Высокая, стройная Вика была главным другом на этой непривычной Овсову работе. Единственный раз в своей жизни примерил матрос форму охранника в круглосуточном магазине, подрабатывая между морскими своими рейсами.
Собственно, формы-то никакой у Овсова и не было - домашний свитер на водолазку, как правило. Да и какой он там был охранник - так, одна видимость присутствия еще одного, кроме клюющей на сон продавщицы, человека в пустующем в глухой час ночи магазине. "Мужским духом, все равно, пахнет", - как говорила заведующая.
- Так и у вас и оружия никакого нет? - качала головой по другую сторону прилавка какая-то сердобольная бабушка. - Да, как же - зачем? Понаедут ночью грабители с автоматами, о-ой! - с протяжным, и каким-то безнадежным легоньким стоном она обреченно махнула сухонькой ладошкой.
Ой, не спеши ты Овсова с продавщицей хоронить, бабуля! Каким таким грабителям они на фиг согнулись! Разве что, отморозки - беспредельщики налетят по ошибке. Так те - только с битами шастают. От этих-то они, глядишь, за железной дверью склада спрятаться успеют!
Когда в первый раз зашел Овсов в склад-подсобку с морозильными камерами и мощными железными стеллажами с продовольственными товарами вдоль полок, одна только мысль его и поразила. Сковородой бы, вот, только с плиткой электрической разжиться, а дальше уж закрыться за этой железной, непробиваемой дверью с могучим несгибаемым засовом, да и держать круговую оборону: яиц, тушенки и водки - главное! - на несколько суток хватит.
Но, не выдали Овсову оружия...
За отсутствием того, подхватывал Овсов частенько швабру и принимался мыть белый кафельный пол - когда по промозглой осени его уже до безобразия затаптывали.
- Вам, наверное, тут миллионы платят! - задорно спрашивала постоянная покупательница - милая женщина средних лет.
Овсов не жаловался. Получалось, его зарплата была больше, чем у заведующей, но все из-за того, что дежурить по двенадцать часов приходилось каждую ночь. "Так, ты и работаешь больше всех", - так пояснял ему шеф.
Кроме добровольного мытья полов, в "обязаловку" было подносить из склада товар продавцам к прилавку, фасовать в целлофановые пакетики по десятку яиц, и сахар из мешка - по килограмму. В общем, чтоб не уснуть, заняться было чем. Всяк, это было лучше, чем сторожить с каменной физиономией ввалившегося на ночной огонек пьяненького клиента, а то и загулявшую компашку - внутренне все равно напрягаться приходилось.
И вот тут Вика, что даже не поднималась с ящика из-под пива, что служил ей стулом у кассы, была просто незаменима. Вмиг обезоруживала она разудалых покупателей милой улыбкой и какими-то верными, одной ей ведомыми, словами, и те мирно уже брали то, за чем пожаловали и спокойно уходили, оставляя порой на блюдечке и мелочь чаевую.
- Слушай, Вика, - не выдержал Овсов однажды по уходу таких вот ночных визитеров, - как это у тебя так здорово получается?
- Так ведь это была моя работа - с пьяными общаться?
- ?
- Я же в "Мотеле" всегда работала - официанткой.
Ресторан "Мотель", что находился при одноименной шестиэтажной гостинице в зеленом предместье, во все времена слыл одним из самых знатных в городе. Одному из крестных отцов города комплекс теперь и принадлежал. А раньше это было одним из любимых пристанищ моряков ("В "Мотель" днем с корешем погнали - пиво попить"), что бодались порой с местной шоблой из ближайшего поселка ("А эти колхозники завалятся - прямо в сапогах резиновых, на голенище завернутых! - столы сдвинут, и давай гужбанить").
Вообще, этот высившийся на отшибе колосс, таинственно светящий в туманной ночи огнями, как Летучий голландец, был овеян таким же великим множеством рассказов и легенд. По одной из них , если даже свалился в лежку после ресторана на мягкой травушке у выхода, тебя вполне могли демонстративно не замечать стражи порядка - асфальт дороги, как и сам гостиничный комплекс, относились к городу, а зеленеющая травой земля за бордюром - уже к сельскому округу: "Это он не у нас, в городе, лежит - в Гурьевском районе".
Разочек, за компанию с ребятами из минувшего рейса, хлебнул там прокисшего пива и Овсов - достаточно давно. Но вполне буднично, не романтично отнюдь: ни тебе абордажа сдвинутых столов местных, что полностью отсутствовали в этот солнечный день золотой осени в зале, ни хранимого после благодушными милиционерами, покойного отдыха в придорожном бурьяне.
- Слушай, - сразу проникся неподдельным уважением к Виктории Овсов, - так, а это же Билли вотчина?
