Я отслужил уже почти год срочной, когда нашу батарею боевого обеспечения из гарнизона в пригороде Хаапсалу, передислоцировали в расположение первого дивизиона, позиции которого находились в лесном массиве около местечка Ристи. И вот в один прекрасный зимний день, когда закончилась вся эта суматоха, связанная с переездом и обустройством на новом месте, меня посетила мысль наведаться в дивизионную библиотеку.
Размещалась она в одном из помещений отдельно стоявшего маленького деревянного домика. Сразу у входа стоял стол библиотекаря-срочника, а в простенке у окна стоял одинокий стеллаж, шириной где-то около метра, с двумя или тремя полками под книги. Именно только полками, потому что книжки стояли только на одной средней полке, причем не занимая ее полностью по ширине.
Все они были небольшими и очень потрепанными. И только одна книга стояла между ними, как гриб-боровик, выделяясь своим размером, черным цветом и крепостью. И называлась эта книга первым томом "Капитала" Карла Маркса. И вот эту именно книгу я почему-то принес из библиотеки в нашу казарму и стал, не особенно вникая в содержание, читать по вечерам.
Надо сказать, с первого дня службы у меня установились ровные дружеские отношения со всеми сослуживцами, и в первую очередь, наверное, благодаря присущему мне чувству юмора, в том числе в отношении самого себя. Но вот через некоторое время после начала чтения этого самого тома "Капитала" я начал ощущать, что в этих отношениях начало что-то меняться. Наконец однажды я прямо спросил одного из сослуживцев, в чем причина становившихся все заметнее холодка и настороженности в их отношении ко мне.
Немного помявшись, тот сказал, что, оказывается, до меня в батарее уже служил один такой читатель "Капитала", которого через некоторое время комиссовали по причине обнаружившегося у него душевного заболевания. И что теперь вся батарея ждет, когда придет мой черед. Короче, я не торопясь и без происшествий дочитал "Капитал", вернул его в библиотеку и благополучно дослужил свой трехлетний срок, читая дальше только книги из своей домашней библиотеки, которые мне присылала мама.
Вот только в день демобилизации, зайдя в Таллине в книжный магазин, я почему-то купил сразу и первый, и второй тома "Капитала". И эти тома стояли у меня дома непрочитанными пару лет, пока я не поступил в ленинградский финансово-экономический институт.
Быстро сказка сказывается, да не быстро дело делается. Прошло где-то целых полтора десятка лет, пока я, заинтересовавшись политэкономическим законом экономии времени, вывел математическое выражение этого закона, пока осознал затем, что этот экономический закон является частным случаем более общего закона связи времен, и пока не осознал наконец, что простейшим и точнейшим примером и воплощением истины связи времен - истины взаимосвязанного сосуществования элементов прошлого, настоящего и будущего в каждом миге бытия и бытия людей - был, есть и будет каждый человек на нашей планете. То есть, наконец, стал человеком.
И неужели это произошло только случайно? Только потому, что том "Капитала" К.Маркса каким-то образом затесался на книжную полку нашей дивизионной библиотеки?