Аннотация: Исследовательская группа Масафуми Ногучи из университета Тохоку пришла к выводу что галактика Млечный Путь давно мертва. Так выглядит это с Земли, интересно, а как Земля выглядит с той стороны?
Парадокс Масафуми Ногучи
Уже на подлёте к Марсу всё пошло ни так. Во-первых пропала связь с Землёй, но это особенно не беспокоило, полёт всё равно проходил в автоматическом режиме. Фалькон Хеви к этому моменту выполнил уже 6 грузовых миссий, отработав без единой ошибки, так что за успешность посадки экипаж не переживал. Странности были в другом - на экранах не было Марса.
Ну то есть Марс, конечно, был, куда бы ему деться, да вот только это был не он. Планета, к которой они приближались, ничем не напоминала красную песчаную пустыню, какой её привыкли видеть с Земли, какой она виделась в телескопы, и какой её снимали отправленные автоматические марсоходы.
На экранах планета была зелёной, немного голубой, местами белой - видимо там, где над поверхностью тянулись шлейфы облаков, то есть в том случае если бы нам Марсе вообще могли бы быть облака.
Объяснить происходящее не было никакой возможности, поэтому объяснять никто не стал. Эффект позеленения списали на оптическую иллюзию, вызванную то ли свойствами поляризованного стекла иллюминаторов, то ли какими-то странными искривлениями среды, наподобие тех, что на земле позволяют иногда видеть изображение или слышать звуки событий, отдалённых в пространстве и времени.
Было принято единогласное решение - делать вид, как будто ничего не происходит. Да и действительно, поводов для беспокойства не было: телеметрия совпадала с расчётной, курс корабля не показывал ни малейших отклонений, а то что в иллюминаторах можно разглядеть зелёный Марс, ну эка невидаль, мало ли какие фокусы может выкинуть космическое пространство.
Первым мореходам вообще мерещились кракены, морские драконы и летучие голландцы, но они же не паниковали, а сверялись с картами, смотрели на показания своих примитивных приборов и следовали проложенным курсом, несмотря на подстерегавшие их опасности, из которых, прямо скажем, морские драконы были далеко не самыми страшными, даже если бы существовали в действительности.
Матросы Санта-Марии, наверное, тоже видели в море щупальца кракенов или огни мёртвых кораблей, но беспокоило их ни это. Беспокоила их нехватка воды и пищи, цинга, воспоминания о доме и женщинах. А Кракен? Ну что Кракен - пусть себе плавает, эка невидаль.
Так что по сравнению с древними мореходами экипажу Альфы грех было жаловаться: вода и еда в наличии, воздух рециркулируется, биодобавки делают рацион более витаминизированным, чем питание фермера, держащего фруктовый сад. Даже женщины у них были - ведь летели они семьями - в первый полёт были отобраны две супружеские пары.
Но, не смотря на всё это, Марс в иллюминаторе был зелёным, что немного нервировало.
На орбите планеты ситуация ухудшилась многократно. Теперь зелень, облака и океаны марса не вызывали никаких сомнений - всё это было видно невооружённым глазом. А вот связи с землёй так и не появилось. Пакеты информации и структурных данных уходили гигабайтами, более того, автоматика фиксировала их получение на другом конце, а вот в обратную сторону не проходило ничего.
Когда кракен плавает где-то в море, о нём действительно можно не думать, но когда его щупальца угрожают сломать мачту даже жажда отходит на второй план.
- Что будем делать, Сем? - спросил капитан корабля, растерянно показывая бортинженеру данные зондов, - по массогабаритным параметрам это Марс, по геоданным тоже. Вот Эллада, но там море, вот Маринер, но там глубоководный залив.
Фред Джонсон, капитан корабля, растеряно тыкал пальцем в распечатку данных
- Теперь это сложно списать на иллюзию! - подытожил он.
- Я сам ничего не понимаю, - также растеряно отвечал Сем Тарли, бортинженер и по совместительству старпом, - но могу сказать одно: мы эти данные игнорировать не можем. Мы-то сядем по расчётной траектории, ведь наше место посадки на краю долины Маринер, как и автоматические модули вниз мы должны были спуститься сами - ну ты знаешь, Маринер плохо промерен и изучен, поэтому мы садимся на ровной площадке с северной стороны, как и жилые модули - но точка назначения, и следовательно то место куда будут сбрасываться аварийные запасные элементы системы жизнеобеспечения, судя по новым данным, находятся под водой, на глубине почти 10 километров, то есть сбросить груз возможности нет - это будут бессмысленные потери.
