Заклинский Анатолий Владимирович : другие произведения.

Ветеран

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Когда исход войны с леврорнодивами уже был предрешён, в дело вступил новый игрок, до этого остававшийся в тени и представляющий серьёзную угрозу. Сможет ли Земная Империя выдержать новый виток боевых действий?

ВЕТЕРАН

Глава первая

Следи за огоньком

   Виталий привалился к стене и замер в ожидании щелчка. Сервомоторы, приводившие в действие зарядные механизмы, заставляли оружие в его руках вибрировать, однако справлялись со своей задачей быстро и качественно.
   - Готов! - сказал Зарубин, и, быстро выскочив из укрытия, нацелился на мишень и нажал спуск.
   Блестящая металлическая болванка прошла насквозь через световое пятно примерно полметра в диаметре и звякнула о стену позади него. Виталий снова засел и снова принялся дожидаться щелчка. Сбоку снова донеслось звяканье металла о бетон учебного зала - бойцы из его пятёрки воспользовались тем, что условный противник отвлёкся на выпад Зарубина и тут же атаковали огонёк, который всем уже прилично надоел за это время. Он был вёртким и противным. Ему практически не требовалось время, чтобы сменить направление движения или ускориться. Дроны беляков - одна из кличек нового врага - заметно уступали учебному огоньку в плане маневренности, но поправок на это никто не делал. Тяжело в учении - легко в бою. Если способен быстро прицелиться, выстрелить и попасть в эту белую светящуюся пакость, то дрон от тебя точно не уйдёт.
   Оружие, которое он держал в руках, было очень похоже на мощный гранатомёт, который при обороне Ориума использовали бойцы гарнизона, работавшие двойками. Эта версия была уменьшена для того, чтобы с ней мог управиться один человек, и всё равно она была гораздо тяжелее почти всего оружия, находившегося в арсенале Солдат Доминиона. Уступал ему, разве что, тяжёлый дезинтегратор, но тактика его применения была совершенно иной. Он предназначался для поражения крупных и относительно малоподвижных целей, а бой с дронами был очень маневренным.
   Внешние сходства, однако, не отменяли качественно другое устройство этого оружия. То, что Виталий сейчас держал в руках, называлось "Унифицированный Экспериментальный Образец N 9". Это была сублимация множества экспериментальных и конструкторских работ, проведённых в кратчайшие сроки. Дезинтеграционную гранату требовалось уменьшить настолько, насколько это вообще можно было сделать. Задача была сложной, пессимистам казавшейся даже невыполнимой, и, тем не менее, это было сделано. Со всех научных учреждений, находящихся, порой в самых отдалённых уголках пространства, подконтрольного Империи, были собраны воедино данные обо всех прогрессивных материалах. Затем они были обработаны и специалисты основной группы смогли произвести соответствующие действия.
   Уменьшить боевую часть гранаты удалось очень ненамного, а вот с оболочкой предстояло поработать гораздо основательнее. Новый материал должен был быть не просто стойким к ударам и вибрации. Он должен был проявлять свои свойства даже будучи достаточно тонким, и это было достигнуто. Новая граната в диаметре была чуть меньше пятидесяти миллиметров - подлинный прорыв для снаряда с дезинтеграционной боевой частью.
   Новые боеприпасы, правда, в силу высокой технологической сложности производства и необходимости проведения окончательных испытаний, в войска пока не поступили, но оружие, их использующее, ограниченными партиями уже было доставлено в расположение передовых частей. Бойцам, которые лицом встретят врага, нужно было раньше всех остальных получить навыки использования, чем и занимался Виталий в составе пятёрки бойцов. Вместо гранат экспериментальное оружие пока стреляло стальными болванками, имитировавшими размер и массу настоящего боеприпаса, но для обучения, тем более в условиях закрытого полигона станции, этого было более, чем достаточно.
   После доведённых до совершенства автоматов, карабинов и прочих видов оружия, имевшихся в распоряжении Солдат Доминиона, этот гранатомёт казался грубым, тяжёлым и очень неудобным, но это, как и ожидал Виталий, ощущалось лишь в самом начале. У всех бойцов уже в первые дни начал появляться навык использования. Перезарядка короба с гранатами выполнялась всё быстрее, как и наведение на цель, а выстрелы становились точнее.
   Появились даже некоторые традиции. Сам гранатомёт имел две ручки и нормально стрелять из него можно было только держась за обе. Но самым шиком считалось, когда боец может выстрелить, да ещё попасть, используя при этом только одну руку. Этот негласный навык отрабатывался отдельно - во-первых, это было отличное упражнение для развития силы рук, ну а во-вторых, кто знает, как может повернуться боевая обстановка? Хоть все и надеялись на лучшее, никто не исключал возможность потери руки в бою.
   Солдаты получили новое оружие, но вот новой серьёзной брони, способной защитить их от атаки излучателя дронов у них по-прежнему не было. Шли слухи, что работы уже ведутся, и при том очень интенсивно. Не мудрствуя лукаво, за основу была взята броня самих дронов, а также того, кто ими распоряжался. Однако в армии все были реалистами - чтобы сделать такую защиту от и до, нужно время, которого сейчас нет. В любую минуту передовые группировки могли подвергнуться нападению, и то, что этого не происходило, для всех было серьёзнейшей загадкой и только усиливало напряжение, царившее в действующей армии.
   Так что, защитой солдата по-прежнему оставались в первую очередь тактика и личная проворность. Именно их сейчас и отрабатывали Виталий, Леонид и трое новых бойцов, прибывших прямиком из учебки. Зарубину дали звание сержанта, и теперь у него в подчинении была своя пятёрка, а Гусев командовал четырьмя новичками. Взаимодействие нескольких пятёрок тоже предстояло отработать, и Виталий ожидал соответствующих заданий. Пока же нужно было выжать весь сок из вновь прибывших, чтобы на них можно было положиться так же уверенно, как на видавшего виды Леонида.
   Глядя на них, Виталий смеялся, в первую очередь над собой. Сам он после окончания обучения представлял себя готовым и сильным бойцом, и вот теперь, видя действия пополнения, понимал, что это далеко не так. Хотя и обучение они прошли, и финальный экзамен сдали, и ранг соответствующий получили, но отличия были разительными. Больше какого-то мальчишества в действиях, что неудивительно - они лишь в теории знали, что случись им попасть под заряд, выпущенный дроном, им уготована, скорее всего, смерть, а для того, чтобы двигаться правильнее, нужно было это представлять отчётливо, как те, кому удалось остаться в живых при обороне Ориума.
   - Зотов, слева! - сказал Виталий, успев скрыться за бетонным укрытием.
   По-хорошему, нужно было сделать выстрел, раз была такая возможность, но сервомоторы внутри оружия продолжали шуметь. Тонкий белый луч, выпущенный огоньком, достал новичка, не успевшего спрятаться. Пятёрка, условно ставшая четвёркой, вынуждена была отступить. Учитывая, что численный перевес противника изначально закладывался в упражнение, теперь им пришлось очень потесниться. Огонёк же в случае успешного попадания в него, ненадолго отходил назад, а потом возвращался снова - имитация прихода подкрепления.
   Противниками Солдат Доминиона были особые проекторы, расположенные по верхним углам полигона. Они создавали быстродвижущиеся светляки, на которые нужно было ориентироваться бойцам. Подобные методы и раньше применялись для тактических тренировок, а сейчас просто потребовалось изменить программу, чтобы поведение огоньков было похоже на манеры ведения боя вражеских дронов.
   Очередная болванка пронзила световой круг, а Виталий едва успел скрыться за углом. Лучу не хватило всего одного шага. Второго светляка, сделавшего этот почти удачный выстрел, тут же подстрелил Леонид, заодно отвлекая неожиданно возникшего врага и давая тем самым Виталию возможность перезарядиться. В принципе, бой, где не участвует вся пятёрка, можно было начинать заново, но Виталий хотел проработать все аспекты. В частности, работу неполным составом, ну а если брать более мелкие навыки, то у него скоро была смена короба, и он хотел выполнить её в боевых условиях. Они уже проводили целые часы за разборкой и сборкой оружия, но боевые условия всегда вносили свои коррективы, тем более, что коробка с гранатами, следуя тенденции основного оружия, была тяжелее всех остальных магазинов, проигрывая в массе только батареям среднего и тяжёлого дезинтегратора.
   Виталий снова ловко перебежал от одной бетонной колонны к другой и привалился к ней спиной. Сервомоторы молчали, и он ожидал, пока кто-то скажет, где дрон.
   - Заруба, слева от тебя, - сказал Леонид.
   - Принято.
   Виталий вынырнул из-за колонны, готовый в любой момент перекатиться дальше, за долю секунды прицелился и нажал на спуск. Если считать, что этот огонёк был настоящим дроном, то дезинтеграционная граната влетела бы ему в бок, и выстрел этот, скорее всего, был бы для него смертельным. Но, поскольку тренировка была намеренно усложнена, Виталию в любом случае требовалось срочно перекатиться и скрыться за лежащим бетонным блоком. Свет условного излучателя снова его не достал, а огонь поддержки отвлёк светляка от Зарубина.
   Прогресс во всём был налицо. Многочасовые тренировки, такие утомительные особенно в первое время, приносили свои плоды. Раньше пятёрка становилась четвёркой гораздо раньше. После этого процесс гибели маленького отряда проходил и вовсе быстро. Лишённые достаточного тактического простора бойцы, уже не могли одновременно отвлечь и атаковать вражескую машину.
   Однако теперь, даже став четвёркой, отряд не обязательно превращался в тройку уже в первые минуты. На этот раз заход даже пришлось остановить, потому что он затянулся, а ведь нужно было примерно в равной степени постараться обучить каждого из бойцов.
   После очередной тренировки с обнимку с тяжёлым экспериментальным образцом, все прочие предметы становились невесомыми. Виталий не ощущал куска мыла, которым намыливался в душе и как будто не прикладывал никаких усилий, для того, чтобы подать вверх рычажок, открывавший воду.
   Тело его стало крепким и упругим. Тёплая вода, лившаяся сверху, расслабляла мышцы, но они всё равно, подобно пружине, были готовы снова напрячься и дать результат.
   - Сержант, - обратились к нему сбоку, - можно мне будет уйти до ужина?
   - Нет, - не оборачиваясь на говорившего, сухо ответил Виталий, - я за тебя, Маслов, за две недели больше замечаний получил, чем за всю предыдущую службу.
   - Но я не виноват, так получилось, что тогда меня Серебряный увидел.
   - Маслов, - устало сказал Виталий, намыливая волосы, - мне всё равно, случайно или не случайно. Радуйся, что он тебя за нарушением устава не застукал. Я бы покрывать не стал.
   - Но мы же сегодня хорошо отработали. Это Зотов постоянно вылетал, а я всего два раза.
   - Как тебя, такого нытика, вообще сюда взяли? - недовольно спросил Зотов.
   Этот новичок, пожалуй, нравился Виталию больше остальных. У него не всё получалось сразу и хорошо, но общие принципы Солдата Доминиона, которые не прописаны в уставах, он понимал лучше остальных. Да, огоньки доставали его чаще всех остальных, но и у него был прогресс благодаря покладистости и трудолюбию. Крепкий и рослый от природы, он производил впечатление деревенского юноши, не слишком обременённого умом, но на деле это, разумеется, было не так. Правда, ум этот работал не всегда быстро, зато надёжно.
   В отличие от него живчик Маслов уже с первых дней легко справлялся с задачей уклонения от условных белых лучей. Правда, точность его стрельбы оставляла желать много лучшего, но в бою, пожалуй, с ролью отвлечения дронов он бы справлялся. Он познакомился с девушкой из числа работниц информационных центров, и регулярно отпрашивался для того, чтобы с ней увидеться. Виталий, помня себя на примерно таком же месте, поначалу отпускал его. Но, в отличие от Зарубина, Маслов как нарочно вечно попадался на глаза кому-то из офицеров, и потом им интересовались, а сержанту делали замечание. То ли впечатление он производил такое, то ли ему действительно не везло, но получать слишком много замечаний Виталий, как старший, не хотел.
   - Тебе самому кто с экзаменами помог? - усмехнулся Маслов.
   - Отставить! - гаркнул Зарубин, высунув голову из-под душа и посмотрев на новичков, - я-то сегодня ещё сотню раз легко отожмусь, а вы?
   Зотов сразу замолчал и сделал вид, что ничего и не было, отвернулся к струям воды, и тут же начал намыливать лицо, а Маслов ещё скорчил гримасу.
   - Так что так вот, Гриша, - сказал Виталий, - меня самого из-за замечаний никуда не отпускают, а значит, и вы ходить не будете. Вот когда майор мне лично руку пожмёт и поблагодарит за отличное обучение отряда, тогда отпущу. А пока я только выслушиваю предложения о том, что по ночам полигон пустует, и раз у нас столько сил, то лучше пустить их в дело. Понял меня?
   - Так точно.
   Про себя Виталий думал, что им бы бок о бок пройти пару настоящих боёв, не осталось бы времени на спесь и прочие препирательства, а главное - желания хоть как-то портить отношения с боевым товарищем. В конце концов, от него может зависеть то, выживешь ты или нет. И не то чтобы кто-то намеренно оставит своего сослуживца умирать, нет. Просто, как Виталий правильно считал, что в первую очередь из-за этого своих товарищей нужно уважать.
   - Можно хотя бы до связи отлучиться, чтобы сказать ей?
   - Можно. Вместе пойдём. Один косяк с твоей стороны, и твоей подружке придётся взламывать свою родную систему, чтобы хотя бы упоминание о тебе увидеть. Это ясно?
   - Так точно.
   Виталий сделал воду немного холоднее и, окатившись, передвинул рычажок в закрытое положение и направился на выход. Сам он тоже не видел Лену вот уже неделю. Всё его время занимала подготовка, да и у неё был сложный период. Если высадка не состоится в ближайшую неделю, то Лена будет в ней участвовать уже как полноправный медик, но до этого звания ещё нужно было добраться через несколько экзаменов.
   - Маслов со мной, остальные в блок. Ужин уже скоро, - сказал Виталий, когда они вышли из душевой раздевалки.
   Пункт связи был близко. Это, учитывая, что до ужина оставалось всего полчаса, было очень хорошо. Виталий убедился, что один из пунктов пустует и указал на него рядовому.
   - Десять минут.
   - Есть, - с небольшим оттенком благодарности ответил Маслов.
   Сам Виталий прошёл в соседнюю кабинку и быстро активировал компьютер. По его расчётам Лена как раз сейчас должна быть свободна. Практика должна была закончиться, а рабочая смена ещё не началась.
   - Да, - она ответила с видео и приятно улыбнулась.
   - Привет. Как ты?
   - Хорошо. А ты?
   - Да и я неплохо. Замотался, правда, немного. Как у тебя подготовка?
   - Хорошо. Если сегодня удастся, я попробую получить одну оценку досрочно.
   - Да? Это здорово!
   - Если кураторша заглянет. Она обещала.
   - Ну, ни пуха тебе, ни пера.
   - К чёрту! - улыбнулась Лена, - а у тебя как?
   - Готовимся. Сейчас ужин, а потом будем ждать указаний. Не помню уже, когда мы после ужина в блоке сидели дольше пятнадцати минут.
   - А про высадку ничего не слышно? Куда, как?
   - Ничего, - покачал головой Виталий, - кто же нам скажет? Хотя, может, сегодня. Нам капитан давно обещает лекцию о новом враге, но всё как-то мимо.
   - У нас тоже говорят, что старший медик всех соберёт, они новые программы сейчас разрабатывают для хирургов, но тоже ничего пока.
   - Ты мне сразу скажи, если что.
   - Хорошо. Может, сегодня ночью кураторша чего и скажет.
   - Я так соскучился, - улыбнулся Виталий.
   - И я.
   - Надеюсь, что хоть на этой неделе получится увидеться. Хоть ненадолго на смотровой.
   - Да я уже жду выходных. У нас обещают прямо дать нам свободный день или два. Раненых-то нет уже почти.
   - А там может и я улизну на часок другой. Хорошо хоть, есть, кого старшим оставить с этими балбесами, а то совсем ничего не понимают.
   - Эти балбесы тебя только на год младше, - улыбнулась Лена.
   - И всё равно. Нас, вроде как, одному и тому же учили, но у меня косяков было меньше.
   - Теперь от тебя зависит, сколько их будет.
   - Знаю, знаю, - улыбнулся Виталий, - разберёмся. Куда-то мы не туда ушли, а то времени поговорить и так мало.
   - Да. Мне уже надо собираться.
   - Да. Стоило стать офицером, чтобы хотя бы жить в одной комнате.
   - А об этом пока ничего?
   - Нет. Глухо. Обычно после высадки, а не перед ней такие разговоры. Так что ладно. Будет у нас ещё своя комната. Не здесь, так потом.
   - Да. Как-то странно. Вроде мы рядом, а увидеться не можем.
   - Ладно, войну закончим, и будет всё хорошо. А сейчас и правда, иди, а то вдруг, опоздаешь, ещё экзамен не дадут сдать.
   - Хорошо, - Лена улыбнулась, - люблю тебя.
   - Люблю тебя, - ответил Виталий.
   Он завершил сеанс связи и вышел в коридор. Маслов уже стоял около двери блока и ждал его. Такое его поведение показало, что всё не так уж мрачно, как думал новоиспечённый сержант, и они вместе направились в свой жилой блок.
   Подготовка к скорым решительным действиям ощущалась сейчас даже в качественно изменившемся рационе. Доля обычной питательной каши снизилась, уступив место синтетическим аналогам традиционных блюд. Разумеется, всё было подобрано так, чтобы обеспечить людей, нагрузки которых возросли, энергией и всеми необходимыми веществами, и при этом еда должна была быть вкусной. Стандартные питательные батончики ещё вернутся после высадки и начала боевых действий, а пока нужно было дать отдохнуть людям хотя бы от них.
   Вот и сейчас на ужин была приличных размеров порция синтетического картофельного пюре и соразмерным куском синтетического же мяса. Последнее можно было опознать легко - все четыре куска, лежащие на одном столе, были абсолютно одинаковыми. Что касалось вкусовых качеств, то не знай Виталий искусственную природу этих продуктов, он бы не смог отличить их от настоящих. То же самое касалось и хлеба, но с ним всё было проще изначально - его пекли здесь же, только не из настоящей муки, а из синтетической, так что готовый продукт почти ничем не отличался от оригинала.
   В столовой все сидели не в соответствии с распределением по пятёркам. За столом с Виталием и Леонидом сидели Гусев и Зотов, а Маслов и Александров, третий новичок из пятёрки Виталия сидели за столом со своими товарищами по учебке.
   - Слышал главную новость? - спросил Гусев, обращаясь к Виталию.
   - Нет. Какую?
   - Говорят, сюда пришлют ещё несколько отрядов и даже папу вместе с ними.
   - Ого, - не на шутку удивился Виталий.
   Папой в среде Солдат Доминиона называли генерала. В этом подразделении генералов было очень мало, и появление даже одного из них означало, что их роль в общем деле значительно возрастает. Возможно, речь пойдёт даже о самостоятельных операциях, конечно, в рамках общей доктрины, но всё же.
   - Да, - покивал Гусев, - видать, и правда что-то заварится нехилое.
   - Посмотрим. Не слышно там, когда и что насчёт этих белых кто-нибудь скажет?
   - Поговаривают, что даже сегодня.
   - Да?
   - Нам кэп уже объявил, чтобы в общий зал к семи. А вам?
   - А нам ничего.
   - Значит, не успел. Будет повод заглянуть к вам после ужина, так что смотри, сильно не расслабляйтесь.
   - Да мы стараемся.
   - Мне и ребята из других пятёрок уже говорили, что их позвали. Раньше после ужина кого куда, а в этот раз всех в один зал.
   - Ну, значит, точно расскажут, - улыбнулся Зарубин.
   - Я надеюсь, что та тварь, что ты захватил, раскололась, - вставил Леонид, - и мы хотя бы точно будем знать, куда и на кого прём.
   - Будем-будем, - спокойно ответил Виталий, отсекая Вилкой немного мяса от большого куска, - так или иначе.
   - А это правда ты его захватил? - спросил Зотов, восторженно и удивлённо.
   - Да, - выдохнув, и коротко посмотрев на Леонида, ответил Виталий.
   Меньше всего ему хотелось отвечать на кучу вопросов, касающихся инопланетянина и обороны Ориума. К счастью, не требовалось обязательно носить все полученные награды, и поэтому можно было ничего никому не объяснять, хотя слухи уже ходили. К счастью, у Зотова это был лишь небольшой порыв, которому он поддался. В основном он был человеком ненавязчивым и не то чтобы совсем молчуном, но без лишней надобности слов старался не произносить. Вот и сейчас он восхищённо покачал головой и вернулся к поглощению ужина.
   Вообще, час между шестью и семью по бортовому времени всегда был самым лучшим. Можно было немного расслабиться после основной дневной нагрузки, утолить нешуточный голод, возникший за это время, немного передохнуть и, если ничего заранее не было приказано, то в этот час не возбранялось даже прилечь в своём блоке. Спать, правда, было нельзя. Именно в связи с этим час, следующий за часом расслабления, был часом напряжения, даже если ровно в семь отряду не было указано быть в конкретном месте. В блок мог нагрянуть кто-то из младших офицеров и отметить пожелавших поспать или полежать дольше положенного, а также тех, кто не убрал за собой спальное место. В этом плане новички Виталия немного удивляли. Вроде бы и в учебке за это были очень строгие по тамошним меркам наказания, и они уже должны были всё выполнять автоматически, и всё равно в первые дни после их прибытия не обошлось без замечаний. Однако Виталий, используя былые методы внеплановых тренировок, быстро навёл порядок в своей пятёрке, одновременно подтянув физическую форму бойцов, немного расслабившихся за время пребывания на перевалочных пунктах. Учитывая тяжесть, с которой им по началу это давалось, Виталий бы сказал, что они закончили первичное обучение в не совсем удачный момент.
   - А у нас говорили, что мы ждём только дивизион роботов, - сказал Зотов, как будто хотел произвести впечатление этой новостью.
   - У нас это где? - заинтересованно спросил Гусев.
   - Вроде как один лейтенант проговорился.
   - Ну, - разочарованно протянул Виталий, - это всё ерунда. Он же не тебе проговорился.
   - Но если будут роботы, это очень хорошо, - сказал Леонид, - иди за ним и всё.
   - Не скажи, - возразил Гусев, - помнишь, как на зеркале навозились с ними.
   - Ну, это потому что нельзя было жахнуть по-настоящему, - парировал Соломин, - а так вообще не должно быть проблем. Я тебе могу так же сказать, что мы и с роботами левиков натрахались прилично.
   - Что есть, то есть, - согласился Гусев.
   - Если в ближайшие дни скажут отрабатывать сопровождение - то точно будут роботы, а пока нечего загадывать, - спокойно сказал Виталий, отхлебнув чая.
   - Уж эти дронов пощёлкают, как орешки, - сказал Леонид.
   - Не сглазь! - строго сказал Гусев.
  

Глава вторая

Космический феодализм

   Этим вечером Виталий вспоминал времена начала своей службы, когда после дневных тренировок их собирали для чтения лекций. Он вспомнил, насколько сильно тогда ему хотелось спать, и улыбнулся. Сейчас это желание тоже присутствовало, но было не таким сильным и легко контролировалось. Если бы ему приказали спать, он бы с радостью занял своё спальное место в жилом блоке, а если бы сейчас загремела тревога, он бы без особого огорчения бегом направился в оружейную, чтобы снарядиться для высадки.
   Тем забавнее ему было смотреть на новичков. Сразу было видно, кто прибыл сюда прямиком из учебки, а кто уже успел повоевать с леврорнодивами, сейчас стремительно уходившими в космическое небытие. О них давно ничего не было слышно, кроме как где-то неделю назад кто-то упомянул, что Имперская Армия, продвигавшаяся предположительно вглубь их территорий, наткнулась на несколько неосвоенных миров подряд. Их временно решено было оставить, так как существовала угроза атаки извне, и вернуться к их освоению уже после войны.
   Рассеивал всеобщее неведение окружающей обстановки капитан Серебряков, один из офицеров, управлявших местной группировкой Солдат Доминиона. Своей придирчивостью ко всему и слежкой за неуклонным исполнением устава он напоминал Виталию инструктора. Он был вездесущим и всевидящим, в отличие от Валова, который в то время, когда не шли бои, был чем-то эфемерным. Хотя, наверное, если бы до него дошла информация о том, что кто-то грубо нарушил устав, наказание всё равно последовало бы незамедлительно.
   Впрочем, по виду Серебрякова нельзя было сказать, что он настолько строг, суров и непреклонен. Он имел мягкие черты лица и добрые глаза, в которых сходу нельзя было заметить хитринку, и в этом-то крылась главная опасность, особенно для новичков, ещё не до конца понявших все тонкости взаимодействия с офицерами. Доверие к рядовому составу было высоким, и некоторые считали, что это позволяет им определённые вольности, но в следующий момент, когда кто-то просто не очень ровно разгладил одеяло на своём спальном месте, из ниоткуда появлялся Серебряков и провинившийся тут же получал небольшую тренировку, а сержант - замечание.
   Вот и сейчас одно его присутствие заставляло всех молчать. Всем так или иначе хотелось жить хоть и военной, но стабильной жизнью - не получать замечания, из-за которых не пустят в увольнение даже для короткой связи с родными, а тренировки выполнять только в стандартном объёме, предусмотренном общей программой подготовки. Наверное, майор Кравцов, командовавший сейчас всей группировкой из ста человек, расквартированных здесь, именно поэтому выбрал Серебрякова. Информация, изложенная им, быстрее дойдёт до сознания бойцов. И хотя она станет доступной в информационных блоках, к которым можно будет обратиться при желании, лучше, когда всё запоминается и усваивается с первого раза.
   Виталий и его бойцы сели в самом конце зала. Не то, чтобы их могли наказать даже за слишком вольную посадку, но лучше было быть подальше от офицерских глаз, особенно при наличии рядового Маслова, который просто притягивал неприятности. Голос самого капитана на этих местах было слышно плохо, и возникал диссонанс, потому что сам говоривший стоял где-то впереди, а его речь была слышна из динамиков, находившихся справа и сзади. Однако с этим можно было примириться, тем более, что информация обещала быть интересной.
   - В общем, я не преподаватель, - начал он без предупреждения, но оно не требовалось, поскольку все и так молчали, - да и по бумажке читать не хочу. Так что, я буду рассказывать, а вы, если что, спрашивайте, только попрошу не перебивать. Это ясно?
   - Так точно, - ответил кто-то в первом ряду.
   - Итак. В этот раз, как впрочем, и всегда, мы встретили очень необычного противника. Как говорят учёные, самое удобное произношение названия их вида на наш манер - отаион. Этот вид очень развит технологически, промышленно и научно. Но есть одна особенность - по словам задержанного при обороне Ориума представителя этого вида, их очень немного. Предвидя ваши вопросы, скажу, что речь идёт даже не о тысячах, а в лучшем случае о сотнях, а то и того меньше. Есть вероятность, конечно, что этот товарищ нас обманул, так что продвигаться вглубь мы будем осторожно. Оборона Ориума подтверждает его слова, потому что он там был один. Однако то, что он применял против нас, показывает, насколько они развиты. Не непобедимы, конечно, но хорошо развиты, из-за чего их маленькая численность не выглядит недостатком. Действия их машин достаточно шаблонны, и это пока единственный плюс, как вы понимаете, очень несущественный, потому что программу всегда можно изменить.
   - А можно вопрос? - спросил кто-то из первых рядов.
   - Можно, Скрипов, - капитан хоть и строго, но с готовностью посмотрел на рядового, вставшего, чтобы задать вопрос.
   - А как они размножаются, если их так мало?
   - Кто о чём, - разочарованно покачав головой, заметил Серебряков.
   По залу прокатилась череда сдержанных, но слышных смешков.
   - Этот вопрос ещё до конца не изучен, - отвечал тем временем капитан, - как говорят учёные, язык инопланетян крайне сложен из-за того, что в среднем они имеют гораздо более развитый интеллект, чем мы. Ну а вторая причина в том, что у них и у нас очень разные понятия. Всё, что относится к размножению у нас, неприменимо для них. В этом отношении я могу сказать только грубо, как нам, отмахиваясь, говорят учёные.
   Он остановился, повернулся, и сложил кончики пальцев.
   - Каждый из них может произвести потомка. Такого понятия, как пол, у них не существует. Понимаете теперь, в чём некоторая сложность объяснений? А уже биологические параметры появления у них потомства я не могу объяснить. Они очень сложны, да и не нужны нам в принципе. Скажу лишь, что вероятность появления нового отаиона очень мала. Как сказал наш новый знакомый из их числа, это огромное событие. Появившийся потомок сразу получает в пользование мир, имущество и штат рабов - небезызвестных нам левиков. Они там, кстати, что-то вроде низшего сословия. Осваивают миры, продвигаются, а потом появляется наместник и командует ими. К слову, строй самих отаионов очень похож на феодальный. Разве что ступеней очень мало. Есть центр, где вокруг самого главного - что-то вроде короля, сосредоточена энная группа самых приближенных, а есть что-то вроде окраин, где живут собственные наместники. Во владении каждого находится одна система. Все системы имеют в себе обитаемый мир - переформированный под физиологию отаионов. Технологии им позволяют. Структура децентрализованная, что в данном случае для нас большой плюс. Сосед не обязательно вступится за соседа, и только поэтому к нам после Ориума никто не прилетел. Мы, по словам наших стратегов, даже могли бы спустить это дело на тормозах с некоторой вероятностью, но если завтра левики сами нападут на нас, никто за это ответственности не понесёт. Мы дадим отпор, а потом может явиться некто и устроить нам новый Ориум, чего допускать никак нельзя. Стратегическая инициатива должна быть за нами.
   - Выходит, мы просто будем на них нападать? - спросил кто-то из первого ряда, - с нами же воевал только один.
   - Клёнов, твоих преподавателей в школе не привлекали за излишний либерализм? - лицо его стало строгим, что в дополнение к тому, что рядовой задал вопрос без спроса, сулило замечание.
   - Никак нет, - ответил Клёнов, вытянувшись по стойке смирно.
   - Ладно, садись, - не сбавляя, тем не менее, строгости, сказал капитан.
   Рядовой сел, и Виталий, даже несмотря на то, что находился от него далеко, ощутил его облегчение. Конечно, чтобы тебя привлекли к ответственности, недостаточно просто говорить, нужно ещё и навредить более существенно, но в войсках чрезмерное увлечение неправильными мыслями могло расцениваться как попытка подрыва дисциплины, а это уже можно приравнять к действию.
   - Как вы поняли, - продолжил капитан, встав в центре трибуны, - информация о наших новых друзьях, конечно же, есть в общедоступных источниках. Да и об обороне Ориума нельзя было просто умолчать, но информация эта неполна, по понятным причинам. Однако это не мешало расцвету движений, мягко говоря, не совсем лояльных к текущей политике Империи. Конечно, они не были ни на Меларе, ни в любом другом из десятка миров, где разразились сражения. Не были они и на Ориуме. Для них это лишь слова. Они не знают о сражениях с дронами, о том, что один из инопланетян уничтожил чуть ли не целую системную группировку, пока его остановили. Один из нас остановил, кстати.
   Он поднял палец для придания пущей важности своим словам. Про себя Виталий надеялся, что он не уточнит, кто именно, и его надежды оправдались. Конечно, посвящённым его имя было очень хорошо знакомо, но информация, касающаяся непосредственно захвата инопланетянина не была достоянием широких кругов даже в действующей армии.
   - Не знают наши любимые, для удобства будем называть их либералами, и о способности врага незаметно перемещаться в подпространстве, и больше того - блокировать его. Никто не говорил им, что все флоты приведены в боевую готовность, а не только передовые. Им не известны подробности, но это не мешает многим открывать рот и делать из наших новых знакомых невинных овечек. Они де не знали, не при чём, а мы тираны. Я понимаю, что вам это разъяснять не надо, - он сделал широкий жест руками и окинул взглядом всех присутствующих, - вы, как и я, понимаете, что ничего хорошего не будет в том, если завтра очередному новорожденному в собственность отдадут Лайтаер. А что если саму Землю?
   Он молчал, как будто бы ожидал ответа, но большая часть присутствующих молча качала головой в знак понимания.
   - Естественно, мы должны наступать. Огорчу вас, сказав, что договориться не получится. Даже несмотря на то, что мы заставили нашего единственного пленного прозреть, он говорит с нами свысока, требует подчинения, и ещё удивляется, как это мы, низшие существа не выполняем его команд. Самое смешное, он вообще не понимает, почему нам не нравится такое обращение. В этом свете учёные предполагают, что левики были зомбированы изначально, а отаионы потом просто перехватили поводок, и поэтому никакого сопротивления не встретили. Есть ещё мнение, что левиков они вывели искусственно, так сказать, по своему подобию, только значительно более слабых физически и тем более интеллектуально. В свете того, что их самих мало, а выполнять грязную работу кто-то должен, это был бы вполне неплохой вариант.
   - Можно вопрос? - спросил незнакомый голос примерно из середины зала.
   - Можно, Петров.
   - Но если у них на всё есть левики, зачем им дроны?
   - Да тут всё просто, - улыбнулся Серебряков, - всё те же причины, по которым мы легко покоряли левиков: боец с подавленным интеллектом - заведомо плохой боец. Да, кажется, что когда он беспрекословно выполняет команды, так лучше, но большинство из вас уже и сами видели, на что левики способны. Неудивительно, что даже по словам захваченного нами гражданина, у них роботы ценятся выше левиков. Завидная участь, да? Попробуйте, расскажите об этом девочке, которая машет транспарантам с призывами к миру. Хотел бы я посмотреть на неё, окажись она перед лицом такого самопровозглашённого божка. Что бы она ему сказала? - он злорадно усмехнулся.
   В плане мыслей и идей Виталий вполне соответствовал среднему гражданину Империи. Нельзя было сказать, что он стремился понимать высшую политику, и что он её поддерживал всеми силами, но и хоть сколько-нибудь отрицательные идеи были ему чужды. Касаемо конкретно вопросов данной войны, он понимал, что нельзя пытаться спустить всё на тормозах, и не просто потому, что нельзя простить отаионам Ориум. Да, можно было бы отвертеться и успокоить себя тем, что остальная немногочисленная нация не несёт ответственности за деяния одного из граждан, но это было бы ложью. Ложью самому себе, потому что пока продолжается эта тишина, никто не может чувствовать себя спокойно. Никто ни в одном из имперских миров, вне зависимости от того, на какой окраине, бесконечно далёкой от владений отаионов он находится.
   - Это будет серьёзная война. Это с равными себе мы могли бы так или иначе договориться, даже иногда переступив через собственную гордость, но в этот раз всё не так, совсем не так. Война кончится либо когда нас признают, либо когда последний беляк будет закован в особый саркофаг. Это единственный способ без хлопот держать их под контролем. Они сильны физически, выдерживают даже нулевое давление, если у них есть запас воздуха, ещё лучше справляются с повышенным давлением, так что все наши миры им подойдут. Помимо физической силы их броня очень устойчива и даёт им колоссальные возможности. Он один сочетает в себе мощь целого отряда дронов. И мы с вами должны устоять против них, иначе завтра все мы будем как левики. Ходить и ничего не понимать. Единственный плюс, что даже погибшим в боях завидовать не будем.
   Он встал, сложив руки на груди. Намеренная пауза, чтобы дать возможность желающим задать вопросы.
   - Можно вопрос? - прозвучало, наконец.
   - Можно, - Серебряков с готовностью повернулся на говорившего.
   - А ещё неизвестно когда будет первая высадка?
   - Нет. Мы не верим одним лишь словам пойманного нами гражданина, и сейчас работает разведка. Плюс, учёным нужно дать время. Один выигранный день даёт серьёзный прогресс. Могу пока лишь сказать, что мы направимся сначала в тот мир, который был подконтролен ему. Там не будет главного врага, а подчинённая инфраструктура будет очень полезна для будущего. По его словам, он освоил двенадцать лун и четыре планеты, одна из которых - газовый гигант. К счастью - в основном это строго производственные объекты, полностью автоматизированы и непосредственно почти не охраняются. Защита общесистемная, так что с ней будет справляться наш доблестный флот, ну а мы уже потом будем высаживаться. Левиков, по его словам, мы встретим только в неосновных мирах. Низшим в сферу жизни непосредственно господина путь закрыт. Там будут дроны. По его словам - немного, но эта информация нуждается в проверке, чем сейчас командование и занимается, а нам остаётся только ждать.
   - Можно вопрос? - на этот раз поднялся Виталий.
   - Слушаю, сержант, - с готовностью ответил Серебряков.
   - Если мы такие низшие, то как он так всё легко нам рассказал?
   - Неплохой вопрос. Правда, боюсь, я на него не отвечу. Скажу лишь, что под наводимой божественной сущностью скрывается самый обычный биологический организм. Сложный, высокоразвитый, но всё же биологический, зависящий от химии в том числе. Как ты понимаешь, у нас с химией всё в порядке. Ну, это я так представляю. На самом деле я не знаю, что делали специалисты высших спецслужб, чтобы всё это получить. Но не снабжают же они нас байками. Это вполне компетентные люди и они не зря едят свой хлеб. И потом, раз мы всё же его победили, не такие уж мы низшие, и он это понимает, хоть и не признаёт.
   - Можно вопрос? - на этот раз донеслось примерно из середины зала.
   - Можно, Страхов.
   - А если они вообще нас не признают никогда?
   - У нас всего два пути. Признание или война на уничтожение. Будьте уверены - мы для них лакомый кусок. Или нападём мы, или они рано или поздно. Ну а если договорятся наши чины, - он злорадно улыбнулся, - то значит договорятся. Но лично я боюсь, что в галактике останется только один. Либо мы, либо они. Вы как? Лично я хочу и сделаю всё, чтобы завтра мы продолжали жить, а не какие-то тираны, возомнившие себя богами. Я не отдам им свой дом. Я как минимум сделаю так, что мой труп будет сложно переступить. И если каждый из вас сделает то же самое, мы выстоим, будьте уверены.
   После информационного часа были занятия рукопашным боем. Они проводились достаточно редко, по причине того, что против самого главного их противника человек ничего не мог противопоставить в ближнем бою. Если речь шла о дронах, то доведение ситуации до ближнего боя фактически означало бы гибель бойца. Однако занятия проводились хоть и редко, но регулярно - по-прежнему никуда не делись левики, которые были очень легко подавляемы физическими атаками.
   Как и во времена обучения, Виталий был очень рад отбою. Этот день был особенно насыщенным, в том числе в плане полученной информации. Конечно, капитан нарочно подбирал слова, чтобы ожесточить бойцов, но даже если оставить в стороне патетику, то ситуация и вправду серьёзная. Очень хотелось надеяться, что до всеобщей мобилизации в Империи не дойдёт, и война сможет быть завершена регулярными силами.
   Уже лёжа в темноте, Виталий кончиком пальца водил по обручальному кольцу. Уж ему-то точно есть, за что воевать, и он сделает это. Душа его очистилась от страха и предрассудков - он не колеблясь пойдёт вперёд и выстоит в любой ситуации.
  

Глава третья

Второй дом

   Кольцо же и было первым, на что он посмотрел, когда ночью их подняли по тревоге. В освещении блока появился красный оттенок, нарочно распаляющий нервы. Виталий подскочил как пружина. Короткий взгляд на блестящий металл, олицетворяющий самое ценное, что сейчас было в его жизни, и он спрыгнул на пол. Учебка осталась далеко позади, как будто в прошлой жизни. Когда-то ему требовалось время, чтобы подняться, прийти в себя, сейчас же всё это заняло не больше секунды. Тогда ему было тяжелее, не хотелось покидать нагретое и мягкое спальное место, а сейчас хотелось это сделать. Хотелось окунуться в холод остывшей формы, снарядиться и высадиться на вражескую планету. Только сейчас он понял, насколько устал от бесконечных тренировок и хочет уже наконец погрузиться в настоящую войну, но это, как он понял, была не она.
   На тренировках они не занимались в полном снаряжении, и сейчас оно в первый момент показалось Виталию тяжеловатым. С особым трепетом он брал одну дезинтеграционную гранату с красными пометками - о её ценности он знал не понаслышке.
   - Мы высаживаемся на объект, лишённый атмосферы, - капитан Серебряков ходил в полном снаряжении между рядов готовящихся к высадке бойцов.
   Если следовать новой схеме, то его слова значили, что каждый боец должен вооружиться игломётом. Если не было исключающих приказов, то каждый при себе должен был иметь дезинтеграционный гранатомёт. Серебряков таких команд не давал, и Виталий подумал о том, как же они будут выполнять боевую операцию, стреляя металлическими болванками. Он усмехнулся - а ведь так хотелось по-настоящему.
   - Гравитация на объекте пониженная, - продолжал меж тем Серебряков, - приготовьтесь маневрировать. Мы выполняем поддержку десантирования крупной техники. Задача - закрепиться на высотах и помешать противнику атаковать наши машины пока они придут в боевую готовность.
   Тем временем отряд, в полном обмундировании выдвинулся к десантному кораблю. Едва все пристегнулись, как тот со скрежетом сдвинулся со своего места, и уже через несколько секунд Виталий ощущал невесомость свободного полёта. Потом заработали двигатели, выравнивая траекторию.
   - Пятёрки Зарубина и Гусева занимают первую высоту. Сергеев, Панов и Зорин со мной. Зорину готовность выдвинуться на помощь другому отряду.
   - Есть, - ответил сержант из числа вновь прибывших.
   Виталий слышал его голос в рации, но не мог сказать, кто из находящихся напротив это сказал - в боевых скафандрах все были на одно лицо, а сержантские знаки различия лишь сужали круг.
   Наконец, корабль просто завис и начал медленно снижаться. Опустилась аппарель, и Виталий, ловко отстегнув ремни, направился на выход. Компьютер скафандра тут же подсветил цель - приличных размеров скала слева от места высадки. Ещё одна, только несколько ниже, находилась справа, туда направились три остальных пятёрки, а вдалеке были видны другие десантные корабли, сбрасывающие подкрепления.
   Гравитация была в четыре раза ниже привычной для человека, но здесь, благодаря тяжести носимого снаряжения, можно было бежать, почти не чувствуя нагрузки. Лишь немного досаждал запасной короб с дезинтеграционными гранатами для экспериментального гранатомёта. При каждом шаге он подскакивал, а потом ощутимо шлёпал по задней части спины. Крепление его к скафандру разрабатывалось спешно, и его, конечно же, можно было сделать по-другому, чтобы короб не болтался, но тогда серьёзно возрастало время, требующееся для снаряжения. Если тактика маневренного боя исполнялась бы, это не было бы так существенно, но дроны всегда могли переломить ход сражения, и тогда каждая секунда оказалась бы на вес золота.
   Подъём лишь незначительно усложнил движение. Первую часть преодолели бегом, но дальше потребовалось взбираться, для того, чтобы занять удобную позицию.
   - Всем укрыться, - скомандовал Виталий, - без моей команды ничего не начинать.
   - Есть, - ответил Маслов.
   Сам Зарубин засел между двух камней на самом краю скалы. Под ним была почти отвесная стена, а если взглянуть вперёд, открывался отличный вид. Пейзаж очень напоминал лунный - светло-серые мёртвые просторы. После узких коридоров станции даже они оказались очень желанными. Свет звезды падал справа, высекая острые кромки гор, и падал в долину, где уже была видна активность - тот самый враг, который будет стремиться помешать высадке земных машин. Что же касалось непосредственно самой земной техники, то её пока что даже не было видно, что давало Виталию основания предполагать, что сначала им просто предстоит дать бой.
   - Можно вопрос, капитан? - спросил он осторожно.
   - Валяй, сержант.
   Серебряков ответил по-свойски и показал, что узнал его по голосу, хотя рация его несколько искажала. В этой интонации слышался одновременно интерес и скука, потому что он знал, о чём его спросят.
   - А условное поражение будет засчитываться? Я своим не могу даже приказать игломёты достать. Будь мы в деле, я бы сказал, что мы в заднице, - он сказал прямолинейно и честно. Пусть его потом накажут, но это всё равно лучше, чем провалить сейчас условную высадку.
   - Ты работай, сержант, - устало ответил Серебряков в своей привычной манере, - а мы там уже решим, кто молодец, а кто не очень. Кто тебе сказал, что ты не в деле?
   - Никто, капитан, - ответил Виталий, почувствовав офицерскую строгость.
   - Тогда выполнять! - Серебряков гаркнул, что было для него не самой привычной манерой доноса необходимой информации.
   Голова Леонида была повёрнута на Виталия, и Зарубин просто кивнул, представляя, какой взгляд смотрит на него из-под маски.
   Виталий сконцентрировался. Он сжимал в руках экспериментальный гранатомёт, но ощущал, что в их зацикленности на этом оружии и есть главный подвох текущей операции. Он оценивал расстояние до дна ущелья меж двух скал. Немного меньше, чем радиус действия игломёта. То есть, врага можно достать, только если он будет в самом низу. Учитывая занимаемую позицию, это было вполне приемлемо, вот только им были неизвестны подробности высадки земной техники. Если сброс будет происходить в долине позади, то никаких проблем возникнуть не должно, и даже дезинтеграционные гранаты кидать не придётся, но внутренний голос Виталия говорил, что это всё слишком просто. Он ожидал подвоха, мыслил быстро и чётко - очень полезный навык в космической войне. Обычно в бою не ровен час, а здесь он не ровен на порядки больше. Сейчас левики, которых можно убивать одиночными из игломёта и они даже не будут успевать увернуться, а через несколько секунд - дроны, при соприкосновении с которыми иглы будут испаряться.
   Он представил, что если бы всё действо происходило здесь, то иглы, распадаясь на мельчайшие частицы, тут же становились бы отблесками пыли, и только в силу своей тяжести оседали бы быстрее, чем верхний слой здешнего грунта, становясь частью этой луны, мёртвой, холодной и безмолвной. Все сражения, которые могут здесь развернуться, она будет встречать своей тишиной отсутствия атмосферы, а потом поглощать последствия. Пыль будет оседать, а металлические части вечно хранить в себе память. Здесь нет ветра, который бы скрыл их, так что если однажды в будущем кто-то решит здесь высадиться, перед ним всё предстанет так, как будто бы сражение только что отгремело.
   Тем временем, облако, расстилавшееся в долине впереди, обрело вполне правильные очертания боевых порядков. Ещё не было видно, кто их образовывает, но то, что этот кто-то уверенно движется к месту расположения Солдат Доминиона, было точно.
   Виталий одним из первых увидел роботов. Все остальные ждали его команды и молчали. "Иглы", - тихо сказал он, как и остальные, понимая, что здесь, в безатмосферном пространстве снаряды игломётов будут уверенно уязвлять роботов.
   За то время, пока облако приближалось, он уже успел предугадать, как будет всё в дальнейшем. Сюда пригнали целую учебную базу, значит, настоящая высадка пока всё ещё откладывается. Теперь они будут кромсать железо, как в учебке, но делать это строго по определённой доктрине. Самая смелая и дальновидная мысль Виталия состояла в том, что раз их тренируют в таких условиях, то примерно в таких же условиях им предстояло сражаться - луны планет мира, подконтрольного одному из отаионов. Нет атмосферы, гравитация ниже нормы, враг слабый. Высадился в первом эшелоне, поддержал сброс техники, помог ей при штурме, дождался бойцов-гарнизонщиков и полетел дальше.
   - Командуй, Заруба, - услышал он голос Гусева.
  
