Зауэр Ирина Викторовна. Загадки для Короля Мая

Посвящается Субботину Юрию Георгиевичу - человеку большого доброго сердца.

История первая. Сердце и сталь.

Этот посетитель внушал кузнецу немалые опасения. В молодом короле Мае было столько же пыла и жара, сколько в пламени, помогавшем кузнецу ковать оружие и утварь; пришедший спозаранку король хотел получить меч.

- Это должен быть необычный меч, - говорил он, и глаза его блестели, выдавая внутреннее пламя. - Он должен сделать меня непобедимым, и конечно он должен быть красив - а я уже видел твою работу и знаю, на что ты способен. Я заплачу тебе золотом столько, сколько ты пожелаешь, и сверху добавлю еще половину.

Кузнец смотрел на короля, не зная, как объяснить ему.

- Конечно, я могу сделать для вас меч, Ваше Величество. Непобедимым вы не станете - я не хочу обманывать вас - но это будет оружие достойное короля. И все же вот о чем я хочу сказать вам: меч - это всего лишь меч, плох он или хорош. Есть многое, что надежнее стали, есть слова, что острее любого меча, а плечо друга - вернее щита и кольчуги.

- Словом не пробьешь доспехи, - сердито хмурясь, сказал король Май, - друг может предать, а меч не предаст никогда.

- Значит, таков ваш выбор, - сказал кузнец с печалью, - боюсь, это не сделает вас счастливым человеком.

- Я хочу быть не счастливым человеком, а сильным королем.

Кузнец, еще не потерявший надежду, попробовал снова:

- Меч можно потерять или сломать, и тогда вы останетесь один на один со своим сердцем. Вся сила и вся слабость человека - в его сердце.

Король Май нахмурился еще больше; он не был гневлив от природы, но то, чего он не понимал, сердило его.

- Хорошо, - сдался кузнец, - посмотрите вокруг и возьмите любой меч, который вам понравится. Обещаю, что он не будет хуже того, что я мог бы сделать специально для вас.

Король, все еще сердясь, огляделся. Разные изделия занимали место на стенах кузницы. Тут были оружие стражника и оружие бродяги, легкие копья и тяжелые арбалеты, грубые пластинчатые доспехи, весом с целого коня, и кольчуги - не тяжелее паутинки. Взгляд короля Мая коснулся рукояти одного из мечей, и он уже не смог от нее оторваться. А когда оплетенная кожей рукоять легла в ладонь короля, когда светлое лезвие с муаровым разводом узора вспыхнуло на свету, он восхищенно вскрикнул и обернулся к кузнецу:

- Я возьму этот и заплачу, как обещал.

Кузнец принял золото из рук короля и проводил его до дверей. И там, под солнцем, новый меч показался Маю еще прекрасней; он был простой весомой вещью, которую можно подержать в руках, в отличие от мифической силы сердца.

История вторая. Загадка колдуна.

В башне на окраине города жил колдун, служивший почтенным горожанам источником для разговоров. Он редко выходил из своей башни, но речи его всегда были непонятными, а значит - пугающими. Колдун не делал зла напрямую, но и прямого добра не делал тоже. Вот что захотел узнать король Май - зол он или же добр, и стоит ли людям, в самом деле, опасаться колдуна, а может быть, нужно прогнать его прочь из города.

Башня имела вид зловещий и странный - ничего похожего король Май никогда прежде не видел. Он переступил порог башни и крикнул громко, громче, чем сам хотел:

- Здравствуйте, господин колдун!

- Не кричи, - ответил голос совсем рядом, и король вздрогнул - тут было темно, и он никого не видел, - я не колдун, я волшебник.

Тут же в воздухе разлилось сияние, и в свете его король Май увидел невысокого человека в темном балахоне.

- Идем, - сказал он и повел гостя наверх.

Они поднимались все выше и выше, пока, наконец, королю Маю не стало казаться, что они забрались на самые небеса. В комнате, куда они пришли, стояли кресло и стол, а больше не было ничего.

- Садись, - предложил колдун, - и говори, чего ты хочешь.

- Я хочу знать, злой вы или добрый, - король Май опустился в кресло, не отводя взгляда от колдуна-волшебника. Тот в свою очередь смотрел на короля так пристально и с таким выражением, что Маю стало казаться - он совершил ужасную глупость, придя сюда с таким вопросом.

- Многие вещи на свете - не такие, какими кажутся, - непонятно сказал колдун, - что бы я ни ответил, ты уже не изменишь своего мнения. Злой, я должен загадать тебе загадку и потребовать за неправильный ответ твою жизнь. Добрый, я должен загадать загадку и предложить награду за правильный ответ. Разница невелика. Если хочешь, я просто загадаю свою загадку, и ты попробуешь разгадать ее, и каким бы ни был ответ - правильным или неверным - просто уйдешь отсюда и оставишь меня в покое.

- Загадывай свою загадку, - согласился король Май, решив что, может быть, разгадав ее, сумеет разгадать и колдуна.

- Слушай, вот она: сталь раскалывает камень, но при этом тупится острота стали. Камень тупит сталь, но сам ломается и крошится. Кто из них прав - сталь или камень?

Король подумал немного и ответил:

- Никто.

Колдун-волшебник едва заметно кивнул, и тут же по его знаку закрытая прежде дверь распахнулась настежь.

- Теперь тебе надо идти, - сказал он.

- Так я угадал? Это был правильный ответ?

- Это был тот, что правилен для тебя, - ответил колдун, и тут же, кажется, забыл о короле. Но король не забыл о нем, и не мог просто уйти.

