Домохозяйка Нина Степановна считает, что ее муж пенсионер Владимир Тарасович по жизни обычный лох.
Перед светлым праздником Пасхи поехала Нина Степановна вместе с мужем на центральный рынок закупить продукты. Долго ходили они по рынку, тщательно, не торопясь, отбирали дешевый товар и аккуратно складывали в рюкзак. Отстояв большую очередь на рейсовый автобус, с трудом в него втиснулись. Автобус в предпраздничный день был как всегда набит людьми. Рядом с Ниной Степановной, зажатый со всех сторон, на удивление оказался бывший начальник мужа, а ныне здравствующий господин Гирькин. Этот же господин Гирькин улыбался и смотрел на своего бывшего подчиненного. А у него полный рот золотых зубов!
Нина Степановна при виде такой обескураживающей картины аж вспотела и локтем толкнула своего мужа. "Володя, - говорит, - ты столько лет проработал во вредном производстве на одном и том же станке, а заработал только на очень старый автомобиль "Москвич", который вымотал тебе все нервы и вытряс все карманы. Я всегда тайно догадывалась, что все твои изобретения направлялись в Москву на ВДНХ, и скорее всего за них давались медали, но из-за алчности твоего начальника Гирькина, они до тебя не доходили".
Владимир Тарасович сначала не понял, что имела в виду его жена, говоря о медалях, господине Гирькине, но, увидя его зажатым в автобусе, даже обрадовался и через чье-то плечо протянул руку в знак приветствия. Гирькин в ответ улыбнулся еще более приветливо, чем окончательно сразил Нину Степановну. "Вот где они вылезли, твои золотые медали!" - рассердившись на мужа, ткнула она пальцем в зубы господина Гирькина. - а у тебя зуб на зуб не попадает. Да и как они попадут, если их всего-то два: один сверху слева, а второй снизу справа, и те качающиеся. И все потому что ты ЛОХ!". Переполненный автобус сделал несколько остановок и Владимир Тарасович с женой стали пробираться к выходу. В тесноте Владимир Тарасович лишился нескольких пуговиц на кожаной куртке. Тут на остановке навстречу ему в дверь залезла полная, энергичная, тоже пенсионерка, гражданка Коноплева Пелагея, с набитой тряпочной сумкой. Она загородила собой выход и закричала на весь автобус: "Осторожно, мужики, яйца не поколите!!!". Владимир Тарасович расстроился, что бабку им с женой не обойти ни с одной стороны, а значит, на своей остановке не выйти. "Ты, дорогая женщина престарелого возраста, бабка в валенках, чего в такую давку лезешь? - обратился он к Коноплевой Пелагее. - Дождись следующего рейса и яйца будут целы!".
Внезапно Владимир Тарасович ощутил, что что-то очень острое впилось ему в это самое место. Владимир Тарасович неожиданно для всех пассажиров скосоротился. Вот с таким лицом, защищая свою человеческую жизнь, он и обратился к гражданке Коноплевой громко и тревожно на каком-то непонятном языке, но чувствовалось, что матерно. Хотя русским языком он владел хорошо. И конечно, гражданку Пелагею толкнул. Коноплева Пелагея в автобусе сразу же почувствовала себя одинокой, больной и никем не любимой женщиной. "Не обижайтесь, мужики, - стала оправдываться она, - я же сразу предупредила, что гвозди везу".
Пассажиры стали клеймить позором Владимира Тарасович, но Нина Степановна тут же заступилась за своего мужа: "Отлепитесь вы от Вовы, несчастный он человек!".
Будучи в состоянии болевого шока Владимир Тарасович едва перелез через сумку Пелагеи, в которой щупалось что-то острое, но все-таки вышел на своей остановке. За ним из автобуса вышла его жена.
Автобус закрыл двери, тронулся с места, резко свернул направо и уехал дальше. Тут Владимир Тарасович обнаружил, что в автобусе забыл рюкзак с набором праздничных продуктов. Домой они возвращались без денег, без продуктов и с частично утраченным здоровьем у Владимира Тарасовича. Нина Степановна в гневе размышляла: "Мой муж еще в утробе должен был сообразить, что ему лучше бы не вылезать!" Но вслух об этом не сказала, только горько, глубоко вздохнула: "Ох!". А виноватому во всем Владимиру Тарасовичу опять послышалось это ненавистное слово "лох".