-Мы вас переводим в другую палату, -сказала врач. -Запаситесь обломком трубы или возьмите палку, будьте готовы ко всему, они могут напасть на вас, понимаете? Откройте рот, покажите язык.
-А нельзя ли без этого, доктор?
-Нет, нельзя. Покажите язык.
-Нет, без обломка трубы нельзя? Я заплачу, у меня есть деньги- начал было уговаривать я, но меня уже повели в другую палату, выдали другого цвета пижаму, потом что-то методично объясняли, говорили, кажется, о лошадиной команде. Теперь у меня койка с железнодорожным матрацем и новая партизанская тумбочка. Сосед говорит, что врачи возомнили себя этакими чрезвычайными богами, а с нами они держатся вызывающе и нагло. Мне прописали зенитные процедуры, я очень боюсь, потому что не знаю, что это такое.
Все мы выросли в этой местности на районной паутине. Здешние обитатели что-то бормочут о старых законах или сдержанно и прямолинейно говорят о власти. Утро. Спокойно улыбаются древние трактора. В одном из них все еще работает радио. Тихая песня. "Скорее закрой свое рыло". Приблизительно такие слова. Я слушаю, словно изощренную мятую книжку читаю: слова висят в воздухе и доставляют своему слушателю незначительные мучения. Очередь в сельский магазин вообще ни на что не обращает внимания. Рядом с крыльцом покачивается интеллигент в грязной фуражке, хвалится как будто: "А я вчера выпил всю водку, которая была в доме". В сторонке выпивают шоферы, где-то раздобыли бутылку и теперь боятся опоздать. Гипсовая статуя изображает веселого бородатого человека. В колпаке, рубахе, в смешных сапогах-такие стоят в каждой деревне у винного магазина или украшают собой правление.
Категории отражались в грязной луже, а я видел только переход довольно странной материи. Приношу свои извинения за такую несуразную запись, видимо, что-то все-таки случилось с моим воображением, просто я слишком долго общался с людьми, напрочь лишенными фантазии.
Я давно наблюдаю деревенскую жизнь, слушаю здешние проповеди и даже вместе со всеми ощущаю кратковременное счастье. Я бросил городские театры и сейчас рассматриваю черточки, которые остались от моих снов.
Обочина поросла сорной травой, это похоже на вожделенный тротуар. Сюда светят трудовые лучи.
Это комедия здоровых людей. В деревне просыпаются хлебные чувства. Из автобуса вышла женщина, а я зачем-то отдал ей свой чайник. Больше я ее не видел. Кто-то может здорово пошутить по этому поводу, а вот у меня так не получится. Я встречаю добровольных защитников деревенской тишины. У них веселая компания. Они выглядят совсем как туристы. Они неутомимо шагают по дороге. Никто не знает, где они будут завтра и какие их ожидают ловушки. Большинство из них- талантливые ученые, остальные-эстетические идиоты. В провинциальных театрах им предлагают играть кучеров. Я читал их безобразные нахальные учения, в которых они открыто смеются над крестьянами и предлагают угадать, как будут развиваться события в деревне.
Это волевые люди и я чувствую, что им известны самые необыкновенные способы убийства. Они ходят в религиозной обуви, подолгу стоят у окрашенных свежей краской аттракционов в городском парке и продумывают какую-нибудь зверскую казнь. Они возвращаются в наш веселый мир, становятся обычными гражданами;изображают скуку, когда ждут открытия магазина. Это обычные пенсионеры или работники безрассудных отрядов, которые охотятся на ручных медведей.
Меня выпотрошили, но этим дело не ограничивается. Надо мной смеются убогие ассистенты. Они уже падают в изнеможении от смеха, и врач говорит им: -Вы хотя бы подождите, пока он уснет.
Я знал одного духовного шахматиста. Мы часто говорили с ним об общественной спирали. На нас смотрели мрачные фронтовые пулеметчики, уставшие от скандалов люди. Наверное, они знали о последствиях таких разговоров. Пулеметчики служили в государственном батальоне, о них распространялась зловещая слава. Достаточно сказать, что мундиры их были выкрашены для маскировки в канцелярский цвет. В театре они садились у самых дверей, а медали им вручал сам министр пропаганды.
Общественная спираль принесет свободу всем крестьянам, так говорил шахматист. Кроме этого, спираль избавит народ от геометрических подонков. Так уж положено. Это написано в каждой пьесе на всех этажах во всех дверных проемах. Я спросил у шахматиста, зачем нужна лошадиная команда. -Это необходимо, иначе не удастся победить бюрократов и освободить государство от вечных проблем-сказал он мне. -Я знаю некоторые тайны. Я наблюдал правительственные облака-медведи и зайцы плачут, когда видят подобную красоту. Мне вдогонку кричали ругательства, а я пил торжественный коньяк и трубил в трубы. Я был комендантом в общежитии, это настоящее искусство. Я каждый день проверял состояние лифта, проверял лестницы, я слушал болтовню студентов. Мне приходилось кое-что разъяснять им, ведь они боятся перемен.
