земледельцы Ханаана воспринимали распри своих богов Муту и Балу, что называется, как "единство и борьбу" противоположных сторон одного и того же явления (процесса), обеспечивающего поддержание жизни растительного мира. Поэтому и "никто (из них) не мог побеќдить", борьба, в конце концов, прекратилась и "боги примирились". Характерно, что табличка с рассказом о борьбе Балу с Муту "завершается гимном в честь богини (солнца) Шапаш" (106.с355); ибо тепло (солнце), влага и плодородие земли воспринимались как дарованное людям свыше совокупное божественное благо.
  На видение в образе богини Анат не только Владычицы растительного плодородия (растительности), но и Неба указывает её наименование. Богиня изначально - "госпожа Неба" ("Аn", шум., но, возможно, ещё ностра-тическое, - "небо"; точнее, как было показано в "Отцы Авраама", "А-Н" - "высокая вода" Небес; окончание "ат" же ставит выражение "АН" (небо) в форму женск. рода. И тогда "Анат" - "(госпожа) высокой (небесной) воды"). То, что Анат - богиня Неба, вытекает также и из надписи на стеле из Бейт-Шаана (107.с146), на кото-рой изображению богини сопутствует следующий иероглифический текст: "Анат(ит), - царица Неба и госпожа всех богов" (отождествляялась с египетской богиней Неба Хатхор).
  Богиня Анат - владычица птиц (символика неба): в мифе "Волшебный лук" орлы и коршуны - её священ-ные птицы. Иногда богиня и сама представлялась в облике орла или иных птиц (106.с53). Она - крылатая бо-гиня: "Анату распустила свои крылья и полетела" (106.с106). Анат нередко изображалась (нижняя панель кро-вати из слоновой кости, отнесённая Клодом Ф. Шеффером к Амарнскому периоду; Рас-Шамра) с двумя парами крыльев (одни - подняты, другие - опущены); с рогами, растущими изо лба, и солнечным диском между ними (как у Хатхор), кормящей грудью двух отроков, "близнецов" Шахару и Шалиму (коќторых после открытия текста об их рождении принимали за единое божество зари).
  Показательно проклятие, посланное в адрес богини Анат убитым горем Данќниилу, сразу же после того как его дочь Пагату, "искусная в делах небесных", по знамению - стае орлов и корќшунов, вьющихся над домом Даниилу, узрела, что с Акхатом, по вине богини Неба, произошло страшное неќсчастие (был заклёван орлом богини (убит самой богиней)). "Проклял Данниилу облако, чтобы... восемь лет не лился из него дождь, и чтобы не было росы" (облако, дождь и роса, число восемь - символика богини Неба), т.е. безутешный отец, не называя запретного имени, проклял виновницу смерти сына - богиню Неба. Позднее, узнав доподлинно, что произошло, "вознегодовал Данниилу на богиню (Анат) и на всю (её растиќтельную) природу". Характерно, что поглотила (съела) тело героя Акхата именно мать орлов (т.е. сама Анат).
  Представляется, что в древнем (вероятно, ещё доаморейском) мифе, описывающем этапы иннициации Ак-хата, "проклятия" Данниилу, как и реакция Балу, первоначально бога-рапаита, на смерть сына царя-рапаита (убивает трёх орлов) - позднейшие вставки, отражающие изменение раннеземледельческих представлений за счёт адаптации патриархальных.
  В мифологии Угарита Анат носит эпитет "невестка народа" (49-1.с75), т.е. является женой сына бога-эпо-нима угаритян, их создателя (либо самого демиурга). Существует мнение, что в протоханаанейской древности Угарита Анат считалась женой (и сестрой) хтонического бога "Угару", основателя и покровителя гоќрода Угарит (вероятно, хозяина равнины, на которой был заложен Угарит). Позднее, в мифе "Дворец для Балу", Угару уже выступает как "рядовой" бог: в качестве посланца владыки земли Алиййяну-Балу (Силача Балу) к Анат он преклонился пред ногами богини и простёрся ниц. И если, как предполагается, наименование "Угар(ит)" - один из протоханаанейских эпитетов богини-матери Анат, то тогда город Угарит был посвящён этой богине (подчеркнём, что и у хатти образование слов жен. рода (В.Г. Ардзинба) осуществлялось посредством применения окончания "ит" (в иврите слово "город" - жен. рода)). Возможно, что пара Угар-Угарит также являет собой один из примеров "расщепления двуполого образа (местного Двуединого божества) на мужской и женский".
  В некоторых текстах из Рас-Шамры второй супругой бога Илу названа "Рахмайу" ("дева"). Эта богиня связана и с охотой. В списке угаритских богов она стоит выше самой Асират (106.с47), семитической богини Неба, богини-матери (что указывает на устойчивость протоханаанейских жреческих традиций Угарита). Детьми Рахмайу (иногда Асират, отождествлявшейся с Анат) считаются Шалиму (Салиму) и Шахару, "близ-нецы", зачатые и рождённые в одно и то же время, боги утренней и вечерней зари, т.е. Рахмайу тоже богиня-мать и богиня Неба. В угаритском сказании о Карату, "любезном слуге" (жреце) самого Илу, обе супруги царя богов присутствуют на свадьбе героя, где Рахмайу благословляет новобрачных. Асират же мстит Карату (на-сылает на него смертельную болезнь), поскольку он, нарушив клятву, забыл принёсти ей обещанную жертву за благодеяние (золото и серебро), тем самым, оскорбив древнесемитскую богиню Неба. Поскольку обещанная жертва - это жертва по обету, не "тамид" (не регулярная), то забывчивость Карату, вероятно, обусловлена тем, что Асират не являлась для царя-жреца из Дитана божеством первостепенной важности. Очевидно, что в Угаќрите Асират почиталась меньше, чем Анат (106), и её храма в Угарите не было (свой обет Карату принял в гоќроде Тире).
  Предполагается (106.), что "Рахмайу" - это "дева и богиня охоты" Анат (со временем низведённая до роли дочери Эла), поскольку, как уже упоминалось, в Угарите богиня Анат иногда изображалась кормящей "близ-нецов". В "Сказании о Карату" богини Рахмайу и Анат характеризуются одним и тем же эпитетом - "прелест-ная". Из перечня богов, присутствующих на пиру у Карату (упоминается Рахмайу, но не Анат), а также из бла-гословления Илу (где говорится, что первенца Карату вскормят Асират и Анат, т.е. жёны Илу) явственно выте-кает, что Рахмайу - это Анат. Наиболее ранние следы культа богини "Рахмайу" зафиксированы в Ханаане на рубеже III-II тыс. до н.э. (106. с276). О том, что данный эпитет (Рахмайу) ведён амореями, свидетельствует ко-рень этого слова "рхм", которое на иврите ("רחם", "рехем") означает "чрево, утроба, матка", т.е. (богиня-)"мать".
  Примечательно и то, что и имя ханаанской девы-солнца Шапаш (эпифания анатолийско-натуфийской богини Неба) - протоханаанейско-аморейское.
  В "Финикийской истории" повествуется и то, что у "туземной нимфы" Анобрет был от бога Эла (Илу) сын по имени "Йехуд" ("Единородный",- перевод Филона Библского). Если имя "Анобрет" допустимо прочитать, как "Анот-рет", то "туземная нимфа" - богиня Анат, а сын её "Йехуд" - единородный бог как для аморейского, так и для протоханаанейского пантеонов. Именно по этой причине Эл и принёс его, первенца, в искупительную жертву Баал-Шамему (Шамемќруму) от лица всех богов (пришлых и местных) Земли Ханаанейской.
  Обратимся к архаичному божеству, известному под именем Кусар-ва-Хусас (Кусар, Хусар).
  Итак, в то время как в "Финиќкийской истории" Санхунйатона бог Хусар предстаёт как сын общесемит-ского божества Эла (т.е. явно принижается), в предании, лежащем в основе сирийской Апологии Псевдо-Милитона (50.с214), образ Эла, как творца, демиурга, вообще не фигурирует, а в качестве царя ханаанеев (т.е. их верховного божества) и отца Адониса (Адонис, божество финикийско-сирийского происќхожќдения, считался царём Библа), выступает бог Кусар-ва-Хусас.
   В космогонии Моха Кусар-ва-Хусас ("Умелый и мудрый", хан.) - устроитель космоса, Вселенной (создавќший Небо и Землю), демиург, порождёнќный Вечностью (Олам). Его наименование (Кусар-ва-Хусас) - один из синониќмов-характеристик, заменяющий запретное имя божества. Как "Умелый и мудрый", он близок к богу-отцу Энки ("Нудимуд", шум. - "Созидающий"; "Умману", акк.- "Мастер"), что может свидетельствовать об исторической синхронности возникновения этих образов (их едином праобразе) и их связи с истоками и с убейдской культурой (V - нач. IV тыс. до н.э., связана с прахурритами культуры "самарра"), и культуры "керамический неолит В" (5000-4300 гг. до н.э.), занесённой в Ханаан из Анатолии (в прибрежных областях Ханаана процветала т.н. культура "Вади Раба" (4700-4300/4000 гг. до н.э.)).
  Бог-ремесленник, кузнец и оружейник, Хусар наделён в аморейско-ханаанейќской мифологии сверхъесте-ственной созидательной силой (отголоски прежней значимости его образа как демиурга). В одной из Угаритских легенд он делает "Волшебный лук" (69.с94), стреляющий без промаха, предмет вожделеќния охотницы Анат. Чудесные палицы ("всепоражающее" оружие (107.с153)), изготовленные для Балу, обеспечи-вают последнему победу над безбрежным Йамму (64.; 69.), сыном Эла (эту победу Хусар приписывает себе, возможно, как бог-отец, оказавший помощь своему сыну):
   Пусть трепещет твой враг, о Баал,
   Пусть трепещет враг, побежденќный мною,
   Пусть будет повержен твой противќник...
  Характерно, что конкретные специфические свойства своим изделиям Хусар создаёт (творит, ибо он в прошлом - демиург) словом, называя имена, давая предметам соответствующие названия. Так, первая палица, по имени "Гонитель", "прогоняет" Йамму; а вторая, названная как "Удалитель", - поражает его насмерть ("удаляет").
  Примечательно, что Филон Библский представляет хаттского Хусара также и в качестве изобретателя спо-собов обработки железа. Ветхозаветная аналогия этому культово-мифологическому персонажу в таком случае - Тувал Каин, "который был (первым) ковачём всех орудий из меди и железа" (Быт.4.22). Дабы подчеркнуть глуќбокую древность образа Тувал Каина (сопостачимую с архаичностью образа Хусара), он включён в число "близких" потомков Адама.
  Имя "Тувал Каин" ("תובל קן") состоит из двух слов, в первом из которых ("תובל") корень слова "תבל" ("те-вел") означает: "вселенная, космос". Возможно, библейский термин "тевел" ассоциативно связан с шумерским наименованием метеоритного железа, - небесного, космического (т.е. сакрального) огненного металла "ан-бар", где "Ан" - "небо, космос"; а знак "бар" обозначает при письме "огонь" (возможно, возникающий при падении метеорита), которое (железо) впервые (в ритуальных целях, как моление) и обраба-тывалось божественным Тувал Каиным. В архаических обществах кузнецы воспринимались как "хозяева (вла-дыки) огня" (М.Элиаде); точнее, видимо, - как жрецы культа бога огня (бога-отца либо его эпифаний), подобно тому, как ткач или садовник почитались жрецами Великой матери.
  И, если, принимая во внимание издержки масоретской огласовки Ветхого Завета, это имя ("Тувал Каин") огласовать, как "Тевел Киэн", где "ки" - "земля, а "эн" - "владыка", шум., то оно может означать "Владыка земли и (всей) вселенной (космоса, неба)". И тогда не исключено, что наименование "Тувал Каин" - древнееврейское (добиблейское) наименование "Кусар-ва-Хусаса" (Хусара), с которым меќсопотамские племена Ебера-Абраама познакомились в Сирии или в Угаритском номе ещё на ранней стадии своей диаспоры. Отметим также, что музыкант Иувал, брат Тувал Каина, считался хаќнаанейским богом музыки (99.с159). В некоторых культурах и сам бог-кузнец был связан с музыкой и пением (М.Элиаде).
  Мифопоэтический брак Хусара с (106.) богиней Неба, которой вполне могла оказаться Вурусема - Великая богиня анаќтолийских хатти, указывает на Хусара, как на бога-отца.
  В Угарите (49-1.с596; 50.с203) божественные помощницы при родах (богини-акушерки) назывались "хусаќрот" (хусарот - "дочери Зари", т.е. богини Неба) и представлялись (как проявления Великой богини) в виде "умелых; полезных" птиц (голубей или ласточек). Так, в Гимне о свадьбе бога луны Йариху (отождествлялся с Сином) и богини Никкаль "хусарот" предписывается позаботиться о сыне этой пары: "Позаботьтесь о нём, из своих рук подќдержите его, дайте ему мясо с кровью, напитайте его, сделайте его сильным, когда супруга Йариху произведёт его на свет!" (106.с221).
  Как упоминалось, "Фуро", по прозвищу (50.с79) "Хусартис", "постоянно следоќвала" за неким высќшим божеством Сурмубелом (была его спутницей, возможно, супругой). "Откровения" же Сурмубела (его учение) записываќлись Тотом (то, что бог Тот (Таавт) входил в число спутников (в свиту) Сурмубела, говорит о высокой значимости статуса последнего).
  Если наименования "Сурмуќбел" и "Хусар" позволительно связать с одним и тем же персонажем, то прозвище "Хусартис" и наименование "хусарот" легко объясняются ("Древний человек и божество") типичным расщеплением: Хуќсар (Сурмуќбел) - Хусарот/Хусартис (Фуро), ибо по И. Шифману (50.с203) имя "Фуро (Хусар-тис)" также может ознаќчать "гоќлубка", т.е. "хусар-от" (не исключено, что эллинизированное "Хусартис" - это "Хусар(о)т-ис").
  Следует отметить, что в сказании о патриархе Данниилу говорится о функционирующем в его городе Харнам (вторая часть этого наименования - "нам", шум., означает "судьба, жребий") храме Хусара (в котором могли предсказываться судьбы).
  Так, имя "Сурмубел", производное от корня [srm] (сарам) - "обрезать, отсекать" (50.), может быть переве-дено как "Бог (бел), обрезающий (нить судьбы)". С назначением жизненной доли ("резать" - в смысле "нарезать долю"- определять судьбу) связывается и общеханаанейское божество Гад, бог (благой) судьбы (49.). Возќможно, имена "Сурмубел" и "Гад"- различные проявления одного и того же архаичного божества (в аморейќской версии Сурќмубел, как некое высшее божество, определил судьбу Эла как царя богов и явил знаки его моќгущества на земќлях Ханаана). Термин "бел" может указывать на эпоху образования и введения в миф этого имени, как на стаќровавилонский период (ок. 1930-1595 гг. до н.э.), очевидно, как следствие "обаяния" образа Энки, - демиурга и бога судьбы, личного бога племени "Авраам", обосновавшегося в начале в Сирии, а затем в Угаритском номе, где Энки, видимо, отождествлялся ха-ибри с Кусар-ва-Хусасом (106.с281). Подобно богу судьбы Энки, Кусар-ва-Хусас также способен определять будущее, например, - исход борьбы Балу с Йаму за власть над миром: "Ты (Балу) уничтожишь своего врага... Ты захватишь вечное царство и будешь вечно госќподствовать". Отметим и то, что сын Энки бог Таммуз (Думузи), идентифицировавшийся с Адонисом, счиќтался в Ханаане сыном Хусара (50.с279; 106.с160).
  Заметим, что, по мнению И. Шифмана (50.с203), бог Сурмубел тождественен "Творцу, Господину Тира", Мелькарту (быть может, вернее, отождествлённому с Мелькартом богу-демиургу, "тирийцу" Усу (Усою), во многом близкому к образу Хусара).
  Обратим внимание на название одного из дохеттских городов Анатолии - "Куссар", которое фонетически совпадает с наименованием божества (наиболее популярной его частью) "Кусар-ва-Хусас". В XIX в. до н.э. в Анатолии даже существовало государство Куссар(а) со столицей того же наименования (Д. Маккуин. "Хетты и их современники в Малой Азии"), которое Г.А. Меликишвили характеризует как хаттское. В "Автобиографии Хаттусилиса" также упоминается страна его царственного прапредка с названием "Куссар" (54. с506).
  Открытие методов изготовления изделий из рудного железа и иных металлов, как уже упоминалось, принадлежит Анатолии (например, найденное в поселении Чайёню изделие из меди датировано 7250 г. до н.э.). Следовательно, то, что кузнец Хусар (как владыка недр земли) предстаёт и в качестве изобретателя способов обработки железа (металла), позволяет соотносить его с хаттским богом-кузнецом Хасамилом (известен и хаттский город Самал). Поскольку в выражении (Ха-шам-ил) "ha" - определённый артикль, то слово "шам" должно являться существительным и интерпретировано, как "шем" - "имя" (на иврите "шам" - "там"). И тогда в переводе с ханаанского (иврита) наименование "Хасамил" (Ха-шем-ил) может означать типичное "Это Имя - Бог" (у современных евреев одно из имён Господа Бога - "ha Шем"), подразумевая при этом бога-кузнеца Куссара (один из синонимов).
  Если всё выше изложенное позволяет относить анатолийский образ бога-отца Хусара к VII-VI тыс. до н.э., то тогда, можно полагать, что Хусар (Кусар-ва-Хусас) - одно из высших анатолийских божеств, занесённое в Ханаан (и далее в Египет) волнами мигрантов из Анатолии на этапе "керамический неолит А".
  На восприятие Хусара, как общепротоханаанейского бога-демиурга (расчленившего Яйцо Вселенной, - образ, популярный в древнеегипетской мифологии), указывает, в частности, то, что одной из резиденций этого бога считался город Хикупту (Мемфис), где Хусар, по-видимому (106.с283), отождествлялся с Птахом, богом-демиургом, также творившим словом, создателем и покровителем ремёсел. Не случайно верховный жрец Птаха в Мемфисе носил титул: "Великий мастер ремесла" ("Великий начальник ремесленников"). Птах, подобно Хусару, идентифицировался и с Гефестом, тоже строившим самодвижущиеся механизмы и дома для богов (Хусар построил, в частности, дом для Балу). Показательно, что культ бога Птаха не только имел общеегипетќский характер, но и был распространён на Синае и в Палестине (49-2.).
  Предполагалось, что обычно бог Хусар живёт и трудится (миф "Дворец (дом) для Балу") на островах Крита (Кафтару), на (миф "Волшебный лук") одной из гор (неолитическое население Крита - выходцы из Анатолии, принесли с собой образ своего бога-отца; однако не исключено, что Хусара на Крит занесли ханаанеи). И тогда Хусар, отождествлённый "Финикийской историей" с Гефестом, - древнегреческим богом огня, обитает на острове Санторини, в огненных глубинах действующего вулкана, поскольку и аморейско-ханаанейский бог земных недр, владыка мёртвых Муту, любимый сын Эла, сохранил прежний, протоханаанейский, адрес "места жительства" одной из эпифаний (владыка недр земли) анатолийского бога-отца (о чём свидетельствует ханаанейский миф): собираясь в очередной раз сразиться с богом Балу (Ваалом), "Кафтару (Крит) покинув... набросился Муту на Балу" (69.с89). Подтверждение предпоќложению о том, что "гора" Хусара это - действующий вулкан (Гефест - он же и бог Вулкан), можно усмотреть в распоряжении Илу (Эла), в котором царь богов, благословляя Муту и желая воздать славу своему сыну в ознаменование его победы над строптивым автохтоном Балу, приказывает Хусару: "В честь он (Хусар) твою (в честь Муту) вознесёт дыма столбы", т.е. разбудит вулкан на Санторини (и тогда Хусар как прежний (архаичный) бог-отец - владыка подземного мира). Очевидно, что на острове Санторини (подробнее см. "Исход евреев из Египта") вулканическая активность была высокой и в эпоху создания ханаанейских мифов.
  Протоханаанейский бог Усу (Ушу), помимо основания Палеотира, известен как первый охотник, а позднее и как изобретатель и покровитель мореходства, столь значимого для финикийцев (аморейско-ханаанейская мифология). В тоже время Усу (Усой) - культурный герой, ибо по Санхунйатону ("Финикийская история") он обучал свой (созданный им) народ. Богу Усу приписывается также и основание одного из древнейших ханааќнейских культов, - культа Огня (50.с224) и принесение (первым) крови животных в жертву Огню. Заметим ("Ригведа", "Шатапатха-брахмана), что у индоариев первым совершил жертвоприношение и даровал людям огонь бог Вивасват, олицетворявший свет (Вивасват - тоже прародитель людей).
  Согласно "Брахману", Огонь - Владыка "этого мира", - земли и её недр, и тот, кто совершает жертво-приношения "на огне" (богу Огня), - "тот продолжает себя" (ибо бог-отец, бог земли и её недр, - податель зачатия). Огонь - одно из воплощений Владыки "нижнего мира", Великого бога-отца; и, соответственно (Танах), "пища огня - есть жертва Господа (Йаhуе Элоhим)" (и как владыки земли и преисподней, и как божества Неба: монотеизм сомкнулся с культом изначального палеолитического Единого бога ("Древний человек и божество")).
  Примечательно, что Усой ("Финикийская история") в тоже время приносит и жертву Ветру-дуновению (явные парралели к Библской версии) - т.е. первотворцу Колпию (не только создателю Вечности, но и родоначальнику народа Ханаана), и посвящает ему и Огню по стеле.
  Следует отметить, что на иврите слово "гореть, вызывать жар" - "ликдоах", означает в то же время и "сверлить, буравить". Идентичность этих понятий указывает на способ добывания огня у евреев в глубокой древности: огонь возгорался в процессе трения при сверлении; т.е. при вращении обожжённой палки, встав-ленной в углубление куска дерева (приспособление в виде перевёрнутой буквы "Т").
  Наименование прадравидийской богини "Usa(s)" ("Уша(с)"), дочери "высокой" Адити, для которого (имя "Usa(s)") несомненны (8.с370) Хараппские истоки, означает (49-2.) - "свет, свечение". В ведийском пантеоне Ушас - "дочь неба... ярко пылающая, (вечно) юная... в светлых одеждах", богиня утренней зари, "утренний свет" (на санскрите "уша" - "рассвет, заря"), разгорающийся "на пороге неба... (и) освобождающий путь Солнцу" (Ригведа, I, 113; гимн Ушас). В гимнах Ригведы Ушас соотносится и с коровой (т.е. богиня Неба Ушас в тоже время и Великая иать (корова - эмблема)): с багряными коровами сравниваются животворящие (порождающие жизнь) лучи Ушас; коровы также влекут и её колесницу.
  Следовательно, наименование "Усой, Усу(й), Ушу(й)" связано с неким термином из языка натуфийцев, обозначающим не только небо, но и огонь, как источник света. В "Финикийќской истории" Санхунйаќтона Свет, Огонь и Пламя - порождения "Эон протогона" (Вечности); как и сам демиург Усуй (или изначальный Ветер (Колпий) - дух, дыхание мрака Хаоса, согласно Библской версии творения). И тогда возќможно существование архаичной функциональной взаимоќсвязи (как эпифаний ранненатуфийского Двуединого божества) богов с именами "Усуй, Усу, Ушу", "Usa(s), Уша(с)" (богиня, рождавшая "Утреннюю звезду" Ве-неру) и "Ушанас" (асур, ассоциирующийся с планетой Венера, поскольку название планеты Венера в индийской астрономии и его (асура) другое имя "Шукра" ("светлый") совпадают, а в мифах встречается выражение: "Шукра Ушанас", владыка планеты "Шукра").
  Не исключено, что в основе и "усойского" мифа, и описанного в Финикийќской космогонии Моха акте творения посредством соединения "Вечности" с самим собой лежит либо египетский прототип - образ и деяния бога Неб-ер-чера (сотворившего из себя бога-демиурга Хепри), либо единый, общий для протоханаанеев (и прахатто-хурритов), египтян и прадравидов, исходный натуфийско-анатолийский прообраз.
  Следует отметить, что выявляются и некоторые близкие параллели в трактовке образов Усу и Хусара: в фабуле возникќновения богов; в характерной связи с огнём; в изобретении мореплавания (по Санхунйатону). Существует и предпоќлоќжеќние (49-2.с31), основанќное на кажущемся сходстве имён (и ряде параллелей), о том, что Усу, Ушу - это Х(Ус)ар.
  Вполне возможно, что библейские "Хен, Хин (Хна), Кен (Кна)" (упомиќнается, в частности, в текстах из Рас-Шамры) и "Аваддон" - синонимы некоего протоханаанейќского божества подземного огня "Геенны огненной", преисподней (т.е. "Хен/Кен" это - "Ав-аддон" ("Господин Отец")). Однако не исключено и то, что это - боги различных культурных эпох, но с идентичными эпифаниями. Поскольку супруги "Хна/Хен/Кен" и Хенат (Кенат), считались также и родоначальниками некоторых племён Ханаана (например, "сыновей" из долины "Кенном" в Иудее), можно предполагать, что божества с такими именами - Великие бог-отец и богиня-мать раннеземледельческой религии некой волны архаичных племён.
  Ханаанейско-ивритское "Аваддон (hа баддон)" обычно принято понимать как "недра" (ивр. "baddon (vaddon)" - "(место) разрушения"; в средневековой демонологии Аваддон - демон-разрушитель). В поздней раввинистической литературе "Авадќдон" - самый нижний из четырех разделов преисподней. Это имя, рассмотќренное в виде словосочетания "абба ад(д)он", может быть истолковано и как (бог-)"отец - владыка (преисподней)". Отметим, что название "Авадон" встечается в Танахе как теофорное имя у представителей нескольких колен Израилевых, а также в качестве названия поселения (города) колена Асирова (Нав.21.30).
  Заметим, что не только Хен/Кен или Аваддон - братья Египта, но и бог Даг(о/а)н "был братом Египта, [бога] который правил в Африке" (106.с154), что может указывать на общие истоки культов этих божеств.
  Несомненно, что древний Дагон (Сит(он), Цид(он), где "сит, сид" - это хан. "даг" (рыба)) - протоќха-наанейское, несемитическое божество, заимствованное и адаптированное амореями.
  Так, бог Сид (Цид) настолько архаичен, что считался божеством ещё в эпоху собирательства, охоты и рыбоќловства (т.е. в эпоху раннего натуфа в Ханаане). Вероятно, с этих времён, в силу традиции, Дагон и изобраќжался (94.с377) человеком с рыбьим хвостом вместо ног. Возможно, подобно убейдскому Эа (Энки), предќставќляемому в таком же виде, во времена неолита Дагон считался и богом вод. Не исќключено, что образ бога Даг(о/а)на восходит к анатолийскому (прахатто-хурритскому) прообразу. В "Фиќникийской истоќрии", лишь частично отражающей раннеземледельчеќские воззрения жителей Ханаана, бог Даќгон представлен как изобретатель хлеба и плуга (50.с76 ); а в ханаанейском языке (и иврите) слово "даган" ("דגן") приняло значение "зерно, колос, хлебный злак". Как изобретатель хлеба, Дагон ассоциировался с "Зевсом Аротрием" (50.с76) и считался покровителем земледелия, богом, дающим жизнь урожаю. Так, плодородная равнина Шарон (95.с293) называлась "мощной землёй Дагона". Поскольку Даг(о/а)н ассоциировался с Зевсом, то он нередко восприќнимался как царь богов (4.с182). И бог Даг(о/а)н непрерывно вёл борьбу с силами беспорядка и хаоса, с чудовищами, подобными Лаббу (левиафану), и всегда побеждал (55.). Известно (55.с31), что в древней Эбле Даган являлся верховным божеством, владыкой земли и воды города. Этот бог считался и покровителем населения долины Среднего Евфрата (49-1.с346): в городе Мари был храм Дагана (11.с184). Во времена Саргона Древнего (III тыс. до н.э.) Дагон (Даган, акк.) был главным богом Северной Сирии: "бог Даган дал ему (Саргону) верхние земли" (т.е. позволил их завоевать). Примечательно, что в аккадской мифоќлогии Даган почитался как бог не аккадского (вообще не семитского) происхождеќния. В Угарите (рубеж III-II тыс. до н.э.) были найдены (К.Ф. Шеффер (97. с83)) храмы Дагана и его сына Балу (40х20 м), которые находились на самой вершине городского холма, причём, храм бога-отца Даг(о/а)на располагался знаќчительно выше, чем храм бога-сына, но (106. с214) имел меньшие размеры (Балу ещё не царь богов, но более почитаем, чем Дагон). Оба строения были сооружены по одинаковому плану (трёхчастная планировка) - собстќвенно храм, примыкающий к нему вестибюль, и перед ним большой двор, обнесённый мощной стеной. Ориенќтированные по оси север-юг, прямоугольные постройки содержали внешнее и внутреннее святилища (места отправления культа). На открытом дворе находился алтарь (2,2х2 м), где и совершались общественные богоќслужения. К входу во двор (с восточной стороны) вела особая "дорога процессий". У филистимлян кон. II - нач. I тыс. до н. э. бог Даг(о/а)н - верховное божество, громовержец и воитель (известен храм Дагона (Бет-Дагон) в городе Азоте (1Цар.5.2,3)).
  