- Так и что нам делать? Что посоветует бортинженер? - поинтересовался капитан, озадаченно почёсывая затылок.
- Я предлагаю изменить траекторию сброса груза, ну а садиться будем как положено, - уверенно высказался старпом.
- Наверное, нам стоит устроить совещание. Позови-ка Линду и Джес, это решение, в конце-концов затрагивает общее будущее всех членов экспедиции, - подумав, сделал вывод капитан.
Сем покинул рубку, а капитан остался один на один со своими мыслями. В романах пишут, как люди в чрезвычайных ситуациях обдумывают происшествия за секунды, находят верный выход и героически преодолевают трудности. Но голова капитана была совершенно пуста.
Вместо выхода из ситуации он представлял, как держится за штурвал старинного галеона и в лицо ему летят солёные брызги. Вот он задумчиво подносит ко рту трубку и готовится сказать команде что-нибудь жизнеутверждающее... хотя какая трубка? Америка-то ещё не открыта! А чем они там закидывались без табака-то? Значит, он стоит на палубе не с трубкой, а с бутылкой рома и говорит ...
От размышлений его отвлекли вошедшие в кают-компанию старпом и женщины. Линда - жена старпома и нейробиолог, по совместительству хирург и врач экспедиции. Джессика - его любимая, ненаглядная Джессика - второй механик и инженер электронщик.
Роли и профессии были распределены довольно причудливо: каждая важная профессия должна быть дублирована, т.е. врача и инженера (а ничего важнее вдали от цивилизации и остальных людей быть не может) должно быть по два. Но есть одно "но", точнее даже два:
Хотя бы один врач не должен быть женщиной, ведь если что-то случилось с первым врачом-женщиной, то вторая женщина-врач роды у самой себя не примет, а уж тем более не сделает кесарево сечение, которое очень может понадобиться при возможной деградации тазовых мышц и костей в условиях низкой силы тяжести, которая на Марсе составляет всего 38% от земной.
Точно также двумя инженерами не могут быть мужчины - они по нуждам экспедиции, а затем колонии, должны будут постоянно отлучаться с основной базы, и пока их нет, кто-то должен управляться с оборудованием и устранять внезапные поломки.
Женщин же решено с базы не отпускать, что бы их генетический материал как можно меньше подвергался воздействию повышенной радиации. Это может звучать цинично, но половые клетки мужчин генерируются постоянно в течении жизни, и повреждение генома для них не слишком опасно - яйцеклетка не пропустит ущербный сперматозоит. А вот если повреждены яйцеклетки - сделать уже ничего нельзя, они заложены у женщин с рождения и новые в течении жизни не производятся, повреждение или гибель их - это потеря которую невозможно восполнить. Экспедиция должна была стать колонией, а в колонии должны были родиться дети - подвергать женщин опасности до рождения детей нельзя.
Поэтому профессии и распределились таким странным образом. Кроме того, постоянное профессиональное общение вне семейных пар должно было поддерживать семейные отношения - не давать партнёрам уставать друг от друга.
- Вы, наверное, все в курсе, - начал капитан, - что с нашим Марсом что-то ни так.
Он оглядел присутствующих суровым взглядом - этот взгляд он несколько часов репетировал перед зеркалом ещё на Земле, когда узнал, что именно ему выпала честь руководить экипажем Альфы, и вот этот суровый многозначительный взгляд, наконец, пригодился - экипаж соглашательски закивал.
- Так вот, - продолжил капитан, - мы можем сесть по заданной траектории, но не можем скинуть груз - он утонет.
Капитан указал рукой в сторону иллюминатора: зелёно-голубую планету на месте марса видели все, так что дальнейших пояснений не требовалось.
- А мы уже уверены, что это не иллюзия? - спросила Линда.
- Нет, - чётко ответил капитан, - не уверены, но игнорировать данные зондов мы не можем. То есть, уверенности нет, но всё-таки почти наверняка это не иллюзия. Поэтому у меня вопрос к моим инженерам...
Джесси и Сем напряглись
- ...сможем ли мы в ручном режиме изменить траекторию посадки груза? - закончил он вопросом.
