...Когда в милицию города Томск-7 позвонили в третий раз, и уверенный мужской голос, назвавшись, сообщил, что видел, как около шести утра двое на санках по свежему снегу везли труп, майор Вохрин, для коллег, из-за природного пофигизма - Похрен, решил все ж направить на РМЗ участкового.
Почему на ремонтно-механический завод, спросите? Да потому, что там работали все звонившие, а в 6.15 была пересменка, вот они и спешили в цех по одному и тому же маршруту. И в свете фар заметили, как мужик и очень толстая женщина тянули сани, груженные тяжелым свертком, по форме напоминавшим человеческое тело. А один даже ступни голые разглядеть успел...
Прибывшему сотруднику УГРО Николаю Рыбалкину невольные очевидцы решительно указали место, где видели парочку - железнодорожный переезд в пригородном поселке Иглаково.
... В глубоком снегу хорошо проступали полозья и две пары человеческих ног. Те, что побольше, сказывали, что мужик волочил правую ногу. Поменьше, но глубокие, - что женщина была очень полной...
Следы обрывались волочением по бетонному берегу впадавшего в Томь канала. Несмотря на глубокую муть, вызванный водолаз с первой же попытки извлёк из воды зацепившийся у самого берега за арматуру труп мужчины с перерезанным горлом...
Вместе с прокурорскими сыскарь вернулся на исходные, к железнодорожному полотну. И по саночному следу, только уже в другую сторону, пришёл к небольшой покосившейся избушке.
Вошли. Стены - в крови, бабушка в три обхвата с распухшими, как брёвна, ногами, медленно так пол моет. Вернее, следы замывает. Стали опрашивать. Старушка в свои восемьдесят шесть хворает очень, сахарная болезнь, передвигается с трудом. Живет с сыном, тридцати четырех. Вчера вечером неудачно пытался курицу на ужин зарезать, вот и залил все кровью - уж она ругалась, ругалась...
Говорит медленно, с отдышкой. Но еще и волнуется очень - не привык старый человек врать. Но стоит на своем: птица, и все тут. Пришлось бабулю в отдел везти.
Меж тем, установили личность убитого. Им оказался сын известного в городе человека, директора спорткомплекса. В свои тридцать пять дитятко не работал ни дня, с родителями не жил, бомжевал. Пил смертельно...
В милиции баба Маня без протокола рассказала о случившемся: "Зарезала как курёнка. С сыном моим, инвалидом, алкашили каждый день, на голом полу ночевали. С месяц уж совсем допился и каждый день Витька моего избивал, - тот, увечный, не мог сдачи дать, -денег на самогон требовал... Пенсию мою отбирал - голодали, а что делать?! Уж наплакалась я...
Вчера пришёл злющий, мат за версту слышен, дверь, что мы подперли, ногой вышиб, схватил подвернувшуюся под руки скалку, и ну долбать моего дурака... Тот упал, не дышит уж, а он все бьёт, пинает - совсем озверел. Молила-умоляла, и мне досталось. А потом давай ковер, что от матери перешел, со стены тащить... ...
Ну, пока Витька в ногах у него валялся, взяла я нож, подошла сзади, и - по горлу. Еле сама от крови отмылась... А потом - в сани, и в реку... Знаете, не жалею ничуть...
Тут сына привезли. Тот давай мать опровергать, дескать я это ножом полоснул... И прощенья у мамы просить, что столько горя ей причинил... Простить умолял... Ведь это он в дом привел собутыльника, что столько месяцев потом над ними обоими издевался... Сидели обнявшись в кабинете, и плакали...
Намекнув инвалиду, что старуха в ее состоянии в СИЗО и дня не протянет, оставил их опер одних на свой страх и риск. Час целый прощались, потом только прокуратура их под протокол допросила.
Отец убитого давил крепко. Требовал, чтоб по всей строгости... Сыну семь лет дали. Мать в силу возраста и болезней осудили условно.
Суд частное определение вынес. Указал, что правонарушенье тянулось чуть не год, но никто, слышите, НИКТО - ни участковый, ни поселковый совет со всеми своим дружинами добровольными, ни соседи, на чьих глазах беспредел творился, не предприняли НИ-ЧЕ-ГО.
Всем - Похрен...
Баб Маню, что через три месяца отдала Богу душу, правда, всем кварталом хоронили...