Зиатдинов Тимур Рашитович : другие произведения.

Ожидание полёта

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


ОЖИДАНИЕ ПОЛЁТА

Вертится рядом, играется, скачет,

Бьётся в сознанье светлое что-то

И ускользает, словно нарочно,

Это большое - ожиданье полёта...

Тихо, как дождь, или слова

Утром спросонья слышится что-то,

Зацепит вот-вот и вновь отпускает,

А мне остаётся ожиданье полёта...

Кто-то смеётся и сразу же плачет,

И я замечаю верное что-то:

В этом двояком - его настроенье,

В нём тоже бьётся ожиданье полёта...

Взгляд из-за штор на серое утро,

Прежнее всё и новое что-то,

Но не взаправду, а как-то иначе

Только во мне - ожиданье полёта...

Камни и небо, люди и звери,

Чёрное долго и белое что-то,

Катятся линии, мир собирая,

Навязывая ожиданье полёта...

Четыре угла, свет из прихожей,

Мне тяжело, неспокойно мне что-то,

Словно последние капли стекают,

И только одно ожиданье полёта

Сидит и молчит, смотрит лукаво,

И странно - я близок схватить это что-то,

И кажется - всё происходит нарочно,

И будет всегда ожиданье полёта

Катиться за мною чуток позади.

Так и забыв про важное что-то,

Буду идти с тревожной надеждой:

Не обронить бы ожиданье полёта...

9 апреля 2006 года

* * *

   Когда подкрадываются сумерки, и ещё беспомощны фонари и лампы, голова начинает болеть под тяжестью нового ощущения... И все дома, и никто не убавлял громкость телевизора, а звуки становятся тише, и, в то же время, острее и чётче воспринимаешь каждый шорох. Обычные повседневные фразы растягиваются и превращаются в целые повести. Время укладывается на полке и глядит бесцветными глазищами, следит, ожидает, что же будет дальше. Сигареты улетают одна за другой. Мысли выстраиваются в шеренгу, но не по росту и не по смыслу.
   Кружит тревога, волнует тюль на окне, за которым всё сильнее жмутся сумерки, шипящие моросью.
   Всё прежнее, но выглядит иначе. Каждая мелочь объёмна и особенна, интересна, сложна... Каждая хлебная крошка - целый букет линий и сгибов, палитра оттенков десятков красок. И во всём есть свет и тень. Даже за холодильником белеют провода. Даже под мойку в приоткрытую дверцу проскальзывает язычок света...
   И, кажется, заболеваешь. Болит в пояснице, щёки горят, и нудный надоевший насморк.
   И подкатывает к горлу горечь от осознанья подлой истины - завтра всё будет потеряно. Вечерняя пронзительность и ясность уснут, когда шумы и линии вновь оживут.
   И двинешься в путь, вернёшься в замкнутый круг, не в силах расчистить место в голове для одного скромного, незаметного ощущения. Вечер дарит это чувство и ласково грозится воплотить через мгновение в словах, в каком-нибудь поступке, деле, какой-нибудь ситуации, а утро смывает это волшебство, и остаётся с размытой тенью почти пойманной и разгаданной причиной появления этого ощущения. Ожидания полёта...

9 апреля 2006 года

2.