  
  
  8.3 Аморейско-ханаанейские боги.
  Для пантеона богов Библа, первого города в Финикии, основанного Элом, корнем генеалогического древа, обычно представлялась (первая) супружеская пара "Элион" ("Высочайший") и богиня "Берут" (принятое толкование - "союз"), имя которой, как усматривал Б.А.Тураев, может являться олицетворением особого договора, заключённого между богом и людьми ("брит", ивр.; "бритум", акк.). Детьми Элиона и Берут считались Небо (Баал-Шамем) и Земля (""ers-et-", акк.; "арец" и ""ars-", ивр.; ""ers-et-", акк.-арам.), породившие в свою очередь следующее поколение боќгов: Эла (Илу), Дагона и бога Бетэля (Бетилу) - воплощение священных камней.
  Огласуем наименование "Бер-ут" как "Бер-ит". И тогда оно однозначно интерпретируется как "зерно; хлебный злак": в имени "Бер-ит", его часть "б(е/а)р", ивр.-хан. ("נר"), означает "зерно; (хлебный) злак"); а "ит" - типичное окончание жен. рода.
  Поскольку основой производящего хозяйства амореев-номадов являлось кочевое скотоводство, то до перехода к оседлому образу жизни они, по всей вероятности, мало интересовались возделыванием злаков и в подобной богине не нуждались. Следовательно, имя "Берит" - один из синонимов к наименованию некой протоханаанейской Великой богини плодородия, возможно, Анат. И тогда её супруг Эл-Элион ("אל-עליון", ивр.) - "Бог Всевышний" (Быт.14.18-20), - также протоханаанейское божество (у амореев он долго не функционировал: погиб, растерзанный диким зверем; обнако его образ сохранялся в ханаанейском народе, поскольку фигурирует в Ветхом Завете). Не исключено, что "Элион" - протоханаанейский синоним к образу демиурга Хусара.
  Место, на котором в Библской мифологической системе стоял Элион ("Высочайший"), в Тирской занимал Шамемрум ("Высшее Небо"), отец Эла (т.е. старщее поколение богов не упоминается). Считается (50.с31), что к общеханаанейской (и, в частности, к Угаритской) системе Тирский мифологический цикл присоединяется довольно искусственно (не исключено, что данное мнение обусловлено скудностью информации). От содержания же Сидонского и Беќритского пантеќонов к нашему времени сохранились лишь мелкие фрагменты.
  В одном из мифов рассказывается, что Баал-Шамем был неверен своей жене, которая воспринимала измены мужа весьма болезќненно. Помимо прочего, Баал-Шамем (прототип греческого Урана) собирался убить всех своих сыновей от боќгини Арец (Земля). Древнегреческая мифология сгущает краски в подобной истории: все дети Урана, облаќдающего бесконечной плодовитостью, были ужасны видом и отцу своему ненавистны, поэтому Уран пряќтал их в утробе Геи (Земли), которая тяжко от этого страдала. Старший сын богини Арец, - бог Эл, возмужав, решил отомстить отцу за оскорблённую мать и по её настоятельной просьбе, вместе с нею и её союзниками выступил против Баал-Шамема (как Крон против Урана). Молодой бог победил отца и лишил его власти. Многократные попытки Баал-Шамема вернуть себе власть над миром успехом не увенчались. В конце концов, Эл перехитрил отца, оскопил его (в греческом мифе - серпом), лишил мужской плодоносящей силы и, тем самым, осквернив Баал-Шамема, окончательно отнял у него возможность возвращения к власти. Отметим, что отправление кульќта Баал-Шамема (помимо культово-мифологического обоснования обряда "Молох") документально засвидеќтельствовано в Библе середины Х в. до н.э. (50.) и Тире начала VII в. до н.э. (94.).
  Заметим, что в одном хеттском мифе, основанном на хурритском источнике, гениталии шумерского отца богов Ану (дабы свергнуть того с престола) были удалены (откушены) его сыном Кумарби, - хурритским "от-цом богов", отцом бога Тешшуба, главой следующего поколения богов хурритов (в шумеро-аккадской миќфо-логии подобный сюжет отсутствует).
  Хурритско-ханаанейский мотив оскопления нашёл отражение не только в греческой, но и в древнееврейской мифологии. "Ной... наќсадил виноградник; и выпил он вина, и опьянел, и [лежал] обнаженным в шатре своем. И увидел Хам... наготу отца своего" (Исх. 20-22). Когда (Быт.9.24) "Ной проспался от вина своего, (то) и узнал, что сделал над ним младший сын его".
  Очевидно, что здесь речь идёт не о Яфете, младшем сыне Ноя, но о младшем сыне Хама, поскольку именно он глумился над несчастием праотца своего. Таким образом, Ханаан и был тем младшим сыном, который оскверќнил своего деда. О том, что произошло с Ноем, Книга Бытия не повествует; однако, мидраши (99.с177) заполнили эту лакуну краќсочными рассказами о кастрации Ноя, за что Ханаан, сын Хама, и был проклят (Хам, ранее благословлёнќный Господом в числе сыновей Ноя, основоположников обновлённого человечества, не мог быть проклят). Ной же, ритуально нечистый из-за своего дефекта (оскверняющего ранения), к священнослужению более не допускался.
  Другая версия гнусного проступка Ханаана вполне может вытекать из того контекста, который связыва-ется Ветхим Заветом с понятием "нагота отца" (Лев. 20.11): "Кто ляжет с женою отца своего, тот открыл на-готу отца своего" (выражение "открыть наготу" - эвфемизм для обозначения коитуса). Не исклюќчено, что Хам, увидевший "наготу отца своего", позвал позлодарствовать и Ханаана, а тот сексуально надругался над пьяным до бесчувствия праведником.
  Как известно, в ностратические времена слово "эл" использовалось как имя нарицательное - "бог" вообще (в ностратическом языке др.-сем. слово "эл, ил", возводится к прилагательному "красный, бурый" (ассоциация с огнём). Так, у семитов-аккадцев, в частности, слово "ил, илу" и означало просто "бог", также как и у ветхозаветных евреев - "Эл". При этом предполагается (57.), что, как имя собственное, угар. "Илу", (финик. "Эл",) первоначально означало "сильќный, могучий".).
  Образ бога Эла (Илу) особенно рельефно представлен в мифологии города Угарита (тексты из Рас-Шамры), где этот бог, относящийся к древнейшему слою религии семитов-номадов (бог-отец патриархальной культуры), приобрёл (адаптировал) и ряд важных эпифаний автохтонных культов. Эл (Илу) Ханаана - это бог-демиург, творец мироздания и всего сущего, отец богов и людей (первопредок), ниспосылаюќщий потомство, верховное божество пантеона (ещё в начале II тыс. до н. э.), глава совета богов и верховный судья. Он - владыка лет ("господин годов"), т.е. времени (из тех же концептуальных соображений и Господь Бог поименован как "Владыка вечности" (49-1.с507)). В качестве владыки Неба Илу (Эл) посылал на землю дождь, ветер, бурю, молнии (т.е. Эл почитался и как громовержец); был олицетворением плодоносящего начала, богом плодородия. Илу - покровитель царей и царской власти, всякое царство - "дар Илу" ("Сказание о Карату"). Никто не смеет что-либо предпринять без дозволения и благословения царя богов. Так, бог Балу не дерзает саќмочинно благословлять и определять будущее преданных ему людей, даже таких как, Данниилу - рапаит, жрец его культа (текст священного предания о Данниилу найден в храме Балу), и принужден просить об этом самого Илу. В "Финикийской истории" бог Эл, "обходя Вселенную", даёт власть над землёй Ханаана своей сводной сестре и жене Астарте, брату Демарунту и "сыну" Ваалу, а Анат - даже власть над Аттикой (как властелин мира).
  Известны изображения Илу и в образе быка, и в виде величественного бородатого старца, сидящего на троне в длинќной одежде и высокой тиаре с рогами и принимающего жертву, а также благословляющего жертвователя.
  Следовательно, в эпоху ханаанского расцвета культа Илу (Эла), он, практически, - универсальное, всеобъемлющее боќжество. По характеру Илу предстаёт в мифах как справедливый, добрый, мудрый и милосердный патриарх.
  В пору заката его культа, - бог Илу пассивен и бездеятелен, и значим лишь как символ высшей власти. Так, однажды Балу и его верные сподвижники (Табличка VI AB, текст плохо сохранился) неожиданно напали на престарелого Илу в его дворце на горе Цафон и "ранили" того (т.е. совершили дворцовый переворот). При этом "нечто" упало на пол (что-то у Илу отрубили или отрезали). Поэтому данное ранение обычно интерпретируется как оскопление Отца богов (типичный хурритско-ханаанейский метод борьбы при смене поколений богов). "Раненный", Илу с позором бежал на край света, "к истоку Рек, в пропасть Хаоса", где и обосновался. Свергнутый Владыка, стеная, воззвал о помощи к своим сыновьям (заметим, что бог Балу - не сын Илу). Бог моря Йамму, первым услышавший зов скорбящего Илу, поднёс отцу в знак уважения крепкий напиток. Илу благословил Йамму, дал ему новое имя, объявил своим преемником (наследником трона царя богов) и пообеќщал, что Кусар-ва-Хусас выстроит тому дом (дворец).
  Следует подчеркнуть, что важнейшим атрибутом значимости (признанием дееспособности) того или иного божества в ханаанском пантеоне прежде всего служило наличие у него дворца: "когда будет у Балу дворец, тот (бог Балу) сможет установить время дождей, время потоков, он возвысит свой голос в облаках, бросит на землю молнии" (миф "Дворец для Балу").
  В дальнейшем Илу, уже не царь, но всё ещё глава Совета богов, хотя пассивен и бездеятелен, поскольку был лишён способности порождать (творить жизнь). Он более никогда не пытался вернуть себе верховное по-ложение, и даже тогда, когда Балу (Алиййану Балу), отнявший у него одну из любимых жён, бывал мёртв. С Илу, потерявшим былую власть, иногда весьма непочтительны. Так, когда Балу посылает богиню Асират к Илу с просьбой о постройке дома (дворца) для него, Илу "дрожит от радости" и спрашивает: "Зачем пришла Родиќтельница богов?.. Побудила ли тебя к этому любовь царя Илу?". Но Асират презрительно отвечает: нет, "наш царь (не ты, а) - Алиййану Балу, он наш Судья, и нет никого выше его" (Ugaritic Manual, nr. 51; Oldenburg, p. 118). Илу, раздосадованный её ответом, в просьбе отказывает. Разрешения на постройку дома для своего возќлюбленного Балу, путём угроз и запугивания, добивается у старца Илу богиня Анат (Угаритский миф "Дворец для Балу" (69.с 86).
  И Илу, смертельно обиженный и оскорблённый, потребовал, чтобы Йамму прогнал Балу с царственного трона, захваченного тем (М.Элиаде. "История веры и религиозных идей"). Во исполнение обещания, данного отцу, в первом же сражении с Балу за трон, победу одерживает бог Йамму ("море", хан., ивр.) - владыка водной стихии, разбушевавшегося водного хаоса. С Йамму связывались штормы, ураганы и землетрясения (он, как Посейдон, - "колебатель земли"). Бога Йамму обычно сопровожќдают морские чудовища: левиафан, дракон и др.. Бог моря жесток и деспотичен, он обложил данью всех побеќжќдённых им богов.
  Представляется, что Йамму, носящий эпитет "Судия речной" (Миф "Балу и Йамму"), по-видимому, подобно Абзу, первонаќчально почитался богом земных и подземных пресных вод (богом рек и источников). Примечательно, что, получив от Эла "морскую" эпифанию архаичной Великой богини (слывшей как "Великая Асират Морская" либо Тиамат), и обещание получить в наследство трон царя богов, Йамму, после победы над Балу, счёл возможным обращаться к Совету богов в ранге: "ваш господин, ваш владыка" повелевает, - как состоявшийся царь богов. На один из Советов богов Йамму присылает послов с категорическим требованием о полном, рабском, подчинении ему бога Балу (жителей оккупированного амореями Ханаана). И не питающий симпатий к протоханаанейскому Балу (и его строптивому народу), униженный им бог амореев Эл (Илу), глава Совета, санкционирует обращение Балу в рабство ("дискриминация" бога Балу, месть ему, проявлялась и в запрете Илу на строительќство дома (дворца) для Балу, в то время как все прочие боги, дети Илу и Асират, уже обладали дворцами (дворец - символ власти)). Однако это решение (обращение Балу в рабство) реализовать уже невозможно: к этому моменту Балу - могучий бог и великий воитель, - бог-громовик "Алиййяну-Балу" ("Силач Балу"). Даже потерпев сокрушительное поражение и подчинивќшись богу Йамму, "Скачущий на облаке" (Балу) не смирился и при поддержке пришедших ему на помощь Хусара ("друга и товарища") и богини-воительницы Анат воспрял и всё же одолел бога моря Йамму, предварительно убив его стража-левиафана (нечто подобное, но гораздо ярче, произошло в Индии, где древние, автохтонные, дравидийские боги в конечном итоге, практически, "взяли верх" над богами арийцев-завоевателей). И в эпилоге Алиййяну-Балу с гордостью заявляет о своей окончательќной победе: "Разве я не уничтожил Йямму, любимого Илу? Разве я не уничтожил бога-реку, великого бога? Разве я не заткнул пасть Дракону? Я заткнул ему пасть! Я уничтожил извивающегося Змея, могучего, семиглаќвого!" (перевод Oldenburg, p. 198)).
  Общесемитская богиня Асират (Ашрату, амор.; Асирту, угар.; Ашера, Ашторет, ивр.; Ашерту, хетт.) - праматерь богов и людей (к её детям Балу "явно не относится" (106.с47)), владычица сущего, супќруга Эла (у амореев Сирийской степи явќлялась супругой их верховного бога Марту). Другое наименование этой древней богини - "Илат(у)" ("боќгиня"). Тот факт (106.), что и у древних арабов существовала богиня с именем "Аль-Илат" ("Алилат"), указывает на общесемитскую "принадлежность Асират (пара "Илу-Илат(у)" (Эл-Элат) - пример "расщепления" двуполого образа Двуќединого божества). В городе Эбла III тыс. до н.э., в частности, Асират имела статус "богини Эблы" (106.с61), т.е. верховной богини этого древнейшего семитичеќского города-государства. Изќвестно, что ещё в первой полоќвине II тыс. до н.э., (в Ханаане были весьма сильны раннеземледельческие традиции) центрами почитания Асират ("Сказание о Карату") были города Тир (Аси-рату тирийцев), Сидон (Илату сидоќнян) и Библ (Баалат-Гебал).
  Примечательно, что Геродот отождеќствлял Аль-Илат с Афродитой Уранией (т.е. "Небесной"). Ханаанская богиня Астарта (Асират) - божество любви, подобно Афродите. Среди посвящений богине Асират важное место заниќмали и предметы фаллического культа (она - богиня плодородия).
  Как богиня войны, Астарта (Асират) воспринималась вследствие её идентификации (отождествления) и с Анат, и с аккадской Иштар. Так, в договоре ассирийца Ассархаддона с царём Тира Астарта, подобно Иштар,- богиня войны (50.с106): "Астарта да сокрушит в страшной сече ваш лук".
  Асират (106.с93) выступала и как владычица моря (солёных вод "мирового моря") - "Великая Асират Мор-ская" (параллель к образу Тиамат). В этом качестве она покровительствовала рыбакам. Связь Асират с воќдами моря свидетельствует, как считается, о её принадлежности к самому древнему слою общесемитичеќской рели-гии и мифологии.
  Характерно (для патриархальных представлений амореев-номадов), что позднее верховный бог Илу кардинально урезал права "Великой Асират Морской" в пользу бога моря Йамму: "в угоду ему вырвет (Илу) столбы (морского) жилища Астарты (Асират), опрокинет трон её царства, разобьёт её скипетр" (106.с87). Астарта же, дабы преќдотвратить это деяние, в надежде на милость вознесла Илу моление: на морском берегу она принесла рыбу в жертву Илу (как богиня моря) и устроила в честь него жертвенный пир (Миф "Дворец для Балу"). Однако Илу решения своего не изменил, и Астарта была вынуждена "проглотить" обиду. Но поскольку великая в прошлом богиня унижений не прощала, то и в борьбе бога Йамму с Балу семитическая богиня выступала как союзница протоханаанейского бога, и когда Йамму был повержен, Астарта (богом моря она его (Йамму) упорно называть не желала) возликовала: "Наш пленник - Йамму, в наш плен попал Судия речной" (106.с90).
  Обида Астарты была столь велика, что заслонила и конфликтные отношения, которые у неё сложились с богом Балу (Алиййяну-Балу): в угаритских мифах неоднократно подчёркивается, что Астарта жаждет любви Балу, но он насмехается над нею (это, возможно, отражало отношения между завоевателями и автохтонным населением Ханаана на начальном этапе их ассимиляции).
  Мифологические образы богинь Асират и Анат ("Астарты" Ветхого Завета), естественно, содержат много общего (обе в прошлом - Великие богини ("Древний человек и божество")). В Угарите и та, и другая слыли символом женской красоты, при воспевании которой их тоже не разделяли: "чья прелесть, как прелесть Анату, чья красота, как красота Астарты". По-видимому, отождествление богинь произошло, по крайней мере, ко времени создания "Сказания о Карату", в котором старший сын Карату обозначен как "Тот, кто сосёт молоко Ашеры, кто сосёт грудь девственной Анат". Богини одновременно были и девами, и супругами, и матерями, и сёстрами и, в конечном итоге, слились. По одной из мифологических версий, Асират и Анат (вероятно, как супруги Илу) живут в одном и том же месте - на горе Имбабу (106. с284). Астарта, в качестве Анат, живущей в недрах земли, носила даже название - "Астарта Пещерная".
  Известно, что древние египтяне вначале идентифицировали богинь Анат и Асират, но позднее (вторая половина II тыс. до н.э.) воспринимали их как единое божество - "Анаташтарт". Ветхозаветные пророки также не слишком разделяли богинь, порицая тех, кто "стали служить Астартам".
  Многочисленные фигурки Асират (Астарты, Иштар) были найдены при раскопках в наслоениях Израиль-ского периода (70-1.с210). Так, бронзовая статуэтка сидящей богини-матери ханаанейского типа найдена на ритуальной площадке XI в. до н.э. в Ацоре (Ibid., р.352). В Ветхом Завете имя "Ашторет" упоминается до-вольно часто. Слово "ашторет" (как имя нарицательное) обозначало у евреев Ханаана приплод в стаде, (Втор. 7.13; 28.4,18,51). Принято полагать (70-1.с 237), что культ Ашторет в Израиле обусловлен влиянием Астарты Сидонской ("И стал Соломон служить Астарте, божеству Сидонскому" (3 Цар.11.5)). Однако, не в сидонском, но в тексте ритуала (KTU 1.23), связанного с богиней Асират из Угарита, говорится: "На огне семь раз отроки варят козлёнка в молоке". Этот же ритуал, связанный с плодородием, в Угарите совершался и в честь Рахмайу-Анат (в тексте мифа (106. с115) говорится, что и для Асират, и для Рахмайу одновременно сварили козлёнка). Именно этот ханаанский ритуал обусловил требование Ветхого Завета: "Не вари козлёнка в молоке". Алтари Астарты, воздвигнутые царём Соломоном, разрушил лишь Иошияhу. Известны города, названные в честь боќгини, например, Астарот или Аштарот-Карнаим в Заиорданье (Быт.14.5).
  Обнаружены посвятительные надписи (Телль-Микне, VII в. до н.э.) с обращениями к Асират. Надписи (и остраконы (J.A. Emerson "New Light on Israelite Religion: The Implications of the Inscription from Kuntillet Ajrud". Zeitschrift fur die alttestamentliche Wissenschaft. Bd.94.B.,1982, S.1-20)), недавно открытые (VIII в. до н.э.) в Кунтиллет Ажруд, в юго-западной части Негева; и в Кирбет эль-Ком, в предгорьях Иудеи; где упоминаются различные ипостаси Господа "Яхве Шомрон (Самарийский, - в Ветхом Завете это - Телец Самарийский) и его Ашера", "Яхве Теман и его Ашера", "Яхве и его Ашера", - указывают на то, что в библейскую эпоху, вследствие ещё добиблейского отождествления образов Баал-Цафона и Всевышнего евреев, Ашера, жена Баал-Цафона, под именем которой (Ашера, Асират, Астарта) предполагалась Анат (супруга и Баала и Баал-Хаддад-Сетха) выступала и в качестве супруги "Яхве". Фетиш богини Асират (Ашеры) - "ашера (Аsiега)", - столб с характерным навершием. Согласно Ветхому Завету (Лев.26.1), и у ханаанеев, и евреев эти столбы, по уровню культовой значимости, приравнивались к идолам, кумирам: "Не делайте себе кумиров и изваяний, и столбов не ставьте у себя... чтобы кланяться пред ними". Так, у ханаанеев вертикально установленные столбы (колонны) с соответствующим навершием (символикой), являлись эмблемами женского божества и первоначально посвящались богине Ашере (Асират), а затем и её дочери - богине Солнца Шапаш. Капители священных каменных ханаанских колонн, самые ранние экземпляры которых обнаружены в Мегиддо и Хацоре, подобно египетским, орнаментированы украшениями в виде завитков (тема ветвей и листьев - символика Великой богини) или "пальмовыми ветвями". Таких капителей, датируемых периодом Давида и его ближайших преемников, найдено в Израиле более тридцати (55.с95).
  Определяя сферы владычества богов, Эл особо выделил Библ (Гебал) и вручил его своей сестре и жене, имя которой - "Владычица, хозяйка, Библа" ("Баалат-Гебал", "Баалтида"). "Редкая богиня семитического пантеќона засвидетельствована так единогласно, как "Владычица Библа", - отмечает выдающийся русский востоковед Б.А. Тураев (1868-1920 гг.). Однако это наименование богини "явно не было её собственным [точнее, наибоќлее расхожим] именем" (106.с408). Некоторые исследователи полагают, что речь здесь может идти об Астарте. В частности, знаменитый Плутарх в трактате "Об Осирисе и Изиде" называет Баалат-Гебал Библской царицей Астартой. Это, казалось бы, подтверждается и мифом о трагической любви богини Баалат-Гебал к Адонису (Таммузу). Как известно, на расстоянии одного дня ходьбы от Библа, на горе Ливан, в городке Афака (в верховьях реки Адонис), находилась знаменитая роща и святилище Астарты (где совершались обряды в честь Адониса), которое было разрушено по приказу римского импераќтора Константина (306-337 гг. н.э.) из-за изуверского (традиционно оргиостического) характера празднования священного брака Астарты и Адониса (36.с309).
  В "Финикийской истории" же повествуется о том, что, будучи в изгнании, Шамемрум, в надежде вернуть себе царство, посылает к Элу с дипломатической миссией "своих дочерей - Астарту, Диону и Рею" (Филон, где возможно, даёт богам древнегреческие имена). Дальновидный Эл, дабы сделать сестёр своими союзницами, берёт двух из них в жёны, видимо, Астарту и Рею (в древнегреческой мифологии Рея - мать Зевса, жена Крона, т.е. Эла, согласно "Финикийской истории"). Ханаанейский аналог греческой богини Дионы Филон сам же и определяет: Диона это - Ба(а)лтида (Баалат-Гебал). Следовательно, по крайней мере первоначально (до отождествления образов Анат и Астарты), Астарта и Баалат-Гебал - различные богини. Так какая же ханаанская богиня в архаичные времена являлась "Владычицей Библа" - Баалат-Гебал?
  Итак, у Гомера океанида Диона - супруга Зевса и мать Афродиты (последняя ассоциировалась с отождествлёнными Астартой и Анат). В тоже время, одно из имён Афродиты - Диона (Ovid.Fast.II). Диона ассоќциировалась и с Герой, олимпийской супругой Зевса (49-1.). Примечательно, что в Аргосе поклонялись Гере в образе коровы (Зевс, видимо, при этом представлялся в образе быка, как и при похищении Европы). Для Ханаана подобная ассоциация (образность священного брака) известна только для Анат и Баал-Цафона (последний, как царь богов, отождествлялся с Зевсом Кассием). Заметим, что египтяне издревле воспринимали Баалат-Гебал как свою Хатхор, почитаемую и как небесная корова (мать богов).
  Подытоживая эти краткие сведения, можно видеть, что Баалат-Гебал - Великая богиня. Она - супруга и сеќстра (дочь) царя богов, мать богов, богиня Неба, связана с плодородием. Из известных науке богинь Ханаана, помимо общесемитической Астарты, в таком качестве воспринималась только протоханаанейская Анат (не Шапаш - богиня Солнца или Никкаль, жена Йариха). Заметим, что в нач. - сер. II тыс. до н.э. "главнейшими, официальными", супругами Эла (до его падения) были Астарта и дева Рахмайу (предположительно, Анат, ранее - "порочная" дочь Эла, но не его жена).
  Культово-мифологическое отождествление Баалат-Гебал и Анат можно усмотреть и в мифе "Чудесное спасение Баалат-Гебал и её сына" (106.с161), памятуя, что войны людей - это войны их богов. В этом фрагменте рассказано, что "когда боги [Ханаана] сражались за власть на небе и на земле [боги амореев-завоевателей с богами автохтонного населения, ибо здесь речь не о смене поколений богов]... [в итоге] Эл окончательно победил и стал верховным богом... Баалат-Гебал, испугавшись жестокой войны [потерпев пора-жение], бежала далеко на восток к берегам Евфрата" (на землях от Хаќнаана и до Евфрата (Мари) зафиксировано устойчивое поклонение богине Анат).
  Артефакты свидетельствуют, что раннебронзовый период истории Библа закончился его страшным разрушением. При этом разгромленные протоханаанейские ополќченцы (и часть остального населения) бежали (были вытеснены) от амореев-номадов. Очевидно, что у семитичеќской (аморейской) Астарты причин для побега после победы Эла не было. Следовательно, вполне вероятно, что наименоваќние "Баалат-Гебал" (как местный синоним к имени "Анат") бытовало в Ханаане и до эпохи амореев, т.е. до "появления" в Ханаане Астарты. Однако со временем имена (и функции) этих Великиъ богинь на столько слились, что богинь не различали ("Анаташтарт") уже в I тыс. до н.э..
  Об архаичном боге "Бетиль" (Бетилу, угарит.; Бетэль, ивр., араб. (bt"l) - "дом бога"), связанном с культом священных камней, известно весьма немного. У Филона-Евсевия о нём говорится лишь то, что он - брат Эла и, следовательно, один из высших богов пантеона. Поскольку, бог Бетиль упомянут и в договоре (ок. 670 г. до н.э.) тирского царя Баала с Ассархаддоном (106.с322), можно полагать его чтили как в Библе, так и в Тире (т.е. во всей Финикии). Почитали Бетиля и в Иудее: селение с названием "Бетиль" (существовало с IV тыс. до н.э.) обнаружено Уильямом Олбрайќтом к северу от Иерусалима. В Бетиле (бывшем Лузе (1Цар. 10. 3)) находился храм бога Бетиля. Таким образом, Бетиль вполне мог являться общеханаанским (видимо, общесемитским) божеством.
  Характерно, что в доиудаистическом иудейско-израйльском обществе Бетиля почитали, как одного из велиќчайших богов. "И устроил [Иаков] там жертвенник, и назвал сие место: Бог Бетиль, ибо тут явился ему (этот) Бог" (Быт.35.7). То было место, "на котором Бог говорил ему: (я -) Бетиль" (Быт.35.15). О подобном же свидеќтельстќвует и пророк Иеремия (48.13): "И посрамится Моав за [своего не шумеро-аккадского бога] Ка-моса, как дом Израилев посрамлён был за [языческого бога] Бетиля, надежду свою". Древние евреи благого-вели перед Бетилем и испытывали "страх божий" перед ним: "Вот что [божьи кары] причинит вам Бетиль за крайнее нечестие ваше" (Ос.10.15).
  Так (50.с245), в документах из архива Элефантины обнаружены личные теофорные имена евреев, содержащие термин "Бетиль". Теофорные имена, включающие имя "Бетиль", собраны Шрёќдером (50.с97). Примечательно, что особенно многочисленны примеры из персидского времени (VI-V вв. до н.э.).
  Западнее Иерусалима сравнительно недавно найдены остатки храма, возведённого предположительно в сер. VIII в. до н.э. (Телль Мотца). Сохранился фундамент с массивными стенами (вход в здание, как принято, на восточной стороне). В центре храмового дворика обнаружено прямоугольное строение ("The Times of Israel"), - видимо, алтарь, около которого найдены ритуальные глиняные сосуды в форме потиров, а также фигурки людей (вотивные статуэтки) и животных (подобные предметы в жертву (в дар) Йаhуе Элоhим не могли приноситься). Следует отметить, что какому божеству посвящён этот храм - пока не установлено. И если это не храм ханаанеев (к примеру, евусеев), то данные артефакты являются документальным свидетельстќвом существования у евреев Иудеи во времена Первого Храма культов (и ритуальных сооружений) иных богов (кроме Йаhуве Элоhим). Заметим, что царь Соломон соорудил храм Астарты (для одной из жён), а перед Вавилонским пленением, во дворе Иерусалимского Храма были установлены фетиши Ашеры и божества Солнца.
  Итак, помимо того, что "Бетиль, Бетэль" - имя древнесемитического (по меньшей мере) божества, это наимеќноќвание воспринималось и как (И.Шифман) обозначение предметов культа. У древних арабов, в частности, эмбќлемами Бетэля служили, как правило (49-1.с395), камни или скалы (то, что Бетэль - это и имя бога, и одно из слов, означающих "священный камень", показано Зиммерном). У древних евреев: "В гладких (круглых чёрных и белых (50.)) камнях долины доля твоя... им ты делаешь возлияние и приносишь жертвы" (Ис.66.17). "И встал Исаак... и взял камень... и поставил его памятником (вертикально) и возлил елей на верх его" (Быт. 28.18,19). У ханаанеев бога Бетиля олицетворяли священные каменные столбы (фаллическая символика бога-отца).
  Культ бетилей ("священных камней") в Хаќнаане был связан и с Великой богиней, что подтверждается, в частности, нумизматическими материалами (изображение бетиля Астарты на монетах (50.с106), отчеканенных в Тире (самые ранние монеты) примерно в середине V в. до н.э. (97. с189)), Бетили, соотносимые с Великой матерью, обычно имели вид призмы и или конуса (нередко усечённых), и на них зачастую изобраќжалась змея, обвивающая бетиль (аналогия с символикой: ашера, обвеваемая змеёй)). Так, в Библском храме Астарты/Анат (строение от ок. 2000 г. до н.э.) посреди открытого двора, окружённого крытыми галереями, возвыќшался белый, конусообразный обелиск, священный символ богини (возможно, женский полоќвой член, рудиќмент пениса). Как известно, Библский храм Великой матери Баалат-Гебал, возведённый ок. 2800 г. до н.э., был перестроен и укреплён ок. 2000 г. до н.э. (107.с81). В процессе реставрации, при закладке нового фундамента обнаружено, что прежде на этом месте стояло святилище, внутри которого находился алтарь в виде трёх грубо обработанных камней.
  По сообщению Геродота, в подобном же святилище города Аскаќлона богиня также представляќлась в виде простого белого каменного конуса. Так, часто встречаются изображения владычицы Астарты в виде царицы, сидящей на троне. Характерно, что иногда на "трон водружали конической формы камень, призванный символизировать Астарту" (106.с63). Знаками богини Тиннит ("Почтенная", перевод И. Шифмана), в IV-III вв. до н.э., в частноќсти, в Карфагене заменившей Астарту (видимо, наименование "Тиннит" - один из синонимов этой Великой богини у весьма консервативных в вере ханаанеев), служили также бетили, - камни конической формы, котоќрые обычно ставились по три (106 с.70).
  Характерно, что и в дравидийской Индии (М.Элиаде) повсеместно в качестве символа Дурги (Парвати, Шакти), супруги Шивы, богини растительности и плодородия, используются простые каменные изображения (камни с отверстиями внутри (кольцевые камни)) женского полового органа - "йони" (др.-инд. "yoni", "источ-ник", "женские гениталии"). Культ "йони", по-видимому, восходит к древнейшему пласту индийской истории. Сам Шива с доарийских времён часто символизируется каменной цилиндрической колоной - "линга" (др.-инд. "linga",- "характеристика", "знак пола" (фаллос)) - эмблемой божественной производящей силы). Наиболее часто "йони" почитается в соединении с "линга" (эмблема природной энергии, содействуюќщей проявлению мужского творческого начала). Указанная пара атрибутов символизирует Шиву и его супругу, акт животворящего единения Великих бога-отца и богини-матери, а объектом поклонеќния чаще всего является каменное изображение, в котором "йони" служит основанием поднимающегося из неё столбом "линга" (т.е. эта пара атрибутов иконографически связана).
  Отметим в частности, что древнеиндийское поклонение "линге" (символика Великого бога-отца), как одно из проявлений фаллического культа, восходит к прадравидийской цивилизации (изображения из Мохенджо-Даро и Хараппы, связанные с Шивой) и засвидетельствовано в "Ригведе" (первоначальная версия которой была создана в первой половине II тыс. до н.э.). Проявление этого (вероятно, ещё натуфийского-анатолийского) кульќта нашло параллели и в архаичќных культурах Древнего Египта (соответствующие празднества и процесќсии), Ханаана (фаллическая символика оплодотворения, связанная с богом Балу; оргии плодородия) и, вероятно, в сакральной символике Стоунхенджа.
  Итак, можно полагать, что белые ханаанские конусообразные обелиски символизировали Великую мать и являлись проявлением в том числе и древнесемитских представлений о культе Великой богини.
  Примечательно, что при раскопках храма в Хазоре (XIV в. до н.э.) найдены две стелы, посвящённые, как предполагается (50.), Рашапе и Элу (более вероятно, что Рашапе и Анат/Астарте, см. ниже). Геродот Галикарнасский (484-425 гг. до н.э.), Иосиф Флавий и Плиний сообщают о двух стелах, воздвигнутых в одном из храмов Тира: золотой (цвета огня) круглой (видимо, типа "менгир") и изумрудной четырёхугольной (вероятно, усечённой пирамидальной (согласно симвоќлике, - "женской")), светящейся ночью. В "Финикийской истории" Санхунйаќтона (написана предположительно в последней четверти II тыс. до н.э.) уточняется, что именно бог Усой установил в Тире (т.е. в Палеотире) две стелы, которые Усу посвятил творцу жизни Ветру, Дуновению (греч."Колпий" Филона адекватно семит."Коль-пи" ("всё уста"(дующие)) и Огню (которого И. Шифман идентифицировал "с богом огня Решеќфом (Рашапой)"), парой, сотворившей мир. Существует мнение, что именно с этими стелами связаны часто встречающиеся изображения двух Тирских "бетелей" на монетах.
  В Библе открыт храм, посвящённый предположительно богу Решефу (95.с41; 106.с229), не менее архаич-ный, чем храм Баалат-Гебал (ок. 2800 г. до н.э.). Здесь, в храме Рашапы, к большому двору храма, в котором находилась целла, примыкал другой двор с несколькими помещениями. Сооружение в плане напоминало букву "L". В начале II тыс. до н.э. над частью этого храма был построен другой, по стилю типично ханаанейский, поќсвящённый Решефу. Он состоял, в основном, из двора и целлы в глубине его. В центре этой целлы поднимался высокий бетиль (олицетворяющий Рашапу), перед которым находился небольшой бассейн для стока возлияний богу (этот бетиль подобен камню, на который Иаков совершил возлияние маслом). Примечаќтельно, что в одќном из углов святилища стояли значительно более низкие бетили, по форме напоминающие египетские обелиќски ((Оbeliskos, греч.) - возникшее в Древнем Египте сооружение в виде граненого, обычно квадратного в сечеќнии, суживающегося кверху каменного столба с заостренной пирамидальной верхушкой); подобные священќные камни (символика богини-матери) в большом количестве наполняли двор этого библского храма ("Храма обелиќсков"). Здесь же в углу была сооружена специальная платформа, на которую возлагались пожертвования боќгине (вероятно, Ашере-Астарте)).
  В Бейт-Шеане найдено (107.с83) святилище (кон. XV - нач. XIV вв. до н.э.), посвящённое одновременно богу Мекалю (Решефу) и женскому божеству (видимо, Асират-Астарте), судя по изображению (107.Рис.20)). В результате раскопок Бейт-Шеана (1921-1933 гг.; Пенсильванский ун-т) выявлено (18 культурных слоев), что данное поселение существовало непрерывно с V тыс. до н.э. (найдены энеолитические землянки), а его название впервые упоминается в египетских текстах XIX в. до н.э..
  Таким образом, не исключено, что в Ханаане почитание различных бетилей и поклонение богу Бетилю (брату Эла) представляет собой традиционное явление раздельного отправления культов Великих богини-матери и бога-отца, как древќнесемитического (возможно, восходящего к праафразийскому прообразу) Двуединого божества (андроќгина). Следует отметить, что в Шаар-Голан, среди маленьких статуэток из камня и/или керамики, посвящёнќных, в осќновном, отправлению культа плодородия, была обнаружена фигурка, являющая собой "двуполый символичеќский объект" (андрогин).
  Следы подобного архаичного представления (образа мыслей) сохранились и в иврите (как в "языке Кена-анском" (Ис.19.18) вообще, так и в "йаhудит" - диалекте Иудейского (Южного) царства (Ис.36.11,13)) о чём свидетельствует (57.) жен. род слов, связанных с атрибутами бога-отца, бога земли и преисподней: земля (эрец), камень (эвен), рог (керен), меч (херев), а также жен. род слов "отцы" и ветры (рухот); мужской род такого выражения, как "женская грудь", и форма множ. числа слова "жена, женщина" (ишша) - "нашшим".
  Как упоминалось выше, имя протоханаанейского божества: "Решеф (Рашап(а), Рашпу)" - анатолийское по происхождению. В теогонии Санхунйятона-Филона Решеф (Рашапа) - бог (земного) огня; "свет, огонь, пламя" (49-2). Рашапа - хтоническое божество (отождествлялся с аккадским владыкой подземного мира Нергалом, но последний, как и его ханаанейский коллега Муту, с огнём преисподней, кажется, не соотносился). Он - губитель, насылающий мор, эпидемию, а также бог войны и покровитель оружия (подобно шумеро-аккадскому Нергалу или богине Неба). Рашапа считался хранителем договоров (ханаанейский огонь-Рашапа проходил между часќтями разрезанной туши, как позднее Господь Бог - у евреев). Греки отождествляли Рашапу с Аполлоном, счиќтавшимся (Рашапа) согласно Филону сыном Крона; и, следовательно, Рашапа - брат Эла, а это может также указывать на то, что изначально Рашапа - не аморейское божество.
  Следует заметить, что если наименование города "Аскалон, Ашкелон" представить в виде "ha-(э)ш-(ha)ел-он", то оно должно означать "этот бог (этого) огня". И тогда более вероятно, что "этот бог" огня - Рашапа, в честь которого и назван город (а не столь популярный бог подземного огня Кен/Хен из долины к югу от Иерусалима (не исключено, что эти боги отождествлялись). Как уже отмечалось, в Эбле и Мари III тыс. до н.э. засќвидетельќствовано существование культа Рашапы. Хетты и хурриты почитали этого бога под именем "Иршаппа" (106.). В угаритских ритуальных текстах Решеф фигурирует довольно часто (а Кен/Хен лишь упоминается). Ему постоянно ("тамид") приносились в жертву баран или овца. Наименование этого бога часто использовалось и в теофорных именах, что говорит о высокой значимости божества в ту эпоху. Культ Рашапы процветал и в Карфагене (имя этого божества присутќствует в пакте Ганнибала и посланников Филиппа V (первая триада)).
  В Ветхом Завете (Втор.32.24; Пс.78.48) Рашапа упоминается, как злой демон. "С утверждением единобожия он превращается в разрушающую силу на службе Йахве" (106.с313). В еврейской традиции Решеф именуется (107.с88) как "Мекаль" ("Mekalleh") - "Уничтожитель". На стеле из Бейт-Шаана (жители которого нередко страдали от малярии) бог Решеф представлен в головном уборе, украшенном рогами газели (оленя), его свяќщенного животного. По-видимому, для Рашапы олень - эмблема исключительно хтоническая, что следует из многозначности связи ранненеолитического образа Великой богини с оленем, как с символом. Так, олень, поќмимо растительности, нередко соотносился с Солнцем ("солнечный" олень). В тоже время олень мог восприќниматься (богиня-мать - подательница смерти, а не только жизни) и как существо (символ), связываемое с похоронными обрядами (древнее божество-олень в ипостаси "вестника" смерти), поскольку ещё в эпоху мезолита захоронеќния сопроќвождались (украшались) оленьими рогами (E.O.James. Prehistoric religion. L.1957.p.31). Соотнесение оленя (у праариев - эмблема присутствия Великой богини) с хтоническим культом Великой матери засвидетельствовано и в Анатолии статуэтками животного, часто встречающимися в могилах III тыс. до н.э. (Л.С. Клейн. "Древние миграции и происхождение индоевропейских народов". С-П. 2007))
  Любопытно, что в еврейской традиции "газель (олень)" - одно из немногих почитаемых животных, и это слово ("цви"), нередко используется в качестве мужского имени.
  Если протоханаанейские боги Хен/Кен (божество подземного огня) и Ушу/Усу (огонь, пламя, как источник света), то, возможно, Решеф, открывший людям, подобно Ушу, способ добывания и использования огня - это божество, первоначально объединявшее эти две эпифании бога-отца, бога земли и её недр (учение о разных видах огня изложено, в частности, у Платона). И.Ш. Шифман, к приќмеру, полагает, что первозданный Огонь, которому приносит кровавую жертву Усу, "можно идентифицировать с финикийским богом огня Решефом" (50.с224). Обычно у ханаанеев (культурно ассимилированных амореями) адаптированный Рашапа изображался (50.) в виде юноши с луком (он - охотник, как богиня Анат). На то, что в архаичной бытности "Решеф" был связан с богиней Неба, указывают не только рога оленя на голове бога (его священного животного) или связь с Усу (огонь как истояник света) либо Ушас (небесный огонь света Зари), но и (106. с74) использование им молний (огня небесного) в качестве стрел ("огненные стрелы (решефы)" Песни Песней), поскольку возможна смысловая аналогия с выќражением "калираам", ивр., буквально - "гром (богини) Кали". И тогда Рашапа - одно из ранних мужских проявлений Единого бога протоханаанеев (прахатто-хурритов), сохранившее ряд эпифаний анатолийской богини Неба. По-видимому, именно поэтому Решеф обычно выступает в паре с богиней Анат.
  Египтянам же Рашапа (видимо, со времён эпохи гиксосов) представлялся как бог-воитель: сильный муж-чина, одетый в короткое одеяние, перетянутое ремнями, в руках у него щит, копьё и боевой топор, на голове - высокая корона царей Нижнего Египта (49-2.).
  Бог-целитель, "называемый финикийцами Эшмуном за жизненную теплоту (50.с126)", отождествлялся с эллинистическим Асклепием. Предполагается, что наименование "Э-ш(е)м-ун" - производное от "шем" - "имя", апеллятив, замеќняющий запретное имя бога (49.). Однако, возможно и другое толкование имени "Эшмун": наименование бога, огласованное и прочитанное, как "Э-ш(е)мен" - "(Это) елей, масло, (исцеляющий, возвращающий "жизненную теплоту") бальзам", более отвечало надеждам и чаяниям ханаанеев, возлагаемым на способности этого бога (исцеление не только от болезней, но и от смерти). Эшмун, как и Асклепий в начале своей медицинской деятельности, обладал способностью исцелять мёртвых. Эшмун мог излечивть и "дыхательную душу" умершего (душу, которую бог вдохнул в человека) от всех страданий и сопровождал её (на магической ладье) на небеса, в небесное царство мёртвых (египетское влияние). Обычно символом Эшмуна считалось изображение змеи на шесте. Целитель Эшмун - хтонический бог (эпифания бога-отца, владыки здоровья). По одной из версий, отец Эшмуна, Цадик/Цедек ("праведник; справедливость", хан.), предположительно, являлся судьёй в Шеоле; по другой версии Эшмун - сын Рашапы (по Санхунйатону Цедек - отец тирийца Усу, который отождествлялся с Рашапой, т.е. Эшмун - внук Цедека и сын Рашапы). В I тыс. до н.э. Эшмун, умирающий и воскресающий бог, считался покровителем Сидона (в городе найден храм этого бога) и почитался в Тире (50.с152) и Карфагене. Николай Дамасский (ок. 64 до н.э.) сообщает (49-2.; 94.с375), что о боге Эшмуне существовал миф, подобный мифу об Адонисе. В мистериях в его честь использовался некий мистический огонь (очищения).
  Ханаанский герой Мелькарт, сын Демарунта (бога землепашества), воплощая светлое, солнечное, начало, постоянно сражался с силами мрака и хаоса: с драконом, со львом, с вепрем, с человекобыком, с великанами и т.д. (отождествќлялся с Гераклом). Тирский Мелькарт считался умирающим и воскресающим богом. По одному из вариантов предания (Nonn., Dionys., 40,398), его смерть и возрождение представлены как уничтожение в "огне старости" и обретение новой молодости. Другая версия предания сохранена в изложении Евдокса Книдского: здесь Мелькарта-Геракла убил змей Тифон (или бог Моря Йамму), но спутник и оруженосец героя Иолай принес перепела, сжег его живым, и от запаха птицы Мелькарт-Геракл ожил (Athen., Deipnosoph. 9,47; Zenob., Centur., 5,56). Эта легенда, возможно, послужила основанием для принесения герою, в день его воскресения (пробуждения) в месяце перитий (декабрь-январь), в жертву перепелов (Афиней; IХ, p.392 d.), массовый перелёт которых в Палестине также приходился на перитий (сравн., ветхозаветная тема перепелов).
  Перепела, как священные птицы, считались опасной пищей, вызывающей головокружение и столбняк, од-нако жир их помогал от эпилепсии (50.с143).
  Известно (50.), что тирский царь Итобаал (879-848 гг. до н.э.) пытался внедрить культ Мелькарта, бога-по-кровителя Тира, в Северном Израильском царстве (3Цар.16.31-33) через свою дочь Иезавель, жену царя Ахава (в Танахе Этбаал - царь Сидона). Царь Ахав посещал храм Мелькарта в Тире, а у себя в Самарии он построил святилище и жертвенник этому божеству. Там же Ахав установил "ашеру" (столб) в честь Асират, матери Мелькарта, по преданию родившей его под оливой на острове (в островном Тире). Ветхий Завет сообщает, что эта религиозная реформа не обошлась без кровопролития (3Цар.18.14). Весьма энергично и решительно бо-ролся против нововведений пророк Илья. Он, правомочный представитель Господа (здесь под именем - Ца-ваот), созывает на гору Кармель ("Керем-Эль" - "(Миндальный) сад бога"; 552 м над уровнем моря), священ-ную горную обитель Мелькарта, жрецов этого бога и жрецов Асират, и заключает договор с народом, жрецами и божествами ("режет" договор - рассекает тельца на две части), по которому боги Цаваот, Мелькарт и Асират должны, при участии своих слуг-жрецов, принародно доказать, кто из них подлинный бог (кто сильнее). Народ же обязывается поклоняться только этому истинному богу, отвергнуть лжебогов и покарать их прислужников-жрецов. И пророк Илья посрамил Тирских жрецов и одержал над ними убедительную победу, после чего приќнёс всех их, согласно договору, в жертву Богу Цаваоту.
  Ветхозаветные ха-ибри "курили фимиам" и таким ханаанским божествам (Ис.65.11), как бог (благоприят-ной) судьбы Гад (эквивалент шумерского бога Энки) и Мена (Мени). Божество Мени ("מני"), Мен(и)а ("מניה" - "часть"), также связывалось с судьбой (50.; 79.с228). В "Финикийской истории", дошедшей до нас в греческом переводе, "Мена, Мениа" - это "Геймармена" ("участь, судьба" (50.с100)), которая может соответствовать ак-кадской "шимту" ("участь, судьба, индивидуальная доля"), и тоже персонифицирована (как и "Намтар"). Срав-нение Мениа с египетскими божествами похожих наименований: Менкерот, Менкерт, Мент и Менхит (41.с139),- указывает (три из богинь - львицы и связаны с преисподней) на связь Мениа с хтоническим миром. Таким образом, вполне допустимо, что стойкая месопотамская вера предков древних евреев в Судьбу, в быт-ность их в Ханаане, была экстраполирована на сходных местных богов (и адаптирована местным населеќнием).
  