   - Приготовиться, - уверенно сказал Виталий.
   Сержант и его пятёрка занимали позиции позади, а значит, вступали в бой с запозданием, поэтому были вынуждены ориентироваться на действия Виталия. Сам Зарубин уже приметил для себя робота, которого собирается атаковать. Он сразу видел уязвимые места, в которые очень удачно войдёт игла.
   - Приметьте себе по одному. Который в начале - мой, - сказал он.
   Всем было понятно, потому что из общей колонны выбивался робот, который был несколько больше остальных, и шёл несколько увереннее. Будь это человек, можно было бы говорить, что даже самонадеянно.
   Игломёт лишь едва ощутимо вздрогнул, испуская снаряд. Серебристая игла, блестя в лучах звезды, ушла ровно в то место, в которое предназначалась. Робот, запрограммированный на человекообразную схему поражения, вздрогнул, когда она вошла ему в шею. Условно отряд врага остался без командира, что в реальном бою бы многое значило. Здесь же играло роль то, насколько быстро остальные бойцы смогут подавить весь отряд, зашедший в их засаду.
   А бойцы сработали отлично. Виталий слишком скептически к ним относился, но на деле все показали себя хорошо. Он изначально предполагал, что капитан будет отвлечён работой в своём секторе и не сможет им помочь, и когда так и вышло на деле, он не растерялся, просто старался сам нейтрализовать как можно больше роботов. Игломёт стоял в режиме автоматического огня, но Виталий нажимал на спуск так, чтобы он стрелял одиночными. Каждый выстрел, отблёскивавший в лучах местной звезды, нёс условную смерть одному бойцу противника. Все роботы осели вниз и легли в пыль очень быстро. Даже новички ощутили в этом подвох, учитывая, что Земные войска к этому моменту ещё не успели высадиться.
   Виталий сбросил в пыль пустой магазин, и присоединил свежий, хотя в предыдущем оставалось ещё две иглы. С точки зрения тактики, если сейчас появится ещё одна волна, это будет выгоднее.
   А волна не заставила себя долго ждать. Все роботы в ней были крупными, как тот, которого Зарубин подстрелил первым, и уже не реагировали смертью на попадание в область шеи. Они дали землянам настоящий бой. Виталий ощутил от этого некую радость, хоть и понимал, что в них летят пули, не способные пробить их скафандры, но для новичков это было сродни боевому крещению. К радости своей и их, они обнаружили у себя настоящие навыки - уклонялись, выжидали, а потом высовывались и открывали ответный огонь. Бушующий бой был лучше боя отсутствующего. По крайней мере, ты уже столкнулся с врагом и готов давать отпор, а не ждёшь, пока он атакует тебя неизвестно чем.
   Роботы продолжали наступать, причём очередные волны выскакивали из-за гор, доставляя особые трудности, но были и положительные моменты. Виталий повернул голову в долину, что была у них позади, и увидел несколько небольших, быстро движущихся звёздочек. Грузовые корабли, судя по размеру. Уж они точно несут ту технику, которую им предстоит прикрыть. После того, как машины ступят на поверхность, сражаться должно стать легче, но и новых подвохов тоже можно было ожидать. Но хотя бы сейчас наступила ясность - ты стреляешь, прячешься, перезаряжаешь и снова стреляешь, ожидая, пока ноги твои ощутят дрожь поверхности. Учитывая близость высадки и теоретическую тяжесть машин, которые будут сброшены, это будет самым реальным показателем. Он ждал этой дрожи, ждал, как спасения, потому что с каждой минутой на них напирали всё новые волны роботов. Здесь нарочно не было авиации, которая в реальности могла решить исход сражения, и от этого становилось тяжелее.
   Спускаемый аппарат издалека выглядел достаточно толстым диском. Он был сброшен и спускался по длинной дуге. В строго назначенной точке его озарили вспышки тормозной силовой установки. Однако даже на глаз было видно, что их усилий недостаточно - замедление шло слишком медленно. Вряд ли это было ошибкой, скорее, намеренный расчёт.
   Гигантский диск соприкоснулся с поверхностью планеты, поднимая вверх целые облака сухих верхних слоёв грунта, и тут открывался расчёт. Скорость была погашена достаточно быстро, но робот создал вокруг себя завесу из грунтового тумана, целый шлейф, в котором нельзя было точно определить его местоположение.
   Роботы врага, устремившиеся в бой, были встречены небывало шквальным огнём. При переходе в боевое положение земной робот был наиболее уязвим. Впрочем, данные конкретные противники мало что могли с ним сделать, но на этом первом задании был важен сам принцип взаимодействия. Пока будет достаточно закрепить, что и в какой момент каждый должен делать.
   Грунт оседал в этих условиях долго, тем более, что поднято было большое количество, так что лучшей дымовой завесы в условиях отсутствия атмосферы быть не могло. Из клубов в скором времени появились сначала лапы, а потом и гигантский корпус машины, шагавшей на четырёх лапах.
   Естественно, если бы она сейчас открыла огонь по-настоящему, то роботы уже даже не подлежали бы ремонту, поэтому она просто осветила их условным светом, и они отступили.
   - Сопровождаем, - послышалась команда Серебрякова.
   Виталий и его подопечные быстро снялись с места и выдвинулись вниз. Теперь в их задачи входило отсекать от робота мелкие цели, подобные роботам, имитировавшим пехоту, вооружённую тяжёлым оружием. Ради уничтожения такой цели разрешалось применять даже новейший дезинтеграционный гранатомёт. Одного выстрела, даже относительно неточного, хватало, чтобы нейтрализовать опасный объект.
   В целом продвижение вперёд было уверенным. Четырёхлапый робот для условности не делался слабее, а с теми роботами, которые им противостояли, он справлялся чуть ли не фактом своего наличия.
   Задание превратилось в почти что обычный марш-бросок. Следование за шагающей машиной, отражение нападения и дальнейшее следование. Высадка была поддержана в полном соответствии, и условная операция завершилась полным успехом. Однако Виталий оказался прав, предполагая, что это всего лишь разминка перед началом настоящей работы. Это подтвердил Гусев, на следующий день зашедший к ним в блок после ужина.
   - Я с объявлением, - сказал он, садясь рядом с Виталием на спальное место.
   - Чем обрадуешь? - спросил Зарубин.
   - Говорю дословно, как мне сказал Серебряный. Эта луна теперь наш второй дом.
   - Сегодня опять тревога?
   - Нет. Сегодня в восемь начало высадки. Нужно уже быть в полной выкладке в шлюзе. У Серебряного и так задница в мыле, вот он и сказал до всех донести.
   - Понятно.
   - Там, говорят, походный лагерь пехота и инженерка строили весь день, так что, когда вернёмся, не знаю.
   - Час от часу не легче.
   - Да ты не волнуйся. Лагерь маленький, нас много, а сгонять нужно всех.
   - Это я к тому, что мы, по ходу, лунами будем заниматься. Так ведь?
   - Получается, что так, - пожал плечами Гусев.
   - Хрень какая-то.
   - Хрень не хрень, - сказал сержант, вставая, - а делать кто-то должен.
   - Сделаем.
   Виталий не успел даже связаться с Леной, но утешало хотя бы то, что высадка не была внезапной. Всё прошло более успешно, чем в первый раз, даже несмотря на то, что задача на этот раз была сложнее. Для продвижения были нарочно выбраны самые неудачные условия, которые только могли быть - глубокое ущелье с большим количеством уступов на стенках. Даже порода, из которой состояли скалы, как будто играла против продвигающихся земных войск. Сложно было сказать, при каких условиях она формировалась, но поперечные сколы на ней были ровными и, образовывали множество уступов. Роботы умело использовали их, чтобы открывать огонь в очень неожиданные моменты. Несколько раз пятёрка Виталия была близко к тому, чтобы допустить пусть и условное, но поражение сопровождаемой машины.
   Он уже участвовал в боевых операциях и знал, что командование на стратегическом уровне избежало бы необходимости продвижения в настолько неудобных условиях, но здесь это было сделано нарочно. К тому же отсутствовала авиация, а непосредственно сам робот был занят оттеснением сил в центре ущелья. Роботы тоже действовали мобильными группами, в числе каждой из которых была одна особо тяжёлая машина, имитирующая ракетчика, крайне опасного для шагающего гиганта. Он достаточно успешно их подавлял, но оказать помощь Солдатам Доминиона при этом не мог.
   Финальной точкой маршрута, которой они достигли только за полночь, был тот самый походный лагерь, о котором говорил сержант. Со слов Гусева Виталий очень недооценил его размер. Да, даже заметная доля гарнизона станции не смогла бы в нём уместиться, но это и не было несколько жилых блоков, кое-как установленных друг рядом с другом. Бараки стояли ровными рядами, вокруг них при помощи специальных роботов был наведён периметр, а внутри стояли передвижные установки для отражения угрозы сверху.
   - Разрешите обратиться, капитан? - спросил Виталий.
   - Что у тебя, Зарубин? - бодро ответил Серебряков, хотя сегодня прошагал весь маршрут вместе со своими бойцами.
   - Мы сегодня не возвращаемся?
   - Ситуация сложная. Нам нужно передохнуть, дождаться боеприпасов и выдвигаться дальше. Не могу даже обещать больше четырёх часов сна.
   - Принято, - ответил Виталий.
   Зарубин мало жил в условиях отсутствия атмосферы, но чёрт оказался не так страшен. Необходимость тщательной очистки, шлюзования только казалась трудоёмкой процедурой, а на деле с ней справились быстро и разместились в относительно просторном блоке, рассчитанном сразу на десять человек. Размер его обуславливался тем, что он имел в себе полный комплект систем жизнеобеспечения и в том числе дополнительную площадь, потому что теснота раньше или позже начинала давить даже на подготовленных.
   По центру блока располагался продолговатый стол, намертво прикреплённый к полу, по бокам которого были две точно таких же лавки - небольшая столовая, чтобы каждый не был вынужден есть, сидя на своём спальном месте.
   Здесь был даже малый терминал связи, но Виталий примерно прикинул в голове расписание Лены, и понял, что сегодня ночью она не на смене, и, позвонив, он её разбудит. Поэтому он просто разделся до белья и лёг в кровать. Спать действительно хотелось, а времени, по словам капитана, для этого было выделено немного.
   Тревога прогремела в пять утра. Виталий распрямился пружиной, автоматически надел форму и выдвинулся в сторону шлюза. Он оказался здесь первым и уже привычными движениями быстро надел на себя скафандр. К тому моменту, как остальные начали снаряжаться оружием, он уже проходил шлюзование.
   - Построиться около блока, - раздалось в наушниках, едва Виталий вышел наружу и осмотрелся.
   Он уже был готов отражать нападение или грузиться в десантный аппарат, но на деле это оказалось проверкой нормативов. Особенно много на этом погорело именно тех, кто уже давно закончил обучение. Учитывая специфику войны с леврорнодивами, землянам не требовались скафандры с высокой степенью жизнеобеспечения, и многие несколько потеряли навык быстрого их надевания.
   - Третий блок, отлично! - Серебряков шёл вдоль ряда бараков и сверялся с показаниями секундомера на своём компьютере.
   Когда он прошёл мимо, Виталий оглядел своих товарищей, стоявших рядом. Он представлял, что было бы, если бы они в этот раз не уложились, и ему становилась понятной природа слухов о жизни в условиях отсутствия атмосферы. Если рано утром два-три раза подряд выполнить все процедуры, необходимые для входа и выхода, их точно можно возненавидеть. К счастью, за соответствие была хорошая награда - Серебряков объявил уложившимся разрешение спать ещё два часа.
   После подъёма он ощутил себя гораздо бодрее. Быстро снарядившись, он, как и его боевые товарищи, был готов к бою. Задача на этот раз была достаточно простой. Пока часть гарнизона лагеря спала, инженерные войска подготовили к боевому применению целый отряд больших роботов, которым сейчас требовалось сопровождение. Каждому роботу придавалось несколько танков, обеспечивающих поражение на средних дистанциях, и две пятёрки бойцов, для уничтожения танкоопасных объектов на ближних дистанциях.
   Первыми такими объектами стали роботы, подготовившиеся к нападению и вооружённые муляжами тяжёлых дезинтеграционных гранат. При должной сноровке и капле удачи, всего лишь несколько относительно слабых человекообразных машин могли уничтожить не только танки сопровождения, но и, собственно, сам объект. Однако дальше подготовки у противника дело не пошло. Зарубин и Гусев разделились, чтобы прочесать развалины, которые посчитали сомнительными. Причём, им не дали команду сверху - это была их собственная инициатива, которая помогла им продвинуться дальше.
   Ну а дальше можно было даже расслабиться, поскольку продвижение вперёд шло по просторной долине, где к роботам невозможно было подобраться. Это были учения не только для Солдат Доминиона, и в основном следующие несколько часов пешие бойцы могли наблюдать множество боевых построений и перестроений под разные боевые условия. Условный бой шёл где-то впереди. Начинали его танки, соединившиеся в единый порядок, поддерживали гигантские роботы на четырёх лапах, а пехота, в зависимости от боевой необходимости, либо проходила вперёд, либо наоборот, отступала назад, когда для неё становилось слишком опасно.
   Виталий только первое время боялся гигантских лап, в непосредственной близости от которых им приходило следовать. Да, им говорили, что автоматика машин работает безотказно, и он не может наступить на человека или единицу техники, случайно попавшую под него, но когда эта огромная масса металла нависает сверху, а глаза неправильно оценивают расстояние, то мозг не очень верит в инструкцию. К счастью, ему оказывается достаточно приспособиться, чтобы в следующий раз эта масса, даже поднявшая вверх огромное облако пыли всего в нескольких метрах от тебя, не казалась тебе ужасающей.
   Иногда требовалось ускориться и сомкнуться с порядком приземистых гусеничных машин, чтобы отсечь танкоопасных роботов. Вернее, помочь в отсечении, поскольку у танков были свои системы противодействия, но подстраховка была нужна. К тому же, подобную связку нужно было отработать ещё и потому, что у нового врага могли оказаться неизвестные средства, на которые автоматика могла не среагировать, в отличие от людей.
   Все вошли в единый режим - отразить атаку с воздуха, перестроиться, продвинуться вперёд, снова перестроиться, снова отразить условное нападение. Виталий не видел противников, и это было единственным, что разрушало иллюзию. В остальном же всё было точно так же, как в настоящем бою - сначала потребовалось некоторое время, чтобы втянуться, а дальше всё шло своим чередом. Даже встряски, которые руководители учений не забывали сбрасывать на головы наступающим войскам, стали нормой, и даже новички воспринимали их без тени паники, которую в начале ещё можно было уловить в их движениях и интонациях.
   Условной базой врага был горный массив, рассечённый на несколько частей. Первая сложность заключалась в том, что проходы были узкими, и в них не могли пройти основные роботы прорыва. Даже танки следовали только на небольшую глубину. Несмотря на наличие адаптивной подвески, существенно повышавшей их проходимость в условиях ограниченного пространства, они не смогли поддержать пехоту в её движении вперёд.
   - С играми покончено, ребятки, - бодро провозгласил Серебряков, - до этого подбить могли только технику, а теперь нас. Соберитесь. Каждый выживший получит награду. Не медаль, конечно, но все оценят. Живы вы или мертвы, будет решать враг. Его сенсоры будут следить за поражением и сообщать вашей системе. Условно убитым приказ не мешать своим, и при возможности как можно быстрее удалиться назад. Это всем понятно?
   - Так точно, - ответил за всех Зарубин.
   - Вот и посмотрим, сколько из нас доберутся до победы.
   Он говорил несколько ехидно и даже зло. Виталий мог его понять. Если отряд капитана понесёт критические потери, ему самому сделают замечание, и это нельзя сравнивать с тем замечанием, которое он сам делает своим солдатам.
   А роботы с краской не дремали. Едва пятёрка Зарубина отделилась от общей массы, как среди камней впереди появилось движение. Прямо рядом с головой Виталия о камень разбился уже знакомый шарик с краской, только она была не белая и порошковая, а красная и густая, чем-то напоминавшая кровь, только мгновенно высыхающую. Это нужно было для того, чтобы не считать бойца убитым в случае, если он случайно зацепит камень.
   Это было воспоминание об учебке во всех смыслах. Тогда роботы казались ему сильными, чуть ли не непобедимыми, а сейчас он одним точным выстрелом нейтрализовал стрелявшего по нему и тут же сменил позицию, подметив при этом другого стрелявшего.
   - Маслов, слева, - крикнул он, и рядовой едва успел уклониться от выстрела, - Лео, прикрой, видишь того по центру.
   - Да. Давай.
   Сразу после этих слов Леонид поднялся и атаковал робота, не давая ему высунуться, а Виталий ликвидировал свою цель, коротко перебежал, и добил укрывавшегося за камнем.
   - Смотрите по сторонам! - с укоризной сказал Виталий, - у дронов не краска.
   Всё также прячась за камнями, они прошли вперёд. На втором этапе роботов было больше, а порог сдачи у них был повышен. Им требовалось не меньше трёх точных попаданий иглой, чтобы они замертво падали вниз, поднимая облака пыли.
   Надо отдать должное новичкам, они справлялись с задачами, всегда выполняли приказы Виталия, тем самым обеспечивая продвижение вперёд. По сути, это была та же тактическая тренировка, только препятствия были не искусственными, а настоящими, да и цели стали немного реальнее, не огонёк, а человекообразная машина, встреча с которой могла иметь вполне болезненные последствия. Но это при отсутствии подготовки, а сейчас роботы были лишь закреплением всего, что было изучено прежде, пока командование не успело организовать более серьёзные учения.
   И как только Виталий уже решил, что сегодня всё пройдёт отлично, как впереди в пыль рухнуло что-то большое. Он не успел точно разглядеть из-за поднявшегося облака лёгкого грунта, а уже в следующий момент из этой завесы в них летели большие снаряды. Сталкиваясь с препятствием, они разбрасывали краску во все стороны, имитируя ею осколки.
   Всех легко окропило уже от первого залпа, но никому система не выдала сообщение о том, что он убит. Условно защита бы справилась с подобным ударом, но это было единственным положительным моментом в сложившейся ситуации. К непонятной машине, чем-то, похоже, напоминавшей смесь танка и робота, невозможно было подобраться, и больше того, даже оценить, что она из себя представляет, потому что её очертания едва угадывались в завесе из грунта. Лишь было видно, как что-то вращается, и, учитывая большую скорость, хотелось верить, что это не боевая башня, испускающая те самые снаряды.
   Но машина не давала наступающим спуска. Стоило кому-то высунуться, в его направлении тут же летел снаряд с краской, грозившей запачкать и вывести человека из строя. Все и без приказа убрали игломёты за спину, поскольку даже новичкам было понятно, что одолеть эту машину без тяжёлого вооружения будет невозможно.
   - Сидим ждём, - сказал Зарубин, запуская процедуру зарядки, - всем доложить о готовности после щелчка.
   - Я готов, - сказал Леонид.
   За долю секунды до его слов сервомоторы в гранатомёте Зарубина стихли. Леонид, так же, как и Виталий, начал зарядку сразу после того, как достал оружие, а вот новичков пришлось ждать. Машина тем временем выдвинулась в их направлении. Он увидел это, осторожно выглянув из-за укрытия. Это была смесь танка и шагающего робота. У него были большие лапы, оканчивавшиеся гусеницами. В зависимости от ситуации машина могла подняться вверх и удобно вести огонь, или, наоборот, прижаться к земле и перемещаться на манер танка. Сейчас она вытянулась, чтобы иметь возможность обстреливать весь отряд, и Виталий представил, что если она сейчас приблизится к ним, то ему уже будет так не укрыться за камнями.
   - Я начинаю, будьте готовы атаковать его, - сказал Виталий.
   Он коротко повернул голову, чтобы убедиться, что у него есть потенциальное укрытие, потом одним размашистым движением вскинул гранатомёт одной рукой и, как будто у того был двигатель, сам подался за ним. В нужный момент, когда мушка совместилась с башней, он нажал на спуск. Металлическая болванка пошла в цель, но сам факт попадания зарубин не зафиксировал, потому что, тут же перекатившись, оказался за соседним камнем. Отсутствие звуков существенно мешало, как, впрочем, и всегда, человеку, хоть и привыкшему большую часть информации воспринимать через зрение, но всё же ориентирующемуся на другие чувства. Он не мог сказать, попал он или нет, потому что не мог слышать характерный металлический удар. Не мог он и слышать, как вблизи него взрывается снаряд с краской. Только обернувшись, он увидел, что тот камень, за которым он ещё секунду назад укрывался, раскрашен краской.
   Машина уделила бы ему гораздо больше внимания и задавила бы огнём, но не успели сервомоторы включиться в работу, как робота атаковали с другой стороны, и он вынужден был переключиться на других. Вообще, если даже первая дезинтеграционная граната попала в цель, это был бы существенный урон даже для такой продвинутой машины, а уж пара других её бы точно добили, но в условиях этого упражнения машина была гораздо более живуча. А Виталий и вовсе подозревал, что она будет их утюжить, пока не убьёт, пусть и условно.
   А первые потери пошли уже с самого начала. Реакция автоматики была молниеносной. Сам Зарубин, благодаря своему быстрому движению, а также тому, что управился с гранатомётом одной рукой, имел дополнительную долю секунды, которой не хватило Зотову, и в следующее мгновение краска залила ему спину, когда он менял позицию.
   Рядовой тут же вскинул вверх руки и ушёл в сторону. Автоматика робота также его игнорировала, но попытка Виталия высунуться сразу была встречена очередным выстрелом, он едва успел уклониться, и на него даже попала краска, только система не сообщила, что он убит. Он даже не заметил, как руки вскинули Маслов и ещё один человек из пятёрки Гусева.
   - Зарубин, не зевай! - скомандовал капитан.
   Виталий понял команду правильно и, вскинув гранатомёт всё так же, одной рукой, сделал выстрел, наведя его на башню. Машина очень отвлеклась на отряд, что дало ему время, достаточное для ухода. Хотя скорее это выглядело, как будто бы она нарочно замедлилась, имитируя полученные повреждения.
   Пожалуй, за все проведённые учения это была самая сложная задача, наиболее точно имитирующая условия боя с дронами. Реализовать инопланетные или похожие условия командование пока не могло, и организовало учения так. Виталий отдавал должное - выход этой машины, тоже, скорее всего, экспериментальной, раз и навсегда рассеял рутину и заставил его и остальных сильно вспотеть.
   Отряд нёс потери, а робот так и не думал успокаиваться. Виталий воспринимал его, как настоящего врага. Скорее всего, испытателям тоже дали задание подавить отряд любой ценой, и они тоже получали условные повреждение. Без малого битва за выживание и также должно решаться, кто кого. Про себя Виталий уже всё решил. Им уже точно получать взбучку за то, что они потеряли приличную часть отряда, так пусть и инженеры-испытатели её тоже получат. Испытывать, так испытывать, и тем более беспощадной машина будет по отношению к врагу. Возможно, её тоже разработали для того, чтобы противостоять новому противнику.
   Сделав своё фирменное вскидывание гранатомёта и выпустив очередную болванку точно в цель, Виталий перемахнул прореху между камнями и, не взирая на звания, оттолкнул Серебрякова, который ему мешал. Однако, как оказалось, это был очень правильный ход, потому что капитан уже был мишенью машины, и в следующую секунду камни, за которыми он скрывался, окрасились красным.
   - Виноват, капитан, - сказал Зарубин, быстро отскочив в сторону.
   - Лучше прикрой, Зарубин, а то до Гуся доберутся.
   - Гусь, готов? - спросил Виталий, нервничая от того, что ему казалось, будто сервомоторы работают слишком долго.
   - Готов.
   - Погнали.
   Рука уже порядком подустала, но Виталий нашёл в себе силы в очередной раз вскинуть гранатомёт и сделать выстрел достаточно точный для мишени такого размера. Гусев атаковал почти одновременно с ним, и именно после его выстрела машина перестала двигаться. Виталий всё равно залёг в ожидании нового захода, но Серебряков тут же дал отбой.
   - Поздравляю, - сказал он, выходя из укрытия, - мы их, а не они нас. Ну, почти.
   Из новичков остался только один из отряда Гусева. Из пятёрки Виталия остался только он, и это было очень плохо.
   - Зарубин, даю приказ дрючить своих бойцов в три раза сильнее. Гусеву тоже замечание, - в своей поучающе-злобной манере приказал Серебряков.
   - А говорили, будут награды, - сказал Виталий, тоже выходя из укрытия.
   - После суток увольнительной всем выжившим. Все краснозадые остаются здесь. Будут ходить в патрули, раз в учебке не находились. Теперь все в блок.
   Возвращались бегом. Несмотря на усталость, Виталий бежал быстро и бодро. У него впереди было возвращение на Звёздный и объятия любимой жены. Наверное, Серебряков отчасти для этого и дал ему эту увольнительную, несмотря на замечания.
   - Не забудьте, что эта луна до высадки - ваш второй дом, - сказал Серебряков, - станция только в качестве поощрения. И то только потому, что мы с вами молодцы. Другие вообще не справились с новой машинкой.
   Он кивнул в сторону другого отряда, шедшего вдалеке. В бесцветном отражённом свете все они казались единым красным пятном. Глядя на это, Виталию хотелось верить, что экспериментальные машины сильнее противника, с которым им предстоит столкнуться. Иначе это добровольное самоубийство. Да, в реальном бою роботы будут стрелять настоящими снарядами и пулями, их будут поддерживать с воздуха, а дезинтеграционные гранаты будут настоящими, но всё равно Виталий немного волновался. В конечном счёте, если погибнет большая часть отряда, шансы на выживание остальных резко снижаются. Ну и главный козырь, на который он рассчитывал - эти хитрые детища тяжкого труда тысяч инженерных умов будут на их стороне в реальном бою. Правда, ещё не совсем понятно, кто будет на противоположной.
   Когда Виталий пришёл к Лене, девушки пили чай. У них в гостях был друг Иры - высокий молодой офицер флота. Выглядел он вполне стереотипно, в соответствии с представлением о пилотах. Высокий лоб, строгий прямой нос, глубоко посаженные глаза. Весь бравый и уверенный в себе. Одновременно с этим он был прост -представился Виталию, как будто бы они были одного звания. Его звали Алексей Холодов, и после приветствия он с улыбкой спросил о том, как проходят учения.
   - Неплохо. Мы с раннего утра были на выходе. Но в основном следили за перестроением танков.
   - Нас тоже загоняли. Вчера до ночи перестраивались и разлетались. У нас новые движки, чтобы дронам сложнее было нас догнать.
   - Как прошли экзамены? - спросил Виталий у Лены, положив свою руку поверх её.
   - Хорошо. Я дипломированный медик. Это вот мы немного отметить решили. Хорошо, что ты смог прийти.
   - Это здорово! - Виталий обрадованно обнял жену и поцеловал её.
   - Я предлагаю отметить это несколько громче, - предложил Алексей, - я могу достать вина.
   - Я за! - сразу согласилась Ира.
   - Если только чуть-чуть, - скромно сказала Лена, - если муж не против.
   - Я не против, если господин офицер не против.
   - Для тебя я не господин офицер, - немного обиженно сказал Алексей, - тем более, когда мы не на плацу.
   - Я должен был уточнить. Без обид, - сказал Виталий.
   - Без обид. Всё по неписанному уставу. Ну так мне идти?
   - Да, - сказала Ира.
   Он обернулся очень быстро. Видимо, процесс "доставания" был не слишком сложным, впрочем, это было только на пользу, потому что вечер уже был ближе к концу, чем к началу.
   - Если ты не против, я спрошу, - сказал Алексей, уже когда они отошли от темы поздравлений Лены.
   - Не против, - ответил Виталий.
   - А эти дроны и правда так хороши, как о них говорят?
   - Смотря, что говорят.
   - Что они очень быстрые, практически мгновенно меняют вектор тяги, при этом почти не теряя скорости.
   - Ну, я видел их в помещениях, не могу сказать, насколько они быстрые, но что направление меняют мгновенно, это да.
   - И что защиту у них пробить сложно.
   - Лучше всего дезинтеграцией, но и то нужно несколько гранат.
   - Я слышал, что у них очень хорошая поверхностная защита. Самим стрелять она не мешает, но от попаданий защищает. Наши хотят сделать такую же, но у них не получается.
   - Это поэтому мы ждём? - спросил Виталий.
   - Говорят, что поэтому тоже. Много почему. Вас же тоже ещё не оснастили.
   - Ну, экспериментальные образцы уже есть, только стреляем пока болванками.
   Лена взяла Виталия под руку и положила голову на плечо.
   - Понимаешь, мы всё время воевали только с левиками. Это было проще, чем на учениях, особенно если всё делать по уставу. А тут нам показывают кадры боёв с этими дронами, и это совсем другой уровень. Все пилоты, кто выжил тогда, сразу негласно стали инструкторами, и гоняют нас теперь. Но мы и сами понимаем, что без нового оружия нам с ними делать нечего. Наши ракеты их не всегда могут догнать и попасть.
   - Ну, сейчас же делают что-то.
   - Делают. Со дня на день обещают. Но пока только движки. Они, видать, лежали где-то на складах, а теперь вот сгодились. Механики работают круглые сутки.
   - Может хватит об этом? - скромно предложила Ира, - все ещё навоюются.
   - Поддерживаю, - сказал Виталий, который за сегодня уже насмотрелся и на уже привычную технику, и на экспериментальную.
   - Я просто заговорился, - Алексей сделал примирительный жест руками.
   Виталий подозревал, что это далеко не все вопросы, которые он хочет задать, но рассказывать ему не хотелось, и поэтому он был рад тому, что разговоры перешли в другое русло.
  

Глава четвёртая

Хождение по лунам

   Слухи, говорившие, что продвижение откладывается из-за необходимости разработки новых средств нападения и защиты, были правдивы лишь частично. Передовая группировка уже была перевооружена полностью, а выдвижение всё ещё откладывалось. На самом деле проблема была куда более фундаментальной. Самая большая опасность заключалась не в отсутствии защиты от излучателей и не в способности дронов молниеносно брать пространство под контроль. Опаснее всего - и из-за этого все группировки всех систем держались в боевой готовности - была возможность противника незаметно перемещаться в подпространстве и блокировать его.
   Фактически, враг мог появиться где угодно в любой момент. Если бы отаионы начали активные боевые действия, они могли бы переместиться в Солнечную и прочие центральные системы, сразу погрузив огромные пространства в хаос. И при этом системы не могли бы даже помочь друг другу.
   Именно эту загадку нужно было разгадать, и именно к ней были приложены все вычислительные мощности компьютеров и лучшие научные умы Империи. К счастью, загадка была достаточно локализованной. Её таил в себе аппарат пришельца, вернее, его силовая установка. Помимо неё в нём были только жилые помещения и кабина. Если бы не наличие огромного гарнизона из дронов, можно было бы даже не посчитать его боевым.
   Разгадка секрета обошлась во множество бессонных ночей и новых седых волос на головах учёных. Это была проверка на стресс для многих суперкомпьютеров, до этого времени считавшихся самыми передовыми. По заявлениям разработчиков, в известном пространстве не существовало задач, способных полностью их нагрузить. Как же они ошибались, что неудивительно. Изучение одной силовой установки, занимавшей приличных размеров помещение, уже на первых этапах показало, что земляне многого не знают о пространстве и тем более, о подпространстве.
   Ошеломление от возможностей, которыми обладают их новые враги, было вытеснено желанием защититься от них. В высших кругах понимали, что это мог бы быть великолепный союз, если бы вновь открытая форма жизни не мнила себя высшей, а всех остальных - отсталыми. Уже на примере одного из них стало ясно, что разговаривать никто не будет. Хотелось, конечно, верить, что это лишь один глупый и высокомерный наместник, который не годится для того, чтобы говорить от лица всей нации, но надежды эти были очень зыбкими.
   Вторым этапом стало изготовление таких установок, которые могли бы проявлять соответствующие свойства. Всё получилось гораздо грубее, и характеристики получившегося двигателя не соответствовали характеристикам трофейного, но это всё равно был технологический рывок для Империи, коих она давно не знала. И уж конечно, наличие хотя бы такой защиты было гораздо лучше, чем её полное отсутствие. Даже если противник сможет её преодолеть, его продвижение уж точно будет затруднено. А к тому времени и новые технологии появятся, да и трофейных аппаратов, хотелось верить, прибавится.
   Поверхностную силовую защиту скопировать было проще, но дело было не столько в ней, сколько в принципах выработки и доставки энергии. В этом плане земляне отставали от Отаинов, и трудность в навёрстывании заключалась в том, что всё было завязано на той самой силовой установке, изучение которой давалось нелегко, и на первом месте были всё же принципы взаимодействия физических объектов с пространством и подпространством.
   В назначенный день в пограничную систему прибыл отряд защиты. Ровно распределившись по пространству, они гарантировали как минимум обнаружение противника, пожелавшего предпринять попытку прорыва. Как максимум - невозможность прорыва.
   С небольшой задержкой в систему прибыли другие корабли, оснащённые новыми двигателями, и их целью было уже нападение. Час атаки уже был назначен. Они создали разрыв, через который в подпространство устремился сначала передовой флот, а за ним самые крупные десантные корабли.
   Когда учения на безвоздушной луне, условного обозначения которой никто не знал, стали их обыденностью, ни для кого уже не было секретом, что именно в таких условиях им и предстоит воевать. Многим это было не по душе, поскольку Солдаты Доминиона считали себя достойными того, чтобы идти вместе с передовой группировкой, и штурмовать непосредственно планеты, но командование распорядилось иначе. Тому было много причин. Среди Солдат Доминиона был достаточно высокий процент новичков, не имевших боевого опыта, а луны были относительно простыми целями, если не считать, конечно, необходимость носить массивный скафандр с системами полного жизнеобеспечения. В остальном - луны были заняты в основном левиками, и те по большей части представляли собой обслуживающий персонал, опасный только тем, что некоторые из них после смерти взрывались.
   Виталий горел желанием побывать на планете, принадлежащей неизвестному виду. Ему очень хотелось бы увидеть небывалые по красоте и монументальности строения, и вообще, полностью чуждую организацию мира, которую частично он видел на лунах, которые они завоёвывали.
   Самая первая, на которой они высадились, была также и самой маленькой - несколько меньше той, на которой они проводили учения. Манеры движения и принципы взаимодействия войск практически не изменились, вот только местность была кардинально другой - не было скал. Поверхность, особенно если смотреть вдаль с орбиты, выглядела абсолютно гладкой, лишь испещрённой множеством кратеров различного размера.
   Само тело представляло собой шар практически чистого железа, поэтому не надо было быть планетологом со стажем, чтобы предсказать, какой уклон имеет здешняя инфраструктура. Размах был колоссальным, и это стало видно сразу после высадки - впереди виднелись вереницы пирамидальных строений. Они казались очень высокими из-за того, что поверхность планеты в этом месте была особенно гладкой. Даже кратеры из иллюминатора десантного корабля выглядели как простые окружности, начертанные на серой и грубой бумаге поверхности.
   Конечно, они не были таковыми, и даже вздыбленный грунт по их краям был заметной высотой относительно человеческого роста, а уж пирамиды, видневшиеся вдали, и вовсе казались огромными. Всё тем же боевым порядком - с гигантскими роботами и поддерживающими их танками, Солдаты Доминиона двигались вперёд, не встречая никакого сопротивления, и это было проще, чем на учениях.
   Хотя, по сути, с самого начала можно было сказать, что это будет всего лишь очередной этап уже знакомых учений. По сути, эта луна имела лишь промышленное значение, а в боевом плане можно было ограничиться одной лишь её блокировкой, что с лёгкостью выполнил флот. Правда, автоматические корабли, забиравшие добытый металл, приходилось выводить из строя - их нельзя было остановить, полагаясь на устрашение.
   Ну а в плане подчинения пирамид это было не столько сложно, сколько монотонно. Перед началом штурма над ней заходил летательный аппарат особого назначения, который излучал электромагнитные волны в особом режиме. Из-за интеллектуальной подавленности леврорнодивов это оказывало на них существенное влияние. Многие из них просто отключались, а иногда даже умирали. Но были и те, кто не поддавался воздействию, и только они оказывали сопротивление.
   Учитывая наличие приказа не брать пленных, штурмы проходили быстро. Главное было не подходить вплотную к тому леврорнодиву, которого ты сейчас убьёшь - он может взорваться. Непонятно, зачем им это требовалось, но факт оставался фактом. Впрочем, это не было проблемой - большинство противников приходилось уничтожать с дальних дистанций, потому что пирамиды были по сути полыми. Внутри на огромных салазках перемещался массивный инструмент, напоминавший бур, который слой за слоем поднимал металлоносную породу, которая тут же подавалась в специальный лоток и забиралась наверх.
   Там её ждала мощная печь, тут же выплавлявшая железо, которое заливалось в большие формы и подавалось наружу, где её уже ждали автоматические гусеничные грузовики, свозившие всё на специально размеченную площадку, откуда груз забирал грузовой космический корабль. Работа была автоматизирована практически полностью, так что зачистка была проще, чем некоторые моменты учений. Тем не менее, всю эту монотонную работу кто-то должен был выполнить.
   - Смотри, Заруба, там внизу гусеницы, - отвлёк Виталия Гусев.
   - Где?
   Зарубин перевёл глаза вниз, в направлении, в котором указывал сержант, и увидел мощные колёса, опоясанные большими траками.
   - Выходит, она сама ещё и движется, - заключил он.
   - Выходит, так.
   В самом деле, когда малый аппарат для десантирования поднял их вверх, выяснилось, что это место представляет собой нечто вроде гигантского карьера. Позади пирамиды уходили вниз, двигаясь по поверхности, образовавшейся после первой прошедшей вереницы. Следом за ними очередной ряд располагался ещё ниже.
   - По ходу, они решили всю луну переработать, - сказал Леонид, глядя в узкий иллюминатор.
   На это никто не ответил, а в следующую секунду все ощутили невесомость от того, что аппарат, снизив обороты турбин, резко начал спускаться вниз, к очередной цели.
   Больше всего Виталий боялся потерять концентрацию, слишком погрязнув в монотонности выполняемых действий. Каждая новая пирамида была как две капли воды похожа на предыдущую, леврорнодивы располагались в одинаковых местах и вели себя одинаково. Он постоянно подстёгивал себя, чтобы не зазеваться и не пропустить противника, который захочет подойти к нему близко и подорвать себя. Глупо погибнуть в бою, который по сложности проще, чем учения, разве что, в отличие от учений, смерть здесь не условная.
   К счастью с этой луной закончили быстро. Ещё шёл бой за последние пирамиды, а в долине по соседству инженерные войска разворачивали походный лагерь. Бойцам он понадобится только в первое время, а потом его будут использовать для размещения учёных и рабочих, которые займутся освоением этого объекта. Правда, до того момента пройдёт ещё время, пока эта система не будет считаться полностью безопасной.
   Закончив все процедуры очистки, Виталий не без удовольствия снял с себя скафандр и направился в душ. Он вроде бы и устал, но не ощущал себя так, будто бы позади у него был настоящий бой. После водных процедур шёл приём пищи. Учитывая страшный голод, даже сладковатые батончики воспринимались очень хорошо. Они давали хорошее чувство сытости, от которого даже начинали слипаться глаза. Однако все понимали, что расслабляться ещё рано - вот-вот из информационного блока должен был вернуться капитан Серебряков и объявить новую задачу.
   - А говорили, будут дроны, - сказал Маслов, усаживаясь за стол чуть поодаль Виталия. Он разговаривал с такими же новичками, которых Зарубин только видел, но толком знаком не был.
   - Да если бы знать, что так. Фигня какая-то, - ответил его собеседник.
   - А вам что, без дронов скучно? - строго спросил Виталий.
   Повисло молчание. Нарушилось оно только звуком открытия двери между блоками. В их комнату отдыха вошёл Серебряков.
   - На сборы десять минут. Летим на третью луну. Там важный объект. Дроны прут, как из осиного гнезда.
   Оттараторив приказ и мельком убедившись, что все начали собираться, он исчез в другом соседнем блоке, а Виталий смерил недовольным взглядом Маслова, однако ничего не успел сказать - его мысли озвучил Леонид.
   - Каркуша херова, - сказал он, поднимаясь из-за стола.
   Это была ещё одна крупная луна на орбите газового гиганта. Она чем-то напоминала Виталию один из этапов их обучения - всё та же пониженная гравитация, разреженная атмосфера, в которой звуки хоть и слышны, но меняются до неузнаваемости. Тот же надоедливый песок, поднимающийся вверх от малейшего дуновения ветра, те же скалы, только отсвет звезды был не таким жёлтым, а немного оранжеватым.
   Эта луна не имела никакой экономической ценности. Пока они передвигались в атмосфере, Зарубин не увидел в иллюминатор не то что ни одного объекта, напоминавшего те пирамиды, а вообще никакого. Тем не менее, раз им дали приказ выдвигаться сюда, а враг держал здесь гарнизон, что-то ценное было среди этих песков.
   И вот, когда десантный аппарат выглянул из-за скал, перед Виталием предстало то, что он и хотел увидеть - огромный монумент. Правда, оценить его масштаб можно было только с высоты полёта, потому что он уходил вниз, будучи воронкообразным провалом в поверхности. О том, что это детище разума, говорили концентрические круги, уходившие вниз и напоминавшие ступени, только очень большие. Даже с высоты не было видно, куда они уходят, что позволяло по-настоящему оценить масштаб артефакта.
   На краю, к которому они подлетали, стоял обелиск, выглядящий маленьким на фоне воронки, но всё равно очень большой, если сравнивать его с мощными роботами, уже взявшими под контроль пространство вокруг. Они выглядели, как небольшие паучки, сгрудившиеся вокруг детской игрушки, но по мере снижения десантного аппарата становилось ясно, что это человек скорее маленький солдатик в сравнении с ними.
   Внизу можно было увидеть следы недавнего сражения, которое люди выиграли, причём очень уверенно. В разных местах виднелись уже знакомые Виталию дроны, в основном трёхлепестковые, все с разными степенями повреждений, не совместимых с функционированием, а вот полностью выведенных из строя земных машин видно не было, хотя корпуса роботов и несли на себе отметины зарядов излучателей.
   Всё то время, что они снижались, капитан Серебряков слушал приказ. К тому моменту, как опустилась десантная аппарель, он уже знал, что делать.
   - Входим внутрь. Осторожно. Нужно подавить дронов внутри и обеспечить продвижение вглубь артефакта.
   - Есть, - ответил сержант Гусев.
   Узкий и высокий входной проём уже с первых шагов показывал масштаб того, с чем им довелось столкнуться. Переступая границу, они оказывались в совершенно другом мире. Люди здесь не доминировали, как снаружи, где каждого выдвинутого дрона были готовы подавить несколько роботов при поддержке летающих штурмовиков. На входе лежали маленькие роботы, уничтоженные зарядами. Они были очень маневренными и опасными, но здесь у них, похоже, не получалось действовать по схеме.
   Чего нельзя было сказать о дронах неприятеля. Помещения были большими и имели высокие потолки как будто специально для того, чтобы эти смертоносные летающие машины могли маневрировать.
   - Нам нужно вступить в связку с нашими, - сказал Серебряков, - здесь вроде как должно быть безопасно, но всё равно рот не разевайте.
   Справедливость этой фразы Виталий понимал очень хорошо. Дрон мог появиться из-за любой колонны, любого угла и тут же произвести выстрел, после которого у тебя будет отсутствовать часть тела. И будет очень хорошо, если медицинский робот из числа тех, что ждут снаружи, успеет тебя забрать.
   Атмосфера была очень разреженной, поэтому звуки боя стало слышно незадолго до того, как отряду потребовалось в него вступить. Виталий, следуя уже отработанной тактике, поддержал атаку одного дрона, и первым же выстрелом из гранатомёта нейтрализовал его. Это было первое настоящее применение этого оружия, но вся работа с ним была настолько привычной, что никакой разницы Зарубин не заметил. Кроме, разве что, вспышки дезинтеграционного импульса, сменившей металлические звуки отскока болванки.
   - Зарубин, Гусев, направо, - скомандовал Серебряков, - следите, чтобы оттуда никто не пришёл.
   Прячась за колоннами, Виталий и его товарищи передвинулись в правую часть большого зала, в котором и происходило сражение. Там, за очередным сводчатым проёмом находился длинный тёмный коридор. Он одним только своим видом источал опасность, но пока она не стала реальностью - противник появлялся в основном из центра.
   Здесь сейчас находились только Солдаты Доминиона, и благодаря этому продвигаться было относительно легко. То и дело поглядывая на новичков, Виталий признавал, что они вполне могут вести бой. Чувствовалась некоторая неуверенность - всё же настоящий дрон выглядел грозно по сравнению с огоньком - но он понимал, что если бой пойдёт и дальше так же стабильно, то они освоятся и будут чувствовать себя уверенно.
   Всё выполнялось автоматически. Указать цель, укрыться, дождаться, пока отвлекут, выглянуть из укрытия и выстрелить. Если не получится с первой гранаты, вторая гарантированно уничтожит, даже если не будет прямого попадания - хватит и того, что импульс сработает где-то поблизости от Дрона. Вскидывание гранатомёта одной рукой было очень простым и не только из-за пониженной гравитации. Само движение, которое хоть и не было общепринятым, было отточено Виталием до автоматизма. Правда, нужно было точно рассчитывать прикладываемую силу и вовремя нажимать спуск, пока рука не ушла дальше.
   Прямо на глазах Виталия один из выпущенных дроном зарядов достиг своей цели. Боец не успел отскочить и спрятаться. Белая вспышка окутала его полностью, не оставив почти ничего. К нему даже не попытался подобраться медик - спасать было уже некого, а остальные приложили все силы и ликвидировали неожиданно прорвавшегося дрона.
   В следующую секунду Зарубину пришлось заняться воспитательной сержантской деятельностью и огреть Зотова кулаком по каске. Парнишка не вовремя слишком близко к сердцу принял гибель боевого товарища, и в любой момент мог сам к нему присоединиться. Нет, сантименты будут потом, а сейчас нужно драться. Драться до конца, если это понадобится.
   - Заруба к вам идёт справа, - крикнул Гусев, - я отвлекаю, ты гасишь.
   - Принято. Зотов, будь готов.
   - Есть, - ответил рядовой.
   - Пошли! - крикнул Гусев.
   Уже в следующую секунду Виталий услышал хлещущие звуки игл, испаряющихся от соприкосновения с защитой дрона. Делая большие шаги на пути к своему будущему укрытию, он ловко вскинул гранатомёт и, пронося его по дуге, в нужный момент нажал на спуск. Он видел только зачатки импульса, но когда в следующую секунду Гусев радостно крикнул "Есть!", понял, что дрон уничтожен.
   Однако расслабляться по-прежнему было рано. Бой хоть и был стабильным, оставался тяжёлым. В любую секунду одного из них мог настигнуть очередной заряд, и тогда, как на тренировке, отряд мог начать постепенно угасать, утратив часть огневой и тактической силы.
   После очередной дезинтеграционной гранаты, выкрошившей часть одной из колонн, вниз посыпались камни, чуть было не накрывшие Соломина.
   - Лео, ты там жив? - спросил Зарубин, готовясь в любой момент прикрыть товарища.
   - Жив.
   Он увидел, как Леонид перекатился на спину и привалился к куче камней.
   - Зарубин, к тебе идёт один. Я не смогу, - сказал Гусев.
   - Я готов, - сказал Леонид.
   - Отвлекай, я добью, - сказал Виталий.
   Леонид ловко выскочил из укрытия и открыл огонь. Хлещущие звуки донеслись прямо из-за угла колонны, за которой укрывался Зарубин. Стрелять в упор из гранатомёта - самоубийство, поэтому он ловко прихватил с пояса дезинтеграционную гранату, активировал её и бросил, лишь коротким взглядом убедившись, что дрон там, где он предполагал по звуку. Выпустив из руки снаряд, Виталий поспешил снова скрыться за углом и тут же перебежать за другую колонну. После импульса эта могла обрушиться.
   - Есть, - сказал Леонид сразу после грохота.
   Виталий осторожно выглянул из-за колонны и, убедившись в том, что его товарищ прав, перебежал проход между рядов колонн.
   - Маслов, ложись! - кричал Зарубин уже в следующий момент, потому что сбоку возник четырёхлепестковый дрон. Двигался он ощутимо быстрее своих младших собратьев.
   Виталий увидел только, как человекообразная фигура, уже озаряемая вспышкой, прыгнула вбок. Он успел только рассчитать, что граната, выпущенная сейчас в дрона, не заденет его товарища, и сделал это, сам уходя от импульса. Попадание было очень удачным, дрон беспомощно откатился назад и рухнул на землю.
   - Заруба, сверху! - крикнул Леонид.
   Но Виталий уже видел то, о чём его хотел предупредить его товарищ, и уже начал принимать меры. Он резко отступил два шага и спрятался за колонной. Увидел только, как импульс врезался в пол и оставил на нём приличную выщерблину с красными краями. Он ждал, пока стихнут сервомоторы, ознаменовав окончание зарядки.
   Едва раздался заветный щелчок, он попросил его прикрыть, тут же вынырнул из укрытия и нажал на спуск. Ещё одно точное попадание. Дрон плавно опустился вниз, а иглы, попадавшие в него, уже не испарялись. Они вонзались в корпус или отскакивали. Это значило, что защита ослабла. Уже потерявшегося противника добил из гранатомёта Зотов.
   Другая пятёрка, находившаяся позади, продвинулась вперёд, а Виталий начал на бегу вызывать медика. После того своего кульбита Маслов не шевелился и лежал, в неестественной позе привалившись к стене. Под ним растекалась лужа крови.
   - Медик! - кричал с остервенением Виталий.
   - Есть медик.
   Зарубина оттолкнул боец с общеармейским автоматом на плече и небольшим кейсом в руках. За секунду он осмотрел лежащего бойца, а потом перевернул его. У Маслова не было правой руки, плеча и части туловища. Вся рана сильно кровоточила. Медик действовал быстро и точно. За три секунды он покрыл поражённую область спреем и тут же взялся за ленту. Она была шире той, что использовали бойцы, примерно втрое, и он начал закрывать ею рану.
   - Зарубин! - Серебряков, похоже, уже не первый раз хотел его вызвать.
   - Выполняю.
   Виталий слышал приказ, но немного замешкался, а сейчас снова подскочил пружиной, мгновенно возвращаясь в боевую обстановку.
   - Он будет жить? - коротко спросил он медика.
   - Будет, если мне никто не будет мешать! - гневно ответил тот.
   Перемещаясь от колонны к колонне, Виталий увидел в одном из проёмов дрона, который был уже далеко. Всего три лепестка, как это мало после обороны Ориума. Он вскинул гранатомёт и сделал выстрел. Машина как будто не ожидала атаки с такой дистанции и такого точного попадания в центр излучателя. Она завалилась на бок, перекатилась и привалилась к стене.
   Вместо шума сервомоторов, раздался щелчок, который можно было бы почувствовать даже если бы пространство было полностью лишено воздуха. Он присел на колено за очередной колонной, отбросил пустой короб и присоединил следующий. Сервомоторы тут же привычно вступили в работу, выполняя заряжание, а Виталий подумал, что гранаты закончились очень вовремя, потому что после следующего выстрела у него могло не быть времени на перезарядку.
   - Долго ходишь! - кричал Гусев, накрывая сплошной очередью из игломёта очередного дрона.
   Вместо ответа Виталий выстрелил точно в центр корпуса, тут же перекатившись вперёд и влево, за колонну.
   - Есть! - крикнул сержант, - я иду, Заруба прикрой.
   - Пошёл, - крикнул Виталий, выглянув из укрытия и взяв проём на прицел.
   Они продвигались очень уверенно, почти как на учениях уничтожая дронов. Разве что потолки здесь были выше, и если очередная летающая машина поднималась в самый верх, её было сложно достать. К счастью, это было неудобно не только для людей, но и для самих дронов, потому что из-за относительно низкой скорости полёта заряда, они не могли достать быстро меняющих свои позиции противников.
   Машин было много, и рассредоточены они были равномерно. Это не напоминало Виталию оборонительную тактику. Они могли сгрудиться в самом начале и подавляющей огневой мощью закрыть землянам проход. Учитывая, что этот обелиск нельзя было сравнять с землёй вместе с обороняющимися, это стало бы существенной проблемой, но не стало.
   Дроны вступали в бой только тогда, когда земляне заходили в пространство, подконтрольное им. Один сегмент коридора контролировало примерно семь трёхлепестковых дронов и один четырёхлепестковый, по отношению к которому Виталий проводил параллель с командиром отделения.
   С такой тактикой продвижение получалось очень быстрым. Зарубину даже думалось, что будь у них такие гранатомёты при обороне Ориума, сражение могло пройти кардинально иначе, но теперь уже не было смысла об этом рассуждать.
   Обелиск имел в центре приличных размеров полость, в которой располагалась колонна, выглядевшая металлической. Вся её поверхность была исписана хитрыми иероглифами, которые переходили один в другой, соединялись тонкими линиями, и устремлялись вверх.
   Вверху, между гигантским стержнем и стенками обелиска, находились дроны, отличные от тех, что были до этого. И дело не в количестве лепестков, а в непонятных тонких отростках, похожих на металлические щупальца. Они плавали в пространстве, как будто были невесомыми, потом, когда машина устремлялась вперёд, они следовали за ней, а когда она останавливалась, то снова располагались, заполняя собой пространство. Их назначение было непонятно до того, момента, как один из дронов был убит.
   Когда машина, нейтрализованная дезинтеграционной гранатой, начала оседать на пол, по тонким металлическим щупальцам проскочили яркие белые искры. Отделившись, они выстрелили в направлении колонны, после соприкосновения с которой подсветили определённые иероглифы.
   - Что за чёрт! - воскликнул Серебряков, - кто-нибудь, кроме меня, заснял это?
   - Я, - ответил Виталий.
   - Нашим учёным друзьям предстоит работка, а пока ещё мы не закончили.
   Помимо странного эффекта, производимого после гибели, Дроны не отличались ничем от своих обычных собратьев. Подавлены они были быстро, потому что в этом месте сошлись все отряды, штурмовавшие артефакт. До центра дошли даже несколько маленьких роботов поддержки, тоже внёсших свою лепту.
   После ликвидации последней машины все бойцы продолжали сидеть в укрытиях, за колоннами или за грудами покорёженного металла. Неизвестно, какие ещё сюрпризы могли быть здесь. И один из них действительно поджидал их. Постепенно всё более заметным становился тонкий гул, наполнявший внутреннее пространство обелиска. Он вибрировал, как будто какие-то энергетические контуры всё больше наливались мощью, готовые выплеснуть её наружу. Стержень в центре был как будто бы гигантской струной, которая вот-вот заполнит всё пространство вокруг себя звуком, сметающим всё.
   - Назад! - скомандовал Серебряков, - не нравится мне эта хрень.
   Короткими перебежками бойцы вышли обратно в коридоры и отдалялись до тех пор, пока системам шумоподавления шлемов не приходилось подавлять звук извне. Они оставили вместо себя роботов, чтобы зафиксировать явление, которое уже происходило.
   Для них оно выглядело не очень красочно. Человеческое воображение могло придумать что-то более ужасающее и грозящее смертью. А на деле стержень в центре просто медленно налился светом, который вблизи, наверное, был бы нестерпимо ярким, но на удалении в нём не было никакой опасности. Он расстилался по коридору и напоминал световую защиту продвинутых дронов, только имел голубоватый оттенок. И в одну минуту всё снова стало тёмным. Из-за резкого перепада яркости коридоры даже показались просто чёрными зёвами подземных тоннелей, но со временем визуальные системы шлемов адаптировались.
   - И всё? - тихо спросил кто-то.
   - Похоже, что так, - ответил капитан, - сохранять позиции, ждать мою команду.
   Никаких происшествий больше не было. Серебряков переключился на канал внешней связи и разговаривал, но Виталий это лишь предполагал - внешне никаких подтверждений не было. Учитывая время, в течение которого им приходилось просто сидеть и ожидать дальнейших команд, всем, находившимся снаружи, сейчас было не до них. Зарубин подозревал, что там эффект был не менее красочным, чем здесь, и явление вызвало большой резонанс.
   - Переходим на патруль, ждём гостей, - сказал Серебряков, первым поднимаясь из своего укрытия, - ухо в остро, могли остаться недобитки.
   - Есть.
   - Зарубин, левый сектор, Гусев - правый, остальные со мной. Начали.
   - Рассредоточились по краям, - скомандовал Виталий, когда они вышли в назначенный коридор.
   Идти по центру было опасно, и они двигались по краям, где между рядом колонн и стеной оставался промежуток. Даже если бы дрон появился в нём, у бойцов хватило бы времени скрыться. Но дроны не появлялись. Виталий со своей пятёркой обследовал несколько сегментов, где до этого проходили бои, и убедился, что ни одна из подбитых машин не собирается оживать.
   Объект был зачищен полностью. Мысли постепенно расслаблялись, как будто поддаваясь тусклому дневному свету, непонятно как проникавшему во внутреннее пространство обелиска. Он только усиливал впечатление монументальности, и как будто переносил присутствующих в прошлое, в далёкие времена замков и рыцарей. Можно было без труда вообразить человекоподобных существ в доспехах, оборонявших его, но сейчас их место заняли автоматические летающие машины.
   Виталий и трое его бойцов были недалеко от главного входа, и поэтому своими глазами видели большую группу учёных, вошедшую внутрь артефакта. И хотя из-за масок нельзя было разглядеть лиц, чувствовалось, что господа с научными эмблемами на скафандрах нервничают. Их шаги были быстрыми, даже слишком, если учесть, что с момента окончания боя внутри ничего не произошло. Их нетерпение было почти осязаемым. Зарубин не знал, что происходило снаружи, но то явление, которое видели они, было, похоже, основополагающим.
   Вместе с учёными была особая группа сопровождения, бойцы которой взяли под контроль артефакт, а Солдаты Доминиона направились наружу, чтобы обеспечить прикрытие. Здесь ничего не изменилось. Всё те же крупные роботы, занявшие позиции. Теперь от атаки сверху их прикрывали особые ракетные установки, что делало их положение незыблемым. Дронам потребуется большая масса, чтобы выбить землян. Виталий осознал, что обелиск очень важен.
   - Отправляйтесь в патруль, - после короткого совещания с другими офицерами, сказал Серебряков, - нужно обойти воронку и найти тайные ходы, если таковые найдутся. Сразу сообщать.
   - Есть, - ответил Виталий.
   - Зарубин, бойца твоего не довезли, - сказал капитан и тут же отключился. Говорить и вправду, было больше нечего.
   Сам Зарубин отнёсся к этому неожиданно холодно. Неожиданно в первую очередь для себя. Ему казалось, что он должен что-то почувствовать, но нет. Он лишь представил, что фамилия Маслова теперь будет значиться в списке потерь. Тело кремируют, а прах вышлют родным. Он, кажется, откуда-то с окраины подконтрольного землянам пространства. Там это будет трагедия, но здесь он всего лишь ещё один человек, который знал, на что шёл, и циничный механизм войны продолжит свою работу.
   Большим пальцем правой руки он потрогал безымянный, и ощутил кольцо. Жаль, из-за перчатки ощущения эти были смазанными. Его жена, наверное, пользуясь своим положением, тоже проверяет списки раненых и убитых, но его там нет, что позволяет ей надеяться. А её надежда и любовь стоят того, чтобы раз за разом брать верх над машинами врага.
   Если повернуть голову в сторону ночной стороны луны, на которой они находились, то можно было увидеть газовый гигант, вокруг которого она вращается. Были видны его грязноватые белые и синие атмосферы, и вихри, возникающие в местах их соприкосновения. Когда-нибудь здесь будет научная миссия, которая будет заниматься изучением этого объекта и в частности обелиска. В свободное время им будет, на что посмотреть. Вид очень романтичный, если не иметь за спиной войны, конца которой пока не видно.
  

