В роскошном конференц-зале некоего столичного университета было шумно и многолюдно. На проходящем там научном симпозиуме ученые бурно обсуждали один из самых загадочных и злободневных вопросов биологии: "Происхождение и развитие жизни на Земле". Пожилые, именитые профессоры и академики, по традиции, отстаи-вали давно сложившееся мнение, что жизнь на планете возникла в вендский период протерозойской эры, и, следо-вательно, ее эволюция никак не могла начаться раньше этого времени.
Более прогрессивные ученые отстаивали другие точ-ки зрения.
Жаркие дискуссии то затухая, то вспыхивая вновь, продолжались бесконечно. Все попытки прийти к согласию или какому-то компромиссу, казалось, были исчерпаны, а решение вопроса так и не было найдено.
Наконец на трибуну поднялся бодрый человек сред-него возраста, еще не имеющий громкого имени в ученых кругах, но уже достаточно там известный. Обратившись к собравшимся, он сказал:
- Сначала я поведаю вам самую древнюю сказку о жизни, а потом мы проголосуем по обсуждаемому вопросу и, надеюсь, придем к истине.
Многие из присутствующих при этих словах заулы-бались, некоторые - нахмурились, а ветеран ученых соб-раний, маленький высохший старичок, толкнув в бок сво-его соседа, ехидно произнес: "Во, дает!" И даже захихикал. Но, ввиду необычности предложения, его приняли все.
- Жила-была одна бактерия.., - начал оратор и, сделав паузу, продолжил. - А жила она именно в венд-ский период протерозойской эры, о котором мы ведем свой научный спор.
Крупных существ в ту давнюю пору, как известно, еще не было. Вырабатывать опасные токсины не имело никакого смысла, а потому вышеназванная бактерия просто не знала, полезная она или вредная. Но так как никакого ущерба окружающим она не приносила, то вполне могла отнести себя к числу полезных. Не имела она также и представления о том, когда появилась жизнь, и наивно полагала, что это великое событие, по-видимому, произошло вместе с ее собственным рождением. Об эволюции легкомысленная бактерия не думала и вовсе ее не замечала. Плавала при помощи ресничек в воде и всасывала всей поверхностью тела растворенные в жидкости питательные вещества. Рядом находились ее подруги - бактерии того же и других видов. Были там и одноклеточные существа, совсем на них не похожие, но все они мирно уживались и беззаботно развивались в бескрайних океанских просторах. Но вот среди этой мелюзги стали появляться более крупные существа, состоящие из двух и даже трех клеток. Вели они себя дерзко и агрессивно: мешали плавать, толкались, пытались оторвать реснички. Бедные одноклеточные не знали, куда им уплывать и где спасаться от таких задир.
Так бы и метались разнообразные простейшие по просторам древнего океана, но неожиданно у них появился надежный защитник. Это было существо, состоящее из многих тысяч клеток. Никто не ведал, откуда оно взялось, но только сразу же стало проявлять безусловный интерес и симпатию к мелюзге.
"Большой друг", - так думали о нем все однокле-точные.
Нередко гигант выплывал поближе к поверхности воды, и тогда прицепившиеся к нему простейшие принимали световые ванны и грелись в мягких солнечных лучах. Благодаря этому моциону, они хорошо росли, развивались и размножались.
Друг постоянно и заботливо охранял бактерий и дру-гих простейших, и, если требовалось, спешил на помощь. Да и они в случае опасности торопились подплыть к нему поближе. Когда же забияки появлялись в большом количе-стве, друг раскрывал свой вместительный рот, и многочис-ленная и разноликая мелочь спасалась там. После того как опасность миновала, все простейшие выпускались на сво-боду. "Все!" - так поначалу наивно полагала и вышеупо-мянутая бактерия. Затем у нее появились обоснованные сомнения на этот счет. Она заметила, что окружающие ее одноклеточные почему-то измельчали и как будто их стало меньше.
Однажды, когда бактерия плавала на отмели вместе со своей лучшей подругой, на них напали те самые задиры. Простейшие сразу же помчались к своему защитнику и спрятались у него во рту, как в крепости. Когда же неприятели удалились, бактерия, о которой идет речь, вернулась назад, а свою подругу так и не дождалась. Вскоре на дне нашлись ее длинные пушистые реснички.
Тогда незадачливая бактерия догадалась, что гигант-ское существо, которое она так долго считала своим дру-гом, на самом деле - злейший враг, ловко приспособив-шийся к обстоятельствам и защищающий простейших от обидчиков только для того, чтобы съесть их самому. Поня-ла также легкомысленная бактерия, что жизнь на планете возникла гораздо раньше ее собственного рождения, а борьба за существование уже давно поделила все живые организмы на друзей и врагов. И пришла она к выводу, что наступила пора обзаводиться собственными опасными токсинами, чтобы защитить саму себя.
Ученые встретили сказку смехом и заметно оживи-лись. Только маленький старичок оказался недоволен: на-строившись на длинную и сладкую сказку, впавший в дет-ство профессор уснул и во время повествования мирно по-храпывал, уткнувшись в плечо соседа...
Разбуженный шумом, он с удивлением озирался по сторонам. Так и не поняв даже того, о чем догадалась неза-дачливая и легкомысленная бактерия, этот ветеран во вре-мя последовавшего затем голосования воздержался - один изо всей огромной ученой аудитории...
По итогам голосования было принято постановление, что жизнь на планете возникла не в конце протерозойской эры, как считалось ранее, а скорее в ее начале. Идущая же с ней бок о бок эволюция, по-видимому, началась в тот самый момент, когда одно простейшее существо очень сильно толкнуло другое, а в ответ получило хорошую сдачу.