- Наверное, да, - ответила Джессика.
Джессика была моложе Фреда на пару лет, они познакомились за два года до полёта. На симпозиуме, посвящённом вопросам колонизации Марса. Они оба были одержимы идеей покорения нового мира. Она тогда с жаром доказывала преимущество своей конструкции купола: этиленовых матрасов наполненных тяжёлой водой и скреплённых специально разработанным для этой цели составом. И, что характерно, победила тогда в конкурсе проектов. Именно её конструкцию они будут собирать после приземления.
Выгода проекта была в том, что полиэтилен синтезируется из местных материалов, точнее из марсианской атмосферы. Не искушённому марсоведу может показаться, что 0,7% от земного давления это почти вакуум, но в данном случае это не совсем верно. Дело в том, что для синтеза пластика, как, между прочим, и для дыхания растений, нужен только углекислый газ. А в замной атмосфере его ничтожно мало 0,03%, в то время как атмосфера марса состоит из него почти полностью. Так и получается, что несмотря на ничтожную плотность атмосферы на Марсе углекислого газа в ней в 15-20 раз больше чем на Земле.
Джессика с завидным упорством пробивала свой проект и он, наконец, был признан лучшим. Но Фреда привлекло в ней не это - привлекла её красота, в момент того выступления он смотрел на неё и даже не слышал, о чём она говорила, настолько она была прекрасна. Он просто не замечал ничего вокруг и готов был приложить все возможные усилия и всё своё обаяние для покорения этой вершины... но ничего этого не потребовалось, вершина покорилась Джонсону в первый же миг как встретились их глаза. С тех пор они не расставались.
Такое состояние в романах назвали бы любовью с первого взгляда, но на самом деле всё не так романтично: природу сильной взаимной привязанности раскрыли ещё в 2019 году (а такая привязанность должна была стать одним из главнейших условий для подбора пар колонизаторов). Тогда научная группа Йельского университета выявила зависимость между устойчивостью брака и GG-генотипом рецептора OXTR rs53576 воспринимающего окситоцин. На самом деле даже одного партнёра с GG-генотипом достаточно, что бы брак не распадался, но колонизаторам предстоит прожить вместе всю жизнь, найти другого партнёра шансов не будет. Они должны быть счастливы или хотя бы довольны браком до конца своих дней. Более того, их дети должны будут последовать их примеру, и дети их детей. Поэтому примесь других комбинаций генов рецепторов окситоцина была не допустима. Можно было не сомневаться, что их неземная любовь обязана своим существованием именно такой комбинации генов, и это действительно было так.
Линда и Сем могли бы рассказать похожу историю любви, но сейчас было не до того, через час команда собралась вновь, но не все вести были хорошими:
- Я рассчитала новую траекторию посадки груза, - доложила Джессика, - но есть проблема. Сем, расскажи, - она уступила слово бортинженеру.
- Мы не можем внести изменения в траекторию вручную, для этого придётся отключить весь посадочный модуль. То есть нам тогда и садиться придётся вручную, - подытожил Сем.
Капитан задумался, в принципе все они совершали тренировочные полёты и тренировались до тех пор, пока не садили модуль на симуляции успешно. Но симуляция это одно, максимум, что могло произойти - получишь незачёт и ещё неделю будешь торчать в тренировочном зале. А тут любая ошибка могла стоить жизни всего экипажа.
С другой стороны, "посадка в ручном режиме" было несколько преувеличенным высказыванием. Ручной режим заключался в расчёте новой траектории на бортовом компьютере введения его вручную в навигационный блок и ручной же контроль на каждом этапе траектории в режиме "включить-выключить".
- Мы сможем извлечь траекторию посадки, рассчитанную на Земле из посадочного модуля перед его отключением? - спросил он у Сема.
Сем открыл, было, рот для ответа, но Джессика его опередила:
- Конечно сможем, но даже если бы не смогли я бы спокойно пересчитала её сама, - она немного нахмурилась, пытаясь изобразить обиду за недоверие, но у неё ничего не вышло, и она весело рассмеялась разрядив обстановку. - Не переживай Фредди, мы с лёгкостью посадим это корыто.
- Тогда решено! - подытожил капитан. - Приступайте к пересчёту курса.