  
   9. Ханаанские обычаи древних евреев.
  Обычно в Древнем мире "религия была главным и основным элементом [духовной] культуры" (94.). Хотя и консервативно-архаичное религиозное мировоззрение ханаанеев относят (в общем случае) к кругу культовых воззрений земледельческо-скотоводческого происхождения (некая суперпозиция протоханаанейских раннеземледельческих) и аморейских (скотоводческо-кочевых) религиозных взглядов), тем не менее (в силу традиционного преимущественно земледельческого характера производящего хозяйства), в Хаќнаане процветали (обнаруживаются) многочисленные (весьма живучие) атавизмы представлений раннеземлеќдельческой, связанной с почитанием культа Великой богини, культуры.
  Как отмечает Ю.Б. Циркин (106. с259): "Религиозно-мифологические представления, будучи весьма консервативными по своей природе, отраќжают обычно не современную, а предыдущую стадию общественно-хозяйственной и политической эволюции".
  Культово-мифологические воззрения ханаанеев, как правило, проявлялись в таких обычных сакральных деяниях, как ритуальные омовения, возжжение огней, лунарные празднования, оргии плодородия, почитание камней, гор, дубрав и источников, обычай захоронения умерших в пещерах, употребление в культоќвых ритуалах вина и яиц, и т.п..
  В религиозном мировоззрении доиудаистического израильско-иудейского общества и "ветхозаветных" евќреев, потомков "черноголовых" и древнейшего населения Ханаана, несомненно, помимо шумеро-аккадских исходно скотоводческо-кочевых представлений и атавизмов "веры отцов" Авраама, устойчиво удерживались и исконные синкретические культовые традиции Ханаана.
  Так, некоторые черты поверий зари раннеземледельческой ханаанской культуры демонстриќрует, в частности, "необъяснимое празднество" (57.с117), происходившее у евреев Ханаана 15 ава, "во время которого ходили с факелами, жгли костры, а женщины в белых одеждах водили хороводы в виноградниках". Характер сакральной атрибутики и ритуалов, сопровождающих данное празднество, убедительно свидетельствует о том, что оно (празднество) связано с отправлением амбивалентного культа Двуединого божества ("он-она", "мать-отец"). Культовая связь огня (огонь костра) и атрибутов растительного плодородия указывает на палеолитическое восприятие животного и растительного мира, как единого, ещё не разделённого по "божественной" принадлежности (сферам влияния) феномена.
  У евреев же при богослужении в синагоге традиционно сохраняется (заимствованное у ханаанеев) следующее раннеземледельческое представление: во время моления мужчины находятся внизу (на первом этаже здания), ближе к земле (к богу-отцу), а женщины - наверху (не слева), например, на балконе (ближе к богине Неба).
  Характерная черта раннеземледельческой обрядноќсти - кульќтовый "кругоќвой" танец (пляска) как архаичная форма богослужения, засвидетельствован в Анатолии (предтеча - в камнях Гёбекли Тепе), на печатях из Северной Месопотамии (IV тыс. до н.э.; Тепе Гавра, (105.)), у ханаанеев (ряд угаритских ритуалов предусматривал танец (пляску) царя, - KTU 1.106; 1.112; 1.119), у хатти (57.), народов Кавказа и евреев. Однако не только танец, но и "хождение по кругу" считается (Ардзинба В. Г. Ритуалы и мифы древней Анатолии. 1982) одним из наиболее значимых элементов хеттских (заимствованных у хатти) ритуалов. К примеру, на осеннем празднике "нунтариясхе" ("объезда") царь обходил различные ритуальные места и храмы, что в описаниях праздника обозначалось глаголом "irhai" ("идти по кругу"). Характерно, что слово (на иврите и ханаанейском) "хаг" (религиозное празднеќство) первоначально у ханаанеев и означало "круговой (ритуальный) танец" в честь богини Неба: "юноши, вставши в круг, начали пляску свою" (Миф "Волшебный лук"). Жрецы Ваала же (видимо, Мелькарта), согласно 3Цар.(18.26), ритуально танцуя, "скакали у жертвенника". В процессии, сопровождающей ковчег (2 Цар.6.14), царь "Давид [и вся его свита] скакал из всей силы пред Господом (Богом)". Заметим, что и у хеттов ритуальные процессии (при участии царя и царицы) сопровождались танцами (KBо IV, 9). Круговой танец у евреев и теперь - один из элементов культовой обрядности (а слово "кольцо" на иврите - женского рода). На празднике Лаг-ба-омер, все танцоры тоже подпрыгивают. Примечательно (Талмуд), что при молении о дожде иногда алтарь передвигался по кругу (обряд существовал ещё во II в. до н.э.). У шумеров при отправлении обряда поклонения богине Неба Инанне "младые мужи с обручами поют ей... через верёвки и шнуры цветные, - кто выше, скачут перед ней они" (подпрыгивают, чтобы приблизится к божеству Неба); с этих же позиций в эпоху неолита, вероятно, оценивался и необычайно высокий рост жрецов-рапаитив).
  Согласно древнеиндийским представлениям, танец без предварительной молитвы считался вульгарным деянием, а раннее христианќство вообще осуждало танцы, рассматривая их в качестве составляющей языче-ской обрядности (хотя и современное христианќство по природе своей - язычество (кумиры сотворены)).
  Характерно, что некоторые древнейшие религиозные обычаи Месопотамии (шумеры многое заимствовали у убейлцев) и Ханаана тождественны (наќпример, "...вари козлёнка..."). Об учреждении же ха-ибри Ханаана институции назорейства, в Месопотамии раќнее неизвестного и связанного (перекликающегося) с глубоко архаичными. протоханаанейскими традициями, свидетельствует Книга Чисел: если назорей (ивр. "נָזִיר" (назир)" - "посвящённый Богу") оскверниться прикосноќвением к мертвому телу, то "он должен остричь голову свою в день очищения его, в седьмой день... (и) волосы (эмблема дождевых струй, - дар богине Неба) ... положить на огонь (т.е. принести богу земли (число 7) и (огонь) преисподней)... и в восьмой день должен принести двух горлиц, или двух молодых голубей (птицы и число 8 - символика богини Неба)... в жертву" (Чис.6.6-11,18).
  Употребление ханаанеями крови в пищу было запрещено, по всей вероятности, уже в глубочайшей древноќсти (кровь, как возлияние, принадлежала исключительно Великому богу-отцу, владыке земли, её недр). Подобно древним евреям ханаанеи также соотносили кровь с душой (Миф "Волшебный лук"): "Пролилась кровь Акхата, и вышла из него душа" (106.с128).
  Отправлению культа на "высотах" - этой древнейшей, вероятно, палеолитической традиции, присущей многим этносам, были верны и библейские евреи (зиккураты "черноголовых" - храмы на "высотах"). Так, пророк из Северного (Израильского) царства "Илия, горячий ревнитель чистоты богослужеќния, нисколько не считал грехом "высоты" и большое количество (на них) алтарей Ягве, но напротив, негодоќвал против их разрушения, как против величайшего преступления, и своими собственными руками восстаноќвил на Кармеле разрушенный алтарь" (Ю. Велльгаузен. Введение в историю Израиля). Царь Соломон отпраздќновал своё вступление на престол на "великой" высоте в Гавоне. "Высоты" (бомот) функционировали в Иудее и после построения Первого Храма.
  Уже в архаичные времена полагали, что воздействие огня на человека очищает, сжигая скверну. В Индии, например, юноша и девушка в начале традиционного обряда бракосочетания семь раз (символика бога-отца) обходят огонь священного костра. Евреи также были глубоко убеждены в том, что если будет на то воля Божья, то "Господь омоет скверну (как бог вод) и очистит... духом огня (как бог недр земли)" (Ис.4.4). Отсюда и культовая практика очищения огнём, осуждаемая официальным жречеством Древнего Израиля как языческая (Втор.18.9-12; и др.). Заметим, что ханаанейский обряд проведения "сыновей ваших через огонь" (Иез.20.31) был достаточно популярен у библейских евреев. Сушествует мнение, что подобная традиция восходит к VIII в. до н.э., поскольку цари Иудеи Иоахаз I (741-725 гг. до н.э.) и Манассия (696-642 гг. до н.э.) провели своих сыновей через огонь (2Пар.28.1-4; 4Цар.21. 2-7), принесли дары и совершили воскурения в "Геенне огненной" - долине (лощине) Хенном. Согласно тексту Четвёртой книги царств (23.10) "...Тофет, что в долине сыновей Хеннома, чтобы никто не проводил сына своего и дочери чрез огонь Молоху", эти действа производились в честь бога Молоха, т.е. Эла (Баал-Мелеха, см. ниже), долгое время верховного бога, Всевышнего ханаанеев (в данном случае, как бога замли и её недр), с которым (помимо Ваала) библейские евреи тоже отождествляли своего Йаhуе, что находит подтверждение у пророка Амоса (5.25,26): "Вы носили скинию Молохову (в пустыне)".
  Очевидно, что в долине Хинном было древнее, доизраильское, место отправления культа (святилище) бога подземного огня Хна (Аваддона), - владыки земных недр (преисподней), воплощёнќного в огне. Не исключено, что с этим божеством связана и такая древнееврейская традиция: в доме умершего (ушедшего в подземный мир, в Шеол) в течение недели (семь - месопотамский знак земли) должен гореть неугасимый огонь.
  В древности обряд человеческих жертвоприношений (особенно жертвы сына) был распространён довольно широко и обычно совершался в экстремальных либо особо торжественных (важных) случаях. В Европе, наќпример (36.с276), шведский король Аун (Он), для спасения собственной жизни, принёс в городе Упсале в жертву богу Одину девять своих сыновей. В Швеции же двух детей похоронили живыми во время эпидемии чумы. В Гренландии ребенка хоронили заживо, если его отец был серьезно болен (М.Элиаде). Известно, что мальчики приносились в жертву Артемиде (Еврипид "Ифигения в Тавриде"; Спартанский обычай "диамастиќгосис") и, предположительно, Дионису в древности. Во славу Господа вознёс своего сына на всесожжение и Авраам. Обряд жертвоприношения детей дольше всего продержался у жителей Карфагена.
  В ханаанейско-аморейском культурном регионе распространение подобного обряда (жертва во спасение) хорошо подтверждается как письменными источниками, так и археологическими материалами (50.с252). Так, при захвате города Аскалона фараоном Рамсесом II, осаждённые, взывая о помощи к богам, бросали своих де-тей с городских стен навстречу вражеским стрелам (египетское изображение (50.с253)). При сходных обстоя-тельствах моавитский царь Меша (IХ в. до н.э.) принёс в жертву главному богу Моава Камошу своего сына (2Цар.3.27): "И взял он сына своего первенца, которому следовало царствовать вместо него, и вознёс его во всесожжение на стене. И был гнев большой над израильтянами, и они отступили от него, и возвратились в свою землю". Когда армия Агафолпа подошла к стенам Карфагена, жители последнего (потомки тирийцев), решив, что это - кара божья, во искупление грехов сожгли одномоментно более пятисот своих детей, из кото-рых двести - сыновья знатных семейств, - были определены властями, и не менее трёхсот было пожертвовано добровольно (Диодор Сицилийский. Историческая библиотека. Кн. 20.14).
  Человеческие жертвы приносились (64.с159) и тирскому Мелькарту (богу Мелькарту Карфагена (97.с109) приносили в жертву человека ежегодно), и аммонитскому Милькому.
  В целях обеспечения Божьего благоволения в защите важных строений, древние евреи при их закладке приносили в жертву своих детей (то же практиковалось и у шумеров). Так, когда "Хиэйль, бэйтэйлянин, от-строил Иерихон, [то] Авирамом, первенцем своим он заложил основание его, и Сегувом, младшим сыном своим, поставил он ворота его, по слову Господа" (3Цар.16.34). Примечательно, что ещё в стародавние (воз-можно, сеннаарские) времена у предков древних евреев перед жатвой (убийством) ячменя, видимо (2Цар. 21.9), совершались человеческие жертвоприношения (по шумерскому принципу: "жизнь за жизнь").
  Весьма характерен раннеземледельческий еврейский обычай "каппарот", который выполняется в день, предшествующий Иом-ки-пуру (мог быть заимствован у ханаанеев). По традиции, белого цыпленка или рыбу (обычай явно связан с обращением к культу Великой богини, поскольку рыба здесь, видимо, воспринималась как эмблема изобильного материнства, а белая птица - эмблема Неба) поднимают над головой и, совершая вращательные движения рукой (символика богини), в которой держат цыпленка или рыбу, произносят: "Это - замена мне, это - вместо меня, это - выкуп мой [Великая богиня - владычица жизни и смерти]. Пусть уделом этого (петушка) станет смерть, а моим уделом - благополучная долгая жизнь и мир". Далее этого цыпленка, согласно ритуалу, зарезает резник (шохет).
  Архаичный (вероятно, ешё кроманьонский) инициационный обряд проведения детей через огонь, по-види-мому, с целью очищения (хан. проведения через "mlk"), как засвидетельствовано археологически (53. с377), со вреќменем развился в ритуал жертвоприношения огню.
   "И устроили высоты Тофета (святилище-могильник) в долине сыновей Хенномовых, чтобы сожигать сы-новей своих и дочерей своих в огне" (Иер.7.31,32). Дети древних евреев приносились в жертву огню вплоть до эпохи Вавилонского пленения (4Цар.21.6; Иер.32.35) не только в долине Хинном, но и в иных местах (Иер.19.5): "и устроили высоты Ваалу (Хозяину), чтобы сожигать сыновей своих огнём во всесожжение Ваалу" (жертвы приносились вначале Хену-Аваддону; позднее - Элу, о чём свидетельствует наименование обряда - "Mlk" или "Mlk-b'l"; а затем и - Баал-Цафон-Хаддаду). Не только ханаанеи или библейские евреи практикоќвали подобный обычай, но, видимо, и иные народы со сходными культурными традициями. Так (4 Цар.17.31), "Сепарваимцы сожигали сыновей своих в огне (жертвуя их богам) Адрамелеху ("эдер" на иврите - "величие; быть могучим") и Анамелеху (Ан - бог неба), богам Сепарваимским".
  Согласно предположению немецкого семитолога О. Айсфельда, особый ханаанский обряд принесения в жертву детей (сжигание) носил название "Молох" (и это, по мнению учёного, не имя какого-либо божества).
  Однако известно, что в договоре тирийцев с Ассархаддоном (667 г. до н.э.) бог Эл, перечисленный после его отца Баал-Шамема, наименован как Баал-Мелех (Баал-Малаки), в котором корень слова-имени божества - "מלכ", может быть огласован и как "Молох" (в перечне богов финикийско-хеттской билингвы из Кара-Тепе (720 г. до н.э.) "Эл - создатель земли" также следует за Баал-Шамемемом); т.е. "Молох" - это и "Мелех", - как одно из наименований бога Эла (Баал-Мелех); так и наименование обряда жертвоприношения в его честь ("Молох").
  По Диодору (20,14) детей, отдаваемых "в жертву" Молоху, сажали или клали на руки бронзовой статуи Эла (с головой быка), откуда они падали в огонь (т.е. жертвоприношение совершал сам бог Эл): "у них была медная статуя Крона (т.е. Эла согласно "Финикийской истории"), протягивающая вперёд ладонями обращённые к земле руки, так, чтобы дети, положенные на них, скатывались и падали в некую полную огня бездну".
  Приведём ещё одно красочное описание обряда "mlk". "Статуя Молоха... была колоссального роста, вся из меди, и внутри пустая. Голова была бычья... Руки у статуи были чудовищной длины, и на огромные простертые ладони клались жертвы; руки, движимые цепями на блоках, скрытых за спиною, поднимали жертвы до отверќстия, находящегося в груди (Молоха), откуда они сваливались в пылающее пекло, которое помещалось внутри статуи, на невидимой решётке, а выпадавшие сквозь неё зола и угли образовывали всё возрастающую кучу (пепла) между ног колосса. Полагают, что взрослые жертвы сперва закалывались, но нет сомнения в том, что дети клались живыми на страшные, докрасна раскалённые ладони чудовища" (Рагозина З. А. История Ассиќрии, СПб, И-е А.Ф. Маркса, 1902, с. 151-152).
  Этиологическое сказание об учреждении человеческих жертвоприношений в Ханаане изложено в "Фини-кийской истории", где Санхунйатон повествует о том, как верховный бог Эл (Илу) во время нашествия какой-то страшной эпидемии соорудил жертвенник и принёс отцу, богу неба Баал-Шамему (Шамемруму), своего первенца от нимфы Анобрет в искупительную жертву. Как упоминалось выше, жертвоќприношение млаќденцев было занесёно в Ханаан тахунийцами (7500-6000 гг. до н.э.), анатолийскими мигрантами (т.е. обычай принесе-ния в жертву Всевышнему сыновей-первенцев мог практиковался и убейдцами).
  Следовательно, первоначально в Ханаане люди жертвовали своих детей богу неба Урану (Баал-Шамему, Шамемруму), отцу Эла (Крона), который, в качестве посредника и исполнителя (как это и следует из мифа), возносил их на всесожжение своему отцу (либо это - постоянное искупительное жертвоприношение самого Эла, оскопившего отца). Позднее, когда роли бога Неба и Эла сделались менее значимыми, жертва "mlk" при-носилась тому богу, который на данный момент считался главой пантеона, царём богов. В сер. II - нач. I тыс. до н.э. таким божеством являлся Баал-Цафон.
  У древних евреев, как следует из текста (Иер.32.35), также бытовал не только очистительный обряд "проводить через огонь сыновей своих и дочерей своих в честь Молоха", но и собственно обряд "Молох" (Mlk): "всякий... который даст из детей своих Молоху, смерти да будет предан". Отправление ветхозаветными евреями этого обряда указывает на повсеместное почитание народом в "допленный" период Ваал-Цафона (Баал-Хаддада, Баал-Хаддада-Сетха), в тот период уже царя богов (ср. наименование обряда - "Mlk-b'l"), ассоциировавшегося во многих "божественных" эпифаниях с Господом Богом. Вероятно, по этой причине "тогда построил Соломон капище... на горе, которая пред Иерусалиќмом, и Молоху (Милхому)" (3 Цар.11.5,7).
  Библейские евреи Ханаана детально усвоили и такой обычай сыновей Хенномовых (Исх.2.28-30): "Пер-венца из сынов своих отдай Мне... Семь дней пусть будет он при матери своей, а в восьмой день (без обреза-ния) отдавай его Мне" (в жертву). Дабы не нарушать этой заповеди, и праведник Ной, и Иаков, зачатый прежде Исава, призванные исполнить Божий промысел, рождаются уже обрезанными. Бог требует приносить Ему в жертву только необрезанных детей,- мальчиков, которых Он ещё не принял в ряды "избранного" народа, в ряды тех, "кто Господен", т.е. людей, не успевших стать иудеями, - "гоев". Отсюда, видимо, и произрастает многовековое поверье о том, что евреи используют для изготовления мацы жертвенную кровь детей - не ев-реев.
  Уместно отметить, что еще во II в. н.э. римляне и греки обвинили христиан в том, что они убивают детей язычников и пьют их кровь, в память о "крови Христовой", пролитой, якобы, ради искупления грехов. Однако со временем христиане сами начали использовать против евреев то оружие, которое язычники некогда обра-щали против них. Первый кровавый навет на евреев был возведен в 1144/1147 году.
  В древности принесение богу в жертву первенца не было каким-то из ряда вон выходящим деянием, но актом - весьма значительным и почтенным. Об этом говорит пророк Михей (6. 6-7): "С чем я предстану пред Господом, преклонюсь пред Богом Вышним? Предстану ли пред Ним со всесожжениями, с тельцами годовалыми? Не хочет ли Господь тысячи овнов, мириады потоков елея? Не дам ли я моего первенца за мое преступление, плод моего чрева за мой грех?" (т.е. принесение в жертву первенца наиболее действенно). Примечательно, что в Иерихоне эпохи докерамического неолита (IX-VIII тыс. до н.э.), под основанием постройки, напоминающей бассейн, обнаружены десятки детских погребений.
  Слово "к(о/у)рбан" - арамейского происхождения, и на иврите (קורבן) и арабском означает "жертва". В III в. до н.э. (по Феофасту) у евреев термин "курбан" понимался как "дар Богу". Поскольку и арабы обоснование своего "Праздника жертвы" ("Ид аль-адха") усматривают в жертвоприќношении Аллаху Авраамом своего сына-первенца Исмаила, позволительно представить рассматриваемый термин ("к(о/у)рбан") в виде двух слов - "кур" ("Кур" - имя, вероятно, натуфийско-анатолийского Великого бога-отца) и "бан" (предполагается, что "бан" - это видоизќменившееся со временем "бен" - "сын"). В таком случае (в подобном предположении) перевод данного терќмина: "сын (первенец) - (богу) Куру", не только отвечает смыслу, содержащемуся в понятии "курбан", но и идентифицирует жертвополучателя (бог-отец).
  И евреи, как и ханаанеи, отдавали своих первенцев Великому богу вод, земли и преисподней, котоќрому, как богу животного плодородия, и принадлежало всё мужское первородное фауны (точно так же, как все первинки урожая приносились в жертву Великой богине-матери, ответственной за плодородие флоры). Подобные жертќвоприношения совершались в любом, подходящем для этой цели, месте: "закалающие детей при ручьях, между расселинами скал" (Ис.57.), в долине Хинном. При раскопках земли Ханаанейской археологи обнаружили большое количество обгоревших детских скелетов в различных местах захоронений. Нередко погребение соќжжённых детей осуществлялось в виде захоронения урн с прахом (часто с посвятительными, вотивными, надќписями) в пещерах.
  В результате раскопок древнего ханаанейского храма в Гезере, в одной из пещер на его территории, обна-ружены многочисленные детские трупы, похороненные в кувшинах (тоже анатолийский обычай). Всем этим детям было не более восьми дней. Ни у одного из них на теле не найдено следов какой-либо травмы или на-сильственной смерти, только у двух младенцев заметны следы ожогов. В одном кувшине с месячным младен-цем (возраст погребения - 6 тыс. лет), среди прочего, найдены органические предметы (к примеру, зёрнышко) со следами воздействия огня.
  По-видимому, детей, подержав над огнём для очищения, ещё живых и кричащих, засовывали в кувшины, в большинстве случаев головами вниз, и кувшины закрывали. Затем детей хоронили в "святом месте" во дворе храма. Учёные едины во мнении по поводу этого захоронения: это - первенцы, принесённые в жертву боже-ству. Последующие находки подтвердили, что это - священные жертвы (12.с201;14.с269). Подобные детские гробницы-кувшины найдены, в частности, и в городе Таанахе.
  Можно полагать, что кувшин (горшок, а позднее и гроб), в который помещалось тело (живого ребёнка или умершего взрослого), точно также ассоциировался с возрождающей к новой жизни (на земле или в иномире ("Древний человек и божество")) утробой (чревом) Великой матери, как - особым образом обустроенная яма (могила) в земле (в горе).
  Находки Питера Уоррена, сделанные в 1979 г. в Кноссе (критские ранненеолитические находки (нижняя дата - 6100 г. до н.э.) представлены только материалами из Кносса), показали, что в жертву "Владычице" Крита (видимо, и ей, и богу-отцу) приносились дети с возможным последующим ритуальным их поеданием.
  Новорождённые жертвовались Великой богине и в Древней Греции (материковой), в которой детей относили на вершины гор, где грифы, птицы богини Неба на Ближнем Востоке (57. с92), склёвывали их плоть.
  В Ханаане останки принесенных в жертву по обету (сожженных) детей традиционно хоронили на специ-альных кладбищах ("тофет") - ещё одной разновидности культовых сооружений. Такие кладбища (некрополи), обычно устраивавшиеся на окраине города, в частности, найдены при археологическом изучении многих приќморских городов Финикии. "Тофет" также являлись и "неотъемлемой частью пунических (карфагенских) гоќродов, они существовали, пока была жива пуническая цивилизация".
  Обычно "тофет" представлял собой закрытый двор (106.с249), внутри которого "находилась небольшая часовня размером всего в 1 кв. метр с собственным (отдельным), двориком, к которому вёл лабиринт загородок". Предполаќгается, что здесь, во дворе ханаанейского тофета, не просто хоронили (совершали погребадьный обряд), но и приносили в жертву богам детей. Над каждой закопанной урной с останками, "ставилась стела с именем жертќвователя и призывом к богу или богине принять этот дар. Когда двор заполнялся, он мог выравниваться, и в новом слое вновь располагались урны с останками детей". В тофетах также проводились и обряды, символизиќрующие переход от одного периода жизни к другому (Э. Дриди). К числу последних, видимо, относился и обќряд проведения через огонь (как инициация).
  В Ветхом Завете термин "тофет" упоминается, например, в книгах Иер.(7.31) и 4Цар.(23.10), но только, как "Тофет, что в долине сыновей Еннома". В книге Ис.(30.33) говорится, что "Тофет давно уже устроен; он приќготовлен и для царя, глубок и широк; в костре его много огня и дров; дуновение Господа, как поток серы (явќная ассоциация с преисподней), зажжет его".
  "Завет" - принятая в Древнем Мире форма договорённости (соглашения) между заинтересованными стороќнами (иногда навязанная), в которой обычно перечислялись условия, обязательства сторон и наказания за нарушение соглашения (догоќвора). Важнейшее место в идее "завета" занимало требование соблюдения неукоснительной верности соглашению (договорённости) сторон. Так, в договоре между хеттским царем Мурсилисом II и подќвластным (с некоторых пор) ему правителем Дуппи Ташет (XIV в. до н.э.) первый (как гегемон) требует: "Не обращайся ни к кому другому [кроме меня]. Отцы твои платили дань Египту, а ты того не делай".
  На Ближнем Востоке достаточно широко было распространено и представление о "договоре", "завете", меќжду божеством и человеком. Одно из ранних выражений этой концепции демонстрирует шумерский текст "реќформы" Уруинимгины (ХХIV в. до н.э.), завершающийся словами: "Чтобы сироте и вдове сильный человек ниќчего не причинил, он (Уруинимгина) заключил с богом Нингирсу этот завет" (31. с166). Одно из поздних упоќминаний подобной доктрины содержится в финикийской надписи VII в. до н.э., где сказано: "(бог) Ашшур устаноќвил с нами... завет неба и земли, навсегда, завет баала (хозяина, владыки) Земли". В Древнем Египте, судя по тексту Большого папируса Харриса, с каждым из богов, владеющим собственным домом (у ханаанеев аналоќгично значимое отношение к божеству, владеющему собственным домом (храмом)), заключался договор о характере даров ему Так, наводя порядок в стране, фараон Сетенехт "ввёл храмы во владение боже-ственными приношениями, дабы жертвовать их богам, согласно обычным договорам с ними".
  Условия "завета" Господа Бога с еврейским народом представлены и Ветхом Завете: Если вы "будете Моим народом, (то) и Я буду вашим богом" (Иер.10.13); или "если вы будете слушаться гласа Моего и соблюдать завет Мой, то будете Моим уделом из всех народов" (Исх.19.5). Замечено, что союз, заключенный между Богом и еврейским народом на Синае, "в особенности в той версии, в которой он описан во Второзаконии, более сходен по своей форме с аккадскими и хеттскими договорами первой пол. II тыс. до н.э., чем с более близкими к нему по времени арамейскими и ассирийскими договорами... Форма этих обязательств подобна формулам, содержащимся в вассальных договорах" (41.).
  При заключении "завета" с Господом у горы Синай, была принесена жертва, и Моисей окропил народ её кровью со словами: "вот кровь завета, который Господь Бог заключил с вами обо всех словах сих" (Исх. 24.8).
  Много ранее (лет на семьсот), в Ханаане, при заключении "завета" (договора) Авраама со Всевышним, ис-пользована другая "технология". В Книге Бытия повествуется о том, как Господь повелел Аврааму: возьми Мне трёхлетнюю телицу, трёхлетнюю козу, трёхлетнего овна, горлицу и молодого голубя. Богопослушный праведник Авраам взял всех их, рассёк пополам и положил одну часть против другой; "только птицу не рас-сёк". "Когда зашло солнце и наступила тьма... дым... и пламя огня прошли между рассечёнными животными".
   Для выявления истоков этого обычая обратимся к материалам археологии. Так, при раскопках Гезера Робертом Макалистером, в одном из древнейших могильников (пещере-цистерне) были обнаружены 14 лежащих мужских скелетов и один - шестнадцатилетней девушки. Сохранилась только верхняя часть туловища девушки, ниже рёбер тело было отсечено, а тазовые кости и ноги в захоронении вообще отсутствовали. Много древесного угля, найденного между костями в могильнике, показывает, что здесь происходили жертвоприношение и погребальное пиршество или какой-либо иной торжественный погребальный обряд (с трапезой). Под фундаментом одной из стен Гезера, около останков двух мужчин, лежал расчленённый скелет юноши в возрасте около семнадцати лет. Его тело также было расчленено ниже рёбер, а нижняя часть и конечности отсутствовали. Тот же необычайный способ погребения зафиксирован (12.с203;14.с268) более чем в двенадцати случаях на погребальном поле конца каменного века в Галльштадте, Австрия. Известен и хеттский обряд человечеќского жертвоприношения с разрубанием человека пополам. Примечательно, что хеттский обряд сопоставляется с персидским ритуалом, описанным у Геродота (VII, 39-40). Подобные ритуалы отражены и в мифах Малой Азии и Ирана.
  По поводу мальчика и девочки, убитых и разрезанных пополам, Дж. Фрезер предлагает следующее толко-вание: это были жертвы, принесённые ханаанеями при заключении очень важного, возможно, судьбоносного, договора. Договаривающиеся стороны прошли между частями человеческой жертвы, подобно тому, как древ-ние евреи при заключении договора проходили между двумя половинами убитого телёнка ("резать договор"). Такой обычай основывается на идее возмездия: разрезание жертвы пополам символизирует участь клятвопре-ступќника (благодаря действию симпатической магии).
  В договоре с Авраамом Господь Бог также проходит между частями жертв, как одна из договаривающихся сторон; прохоќдит ночью, при Луне, в виде огня и дыма. Интерпретируем набор сакральных символов, заложенных традицией в означенный набор (трёхлетние телица, коза, овен, а также горлица и голубь), с позиций религизных воззрений раннеземлеќдельческой культуры. Итак, общее количество жертвенных животных (равно хтоничеќскому числу 5) указывает на содержание в данном обряде угрозы смертью. Пламя и дым - эмблемы Веќликого бога земли и её недр. Луна же амбивалентна (связь с небосводом). Заметим, что овен, в пору расцвета ранќнеземлеќдельческой религии, являлся священным животным Всеобщей матери, как богини растительности; однако в постнеолите, в эпоху доминирования верований патриархальной культуры, служил эмблемой бога Луны (к примеру, у "черноголовых"), как проявления бога-отца. Таким образом, возможное "жертвенќное стадо" бога-отца - баран и голубь (связь с небосводом). Эмблемы Великой матери, богини Неба, символизирующие непреќменное её присутствие при заключении "завета", это её "жертвенное стадо" - теќлица, коза и горлица, а также и возраст животных (3 года) и число самок (3 шт.); и то, что при прохождении Бога в виде огня между животными, разделёнными пополам, и голубями, - с каждой из сторон от его пути нахоќдится по 4 "объекта" (3 и 4 - сакральные числа, связанные с культом Великой богини). Характерно, что суммарное количество признаков, соотносимых и с богом-отцом, и с богиней-матерью, равно 5, что указывает на заложенную в этот обряд угрозу смертью и со стороны Неба, и от Земли. Следовательно, в подобном договоре ("завете") договаривающиеся стороны клянутся небом (Велиќкая богиня), землёй и преисподней (бог-отец), призывая Великих богов древности в свидетели договора. Наќрушителя же договора ожидает неминуемая гибель, т.е. это - предельно сильная клятва.
  Этот же неувядаемый догмат веры положен в основу договора между Господом Богом и его народом, когда в качестве посредника выступает Иисус Навин. Последний, в завершение соглашения, "взял большой камень и положил его там под дубом, который подле святилища Господня. И сказал Иисус всему народу: вот, камень сей будет нам свидетелем... он да будет свидетелем против вас, чтобы вы не солгали пред Господом"; т.е. в свете неолитической сакральной символики Навин также призвал в свидетели (гаранты) договора Землю (камень) и Небо (дерево), т.е. архаические образы (эмблемы) Великих бога-отца и богини-матери.
  Клятва того же типа использована, в частности, в шумерском мифе "С великих небес" (51.с 146) при за-ключении договора между царицей преисподней Эрешкигаль и двумя волшебными созданиями, сотворёнными богом Энки для спасения Инанны. Энки, знающий будущее, поучает свои создания: "Душою небес, душою земли её (Эрешкигаль) закляните, душою недр её закляните!". Близки к этой магической формуле и стихи из благоќслоќвений праотца Иакова (Быт.49.25,26): "Он да благословит тебя... благословениями неба... благословениями бездны, благословениями персей и утробы [Великой матери]"; слова пророка Моисея (Втор.33.13): "Благословит Господь... дарами неба, росою (дар неба), и бездной, лежащей внизу"; а также текст из "Речений Моше" (1Q22): "беру во свидетельство... небо и землю".
  Отметим, что в городе Мари, где проживало много амореев, заключение договоров сопровождалось, как и у евреев Ханаана (Быт.15.9,10), закланием жертвенных животных (70-5.с109). Однако обычай "резать догоќвор" в постраннеземледельческом месопотамском быту был, по-видимому, неизвестен "черноголовым". В царстве Шумера и Аккада верность слову гарантироќвала богиня Эшхара, владычица справедливого суда (49-1.с595). Порукой верности слову, данному Эшхаре, было то, что она приходилась матерью страшной "семёрки" демонов; её эмблема - скорпион. Помимо Эшхары, одна из жён Нергала, владыки преисподней "черноголовых", - богиня Мамету ("клятва, обязательство") персоќнифицировала клятву и олицетворяла наказание клятвопреступника. Обе богини были хорошо известны и за пределами страны Сеннаар: в Эламе, в Угарите, у хурритов.
  В более поздние времена у евреев тот, кто приносил клятву, окроплял себя кровью принесенных в жертву животных - "кровью завета" (по-видимому, со времён Моисея). Этот древний обычай и сейчас отправляется (99.) племенами малов и баков на юго-западе Эфиопии: человек, "рассекающий" животное, мажет себя его кроќвью (не исключено, что этот обычай - древнеегипетское наследие, ибо у евреев помазание кровью введено Моисем).
  Крайне архаичным (для семитов) является такой древнееврейский обычай как смазывание взбиќтым яйцом головы и передней части тела усопшего после его омовения (о подобном обычае у ханаанеев сведений нет). Подобный акт, по всей вероятќности, должен был символизировать помещение смазанных частей тела в яйцо (в ранќнеземледельческой культуре "виньча" яйцо ассоциировалось с материнской утробой, возрождающим лоном Великой маќтери), дабы обеспечить возрождение умершего либо к новой земной жизни (верхний палеолит), либо к инобытию в Мире предков ("Древний человек и божество"), возможно, староаккадское представление, благоприобретённое в пору пребывания в восточной Сирии (район Джебель-Синджар) и Анатолии. После же похорон (ещё в библейский период) соќвершалась тризна ("сеудат хавраа" - "утешительная трапеза"), на которой скорќбящему подавалось яйцо (виќдимо, как утешительное напоминание о предстоящем (воз)рождении родича).
  