- Скажи, почему ты не выходишь из башни? - спросил он настойчиво, - и почему лицо твое всегда хмуро и серьезно? Если бы ты хоть однажды пришел, чтобы повеселиться вместе со всеми во время праздника, выпить вина, поглядеть представление, люди перестали бы бояться тебя, потому что поняли бы, что ты такой же человек, как и они.

- Нельзя всегда лишь веселиться, - ответил колдун, и что-то в его голосе и в его взгляде сказало королю Маю - не стоит дольше расспрашивать, - а люди всегда путают уединение и одиночество, не отличая одно от другого. Конечно, я человек. Быть человеком - это означает быть чем-то очень простым. Моя правда - это право быть таким как я хочу. Люди называют меня так, как им больше нравится - это их правда, но не моя.

И странная сила сверкнула в глазах колуна-волшебника, так, что король Май отступил перед ним и его правом быть добрым или злым, и перед правдой, на которую он имел право, как и любой другой человек.

История третья. Мечты и море.

Король Май никогда не видел моря, но много слышал о нем. И вот однажды жажда увидеть море стала так велика, что он, покинув свое королевство, и оставив дела на попечение Совета Мудрых, отправился к морю. Вначале он ехал в карете со свитой, потом пересел на коня, оставив при себе лишь немногих приближенных, а после шел пешком в одиночестве - никто не захотел пойти с ним.

Море встретило его негромким гулом волн, брызгами пены и соленым ветром, песком на берегу, где попадались ракушки и камешки, далекой и близкой линией горизонта. Берег был пуст и бесконечен, и бесконечно было пространство вздымающихся и опадающих волн.

- Море, - сказал Май в восхищении и потрясении, приливной волной поднимавшихся со дна сердца, - колыбель ветра, истина бури, неутолимая жажда, море, ты прекрасно!

Он шел по берегу, не отрывая от него взгляда, и, конечно же, не заметил попавшейся под ноги коряги, споткнулся об нее и упал. И тут же услышал негромкий, но обидный смех.

Смеялась старая женщина с вязанкой хвороста на плечах, должно быть она собирала плавник, вынесенный морем на берег, такие вот ветки, как та, о которую споткнулся король.

- Чему ты смеешься? - спросил он.

- Не тому, что ты упал, - ответила женщина, - а той причине, что заставила тебя упасть. Ты не отрывал глаз от прекрасных далей, но первая же ничтожная коряга свалила тебя с ног. Все мечты, даже самые великие - ничто перед простой корягой.

- Я не мечтал, - возразил король, - а любовался морем.

Старуха поджала губы.

- Если ты пройдешь по берегу в сторону восхода, ты увидишь высокую стену, покрытую чешуей. Когда-то это был сильный и мудрый зверь, змей небес с сильными крыльями и голосом подобным грому. Он тоже прилетел сюда, желая полюбоваться морем, а потом перелететь через него. Красота и величие моря потрясли его, и скоро он забыл о своем намерении. Волна за волной, синее безмолвие переливалось в его глазах, а его очарованной душе... Так он остался тут навсегда, превратившись в камень. Море - это просто очень много воды. Его красота не принесет тебе ни вреда, ни пользы. Но если ты не станешь смотреть под ноги, то набьешь себе немало шишек.

- Вы не правы, матушка, - ответил король. - От мечты нет никакой пользы? Мечта привела меня сюда, и тут я встретился с вами и научился смотреть под ноги, даже мечтая и любуясь красотой.

Он хотел, чтобы старуха улыбнулась, потому что любил, когда люди улыбаются, не обязательно ему - просто так, но она еще больше рассердилась.

- Что толку заниматься негодной побрякушкой, когда у твоих ног лежит действительно нужная вещь? - сердито спросила она, наклонилась и подняла корягу, заставшую его упасть, воткнула ее в середину своей охапки и побрела прочь.

Еще долго король Май слышал ее ворчание, но так и не понял, чем рассердил ее.

История четвертая. Три шкатулки.

Кого только нет на пиру у короля Мая! Принцы и князья, послы и герои всех держав, и даже император одной маленький, но самой настоящей империи. Все слетелись на пир к королю, и чтобы не обидеть никого, здесь звучала музыка всех земель и стран, в ходу были обычаи севера и юга, востока и запада и ни один не притеснял другого. Были здесь и плоды невообразимых деревьев и мясо невозможных зверей и вина невероятного вкуса. Но вот к столу подошел маленький темнокожий карлик с мешком на плече. Подошел и поклонился королю, и бросил взгляд на пировавших, ожидая, что они подвинутся и уступят ему место за столом, но никто и не шелохнулся.

Король нахмурился, и, подумав, решил все самым лучшим образом - встал со своего места, подошел к карлику и с почтением усадил его туда, где сидел сам. Гости чуть слышно зароптали, но никто не посмел перечить королю. И карлик остался сидеть на троне, а король Май сел к гостям. Все шло своим чередом, пока насытившийся темнокожий гость не встал с трона и не поклонился королю.

- Благодарю за хлеб и ласку, - сказал он, и встряхнул свой мешок, - я принес подарок всем твоим гостям и тебе, но теперь вижу, что эти люди недостойны подарка. Они видят только то, что снаружи и не замечают того, что внутри. Прими же мой дар, и пусть он сделает тебя счастливым.

С этими словами он достал из мешка и поставил перед королем три одинаковые шкатулки из светлой бронзы с надписями на крышках. Король наклонился и увидел - на одной было написано "Надежда", на другой "Мудрость", на третьей "Правда".

- Что это? - спросил король.

- То, что может стать для одних счастьем, для других - бедой, - ответил карлик, - то, что мы обращаем в силу ради других людей или против них. Выбери то, что ближе тебе, и открой шкатулку - и обещаю, в том, что ты выберешь, не будет никого в мире сильнее тебя.