   Сперва невозможно было разобрать ни слова, но туман отступил, тени потянулись к уголкам сознания, освобождая внимание, и монотонный тяжёлый гул разрезали голоса.
   -- Ну, в общем, ты понял, да?
   -- Понял. В общем. Но что мне с ним делать?
   -- Что делать, что делать! Вот заладил! А что со всеми делал? Пусть поваляется, попривыкнет чуток. Потом сам свалит.
   -- Ага, свалит. А если он меня съест?
   -- да что ты, в самом деле! Как в первый раз, честно слово! Да и посмотри на него - человек как человек, да ты в нём и не поместишься.
   -- Ладно... - голос затих, как будто недовольный чем-то. - А с этой штуковиной что делать?
   -- Да положи её на полку. Нужна будет - возьмёт.
   -- Интересно, что это? Хотя, больше боязно... Может, с собой возьмёшь?
   -- Ну, нет, к чему мне связываться? Спасибо, назабирал всяких фиговин. И, вообще, мне в котельную пора.
   -- Док, ну погодь!..
   -- Погодь, погодь!.. У меня там котёл, небось, затух. Опять шеф прибежит, как начнёт пищать: "Вот, снова десять этажей Главупртум без горячей воды оставил! Бе-бе-бе, ме-ме-ме!..." Черти, совсем загоняли.
   Голоса ускользнули, повисли на самом краешке сознания. Глаза с трудом разлепили веки, мутные разноцветные пятна заполнили пространство. Потихоньку прочерчивались линии, затекали в рамки формы, разворачивались углы. Проявилась просторная комната с несколькими окнами вдоль одной стены. У среднего окна стояли двое и энергично, если не сказать нервно, жестикулируя, мило беседовали.
   И почти сразу же человек в белом халате, белой кепке и с чёрным портфелем, распахнув створки, вышел в окно.
   -- Привет! В обед загляну, - сказал на прощание и сгинул.
   -- Ну и денёк сегодня будет... - с тоской выдохнул оставшийся и обернулся. - Проснулся?
   Сергей неопределённо дёрнул головой.
   -- Ну, ладно. Есть ты меня скорей всего не будешь, это я, и в правду, загнул. Чаю хочешь?
   Сергей повторил движение.
   -- Примем это за "да", - сказал человек, почесав макушку, и, скорчив кислую мину, продолжил о своём: - Эх, ну что за жизнь? То соседи зальют, то пришельцы на голову падают...
   Он прошлёпал в дальний конец комнаты, зазвенел там чем-то, что-то уронил, всё причитая и поскуливая:
   -- То родственники нагрянут в полном составе, то говорливые попугаи всю ночь спать не дают...
   Сергей, по-прежнему пребывая в прострации, медленно плыл взглядом по комнате. Первое, что бросалось в глаза, это, конечно же, три больших окна и то, что из этих окон в комнату совсем не проникал свет. Снаружи было светло, а точнее - бело. Будто по стёклам стекало молоко или их закрасили белой краской.
   -- Хотя, мне грех жаловаться. Тьфу-тьфу, живу хорошо. Отличные друзья, отличный дом...
   Старый протёртый паркет кое-как прикрывал такой же старый, но до умиления уютный и домашний палас. Поперёк комнаты косолапо расставив коротенькие лапки стоял низкий стол, на нём - глянцевая чёрная ваза. Вдоль стен - шкафы да тумбочки без дверец, только с полками, на которых в суетливой тени толпилась вперемешку с книгами, коробками и статуэтками уйма непонятного хлама.
   -- ... Любимая жена... - после этих слов человечек замер в глубине комнаты, обняв пузатый заварной чайник. - Эх... Хорошо! - и потопал обратно.
   -- А ты говорить умеешь? - спросил он.
   Сергей боднул головой.
   -- Тогда, я - Встречающий гостей.
   -- Сергей.
   -- Какое странное имя, - хмыкнул хозяин. - Ты, наверное, сейчас ничего не понимаешь. Ничего, привыкнешь. Тем более, что денёк сегодня будет суетливый.
   Пили чай. Крепкий и сладкий, с привкусом карамели. Встречающий Гостей сидел рядом на кровати и напевал какую-то песенку, Сергей прислушивался, слов не разбирал, но отчего-то ему становилось спокойнее.
   В белых окнах изредка вспыхивали огоньки; как объяснил Хозяин, это соседи зажигают и гасят лампы.
   Странно, подумал Сергей. Огоньки вспыхивали и плыли в молоке, постепенно угасая, будто дома, в которых обитали соседи, катились по дороге или спускались по реке.
   Наблюдая за заоконьем, Сергей задремал и проснулся от стука. Кто-то ломился во... входное окно.
   -- Иду, иду!
   Встречающий Гостей вынырнул из стены. Коридор в соседнюю комнату, незамеченный ранее Сергеем.
   Стучался дворник. Ворвавшись в комнату, он набросился на хозяина, схватил того за грудки и, проткнув непомерно огромными глазищами, заикаясь, затараторил:
   -- Мя-мяука!.. Опять ту-ту-туда забрала-лась! В-в-вс-с-стр-тр... Тьфу, б-блин, п-пойдём-м-м, угов-воришь. В-выруч-ч-чай!
   Встречающий Гостей вяло отбрыкивался. Что-то бубнил о чьём-то приезде, что дел по горло, но, видимо, сжалился над паникующим дворником и, сказав Сергею, что будет минут через сорок, вышел в окно.
   Снова стало тихо в комнате.
   Сон спугнули основательно, и теперь валяться в кровати, тем более чужой, оказалось в конец невмоготу.
   Надо размять конечности, решил Сергей, и выполз из-под одеяла. Он прошёлся вдоль шкафов, рассматривая причудливые приборы, статуэтки, совсем непонятные приспособления, читал названия книг и имена авторов, большинство из которых так и остались для него загадкой - бессмысленным набором букв и знаков препинания. Ну что это такое: И.зппри! в всшее ,,аг?!мямямя; Кло? А книга была толстая и старая, в изумительном переплёте, с тусклым золотом тиснения.
   Добрёл до коридора. Заглянул. Коридор сворачивал вправо.
   -- Надо привыкать, - и шагнул в сумрак.
   За углом стало светлее - впереди светло-розовым прямоугольником мерцал дверной проём без двери. Подойдя ближе, Сергей убедился, что другую комнату скрывала нежная, слегка волнующаяся от неощутимого ветерка, занавеска.
   Отчего-то вспотели руки, и просто стало неуютно.
   Сергей осторожно отвёл ткань, и в глазах потемнело от света...
   Сколько бы вы не бродили по миру, сколько бы людей не повстречали, вам не суждено встретить такую женщину, не посчастливится скользнуть мимо неё взглядом. Но если вдруг случится чудо, и вы, не умирая, окажетесь в раю, или впадёте в такое глубокое забвенье, куда не проваливалось ни одно человеческое земное сознание, и лицом к лицу столкнётесь с ней, то силы покинут вас, а разум замолкнет, поражённый недоступной пониманию красотой. И будете стоять, как столб, вкопанный надёжно добросовестным трудягой, и блаженно улыбаясь, смотреть на неё.
   А женщина будет смотреть на вас и задавать вопросы:
   -- Кто вы?
   -- Что вы тут делаете?
   -- Почему вы молчите?
   -- Откуда вы пришли?
   -- Странно...
   И взгляд её будет испуган, но и заинтересован, и дальше, быть может, сжалится над вами Создатель...
   ... Она скользила в тихом блеске, свежий ветер из открытого окна пронизывал Её насквозь, а лучи солнца сплетали Её платье. Она ступала медленно, отгородившись от Сергея столом, пряталась за пышным букетом белых цветов, что дрожащим шаром висел над скатертью. И мерцала, меняя взгляды с любопытного на оценивающий, с испуганного на смешливый...
   Сергей обходил стол и не спускал глаз с Её прозрачной кожи, с бледных тонких губ. И приближался, чувствуя свежесть Её ветра и тепло Её солнца. А Она уже не скользила от него, стояла, глубоко дыша, взволнованно, ожидающе...
   Он протянул руку и дотронулся до Её кисти.
   -- Свет...
   -- Тьма, - вздохнул Встречающий гостей, покусывая кривую палочку.
   Сергей открыл глаза; секунду назад - ослепительный манящий свет, сейчас - ослепительный мрак комнаты хозяина. Хотел спросить, где та женщина, и не смог пошевелить губами. Попробовал рукой, ногой - бесполезно.
   -- Пройдёт, Сергей, пройдёт, не волнуйся, - отрешённо говорил Встречающий. - Она у меня такая... Скоро пройдёт. Ты и так в отключке часа три провалялся.
   "Куда я попал?.." - прослезилось в голове Сергея. - "Может я того?.."
   -- Я и сам знаю, странно это. Кто Она? Откуда? Но, чёрт побери, любит же меня. Я знаю это. Она заставляет меня так чувствовать. И мне с Ней хорошо. Но все Её боятся. Только Он не боится.
   Сказав "Он", Встречающий кивнул в комнату. Но там никого не было...
   -- Спи, Сергей, отдохни.
   "А если я есть хочу? И курить?"
   -- А потом поедим.
   Встречающий повернул голову и посмотрел на Сергея. Прямо в глаза. И от этого взгляда мурашки побежали по спине. Страшный взгляд, повидавший столько мерзости и столько узнавший, что одного его хватит, и мир беспомощно рухнет на колени... И Сергей решил - лучше, действительно, посплю. И вырубился.

3.