Глава пятая

В ожидании космической бури

   - От нашего друга удалось получить информацию, которая помогла захватить его планету в первозданном виде, - начал своё повествование Серебряков, окидывая взглядом просторный зал, - это многое даст нашим учёным. Это, конечно, только слухи, но они, похоже, докопались до чего-то важного. Это хорошая новость. Теперь перейдём к не очень хорошим.
   Сложив кончики пальцев примерно на уровне груди, он сделал несколько шагов вдоль первого ряда стульев.
   - В подпространстве засечена очень большая активность. Настолько большая, что мы можем видеть её за долго до того, как враг проявит себя. Свою роль в оттягивании момента играет ещё и наша блокировка, но главное сражение не будет откладываться вечно. Решающую роль в нём сыграет флот, не буду от вас скрывать. Все так или иначе в курсе, что в эту систему все дни с момента окончания штурма прибывают всё новые и новые корабли. Враг, наконец, заметил нас, но говорить, похоже, по-прежнему не намерен. Попытка всё же будет предпринята, но мы с вами, как далёкие от тех дел, должны сжать оружие. Сразу перейду к делу, по которому, я, собственно, здесь перед вами и стою. Наша роль в предстоящем сражении вполне типичная - если враг задумает высадиться на одной из планет, мы должны будем выдвинуться на неё. Туда, где обстановка будет наиболее критической.
   - Можно вопрос? - спросил кто-то из первого ряда, воспользовавшись паузой.
   - Сразу отвечу на него, Комаров - да.
   Он улыбнулся и посмотрел на рядового, уже вытянувшегося по стойке смирно, тот немного потерялся от такой реакции.
   - Ну, рядовой же хотел спросить, в резерве ли мы, верно? - пояснил Серебряков.
   - Так точно.
   - Можешь садиться, - он снова сложил пальцы и снова стал вышагивать, только, на этот раз, в другом направлении, - мы в резерве, поскольку у нас самая низкая абордажная подготовка. А штурмы в этот раз могут не понадобиться. Мы плохо представляем себе, как будет происходить сражение, но командование пытается проработать как можно больше вариантов. Также, боюсь, нельзя исключать и сам тот вариант, при котором мы можем понадобиться непосредственно здесь. Хоть станция и боевая, по сравнению с Ориумом, но кто знает, кто в скором времени вырвется в наше пространство, так что нам потребуется только снарядиться и ждать команды. Тем не менее, резерв не приговор. Сразу скажу, что войны хватит на всех. Даже если в генеральном сражении, а это будет именно оно, мы и не сыграем серьёзную роль, потом всё равно не обойтись без штурмов, где, как вы понимаете, уже космические абордажники останутся не у дел.
   Из этой системы выйдет только один - Виталий по-особому понимал то, что между строк говорил капитан. Война, едва начавшись, уже подошла к переломному моменту. Или они откатятся назад, сдавая миры, отвоёванные у леврорнодивов, либо устремятся вперёд, завоёвывая новые пространства. Третий вариант - о том, что с отаионами удастся договориться, - он не принимал во внимание. Если бы это было возможно, то это уже было бы сделано. Ведь захваченный инопланетянин мог при помощи корабля связаться со своими соотечественниками. Но он либо не сделал этого, либо они не отреагировали, не пожелав общаться с землянами, которых изначально считали низшими и не достойными такого высшего контакта.
   - Можно вопрос? - спросил кто-то из первого ряда.
   - Можно, - ответил Серебряков.
   - А если они не будут высаживаться, а станут воевать только с флотом, мы можем вообще не понадобиться?
   - Если рассматривать всю широкую гамму возможных вариантов, то да, - покивал головой капитан, - мы можем не понадобиться, но я вас утешу - вероятность этого очень низкая. Видите ли, существует ещё один важный вопрос, связанный с этой системой, который пока не получил ответа. У того существа, которому эта система полностью принадлежит, есть армия. Очень большая армия. Те дроны, которые были уничтожены при обороне Ориума, составляют лишь около десяти её процентов. Армия эта сейчас деактивирована и не угрожает нам, но это, как вы понимаете, очень зыбкое обстоятельство, и оно может измениться. Всё дело в том, что нашим учёным не удалось выбить из нашего гостя точный метод управления. Вряд ли мы смогли бы качественно воспользоваться этой армией, но сами понимаете, очень хотелось бы как минимум оставить её безучастной. У нас нет гарантий, что кто-то из тех, кто уже направляется сюда, не сможет направить её на нас, и тогда, дабы не выпустить дронов с планет и прочих объектов, нужно будет подавлять их там же.
   - Можно вопрос? - спросил кто-то из середины.
   - Можно.
   - Но почему нельзя уничтожить их сейчас, когда они не активны?
   - Можно, и это попытались сделать на днях. По гелиоцентрической орбите двигалась станция, по структуре напоминавшая корабль, прилетевший к нам тогда. По ней открыли огонь из всех орудий, побоявшись подходить ближе. Так вот при необходимости обороны дроны активируются сами. За нами тогда было преимущество, но и то флот понёс потери. Причём, уничтожить то скопление было относительно просто из-за его расположения, на планете так не пройдёт. К тому же, есть куча мест, куда нашим спецам ещё не удалось попасть, а там могут быть скрытые резервы. И ещё мы не знаем, не приведёт ли уничтожение одного спящего дрона к активации всей планетарной группировки. Так что сейчас план таков - уже развёрнуты специальные станции слежения и подавления. Они будут фиксировать все сигналы, попадающие на планеты, где есть спящие армии, и глушить их. Это всё, что мы можем в такие короткие сроки. Хоть я и верю в лучшее, но готовьтесь показать качество вашей подготовки против дронов. Не везде их можно будет достать роботами и авиацией. Да, вырвавшихся мы будем отсекать, но в этой системе вероятность непредвиденного очень велика.
   Он сделал ещё несколько шагов, а потом, заложив руки за спину, окинул зал. Ему казалось, что сейчас будут вопросы, но все молчали.
   - Если никто ничего не хочет уточнить, то всем разойтись.
   Виталий и его бойцы одними из первых покинули общий зал и направились в свой блок. Настроение было нерадостным, потому что каждый рядовой ощущал тяжесть решений, принимаемых командованием. Высший генералитет сейчас работает на полную мощность. Они вынуждены принимать роковые решения, которые повлияют на всю войну в целом, и это при том, что в этой системе имеет место большое количество неопределённых факторов. Но если устоять сейчас, то дальше будет уже не так сложно.
   - Всем есть, чем заняться? - спросил Зарубин, оглядев бойцов.
   - Найдём, - ответил Леонид, - наверное, куча блоков появилась, надо бы почитать.
   - Хорошо. Тогда займитесь этим. Сегодня тренироваться больше не будем. А я пойду к Серебряному.
   - Давай.
   Виталию, учитывая сложность обстановки, удалось отпроситься всего на два часа. Ему тоже не мешало подробно ознакомиться с информационными блоками, которые сегодня на собрании вкратце озвучил капитан.
   Со смотровой площадки были видны манёвры флотов, которых за последние дни здесь стало очень много. Не нужно было разбираться в них, чтобы это понять. Прямо сейчас, напротив того крыла станции, в котором они находились, двигалась большая формация из тяжёлых кораблей. Тишина, с которой это происходило, точно отражала всю происходящую обстановку - ожидание мощной бури, когда одни волны двинутся на другие, и мощь этого столкновения будет ощущаться во всей этой системе. Но если смотреть отсюда, то всё останется так же тихо и безмятежно. Только вспышки взрывов ненадолго будут освещать окружающее пространство.
   - Вам не сказали, что вы будете делать, когда всё начнётся? - тихо спросила Лена, привлекая внимание Виталия.
   - Сказали. Мы в резерве, - ответил он.
   - Здесь?
   - Да. Пока не знают, где именно мы можем понадобиться. Так что остаёмся в самом резервном резерве, - улыбнулся он.
   - А нам сказали готовиться. Говорят, у нас ещё день и всё. Сегодня ночью станция уже начнёт отходить за линии обороны.
   - Вот как, - улыбнулся Виталий, - будем сидеть в самой заднице.
   - Наша роль вспомогательная.
   - Да я понимаю. Флот выпустили, оставили десантные корабли и ждём. Скорее бы уже всё это началось. Даже не знаю, что сложнее - сражаться или ждать.
   - Лучше бы всё закончилось. Я почему-то очень боюсь.
   - Чего? Войны? Мы уже давно в ней участвуем.
   - Да, я понимаю, - она повернулась к нему и неловко улыбнулась, теребя липучку на нагрудном кармане его формы, - но в этот раз всё как-то по-другому. Может, потому что раненых было мало. Говорят, одно попадание и смерть.
   - Одного нашего не довезли, как я слышал.
   - Очень быстро теряется кровь, не успевают. Вот, наверное, я и боюсь.
   - Мы уже всё это обсуждали, и не один раз. Не волнуйся, - он улыбнулся и погладил её по плечам, - выстоим здесь, а дальше погоним быстро, вот увидишь.
   Она улыбнулась и положила голову ему на грудь.
   Война вторглась в его жизнь посреди бортовой ночи. Тревога была не красной и не оранжевой, а всего лишь жёлтой. Это означало, что нужно снарядиться и выдвинуться в десантный сектор, а там ожидать дальнейших команд. Отряд выполнил требования, и через минуту они были в продолговатом помещении, высота потолка в котором была такой, лишь бы вмещать десантные корабли. Они в ряд стояли по левую руку, готовые в любую секунду прокатиться по специальным рельсам и вылететь наружу, после чего взять курс в направлении нужного объекта.
   Здесь было даже хуже, чем на смотровой. Ты понимаешь, что сражение уже идёт, но тебе совершенно ничего об этом неизвестно. Кто одерживает верх, кто вынужден отступить, как повёл себя противник и, самое главное - каковы их шансы выстоять. Все присутствующие молчали, надеясь, что вот-вот появится Серебряков или кто-то другой, кто если не даст приказ на выдвижение, то хотя бы разъяснит им, что к чему. А пока оставалось надеяться на то, что раз станция не содрогается от взрывов, линия обороны землян противником не преодолена. Война, вторгшаяся в жизнь Виталия и остальных завывающей сиреной и бликами тревожных огней, давала им отсрочку, не требуя немедленного участия. А вскоре, когда так никто и не появился, им дали отбой и приказали отправиться обратно на спальные места в своих блоках.
   Утро начиналось так же, как обычно - подъём, водные процедуры, завтрак, после которого они отправились на тренировку. Если бы не существенно уменьшившееся количество людей в коридорах и межсекторных переходах, нельзя было бы даже сказать, что где-то идёт самое главное сражение как минимум за весь прошедший промежуток войны. Разве что, сама программа тренировок изменилась. После силовых упражнений и небольшого тактического занятия, под полигоном отключались модули искусственной гравитации, и отряд переходил к работе в невесомости.
   - Вы бы хоть что-то рассказали, капитан, - спросил Гусев, после очередного занятия, перед тем, как отряд направился на разоружение.
   - А нечего рассказывать. Нам сказано сидеть - мы сидим. Пока сражается флот. И лично я считаю, раз ему удаётся не допустить врага к планетам, значит, он справляется.
   Виталий тоже хотел что-то спросить, но Серебряков резко развернулся и ушёл, а Виталий встретился взглядом с Гусевым, который разочарованно покачал головой.
   - Успеем ещё повоевать, так ведь? - спросил Зарубин.
   - Надеюсь, - сказал сержант.
  

Глава шестая

Работа для бывалых

   Настоящее сражение не всегда вторгается в жизнь по тревоге, тут же отметая все прочие варианты. Иногда оно приходит тихо, даже несмотря на то, что направиться будет нужно в самое пекло. Так и произошло на этот раз. Все вытянулись по стойке смирно, когда в жилой блок вошёл Серебряков. Виталий уже подумал, что сейчас последует приказ всем следовать в десантный сектор и быть готовыми к выдвижению, но в таком случае он сказал бы об этом сразу от порога, но он молча вошёл и оглядел бойцов.
   - Вообще, я только к тебе, Зарубин, - сказал он, - нужна помощь, но строго добровольная. Задание важное, и согласиться нужно, не зная, о чём идёт речь.
   - Согласен, - сердце Виталия начинало биться быстрее, предвкушая по-настоящему важное участие в общем деле.
   - Пойдём, - кивнул Серебряков, - у остальных всё по расписанию.
   - Капитан, - осторожно сказал Леонид, - а больше не нужны люди?
   Он обернулся на Соломина, смерил его глазами, что-то прикинул в голове и кивнул.
   - Пожалуй. Идём тоже.
   - А мы? - чуть ли не обиженно спросил Зотов.
   - А вы по расписанию. Это работа для бывалых.
   Он посмотрел на оставшихся рядовых взглядом, после которых у них пропали вопросы. В коридоре их ждал Гусев, который улыбнулся, увидев старых товарищей.
   - Всё по-старому? - улыбнулся Виталий.
   - Гвардия, можно сказать, - усмехнулся Серебряков.
   - Так вы не скажете? - спросил Гусев.
   - Какой ты нетерпеливый, сержант. Может, военный совет устроим в коридоре?
   После этих слов Виталий ожидал, что они направятся в личный блок капитана или в один из малых залов, но они прошли к лифту, а потом начали подниматься.
   В помещении, где они оказались, находились высшие военные. Не сам командующий группировкой, но два генерала - один флотский и один командующий Солдатами Доминиона в этой системе.
   - Проходите, - сказал он, оглядев капитана и бойцов.
   Оба генерала стояли рядом с большим проекционным экраном, на котором был развёрнут план системы. Понимание важности задания возрастало с каждой новой секундой. Виталию было очень интересно.
   - Нашему лучшему абордажному отряду потребовалась помощь, - сказал флотский генерал, - они понесли небольшие потери, которые нам некем восполнить. Нужны проверенные бойцы, уже имеющие опыт сражений против дронов.
   - Эти как раз такие, - сказал Серебряков.
   - Хорошо. Бойцы Нестерова в курсе, - генерал Солдат Доминиона кивнул на своего коллегу, - а вас мы введём в курс отдельно. Позавчера нашим флотским удалось оттеснить основной корабль к краю системы. Там был ценный представитель врага. Был, потому что погиб при абордаже. Надо объяснять, что следующий нужен нам живым?
   - Этот следующий, - после недолгого молчания в разговор вступил генерал Нестеров и приблизил один из участков системы, - тоже оттеснён и окружён. Корабль лежит в дрейфе, защита его подавлена. Вам нужно помочь абордажной команде, только сделать это очень тонко.
   - Видите ли, - сказал другой генерал, - абордажники работают грубовато, а в этом случае нельзя применять дезинтеграцию вообще. Всю личную охрану инопланетного капитана, а также его защиту нужно подавить особыми пулями. К нам обратились потому, что они подходят к нашему штатному карабину. С точной стрельбой у нас тоже порядок, мы не привыкли просто накрывать объёмы огнём.
   Нестеров посмотрел на него и вздохнул, но, похоже, хоть генерал и утрировал, доля правды в его словах была.
   - У каждого скафандра есть уязвимые места, - продолжал тем временем генерал Солдат Доминиона, - и поскольку наши новые товарищи ярые индивидуалисты, у каждого они свои. Но они реагируют на попадание.
   Он поднял палец и нахмурился, так что морщины на его переносице образовали почти симметричный рисунок. После нажатия на две кнопки проекция инопланетного корабля, казавшегося похожим на ветвистый корень дерева, сменилась изображением записи, сделанной одним из бойцов.
   В помещении с высоким сферическим потолком, освещённом тусклым красным светом, расхаживала гигантская человекообразная фигура. Бойцы на её фоне выглядели маленькими. Надо отдать должное, они действовали очень грамотно, нанося точные удары из гранатомётов, правда, заряженных стандартными гранатами.
   - Сразу скажу, не смотрите на размер - внутри точно такой же, обычный отаион, - сказал Нестеров.
   - Внимательно подмечайте, как он ведёт себя. Видите?
   Он поверх изображения указал пальцем на гигантскую фигуру, которая после очередного попадания гранатой в область спины, как-то сильнее обычного дрогнула.
   - Природу уязвимости мы пока объяснить не можем. Скафандр того, кого вы видите здесь, сильно повреждён. Нам нужен ещё один, но только в хорошем состоянии. Я не могу открыть вам, почему именно, но поверьте мне, что это очень важно. Очень.
   Для подтверждения своих слов он ещё раз оглядел всех своим строгим взглядом. Пожалуй, не знай Виталий его звания и встреть он его без формы, всё равно понял бы, что это представитель высшего командования.
   - Мы сделаем, - сказал Виталий.
   - Это ещё не всё, - продолжил генерал, - уязвимых мест должно быть несколько. Как только вы выявите первое из них, вы должны будете атаковать только его, и никакое другое. Стрелять только туда! - он повысил тон, как будто стараясь сильнее впечатать слова в умы бойцов.
   - Это наиболее важная для нас часть скафандра, - более мягко сказал флотский генерал, - основополагающая я бы сказал.
   - Она уязвима не просто так, - сказал Леонид.
   - Если вам так удобнее - да, - сказал Нестеров.
   - Вы не получите никакого оружия, кроме карабина и максимального количества магазинов с особыми патронами. Он нужен нам живым, похороненным в своём скафандре. Пули очень хорошо подавляют защиту, вы будете приятно удивлены, - он улыбнулся, - так что другое оружие вам не понадобится.
   - А если не получится его нейтрализовать, если не атаковать все уязвимые места? - спросил Зарубин.
   Генералы переглянулись. Видимо, он не первый пришёл к такому предположению. Это представляло серьёзную сложность, и всем хотелось надеяться, что для подавления хватит и одного места.
   - В таком случае подавляйте общую защиту и долбите через скафандр, - сказал их генерал, - бойцы-абордажники вам в этом помогут. Кстати, энергетические пули и в этом отношении лучше обычных. Задача ясна?
   - Так точно, - ответил Виталий.
   - Возвращайтесь, ребята.
   Капитан Серебряков пошёл вместе с ними в оружейную. Для получения экспериментальных патронов требовалось его участие. Они внешне никак не отличались от обычных, за исключением светло-синей маркировки на самом кончике пули.
   - Возьмите по одной красной, - сказал он, когда бойцы уже закончили снаряжение.
   На капитана повернулось три пары удивлённых глаз.
   - Вам что, приказ не ясен?
   - Но капитан, генерал, - начал Леонид, но Серебряков прервал его.
   - Я сказал. Ты эту тварь видел, Соломин? Если бы была граната с пятью красными полосками, то это было бы самое оно, а у тебя всего три. Так что отставить разговоры. Лучше постарайтесь, чтобы до них не дошло. И уберите в закрытую ячейку.
   - Есть, - ответил Виталий.
   - Возвращайтесь, - сказал он, когда они уходили в отсек, где стояли абордажные корабли.
   Это были продолговатые машины в форме восьмиугольной призмы. Грани были неравными - они были широкими, но невысокими. Сверху находились мощные ракетные башни, а снизу небольшие турели, почти не выступающие за уровень корпуса. Аппарат уже был готов к старту, но загрузочная аппарель сбоку была опущена. Виталий сразу подметил сложное устройство шлюза - через него в проделанную брешь должна была устремляться абордажная команда, поэтому у него была выдвижная часть.
   Около аппарели стоял офицер в боевом скафандре, ожидавший пополнение из Солдат Доминиона. Виталий подозревал, что он не слишком рад тому, что им дали такое подкрепление, которое ещё и пришлось ждать.
   - Капитан Вяземский, - сухо представился он, - пошевеливайтесь, ждём только вас.
   Виталий и остальные ускорили шаг и меньше, чем через минуту, были в пассажирском отсеке. Он мало чем отличался от десантного отсека привычных кораблей, разве что кресла были немного другие, но конструкция ремней не отличалась.
   Едва Зарубин и его боевые товарищи успели пристегнуться, как аппарат тронулся с места. Сейчас всё выглядело, как обычное десантирование, разве что скафандры бойцов напротив были другими.
   - Вы когда-нибудь штурмовали корабли? - спросил капитан.
   - Нет, - ответил Гусев.
   После слов сержанта в рации послышались смешки.
   - Отставить, - остановил своих бойцов Вяземский, - если там будет гравитация, то кроме начала, ничем не будет отличаться от всего остального. Мы идём первыми до тех пор, пока не встретим капитана. Потом рассредоточиваемся и действуем по ситуации. Это ясно?
   - Так точно.
   - Вы идёте след в след за бойцами. Мы уже накрыли несколько таких кораблей, так что знаем, что к чему. Если кто-то говорит пригнуться, вы пригибаетесь. Если говорят прикрыть коридор, прикрываете. Без лишних вопросов. Вас направили чтобы взять капитана - вот там и повоюете. А до этого никакой самодеятельности. Это ясно?
   - Так точно.
   Корабль тем временем перестал дрожать - вышел из тоннеля и устремился вперёд. Почувствовалось ускорение, мягко вдавливавшее Виталия и остальных в боковину кресла. Никто из находившихся в десантном отсеке не видел, как к кораблю прибыли тяжёлые истребители сопровождения, на некоторых из которых были чёрные отметины - следы непрекращающихся боёв. Вся связка почти сорок минут добиралась до нужного сектора, после которой Десантный аппарат выдвинулся вперёд, а истребители окружили штурмуемый аппарат, чтобы при необходимости подавить защитные системы, которые вздумают ожить.
   Подойдя на дистанцию выстрела, абордажный аппарат выпустил несколько ракет в борт вражеского корабля. Они проделали в нём заметных размеров брешь, горячие края которой мгновенно остывали. Атмосфера отсека вышла наружу за пару секунд - это было видно по короткому облачку дыма, тут же растворившемуся в пространстве. Убедившись, что дальнейшее подавление не понадобится, абордажный корабль приблизился к штурмуемому.
   Встряска, которая была в самом конце движения, уже была понятна бойцам-абордажникам, которые без лишних приказов начали отстёгивать ремни с радостными возгласами. Повинуясь указаниями Вяземского, Виталий и его боевые товарищи дождались, пока выйдут все остальные, и выдвинулись самыми последними.
   - В шлюзе невесомость, - бросил один из абордажников, очевидно, шедший впереди Виталия.
   Зарубин и сам это знал, но признал, что в данный момент это напоминание оказалось ценным, поскольку он об этом не подумал. Серьёзных проблем бы не возникло, но падать не очень хотелось. Они не видели, как через рукав, соединивший два корабля, прошли абордажники. Привыкшие к таким штурмам, они преодолели его одним уверенным прыжком. Виталию и его сослуживцам так не удалось бы, и они двигались очень осторожно, чтобы не удариться головой о потолок, да и вообще ничего не задеть.
   Атмосфера в отсеке, в котором они оказались, отсутствовала, и о том, что там идёт бой, можно было судить лишь по вспышкам. Абордажники были вооружены автоматами, похожими на штатный для Солдат Доминиона, только магазин его был больше. Им были вооружены только бойцы, шедшие впереди. Остальные несли пулемёты, заметно более крупные, чем автомат, но всё же укороченные по сравнению с теми, которые использовал Виталий и его сослуживцы. Всё было сделано для максимального удобства использования во внутренних пространствах кораблей, по большей части бывших ограниченными.
   Продвигались быстро. Охрану составляли боевые турели, достаточно быстрые и меткие, но их губила их неподвижность, а также слаженность действий абордажной команды. Пока пушки бессмысленно пытались достать передовых бойцов-автоматчиков, их накрывали пулемётчики. Для того, чтобы пройти несколько первых отсеков, участие Солдат Доминиона так и не понадобилось.
   - На прошлом кабина была за такими же воротами, - сказал Капитан, указывая на массивные створки, всю площадь которых покрывал большой иероглиф, - Елин, ломай, всем готовность. Зарубин, Гусев, Соломин, вам тоже. Будьте готовы накрыть эту тварь.
   - Есть, - отозвался Гусев.
   Здесь атмосфера уже была, и Виталий благодаря акустическим системам скафандра слышал, как щёлкают вновь присоединяемые магазины и затворы. Один из абордажников, забросив за спину автомат, что-то делал около самых створок. Виталий плохо представлял себе, как происходит взлом инопланетных терминалов, контролирующих двери. До этого все они открывались сами, чтобы дать пушкам, расположенным в очередном отсеке, атаковать нападающих. Но капитан отаионов, похоже, не спешил сражаться. Видимо, ему было не до простых смертных даже в этом отношении.
   Тем временем ситуация с взломом прояснилась быстро и просто. Никто не собирался проникать в терминал и открывать его - боец установил между створок дезинтеграционную бомбу направленного действия и тут же отбежал в укрытие не столько из-за самого устройства, которое установил, сколько из-за того, кто мог появиться изнутри помещение.
   - Готовность! - сказал Вяземский.
   Виталий осторожно выглянул из-за угла, держа карабин наготове. Учитывая частичную разгерметизацию, и, как следствие низкое сопротивление среды полёту пули, убойная сила должна была возрасти. В принципе, её и так бы хватало, чтобы уверенно поражать хорошо бронированного врага сразу за дверью, но помещение, скрывающееся за створками, могло оказаться очень большим. Он не видел корабль снаружи и не мог даже представить, где они сейчас находятся.
   Дезинтеграционный импульс разошёлся во все направления равномерно, образовав на мгновение круг, светящийся бледным голубоватым светом. Мина, корпус которой оставался целым, упала на пол, едва слышно звякнув, а металл, из которого состояли створки, тут же распался в пыль, которая осела почти мгновенно, являя тёмный коридор, освещённый тусклыми красными огнями. Виталий сразу вспомнил ту запись, которую им показывали генералы. Это было определённо то место, где их ожидает инопланетный капитан, и Виталию казалось, что он вот-вот обрушит на них всю свою мощь.
   - Помните, - говорил тем временем Вяземский, осторожно продвигаясь к проделанной бреши в воротах, - всё, что вы увидите перед собой - всего лишь скафандр. Подобьёте скафандр - подобьёте его.
   Виталий не стал перебивать его. Конечно, капитану сказали, что слишком усердствовать со скафандром не стоит - он должен быть захвачен в относительно приличном состоянии. Правда, наверное, он тоже получил стороннее указание убить капитана любой ценой.
   - Мы идём, вы за нами. Не отставайте, - сказал Вяземский.
   - Есть, - ответил Гусев и первым направился вперёд.
   Абордажники, действуя всё так же слаженно, двинулись вперёд. Почти сразу за дверью коридор забирал вверх, но не очень круто. Ступеньки были высотой не больше десяти сантиметров и имели форму шеврона. Больше всего Виталию не нравилось, что здесь негде было спрятаться. Угловатые выступы в стенах плохо подходили для этой цели, поскольку были слишком узкими. Оставалось надеяться, что само обиталище капитана будет таким же, как то, что они видели на записи. Там были колонны, отлично подходившие в качестве укрытий.
   Они поднимались, но впереди по-прежнему не было видно вспышек и не слышалось выстрелов, хотя передовая группа уже достигла зала. Колонны там были, что сразу успокоило всех. Располагались они по периметру овального помещения, достаточно большого и с высокими потолками. Очень большая роскошь для космического корабля, способного совершать межзвёздные перелёты, но такова была сущность этого вида.
   - И никакой личной охраны? - спросил кто-то из бойцов после того, как они рассредоточились.
   - Молчал бы ты, - нервно бросил Вяземский.
   Они продвигались. Противоположная входу часть зала была плохо освещена. Вдобавок, там расстилался какой-то непонятный туман чёрного цвета, скрывавший очертания всего, что там находилось. Можно было увидеть, что это нечто большое, но ничего конкретного.
   - Осторожнее.
   В следующую секунду внутри тумана начал нарастать свет. Сзади раздался грохот - это вход перекрыла гигантская металлическая створка. Капитан решил остаться с нападающими наедине. Он ещё не явил себя, но уже создавал антураж, призванный запугать его врагов, и, надо отдать должное, ему это частично удавалось.
   Свет, до этого нараставший постепенно, в следующую секунду ярко вспыхнул одновременно с исчезновением чёрной пелены. Зрительные системы оказались ослеплены, а когда их чувствительность автоматически снизилась, Виталий увидел нечто, напоминавшее гигантского паука. Огромные лапы с несколькими суставами переступали по полу и тянулись вверх. Казалось - до самого потолка. Всё это даже близко не походило на запись и даже на то, что до этого встречали абордажники. В эфире сначала воцарилась тишина замешательства, а потом послышались крики.
   - Он меня задел! - голос был полон боли. Похоже, этому бойцу уже ничем нельзя было помочь.
   - Зараза. Огонь! - крикнул Вяземский, - старайтесь не попадаться.
   Послышались выстрелы, и Виталий увидел первые яркие искры испаряющихся пуль. Выглядело это немного иначе из-за небольших проскакивающих молний. В их свете он смутно увидел это существо. По сути, гигантские щупальца, которые доставали почти до самых краёв зала, и были скафандром, в центре был виден человекообразный силуэт, делавший взмахи руками - видимо, это нужно было для управления.
   - Ну где вы там? Зарубин! - нервно бросил капитан, и тут же на заднем фоне застрекотал пулемёт.
   Вяземский находился на другом конце зала, и сейчас инопланетянин устремился к ним. Виталий вскинул карабин и, начиная с самого очевидного, выстрелил противнику в голову, тщательно следя за тем, как он себя при этом поведёт.
   Пуля вспыхнула ярче обычного, осветив места, где щупальца крепились к спинной части скафандра. Существо сразу отреагировало на это. Он обернулся, и тут же получил ещё одну пулю в лоб, а Виталий, перекатившись за соседнюю колонну, ушёл от заряда. Металл, из которого были выполнены элементы внутренней отделки, не поддавался ударам инопланетянина, и даже не краснел при этом, что показалось Виталию странным, но раздумывать ему было некогда.
   Воспользовавшись тем, что отаион направил свою агрессию на пулемётчиков, Зарубин сделал ещё один выстрел, на этот раз в плечо. Он старался попасть в небольшую светящуюся полоску, похожую на стык между двумя листами брони скафандра. Слишком очевидно, чтобы быть уязвимым местом, но он должен был проверить всё.
   Существо не дрогнуло, и даже не повернулось на Зарубина, значит, стык был самым обычным элементом скафандра. И вдруг Виталий увидел яркую вспышку дезинтеграции слева от себя. Он повернул голову и тут же увидел, как рассыпаются в пыль лапы, попавшие под импульс. Это был, без сомнения, положительный эффект, потому что отаион тут же просел на один бок. Конечности, правда, быстро нашлись и, перегруппировавшись, вернули ему положение, но начало было положено.
   - Кто это сделал? - грозно спросил Вяземский.
   - Я, - ответил один из абордажников.
   - Нужно ещё. Всю ответственность беру на себя. Не заденьте центрального.
   - Есть, - ответили капитану.
   Первым, что Виталий увидел, выглянув из-за колонны для выстрела, был заряд, попадающий в одного из бойцов, который за секунду до гибели успел метнуть гранату. И, надо сказать, очень удачно. Она взорвалась в пространстве между лап и сразу дезинтегрировала их. Существо качнулось, а Виталий получил то, что хотел, но несколько неожиданным путём. Он увидел небольшую молнию, явно не от пули, которая проскочила между полом и грудью инопланетянина. Она ударила примерно в то место, где у человека сбоку рёбра. После этого разряда отаион как будто бы получил новое дыхание. Его лапы перегруппировались, и он взмыл под потолок. Виталий едва успел выстрелить в бок его груди за долю секунды до того, как он прикрыл это место рукой.
   Он дёрнулся. Точь-в-точь, как на той записи, которую им показывали, а Виталий получил волну агрессии. Заряд был гораздо больше и сильнее, и напоминал больше волну полукруглой формы. Зарубин отскочил, и в который уже раз заметил, как энергия, способная испарить человека, просто растворилась, соприкоснувшись с полом и стеной и даже не нагрела их.
   - Я начинаю понимать! - радостно воскликнул он, огибая зал за рядом колонн.
   - Начинай его гасить! - гневно крикнул кто-то из абордажников.
   - Гусь, Лео, - сказал Виталий, не замечая реплики, брошенной в его адрес, - бейте ему в рёбра, - одно уязвимое место точно под левой рукой. Он вскидывает руки, чтобы подзарядиться.
   - Что ты несёшь? - послышался голос Вяземского.
   Но Виталий не отвечал. Им овладел азарт. Он понял абсолютно всё. И почему электрические пули лучше подавляют защиту, и почему заряды просто уходят в стены, не оставляя и следа.
   - Ты прав! - крикнул Леонид, которому удалось попасть в то место, о котором говорил Виталий.
   - Капитана задело! - кричал кто-то, но Виталий не отвлекался. Если все сейчас устремятся спасать командира, то отаион одержит верх. Хватит и одного бойца, оказавшегося рядом.
   Зарубин выстрелил, попав точно в подмышечную область. Инопланетянин осел на один бок, но тут же перегруппировался и выпустил в Виталия волну. Однако ей одной дело не закончилось. На этот раз он твёрдо решил во что бы то ни стало остановить надоедливого человека, и устремился за ним.
   Зарубин убегал со всех ног, ныряя в промежутки между колоннами. Судя по белым отсветам, то и дело освещавшим его путь, заряды в него сыпались один за другим.
   - Хорошо ты его задел! - крикнул Гусев, - беги, мы поддержим.
   Но Виталий не успел что-либо ответить на это, как сзади его настигла ударная волна. Как будто за спиной лопнул гигантский пузырь, и он, поддавшись возникшему импульсу, полетел вперёд и вверх. Он едва успел перекатиться после падения, как всё пространство вокруг него осветила ярчайшая вспышка.
   После этого наступил неожиданный перерыв. Оказалось, это Гусев использовал свою дезинтеграционную гранату, и она серьёзно подкосила отаиона.
   - Ты цел, Зарубин? - спросил Вяземский.
   - Точно так.
   Виталий уже целился в нужное место и ждал, пока существо вскинет руку в очередном величественном жесте, чтобы ударить. Он затаил дыхание, как будто предчувствуя момент. Выстрел. На мгновение ему показалось, что существо дёрнулось, а через долю секунды уже стояло, повёрнутое к нему, хотя он был готов поклясться, что не видел, как оно поворачивалось. От вспышки он увернулся машинально, но она была определённо не такой, как раньше. Дело было не в яркости и размере, а в какой-то ощутимой ярости, как будто отаион передавал ему свои эмоции.
   - Нет! Капитан! - Виталий услышал отголоски, которые тут же потонули в треске, но этого хватило, чтобы понять, что произошло.
   Очередной заряд достиг своей цели. Существо как будто хотело поиграться, убивая их по очереди, а потом начиная новый раунд. Да, оно не рушило всё вокруг себя, как это было на Ориуме, но Зарубине не верил, что вся его мощь в щупальцах и этих белых вспышках, способных испарить человека вместе со всей бронёй и оружием. Он хотел не победить их, но подавить. Охотник, забавляющийся с жертвой. И уже в следующий миг это стало ясно, когда он решил усилить натиск неожиданным способом.
   Виталий ощутил, что карабин, который он держит в руках, наливается тяжестью, да и сам он уже не так ловок, как будто прибавил пару десятков килограммов. Он привалился к колонне и как будто бы прилип к ней. Двигаться с каждой секундой становилось всё сложнее. А отаион, напротив, стал всё больше походить на того, которого Виталий видел на Ориуме. Он парил на высоте полуметра над полом, отбросив часть скафандра со щупальцами, и светился ярким белым светом.
   - Что за хрень? - прохрипел Леонид.
   - Кажись, всё, - это был уже кто-то из абордажников.
   Виталий перевалился в зал из-за колонны. Он думал, что это уже знак отчаяния со стороны отаиона - применять такую силу. Это значило, что ему нужно сделать ещё один или два выстрела, чтобы окончательно подавить противника. И сделать это надо было до того, как карабин станет неподъёмным. Это их шанс выжить. К сожалению, единственный.
   Он едва успел подставить локти, чтобы не рухнуть на пол грудью. Боялся не подняться. Карабин выпал, и лежал прямо перед ним. Переместив весь вес на одну руку, Виталий потянулся за ним, но это было бесполезно. Оружие безнадёжно прилипло к полу, как будто бы к магниту. И он верил бы, что это действительно магнетизм, если бы не чувствовал тяжесть у себя внутри. Сердце сокращалось тяжело, его лёгкие сдавливало, но он всё ещё оставался жив. Что мешало этому существу просто так убить их с самого начала? Желание поиграться, сначала показать противникам их никчёмность, и только потом убить. И в этом была его ошибка.
   Виталий сдался и позволил своей голове дотронуться до пола. Все последние силы он вложил в правую руку и, не давая ей дотронуться до пола, занёс назад, к месту, где была припрятана дезинтеграционная граната. В его памяти был только момент на Ориуме, когда отаион, находившийся в таком же состоянии, полностью вбирал в себя дезинтеграционный импульс. Сейчас бы это скомпенсировало не слишком точный бросок. Главное, выдержать нужное время, чтобы граната сработала сразу после падения и не дала ему возможности уйти.
   После того, как рука отпустила снаряд, он ощутил долгожданное расслабление, позволив себе распластаться на полу. Следующая секунда всё решит, и если ему суждено умереть, то он хотя бы захватит это существо с собой. Но неожиданно стало немного легче. Не без труда подняв голову, Виталий увидел, что существо уже не парит в пространстве, а свечение его ослабло.
   Напрягая мышцы, Виталий отжался от пола. Он и забыл, как трудно это может быть. Ещё труднее оказалось подставить колено, а за ним второе. Мышцы пронзала боль. Казалось, что они рвутся, но тело пока ещё функционировало и подчинялось. Сделав рывок, он поставил ногу подошвой на пол. Колено его при этом хрустнуло и пронзилось болью, но он выдержал. Настала очередь второй ноги, и поставить её оказалось легче.
   Но самое тяжёлое оказалось впереди. Нужно было распрямить спину. В мозгах пульсировал курс анатомии, тот его раздел, что касался позвоночника. До этого по ощущениям он казался Виталию чем-то цельным и гибким, но сейчас всё было как на картинке из электронного учебника. Он чувствовал каждый позвонок и как они, будучи твёрдыми, сдавливают межпозвонковые диски. Боль пронзала его с головы до ног, но он распрямлялся. Главное, достигнуть нужной точки, а дальше боль утихнет. Положение станет устойчивым, а что касалось спины, то если он останется жив, это будет та ещё работёнка для специалистов медблока.
   Он едва сумел сразу же после распрямления не завалиться назад. Отаион стоял перед ним без движения, как будто бы был поражён волей и решимостью того, кого хотел унизить. А может быть, ему просто нужно было время, чтобы сконцентрировать в себе больше энергии. Тяжёлая дезинтеграционная граната кого угодно заставит усомниться в своих силах.
   Следующий ход напросился сам собой. Из оружия у Виталия остался только плазменный нож, который он ни разу за время боевых операций не доставал. Сейчас же это было идеальное оружие - маленький вес позволил бы использовать его в сложившихся условиях, а сила у оружия была достаточной. Вот только нужно было сблизиться с противником. Решение было принято быстро.
   Вряд ли несколько шагов подряд можно было считать разбегом, но Виталий сделал их и устремился на врага. Это был его последний шанс. Он сам стал снарядом, учитывая его возросший вес. И если дело было в неоднородности гравитации, то, приблизившись к отаиону, он сам станет легче и сможет легко осуществить задуманное, ну а если нет, то он собьёт его с ног и всё равно закончит начатое.
   Момент истины. В последнюю секунду он осознал удачу, увидев под ногами вражеского капитана светящийся круг. Похоже, это было место, где он получал больше всего энергии. Место, с которого он не мог сойти, и именно поэтому не отклонился, когда Виталий рухнул на него. Гравитация не ослабла, и поэтому оба в следующую секунду соприкоснулись с полом. Виталий ощутил, как существо сжалось, поддаваясь силе его тяжести. Он сделал взмах ножом, преодолевая боль в плече, активировал плазменную дугу, а потом опустил оружие в центр груди отаиона. В первую секунду металл наткнулся на препятствие, но быстро его преодолел и вошёл по рукоятку, как будто в масло.
   Сразу стало легко. К нему вернулся его обычный вес. И первое свидетельство тому - сердце, как будто сбросившее оковы. Оно бешено забилось, готовое выскочить из груди, пробив броню. Он сделал глубокий вдох, радостно наполняя лёгкие воздухом. Он делал это так, как будто бы не дышал никогда в жизни. Он крепко держал нож, и только потом подумал, что убил отаиона, поскольку тот не оказывал сопротивления. Но переживать об этом ему оставалось недолго - уже в следующую секунду он рухнул на бок, оставив оружие в груди врага.
  