Король задумался.

- Я не могу понять смысл твоего подарка. Ты поставил передо мной выбор и лишил мира и покоя мою душу, мой разум и мое сердце - какое же это благо? Что мне выбрать? Надежду? Я знаю, как она бывает жестока. Мудрость? Не желал я мудрости и не завидовал мудрым. А правда хуже всех, хотя она же - величайшее из сокровищ. Вот если бы у тебя была шкатулка, на которой написано "Вера", - вот ее бы я выбрал с радостью, и никогда не расставался бы с ней!

Карлик сложил шкатулки в мешок и поклонился королю, отступая.

- У меня нет ее, король, но обещаю, что для тебя я сделаю одну из трех.

Он снова поклонился и ушел. И король, который хотел верить, но не хотел знать, недолго помнил о нем - веселиться и говорить с гостями было куда интересней...

История пятая. Хлеб и пепел.

У короля Мая было много друзей, и все они любили балы и приемы, угощения и подарки. А король Май любил своих друзей и потому старался сделать все, чтобы угодить им.

Казна его, конечно же, немало убытков терпела от этого, но король Май был готов на все ради своих друзей.

Но вот однажды ночью в королевском замке начался пожар. Сам замок был из камня, но стены его зал и коридоров были обиты деревянными панелями, украшены бархатом и парчой, и мебель, конечно же, тоже была деревянной. И все это вспыхнуло и сгорело дотла, ведь потушить пожар не успели. Сам король Май и те, кто гостил в его замке в ту ночь, выбежали и спаслись, но рассветное солнце осветило не замок, а черные руины. Не было больше дверей и витражных окон, мебели и картин, ветер свободно гулял по коридорам, перенося пепел с места на место. К тому же оказалось, что комната казны пуста - то ли ловкие воры вынесли все, а потом подожгли замок, то ли сундуки вынесли уже после пожара.

Король не упал духом; он помнил о том, что у него много друзей и верил - они не оставят его в беде. К тому же он был королем - ему стоило лишь приказать, и сотни и тысячи рабочих примутся отстраивать замок заново. Но на это нужно было золото, серебро, и медь, которых у короля не было. До дня Урожая, когда со всех областей к нему привезут собранный налог, оставался целый месяц.

Король хотел обратиться за помощью к своим друзьям, но увидел вдруг, что никого из них нет рядом. Слуги или разбежались, или были так же растеряны, и не знали, что теперь будет с ними. Только королевские стражи сохранили порядок, но пользы от этого не было никакой.

Тогда он пешком, в сопровождении оставшихся слуг, стражей и свиты пришел к дому одного из своих друзей. Этот человек, больший вельможа, принял короля Мая, но радости не было на его лице, а только забота, и досада. Заметив это, король Май спросил его:

- Скажи, о чем ты печалишься? Кто обидел тебя?

- Никто, - поспешно ответил сановник, - просто мне нужно уехать - и мне и моей жене и слугам - все они понадобятся мне в моем путешествии. И вот я не знаю, как мне быть. Вы - мой король, не могу же я выгнать вас за порог...

Король Май понял, что вельможа не рад ему, и решил завтра же уйти из этого дома.

Переночевав там, он покинул негостеприимного вельможу и отправился разыскивать дом еще одного своего друга, часто бывавшего на пирах. Тот оказался закрыт и заперт и окна его были темны. Следующего друга тоже не оказалась дома, и следующего - тоже.

- Что это? - спросил король Май самого себя, - куда они все подевались?

- Никуда, - ответил ему капитан стражей, - они просто не хотят принять вас, потому что боятся, что вы и ваша свита разорите их, если задержитесь у них в гостях.

- Вот, значит, какие это друзья. Что ж, я слышал что дружба - это нить паутинки, которая связывает паука и муху, и, как бы то ни было, друзья не бывают равными во всем. Выходит, что это правда. Но ведь мне нужно где-то жить и что-то есть!

- Не тревожитесь об этом, Ваше Величество, - сказал Страж, - у каждого из нас есть дом, пусть и не такой богатый, как дома ваших друзей. Вы можете пожить у меня, а остальные придворные - у моих товарищей. Все эти годы мы верно служили вам, не отречемся и сейчас. Хотите перекусить? - страж достал из кармана кусок хлеба, слегка зачерствевший, присыпанный пеплом пожара, и флягу воды.

Король поблагодарил Стража - он ничего не ел с самого утра, а сейчас уже был вечер - и откусил кусок от хлебного ломтя. Горьким и сладким был тот хлеб, и пепел поскрипывал на губах короля.

История шестая. Шут и волшебная мозаика.

Однажды заморский купец преподнес королю Маю подарок - шесть одинаковых коробочек заполненных разноцветными стеклышками.

- Это волшебная мозаика, - сказал он, - и я дарю ее вам для развлечения и для пользы. У мозаики есть свойство - если вы сложите ее в картинку, изображающую то, чего вам не хватает, то немедленно обретете это.

Подарок был хорош; правда король никогда не собирал мозаик и не знал, как это делать. Но он решил попробовать, и когда нашлось свободное время, принялся выкладывать простой узор на свободном столе.