   Встречающий Гостей - это маленький суетливый человечек, обычно лохматый и на вид рассеянный. Посмотришь на него и скажешь: "Неряха, растяпа, неудачник..."
   Но отчего-то его уважали, слегка побаивались и ему завидовали...
   И никто не мог понять, почему Она его полюбила. Злые языки твердят: от безысходности, вернуться в свой мир Она не может, этот - Её не принял, остаётся одно - существовать в единственном месте, где с Ней будут жить в согласии. Глупые судачили, что Она пришла в их мир с целью его порабощения. Романтики со вздохом повторяли одно - любовь...
   -- Я не хотела причинять ему боль.
   -- Он ничего не почувствовал и не понял.
   -- Он спит?
   -- Да... - Встречающий обнял Её крепче. - он тебе понравился?
   -- Да. я посмотрела на него, на его мир. Твой новый гость мне понравился.
   -- Ты бы его полюбила?
   -- Да.
   -- Но ты любишь меня.
   -- Да... - Она устала мерцать и забылась рядом с ним.

4.

   Руки-ноги слушались, в желудке урчало.
   -- Есть хочешь? - угадав мысли сергееного организма, спросил влетевший в комнату Встречающий.
   -- Хочу, - просто ответил Сергей.
   -- Тогда потерпи. Скоро мама с сестрёнкой придут. Пообедаем. А пока...
   Хозяин прошлёпал к кровати, критически уставился на гостя. Состроил такую рожу, будто Сергей выглядел сейчас хуже престарелой киноактрисы с утра.
   -- Так.
   Не сводя глаз с цели, шагнул в право, сунул руку в недра шкафа, вытащил, сжимая серую тряпку.
   -- Надень хотя бы мою футболку. И-то поприличнее смотреться будешь. А ещё... Причесать тебя надо.
   И стал причёсывать; старательно, аккуратно, большим старомодным гребнем.
   -- Во-о-от... А-то мама у меня!.. Жуть. Первые её слова, когда она приходит: "Ах, какой лохматый!" В общем, как все мамы. И, кстати, поздравь меня... Хотя, нет, заранее не поздравляют. Через пять дней у меня День Рождения! Хотя, можешь поздравить - с этим поздравить заранее, вроде, можно: через пять дней я меняю имя!
   -- Меняешь что? - поднял брови Сергей.
   -- Имя. У вас не так? - Встречающий закончил стилистические упражнения, пару раз провёл гребнем по своим патлам, убедился, что бесполезно: волосы как лежали, так и остались лежать - никак то есть. - У нас принято каждые пять лет менять имена. Ух, знал бы ты, как меня достало моё нынешнее имя!
   -- А у нас как тебя мама с папой нарекли, так по жизни и зовёшься.
   -- Ну, - хозяин пожал плечами. - В каждом мире свои традиции. Знал бы ты, каково в Её мире. У-у-у... Так. Надевай футболку.
   Сергей натянул тряпку, поводил плечами.
   -- Маловата будет.
   -- Зато мышцы как выступают, - заметил Встречающий. - Ладно, это всё сантименты. Так... Стол накрыт, Она готова, ты... - он склонил голову на бок, ещё раз оценивая внешний вид гостя. - Вроде, тоже.
   Маленькое чёрное пятнышко резво прокатилось из противоположного угла по полу под кровать, по пути весело тявкнув.
   -- Что это было? - медленно, настороженно спросил Сергей.
   -- О, Боже, Гавка. Только не сейчас! Мама до смерти боится Гавков!
   И Встречающий, буквально рухнув на колени, сунулся вслед за тенью. Из-под кровати его голос звучал сдавленно:
   -- Иди сюда, мой маленький!.. Эх, Сергей, знал бы ты, как осточертели все эти Гавки с Мяуками. Что ни день - то новая проблема с ними. Ты где, мой хороший?..
   Сергей слушал его рассеяно и смотрел, как во входное окно проникают два тела - маленькое и ещё меньше. Женщина и девочка.
   -- Кстати, Сергей, мама не любит, когда её представляют в её присутствии. Её зовут...
   -- Любимая Мама, - резко, звонко сказала женщина.
   -- Да, правильно. Только не перепутай, - продолжал балаболить Встречающий, уже полностью потерявшись под кроватью. - Не Мама Любимая, это её старое имя, а Любимая Мама... Блин, ну где ты?.. А сестрёнку мою зовут...
   -- Младшая Сестрёнка, - вновь опередила хозяина женщина, но много строже и раздражённо.
   -- И снова правильно... Эй, малыш, у меня для тебя кое-что... Ага! Во... - под кроватью зашуршало, заскрипело, вяло заругалось. - Поймал!
   Встречающий резво выполз, уставился на маму. В одной руке он сжимал маленький чёрный живой комочек, очень, ну очень похожий на миниатюрную собачку.
   -- Здравствуй, мама, - как-то озадаченно пролепетал встречающий.
   Комочек тявкнул.
   -- А-а-а, Гавка!
   Смертельный ужас сменил накаляющееся раздражение; Любимая Мама юркнула за дочку, полностью за ней спрятавшись, сжавшись. Из-за спокойной, безразличной ко всяким там Гавкам Младшей Сестрёнки затараторил тонкий быстрый писк:
   -- Встречающий, как ты так можешь маму свою встречать?! Ты же знаешь, что я до смерти боюсь этих прежутких тварей! Убери её немедленно! Было бы тебе не... не столько, сколько сейчас, надрала бы тебе уши!
   -- Да, мама! Хорошо, мама! Сейчас, мама!
   Хозяин засуетился, нервно сжал руки и тут же дико завопил:
   -- Ай-яй-яй, он меня укусил!
   Гавка основательно прихватился за большой палец, и бедняга укушенный, забывшись болью, запрыгал вокруг поднявшегося с кровати Сергея, дважды благополучно, точно и весомо приземлившись на обе ступни гостю.
   "Не пушинка, так его!" - ощутив вес скачущего тела, кисло подумал Сергей.
   Наблюдавшая из-за угла за действом тихо засмеялась. Порой Встречающий совсем как ребёнок, без улыбки не взглянешь.
   Она вошла в комнату и присутствующие замерли. Даже Гавка выпустил палец из крохотной пасти и воззрился чёрными точечками глазок на изумительную и совершенно далёкую от его природы красоту. Она плавно приблизилась, взяла Гавка из рук любимого и выпустила животное в окно.
   "Чёрт, здесь даже щенки из окон выходить умеют" - с досадой подумал Сергей. - "А я смогу?"
   -- Что бы ты без Неё делал! - укоризненно сказала мама, выползая из-за дочери, мелькая глазами по сторонам: вдруг ещё какая тварь из-за шкафа выпрыгнет. И, естественно, не смогла устоять: - И такой лохматый!..

5.

