Но самое главное - ненавижу их содержание. Противное, тошнотворное буквенное месиво. Нагромождение человечьих переживаний. Свалка идей. Мусор концептов. Скопище отвратных шаблонов. Продукт законченности.
Терпеть не могу, когда все закончено, написана последняя буква, доведена последняя линия, поставлена последняя точка. Перевернута страница.
И еще больше я ненавижу процесс. Момент формулируемости. Минута высказывания. Когда мысль рвёт плеву метафизического, продираясь в материальное и становясь словом.
Чёрт подери, как же это мерзко!
Куда омерзительнее, чем появляющееся на свет из лона матери дитя, все испачканное кровью, слизью и не пойми какой еще дрянью.
Материализуемость мысли - выворачивает меня наизнанку, заставляет меня трястись, потеть и напористо блевать. Потому что сам этот момент - момент воплощения, рождения слова - наполнен нестерпимой вонью, которой мысль набралась еще там, в закромах метафизического, потершись своими дебелыми боками о стенки концептов, напитавшись гнилью системы, которая порождает и концепты и саму мысль, а своими корнями уходит в сферу ноуменального, как говаривал один немецкий полудурок.
То есть, эта вонь тянется из немыслимых глубин максимально абстрактных представлений. Вообразите же себе, насколько она невыносима!
И каждый раз, когда какой-нибудь человечишка раскрывает свой поганый рот или же, когда пред моим взором появляются стройные ряды черных, как самый мрачный ад, букв, я чувствую эту вонь. Она проникает в мои легкие, наполняет их, одурманивает, напояет своим ядом.
В этом состоянии невозможно жить, в нем можно только существовать. Еле-еле. Из последних сил. Вы наполнили этой вонью всю планету, вы превратили её в нескончаемый поток нечистот, имя которому информация.
И как мне после этого не желать вам всем смерти?
Ненавижу книги.
Презираю тех, кто пишет.
Это слабаки.
Мало того, они безмерно тупы, ведь они намеренно пишут!
Просто вдумайтесь - специально просеивают сотни-тысячи мыслей, дабы сделать из них на выходе словесную выжимку! Что это, как не признак терминального кретинизма?
Ведь слово отупляет.
Слово подчиняет.
Слово намеренно уродует своего родителя, подгоняя его под шаблон, натурально сотворяя по образу и подобию своему прямо здесь и сейчас, в акте речения.
Вы все - рабы слова.
В вашем мозгу поселился паразит, который управляет вами.
Вам необходима трепанация.
Вам нужно вскрыть черепную коробку и извлечь паразита.
Безмолвие - прерогатива святых.
Безмыслие - удел божества.
А вы все - словесная скверна.
Вы опаскужены словом. Вас непрестанно сношает мысль.
Мелкое, проворное, гадкое насекомое, снующее туда-сюда и бьющееся о стенки нейронных каналов.
Хотя, там ли оно?
Столько веков, столько макулатуры, столько слов истрачено в тщетных поисках истинного пристанища этой крошечной твари, и что же?
Ничего.
Пустота.
Но что если?...
Что если она обитает вовне?
Ох, это катастрофа!
Это значит, есть некто, подселяющий к вам этого паразита.
Бьюсь об заклад, он покатывается со смеху, когда видит результат своей работы - миллиарды голов человечьего мяса все как один охвачены массовым безумием - производством пустоты.
Ведь слово - пустота.
Мысль - пустота.
Книга - огромный, деревянный сундук. Пустой.
Но паразит не знает устали, а значит человеки ежесекундно бьют рекорды по производству пустоты.
И с каким важным видом! Как чванливо!
У них там, видите ли, есть "сюжеты", "композиция", "стиль". Они пытаются что-то там упорядочить, выстроить.
Передать мысль.
Ебать!
"Передать мысль"!
Вдумайтесь!
Звучит примерно так же, как "наградить сифилисом".
Содержание идентичное.
Потому что пустое.
Но производители книг мнят себя неким авнгардом человечества, они всегда на острие чего-то там, по их мнению это именно им должно быть поручено вести всё человечье стадо посредством силы слова по козьей тропе к горным вершинам заветного захолустья...
Блядь, да они же сами не имеют ни малейшего понятия - что они несут! Это обычные балаболы. И страшные гордецы. Ужасные!
Любой писатель - в своей гордыне свирепее самого Люцифера.
Это маленькая, злобная, мерзкая шавка, постоянно что-то там тявкающая и кидающаяся под ноги, чтобы на нее обратили внимание.
Если бы их всех поставить к стенке!..
Ах, если бы...
Они угодничают.
Ну, конечно, они потакают своим читателям.
Сифилитики делают минет спидозникам.
Предварительно ошаблонив, встроив их в свою схему, писатели после бесконечно водят читателей по бескрайним и бессмысленным лабиринтам своей писанины, сиречь пустоты, подставляя пред ясны очи и затуманенный паразитом разум последних очередные свои уловки, литературные приемы, изгибы лукавой мысли.
Читатели с удовольствием хавают, а после делятся впечатлениями или даже спорят о таких нахер никому не упавших и в принципе несуществующих вещах, как "стилизация", "слог", "нарратив" и прочих подобных этим тоннах говна, кои составляют основу такого кала, как, например, теория литературы. Даже между ног восьмидесятилетней шалавы, в которую только что кончили сорок пять негров и девять коней не смердит так, как от учебника с курсом вышеупомянутого предмета.
А ведь есть еще томные фотосессии с шарфом и чашкой кофе.