Глава седьмая

Тихая война

   Пробуждение было приятным, чем напомнило ему дом. Он хорошо выспался и открыл глаза ещё до того, как прозвенел будильник. Настроение было хорошим - он видел приятный сон. Сейчас он быстро рассеивался, возвращая Виталия в реальность. Он находился в палате медблока. Все кровати здесь были пусты, видимо, из всей партии пациентов он задержался тут дольше всех.
   Он не помнил, как отключился, и как здесь оказался, но раз он всё ещё жив, то всё прошло хорошо. Он сел на край кровати, потянулся и принялся осматриваться в поисках своей формы. Он был полностью раздет, и идти так наружу было заведомо плохой идеей. Прикрывшись покрывалом и не найдя формы, Виталий ещё раз огляделся, но уже в поисках возможности вызвать кого-нибудь.
   Он взглянул на свой медицинский монитор. Он не видел, какими были линии, пока он спал, но сейчас амплитуда графиков возросла. Если за ними следит кто-то ещё, то сейчас этот кто-то должен явиться. Ему хотелось, чтобы это была Лена, но вместо неё явился невысокий худощавый мужчина лет тридцати, с сильно выдающимися вперёд носом и кадыком. Он слегка сутулился, но манера его движения была такой, как будто он склоняется. Благо, Виталий сидел и был ниже него.
   - Вы очень резко встали, учитывая ваши былые травмы, - первое, что сказал доктор, пройдя вперёд, - будьте добры лечь и распрямить спину.
   - Хорошо, - Виталий выполнил указание.
   - Нигде не болит? - доктор, манипулируя сенсором медицинского компьютера, сменил изображение на дисплее. Вместо бегущих светящихся линий появились статичные графики.
   - Нет. А должно?
   - Пожалуйста, не говорите ничего, сверх того, что требуется для ответа. Я анализирую ваши лёгкие.
   Виталий ничего не ответил.
   - Пожалуйста, глубоко вдохните и задержите дыхание, - он снова нажал что-то на сенсорах и внимательно посмотрел на монитор.
   - Выдыхайте. Не болит?
   - Нет.
   - Что же, если нигде не болит, можете проследовать на окончательный анализ. Ваша жена вызвалась его провести, а главный куратор разрешила.
   - Мне бы что-нибудь надеть, - сказал Виталий, поднимаясь.
   - Да, конечно. Бельё вы найдёте в тумбочке. Пятый медблок, комната А-21. Придётся подождать, если вы хотите попасть именно к жене.
   - Спасибо, - сказал Виталий, открыв тумбочку и убедившись, что там действительно лежит комплект белья.
   - Поздравляю с выздоровлением, - стандартно ответил врач, подхватил свой планшет и направился на выход. Его холодность можно было легко понять, Виталий не первый и не последний такой пациент на сегодня.
   Он быстро надел мягкие хлопчатобумажные шорты, майку, нашёл под кроватью лёгкие тапочки, и вышел. В коридоре неподалёку был изображён план, на котором он тут же нашёл нужную комнату и направился вперёд.
   Около двери он немного подождал, и не зря. Примерно через две минуты из неё вышел молодой юноша в точно таком же белье. Судя по всему, ещё один раненый, приведённый в норму.
   - И где же тут гражданка Зарубина? - провозгласил Виталий, входя внутрь.
   Из-за стола, находившегося сразу напротив входа, на него смотрела женщина лет тридцати пяти с красивыми каштановыми волосами. Она подняла брови, и Виталий уже хотел извиниться и выйти, как со стороны из-за небольшой ширмы вышла Лена.
   - Виталик! - она сказала скромно, покосившись на старшую женщину, но было видно, что она хочет броситься обнимать его.
   Женщина сама улыбнулась и посмотрела на Виталия.
   - Да ладно уж, обними, - сказала она, отворачиваясь к бумагам, - я не вижу.
   Лена тут же повисла у него на шее. Он с радостью её обнял и ощутил запах её волос.
   - Я очень испугалась, - сказала она, - когда увидела тебя в списке. Меня ещё Сонов не хотел подпускать. Я только видела, что готовили микрохирурга. А потом увидела список операций.
   - Всё было настолько плохо? - удивился Виталий.
   - Проще сказать, что было хорошо. Я ещё не практиковала на микрохирурге, так что меня туда даже не подпустили. Вот только насчёт диагностики удалось Ирину Валерьевну уговорить.
   - Спасибо, Ирина Валерьевна, - сказал Виталий, повернувшись к женщине. Она подняла голову, - а то, я боюсь, мне увольнительной не видать ближайшее время.
   - Что же ты там такого натворил?
   - Ты проходи пока, - Лена усадила его в специальное кресло.
   - Кажется, мы сделали то, чего было нельзя. А не было слышно, живым мы взяли того инопланетянина? - сказал он, усаживаясь.
   - Ну, - сказала Ирина Валерьевна, - насколько я слышала, да. Но ты его стерилизовал, если этот термин вообще к ним применим.
   - То есть? - удивился Виталий.
   - Система, которой они, так сказать, производят потомство, находится у них выше, чем у нас. В груди, защищённая специальной костью, и ты её пробил.
   - Но не убил.
   - Нет. У них вообще не такое восприятие боли, но именно это для них очень больно, хоть и совсем не смертельно, вот он и сдался.
   Лена тем временем закрепила руки и ноги Виталия ремнями и принялась манипулировать компьютером.
   - Но как же они, простите меня, рожают, если там кости?
   - Это древний вид. Они уже эволюционировали так, что не могут родить, как ты говоришь, без хирургического вмешательства. Хотя, учитывая их уровень, это совершенно не проблема. У них очень качественное медицинское оборудование. Если мы своё поднимем на такой же уровень, то это будет прорыв.
   - У нас вроде тоже неплохо. Я помню, что у меня очень болела спина, а сейчас всё хорошо.
   - Твоя спина прошла через четыре микровосстановления, - сказала Лена, - и несколько операций, а потом ещё искусственная реабилитация.
   - Сколько дней прошло? - спросил Виталий.
   - Восемь, - ответила Ирина Валерьевна, - а с их оборудованием мы бы поставили тебя на ноги за ночь. Теперь понимаешь разницу?
   - Понимаю. А откуда вы всё это знаете, если не секрет?
   - Не секрет. У меня хорошая подруга доктор космической биологии третьей степени. Отаионы сейчас там гремят на все институты. За каждую кроху информации о них чуть ли не дерутся. Военные пока не дают проводить много исследований, по понятным причинам. Это всё-таки разумный вид, хоть и враждебный.
   - И ты захватил двоих, - улыбнулась Лена, нажимая на кнопку, - чем помог исследованиям.
   После этого кресло слегка отклонилось назад и немного расправилось, располагая Виталия под блестящим кругом на потолке, судя по всему, рабочей поверхностью сканера.
   - А сколько всего захвачено не слышно?
   - Нет. Но немного, - ответила куратор, - их всего очень немного.
   - А в системе ещё воюют?
   - Да, - ответила Лена, - в блоках в основном флотские.
   - А кто кого побеждает?
   - Пока неизвестно, - ответила Ирина Валерьевна, - ситуация тяжёлая, а подробнее я сказать не могу.
   У Виталия чаще забилось сердце. Не от страха, а скорее от неожиданности. Он одержал личную победу, прошёл реабилитацию и пребывал в хорошем настроении. Он перенёс свои положительные впечатления на общую картину, а она в итоге оказалась совсем другой.
   - А как остальные, кто был со мной там? - с запозданием спросил он.
   - Двое выписаны, - сказала куратор, - а об абордажниках не могу сказать. Их много, поди разбери, где кто и откуда. А ваших всего и было трое.
   - Понятно.
   Лена поправила руки Виталия и, выйдя из-под круга, снова принялась манипулировать сенсором.
   - А чем он нас давил? Гравитацией?
   - Судя по повреждениям, да, - сказала Лена, - только действовала она странно. Как будто в зависимости от твёрдости. Кости повреждены сильнее. При такой гравитации ты бы точно не смог встать. А вот мышцы повреждены меньше, им даже высшая степень восстановления не понадобилась.
   - Странно, - ответил Виталий, легонько пожав плечами.
   - Не двигайся, - шикнула на него Лена.
   - Если тебе интересно, то я бы сказала, что это как будто эксперимент. Ну, если бы не знала, что это был бой. Он как будто бы прогнал вас через лабораторию.
   Виталий хотел ответить, но промолчал, посчитав, что это тоже движение.
   - Всё. Можешь шевелиться, - сказала Лена, глядя на монитор медицинского компьютера.
   Она помогла Виталию расстегнуть ремни на руках, а ноги он высвободил уже сам.
   - Я слышал, что все мы для них низшие, так что вряд ли это был эксперимент. Мы им не интересны, как мне казалось.
   - Сложно сказать. Это всё долгие разговоры, а вы, молодой человек, задерживаете очередь, - сказала Ирина Валерьевна.
   - О, извините, - осёкся Виталий.
   - Но поцелуй на прощание можно, - она нарочно отвернулась к монитору.
   - Ты в полном порядке. Я даю выписку. Но если что-то вдруг заболит, то сразу приходи.
   - Конечно.
   - Мышцы могут немного болеть, но ты и сам представляешь, как это бывает. Если что-то сверх этого - тоже к нам.
   - Хорошо, - с улыбкой кивал Виталий.
   - И да.
   Она неловко улыбнулась, потом залезла в карман и достала оттуда его кольцо.
   - Боялась, что потеряется, - он подставил палец и она надела на него заветную полоску металла.
   Виталий обнял её и поцеловал в губы.
   - Первая же увольнительная и позвоню. Надеюсь, скоро.
   - Хорошо.
   Она тоже обняла его, и они снова поцеловались, потом он попрощался и направился на выписной пункт получить свой компьютер и одноразовый комбинезон, чтобы добраться до склада и получить новую форму.
   - О! - радостно воскликнул Леонид, когда Виталий зашёл в блок.
   - Совсем тут без меня распоясались! - шутливо нахмурив брови, сказал Виталий.
   - Никак нет, сержант! - отрапортовал Лео.
   - Ладно, - Виталий улыбнулся и протянул руку, а потом обнял старого товарища, - рассказывай, что как было. Я мало что помню.
   Леонид бросил короткий взгляд на Зотова и Александрова, показывая, что при них говорить нельзя.
   - Пойдём к Гусю, - предложил он, - он сказал прийти, когда тебя выпишут.
   - Он у себя?
   - Да.
   Пятёрка Гусева располагалась в соседнем блоке. Он тоже был рад видеть Зарубина, после приветствия приказал своим бойцам идти в спортзал, а сам сел на первый ярус.
   - Ну что, господа залётчики, - с улыбкой сказал он.
   - Нам влетит? - понимая, что речь идёт о запрещённом использовании дезинтеграции, спросил Виталий.
   - Да вот командование долго не знало, что делать. То ли всем по звезде, то ли под трибунал. Хорошо ещё наш генерал мужик нормальный. Решили, что ни того, ни другого. Всем по ордену за заслуги. И то, только потому, что отаион остался жив, а скафандр мы попортили только с одной стороны, как и требовал приказ.
   - Лучше так, чем звезду героя посмертно, - сказал Виталий, - без гранат мы бы его не одолели. Да они сами, я думаю, это понимают, поэтом так всё и расписали.
   - Так что, раз тебя выписали, сегодня наградят, и увал, если Серебряный будет добрый.
   - А он злой?
   - Ну, - протянул Леонид, - мы тут все на нервах. Вчера хотели высылать на планету, а потом не выслали. Война же идёт, а мы тут сидим в четырёх стенах.
   Серебряков был лёгок на помине. Входная дверь блока открылась, и он появился на пороге.
   - Первым делом, Зарубин, нужно докладывать о выздоровлении командиру.
   - Виноват, капитан, - сказал Виталий, вытянувшись по стойке смирно вместе с остальными.
   - Ладно, сидите. Выражаю благодарность от лица командования, - запустив руку в карман куртки, он достал оттуда небольшую коробочку, - извини, что не так торжественно, как хотелось бы, но сам понимаешь ситуацию.
   - Конечно, - Виталий с трепетом принял награду и пожал руку капитана.
   - Так держать. Я направил распоряжение Соломину сержанта, и всем троим третий специальный. Пора бы уж, а то засиделись.
   - Вот это здорово, - сказал Виталий и тут же поймал на себе немного недовольный взгляд капитана.
   - Здорово, - покивал головой Серебряков, - всем сутки после ужина. Завтра к ужину быть. Послезавтра мы, наконец, выдвигаемся. Пора вносить настоящий вклад в общее дело.
   - Куда выдвигаемся? - спросил Гусев.
   - Пока ещё не решили, но подменим один из батальонов, охраняющих планеты. Не везде жарко, но всё же не резерв. Так что быть готовыми. До ужина тренироваться. Чтобы никто в медблок потом не просился. Ну и, если тревога, то все бегом марш в блок. Это ясно?
   - Так точно, - в один голос ответили присутствующие бойцы.
   - Всё, давайте.
   - Извините, капитан, - спросил Виталий.
   - Что у тебя, Зарубин, - Серебряков с готовностью повернулся к сержанту.
   - А что по этому отаиону? Хоть что-нибудь слышно?
   - Очень ценный. Это всё, что слышно. Учёные работают. Больше ничего сказать не могу.
   - Спасибо.
   Без каких-либо слов капитан направился на выход.
   - Вот так тебе, - сказал Гусев, когда дверь блока закрылась.
   - Скорее бы они уже что-то нашли, а то мы для них считай голые, - сказал Леонид, - вон, Маслёнку накрыло и всё.
   - Теперь уж чего говорить, - махнул Рукой Виталий, - роботов тоже не пошлёшь, толку от них.
   - Да ищут, я думаю, - сказал Гусев, - носом роют.
   - Ладно, пойдёмте тренироваться.
   Привычные мероприятия произвели на Виталия успокаивающий эффект. Тренировка, в конце которой у него не открылись никакие новые боли, душ, ужин и лёгкое волнение в ожидании встречи с Леной, будто бы они и не женаты вовсе, и это одно из их первых свиданий. Жаль только, что для создания привычного антуража смотровые площадки не подходили. Защитные створки были опущены. Не для того, чтобы никто не мог даже невооружённым глазом проследить за ходом сражения, а на случай если шальной снаряд или осколок прилетит в этот отдалённый сектор системы.
   Поэтому пришлось ограничиться лёгкой прогулкой. Виталий скромно обнимал жену, хотя вокруг почти никого не было. Ему не хотелось бы лишний раз афишировать их отношения перед кем-то из офицеров.
   - Я давно хотела тебя спросить, - неуверенно начала Лена.
   - О чём? - с готовностью ответил Виталий.
   - Каково это, стоять перед одним из них? Ты ведь прямо дрался, можно сказать, с ним.
   - Ну, не тот ушлёпок, что приставал к тебе в школе, конечно, - улыбнулся он, - но в тот момент мне некогда было думать о его величии. И потом, ты же сама тогда видела его вблизи, на Ориуме. Не испугалась же.
   - Если честно, испугалась. Но со мной был ты, поэтому не очень сильно. А так они страшные.
   - Зато школьные ушлёпки после них кажутся какими-то микробами. Дал щелбан - и нет.
   - Обратно бы в школу, да? - она грустно улыбнулась.
   - А здесь чем тебе не школа? Следующий уровень, можно сказать. Если выстоим здесь, нам уже никто не будет страшен.
   - Если бы сейчас вернуть школу, мы бы больше времени проводили вместе. Я бы вообще хотела с тобой не расставаться, - она обняла его, - а так ты скоро улетишь на какой-нибудь штурм и будешь жить в лагере на планете.
   - Да. Скоро. Послезавтра.
   - Ты это серьёзно?
   - Да. Нам капитан сегодня сказал. Будем подменять один из батальонов. Обстановка так себе, говорят, рутина.
   - Я бы верила, если бы раненых из пехоты не было.
   - А они есть?
   - Да. И порядочно.
   - Ничего. Разберёмся, - он очень крепко её обнял, - добьём их и сможем не расставаться.
   Десантный корабль, как всегда, был выпущен в пространство пусковыми системами, а потом включил собственную тягу. Солдат Доминиона уже привычно вдавило в кресла, но потом эта сила уменьшилась. Впервые за долгое время Виталий мог в иллюминатор видеть, что происходит в системе. Он ожидал, что этот вид его впечатлит, но всё оказалось не так. Враг был оттеснён из места дислокации их станции, а также от планеты, на которой им предстояло высаживаться. Лишь где-то вдалеке можно было увидеть неяркие звёздочки, то вспыхивавшие, то гасшие - отголоски сражения, масштаб которого сложно оценить на таком удалении. Куда больше о войне и о том, что они ещё не господствуют в Н-Ао, напоминали корабли сопровождения, один из которых можно было иногда увидеть вдалеке.
   На орбите десантный аппарат задержался некоторое время, дожидаясь смены конвоя. При появлении многофункциональных планетарных истребителей межпланетные сменили боевой порядок и отбыли, а новое звено начало снижение. На планете было боевое положение, хотя кроме всё того же сопровождения, никаких других признаков этого заметно не было.
   Это была землеподобная планета, с зелёными растениями, океанами и материками. В том месте, где десантный аппарат, прикрываемый истребителями, вошёл в атмосферу, она выглядела совершенно дикой. Они двигались над буйными джунглями, изрезанными тонкими линиями рек. Этой картине не было видно конца. Разнообразие вносили только стайки белых птиц, то и дело вспархивавшие над зелёным ковром. Виталию не удалось толком их разглядеть, так что он не оценил степень их сходства с земными.
   В пределах видимости не было никаких значимых объектов, но раз они вошли в атмосферу в этом районе, значит, место высадки находилось где-то поблизости. С другой стороны - им не дали указания надевать соответствующий камуфляж, что вносило некоторую путаницу в понимание ситуации.
   Целью оказался артефакт, напоминавший круглую каменную печать, рассекающую джунгли. Растительность боролась с человеческим вторжением и кое-где проделывала трещины в плите, изначально бывшей монолитной. Виталий ожидал, что это будет лишь перевалочный пункт их миссии, но потом капитан Серебряков приказал им располагаться в лагере.
   Люди расчистили от джунглей небольшую площадку, на которой сейчас стояли стандартные жилые блоки. Хотя планета была пригодной для дыхания человека, везде были шлюзы, а по штатному расписанию предписывалось носить скафандры с полным жизнеобеспечением. Да и вся обстановка в лагере в целом была боевой, как будто бы враг притаился за ближайшим холмом. Учитывая близость неизвестного артефакта, который, учитывая опыт взаимодействия с отаионами, могли оборонять полчища боевых дронов всё это было оправдано. А ещё внутри с большой вероятностью находится что-то важное, раз земляне обосновались именно здесь.
   Им выделили отдельный блок, в котором все смогли переодеться в камуфляж, правда, знаков различия Солдат Доминиона на нём не было, как и любых других, но здесь, во время выполнения боевой задачи, это было не так важно. Здешний гарнизон становился единым целым на пути к общей цели.
   Капитана не было около получаса. За это время отряд успел полностью переодеться и подготовиться к выполнению боевой задачи. Серебряков явился уже в новом камуфляже и сразу приказал выдвигаться. Они пересекли периметр и направились в джунгли по одной из троп.
   - После начала сражения за систему, в этом районе наблюдается самая большая активность автоматической боевой техники. И это неспроста. Задача здешнего гарнизона - прикрывать научные миссии, которые выясняют, что к чему. У учёных свои заморочки, но нам их знать не обязательно. Нам нужно патрулировать окрестности и уничтожать противника, если попадётся. Здесь слишком небезопасно, чтобы наши парни с синими эмблемами могли делать свою работу. Встречаем дрона - уничтожаем. Желательно, нанеся ему как можно меньше урона. Встречаем что-то странное - докладываем. Задача ясна?
   - Так точно, - ответил кто-то из сержантов.
   Тропа вывела их к относительно большой просеке, где стояло несколько боевых роботов и две передвижных оборонительных башни. Это был крайний форпост землян на этом направлении.
   - Зарубин и Гусев прикрывают машину четыре. Левин и Грачёв - машину три. Лапин и я - идём прямо с машиной один. При невозможности установления связи подавать сигнал. Выдвигаемся. Машина один, как слышите меня?
   - Отлично, - услышал Виталий голос оператора, и после этого связь оборвалась - Серебряков разделил каналы.
   - Машина четыре, как слышите меня? - спросил Гусев.
   - Отлично, - ответил оператор, - готовы выдвигатьс?
   - Заруба, готов? - уточнил сержант.
   - Точно так, - ответил Виталий, оглядев своих бойцов.
   - Тогда двигаемся в двадцать третий квадрат. Последние прорвавшиеся дроны исчезли где-то там.
   Вышагивая огромными лапами, робот двинулся в сторону просеки, которую ранее проделал сам же, ну или, по крайней мере, точно такая же машина.
   - Не введёте нас в курс дела? - попросил Виталий, когда они, рассредоточившись по бокам от робота, начали продвигаться по джунглям.
   - Что именно интересует? - с готовностью ответил оператор.
   - Что за прорвавшиеся дроны?
   - Обычные дроны. Иногда прилетают с орбиты, иногда откуда-то с планеты. Вот и пытаемся выяснить, куда именно они летают и что им надо.
   Сражаться в этих джунглях с дронами было бы, пожалуй, сложнее, чем в коридорах космических станций. Здесь не то что негде было спастись от излучения, но и просто спрятаться было бы сложно. Разве что перегруппироваться и отступить под защиту робота, но при приличных размеров отряде врага он и сам стал бы первой мишенью.
   - А что-то учёных не видно, - сказал Леонид.
   - Сегодня вечером, говорят, будет целая миссия высаживаться. Поговаривают, здесь самая большая активность, если не считать его замка.
   - Замка?
   - Ну да, - усмехнулся оператор, - он же по их меркам типа князя или что-то вроде. Вот у него и есть свой замок и целая область, где он и обитает.
   - А остальная планета?
   - Почти дикая. Если только какую-нибудь руду где-то добывают и всё. Понимаешь теперь, почему странно, что дроны так любят эти джунгли?
   - Так там же этот камень.
   - Да. Но я так понял, что он тут не самое главное. Мне-то тоже никто не докладывает.
   После очередного шага, сделанного роботом, с одной стороны из джунглей вверх взлетела стая птиц. Оператор замолчал, и Виталий представлял, как он смотрит на данные сенсоров, потому что спугнуть местную живность могли не только они. Если вдруг неожиданно появится отряд дронов, они должны быть к этому готовы.
   Вообще, Виталий плохо представлял, как эти летающие машины перемещаются здесь. Одно соприкосновение его защиты с листьями или стеблями местных растений должно было вызывать чуть ли не пожар, ну а уж облака пара должны были быть точно. Достаточно хорошая индикация, однако об этом никто не упоминал. Он изложил свои мысли оператору.
   - Ты прав. Именно эти просеки мы в первую очередь и ищем. Только их не будет видно сверху. Смотрите сбоку.
   - А пожар? - спросил Леонид.
   - Нет. Тут очень сыро, да и испаряет она всё быстро, не успевает загореться.
   - Принято.
   На некоторое время патруль превратился в рутину. Машина продвигалась по своей просеке, а они по маленьким едва заметным тропинкам, которые протоптали такие же солдаты, выполнявшие сопровождение. Но всё изменило несколько слов, сказанных Гусевым.
   - Машина четыре, прошу внимания, - в его голосе чувствовалась хоть и небольшая, но тревога.
   Робот мгновенно остановился.
   - Что там у вас, сержант?
   - Передаю картинку. Та самая просека, о которой вы говорили.
   - Перегруппировка, - сказал оператор, - левая группа, обследуйте просеку вместе с правой.
   Сержант оказался прав. Но то, о чём шла речь, Виталий увидел только когда перешёл путь, проложенный роботом, и соединился с пятёркой Гусева. В самом деле, в полотне, на которое были похожи сплетения веток и стеблей, зияла ровная круглая дыра. Кроны тропических деревьев сошлись над ней, как края рваной раны, делая её невидимой с воздуха.
   - Рассредоточьтесь по краям. Очень внимательно, - оператор говорил тихо, как будто кто-то снаружи мог его услышать, и как будто даже в этом случае его голос мог бы заглушить шумы шагов его машины.
   Виталий и трое его бойцов встали слева от робота и осторожно направились вперёд. Сама машина немного пригнулась и вошла в проход.
   - У нас тут просека, - сказал оператор в общий канал, - может понадобиться поддержка с воздуха.
   - Вас поняли, - услышал Виталий отзвук динамиков, - поддержка будет.
   Он осматривал всё вокруг в поисках свечения. К счастью, в этом полумраке его было бы видно далеко, вот только в душу закрадывались подозрения, что дроны прибывали сюда не для защиты, а по какой-то другой причине.
   По просеке шли долго. Виталий даже устал сохранять в течение большого времени максимальную концентрацию. Учитывая, что просека вела в направлении, противоположном лагерю землян, целями дронов были точно не они, что подтверждало его теорию. Их целью были не они, и не тот объект, который привлёк их внимание.
   - А они когда-нибудь нападали на наших? - спросил Зарубин.
   - Нет. В том-то и дело. Они прибывали малыми группами, сложно сказать, откуда именно. Наши много где с ними воюют, - ответил оператор, - мы думаем, что они концентрируются.
   - Думаю, мы установим обратное, - сказал Виталий.
   - Проясните свою позицию, сержант, - в его голосе появилась серьёзность и даже вызов, как будто зарубин высказал что-то оскорбительное.
   - Те, кого из них я встречал, нападали сразу, даже находясь в меньшинстве. Здесь что-то другое.
   - Что-то вижу! - сказал Леонид, шедший немного левее Виталия.
   Зарубин повернул голову и понял, о чём говорит его сослуживец. В тёмной траве, покрывавшей землю, действительно было заметно подрагивающее свечение. Все присели и затаились. Самым громким шумом было опускание корпуса робота и поворот башни.
   - Осторожно, - сказал Виталий, - Лео, прикрывай.
   Он поднял гранатомёт и нажал кнопку зарядки, чтобы потом иметь возможность выстрелить сразу же, как только увидит цель. Он пробирался осторожно, стараясь не попасть в поле зрения возможного противника, и ему было даже непривычно видеть дрона, находящегося без движения. Даже не будучи втянутыми в бой, эти машины всегда двигались, держа пространство под контролем.
   Стрелять не пришлось. Если бы перед Виталием находился человек, можно было сказать, что он при смерти. Излучатель не светился - уже был обесточен. Обеспеченной энергией осталась только защита, но и она была готова отключиться. Лепестки машины беспомощно моргали светом, показывая, что ей осталось недолго. Вряд ли она могла что-то, кроме анализа окружающего пространства уже сейчас, но формально её ещё можно было считать функционирующей.
   Тем не менее Виталий не торопился вставать в полный рост и засматриваться на противника. Для человека, даже защищённого хорошим скафандром хватит и десятой части мощности заряда, который эта машина способна испустить.
   - Нужна разведка, - сказал Гусев.
   - Она уже в пути. Ждём.
   Шум турбин послышался очень скоро. Учитывая важность их открытия, это было неудивительно.
   - Ожидайте научную группу. Окружить объект, контролировать, - микрофоны в кабине робота улавливали отголоски команд, получаемых по внешнему каналу, тем самым донося их до остальных.
   - Мы зайдём с другой стороны, - сказал Виталий, - Гусь, занимайте наши места.
   - Давай.
   Но не успели они занять укрытия по другую сторону от Дрона, как вдалеке был замечен ещё один. Он застрял в ветках, и помимо подрагивающего свечения было видно часть его корпуса. Он тоже не функционировал. О своих наблюдениях Виталий без промедления доложил оператору.
   - Хрень какая-то, - сказал тот.
   Про себя Виталий отметил, что офицер не подтвердил его правоту. Теперь уже было точно ясно, что летающие роботы не концентрировались здесь для того, чтобы впоследствии атаковать землян крупной массой. Нет, потратив большое количество энергии на перелёт из другой части планеты, здесь они израсходовали её остатки на поиски чего-то, но так и не нашли ничего, кроме своей погибели.
   Зарубин и остальные пребывали на взводе до того момента, как прибыли учёные. Хорошо, что с ними была специальная группа сопровождения, потому что если здесь окажется множество дронов, которые внезапно оживут, девять Солдат Доминиона и один средний робот не смогут с ними справиться, учитывая здешние условия.
   Научные аппараты долгое время не заходили на посадку. Они зависали над дронами, сканируя их, потом отлетали в куда-то, потом иногда снова возвращались.
   - Нашли уже шестнадцать, - развеял скуку и тишину оператор, - все теоретически небоеспособные.
   - Теоретически, - сказал Гусев.
   - Энергии в них очень мало, но всё равно хватило бы, чтобы кого-нибудь испарить.
   Следующим шагом были научные роботы, сброшенные вниз. Эти многолапые пауки осторожно приблизились к инопланетным устройствам и принялись их исследовать. Если даже какой-нибудь из дронов сейчас оживёт, он не причинит вред никому из людей. Правда, оставалось неизвестно, не были ли эти машины запрограммированы реагировать только на человекообразных.
   Не успели металлические исследователи сделать своё дело, а все научные аппараты разлететься в стороны, как над местом гибели дронов зависла машина повыше классом. Точные очертания Виталий не мог разглядеть из-за крон, мог лишь оценить размер. Логика была ясна: если здесь наблюдается необъяснимое скопление инопланетных машин, то первое, что надо сделать, это выяснить, что было их целью. Цели у них не могло не быть, раз они намеренно прибыли в это место, где и почили.
   В следующий час обстановка изменилась кардинально. Вокруг места, уже прозванного кладбищем, был организован периметр, выставлены роботы, в том числе нацеленные внутрь. Хотя учёные признали дронов неопасными, сохранялось боевое положение.
   - Зарубин, - капитан Серебряков позвал Виталия, когда тот патрулировал периметр.
   - Зарубин слушает.
   - Бери Соломина и дуйте к учёным. Им нужна пара хороших бойцов для прикрытия. Больше не берут. Найдёте их на окраине, они уже ждут.
   - Лео, идём.
   - Уже вижу их, это ты опаздываешь, сержант.
   - Иду.
   Учёные были там, где он ожидал их увидеть. На дальнем краю расчищенной площадки. У них были белые скафандры с прозрачными стёклами. Группа состояла из худой женщины лет сорока, мужчины, который был примерно на десять лет её младше, и молодых парня и девушки.
   - Я бы предпочла вообще обойтись без конвоя, - сказала женщина, бросив взгляд на Виталия и Леонида.
   - Такой порядок, - неловко, как показалось Виталию, улыбнувшись, сказал мужчина.
   - Куда нам нужно выдвинуться? - спросил Виталий.
   Он окинул взглядом учёных. Молодые специалисты, в отличие от своих старших коллег смотрели на них с радостью. Видимо, в одиночестве гулять по джунглям, где на них в любой момент мог вылететь дрон, им не очень хотелось.
   - Вдоль той просеки, - мужчина указал за край расчищенной территории. Если приглядеться, там можно было найти такой же тоннель, проделанный защитой дрона, только уже почти заросший.
   По мнению Виталия там вряд ли могло быть что-то интересное. След оставил дрон, также прилетевший сюда неизвестно зачем, только с другого направления. Но раз учёные выдвинулись туда, значит, рассчитывали что-то найти.
   - Хорошо. Я пойду вперёд, Лео, замыкаешь. Держитесь в центре.
   - Я думала, что хоть здесь можно обойтись без военных, - продолжала ворчать женщина.
   - Извините, но такой порядок, - сказал Зарубин, обследуя просеку.
   - Какой вежливый сержант, - он ощутил, как она улыбается.
   Вообще, его не тянуло на разговоры с гражданскими специалистами, тем более сейчас, поэтому он был не против того, что вскоре воцарилась тишина. Они молча пробирались вперёд. Лишь учёные иногда перебрасывались парой слов. Они что-то искали, но не могли найти.
   - Игорь, у тебя точно включен сканер? - спросила Женщина.
   - У меня включен, - ответил ей мужчина, - ничего.
   - Игорь, - более строго повторила она, - сержант, мы можем остановиться?
   - Конечно.
   Зарубин осмотрел джунгли впереди, а потом обернулся на учёную группу. Молодой учёный нервно тряс в руках какой-то прибор, у которого была ручка и приличных размеров корпус с экраном.
   - Просто прекрасно! - гневно сказала женщина, - мы ходим по этим зарослям, а сканер у нас не работает.
   - Я же говорю - у меня включен, вам недостаточно моего, Дарья Валентиновна? - сказал Мужчина и тоже полез в рюкзак.
   Судя по удивлению, нарисовавшемуся на его лице, его сканер тоже не работал.
   - Я уже думала, что хуже быть не может. Сержант, к вам можно обратиться?
   - Слушаю вас, - с готовностью ответил Виталий.
   - У вас в скафандре есть датчики энергетического следа?
   - Нет, к сожалению.
   - А тепловизор?
   - Есть.
   - Это слишком грубо, - перебил мужчина, - мы не увидим то, что нужно.
   - То есть, по-вашему, даже пробовать не стоит? - возразила женщина, - сержант, вы не могли бы включить тепловизор и обследовать всё вокруг? А вы, Михаил, заставьте свой сканер работать.
   - Лео, прикрой, если что.
   - Есть, - ответил Соломин.
   Когда женщина подошла к Виталию, он включил тепловизор и осмотрел окружающее пространство.
   - Впереди, - сказал он, немного удивлённо, потому что сам не ожидал.
   - Что именно?
   Тепловизор здесь был не очень хорошим помощником, но вдалеке виднелась яркая точка. Это меняло ситуацию. Похоже, одному Дрону удалось улететь дальше остальных.
   - Я бы сказал, что это дрон, - ответил Зарубин.
   - Вы, если что, сможете его уничтожить?
   - Так точно. Только держитесь позади. Лео, - позвал Виталий, включая зрительные сенсоры в стандартный режим.
   - Только не говорите на базу, пожалуйста, он же точно неопасен, - женщина посмотрела на Виталия с глазами, полными мольбы, - если что, можете смело сослаться на меня.
   - При всём уважении, мой командир вас не спросит.
   Виталий доложил Серебрякову, прежде чем выдвинуться, и получил добро. Опыт показывал, что дроны, находящиеся здесь, действительно полностью лишены защиты, и если их энергии и хватит на перемещение, то одного выстрела гранатой будет достаточно для уничтожения. Виталий и Леонид начали медленно продвигаться вперёд.
   - А вам не кажется, что сканеры не работают не просто так? - робко произнесла девушка.
   Виталий ждал, что женщина обрушится на неё, но та сказала спокойно и степенно сказала, что такое уже не раз бывало и без дронов, и что виной всему халатность их коллег.
   - Если хотите знать, я заряжал батарею вчера вечером, - оправдывался мужчина, тон его голоса тоже повышался.
   - Я попрошу вас молчать, - немного нервно сказал Зарубин, и его просьбу выполнили.
   Прикрывая друг друга, они с Леонидом дошли до дрона. Выглядел он так же безжизненно как и остальные найденные сегодня, что вполне соответствовало не слишком большой интенсивности свечения в тепловизоре. В нём едва теплились остатки жизни, но он, в отличие от большинства остальных, почти достиг своей цели.
   - Можете подходить, - сказал Виталий, распрямившись, но гранатомёт от машины не отводил.
   Но интересней всё же было то, что располагалось за ней. У него сразу возникли ассоциации с артефактом, который они видели на одной из лун в этой системе. Та самая воронка, которая уходила вниз, только здесь она была миниатюрной и выполненной из металла, а не из камня. Чешуйки, из которых состояла внутренняя часть воронки, напомнили ему зеркало, которое они захватили на Иргиноне, и с которого началась война с отаионами. Правда, они уже давно не блестели. Саму воронку тоже почти затянула буйная трава. Чем бы это устройство ни было раньше, сейчас оно не функционировало.
   - Это то самое? - спросил юноша.
   Он первым подошёл к Виталию, и вопрос его прозвучал так, будто бы он спрашивал сержанта. Но ответила ему женщина.
   - Я очень на это надеюсь.
   Всё её ворчание и недовольство куда-то делись, и она широко улыбнулась, обнажив ровные ряды белых зубов.
   - Зайдите, пожалуйста, с другой стороны, - попросил Зарубин, - подальше от дрона.
   - Он не опасен, - со знанием дела сказала женщина, - в лучшем случае, он сможет нас засечь, но у него нет энергии даже на перемещение.
   Она говорила, убирая руками растение, напоминавшее вьюн, с потемневших зеркальных пластинок. В голосе её чувствовался восторг, и она не отводила взгляда от своей находки.
   - И всё же, если вам не трудно, - Виталий не хотел проявлять занудство, но если бы кто-то из этих людей сейчас пострадал, ему пришлось бы за это отвечать.
   - Хорошо, сержант, - женщина и её помощники выполнили её просьбу.
   - Нужно вызывать помощь, - неуверенно сказал Игорь.
   - Подождите, пожалуйста. Они не хотели меня слушать, вот теперь пусть подождут. Это моя идея искать эту штуку здесь, а не в реке или под грунтом, так что я первая её обследую. Скажите, сержант, вы представляете, что это?
   - Не совсем. Но дрон хотел найти здесь энергию, да?
   - Вы очень проницательны. Для военного, - она на секунду подняла на него глаза, а потом снова опустила их к воронке.
   - Вы так не любите военных?
   - Почему же? Просто с ними в компании работа продвигается в пять раз медленнее. Из-за всяких штатных распорядков и прочего.
   - Они тоже придуманы не просто так, - сказал Виталий.
   - Я ещё ни разу не сталкивалась с тем, чтобы ваши протоколы безопасности, о которых вы постоянно говорите, хоть кому-нибудь пригодились. Здесь не очередное сражение, сержант.
   - Да. Может быть, - ответил Виталий, - но неподалёку от вас лежит боевая машина.
   - Когда-то была, - с задумчивостью сказала женщина, намекая, что уже не хочет поддерживать этот бессмысленный по её мнению разговор.
   Однако спокойному и беззаботному изучению вновь обнаруженного артефакта не суждено было состояться. Всё же военные протоколы были не простой прихотью, а правилами, уже многие годы назад оплаченными кровью.
   - Зарубин, вы в пятом секторе? - голос Серебрякова был встревожен.
   - Так точно, - без промедления ответил Виталий.
   - Отходить назад! К вам летит дрон. Очень хорошо летит. Ноги в руки.
   - Есть.
   - У нас проблемы, сержант? - спросил Михаил, когда Виталий уверенно направился к ним.
   - Да. Вы должны немедленно отходить! Скорее!
   - В чём, собственно, дело? - спросила женщина.
   - Дарья Валентиновна, - Зарубину тяжело было говорить спокойно, но он понимал, что только так сможет сейчас всё решить, - вы вернётесь к изучению своей находки позже. К нам движется дрон.
   - Это Водянов придумал такую историю? Он опять хочет меня отсюда убрать? - она упёрла руки в бока и посмотрела на Виталия.
   - Я не понимаю, о чём вы говорите, но сейчас я прошу вас уйти вместе с нами.
   Она ничего не ответила. Через прозрачное стекло шлема было видно только, как расширяются её глаза, смотрящие за спину Виталия. Одновременно с этим Виталий услышал резкий звук интенсивного испарения, как будто на горячий металл вылили ведро холодной воды.
   Доли секунды ему хватило, чтобы оглянуться, осознать опасность, идентифицированную в первую очередь по свечению в центре конструкции, снова развернуться, без лишних слов оттолкнуть всё ещё ничего не понимающую женщину-учёного и заслонить её собой.
   - Ложитесь!
   И в ту же секунду над ним пролетел яркий белый заряд. Выглядел он обычно, вот только мощность на самом деле оказалась слабее. Заряд срезал несколько стеблей, испарив их, и потерялся где-то в районе грунта. Виталий автоматически ещё до падения нажал на кнопку снаряжения гранатомёта, и как раз сейчас ощутил заветный щелчок.
   - Лежите! - тихо сказал он женщине, вслушиваясь в звуки испарения, - Лео, будь готов прикрыть. Ты его видишь?
   - Вижу. Шестилепестковый, большой, движется медленно. Защита уже дрожит.
   - Погнали.
   Виталий вскочил, привычным движением вскинул гранатомёт и нажал на спуск в нужной точке. Граната едва мелькнула чёрной точкой на фоне яркого света. Как дрон по инерции отлетает назад, теряя при этом значительную часть корпуса, он уже не видел. Энергетический запас машины был истощён, и поэтому защита практически отсутствовала. Именно это и спасло Виталия, его боевого товарища и группу учёных, при этом всё же машина смогла показать им, что прогулка, кажущаяся беззаботной, может в любой момент времени перестать быть таковой. Особенно, если учитывать скорость движения дронов. Этот был очень продвинутым. Не исключено, что он, выпадая из поля зрения систем слежения землян, прибыл сюда с другого конца планеты.
   - Вы в порядке? - спросил он женщину, помогая ей подняться.
   - Вы, сержант, умеете навязать противоположному полу свои указания.
   Она посмотрела на дрона, передняя часть корпуса которого была как будто изъедена неведомыми насекомыми, которые любят в качестве пищи сверхтехнологичный сплав.
   - Варварское у вас оружие. Я всегда это знала, - сказала она, всё так же уперев руки в бока.
   - Хоть бы поблагодарили, - сказал ей Михаил.
   - Спасибо, - она кивнула.
   - А я уже было хотел сказать, что их оружие не намного гуманнее, - Виталий указал в сторону, где виднелась небольшая просека, проделанная зарядом дрона.
   Дарья Валентиновна ничего на это не ответила, а потом все подняли головы вверх, услышав шум турбин боевого аппарата. Ещё через минуту рядом с ними оказался капитан и сопровождавшие его несколько бойцов. Они было заняли позиции, но потом с воздуха сообщили, что угроз нет.
   - Что там у тебя, Зарубин? - спросил Серебряков.
   - Противник нейтрализован, - ответил Виталий, - его защита была ослаблена.
   Он вытянулся по стойке смирно. То, что ему сейчас будет сделано замечание, он предвидел уже на основе интонаций капитана.
   - Тебе что сказали? Уйти, - он приблизился вплотную.
   - Боюсь, что это моя вина, господин военный, - вступила Дарья Валентиновна.
   - То есть? - спросил Серебряков.
   - Сержант пытался заставить нас уйти назад, но я ему не верила. Я думала, это происки одного моего коллеги.
   - Вы не вмешивайте сюда свои внутренние взаимоотношения. Пока вы под нашим прикрытием, будьте добры действовать по нашим протоколам.
   - Я обещаю исправиться, - она улыбнулась и посмотрела на Виталия.
   - Героев Империи в моём отряде кроме него нет. Глупо погибнуть от дрона только потому, что вы там между собой что-то не поделили. Ну а так он просто получит выговор.
   - Но капитан, - женщина попыталась остановить его, но он молча ушёл.
   Виталий почувствовал себя очень неловко, хотя бы потому что не получил приказ, ведь по его мнению, предыдущие указания уже были не актуальны.
   - Герой Империи? - женщина смотрела на него с удивлением, а Виталий даже не знал, что ей ответить, - это правда?
   - Правда то, что вы попали, - сказал подошедший Гусев, - идём в патруль, Заруба.
   Виталий коротко кивнул на прощание учёным, и вместе с остальными бойцами направился назад. Они возвращались к просеке, с которой сегодня всё началось, прошли кладбище дронов, вышли на пост, где ожидали роботы, и всё молча. Серебряков как будто не замечал Зарубина, а если и отдавал приказания, то и без тени того, что что-то вообще произошло.
   - Ты же его знаешь, спокойно сказал Гусев, - когда они, сопровождая робота, отошли. Он отключил рацию, и говорил через динамики маски, - отойдёт.
   - Да при них так зачем?
   - Да не любит он их, даже хлеще, чем они его. Вот и не знает, как их прокачать.
   - Ну, дрона-то отделали, и ладно. Понятно, что они сюда помирать прилетают. Хоть голыми руками бери.
   - Да. Вот это и хотят все знать, только пока никто ничего не узнал.
   - Узнают.
   - И вообще, я слышал, что он сам очень не рад, что мы тут патрулируем, пока в системе сам знаешь что творится. Он уж думал, что нас перевели штурмовать, а тут такое.
   - Да уж. На войне как на войне, - выдохнул Виталий, - нужно быть здесь - значит нужно.
   - Он и сам это понимает. Злится только. Вообще, для пеших сейчас никакой работы.
   - Дело ясное. Мне бы не отгрести сегодня после возвращения.
   - Не отгребёшь.
   - Сержант, - донёсся голос оператора, - вижу маленькую брешь слева, посмотрите?
   - Так точно.
   Второе кладбище дронов было точно таким же, как и первое. Небоеспособные машины, находящиеся поблизости от неизвестного артефакта. Солдаты Доминиона зачищали территорию, затем прибывали учёные, которые обследовали территорию, а вместе с ними инженеры, расчищавшие джунгли для удобства проведения исследований.
   Кладбищ оказалось всего пять. Вместе с артефактами, равноудалёнными от центрального круга, они занимали приличную площадь, и для изучения всего массива потребовалось ещё несколько научных групп и расширение лагеря.
   Виталий и остальные прерывались только на приёмы питательных смесей, которые проходили во вполне стандартном жилом блоке. К вечеру, когда территория была полностью зачищена, на площадке заметно прибавилось строений, из чего Зарубин правильно заключил, что он и его отряд здесь надолго.
   - Зарубин, лучше сразу признайся, чем ты провинился, - уже когда они завершали последний круг по патрульному маршруту, по рации сказал ему Серебряков, - так мне будет проще тебя отмазать.
   - Ничем, - удивился Виталий, - всё выполнено по распорядку.
   - Мне звонил один из местных главных от науки и затребовал тебя и Соломина к себе. С чем это связано?
   - Я не могу знать, - ответил Виталий.
   - Ладно. Оружие сдать в оружейку, а потом в третью лабораторию.
   - Есть.
   - Вот те на, - сказал Гусев, шедший по другую сторону от робота.
   - Наверное, из-за того сопровождения, - сказал Леонид.
   - А мы-то что? - возмутился Виталий, - мы их спасли.
   - Ладно, дуйте, мы круг и без вас дойдём.
   - Да уж, придётся.
   Без оружия и в штатном скафандре Виталий ощущал себя некомфортно. Вроде бы ощущения подсказывали ему, что он находится в режиме как минимум бдительности, но в то же время при появлении угрозы он не сможет ничем на неё ответить. К счастью, вокруг базы уже виднелся периметр, а по территории, хорошо освещённой, перемещались люди. Не хватало, разве что, разрешения всем снять маски, но на то, видимо, ещё были причины.
  

