Жаклин : другие произведения.

Прозаик должен писать стихи! (Юрий Поляков)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    "Я всегда могу отличить прозаика, который писал стихи, от того, который не писал, — по качеству слова, по образности, по пониманию ритмических особенностей. У вторых проза — это просто информация, каждое слово значит лишь то, что значит. А если ты писал стихи — пусть даже недолго, всегда есть второй, третий план, то, что один из великих лингвистов называл семантической радугой над словом. Поэты ее видят, чистые прозаики — нет".
  Как он гремел в конце 80-х - начале 90-х - автор скандальных "Ста дней до приказа" и "ЧП районного масштаба"...
  Что ни книжка - выстрел. "Ух ты, вся правда об армии, школе, комсомоле!.." В "предперестроечную" эпоху, пожалуй, вообще не было писателя известнее Юрия Полякова. За что многие тут же окрестили его конъюнктурщиком: ишь, мол, хитрый какой, строго на "горячие" темы строчит! "Как объяснить господам критикам, что повести пишутся не неделю, а в лучшем случае год? - пожимает плечами писатель . - И что "Сто дней" до публикации лежали в столе семь лет, а "ЧП" - пять лет, и их нигде не брали?" Сегодня Юрий Поляков - признанный мэтр. Респектабельный редактор уважаемой "Литературной газеты", автор пятитомного собрания сочинений, дед в конце концов: в сентябре у Полякова родился внук Егор. Но все такой же неспокойный...
  
  Справка
  Юрий Михайлович ПОЛЯКОВ, писатель, публицист, главный редактор и член совета директоров "Литературной газеты". Закончил Московский областной педагогический институт, работал учителем. Кандидат филологических наук. Автор многих книг, драматург, сценарист. По романам Полякова сняты фильмы "ЧП районного масштаба", "Работа над ошибками", "Сто дней до приказа", "Поцелуй на морозе", "Левая грудь Афродиты", "Небо падших", сериалы "Замыслил я побег..." и "Козленок в молоке". В последнем Юрий Михайлович сыграл и сам - "пьяного писателя в Доме литераторов". Придерживается теории выдуманной правды, считая, что она "более правдива и понятна читателю, чем фотографическая".
  Одновременно является мужем, отцом, дедом и хозяином родезийского риджбека (такая вот собака).
  12 ноября 2004 г. Юрий Поляков отпраздновал 50-летний юбилей.
  
  - Почему вы перестали писать стихи? Ведь начинали вы как поэт, сборники "Время прибытия", "Разговор с другом" выпустили.
  - Потому что иссякла отпущенная мне поэтическая энергия. Зарифмовать по-прежнему могу что угодно, эпиграмму написать - рука набита. Но самое нелепое - когда те, у кого закончился поэтический век, продолжают писать стихи. Жалкое зрелище. Хотя есть поэты, которые сохраняют поэтическую энергию до физической смерти - как Тютчев или - из современников - мой учитель Владимир Соколов. От чего это зависит? Абсолютно ни от чего. От особенности психо-эмоционально-интеллектуального устройства. Сегодня был поэтом, а завтра перестал. Быть может, под влиянием сильного потрясения возможен рецидив, но полноценного сильного творчества уже не будет. Это органический процесс. Пушкин ведь тоже к концу жизни переставал быть поэтом. Достаточно посмотреть оглавление собрания сочинений: по количеству стихов видно. Если бы он прожил еще лет десять, то, возможно, повторил бы судьбу Карамзина, стал замечательным историком, крупным мыслителем. Возможно - прозаиком. Ведь если развитие и увядание поэта - процесс мистический, то у прозаика, скорее, медицинский. По мере развития атеросклероза, естественно, качество прозы ухудшается, постепенно сходя на нет.
  
  - Но то, что был такой период в вашей жизни, вам что-то дало?
  - Я всегда могу отличить прозаика, который писал стихи, от того, который не писал, - по качеству слова, по образности, по пониманию ритмических особенностей. У вторых проза - это просто информация, каждое слово значит лишь то, что значит. А если ты писал стихи - пусть даже недолго, всегда есть второй, третий план, то, что один из великих лингвистов называл семантической радугой над словом. Поэты ее видят, чистые прозаики - нет.
  
  - Вы говорите, что филологическое образование писателю не помешает, но лучше, чтобы оно было вторым, а не первым. Почему?
  - Чтобы строить какую-то модель мира в прозе, надо иметь много материала. И желательно не из литературной биографии, а из обычной человеческой. Например, хорошо врачам. Почему в прозе Чехова такое разнообразие образов? Я вас уверяю, что работай он в банке или в цензуре, этого бы не было, при всей его гениальности. Вот говорят: "Чехов такой душка, будучи известным писателем, он продолжал бесплатно лечить людей". Я допускаю, что основным мотивом являлись его человеколюбие и гуманизм. Но немалую роль сыграло и его писательское понимание того, что как только он отключится от этого источника, иссякнет поток жизненных образов, питающих его перенаселенную прозу...
  У меня тоже описано очень многое из моего армейского прошлого, времен, когда я работал в школе и райкоме. И когда "наработки" заканчиваются, начинаются проблемы. В романе "Замыслил я побег..." я вывел героя банковским работником, ничего про банки не зная. И мне пришлось погружаться в это дело, ходить в банк, общаться с людьми, чтобы почувствовать их субкультуру, строй мысли. Зато теперь мне в любом банке говорят: "Так все описано, вы даже знаете, в какую сторону у нас ручки открываются. Наверное, сами работали в банке" - "Нет, просто консультанты были хорошие"... Если профессия или среда, в которую попадает герой, мне неизвестна, я обязательно ее изучаю.
  Во-вторых, другая профессия нужна, чтобы ею зарабатывать деньги. А литература должна быть моментом самореализации. Не нужно рассчитывать, что у тебя выйдет первый роман - и все, ты профессиональный литератор. А если второй будет неудачен, ты что, повесишься?
  