  
   10. Священные рощи и деревья.
  Бытует мнение, что священные рощи и деревья служили обителью или воплощением духов божеств, ко-торым они могли быть посвящены. Прямое и абсолютное обожествление деревьев имеет весьма глубокие и обширные корни во многих древних религиях (35.с375), часто встречается в этиологических мифах и соотно-сится, в основном с божествами (некоторые деревья связывались непосредственно с богом-отцом, позднее богами-громовержцами (к примеру, дуб) или с Великой богиней (к примеру, пальма, берёза), либо увязывается с представлениями о "мировом" дереве ("древе познания", см. "Отцы Авќраама"). Рощи (в т.ч. и дубравы) почитались как священные на Кавказе, в Древней Греции и Риме, у кельтов, в Египте и в стране Сеннаар. У ханаанеянина Санхунйатона есть следующие строки (о своих предках): "Но эти древние люди признавали священными произрастания земли, считали их богами и поклонялись. И их потомство, и все предки до них, и они (сами) приносили им возлияния и жертвы". В Ханаане рощи были посвящены Анат, Ашере (Астарте, Асират) и Адонису, а деревья также и богу-отцу (например, в Ливане) . Э.Б. Тейлор полагает, что для приверженцев культа деревьев не существовало ни какой разницы между священным деревом и священной рощей. Дерево могло служить симќволическим изображением божества, связанного с ним, или алтарём для приношений местному божеству, жиќвущему в дереве (или роще), и владеющему своим жилищем и землёй, окружающей его (отдельное дерево могло восприниматься и как эмблема божества, и как алтарь в храме-роще, и как компонента святилища "на высоте").
  Библейские евреи (как и многие иные народы) получали в священных рощах очищение и освящение (Ис.66.18). Если в позднейшие времена истории Древнего Израиля пророки и осуждали поклонение священ-ным деревьям как языческий обряд, то существует целый ряд фактов, свидетельствующих о том, что в более ранний период (до строительства Первого Храма) священные деревья играли существенную роль в доиудаи-стической религии древних евреев, причём, с ними (с деревьями) ассоциировалось и поклонение Всевышщнему (12. с392). Так, первое, зафиксированное в Ветхом Завете явление Бога Аврааму, произошло у свяќщенного дерева в Сихеме, и там же Авраам построил Господу алтарь. Праотец Авраам собственноручно "насаќдил... при Вирсавии рощу и призвал там имя Господа" (Быт.21.23). В Хевроне, в дубовой роще Мамре, Авраам также построил алтарь Богу. Там же, в роще Мамре, Аврааму явился Господь в образе трёх мужей. Много позже, тоже под священным деревом, ангел Господен явил своё присутствие Гидеону, где (под деревом) поќследний построил алтарь и совершил жертвоприношение Господу. Иисус Навин воздвиг большой камень-свиќдетель под дубом в Сихеме. Кости царя Саула и его сыновей, погибших в битве с филистимлянами, были поќгребены под дубом в Иависе. Пророчица Дебора прорицала будущее, сидя под священным деревом (там на неё нисходил дух Божий).
  Примечательно, что в Книге пророка Осии (4.13-14) перечисляются породы деревьев, почитаемых библей-скими евреями сакральными: "совершают каждение под дубом и тополем, и терпентином, потому что хороша от них тень" (возможно, дуб, тополь и терпентин издревле соотносились с богом-отцом).
  Согласно Ветхому Завету, на ханаанских "высотах (бомот)" подле алтаря из необработанных камней (од-ного камня) находились различные сакральные объекты, в том числе и священные деревья, рощи или деревян-ные столбы-ашеры (эквивалент дерева). Считается, что священные столбы (а таких памятников найдено немало) стояли на большинстве высот (поблизости от алтаря), как в Палестине, так и в Заиорданье (дерево либо ашера и камень (несколько камней, представляющих алтарь) образовывали простейщее, древнейшее, святилище). В соответствии с установившейся точкой зрения эти деревянные столбы (ашеры) символизировали богиню Неба (Ашеру), и поќэтому святилища высот Ханаана были, в основном, с протоханаанейских времён посвящены Великой богине (в религии амореев Ханаана, первоначально скотоводов-кочевников, женские божества стояли далеко не на переднем плане).
  Показательно, в частности, что пророк Илья, исповедующий библейский монотеизм (мозаизм), для разре-шения теологического диспута со жрецами бога Мелькарта созывает на гору Кармель (устраивает там жертвенник), священную горную обиќтель Мелькарта, не только жрецов этого бога, но и жрецов богини Асират (дабы им совместно противостоять могуществу Создателя Элоhим). Заметим, что в течение всего периода существования Первого Храма жертвы в честь Элоhим традиционно приносились, несмотря на запрет, также и на высотах-"бомот" (помимо Храма): "На вершинах гор они приносят жертвы и на холмах совершают каждение" в честь Элоhим (Элоhим - синкретичеќское божество, составляющие которого - суть солярные боги ("Исход евреев из Египта")). При этом "они" (библейские евреи) выќбирают для богослужения определённые породы деревьев (Ос.4.13).
  Следует отметить (М.Элиаде), что и критские святилища на "высотах" были, подобно ханаанским, посвя-щены богине Неба (возможны анатолийские прототипы). В начале (на Крите) это были простые капища со священной оградой, позднее - уже небольшие здания-храмы (святилища Петсофы на горе Юктас).
  В Ветхом Завете (например, - в (Иер.3.9)) неоднократно упоминается о "прелюбодействе" женщин со священными деревьями. Не исключено, что в Ханаане (или в Месопотамии) бытовал атавистический, позабытый уже в ветхозаветные времена, раннеземледельческий ритуал сочетания Великой матери, богини Неба, с Великим богом-отцом, богом вод, земли и её недр (сочетания жрицы с корнями священного дерева), как один из вариантов священного брака (проќтотип подобного "прелюбодейства"). "Прелюбодействуя" с деревом, несчастная бездетная женщина, извеќрившаяся в действенности остальных средств, молила древнего бога-отца о плодородии своего чрева, детородќстве, ибо Великий бог-отец считался подателем и покровителем зачатия (57.), владыкой животного плодородия ("тёрлись" бесплодные женщины и о скалы (Дж. Фрезер)).
  В Древнем Мире была широко распространена культовая практика священќной (храмовой) проституции, непосредственно увязываемая с плодородием. Так, в Шумере, а затем и в Вавилонии, "нугиг"- категория шумерских жриц высокого ранга, в обязанности которых входило и регулярное занятие храмовой проституцией. Характерно, что и богиню плодородия Инанну в литературных паќмятниках часто именуют "нугиг небес" (51.с479). В аккадских текстах, описывающих отправление культа плоќдородия, упоминаются жрицы, часть из которых и называлась "кадишту", - храмовые блудницы (на иврите - "каќдеша"). Профессия блудницы в древней Вавилонии не считалась особенно зазорной. Такие женщины могли выйти замуж, усыновить ребёнка (51.); их статус "телиц Инанны" был специально оговорён законом (в частности, Кодексом Хаммурапи). Однако в обыденной жизни их не жаловали: "Не касайся блудницы, у которой муќжей бесчисленное множество, иеродулы (храмовая проститутка более низкого ранга, чем нугиг), посвящённой божеству... (и) если она попадёт к тебе в дом, удали её" ("Поучения Шуруппака").
   В религиозных воззрениях жителей Ханаана, стране издревле процветаюшего земледелия (основы производящего хозяйства), культ плодородия, несомненно, занимал центральное место. С практикой отправления этого культа и было связано особое распространение местных сексуально-оргиастических обрядов. Таков, например, культ бога-рапаита Балу (миф "Волшебный лук"), по поводу отправления которого жрица-рапаитка Пагату вещает: "я приняла... его (бога Балу) поцелуи на ложе из зелёных растений" (жрица имитировала растение, а роль бога исполнял главный жрец, его доверенное лицо). Священные оргии, радения исступлённых людей, в порыве неистовства доводящих себя до самооскопления, - всё это должно было магически воздействовать на созревание урожая и размножение скота. Ещё Поль Лафарг (29.с306) обратил внимание на особые функции Ваал-Пехора, которого какое-то время почитали и евреи: "И прилепился Израиль к Ваал-Пехору (богу маовитян)" (Чис.25.3). На больших оргиастических мистериях (плодородия) в честь этого божества ("Увидел Я отцов ваших, - но они пошли к Ваал-Пехору и предались постыдному, и сами стали мерзкими, как те, которых возлюбили" (Ос.9.10)), Ваал-Пехор (на иврите "липехор" - "ломать") ритуально лишал молоденьких девушек девственности (приносилась в дар божеству плодородия; как к примеру, и в Индии шивалингам). Судя по содержанию мифа "Волшебный лук", Ваал-Пехором вполне мог являться и бог-рапаит Балу, первоначальная эпифания Ваал-Цафона.
  В храмах Финикии свободные женщины занимались проституцией за плату, которую отдавали казне храма, будучи уверены в том, что таким образом они добиваются благосклонности богини Астарты (Асират), ибо это была жертва, исполняемая по обету (36.с315) либо обычаю. Такого же плана одноразовое жертвоќпри-ношение Геродот отмечал и в храме Вавилона. По одной из древнееврейских легенд (99.с371) Фамарь (Тамар) перед замужеством провела семь дней за городскими воротами, продавая себя чужестранцам. "Любодействие дочерей ваших и прелюбодействие невесток ваших" происходило под сенью священных деревьев (т.е. в священной роще-"храме" Великой богини). Следует отметить, что в Танахе упоминаются не только храмовые проститутки ("кадеша"), но и обычные женщины-блудницы, не связанные с культом, взимавшие плату за услуги в свою пользу ("зона", ивр., (70-6. с830)).
  У ветхозаветных евреев профессиональная проституция считалась позорным занятием (порицалась), а храмовая была строго запрещена, так как ассоциировалась с идолопоклонством (поклонением Астарте). "Не должно быть блудницы ("кадеша") из дочерей Израилевых, и не должно быть блудника ("кадеш", одевавшегося как женщина) из сынов Израилевых (изображения "храмовых юношей" встречаются (97.с107) и на стелах Карфаќгена). Не вноси платы блудницы и цены пса в дом Господа, Бога твоего, ни по какому обету" (Втор.23.18-19).
  
  
  11. Архаичные знаки письма.
  В древности люди обычно испытывали трепет, благоговея перед сакральными символами и эмблемами (50.с110,198), и, в том числе, перед знаками письма, поскольку и буквы, и числа имели божественное происхождение и обладали магической силой. К примеру, в Древнем Египте первый иероглиф изображался в виде ибиса, т.е. бога Тота (демиурга, бога мудрости, изобретателя письменности). В Месопотамии же каждый бог соотносился с определённым числом, нередко заменявшим при письме его наименование (например, "30" - "Син"; "7" - "Энлиль"). Евсевий, пересказывая Филона Библского, отмечал, что при изобретении знаков священного письма, ханаанский бог Таавт (Тот) изобразил буквы, связав их вид с образами неба и богов некоего "одного поколения". Согласно "Сефер Ецира", Бог Цаваот, создавая алфавит, вдохнул в буквы дух Божий.
  В архаичные времена любые "письмена понимались как сакральные знаки, которые связаны с высшими и тайными смыслами" (В.Н. Топоров "Письмена". 1992 г.). Так, в иудаизме "буквы - эмблемы для (выражения) определенных тенденций и сил" (раввин А. Штайнзальц. Творящее слово. Инет. 2007 г.). При этом форма, начертание, букв являет собой лишь одну из сторон "их метафизического значения". К примеру, буква "алеф", начало еврейского алфавита, - самая священная из всех еврейских букв. Она (буква "алеф") обычно редко произносится, ибо считается обозначением Божественного ("Не произноси имени Господа, Бога твоего, всуе"). Как правило, она адекватна (рав А. Штайнзальц) некой безликой "силе, не ограниченной никаким конкретным аспектом бытия". Существует "выражение, что мир был создан при помощи буквы "алеф" ("И сказал Бог..."). Очевидно, что поскольку в монотеизме "сила", инициировшая "создание мира" - нечто уникальное, исходящее только из одного источника, то буква "алеф", обозначая эту "божественную" силу, тем самым должна обозначать и Творца (в случае евреев, это имя - Элоhим Цаваот). М. Гимбутас, в частности, убеждена, что популярность древнейших сакральных символов (знаков) и обусловила их применение для письма (для общения с богами путём набора символов). Насколько акт письма, само обращение к знакам письменности (алфавиту), являлось священным деянием (у месопотамцев, помимо Энки, были боги письма Нисаба и Набу, а у египтян - богиня Сешат), вероятно, может продемонстрировать название первых пяти букв алфавита (см. ниже): "алеф" - символизировал (обозначал) божественность ("рога сияния"); буква "бет" - "дом (храм)"; "гимель" - "милость"; "далет" - "дверь", и "hей, hай" - "жить". И тогда, само наименование набора (репертуара) букв, обозначенное позднее как "алфавит", вполне могло мыслиться, как сокращённое (краткое) благословление в молитве своего деяния (письма) писцом, приступающим к этому виду богослужения (начертанию вида богов в форме их эмблем), например: "Божий дом (явит) милость (свою писцу, открывающему) дверь (буквам) и (дающему им) жить".
  Как известно, в древнеиндийской эмблеме "Шаткона" (типа "Щит Давида") два треугольника наложены друг на друга, причём, треугольник вершиной (углом) вверх (восходящий) - символизирует бога Шиву (мужское начало), а вершиной вниз (нисходящий) - богиню Шакти (женское начало). Причём, эмблемы в виде ромба (того же сакрального содержания - перманентная созидательная слитность начал) присутствует уже в мадленском искусстве (А. Парро). Примечательно, что знаки письма в виде треугольника, обращённого вершиной (углом) вниз (заполнение треугольников: растения, круги, кресты, "лесенки" - символика Великой богини), часто встречаются, в частности, в протоэламской письменности (Mecquenem. 1949, табл. 30-31). У древних шумеров знак в виде треугольника вершиной вниз означал "делать, строить, творить", т.е. созидать (порождать).
  "Письмо представляет собой фиксацию человеческой речи... с помощью системы начертательных обозначений" (И.М. Дьяконов), т.е. различных рисунков (в широком смысле). Ныне известно более 400 видов письменности. Более того, он помогает матери при родах (ср. AV 1, 11, 1)! Образцы изобразительного искус-ства первобытных времён обнаруживаются во всей Ойкумене. Последний этап развития палеолитического искусства и его кульминационная фаза - "мадлен" (XX/XV-X тыс. лет до н.э.). Период "средний мадлен" принято полагать эпохой расцвета палеолитического искусства. В эту пору изображения, встречающиеся, в частности, в Европе, отличаются заметной тщательностью исполнения. Так, в живописи достигается точность отображеќния, глубокий реализм (натурализм), за счёт наработанной техники показа контуров фигур животных и объектов (предтечи пиктограмм), их тщательной прорисовки (а также использования оттеночно-цветовой вариации окрашиваемой поверхности). При ведущей роли контурного рисунка такие детали, как нюансы внешќнего вида и позы животного, его положение относительно намеренно изображаемых окружающих объектов, усиливали общую выразительность картины и позволяли донести до зрителя её смысл, однозначно "прочиќтать" рисунок.
  В мезолитическом (IX-VIII тыс. до н.э.) искусстве появляются более сложные, чем в эпоху верхнего палеолита, изобразительные композиции сюжетного, повествовательного характера. В особенности широко они представлены в позднекапсийской культуре Восточной Испании и Северо-Западной Африки. "Здесь мы видим по преимуществу обширные многофигурные композиции повествовательного характера, строго продуманные стройные сцены, в которых участвуют люди и различные животные, объединенные единством сюжета и действия. Каждый рисунок, каждая такая композиция представляет собой целый рассказ в красках, с конкретной фабулой, всегда пронизанной определенным чувством, всегда эмоционально окрашенной... Появляются изображения, передающие более сложные, глубокие и отвлечённые понятия" (А.П. Окладников). Очевидно, что в древности сюжет любого художественного творения (и рисунка, и изделия) был инициирован определёнными сакральными мифологическими мотивами, ибо всевозможные верования пронизывали тогда все стороны бытия ("искусство было неотделимо от веры и ритуала" (И.М. Дьяконов)). Так, сложнейшие композиции пещеры-святилища Lascaux (Леско) излагают методом "рассказ в картинках" (датировка изображений - XVIII-XV тыс. до н.э.) культово-мифологическое содержание обряда древнейшего "священного брака". Примитивные образцы письменности демонстрирует и рисунок (XIII тыс. до н.э.), найденный на скале у входа в мадленскую пещеру Ла Пасьега (северная Испания). Этот рисунок - "надпись" совершенного иного назначения, чем "рассказ" из пещеры Леско; и она интерпретирована (способ чтения - слева направо) как календарная пометка "4 января, 1 мая, декабрь (тектиформа плюс 4 черты, следы животного плюс одинарная черта, квадратный знак)". Г. Иенсен, историк письменности, описывает этот рисунок так: "Слева вверху, по-видимому, изображена внутренняя часть пещеры, две человеческие ступни справа рядом, вероятно, символизируют понятие "идти в пещеру", а неизвестный знак в самом правом углу может обозначать запрещение либо приглашение входить в пещеру" (в определённые дни года). Таким образом, способ изложения содержания какой-либо фабулы (мифа) или сообщения (напоминания) не путём устного пересказа, но изобразительными средствами рисунка (пусть и не фиксирующими речь), вполне правомерно полагается разновидностью рисуночного письма, предтечей (первые опусы) последующих форм подобной письменности ("рисовать" - "pictus", лат.; отсюда и термин "пиктограмма" - контурное, схематическое изображение объектов и/или явлений). Как разновидность архаичного способа передачи информации, упомянем и употребление "предметных" сообщений. К примеру, широко известен рассказ Геродота о послании скифов персам сообщения в виде набора из нескольких предметов с символическим значением. Применялись также палки с зарубками и верёвки с узлами.
  Поскольку выражение "рисуночное письмо" обладает широким содержанием, отличают рисуночное письмо в более узком смысле, - когда рисунок символизирует тот предмет, который и изображает (пиктография); от письма идей, - когда рисунок символизирует уже некое свойство или явление, (идеография). Характерным для пиктограммы (языка рисунка) является отсутствие всякой связи между изображением и звуками какого-либо одного, конкретного, разговорного языка (к примеру, понимание современных дорожных знаков (образец рисуночного письма) любой страны не требует от иностранцев знания её языка; то же можно сказать и о рассказах в картинках Х. Бидструпа).
  Абстрактные символы встречаются, в частности, в период "средний мадлен" (стоянка в пещере Эль Кастильо, Кантабрия), а в "поздний мадлен" к контурным рисункам (контурам) добавляются усложнённые орнаментальные формы, свидетельствующие о возникновении "квазиабстракционистского" течения в искусстве того времени (пещера Ла Пальега, Кантабрия). На завершающем этапе эпохи "поздний мадлен" нарастающее упрощение прорисовки форм, вплоть до кажущейся (нашему современнику) "беспредметности", привело к замене схематических изображений объектов и явлений "абстрактными" знаками и символами, отражающими лишь их основные, базисные, признаки или свойства (например, изображения птиц на табличке из Диспилио; см. ниже).
  Геометрическими знаками, в частности, покрыты многочисленные гальки IX тыс. до н.э., а отдельные знаки (такие как угол или треугольник) встречаются гораздо ранее. Некоторые учёные трактуют подобные знаки как "протописьмена". К примеру, сэр Уильям М.Ф. Питри предположил, что прототипом алфавита могли послужить не столько картинки, изображающие что-либо предметное, сколько абстрактные и геометрические знаки (фигуры, метки). "Ясно... что реалистический стиль с самого начала возникновения живописи и письма шёл рука об руку со стилем символическим, условным" (А.М. Кондратов "Книга о букве". 1975 г.).
  Так, влияние разнородных по характерности изображения сакральных символов из Гёбекли Тепе (XI-IX тыс. до н.э.) обнаруживается в письменности (идеограммы) города Урука (надписи выполнены на глиняных плитках и датируются 3300 г. до н.э.). Существуют также и очевидные параллели между знаками тэртэрийских табличек (Tartaria) и древнешумерскими знаками письма. Заметим, что наиболее ранним памятником шумерского письма считается табличка из города Киша (ок. 3500 г. до н.э.).
  Табличка из Киша
  
