Когда актер готовится к выступлению или съемке, он по кусочкам создает тот образ, который будет представлять его героя. Он лепит его хорактер, привычки, манеры. И с началом съемки ПЕРЕВОПЛОЩАЕТСЯ (очень интересное и важное слово) в этот образ.
Каждый человек по жизни создает себе образ... себя. Свой характер, привычки, манеры. Просто актер может переключаться с одного образа на другой. Ну... как человек, владеющий несколькими языками может переключиться на среду с неродным для него языком. Некоторые владеют другим языком практически так же, как своим собственным. Так же есть и люди, которые в совершенстве владеют не родными им образами. Они и становятся актерами. Или музыканты - есть виртуозы конкретного инструмента, а есть мультиинструменталисты.
Итак. Любой человек находится хотя бы в одном образе - своем собственном. Обычном для себя. Своем рабочем образе. Образе себя.
И именно с этим образом есть некоторые проблемы.
При создании этого образа "себя" каждый человек сталкивается с самым большим количеством ограничений, формальностей и условностей, предвзятостей, страхов и фобий. Ни с каким из дополнительно придумываемых образов у тех же актеров, или писателей, или художников, вообще у любого творюги не возникает столько затруднений, сколько с образом "себя, как я есть".
И тут мы приходим к совершенно парадоксальному выводу. В своих творениях, в создаваемых "сторонних" образах человек больше "такой, как он есть на самом деле", чем в образе самого себя. Правда, это многое объясняет?
Можно пойти дальше. Значит, самое высокое творчество, которое доступно человеку - создание собственного образа, создание самого себя.
И когда человек создаст такой свой собственный образ, лучше которого он создать в своем творчестве не сможет, он сам станет творением.
Очень хорошо это проиллюстрировано формулой "Звук хлопка одной ладони". В бытовом значении эта фраза бессмысленна. Но как формула, может быть истолкована, например, таким рассуждением - "музыканту для создания музыки нужен инструмент. Но когда-то, по мере роста, наступает момент, когда музыканту уже не нужен инструмент. Он сам становится инструментом. Он сам становится Музыкой." Как, например, глухой Бетховен. Ему уже не нужен был инструмент, чтобы слышать музыку. Не нужна была "вторая ладонь".
Такой вот второй ладонью и является искусство. Вообще - любое творчество. И, свобода выражения через создаваемые образы в конце концов приводит к пониманию своей внутренней свободы, к собственной свободе. К музыке в себе. К театру, высшим проявлением которого и является то, что мы с вами называем Жизнью.
В одной из лекций Кришнамурти прозвучала интересная идея, что создание собственного образа - это еще пол дела.
На самом деле этот образ и есть источник всех страданий и душевной боли человека. И приводя в порядок свой образ человек сам рано или поздно приходит к такому заключению.
Вся беззаботность детства связана с тем временем, когда ребенок еще не имеет собственного представления о себе, и тем самым не имеет возможность сравнивать себя с другими. А значит иметь разочарования и огорчения на свой счет. Комплексы и все такое прочее. Или когда он САМО-ЗАБВЕННО занимается чем-то. Только в таком состоянии человек может быть счастлив. Когда для него существует то, что он видит, слышит, понимает, осознает, но не существует только одного - его самого. Нет радостей, горестей, удач, неудач, переживаний, волнений. Есть только ощущение мира вокруг, истинного смысла каждой составляющей этого мира.
Есть одно единственное чувство - чувство жизни. И кайфа в лайфе. А так как нет ничего другого, значит нет и его самого. Как если все станут одного высокого роста, и не станет низкого, а значит не станет и высокого. Не будет вообще понятия роста. Ведь нет источника для сравнения. Да и смысла. Видимо именно это индусы и подразумевают под Нирваной. Никакого взгляда внутрь. На себя. Только наружу. Только во внешний мир. И тело, ум, душа - лишь инструменты, срадства для путешествия по этому миру.
Многие, и я в том числе, считают это выгодной заменой - себя на весь мир. Ведь действительно, если подумать - невозможно одновременно смотреть и внутрь и наружу. Либо в мир в себе, либо на весь мир, и себя в этом мире. Либо на собственные иллюзии и заблуждения, построенные и интерпретированные из навязанных с детства, привычных чужих интерпритаций, иллюзий и заблуждений. Либо на реальность, как она есть.
Я вижу два пути отбрасывания костылей - образа себя. Возможно, кто-то знает еще.
Первый путь лобовой. Через монашество или отшельничество.
