Глаза. Глазищи. Большие-пребольшие. Как у солдата, читающего в уставе для офицеров раздел, связанный с питанием военнослужащих. Ну да. Для него это чудо: зомби разговаривает и не пытается съесть. Пусть и на каком-то своём, непонятном языке. Мёртвый язык урус - вот на нём мы сейчас и общаемся.
После бессонной ночи, проведённой в игре в прятки с живыми мертвецами, глаза ребёнка обзавелись роскошными подглазинами.
- Пента! А почему русский язык считается мёртвым?
- Так вымерли все. Кто на нём разговаривал. Вот и мёртвый.
- Что, русских вообще нет? Надо же! Русские вымерли...- Николай Игоревич почувствовал печаль. Будто утратил некую вещь, которую не особо берёг.
- Жалко, что все русские вымерли. Мы...ы... Николай Игоревич впервые задумался, кто такие русские. - Много народу, поди, обрадовалось, - наконец предположил он. - Но какой же русский язык - мертвый? Ты на нём разговариваешь.
- Не только на нём. Прежний хозяин хотел с помощью мёртвых языков привязать к себе древний артефакт. Чтобы увеличить своё могущество. Только учить их было ему лень.
- Что за артефакт?
- Древний. В повозке лежит. Он - бесполезен.
- Проверю. Может, получится что.
- Вряд ли. Артефакт отзывается на чистоту крови. Запускается, а дальше - конец программы.
- Все равно - полапать надо. - Ты другое расскажи - это ведь не Земля. Другая планета. И всё такое.
Ночью, в перерывах между тем, как перебегать и прятаться от мертвяков, Николай Игоревич Герасимов уже расспрашивал Пенту. О разном. Узнал он крайне любопытные вещи. Во-первых, прошла тысяча лет. Родная планета после нашествия наноботов, привезённых с планеты людоедов, успешно налаживала экономику. Человечество успело заселить галактику, стать киборгами, пройти стадию постгуманизма. Потом и вовсе заменить остатки плоти на некую магическую субстанцию. Затем настало время Великого отката. Назад. К корням. К прошлому. Возник культ первопредка. У КОТОРОГО БЫЛО ВСЁ НАТУРАЛЬНОЕ. Каждая планета желала иметь мемориальный комплекс с прозрачным саркофагом. Где лежал не какой-нибудь ублюдок. А расово правильный мумифицированный тип, на чьи гены можно равняться. Лежал и как бы спал, неподвластный времени.
Даже возникла фраза - "когда Спящий проснётся".
"Теперь понятно, почему Пента на меня так смотрит. Я для него - герой, - мысленно усмехнулся Герасимов. - Полуживое воплощение великой немецкой мечты. Той самой, которая никому не понравилась. Мнда. В этом есть нечто мистическое".
Земля здорово прибарахлилась, приторговывая древними трупами. Так тело Николая оказалось на иной планете. К телу стекались паломники. Дружно тосковали об ушедших временах, которые невозможно вернуть. Многие - плакали. Клялись стать генетически чище и добрее. А некромант-подлец такую святыню взял и поднял. Да ещё и приспособил в качестве таскуна-носильника. Чувство собственной значимости тешил. Не иначе.
Справедливость, конечно, восторжествовала. Но не до конца.
- Живые мертвецы - продукт недолговечный, - сказал Пента.
Три месяца интенсивной работы - и они просто разваливаются. Приходится отцеплять управляющий контур. И хоронить. Заново.
- Так что, мне через три месяца снова умирать? Знаешь, это довольно неприятно, - огорчился Николай Игоревич.
- Если не делать интенсивных движений, можно протянуть месяца четыре.
- Уууу...- окончательно поверил Герасимов.
А вот сейчас Николаю стало совсем грустно. Он задумался. Что характерно, до того, как помереть, времени на осмысливание прожитого у него не было.
"Жить мне осталось - три месяца. Потом тело сгниёт. И развалится. Такова судьба всех местных зомби. Не умеют здешние колдуны качественный товар выпускать. Раньше - умели. Теперь - нет. Бракоделы. Нет, ну как обидно! Второй раз помирать придётся. Все мысли, все воспоминания - всё это уйдёт вместе со мной. НЫНЧЕ ВСЁ МОЖНО! Перестройка. Аромат свежести. Горящие глаза познавших часть истины. Первые самоубийства. Первые бомжи. Как будто сам мир рождался заново. ПЕРВЫЙ ПЬЯНЫЙ ПРЕЗИДЕНТ! ГОВОРЯЩИЙ, КАК ЧЕЛОВЕК! А не по бумажке! И уверенность: мы, демократы, сделаем лучше! чем они! Чем те! Клятые коммунисты! Дальше - годы, при воспоминании о которых можно только плеваться. Затем - краткий период нефтяной стабильности. Хоть пожрать дали вволю. Перед возвращением в стойло. А я решил, называется, зубки полечить. Под общим наркозом. Ох... Очнулся - вот оно! Прекрасное далёко! Своим ходом добрёл. Глядь - ни коммунизма, ни демократического царства божия что-то не наблюдается. Вокруг мракобесие одно. Что они мне там вкололи - в этой частной клинике, - что моё тело за тыщу лет разложиться не сумело? Проще говоря - сгнить? А ведь деньги копил... Откладывал... Хотел все зубы за один раз вылечить. Вот! Вылечил! Теперь зубы - наименьшая из моих проблем. Здравствуй - светлое будущее! Некроманты, упыри, да еще и планета другая. Не Земля"!
Из предшествующего ночного разговора Николай Игоревич Герасимов уже знал внутриполитическую обстановку. Сражающиеся колдуны, использующие последние достижения науки. Вереницы живых мертвецов. Распятые тела в солнечном закате. Войны. Насилие. Убийства. Прекрасная музыка. Вечный полёт человечества от дерьма к звёздам. И снова к дерьму.
- Есть ещё мастера, способные перенести разум в воссозданное тело. Главное - их найти.
- Вот теперь, Пента, я слушаю тебя ОЧЕНЬ ВНИМАТЕЛЬНО.