  К середине III тыс. до н.э. клинопись, использовавшаяся в шумерском и аккадском языках, развилась в достаточно стабильную лого-силлабическую (словесно-слоговую) систему письма, включавшую ок. 600 знаков, позднее сокращённую аккадцами до 300 (клинопись, наряду с идеограммами, содержала несколько сот силлабических знаков, которые передавали как согласные, так и гласные, а также детерминативы).
  Рисуночное письмо из Ура
  
  Широкое распространение шумеро-аккадской культуры и аккадского языка (как языка межнационального общения) обусловило приобщение различных народов к клинописи. Так, в Эламе, пока не переняли и адаптировали шумерскую систему письма, использовался лишь набор разрозненных пиктограмм (протоэламское письмо - III тыс. до н.э.). Систематически использовали шумероаккадскую систему письменности (адаптировав её) также хетты, хурриты и урарты. Следует отметить, что теория моногенезиса логографического письма, которой придерживались, в частности, И. Гельб, Ф. Гоммель и Х. Хенсен, выводила из шумерской письменности не только египетскую, но даже китайскую (через протоиндийское письмо).
  
   Шумерские идеограммы
  
  
  
  Надпись из Урука (3500-3200 гг. до н.э.)
  
  Письмо египтян тоже было изначально пиктографическим. Самые ранние египетские иероглифические надписи (на кувшинах и изделиях из кости из гробниц) датируются ок. 3300 г. до н.э. (Г. Дрейер). Однако древнеегипетское письмо (600/700 знаков) нельзя назвать полностью идеографическим, поскольку наряду с идеограммами в число иероглифов входят слоговые знаки (среди которых содержатся 24, являющиеся графическими эквивалентами для чистых согласных звуков, как бы "алфавит").
  Односогласные знаки египетской письменности
  
  Иератическое письмо (форма древнеегипетской скорописи, возникшая в период 3000-2853 гг. до н.э.) - консонантное с логографическими элементами. Вначале иератика отличалась от иероглифики только по внешнему виду знаков, позднее появляются некоторые отличия в способе их начертания (в зависимости от назначения текста).
  Демоти́ческое письмо возникло из курсивной иератики (ранняя демотика - сер.VII в. до н.э.- конец IV в. до н.э.), широко распространилось (количество знаков сократилось до ок. 270, а число слов, написанных "алфавитными" знаками, заметно возросло) и вытеснило иератическое письмо из административных и правовых документов.
  Характерно, что и у египтян, и в шумерской клинописи каждый знак мог иметь как логографическое или силлабическое значение, так и быть детерминативом. Обычно древние египтяне писали горизонтальными строчками, справа налево, иногда - слева направо. Писали они и вертикальными столбцами сверху вниз. В Шумере же писали исключительно справа налево и сверху вниз - от чистого (что справа) к нечистому (что слева) и от высокого к низкому.
  В 1905 году археолог сэр Уильям М. Флиндерс Питри обнаружил на Синае, вблизи Серабит эль-Хадем т.н. "протосинайские" надписи, - несколько камней, покрытых знаками. Время существования письменности, посредством которой выполнялись подобные надписи, - по-видимому, ок. 1725-1350 гг. до н.э., а язык письма - один из диалектов ханаанейской группы языков. Считается, что эти и другие аналогичные надписи (обнаружено ок. 25 кратких, сильно поврежденных надписей) представляют собой пиктограммы (данная письменность содержит предположительно - 27/31 знак рисуночного характера). Позднее сходные надписи были обнаружены и в Израиле, причем, некоторые из них (из Гезера, Лахиша и Шхема) древнее "протосинайских". Так, древнейший (XVIII-XVII вв. до н. э.) из остраконов (черепок глиняного сосуда с нанесенными на него надписями) был найден в Гезере и содержит лишь три буквы. Данные надписи делались справа налево горизонтально или вертикально (иногда бустрофедоном, т.е. с построчным изменением направления письма).
  Знаки протосинайской письменности
  
  А.X. Гардинер ("Египетское происхождение семитического алфавита". 1916 г.) определил протосинайское письмо как консонантное (консонантное письмо - силлабическое письмо, состоящее из знаков, каждый из которых выражает один определённый согласный с произвольным или нулевым гласным (огласовка отсутствует)), как предтечу алфавита, образующегося по акрофоническому принципу (когда знак символизирует не изображаемый предмет, а первый звук соответствующего ему слова на конкретном языке, т.е. знаки, сохраняя стилизованное пиктографическое начертание, используются фонетически).
  Ещё семитологом В. Гезениусом была выдвинута теория о том, что наименования знаков протосинайского письма были образованы от названий предметов (объектов) "первоначально изображавшихся соответственными знаками". Этой же точки зрения придерживались Зете и Дюнан (последний полагал, что "ни одно название не является произвольным"). Различные учёные относят протосинайские надписи к разным историческим периодам, поскольку на Синае, в тех местах, где были найдены надписи, находились древнеегипетские рудники по добыче бирюзы, разработка которых особенно интенсивно производилась при XII династии (XVIII в. до н.э.), в эпоху гиксосов (XVII-XVI вв. до н.э.) и при XVIII династии (XV в. до н.э.). Ряд артефактов (например, маленький каменный сфинкс с протосинайской надписью между лапами) свидетельствует в пользу датировки протосинайских надписей периодом гиксосов. О создателях протосинайской письменности, а также времени её возникновения академик В.В. Струве ("Происхождение алфавита". 1923 г.), в частности, пишет следуюшее: "Вероятно, в гиксосских канцеляриях... и было создано то письмо, образцы которого сохраќнились на Синае". К эпохе гиксосов относят эти надписи также и такие выдающиеся учёные, как Питри, Зете и Бауэр. Однако суждения по поводу происхождения графем протосинайской письменности довольно разноречивы. Наиболее обоснованной является точка зрения, согласно которой в протосинайской системе письма большая часть знаков (изображения знаков, но не их значение и название) взята из египетской иероглифики, или из скорописных (иератических) форм знаков. И темнее менее, И.М. Дьяконов по этому поводу замечает: "характер предметов, изображаемых знаками финикийского алфавита", прототипом многих из которых послужило протосинайское письмо, "в большинстве случаев остается неясным". Следует заметить, что наименования (и порядок) знаков протосинайского письма определены, в основном, лишь на основе древнееврейской традиции, сохранившей архаичный алфавит иврита (наиболее ранний памятник, содержащий 22 буквы древнееврейского алфавита, расположенные в традиционном порядке, отосится к XI-X вв. до н.э.). Тот факт, что данный порядок знаков существовал и в сер. II тыс. до н.э., засвидетельствован также угаритскими "азбуками".
  Таким образом, есть причина полагать, что первым знаком репертуара протосинайского письма является графема под названием "алеф", изображающая голову быка (как эмблема главного бога). В значении "бык" известны, в частности, следующие слова (термины): санскритское "го" (индоевропейское "gu-ou"), "ко" - на одном из современных дравидийских языков ("каннада"), шумерское "гу(д)" (дикий бык у шумеров - "рим"), баскское "idi"; а также семитские: ассирийское - "шуру", еврейское - "шор" и "пар", финикийќское - "шор" и аккадское ("бык, вол") - "alfum, alpum". Поскольку на современном нахском (ранее хурритском) языке термин "хьал" означает "бык, корова", то не исключено, что, аккадское слово "alfum, alpum" заимствовано у хурритов (близко к "хьал") и адаптировано. Следовательно, буква "алеф" протосинайского письма носит аккадское название.
  Буква "алеф" соотносилась и с созвездием Тельца, главного знака Зодиака в эру Тельца (50.), созвездием, в котором с 4490 и по 2330 год до н.э. находилась точка весеннего равноденствия.
  Известно, что палеолитический стиль изображения фигуры быка (зубра) полностью (целиком) был модифицирован анатолийцами в стилизованную голову с рогами, а затем и просто в рога (Чатал Хююк). Образ быка первоначально связывался с культом бога-отца, а позднее: у шумеров - с культом Наннара, у аккадцев - Сина (у евреев Син соотносился с создателем алфавита библейским Цаваот), у ханаанеев - с культом Илу (позднее Баал-Цафона), у хурритов - с культом бога грозы Тешшуба, у древних египтян, со времён эпохи доминирования в стране лунной религии (94.), - с почитанием фараона, как земного бога.
  Поскольку знак тельца в протосинайском письме носил аккадское название "алеф", то его изображение должно было напоминать гиксосам-хаабиру ("Гиксосы и их потомки") о Сине, главном боге империи Третьей династии Ура. И посему стилизованная пиктограмма "бык" должна стоять первой в перечне (репертуаре) знаков письма, в создании которого активно участвовали хаабиру (отсюда и истоки того, что демиург Цаваот - "алеф").
  Пиктограмма "голова быка" протосинайского письма нескольно отличается (форма морды и рогов более сложная) от подобной из рисуночного письма Ура (и заметно - от аналогичного египетского иероглифа). Очевидно, что буква "алеф" надписей Абдо (XVII в. до н.э.), Шафатбаала (XVII-XVI вв. до н.э.), Азрубала (XIV в. до н.э.), а также финикийского письма и иврита образована путём упрощения пиктограммы из Ура (сектор заменён его дугой, а последняя выпрямлена). Следует отметить, что позднейшее упощение (изменение) знаков протосинайского письма (если судить исходя из вида 18 знаков репертуара раннефиникийской письменности) произошло под влиянием формы глифов гораздо более древней винчанской письменности (см. ниже).
  Третья графема перечня (репертуара) протосинайской письменности получила наименование "гимель", которое (наименование) в натоящее время интерпретируется (переводится) как "верблюд". Однако слово "верблюд" у евреев и арабов звучит как "гамаль" (нередко входит в состав арабских имён), но не как "гимель". Различие этих слов не только фонетическое, но и смысловое (этими словами обозначались разные представления).
  
   Знаки раннефиникийской письменности.
  
  
  
  
  Знак "гимель" Протосинайской письменности изображается в виде уголка вершиной вниз (угол тупой, правая сторона (луч) которого параллельна земле; углы, символически связанные с Великой богиней, - острые, равнолучевые). В данной графеме вполне можно усмотреть следующую пиктограмму: равнина (основание горы) плавно (справа налево) переходит в склон горы. Начертание буквы "ג" (гимель) в иврите также напоминает правый склон горы с частью вершины и стилизованным основанием.
  Любопытно, что название одной из самых священных гор индусов звучит почти также - "Гималаи" (Ги-мал(ь)-аи, Ги-ма-(е)л-аи). Ивритское же слово "ги-мел(ь)" и аккадское выражеќние "gi-mil, gi-mi-el-lum", которое (аккадское) в переводе означает "(божья) милость" (53.), фонетически (за исключением окончания), совпадают с наименованием гор(ы), а это может указывать на анатолийское или средиземноморское его происхождение.
  С другой стороны, графема (глиф) финикийской буквы "гимель" (в раннефиникийском алфавите, в надписях Ахирама (конец XIII в. до н.э.) и Аби-Ваала (конец X в. до н.э.) из Библа, а также в тексте Меши (IX в. до н.э.)) более похожа на заступ, мотыгу. Уместно отметить, что нахское (ранее хурритское) слово "гам" переводится как "мотыга, скребок" (а "гомалла" - как "кривизна"). Согласно шумеро-аккадским мифам, изобретение мотыги Энлилем ("Великой Горой") произошло не на много позже творения человека. Принимая также во внимание и шумерскую цель создания людей, можно предположить, что стоящее в выражении "gi-mi-el-lum" слово "gi-m(i), гим, гам, гом" в значении "мотыга" было заимствовано (и адаптировано) "черноголовыми" у убейдцев (от хассунцев), как и сама мотыга (важнейшее сельскохозяйственное орудие).
  Так как и "Гора" (как один из синонимов имени бога Энлиля, - например, Эл-Шаддай), и мотыга объединены в единой фабуле об изобретении мотыги (ознакомил с нею людей убейдский бог Энки, против чего Энлиль не возражал), то выражение "gi-mi-el-lum" - "(божья) милость" может быть интерпретировано как: "мотыга бога (el-Шаддая)" или "мотыга - (милость) Вегикой Горы"). При этом наименование и вид (глиф) знака "гимель", видимо, отражают содержание мифа (графема и изображает бога Энлиля, и называется "мотыга бога", тем самым демонстрируя милость, оказанную им (наславшим Потоп) человечеству) и вполне могли быть установлены (форма и название) "черноголовыми".
  В качестве знака протосинайского письма под названием "далет" фигурирует изображение "рыбы" (рисунок легко узнаваем), которая "плывёт" горизонтально слева направо, хвостовой плавник - треугольник; рисунок выполнен упрощённо, только прямыми линиями. Сопоставление этой пиктограммы со знаком "рыбы" из рисуночного письма города Ура (здесь контуры рисунка плавные, линии закруглённые) указывает на их "генетическое" сходство (по сравнению со схематическим урским изображеќнием, "рыба" египетских иероглифов гораздо более тщательно прорисована). Представляется, что пиктограмма "рыба" из Ура была стилизована в духе ранневавилонского письма (где "рыба" изображена в виде квазитреугольника).
  Если предполагать, что "черноголовые" желали запечатлеть в знаках протосинайского письма своих главных богов (Син - "алеф", Энлиль - "гимель"), то тогда изображение рыбы должно было носить название, связанное с богом Энки, но явно не с дверью ("далет").
  Очевидно, что со временем графема этого знака настолько упростилась, что от "рыбы" остался один плавник (треугольник, форма которого отвечала духу и характеру винчанских графем). Постепенно забылось (или намеренно заменено) и первоначальное содержание (а, следовательно, и наименование) данной пиктограммы. Соотнесение же гафемы "треугольник" с дверью, входом, по-видимому, возникло под влиянием сакральных представлений, заложенных в письменностях из Лепеньски Вир и Винча.
  Так, в поселении Лепеньски Вир (VII тыс. до н.э.) отверстия в виде треугольников делались в полах святилищ жилых домов, под которыми (вблизи алтарей) лежали останки родичей. Очевидно, что и в Лепеньски Вир, и в иных регионах Ойкумены, в которых со времён палеолита верили в посмертное возрождение, знак треугольника воспринимался (позднее просто в силу устоявшейся традиции) как эмблема входа-выхода, двери, в возрождающее чрево Великой богини-матери (а также и как обозначение женского лона).
  По-видимому, носители культуры "лепеньски вир" унаследовали местное, палеолитичеќское, ярко выраженное поклонение богине-матери, поскольку известно, что с распространеќнием граветтской культуры, непосредственным продолжением которой принято считать культуру "лепеньски-вир", связывается большинство женских фигурок ("палеолитических Венер"), вырезанных из бивня мамонта, кости или камня (Энциклопедия Кольера). В обширной области распространения винчанской культуры (с центом в поселении Винча; VI тыс. до н.э.), заместившей "лепеньски вир", также наиболее почитаемым божеством считалась богиня с наименованием "Жива" (раннее название - "Дева"), т.е. тоже Великая богиня-мать (В.А. Чудинов "О книге Антича и Винчанском письме"). В частности, в южном районе "Винчанского" мира также обнаружены искусно выполненные статуэтки, изображающие женщин. Заметим, что греческая "дельта" имеет вид треугольника вершиной к верху, который вполне может трактоваться и как стилизованная крона дерева (символика Великой богини).
  Семантику буквы "далет" обычно принято обосновывать аргументами архитектурно-строительного характера. В архаичные времена, когда дома строились, в основном, из необожжённого кирпича (или прямоугольных каменных блоков), при возведении перекрытия дверного проёма клали каждый последующий ряд кирпичей с небольшим напуском. И тогда, дверной проём завершался (вверху) треугольным отверстием, которое со временем сделалось символом входа в дом, - символом двери. Считается (57.с85), что вследствие такого строительного приёма в критском письме и сформировался иероглиф в виде треугольника, который обозначал дверь. В финикийском же письме этот, такой же по форме знак (ранее "рыба"), мог быть переименован в "дверь" ("далет") под влиянием репертуара критской письменности (как следствие оформления документов при торговых сделках критян и финикийцев).
  Знак под названием "каф" показан в протосинайском письме как пиктограмма, изображающая четыре широко расставленных пальца руки (ладонь не показана). Сопоставление этой пиктограммы со знаком "ладонь, рука (с пятью пальцами)" из шумерского рисуночного письма (Э. Добльхофер "Знаки и чудеса". 1963 г. с.38), в котором графема "ладонь" (по-шумерски - "шу") нарисована, практически, в таком же виде, как знак "каф" (к отрезку прямой проведено пять линий (крайние из которых соединены с концами этого отрезка), из них четыре прямые перпендикулярны к более длинному отрезку-ладони (который в два раза длиннее перпендикуляров-пальцев), а крайняя пятая линия (большой палец) - более длинная (чем остальные четыре), изображена в виде дуги выпуклостью вовнутрь (и здесь ладонь не показана)), говорит об их "генетической" близости (последовавший далее клинописный знак - "четырёхпалый"). Со временем пиктограмма (отрезок дуги (выпуклостью вниз) с идущими вертикально из неё линиями) этого знака была упрощена. Так, в надписях Абдо (XVII в. до н.э.) и Шафатбаала (XVII- XVI вв. до н.э.) знак "каф" напоминает трёхпалую ладонь (отрезок дуги, преходящий в прямую линию, и с прямой внутри дуги). В иврите от исходного знака остался только отрезок дуги, концы которого переходят и две прямые (двупалая "ладонь"). В надписях из Библа, например, глифы имеют вид острого угла, лучи которого исходят из середины короткого отрезка прямой. В некоторых семитских надписях одна из половин отрезка прямой не изображалась.
  Итак, можно полагать, что графема протосинайского знака "каф" введен хаабиру (у древних египтян сходный по содержанию знак изображался в виде вытянутой ладони правой руки с прижатым большим пальцем). Поскольку на иврите слово "каф" означает "ладонь", и по чеченски (хурритское) "ладонь, рука" звучит почти также - "ка/ке" ("рука" - "куьг"), то, по-видимому, наименование этой протосинайской графемы - слово, входящее в ханаанейский язык общения гиксосов (предположительно, угаритский диалект ханаанейского языка, см. "Гиксосы и их потомки").
  Знак "ламед" (отрезок вертикальной прямой линии, вверху переходящий в незамкнутое кольцо (у которого нет четверти дуги окружности). Два иероглифа по начертанию отдалёно напоминают этот знак (один из них - "кусок сложенной ткани"). И тем не менее, наиболее близка по начертанию к протосинайскому знаку "ламед") древнешумерская (3100-2600 гг. до н.э.) идеограмма (здесь у кольца нет половины дуги окружности).
   В иврите буква "ламед" имеет числовое значение 30 и пишется (корень слова [лмд]) так же, как и слово "учил". У "черноголовых", как известно, число 30 - эмблема (синоним) бога Луны Сина, имя которого по-староаккадски - "Зуэн, Суэн", где "Зу" - "Знающий; Тот, кто знает" (а тот, кто знает, тот и учит). Таким образом, просматривается связь протосинайского знака "ламед" с культом шумеро-аккадского бога Сина.
  Косой крест, прорезанный на плитке известняка, найден, к примеру (одна из подобных находок), в Донской пещере на Кавказе (мустье). Прямой крест, как культовый знак, встречается, в частности, уже среди мезолитических наскальных росписей из пещерных святилищ Анатолии и на северо-западном Кавказе - на махошкушхских гальках (VIII тыс. до н.э.). В Европе прямой крест и крест в круге известны среди т.н. "азильских знаков" (пещера Мас д"Азиль в Пиренеях, VIII тыс. до н.э., финальная стадия "мадлен"; рисунки на речной гальке). Найдены изображения крестов в Эламе (IV тыс. до н.э.) и в Месопотамии (III тыс. до н.э.).
  Знак под наименованием "тав" представлен в протосинайской письменности как пиктограмма прямого креста (горизонтальная перекладина почти в полтора раза короче вертикальной и расположена от верха креста на расстоянии, равном половине перекладины). Изображение данного знака в виде прямого креста встречается также в надписях Шафатбаала (XVII-XVI вв. до н.э.), Азрубала (XIV в. до н.э.), Ахирама из Библа (конец XIII в. до н.э.) и в Кипрской надписи (вторая пол. VIII в. до н.э.), а в виде косого креста - в раннефиникийском и иных семитских алфаќвитах.
  В ранних шумерских пиктографических письменах клинописным знаком в виде креста обозначалось (98.с296) место "высокого пересечения" (на небосводе) орбит Земли и планеты Нибиру (а также и сама Нибиру). Эта графема в семитских языках превратилась в букву "тав", что на иврите (и, по-видимому, аккадском) и означает "знак (Нибиру)". Следовательно, знак "тав" протосинайского письма и его наименование могли быть введены хаабиру, основывающимися на воспоминаниях о месопотамской действительности, хотя и разнообразные прямые и косые кресты - не редкость в иероглифике.
  Пиктограмма знака протосинайского письма "тет" являет собой прямой крест (знак "тав"), вписанный в круг (т.е. "тет" - модификация знака "тав"). Точно таким же образом образованы знаки "тет" и в иных письменностях, упомянутых выше при описании знака "тав" (соответствующий прямой либо косой крест вписан в круг). В свете сакральной символики эмблема: знак "тет" - "крест в круге" (здесь "крест" - "знак") может быть прочтена и как "знак (пересечения) на небосводе", которая могла быть введена (и ранее) с целью конкретизации представлений (для однозначности обозначения): "планета Нибиру" - знак "тав" (просто крест), а "место "высокого пересечения" на небосводе" - знак "тет" (видимо, беженцы-хаабиру, тоскуя по своей родной земле, ожидали обещанного возвращения планеты Нибиру, на которой жили их боги, как позднее евреи - прихода Мессии).
  Графема "голова человека", встречающаяся среди иероглифов, вполне могла навести на мысль о целесообразности введения подобного знака и в протосинайское письмо. У египтян голова (иероглифы) показана в фас, без головного убора (и волос), яйцевидной формы, с растопыренными ушами и довольно большими глазами (закрашенные эллипсы), нос и рот изображены чёрточками. На протосинайской пиктограмме голова человека нарисована в профиль (вид слева), видны только часть лба, нос (уголком) и глаз (точка), затылок - прямая линия. Наиболее характерная деталь этого рисунка - шапочка типа "шумерка", которой покрыта голова. В таком случае изображение знака "реш", семит. ("голова") могло быть внесено в протосинайское письмо "черноголовыми".
  Сходство (совпадение) названий некоторых букв протосинайской письменќности, финикийского и еврейского алфавитов со словами на вайнахском языке нахчи было уже давно подмечено учёными (Н.А. Павленко "История письма". 1987; Арби Вагапов "Чеченский язык и финикийский алфавит". Инет).
  Так, в перечне (репертуаре) знаков протосинайской письменности графема под наименованием "вав" выглядит как вертикальная прямая линия (стержень), заканчивающаяся небольшим (около трети длины линии) вертикально расположенным кольцом. Известен иероглиф в виде отрезка прямой линии, заканчивающейся разомкнутым кольцом (крюк), пропорции те же. В шумерском пиктографическом письме (3100 г. до н.э.) также использовался подобный знак (типа "булава", - стержень заканчивается диском (шаром), диаметром, равным трети длины стержня). В этом же, согласно названию, знаке ("вав"), но раннефиникийского алфавита, кольцо на вершине заменено (влияние письма из Винча) тупым углом (его стороны исходят симметрично вверх из верхнего конца линии).
  На иврите (и ханаанейском) слово "вав" означает "крюк, крючок", в то время как термин "ов" на чеченском (нахском) означает "вертел" (протосинайская графема похожа на шампур). И тогда, наименование графемы "вав" протосинайского письма, могло быть, предложено хурритами (первоначально же она могла называться "ов") либо ханаанеями (менее вероятно), а её вид (глиф) - хаабиру.
  Знак с наименованием "шин, син" представлен в протосинайском письме как пиктограмма женской груди (два соединённых полукружья). Известен и подобный ироглиф, образованный двумя полукружьями с широким и очень коротким отрезком прямой внутри (ближе к концу) одного из них. В таком виде (два полукружья) знак ешё встречается в надписи Шафатбаала, но далее буква "шин, син" уже изображена в виде двух уголков-зубцов (обычно в графемах (57.) два уголка, соединённых остриями вниз, символизируют облака (грудь богини Неба) либо грудь женщины).
  Поскольку в чеченском (нахском) языке слово "шин" означает "вымя", а в курдском ("sine"), иранском ("sain") и в древнеханаанейском (протоханаанейском) - "грудь", очевидно, что "шин, син" (в выше означенном значении) - слово из хатто-хурритского праязыка. И тогда наименование графемы "шин, син" протосинайского письма введено хурритами (более вероятно) либо ханаанеями.
  Хотя и данная пиктограмма упростилась без изменения её символиќческого подтекста, но сакральное содержание этого знака, очевидно, было утрачено (лиќбо переосмыслено). Как известно, на аккадском, иврите, арамейском и арабском языках слово "шин, син" означает "зуб", что, быть может, обусловлено тем, что глиф в виде двух уголков-зубцов весьма напоминал острые зубы. Ассоциация (изображая знак, рисуем зубы) могла закрепиться только при условии постоянного, многократного использования гиксосами-хаабиру протосинайской письменности (практически, все тексты гиксосов были уничтожены), а прежний шумерский термин, обозначающий "зуб, зубы; зубец; шип" - "zú", шум., по-видимому, был вытеснен.
  Прототипом пиктограммы протосинайского письма с названием "бет", представляющей собой изображение (план) обычного для того времени однокомнатного дома (показано очертание прямоугольного каркаса) с проёмом для входа (левый край предней стены), - вероятно, послужил египетский иероглиф (прямоугольник с проёмом в центре передней стены; он и обозначался при письме как "дом" - "пер", древнеегип.). Последующее изменение формы этого знака обнаруживается уже в надписях Абдо, Шафатбаала и Азрубала. В последней хорошо видно, что в исходной пиктограмме "бет" линия передней стены плана каркаса дома (которая из-за изображения проёма короче задней) загнута (повёрнута) до соединения с задней стеной (линией), что и образовало треугольник. В надписях Ахирама (каменный саркофаг) и Аби-Ваала из Библа, а также в Кипрской надписи буква "бет" уже изображена в виде треугольника (вершиной к верху) с небольшой дугой (рудимент рисунка проёма), исходящей из правой вершины при основании, повёрнутой во внутрь (сведение изображения дома (прямоугольника), практически, к треугольнику, видимо, обусловлено сакральным влиянием винчанской письменности, зкаки которой преимущественно символически связаны с образом Великой богини, весьма почитаемой и в Ханаане).
  Ханаанейское, на иврите и арабское слово "бет, бейт, байт", а также ассировавилонское "бит(у)" имеют значение "дом, жилище". Нахское (хурритское) же "ботт, буатт" (транскрибируется и как "бэт" (А. Вагапов)) означает "коробка (корпус), каркас дома". И тогда наименование графемы "бет" протосинайского письма (изображён каркас) могло быть введено хурритами (либо хаабиру).
  Древние египтяне при письме часто использовали довольно реалистичные изображения (пиктограммы) людей в различных позах, сопровождаемых разнообразными жестами (в том числе и с поднятыми руками).
  Манера исполнения рисунка человека из протосинайского письма (знак под названием "hей, hай", семит. - "жить (живой)") совершенно не присуща иероглифике. Здесь человек изображён в стиле "человечка" из детских рисунков, - прямыми линиями (ноги-уголок идут от вертикальной линии-туловища; а поскольку руки-линии человека (идущие от горизонтальных линий-плеч) направлены к верху то, возможно, он возносит богам благодарственную молитву за жизнь или просто выражает радость), и лишь голова - круг (кольцо).
  Примечательно, что сходная манера исполнения рисунков людей ранее зафиксирована в пещере-святилище Lascaux (Леско), в пещерах Анатолии (мезолит), а также на колоннах и стелах Гёбекли-Тепе (головы не изображены).
  Знаки из пещер Анатолии
  