Глава восьмая

Основополагающий принцип

   Передвижная лаборатория представляла собой полноценный летательный аппарат, а не отдельный блок, который не может передвигаться сам по себе. Сейчас в него можно было попасть, пройдя по короткой аппарели и поднявшись на лифте. Дальше Виталий и Леонид оказались в белоснежных коридорах, из-за окраски казавшихся лучше освещённых светло-серых армейских. Другое отличие - синие пометки взамен зелёных или красных. Ну а если судить по ощущениям, то здесь было больше свободы. Наверное, поэтому учёные не были настолько дисциплинированными в безоговорочном выполнении приказов. Учитывая относительную нестабильность здешней обстановки, это было не слишком хорошо, как Виталий сегодня уже убедился.
   Ни на входе, ни сразу после него их никто не остановил. Зарубин уже чуть было не принял это за халатность, но уже в следующую минуту им навстречу вышла Дарья Валентиновна. Она была без скафандра. У неё были красивые тёмные волосы, длинные и немного вьющиеся. Несмотря на возраст, она очень хорошо выглядела, гораздо лучше, чем могло показаться в тот момент, когда на ней был скафандр.
   - А вот и вы! - она радостно улыбнулась.
   - Что-то случилось? - спросил Виталий. Он уже примерно начинал понимать, в чём дело, вот только ему было не совсем понятно, зачем нужно было поднимать переполох.
   - Нет. Простите, что пришлось вас вызвать таким способом, но это была единственная возможность вас отблагодарить.
   - Странная благодарность, - заметил Леонид.
   - Если вы не против, то я попрошу вас пройти со мной. И уж конечно, не могли бы вы снять ваши шлемы? Да что вы так разнервничались? Мой коллега потом позвонит и скажет, что инцидент исчерпан. Проходите, проходите.
   Она провела их в небольшую лабораторию, где стояло много столов. Большая часть была пуста, а на другом конце помещения находился стол побольше, за которым сидело несколько человек. В них Виталий узнал остальных членов группы, которую они сегодня сопровождали. Помимо них за столом сидел статный высокий мужчина с бородой. Как про себя подумал Виталий - достаточно атлетично сложенный, если учесть, что он учёный и уже не молод.
   - Может быть теперь вы не постесняетесь снять маски, - сказал он улыбнувшись и вставая, - героев нужно знать в лицо.
   Виталий и Леонид сняли шлемы полностью, а за ними и перчатки, чтобы иметь возможность пожать руки присутствующим.
   - Так вот вы какой, сержант, - с восхищённой улыбкой сказала Дарья Валентиновна.
   Зарубину стало немного неловко, что он и выразил лёгкой улыбкой.
   - Собственно, присаживайтесь, - в дело вступил Михаил и подставил Виталию и его сослуживцу два стула.
   - Люди не боятся выходить лицом к лицу с настоящим отаионом, а стесняются обычного чаепития.
   - Мы просто не очень привыкли к этому, - Виталий уже понял, что учёные, воспользовались своими возможностями и узнали некоторые события, отчего ему стало ещё более неловко.
   Усаживаясь на стул, он видел, как девушка из их команды посмотрела на его безымянный палец правой руки. Как будто следом за ней это заметила Дарья Валентиновна и обратила внимание.
   - Вы уже женаты? - она снова улыбнулась.
   - Да. Мне повезло, - ответил Виталий.
   - Такое нелёгкое время. Особенно для вас, - сказал их руководитель, - и кстати, я так и не представился. Моя Фамилия Водянников. Можете называть меня Виктор. И я, помимо чая, который, кстати, никто так и не организовал, имел ещё причины пригласить вас сюда.
   После его слов о чае, Игорь и девушка, имя которой Виталий так и не узнал, поднялись и куда-то ушли.
   - Вот как? - удивился Виталий.
   - Виктор Павлович, вы осторожнее. Видите, как они напряглись после этих слов, - улыбнулась Дарья Валентиновна.
   - Сразу скажу, ничего серьёзного. Наказывать я вас не собираюсь. Это, кстати, не так-то просто, но это самый, пожалуй, действенный способ поговорить с глазу на глаз. Но, как вы понимаете, я бы не пошёл на поводу у своей коллеги и не сделал бы это просто так, если бы не имел своего интереса.
   - И тем интереснее нам услышать, - сказал Виталий, переглянувшись с товарищем.
   В этот момент появились молодые члены команды и принесли чай. Виталий взял маленькую тёплую кружечку и сделал глоток.
   - А где печенье? - возмутился Михаил.
   - Ой, сейчас, - опомнился Игорь.
   Печенья Виталий не хотел, хотя оно тоже было специальным. Он ограничился чаем и ждал, что же такого интересного им хочет сказать начальник как минимум группы учёных.
   - Я зайду немного издалека, - сказал тем временем Водянников, - это сейчас, пока мы работаем в рамках боевой операции, мы пользуемся поддержкой и сопровождением военных. Но в самостоятельных миссиях нам нужны свои специалисты. Вы ведь понимаете, к чему я клоню?
   - Немного.
   - Война ведь кончится, - сказал он, - и я считаю, что работа в научной миссии вполне достойная. Учитывая ваш уровень, вас возьмут без лишних вопросов. Ну и я решил воспользоваться возможностью предпринять попытку вербовки одним из первых.
   - Но война ведь ещё не кончилась.
   - Если вы хотите пополнить слухи, то могу кратко сказать вам, что от победы нас отделяет один единственный прорыв. В какой именно области, я вам не могу сказать. Приоткрою лишь то, что он почти состоялся.
   - Вам, верно, показалось, что вы тут зря топчете сапоги с нами за компанию, - сказала Дарья Валентиновна, - но это далеко не так. Этот артефакт интересен тем, что, хоть и устарел, работал по тому же принципу, что и все современные постройки отаионов, но он, в отличие от них, отключён, и не имеет энергетической защиты, поэтому доступен.
   - И он всё решит? - с недоверием спросил Виталий.
   - Это очень вероятно, - с улыбкой ответила Дарья Валентиновна, - Н-Ао станет гибелью отаионов.
   - Я понимаю ваши мысли, - снова взял слово Водянников, - я слишком поспешен, слишком далеко загадываю, а ведь даже при самом лучшем стечении обстоятельств нужно будет дождаться окончания вашего срока службы. Поэтому мы не будем загадывать, создавать плохие приметы и тому подобное. Я просто вышлю по приглашению на ваши гражданские профили. Просто я подкрепляю их личным словом, что, я надеюсь, выделит их из десятков подобных, которые вы неизбежно получите.
   - Хорошо, - улыбнулся Виталий, - это действенное подкрепление.
   - Скажите честно, вы склонны согласиться? - спросила Дарья Валентиновна.
   - Сейчас сами знаете обстановку, - сказал Виталий, - загадывать плохо. Но вообще я бы хотел для начала вернуться домой, а там не знаю.
   - Кстати, откуда вы? - спросил Михаил.
   - С Лайтаера. Мы Солдаты Доминиона.
   - Солдаты Доминиона? - Водянников не на шутку удивился.
   - Да. Просто нет нашего камуфляжа подходящего, вот и взяли общеармейский.
   - Тогда мне ничего не остаётся, как ещё больше желать заполучить вас, - сказал руководитель.
   - Но мы по-прежнему не можем согласиться здесь и сейчас и что-то обещать, - сказал Леонид.
   - Мы понимаем. Только, прошу вас, когда вы вернётесь домой, не тяните с выходом на связь. Лучше забронировать место и дожидаться, чем потом, когда желание отправиться в путь будет велико, не суметь дозвониться из-за того, что мы будем за пределами освоенного пространства.
   - Я понимаю, - кивнул Виталий.
   - Мы, кстати, не очень вас задерживаем? - спросил Михаил.
   - Ну, если вы потом и вправду скажете, что имел место инцидент, и он исчерпан, то, я думаю, никаких проблем не будет.
   - Мы скажем, - кивнул Водянников.
   - Но всё равно лучше слишком не затягивать, - сказал Леонид.
   Они просидели недолго. У учёных ещё была работа, да и им тоже следовало поскорее вернуться. Однако капитан всё равно обо всём догадался.
   - Ну что? Вербовали вас? - они встретили Серебрякова около входа в блок.
   - Вообще, нет, - начал было Леонид.
   - Да, - ответил Виталий, решив, что пусть уж лучше им влетит за правду, тем более, что это была не их инициатива.
   - А я уж думал наряды вне очереди раздавать.
   Учитывая опыт общения с капитаном, сейчас Виталий не видел маску, надетую на нём, он видел его взгляд, наполненный укоризной и пронизывающий насквозь. За ложь от капитана можно было получить что-то более серьёзное, а вот обмануть его было практически невозможно.
   - Запомни, Соломин, чтобы вздрючить, много времени не надо. Уже бы здесь сидели красные, как раки. И, - он поднял палец, - чтобы вздрючить вас, если командир не имеет претензий, то нужно очень попотеть, и без вышестоящего командира это сделать невозможно. А вы, хоть и не выполнили приказ, всё сделали как надо. А уж за невыполнение я вас буду наказывать, а не они. Это ясно?
   - Так точно.
   - Зарубина благодари. Он тебя от ручной уборки блока спас. Перед сном приду, проведу тренировку, и хватит.
   - Есть.
   - Вольно. Разойдись.
   Обедали в блоке, после переодевания. Только этим Виталию всегда нравилась жизнь в лагере. Можно было расположиться на кровати и жевать питательные батончики, запивая их чаем.
   - Слышал, вас там Серебряный немножко натянул всё же? - спросил Гусев.
   - Да, - ответил Виталий, открывая целлофановую обёртку пастилы, - просто Лёня ещё не понял, что его напарить невозможно.
   - А, отжиматься, значит, будет, - усмехнулся сержант.
   - Отожмусь.
   - Так зачем вас учёные вызывали? - спросил с нетерпением Зотов.
   - В гарнизон себе звали после войны, - ответил Виталий.
   - И как вы? - спросил Гусев.
   - А что мы? Рано думать ещё.
   - Всё-то у тебя рано и не вовремя, Зарубин. Как ты вообще женился?
   - Женитьба это другое, - Виталий откусил пастилу и разжевал кусочек, - это я давно уже хотел.
   - А с учёными ходить нет? - спросил Александров.
   - Нет. Я после войны домой хотел, а там ещё не думал. Может быть, и соглашусь.
   - Та дамочка, которая в годах, запала на тебя, - сказал Леонид.
   - Да ладно! - подхватил Гусев.
   - Так смотрела, - Соломин улыбался.
   - Да хорош тебе чушь нести, - остановил его Виталий.
   - Серебряный ей ляпнул про героя.
   - О, - протянул Гусев, - ну всё.
   - Серебряный тоже тот ещё шутник, - сказал Виталий, сохраняя спокойствие и кусая пастилу.
   - Тебе надо было, пользуясь возможностью, попросить канал связи. Хоть бы с женой пообщался.
   - Учту на будущее. Буду знать, куда обратиться.
   - А Серебряного кто-то зря вспомнил, - сказал один из пятёрки Гусева, услышав, что в шлюзе выполняется процедура очистки.
   Все отложили пастилу и вытянулись по стойке смирно. Бывалые машинально окинули взглядом пространство блока, чтобы убедиться, что им не за что будет получать наказание.
   - Ужин в разгаре, - сказал Серебряков, снимая каску, - да ладно уже, садитесь.
   Все послушно выполнили указание.
   - Соломин, за один испуг в твоих глазах прощаю. Надеюсь, ты всё и так понял, а мышцы потренировать успеешь. Лучше скажите, вам учёные ничего такого не рассказали интересного? А то они любят потрещать.
   Виталий и Леонид переглянулись, и уже по одному этому Серебряков всё понял. Им пришлось рассказать, благо, информации было немного. Он слушал в задумчивости и кивал. Когда Виталий замолчал, ещё некоторое время висела тишина.
   - Всё сходится, - сказал капитан, - всё сходится.
   Всем было интересно знать ту информацию, с которой сопоставлял услышанное Серебряков, но спросить никто не решался.
   - Можно вопрос? - наконец нарушил тишину Зотов.
   - Нет, рядовой, - уверенно сказал капитан и принялся надевать шлем, - завтра всё по распорядку. Если наши учёные модифицируют общую биологическую нейтрализацию, то разрешат снять маски. Больше пока ничем не порадую.
   - Я тоже слышал, - сказал Гусев, снова садясь.
   - Что прививать будут? - спросил Виталий.
   - Да нас привить можно хоть сейчас, а вот наши микробы, говорят, для них опасны. Вот и разрабатывают защиту.
   - Было бы жаль, если бы из-за какой-нибудь палочки здесь всё погибло, - заметил Серебряков.
   - Вот и стараются, - улыбнулся Гусев.
   Строго попрощавшись, капитан ушёл, оставив бойцов одних.
   - Да. Не нужно было бы одеваться и шлюзоваться, я бы вышел подышать, - сказал Виталий.
   - А я за день так находился, что как бы не уснуть, - сказал Гусев, - хотя, наверное, сегодня уже никто не придёт.
   - Завтра снова эти джунгли топтать, - сказал Виталий, выбрасывая в мусорный бак пустую обёртку и направляясь в гигиеническую комнату.
   В отличие от боевого гарнизона, часть которого, задействованная в дневных патрулях, ночью спала хорошим крепким сном, у учёных ночь была бессонной. Водянников даже не преуменьшал, что они стоят на грани прорыва. Первые идеи, близкие к конечной концепции, появились давно, ещё в момент анализа нападения на Ориум, но окончательные подтверждения удалось получить только сейчас, когда землянам достался один из артефактов Отаионов, совершенно не тронутый боями и не имеющей защиты, взлом которой также неизбежно приводил к повреждениям. Именно эта огромная каменная плита поставила точку в вопросах и сомнениях.
   Их тут же окрестили королями подпространства. Мало того, что отаионы обладали совершенными по меркам землян масштабными подпространственными технологиями, они могли использовать их локально. По сути, все их системы представляли единый комплекс, основой которого был источник питания, а всё остальное - устройства-сателлиты, использующие эту энергию. Началось всё с разборки останков дронов, добытых ещё на Ориуме. Инженерные и научные специалисты, как ни пытались, не нашли у них автономных источников питания. Но судя по их мощности в защите и атаке, энергии они потребляли много.
   Земляне разумно предположили, что энергия передаётся волновым методом, неизвестным им, но всё же имеющим вполне понятную природу. Некоторые из экспериментальных кораблей были оборудованы широкополосными подавителями, которые рано или поздно должны были нащупать слабое место инопланетной системы передачи энергии, и тогда война превратилась бы даже не в избиение. Земляне подавили бы противника проще, чем плазменный нож броню отаионов. Однако тот самый нож сначала упирается в защиту, и только потом мягко и быстро входит по самую рукоятку. Так и земные попытки создать господствующую технологию упёрлись в полное отсутствие каких-либо результатов. Не удавалось даже засечь никакую передачу, не говоря уже о подавлении.
   Следующим этапом была битва при Н-Ао, в ходе которой было замечено, что дрон, даже оттеснённый от базового корабля, всё равно сохраняет полную боеспособность, а значит, передача энергии не ослабевает и на расстоянии. В межпланетном пространстве это ещё можно было как-то объяснить, но бои в атмосферах планет системы Н-Ао показали, что наличие среды не изменяет эффект.
   Учёные и инженеры судорожно искали передатчики и приёмники энергии. Главная проблема заключалась в том, что сама конструкция инопланетных машин была непонятной, и назначение многих узлов ещё предстояло прояснить. В частности, корабль, захваченный при обороне Ориума, определённо обладал тем самым устройством, потому что никто кроме него не мог поддерживать огромную армию дронов, но вот найти искомый узел не получалось. До тех пор, пока кто-то очень смелый не предложил идею о том, что и энергия передаётся им через подпространство.
   Да, земляне тоже могли передавать подобным образом сигналы на межзвёздные расстояния, но использовать этот принцип в бою, при том постоянно, не могли. Тем более, при наличии среды. Даже теоретические выкладки показывали, что результаты этого могут быть весьма плачевны, поэтому до серьёзных экспериментов дело не дошло. Но самым главным останавливающим фактором стали всё те же энергетические затраты. Одно дело межзвёздный перелёт, выполняемый кораблём, у которого целый реакторный отсек, и другое - малый аппарат, где на сам процесс передачи будет потрачено ещё больше энергии, чем будет передано в результате.
   Но отаионы достигли успеха. Пока ещё было не совсем понятно, как именно, но самым главным оказалось понимание землян, что передачу энергии они искали не в том месте. Совсем не в том. Благодаря изученному принципу блокировки подпространства, имперским войскам удалось ограничить количество точек входа в систему Н-Ао, а если отаионам и удавалось создать новые, преодолевая защиту, земные станции предвидели место и время их появления.
   И пока во всей системе бушевало сражение, судьба её вершилась на планете, где когда-то существовала мощная энергетическая станция. Её наличие стало первым из множества факторов, обеспечившись успех. Более масштабным был факт высокого срока службы дронов, благодаря чему в бою участвовали машины, имеющие в своей памяти в том числе пространственные и подпространственные координаты объекта. Когда землянам удавалось ослабить передачу энергии, дрон автоматически подключался к доступным объектам, и ближайшим из них оказывался тот самый бетонированный круг в тропических широтах. Но энергии при этом машина не получала. На этот случай в программе было предусмотрено пространственное сближение - видимо, можно было подзарядиться и более традиционными методами. Однако отсутствие энергии было абсолютным, и поделать с этим ничего было нельзя. После окончательного подавления базовых станций дроны становились мертвецами на кладбище среди раскидистых крон и извивающихся стеблей. Они бы со временем окончательно вросли в них и стали частью планеты, если бы таким странным их поведением не заинтересовались земные учёные.
   Переломный момент был достигнут. Учитывая наличие станций, блокирующих подпространство, нужно было только усилить их мощность, и направить излучение не только наружу, как это было сделано с самого начала, но и в центр системы. Учитывая грубость земных устройств по сравнению с инопланетными, тотального подавления не получилось, но воздействия хватило, чтобы земляне в системе почувствовали себя увереннее. Дронов стало проще подавлять в отдалении от базовых объектов, да и мощность их существенно упала. Но самым, пожалуй, главным преимуществом были сбои в системе управления машинами, в ходе которых они порой обращались не к тем базовым станциям, недополучали энергии и, бросая всё, устремлялись на сближение, становясь лёгкой добычей.
   Пока отряд находился в джунглях, и вновь пребывающих дронов удавалось отсекать ещё на подлёте, всем бойцам после особых прививок было разрешено снять маски. От этого стало гораздо легче, но Виталий всё равно ощущал себя не у дел, как и остальные. В этом плане он завидовал учёным, которые от рассвета до заката работали над маленькими воронкообразными объектами. Иногда работы не останавливались даже на время темноты, и местоположение воронок было видно по яркому освещению.
   Для учёных, по мнению Виталия, дни пролетали незаметно, а вот для них тянулись очень долго. И ни одного выстрела. Радовало только то, что разрешали связываться даже с домом, не говоря уже о том, что Виталий по полчаса просиживал каждый вечер, разговаривая с Леной. Было множество гражданских. Впервые за своё пребывание в зоне боевых действий Виталий видел журналистов. Они были всегда, но вот только их пути пересеклись только здесь, в этих джунглях, где точно уже нечего было бояться. Собирались даже снимать репортаж о нём, но ему при помощи капитана Серебрякова удалось от этого улизнуть. В общую сеть попали только несколько снимков, которые удачливый фотограф сделал в момент, когда они с Леонидом патрулировали территорию, а ещё они попали один раз под видеокамеру. Вот уж где пожалеешь, что на тебе нет маски. Война превратилась в самую настоящую рутину, но все знали, что так будет не всегда, и все готовились к этому, хотя объём тренировок в это время был гораздо меньшим - охрану объекта и проверку прилегающих территорий никто не отменял.
   Но сегодня на них были маски. Уже одно присоединение её к шлему автоматически приводило сознание в боевое положение. Для полного мгновенного погружения в войну не хватало разве что тревоги посреди ночи, но на этот раз обошлись без неё. Утром, после завтрака, Серебряков построил всех и сообщил последние новости о том, что перелом в идущем сражении произошёл. Земляне также существенно продвинулись в подавлении планетарной группировки.
   - Сегодня начинается штурм главного дворца, - капитан улыбнулся, - надеюсь, никто из вас не забыл, как стрелять, и вообще не слишком расслабился, сопровождая журналисточек и лаборанточек по джунглям. Мы вылетаем через пятнадцать минут. Всем переодеться в наши скафандры и снарядиться. Условия боя ближе к городским, так что оснащение отряда стандартное. Вопросы есть? Вопросов нет. Вольно, разойдись.
   И сейчас, сидя в десантном отсеке подрагивающего аппарата, Виталий вспоминал тот момент с улыбкой. Наконец-то они смогут принять участие в общем деле. И суть этого общего дела становилась всё более ясной по мере того, как они приближались к объекту. Уже в иллюминатор Виталий видел, что бок о бок с ними идёт целый флот десантных кораблей, а когда их высадили на занятом плацдарме, он получил полное представление.
   По земным меркам это был не дворец, а самый настоящий город, лишь в центре которого возвышалось огромных размеров строение, однако, по словам капитана Серебрякова всё это был единый комплекс. Высокие полукруглые элементы конструкций взмывали вверх и сходились в одной точке, издалека становясь похожими на пирамиду с вогнутыми ребристыми гранями. А если следовать по ним взглядом сверху вниз, то как будто с небес сходило нечто, разливавшееся по зеленеющей равнине вереницами разных строений, назначение которых, видя их издалека, сложно было бы угадать.
   Но их цель пока что лежала далеко от центра, к которому пока что устремились атмосферные штурмовики. Дворец занимал целый полуостров приличных размеров. Между ним и обрывом была большая зелёная полоска полей, а за обрывом, уже в воде омывающего континент океана, стояло несколько высоких башен. Виталию они чем-то напоминали те, что они захватывали на Иргиноне, только конструкция выглядела изящнее, поскольку не была упрощена леврорнодивами.
   Широкое основание было скрыто под водой. Над уровнем океана были видны только параболические грани, почти что ставшие вертикальными. Они истончались ближе к верхней части, а потом расширялись полукругом, образовывая уже знакомую систему антенн. Если эти установки и вправду предназначались для связи, то Солдаты Доминиона, получалось, оказались на другой стороне по отношению к зеркалу, захваченному тогда на Иргиноне. Это вызывало необычное внутреннее ощущение. Будто бы в этом мире не было ничего невозможного. Тогда все так или иначе размышляли над тем, кто находится на другом конце, а сейчас они сами были здесь, и пришли, как победители.
   Радостное предвкушение боя сошло на нет. Их никто не встречал. Виталий был готов драться с самыми сильными дронами из личной охраны местного феодала, но их не было. По мосту, соединявшему берег и башню, можно было двигаться чуть ли не маршем, как на параде, а не прятаться за щитами на лапах специального робота поддержки. Внутри самой башни тоже не было никого, кто желал бы оказать сопротивление. Видимо, владелец всего этого великолепия слишком уповал на орбитальную и системную защиту, поэтому теперь, когда враг оказался в самом сердце его владений, дать отпор было просто некому.
   Интерьеры башни напоминали её леврорнодивские аналоги, разве что компьютерные залы, находившиеся в центре, здесь выглядели пустыми. Это отсталым человекообразным, порабощённым множество столетий назад, требовалось множество архаичных по меркам господ машин, чтобы хоть как-то приводить эту установку в действие. У самих же хозяев были более продвинутые технологии. Вместо кучи шкафов здесь остался только центральный стержень, переливающийся голубым светом. Это напомнило Виталию об отаионском компьютере, который они видели в одном из внутренних отсеков зеркала. Интересно, как скоро у землян появятся примерно такие же технологии?
   - Что там, Зарубин? - спросил Серебряков у Виталия, который осторожными шагами продвигался вперёд, держа гранатомёт наготове.
   - Всё чисто.
   - Хорошо. Продолжаем.
   Они двигались вверх этаж за этажом. Ни единого выстрела так и не прозвучало, из-за чего это мероприятие больше напоминало не штурм, а просто физическую активность в полной выкладке. Хорошая тренировка после относительно расслабленного патрулирования научного лагеря. Но вот в плане угроз лагерь, пожалуй, даже выигрывал. Там хотя бы можно было встретить дрона, ещё способного хоть как-то вести бой, а здесь не было никого.
   После того, как отряд Солдат Доминиона добрался до самого верха, Виталий и самого себя был готов считать дроном. Всё дело было в том, что они по факту выполняли все те же функции. Они заняли вышку, и теперь должны были оставаться на ней. Другие отряды занимали другие объекты. Так же вели себя дроны. Он ещё со времён обороны Ориума подметил, что они лишь занимают пространство и удерживают его. Вот и они сейчас рассредоточились по объекту. Виталию, потому что он шёл в числе первых, посчастливилось остаться на смотровой площадке, остальных же распределили по этажам, где даже посмотреть было не на что. Перед ними же с Леонидом расстилался океан, казавшийся сейчас безбрежным.
   - Купаться хочу, - сказал Соломин.
   - Я бы тоже не отказался, - сказал Виталий.
   Про себя он подумал, что не плавал уже очень давно. Даже не был уверен, сможет ли он плавать так же хорошо как раньше. Это был навык, не слишком востребованный в условиях космоса. Да, конечно, всё зависело от условий, и океаны не то, чтобы были редкостью, но планетоидов, лишённых атмосферы, сухих, или же настолько холодных, что вода на них существует строго в состоянии льда, было гораздо больше. На худой конец, был скафандр, у которого были специальные камеры, наполнявшиеся воздухом и поднимавшие носителя на поверхность, ну а дальше догрести до берега или дождаться помощи можно было и без умения плавать.
   - Эх, если бы не война, тут бы был курорт, - мечтательно сказал Леонид.
   - Ещё будет, - сказал Виталий.
   Сам бы он тоже не отказался побывать здесь в неформальной обстановке. Правда, в поле зрения не было видно ни одного пляжа, но ведь не может же их не быть на всей планете. А в остальном вид был прекрасен. Светло-голубое небо с лёгкими перистыми облаками. Ветер, который почти не чувствовался из-за скафандра, и только где-то вдалеке на горизонте виднелись грозовые тучи, в которых проскакивали молнии.
   Про себя Виталий думал, что давно уже отвык от подобного по причине того, что в мирах, непригодных и непривычных для человека, он бывает гораздо чаще. Он настолько отвлёкся и засмотрелся, что даже не сразу услышал команду о возвращении. Похоже, что когда вся мощь имперского десанта обрушилась на незащищённый объект, он оказался занят всего за полчаса. Радовало только то, что возвращаться им предстояло не в научный лагерь, из которого они вылетели, а на станцию основного базирования.
   К моменту, как они сняли снаряжение и подготовили его к следующему выходу, в пору было идти на ужин, после которого Виталий отпросился у Серебрякова и направился к Лене. Но, к сожалению, момент оказался неудачным. Войдя, он застал Иру в слезах. Сразу понял, что произошло.
   - Мои соболезнования, сказал он негромко.
   Она ничего не ответила, только разрыдалась ещё сильнее. Лена сделала чай, но пили его в полной тишине. Самым обидным было то, что Алексей погиб уже после того, как ход битвы переломился в пользу землян.
   - Ну а у вас как? - негромко спросила Лена.
   - За всю высадку один выстрел, - ответил Виталий.
   - Я думала, будет штурм.
   - Штурм был, - он покивал головой, - штурм пустых коридоров. Я такие каждый день и без высадки штурмую, разве что без скафандра.
   Лена взяла его за руку и посмотрела в глаза. Он понимал, что теперь она будет волноваться ещё больше, но изменить это был не в силах. Разве что раз за разом возвращаться и успокаивать её. Сейчас, когда здесь они уже победили, он мог это гарантировать, но что будет после броска в пространство отаионов? Сомнений в том, что его уже готовят, не было ни у кого.
  

Глава девятая

Минусы централизации

   - Наши белые друзья наконец признали, что проиграли сражение за эту систему и перестали присылать подкрепления, - Серебряков в своей обычной манере расхаживал вдоль зала, заложив руки за спину и ехидно улыбался, - и теперь наступать будем мы. Сначала я спущу на землю тех, кто поверил в нашу абсолютную неуязвимость. Не забывайте, что в этой системе был развёрнут целый специальный комплекс, позволявший нам контролировать подпространство, а при наступлении нам ещё только предстоит его развернуть, так что, по крайней мере, первое время всем будет тяжело.
   Он дошёл до края площадки и развернулся.
   - Теперь о хорошем. В нападении на нас принимало участие двадцать пять капитанов и двадцать пять, соответственно, флотов. Битва была серьёзная, но у них осталось ещё много желающих надавать нам по заднице. Не знаю как именно, но нашим спецам удалось получить информацию о том, что к чему в их пространстве.
   Он как будто нарочно помедлил, чтобы подольше потомить желающих слышать новости солдат.
   - И первое, что мы сделаем - лишим их производства их любимых дронов. По нашим данным производством занимается ровно один господин во всей их нации. После окончания штурма Н-Ао это косвенно подтвердилось. Никаких производственных объектов ни на одной из планет нет. Ну, то есть, что касается непосредственно дронов. Остальное-то он, конечно же, производит для себя сам. Производил, - поправился Серебряков.
   Он оглядел бойцов, как будто выискивая тех, кто умудрился заснуть, чтобы, как когда-то в учебке, наказать их, но таковых не было. Все замерли, ожидая продолжения рассказа.
   - Дальше - больше. В самой системе всё тоже централизовано. Она - один огромный завод. Вся собственная добыча, все прибывающие из других систем ресурсы, всё завязано на один единственный цех, который находится на главной планете. Уничтожим его, и запасы дронов у наших белых недругов станут конечными. Говорю сразу - летающих засранцев там будет много, как никогда. Флот будет их подавлять, но всё равно приготовьтесь к тому, что будет очень трудно. Вам понадобится всё, чему вы научились за годы службы.
   - Можно вопрос? - Виталий встал, воспользовавшись паузой.
   - Что у тебя, Зарубин?
   - Именно мы будем штурмовать главный цех?
   - Да, - он повернулся и расправил плечи, не убирая рук из-за спины, - совместно с тяжёлым десантом и летающими штурмовиками. Роботов тоже планируется применять, но замкнутые пространства цехов, да ещё кишащие дронами, слишком уж неудобны. Большая машина не развернётся, а маленькие для них как орешки. Операция пока проработана не полностью, и не может быть проработана полностью до начала, поскольку языковой барьер между нами и отаионами так до конца и не преодолён.
   - Можно ещё вопрос? - Виталий не садился.
   - Конечно, - улыбнулся Серебряков.
   - Если их самих мало, то сколько пространства находится под их контролем?
   - Не очень много. Если мы лишим их производства, то дни их будут сочтены. Но не расслабляйтесь. Это будет сложнее, чем может показаться сейчас.
   У Виталия радостно забилось сердце. Остался рывок. Один последний рывок, может быть, очень долгий, но всё же один. Капитан тем временем вкратце рассказывал общий план операции, но Зарубин плохо его слушал. Все его мысли были заняты предстоящим сражением. Он представлял, как будут волноваться дома, потому что до этого ему удавалось регулярно выходить на связь, но теперь, когда они прыгнут в пространство отаионов, это долгое время будет невозможно. Может быть, даже до того момента, как закончится эта война.
   - Заруба, ты чего? - Леонид толкнул его под бок.
   Все уже поднимались. Виталий легко потряс голову и встал со своего кресла.
   - Задумался.
   - Сегодня Гусь проставляется за младшего лейтенанта, не забыл?
   - Помню-помню.
   Получение невысокого звания в условиях войны было всего лишь формальностью. Учитывая боевой опыт сержанта Гусева, он вполне мог командовать небольшим отрядом. Да и в плане выполняемых действий почти ничего не поменялось. Виталий был рад этому назначению во многом ещё и по корыстным соображениям. Теперь было проще отпроситься в увольнение. Не требовалось договариваться с Серебряковым, который, будучи не в духе мог даже за просьбу наказать.
   - Я много не буду, - сказал Виталий, когда теперь уже младший лейтенант Гусев разливал разбавленный спирт по кружечкам.
   - Я уже чую, что ты проситься будешь, - сказал Гусев.
   - Да. Отпустите меня, лейтенант?
   - Сначала мы посидим. Потом ты позовёшь кого-то из молодых, он тебя понюхает и скажет, можно ли тебе покидать блок. Хотя, нет, - он закрыл фляжку и припрятал её.
   - То есть, нет? - возмутился Виталий после того, как лейтенант замолчал.
   - Я позову кого-то из молодых. А то они тебя боятся, что угодно скажут.
   - Здрасьте, чего это они меня боятся?
   - Он вообще не в курсе, - Гусев рассмеялся. Смех поддержали Соломин, Зотов, Александров.
   - Хорош! - сказал Виталий.
   - Ладно. Давайте, - лейтенант поднял стакан.
   - Чтобы звёзд было больше, и они становились всё крупнее и крупнее, - сказал Леонид.
   - И чтобы мы однажды начали гордиться, что когда-то служили с папой-Гусём, - добавил Виталий.
   - Ну, это уж ты загадал, - поморщившись и занюхивая рукавом, сказал лейтенант.
   - Вполне себе нормальный план, - Виталий отщипнул немного хлеба.
   - А ведь ты, Заруба, мог бы тоже сегодня звёзды обмывать. Три занятия, один тест и всё. Раз плюнуть. Говорят, это потом будет сложнее, а сейчас-то ерунда.
   - Моё дело сражаться, - сказал Зарубин.
   - А сражения никто и не отменяет. Только я раньше одной пятёркой командовал, а теперь буду двумя или тремя.
   - Буду рад выполнять приказы.
   - Кстати, рядовой Зотов.
   - Я, - крепыш, до этого сидевший на своём спальном месте, распрямился, как будто услышал самый настоящий приказ.
   - Расскажите сержанту, чем он так страшен.
   Зотов замялся. Сначала он посмотрел на Виталия, потом на новоиспечённого лейтенанта, а потом на Леонида, как будто бы тот должен был ему подсказать.
   - Ну же, рядовой. Не бойтесь, он не обрушит на вас свой гнев, - поддержал Гусев, усаживаясь на одно из спальных мест.
   - Он лично захватил двух отаионов и он единственный во всём отряде претендент на четвёртый специальный ранг.
   - Забыл сказать, что одного отаиона он ещё пырнул ножом, - сказал Леонид, - я сам видел. Честно - думал, что всё, конец нам.
   - Я уже тоже тогда мысленно со всем миром простился, - сказал Гусев, выдыхая.
   - Стойте, стойте, стойте, - затряс головой Виталий, - что за четвёртый специальный?
   - Пробрало! - засмеялся лейтенант, - а я уж всерьёз подумал, что после третьего специального тебя ранги и звания не интересуют.
   - Я о четвёртом не слышал.
   - Рано потому что. Вот если дадут - услышишь.
   - А что для этого нужно?
   - Да всё то же. Стрельба, рукопашка, тактика, но, - он поднял палец, - участие в специальной операции, где проявляются особые навыки и умения. Короче, как включат в учебник твою смекалку - четвёртый специальный считай в кармане.
   - И нельзя просто выучиться? - в разговор вступил Александров, до этого молчавший.
   - Нет. Ранг не звание и не награда. Он отражает способности человека. Это как если ты на второй специальный не годишься, то не быть тебе Солдатом Доминиона, но это же не значит, что ты не сможешь быть офицером или ордена получать.
   - Хитро, - мечтательно сказал Зотов, - а сколько всего рангов?
   - Не знаю. Я и о четвёртом-то услышал, только когда звёзды получил.
   - Я думаю, нет у нас таких операций, - сказал Виталий, - это какая-нибудь очень специальная спецура.
   - Ну, как знать, - усмехнулся Гусев, - где она тогда? Кто отаионов захватывает? Абордажники да мы, больше никого. Хотя у абордажников тоже есть особые отряды, вроде как.
   - Да такой спецурой чтоб уж очень против отаионов не повоюешь просто, - сказал Леонид, - против левиков ещё куда ни шло, но там и воевать не нужно особо.
   - Давайте ещё, - Гусев потянулся за фляжкой.
   - Я не буду, - поморщился Виталий, - к жене хочу.
   - Один хрен надо ещё посидеть, чтобы выветрилось, а то не вдруг попадёшься.
   - Ну, у нас же есть новый командир непосредственный, который, если что, прикроет, - Виталий подмигнул.
   - Сказав, что сам имел удовольствие распивать спиртное с личным составом, так? - Гусев сощурился.
   - Ладно, подождём-подождём, - сказал Виталий, - шучу я.
   - То-то же, - смягчился лейтенант, - ладно бы ещё, не надо было из своего сектора идти, а так, мало ли с кем ты в лифте окажешься.
   - Хорошо.
   Виталий, ощущавший голод, достал для себя банку тушёнки и хлеба. Заодно это было хорошей возможностью перебить запах.
   - Ох, чую, набегаемся мы с этим заводом, размером с систему, - сказал Леонид после того, как они выпили ещё.
   - Самая хрень в том, что хотят не уничтожить, а именно захватить. Желательно, с наименьшими повреждениями.
   - Не проще разбомбить к чертям и всё? Всяко у этих белых есть чертежи, - сказал Зотов.
   - Как по мне, то тоже, - пожал плечами Гусев, - но сверху виднее. Тем более, подавление теперь есть. Дроны уже не будут такими буйными. Говорят, они чаще всего просто теряются и перестают тебя замечать. Стреляй - не хочу.
   - Постреляем, - сказал Виталий, отщипывая вилкой ещё один кусочек мяса.
   - Уж ты-то да, - усмехнулся Гусев.
   Лена уже ждала Виталия. На ней был только лёгкий белый халат, и она сразу обняла мужа, как только тот переступил порог.
   - А если бы это был не я?
   - Ко мне больше никто не ходит.
   - А Ира?
   - Она останется у девчонок. Кураторша дала задание психологу незаметно с ней поработать.
   - Незаметно?
   - Да. Потому что её могут отстранить, а так хотя бы будет ясно, как она себя чувствует. Кстати, ты будешь чай?
   - Да. Можно. Если у нас есть время.
   - У меня всё свободно. На смену мне завтра утром.
   - А мне можно задержаться ненадолго после отбоя, но спать лучше у себя. Так что возвращаться лучше после полуночи, когда никого не будет. Самое тихое время.
   - Хорошо, - она улыбнулась.
   Чай они пили недолго, а потом быстро переместились в постель. Виталий так жалел, что сегодня они не могут вместе уснуть, а завтра вместе проснуться. Это была одна из главных причин, почему он хотел как можно скорее завершить эту войну и вернуться домой.
   - О чём ты задумался? - она гладила его по голове.
   - Да так. О том, что нас ждёт после броска. Волнуюсь, наверное. Вроде, когда сидели там, в лагере и добивали дронов, было скучно, хотелось воевать, а сейчас даже не знаю. Как будто предчувствие нехорошее.
   - Но всё ведь будет хорошо, как всегда?
   - Будет. Главное, ты здесь будь умницей и жди меня, - он провёл пальцами по её мягким светлым волосам, и заложил прядку ей за ухо, - это очень веская причина вернуться.
   - Буду, - она ласково улыбнулась.
   - Умница, - он осторожно поцеловал её в кончик носа.
   - Может быть, это и неправильно, но тогда, когда Лёша погиб, я очень ждала вечера, чтобы ты позвонил, и когда ты позвонил, я так была рада.
   Она обняла его, и он почувствовал, что она близка к тому, чтобы заплакать. Он прижал её к себе и погладил по голове.
   - Всё будет хорошо. Ничего неправильного, ты ведь ни в чём не виновата.
   - Да я знаю, но всё равно.
   - Все мы знаем, на что идём. Все знают, что кто-то может погибнуть.
   - Я не переживу, если с тобой что-то случится.
   - Ты должна жить и ждать меня, а я обязательно вернусь.
   Она молча обняла его и прижалась головой к его груди.
   - После броска мы там, наверное, будем безвылазно сидеть, так что я не смогу выходить с тобой на связь. И как знать, что там будет к чему. Поэтому я тебе и говорю.
   - Хорошо.
   - И мы вообще что-то не о том, - он поднялся и посмотрел ей в лицо. В уголках глаз поблёскивали маленькие капельки, - гражданка Зарубина, я вам запрещаю плакать и горевать, пользуясь властью, данной мне.
   - Властью? - она возмутилась, но даже это было хорошей альтернативой слезам.
   - Да, да, да, - он легонько дотронулся кончиком пальца до кончика её носа, - вы имеете что-то против?
   - Ну, я бы поспорила, насчёт власти.
   - Выходит, у нас бунт? - он поднял брови и поднялся в постели.
   - Зависит от того, что вы будете делать со мной.
   - О, - протянул Виталий, - никакой пощады бунтовщикам.
  

Глава десятая

Король и его мастер

   Виталий и остальные земляне привыкли к тому, что даже крупные заводы являлись частью ещё более масштабной инфраструктуры. То же, что они увидели на планете, называемой на отаионский манер Иа-До, и было полностью её инфраструктурой - одним гигантским организмом, порождающим бесконечные армии самых разных машин. То, что земляне окрестили главным цехом, занимало целый континент, причём не самый маленький.
   С большого расстояния это выглядело так, как будто гигантский паук оплёл сушу своими металлическими нитями, на которых расположил узловатые коконы, от которых в разные стороны отходили другие нити, размером немного меньше. Они тоже уходили в круглые строения, и вся эта система казалась огромными гроздями разных по размеру ягод. Но если судить по функциональности, то объект, наверное, был ближе всего к улью. Это ощущение усиливали рои Дронов, ежеминутно поднимавшиеся вверх.
   Если бы не серьёзный прогресс в подавлении отаионских подпространственных связей, землянам нечего было бы и пытаться начинать штурм. Уничтожить такое количество дронов традиционными методами было бы невозможно, да и производились они, судя по всему, быстрее, чем земной флот их уничтожал, но при наличии подавления, шансы на успех были достаточными.
   Такой производственный объект и такая защита казались немыслимыми, но это быстро проходило, если представить, что вся промышленность Земной Империи была бы сконцентрирована в одном мире. Каким было бы предприятие, покрывающее все нужды такого государства, и как оно должно было бы быть защищено?
   - Подавление идёт отлично. Это будет почти зачистка, - Виталию было немного непривычно слышать голос Гусева перед высадкой, - но всё равно никому не расслабляться. Ясно?
   - Так точно, - ответил Виталий, стараясь подавлять шутливые интонации. Теперь Гусев не его друг-сержант, а самый настоящий командир, и с этим нужно было считаться.
   Главным недостатком этого завода в плане штурма, а также последующего изучения была полнейшая его неприспособленность для человекообразных. Те самые нити, которые Виталий и остальные видели ещё в момент подлёта, были гигантскими конвейерами, на которых висели дроны. По точно таким же конвейерам, только находящимся по бокам от основного, курсировали подвесные роботы, которые, собственно, и выполняли все технологические операции. Расстояние до поверхности планеты было большим. Нужно это было для того, чтобы у дрона, производство которого завершено, было время для выхода двигателей в полётный режим, поскольку, когда все операции были выполнены, машина просто сбрасывалась с конвейера, а подвесное приспособление резко ускорялось, направляясь в один из узлов, где, очевидно, уже была готова основа для нового дрона.
   Штурм непосредственно конвейера представлялся Виталию занятием не столько глупым, сколько бессмысленным, хоть некоторые из дронов, всё ещё формально находящихся в производстве, были опасны. Кое-где по бокам уже можно было разглядеть такие, как их назвал Гусев, "Стреляющие карусели". Однако подавление было делом летающих машин людей, в обилии круживших над объектом. Пешие же формирования направились для штурма узлов, что было более целесообразным при том, что генеральной целью была остановка этого предприятия.
   Узел, который был первым на сегодня, уже начинал штурмовать десантный отряд при поддержке тяжёлого робота. Эта машина отлично справлялась с обороной от дронов, нападавших сверху, и уже тогда Виталий понял, что дело тут не столько в превосходстве земной техники, сколько в подавлении. Это сражение было предрешено не силой, а интеллектом, однако это не значило, что сила совсем была не нужна. Все ходы, ведущие в узел, были расположены на большой высоте. Даже робот не смог бы забраться туда, поэтому решено было проделать брешь.
   Десантники закрепили большую дезинтеграционную мину на стенке и активировали её. Виталий и остальные должны были прикрывать группу от нападающих сверху дронов. Их было немного, но если поднять голову вверх, то взгляду открывалось целое безумие. Сражение, разворачивавшееся над объектом, состояло из нескольких слоёв. Самый первый, находившийся непосредственно над конвейером, состоял из вновь созданных дронов. Именно часть этих машин обрушивалась на землян, пытающихся пробиться внутрь производственного узла. Гораздо большее количество свежих машин устремлялось вверх, чтобы дать отпор земным штурмовым аппаратам. Учитывая скорость и маневренность дронов, которые ещё не поддались подавлению, они легко проникали в боевые порядки землян, в основном стараясь зайти сверху.
   Над земными штурмовиками бой вели истребители, и здесь дроны уже прилично ослабевали, потому что надо всем этим, охраняемые теми сами истребителями, курсировали гигантские по сравнению с машинами, ведущими бой, инженерные корабли подавления.
   - К нам идёт тройка! - скомандовал Гусев, - приготовиться!
   Не успел виталий разглядеть противников, о которых говорил лейтенант и подметить, что выглядят они очень необычно, как бетонная платформа, на которой находилась вся конструкция, начала вздыбливаться от попадающего в неё сплошного белого луча. Неизвестной конструкции дроны уже не делили испускаемую энергию на отдельные заряды. Скрыться от такой атаки было значительно сложнее. Свою роль, видимо, сыграла близость к производственному узлу, который машина боялась задеть, и поэтому когда земляне устремились к сфероиду, в котором сходилось несколько подвесных конвейеров, дроны прекратили огонь, заложили резкий пируэт и пошли на новый заход.
   - Хоть один выстрелил? - спросил Гусев.
   - Никак, - ответил Леонид.
   - Они нас так размажут.
   Виталий находился в стороне от штурмового робота, тоже жавшегося к производственному узлу, и отчётливо видел, что именно эта машина станет следующей целью. Дрон неизвестного типа казался сферическим, но было заметно, что эффект этот вызван вращением вокруг своей оси с огромной скоростью, а на деле в основе лежит всё та же машина с множеством лепестков. Если не уничтожить, то хотя бы повредить, чтобы у него поубавилось прыти.
   Перед тем, как испустить луч, машина немного замедлялась, а её траектория становилась прямолинейной. Даже в учебный огонёк иногда было сложнее попасть. Выстрел, попадание, дезинтеграционный импульс, меркнущий в защите, которая, похоже, значительно возрастала из-за вращения. Он как будто бы разбрасывал таким образом часть волн, но это всё равно не значило, что он неуязвим. Ещё несколько таких атак, и он станет лёгкой добычей.
   Однако до повторной атаки ещё нужно было дожить, что было очень нелегко в условиях, когда разъярённая машина снова начала перепахивать основание производственного узла своим лучом, который был направлен на Виталия. Он бежал вперёд, крича, чтобы кто-то отвлёк робота на себя. Белая, сверкающая смерть была от него в двух шагах. Он не мог сменить направление, потому что задержка даже в долю секунды стоила бы ему жизни, но и бетонное основание, по которому он бежал, не было бесконечным - впереди он видел обрыв.
   - Нет, уж точно не так! - эти мысли сами вырвались сами, и он даже не осознал, что говорит вслух.
   - Влево! - крикнул кто-то, но слов было не слышно на фоне грохота.
   Времени раздумывать не было нисколько, и Виталий, отскочив, подобно пружине, упал на самый край платформы и проехал вдоль него. Он почувствовал только, как что-то прошумело справа от него, а потом послышался сильный звук удара об воду, а на него посыпались капли.
   - Живой? - это был уже Гусев.
   - Живой, - выдохнул Виталий. Глаза его упирались в колышащуюся водную массу примерно в метре внизу.
   - Давай сюда, ещё тройка летит.
   Виталий быстро опомнился и подскочил назад. Он уже видел дронов, которые приблизились к обороняющимся землянам. На несколько секунд он задался вопросом: не проще ли укрыться внутри производственного узла и огрызаться оттуда, раз уж машины боятся его повредить. Сейчас, когда дыра, проделанная дезинтеграционной миной, была прямо перед ним, он понял, почему это не было сделано.
   Почти всё внутреннее пространство занимал механизм, который на расстоянии можно было принять за шестерёнки, коими он, конечно, не являлся. Всё обстояло гораздо сложнее, множество мелких и не очень частей вращались, и особенно людям, технологии производства которых разительно отличались, было сложно понять, как именно функционирует эта система. Но хотя бы стало ясно, почему нельзя войти внутрь.
   До этого захода тоже была тройка дронов, лишь один из которых атаковал землян. Такая же ситуация была и сейчас, но на этот раз Виталий успел понять, почему так происходит. Между центральной и боковыми машинами проскакивали большие молнии. Энергия, минуя заблокированное землянами подпространство, переходила от одной машины к другой более традиционным методом. Именно этим и была обусловлена живость среднего дрона. У двух других она достигалась, очевидно, ценой отключения излучателя. Не только земляне постоянно работали над тактикой противодействия. Отаионы тоже смогли быстро сориентироваться, и такая манера действий значительно затрудняла продвижение людей.
   Виталий снова выждал, пока дрон замедлится и перейдёт от дуги к прямолинейной траектории, а потом сделал ещё один точный выстрел. Однако на этот раз дрон уже не мог повторить мощный заход своего предшественника - разворачивался он уже медленнее, и во время этого манёвра в бок ему влетело ещё две гранаты. Сам же Виталий, с трудом дождавшись щелчка, атаковал боковую машину, которой хватило одного этого выстрела, чтобы спикировать вбок.
   - Сзади! - Гусев первым вскинул оружие и выстрелил за спину поднимающемуся Виталию.
   Зарубин ощущал, что его гранатомёт всё ещё вибрирует, и поэтому ему нужно было снова бежать со всех ног, чтобы не попасть под импульс. После щелчка он резко развернулся, прячась за лапу робота и тут же нажимая на спуск. Благо, цель уже была достаточно лёгкой. Дрон замедлился после первого попадания, вращение его существенно замедлилось, и очередная граната без труда его настигла.
   - Что нам делать с этой вращающейся хренью? - голос Гусева тонул в общем грохоте, но те, кому вопрос был адресован, его слышали.
   Зарубин не слышал, что было дальше. Троек дронов больше не было, и это оказалось к лучшему, а машины, сходящие с самого конвейера, было гораздо проще уничтожить. Про себя Виталий думал, что сейчас совсем нет времени для того, чтобы изучать принцип действия этого производственного узла, и если уж не стоит его уничтожать, то нужно хотя бы отсечь подходящие к нему конвейеры, убрав его, тем самым из общей структуры. Когда таких отрезанных центров станет много, функционирование завода существенно затруднится.
   Его мысли материализовались быстро, видимо, командование уже приняло примерно такое же решение. Робот направил в сторону конвейера, по которому доставлялись непонятные сфероиды - очевидно, контейнеры с ресурсами - и выстрелил. Ракета существенно повредила монорельс, коим он являлся, и это, пожалуй, было даже лучше его полного разрушения. Следующая же тележка накренилась и застряла, причём серьёзно. Вторая, врезавшаяся в неё, высекла яркие искры, но даже не сдвинула первую с места. Не успел Виталий подумать, что когда тележек накопится много, они смогут протолкнуть первую, как уже после четвёртой движение на конвейере приостановилось.
   Проделывать то же с остальными даже не потребовалось. Робот перебил монорельс, по которому подъезжали удерживающие приспособления, за несколько метров до производственного узла сбрасывавшие готовых дронов, но последние тележки даже не доезжали до места перебоя, останавливались, даже не отпуская дронов. Производство было высокоавтоматизированным. Если узел не получал необходимый ресурс, наличие прочих ресурсов было бессмысленным - он всё равно не мог произвести основу. Это в свою очередь означало, что и в тележках не было нужды - они бы скапливались без дела, только создавая заторы. Поэтому движение по конвейеру, как и работа механизмов, непосредственно внутри самого узла, быстро прекратилось. Вместе с этим прекратили нападать дроны. Это тоже было вполне логично даже с человеческой точки зрения - этот производственный узел уже не функционировал, но были ещё и те, которые можно было спасти. Именно на них и следовало сконцентрировать силы, которых, к слову, с каждой минутой оставалось всё меньше.
   Виталий, глядевший себе под ноги, вдруг понял, что эта плита точь-в-точь такая же, как была в тех джунглях. В первый раз увидев её тогда, он решил, что она сама по себе объект, а оказалось, что лишь фундамент. Будь он в расслабленном состоянии, как во время службы в том лагере, подметил бы это в первый момент, но сейчас он был сконцентрирован на том, как отразить атаку дронов, и поэтому до этих мыслей дошёл только сейчас, когда мысли его немного разгрузились.
   Однако в этом состоянии пребывать оставалось недолго. Летательный аппарат не заставил себя долго ждать. Война снова пошла по привычным частям своего такта - аппарель, высадка, поддержка робота, получение новых указаний, а потом снова аппарель. Грело только то, что когда они остановятся, можно будет с полной уверенностью осознать, что ход войны точно переломился в их пользу. Без своего огромного завода отаионы уже точно не будут такими могущественными, как раньше. Сейчас командование окончательно решит, какие цели атаковать в первую очередь, производство остановится, и без притока стай свежих машин штурм мгновенно станет зачисткой, а там уже дело останется за малым.
   - Это капитан Серебряков. Как слышно меня? - во время очередного перехода эфир ожил знакомым голосом.
   - Слышно вас хорошо, капитан, - ответил Гусев.
   - Сколько орлов на твоей счастливой монетке? - спросил он.
   - Столько, сколько будет нужно, - ответил лейтенант.
   - Отлично, потому что нам очень везёт. Ваш пилот уже получил приказ на смену курса, и скоро вы это ощутите, а я могу с вами поболтать. Кто бы вы думали находится здесь в гостях?
   - На этой планете? - непонимающе спросил Гусев.
   - Да, да, - подтвердил капитан.
   - Какой-нибудь крутой отаион?
   - Слишком много неуверенности, капитан! Смелее!
   - Король?
   - Да! И если этот сучий потрох сегодня отсюда не улетит, смекаешь, что будет?
   - Я надеюсь, мы уже близко?
   - Пока что только к выходу на орбиту. Вам нужно на соседний континент. Другие наши уже тоже движутся.
   - Это дело доверили нам?
   - Мы в первых рядах. Даже десантироваться будем сами. Понимаешь всю ответственность?
   - Конечно! - ответил Гусев.
   Сердце Виталия было готово вырваться из его груди, а дрожь воодушевления уже была бы заметна, не будь на нём скафандра. Король, собственной персоной! Если им удастся захватить его сегодня, то война уж точно будет закончена. У отаионов будет тяжёлый выбор - либо признать мир на условиях землян, которых они по умолчанию даже не считают достойными разума, либо сгинуть. Что-то подсказывало ему, что космическая мудрость поможет им сделать правильный выбор в сторону первого пункта.
   - Но не забывай, что хоть их и мало, - продолжал тем временем Серебряков, - при нём будет личная гвардия. Такую концентрацию отаионов мы ещё не встречали, поэтому всем приготовиться к основательной драке. Покажите себя так, чтобы у наградной комиссии не хватило звёзд на всех.
   - Так точно!
   - Увидимся на поле боя.
   - Так точно.
   Серебряков умел воодушевить. Конечно, полученная информация всех привела в восторг и желание как можно быстрее вступить в бой, но он при этом ещё и сумел её должным образом подать. Виталий даже не задумывался, насколько сильной будет оборона короля и его личного транспорта, ему ведь предстоит выполнять штурм не в одиночку.
   - По ходу у них здесь была важная встреча, - сказал Леонид, когда капитан отключился, - а тут мы нагрянули.
   - Так везёт только раз в жизни, - ответил Гусев, - теперь будьте готовы. Уверен, столько дронов мы никогда не видели.
   - Интересно, как они решили, что это король? - спросил Виталий.
   Ему не хотелось сеять частицу сомнений в чьи бы то ни было мысли, в первую очередь в свои, но он хотел лишь знать, что полученная информация точна.
   - Такими вещами просто так не бросаются, Заруба, - серьёзно сказал Гусев, которому сомнения Виталия явно не понравились, - как бы не определили, но определили. Не рад, что ли?
   - Виноват, - скромно ответил он.
   Даже если потом выяснится, что захваченный ценой больших трудов и потерь отаион не король, сомневаться в правильности решения командования сейчас было нельзя. Нужно было двигаться вперёд. Очень помогало сердце, не сбавлявшее восторженный темп, а оно вряд ли ошибается, в отличие от разведки. Виталий потрогал безымянный палец правой руки и кожей ощутил кольцо. Сам с собой он бы поспорил, хорошо это или плохо, что Лена не знает, о том, что они находятся в шаге от победы. Что перевесило бы? Восторг или страх от того, что эта битва уж точно не будет простой.
   Первое что приходило на ум в этой ситуации - вполне логичное утверждение о том, что нужно лишь повредить корабль, и король отаионов никуда не улетит. Но это первое, восторженное решение, окажется ошибочным, поскольку корабль сам представляет базовый объект с источником питания, а значит ослабить его защиту подавлением подпространственных связей нельзя. Так что риск того, что высокопоставленная фигура отаионов сможет уйти, оставался. В этом плане надёжнее была блокировка подпространства за пределами планеты, чтобы он хотя бы не смог покинуть систему. Хотя, если принимать во внимание уровень их развития, то не было гарантий, что он не переместится прямо из того места, в котором сейчас находится.
   Однако король не спешил уходить, и это было на руку землянам. Его мотивы были неважны. Если даже он хочет устроить генеральное сражение, он его получит. Здесь и сейчас. Армия Империи готова всегда, и сейчас Виталий представлял себе, как вся группировка готовится к высадке в несколько эшелонов. Тяжёлая техника крепится к полу грузовых отсеков, отряды заполняют десантные отсеки и пристёгиваются, и у всех сердца бьются в такт возросшему темпу войны.
   Корабль было видно издалека. Наверное, если бы Ориум или Звёздный совершили бы посадку рядом с ним, то могли бы даже потеряться при сравнении. Он возвышался на фоне невысоких гор, окружавших космодром. Его, верно, можно было бы принять за дворец местного господина, если бы не огромные сопла силовой установки, множество которых находилось в его кормовой части, а также на специальных конструкционных элементах, отходивших в стороны и чем-то напоминавших крылья, коими они, конечно же, не являлись.
   О том, что сражение началось, можно было судить по множеству вспышек, мерцавших на фоне инопланетного звездолёта. Определённая их часть была белой, другие жёлтые - взрывы земных ракет, голубоватые от дезинтеграции и красные от боевых лазеров.
   - Высадиться ближе никак. Верная смерть, - сказал Гусев, который уже, очевидно, получил приказ, - всё кишит дронами, так что будем продвигаться вместе с танкистами.
   Виталий воодушевился, когда после выхода из десантного отсека увидел те самые экспериментальные машины, с которыми они условно сражались на учениях. Пожалуй, если сопоставить их возможности и возможности дронов врага, это был самый лучший вариант.
   Группа состояла из отряда машин, в котором было три единицы, сопровождавшего их отряда Солдат Доминиона, а также из небольшой воздушной группировки, которую составляли три боевых винтокрыла и аппарат подавления. Выполнение задачи виделось достаточно простым даже при учёте того, что до цели по словам Гусева оставалось около девяти километров, а продвигались они достаточно медленно - всё же это был не марш-бросок по пересечённой местности. Здесь встречались и очень опасные враги.
   Простых лепестковых дронов экспериментальные роботы кололи как орешки. Ловко уворачивались от зарядов и тут же выстреливали мощным дезинтеграционным выстрелом. У них ограничения по массе были не такими, как у пеших солдат, и поэтому можно было позволить себе снаряды крупных калибров. В этот момент Виталий и его сослуживцы получали команды спрятаться, что было крайне простой задачей. Мало того, что продвигались они по узкому ущелью, так ещё и лапы роботов были оборудованы специальными щитами для защиты поддерживающего его отряда.
   Ситуация в корне поменялась, когда на них налетела уже знакомая тройка дронов, прозванных шариками, потому что из-за огромной скорости вращения они напоминали сфероид. Во время первого столкновения эти машины уже были частично ослаблены, и поэтому из тройки в нормальном боевом состоянии был только один, здесь же все три машины принялись изливать на землян всю свою мощь.
   Аппарат подавления взвыл турбинами и сразу ушёл вверх. Его выход из строя был бы самым плохим, что вообще могло сейчас случиться. Боевые винтокрылы попытались атаковать нападающих, но тоже были вынуждены разлететься под лучевыми ударами противника. Дроны продвинулись вперёд вдоль ущелья.
   Первого робота вывели из строя сразу. Луч очень удачно лёг прямо вдоль корпуса и отсёк ему две лапы с одной стороны. Однако машина даже в этой ситуации сохраняла боеспособность. Башня быстро повернулась и выстрелила несколько снарядов в направлении нападавших. Те мгновенно разлетелись в разные стороны и принялись делать новый заход. Две других земных машины выдвинули ракетницы и сделали залп. Один дрон взмыл вверх и ушёл от атаки, другой скрылся из вида, и судьба его пока оставалась неизвестной, а вот третьему не повезло. Стоило только одной ракете попасть в него, как он перестал сам управлять траекторией движения, став лёгкой мишенью для всех остальных снарядов, выпущенных в него.
   - Мы перезаряжаемся, поддержите огнём! - попросил один из операторов.
   - Мы в готовности, - ответил Гусев.
   Боевой заряд, готовый к атаке, уже давно лежал в стволе гранатомёта, ручки которого сжимал Виталий. Сейчас он как никогда ощущал своё оружие частью себя. Ждать выстрела пришлось недолго. Рука уже почти автоматически вскинулась вверх, когда из-за скалы появился вращающийся белый шар. Всё сложилось очень удачно, потому что от испепеляющего всё белого луча удалось относительно легко скрыться за каменным сводом. Временно он был не боец, до заветного щелчка, но до того момента оба дрона не дожили.
   Выглянув, Виталий увидел, что лишь у одного робота есть след в виде рубца на корпусе. Через пробитую броню была видна работающая трансмиссия одной из лап, которая исправно функционировала.
   - Продвигаемся вперёд. Прости, пятьдесят восьмой, - сказал один из аппаратов.
   - Через лапы не переступай, а то расти не буду, - ответил уже оператор выведенной из строя машины.
   Его просьба была выполнена лишь частично. Одной парой лап экспериментальной машины всё же пришлось переступить через конечности робота, перекрывавшие собой добрую треть ущелья. В противном случае пришлось бы наступать на корпус, но роботы ловкими движениями продвинулись вперёд. Не прошло и пяти минут, как весь отряд снова собрался и сгруппировался, после чего двинулся дальше. Оператор робота запросил подкрепление.
   - Раз эти тройки пошли в бой, значит, мы уже близко, - шёпотом сказал Гусев, когда они продвигались вперёд.
   Обстановка действительно была немного зловещей. Шум боя остался где-то в стороне, а здесь лишь ветер завывал меж камней. Не было даже трёхлепестковых дронов, которых земные солдаты уже не замечали. С учётом подавления для их поражения порой требовалась лишь одна граната, попавшая точно в центр. Раньше там была сконцентрирована большая часть защитной энергии, поэтому в первую очередь под действием дезинтеграции распадались сами лепестки, а сейчас центральная часть стала уязвимой, а именно она была самым главным.
   Видимо, ощутив чрезвычайно низкую эффективность, враг перестал пускать в бой эти машины. Те, что встречались, были, очевидно, из старых запасов, ведь в районе завода Виталий не видел дрона, у которого было бы меньше четырёх лепестков.
   Что же касалось сфероидов, то они действительно были на данный момент самыми сильными. Даже сильнее десятилепестковых дронов, которых он видел при обороне Ориума. Либо это действительно было что-то вроде королевской элиты, либо вновь созданные машины. Энергии они уж точно потребляли гораздо больше, чем всё, что Виталий видел до этого, но и эффективность их была достаточно велика.
   - Вижу тройку, - сказал один из операторов, - ещё одна, и ещё. Приготовиться!
   - Занять укрытия, - скомандовал Гусев, - готовьтесь.
   Машины, уже наученные горьким опытом, заходили на цель с разных сторон, сходу пытаясь окружить мобильную группу. Однако это было непросто сделать благодаря воздушной поддержке. Ценой двух винтокрылов эти тройки удалось подавить. Машины приняли удар на себя, а экспериментальные роботы достали врага своими ракетами.
   Оба пилота смогли спастись, а на смену выбывшим из боя винтокрылам тут же прибыли новые, и отряд продолжил движение. Однако главное сражение разыгралось в самом центре, у подножья огромного космического корабля. Снизу он казался ещё более величественным и огромным. Даже тяжёлые земные летательные аппараты выглядели на его фоне надоедливой мошкарой.
   Сверху парил целый атмосферный флот, состоящий из машин подавления. Они направляли на него свои излучатели, но слабо верилось, что они смогут оказать серьёзное воздействие. В лучшем случае им удастся подавить потоки энергии, через подпространство идущие к дронам, участвующим в обороне. Куда больше надежд можно было возложить на орбитальную группировку подавления, которая, если следовать логике военной стратегии землян, уже развернулась над этим регионом.
   В наземном же сражении в основном участвовали штурмовики, танки и шагающие роботы. Пехота выполняла функцию поддержки, большую часть времени находясь в укрытии. Учитывая, что обычных бойцов при такой тактике требовалось немного, нетрудно было поверить, что в этом сражении участвуют только Солдаты Доминиона и поддерживающие их десантники.
   Надо отдать должное гвардии короля - при меньшей в разы численности, они наносили землянам серьёзные потери. Роботы и танки, повреждённые, но способные к движению, отходили назад, где их с риском для жизни забирали инженерные бригады, однако и неспособных тоже хватало. И это при том, что очаги обороны постоянно бомбардировались с воздуха.
   Даже первый встреченный отаион был гораздо сильнее тех, с кем Виталию доводилось встречаться. Он не усиливал гравитацию, не взрывал пространство вокруг себя, но по нему точно можно было сказать, что это самый настоящий солдат. Будь у этой космичекой цивилизации целые армии таких, землянам пришлось бы очень несладко, но здесь Виталий насчитал всего семерых.
   Его скафандр состоял не из мелких чешуек, как Виталий видел до этого, нет. Чешуя была крупнее, не блестела, и имела множество острых граней. Случись сцепиться с таким врагом в ближнем бою, он всего лишь парой даже не слишком верных движений мог растерзать нескольких землян.
   Но до этого не должно было дойти в ближайшее время, потому что в руках он держал два светящихся хлыста, которые, если верить глазам, состояли из чистой энергии. Иногда он делал ими взмахи, рассекая подошедшую близко единицу техники, причём достать он мог даже не очень осторожно зависший винтокрыл. Длина хлыстов постоянно менялась, иногда они разделялись на несколько частей, отчего их поражающая способность увеличивалась. Однако их возможности тоже не были безграничны.
   Земная техника существенно ограничивала их мощь, оставаясь на расстоянии, однако и это не было лучшим решением, потому что смертоносные лучи, испускаемые дронами, имели куда больших убойный радиус. Группировке постоянно нужно было маневрировать, чтобы сохранять боеспособность, из-за этого, если взглянуть сверху, бой мог показаться разворошённым муравейником, в котором яркими вспышками обозначались очаги обороны, каждый из которых состоял из одного отаиона и его верных дронов, с которых земляне и начинали подавления.
   Лишённый своей свиты, господин уже не был недосягаемым. И хотя он продолжал наносить земным войскам несоразмерные потери, его уничтожение становилось вопросом времени, хоть его защита и казалось непробиваемый, особенно в первый момент, когда граната, казалось, не долетает до цели.
   Виталий, Леонид и остальные бойцы отряда заняли удачные позиции за камнями, а техника наступала по центру небольшой ложбины, за которой сразу начиналась огромная долина, в которой стоял инопланетный корабль. Тактика была проста: техника начинала атаковать дронов, те нападали, отдалялись от своего господина и тут же попадали под плотный огонь малых дезинтеграционных гранатомётов. Их мощность - очень небольшая по меркам атакуемых машин - помноженная на количество одновременных слаженных и точных атак, делала своё дело. Вращение замедлялось, дрон становился более восприимчив к подавлению, и тут же становился лёгкой добычей или экспериментальных машин, или воздушных штурмовиков. Всё развивалось настолько стремительно, сто Солдаты Доминиона не успевали добить машину, которую сами же и ослабили.
   Первого отаиона, которого атаковали Виталий и его ближайшие сослуживцы, чуть было не убили. Подавлять его выходило только механически. Первая попавшая в него граната слегка ослабляла защиту на небольшой промежуток времени, а тут же попавшая вторая немного дезинтегрировала его острую чешую. Сначала та лишалась острых граней, а потом уже выедалась до основания. Сражение с ним шло бы до последнего, если бы среди прочего не повреждались устройства, принимающие энергию. В какой-то момент хлысты солдата-отаиона померкли, сам он, до этого паривший в воздухе, опустился на поверхность и даже присел на колено то ли от неожиданности, то ли от слабости. Это земные войска хоть как-то сменялись и освежались, а он вёл это сражение с самого начала, и могло статься так, что держался он только благодаря энергии, получаемой от базового объекта.
   Сам он, конечно же, сдаваться не хотел. Когда у него кончилась энергия, он был готов продолжать бой в рукопашную, и его уничтожение было бы делом всего пары слабых дезинтеграционных гранат, если бы он не был нужен землянам живым. Всё завершилось быстро: один из роботов, находившихся поблизости, выстрелил в него сетью.
   - Нам нужна перезарядка, - сказал Леонид, - у меня три штуки всего осталось.
   - Знаю, - сказал Гусев, - у меня самого четыре, - пока отходим назад, стараемся не мешаться.
   Едва отаион был захвачен, как вокруг стало относительно тихо, движение замедлилось, а войска приступили к перегруппировке. Однако Виталию и его друзьям после отхода не суждено было снова влиться в ряды сражающихся войск. Они отступили за камни и ожидали инженерного грузового робота, чтобы пополнить боезапас, как вдруг пространство под ними начало проседать.
   Несмотря на то, что это слово лучше всего характеризует произошедшее, оно не в полной мере отражает то, что видели непосредственные участники события. Что грунт под ногами проседает, казалось лишь в первый момент. Дальше пространство раздвоилось, и уже через долю секунды каждая его копия снова раздвоилась. Виталий поднял руку и взглянул на неё. Хотя, вернее будет сказать - на них. Несколько предплечий, пока ещё входивших в один локоть, имели несколько ладоней, которые сливались в одну с бесконечным количеством пальцев.
   Однако в следующую секунду это уже не было актуально, потому что и рук и ног у него стало бесконечное множество, но он не столько видел это, сколько осознавал. Как будто одному человеческому разуму было подвластно бесконечное множество тел, одновременно сконцентрированных в нескольких пространствах. Это почему-то вызвало у него не столько страх, сколько замешательство и желание разобраться в своих ощущениях. Однако и этим мыслям не суждено было долго тревожить его потому что под ногами уже не было ни грунта чужой планеты, ни пространства вообще, он вновь обрёл себя и провалился в бесконечно белую пропасть, где, казалось, даже разум не мог существовать.
  

