Мгновение, резкий толчок и я сижу в луже, с ног до головы перепачканная какой-то липкой грязью, а в голове вертится отрывок из песенки "Ты бросил меня, ты бросил меня, я в луже сижу не пойму, не фига". Ощупав себя и убедившись, что все на месте, попыталась встать. Первая попытка окончилась ничем. Тут мой несостоявшийся убийца вспомнил о правилах хорошего тона, если о них вообще можно говорить в данной ситуации, вылез из своей машины, подошел ко мне и подал руку.
"Давай, вставай, или до вечера собралась здесь просидеть!"- он явно надо мной смеялся - "вставай, лентяйка, а то совсем простынешь". Почувствовав, как кровь начинает закипать у меня в жилах, вскочила на ноги, подлетела к наглецу, схватила его за ворот рубахи.... и разрыдалась, уткнувшись в его пахнущий дорогим одеколоном пиджак. Слезы лились из меня, градом переходя в противную икоту, я стояла посреди улицы, вплотную прижавшись к незнакомому мужику. Обняв меня сильными, но нежными руками, он отвел меня в свою машину. Как и все принадлежащее этому человеку, она была очень дорогой и комфортабельной. Мы сели на заднее сиденье, он предложил мне свой носовой платок и зеркало. Взглянув на себя, я тут же отдала ему зеркало обратно, честно сказать, мне было абсолютно плевать, как я выгляжу. Согревшись, я перестала икать, дрожь во всех членах утихла. Он посмотрел на меня без прежней издевки, погладил по перемазанному потекшей косметикой лицу. Руки у него были нежные, не привыкшие к физической работе. "А теперь говори, что случилось"- в его голосе прозвучали повелительные нотки, но я смолчала, хотя еще недавно устроила бы сцену любому, кто посмел бы так со мной разговаривать. Еще раз, высморкавшись, я к своему собственному удивлению, выложила про себя все. Про деспота папочку, про мать, которая смотрит ему в рот и никогда не возражает. Про этот город, с грязными улочками, крохотными домишками - мыльницами, надоевший мне до зубовного скрежета. О моих погибших мечтах увидеть море, съездит в Париж, пройтись по улочкам Лондона. Он слушал меня, не перебивая, когда я окончила, посмотрел на меня как-то цепко, оценивающе. Теперь в его взгляде светилось любопытство, выдержав минутную паузу, сделал мне предложение, которое в первый момент меня просто ошеломило.
"Меня зовут Коул Андервуд, я профессиональный вор"- без тени улыбки представился мой новый знакомый - "Не знаю, зачем я тебе все это рассказываю, быть может, потому, что я бесконечно одинок, а мне так хочется излить перед кем-то душу" - Коул глубоко вздохнул. " Я могу тебя понять, милая Жанна, когда ты говоришь о своем одиночестве в этом городе, по соседству с людьми, привыкшими жить определенными стереотипами, погрязшими в мышиной возне. Они уже не могут понять, что главное в жизни это свобода,свобода от глупых предрассудков, которыми напичкано наше общество. Они совсем забыли, что принадлежат к величайшей в мире нации, воздвигшей памятник свободе. Только ради свободы стоит жить и умирать, ей одной воздвигать алтари"- его глаза горели, на щеках появился румянец. Я сидела молча, слегка приоткрыв рот. Впервые в жизни со мной говорили как с равным, способным все понять человеком. Это сознание собственной взрослости пьянило, кружило голову. Надо ли говорить, что домой в тот день я так и не вернулась...
Мы ехали по трассе на огромной скорости, кричало радио, сквозь приоткрытые окна задувал ветер, раздувая во все стороны мои пышные волосы. Мы смеялись, сигналя проезжающим мимо машинам, я была абсолютно счастлива. В Нью-Йорк мы прибыли ночью, огромный мега полис ослепил меня огнями, сердце отчаянно билось, готовое вот-вот вырваться из груди. Мы сняли квартиру на Манхеттене, утро следующего дня началось с похода по магазинам. Шикарные бутики с приветливыми продавщицами, я перемерила все, что только попалось на глаза, оплачивая поданный счет, Коул лишь улыбался, две недели пролетели как один день. Походы по магазинам, театры, рестораны, везде мой возлюбленный расплачивался своей кредиткой.
Не трудно догадаться, что я скоро стала воровкой. Годы добавили не только морщинки на моем лице, но и жизненный опыт, я поняла, что была нужна этому человеку, как помощник в его "профессии". Мы расстались.
Мне повезло, я встретила хороших людей, обрела новую жизнь....В моей настоящей жизни нет для тебя места, Коул Андервуд.