  Так, среди мезолитичеких наскальных росписей из пещер Анатолии встречаются графемы, изображающие людей точно в таком же стиле (лишь линии заметно утолщены): головы в виде (не замкнутых) колец, ноги - уголки, в руках-линиях (от "плеч"), опущенных вниз или вытянутых горизонтально, находятся какие-то небольшие предметы. Одна фигурка - с фаллосом (уместно отметить, что в пещерах (-святилищах) Анатолии обнаружены также и рисунки треугольников). В Невали Чори, в анатолийском поселении докерамического неолита, найден горельеф, на котором показаны две человеческие фигуры (одна стоит, другая - сидит), между которыми стоит человекоподобное существо. На лицах людей (или богов) изображена радость (рот растянут в улыбке, обе руки (ладони полностью раскрыты) высоко подняты и разведены (у существа руки подняты), предположительно, в знак приветствия (выражения радости) при (неожиданной либо долгожданной) встрече.
  Сходство (аналогия) протосинайской графемы "hей" с изображениями из пещер в Анатолии, а также из Гёбекли-Тепе и Невали Чори вполне может указывать на потомков архаичных анатолийцев - носителей древних сакральных традиций, как на создателей пиктограммы этого знака протосинайского письма, т.е. на хурритов или ханаанеев.
  Знак "куф, коф" протосинайского письма изображён в виде цифры "8" (двух кругов), причём, нижний круг в полтора-два раза больше верхнего. Существует иероглиф, похожий на знак бесконечности и напоминающий данный протосинайский знак (иероглиф образован каплеобразными вытянутыми "эллипсами" (верхний перетекает в нижний), при этом нижний в почти два раза меньще верхнего и горизонтально "перечёркнут" тремя отрезкапи параллельных прямых). Гораздо более близок по форме к графеме "куф, коф" протосинайского письма один из знаков (в виде цифраы "8" из двух равных кругов), изображённых на махошкушхских гальках (Северо-западный Кавказ, VIII тыс. до н.э.). Подобный же знак (типа "снеговик", цетральная переходная часть не изображена, круги равны) встречается на родовых тамгах адыгов, абазин, абхазов и убыхов (потомков хатти).
  Поскольку в перечне (репертуаре) знаков протосинайской письменности круг (кольцо) уже употреблён в значении "голова, навершие" два раза: в пиктограммах знаков "hей" (голова человека представлена в виде круга) и "вав" ("головка" вертела (шампура) показана в форме замкнутого кольца), то вполне возможно, что и верхний круг (кольцо) графемы "куф, коф" также может (должен) изображать голову ("головку") какого-нибудь существа или предмета (пиктограмма головы человека - знак "реш"). Заметим, что близкий по содержанию (смыслу) идеограммы знак встречается в ашуйской письменности (Западный Кавказ, III тыс. до н.э.): три четверти ромба (как голова) переходят в дважды больший, слегка приплюснутый, круг.
  Слово "коф, куф (коп, куп)" на иврите (и ханаанейском) означает "обезьяна". На древнеиндийском "обезьяна" - "kapi"; чеченское (нахское) же слово "киеп" переводится как "слепок, изображение; выходка", а выражение "киепаш лиело" - как "изображать, гримасничать" (А. Вагапов). И тогда термин "коп, куп" - слово из лексикона хатто-хуритского праязыка (корень - [кп]).
  Наименование и глиф данного знака вполне могут говорить о нём как о пиктограмме сидящей обезьяны (силуэт вида спереди), внесённой хурритам. Иероглифы, на которых реалистично показаны сидящие или стоящие обезьяны (вид сбоку), известны.
  Поскольку знаки "вав" и "hей" - предположительно предложены хурритами либо ханаанеями (менее вероятно), то не исключено, что и пиктограмму "куф, коф" ввели в протосинайское письмо гиксосы-хурриты.
  Легко видеть, что в качестве прототипов ряда графем протосинайского письма использованы (выбраны) иероглифы, представляющие собой односогласные (например, для бет, мем или нун) или двусогласные (передают два согласных знака, а звуковых сочетаний могут передавать несколько) знаки (к примеру, для "йуд").
  Алогичен по виду египетской идеограмме "юг, южный" знак "цади"; у евреев (в иврите) "цад" - "сторона", а "правая сторона" - обозначение юга. В протосинайской графеме "самех" из четырёх поперечных отрезков иероглифа-прототипа оставлено только три, а сам знак повёрнут на 90 град.. Знак "айин": от иероглифа "глаз" оставлен только эллипс, круглый зрачок заменён черточкой (у шумеров иная идеограмма). Знак "пе": египетская пиктограмма рта в виде двух соединённых коротких горизонтальных дуг, преобразована в изображение кривой линии (одной губы), повёрнутой выпуклостью вправо почти на 90 град..
  Иероглиф-прототип знака "мем - пиктограмма в виде частых зубьев пилы (очевидно, что несколько углов, соединённых в единый сакральный символ, являются "изображением поверхности воды" ("маим", семит. - "вода")). Легко видеть, что число "зубьев" в подобном же протосинайском изображении сокращено до четырёх. В библских надписях Аби-Баала и Ахирама буква "мем" уже изображена как волнистая вертикальная линия. Данная пиктограмма, согласно принятой интерпретации графем (57.), может быть прочтена, как "высокая, небесная вода, изливающаяся в виде дождя".
  Примечательно, что шумерский цифровой ранг бога вод Эа (Энки, Абба) - 40, в точности совпадает с числовым значением (40), присвоенным древними евреями (Энки, Абба - бог-этноним племени "Абраам") букве "мем, маим" (Энки связан с хтоническим миром как бог земных недр, хотя и хтоническое число 40, в основном, соотносится с богиней Неба).
  Протосинайский знак письма, называемый как "хет" (этимология которого не ясна), изображён в виде двух прямых параллельных линий, соединённых внутри этих отрезков перпендикулярными им тремя параллельными прямыми. В раннефиникийском алфавите внутренние линии уже сдвинуты, и знак повёрнут на 70-75 град., а в надписях из Зинджирли (конец IX-VIII вв. до н.э.) изменено лишь положение самого знака - он повёрнут на 90 град.. В надписи Ахирама и в финикийском алфавите этот знак приобрёл вид вертикально расположенного прямоугольника, с горизонтальной линией внутри, делящей его пополам.
  Существует иероглиф, весьма близкий к протосинайскому знаку "хет", различие лишь в том, что две крайние внутренние линии иероглифа несколько расходятся к низу (наклонены). Известны также подобные иероглифы, но с двумя (а не тремя) внутренними линиями (два вида иероглифов - у одного внутренние линии перпендикулярны основанию, у другого (детерминатив "орошаемая земля") - перпендикуляры наклонены влево). Характерно, что у древних египтян (этногенез которых не обошёлся без участия анатолийских мигрантов) в графеме "орошаемая земля", как и в Гёбекли Тепе, верхняя и нижняя линии символизировали Небо и Землю, соответственно (здесь связаны косыми струями дождя - наклонными линиями). Не исключено, что знак "хет" символизировал прочную (тройную), непрерывно творящую жизнь, связь Неба и Земли. У шумеров сходная пиктограмма имела вид горизонтального прямоугольника, разделённого на три квадрата (четыре вертикальных отрезка).
  Если рассмотреть "хет", восьмую букву ханаанейского алфавита в свете сакральной символики (изображена в виде прямоугольника, разделённого поровну на верх и низ), то, согласно принятой интерпретации неолитических графем, она должна символизировать бога земли и её недр. Тот факт, что "хет" - восьмая буква (а число 8 - атрибут символики богини Неба), указывает на позднейшую модернизацию ханаанейского алфавита, произведённую в тот период, когда уже многие раннеземледельческие культовые представления позабылись: число знаков алфавита к XI в. до н.э. свелось с 24 до 22 (24 - это 12 и 12; что согласно неолитической символике обозначает амбивалентную связь алфавита с небосводом, в то время как 22 (сумма цифр - 4) - простая связь с богиней Неба). Сами же финикийцы полагали, что их письменность изобретена (сформирована) в два этапа (возможно, первый этап - создание письменности под влиянием протосинайского письма, и второй - изменение (замена) существующих знаков на основе письма из Винча).
  Знак "нун" и у египтян, и в репертуаре протосинайской письменности изображает змею (большого червя), а в раннефиникийском алфавите - стилизованную (использованы только прямые линии) змею (57.). Фонетически близкое к ханаанейскому (и на иврите) термину "нун" нахское (чеченское) слово "нIан" (нан) означает "червь" (заметим, в частности, что иранское "karm" означает и "червь", и "змея" (А.Вагапов)). Не исключено, что первоначальное (хурритское) звучание данного слова такое же, как и в протосинайском письме, - "нун" (ибо "Нун" - ещё и наименование египетского божества, олицетворяющего первозданный водный хаос, а бог вод Нила - змея). Таким образом, весьма вероятно, что данная пиктограмма ("змея"), являет собой иероглиф, которому дано хурритское название.
  Прототипом пиктограммы с наименованием "заин" также мог послужить иероглиф: две короткие параллельные прямые у египтян, наклонные (30 град. к вертикали), трансформированы в протосинайском письме в горизонтальные (две короткие параллельные прямые, зазор между которыми невелик). В раннефиникийском алфавите буква "заин" уже модифицирована: внутри параллельных прямых, через их середины, проведён перпендикуляр, соединяющий обе линии. Такой вид знак "заин" имеет в надписях Шафатбаала (XVII-XVI вв. до н.э.), Азрубала (XIV в. до н.э.), в надписях из Библа (XIII в. до н.э.) и из Зинджирли (конец IX-VIII вв. до н.э.).
  Поскольку слово "заин" на иврите означает "фаллос", возникает вопрос: что (какой элемент рисунка) в данной идиограмме представляет это понятие? Обратимся к ранее сделанному предположению о том, что одна из форм "буквы Н", - сакральногого знака, изображённого на колоннах в Гёбекли Тепе, и по виду идентичного графеме "заин" раннефиникийского алфавита, может символизировать постоянную жизнепорождающую связь (богини) Неба (верхняя линия) и (бога) Земли (нижняя) посредством фаллоса, - здесь перпендикуляра между этими параллельными линиями (эмблема фаллоса). Подобное, ещё мезолитическое, представление вполне объясняет наименование, присвоенное букве "заин". Но тогда протосинайская идеограмма, имея иной вид, носила и другое (неизвестное) название, не связанное с культом фаллоса.
  Итак, протосинайское письмо, как и принято полагать, было создано под очевидным влиянием египетской письменности: почти у половины знаков протосинайского письма прототипы - иероглифы. Однако графемы большинства знаков оригинальны и задуманы гиксосами - хурритами (5-6 знаков) и хаабиру (8-9 знаков). Заметим, что оценить точно тот или иной вклад в создание протосинайского письма фактически невозможно, поќскольку "египетские иероглифы были так многочисленны и имели столь много вариантов, что случайное сходство их с отдельными буквами [знаками] неизбежно" (Д. Дирингер "Алфавит". 2004 г.).
  Уместно предположить, что ханаанейский язык протосинайских надписей поры от XVIII в. до н.э. и позднее, всё ещё удовлетворительно не расшифрованных, - это язык, в лексиконе которого число слов из изначально хатто-хуритского диалекта языка автохтонных протоханаанеев, по-видимому, всё ещё соизмеримо с количеством адаптированных к XVIII в. до н.э. семитских аморейских слов (протосинайские надписи могли быть сделаны на угаритском диалекте ханаанейского языка того времени).
  Показательно, что начальные (первые) знаки репертуара протосинайского письма связаны с именами шумеро-аккадских богов, порядок следования которых соответствует их (богов) рангу в Третьей империи Ура (Син - "алеф", Энлиль - "гимель", Энки - "далет"). Если предположить, что и знак "бет" введён "черноголовыми" (а не хурритами), то тогда он может символизировать главный храм (дом бога) в Уре или Ниппуре (и четвёрка первых знаков сакрально однородна).
   Хорошо изучены тексты на ханаанейском (древняя форма), аккадском и хурритском языках, выполненные угаритским письмом. В части технического исполнения (форма знаков) угаритское квазиалфавитное письмо во многом соответствует месопотамской клинописи (но угаритское письмо - не лого-силлабическое, хотя и могло из него развиться); направление письма - слева направо. Древнейший образец этого письма, найденный в Угарите, датируется ок. 1450 г. до н.э. и представляет собой глиняную табличку с нанесенными на нее 32 клинообразными буквами. Следует отметить, что в Рас-Шамре открыта древняя "азбука" (И. Гельб "Западносемитские силлабарии"), порядок следования знаков в которой совпадал с порядком следования знаков в "алфавитах" более поздних западносемитских письменностей (финикийской, древнееврейской, южноаравийской и др.). Характерно, что в угаритском письме не было ни идеограмм, ни детерминативов. В алфавите угаритцев в начале насчитывалось 30 знаков, пять из которых были необходимы для передачи согласных звуков в хурритских словах, например, введён знак для звука "ж"; кроме того, вместо одного "алеф" имелось три знака для обозначения сочетания "алеф" с основными гласными "a", "i" и "u". Позднее, под влиянием финикийского письма, число знаков в данном алфавите было сокращено до 22. Из употребления угаритское письмо вышло к началу I тыс. до н.э..
  Угаритский алфавит
  
  Несомненно, полагает И.М. Дьяконов, что в основе угаритского клинописного "алфавита" (имеющего общий с финикийским порядок перечисления букв), финикийского и южносемитского, а также, возможно, синайского письма лежит общий слоговой прототип (внутренняя структура угаритского письма весьма близка к структуре письма семитских народов). "Построение угаритского алфавита наводит на мысль, что создатели его были знакомы с финикийским алфавитом или же, что тот и другой алфавиты являются ответвлениями какого-то более древнего", - отмечает В.А. Истрин ("Развитие письма". 1961 г.). Существует мнение (Бауэр) и о том, что угаритский алфавит был изобретён и предназначен для несемитского языка.
  На постгиксосский период XV-XIV вв. до н.э. в Угарите (время создания алфавита) артефакты указывают как на пору расцвета нома (2.с185); причём, в это время население Угарита становится двуязычным, - доминируют ханаанейский (как семитский) и хурритский языки. Административные тексты из Рас-Шамры удостоверяют, что ещё в Амарнский период семитские имена преобладали в угаритских дворцовых хозяйственных документах, в то время как хурритские имена домиќнировали в военной, дипломатической и официальной переписке правителя Угаритского нома (107.с480). Следовательно, угаритский алфавит придуман (разработан) для государственных нужд чиновников из обеих групп населения (вероятно, опять-таки совместно хурритами и хаабиру - потомками гиксосов, помнящих об изобретении их отцами протосинайского письма и сохранившими порядок следования его знаков).
  Итак, реализовывалась естественная последовательность развиќтия форм (систем) письма, возникших из изображений конкретных объектов или явлений и абстрактных знаков: картинки со временем эволюционировали в пиктограммы, а затем и в идеограммы (в числе последних использовались и абстрактные знаки). В общем случае, развитие письменности прошло лого-пиктографический и лого-силлабический этапы, а затем через силлабическое письмо развилось в алфавит (в буквенно-звуковую письменность).
  Предвестники (либо ранние формы) письменности обнаружены среди изображений сделанных на внутренних Т-образных колоннах и стелах анатолийских святилищ храма в Гёбекли-Тепе (ХI-Х тыс. до н.э.). Некоторые из этих рисунков весьма напоминают знаки письменности (найдены пиктограмќмы/идеограммы священных эмблем мужской и женской ипостасей Двуединого божества): круг, полумесяц (у шумеров, в частности, использовалась подобная пиктограмма), змеи, головы быка, миниатюрные фигурки лисы и овцы, волнистая решетка и др.; а также абстрактные знаки - "буква" Н, "буква" Н, повёрнутая на 90 град., причём, что весьма существенно, в некоторых случаях эти знаки образуют строки: так, обнаружены две отдельные строки из таких графем. "Это еще нельзя назвать письменностью, это доисторические иероглифы или, скажем осторожнее, праиероглифы" - предполагает Клаус Шмидт, нашедший эти строки. "Строители Гёбекли-Тепе пользовались сложной символикой для составления сообщений и передачи их другим людям". По мнению учёного, "очевидно, [что] надпись содержит какое-то послание, понятное только людям той эпохи" (К. Шмидт считает "Они строили первые храмы". 2006 г.).
  Протописьмо из Гёбекли-Тепе
  
  Факт обнаружения именно двух строк, по всей вероятности, обусловлен религиозными воззрениями (амбивалентное видение образа Двуединого божества), аналогичными тем, которые побудили установить в середине каждого святилища комплекса по две Т-образные колонны (выявляются и иные признаки двоичности). Представляется, что обе эти строки (содержание каждой из них), подобно ипостасям Двуединого божества, должны дополнять друг друга.
  В одной из этих рассматриваемых строк изображены (справа налево): две (стилизованные) пчелы, у первой из которых каждое из крыльев состоят из 3 уголков (остриями к низу), у второй такой же - из 4 уголков (символика, связанная с богиней Неба и дождём). Великая богиня в облике пчелы - подательница благополучной, сладостной как мёд, жизни ("Ничто не дорого, кроме сладостной жизни" (Из "Поучений Шуруппака")), но карающая (больно жалящая) за неправедные деяния. Далее, - почти без зазоров расположены горизонтально (как бы параллельно) друг над другом 5 ползущих (по 4 изгиба у каждой, головы треугольные) слева направо змей (хтоническая символика, здесь связанная с Великой богиней); затем - эллипсовидное кольцо (эмблема дневного небосвода), волнистая решётка (эмблема дождя) и две (о символике этих знаков см. выше), причём, у первой "буквы Н" наружные вертикали (столбы) соединены эллипсом (богиня-мать), а у второй - широкой линией (бог-отей).
  В другой строке представлены: жертвенная овца, две стилизованные головы быка (символика бога-отца), полумесяц (возможно, здесь как эмблема ночного неба), повёрнутая на 90 град. "буква" Н (три линии одной ширины), три вертикально расположенных змеи (подобные описанным, но головами книзу, вероятно, символизирующие сильный, убийственный ливень). В этой строке показана и лиса - животное, которое, согласно одного шумерского мифа (где она - посланница бога Неба Ану к богине-матери), обладала даром убеждать и договариваться. Быть может, к лисе обращались с просьбой уговорить Великих богов внять людским молениям.
  Отметим, что идеограммы вида "решётка", "буква Н" (прямая и повёрнуќтая), "полумесяц", "круг (кольцо") встречаются, в частности, в подунавских письменностях.
  В частности, "буква Н", изображена на колоннах святилищ Гёбекли-Тепе в двух видах: один являет собой две равные, широкие вертикальные полосы (как бы проекция двух колонн), соединённые по середине более узкой горизонтальной полосой (колонной); в другом - горизонтальная полоса заменена эллипсовидным кольцом. При этом "буква", изображённая вертикально (типично), - квадратная, в то время как повёрнутая на 90 град. (без кольца) - прямоугольная, вытянутая по вертикали. В свете сакральной символики эти эмблемы (типично изображённые "буквы" Н) должны символизировать животворящее единение женского и мужского начал Двуединого божества (в первом случае - фаллос (колонна), во втором - женский половой орган (кольцо)). "Буква" Н, повёрнутая на 90 град. (внутри вертикальная полоса, по ширина равная боковым) может символизировать постоянную жизнепорождающую связь Неба и Земли (параллель к связи кроны дерева (неба) и его корней (земли и её недр) посредством ствола-фаллоса, см. "Отцы Авраама").
  Если обе строки (по семь знаков в ряд в каждой, а это, несомненно, не случайность и связано с символикой Земли - числом "семь") всё же являются надписями, то тогда в них может (должно) содержаться (предполагаемая интерпретация) моление о даровании благополучной жизни, обращённое к богине-матери и богу-отцу, о постоянном, неугасающем жизнетворящем единении (символика "буквы" Н) божественных женского и мужского начал (как и в пещере Леско), о нерушимости связи Неба и Земли, о неизменной смене дня и ночи, об обильных дождях (но не ливнях), без которых жизнь угасает. За всё за это люди обещают богам регулярно приносить обильные жертвы.
  Рассмотрим эти две строки как единый текст. Поскольку моление должно начинаться с обращения к Великой богине, то первой читается строка, начинающаяся с эмблем, её изображающих, - с пиктограмм "пчёлы", т.е. справа налево. Вторая же строка должна читаться слева направо, так как только в таком случае сакральные знаки текста оказываются заключенными между эмблемами богини-матери (две пчелы) и эмблемами бога-отца (две головы быка), а весь текст естественно заканчивается изображением жертвенного животного (овцы).
  Если это письменность, то её можно классифицировать как лого-идиограќфичекое письмо с набором знаков, состоящим из пиктограмм/идиограмм, абстќрактных и геометрических символов.
  Примечательно, что символы (знаки), такие же, как и на колоннах святилищ Гёбекли Тепе, обнаруживаются при раскопках различных древних поселений. Так, аналогичные зигзагообразные линии, а также изображения кругов и змей найдены на маленьких камќнях из мягкого минерала (процарапаны) в поселении Джерф-эль-Амар (Северная Сирия, берег Евфрата; "мурейбетская" культура "докерамичеќского неолита A"), которое существовало в период 9600-8500 гг. до н.э..
  Ок. 6500 г. до н.э. жители поселения Саби-Абияд (100 км к югу от Гёбекли Тепе) запечатывали кувшины и горшки печатями со знаками (симвоќлами), напоминавшими стилизованные изображения паука, змеи, быка и кабана из Гёбекли-Тепе. "Я бы сказал, первое, что подумалось: на этих печатях мы вновь видим иконографию Гёбекли Тепе",- поведал Клаус Шмидт. Такие знаки как голова быка, круг (кольцо), серп Луны (рога), а также "буква Н" (прямая и повёрнутая) получили широкое распроќстранеќние.
  Одна из древнейших мезолитических культур Европы - азильская (IX-VII тыс. до н.э.), распространенная на севере Испании, юге Франции, а также в Германии. В азильской культуре отчетливо прослеживаются традиции верхнего палеолита - мадлена и даже ориньяка. Азильцы жили в пещерах и, по-видимому, небольшими охотничьими общинами.
  Наиболее впечатляющей особенностью инвентаря археологической кульќтуры азильского времени, являются т.н. "раскрашенные гальки". Открывший в 1887 г. эти "азильские" знаки (IX-VIII тыс. до н.э.) Э. Пьетт (более 200 таких галек, диаметром ок. 5 см, найдено в пещере Mac-д'Азиль, Пиренеи, юг Франции) полагал, что эти знаки, приведённые, в частности, в известной работе Д. Дирингера "Алфавит" (линии, кресты, круги (круг с точкой в центре в дальнейшем - идеограмма), полукружья, "ветки папоротника", "расчёски" с тремя "зубцами" (линиями с одной стороны основания), звёзды (например, шесть лучей, внутри эллипс), абстрактные знаки и т.п., нарисованные на гальках, на каждом камешке, в основном, по одному знаку; составных знаков нет) служили не в целях магии или гадания, а были неким древним письмом. Аналогичные (той же культуры) "геометрические знаки" на гальках обнаружены также и в мезолитических пещерах Верхних Пиренеев (де ла Круазад, де ла Турасс, де Гурдан и др.), в Кантабрийских горах (пещера Риета), в Швейцарии (в пещере Бирзек обнаружено 225 таких же галек, которые были расположены отдельными скоплениями (группами), возможно, представлявшими собой отдельные слова либо законченные фразы; большинство галек было намеренно разбито ещё в древности, т.е. уничтожалась некая важная и опасная информация). На неолитических дольменах Альвао (Португалия) также найдены знаки, подобные азильским (В.А. Истрин "Развитие письма". 1961 г.). Любопытно, что определённые черты сходства с азильскими памятниками Западной Европы имеют памятники Крыма ("Всемирная История", Т1). Так, к примеру, на Крымской Яйле найдены гальки, покрытые тонким резным узором в виде прямых и зигзагообразных линий, а также чёрточек, напоминающие азильские гальки с таким же схематическим узором.
  Азильские знаки
  
  К IX-VIII тыс. до н.э. отнесены также и знаки (гравированные рисунки) на галечных камнях, открытых П.У. Аутлевым недалеко от Майкопа в 1983 г. (ок. 90 таких галек найдено в гравийном карьере Махошкушха). На этих гальках изображены мамонт (которого, естественно, нет на азильских гальках), слон, олень, дикая лошадь и бык, стилизованные фигурки людей ("человечки"), а также геометрические (в частности, знаки в виде буквы "Н" из Гёбекли Тепе) и абстрактные символы - ок. 135 (Р.И. Даур "Черкасская каллиграфия". 2011 г.). При непредвзятом рассмотрении вариаций абстрактных знаков возникает ощущение "разгула" фантазии, но не случайности (стихийности) их возникќновении. Группы знаков на гальках расположены горизонтально в виде строк. Последние отделены друг от друга горизонтальными линиями (представлены образцы с одной и четырьмя разделительными линиями). Это - наиболее ранние образцы деления поверхности письма. По поводу характера махошкушхских знаков археолог П.У. Аутлев полагает, что это - "письменность... [котороя] носила не "светский", а сакральный характер".
  Знаки из Махошкушха
  
  По-видимому, "азильские" знаки созданы "южанами", а "махошкушхские" - "северянами" (изображение мамонта на галечных камнях северо-западного Кавказа). При сопоставлении глифов этих знаков (для рассмотрения доступно ок. 60 азильских знаков, из которых не повторяющихся - 39-40) совпало 6 глифов (распостранённые - такие, как отрезок прямой, угол, кресты) и близких по начертанию оказалось также такие, как 6 (такие, как круг с точкой в центре, стрела, знак небесной воды, "гребёнка с тремя зубьями").
  Заметим, что такие знаки, как косые кресты, уголки или уголки с лучом из вершины наружу, нередко встречаются на камнях, на костях и оленьих рогах эпохи верхнего палеолита. Более того, знак "уголок", как считается, известен со времён граветтской культуры (28-20 тыс. лет до н.э.), а знак в форме треуголника - ещё ранее: "начиная с мустьерского периода среднего палеолита (от 100 до 40 тыс. лет назад) над захоронениями стали устанавќливать камни треугольной формы" (М. Гимбутас). Один из ранних геометрических орнаментов хорошо сохранился на овальном амулете эпохи XV-XII тыс. лет до н.э. ("мадлен"), найденном в Ля Рош, Франция.
  Своеобразная протонеолитическая культура Лепеньски Вир (Восточная Сербия) знаменательна (см. выше), в частности, "появлением в VIII-VI тыс. до н.э. элементов протописьма". Число знаков этой письменности (открытие сделано в 1985 г.) составляет 48 (по Радивое Пешичу). Среди них: различных графем, образованных отрезками прямых (в т.ч. одной линией или пересекающимися) - 9; графем, образованных уголком (типа "шеврон") и его комбинациями (в т.ч. и с отрезками прямых линий) - 33; и образованных треугольником и его комбинациями - 6.
  Знаки протописьма из Лепеньски Вир
  
  Как неоднократно упоминалось, в соответствии с архаичной сакральной символикой, угол или два соединённых угла остриями вниз символизировали облака (грудь богини Неба), а подобные знаки из двух (или трёх) углов, повёрнутые на 90 град. (поставлены по вертикали), означали дождь. В поселении Лепеньски Вир широко применялся и знак треугольника (как знак возрождаюќщего лона (вульвы) Великой матери). Любой крест (две пересекающиеся прямые) в эпоху раннеземледельческой культуры также служил эмблемой Великой богини Неба (57.). Следовательно, не исключено, что при выборе вида графем данного протописьма сказалось преимущественное поклонение богине-матери, процветавшее среди носителей культуры Лепеньски Вир.
  Таким образом, вполне возможно, что развитие (изобретение) письменности и "было обусловлено длительным использованием графических символов [в качестве сакральных эмблем], существовавших [тысячелетия] в рамках все более усложнявшегося культа Великой богини" (М. Гимбутас "Цивилизация Великой Богини: Мир Древней Европы", 2006), а ранее - Двуединого божества; и, позднее, культа бога-отца (например, первые знаки протосинайского письма).
  Любопытно, что в число знаков (репертуар) протописьма из Лепеньски Вир входит графема, образованная наложением одного равностороннего треугольќника на другой, перевёрнутый (эмблема удвоенного плодородия), - шестилучевая звезда (т.н. "Щит Давида"). По-видимому, данная графема из Лепеньски Вир - одна из самых ранних среди подобных.
  Следует отметить, что все линии в глифах - только прямые. Кресты косые, и их только два (вертикальный (как буква "Х") и горизонтальный (как буква "Х" повёрнутая)), треугольники исключительно равносторонние, а углы острые с лучами равной длины.
  Проявление двоичности (дань культу Двуединого божества) в данном репертуаре знаков протописьма (по Р. Пешичу) выражается в том, что почти все знаки попарно зеркально симметричны. Поскольку знак и его "двойник" имеют одинаковый глиф (лишь повёрнутый), то в наборе знаков (репертуаре) протописьма из Лепеньски Вир не 48, а всего 25 не повторяющихся глифов.
  При внимательном рассмотрении начертания абстрактных знаков репертуара этого протописьма просматривается наличие системы в знакообразовании: последовательное усложнение элементарного. Складывается впечатление, что знаки протописьма из Лепеньски Вир образованы искусственно, выдуманы человеком с хорошим "геометрическим" складом ума. Представляется, что в качестве базисного (исходного) компонента знакообразования выбран простейший геометрический элемент - отрезок прямой линии: в данную совокупность (репертуар) знаков входят как одиночный (вертикальный или горизонтальный) отрезок прямой, так и два пересекающихся отрезка - кресты (применены наклонные линии), а также иные варианты пересечения линий. Далее автор, усложняя задачу, соединяет отрезки: попарно (два луча образуют острый угол) и по трое - три луча, исходящих из одной точки (две пары различных комбинаций знаков). Затем, замкнув угол, образованный двумя равными отрезками, таким же третьим, изобретатель графем получает треугольник. После чего он комбинирует с углами и треугольниками, для разнообразия добавляя отрезки прямых (графемы из соединения углов и треугольников отсутствуют).
  Обратимся к "Тэртэрийским" знакам, которые появились, как считается, в первой четверти VI тыс. до н.э.. Предположение о том, что "Тэртэрийские" знаки являются одной из древнейших форм письма (протописьменностью), было сделано в 1989 г. Марией Гимбутас и вызвало неоднозначную (часто негативную) реакцию. Характерной чертой этой протописьменности являлось использование в одних и тех же надписях (совокупностях знаков) одновременно и пиктограмм, и геометрических и/или абстрактных символов.
  