-Пожалуйста, держите бутылку горлышком вниз-сказал незнакомец. Это был человек в никудышном пальто. -Слушайте бульканье непослушных пузырьков. У меня сейчас отпуск. Я могу здесь делать все, что захочу. У нас было недостаточно водки, поэтому мы и построили такое скорбное государство. Старики сопротивляются всему новому, поэтому вся моя надежда на молодежь. Я выходил в лес и мечтал. Я представлял, какую мы страну построим. Лес раньше чистый был, он был поделен на участки, это теперь сюда ходят стадом, на гитарах играют, мусорят, а раньше все аккуратно было. Короче говоря, я где-то раздобыл себе большой нож. Не помню уж, у кого купил его.
-Сейчас все пассажиры-интеллигенты. -сказала моя сотрудница, бывшая балерина. Она смотрела в никуда пыльным взглядом. -Мы летели вместе, наши сферы были рядом. Ах, это бессмысленное соседство! Конечно, я была моложе и у меня было культурное ремесло!
-Давайте прекратим эти дурацкие сеансы, тем более, что вы все находитесь на моей территории. -сказал мой начальник и шлепнул ладонью по столу. При этом инстинктивно звякнул стакан.
-Думаешь, я испугалась? Я тебя не боюсь-бесстрастным голосом сказала бывшая балерина.
Начальник нахмурился. На нем был надет пиджак, украденный у кондуктора. -Стыдно-весомо сказал он. -Стыдно так разговаривать с начальством. Надо будет увеличить дозу снотворного.
А незнакомец уже снял свое дрянное пальто и повесил на стул. -Я только что из генерального штаба, прибыл сюда с донесением. Я уже переступил свой порог. Я надеюсь, нас никто не слышит? Когда-то я был пассажиром и думал, что нестерпимую вопросительную пустоту следует чем-то заполнять. Я ошибался, господа, я был обманут билетными алкоголиками. Нашу дивизию ликвидировали, а меня поместили в госпиталь. Теперь я вылечился. -он быстро оглянулся на свое странное пальто, которое продолжало висеть на стуле.
-Ты больно нервный, говоришь, что вылечился, а вон как дергаешься! -сказала бывшая балерина.
-Ему надо просто увеличить дозу-сказал мой начальник и отработанным движением хлопнул стол. Стакан снова зазвенел.
-Господа, меня преследует банда адвокатов, мне нужно укрыться где-нибудь. Это не какие-то абстрактные страхи, это все происходит на самом деле. Они просверлили стены, следят за мной, еще они стоят в коридоре, пока я сплю.
-Я сколько раз уже обращалась к нашему правительству. -сказала бывшая балерина. -Просила, избавьте науку от хулиганов.
-Они колотят меня хозяйственными дубинами, постоянно угрожают расправиться со мной, пугают меня медведем, -уныло сказал незнакомец.- Простите, господа, что я тут жалуюсь на свою судьбу.. .
-Ничего, ничего. Мы поймаем виновника-пообещал мой начальник.- Пусть это вас больше не беспокоит.
-Позвольте мне поговорить с вашей женой-сказал незнакомец.
-Я ему не жена. -сказала бывшая балерина. -Почему ты так решил?
-Вы очень красивая.
-Да? Спасибо за комплимент.
-Я отведу вас в комнату, где будет вежливость и зеркала. Я спасу вас, я увлеку вас, я пожалею вас.. .
-Лучше забудь об этом-сказала бывшая балерина. -Как бы тебя самого не пришлось жалеть. Только освободился и опять в изоляцию захотел?
-Не будем ссориться-сказал незнакомец. -Я облетел весь мир,я побывал в клиниках, в башнях с малопонятными цифрами, я был в театре, где обитают бугристые жильцы. Меня катали на грузовике, я прыгал с обрыва. Я видел жуткое великолепие и кошмарное богатство.
Пока незнакомец говорил, мой начальник тихонько постукивал пальцами по столу, а бывшая балерина рассматривала облезлый цветок на потолке. Всплыли воспоминания, мучительные моменты полезли сквозь стиснутые зубы. Окружающие некоторое время занимались ерундой, говорили чепуху; потом все замерло в общей неприязни. Все собрались в тесном кабинете. Здесь стоит стол и три стула(на одном висит простое пальто). На столе у самого края стоит одинокий стакан. Непохоже, чтобы его когда-нибудь мыли.
-А теперь выслушайте меня-сказал мой начальник. -Я председатель торгового правительства. Жизнь пешеходов я знаю хорошо, также мне регулярно докладывают, какие трудности у инвалидов, но я совсем не знаю, как живут наши крестьяне.
-Ну и что ты хочешь? -грубым голосом сказала бывшая балерина.
-Меня интересует ваше мнение, вы же все-таки граждане нашей страны. Я нуждаюсь в ваших свидетельских показаниях. Я буду все записывать в тетрадку, если вы не будете против.
-Господа, мы отвлекаемся! -воскликнул незнакомец. -Они уже близко!