Экипаж повеселел и разошёлся по своим рабочим местам. Уже к вечеру по корабельному времени все приготовления были завершены. Посадка была назначена на завтра. И к обеду следующего дня посадочная капсула приземлилась на место, где экспедицию должны были ждать приготовленные роботами жилые модули.
В общем, неожиданностей не произошло, открыв дверь шлюза колонизаторы увидели всё то же голубое небо с бегущими по нему редкими облаками, а под ногами расстилалось бескрайнее зелёное поле. Хотя нет, край у него был, на горизонте, где, согласно земным геоданным, должен был начинаться разлом долины Маринер, неторопливо перекатывал свои волны седой океан.
Если это и была иллюзия, то очень убедительная. Её отлично дополняли показания датчиков, фиксировавших давление чуть выше земной атмосферы и содержание кислорода едва не доходящее до 25%.
Пожалуй, этого уже все ожидали, намного удивительнее было другое - купол жилого модуля, заботливо построенный предыдущими автоматическими миссиями, который возвышался в нескольких десятках метров от них в сторону моря.
- Господа, - проговорил капитан по внутренней связи скафандров, - мы не можем вести себя так, будто ничего не происходит, мы должны поставить эксперимент.
- Что ты предлагаешь? - с тревогой спросила Джессика.
- Ничего смертельно опасного, - постарался успокоить её Фред, - я приоткрою или даже сниму шлем скафандра, а Сем, - он кивнул в сторону старпома, - если все наши датчики и органы чувств всё-таки врут, закроет дверь шлюза и пустит воздух если я начну задыхаться.
Джессика набрала воздуха, что бы разразиться возражающей тирадой, но Фред продолжил, не дав ей начать фразы:
- Даже если снаружи вакуум, или настоящая марсианская атмосфера, что по уровню перепада давления почти одно и тоже, у меня будет не меньше семи секунд что бы захлопнуть шлем, а если вдруг я потеряю сознание, не успев этого сделать, Сем захлопнет шлюз и пустит воздух.
- Это опасно? - спросила Джессика, обращаясь, судя по повороту головы, к Линде.
Линда задумалась на несколько секунд, но потом выдала уверенный ответ:
- Опасно, но не смертельно, самое страшное что может случиться - миркоинсульт, от резкого перепада давления, но скорее всего просто кровь носом пойдёт, умереть он не успеет, - успокоила она Джессику.
- Сем, готов?! - спросил Фред.
- Так точно капитан! - бодро отрапортовал Сем и замер, занеся руку над кнопкой герметизации шлюза.
Капитану захотелось набрать в грудь побольше воздуха, как перед прыжком в воду, но как раз этого и нельзя было делать - если с наружи вакуум, то чем быстрее будет падать давление внутри тела, тем меньше будут повреждения. Преодолевая внутреннее сопротивление, он приоткрыл шлем и услышал лёгкое шипение воздуха, но это был не воздух уходящий из скафандра, а наоборот, проникающий внутрь благоухающий морской бриз.
От перепада давления заложило уши. Капитан открыл рот и сделала небольшой судорожный вдох, как в наушниках раздал голос Сема:
- Ну как?
Ответить капитан не мог, всё-таки необходимо было справиться с разницей в давлении, но свободной рукой он указал в сторону экипажа и поднял вверх большой палец. Не закрывая рта, он сделал ещё несколько вздохов, каждый раз увеличивая их глубину, и, наконец, снял шлем и вдохнул полной грудью.
Воздух был слегка кисловат и отдавал морской солью. Такой же аромат он чувствовал в детстве, когда они с маленькой сестрой, отцом и матерью на машине возвращались в свой родной приморский городок из путешествия - стоило перевалить горный хребет, как воздух наполнялся едва уловимым ароматом соли и морских водорослей, хотя до моря оставалось ещё больше сотни километров. В такие моменты он каждый раз думал - вот мы и дома! И душа наполнялась покоем и умиротворением.
На душе вдруг стало хорошо и спокойно: нет никакого Марса, а ему с любимой женой и добрыми друзьями предстоит прожить всю жизнь в этом новом благословенном краю, родить и вырастить детей, которые унаследуют этот мир.
- Всё отлично, - проговорил он, поднеся к лицу шлем с встроенным микрофоном, - воздух пригоден для дыхания. Я не знаю где мы, ребята, но могу сказать с уверенностью - жить мы тут будем долго и счастливо.