У него не могло получиться все и сразу лишь потому, что он король, и управлять страной - куда сложнее, чем собирать мозаику. Но прошло совсем немного времени, когда король Май начал понимать, что и как должен делать. И только тогда он задумался, чего же ему не хватает. Он был молод, владел королевством, границ которого не тревожили войны, и полной казной. Человеку, у которого все хорошо, не хватает обычно одной единственной вещи - развлечений. Музыканты и певцы, танцовщицы и заморские повара, ученые, звездочеты и поэты - их искусства привлекали короля очень недолго. Он несколько дней посвящал музыке, несколько - танцам, неделю - дегустации новых блюд или поэзии и так метался от одного к другому, чувствуя, как быстро все это надоедает. И неудивительно - сам он был просто королем, а не поэтом и звездочетом, он ничего не творил и никакое искусство не было его искусством. И вот сейчас он вспомнил о шуте, которого видел в гостях у соседнего короля. Тщедушный карлик развлекал гостей шутками, многие из которых были злы, но те, что не были, могли бы называться верхом остроумия. И король Май подумал, что было бы неплохо завести шута - не злого, но остроумного, и не обязательно даже карлика...

Вот что он стал выкладывать своей волшебной мозаикой - фигурку человека. И это, что удивительно, поучалось у него так хорошо, как он и не ожидал. Король так увлекся, что успел забыть о цели, когда закончил мозаику, изображавшую человека, ловко жонглировавшего тарелкой, парой яблок, королевской короной, чайничком и горшком с геранью.

Но законченная мозаика уже не приносила ему такой радости, какой было собирать ее. Разобрать картинку король Май не хотел, он был уверен, что стоит сначала дождаться появления шута, и, значит, снова лишился упоительного занятия. Но скучал он не долго.

На следующий же день камердинер сообщил ему, что во дворец явился человек, который утверждает что он шут короля Мая.

- Скорее приведите мне этого человека! - воскликнул король.

Через минуту перед ним предстал молодой человек невысокого роста, в невзрачной, совсем не похожей на яркий шутовской наряд одежде. Кроме того, он был чрезвычайно серьезен, и не торопился сыпать шутками и веселыми подначками.

- Кто ты? - строго спросил король Май, начиная разочаровываться в этом человеке.

- Я твой шут, господин, - ответил человек.

- Но в тебе нет ничего смешного, - заметил король.

- Смешное должно быть в тебе. Нет-нет только не обижайся! Смех и смешное должно жить в твоей душе, чтобы ты готов был слышать шутки и отвечать на них.

- Как это? - удивился король.

Вместо ответа человек сел на пол, стянул с ноги туфлю и, скривив лицо в странную мину, стал сосредоточенно пересчитывать пальцы.

- Это не смешно, - понаблюдав за ним, немного сказал король.

- Я тоже так думаю, - человек обулся и посмотрел на короля Мая, - а теперь улыбнись. Просто сделай так, чтобы на губах у тебя ожила улыбка, и пусть она задержится там подольше.

Не понимая, чего от него хочет это странный шут, король попытался улыбнуться. Вначале ему это не удалось, но потом он все-таки сумел растянуть губы в улыбке; наверное, это была не самая приятная улыбка, но она очень быстро превратилась в другую - простую и естественную. Ощутив, как улыбаются губы, король улыбнулся и глазами и лицом, и еще что-то в его душе теперь улыбалась. Тогда человек, назвавший себя шутом, повторил всю пантомиму. Скроив уморительную мину, он разулся, ухитрившись при этом запутаться пальцами левой руки в шнурках, из которых выпутывался несколько минут, и принялся за пальцы. Он перебирал их, словно они были ягодами в корзинке, и как будто удивлялся, что это такое, потом стал считать. Вначале у него вышло шесть, потом восемь. Шут почесал в затылке с видом человека вынужденного решать величайшую проблему, и снова взялся за счет. Он считал пальцы ног на пальцах руки; он рисовал мелом палочки, отсчитывая число пальцев, и тем же мелом обвел каждый палец на ноге, чтобы после посчитать уже нарисованные. Нарисованных пальцев вышло еще больше... Потом он обнаружил, что у него есть вторая нога. Разувая ее, он снова запутался в шнурке на этот раз пальцами обеих рук и уже разутой ноги... К концу представления король Май, начавший стесненно хихикать, когда в очередной раз у шута не сошелся подсчет, хохотал уже во весь голос.

- Вот видишь, - сказал шут, вставая, и невесть когда уже успев обуться, - теперь тебе смешно. А то же самое пять минут назад тебя только возмущало, потому что ты был серьезен как философ. Одна улыбка сделала тебя готовым к смеху.

- Теперь я вижу, что ты настоящий шут, - утирая выступившие от смеха слезы, сказал король.

- А я вижу, что ты настоящий король, - ответил шут. Я буду звать тебя старшим братом, а ты зови меня младшим братцем.

Так у короля появился шут. А волшебная мозаика, которую король намеревался в тот же день разобрать, чтобы собрать во что-то новое, столь же нужное ему, исчезла, и никто никогда больше не видел ее.

История седьмая. Подарок для короля.

В день именин королю Маю подарили нимало подарков; послы прибывали из всех стран и городов, но печален сидел он на троне и даже проделки любимого Шута не могли развеселить его.

- Что с тобой, старший брат? - спросил Шут, который всегда был рядом, когда он нужен.

- Ничего, маленький братец, - ответил король, - сегодня я стал старше на год, но не стал счастливее. Я уже не молод, хотя еще и не стар. Я чувствую, что годы стоят за моей спиной, но, оглядываясь, не вижу ничего, словно их и не было. Это и печалит и пугает меня. Если мне нечего сказать миру, в котором я живу, и если мир проживет и без меня - зачем все эти подарки, и все слова, как бы хороши они ни были? Я несчастен.

- Тебе просто кажется, что ты несчастен, - не согласился Шут, - долг любого из живущих - быть счастливым. А мой долг - делать счастливым тебя.

Маленький братец соскочил с подлокотника трона, на котором сидел, и быстрее ветра умчался прочь

Послы и подарки продолжали приходить. Король улыбался всем, но в душе был печален. Все видели в нем короля, но никто не видел человека.