   Пили что-то вкусное, ели что-то очень вкусное. Сидели за столом в Её светлой комнате. Встречающий ухаживал за мамой, Младшая Сестрёнка как-то странно косилась на Сергея, а Она незаметно за всеми подглядывала и улыбалась.
   -- Эти Гавки...
   -- Ой! - выразила неприязнь Любимая Мама и поморщилась.
   -- прости, мама... И Мяуки...
   -- Ой! - ещё громче выразила неприязнь мама, поморщившись пуще первого акта выражения неприязни.
   -- Да, извини, скушай рогальку... так вот. Как они меня измотали, когда появились! Лежу в кровати, начинаю засыпать. Вдруг чувствую, что-то упало сверху. Ну, думаю, в полудрёме показалось. Поворачиваюсь на бок, почти уже уснул, как - бум! - опять упало, а потом ещё, ещё и ещё, и как хлынуло! Глаза открываю и вижу: валятся на меня из потолка чёрные комочки. Ну, думаю, блин, всё - конец света. Так, вроде, в Илбибии написано: "И послало небо горох чёрный на землю оголтелую, и наступила зима последняя..." Как я их ловил!.. Одного схвачу, второй меня за ногу кусает, ещё с десяток вокруг катаются, а остальные - по шкафам прыгают, и, главное, говорят так "Гавк! Гавк!" Если б не Её помощь, быть мне замученным до смерти. В тот момент я думал: как хорошо, что она владеет такой отличной способностью - парализовать...
   Она смущённо улыбнулась, взглянув исподлобья на Сергея.
   -- Да нет, нет, - встрепенулся тот. - Всё нормально. Всё двигается, ничего не болит.
   -- А, так Она и тебя парализовала? - хихикнула Любимая Мама, покусывая рогальку. - Помню, как года четыре назад, по-моему, Она Встречающего моего обездвижила. Как я развопилась! Ух...
   Её стало совсем неловко, а Мама, похоже, собиралась поведать обо всех парализованных Её ручкой бедолагах, и Встречающий решил вступиться за сохранение хорошего настроения любимой путём мягкого затыкания рта мамы.
   -- а ещё, помнишь, сынок, того мужичишку с чёрными волосами?
   -- Мам, ты кушай, кушай. Ведь всё такое вкусное. А, ты ж ещё на пробовала пылицу.
   Схватил широкое блюдо с чем-то белым и воздушным и буквально сунул ей под нос.
   -- Боже, пылица. У меня ж на неё...
   Мама замолчала, все уставились на её сосредоточенное лицо. Задрожали губы, поползли вверх брови. И родился такой чих, что уши Сергея посчитали всё ранее слышанное комариным писком, а всё, которое прозвучит позже, решили, что не услышат вовсе. А глаза больше ничего не увидят: над столом повисло густое белое облако, из которого доносились активный чих вперемешку с негодованием, вызванного разгильдяйством сына, Любимой Мамы, вялым лепетом оправдывающегося этого самого сына, редкие озадаченные "э-э-э" Сергея, лёгкий, как всегда незаметный Её смех и молчание Младшей Сестрёнки.
   А потом в один миг облако исчезло: внезапный ветер из открывшегося окна подхватил белую пыльцу, закружил и унёс с собой в светлое заоконье. Окно беззвучно закрылось, обедающие остались в полной тишине.
   -- Что бы ты без Неё делал, - кое-как собрав распуганные чихом мысли, сделала вывод Мама...

6.