Глава одиннадцатая

В отрыве от главных сил

   Светлое голубое небо, безоблачное и прекрасное. Виталий не задумывался о том, есть ли что-то после смерти, но с такого неба вполне мог начинаться рай. Иллюзию, длившуюся около минуты, нарушил сигнал компьютера скафандра, сообщившего о перегреве. Виталий, лежавший на спине и распластавшийся на чём-то мягком, поднялся и встряхнул голову.
   С мыслями о рае и небесах было покончено в тот же момент, потому что вокруг до горизонта простиралась бесплодная пустыня. Он как будто бы спал долгое время, и сейчас только вспоминал штурм королевского космического корабля, особых дронов и отаионскую гвардию. Однако воспоминания эти не дали ответа на вопрос, что же всё-таки произошло.
   Рядом лежали его товарищи, которые тоже начинали приходить в себя. Гусев, Соломин, Зотов и Александров - все, кто в тот момент укрылся за одним камнем, чтобы пополнить боезапас. Осознание того, что это так и не было сделано, стало первым, что серьёзно напугало Виталия. Где бы они ни оказались, они не смогут дать серьёзный отпор, если возникнет такая необходимость. А она возникнет с большой вероятностью, потому что вряд ли они находятся в дружественном мире.
   - Что это было? - спросил Гусев, встав на ноги.
   - Хрен его знает, - пожал плечами Леонид. Ему подъём на ноги дался, похоже, тяжелее, чем остальным.
   - А у меня есть предположение, - сказал Зарубин, поднимаясь на ноги. Получилось легко. Он вообще не испытывал на себе никаких отрицательных эффектов. Как будто бы его просто забрали из одного места и мгновенно перенесли в другое.
   - Ну и? - спросил Гусев.
   - Главный отаион решил стартовать, как только понял, что дело его труба. Видел корабль? Не удивлюсь, что мы попали под действие движков этой дуры.
   - Тогда, выходит, - медленно и немного испуганно начал говорить Зотов.
   - Да, - перебил его лейтенант, - мы в их главном мире.
   - Ну, или в том мире, куда он летел, - более разумно заключил Виталий, - мы ведь не знаем, в главный или нет.
   - Как бы то ни было, мы далеко от своих. Вопрос - как мы будем выживать?
   - Первым делом нужно выбраться из пустыни. Мой скафандр показывает, что атмосфера пригодна. Прививки нам делали, так что если будет вода и какая-нибудь еда, мы сможем дождаться, - сказал Виталий.
   - Логично. Только куда идти? - спросил Леонид.
   - Навигация молчит, - сказал Гусев, - жаль, у нас никакого корабля нет, чтобы система по звёздам определяла.
   - Нужно идти просто вперёд и всё, - сказал Виталий, - хоть перед здесь везде.
   Он огляделся. Пустыня во всех направлениях действительно была совершенно одинаковой. Разве что по левую руку вдалеке можно было увидеть гряду песчаных холмов.
   - У кого сколько воды? - спросил Гусев.
   - У меня семь контейнеров, - первым ответил Виталий.
   - У меня пять, - сказал Леонид.
   У Александрова было шесть контейнеров, а Зотов оказался самым богатым - из десяти штатных порций воды, вшитых в скафандр, он израсходовал только две.
   - Надеюсь, нам этого хватит, - сказал Гусев, - будем экономить. Скафандры не снимать до последнего, так мы будем меньше расходовать. Что по гранатам?
   У всех было по несколько гранат. Самым богатым оказался Александров - шесть штук. А вот Виталий был самым бедным.
   - А у меня одна, в стволе, даже короб можно выкинуть, сказал он.
   - Не надо. Песок попадёт, - сказал Леонид.
   - Какие мы знающие. А я вот и впрямь хотел это сделать.
   - Отставить разговоры, - скомандовал Лейтенант, - я вот ещё что думаю. Мы там были не одни. Ближе нас много кто был, и техники прилично. Значит, они тоже переместились?
   - Скорее всего, - ответил Зарубин, - но не факт, что они близко. Хрен знает, как это работает, но тогда корабль был очень близко, а сейчас я что-то не вижу.
   - Верно. Всех раскидало, - выдохнув, заключил Гусев, - но всё равно смотреть в оба. Мало ли у кого есть ракеты.
   - У роботов и танков точно есть, - сказал Виталий.
   - Ладно. Выберемся, - подытожил Гусев, - если там наши разнесли этот завод, дальше быстро погонят.
   - Так куда пойдём? - спросил Леонид.
   - Туда.
   Как Виталий и ожидал, Гусев указал в сторону холмов. Подсознательно всем хотелось иметь хоть какую-то цель. И пусть даже за этой невысокой грядой простираются такие же песчаные просторы, им хотя бы будет, чем измерить пройденное расстояние.
   Песок был мягким и рассыпчатым, ноги уходили в него по лодыжки, отчего идти было гораздо тяжелее. Виталий думал о том, что будет дальше, когда они сдадутся и снимут скафандры, оставшись без мускульных усилителей. Хоть сейчас носимое снаряжение у них было на минимуме, нужно было беречь силы. Король, конечно же, представляет, как работает силовая установка его корабля и наверняка знает, что утянул за собой приличное количество землян. А это значит, что их будут искать. Учитывая маневренность дронов и их способность быстро преодолевать расстояния планетарных масштабов, они могут появиться в любой момент.
   А вот что касалось хоть какой-то цивилизации, то на это рассчитывать не приходилось. Виталию уже доводилось бывать на одной планете, которая пустовала, а из строений на ней была только резиденция господина. Здесь, учитывая, что король отаионов живёт не один, наверняка, будет больше артефактов, но сути это не меняет. Да и, в конце концов, это у людей или левиков можно было бы украсть воду или еду, положившись на собственную скрытность и проворство. Здесь же даже персонал состоял из дронов. Мало того, что обмануть их было бы сложнее, так у них и красть было нечего - из всех ресурсов им требовалась только энергия.
   Оставалось надеяться, что они выберутся из пустыни и найдут место, где растёт что-то съедобное, а рядом будет вода. Тогда останется дождаться финального штурма и выйти к своим. Жаль только, что победное шествие завершится без них. Но у этой пятёрки Солдат Доминиона сейчас своя война, в которой они сами являются своим основным оружием - главный принцип, которому их учили в лагере, в действии. Планетарные лазутчики всегда имели при себе не столько оружие, сколько средства для выживания, немаловажную роль среди которых играли знания о планете, на которую они высаживаются. Здесь же не было ни их, ни каких-либо других средств. Хотя бы анализатора воды и пищи, чтобы знать, что съедобно, а что нет. Может статься, что наливающийся соком фрукт, такой вкусный на вид, и даже вполне съедобный для отаиона, окажется смертельным для человека.
   Но самыми тяжёлыми были мысли о Лене. Бой рано или поздно закончится. Потери будут подсчитаны, и на этот раз Виталий и его товарищи окажутся в списках пропавших без вести. Хотелось верить, что земные учёные смогут понять, что к чему, и объяснят, что ещё не всё потеряно, и у неё и остальных будет хотя бы надежда. А со своей стороны Виталий мог сказать, что ещё не всё кончено. Далеко не всё. Учитывая, что ресурсы их скафандров ещё не истощились, они смогут пройти приличное расстояние. Лишь бы оно оказалось достаточным для того, чтобы спастись.
   Дюны оказались дальше, чем они рассчитывали. Топать до них пришлось около двух часов, а за ними простиралась всё такая же безликая пустыня.
   - Может быть, мы снимем скафандры? - спросил Александров, - у меня уже батарея скоро сядет в кондиционере.
   - У тебя что было по космографии? - спросил его Виталий.
   - Пять, - ответил рядовой.
   - Тогда, рядовой, ты должен рассказать мне, как меняется погода в пустыне с наступлением темноты?
   Он замолчал.
   - Я жду ответ, - переспросил Виталий.
   - Становится холодно, - тихо ответил рядовой.
   - Неужели? - спросил Виталий, - а теперь расширь эту информацию с учётом того, что ты находишься на неизвестной планете.
   - Может быть очень холодно.
   - И не забудь про ветра и прочую хрень, - прервал все препирательства Гусев, - так что скафандры сохранять до последнего. Даже когда батареи сядут. Или ты лучше в белье будешь ходить?
   - Нет.
   - Сообразил. Ладно, отставить разговоры. Вы меня утомляете.
   Виталию и самому не хотелось говорить, так что этот приказ он воспринял с облегчением. После того, как сядут батареи и скафандр перестанет охлаждаться, для них наступит ад, но пока ещё заряда хватает. На худой конец, можно будет снять только маску и перчатки и носить их с собой до наступления холода и темноты. Ночью же, по логике, нужно будет остановиться. Хотя, в зависимости от того, сколько сейчас времени, у них может не хватить сил до заката.
   Это был один из первых вопросов, который разрешился сам собой, однако несколько неожиданно. Одна звезда вошла в зенит и начала клониться к горизонту, обозначив полдень, но уже через полчаса на горизонте с другой стороны появилась ещё одна. Из-за её света всё вокруг приняло красноватый оттенок, но особенно ярко это было заметно на песке, до этого слепяще жёлтом.
   - По ходу, темнота отменяется, - сказал Леонид.
   - Откладывается, - ответил Виталий, - если здесь нет третьей звезды, то ночь всё-таки будет. Но попозже и покороче.
   Больше никто ничего не сказал, а уже спустя полчаса у них была другая тема для разговора. За очередным рядом дюн они увидели своих товарищей по несчастью. Правда, им повезло ещё меньше.
   В первый момент нельзя было сказать, от чего погиб отряд Солдат Доминиона, состоявший из девяти человек. Или от броска через подпространство, или бойцы уже были мертвы на момент переноса. Ещё с ними был робот, который тоже не подавал признаков жизни.
   - Мать твою, - заключил Гусев, увидев плачевную картину.
   - А я уж думал, что нам не повезло, - сказал Виталий, подходя к первому бойцу.
   Эта группа была оснащена несколько иначе, чем отряд лейтенанта Гусева. Только у четверых бойцов были гранатомёты новой модели. Остальные пятеро были вооружены штатными автоматами, что почему-то вызвало у Виталия радость. Может быть, потому что он устал от гранатомёта, но сейчас бросать его в любом случае было нельзя. Уж лучше не брать автоматы, хотя и они были бы очень кстати. Не на всякую цель стоит тратить гранату, которых у них и так очень немного.
   Первым делом попытались привести пострадавших в чувства. В том, что у них просто отсутствует сознание, была определённая логика - на первый взгляд не было видно ни следов от пуль, ни каких-либо других повреждений.
   - Похоже, все мертвы, - заключил Леонид.
   - Осмотреть всех, взять всё, что можно, - приказал лейтенант, - в первую очередь воду, еду и коробы с гранатами. Тела убрать. Я пока осмотрю робота.
   Что касалось воды, этот отряд, похоже, находился в бою дольше них. Лишь у одного бойца обнаружилось три контейнера. Были даже те, чьи запасы были полностью израсходованы. С питательной пастилой дела обстояли лучше. Она была нетронута. Правда, класть её было некуда. Для этого быстро приспособили пустой короб из-под гранат. Благо, весь дезинтеграционный боезапас у погибших был израсходован. Не было даже ни одного гранатомёта со снарядом в стволе.
   С автоматами ситуация обстояла проще, и поэтому их было решено взять в нагрузку. Учитывая, что после небольшого боя у них только и останется, что ручные гранаты, наличие хотя бы пулевого оружия виделось большим благом. На худой конец ими можно будет ослабить защиту дронов, чтобы обычная граната поразила их без проблем.
   Всех неожиданно отвлёк хлопок. Это Гусев, разобравшийся в управлении роботом, сделал выстрел сигнальной ракетой. Затем он вылез из кабины и подошёл к остальным.
   - Оператор тоже мёртв. Второе кресло пустое. Есть смысл остаться здесь. Может, второй ушёл? Да и вообще, вдруг кто-то есть в округе?
   - Да, передохнуть надо, сказал Виталий и плюхнулся на песок. Они только закончили убирать тела в тень робота.
   После снятия каски и шлема стало заметно жарче, но всё равно свежий воздух был очень приятным. Дышалось немного тяжеловато, но это можно было без труда стерпеть.
   - Сколько у нас чего? - спросил Гусев, кивая на контейнеры, сложенные в кучку.
   - Одиннадцать контейнеров воды со всех, и сорок пять пастилы, - ответил Виталий.
   - С водой проблема. Но её проще найти, - заключил лейтенант, откусывая небольшой кусочек питательного батончика.
   - Хрен знает, - сказал Зотов, - в этой-то пустыне.
   - Она не может быть бесконечной, а идти всё равно некуда, - сказал Виталий.
   - Ещё бы батареи у них забрать, - сказал Леонид, - да только все, что я видел, разряжены.
   - С роботом такая же хрень, - сказал Гусев, - только экстренный пуск работает. Он там механический. Срабатывает и гаснет.
   - Наверное, их ещё чем-то накрыло, - заключил Виталий, - какой-нибудь электромагнитной волной или ещё чем.
   - Да. Наверное.
   - Мы похороним их? - спросил Зотов.
   - На чужой планете не хоронят, - заметил тут же Александров.
   - Да. Хоть и не хочется оставлять их так, но ты прав, - сказал лейтенант, - будем надеяться, что им не придётся долго лежать.
   Виталий быстро дожевал батончик и снова надел на себя шлем. Несмотря на усталость, ему хотелось как можно скорее выдвинуться дальше, как будто бы от этого зависело время пребывания их на этой планете. Но логика подсказывала, что, оставаясь здесь, они имеют больше шансов. Если кто-то явится на сигнал, выживать будет проще.
   - Смотрите, - Зотов указал Пальцем в сторону горизонта, где из-за дюн поднималась третья звезда.
   Она лишь немного отставала от красной, но была несколько ярче. Её синий цвет смешивался с красным, делая всё вокруг фиолетовым. Он станет основным, когда белая звезда скроется за горизонтом, а произойти это должно было уже скоро, так что ночь будет специфической.
   - Если бы мы могли передать это нашим, - сказал Леонид, - не думаю, что в пространстве отаионов много таких тройных систем.
   - Это уж точно, - сказал Гусев, - а так пока придётся без них.
   - Долго ещё будем ждать? - спросил Виталий, - кажется, никто не придёт.
   - Да, ты прав. Нужно идти, - сказал Лейтенант, надевая шлем. Дроны бы на огонёк не надумали прилететь.
   Он поднялся, закинул на спину гранатомёт, взял в руки автомат, а потом обернулся к погибшим.
   - Извините, если что не так, ребята.
   Дальше шли молча. Очень долго двигались, лишь изредка останавливаясь на короткие привалы. Иногда Виталий забывался и переходил в состояние, когда ноги шли вперёд сами, даже не подавая признаков усталости. Они находились в активном состоянии, наверное, уже больше суток, но всё ещё продолжали движение. Никто даже не спрашивал почему, Виталий и сам испытывал страх по отношению к остановке. Боялся, что после неё они уже не смогут продолжить движение. Тем более страшно было останавливаться в чистой пустыне, где ты станешь лёгкой добычей для первого же дрона, который появится на горизонте.
   Когда белая звезда скрылась за горизонтом, стало немного темнее, а фиолетовый свет, получаемый слиянием красного и синего, стал ярче и насыщеннее. Окрашенное им заброшенное поселение могло показаться видением. И даже то, все видели одно и то же, не было серьёзным аргументом. Бойцы потратили почти полчаса на осмотр объекта, и только не заметив никакого движения, выдвинулись к нему.
   - Наверное, раньше здесь где-то была река, - сказал Гусев, осматривая первый маленький домик, - не могли же они что-то построить просто так, в пустыне. Какой смысл?
   - Тут ты прав, - сказал Виталий, - но мне больше интересно, кто именно это построил, раз здесь кроме самих хозяев только их дроны. Им такие домики не нужны.
   - Да и построено как-то аляповато, - добавил Леонид, - как будто какие-то дикие левики раньше здесь жили.
   - Ну, это лучше, чем ничего, - сказал Зотов.
   Домики были сделаны из чего-то, напоминавшего глину. Внутри ничего не было, если не считать песка, нанесённого ветром за то время, пока это поселение пустовало. Посреди стоял больших размеров покосившийся камень, чем-то напоминавший обелиск. Выглядел он инородно, но никаких достоверных подтверждений этому не было. Учитывая колоссальную усталость, все готовы были спать прямо на песке, лишь бы над головой была хоть какая-то защита.
   При распределении очереди дежурства Виталий вызвался в дозор первым. Ему не столько хотелось спать, сколько подумать о происходящем. Гусев дал добро, сказав, что сменит его через два часа.
   Зарубин расположился в одном из обрушенных домов. С одной стороны, ему открывался достаточно хороший обзор, с другой - сам он был бы не виден, особенно если дрон подлетал бы откуда-нибудь с неба.
   Он смотрел на две не очень яркие звезды и думал о том положении, в котором они оказались. Не избаловала ли их общая слаженность действий Имперской Армии? Сейчас ощущение отрыва от главных сил выражалось у него лишь во внутреннем дискомфорте. Но что будет, если завтра их начнут преследовать? Рассчитывать не на что - никто не поддержит огнём в критической ситуации и не эвакуирует при возможности. Здесь только они одни, и если брать типичные сражения этой войны за образец, то этого очень-очень мало. Однако и списать себя со счетов означало бы добровольно сдаться и смириться с тем, что он точно не вернётся ни на станцию, ни к Лене, ни, впоследствии, домой. При этих мыслях сон рассеивался сам собой, и хотелось действовать даже несмотря на усталость.
   Однако утомление брало своё - к моменту появления Гусева он едва боролся с усталостью. Стоило ему только прийти в домик и расположиться на песке, как он тут же провалился в сон. Спать в скафандре было не самым лучшим выходом, но сейчас главное было просто спать.
   Когда он проснулся, было ещё темно. Ночь здесь всё же существовала, разве что, была намного короче земной. Тем не менее, Виталий поднялся и осторожно вышел наружу. Хотелось есть и пить, но дышать, пожалуй, хотелось ещё больше. Выйдя, он увидел сидящих недалеко от дома Гусева и Соломина. Оба сняли шлемы, и поэтому он последовал их примеру. Прохладный воздух приятно обвевал лицо, мгновенно прогоняя остатки сна.
   Подойдя, Виталий опустился на песок рядом с товарищами и достал одну пастилу. Пожалуй, сейчас бы он не отказался от традиционной еды - ему казалось, что она лучше утолила бы его голод, но это было лишь обманчивое ощущение. Специально разработанная смесь была в этом отношении не хуже.
   Сидели молча. Все как будто бы думали об одном и том же, и нужды лишний раз произносить хоть одно слово не требовалось. Виталий смотрел на относительно светлую полоску, уже выделявшуюся на фоне тёмного звёздного неба. Рассвет был близко.
   - Интересно, где там сейчас наши? - мечтательно сказал Леонид, глядя на звёздные россыпи.
   Говорил он так, будто бы не являлся участником войны, а сидел где-то на Земле и представлял, как их соотечественники где-то там покоряют звёздные дали.
   - Надеюсь, что близко, - сказал Виталий, - чёрт знает, сколько мы сможем выдерживать этот курорт.
   - Если здесь действительно кто-то жил, - сказал Гусев, - то мы на верном пути. Вряд ли они ушли далеко.
   - Как знать. Если помимо засухи к ним сюда прилетели дроны, тут уйти можно далеко, - сказал Виталий.
   - Ладно, заниматься археологией и искать здесь кости мы не будем, - сказал Гусев, - Лёня, иди буди молодых, они что-то сегодня долго спят, поедим, попьём и выдвигаемся.
   - Есть.
   - Чем больше пройдём по холодку, тем меньше придётся жариться, если найдём укрытие. Если бы хоть компас мог что-нибудь сказать.
   - Да уж, на чужой планете неважно, где север, а где юг, - сказал Виталий, поднимаясь.
   - Хорошо ещё, что не без ничего, - сказал подошедший Леонид.
   Собрались и выдвинулись быстро. Идти было достаточно легко, особенно без шлема. Даже песок не казался таким вязким. Вчера он как будто бы сам пытался утопить ноги поглубже, чтобы проще было их не отпускать, а сегодня был дружелюбнее
   Шли долго, пользуясь тем, что даже после начала восхождения белой звезды, некоторое время ещё было прохладно. Помогало также и то, что где-то на горизонте по небу шли облака, которые рассеивали свет, мешая ему быстро прогревать бескрайнюю пустыню.
   Во время небольшого привала отсутствие шлемов дало неожиданно положительный эффект. Они ощутили ветер, который не мог быть пустынным. Он был очень свежим, и пах по-другому. После этого привала направление движения было немного изменено, и вскоре все пятеро стояли на берегу океана. Уж он точно не мог быть миражом, настолько красочной была картина. Огромные волны с желтоватой пеной разбивались о песчаный берег, создавая причудливые узоры. Сердце Виталия билось радостно, хоть он и представлял, что их положение благодаря океану улучшится несущественно. Одна пустыня граничила с другой, но по первой хотя бы можно было идти, а вот средств для движения по океану у них не было, да и пить воду из него с большой долей вероятности было нельзя.
   - Итак, друзья-братцы, - заключил Гусев, - теперь мы хотя бы знаем, что эта пустыня не бесконечна.
   - Уж лучше океан, - сказал Леонид, - здесь хотя бы дышать полегче.
   - Это уж точно, - поддержал лейтенант, - надо бы попробовать воду, но это слишком опасно, если учесть, что нам нечем её кипятить, так что это отставить. Привал у нас недавно был, так что не вижу причин стоять. Быстрее выдвинемся, быстрее кого-нибудь встретим.
   Ветер, дувший с океана, со временем утихал, а белая звезда восходила в зенит. Вскоре появится ещё и красная, и тогда станет ещё жарче. Привалы стали гораздо длиннее, а нехватка воды уже в скором времени должна была начать ощущаться даже несмотря на экономию.
   - Сколько мы уже протопали, интересно? - сказал Леонид.
   - Прилично, - сказал Гусев, - если бы знать, что впереди что-то есть, то можно было бы подускориться.
   - А мне кажется, я что-то вижу, - вдруг сказал Александров.
   - Где? - оживился Виталий, а вместе с ним и лейтенант стал смотреть вдаль вдоль берега.
   - Какая-то чёрная точка, - прямо на самом берегу.
   Виталий сначала ничего не понял, но потом разглядел то, о чём говорил рядовой. Впереди действительно что-то чернело. Сложно было сказать, что это за объект. Хотелось надеяться, что это что-то вроде оазиса, где можно будет хотя бы наполнить водой контейнеры. С едой у них таких проблем пока не возникло, но если там бы нашлось что-то съедобное, это было бы очень хорошо.
   Привал закончили быстро, снарядились, на этот раз из-за жары надев даже шлемы, и выдвинулись вперёд. Все про себя ощутили, насколько проще стало идти, когда впереди замаячила хоть и эфемерная, но цель.
  