Должно быть, его унылый вид все же подействовал на них - гости и послы стали расходиться, и очень быстро замок опустел. Тишина и покой - вот было то, что нужно королю, но он понял это только теперь, и так же понял, что не знает, что со всем этим делать.

Но тут появился маленький братец, ведя за руку седого сгорбленного старика с корзинкой, и девочку, что уцепилась за его плащ.

- Я привел тебе гостей, - сказал Шут, - таких гостей, что или увидят в тебе человека или не увидят вовсе и подарок, который они принесли, понравятся тебе больше других.

- Что же это за подарок?

Шут слегка подтолкнул старика, и тот, ведомый за руку девочкой, подошел ближе. Только тогда король Май понял, что старик слеп.

- Что случилось с тобой? - спросил король, и старик верно понял его вопрос.

- Не знаю. Вначале я видел мир целым. Потом свет начал меркнуть для меня, словно кусочки мира откалывались и исчезали в темноте. "Что ж, ладно, - говорил я, - как-нибудь проживу и с этим". А потом я перестал видеть вовсе, но и тогда не отчаялся, а находил радость где-то внутри, и там же был весь свет, что еще остался мне. Теперь я продаю цветы, а люди покупают их. Вот, возьмите, - он протянул королю единственный цветок из корзины, - я не могу видеть его и не знаю, красив ли он, но, может быть, вам понравится.

- Что я стану делать с ним? - спросил король.

- Все что захотите. Когда у вас есть дар - это совсем не то же, как если бы у вас его не было. Ценить то, что у вас есть - это правильно, а жалеть о том, что прошло и потеряно навсегда - никому не нужно. Мир такой, какой есть, камни в нем не превращаются в облака, а облака - в камни, но это и хорошо - мы не смогли бы ходить по облакам, и печально было бы, если бы камни падали на нас с неба.

А девочка, на миг оставившая старика, подошла к королю и протянула ему на ладони кораблик, вырезанный из дерева. Это была всего лишь игрушка, но руки ребенка своим прикосновением что-то сделали с ней, превратив в глазах короля в чудо.

- Как мне отблагодарить тебя, дитя? - спросил он, встав перед ней на колени - чтобы ее лицо стало вровень с его лицом и из-за того, что он чувствовал к ней

- Подари мне это, - улыбнулась она и коснулась броши, скреплявшей королевскую мантию.

Король Май отстегнул брошь и отдал девочке, а когда распрямился, тяжелая мантия упала к его ногам куском холодного бархата, и он почувствовал удивительную легкость.

Старику король предложил сразу и много - и теплую и одежду и вкусную еду и просто - остаться и жить в замке, где для всех хватит места, вдали от зимней стужи и летнего зноя, но старик отказался.

- Я уже так стар, что никакие неудобства не могут огорчить меня, - ответил он, - а моя внучка слишком молода, чтобы огорчаться долго. Пусть все останется как есть.

Когда они ушли, Шут подсел на подлокотник трона, слишком большого для одного человека, и спросил:

- Я угодил я тебе?

- И да, и нет, - ответил король, - да, потому что сделал все к месту и ко времени, и нет, потому что оказалось, что я, король, глупее своего шута.

- А разве ты не знаешь, что настоящий шут всегда умнее? - усмехнулся маленький братец и легко увернулся от брошенной в него туфли.

История восьмая. Шут и королева.

Когда тебе часто говорят, что ты должен жениться, то и сам ты, в конце концов, начинаешь так думать. Король Май не желал брать в жены первую попавшуюся девушку, пусть бы даже она была бы настоящей принцессой и настоящей красавицей. Поэтому он попросил совета у придворных мудрецов, а когда не услышал от них ничего дельного, решил во всем полагаться на свое сердце.

- Я женюсь не раньше, чем полюблю, - сказал он и в своем решении был непреклонен.

Впрочем, король и сам понимал, что ему нужна королева, а стране - правительница, но сердце его пока молчало.

Чтобы успокоить министров, он предпринял обычный шаг - устроил бал, на который пригласил всех принцесс, о существовании которых знали его министры и советники. В день, назначенный для бала, сотни девушек собрались в огромном дворце короля Мая. Среди них были красавицы и дурнушки, одетые в шелка и в простые платья, грациозные и неуклюжие. Впервые выйдя к ним, чтобы поприветствовать, и увидав, как их много, король Май понял, что затруднил себе выбор, а не облегчил его.

- Вижу, тебе нужна моя помощь, - хитро щурясь, сказал Шут.

- Чем ты можешь помочь? - удивился король Май.

Шут скользнул в толпу и исчез. Не прошло и четверти часа, как возник переполох: сидевшие за столом девушки с визгом вскакивали со своих мест и разбегались в стороны, некоторые падали в обморок, а одна особенно нервная принцесса даже спряталась под стол. Причиной переполоха была мышь, невесть как пробравшаяся в залу. Она бегала по полу под ногами отчаянно визжавших девушек и была испугана сильнее, чем они. Лишь чудом маленькому созданию удавалось уворачиваться от каблучков, но спрятаться здесь было негде, ведь в стенах залы не было ни единой щели. И вот одна из девушек бросила на пол свой шарф. Мышь, недолго думая, шмыгнула в складки ткани и замерла там. Девушка опустилась на колени и тихонько подняла с пола шарф вместе с мышкой. Подскочивший слуга поторопился забрать у нее мышь, и девушка попросила его:

- Пожалуйста, не убивайте ее - просто вынесете во двор и отпустите.