   Долго ещё в ушах Сергея стоял незабываемый могучий голос Любимой Мамы. Встречающий сидел рядом на кровати и раскладывал новую партию дурака. Он хмурился, всё ворчал и припоминал мамины уколы в адрес его растяпства.
   -- Да ладно тебе, Встречающий. Все мамы одинаковы.
   -- Согласен. Но, только, своя мама самая... самая... Самая, - он обречено вздохнул, глянул на свои карты и изрёк: - Ты дурак.
   Сергей откинулся на подушку.
   -- И как ты можешь это угадывать, когда в колоде ещё больше половины?
   -- А что здесь такого? - бесстрастно проговорил хозяин. - Легче лёгкого... - смотрел на карты, неторопливо, нехотя менял местами козырного короля и пиковую шестёрку - туда-сюда, сюда-туда. - И Док в обед обещался...
   За окном чуть потемнело. Огни продолжали вспыхивать и гаснуть, проплывая ещё медленнее, чем утром и днём. Сергей глядел в потолок, и только сейчас реально осознал, что он в ЧУЖОМ МИРЕ, под ЧУЖИМ потолком, на ЧУЖОЙ кровати. И какой-то подозрительный гул начал нарастать в его голове, но тут постучали в окно, и через секунду в комнату ввалился Док, спотыкнувшись о подоконник.
   -- Только сейчас вырвался, раньше не мог, - объяснился он и сразу же вскочил, выпрямился, состряпал благородное, вежливое выражение прокопчённой морды. - Будем знакомы - Док.
   -- Сергей.
   Визитёр отрывисто кивнул и перевёл взгляд на хозяина. Встречающий, по-прежнему мучая карты, капризно отмахнулся, мол: не дрейфь, нормальный чувак.
   -- Ну, тогда всё путём! - гримаса смягчилась, рожа округлилась, и, естественно, из-за пазухи вынырнула бутыль...
   "Самогон" - почему-то решил Сергей, и в желудке что-то крякнуло.
   -- По глазам вижу, что наш дорогой гость понял, к чему я клоню, - хитро заулыбался Док.
   -- К пьянке, - уныло вздохнул Встречающий и, наконец-то, выпустил из рук карты. Карты пятнистыми листьями бесшумно приземлились на плед. - Я ошибся. Дураком я должен был остаться.
   -- Зови молодую.
   -- Она не пьёт.
   -- Сколько раз говорить: женщина - украшение стола! - заявил Док.
   Он по-хозяйски принялся рыскать по шкафам в поисках подходящей тары. Найдя, вытянул на середину комнаты низенький косолапый стол, в центр него вместо пустой вазы водрузил бутыль.
   Она вошла, опередив приглашение; Встречающий посмотрел на неё несчастными глазами, которыми молвил: "Невиноват я, так получилось!.." Добрая улыбка, смешливый взгляд...
   "Зелёный свет, однако!" - не то с облегчением, не то с удивлением подумал Сергей и вдруг понял: - "Ёлки, я ж в туалет хочу!"
   -- Ребята, а где у вас тут... ванная?
   -- В коридор и налево, за чёрной занавеской найдёшь, - отозвался Док, с сурьёзным видом разливая алкоголь.
   -- Ясно.
   Сделав дело в весьма домашнем, почти родном, но неразделённом санузле, Сергей возвращался в комнату, задаваясь вопросом: отчего в этой квартирке нет ни одной двери, и люди пользуются окном, как единственным входом и выходом? И ещё одна мыслишка заколыхалась на краешке сознания - покурить бы...
   Но, как уже бывало этим днём, желание куда-то испарилось.
   Самогон, не самогон, а пилось легко. И странно: захмелевшая после трёх рюмок голова наотрез отказывалась пьянеть дальше. Стало просто хорошо, комната вокруг показалась уютной и до боли знакомой, люди - старыми друзьями. Даже мир за окнами, состоящий из молока и плавающих в нём огней, перестал быть необычностью, словно родной и изведанный. Она сидела на коленях Встречающего, нежно его обнимала, была весела, и хозяин был счастлив. Док, по совместительству кочегар, всё энергично что-то рассказывал, незатейливое и смешное.
   После шестой рюмки полностью окреп мучающий гостя этого мира вопрос:
   -- Почему здесь все выходят в окна?
   Три недоумённых лица.
   -- Я имею ввиду, почему нельзя через дверь?
   -- через... Что? - поинтересовался Док.
   -- Дверь... - растерянно повторил Сергей и даже испугался: - Вы не знаете, что такое дверь?!
   -- Нет, - мотнул головой Встречающий.
   -- Ба-бах... - у гостя надломилась соображалка. - Как так может быть? Дверь... Дверь, дверца... Дверь в комнату, дверца шкафа, холодильника... Не знаю, автомобильная...
   -- Зачем автомобилю дверь? - искренне удивился хозяин.
   -- Так. Цепь логических рассуждений, - медленно заговорил Док, хлопнув рюмашку. - приводит нас к выводу, что так называемая дверь, это - окно. За дверь выходят, как выходят в окно. Дверь открывают, как отодвигают занавеску, что бы выйти или войти в комнату, или положить на полку шкафа... Но только , действительно, зачем окно... то есть дверь автомобилю?
   -- Мальчики, мальчики, - всплеснула белоснежными ручками Она. - Не забывайте, что Сергей из другого мира.
   -- Чёрт, и правда, - он щёлкнул пальцем по почти опустевшей бутыли. - Помогает забыть многие разделяющие и делящие людей вещи.
   Сергей сидел на стуле потерянный и тупо смотрел в пустую рюмку.
   -- Проехали... - ощущение всего чужого вернулось, и кувалдой хлобыстнуло по весёлости.
   -- Нет-нет-нет! - воспротивился Док. - Упоминание того, чего нет в нашем мире, напомнило мне слова одного из гостей Встречающего. Помнишь его? Кажется, Курдюнкл, или что-то похожее...
   -- Редкостный зануда, - поморщился встречающий.
   Она легонько дёрнула его за ухо:
   -- Не надо, приятный паренёк.
   -- Да, действительно, парнишка дельный. Он очень интересную мыслю задвинул. Он, когда оправился от шока, попав сюда, принялся искать отсюда выход. И один предполагаемый способ возвращения заключался в следующем: надо сделать то, что нельзя в этом мире, но можно в своём. Конечно, звучит бредовенько, и я не помню, получилось у него или нет, но... По-моему, попытку можно осуществить.
   Сергей немного оживился:
   -- Как?
   -- Выйти за дверь.
   -- А где мы возьмём дверь? - брякнул Встречающий.
   Док выждал выразительную паузу и заговорщицким шёпотом прохрипел:
   -- Мы её сделаем!
   Человек устроен так: когда он чего-то очень сильно желает, то верит в любой, самый мизерный шанс исполнения желания. А Сергей желал вернуться домой, и желал, как только что понял, очень и очень.
   -- Сделаем? - спросил у народа Док, уже зная ответ.
   -- Сделаем? - спросил Встречающий у любимой, целуя Её в шейку.
   -- Сделаем? - спросила Она с улыбкой Сергея.
   -- Сделаем! - твёрдо ответил гость, и пропустили по последней.
  