- Да, - спокойно кивнула она, - я его отлично знаю, конечно.
Ничего себе!
- Ну, там у тебя, наверное, никаких конфликтов с проблемными клиентами не было?
Поджав губы, Вика отрицательно покачала головой.
- Билли он и сам мог в зал выйти - в морду дать.
Хорошо, право слово, что были они тут с Викой друзьями!
- А почему уволилась?
- Да, там всегда требование к официанткам было, чтоб на работе носили туфли с высоченными каблуками. По молодости-то не сильно напрягало, а теперь, - Вика развела руками. - А знаешь, как это нелегко - поднос полный на плече - с бутылками еще, или пивными кружками, пронести легко и изящно на шпильках!
Овсов представил...
- Ельцин у нас останавливался в девяносто шестом - перед самыми выборами. Нам тогда всем особые удостоверения выдали - по ним на работу проходили. Губернатор велел, чтобы в каждом номере холодильник был забит красной рыбой, икрой, и коньяк чтоб стоял обязательно.
- Блин, у народа тогда пожрать на столе не всегда что было!.. Ельцин бухал?
- Нет, ты что! Только один заказ за все время для него поступил - овсяная каша. Он вообще, знаешь, надутую куклу тогда, перед выборами, напоминал - как будто, вот знаешь, воздухом накачали. Поднимется на один пролет лестничный, и стоит - одышку успокаивает.
Передохнул бы тут, осмысливая, немного и Овсов, но Вика рассказывала дальше.
- У нас же тогда вообще - вся знать, все артисты останавливались: лучший отель в городе считался. Помню, Джигарханян, спустился однажды, под вечер уже, в ресторан, сел скромненько, заказал картофельное пюре. А, знаешь - повара-то кто был? Бабищи сельские, местные - вставать-то в самую рань на работу было надо, а добраться еще как? Вот им, через поле, ближе всего и было. Ну, и вот - сидит Джигарханян, ждет - а он сел как раз с краешка, у самого входа в кухню, - тут уж кто-то из официанток побежал поторопить: "Ну, чего вы тут, скоро? Джигарханян картофельное пюре полчаса уже ждет!". А там была у нас одна - Валя, гром-баба: "Какой, так - разэтак, еще Джигарханян! У меня первое на вечер еще не готово, а ты с пюре каким-то!". Смотрю - он улыбнулся, встал потихонечку: "Спасибо, девочки, ничего больше не надо", - и ушел неслышно.
Верно, в общем: с такими-то женщинами боевыми уж не до хорошего: вдруг еще лично пожелают блюдо вынести!
Тогда еще Овсов картофельное пюре умел готовить исключительно, наливая кипяток в пластмассовый стаканчик "бомж-пакета" с сухой массой внутри. Но в ту ночь глубоко возмутился невежеством иных представителей народа к великому народному артисту! Тому, что подарил вселенское множество мыслей, чувств и эмоций своей неповторимой игрой, созданными образами, что носим мы все где-то внутри незримо. " Да я бы, - думал тогда Овсов, - не только, что пюре вмиг сгоношил - я бы и строганины нашей, фирменной, рыбацкой, вдобавок сделал!". Хоть, может, и перебор был бы - вдруг не ест её Армен Борисович, - но как уважения безусловного знак. А когда подавал бы, уж нашел Овсов верные и сердечные слова благодарности за все, что этот великий артист всем щедро даровал...
Бог весть, какими неисповедимыми путями, но переквалифицировался со временем Овсов из простых матросов в судовые повара (хоть то желание о картофельном пюре для великого артиста, уж конечно, свою толику в это дело внесло, как есть!). И приготовляя картофельное пюре для народа морского, непременно вспоминал он ту давнюю историю, услышанную однажды в полуночном магазине.
Теперь Овсов знал наверняка, как приготовить отменное, картофельное пюре - блюдо, которое в охотку ничем не заменить. Да и дел-то - воду, главное, в которой картофель варится, посолить в меру - не больше, ни меньше; молоко не полениться заранее кипятить - тоже важный момент - а еще и масла сливочного кус приличный не пожалеть в отдельную эту кастрюльку опустить. А потом, как сварится картошка, воду слить почти, молоко масляное залить, да потолочь картошечку тщательно, чтоб без комков. И воды, если что, кипяченой добавить, дабы самая та консистенция была - чтоб во рту едока это пюре таяло. И, конечно, капельку души во все моменты - непременно! Без души, ведь, в любом деле ничего путного не получится.
Жаль лишь, порой едва заметно грустно улыбался себе Овсов, что Армен Джигарханян его картофельное пюре вряд ли когда-нибудь отведает.
Да, к чему уже?
Великий актер свое дело и здесь сделал - просто Овсову то невдомек.