  Таблички из Тэртэрии
  
  Первые археологические находки предметов с графическими знаками, поќдобными тэртэрийским, были сделаны в 1874 г. при раскопках Турдаша (Транќсильвания), раннего поселения винчанской культуры.
  Собственно тэртэрийские таблички (5500 г. до н., С-14; находка Николая Влассы) - это три необожжённые глиняные таблички, обнаруженные в 1961 г. близ румынского села Тэртэрия (Tǎrtǎria) среди которых две прямоугольные и одна - круглая, причём, в двух из них просверлены отверстия (т.е. носились как обереги). Поле для нанесения знаков у круглой таблички (диаметром несколько больше 6 см и с отверстием для шнурка), разделено двумя взаимно перпендикулярными прямыми на четыре почти равные части (сектора), каждая из которых содержит от двух до пяти геометрических и абстрактных знака (четыре столбца). Среди прямоугольных табличек одна (размером ок. 3х6 см, с отверстием) разделена (подобно "строкам" на махошкушхских гальках) линиями также на четыре (символика Великой богини) части и содержит около десятка (столбцы) пиктограмм/идеограмм (опознаются ветви деревьев, человеческая голова, голова осла, сосуд) и несколько геометрических и абстрактных знаков, причём, и те, и другие (вместе) применены в каждой из четырёх частей таблички; другая (размером ок. 4х5 см) - содержит только три пиктограммы (козёл, клюющая птица и ветка "папоротника").
  В настоящее время известно много артефактов, на которые нанесены (процарапаны) тэртэрийские знаки (горизонтальными или вертикальными рядами). Отметим, к примеру, круглую мемориальную плиту, найденную в Gradešnica (северо-западная Болгария), текст на которой разделён горизонтальными линиями на четыре строки. Подобное, нередко встречающееся, разделение поверхности письма применялось и в винчанской письменности.
  Подунайские письменности были востребованы во многих районах Ойкумены: артефакты с соответствующими знаками, датированные VI-V тыс. до н.э., были обнаружены не только в Румынии, но и в Португалии, Греции, Сербии, Венгрии, Молдавии и на Украине.
  Хотя и считается, что тэртэрийская письменность вышла из употребления к началу бронзового века, однако, ещё в начале II тыс. до н.э. на скалах Синайского полуострова были обнаружены надписи, выполненные "полурисуночным", смешанным (пиктограммы, различные знаки и символы) письмом (не иероглифами).
  Примечательно, что тэртэрийские знаки повсеместно демонстрируют постоянство (но не буквальность) формы (животные или "ветки деревьев" перемежаются с абстрактными символами в виде крестов, свастик, шевронов и т.п.). Однако во времени форма некоторых знаков тэртэрийской письменности, видимо, всё же менялась. Так, при сравнении пиктограммы "птица" на табличках из Тэртэрии и Диспилио (разница во времени - ок. 500 лет; см. ниже) выявляется весьма значительное упрощение графемы (эволюция пиктограммы от реалистичного изображения клюющей птицы к стилизованному, до предела упрощённому, силуэту птицы летящей).
  Тэртэрийские знаки ("графические символы") либо их наборы обнаружены на предметах культовой утвари, оберегах и вотивных дарах (формулы посвящеќния божеству), а также и под жилищами (охранительные надписи при закладке домов). Вполне возможно, что какие-то определённые сочетания тэртэрийских знаков, помимо сакрального, несли в себе и некое хозяйственное содержание, ибо и дом, и всё в нём было "в руках Божьих" (глиняные черепки со знаками найдены на свалке).
  По-видимому, представление библейских евреев о том, что в знаках письма (сакральных, как и иные знаки) содержится "дух Божий" (частичка божества), было присуще и другим народам Ойкумены. "За резными или рисованными знаками, которые появляются во всех регионах распространения мегаќлитического искусства, безусловно, стоит некий символический язык. Эти единичные или сгруппиќрованные вместе [знаки]... являются частью древней системы религиозной экспрессии" (М. Гимбутас).
  И тогда можно предположить, что когда по воле бога ломался (разрушался) не угодный ему предмет, на который были нанесёны сакральные знаки (одиќночный знак либо упорядоченный набор священных символов), то сакральность такого предмета утрачивалась, ибо дух Божий покидал знаки осквернённого (испорченоого) предмета, и тогда они (знаки) "умирали", а такой предмет (обломки) выбрасывался как мусор.
  По мнению M.M. Winn, знаки на горшке (отдельные знаки или группы знаков часто наносились на днища горшков) могли представлять собой как ритуальную маркировку (горшки могли служить в качестве культового инвентаря определённого божества), так и нести в себе магическую символику.
  Поскольку почти шестую часть Тэртэрийских графем составляют знаки, напоминающие "гребни" с разным (от 2 до 6) числом "зубьев" (линиями, перпендикулярно проходящими через отрезок прямой), возникла догадка (М. Гимбутас), что они (эти знаки) вполне могут отображать числа (размещались, в основном, у основания изделия).
  С целью выявления возможной связи (близости) некоторых древних письменностей (заимствование сакральных знаков - не редкость), сравним графическую форму знаков их репертуаров (наборов используемых при письме знаков). С точки зрения статистики, целесообразно сопоставлять такие наборы знаков, глифы которых не повторяются (т.е. если несколько знаков надписи/текста и ориентированы в плоскости письма по-разному, то, поскольку поворот (вокруг "оси") не меняет глифа (начертания) знака, при сравнении будем принимать такие знаки за один). Заметим, что оценить значимость (не случайность) поворота графемы в надписи на некий (по крайней мере, не кратный прямому) произвольный угол не представляется возможным. Однако, следует отметить, что изменение ориентации (поворот вокруг "оси") глифа знака при письме нередко может влиять на его значение (повёрнутый знак письма может отображать другой слог или иную букву, т.е. (как и в общем случае символики) изменять сакральное содержание знака. Так, два соединённых (в ряд) угла, в зависимости от их ориентированности представляют собой эмблемы различных сакральных представлений. К примеру, в угаритском алфавите (30 букв) первый, третий, четвёртый и шестой глифы повторяются (изображаются в плоскости таблички для письма двумя способами - горизонтально и вертикально) и являют собой 8 различных букв (знаков письма).
  Возможно, "азильские" и "махошкушхские" знаки на гальке, которые отнесены к IX/VIII тыс. до н.э. (пиктограммы, геометрические и абстрактные знаки), и являются хронологически наиболее ранними, а протописьмо из Лепеньски Вир (геометрические знаки) - появилось несколько позднее - в VIII/VII тыс. до н.э..
  Как показало сравнение, абстрактные геометрические графемы протописьма из Лепеньски Вир среди знаков на азильских гальках, практически, не встречаются (совпавшими являются вездесущие отрезок прямой и угол).
  При сравнении "махошкушхских" знаков с репертуаром письма из Лепеньски Вир выявилось совпадение 7 глифов и близкое сходство - для 1. Следует заметить, что вид совпавших и близких по начертанию знаков (знак "песочные часы", знак "буква Ж", уголки с лучом анутри и наружу, равносторонний треугольник) более свидетельствует о заимствовании (руководствовании примером) из систематизированного, однородного по характеру начертания графем, репертуара Лепеньски Вир, чем наоборот. Но, тогда не исключено, что набор "махошкушхских" знаков образован позднее, нежели создан репертуар знаков из Лепеньски Вир; и идея, заложенная при создании последнего, могла быть воспринята изобретателями абстрактных глифов "махошкушхских" знаков (т.е. датировка "махошкушхских" знаков нуждается в уточнении).
  При сопоставлении азильских знаков с тертерийскими (в расчёт принимались глифы знаков табличек из Тэртэрии и Диспилио, а также текстов на португальском могильнике и камне из Лепеньски Вир (см. ниже), - всего 63Ђ1 азильских знака) выялено совпадение для 12 знаков и близкое сходство - для 4 знаков. Сравнение махошкушхских знаков с тертерийскими показало совпадение для 14 знаков и близкое сходство - для 5 (при этом сравниваемых махошкушхских знаков почти в два раза больше, чем азильских).
  Таким образом, вхождение азильских и махошкушхских знаков в состав репертуара тертерийского протописьма несомненно.
  В Лепеньски Вир найден (M.M. Winn. 1981) круглый камень, на который был нанесён текст (The Old European Script. Further evidence. "Virtual museum of inscriptions". www.prehistory.it.), выполненный одной из подунавских разновидностей письма (в частности, родство тэртерийской и винчанской письменностей считается установленным (M.M. Winn)). Данный текст состоял из 34 знаков, в числе которых только 11 глифов не повторялись (текст содержал, в частности: 8 косых и 5 прямых крестов, 5 углов с линией из вершины наружу, 4 знака типа "стрелка" и 4 знака типа "ёлочка"). Встречаются группы по 2 знака, изображаемых слитно (2 группы). Знаки на круглом камне размещены в "окнах" (разной величины), образованных т.н. "параллелями" (4) и "меридианами" (10 полос). В 6 из таким образом образовавшихся "окон" находится по 2 знака, и в одном - 3.
  Круглый камень из Лепеньски Вир
  
  Заметим, что хтоническая символика Великой богини, применённая при разетке поверхности камня (4, два раза по 5), может указывать на его назначение: это - намогильный камень.
  Все глифы знаков текста этого памятника выполнены исключительно прямыми линиями и представляют собой вариации из отрезков прямых и углов, подобно знакам репертуара письма из Лепеньски Вир. Однако при сравнении 11 не повторяющихся глифов камня со знаками репертуара письма из Лепеньски Вир оказалось, что совпало всего лишь 3 знака и весьма близок - 1, причём, эти 4 знака входят в репертуар (по Д. Античу) письма из Винча. Сопоставление же с последним (письмом из Винча) глифов камня из Лепеньски Вир показало совпадение 7 и близость - для 1 глифа. Поскольку 3-4 знака на камне не входят в репертуар письма из Винча, то либо репертуар, предложенный Д. Античем, не полон, либо текст на камне из Лепеньски Вир выполнен тэртэрийским письмом.
  В Португалии, на мегалитическом могильнике (VI-IV тыс. до н.э.), обнаружен небольшой текст. Приведённые Д. Дирингером ("Алфавит". 2004 г., с.38) 19 графем этих "геометрических знаков" расположены компактно в четыре строки и могут представлять собой мемориальную надпись. При разборе конфигурации графем этого текста выявляется следующее: все глифы выполнены прямыми линиями и являют собой вариации из отрезков прямых, углов и треугольников, тематически близких знакам репертуара письма из Лепеньски Вир; встречаются группы по два знака (2-3 группы), 3 знака повторяются (знак типа "буква N" повторён 3 раза). Выясняется, что 13 глифов знаков из текста на могильнике (всего 16 не повторяющихся) совпадают с глифами репертуара (по Античу) письма из Винча. В их числе 6 глифов совпадают с глифами знаков репертуара письма из Лепеньски Вир. И тогда, как и в предыдущем случае (камень из Лепеньски Вир), данный текст, по-видимому (это вероятнее), написан более ранним, чем винчанское, тэртерийским письмом.
  Текст на могильнике из Португалии
  
  В 1993 г. около греческого села Диспилио (5600-3000 гг. до н.э.) была найдена (Г. Урмузиадис) деревянная табличка с письменами, датированная (С-14) ок. 5260 г. до н.э. (все артефакты, обнаруженные при данных раскопках, относятся к культуре "винча"). Табличка же из Диспилио представляет собой текст, оформленный в виде четырёх столбцов по 11 знаков в каждом (из них 10 знаков повторяются). Абстрактные знаки типа "ёлочка", "гребень" ("ветви деревьев"), "расчёска", стилизованные пиктограммы, изображающие птиц и рот (глаз), говорят о надписи на этой табличке, как о сделанной тэртэрийским письмом (в винчанском репертуаре (по Д. Античу) пиктограммы отсутствуют) Сравнение глифов знаков таблички из Диспилио (34 неповторяющихся глифа) с репертуаром письма из Винча выявило совпадение 10 глифов и близкое сходство по начертанию - у 4. Таким образом, поскольку большая часть знаков таблички из Диспилио (более 20 из 34) не входит в винчанский репертуар, следовательно, её текст, вероятно, выполнен тэртэрийским письмом.
  Табличка из Диспилио
  
  В табличке из Диспилио содержатся и такие графемы, как знак вульвы (треугольники с линией или точкой внутри), уголки, стрелка, крест в круге, уголок (дуга) с отрезком прямой из вершины наружу и отдельные отрезки прямых. Таким образом, как и в случаях на камня из Лепеньски Вир и могильника из Португалии, уверенно просматривается связь набора знаков из Диспилио с репертуаром протописьма из Лепеньски Вир (треугольники, углы, отрезки прямых, углы с линиями наружу из вершины и из конца отрезка-луча).
  Археологическая культура "винча", обнаружена в 1908 г. (деревня Винча в 14 км от Белграда; здесь найдены и руины восьми неолитических поселений). Выявлено три последовательных стадии развития: древняя Винча - 5930Ђ85 г. до н.э., новая Винча - 5605Ђ160 г. до н.э. и Баньица - 5430Ђ120 г. до н.э.. Культура "винча" просуществовала до IV/III тыс. до н.э. (особенно долго в горных районах).
  В архаичные времена территория Сербии дважды была культурным центром Европы (работы археолога Д. Среевича): в первый раз - это культура "лепеньски вир" (пик развития - 5300-4800 гг. до н. э.), которая, возможно, (судя по времени возникновения - VIII/VII тыс. до н.э.) получила развитие при участии носителей тахунийской культуры (они могли составлять и балканскую волну анатолийских мигрантов); и во второй - это эпоха земледельческой культуры "винча" (4500-3200 гг. до н.э.), родственной упомянутой культуре лепеньски вир ("подунавские культуры были во взаимной связи и переливались одна в другую в течение периода в несколько тысяч лет"). "Винчанский мир имел развитое земледелие (найдены остатки ирригационных сооружений у Мачви) и скотоводство, гончарство, ткачество и развитую торговлю. Территория его (регионы современных Боснии, Сербии, Румынии и Македонии) охватывала соляные копи в Боснии и Трансильвании, залежи обсидиана в Эрдели, медный рудник Рудна Глава (ок. 5000 лет до н.э.), оловянный рудник у Щуплой Стены под Авале и т.д." (Д. Антич "Непрерывность Винчанской цивилизации"). На землях Южной Сербии, в районе г. Плочник (поздняя фаза развития культуры винча), как выяснилось (Ю. Кузманович-Цветкович), не только занимались выплавкой и обработкой металла, активно торговали, но и "знали толк" в искусстве и моде: "молодые женщины [согласно виду найденных статуэток]... носили коротенькие топы и короткие юбки, а кисти рук украшали множеством браслетов" (по всей вероятности, так наряжали богиню-мать). Обнаруженные при раскопках фрагменты посуды и малых скульптурных форм продемонстрировали, что винчанцы могли производить как минимум 60 различных вариантов прекрасно украшенных статуэток и предметов быта. Керамика археологической культуры винча - серая и чернолощенная; тонкостенная, орнаментированная каннелюрами. В винчанских жилых домах (в основном, прямоугольной формы, хотя и встречались т.н. "абсидные" дома - с закругленной торцовой стенкой) имелись не только очаги (над очагом подвешивались букрании), но и специальные отверстия для мусора. Дом мог состоять из одной или нескольких (в поздневинчанских поселениях до пяти) комнат, стены делались из плетня, обмазанного глиной (небольшие дома, размером до 30 кв. м, - трехчастные, с очагом в средней части; в многокомнатных домах сооружалось несколько очагов). Кровлю дома поддерживали внутренние столбы; крыши двускатные. Пол в домах был либо деревянный, либо из утрамбованной земли (глины) или щебенки. Люди спали на шерстяных или меховых циновках, шили одежду изо льна, шерсти и кожи, а также держали домашний скот (любопытно, что в винчанских домах найдены маленькие глиняные алтари, - параллель к особенностям культа в Лепеньски Вир). Характерно, что на раннем этапе развития культуры винча использовались землянки и шалаши столбовой конструкции (наследие "грацильных" предшественников.). На поздней стадии развития винчанские селения обзаводятся оборонительными сооружениями, что может указывать или на частые междоусобицы, или на приток в регион новых племён. Архитектура этой временной фазы характеризуется появлением строений с четко определенными функциями. Так, в поздневинчанских поселениях обнаружены постройки, которые систематизируются как "дворцы", "храмы" (условно) и просто как "жилые дома". Винчанские кладбища устраивались на некотором удалении от поселений; захоронения как одиночные, так и парные; черепа отделялись.
  Предполагается (Титов, 1980 г.), что ранняя Винча (Винчанский комплекс) возникла в ареале распространения родственной её культуры Старчево (Сербия) - Криш (Румыния) - Кёрёш (Венгрия) - Караново I-II (Болгария), датируемой VII - серединой V тыс. до н.э., с которой она (винчанская культура) затем сосуществовала. Носители археологической культуры Старчево - Криш - Кёрёш также жили в обмазанных глиной плетеных домах, стоявших вблизи рек. Инвентарь этой культуры представлен шлифованными каменными топорами и грубой кухонной керамикой. Население занималось, не только земледелием (выращивались пшеница, ячмень, чечевица, горох), но и разведением крупного и мелкого рогатого скота, свиней. В Караново обнаружена глиняная модель колеса (V тыс. до н.э.). Наряду с этим повсеместно были распространены охота и рыбная ловля. Для культуры "старчево-караново" VII-V тыс. до н.э. были характерны захоронения деќтей (в основном) под полами внутри домов (с V тыс. до н.э. - и во дворе).
  Бытует суждение, что данная культура (как и "винча") имела анатолийские истоки. Местной же предшественницей этой культуры полагается культура Лепеньски Вир, хотя и та, и другая (судя по времени), вероятно, развивались при доминирующем участии "тахунийцев" (лингвистические исследования М. Будимира, М. Гимбутас, Б. Рыбакова и ряда др. учёных выявили родство многих древних подунайских и балканских народов). Артефакты свидетельствуют, что характер взаимодействия пришлой культуры винча с культурой местного субстрата был мирным (Брукнер, 1978 г.).
  Выявлено, что ряд керамических форм культуры Старчево-Криш находит полные аналогии в Хаджиларе IX и VI (VIII-VI тыс. до н.э.), а в верхних слоях Чатал Хююка встречаются формы, близкие к кёрёшским. Характерно, что знакомство носителей кёрёшской культуры с металлом произошло на её поздней стадии (влияние винчанских племён): одно изделие из меди обнаружено в Старчево IV, синхронном "протовинче" ("В.А. Сафронов).
  О близком родстве (М. Васич) культуры винча с земледельческими культуќрами Анатолии (Чатал Хююк), в частности, свидетельствует документальное (артефакты) подтверждение теории о том, что "культура винчи с самого начала была знакома с металлургией", зародившейся в Анатолии (Душан Сливар, сербќский Национальный музей). "Сравнительно-типологический анализ пластики Винча и Чатал Хююка показал... множественное сходство в репертуаре сюжетов, в деталях исполнения, в разнообразии форм, особенно на фоне многочисленной пластики неолитических культур Европы и Азии, что уже указывает на неслучайность... связей двух культур" ("В.А. Сафронов "Индоевропейские прародины"). Так, орнаментация шкуры леопарда кружками на скульптуре (сидящей на пятках) богини с леопардами из Чатал Хююка повторяется в орнаменте, нанесённом на бедра женской фигуры "Мадонны" в Винча. Для культур Винча (включая Лепеньски Вир) и Чатал Хююка также характерны определенным образом оформленные храмовые строения (сакральные помещения), главной чертой коќторых является алтарь и связанные с ним захоронения. В Винче (в святилищах и домах) сохранились столбы, которые, как и в Чатал Хююке, украшались черепами быков. Единообразие религиозных воззрений жителей Чатал Хююка и Винча подтверждается, помимо прочего, и стилистическим совпадением известных сцен терзания умерших грифами (храмы Чатал Хююка) с (В.А. Сафронов) орнаментом на сосудах из Винча.
  На территориях, на которых некогда процветали подунавские культуры "лепеньски вир" (возникновение последней относят к XII-XI тыс. до н.э.), а затем и "старчево-криш-кёрёш" (время существования - VII-V тыс. до н.э.), с XVIII/XIII тыс. до н.э., как предполагается, проживало население, которое принято ассоциировать с мигрировавшим из ориньякской Южной Европы, виќдимо, в период стадиала "вюрм III" (28-18 тыс. лет до н.э.) вюрмского оледенения (считается, что с наступлением этого оледенения резко похолодало), грацильным (низкорослым, тонкокостным, мелкоголовым и узкоќлицым) средиземноморским антрополоќгическим типом, поскольку считается, что культура "лепеньски-вир" ("балкано-дунайская культура эпиграветт и мезолита") была прямым продолжеќнием культуры "граветт" (28-20 тыс. лет до н. э.); а в большинстве изученных поселений культуры "старчево-криш-кёрёш" (в Течич, Центральная Сербия; в Обре, Босния; в Деск, Юго-Восточная Венгрия) население по своему физичеќскому типу принадлежало к грацильным средиземќноморцам. Не исключено, что в силу антропологической идентичности, это тот же этнос, что и население ранненатуфийского Иерихона. Заметим, что население Чатал-Хююка также соќстояло (судя по останкам), в основном, из грацильного этноса (нижний слой Чатал-Хююка относят к натуфийской кульќтуре), для которого (см. выше) прослеживается сходство с верхнепалеолитическим типом из Южной Франции, характеќризуемым как средиземноќморская разновидность кроманьќонцев (Дж. Мелларт).
  В 1909 г., близ Монферрана в Перигоре (провинция Дордонь, Франция) под навесом скалы Комб-Капелль, был открыт скелет мужчины современного типа. Скелет лежал в самом нижнем слое эпохи ориньякской культуры. Тут же оказалось значительное количество кремневых и просверленных раковин. Скелет, пропитавшийся известковыми отложениями из солей воды, которая капала с потолка пещеры, прекрасно сохранился (рост ок. 160 см, череп высокий, узкий и длинный, лоб покатый, массивная нижняя челюсть с нерезко выступающим подбородком). Данный антропологический тип некоторые спеќциаќлисты определяют как протоэфиопов (современные эфиопы и дравиды внешне похожы).
  Со временем эти пришельцы (105.) "наслоились на аборигенное (высокоросќлое) массивное... с широким лбом и резко выступающими носовыми костями... кроманьоидное население мезолитических [местных предыдущих] культур". Так, в некоторых центральнобалканских (Дивостин), трансильванских (Гура-Бачулуй), расположенных в бассейне Тисы поселениях, особенно в районе Кёрёша (Юго-Восточная Венгрия), были обнаружены костяки (период культуры "старчево-криш-кёрёш"), которые указывают на смешение долихоќцефальных (длинноголовых) средиземноморцев с местными кроманьонскими и альпийќскими брахицефальными (круглоголовыми) типами (М. Гимбутас "Цивилизация Великой Богини: Мир Древней Европы". 2006 г.).
  Характерно, что азильцы (IX-VIII тыс. до н.э.), как и жители Анатолии или Ханаана, соблюдали обычай отделения и соќхранения черепов умерших сородичей в особом месте. Так, в пещере Офнет (вблизи г. Нордлингена, Германия) обнаружено захоронение: две ямы, в которых 27 черепов (и долихоцефалы, и брахицефалы) размещено несколькими группами ("гнёздами") и густо засыпано красной охрой; один детский череп со всех сторон окружали ракушки (что - охра и ракушки - говорит о вере в посмертное возрождение).
  Что касается населения Анатолии, то согласно антропологическим исследованиям (Дж. Мелларт), проведённым в Чатал Хююке (середина VIII тыс. до н.э.), основная часть его населения того времени ещё мало отличалась по типу от своих верхнепалеолитических кроманьоидных предков. В погребениях же Хаджилара (VIII-VI тыс. до н.э.), как упоминалось выше, обнаружены останки двух долихоцефальных типов: евро-африканские протосредиземноморские и более грацильные средиземноморские (т.е. волны "грацильного" этноса докатились и туда, см. ниже).
  В VIII/VII тыс. до н.э. на территории ареала распространения подунавской культуры, сформировавшейся под влиянием пришлого "грацильного" этноса, мигрировали многочисленные анатолийские племена, хронологически, вероятно, "тахунийцы".
  Одним из самых впечатляющих достижений культуры "винча" явилось создание оригинальной письменности, которая широко распространилась в Европе (а её влияние - и в Азии). "Написанные или нарисованные [винчанские] знаки [письма], ранее таковыми не считавшиеся, были опознаны на керамике культур димини, кукутени, петрешти, бутмир, бюкк и линейно-ленточной керамике" (М. Гимбутас). Так,. зародившаяся в V тыс. до н.э культура линейно-ленточной керамики, занимала территории от устья Рейна и верховьев Дуная до устьев Вислы и Днестра.
  Винчанская письменность (5300-3200 гг. до н.э.) была открыта в 1908 г., а признана - в 1991 г.. Примечательно, что особенно большое число знаков Винчанского письма (геометрического линейного типа) обнаружено на черепках керамики местечка Баньица (в общем случае знаки письма встречаются на статуэтках, антропоморфных сосудах, пряслицах, подвесках, моделях святилищ, сосудах для возлияния, ёмкостях для приношений и др. культовых предметах).
  Знаки письма из Винча
  
  Изучение надписей из 29 поселений культуры винча позволило выделить Ш.М. Уинну ("Предписьменность Юго-Восточной Европы: знаковая система культуры винча". 1981 г.) 210 знаков (простые и модифицированные символы, прямые и кривые линии, точки) и классифицировать их как состоящих из пяти базовых элементов: прямой линии; двух прямых линий, пересекающихся в центре; двух линий, соединенных с одного конца; кривой линии и точки. По мнению М. Гимбутас (её репертуар содержит 30 базовых знаков) данная "классификация представляет гипотетический процесс развития графики от простых форм к более сложным". Уместно заметить, что подобное заключение более отражает характер формирования глифов письменности из Лепеньски Вир.
  Полный репертуар знаков Винчанской письменности по Д. Античу составляет 101 графему (такой объём отвечает письму силлабического характера). При формировании этого репертуара включены все 29/32 знака Р. Пешича ("Винчанское письмо"), а также проанализировано 800 знаков из работ Й. Тодоровича (J. Тодорови" "Written Signes in the Neolithic Cultures of Southeastern Europe // Archaeologica Yugoslavica. 1969") и А. Церманович (В.А. Чудинов "О книге Антича и Винчанском письме").
  Очевидно, что выше означенные 800 различных знаков, систематизированные и табуированные, представляют собой совокупность графем неразделённых репертуаров трёх (известных на сегодняшний день) родственных подунавских письменностей. В таком случае, если, как считается, репертуары письменностей из Лепеньски Вир и Винча в сумме не превышают 150 знаков, то тогда репертуар тэртэрийского письма должен содержать более 600 знаков.
  Существует мнение, что по какой-то причине репертуар знаков Винчанской письменности оставался неизменным. Так, M.M. Winn с недоумением отмечал: "У системы знаков Винча, вероятно, не было никакой потребности развиваться далее".
  Сопоставление знаков репертуара письма из Винча с азильскими знаками (39-40 шт.) показало совпадение 13-14 знаков (из них часть совпадала с тертерийскими) и близость начертания для 4 знаков. Сравнение репертуара винчанского письма с махошкушхскими знаками выявило совпадение 27 знаков (из них часть совпадала с тертерийскими) и близость в начертании - для 7 знаков.
  При сопоставлении глифов тэртэрийского письма (ок. 63 графем) со знаками из репертуара письма Винча, как выяснилось, совпадало 25-27 глифов и весьма близки - 6.
  Вполне возможно, что тэртэрийская протописьменность возникла в лоне культуры Старчево - Криш - Кёрёш, и как часть этой культуры была воспринята (унаследована) заместившей её культурой винча.
  Сравним графическую форму знаков (глифы) письменностей из Лепеньски Вир и Винча. Выше упоминалось, что всего знаков письма в репертуаре из Лепеньски Вир - 48, но не повторяющихся глифов только 25 (их и используем при расчете). В репертуаре же письменности из Винча - 101 знак (по Античу), но не повторяющихся глифов среди них - 78.
  Подсчитано, что в откорректированных таким образом наборах знаков этих письменностей, совпавшими оказалось 12 глифов (для каждого набора). Таким образом, практически, половина (48%) неповторяющихся знаков репертуара письменности из Лепеньски Вир входит в аналогичный состав репертуара из Винча (где 12 знаков - это 15% от общего числа неповторяющихся знаков).
  Оценим статистическую вероятность подобного события. Пусть имеются две неких случайно выбранных для сопоставления совокупности объектов объёмом в 25 и 78 единиц (в каждом из репертуаров глифы не повторяются). Как известно, вероятность появления ожидаемого события (классическое определение) равна отношению числа исходов, благоприятствующих появлению этого события, к общему числу возможных элементарных исходов испытания. В рассматриваемом случае ожидаемое благоприятное событие - совпадение 12 знаков одной совокупности с таким же количеством знаков другой. При определении вероятности появления данного события как суммы вероятностей 12 благоприятных исходов, учитывалось, что по мере возрастания количества совпавших знаков уменьшались объёмы сравниваемых совокупностей.
  Следовательно, при сопоставлении двух любых произвольно (случайно) составленных наборов различных знаков по 25 и 78 единиц, вероятность совпадения 12 знаков из одного такого набора с тем же количеством знаков в другом, равна 0,85%, т.е. настолько мала (не значима), что подобное случайное событие, практически, не возможно (не реализуется). Следовательно, знаки из репертуара письма Лепеньски Вир были намеренно заимствованы и включены в репертуар письменности из Винча (посредничество тэртэрийской письменности).
  Таким образом, репертуар письма из Винча вобрал в себя знаки азильских и махошкушхских галек, а также графемы из репертуаров письма из Лепеньски Вир и тэртэрийской письменности.
  Обратимся к ранней шумерской письменности (3100-2600 гг. до н.э.). В данном случае доступными для сопоставления оказалось ок. 50 шумерских пиктограмм, абстрактных и геометрических символов (такая выборка вполне репрезентативна). При сравнении знаков шумерского письма со знаками табличек из Тэртэрии (где 14 знаков) выяснилось, что совпало - 12 глифов и 1 - весьма близок по начертанию (и там, и там встречаются пиктограммы "голова осла", "птица", "ветви папоротника (деревьев)", "серп Луны", "ваза"). При сопоставлении со знаками таблички из Диспилио совпало (дополнительно к (12+1) знакам из Тэртэрии) ещё 13 глифов и 1 - весьма близок. При сопоставлении знаков шумерского письма со знаками на могильнике из Португалии и камня из Лепеньски Вир, дополнительно к выше упомянутому, совпали соответственно - 3 и 1 глиф, а близки - 1 и 0 глифов (итого: совпало - 29 и весьма близко - 3 глифа (29+3)).
  При сравнении шумерских знаков письма с азильскими и махошкушхскими знаками, а также с репертуарами письменностей из Лепеньски Вир и Винча, в дополнение к предыдущим (29+3) тэртэрийским знакам, совпало соответственно - 3, 0, 2 и 1 знак (среди азильских знаков - "частокол" отрезков параллельных прямых, который у шумеров варьируется от 3 до 5 линий и мог отображать числа; среди знаков из Лепеньски Вир - ромб и равносторонний треугольник без каких-либо дополнений; все махошкушхские знаки, совпавшие с шумерскими (и близкие), совпали и с тэртэрийскими). Весьма близкими по начертанию оказалось (за исключением махошкушхских знаков) по 2 знака для каждой из сравниваемых письменностей. По-видимому, совпавшие с шумерскими азильские знаки, знаки из репертуаров Лепеньски Вир и Винча входили в неизвестный (содержащий более 600 знаков) репертуар тэртэриской письменности, откуда они и попали к шумерам (в таком случае из рассмотренных ок. 50 шумерских знаков с тертерийскими, практически, совпало (35+9) глифов).
  Следует отметить также и то, что начальное (до клинописи) письмо Шумера, в части способа разделения строк (частей) текста при письме прямыми линиями, подобно тэртэрийскому (перенявшему этот способ с махошкушхских галек).
  Поскольку состав знаков (ок. сер. IV тыс. до н.э.) известной таблички из Киша, по мнению Stearns (2004), демонстрирует переход от лого-пиктографического (на табличке, практически, нет абстрактных и геометрических символов; а также тэртэрийских знаков) к частично слоговому письму (к лого-силлабическому), следовательно, шумеры ознакомились с тэртэрийской письменностью в конце IV тыс. до н.э.. Если в результате, на примере тертерийского письма (к середине III тыс. до н.э. шумерская система письма, как и тэртэрийская, содержала ок. 600 знаков), шумеры смогли усмотреть возможность применения идиограмм при письме не только для выражения слов (определённого смысла), но и слогов (для чего они могли перенять и принцип применения геометрических и абстрактных графем), вследствие чего у них и сформировалась лого-силлабическая система письма, то в таком случае (как пример для подражания) тэртэрийская письменность могла носить силлабо-пиктографический характер (согласно мнению М. Гимбутас, - силлабический).
  Вполне естественно, что репертуар протосинайского письма (консонантно-звукового, как и раннефиникийское) не коррелируется с репертуаром винчанќской письменности (в силу технологии его формирования).
  При сравнении репертуаров знаков письма из Винча и раннефиникийской письменности выявляется, что идентичными (буквально совпавшими) оказывается 13 и весьма близкими по начертанию - 5 знаков. Сопоставление графической формы знаков из репертуаров ашуйского (см. ниже) и раннефиникийского письма показало совпадение 7 знаков, а близкими оказалось 5 знаков, причём, все эти "совпавшие" и "близкие" знаки (12 шт.), входят в репертуар письма из Винча. Сопоставление же репертуаров протобиблской (силлабической) и раннефиникийской письменностей обнаруживает совпадение всего 4 графем (весьма распространённых, таких как круг или кресты) и сходство - для 5 (все эти 9 знаков входят в винчанский репертуар).
  Таким образом, при формировании репертуара (22 знака) раннефиникийского письма (в части выбора и коррекции вида его глифов) очевидно, что решающую роль сыграл репертуар письменности из Винча (18 знаков из 22), и несколько менее значительную - протосинайское письмо (повлиявшее на объём репертуара, порядок букв в алфавите и характер финикийской письменности).
  Как показал И. Гельб, финикийское письмо являлось не столько подлинным алфавитом, сколько упрощенным слоговым (силлабическим) письмом, которое фиксировало не вообще все звуки, но только согласные, либо содержало знаки для слогов с одним согласным и с любым гласным или без него.
  Считается, что египетская гипотеза происхождения финикийского письма (выдвинута и обоснована Ф. Ленорманом, Э. де Руже, И. Тейлором, И. Галеви) имеет наибольшее число приверженцев. Поскольку, помимо прочего, данная гипотеза основывается на хорошо обоснованном выводе о сходстве вида графем египетского (иероглифического и иератического) и финикийского письма, то заключение об этом сходстве формы (подобие или совпадение) знаков вполне позволяет усматривать также и наличие значимого сходства многих графем (идеограмм) в репертуарах египетской и тэртэрийской письменностей. Следовательно, нельзя исключать зависимости глифов отдельных египетских иероглифов от формы графем подунавских письменностей. Так, форма 4-5 знаков из Тэртэрийских табличек весьма близка к виду некоторых иерогифов, а иероглиф "двор" изображён на табличке из Градешницы (V тыс. до н.э., северо-западная Болгария, округлая мемориальная плита) 5 раз (из 10 не совпадающих глифов данной таблички 4 не входят в винчанский репертуар); т.е. тэртэрийские надписи не слишком отличались от древнеегипетских (разница в тщательности и стиле прорисовки пиктограмм).
  Как известно, древнеегипетская иероглифическая письменность появляется внезапно (свидетельств её развития не найдено); однако древнейшие тексты, тем не менее, носят сложившийся характер (выработаны правила письма и репертуар знаков). Подобная ситуация вполне может свидетельствовать не только об интенсивности (в силу небходимости) адаптации тэртэрийской письќменности египетским жречеством (могли произойти изменения в похоронном обряде), но и о талантливом, творческом подходе.
  Мемориальная плита из Градешницы
  