   Для сооружения двери им пришлось подвергнуть разрушению один из шкафов и лишить входное окно петель.
   -- Гвозди, пила. Молоток, - заявил Сергей. Раскладывая на полу старые разбухшие доски.
   -- Мигом! - уверил Док и сиганул в окно.
   -- На что же оно будет похожа? - осматривая подготовленный материал, с некоторой тревогой в голосе поинтересовался встречающий.
   -- На дверь...
   Док вернулся очень скоро. Вновь напомнив о себе спотыканием о подоконник.
   -- Всё нашёл, всё притащил, - отдышавшись, доложился он. - Командуй.
   -- Итак... Эту рейку надо распилить пополам. Две её половинки кладутся поперёк этих досок и скрепляются с ними гвоздями. Потом сверху и снизу прибиваются петли, которые затем прилаживаются к стене... Кстати, у тебя стены из чего?
   -- Из желебетона.
   Сергей почесал макушку, глянул на молоток, на гвозди, на свои руки и уверенно сказал:
   -- Вколотим.
   Работа закипела. Док пилил, Сергей выставлял доски, Встречающий нервно ходил вокруг них. Его любимая куда-то исчезла, только шепнув: "Меня зовут"
   -- Интересно, что бы сделал Он, узнав, чем мы тут занимаемся? - прочавкал Док, справившись с рейкой.
   -- Да по-фигу! - отмахнулся Встречающий. - Не до него сейчас.
   -- Ну-ну...
   -- А кто этот Он? - спросил Сергей, вбивая первый гвоздь.
   -- Хозяин, - вздохнул хозяин.
   -- Всего, - добавил Док.
   -- Ах, даже так, - не особо вникая в смысл слов, брякнул Сергей, спеша прибить вторую рейку.
   -- Никто не знает, где Он обитает, - говорил Док. - У Него сотни слуг, следящих за нами. Это может быть и человек, и Гавка, и любой из огней за окнами... А ещё у него есть Око, что посещает дом перед Его появлением.
   -- Это Око тоже свалилось мне на голову. И очень быстро от меня сбежало...
   -- Нет равных по силе Ему, и никто Ему не перечит, но Он - справедлив. Да, справедлив. И это не из-за страха, что меня сейчас слушает один из Его слуг, а так на самом деле.
   -- Готово!
   Сергей разогнулся и с любовью посмотрел на творение рук своих. Неплохо получилось: кривая, хлипкая, на двух тонюсеньких петлях, но ДВЕРЬ!..
   -- Теперь надо её куда-нибудь присобачить...
   --При... что? - осторожно переспросил Встречающий. - Ещё фигня какая-то, которой у нас нет?
   -- Это в смысле приделать, повесить её, - объяснил Сергей.
   -- Да сюда, ёлки-палки! - Док подскочил к провалу в коридор. - на угол петли, размерчик что надо.
   -- Подходяще. Тогда взяли и потащили.
   Док и Встречающий подняли дверь и поднесли её к проёму. Сергей вооружился гвоздями и молотком.
   -- зачем тебе молоток? - искренне удивился хозяин.
   -- гвозди забить.
   -- В желебетон? - улыбнулся Док. - Брось.
   Он взял у него один гвоздь и просто воткнул в стену, прижав к ней петлю.
   -- Это же желебетон, самый цепкий материал. Всё, что в него втыкаешь, он схватывает надёжно!
   И оставшиеся гвозди так же легко нырнули в положенные им по замыслу трёх творцов дырки.
   Представители разных миров отступили на несколько шагов и некоторое время созерцали итог работы.
   -- Внушающе, - оценил Док.
   -- Так вот она - дверь!.. - восхитился Встречающий.
   -- Чего-то не хватает, - тревожно проговорил Сергей.
   Вроде всё правильно - дверь как дверь. Немного косая, да и на вид гнилая, но всё-таки дверь... правда, без ручки... Ах, да!..
   -- Ручка! - Сергей хлопнул себя по лбу, получилось звонко. - Ручку забыли! Какая же дверь без ручки?! Так... Из чего?..
   Глаза зашарили по шкафам в поисках подходящей конструкции. Много всякого хлама, непонятных приборов... Занятная коллекция у Встречающего, но сейчас нужна дверная ручка...
   Хозяин и Док внимательно следили за шагающим вдоль шкафов гостем, бормочущим что-то под нос.
   -- Как бы... Крыша уехала, - шепнул на ухо Встречающему кочегар.
   -- О, пойдёт! - воскликнул Сергей и хапнул с полки железное кольцо с острым шипом. - Последний штрих.
   Подошёл к двери, с размаху воткнул шип в дерево на уровне живота с противоположного от петель края и блаженно заулыбался.
   -- Всё, точно съехала, - констатировал Док.
   -- Друзья мои, представляю вашему вниманию... Дверь!
   Друзья затаили дыхание. Прямо перед ними из материи их мира родилось нечто инородное, чуждое и завораживающее. Встречающий давно привык к падающим на голову гостям, к приборам и хреновинам, вваливающимся к нему в комнату вместе с пришельцами, но что бы иномирная вещь была создана у него на глазах, с его помощью, да ещё и из подручных средств его мира - это было в новинку.
   -- Вот он, мой путь домой! - торжественно нараспев произнёс Сергей.
   Док тяжко выдохнул, уронил руку на его плечо.
   -- Что ж, желаю удачи. Надеюсь, тебе удастся то, что никому ещё не удавалось. Передавай там привет... кому-нибудь.
   -- И от меня, - подскочил Встречающий. - Тоже... Кому-нибудь.
   Сергею стало грустно. Он смотрел в лица, за несколько часов ставшие на столько близкими, что мозг отказывался верить в скорую и вечную разлуку с ними.
   -- А может, - продолжал Док, - эта дверь станет окном в твой и наш мир. И мы сможем навещать друг друга, отдыхать вместе.
   Сергей прослезился: а ведь они чувствуют то же самое!..
   -- Ой, подожди минуточку! - Встречающий метнулся к кровати и вернулся, держа что-то маленькое в руках. - Это ввалилось ко мне вместе с тобой.
   И он протянул мятую пачку "PALL MALL", в которой, на сколько помнил Сергей, лежала последняя сигарета и издыхавшая зажигалка.
   -- Оставь себе, Встречающий. Дома у меня этим добром завались. А у тебя будет ещё один экспонат. Да и на память...
   Встречающий прижал пачку к груди.
   Последние тихие взгляды, натянутые улыбки...
   -- Прощайте...
   Открылась дверь, и поглотила гостя этого мира чуждая ему тьма...
  
   Ничего не происходило. Сергей стоял в тени, обеспокоенной лучиками света из щелей сотворённой двери. Вытянул руку; шершавая стена. Из желебетона. Чётко звучало в голове - неудача, но отчего-то ни горечь поражения, ни печаль не наступали.
   Он завернул за угол и направился к светлому прямоугольнику занавески.
   Она стояла у окна и мерцала, глядя в ослепительную даль. Сергей сел за стол.
   "Как хорошо, что дома женщины не прозрачны и не столь недоступно прекрасны..." - почему-то подумал он, а Она обернулась.
   И перестала мерцать.
   -- Не получилось?
   -- Не получилось.
   -- Мне жаль, - и вновь обратилась к окну, вернулась к своему миру.
   Сергей посидел ещё с минуту, разглаживая белоснежную кружевную ткань, встал и пошёл обратно.
  
   Открывшаяся дверь очень удивила Встречающего и Дока, уже разливших по рюмкам из новой бутыли.
   -- Привет, Встречающий, привет, Док.
   -- Привет, Сергей, - хором отозвались друзья. - Пить будешь?
  
   -- Может, Док что-то напутал? Подзабыл мысль того паренька... - размышлял Встречающий.
   -- Может быть.
   Сергей лежал в кровати и смотрел в потолок. Оттуда он вывалился. В одних домашних штанах. С одной сигаретой. Покурить?..
   Хотелось спать... День и в правду оказался суетным и долгим. Рядом с кроватью что-то бубнил Встречающий, позёвывая и ворочаясь на жёстком одеяле, использованном в качестве матраса.
   -- Завтра будет ещё один день. - вздохнул Сергей, отворачиваясь к стенке. Из желебетона...

7.

