Приведенные в эпиграфе слова Шекспира свидетельствуют о том, что, вообще-то, бремя позора непонимания автора этих слов лежит на всех народах мира. Но для всех народов мира, кроме народа английского, это бремя облегчено бездарностью переводов, в которых эти народы с произведениями Шекспира знакомятся. Поэтому люди, не имеющие возможности читать произведения Шекспира на языке их автора, не имеют и возможности точно и полностью выяснить, какой свет Шекспир нес людям, даже если бы они захотели это сделать, поняв то, о чем И.Гете в статье о Шекспире написал так: "...это он говорит устами своих героев". Но дело то здесь еще и в том, что, наверное, во всем мире никто из читателей "Перикла" и "Меры за меру", включая самого Гете, не удосужились услышать в приведенных в эпиграфе словах из этих произведений глас самого вопиющего к ним Шекспира.
И все же, хотя для всех народов мира, кроме народа английского, это бремя облегчено, оно не снимается с них полностью, доказательством чего служат достаточно ясные слова Уоррика в первой сцене третьего акта второй части хроники "Генрих IV":
Есть в жизни всех людей порядок некий,
Что прошлых дней природу раскрывает.
Поняв его, предвидеть может каждый,
С ближайшей целью, грядущий ход
Событий, сто еще не родились,
Но в недрах настоящего таятся,
Как семена, зародыши вещей.
Их высидит и вырастит их время.
И непреложность этого закона
Могла догадку Ричарду внушить,
Что, изменив ему, Нортумберленд
Не остановится, и злое семя
Цветок измены худшей породит...
(перевод Е.Бируковой, несколько подправленный автором статьи)
Собственно, во всех следующих своих произведениях, включая сонеты, что трудно понять людям, читающим эти произведения в переводах, но что за века, прошедшие после написания этих произведений, должно было бы быть понято, увидено, услышано англичанами, сводится к разъяснению смысла этих слов Уоррика.
Желание автора узнать, смогут ли когда-нибудь англичане отмыться от позора непонимания сказанного выше, заставляет его предоставить им (англичанам) самим возможность показать всем народам мира, какой свет Шекспир, как Данко, нес им.
Русским же читателям этой миниатюры, наверное, достаточно подсказать, что устами Уоррика В.Шекспир предложил им начать делать выводы из вечной истины взаимосвязанного сосуществования элементов прошлого, настоящего и будущего в каждом миге бытия и бытия людей, верность которых своей жизнью, прямо или "от противного", как Нортумберленд, доказывает каждый без исключения человек. При этом полезно видеть, что выводы из истинного основания, всегда являются выводами именно научными и закономерными, что проявляется в неотвратимости последствий непонимания и не следования им. "Путь же беззаконных -- как тьма; они не знают, обо что споткнутся" (Пр.1;19).
Поэтому людям все равно, рано или поздно, придется увидеть свет Шекспира. И, соответственно, самый большой, несмываемый позор ожидает англичан, если они увидят это и поздно, и последними.