Многие считают монахов и отшельников дизертирами жизни. И во многом это так. Это не так в том случае, когда целью отшельничества является желание уйти от себя, а не от окружающего мира. Желание оставить общество, где весь привычный образ жизни правоцирует поддержания образа внутреннего. Где социальные отношения - это отношения между образами, личностями. Не единение, а противоставление. Типа, себя окружающим. И это требует содержание в себе полноценного образа, внимание к нему, заботы. Т.е. постоянного взгляда внутрь.
Монашество может помочь отбросить этот образ и приучить себя глядеть на мир самозабвенно. Как, скажем, получилось у Сергия Радонежского, у Будды, у тех, кого принять считать святыми.
Другой путь не такой радикальный, но имеет то преимущество, что человек не теряет контакт с окружающим его миром людей. И если и изменяет собой этот мир к лучшему, то не "с наружи", как это делают великие сподвижники, а как бы "изнутри". По принципу "Спасись сам, и вокруг тебя спасутся тысячи".
Тут отказ от себя, ограничений личности происходит не сразу, а постепенно. Переводя взгляд изнутри наружу не сразу во всем мировоззрении, а постепенно, одно за другим. Осознавая необходимость в этом и преимущества этого шаг за шагом. Не теряя связи и контакта с окружением, приспосабливая себя и окружение к такому новому своему состоянию. Становясь, как это называют обыватели, "себе на уме", беспрестрастным наблюдателем. Понятия которого постепенно становятся намного шире и глубже, а потому и не так различимы, чем переживания и страсти обычных обывателей, ковыряющих каждый свой собственный песочник.
Хотя, тут, конечно, есть определенная проблема.
Как трудно накормить отказывающегося есть ребенка, так же трудно сделать лучше мир, который... давно забил на это дело.
Об этом можно красиво и долго говорить, испытывать те или иные эмоции, быть страстным поклонником той или иной теории или концепции по улучшению этого самого мира. Так и поступает большинство. Все что угодно. Кроме одного... Просто не делать мир таким, каким мы его знаем.
Знаете, это напоминает движение против войны. Есть куча организаций, митингов, активистов. Есть политика гонки вооружения или упреждающего удара. Во имя мира, типа. Есть кучу затраченых усилий. И все это в противовес одному единственному, но самому эффективному, точнее единственно эффективному - просто прекратить воевать.
Вы скажете - это не так просто. Не просто ЗАСТАВИТЬ СЕБЯ это сделать. Не просто решиться что-то поменять в себе и окружающем мире. А непосредственно сделать это... Что может быть проще, чем просто не делать того, что плохо?
Мира невозможно добиться. Мир есть изначально. Когда нет вражды.
Другое дело, что под миром как правило понимают не сам мир, и даже не мирное сосуществование. А компромис. Типа - мы прекратим войну, если найдем компромис. Очень шаткое положение в условиях изменяющихся амбиций и запросов.
Так же и тут. До отчаяния мало людей действительно хотят, чтобы стало ЛУЧШЕ. Единицы из миллиардов. Остальные хотят, чтобы стало комфортнее, уютнее, расслабленнее, вседозволеннее. И если им самим станет удобнее - значит мир действительно изменился в лучшую сторону. Как легко манипулировать такими людьми!
И здесь опять проблема взгляда внутрь. Как можно желать улучшений в мире, если смотришь внутрь себя? Если видишь не то, что реально происходит, а лишь свою реакцию на происходящее? Не живешь реально, а лишь в своих фантазиях на тему реальности?
Отсюда понятна проблема увлечения компьютерными играми, интернетом. Книгами и сериалами. В них человек чувствует себя более свободным и реальным, и это действительно так, чем в том мирке, который создал внутри себя и представляет себе как внешний.
Это тупик.
Кстати, тут становится понятным и смысл притчи о вавилонском столпотворении. Когда перестала существовать единая бригада по строительству башни, строители перестали составлять единое целое, каждый из них стал смотреть не наружу, а внутрь, тогда их общий, единый мир разбился на тучу "мирков". И, как у каждого народа, живущего в относительной изоляции есть свой язык, так и у каждого человека, живущего своим мирком, тоже формируется свой собственный язык, на котором говорит только он сам, и который не понятен жителю другого подобного мирка. Пусть даже они и употребляют одни и те же слова, но значение у них соответствуют понятиям своего личного "пространства". Отсюда и проблема с пониманием. В этой легенде, когда пропало единение, каждый заговорил на своем собственном языке. Каждый стал отдельно стоящим "человеком-государством".