  - Вы, выходит, "подрабатываете" главным редактором "Литературной газеты"...
  - Подрабатываю я по другому. "Для денег", когда передо мной вставали серьезные бытовые проблемы, - чего стесняться, я занимался всем, чем можно. Несмотря на то, что являюсь одним из самых издаваемых современных прозаиков. Например, нужны были деньги, чтобы отделать дом в Переделкино. Жена называет нехватающую сумму - очень приличную. Сижу, чешу репу: где достать? Вдруг звонок: "Тут у нас сценарий фильма под условным названием "Серьезная работа". Его уже утвердили, деньги перечислили. Ставить - невозможно. Перепиши диалоги, поправь сюжетные линии. Срок - две недели. Возьмешься?" - "Возьмусь, но это будет стоить тебе..." и называю столько, сколько сказала жена. Все откладываю, выключаю телефоны (слава Богу, тогда я не работал в газете) и полностью переписываю все диалоги так, чтобы при этом "ничего не изменить" (ведь все утверждено министерством). Ювелирная работа! Ну, у меня диалоги всегда хорошо получались, не зря меня Говорухин пригласил в "Ворошиловский стрелок" именно на диалоги... Проходит время, опять звонит тот же режисер. "Так классно, всем понравилось! Сейчас снимаем "Серьезную работу-2", проблема та же. Я тебе присылаю сценарий на прежних условиях". "Нет, - отвечаю я. - Дачу я уже достроил".
  
  - Понравилось работать в кино?
  - Нет. Хотя у меня был писательский интерес: любопытно окунуться в эту атмосферу. Обязательно когда-нибудь напишу юмористический роман о том, как делается "мыло", - потому что это безумно смешно. Например, написал я исходную историю к сериалу "Салон красоты". Начинаются съемки, и тут оказывается, что одна из актрис беременна. Срочно отправляем ее "в эмиграцию". У второй случается семейная драма, - убираем и ее. Потом актер подписывает ангажемент в Америке - устраиваем ему "сердечный приступ" во время исполнения песни... В результате в конце меняется абсолютно все! Я теперь понял, почему в мексиканских сериалах все время теряют детей, сознание и память... "Мыло" состоит из приспособления к обстоятельствам. Это замечательно иллюстрирует возможности искусства. Но, посмотрев, как все делается, убеждаешься, что для серьезного прозаика это - полная ерунда. Он всегда напишет нормальный сценарий, а вот наоборот - не бывает. Потому что если бы сценарист мог писать нормальную прозу, то был бы прозаиком, а не сценаристом. Если исключить некоторых глубоко уважаемых мною профессионалов вроде Александра Миндадзе, в основном сценаристам приходится заниматься лакейско-обслуживающей работой - это унизительно. Хотя с Говорухиным, конечно, работать было приятно.
  
  - Чем вы отличаетесь от других авторов? Что делаете такого, чего другие не могут?
  - (смеется - Н.Ф.) Я скажу. Главное, что мои книги всегда занимательны. Тема моего нового романа "Грибной царь" - совершенно драматическая. Это трагедия человеческой жизни, разорвавшейся изнутри. Но выстроена она так, что до последнего момента непонятно, чем все закончится. Вне зависимости от сложности экзистенциальных проблем, которые я перед собой ставлю, я считаю, что занимательность - вежливость писателя. Книга должна быть интересной. В противном случае пиши философский трактат. Сюжет обязан быть продуманным, диалоги хорошими, персонажи яркими, язык насыщенным - чтобы книгу читали не страницами, не главами, а предложениями. Задача каждого писателя - стать не читаемым, а перечитываемым. Как только тебя захотели перечитать, есть шанс, что тебя будет знать следующее поколение. "Кто читал Пелевина?" - спрашиваю недавно у молодежи. Почти все поднимают руки. "Кто его перечитывал?" - ни один. "А кто перечитывал Булгакова, Ильфа и Петрова?" - лес рук. Именно так определяется, хорошая перед вами книга или просто модная.
  
  - Вы можете посоветовать, на кого из молодых авторов стоит обратить внимание?
  - У совсем молодых, но уже известных, я уверен, фальстарт. Ирине Денежкиной (студентке из Екатеринбурга, после интернет-публикации ставшей звездой премии "Национальный бестселлер" и объявленной "рупором двадцатилетних" - Н.Ф.) просто судьбу изуродовали. Она хочет быть Франсуазой Саган, но нельзя человека выпускать как писателя на этапе подросткового потока сознания. Все, что делают эти девочки и мальчики, у художников называется "до холста". Штудия, эскизы, ученичество. Не зря я говорю о коварстве интернета, когда эти штудии фактически издаются. Достаточно выложить свой текст в сеть, и его увидит вся страна. Но юношеские черновики крупного писателя мне интересны, потому что я знаю, кем он потом станет. А если неизвестно кем, зачем они мне нужны?.. Из среднего поколения я назвал бы Веру Галактионову. Она пишет давно, но широко печататься начала только сейчас, - очень интересная сказовая проза. Назвал бы Юрия Козлова, из рассказчиков - сильного воронежского писателя Вячеслава Дегтева. Из старшего поколения - Тимура Зульфикарова... Хороших писателей много. Но, к сожалению, всех забивает коммерческий набор из пяти-шести имен. Это очень неправильно.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"