Слуга, которому всегда лишь приказывали, повиновался просьбе. Король внимательнее пригляделся к девушке. Она не была ни самой богатой, ни самой красивой, но изящество ее движений и простота ее слов, и то, как она поступила с мышью, пришлось ему по сердцу.

В этот день и в следующий король танцевал с каждой из девушек, лишь изредка возвращаясь в королевское кресло, чтобы отдохнуть. Ему приходилось несладко.

- Я нашел тебе другое развлечение, - со смешком заметил Шут, уместившийся у ног короля Мая во время очередной передышки, - видишь, как я забочусь о тебе? Если не выручить тебя, ты собьешь ноги, а кому нужен безногий король?

- Что ты хотел мне предложить?

- Театр. Я перехватил на дороге любопытный фургончик. Если ты позволишь артистам дать тебе представление, то не пожалеешь.

- Их пьесы так хороши? - удивился король.

- Твои гостьям они понравятся, а тебе - то, как их видят гостьи, - загадочно сказал Шут.

Король, и в самом деле очень уставший, приказал привести комедиантов.

В зале освободили место для представления, для принцесс поставили стулья, и повесили занавес, отгородивший сцену. Артисты поклонились королю и дамам, и представление началось.

Актеры играли не то чтобы бездарно, но и не слишком талантливо. Костюмы их не были богатыми или причудливыми - ведь это была просто бродячая труппа, какие дают представления на площадях, и пьеса была странной. Вначале - самая бесшабашная комедия, какую мог представить король Май - и девушки-принцессы смеялись над незатейливым шутками, все той, что спасла мышь. Потом пьеса обернулась эпическим повествованием и принцессы сидели серьезные, все, кроме одной, а она, девушка, не испугавшаяся грозного грызуна, едва сдерживала смех. Потом пьеса превратилась в трагедию. Некоторые из девушек даже заплакали, а та, на которую уже обратил внимание король Май, рыдала навзрыд. Король понял, что она не только добра и умеет сопереживать, но еще и умна; ведь комедия на самом деле не была такой смешной, как гротескно-эпическая часть пьесы, а трагическая ее часть и в самом деле была печальна...

Следующий день должен был стать последним днем бала и начался он, конечно же, с танцев, но в этот день король Май танцевал только с одной, с той, на которую все чаще и чаще смотрел с улыбкой. Многие принцессы во время танца старались занять короля разговором, а эта молчала и только ответила на вопрос короля кто она, и как ее зовут. Так он узнал что Аинэ - единственная дочь короля далекого маленького королевства.

Вечером, когда девушки разъезжались, король провожал их, стоя на крыльце, и прощался с каждой парой слов или улыбкой. И тут на ступенях крыльца появился скрюченный человечек в цветастых лохмотьях. Он был ужасно грязен и не удивительно - накрапывал дождь, а человечек бросался на колени перед каждой из принцесс и протягивал каждой букетик цветов.

Девушки шарахались от него, некоторые приказывали слугам прогнать его, но Аинэ взяла букетик из его рук и поблагодарила. Она сделала даже больше - позвала своего слугу, взяла плащ с капюшоном, предназначенный для нее самой, и накинула его на плечи человечка. Он тотчас распрямился, встал в полный рост и подмигнул королю - только тогда король узнал в нем своего Шута.

Май подошел к девушке и коснулся ее руки.

- Пожалуйста, останься, - попросил он.

Девушка подумала немного и кивнула, соглашаясь.

Через неделю, когда король уверился в том, что любит ее и понял что и она любит его тоже, они сыграли свадьбу.

Шут улучил время, чтобы стоя за спинкой королевского кресла, довольно заметить:

- А я сделал хороший выбор! Девушка, которая добра и милосердна, и при этом умеет плакать и отличает подлинное от мнимого, будет хорошей королевой.

- Разве это твой выбор? - возмутился король и тут же рассмеялся, поняв, что вновь попался в ловушку проказливого Шута.

История девятая. Чума и скрипка.

Чума опустошала королевство. Не было от нее спасения ни юному, ни седому, ни вельможе, ни нищему. Каждый проклинал свою судьбу и плакал над ней, теряя близких. Ни волшебство, ни зелья, ни мольбы не могли помочь остановить мор.

Однажды королю приснилась женщина в черном.

- Жди меня, - сказала она. - Скоро я приду за тобой, а пока возьми это, - она протянула королю узелок, король Май взял его и проснулся.

Утром королевский лекарь доложил ему, что младший сын его заболел, и король пришел в отчаяние. Малыш прожил еще три дня и умер у него на руках. На следующую ночь ему снова приснилась черная женщина и снова дала ему узелок, и он взял и в этот раз. Утром оказалось, что заболела дочь короля, и жизнь ее длилась еще два дня. Тогда король понял что та, что снилась ему, была Чума, и что он не должен ничего брать из ее рук.

Когда она приснилась ему в третий раз, он не взял узелок, протянутый ему, а Чума усмехнулась и бросила его под ноги королю. Проснувшись, он узнал, что королева Аинэ заболела тоже. Горе объяло душу короля.

Но в тот же день в замок короля Мая пришел странный человек, бледный худой юноша со скрипкой, который сказал что может помочь.

- Что ты можешь сделать? - спросил король Май в отчаянии.

- Я могу прекратить чуму, - ответил гость, - но только если вы объявите во всех концах города, что появился скрипач, чья музыка исцеляет от болезни.

Король решил сделать как он просит. Три дня по его приказу глашатаи объявляли на всех площадях города о том, что появился чудесный скрипач, а на четвертый юноша со скрипкой вышел на балкон и стал играть. Музыка его была красивой и очень печальной. Люди слушали ее и плакали. А потом она стала веселой, и люди пустились в пляс, хотя многие из них были для этого слишком слабы. А потом он стала такой, что заставила замолчать стонущих и ропщущих...