   Посреди комнаты висел голый глаз, медленно вращаясь, зырил по сторонам ошалелым зрачком. Она сидела на стуле рядом с низеньким косолапым столом и смотрела в пол.
   Глаз на мгновение остановился, сфокусировался на Ней и беззвучно ретировался в окно, вновь обретшее родные петли.
   -- Сегодня у нас будут гости, - тихо сказала Она.
   -- Кто? - так же тихо спросил Сергей, только что почувствовавший сковавшее тело оцепенение.
   -- Он... Жалкое подобие хозяина.
   Мороз по коже... Не всегда Она, видимо, ангел во плоти. Прозвучавшие слова явились лютым январским ветром, и в них кипели такие презрение и ненависть, что Сергей не на шутку испугался за себя...
   -- Ради меня, не делай ему ничего, - прозвучал незнакомый голос откуда-то сверху.
   Она закрыло лицо руками.
   -- Но тогда я его потеряю...
   -- Ты всегда знала, что это случится сегодня.
   -- Сложно...
   -- Знаю.
   Под кроватью кто-то самозабвенно храпел, за окнами ещё темнело.
   -- Да, правильно, спать!
   Сергея вырубили, а когда он снова проснулся, Встречающий уже копошился в дальнем углу комнаты, заваривая чай. в теле насвистывала лёгкую песенку бодрость. Сергей сел на кровати, потянулся, почесал живот.
   -- Доброе утро, Встречающий.
   -- Ох, доброе, Сергей.
   Хозяин был взволнован пуще обычного.
   -- Что-то не так?
   -- Всё так, всё так, - торопливо замотал головой тот.
   -- Мне приснился глаз...
   встречающий замер, поставил чайник, повернулся. Испуганное, перекошенное лицо.
   -- А я думал, это мне привиделось.
   -- Объясни.
   -- Это было Око. Чёрт, Око к нам всё-таки заглянуло...
   -- Это Его Око, что ли?
   -- Угу... - и вновь зазвенели ложки-чашки.
   Чай пили в молчании, устремив взгляды в заоконье.
   -- Сегодня пасмурно, - сказал Сергей.
   -- Да. Его любимая погода.
   "Откуда я знал, что пасмурно?" - скользнула мысль и тут же скрылась за стеной безразличия.
   -- Зачем Ему приходить?
   -- За Ней.
   -- Знаешь... - Сергей хотел рассказать об утреннем видении, но передумал.
   Не надо, решил он.
   Она, сидящая у стола, Её холод, чей-то голос. Она боится потерять. Она боится неизбежности этой потери. Нет, не боится. Она не хочет этой неизбежной потери... Это связано с Ним? Он заберёт у Неё Встречающего? Или возьмёт саму Её? Нет. Откуда-то уверенность, что Ей Он ничего сделать не может. Она сильнее. Так почему же должна случится потеря? Если Он - жалкое подобие хозяина, то почему Она не может Ему противиться, помешать Ему?..
   Мир, чужой мир, чужие законы, чужая материя, чужое сознание. Да и один ли мир? Здесь их столько, что голова пухнет, не смотря на то, что в ней - бесконечность...
   -- Доброе утро, - впорхнуло в комнату.
   Она подошла к столу и села на тот же самый стул. Взгляд - в пол. Сергей невольно посмотрел во входное окно: не видать ли голого глаза. Хмурь и тусклые огни.
   -- Как ты спала? - нежно спросил Встречающий, возмужав и повзрослев в Её обществе.
   -- Плохо, любимый, - капнула Она грусть. - Он скоро прибудет.
   -- Накроем к его приходу?
   -- Он не надолго.
   Они теперь смотрели друг на друга. Она сидела, встречающий стоял рядом с Сергеем. И струилось тепло. Самое настоящее тепло поздней весны, свежее и желанное. Они смотрели друг на друга и молчали, словно разделённые стеклянной стеной. Это чужая любовь. Сергей её чувствовал и боялся её...
   -- тогда будем ждать, - просто сказал встречающий и пошёл за колодой карт.
   Дурак в этот раз определялся как положено - в конце партии. Но с печальным постоянством им оставался Сергей.
   -- Спасибо вам, други, здесь я понял, что играть в эту игру не умею, - ворчал он, раздавая в очередной раз.
   -- Сергей, но это же очень простая игра, - тепло улыбнулась Она.
   -- Просто не везет, - виновато ухмылялся Встречающий.
   -- Утешили, - буркнул гость.
   -- Хотя бы попытались, - тихо выскочило из-за спины.
   Все посмотрели в сторону окна.
   В желтоватом сиянии улицы стоял невысокий сутуловатый старичок с измученным, усталым лицом. Чёрный мятый костюм, чёрная глянцевая трость, лысый череп.
   -- Всем доброго дня.
   -- Доб... - раскрыл было рот Сергей и вдруг уткнулся носом в стену. Он оказался на кровати под одеялом.
   -- Не встревайте, Сергей, - вежливо попросил старичок.
   -- Здравствуй, - холодно произнесла Она.
   -- Здравствуй-здравствуй, дорогая. Встречающий, как ты?
   -- хорошо, - глухо ответил хозяин квартирки и пошёл к Сергею. Сел рядом, нахмуренный, без страха в глазах.
   -- Он пришёл к Ней. Я не лезу, - как будто самого себя успокаивая, сказал Встречающий.
   -- что тебе ещё неясно? - вызывающе, уверенно спросила Она.
   -- Мне? Всё ясно. Честно, - старичок хрипло усмехнулся. - Дорогая моя, ты же знаешь, я сообразительный... Я уяснил всё, это да, но... Не согласен.
   Он сложил сухие ручки за спиной и шагнул к центру комнаты.
   -- Эх, женщины, женщины, - насмешливо бормотал Он. - Какой вы сложный, оригинальный народец. Во всех мирах. Смешно... - остановился, задумчиво промычал: "М-да-а..." - Можно было решить все наши дела давно, не напрягаясь, спокойно...
   -- Написано иначе.
   -- Да-да-да, конечно... ты же следуешь вашим книгам, в которых всё прописано. Но, дорогая моя, я из другого мира...
   -- Без разницы...
   -- Есть! - воскликнул Он, и на мгновение жар заполнил комнату. Потом вновь стало прохладно: - Есть разница. Мой мир равен твоему. И никакие книжки для меня ничего не значат.
   Пауза, несколько шагов.
   -- Дорогая моя, я знаю, кто ты, знаю, откуда ты, знаю твоё имя, твой Закон. Твою силу. Я мог бы... - Он резко выкинул руку, когтистые пальцы сжались в кулак, и Она дёрнулась на стуле. Дёрнулся Сергей, машинально, подчиняясь своим Законам, но тут же осел, получив невидимый удар в грудь. - Мог бы тебя сломать в две секунды...
   Холодная улыбка, гордый взгляд: Она спокойно поднялась со стула и прошла вдоль стола, а рука старичка вспыхнула ярким пламенем и осыпалась пеплом на палас.
   -- Да, мог бы... - несколько печально повторил Он, наблюдая за возрождающейся конечностью. - Но не могу. Силы на столько разные, что не понимают, как бороться друг с дружкой. Смешно... Однако, моя дорогая, я не так прост...
   -- Ты глуп.
   -- Возможно. На взгляд твоего мира. Но, по-моему, я... Нормальный я, сойдёт. Так вот, мне известно многое о вас. И я знаю множество лазеек... - гнилая ухмылка, - Великое множество.
   -- Это ничего не значит.
   -- Тоже верю. Но я вижу тебя насквозь. Вижу тебя такой, какая ты есть, ангелок светлого мира. И я знаю, что ты не лучший представитель его. Ты, можно сказать, немного хуже прочих. Ты чувствуешь, и это одна из лазеек.
   -- Игра в открытую?
   -- Почему бы и нет? Я вижу твой страх. За них, - костяшка указала на кровать. - Страх за одного из них. С другим я ничего не сделаю, это так, но с ним... Он чужд тебе, твоему миру. И как бы ты его не любила... Раз - и нет. Ни там, ни здесь... - выждал паузу, не скрывая, покопался в Ней. - Вижу, дорогая, вижу, как ты испугалась этих простых слов. Ведь ты чувствуешь. Ты в критический момент сдаёшь. Сдаёшь, опять же, на взгляд твоего мира. Но, боюсь, твоя неудача может обернуться катастрофой для меня. Не хочу. Не люблю этих катастроф. Поэтому его не трону. Точнее... - Он оскалился и мысль не продолжил.
   Она застыла, глядя в Него.
   -- Но я тоже вижу тебя. И я тоже знаю, чего боишься ты. Не только меня...
   -- Ты права, дорогая. Ты всегда права... Поэтому я пришёл лишь поговорить. По сути, просто так зашёл. Думал, чаем угостите. Ладно, не беда. В следующий раз.
   Он не спеша, прихрамывая, опираясь на трость, двинулся к окну.
   -- Но вот я буду более гостеприимным, - занося ногу на подоконник, капризно прокряхтел: - Какие нынче в моде подоконники высокие... Так что, жду вас, вас двоих сегодня вечером в своей скромной обители. До свидания, до встречи...
   И канул в серости.
   Кажется, пошёл дождь...
   -- То, что прописано, случится неизбежно, - тихо, с тоской и холодом сказала Она...
   Сергей видел Её взгляд, он чётко понимал, что смотрит Она на свою любовь, и так же ясно чувствовал Её в себе...