  Следукт отметить, что сходство знаков финикийского письма с глифами египетского через заимствования из репертуара протосинайской письменности просматривается не более чем для 2-4 знаков.
  Образцы протобиблского (гублского) письма, согласно археологическим данным, появляются в городе Библе конца III тыс. до н.э. (фрагмент каменной стелы (1929 г), бронзовые таблички, спатулы и основание статуэтки египетского стиля, - из раскопок М. Дюнана (М. Dunand. "Библское письмо". 1954), а также на стеле из Моава (надпись; посл. четв. III тыс. до н.э.). Некоторые графемы репертуара протобиблской письменности были найдены на предметах из Библа, датированных XX-XIX вв. до н.э. (пять знаков обнаружено на бронзовой статуэтке XVIII в. до н.э.). Таким образом, протобиблское письмо несколько древнее протосинайского.
  Особый интерес представляет протобиблская надпись (большого объёма) на прямоугольной бронзовой табличке, содержащая 41 строку, из которых 22 написаны на лицевой и 19 - на оборотной стороне данной таблички. В надписи насчитывается 64 различных (не одинаковых) знака (всего знаков - 461).
  Согласно подсчёту М. Дюнана, среди 114 различных протобиблских графем содержались изображения животных и людей (13 шт. знаков), растений (13), неба и земли (9), орудий (26), предметов культа (6), геометрических фигур (8), предметов, связанных с навигацией (10), неопознанных (17) и плохо просматриваемых (12) знаков (т.е. зкаки смешанного характера - и пиктограммы, и абстрактные и геометрические символы). Часто встречаются группы из двух знаков (для передачи слов сложного и отвлеченного значения).
  "Протобиблское" письмо (охарактеризовано как "псевдоиероглифическое") - силлабическая письменность, содержавшая от 126 до 150 символов (по Э. Добльхоферу ("Знаки и чудеса". 1963 г.) репертуар протобиблской письменности содержит 92 знака). В древнейших памятниках протобиблской письменности направление письма - справа налево, строки всегда горизонтальные, разделение слов не применялось.
  Бытует предположение, что создатель протобиблского письма имел представление о других видах письменности. Так, "статистические подсчеты показывают, - утверждает А.М. Кондратов, - что протобиблское письмо было по своей структуре (почти) таким же, как и эгейские силлабарии". По данным Д. Дирингера ряд знаков протобиблского письма "более или менее сходен с египетскими иероглифами". При сравнении репертуаров протобиблской письменности и письма из Винча выявляется, что совпадают 16 знаков, а 5 - весьма близки. Со знаками репертуара протосинайского письма совпало 7 винчанских знаков (что свидетельствует о сходстве иероглифов с тэртэрийскими знаками). Заметим, что если судить по смешанному характеру применяемых знаков (пиктограммы, а также геометрические и абстрактные графемы), протобиблское письмо ближе к тэртерийскому, чем к винчанскому (в котором пиктограммы отсутствуют).
  Со временем выяснилось, что протобиблские надписи, практически, не поддаются расшифровке посредством семитических языков. Так, ни М. Дюнан, ни Э. Дорм так и не добились y6eдительной и полной расшифровки.
  В 1963 г. Г.Ф. Турчанинов, изучая надпись на известном Maйкопском камне, пришёл к выводу о том, что эта надпись сделана протобиблским псевдоиероглифическим письмом, но "своеобразной формы". Использование финикийского, эламского, шумерского, а затем и адыгского языков при дешифровке не принесло учёному успеха и не позволило прочитать эту надпись. И тем не менее, акад. Г.Ф. Турчанинову, специалисту в области западноќкавказского языкознания, всё же удалось установить, что "текст [на Maйкоп-ском камне] свободно и хорошо уложился в абхазскую речь".
  Австрийский семитолог А. Ирку первым высказал мысль о кавказском происхождении языка, на котором написаны протобиблские тексты. Эти тексты "так и оставались загадкой", пока Г.Ф. Турчанинов на основе "ашуйского" языка их не расшифровал. Отметим, что артефакты с текстами (XIX-XVIII вв. до н.э.), выполненными т.н. "ашуйским" письмом, найдены на территории Библа М. Дюнаном.
   Обратимся к работе Г.Ф. Турчанинова "Открытие и расшифровка древнейшей письменности Кавказа" (1999 г.), проливающей свет на происхождение протобиблской письменности. Так, акад. Турчанинов сообщает, что при раскопках (в частности, Майкопского кургана) были обнаружены письменные памятники (силлабо-пиктографические надписи на бронзовых таблицах и серебряных сосудах) т.н. "ашуйского" языка, охватывающие период с сер. III тыс. до н.э. по IV-V вв. н.э.. Согласно теории Г.Ф. Турчанинова, "ашуйское" письмо (термин введён открывшим его Г.Ф. Турчаниновым) - письменность древних абхазов, абазин и убыхов, которые некогда называли себя ашуйцами, а страну свою - "Ашуей" (страна простиралась от Черного моря до Майкопа и выходила за пределы Кубани и Риона). Характерно, что "многое из ашуйского языка [III тыс. до н.э.] сохранилось" в абазинском и, отчасти, в абхазском и убыхском языках до нашего времени. Как упоминалось выше, перечисленные языки связаны с хатто-хурритским праязыком и его носителями, как предками.
  Знаки протобиблской и ашуйской
  письменностей (по Г.Ф. Турчанинову)
  
  
  
  
  
  В своей работе учёный детально описал найденные артефакты с письменами и дал подробную дешифровку каждой силлабо-пиктограммы: значение их в современном абазино-абхазском (абаза) языке и то, что они могли означать в прошлом. "Вслед за фонетизированными силлабо-пиктограммами Майкопского кургана древнейшими письменными памятниками Ашуи оказываются, относящиеся уже к эпохе бронзы (XIX-XVI в. до н.э.), целиком силлабические тексты бронзовых табличек, спатул и каменных стел из колонии ашуйских рабов в Библе", - пишет Г.Ф. Турчанинов.
  Содержание некоторых из протобиблских текстов, прочитанных акад. Турчаниновым, позволило узнать, что "ашуйское письмо в конце III-начале II тыс. до н.э. было занесено в Древнюю Финикию ашуйскими рабами" (захваченные на море в результате заговора царь Ашуи и его свита были обращены в рабство и проданы финикийцам на невольничьем рынке в Анапе) и "утвердилось в Ханаане как протобиблское письмо" (этим обстоятельством учёный и объясняет "однообразие" в письменностях Библа и Ашуи).
  Г.Ф. Турчанинов рассказывает, что наиболее объёмистые ашуйские надписи из Библа посвящены злосчастной судьбе Пту, царя Ашуи. Попавший в Библ в качестве раба, Пту, в надежде на выкуп из рабства, написал два письма своему брату в Ашую, но, как выяснилось, не смог их отправить. Ашуйцы безропотно не покорились судьбе: текст спатулы из Библа, обозначенной М. Дюнаном как "Табличка Д" (XIX в. до н.э.; один из первых памятников ашуйского языка в Библе), прочитанный и интерпретированный Г.Ф. Турчаниновым, содержит "отзвук неудавшегося восстания рабов". Любопытно, что благодаря усилиям верных сторонников Пта в Ханаан изредка доставлялись письма из Ашуи.
  "Судя по текстам, - пишет Г.Ф. Турчанинов, - Пту был личностью прогрессивной и популярной. С его именем связывался расцвет ашуйской письменности" (учёный предполагает, что именно Пту мог быть создателем ряда новых знаков этого письма). После того, как в селении Арыюта (верховья реки Гудоу) были найдены "писаные столбы предков", царь Пту возродил в своей стране древний, давно забытый культ письменности.
   Сакральная значимость ашуйской письменности проявилась, в частности, в том, что царь Пту распорядился установить по границам своего государства столбы с письменами для магической защиты от вражеских нашествий. Силлабо-пиктографическое письмо использовано и для надписей при погребении в Майкопском курганном захоронении.
  Введение письменности в Ашуе было расценено местными жрецами как великая ересь (удобный предлог для смены власти). Царь Птy был обвинён в измене традиционной вере и с ним расправились. От сведущих в письме людей избавлялись (убивали или продавали в рабство), а письменные памятники уничтожались (в письмах из Ашуи сообщалось, что сторонники Пту успели спасти священные "столбы предков").
  Г.Ф. Турчанинов даже полагает, что в Библ, в колонию ашуйских рабов- поселенцев, бежали из Ашуи, от своих владельцев, местные рабы (вероято, репрессированные и обращённые в рабов приверженцы царя Пту).
  Уместно заметить, что ашуйцы и ханаанеи того времени (XIX в. до н.э. и ранее), говорящие на различных диалектах хатто-хурритского праязыка, по-видимому, понимали друг друга (наверное, возможность общаться и была причиной приобретения ханаанеями рабов-кавказцев в далёкой Анапе).
  Итак, репертуар силлабария ашуйской письменности, составленного Г.Ф. Турчаниновым, содержит 79 знаков, среди которых не повторяющихся (не встречаюшихся два и более раз) идеограмм, геометрических и абстрактных графем (ориентация глифов не учитывается) - (73Ђ1).
  Древнейшим (и наиболее распространённым) направлением строки в ашуйской письменности было письмо справа налево (и по горизонтали, и сверху вниз), а также - бустрофедоном (XVIII-XVI вв. до н.э.). В частности, к библским образцам письменности с направлением строки слева направо по горизонтали, относят надпись (XI-X вв. до н.э.) на реверсе спатулы Асдрубала (Г.Ф. Турчанинов предполагает, что это - "последний памятник ашуйского языка в Библе").
  Если "протобиблское письмо, - как подметил И.Ш. Шифман, - произвоќдит впечатление уже прошедшего длительный путь развития", то тогда, о каком же древнем письме предков ("писаные столбы предков") может идти речь на Западном Кавказе в III-II тыс. до н.э. (именно тогда найдены эти "столбы")?
  Из известных на сегодняшний день архаичных письменностей к ашуйской наиболее близка хронологически винчанская письменность, ибо она почти на 500 лет "моложе" тэртэриской. При сравнении знаков письма из Ашуи и Винча выяснилось, что в их репертуарах совпавшими оказалось 27 знаков и весьма близкими - 2 (что составляет ок. 40% объёма неповторяющихся знаков ашуйской письменности). Однако весьма существенно, что в репертуаре (по Д. Античу) письма из Винча пиктограммы (в частности, животных) совершенно отсутствуют.
  Поскольку ашуйское письмо восстановлено и модернизировано на Западном Кавказе, а сравнительно близко, в Майкопе, на Северо-западном Кавказе, найдены архаичные махошкушхские гальки со знаками предполагаемой письменности, то, очевидно, не искючена приемственность, по меньшей мере, в части формы знаков, начертанных возможными прапредками.
  Сопоставление глифов сравниваемых ашуйских и махошкушхских знаков показало, что совпало 13 и близки по начертанию - 8 глифов. Однако среди этих знаков "львиная доля" входит в репертуар письма из Винча (либо в репертуар тэртэриского письма): 12 глифов совпадало и 4 близки по начертанию. Таким образом, ашуйское заимствование из набора махошкушхских знаков, если таковое и имело место, - весьма мало (мало вероятно).
  При сравнении знаков табличек из Тэртэрии (а здесь употреблен ряд пиктограмм) с ашуйскими знаками выявляется использование и там, и там различных по начертанию пиктограмм "птица", а также совпадение большинства тэртэриских геометрических и абстрактных графем (7 знаков совпало и 3 знака близки по начертанию) со знаками ашуйского репертуара. Из числа знаков таблички из Диспилио совпало с ашуйќскими 8 и близко по начертанию 6 знаков (с учетом совпадения 3 знаков на табличках из Тэртэрии и Диспилио при данном сравнении, дополнительно (плюс) совпало 5 (а не 8) глифов). Сопоставление ашуйских знаков с графемами на камне из Лепеньски Вир и на могильнике из Португалии дополнительно даёт ещё 3 совпавших глифа и 2 близких. Таким образом, в итоге (подчеркнём, что привлечён к рассмотрению далеко не полный репертуар "тэртэриских" знаков) совпало - 15 и близки по начертанию - 11 глифов. Примечательно, что среди ашуйских графем, как и в тэртэрийском письме, встречаются знаки, напоминающие "расчёски" с разным числом "зубьев" (линии с одной стороны основания), которые (эти знаки) могут вполне отображать также и числа (подобно "гребням" - (базовым) линиям с равными перпендикулярными отрезками с двух сторон от неё), но, возможно, в другом разряде единиц. Заметим, что у подобных знаков в протобиблском репертуаре крайние линии наклонны (развёрнуты наружу).
  Таким образом, вполне возможно, что надписи на "столбах предков" ашуйцев были выполнены тэртэриским письмом. В таком случае, если древнейшее ашуйское письмо (письменные памятники из Майкопского кургана) определено как силлабо-пиктографическое (а здесь применялись так же и абстрактные и геометрические знаки), то таким же (либо близким к нему) должно быть и тэртэрийское письмо, поскольку царь-просветитель Пту (по сведениям Г.Ф. Турчанинова), "возрождая" древнюю, забытую письменность, вероятно, принципиальных изменений в неё не вносил, но всего лишь добавил в репертуар некоторое число винчанских знаков, помимо, быть может, изобретённых им самим.
  При сопоставлении протобиблского и ашуйского репертуаров (по данным, приведённым в силлабарии (Таблица 1. "Знаки письма") Г.Ф. Турчаниќнова) выявляется различие в глифах (отсутствие сходства) 60-70 знаков суммарно для обоих репертуарах (из них 17-19 ашуйских знаков отсутствует в протобиблском репертуаре).
   Показательно и то (отмечает Г.Ф. Турчанинов), что силлабо-пиктографический характер ашуйской письменности не менялся на Западном Кавказе с середины III тыс. до н.э. и по IV-V вв. н.э.. В Библе же, согласно артефактам, характер этого письма изменился в начале II тыс. до н.э. на более прогрессивный - силлабический, что, несомненно, должно было произойти под влиянием изначально силлабической протобиблской письменности (при знакомстве с последней ашуйцев, живших в Финикии).
  Таким образом, суммируя всё выше изложенное, можно заключить, что собственно ашуйское (кавказское) и протобиблское (ханаанское) письмо не идентичны и по характеру письма, и по составу репертуаров (разные системы письма). Однако эти письменности созданы родственными этносами (вероятно, потомками различных волн выходцев из Анатолии, носителями общих культурных корней), говорящими и пишущими на различных диалектах одного и того же хатто-хуритского праязыка.
   "Около 1000 г. до н.э. появляются самые ранние библские надписи, выполненные "алфавитным" письмом, имеющим чисто линейную форму знаков. Число разных знаков равно 22... Непосредственно от этого письма, как в отношении выбора внешней формы знаков, так и по своей внутренней структуре, происходят четыре основных вида семитского письма, представленные финикийской, палестинской, арамейской и южноаравийской ветвями... Если по внешней форме знаков протосемитские и семитские письмена и различны, то они полностью идентичны по своей наиболее важной внутренней структурной характеристике: все они состоят из небольшого числа знаков (22-30), причем каждый знак выражает согласный звук и не указывает на характер сопровождающего его гласного" (И. Гельб "Западносемитские силлабарии". 1976 г.).
  Финикийский алфавит
  
  
  Считается, что древнееврейское письмо развилось из раннефиникийского. Изменения в начертании знаков письма на иврите начали происходить в IX-VIII вв. до н.э.. Тогда же (с IX в. до н.э.) евреи, моавитяне и арамеи, в отличие от финикийцев, начали использовать консонантные знаки для указания на гласные. Эти буквы в данной функции получили в иврите название "иммот ха-криа" ("матери чтения").
  Своё современное письмо (отпрыск арамейской ветви финикийской письменности) евреи называют "ктав меруба" - "квадратное письмо" (либо "ктав ашури"). Архаичные формы древнееврейской письменности (особый алфавит) сохранились только у самаритян.
  Различные системы огласовки текстов, применявшиеся в иврите: "тивериадская", "вавилонская", "палестинская" ("огласовка Земли Израильской") и "самаритянская", - отражают различные традиции чтения священных текстов. Применяемая в настоящее время "тивериадская" система огласовки была разработана масоретами Тверии в VI-VII вв. в целях сохранения правильного произношения Танаха.
  Заметим, что огласовкой текстов пользуются также и индусы, употребляющие древнее брахмийское письмо (гласные обозначаются значками, подобными некудот (точки и линии), которые ставятся над буквой или под ней).
  В 2005 году группе археологов из Питтсбурга под руководством Рона Тэппи, работавшей в городе Тель-Заит (к югу от Иерусалима), удалось обнаружить один из наиболее ранних памятников древнееврейской письменности. Найден известняковый валун, весом ок. 17 кг, на котором были вырезаны 22 буквы древнееврейского алфавита, расположенные в традиционном порядке. Камень находился среди развалин двухэтажного здания, уничтоженного пожаром примерно в 925-900 гг. до н.э. И это дает основание считать, что надпись была выбита не позднее X в. до н.э. Подтверждением данного вывода служат и результаты радиоуглеродного анализа глиняной посуды из того же раскопа. "Руины, в том числе и надпись, оставались нетронутыми... на протяжении всего этого времени", - отметил руководитель экспедиции Р. Тэппи. По мнению учёного, надпись (буквы алфавита) выполняла не образовательную, а, скорее, магическую (охранительную) функцию, защищая начертаниями богов (их эмблемами - буквами) здание (в руинах которого алфавит и был обнаружен) от тёмных и злых сил.
  Уместно заметить, что древнейшая из прежде обнаруженных надписей - Гезерский календарь (табличка из известняка с соответствующим школьным упражнением, рубеж X-IX вв. до н.э.), в которой использован алфавит, также весьма близкий к финикийскому.
  В 2009 г., в ходе раскопок холма на юге Иерусалима (Йозеф Гарфинкель, Еврейский ун-т), был найден осколок сосуда (глиняный черепок 15х15 см), датированный (по слою, в котором обнаружен; С14) 1000-975 гг. до н.э.. На черепке начертано пять строк древним финикийским письмом. Прочитаны пока такие слова на иврите (на черепке виден специфически ивритский глагол "делать"), как "судья", "раб" и "царь". В 2008 г., при раскопках города Киафа (Хирбет Кейафа, библейский Нетаим), обнаружена надпись (70 слов) на глиняной табличке, датированная X в. до н.э. (иврит, текст из Исх.22, расшифрована проф. Гершоном Галилем). Знаменитая Силоамская надпись (открыта в 1880 г. в Иерусалиме), вырезанная древнееврейским шрифтом на квадратной каменной плите (Стамбульский музей), датирована VIII в. до н.э. (И.Г. Троицкий. "Библейская археология". 1913). Отметим и большой шарообразный камень, найденный в 1889 г. невдалеке от места расположения Первого Храма, на котором (на камне) древнееврейским шрифтом была сделана следующая надпись: "эвен мелех Давид - шкалим" ("камень (гиря) царя Давида, весом в 3000 сиклей").
  Древние греки, как сообщал Геродот, также научились письму от финикийцев; римляне же восприняли письменность у греков.
  Греки, как считается, познакомились с финикийским алфавитом в IX в. до н.э. Оформляя свой алфавит, греки ввели пять новых символов (букв): омега, ипсилон, фи, хи и пси. Предполагается, что внешний вид буквы "пси" символизирует трезубец бога-отца Посейдона, бога вод, земли и её недр (в частности, Шива иногда изображался держащим трезубец, - эмблему трёх сфер влияния бога-отца). Буква "хи" являет собой косой крест, который у древних греков - эмблема солнечного (мужского) божества. Буква "фи" - типичный Ф-образный знак, архаичная символика богини Неба.
  
  Заключение.
  Итак, на Земле Ханаанейской процесс этногенеза евреев, покинувших Месопотамию, в современную нацию, продолжился в новых культурно-исторических условиях. "И жили сыны Израилевы среди Ханаанеев... и брали дочерей их себе в жёны, и своих дочерей отдавали за сыновей их" (Суд.3.5,6). И иврит относится к языкам ханаанейской языковой группы.
  Об антропологическом сходстве ханаанеев и библейских евреев убедительно свидетельстќвуют сравни-тельные краниологические исследоваќния, а об их генетическом родстве - молекуќлярная генетика.
  Выяснилось, что подавляющее большинќство евреев по крови ближе друг к другу и к жителям Ближнего Востока, чем к принявшим их в диаспоре европейским народам.
  
  
   Список литературы
  в дополнение к работам, прямо указанным в тексте.
  Библия Ветхого и Нового Завета. Канон. М.1990.
  1. Мифологический словарь. Гл. ред. Е.М.Мелетинский. М.1991.
  2. История Древнего мира. ч1. Под ред. И.М.Дьяконова. М.1989.
  3. Никольский Н.М. Избранные произведения по истории религии. М.1974.
  4. История Древнего Востока.ч1.Месопотамия. Под ред. И.М.Дьяконова. М.
   1993.
  5. Бибби Жд. В поисках Дильмуна. М.1984.
  6. Крамер С.Н. История начинается в Шумере. М.1965.
  7. Азимов Айзек. В Начале. М.1989.
  8. Поэзия и проза Древнего Востока. Общ. ред. И. Брагинского. М. 1973.
  9. Крамер Самюэль. Шумеры. М.2002.
  10. История эстетической мысли. Сб. т1. Древний мир. Средние века.
  11. Ллойд Сетон. Археология Месопотамии. М.1984.
  12. Фрезер Д.Д. Фольклёр в Ветхом Завете. М.1989.
  13. Оппенхейм А.Л. Древняя Месопотамия. М.1990.
  14. Церен Э. Библейские холмы. М.1966.
  15. Изакс Я. Наш народ. Бруклин.1976.
  16. Хрестоматия по истории Древнего мира. ч1. Ред. М.А.Коростовцева.
   М.1980.
  17. Рот С. История евреев с древнейших времён по шестидневную войну.
   Ж-л "Век", 3.с41. Рига.1989.
  18. Кандель Ф. Кто мы..Ж-л "Век", 3-4.с33. Рига. 1989.
  19. Мифы народов мира. т1. Под ред. С.А.Токорева. М.1987.
  20. Штайн Лотар. В чёрных шатрах бедуинов. М.1981.
  21. История лингвистических учений. Древний мир. М.1989.
  22. Источниковедение. История Древнего Востока. Под ред. В.И. Кузищева.
   М.1984.
  23. История Древнего Востока. Под ред. В.И. Кузищева. М.1988.
  24. Замаровський Войтех. Спочатку був Шумер. Киев. 1983.
  25. Эсхил. Орестея. Агамемнон. М.1961.
  26. Кленгель-Брант Эвелин. Вавилонская башня. М.1991.
  27. Межгосударственные отношения и дипломатия на Древнем
   Востоке. Отв. ред. И.А.Стучевский. М.1987.
  28. История Древнего Востока. Материалы по историографии. Под ред. В.И. Кузищева.
   М.1991.
  29. Критика иудейской религии. Отв. ред. М.М.Персиц. М.1962.
  30. Клочков И.С. Духовная культура Вавилонии. М.1983.
  31. Вейнберг И.П. Человек в культуре Древнего Ближнего Востока. М.1986.
  32. Афанасьева В.К. Одна шумерская песня о Гильгамеше и её
   иллюстрации в глиптике. ВДИ. 1. 1961.
  33. Kramer S.N. From the Tablets of Ur. Indianapolis, Colorado. 1965, p290.
  34. Я открою тебе сокровенное слово. Литература Вавилонии и Ассирии. М.1981.
  35. Тейлор Э.Б. Первобытная культура. М.1989.
  36. Фрезер Д.Д. Золотая ветвь. М.1983.
  37. Дьяконов И.М. Общественный и государственный строй Древнего Дву-
   речья. М.1959, с206.
  38. Лирическая поэзия Древнего Востока. М.1984, с37-38.
  39. Беленький М.С. О мифологии и философии Библии. М.1990.
  40. Кауфман И. и др. Еврейская история и религия. Израиль. 1990.
  41. Очерки истории еврейского народа. ч1. Под ред. Ш.Эттингера. Израиль. 1990.
  42. Еврейские праздники и даты. Пурим. Под ред. рава Й.Мазора. Израиль.
   1992.
  43. Флавий Иосиф. Иудейские древности. М.1994.
  44. Библиотека Флавиана. Вып.3. М.1994. Иосиф Флавий. Против Апиона.
  45. Библиотека Флавиана. Вып.3.М.1994. С.Лурье. Антисемитизм в Древнем мире.
  46. Шомрей Эмуна. Молитвенник. Израиль. 1990.
  47. Грейвс Р. Мифы Древней Греции. М.1992.
  48. Бругш Г. Всё о Египте. М.2000.
  49. Мифы народов мира. Энциклопедия. М.1998.
  50. Финикийская мифология. Под ред. Ю.С. Довженко. С-П.1999.
  51. От начала начал. Антология. Под ред. В.К. Афанасьевой. С-П.1997.
  52. Ларичев В.Е. Мудрость змеи. Новосибирск. 1989.
  53. Дьяконов И.М. Люди города Ура. М.1990.
  54. История Древнего мира. Древний Восток. Минск.1999.
  55. Грант Майкл. История Древнего Израиля. М.1998.
  56. James E.O. The Free of Life. Leiden.1966.
  57. Голан Ариэль. Миф и символ. Иер.-М.1994.
  58. Falkenstein A.,Festschrift J. Friedrich. Heidelberg. 1959.
  59. Falkenstein A.Sumerische und akkadische Humnen und Gebete. Zurich.1953.
  60. Раввин Менахем Акоэн. Еврейские праздники. Тель-А.1975.
  61. Энциклопедия иудаизма. Меир Натив. Иер.-Тель.1983.
  62. Белицкий М. Шумеры. Забытый мир. М.2000.
  63. Авдиев В.И. История Древнего Востока. Л.1953.
  64. Синило Г.В. Древние литературы Ближнего Востока и мир
   Танаха.Минск.1998.
  65. Мень А. История религии. М.1994.
  66. Ранович А.Б. Очерки истории древнееврейской религии. М.1937.
  67. Gadd G.J. The Fall of Nineveh. London.1923.
  68. Kramer S.N. Sumerian mythology. Ph.1994.
  69. Немировский А.И. Мифы и легенды Древнего Востока. М.1994.
  70. Краткая еврейская энциклопедия. Иерусалим. 1976/1992.
  71. Бадж Уоллис. Легенды о египетских богах. М.1997.
  72. Хенкок Г. Ковчег Завета. М.1999.
  73. Бацалёв В., Варакин А. Тайны археологии. М.1999.
  74. Лихачёв Д.С. Поэтика древнерусской литературы. Л.1971.
  75. Мишна. Трактат Мегила. Иерусалим. 1994.
  76. Герасимов М.М. Палеонтологическая стоянка Мальта. С.Э. 1958, 3.
  77. Султанович Зеев. Живая связь. Еврейская история, традиции и культура.
   Тель-А.1997.
  78. Любимов Лев. Искусство Древнего мира. М.1980.
  79. Пальмов М. Идолопоклонство древних евреев. С-П. 1897.
  80. Монтэ Пьер. Египет Рамсесов. Смоленск.2000.
  81.Новомирова В. Гиксосы. Киев. 1998.
  82. Элиаде Мирче. Священные тексты народов мира. М.1998.
  83. Рак И. Легенды и мифы Древнего Египта. С-П. 1998.
  84. Матье М.Э. Древнеегипетские мифы. М-Л.1956.
  85. Фрейд Зигмунд. Сб. "Я и Оно". Человек по имени Моисей и монотеист-
   ическая религия. М.1999.
  86. Великовский Эммануил. Эдип и Эхнатон. Ростов. 1996.
  87. Войцеховский А.И. Тайны Атлантиды. М. 2000.
  88. Конелис В.Ю. Сошедшие с небес и сотворившие людей. М.2001.
  89. Кьера Э. Они писали на глине. 1994.
  90. Элфорд Алан. Боги нового тысячелетия. М.1999.
  91. Гарднер Лоренс. Цари Грааля и потомки Адама и Евы. М.2001.
  92. Ренан Эрнест. История израильского народа. М.2001.
  93. Валлон. Рабство в Древней Греции и Риме. М-Л. 1949.
  94. Тураев Б.А. История Древнего Востока. Минск. 2002.
  95. Циркин Ю.Б. От Ханаана до Карфагена. М.2001.
  96. Коростовцев М.А. Религия Древнего Египта. М. 1976.
  97. Харден Дональд. Финикийцы. М. 2002.
  98. Ситчин Захария. Война богов и людей. М.2000.
  99. Грейвс Роберт. Иудейские мифы. М.2002.
  100. Тёмкин Э.Н. Мифы Древней Индии. М.1985.
  101. Уайт Елена. Патриархи и пророки. И-во "Источник жизни". 1994.
  102. Зильберман Михаил. Гнев Энлиля. Израиль. 1999.
  103. Зильберман Михаэль. Отцы Авраама. Тель-Авив. 1996.
  104. Мерперт Николай. Очерки археологии библейских стран. М.2000.
  105. Зубов А.Б. История религий. Кн. I. М.1997.
  106. Циркин Ю.Б. Мифы Угарита и Финикии. М.2003.
  107. Грей Джон. Ханаанцы. М.2003.
   108. Гумилёв Л. "История Востока". Т I. Восток в древности. 1999. Эл. изд.
   109. Якобсен Торкильд. Сокровища тьмы: История месопотамской религии.
   1976/ М. "ВЛ" РАН, 1995.
Оценка: 2.81*5  Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"