Так продолжалось несколько дней - скрипач выходил на балкон и играл, а люди слушали его. И случилось чудо - чума стала отступать. Люди со всех концов страны приходили послушать скрипача и находили исцеление. Исцелилась к радости короля Мая и его любимая королева. Только один раз еще приснилась королю Чума. Лицо ее кривилось от злобы и страха, и она ничего больше не предлагала ему, а лишь грозила черным кулаком.

Только сам скрипач все больше слабел. Скоро уже он не мог играть стоя, и даже скрипка стала слишком тяжела для него. А однажды случилось так, что он упал и разбил скрипку, но музыка и тогда продолжала звучать...

Бледный и слабый, скрипач лежал в постели с закрытыми глазами, пораженный тем недугом, который отогнал от людей.

- Что с ним? - спросил король у лекарей.

- Он болен чумой.

- Болен? Как же так? Он вылечил других и не может спасти себя?

Услышав, его скрипач открыл глаза.

- Это так, - сказал он, когда лекари оставили его наедине с королем Маем, - и вот мой секрет: вы обещали людям, что моя музыка исцелит их, и люди поверили в это. Поверили и исцелились. Но музыка моя - обычная музыка, король, я знаю об этом и не могу спасти себя, потому что во мне нет веры в чудо.

Это были его последние слова. Скрипач умер, но кто-то запомнил его музыку и с тех пор она звучала на улицах города, и ни одна болезнь не смела приблизиться к нему. Такой была власть музыки или власть веры, что выше власти любого короля.

История десятая. Вода живая и мертвая.

После смерти своих детей король Май долго оставался безутешен. Глухая боль точила его сердце, а когда она прошла - как все проходит, благо это, или же зло - место ее заняла пустота. Ничто не радовало его, хотя ничто уже и не печалило; даже его любимая королева не могла ничего поделать с этим. Так оказалось, что бывает пустота, которую не заполнить даже любовью. "Королю нужно развеяться, - говорили между собой придворные, но, помня о недавнем горе короля, не смели предлагать ему развлечения, обыкновенные и необычные. И только придворный Рассказчик, первым узнававший обо всем необычном в стране - должно быть, он знал какой-то секрет - рассказывал королю, одну за другой, свои были, надеясь заинтересовать его. Рассказчик был необычайно искусен и был он терпелив, а потому однажды случилось то, чего он ждал.

- Далеко на юге, - рассказывал он ясным погожим утром, не вызывавшем в короле Мае никакого душевного отклика, - в Обитаемом Лесу живет Небывалый Зверь, которого нельзя ни поймать, ни даже описать.

- Как так? - удивился король, впервые за очень долгое время выказывая чувство, - если его нельзя описать, как ты собрался о нем рассказывать?

- Я и не буду, - ответил Рассказчик, ловя душу короля на крючок загадки, - ничего кроме того, что я уже сказал.

Король Май возмущенно фыркнул.

- Никогда прежде ты не был менее красноречив!

- Что поделать! - ничуть не обиделся Рассказчик, - случается иногда так, что и самому красноречивому человеку нечего сказать.

Но король не поверил ему. Воображением его завладел этот неописуемый Небывалый Зверь.

- Не может быть, чтобы тебе нечего было сказать! Если этот Зверь существует и ты знаешь о нем, значит, кто-то видел его и описал...

- Его видели охотники, да еще пастух, искавший в Обитаемом Лесу потерявшеюся овцу. Каждый из видевших Зверя, рассказывает о нем по-своему, но то, что видели их глаза не подойдет для ваших.

- Хорошо же, - сказал король Май, поднимаясь с трона, - я отправлюсь туда, чтобы увидеть Зверя своими глазами. А когда вернусь, опишу его тебе - не для того чтобы посрамить тебя, а потому что хочу узнать, научился ли я от тебя хоть чему-то.

Рассказчик вежливо поклонился.

Король долго думал, что взять с собой; едва ли существовали оружие или ловушка, с помощью которых можно было бы добыть Небывалого Зверя. Но он собирался охотиться не на Зверя, а на тайну, а для этого подходили глаза, и руки и, конечно же, сердце. Поэтому король Май не взял с собой ничего, кроме них.

Путь его не был коротким; воображение короля Мая все больше распалялось, рисуя ему, каким мог быть этот Небывалый Зверь, и все представления о нем казались королю то правдоподобными, то ложными. Он спешил узнать, какова же правда, и нетерпеливо подгонял коня.

Обитаемый Лес встретил его густой тенью и пением птиц. Король расседлал коня, отпустил его пастись, а сам вошел в густые заросли. Сердце подсказывало ему верный путь.

Дважды он останавливался, чтобы отдохнуть и поесть. Время тут было подобно траве, что растет медленно; кажется, трава навсегда останется короткой изумрудной щетинкой, едва прикрывающей землю - но стоит уйти и вернуться, как увидишь, что она уже по колено тебе, и из-под нее совсем не видно земли... И вот, наконец, когда король Май начал уже думать что никого здесь не встретит, он увидел невдалеке сияние и пошел навстречу ему. Небывалый Зверь щипал траву на поляне с двумя родниками. Он был вовсе не похож на то, что воображал себе король, и все же в нем была частичка от всего, что он представлял. Небывалый Зверь был как мечта, вставшая вдруг перед человеком на расстоянии вытянутой руки, свободная и яркая... Король Май любовался им и понимал, что, в самом деле, никогда не сможет описать его словами. Зверь повернул к королю изящную голову и сказал очень вежливо:

- Здравствуй. Скажи мне, о чем ты думал только что?