Глава двенадцатая

Игры рабов

   До цели дошли в местных фиолетовых сумерках. Яркая звезда уже скрылась за горизонтом, а красная и синяя вошли в зенит. Этот свет был очень удачный - серо-синяя форма Солдат Доминиона, до этого очень выделявшаяся на фоне песка, становилась гораздо незаметнее. Именно это позволило им в упор подобраться к объекту, оказавшемуся на самом деле небольшой деревушкой, прибитой к берегу. Пустыня уже переходила в полупустыню, но источника воды, необходимого для существования местных жителей всё равно видно не было.
   Что же до самих жителей, ими, к удивлению землян, оказались леврорнодивы. Правда, они не являли собой воинское формирование, как это можно было ожидать, исходя из одного лишь факта их присутствия. Это были обычные человекообразные, по уровню не далеко ушедшие от дикарей. Одеты они были в какое-то тряпьё, все были исхудавшими, а жили в точно таких же мазанках, как те, в которых Виталий и его товарищи спали прошлой ночью. Однако, не смотря на всё это, раз они всё ещё существовали здесь, значит, условия для этого были достаточными.
   Расположившись на особенно большой дюне примерно в полукилометре от поселения, они принялись изучать его жизнь, пользуясь оптическими сенсорами своих скафандров. Жизнь эта вращалась около особенно большой мазанки в центре. Та имела круглую форму и была выполнена более качественно, чем остальные. Но главное - рядом с ней стоял высокий чёрный камень, напоминавший обелиск - именно его они и видели издалека.
   И если там его предназначение сложно было определить, что здесь всё было яснее. В сумерках земляне заметили, как некоторые леврородивы носят в центральную мазанку около камня воду из моря.
   - Опреснитель, - тихо сказал Виталий.
   - С питьём разобрались, - ответил Гусев, - вопрос, что они едят?
   - Может, рыбачат?
   - Может, - пожал плечами лейтенант, - завтра посмотрим. Еда пока терпит. А вот за водой нужно наведаться.
   - Надеюсь, они рассосутся, - сказал Леонид.
   Около центральной мазанки действительно было видно несколько человекообразных фигур, которые стояли и как будто что-то обсуждали. Это несколько не вязалось с представлениями землян об их подавленной воле. Однако одно само наличие поселения уже показывало, что всё не так просто.
   - Добровольцы за водой есть? - спросил Гусев.
   - Я, - сразу отозвался Виталий. Он был бы не против провести старое доброе скрытое проникновение, будучи вооружённым одним лишь автоматом, да и то на самый крайний случай, который в этот раз вряд ли настал бы - учитывая безоружность местных жителей, хватило бы и рук, чтобы их нейтрализовать.
   - И я, - тут же отозвался Зотов.
   - Может, лучше я пойду? - предложил Леонид.
   - Да ладно, - парировал Гусев, - пусть молодой сходит.
   - Ну, ладно.
   - Всё. Теперь отставить разговоры, ждём.
   Леврорнодивских женщин Виталий видел только до начала столкновения на Меларе, и там отношение к ним было сплошь потребительским. Вплоть до использования их для того, чтобы заразить землян болезнями, передающимися половым путём. Здесь же женщины хоть и были, пожалуй, слишком худыми, местные мужчины относились к ним нормально.
   Постепенно все жители разошлись по своим мазанкам, и в поселении воцарилась тишина. Деревенька действительно вымерла. Если бы Солдаты Доминиона вышли сюда в этот момент, то решили бы, что она тоже заброшена, как и предыдущая. Правда, там не было такой мазанки в центре рядом с камнем, но сейчас причина этого была неважна.
   - Я иду вперёд, а ты за мной, - негромко сказал Виталий, ползком спускаясь вниз с дюны.
   - Есть.
   Зотов откликнулся с радостью. Наверное, после учебки, когда у них началась огромная череда штурмов, у него не было возможности применить свои навыки скрытого проникновения, и сейчас необходимость этого привела его в небольшой восторг. Полное мальчишество, которое Виталий в себе уже давно подавил, но рядовому это ещё предстоит. Сейчас оставалось надеяться, что оно не подтолкнёт его к неправильным и неосторожным действиям.
   Поселения они достигли быстро. Будь тут дозоры или какая-либо другая охрана, нужно было бы двигаться ползком и постоянно осматриваться, а так хватило пригибания, благо песок при соприкосновении с ногой почти не шумел, в отличие, к примеру, от тех же листьев и веток, которые были непременными атрибутами джунглей и лесов.
   Передвигаться в узких проходах между мазанками было ещё проще, так что центр был достигнут быстро. Уже по одному достаточно громкому гудению, доносившемуся из округлого домика, можно было понять, что Виталий угадал правильно. Однако опреснитель лишь по факту представлял собой высокотехнологичное устройство, на деле же, говоря простым языком, видел он времена и получше. Весь пол мазанки был усеян россыпями соли, а сама установка, имевшая цилиндрическую форму, была покрыта наростами. Местные жители, конечно, как могли, очищали и её, и помещение, но это единственное мероприятие по обслуживанию, которое они выполняли, а устройству, которое, казалось, сейчас развалится на куски или как минимум заглохнет, требовалось куда большая программа действий.
   Местные жители, не имеющие ни малейшего представления о том, как работает это устройство, занимались по большей части только тем, что заливали воду в специальный бак сверху, и забирали другой, с уже обработанной водой. Сейчас в него текла не слишком мощная струя, что давало основания полагать, что воды жителям этого поселения едва хватает. Что будет дальше, неизвестно, но в головах Виталия и Ильи одновременно появилась мысль о том, что вскоре здесь будет ещё одна вымершая деревушка. Если следовать логике, то и там, где они останавливались прошлой ночью, кости, при необходимости, долго искать бы не пришлось.
   - Мы заберём последнее? - спросил Зотов, когда Виталий вытащил небольшой шланг из бака, в который собиралась вода, и принялся наполнять свои контейнеры, - они же умрут.
   Виталий поднял на него голову, сожалея о том, что через зрительные сенсоры рядовой не увидит его взгляд.
   - Можешь её не пить, - сухо сказал он, - а потом пойти к ним и спросить, не всё ли им равно, умрёшь ты, или нет.
   - Но, я думаю...
   - Заткнись, - перебил его Зарубин, - следи, чтобы сюда никто не подошёл незаметно.
   - Что там у вас, сержант? - вмешался Гусев. Его интонации помогли Виталию в полной мере ощутить, что он выполняет задание.
   - Рядовой нуждается в закреплении материалов, написанных в уставе. Лучше всего в обход речевых центров, а сразу - через лобовую кость. Но устава у меня нет, а если сделаю это кулаком, будет слишком много звона.
   - Зотов, ты не на уроке политологии, твою мать, - сказал Гусев.
   - Виноват, - вовремя опомнился рядовой.
   Зарубин тем временем наполнял уже пятый контейнер. Ненадолго в эфире воцарилась тишина, но вскоре Гусев сам её нарушил.
   - В пустыне движение, - сказал он, - возвращайтесь быстро, пока местные не проснулись.
   Виталий быстро сунул шланг обратно в бак, закрыл неполный контейнер, сунул его за пазуху и направился на выход.
   - Я никого не вижу, - сказал Зотов.
   - Вперёд, - с нетерпением подтолкнул его Зарубин.
   Пригнувшись, они бегом побежали обратно к дюне, на которой находились остальные. Как только они вышли из мазанки и шум установки уже не перебивал остальные звуки, до их ушей донёсся гул, шедший из пустыни.
   - Что там? - спросил Виталий, расположившись рядом с лейтенантом.
   - Как будто машины, - ответил Гусев, - только дрянные какие-то. Шумят очень.
   Действительно, если ориентироваться на один только звук, можно было подумать, что объекты, издающие его, находятся близко, но отсветы на фоне фиолетового света, издаваемые, судя по всему, фарами, были ещё достаточно далеко.
   Местные действительно зашевелились. Мужская их часть выскочила из своих домов, вооружённая какими-то бесформенными камнями и спряталась за окраинными хижинами. Дело принимало серьёзный оборот.
   - Кажется, тут есть ещё одна сторона, - сказал Леонид.
   - Ты о чём? - спросил его Гусев.
   Вместо ответа Соломин указал вправо и вверх, где висела небольшая мерцающая точка. Её можно было бы принять за звезду, но уж больно она была яркая и находилась явно ближе. Тем более, что Виталий, дежуривший прошлой ночью, почти не видел звёзд из-за красно-синего цвета, и такой объект без сомнения запомнил бы.
   - И что ему надо? - спросил Гусев, вглядываясь в летательный аппарат.
   Уже одно его наличие делало и без того непонятные события ещё более непростыми. К тому же, в отличие от местных, он мог быть гораздо более внимательным. Им оставалось надеяться только на то, что их форма сливается с песком в этом фиолетовом свете звёзд, да и самому неизвестному объекту куда больше интересно то, что произойдёт в этом поселении.
   А нападающие тем временем достигли своей цели. Они передвигались на нескольких разваленных грузовиках. Звук, который они издавали, явно не принадлежал двигателю внутреннего сгорания. Это был гул то ли электромоторов, находящихся на последнем издыхании, то ли чего-то ещё. Сами нападающие также представляли собой непонятный сброд, который выглядел немного лучше, чем те, на кого они нападали. Но главным преимуществом, пожалуй, было наличие у них хоть и примитивного, но огнестрельного оружия. И использовать его они начали ещё до того момента, как завидели кого-то из местных.
   Помимо демаскирующего света фар, пустыня озарилась яркими вспышками выстрелов и огласилась криками. Наступавшие знали о своём превосходстве и хотели в первую очередь запугать жителей деревни. Обороняющиеся же, как могли, сохраняли тишину. Их обречённость заставляла их действовать хитрее, используя всё, чтобы увеличить призрачные шансы на победу.
   - И мы ничего не сделаем? - спросил Александров.
   Зарубин повернул на него голову. Такой вопрос он ожидал бы от слишком сердобольного Зотова, а Александров казался ему более хладнокровным и прагматичным.
   - Я бы не отказался от грузовичков, - сказал Гусев, - тем более, что они для нас проще семечек. Можно даже с места не сходить, но мы все здесь не одни, и я даже подозреваю, что это за хрень.
   - Кто-то очень любит смотреть кровавые шоу, - сказал Зарубин.
   - И если мы захотим в них поучаствовать, то на нас явно вышлют не дикарей с самопалами, а как минимум дронов, - добавил Лейтенант.
   - Но их же сейчас просто перебьют, - сказал уже Зотов.
   - Если ты состоял в кружке пацифистов, зачем явился сюда? - сказал Зарубин, - тебе, рядовой, лучше взять себя в руки и заткнуться.
   - И вы будете смотреть? - не унимался он.
   Зарубин не выдержал. Со всего размаху ударил его по маске тыльной стороной ладони, закрытой металлическим щитком.
   - Я даже больше скажу, - сказал он гневно, - ты тоже будешь смотреть, даже если они сейчас устроят оргию с их бабами, а потом всех развесят на верёвках. И если мне нужно объяснять тебе, почему, то ты точно второй специальный потеряешь.
   - Тебя бы из них никто не пожалел, - спокойно добавил Леонид. Выстрелы тем временем уже были направлены на обороняющихся, которые ничего не могли с этим сделать.
   - Да куда ему, - усмехнулся Зарубин, продолжая следить за происходящим, - он-то не видел, как девочек из медблока посмертно звёздами награждали. Дроны никого не жалели.
   - Но это же не дроны, - уже беспомощно сказал он в своё оправдание.
   - Просто заткнись! - не выдержал уже Гусев, - это приказ.
   Однако кровавого побоища, которое можно было ожидать, не последовало. Всё ограничилось не слишком прицельной стрельбой, в ходе которой ни один местный не был убит. Только двое были ранены, и не очень сильно. Потом имело место неожиданное явление. Грузовики, уже развернувшиеся для того, чтобы уезжать, сдали назад, после чего нападавшие сбросили с них два больших ящика. Как только машины скрылись, а крики стали заметно тише, местные устремились к ящикам и принялись их открывать.
   - А вот так они получают еду, - спокойно заключил Зарубин.
   До этого относительно организованные, сейчас они превратились в свору голодных собак. Рычали друг на друга, отталкивали, тут же хватали какие-то непонятные белые свёртки, разворачивали их и ели. При виде этого даже Зотов начал сомневаться в том, что их нужно было спасать.
   Когда речь заходила о леврорнодивах, Виталий изначально воспринимал их как существ, лишённых собственного разума, которых нельзя было приравнивать к людям ни в коей степени. Во-вторых, это были враги, что окончательно делало неприменимой к ним какую-либо мораль. Мораль в космосе вообще нужно было применять очень сдержанно и осторожно, но некоторые об этом забывали и попадали во власть предрассудков, что было очень опасно.
   Для себя Виталий уже решил, что будет холодным и жёстким, и использует все шансы для того, чтобы выбраться отсюда. Если на его пути будут стоять относительно мирные леврорнодивы, которые, однако, не пожелают расступиться, он не пожалеет даже их. И не потому что в принципе не способен на жалость, а потому что здесь это очень опрометчивое и обманчивое чувство. Он уже склонялся к мысли, что все эти стычки своего рода развлечение местных господ, желающих видеть настоящие сражения и настоящую кровь.
   - Сейчас успокоится, наберём воды, поспим и сразу двинемся дальше, - говорил меж тем Гусев, - здесь ловить нечего.
   - Отличный план, - сказал Зарубин, - чур за водой опять я пойду, только с Лёней.
   - Добро, - ответил лейтенант, - Зотов и Александров - можете пока спать.
   - Мы пойдём по следу этих? - поинтересовался Леонид.
   - Нет. Стоит им увидеть нас или наши следы, то нам конец. Мы их и так найдём, если что. По шуму.
   - Поддерживаю, - сказал Виталий.
   Местные успокоились быстро. Кровь от мозгов - скорее всего, подавленных, как и у их соплеменников - отливала, направляясь а наполненному желудку, а впереди был ещё один трудный жаркий день, в конце которого, если Виталий правильно понимал здешнюю обстановку, их ждёт ещё одно нападение.
   Добравшись до опреснителя, они наполнили все остальные контейнеры. Благо те, что были пустыми в момент появления на этой планете, не выбрасывали, так что запас воды оставался приличным. Обратно можно было возвращаться даже не пригибаясь - поселение снова погрузилось в сон, а чтобы прервать его, нужны были дикари на машинах, вопящие как свора обезьян и бездумно палящие в воздух.
   Спал Виталий мало и беспокойно. Ему виделось, что кто-то нападает на их станцию, а они ничего не могут с этим ничего сделать. Снова разлетаются лечебные капсулы медблока, гибнет персонал, но никто не может помочь. Когда Леонид потряс его за плечо, это оказалось спасением. Он снова он, он ещё жив, и он сможет выбраться отсюда. Нужно только меньше сомнений, которые уже фактически вывели из строя двух бойцов. И хотя они были всё теми же, Виталий подсознательно им не доверял. Он сторонился их, особенно Зотова, и держал автомат наготове. К счастью рядовой молчал, как и остальные, но Зарубин ощущал, что он ждёт причины снова начать свою песню. Наглядный пример излишних душевных терзаний в момент, когда только и нужно, чтобы ноги пободрее несли тебя вперёд.
   К счастью, до того времени, как на горизонте взошла белая звезда, продвижение стало заметно более явно. Вначале песок под ногами стал не таким топким, потом стали попадаться растения, которые выглядели как засохшие, но раз они вообще здесь выросли, значит, это было не так.
   Привал устроили под небольшим корявым деревцем с тонкими сухими желтоватыми листьями. Оно тоже выглядело засыхающим, но на деле, конечно же, влаги для поддержания жизни здесь хватало.
   Изменившаяся местность была хорошей новостью. Плохая состояла в том, что по пути почти у всех одновременно закончился заряд батарей. Скафандры из первоклассного средства защиты превратились в обузу.
   - Что будем делать? - спросил Леонид, когда все уселись и сняли шлемы.
   - Какие предложения? - обратился ко всем Гусев.
   - Я предлагаю раздеваться и топать дальше, пока не стало слишком жарко, - предложил Виталий, - здесь, конечно, уже не пустыня, но и не лес.
   - Надо было оставаться там, - сказал Зотов, - вода у них есть, еды бы тоже дали.
   - Мы бы их защищали, - добавил Александров.
   Зарубин посмотрел на них исподлобья и промолчал. Сняв перчатки, начал расстёгивать верхний слой комбинезона. Гусеву тоже как будто хотелось конфликта. Драка и усмирение непонятливых были бы не очень приятны, но это была та молния, которая, прогремев, снизила бы напряжение.
   - Чего молчите? - спросил Зотов.
   - Я думал, ты нормальный, - сказал Виталий, - а когда вернёмся, я с тобой в одном блоке спать не лягу.
   - Но так же нельзя! Неужели вы не понимаете?
   - Как нельзя? - перестав возиться с массивной молнией, сцеплявшей верхний слой брони, спросил Виталий.
   - Ну, они же мирные.
   - Так мы их и не трогали, - спокойно вступил Леонид, тоже начавший снимать перчатки, - подумаешь, водички забрали. Они и не заметят.
   - Может, это их дневной запас?
   - Значит, немного подсохнут, ничего не случится, - сказал Виталий.
   - Ладно, это всё-таки моя работа, - устало выдохнув, сказал лейтенант, вставая.
   Он сбросил перчатки и махом расстегнул молнию, на которой держались нагрудник и наплечники. Броня грузно упала вниз, а рядовые вздрогнули, не столько от звука падения, сколько от того, что подумали, будто он сейчас будет их бить.
   - Никогда не думал, что буду на роли старшего инструктора. А иногда, слушая Буню, например, даже не думал, что некоторые вещи надо объяснять. Левик, Зотов, это отаионский прихвостень. Левик, Зотов, твой враг. Видя его, неважно в каком виде, ты должен жалеть ровно об одном - о том, что можешь убить его только один раз. Если ты вздумал защитить их, поведясь на слабость, то я тебя убью раньше, чем ты ступишь шаг в ту сторону. Действуя необдуманно, ты подвергаешь опасности весь отряд, а не все тут такие слюнтяи, как ты. Ты как будто домой расхотел.
   - Но мы могли там выжить! - вступился Александров.
   Гусев стоял к Виталию спиной, но Зарубин всё равно почувствовал, что тот едва сдерживает себя.
   - Я бы устроил вам двоим выживание прямо здесь, потому что мне вас не жалко. Мне больше жалко вашего Маслова, потому что он хоть и страдал хернёй иногда, сейчас бы смотрел на вас, вылупив глазёнки и не понимал, какой чёрт вас попутал.
   - Мозги от жары расплавились, - сухо сказал Виталий.
   Он уже успокоился и справился с немного заевшей молнией. Под бронёй шёл герметичный слой, который расстёгивался дольше, но проще.
   - Вон, у Зарубина спроси, как там было при Ориуме, если сам на отаионов не насмотрелся. Как они жалели мирный персонал. Дроны не убивали только тех, кого покалечили, и то только чтобы заряд не тратить.
   Виталий сбросил сапоги, чтобы снять комбинезон, под которым у него были лёгкие полевые штаны и футболка без рукавов.
   - Я предлагаю забрать у них оружие, - сказал он, вешая автомат на плечо.
   - Не надо, вы что совсем? - Зотов возмутился и отпрянул назад.
   - Теперь уже точно надо.
   Никто не заметил, даже сам Виталий, как его автомат оказался снят с предохранителя и нацелен на сослуживца.
   - Но мы ведь всё равно с вами.
   - Убрать оружие, сержант, - сказал Гусев, - а вы тоже держитесь так, чтобы я мог вас видеть. Оружие отложить, броню снять.
   - Есть, - ответил Александров с некоторой радостью.
   - Но я всё равно слежу за вами, - сказал Виталий, садясь.
   Автомат он оставил на коленях и принялся есть. Если бы не выходки рядовых, он бы сейчас ощущал себя очень хорошо. Ему было легко от того, что он снял броню, но теперь он должен был следить за возможными угрозами не только извне, но и изнутри отряда.
   - Зря вы так, сержант, - попытался сказать Зотов, - мы же не настолько, просто.
   - Лучше заткнись, - оборвал его Виталий, - жри молча.
   Зарубин закончил с пастилой, сделал глоток воды и отошёл в сторону по нужде.
   - Он один бы эту деревню вырезал вместе со всеми нападавшими, лишь бы вернуться, - тихо сказал Леонид, - а ты мечешься как хер в рукомойнике, не зная, за кого бы повоевать. Лучше вообще молчи.
   - Но вы ведь не скажете об этом, если что.
   Он спрашивал всё равно тихо, чтобы не слышал Виталий, потому что представлял, что тот ответит. Он как будто бы осознал свою вину и увидел покровителя в лейтенанте.
   - А ты бы что на моём месте сделал? - спросил Гусев.
   - Не знаю, - опустил плечи Зотов.
   - Вот когда узнаешь, тогда и поговорим, - лейтенант тоже встал и отошёл в сторону.
   Броню и всё снаряжение, которое пришлось оставить, спрятали. Хотя вряд ли их преследовали, но таковы были правила безопасности. Даже несмотря на то, что здесь ветер быстро заметает следы.
   Холмистая полупустыня сменилась равниной, которая где-то вдалеке тоже упиралась в холмы. Справа виднелось небольшое скопление таких же сухих деревьев, а в основном растительность была представлена кустарниками не то с иссохшими ветками, не то такими были их листья. Об этом можно было догадаться лишь по слабому зелёному оттенку, позволявшему проводить параллель с земными растениями.
   Первым шёл лейтенант, за ним двигался Виталий, потом шли рядовые, а замыкал колонну Леонид.
   - Я вот что думаю, - сказал Виталий, - мы бы уже должны были выйти к тому месту, откуда приехали те дикари. Значит, они в другой стороне.
   - И дальше что? - спросил Гусев.
   - Я думаю, что уж они-то должны были расположиться поблизости от источника воды, и нам бы тоже хорошо поближе к нему.
   - Понимаю. Но и встречаться с ними лишний раз не стоит.
   - Мне всё равно не совсем понятно, что тут происходит.
   - Сам же говорил, что это шоу, - сказал Леонид.
   - Да. Я и сейчас так думаю, но это же, наверное, скучно. Дикарей, у которых и надеть-то нечего, прессуют чуть более развитые дикари, и тут же скидывают им еду, немного постреляв. И раз это поселение живо до сих пор, значит одно и то же там происходит изо дня в день и без особых потерь.
   - Хрен знает, - пожал плечами лейтенант, - в чём-то ты прав, но раз они это делают, значит, им это интересно.
   - Но было же и вымершее поселение, - попытался вступить в разговор Зотов. Виталий не обратил внимания на эти слова.
   - Значит, не всё так безоблачно, - сказал Гусев, - не всех стараются сберечь, чтобы было в кого пострелять при надобности.
   Этот разговор быстро затих, и все снова двигались молча. Белая звезда вошла в зенит, а на горизонте скоро появилась красная. Это был самый жаркий период здешнего суточного цикла. Без скафандров все ощутили это на себе, но останавливаться и прятаться в тени позволяли себе только на привале. Запасы воды таяли на глазах, и если в ближайшее время они не найдут ещё один её источник, то долго им не прожить, поэтому, как бы ни было тяжело, они вставали и продолжали идти.
   Постепенно долина сузилась, уйдя в ложбину между двух рядов холмов, которые становились всё выше и выше. С одной стороны это было хорошо, потому что позволяло им быть более незаметными, но с другой и у самих бойцов обзор был ограничен.
   Холмы помогли и тем, что благодаря им белая звезда ещё до захода перестала быть видимой, отчего сразу стало заметно прохладнее. После такого дня это была самая настоящая отдушина. Но вместе с этим появилась и тревога по поводу того, не станет ли слишком холодно с наступлением темноты.
   Однако впоследствии выяснилось, что до темноты ещё нужно дожить, и не факт, что удастся поспать. Во время одного из привалов они услышали всё тот же гул. Хорошо, что они сидели в тени деревьев, и не требовалось даже искать укрытие.
   - Это что-то новенькое, - сказал Зарубин, немного прищурившись, чтобы лучше видеть в не очень ярком фиолетовом свете.
   - Похоже даже, что не наши клиенты, - добавил Гусев.
   Всё действительно выглядело так, как говорил лейтенант. Это были не большие грузовики, на которых те бандиты приезжали в поселение. Это было несколько машин размером поменьше, с небольшими кузовами, содержимое которых Виталию разглядеть не удалось. Как жаль, что оптические системы скафандров без энергии не работали, а другого снаряжения при них не было.
   - Интересно, не за водой ли они едут? - предположил Александров.
   - Но вода уж точно где-то поблизости, - сказал Леонид, - чтобы здесь жить, от неё нельзя далеко уезжать.
   Они проводили колонну взглядами. Машины ехали между холмов, а потом свернули в один из промежутков между ними. Выждав немного, лейтенант дал приказ выдвигаться туда.
   Двигались быстро и уверенно, даже несмотря на то, что весь день провели на ногах и устали. Бег, напротив, воспринимался хорошо, потому что вносил разнообразие в происходящее.
   Как выяснилось, машины двигались по прилично накатанной грунтовке. Её вид говорил о близости лагеря, а лагерь, тем более крупный, по логике не мог находиться далеко от источника воды. При правильных действиях, они смогут пополнить запасы, а дальше - по ситуации, либо выдвинуться дальше, либо оставаться и дожидаться появления в этой системе земных войск.
   Идти по самой дороге было очень опасно, и поэтому они двигались за холмами, параллельно ей и всегда проверяя, не сбились ли они с пути. Однако это было лишним, поскольку мимо пункта их назначения можно было бы пройти только умышленно, потому что это был оазис, причём достаточно большого размера.
   Виталий, да и остальные тоже мгновенно провели параллель с одним из выпускных заданий при окончании обучения в лагере. Всё такие же бараки с крышами из больших раскидистых листьев, шумящие машины и человекообразные особи, ведущие себя не слишком сдержанно. Разве что организованного периметра здесь не было, как и вообще какого-либо забора, призванного ограничить сюда доступ посторонних. Границей лагеря была окраина оазиса. Место, где он резко переходил в полупустыню.
   Подобраться и укрыться на небольшом холме, поросшем буйной растительностью, не составило труда, дальше начался отдых и наблюдение. Сначала нужно было выяснить, где находится источник воды и оценить, насколько удобно будет к нему подобраться. Виталий боялся, что это не удастся сделать скрытно и никого не убив. Он не боялся боёв, он просто знал, что первый бой здесь может стать последним, поскольку они находятся в сердце отаионской нации, и здесь уж точно нет никаких проблем с дронами.
   - Да, - как будто зная мысли Зарубина, негромко протянул Гусев, - если бы знать, что тут не висит глаз наблюдателя, трофеи были бы хорошими.
   - Но однажды начав, мы уже не сможем уйти, - мрачно сказал Виталий.
   - Если бы знать, сколько наших живых ещё есть поблизости. Не могли же мы одни выжить, - сказал лейтенант.
   Ему тоже хотелось, как раньше, вступить в бой и зачистить территорию. Впятером они бы смогли это сделать, но вот что дальше? Нет, только добыть воды, и, если получится, еды, а там будь, что будет.
   - Ладно, пока ждём. Молодые, можете спать. Лео, следи за левой частью лагеря, Заруба за правой.
   - Лейтенант, разрешите обратиться, - сказал Зотов, а Виталий уже знал, что тот скажет.
   - Что у тебя?
   - Я так не могу. В смысле, вы нас просто не поняли.
   - В чём? - устало спросил лейтенант, - в том, что вы отказались бы вырезать ту деревню, если бы потребовалось?
   - Но ведь не потребовалось, - он сглотнул, как будто представил себе весь процесс.
   - Ты не ответил, - строго сказал Гусев.
   - Нет, конечно, я бы выполнил приказ, но мы же не монстры. Нам говорили, что мы должны нести наши ценности другим, менее развитым.
   Лейтенант усмехнулся, посмотрел на резко ставших серьёзными Зотова и Александрова, а потом обратился к Виталию.
   - Сержант Зарубин, - расскажите нам, что вы думаете по этому поводу?
   Виталий обернулся и, с поднятыми бровями посмотрев на рядовых, ответил:
   - Имперские ценности, Зотов, нужно нести туда, куда можно их принести, и туда, где они будут полезны. Кому ты тут собрался милосердие демонстрировать? Обезьянам? Может быть, дронам? У левиков нет интеллекта как такового. Их его лишили. Кастрировали. Доходит? Они - глаза и уши, и они тебя сдадут сразу же, вне зависимости от того, хочешь ли ты их убить или защитить. Почему я вообще должен это объяснять?
   - Тише ты, - шикнул Леонид.
   - Да достало потому что. Детский сад.
   Виталий покачал головой и отвернулся в сторону лагеря, чтобы продолжить наблюдение.
   - Ладно, - сказал Гусев, - пока конфликт улажен, но вам лучше заткнуться и делать всё правильно.
   - Есть.
   Зотов всё равно покосился на Зарубина. Он опасался, что тот всё равно доложит командиру, и с ними будут разбирательства. Учитывая уровень подразделения, последствия могут быть плачевными. В этом свете не таким позорным казалось не получить второй специальный ранг, а лишиться его уже после получения.
   - Я нашёл, - тихо сказал Виталий.
   - Что? - оживился Леонид, который был рядом.
   - Где они берут воду. Смотри. Видишь пять сараев, где одна машина со снятым передком?
   Леонид быстро пробежался глазами по территории лагеря и нашёл то место, о котором говорил Зарубин - большая машина, вся передняя часть которой была разобрана.
   - Ну.
   - Вправо, вправо, вправо, - тихо сказал Виталий, - видишь, трое стоят и дымят чем-то?
   - Да.
   Это были левики, которые занимались чем-то вроде курения. Только у них не было сигарет, да и манера была другой. С расстояния можно было разглядеть только, как они подносят ко рту руку, сжатую в кулак, а потом выдыхают белёсые клубы дыма.
   - Позади них что-то вроде хижины. Туда все ходят с фляжками и прочей фигнёй. Наверное, наполняют.
   - Ещё один опреснитель? - невпопад вставил Зотов, просто потому что хотел поучаствовать в разговоре.
   - Ты здесь видишь воду, которую надо опреснять? - относительно мягко выразил мысли Виталия Леонид.
   - А что тогда?
   - Просто колодец, - сказал Гусев, - или насос. Оазисы просто так не вырастают из ниоткуда.
   - Если ты вычислил верно, то тут несколько источников, - сказал Леонид, - потому что там ещё одна такая хижина.
   - И ещё одна там, - сказал Александров, указывая рукой влево.
   Виталий, хоть и не хотел, должен был признать правоту рядового. Хижина была там, где тот указывал, но сам он её не видел, потому что она находилась под раскидистыми листьями растения, чем-то напоминавшего пальму.
   - Молодец, рядовой, - сказал он, - и того, пока что три колодца. К тому, дальнему, подобраться проще всего, только придётся обойти лагерь.
   - Учитывая, что времени у нас хватит, это не проблема, - сказал Лейтенант.
   - Ладно. Если ты не против, я и Лео будем выдвигаться понемногу. Как раз хватит времени, чтобы посмотреть, как лучше подобраться.
   - Хорошо, - кивнул лейтенант, - если что, не рискуйте зря.
   - Если у них нет периметра, то я не думаю, что кто-то сторожит колодцы. Максимум, одна харя ходит и смотрит, а от неё можно будет уйти, - сказал Виталий.
   - Слишком тоже не расслабляйся.
   - Обижаешь, командир. Гранатомёт оставлю, нам тут и автоматов хватит.
   - Это уж точно, - сказал Леонид.
   Набрав контейнеров, они ушли. Джунгли были отличной возможностью скрыться от глаз. Продвигались хоть и не слишком быстро, но зато без какого бы то ни было напряжения и боязни быть замеченными. Со стороны лагеря доносился шум, показывавший, что никто из местных не то, что не ждёт гостей, скорее всего, даже не знает о том, что земляне вообще существуют. Этим они напоминали Виталию муравьёв, которые вполне могут жить, поддерживать работу своей колонии, исполнять обязанности. Вот только для насекомых мир за пределами их жилища и небольшой области, до куда они доходят, не существует. Вот и они, возможно, в силу подавленного интеллекта даже не задумываются о своём происхождении и о том, что это за планета.
   - Так ты доложишь о них? - спросил Леонид, когда они отошли и ненадолго остановились, чтобы оглядеться.
   - С превеликим удовольствием, - ответил Виталий, - хотя, я думаю, Гусь не дурак, и опередит меня.
   - И ты прямо сдашь?
   - Я даже тебя сдам за то, что тебе нужно прописать уставом.
   - Ну, просто, дурачки они, вот и всё, может, пожалеть их?
   - Мы, друг мой Лёня, не в школе, а они не просто курили на крылечке. Если завтра их выгонят, узнав от других, то тень падает уже на нас. А если он совсем сдуреет и палить начнёт? Я вообще удивляюсь, как они попали в Солдаты.
   - Ну, ты уже перегибаешь.
   - Если у человека может щёлкнуть в башке, то это обязательно случится, можешь мне поверить.
   - Но всё равно, как-то не правильно. Пусть Гусь решит, а?
   - Я не понимаю, - поморщился Виталий, - это сердоболие что, заразное? Ты смотри завтра не спроси, почему не нужно сворачивать шею какому-нибудь левику.
   - Нет, ну это уж.
   - Смотри, я от Зотова тоже не ожидал когда-то. Спроси меня во время высадки, я бы сказал, что он нормальный парень, и что с ним даже в разведку можно, а сейчас вон что всплыло.
   - Ладно, проехали пока. Ты тоже какой-то жёсткий слишком стал.
   - А у нас тут не балет, друг мой Лёня. Между нами и домом, может быть, лежит гора трупов, и некогда будет думать, нужно будет идти по их головам к семье, дому и светлому будущему.
   - Прямо как из ролика пропагандистского, - усмехнулся Леонид.
   - Мне и без роликов всё понятно. Даже дико, что кому-то надо это объяснять.
   - Но всё равно. Тогда, на привале, я даже боялся, что ты выстрелишь.
   - Надеюсь, он тоже, чтобы лишний раз не думал, что я шучу.
   - Раньше ты добрее был.
   - Это от неопытности. Ладно, хватит лясы точить, пошли дальше.
   Единственным, что осложняло движение в зарослях, было относительно плохое освещение. Фиолетовый свет пары звёзд и так был не таким ярким, как у белой, а здесь он ещё терялся среди листьев. Но, так или иначе, они незаметно продвигались вперёд. Учитывая активность в лагере, это было некритично - в любом случае сейчас им не удалось бы подойти к хижинам с колодцами незаметно.
   - Жена там твоя, наверное, места себе не находит, - сказал Леонид, когда они снова остановились.
   У Виталия складывалось впечатление, что Соломин долго искал, под каким бы предлогом снова с ним заговорить, и не нашёл ничего лучше.
   - Про это даже думать не хочу. Вернуться хочу.
   - Это мы все хотим.
   - Жаль, некоторые недостаточно.
   Виталий хотел сказать что-то ещё, но остановился, услышав в стороне лагеря громкие голоса. Как жаль, что он не имел даже представления о языке леврорнодивов.
   - Интересно, что там у них? - спросил Леонид, когда к голосам прибавились выстрелы.
   - Ребята видели, расскажут, - ответил Виталий. Их позиция для наблюдения была неудачной.
   - Жаль, не видно, могут они нас заметить или нет, - сказал Леонид.
   - До дороги можно идти точно, так что двинули. Может, там увидим что-нибудь интересное.
   Леонид хотел что-то сказать, но Виталий быстро устремился вперёд, и ему пришлось последовать за ним. До дороги добрались быстро. Внешне всё выглядело спокойно, даже крики и выстрелы внутри лагеря стихли, но эта ситуация могла быть обманчивой.
   - Я пойду первым. Следи. Если что - кричи и будь готов стрелять.
   - Есть, - ответил Леонид, кивнув.
   Виталий пригнулся и, быстро оглядевшись, перебежал дорожку. Скрывшись в кустах на другой стороне, он через полминуты махнул рукой Леониду, чтобы тот тоже перебегал к нему.
   - Завалить бы их всех. Чисто для поддержания бдительности, - со злорадной улыбкой сказал Виталий, когда они двинулись дальше.
   До того места, где была хижина с водой, добрались неожиданно быстро. Даже чуть было не прошли дальше, потому что сзади она была ещё более сложно различима на фоне окружающих джунглей.
   Едва Виталий хотел подойти ближе, как из-за угла другой хижины появился леврорнодив с громоздким автоматом наперевес. Он поднёс ко рту руку, в которой что-то было зажато, громко вдохнул, а потом выпустил облако дыма. Он бросил лишь короткий взгляд в направлении хижины, после чего направился дальше.
   - Часовой, - сказал Леонид.
   - В другой ситуации я бы его зубами загрыз.
   Сказав эти слова, Виталий тихо направился вперёд, продвигаясь осторожно. Едва у него появилась возможность, он юркнул внутрь хижины. Потом из проёма, служившего входом, появилась его рука, которая подозвала Леонида.
   Ситуация была похожа на ту, что можно было наблюдать в пустынном поселении. Правда, здесь технологии, не соответствующие общему уровню, можно было увидеть ещё в самом начале наблюдений. Они начинались с грузовиков, но насосы, доставляющие наверх воду из скважины, всё равно выглядели более продвинуто. Начиная с того, что снова нельзя было понять, где они берут питание, необходимое для работы. Виталий бы не удивился, узнав, что это достаточно серьёзный источник питания, как и в случае с опреснителем, который был в поселении дикарей. Правда, те, в силу своей отсталости ещё и плохо следили за ним, так что нельзя было сказать, являлся ли тот гул следствием отсутствия обслуживания или нормальным звуком работы силовой установки. Здесь гула не было вообще. К счастью, не появился он и когда Виталий, нажав на единственную кнопку, убедился, что именно она отвечает за подачу воды.
   - Следи за выходом. Если что, руби руками, левики всё-таки.
   - Есть, - ответил Леонид.
   Однако и на этот раз всё пошло не так. Сначала снаружи послышались крики, потом даже выстрелы. Виталий поднял на товарища встревоженный взгляд. Леонид, следивший за тем, что происходило снаружи, посмотрел на него и покачал головой. Активность в лагере возрастала лавинообразно, но до хижины его обитателям не было дела. Виталий очень жалел, что не может видеть, что происходит снаружи.
   Он продолжал хладнокровно набирать воду в контейнеры, когда короткие очереди сменились длинными. Они приближались, и на фоне выстрелов можно было расслышать какой-то хлещущий и немного звенящий звук. Используемые боеприпасы были явно нестандартными, навскидку можно было предположить, что они также являются более продвинутыми, чем те, которыми располагают обитатели этого лагеря. А это значило, что, как и в предыдущем случае, на этих леврорнодивов напали ещё более серьёзные леврорнодивы.
   - Валим! - сказал Виталий, закрывая последний контейнер, - как там?
   - Бегают, но им не до нас, - коротко ответил Леонид.
   - Погнали.
   Леонид достал автомат и прикрыл Виталия, когда тот выбежал из хижины и устремился в сторону близких джунглей. Однако они не спешили возвращаться, отдав предпочтение разведке обстановки. Это было тем более удачное решение, поскольку основная активность разворачивалась в области дороги, отчего они не смогли бы её сейчас пересечь.
   Виталий ломал голову над тем, кто же напал на этот лагерь плохо организованных вояк до тех пор, пока не увидел на нападающих знакомую форму. Это были леврорнодивы из регулярной армии. Единственное отличие состояло в том, что они использовали не совсем обычное для них оружие. Их небольшие чёрные автоматы сейчас были заменены на более массивные, но обладавшие большей скорострельностью. Только после нескольких минут усердного наблюдения Виталий увидел, что у них был не один ствол, а вращающийся блок, а сбоку висел массивный короб, в тусклом фиолетовом свете терявшийся на фоне леврорнодивского камуфляжа.
   Что касалось огневой мощи, то это оружие было предпочтительнее и того, что использовалось леврорнодивами раньше, и того, что использовали Земляне. Однако если учитывать низкие тактические и прочие боевые способности, то можно было сказать, что слепое увеличение огневой мощи мало что даст им в войне против землян. Но если нужно было устроить испытания оружия и оттачивание тактики, то при низкой ценности рабов, это были неплохие условия. Вот только сама изначальная цель такого эксперимента была сомнительной. Даже сейчас, правильно маневрируя и взаимодействуя, Солдаты Доминиона в количестве пяти человек могли бы подавить нападавших, если сейчас в их поле зрения находились они все.
   - Им бы поработать над тем, чтобы приклоняться после того, как дал очередь, - сказал Виталий, - но их по ходу не учили в учебке.
   - Им бы Бунина над башкой, чтобы оплеухи отвешивал, - усмехнулся Леонид.
   Сейчас как никогда Виталию не хватало рации шлема. Он бы с радостью обсудил с сержантом то, что он сейчас видит. Возможно, им было, чем обменяться в плане информации. Но они были вынуждены сидеть и ожидать, пока эта стычка закончится, чтобы перейти дорогу, а потом соединиться со своими.
   Однако было и то, чего они опять не предвидели, но что можно было предвидеть, исходя из увиденного ими раньше в пустынном поселении. На дороге послышался гул, но причиной его возникновения было не плохое состояние техники, а её большая мощность. Это были гусеничные машины, причём бронированные. У человека, хоть немного разбиравшегося в военной тактике, сразу возник бы вопрос, для чего против такого слабого противника сначала послали пехоту, когда даже один такой танк - если проводить параллели с земной классификацией военной техники - мог полностью уничтожить этот лагерь. Местным обитателям, в лучшем случае, удалось бы его заблокировать, собрав перед ним все свои грузовики.
   - У левиков же никогда не было таких танков, - сказал Леонид.
   - У них, по ходу, масштабные испытания, - ответил Виталий. Он оставался хладнокровным даже несмотря на то, что массивные машины двигались всего в каких-то десяти метрах перед ним.
   Испытаниями также можно было объяснить то, что вперёд шла пехота вооружённая пулемётами, которые мало чем бы помогли ей в войне. Единственное, что оставалось неизвестным, то это характер боеприпасов, которые они использовали. В такт этой мысли неизвестный звук раздался с гораздо большей интенсивностью - танки были оснащены точно таким же оружием, только большего калибра.
   - Интересно, они это планируют применять против нас? - спросил Леонид.
   - Не знаю. Но если планируют, то тем лучше для нас. Чтобы хоть как-то с нами справляться, в первую очередь нужно перестать применять левиков.
   - Да я вообще не думал, что они где-то остались.
   Виталий тщательнее осмотрел все машины, а потом постарался разглядеть, нет ли в небе неизвестного объекта, который висел бы над этой местностью и следил за происходящим. Обзор был плохим, и увидеть что-либо Зарубину не удалось, но он не сомневался, что раз кто-то из местных господ наблюдал за тогдашней перестрелкой в пустыне, то за этой небольшой войной уж точно должен был следить.
   Как и в прошлый раз, отряд обладал мощью, достаточной для полного уничтожения противника, но опять не стал этого делать. Вволю настрелявшись, убив несколько солдат и ещё больше ранив, техника в сопровождении пехоты выдвинулась назад. С их стороны тоже были раненые, которых, как какое-то мясо, погрузили в кузов машин, с которых перед этим сбросили несколько больших контейнеров.
   - Да уж, - прокомментировал Леонид, - всё по цепочке.
   - Если это действительно так, то интересно, кто является следующим звеном за регулярной армией.
   - Спецура какая-нибудь, - пожал плечами Леонид.
   - Интересно взглянуть.
   - Я считаю, что если найдём здесь жратву, то нужно оставаться.
   - Сначала её нужно найти, - отвлечённо ответил Виталий.
   Он неотрывно следил за действиями местных жителей. Они были более организованными, правда, всё ещё достаточно дикими. Тяжело раненых они сразу добивали даже без попытки оценить возможность излечения. В живых повезло остаться только тем, кто сам мог ходить. Учитывая огневую мощь нападавших, таковых было немного. Если пули, выпущенные из скорострельного пулемёта, настигали свою цель, то повреждения были серьёзными.
   В ящиках опять оказалась еда, только на этот раз её не поедали тут же, отгоняя друг от друга, а отволокли к одному из сараев. Он выглядел гораздо более прочным, чем всё остальное здесь, и, должно быть, хорошо охранялся круглые сутки.
   Ждать затихания активности пришлось гораздо дольше. Ещё около часа местные оставались в боевой готовности, если так можно назвать их сидение по укрытиям с оружием в руках. Небольшие отряды уходили вперёд по дороге, а потом возвращались. Но потом они, как будто следуя примеру тех, кого громили сами, беспечно отправились по баракам.
   - Быстрее бы с другой стороны обошли, - сказал Виталий, когда они пересекали дорогу.
   - Кто же знал, - ответил Леонид, - да и здесь посмотреть было на что.
   - Это уж точно.
   Гусева и остальных застали за тщательным наблюдением за территорией. Как он сказал, в первую очередь высматривали их, боясь, что и они попадут под перекрёстный огонь.
   - Им было не до нас.
   - Это я понял, но вон там, глянь, как джунгли выкосило.
   Виталий посмотрел на ту строну лагеря, где они ещё недавно набирали воду. Чуть дальше хижины с насосом в зелёной стене растений виднелась приличная просека. Не иначе кто-то по ошибке сконцентрировал на этом участке свой огонь. А может быть, там была настоящая цель. Но это был хороший показатель того, что при такой интенсивной стрельбе и количество шальных пуль возрастает пропорционально.
   - С водой проблем не будет? - спросил Гусев.
   - Если всё так и пойдёт, - ответил Виталий, - то нет. Только, я бы предложил перебраться туда поближе, а то не всегда можно обойти.
   - Хорошо. Мы это учтём. Плохо, что еда с этой стороны.
   Об этом Виталий не подумал, он поймал себя на мысли, что подсознательно готовился выдвинуться дальше сразу после того, как они пополнят свои запасы.
   - Ладно, с этим решим. Какие ещё предложения? - спросил Гусев.
   - Я считаю, нужно выдвигаться. Если не этой ночью, то следующей, - сказал Зарубин.
   - Я бы тоже сделал так, - с сомнениями ответил лейтенант, - но дальше может быть хуже. Этих мы ещё можем и обокрасть, и, если что, перебить. А дальше? Видел этих ребят?
   - Обычные левики, - пожал плечами Виталий.
   - Не тогда, когда нас пять человек без поддержки.
   - Единственное, что нам мешает всю дорогу.
   Виталий ощутил голод, и достал кусочек пастилы, который остался у него после прошлого приёма пищи.
   - Вообще, если эту планету будут штурмовать, - сказал Леонид, - то приличную базу армии левиков точно не оставят без операции, а этих - хрен знает. Не пришили бы просто за компанию с воздуха на вертушках.
   - Тоже верно, - кивнул Виталий.
   - Ладно. Я и сам, думаете, хочу здесь сидеть? Сегодня пока остаёмся, а потом будет видно.
   - Кстати, а в этот раз вы не видели дрона? - спросил Виталий, - который бы висел и смотрел.
   - Был, - кивнул лейтенант, - так что я не знаю. Слишком уж хороший бюджет у этого шоу.
   - Мне это больше напомнило какие-то испытания, - сказал Зарубин, - тем более, что я у левиков никогда такой техники не видел.
   - Я бы не сказал, что она лучше того, что они использовали раньше, - ответил лейтенант.
   - Я тоже, но факт.
   - Может, тогда тех, кто нападает на них, громит кто-то ещё? - сказал Зотов.
   - Это само собой, - ответил ему Виталий, - но кто именно? Это их армия.
   - Значит, сильнее, - сказал Лейтенант.
   - Но какой во всём этом смысл? Просто мочить их? - спросил Александров.
   - Да. Гладиаторские войнушки, - холодно сказал Виталий, - так что можно даже не размышлять над тем, стоит ли в них ввязываться.
   - Но откуда они тогда берутся в пустыне, эти левики, если они там еле-еле концы с концами сводят?
   - Завозят, откуда же ещё, - ответил Виталий, - я думаю, если мы пробудем здесь долго, а потом вернёмся назад, то увидим, что одно поселение, которое было обитаемо, теперь заброшено, а второе наоборот. Сами левики никакими вопросами не задаются, так что для них обыденность - приехал, пострелял, кинул жратвы, чтобы раньше времени не передохли, и всё.
   - Но армия, - сказал Леонид.
   - Ну, они максимум, что тренируются. Хотя и в этом смысла я не вижу при условии, что любую мысль им можно сразу в голову вложить без лишних заморочек.
   - Может, изобретают новые способы войны? - сказал Гусев.
   - Может, - пожал плечами Виталий, - но всё равно у них получается не очень.
   - Это ты понимаешь, а они нет.
   - Мне интересно было бы посмотреть на место жительства короля, - сказал Виталий, - правда, уж туда точно впятером не сунешься.
   - Если ещё дойдёшь, - сказал Леонид, - а так я бы тоже глянул. Если тогда у наместника целые города, то здесь.
   - Тем более, что он, я так понял, живёт здесь не один, - сказал Гусев.
   - Да. Надеюсь, нам доведётся поучаствовать в штурме, - сказал Зарубин.
   - Ладно. Давайте начинать спать, пока темнеет. Хрен знает, что будет днём.
   - Это мы всегда за, - сказал Зарубин, - могу дежурить первым.
   - Давай, - согласился Гусев, - через пару часов сменю тебя.
  