Остальные члены экипажа с осторожностью снимали шлемы и втягивали ртами морской воздух. Они осторожно спустились на землю из посадочного модуля, а потом они с Джессикой переглянулись, схватились за руки и смеясь как дети побежали в сторону к куполам жилых модулей.
Вечером все они довольные и уставшие развались на странных зелёных мхах, заменяющих на этой планете траву, жарили на костре консервированные овощи и сосиски и были счастливы, как дети, у которых начались долгожданные каникулы.
- Так где же мы оказались? - спросил капитан у своих технических специалистов, - Джесси, Сем, что это за место? И почему тут наши жилые модули и оборудование для колонии, если мы вовсе не на Марсе?
- Самое смешное, - отвечал Сем, с наслаждением уплетая жаренную сосиску, - что мы на Марсе. Сила тяжести 38% от земной, угловая скорость Солнца расчётная, т.е. сутки тут 24 часа 40 минут; год, если нас не обманывают приборы, будет длиться примерно 668 с половиной местных дня. Судя по угловому размеру светила, мы находимся от него на расстоянии примерно полторы астрономические единицы. Да и само светило без сомнения Солнце, и сила тяжести и спектральный класс и размеры полностью совпадают. А вон те яркие звёздочки на небе - Сем указал на западную часть небосвода, - без сомнения Фобос и Деймос. Ну в общем это Марс - тут никаких сомнений нет. - уверенно произнёс он и снова вгрызся зубами в тёплую мякоть.
- Я тебе больше скажу, - продолжила за него Джессика, - мы поснимали данные со спутников и во-о-о-он там, - она указала пальцем направление, - скоро взойдёт самая яркая звезда на этом небе - Земля, но она абсолютно мертва.
Джессика была сиротой, и наверное эта тема никак её не тревожила, но Джонсон поперхнулся колой и уставился на неё испуганным взглядом, у него на Земле остались родители и сестра.
Но Джессика засмеялась, кинулась ему на шею и продолжила, улыбаясь и глядя ему в глаза:
- Не переживай, дурачок, - она погладила его по волосам, - Земля всегда была мертва, это безжизненная каменистая пустыня находится к Солнцу слишком близко что бы на ней могла быть жизнь, там всё выжжено солнечной радиацией, атмосферы практически нет, а то что есть непригодно для дыхания.
- Но как такое возможно? - потрясённо спросил Джонсон.
Тут инициативу в разговоре перехватил Сем:
- Помнишь, мы как-то читали с тобой забавную статью Масафуми Ногучи. Ну, где группа университета Тохоку, под его руководством измеряла сроки жизни звёзд и газовых потоков и неожиданно пришла к выводу, то есть все данные об этом говорили, что галактика Млечный Путь, давным-давно мертва?
Об этом любопытном парадоксе все забыли, а зря. Выходит так, что с Земли всё окружающее космическое пространство кажется мёртвым, по какой причине? Кто знает, какой-то парадокс информационного поля, может когда-нибудь в этом разберутся. Но Земля-то при этом жива! Вот мне ещё с тех пор было интересно: а что если смотреть с того места, которое с Земли кажется мёртвым, на саму Землю - может с того конца наоборот, Земля выглядит необитаемой? Это было бы весьма изящное решение парадокса Ферми - космос полон жизни, но какие-то радиооптические искажения не дают нам видеть её в реальном времени, т.е. время течёт нормально, это доказывают стоящие тут жилые модули, а вот наблюдать мы можем только процессы очень далёкого будущего!
- Но самое главное, мы обеспечены на всю жизнь! - вставила Линда на правах биолога. - Почва пригодна для растений, а у нас есть семена множества культур, лабораторных морских свинок мы сможем выращивать на мясо, кроме того у нас есть генетические материалы рыб и моллюсков. Земля снабдила нас всем необходимым, а может и ещё снабдит, пока не отчается получить обратную связь. Расслабьтесь, мы можем даже вырастить табак, и уж точно можем получить сколько угодно спиртного! - она тоже засмеялась и прижалась к Сему, обнимая его испачканными в жиру руками.
И Джонсон расслабился, он погрузился в нежные объятья любимой женщины и забылся сладким сном абсолютно счастливого человека.