- О том, что слова иногда не могут помочь.

- Верно. Например, правда измеряется не словами, да и ложь - тоже.

- Чем же измеряется правда?

Зверь не ответил.

- Я никогда не слышал, чтобы зверь говорил, - заметил король Май, садясь на траву. Неведомый Зверь присел тоже, так что он и человек по-прежнему могли смотреть друг другу в глаза.

- Я могу говорить, потому что ты готов слышать, вот и все, - что-то вроде улыбки скользнуло между ним и королем.

Журчала хрустальная вода родников, пели, не умолкая птицы... Король посмотрел на ближайший к нему источник, чувствуя, как разгорается, суша горло, небывалая жажда, которую способна утолить лишь эта вода... Но перед родниками, словно оберегая их, сидел неведомый Зверь и глаза короля снова встретились с его глазами, прося разрешения напиться не словами, а взглядом.

- Напейся, если хочешь, - разрешил Небывалый Зверь, - но ты видишь - здесь два источника. Вода одного из них не сможет утолить твою жажду.

- Это загадка? - спросил король, поднимаясь и делая шаг к ближайшему роднику.

- Нет, потому что я не прошу ответа у тебя, и да, потому что ты сам хочешь знать ответ.

Король Май поднялся, подошел к ближнему роднику, протянул ладонь, зачерпнул воду выпил ее.

Он не ощутил на языке ни вкуса, ни прохлады, но в сердце его хлынула волна невообразимого, яркого, ослепляющего счастья. Краски мира стали столь яркими, что он не мог смотреть на него, и не смотреть тоже не мог. Снова и снова безумная волна накрывала его с головой, он тонул в этом счастье, таком огромном, что оно смогло, наконец, заполнить до краев сердце, а ведь сердце - бездонно... Король Май барахтался и тонул в волнах счастья и захлебывался им.

Наконец счастье схлынуло, и король, обессиленный, опустился на землю.

- Что ты думаешь теперь? - спросил Небывалый Зверь

- Что это был не тот источник, - ответил король и потянулся ко второму роднику, чтобы утолить, наконец, свою жажду.

Но от воды второго родника у него снова захватило дух - только не счастьем, а невообразимой печалью, что не давала дышать. Все говорило с ним на языке печали, сердце его сжималось от рыданий, а душа пульсировала болью. Король Май схватился за грудь и тихо застонал. Мир, что смотрел ему в лицо, страдал тоже, но страдания его были безмолвными, а потому - еще большими. Мир не мог облегчить своей боли, как человек, способный крикнуть...

По счастью, это тоже скоро прошло.

- Ты сказал мне неправду, - упрекнул король Небывалого Зверя, - ни один из этих источников не утоляет жажды.

- Нет, я сказал правду, просто ты не услышал ее.

Король хотел поспорить, но не решился. Все же это был Небывалый Зверь, странный, как мечта, и свободный как мечта, он мог обидеться и уйти. Тогда Король Май напомнил сам себе слова Зверя: "вода одного из этих родников не сможет утолить твою жажду..." Повторив их про себя король понял, какова не услышанная правда. Он снял с пояса пустую походную флягу, опустил ее в родник, потом во второй, смешивая в ней разную воду. Сделав это, он поднес флягу к губам и пил долго и жадно. Только эта вода смогла напоить его.

- Благодарю тебя, - сказал он Зверю.

- Меня? Да за что же? Я такой же гость здесь, как и ты.

- Пусть так. Есть ли имена у этих источников?

- Иные зовут их живой и мертвой водой, а какой - как называют, реши сам.

- Я думаю, что это неважно, если они дополняют друг друга.

Король замолчал осененный внезапной мыслью. Бросив на Зверя лукавый взгляд, он с помощью рук и ножа вырыл между источниками небольшую ямку, и к ней подвел две неглубокие канавки от каждого. Вода потекла по ним и смешалась в ямке.

- Напейся, прошу тебя, - сказал он Зверю, - ты, верно, жаждешь куда сильнее, чем я.

Зверь подошел и напился. А после этого он взглянул на короля с благодарностью, но и с упреком.

Король улыбнулся.

- Благодарность я принимаю, - сказал он. - Но за что твой упрек?

- За то, что ты разгадал загадку, но для других загадки уже не будет. Они не потратят сил и времени на поиск ответа, и потеряют все, что могли бы найти на этом пути.

- Если хочешь, я верну все как было, - предложил король.

- Я не могу советовать, что тебе делать, - сказал Зверь.

Король Май посмотрел на дело свих рук и улыбнулся.

- И ты, и я - мы оба ошиблись. Тому, кто придет сюда надо будет выбрать из трех. В одном источнике - вода живая, во втором - мертвая. Как называть третий? Эта новая загадка - достойная замена потерянной.

Зверь наклонил голову, признавая правоту человека и шагнул в чащу, которая одинаково хорошо прячет и свет и тени, и радость и печаль, и мертвое и живое.

Когда король Май вернулся домой - а вернулся он не таким как уходил, он увидел Рассказчика и вспомнил о своем обещании. Но стоило королю начать объяснение, как Рассказчик приложил палец к губам, призывая его к молчанию. Король Май улыбнулся и развел руками. Он понял что у него просто нет слов.

30 августа 2008

Комментарии: 2, последний от 11/01/2011. © Copyright Зауэр Ирина Викторовна (lita@zaoproxy.ru) Размещен: 17/08/2010, изменен: 17/08/2010. 54k. Статистика. Глава: Сказки Пестрые сказки		Ваша оценка:
Аннотация: Истории из жизни одного сказочного короля.

Зауэр Ирина Викторовна : другие произведения.

Загадки для Короля Мая