8.

   К вечеру за окнами прояснилось. Огни вернули цветастые наряды, вечер их окутывал тёплым сукном. Прекрасный ужин прошёл за тихой беседой, добрым смехом и без намёка на грусть.
   Но им пора.
   Она ушла в свою комнату готовиться к походу к Хозяину, Встречающий остался с Сергеем. Они сели на кровать и уставились в уют комнаты.
   Ковёр, старый паркет, низенький косолапый стол, шкафы с тучами хлама и странных, причудливых приборов...
   И Встречающий тихо заговорил:
   -- Не знаю, почему, но судьба меня выбрала, и я не жалею. Я встречаю людей и существ, которых отчего-то не держал их мир. И я провожаю их в наш. Странный, нелепый мир. Уже лет семь или восемь я знакомлюсь с такими интересными созданиями, что в пору написать фантастическую книгу. В пяти томах. Один том я посвятил бы Ей... - Встречающий, когда упоминал свою возлюбленную, изменялся. Он креп, успокаивался, взрослел. И сейчас рядом с Сергеем сидел некто, совсем не похожий на хозяина нелепой квартиры. Уверенный, спокойный и... Безумно уставший от ноши памяти... - Меня тоже не держал мой мир. И многие миры. И гораздо чище, чем этот, и гораздо страшнее... а здесь - всего понемногу. Может, поэтому гости и остаются здесь... - он вздохнул и поднялся. - А знаешь, Сергей, что я знаю? Тебя держит твой мир. И ты вернёшься домой.
   Кривая ухмылка, жалкая, благодарная.
   -- Вопрос: когда?
   -- Ответ: не знаю.
   -- А мне кажется, боюсь, всё же придётся научится выходить в окно.
   -- В этом нет ничего страшного, это даже приятно.
   -- Верю... - Сергей смотрел в тёмные стёкла, по ту сторону сгустился вечер, и в нём тонули гирлянды сонных огней. - И, всё-таки, каково это - выходить в окно?
   Встречающий то ли не понял вопроса, то ли специально ответил двусмысленно. Он сказал:
   -- Как сделать шаг.
   И вышла Она. Вновь сияющая, вновь невесомая, и вновь чуждо красивая...
   -- Дай руку.
   Сергей протянул Ей руку. Она что-то вложила в его ладонь, прикрыла своими прозрачными пальчиками и сказала, грустно улыбнувшись:
   -- Прощай.
   И, слегка потускнев, первой скользнула за окно.
   -- Не скучай, - подмигнул встречающий и вышел следом.
   Сергей сидел на кровати и всё смотрел на Её силуэт, оставшийся, может быть, лишь в его воображении, а, может, по Её велению... И грустная улыбка не сходила с лица призрака.
   Он с трудом перевёл взгляд на ладонь - на ней лежала самая обычная ириска...
   -- Прощайте... - легко сказал Сергей.
   Он уйдёт. Совсем скоро. Боже, как это стало сейчас просто понять. Да, уйдёт. И никто, ни Хозяин, никто другой не помешает ему...
   Мысль о Хозяине вернула к тёмному и тревожному. Что с ними будет?.. Это просто не закончится...
   А что ЭТО? Разве он, Сергей, мог что-либо понять? С чего всё началось? Как развивалось? Что хочет Хозяин?.. И кого так боится потерять Она? Нет, правильнее, кого не хочет отпускать, зная, что это неизбежно?
   Казалось бы, так просто - Встречающего.
   Смешно, но это не он... Он всегда будет с Ней. Всегда...
   -- А я... - Сергей улыбнулся себе.
   А он уйдёт.
   Встал, прошёл к окну, по пути хапнув с полки свою пачку сигарет.
   -- и, всё-таки, надо научиться выходить в окно.
   Лёгкость, бодрость, частичка Её света и тепла. Он сможет...
   Нога на подоконник, вторая...
   -- Это как сделать шаг...
   Ветер, чужой и родной одновременно, рубанул в грудь. Он задохнулся, закашлялся и засмеялся.
   -- Это так просто!..
   Достал последнюю сигарету и зажигалку, закурил, пустил дым в чужой вечер. Огни закружились, словно от страха, они впервые чувствовали этот запах...
   -- Как сделать шаг... А-у, люди, - Сергей глянул вниз. Ни черта не видно в темноте. - Эх, а я иду к вам...
   И только он занёс ногу для последнего шага, как за спиной раздался крикливый мамкин голосок:
   -- Серый, ах ты поганец, опять удрать вздумал?!
   Серёжка оглянулся. Мама стояла в дверях, держала в руках половую тряпку; ничего хорошего это не сулило. Но он, сорванец, засмеялся и прыгнул на землю, и рванул к лесу вместе с друзьями под звонкий детский крик и лихой свист. И ветер трепал его золотые волосы, заглушал в ушах мамкины угрозы. И над головой бездонным куполом распахнулось чистое бирюзовое небо!..
   А в кармане - любимая ириска. И всё хорошо... Он летел!
  

10 - 17 апреля 2006 года


 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"