Жил у одной гражданки Любы муж Борис. И любил он ее до смерти. Отчего, видимо, нещадно ревнуя, и умер. Так сказать, перетрудился на этой зыбкой почве. Бездонно глубокое чувство и заставило его плюнуть на земные сомнения в верности и податься в рай. Хотя ему никто особо и не перечил умереть естественной смертью. Дело, собственно говоря, добровольное. Каждый сам себе хозяин. Вытворяй, что хочешь. А, откланиваясь во все четыре угла, строго-настрого предупредил жену: "Выйдешь замуж - убью ...." Но поскольку время поджимало, оставил Любе домысливать - кого.
Люба - женщина пока веселая, почти молодая, еще в соку, на его последнюю выходку и грубость не стала особо угрызаться совестью. Ну, пригрозил и пригрозил. Много она его понимала живого и опасного, когда ущемлял ее во всех тайных местах и заботился, что низко пала, ниже некуда. Хотя сама Люба прикинула, - есть еще куда. А теперь, тем более, свое мнение пусть при себе держит . В общем, Любе его пустой шантаж до вольтовой матовой лампочки!
На десятый день своего непривычно тихого одиночества по брачному объявлению в газете вдова, наконец, находит себе достойного кандидата. Встреча газетной парочки происходит в ресторане под закуску, которую Люба, к сожалению, не знала с какого бока едят. И тонких горящих свечах, прихваченных с собой из дома. Даже при оркестре. Получалось что-то вроде помолвки за Любин счет, оставшийся от прощанья с мужем.
Однако Люба при этом не совсем учла наличие родни у своего ухажера, так как он скрыл от нее свою отрицательную сторону и без особой надобности не показывал. Хотя сам, фестиваля с Любой об этом ни на минуту не забывал. И, вскоре, поехал к братьям-сестрам с докладом о готовящимися торжестве. Через короткое время эти братья-сестры констатировали Любе тот факт, что ухажер уже в параллельном мире и отчитывается перед ее мужем Борисом каким-то скоропостижным заболеванием за свое бурное аморальное поведение в быту. Наверное, говорит: "Прости, ошибся дверью". Несомненно, Любе жалковато стало потраченных на ухажера средств и свечек, но не самого ухажера. "В море, - думает, - много рыбы. Поймаю еще, но сплошь круглую сироту". Теперь она сама с готовностью пишет брачное объявление: "Хочу найти мужа - сироту, подотчетного не родне, а моей потрескавшейся пятке".
Вторая помолвка проходит дома, без затраченного на святое дело средств, с квашеной капустой, солеными огурцами и киселем для сытости. Но то ли желудок у несчастного огурцами засорился или пища для сироты жирной оказалась, но уже к утру Любин сотрапезник, лежа по стойке "смирно" , отчитывался перед Борей за желание откушать солений без его на то позволения. И тоже, наверное, говорит: "Прости, ошибся дверью".
Обманутая женщина начинает замечать, что выстраивается очередь из мужчин, готовых за нее посоперничать с новопреставленным. "Ничего, - успокаивает себя, - все равно я своего Бореньку перехитрю. Водила же столько лет за нос, а теперь и водить - то не за что". И крепко поразмыслила. А, поразмыслив, нашла добровольца себе подопытного, которому жена, прощаясь, тоже наказала: " Женишься, - убью!" . "Жизнь мелочи подскажет," - рассуждает Люба. Ночью только созрели с новым мужем вступить в семейные отношения , как вдруг чувствует Люба, что дышать тяжело стало. Задыхается. "Это, - переживает, - я мороженого перед сном переела. Надо повременить с этим делом с часок". Через час опять с семейными отношениями накладка. Не дает кто-то Любе в них вступать и баста. Душит! Плюнула она на барахло-счастье и себя в кружевных постельных принадлежностях. Не перехитрить ей ревнивца Бореньку. У того ревность в земное притяжение переросла. Не потягаешься!
"Раз хочет, чтоб одна жила, пусть деньгами помогает," - решает Люба. Пришла утром на работу - зарплата повышена, материальная помощь оказана, а по дороге домой кошелек нашла. Кто в эту историю не верит, может сам проверить. Вакансия мужа имеется.