Глава тринадцатая

Специальные гости

   До этого Виталию казалось, что находиться в дороге целые местные сутки - которые, как выяснилось, были на три с лишним часа длиннее земных - это тяжело. Но ещё тяжелее было сидеть в укрытии и наблюдать за жизнью лагеря. Радовало только то, что у них было вдоволь воды, а сверху не припекала белая звезда.
   - Наверное, у меня уже день рождения, - сказал Виталий, когда они вновь собрались, чтобы обсудить, кто что видел.
   - Жаль, календарь сбился, - сказал Гусев, взглянув на свой мини-компьютер, - так бы хоть знали. А праздновать всё равно нечем.
   - Но всё равно, Заруба, - сказал Леонид, - с днём рождения тебя, - юбилей, тем более.
   - Спасибо.
   После коротких поздравлений все снова рассредоточились вокруг лагеря и продолжили наблюдения. Он жил своей размеренной жизнью, и если бы у населявших его человекообразных не было оружия и прочего военного снаряжения, можно было бы считать его санаторием. Виталию представлялось, что любое, даже плохо организованное воинское формирование, должно проводить хоть какие-то тренировки, но здесь ничего подобного не было. Разве что утром один отряд куда-то выдвинулся на машинах. Кроме этого они, подобно роботам, ходили по территории, выполняли какие-то обыденные действия, вроде ремонта грузовиков и ношения воды, и больше ничего.
   Однако без событий не обошлось. Когда дневная звезда уже вышла из зенита, а на горизонте появилась яркая красная точка, лагерь огласил шум грузовиков. Это был вернувшийся отряд. Виталий уже начал думать, что это была всего лишь очередная вылазка, целью которой был обстрел беспомощных жителей очередной пустынной деревеньки, когда из одного из грузовиков начали выгружать пленных.
   Это были всё те же истощённые леврорнодивы, одетые в лохмотья. Несмотря на то, что воля их была подавлена, они пытались сопротивляться захватчикам, за что подвергались избиениям. Среди доставленных Виталий заметил женщин, судьба которых была ещё более незавидной. Их сразу отделили от общей массы и потащили в большой барак в дальнем углу лагеря.
   Что же касалось мужчин, то окончательно их подавили, что-то вколов. По крайней мере, так Виталий объяснил себе момент, когда один из жителей лагеря держал пленного, а второй, зажав что-то в руке, нижней частью кулака ударял в плечо, и задерживал руку ненадолго. После этого захваченный падал замертво, но это явно была не смерть. К чему было везти их сюда, да ещё убивать таким необычным способом. Разве что так они переводили их на свою сторону.
   Когда в центре стихли голоса сопротивляющихся, отчётливо стали слышны крики, доносившиеся из дальнего барака. Виталий вперил свой взгляд в Зотова, который находился поблизости. Рядовой тоже смотрел на него, но с непонятной горечью. Он всё ещё не до конца был согласен с утверждением сержанта о том, что эти человекообразные не живые в широком смысле этого слова. Можно было возразить, что сами они себя хоть как-то осознают, а значит, существуют, но Виталию сейчас было не до таких премудростей. Для него если леврорнодивы и были когда-то космической нацией, то уже давно перестали ей быть.
   - Теперь хотя бы ясно, откуда эти берут новобранцев, - сказал Гусев во время следующей передышки.
   - Но откуда они берутся там? - спросил Леонид.
   - А мне кажется, всё так же завозят и всё, - ответил Виталий, - делают особые воспоминания и завозят сразу целую деревню, а там сколько продержатся. Потому что если бы они сами рожали, то не хватило бы времени, чтобы дети выросли. А бабы теперь понятно для чего.
   - А потом их, наверное, так же и убьют, - сказал Зотов.
   К этому моменту крики, доносившиеся из дальнего барака, стихли, но выстрелов слышно не было. Виталий посмотрел на рядового и встретился взглядом с его немного испуганными глазами. Он всё ещё не мог оставить эту тему в стороне, но касался её очень осторожно.
   - Ладно, - сказал Гусев, - пора решать, что делаем. Я предлагаю выдвигаться после того, как они начнут утихать. Наберём воды и пойдём.
   - Поддерживаю, - сразу отозвался Виталий.
   - А куда? - спросил Александров.
   - Предлагаю идти по следам тех, кто на них напал, но очень осторожно. Если сегодня ночью будет то же, что и вчера, то следы будут свежие. Ну а если не будет, то и вчерашние, наверное, ещё можно найти.
   - Я только предлагаю ограбить их напоследок, - сказал Виталий, - если это не сделают до нас.
   - То есть? - спросил Гусев.
   - Если сегодня будет тихо, то, перед тем, как уйти, предлагаю завалиться на склад и набрать еды. Пусть подумают на кого-то из своих. Подумаешь, пара безмозглых черепов будет снесена. Но мы продержимся дольше, если что.
   - Вариант, - сказал Лейтенант, - у нас еды на пару дней, если голодать, может, на пять. Если бы выйти из этой пустыни, то было бы попроще.
   - Я думаю, что цивилизация уже близко, - сказал Зотов.
   - Если это можно так назвать, - возразил Виталий, - если там серьёзные вояки, то обворовать их будет сложнее, но там и еда получше, это уж точно.
   - Ну, значит, выходим? - спросил Леонид с нетерпением.
   - Да, - кивнул Гусев, - я и Заруба идём на склад, Зотов с нами. Лёня и Коля за водой. Встречаемся за хижиной и уходим.
   - Хорошо, - кивнул Виталий.
   - Тогда можно уже начинать спать. Кто первый?
   - Можно я? - попросил Зарубин, немного зевнув.
   - Давай. Дальше по очереди.
   Виталий расположился на небольшом настиле из листьев в обнимку со своим штатным автоматом и почти сразу провалился в сон. Ему снились ровные и красивые коридоры космической станции, что он снова идёт по ним рука об руку с Леной, война с отаионами закончилась, и ему просто осталось дослужить срок, чтобы вернуться к мирной жизни. Однако реальность внесла свои коррективы, быстро и жестоко вторгшись в его сон.
   Поверх идиллической картины он услышал выстрелы штатного автомата. Сознание мгновенно мобилизовалось, сделав множество вычислений. Стреляли свои - значит, на них напали. Его не успели разбудить, значит, напали неожиданно. Он слышит первые выстрелы, значит, напали только что. Он подскочил и тут же вскинул автомат. Меж веток впереди была видна чёрная тень, нацелившая непонятное громоздкое оружие на кого-то из них. Виталий тут же дал по цели очередь, и она отпрянула.
   - Заруба, к нам! - крикнул Гусев.
   Зарубин резко оттолкнулся и прыгнул вниз по склону, ориентируясь на голос. Поверх раздался тугой выстрел, явно не принадлежавший никакому оружию Солдат Доминиона, а через долю секунды Виталий ощутил, как что-то пронзает его бедро. Пуля, какой бы она ни была, прошла навылет, не задев кость, но всё равно было больно. Однако даже это ощущение померкло на фоне других, ещё более ярких - он покатился вдоль склона, ударяясь о ветки и камни. Когда падение остановилось, он увидел неподалёку Леонида. Его майка тоже была испачкана кровью, но выглядел он бодро. Видимо, пуля только его лишь задела.
   Сбрызнув рану спреем с двух сторон, Виталий быстро подскочил и снова вскинул автомат. Враг находился выше и постепенно пытался подавить их и зажать в клещи, из которых было бы невозможно выбраться. Но ещё более страшно было то, что и отступать было некуда. Позади был лагерь неизвестных леврорнодивов.
   Опомнившись, Виталий сдёрнул с пояса среднюю гранату и активировал её. Предупредив товарищей громким возгласом, он бросил её наверх, где видел троих противников, стоявших достаточно близко друг к другу, а сам лёг.
   До этого блёклый, фиолетовый цвет сейчас стал ярче, после того, как граната выкосила приличный кусок растений вокруг себя. Однако тени не стали видны лучше. Дело было, очевидно, в особенностях камуфляжа. Они по-прежнему быстро маневрировали, уходя из-под огня. Но даже сам этот факт говорил, что они уязвимы, а значит, это всё же леврорнодивы. Отаионы сейчас шли бы в полный рост и не зря. Они бы точно смогли подавить малочисленных землян.
   Виталий поднялся и дал несколько очередей. Одна из теней упала, на её месте тут же появилась вторая и открыла ответный огонь, от которого Виталий тут же вынужден был снова залечь. Он сделал это вовремя, а Зотову повезло меньше. Ранение было не тяжёлым - пуля попала ему в плечо, но она осталась в теле, и он тут же рухнул на землю.
   Это ужаснуло Виталия, но он тут же собрался. Сбоку раздалась очередь из штатного автомата. Он тут же подпрыгнул и, найдя нужную цель, тоже атаковал её.
   - Внизу можно укрыться за камнями! - крикнул Гусев.
   - Идём, - сказал Виталий, присоединяя новый магазин.
   - Коля, возьми его, мы прикроем.
   Александров выскочил из укрытия и, подхватив товарища, поволок его вниз, где растения опутали своими гибкими стеблями небольшую кучу камней. Тени предвидели этот ход и заранее начали окружать обороняющихся. Виталий подстрелил двоих, слишком сильно стремившихся занять выгодные позиции. На фоне того, что их пока подавляли, это было самой настоящей победой.
   Он видел, как его товарищи продвигаются к укрытию и сам выдвинулся туда. Сдёрнув с пояса гранату, он бросил её в сторону, где виднелись неизвестные, а сам пригнулся и пополз к камням. Там он застал Александрова, пытающегося привести в чувства своего друга и Леонида, менявшего магазин. Гусев, очень успешно протиснувший автомат в щель между камнями, вёл огонь.
   - Хочу огорчить вас, друзья, что мы тут до первой гранаты, - Виталий привалился к камню рядом с Леонидом и отсоединил пустой магазин.
   - Если бы хотели, уже давно бы бросили, - ответил лейтенант, - сдаётся мне, мы им нужны очень живыми.
   - Это уже кое-что, - Виталий защёлкнул полный магазин, - значит, пободаемся. О, это же мой гранатомёт.
   - Я прихватил, - улыбнулся Леонид, - с тебя простава в Новой Москве, если выберемся.
   - Считай, что уже сидим.
   Виталий отложил автомат и взял гранатомёт. Убедившись, что боеприпас по-прежнему в стволе, он поднял оружие, и, тщательно прицелившись, выстрелил. Цели были близко, и ему показалось, что он даже ощутил, как камень содрогается от импульса дезинтеграции. Но в любом случае ход был очень удачным, потому что на том направлении сразу воцарилась тишина.
   - Неплохо, - сказал Леонид, - можешь взять мой, если обещаешь их всех раскидать.
   Он улыбнулся. Бой действительно складывался достаточно удачно, если учесть, что их застали врасплох. Но на деле радоваться было нечему. У них ограниченное количество боеприпасов, полностью отсутствует поддержка, а враг не успокоится, пока не добьётся своего. Учитывая осторожность действий, из-за которой леврорнодивы несли большое количество потерь, их действительно хотят взять живыми. В этом свете на первое место выходил вопрос о том, что хуже: погибнуть здесь и сейчас, или продолжить жить, не зная, что уготовано тебе впереди. Нет, убивать себя Виталий точно не будет - это он точно решил. Если уж умрёт в бою, то обороняясь от вражеских полчищ.
   А полчища не заставили себя долго ждать. Гипотеза о том, что все местные леврорнодивы, вне зависимости от их принадлежности к какой-либо группировке, управляются одним и тем же интеллектом, подтвердилась. Несмотря на то, что в прошлом жители этого лагеря несли потери от нападений существ, подобных этим, сейчас они превратились в их союзников, и очень удачно зашли со спины. Благо, подготовка их оставляла желать много лучшего.
   - Гранатомёт оставлю на случай дронов, а пока так, - сказал Виталий, подхватывая автомат и ползком устремляясь вперёд, - прикройте, если что.
   Он подполз к относительно толстому стволу дерева и, спрятавшись за ним, точными выстрелами в одиночном режиме начал отстреливать недалёких вояк. Однако их просто подавляли числом. Даже если не брать в расчёт большое количество плохо обученных бойцов в лагере, то и теней было слишком много. Казалось, что на месте одной убитой появляются две новых.
   Отстреляв последний магазин и бросив гранату в большое скопление врага, Виталий отполз назад.
   - Поздравляю, у нас открыт тыл. Эти, конечно, не сразу поймут, что к чему, но готовиться уже можно.
   - Ты от этой пули ничего не чувствуешь? - спросил Гусев.
   - Нет. А что?
   - Мне что-то, - он встряхнул головой, - не по себе.
   Лейтенант бросил взгляд на большой след пули у себя на правом плече. Когда он возвращал голову назад, она качнулась, и он снова ей встряхнул.
   - Отдышись, лейтенант, - сказал Виталий, поднимая гранатомёт, - мы ещё повоюем. Это тебе просто кровь ударила в голову. Случается.
   Но на деле такого не могло произойти ни с кем из них, Виталий лишь хотел успокоить своего товарища. Быстро прикинув в голове, что объединяет его и Зотова, он понял, что пуля ранила их в верхнюю конечность, в отличие от него. Леониду же, судя по всему, повезло, и хотя рана была около локтя, никакого эффекта он сейчас не ощущал. Правда, у Зотова пуля не прошла навылет, и поэтому он упал сразу. Однако в следующую секунду и Зарубину самому стало не до вычислений. Пули начали врезаться в камень рядом с его головой, и он услышал звон. Как будто эти звуки рикошета порождали какие-то волны в мозгу.
   - Твою мать!
   Игнорируя угрозу, он высунулся из укрытия и выстрелил из гранатомёта, чтобы заткнуть стрелка. Цель была достигнута, но легче от этого не стало. Звон в голове нарастал. Хотелось сжаться, закрыться от него, лишь бы снова стало тихо. Его пробирала злость. Благо, уши не требовались, чтобы ощутить щелчок, ознаменовывавший окончание перезарядки. Едва это произошло, Виталий высунулся из укрытия и выстрелил почти наугад, потому что в глазах его помутнело. Он видел лишь чёрные тени на фоне относительно яркого фиолетового света.
   Однако он не ощутил щелчка в следующий раз, потому что гранатомёт выпал у него из рук, а сам он скатился вниз. Он открывал глаза, но лишь темнота была перед ними. Разница состояла лишь в том, что в момент, когда веки открыты, чернь имела небольшой фиолетовый оттенок. А потом не стало и его.
   Он как будто бы совершал обратное путешествие через подпространство. Туда, где его ждала Лена и все, кого ему хотелось бы видеть. Вот он снова с ними, а война позади. Наверное, он улыбался, и очень широко, потому что не чувствовал грань между реальностью и небытием. Всё сейчас для него было настоящим. Он ощущал руку лены, как будто бы действительно держал её, видел её улыбку, чувствовал её губы при поцелуе, но всё это в один момент испарилось, стоило кому-то похлопать его по щекам.
   Этот жест был достаточно человеческим, и не слишком жёстким, что уже с первых моментов позволило понять, что делает это кто-то из своих. А раз мозг был способен на вычисления, значит, всё в порядке. Лишь спустя секунду Виталий осознал также и то, что звон, наполнявший голову, исчез. Он открыл глаза и поднялся. Это далось ему неожиданно легко.
   Два разных изображения сошлись в одно, и он увидел перед собой Гусева. Вокруг было темно, и он еле разглядел его. Лишь в щели между досок, из которых был сколочен сарай, в котором они находились, проникал фиолетовый свет.
   - Ты как? Всё помнишь? - спросил Леонид, сидевший позади сержанта, привалившись к стене.
   - Да, - сказал Виталий, убедившись, что это правда. Долго мы?
   - Сутки. Точно не меньше, но и не больше. Зотов плох, он бы больше не протянул.
   Виталий поднялся и посмотрел на рядового, который лежал в углу. Его высокий лоб был покрыт испариной, глаза зажмурены через силу, а нижняя челюсть дрожала. Рядом сидел Александров с открытым контейнером воды.
   - Ты сам как? - Леонид кивнул на простреленное бедро.
   - В порядке.
   Он посмотрел на кровавую отметину на своём бедре. Рана немного болела, но вовремя применённый спрей сделал своё дело.
   - Что это были за пули? - спросил Виталий.
   - Хрен их знает, - покачал головой Гусев, - у меня в башке звенело, а потом сны смотрел.
   Он привалился к стене рядом с Леонидом и положил руки на колени.
   - И я, - сказал Виталий, - дом, Ленка, мать, отец.
   - Все это видели, - сказал Александров.
   - А кстати, где мы? - Зарубин сел поудобнее.
   - Хрен знает. В каком-то лагере. Но не у тех, где были. Тут техника шумит, - ответил ему Леонид.
   - Для чего мы им? - спросил Коля.
   - Вот это как раз понятно, - Виталий поднялся и, подойдя к стене, постарался разглядеть хоть что-нибудь, - потренироваться, пульки новые испытать. Так, агонию им поможем скоротать и всё.
   Рядом были видны точно такие же сараи, за ними было небольшое открытое пространство, но там уже ничего не было видно.
   - Думаешь, пули им уже не помогут? - спросил Александров.
   - Что? - Виталий повернулся к нему и скривился, - против кого? Против нас пятерых - да. Нам нужно приложить силы, чтобы убежать, было бы куда. А против наших - им ничто уже не поможет.
   - Скорее бы они сюда явились, - сказал Леонид.
   - Это уж точно, - поддержал Виталий, - одни мы тут точно не навоюем. Особенно, если хозяева явятся.
   Все замолчали. Ситуация действительно ухудшалась. Дополнительные трудности составлял раненый, который существенно усложнял план действий в случае побега, но и бросать его было нельзя.
   - А как вообще это началось?
   - Да сидел я, за лагерем смотрел, - ответил Гусев, - вдруг, сзади шелест какой-то. Оглянулся - чёрный этот между деревьев перескакивает. Не успел и глазом моргнуть, а он в меня уже стреляет. Хорошо, не попал даже близко к башке, а то бы уже тогда срубил. Ну, я перевернулся, и по нему в ответку. А там уже и вы подлетели.
   - Значит, я почти ничего не пропустил.
   - Нет, - покачал головой Гусев.
   - И как они нас вычислили? - спросил Виталий.
   - Ну, тут у меня есть мысль, - ответил Леонид, - что если они тоже этот лагерь прессовали, только по-своему. Скрытно, например. Они своё дело делали, а тут мы.
   - Может быть, - сказал Гусев, закрыв глаза.
   - Глупо, - грустно усмехнулся Виталий.
   - Если бы знать. А то сами виноваты - отвлеклись на лагерь и сзади никого не ждали, - сказал Леонид.
   - Да один хрен. Ну, заметили бы пораньше, а дальше что? Видел, как они скачут? И их там была целая толпа, - сказал Виталий, - один хрен, не ушли бы.
   - И то верно, - сказал Гусев, - вы мне лучше скажите, у кого какие мысли по поводу того, что делать дальше?
   - Бежать мы не можем, да и некуда, - сказал Виталий, - стараться продержаться подольше. Если до штурма этой планеты дойдёт, базы нужно будет захватывать, и нас найдут. Жаль только, что не мы решаем, что будет дальше. Может, утром выведут из сарая, поставят к стенке и шлёпнут.
   - Планы прямо оптимистичные. Не ожидал от тебя, - сказал Гусев.
   - Планы реалистичные, - парировал Виталий, - нет, мы можем Илюху бросить и свалить. Ну, или, оставить его здесь, а самим зачистить лагерь вчетвером. Если научиться пользоваться их танками, можно даже не париться - всех положим.
   - Боюсь, что Заруба прав, - сказал Леонид, - нужно ждать, что они сделают, осмотреться.
   - Я жопой чую - как расцветёт, будут новые испытания, - сказал Виталий, - если хоть дадут возможность драться, уже хорошо.
   - Да они своими пулями тебя быстро на место поставят, - ответил Гусев.
   - Не так быстро, как хотелось бы. Особенно, если у нас будет оружие. И гранат бы неплохо, но они хрен знает где теперь.
   - Изучают, небось, - сказал Леонид.
   - Возможно, - кивнул Виталий, - с их стороны это было бы правильно, очень правильно. Это, пожалуй, было бы лучше, чем какие-то пули, которые давят на мозг. От них можно в шлем что-нибудь вшить и всё, так что в войне им это не поможет.
   - Ты как всегда прав, - устало сказал Гусев, - поспать бы, да что-то не спится.
   - Такая же хрень, - поддержал Леонид, - вроде и глаза закрываются, а никак.
   - Если у них такая большая ночь, то у нас ещё есть время, - сказал Виталий.
   Ему тоже хотелось спать, но по несколько другим причинам. Он снова хотел хоть ненадолго, но оказаться в мире приятных иллюзий, которые придадут ему сил, достаточных для того, чтобы не сломаться предстоящим днём, а он грозит быть очень сложным. Его глаза тоже устали, но когда он их закрывал, дальше дело не шло, как и говорил Леонид.
   Все молчали. На фоне тишины было слышно лишь беспокойное дыхание Зотова и едва различимое завывание где-то вдалеке. Это работала леврорнодивская техника, вот только что она делала этой глубокой ночью, было непонятно.
   Виталий засыпал медленно и постепенно. Этот процесс растянулся так, что он даже осознавал, что уже спит, но приятные видения не приходили. Он старался думать о Лене и доме, чтобы стимулировать их, но едва он отвлекался, как они исчезали, а потом и само осознание того, что он спит и контролирует сон, постепенно растворилось в его забытьи.
   Первой новостью после пробуждения стал яркий свет, проникающий в щели между досок и говоривший о том, что день начался. Вторая новость была очень неприятная - пока они спали, исчез Зотов. Не было сомнений в том, что его забрали леврорнодивы, вот только для чего? И как им удалось это сделать, никого не разбудив?
   - Что теперь будем делать? - спросил Александров.
   - А какие варианты? - спросил в ответ Гусев, - мы как не могли отсюда выбраться, так и не можем.
   Он сказал это достаточно громко, но тут же осёкся и затих, потому что снаружи раздались шаги. Лязгнул мощный засов, заскрипела дверь. Леврорнодив, стоявший в проёме казался чёрной тенью. Во-первых, потому что в спину ему бил яркий дневной свет, а во-вторых, потому что одет он был в чёрную форму. На лице его была маска и чёрные очки, из-за чего нельзя было понять, куда именно он смотрит.
   Он замер на пороге, надо полагать, оглядел пленников, а потом отступил в сторону. Рядом тут же появился другой леврорнодив, в их стандартной сине-зелёной форме, в кепке и без маски. Он небрежно бросил в центр сарая объёмный прямоугольный свёрток серой бумаги, перевязанной верёвками. По тому, как он потерял форму, соприкоснувшись с полом, можно было заключить, что внутри находится нечто мягкое. Затем оба леврорнодива отошли назад и закрыли дверь.
   - И что это? - спросил Леонид.
   - Я думаю, жратва, - сказал Гусев.
   Лейтенант осторожно развязал верёвку и развернул бумагу. Вокруг тут же расползся терпкий запах, напоминавший смесь трав и какого-то масла. Внутри свёртка находилась белая вязкая масса, напоминавшая жир. Она уже подплавилась от дневного тепла и в совокупности с запахом выглядела достаточно отвратительно.
   - Что могу сказать, ребята, - констатировал Гусев, - налетай.
   - Только после вас, лейтенант, - сказал Виталий шутливо, пододвигаясь ближе, - за командиром хоть куда.
   Он был реалистом и понимал, что после двух местных дней без еды даже этот жир сгодится, если позволит хоть как-то разделаться с голодом, но ему хотелось, чтобы первым эту массу попробовал кто-то другой. Гусев тоже сильно хотел есть, поэтому не стал долго церемониться. Подхватив небольшой кусочек массы указательным и средним пальцами, он положил его в рот.
   Все внимательно следили за реакцией. Зарубину казалось, что лейтенант выплюнет жир или скривится, но Гусев к всеобщему удивлению немного почмокал массу на языке и проглотил.
   - Пахнет хуже, чем на вкус, - сказал он и подхватил ещё.
   Виталий и остальные присоединились к нему, рассевшись вокруг открытого свёртка. На вкус действительно оказалось достаточно съедобно, только очень жирно. Виталий понимал, что после такого обеда изжоги не избежать, но это было лучше, чем голод, сводящий желудок.
   - А я понял, - сказал Леонид, - это как у нас пастила, так у них эти брикеты. Питательная смесь, только более дешёвая и менее качественная.
   - И много не сожрёшь, даже если три дня не ел, - сказал Виталий.
   Ему и вправду хватило нескольких небольших кусочков массы. Голод она утолила, но всё равно хотелось поесть чего-нибудь более вкусного. На фоне этого жира питательная пастила выглядела очень выгодно, олицетворяя заботу о рядовом составе армии. Если леврорнодивы употребляли эту смесь, то можно было сказать, что их командование за них не слишком-то волнуется.
   - Понятно теперь, почему левики такие додики, - сказал Гусев, - с этим дерьмом много не навоюешь, разве что ноги не протянешь раньше времени.
   - Левики тоже разные бывают, - сказал Виталий, приваливаясь к стенке сарая, - видел этих чёрных? Это они нас брали, а эти зелёные у них вроде как прислуге.
   - Чёрные это спецура, только что они тут делают? Там Земля громит их в чистую, а они тут жир каким-то аборигенам подкидывают да стреляют в них.
   - А может, не громит? - спросил Александров.
   На него воззрились три пары удивлённых глаз.
   - Я имею в виду, - начал оправдываться он, - может, не всё так уж легко? Почему они сюда до сих пор не прибыли?
   - Потому что мы в самой заднице, - грубо ответил Виталий, - под жопой у короля. Не пойми, то ли заложники, то ли экзотическая игрушка. Но одно я тебе скажу точно - с нами или без нас, жопу этому королю надерут, и никакие чёрные левики, никакие пули новые им не помогут.
   Виталий говорил громко, и за дверью снова послышались шаги. Он немного испугался, что является этому причиной, но когда дверь открылась, они увидели в проёме Зотова. Выглядел он неважно, но одно то, что он без посторонней помощи стоял на ногах, было уже хорошо. Его майка была порвана, и этой тканью было замотано его плечо. В месте раны виднелся небольшой кровавый подтёк.
   Леврорнодив в форме регулярной армии грубо втолкнул Зотова внутрь сарая и тут же захлопнул за ним дверь. Илья ничего не сказал, только посмотрел на свёрток и беспомощно опустился на пол в углу, в котором лежал.
   - Ты как, Илюха? - первым спросил Александров.
   - Херово. Болит.
   - Они пулю достали? - спросил Лейтенант, тоже приблизившись к рядовому.
   - Достали. Порошком каким-то посыпали, замотали моей же майкой, три ложки какого-то говна в рот положили и на выход, - он мямлил как в бреду, переводя взгляд то на Александрова, то на остальных.
   - Не такого? - Гусев указал на свёрток, лежавший в стороне.
   - Похоже. Только воняло сильнее, - он прикрыл глаза и поморщился.
   - Да уж, не родной медблок, - сказал Леонид.
   - Даже бинты не стали тратить, суки, - сказал лейтенант.
   - Они для нас мясо, а мы для них, - промямлил он, - вы Зарубина спросите, чтобы он сделал, попадись ему раненый левик.
   Виталий усмехнулся. Он бы рассказал рядовому, что те, с позволения сказать, медицинские услуги, которые ему оказали, нужны были не потому, что они так уж заботятся о его жизни, а скорее потому, что он является одной из игрушек, попавшей в их распоряжение. Для того, чтобы устроить забаву, нужно было сохранить им жизнь и минимальное здоровье, а то надругаться над бессильным куском мяса не интересно. Даже для полудиких воинских формирований держат деревеньки, в которых обитают обороноспособные жители, чего уж тогда говорить о забавах регулярной армии и особых подразделений. Однако Виталий промолчал. Рядовой был явно не в себе и плохо осознавал действительность. Оставалось надеяться, что он придёт в себя, и ему станет лучше.
   - Ладно, полежи, отдохни, - сказал Гусев, - будем надеяться, что полегчает.
   В ответ Илья пробурчал что-то почти нечленораздельное о том, что всё равно они все умрут, и отключился. Виталий тоже ощущал небольшую слабость, причиной которой не могло быть ни что иное, кроме как жир. И он бы начал думать о том, что им нарочно подсунули что-то ядовитое, но это состояние больше напоминало переедание. Голод постепенно сошёл на нет, а желудок ощущался так, будто был заполнен под завязку.
   - Тоже подремать, что ли, - сказал Гусев, - что-то от этой хрени глаза закрываются.
   - Не траванули они нас? - спросил Леонид.
   - Вряд ли, - ответил лейтенант, - зачем тогда было Илюху латать? Чтобы потом всех отравить?
   - Хрен знает.
   - Я как будто объелся, - сказал Виталий, - синтетического мяса пять порций.
   - Та же хрень, - поддержал лейтенант, - так что, ничего страшного. Если бы можно было сейчас пробежаться, мигом бы как ругой сняло.
   - Это уж точно, - согласился Зарубин.
   Он старался не дать своим глазам сомкнуться, но чем больше он сопротивлялся, тем сильнее желание спать овладевало им. Он задремал, точно не мог сказать насколько, потому что ощущение времени полностью его покинуло. Он не мог сказать, прошло ли две минуты или два часа, но скорее всего, ближе к наименьшему времени. Однако самым главным было не это. Открыв глаза, Виталий мгновенно ощутил прилив сил, как будто бы выпил приличную дозу энергетического напитка, а потом ещё разогрелся лёгкой пробежкой в спортзале. Ему хотелось деятельности, хотелось куда-то деть свои внезапно возникшие силы.
   Похожие ощущения испытывали и остальные. Исключением был лишь Зотов, провалившийся в глубокий сон. Учитывая, что он перестал беспрерывно что-то бормотать, то можно было сказать, что эта масса оказала положительный эффект и на него.
   - Если надумаем бежать, то эту хрень надо прихватить, - сказал Виталий.
   - Воды бы, - сказал Гусев.
   - Да, - поддержал Леонид.
   Сам Виталий не очень хотел пить, и мог бы ещё потерпеть, однако в следующий момент всё это стало уже неважно. Входная дверь снова открылась, и на пороге появился чёрный леврорнодив в маске и тут же бросил что-то в центр сарая. В следующую секунду уши землян стал разрывать чудовищный гул. Все обхватили головы и сжались, плохо себя контролируя. Виталий только видел, как внутрь вошло ещё несколько чёрных фигур, которые подхватили всех пятерых под руки и выволокли наружу. Вдали от источника гула стало немного легче, но голова всё равно была тяжёлой. Виталий хотел сопротивляться, но решил приберечь силы. Сейчас этим мало чего можно добиться, но вот в недалёком будущем ему может представиться отличная возможность. Он правильно предугадал, что их ждёт.
   Это был самый настоящий зверинец. Их выволокли на середину площадки, по краям которой стояли те самые танки, что они видели в том лагере, а между них стояли вооружённые леврорнодивы. Их оружие было нацелено на землян, и у Виталия не было ни малейших сомнений в том, что при одном неверном движении они выстрелят.
   К счастью, голова быстро приходила в норму, и он лучше ощущал тело, налитое энергией. Если сейчас им потребуется драться и в драке этой отстаивать своё право на жизнь, он это сделает. Ведь их вытащили сюда не для того, чтобы просто расстрелять на потеху толпе. Нет, так они не поступают даже с самыми отсталыми, а земляне были в их зверинце ценным экспонатом.
   Сами танки представляли собой грубое подобие зрительных трибун. На них сидели леврорнодивы, причём не только мужчины. Зарубин подметил и женщин, одежда которых напоминала военную форму, только не имела никаких знаков различия. Все переговаривались между собой в предвкушении интересного зрелища, а Виталий ощущал себя животным. Всё происходящее виделось ему местью леврорнодивов за то, что земляне, в отличие от них, обладают собственной волей. Местью, призванной показать, что один лишь только факт наличия возможности самому определять свою жизнь, очень шаткий, и его в любой момент можно изменить.
   Дай им сейчас сразиться с ними на равных, с применением оружия, всей этой толпе не на что было бы даже рассчитывать, но земляне были загнаны в угол, и применить свои силы им не дадут. По крайней мере, против тех, от кого зависит их будущее. И будущее это уже двигалось им навстречу. Через промежуток между двумя танками в центр огороженной площадки вытолкнули нескольких леврорнодивов в лохмотьях. Тех самых, кого они видели в пустынной деревушке. Но поразило их не столько это, сколько наличие в этой группе женщин.
   Виталий посмотрел на Зотова, который явно бы запротестовал против драки. Рядовому явно было не до этого. Хотя состояние его улучшилось, и он хорошо стоял на ногах, в голове не было места для лишних мыслей. Зарубин и сам не представлял, какой интерес драться против этих загнанных зверей, каждый из которых будет нейтрализован после одного удара, однако вскоре это стало неважно.
   Проявилась главная отличительная черта леврорнодивов, и истощённые, одетые в лохмотья человекообразные бросились на землян. Виталий не думал, насколько это красиво выглядит со стороны, когда он подсёк одного из них, а потом, когда тот упал, резко развернулся и топчущим ударом тяжёлого ботинка сломал ему голень. Самая действенная тактика поражения - механическое выведение из строя, поскольку, подчиняющийся своему командиру субъект будет выполнять команды, игнорируя боль, но если не дать ему возможность двигаться, сопротивление можно было свести на нет. Даже этот истощённый леворорнодив, которого сложно было назвать бойцом, не успокоился и попытался подняться. Кость торчала из огромной кровоточащей раны, он не мог бы идти чисто механически, но всё равно пытался подняться на ноги. В этом отношении добивание было бы милостью сильного.
   Женщину, в следующий момент бросившуюся на него, он старался оттолкнуть. Она была слабой даже на фоне остальных своих собратьев, но всё равно рвалась в бой. Её длинные тёмные волосы были перепутаны, а после падения наполнились песком. Глаза - две ничего не понимающие стекляшки. Рот - оскал ровных зубов, не соответствующих остальным чертам внешнего вида.
   Хоть где-то в глубине души и не хотелось этого делать, но Виталий, убедившись, что она не отступит, со всего размаха ударил её в центр грудной клетки. В этом плане анатомия леврорнодива была похожа на человеческую, только сердце у них располагалось несколько выше и было в среднем меньше. Однако реакция на механическое воздействие была точно такой же, как и у людей. Получив удар, она отлетела назад и упала замертво. Кто-то из зрителей вскрикнул, верно, решив, что это было красиво, сам же Виталий так не считал, хоть никакие сомнения не мучили его. Главное - не забывать, что этих человекообразных нельзя считать личностями. Хотя, даже если бы было можно, Виталий был уверен, что не остановился бы при таких обстоятельствах.
   Толпа бездумно нападавших быстро поредела, а потом и вовсе не осталось никого, кто нападал бы на землян. Единственные потери, которые понесли Солдаты Доминиона, была открывшаяся рана в бедре Зарубина. В этом плане плечо Зотова, обработанное присыпкой, выглядело выгоднее. Недолго думая, Виталий сорвал с себя майку и, разорвав её, наскоро замотал рану. Ткань тут же начала пропитываться кровью, но больше ничего он сделать для себя не мог.
   А представление, устроенное леврорнодивами, тем временем продолжалось. На площадку вытолкнули нескольких человекообразных, которых, хоть и с натяжкой, но можно было назвать бойцами. В основном потому, что они были вооружены ножами. Правда, навыки обращения оставляли желать много лучшего, и сам Виталий рассматривал это как неплохую возможность разжиться хоть каким-то оружием.
   Эти леврорнодивы чем-то напоминали бойцов из лагеря, во время слежки за которым их взяли в плен, но те выглядели более грозно. Радовало то, что в этом заходе не было женщин, что хоть и было неважно, но подсознательно сдерживало человека.
   Под первого нападавшего Виталий ловко поднырнул, вывернул ему руку, и вырвал из неё нож, потом выбил колено и оттолкнул. Поскольку враг пытался сопротивляться, его пришлось добить ударом ножа, но, тут же подскочив, Виталий вонзил своё оружие в бок другому врагу, который чуть было не ударил Гусева, отвлёкшегося на очередного противника.
   Этот заход в плане зрелищности, пожалуй, был хуже первого, но красочность шоу интересовало тех, кто находился вокруг этой импровизированной арены. Тех же, кто был внутри, волновало лишь желание выжить, и они использовали для этого каждую возможность.
   По выражениям лиц зрителей Виталий заключил, что это далеко не то, что они ждали. Они никогда не встречали землян просто так, и тем более не видели их в бою, поэтому считали, что люди может быть и справятся с ободранцами из пустынной деревни, но одолеть немного обученных бойцов им будет тяжело. Поэтому такая расправа вызвала удивление. Уже тогда Виталий впервые заключил, что регулярная армия очень ограниченно взаимодействует с этими особыми бойцами в чёрных костюмах. Уж эти во время захвата пятерых людей видели их во всей красе.
   Учитывая, что вместо долгой и упорной борьбы, получилась лёгкая расправа, было понятно, почему леврорнодивы разочарованы, однако отправить на убой было некого, поэтому чёрные стражники сузили кольцо, и под дулами автоматов проводили землян обратно в сарай. Виталий слегка прихрамывал и нарочно делал это ещё сильнее, чтобы их конвоиры это заметили. Он рассчитывал получить хотя бы какую-нибудь медицинскую помощь. Хоть им и был сделан полный комплект прививок, он понимал, что рану нужно обработать.
   Едва оказавшись в сарае, Зотов рухнул на пол. Ему, пожалуй, эта короткая драка далась тяжелее, чем остальным, особенно если учесть его состояние. Виталий тоже присел, опершись спиной на стенку, и первым делом осмотрел рану под повязкой. Выглядела она жутко, но в этом была заслуга обильного кровотечения, и если рану нормально промыть и обработать, она быстро заживёт даже без помощи восстанавливающей капсулы.
   - Совсем плохо? - спросил Гусев.
   - Если нам и дальше не будут давать продохнуть, то она и не заживёт.
   - Я считаю, надо валить, - сказал Александров, - Илюха немного оклемается, и уходим.
   - Уходим, - усмехнулся Виталий, - вот взял и пошёл, когда захотел и куда захотел. Или в тебе бравый дух проснулся? Это хорошо.
   - Хорош тебе, Заруба, - сказал Леонид, - он дело говорит.
   - Сам знаю, - ответил Виталий, перематывая ногу чистой стороной майки, - только всё так просто, что взяли и пошли. Так и пулю можно выхватить на первом же углу.
   - И потом, не забывайте, - сказал Гусев, - мы не знаем, где мы, и куда нам идти. Некуда вообще!
   - Надеюсь, что это не такая пустыня, как в начале, - сказал Виталий, - иначе мы вообще никуда не уйдём. Ни воды, ни хрена, один жир этот только и можем взять.
   - Ладно, нечего загадывать, - оборвал все разговоры лейтенант, - мы даже в лагере этом не осмотрелись.
   - Осмотришься тут, - мрачно сказал Леонид, потирая руку, на которой наливался свежий синяк. Не всех ударов ему удалось избежать.
   За дверью вдруг послышались шаги. Вошедший леврорнодив в чёрной форме что-то бросил в центр сарая, и люди уже приготовились к тому, что сейчас их снова оглушит нестерпимый гул, но вместо этого им просто захотелось спать.
   Сон был настолько глубоким, что Виталию показалось, будто прошло всего несколько секунд, но по тому, что следовало дальше, он понял, что это далеко не так.
   Проснулся он от целой гаммы неожиданных ощущений. Во-первых, он понял, что на нём вообще нет одежды. Во-вторых, что он лежит на чём-то металлическом, и ему холодно. И в-третьих, что его кто-то трогает.
   Он резко подскочил и сел, открыв глаза. В них больно ударил свет, и от него пришлось прикрыться. Когда через несколько секунд глаза адаптировались, он увидел вокруг себя приличных размеров помещение, в котором ровными рядами стоят металлические столы, на одном из которых он сейчас лежал.
   Рядом с ним была женщина. Сейчас она отшатнулась назад и вцепилась своими маленькими руками в соседний стол. На лице её был сильный испуг, а глазами она впилась в кулак, который Виталий автоматически сжал и занёс вверх. Опасности она не представляла, а кроме неё здесь никого не было. Виталий бегло огляделся и прикрыл рукой пах, а затем осмотрел рану на бедре.
   И она сама, и кожа вокруг неё были помыты, а сверху был насыпан белый порошок. Метод по людским меркам очень архаичный, но, надо признать, вполне пригодный в данных условиях. Виталий вообще не чувствовал рану.
   Женщина тем временем убедилась в том, что он не причинит ей вреда, и осмелилась подойти ближе. Она что-то лепетала по-леврорнодивски, но Виталий ничего не понимал и только тряс головой. Своей мягкой рукой она взялась за его плечо и осторожно подтолкнула вниз, призывая его лечь. Он поддался.
   Затем она достала белую тряпку и обмотала ему ногу в месте ранения. Виталий смотрел на неё хмурым взглядом, но она, один раз встретившись с ним глазами, отвернулась и как будто боялась посмотреть вновь.
   Закончив перевязку, женщина отошла к небольшому столику, стоявшему около стены, и только сейчас Виталий увидел, что на нём лежат его вещи. Она подала ему одежду, и без стеснения наблюдала, как он одевается. Закончив, Виталий встал перед ней, ожидая, что сейчас она позовёт тех, кто отведёт его обратно в сарай, однако она не торопилась это делать. Она снова начала говорить, как будто бы ещё не убедилась в том, что он её не понимает. Слова её казались очень сложными и практически сливающимися в одно, что тоже не добавляло им понятности.
   Виталий выставил вперёд ладони, останавливая её, но она, похоже, не понимала этот жест. Она начала плакать, что стало для Зарубина неожиданностью, и он подумал, что это реакция на его жест. Он снова опустил руки и продолжил слушать. Он понимал бесполезность этого мероприятия, но выбора у него не было.
   Потом, продолжая обливаться слезами, она встала перед ним на колени и принялась целовать руку, мягко и осторожно взяв её своими маленькими пальцами. При этом она продолжала что-то говорить, что приводило его в бешенство. Он отошёл на шаг и отдёрнул руку.
   - Я тебя не понимаю! Это ясно?
   Она замолчала и посмотрела ему в глаза.
   - Не понимаю! - он приложил пальцы ко рту и пошевелил ими, - не понимаю, что ты говоришь.
   Она, наконец, поняла. Виталий увидел это в её глазах, и понадеялся, что им удастся преодолеть языковой барьер и понять друг друга. Она явно просила о чём-то важном, и ему было интересно, о чём.
   Женщина тем временем нашла где-то листок бумаги и что-то, напоминавшее очень-очень короткий карандаш. Она набросала им чёрный человекообразный силуэт, а потом, указывая на него, поднесла два пальца к шее. Этот жест, очевидно, означал убийство. Затем она снова указала пальцем на свой рисунок, а потом в сторону выхода.
   Виталий жестами переспросил, должен ли он убить охранника. Она радостно закивала, а потом открыла ящичек одного из столов, стоявших около стены, и дала ему в руки небольшой нож. Его назначение было сугубо медицинским, причём использовать его в боевых целях было практически невозможно. Уж лучше голыми руками. Он отверг нож и указал на её рисунок, чтобы она показала ему охранника. Она немного испугалась, быстро сунула нож себе в карман и, взяв его за руку, повела в сторону коридора.
   Виталий немного нервничал. В первую очередь потому, что не верил в то, что у леврорнодивов есть своя воля, и он видел в этом какую-то изощрённую издёвку. Новое задание убить кого-то, просто для того, чтобы развлечься. Но ей почему-то он верил и действовал больше для себя. Что бы там кто ни задумал, он сможет их перехитрить и выбраться, а дальше стоит только выпустить остальных и будет уже проще двигаться дальше.
   Перед коридором она обернулась к нему и остановила, впившись в его предплечья своими руками. Потом она поднесла ладонь ко рту и легко похлопала по губам. Виталий и сам понимал, что нужно вести себя как можно тише, поэтому просто кивнул, не будучи до конца уверенным, правильно ли она истолкует этот жест. Она осторожно указала рукой в направлении коридора. Виталий выглянул из проёма и увидел чёрную фигуру. В тот момент охранник стоял к нему спиной, но начал поворачиваться.
   Зарубин тут же спрятался и в ответ на испуганный взгляд женщины прислонил пальцы ко рту. Она кивнула в ответ. Теперь они хотя бы знали, как сказать друг другу "да". Выждав с минуту, Виталий выглянул в коридор. На этот раз он ждать не стал. Едва увидев противника, стоящего спиной, он в два длинных шага преодолел расстояние до него и схватил сзади за шею. Он тянул его на себя, перекрывая дыхание, чтобы тот не смог закричать, и одновременно пытался свернуть ему шею.
   Здесь проявлялась своеобразная теоретическая твёрдость скелета, как это называл их инструктор по рукопашному бою. Это болевая точка или нерв может находиться в другом месте или находиться глубже и быть недоступной для привычной техники. Но если приём связан с поражением скелета, это всегда гарантированная удача. Перелом шеи не выдерживал никто из тех, у кого она была. Возможно, даже отаион не выдержал бы, если бы удалось схватиться с ним врукопашную.
   Щелчок был громче, чем все остальные звуки, оглашавшие коридор до этого. Увидев, что охранник обмяк, женщина взвизгнула от испуга. Может быть, жителям этой базы не доводилось видеть их мёртвыми. Хотя, это мог быть и своеобразный крик радости, потому что, как понял Виталий, местные леврорнодивы были таким же мясом для вышестоящей касты. Может быть, их взаимоотношения и выглядели иначе, чем на более низких ступенях, но факт оставался фактом.
   Охранник был вооружён автоматом, очень похожим на земной. Взяв его в руки, Виталий быстро понял, как им пользоваться, однако пока была возможность, нужно было делать всё максимально тихо. Если завяжется настоящий бой, на помощь местных жителей рассчитывать будет нельзя, потому что их воля тут же будет подавлена. Закинув автомат на плечо, Виталий подхватил с трупа два магазина и небольшой нож. По земным меркам оружие достаточно посредственное, но в любом случае гораздо лучше, чем голые руки.
   Женщина тем временем осторожно взяла Виталия за руку и увлекла за собой в сторону выхода. Повернув налево, они оказались в ещё одном коридоре, но только здесь по правую руку шёл ряд окон, выходивших на улицу. Выход был близко. Снаружи светил тусклый фиолетовый свет, которого, однако, было достаточно для того, чтобы разглядеть чёрную фигуру, стоявшую около выхода.
   Не мудрствуя лукаво, Виталий ликвидировал его точно так же, как и первого. На этот раз шея хрустнула даже раньше, и в его распоряжении оказался ещё один комплект оружия.
   Не успел он подняться, как женщина снова бросилась перед ним на колени и взяла руку, чтобы расцеловать. Виталий не позволил, а вместо этого взял её за плечи и поднял. Она что-то говорила, но он не понимал. Просто смотрел ей в глаза, отрицательно качая головой, но она не понимала, что он имеет в виду. Потом, наконец, остановилась, как будто ждала от него ответа, но, не получив, вспомнила, что он не знает их языка.
   Сдавшись, она взяла его за руку и направилась на улицу. Виталий не знал устройство лагеря, и ему только и оставалось, что следовать за ней. Больше всего он волновался из-за невозможности узнать, где находится тот сарай, в котором держат его друзей. Однако если он всё правильно понимал, и их руками местные решили совершить что-то вроде переворота, то они и так постараются освободить всех.
   Женщина провела его к ограде, за которой начинались ровные ряды деревянных бараков, похожие на те, которые Виталий тогда видел в щель, однако выглядели они приличнее. Видимо, это были жилища местных, которых ценили хоть и не намного, но выше, чем пленных землян, но и их с сослуживцами сарай был где-то рядом.
   Но неожиданно женщина, пройдя вдоль ограды, не пошла внутрь, увлекая за собой Виталия. Они остановились около небольшой будки, стоявшей на входе. Осторожно скрипнув дверью и заглянув внутрь, она вошла, осторожно взяв за руку Виталия.
   Зарубин машинально поднял автомат, увидев перед собой престарелого леврорнодива, сидевшего около нескольких мониторов слежения. Тот в испуге отпрянул, и чуть было не сбил один из них, но Виталий, убедившись, что этот субъект не опасен, опустил оружие.
   Женщина начала что-то тараторить, и Зарубин понял, что для него она очень замедляла свою речь. Мужчина слушал её внимательно, то и дело бросая взгляды на Виталия, а потом всё с тем же испугом смотрел на неё. Один раз он сильно вздрогнул - не иначе она сообщила ему о двоих убитых охранниках - и даже переспросил её. Она повторила последнюю фразу, после чего очередь тараторить перешла к нему. Он повышал тон и дёргал головой, отчего его свисшие морщинистые щёки сотрясались, но потом, когда он вспоминал, что рядом стоит один из землян, интонации его становились мягче.
   Она слушала, как ему казалось, с негодованием, а с некоторого момента начала смотреть Виталию в глаза без отрыва. Он всё рассудил верно. Она рассказала о том, что задумала, но этот мужчина, возможно, её старший родственник, был против, опасаясь расправы. Вот только пути назад уже не было - на их счету два трупа охранников. Можно было, конечно, свалить всё на землян, но теперь, когда в руках у Виталия автомат, подставить его будет сложнее.
   Наконец мужчина закончил свой монолог. Женщина отвечала, всё так же глядя Виталию в глаза. Она чеканила слово за словом, как будто бы его образ придавал ей мужественности. Было в её манере даже что-то, напоминающее человеческое, но без знания языка её слова были лишены смысла. Чем дальше развивалась эта история, тем больше Виталий сожалел, что даже примитивно не знает леврорнодивский. Не предполагалось, что им доведётся с ними общаться, а вот убивать их было нужно, поэтому всё время тратилось на соответствующие навыки.
   Мужчина пытался ей возразить, но она не обращала внимания и даже не останавливалась. А потом, когда она замолчала, был единственный момент за весь монолог, когда она посмотрела на него. Затем она снова схватила за руку землянина и потащила на выход. Старик пытался что-то говорить вслед, но она даже не подала вида, что слышит его.
   Из-за того, что их при выведении на арену немного подавили, Виталий смутно помнил дорогу, но сейчас с радостью осознал, что они идут к его друзьям. Женщина ничего не говорила, только присела, перед тем как выглянуть за угол, а потом указать Виталию. Зарубин быстро смекнул, что там находится ещё один охранник, и это было самое малое, что он готов был преодолеть для освобождения друзей.
   Этот охранник успел повернуться. Виталий налетел на него всем весом, сбивая с ног и ударяя коленом под дых. Затем, оказавшись сверху, принялся его душить, ногой заблокировав руку с автоматом. Затем поднялся, посмотрел на женщину и открыл засов, который знал только по звуку.
   - Заруба? - Леонид сразу вскочил, а следом за ним и остальные.
   - На выход, с вещами, - он бросил один автомат Гусеву, тот ловко поймал, - и быстрее.
   - Что происходит? - лейтенант первым вышел из сарая и увидел женщину.
   - Небольшая война. Победители получат свободу, - он бросил короткий взгляд на женщину, которая неотрывно смотрела на него.
   - Какой план? - живо спросил Леонид.
   - А вот с этим небольшие проблемы.
   - То есть?
   - Языковой барьер, - Виталий посмотрел на женщину, которая сейчас себя чувствовала также, как он в тот момент, когда она разговаривала с мужчиной по-леврорнодивски.
   - Ну и что нам делать с вами? - Гусев посмотрел на незнакомку, а та перевела взгляд на Виталия, в надежде, что он сможет что-то сказать.
   - Если я правильно понимаю, то тут всё также. Те чёрные громят этих, только по ходу живут вместе с ними. Ну и, эти хотят от них избавиться. Мы им помогаем, берём, что надо, и в добрый путь.
   - Ещё бы знать, какой тут путь добрый, - сказал лейтенант, - мы ведь можем уйти сейчас.
   - Нам нужна еда и вода, а ещё желательно узнать, что тут к чему в этих местах, - ответил Зарубин.
   - А я уж думал, ты сжалился, - сказал Александров.
   - И это тоже. Немного, - сказал Виталий.
   - Ладно. Как нам понять, что нужно делать?
   Виталий посмотрел на женщину и развёл руками, как бы вопрошая её о том, что она планировала дальше. Она некоторое время колебалась, а потом жестом показала идти за ней.
   - Коля, следи за Илюхой, идёте последними. Лео, прикрывай их, а я с Зарубой впереди.
   - Есть, - ответил Леонид.
   Они вышли за ограду и направились влево. Вскоре ровные ряды невзрачных бараков остались позади. Их сменили более солидные здания, не обнесённые оградой. Женщина шла, всё время озираясь. Эта часть лагеря была плохо ей знакома, да и их враги могли находиться где угодно. Вскоре один из них обнаружился около входа в одно особенно большое здание.
   - Я возьму, - сказал Гусев, у которого уже чесались руки.
   Он действовал примерно так же, как и Виталий. Схватил жертву сзади за горло и утащил в фиолетовый полумрак из-под света фонаря, где всё закончилось щелчком шейных позвонков. Увидев, что всё кончено, женщина осторожно взяла за руку Виталия и что-то сказала, показывая ему указательный палец. А потом этим же пальцем указала в направлении здания.
   - Ещё один внутри, - первым понял Леонид.
   - И как нам его выманить? - спросил Александров.
   - Известно, как, - усмехнулся лейтенант.
   Гусев нашёл небольшой камень и аккуратно бросил его в окно. Раздался звон дребезжащего стекла. Они не ожидали, что нужный им леврорнодив появится на пороге так быстро. Он тут же всполошился, не увидев товарища, и, вместо того, чтобы пойти посмотреть, направился обратно в здание, однако Лейтенант успел метнуть нож, взятый у первого охранника, быстрее, чем тот скрылся.
   - Ссыкун, - прокомментировал Гусев, отправляясь вперёд.
   Женщина тоже ухватила Виталия за руку и увлекла в том же направлении. Она открыла дверь, ведущую внутрь здания, и вошла в него первой. Едва Виталий появился в проёме, как на него был нацелен автомат. Леврорнодив в стандартной военной форме смотрел испуганными глазами, но от выстрела Зарубина спасло только присутствие женщины, которая тут же встала между ним и автоматчиком и снова начала говорить.
  

Глава четырнадцатая

Нечестный приём

   Леврорнодив с офицерскими знаками различия расстелил на столе карту и взял в руки короткое приспособление для письма. Кружком он обвёл на карте небольшую группу строений, а потом сделал широкий жест руками, окидывая всех присутствующих, хотя и без него было понятно, что это лагерь, в котором они сейчас находятся.
   Рядом с лагерем он грубо нарисовал пять человекообразных фигур, потом попытался что-то объяснить, но тут же осёкся и продолжил рисовать. Обведя кружком ещё один объект, гораздо более маленький, он соединил его линией с чёрными фигурами. Лагерь врага. Затем он обратился к женщине и пару минут с ней говорил, после чего рисовать принялась она. Она быстро соединила два лагеря линией, и нарисовала вдоль неё несколько чёрных фигур. Она что-то сказала, посмотрев на Виталия, но потом снова вернулась к карте, нарисовав над линией солнце.
   - А, - осенило Зарубина, - большая их часть приходит только днём.
   Женщина как будто что-то поняла, и нарисовала уголок на линии, показывающий направление. Потом рядом она нарисовала два маленьких солнца, зачирикала их линиями и нарисовала другую стрелку. Виталий кивнул.
   Дальше в дело вступил офицер. Он указал рукой сначала на землян, потом на себя, а потом нарисовал стрелку около их лагеря, рядом с ней один силуэт, а затем стрелку прямо ей навстречу, идущую из лагеря. Потом он зачирикал чёрный силуэт, а их стрелку продлил.
   - Сначала отбить отряд здесь, а потом напасть.
   Офицер схематично нарисовал технику и бойцов. Если взглянуть на карту, не зная, что происходит, всё это можно было принять за детские почеркушки, но на деле за всем этим стоят важные события. Виталий переглянулся с остальными.
   - Ну, что, - сказал он, - мы помогаем им выиграть войнушку, а они нам хлеб, соль, и транспорт, если сможем объяснить.
   - Это же всё бред, - сказал Гусев.
   - Знаю, бред, - кивнул Зарубин, - я даже знаю, что это всё, скорее всего, хитрый сценарий хозяев, которые знают, что мы не сделаем ничего серьёзного, и решили с нами так позабавиться. Но взгляни на проблему иначе - если мы просто сбежим, эти чёрные будут нас преследовать, и они единственные во всём районе, кто может нам помешать. Смотри на карту. Мы в пустыне, и тут всего два оазиса. Больше никого.
   - Но потом что?
   - У этих уродов есть оружие, машины и всё остальное. С машиной - воды хоть три бочки бери, а остальное жиром этим. Немного патронов, гранат, затихаримся где-то до прихода наших.
   - Нам драться всё равно придётся, - сказал Леонид, - у них не может не быть связи со своими. Они придут даже раньше утра, но если даже утром, у нас мало времени. Мы никуда не уйдём.
   - Вы правы, - поддержал Гусев, - чёрных надо убирать, пока у нас будет хоть какая-то помощь. Но хрен знает.
   - Мы и так в полной жопе, - сказал Александров, - так чего уж теперь?
   - Ладно, - кивнул лейтенант, посмотрев на офицера и женщину, стоявших напротив, - теперь надо подумать, как объяснить им, что мы хотим взамен.
   - Это мы запросто, - сказал Виталий.
   На белом уголке карты он набросал пять человекообразных силуэтов. Поставив на них палец, он указал на себя и своих товарищей. Потом он изобразил питьё воды, поедание жира, а потом нарисовал очертания грузовика. Он подчеркнул рисунок, обозначавший оборону, обвёл стрелку и зачирикал лагерь, потом обвёл фигурки, обозначавшие их, и нарисовал стрелку дальше.
   По тому, как леврорнодив колебался, стало ясно, что он всё понимает, но такой вариант его не совсем устраивает. Может, он хотел, чтобы Солдаты Доминиона остались с ними и защищали их. Может, не хотел делиться запасами, но у него не было выбора кроме как согласиться. Он кивнул.
   Затем он продолжил стрелку, нарисованную Виталием, описал ею дугу и обвёл небольшой круг. На этом месте не было вообще никаких объектов, не говоря уже о чём-то, созданном руками человекообразного, поэтому все с непониманием воззрились на леврорнодива.
   Он и сам понимал, что просто обозначить сектор недостаточно, поэтому он начал выводить в нём фигуру с кругом посередине и восемью прямоугольными лучами, отходящими в стороны. Ответ пришёл к Виталию быстро, но он стоял в замешательстве, не желая верить и произносить.
   - Звёздный, - сказал Леонид.
   - Сколько это километров? - Виталий только сейчас понял, что плохо представляет себе масштаб карты, а понять его из леврорнодирских символов или узнать у офицера не получится. Но если смотреть относительно, то расстояние до него от последнего лагеря было чуть больше, чем до лагеря, в котором они сейчас находились.
   - Если будут машины, доберёмся быстро.
   - Хорошо, - сказал Зарубин, - мы сделаем это.
   Он взял в руки приспособление для письма и быстро нарисовал стрелку от последнего лагеря до Звёздного, а потом нацарапал три чёрных человекообразных фигурки. И женщина, и офицер замерли в замешательстве. Только через секунду Виталий понял, что они не могут это знать.
   - Скорее всего, - сказал вместо них Гусев, - только если у них нет дронов, это самоубийство. Так что они сунулись разок, отгребли и держатся в стороне.
   - Это если станция цела, - сказал Александров.
   - Цела, - ответил Леонид, украдкой посмотрев на Виталия.
   - Скорее бы, - сказал Виталий, стараясь сохранять покой, но сердце его учащённо билось.
   - Итак, - Гусев взял инициативу в свои руки и принялся рисовать на карте.
   Он схематично изобразил автоматы, гранаты и броню. Не сразу, но офицер понял, что лейтенант имеет в виду. Осознав, что помощь всё-таки будет, он радостно затряс головой. Потом он что-то говорил женщине пару минут, и она, выслушав его, быстро ушла. Их же он позвал с собой.
   Рядом со зданием, в котором они находились, было ещё одно одноэтажное строение. Офицер быстро набрал комбинацию на кодовом замке и открыл массивную дверь. Виталий и остальные правильно заключили, что это была оружейная.
   Не увидев своего снаряжения Гусев не без труда попытался выяснить у офицера, где оно находится, но тот только изображал непонимание. Конечно, с точки зрения их противников было бы правильнее забрать его, что они и сделали.
   Приходилось довольствоваться тем, что было в оружейной леврорнодивов. В ней находились уже знакомые автоматы, гранаты, которые они постоянно использовали на Меларе и Иргиноне, а также те самые пулемёты с необычными пулями.
   - Пожалуй, я возьму один такой, - сказал Зарубин.
   - Нет, - остановил его Гусев, - будь у нас два десятка человек, то нет проблем, но нас пятеро, и это при том, что всё делать придётся нам. Нужно будет быть везде, а с этой штукой не набегаешь, тем более, что экзоскелетов у нас нет.
   - Ладно, - сказал Виталий, отставляя массивный пулемёт, - ты прав. Будем работать по классике.
   На леврорнодивов действительно было мало надежды. Они ведь не просто так находятся под пятой солдат, находящихся на ступень выше, при том, что, скорее всего, имеют превосходство в численности. Но даже если это не так, они бы уж точно могли побороться, но они этого не делали. Значит, сами они и сейчас мало что смогут. Это можно было бы частично исправить, подсказав им, как нужно действовать в данной конкретной обстановке: какие места занять при обороне, какие выбирать направления для атаки, но здесь между ними и землянами вставала глухая стена языкового барьера. Им с трудом удалось обговорить общий план, а объяснение частностей и выработка хоть какого-нибудь понимания заняла бы не одни местные сутки. Ещё одной проблемой, но сугубо для землян стало отсутствие раций. Видимо, старшие солдаты не позволяли местным их иметь. Неплохой сдерживающий фактор.
   Здесь, чтобы выжить, землянам нужно было проявить военный цинизм: позволить леврорнодивам действовать так, как они умеют, чтобы они отвлекли врага на себя, и как можно скорее его подавить. Виталий опасался только одного - они не знали, по какому принципу работает их подавление воли. Сейчас они выглядели относительно свободными, но кто позволил бы им сейчас устраивать заговор? Не случится ли так, что во время боя у землян не останется союзников, и им придётся обороняться от врагов, наступающих в том числе сзади. Хорошо, что офицер не понимал их, потому что можно было это обсудить, несмотря на его присутствие.
   - Тогда все вспоминаем тренировки, - сказал Гусев, - особенно Орион, где нужно было приглядывать за задом в первую очередь. Если пойдёт такая тема, то гасим всех и валим.
   Лейтенант примерял на себя бронежилет и как раз разбирался с тем, как устроены леврорнодивские крепления.
   - А машину? - спросил Леонид.
   - Машину хорошо бы заранее, но хрен ты ему объяснишь, да и некогда. Нужно выбрать места, хоть как-то расставить этих солдатиков, по три штуки на точку, на случай, если первого будут убивать сразу.
   - Но воду и жир нужно посмотреть заранее, - сказал Виталий, - с ними и без машины будем живы.
   - Особенно с жира, - сказал Леонид, - мне кажется, если принимать по ложке в час, можно и целые сутки прошагать и не заметить.
   - Надеюсь, нам не удастся это проверить, - сказал Александров.
   - Я бы тоже не отказался добраться до Звёздного с ветерком, - сказал Виталий, - если у нас и есть шанс спастись, то он там. Это отряд можно считать потерянным в подпространстве, а станцию точно будут искать.
   - Это точно. Но до туда ещё нужно дойти, - Гусев наконец разобрался с застёжками и подогнал бронежилет к телу.
   Он повернулся, наклонился, потом прогнулся назад, проверяя, будет ли ему удобно, потом даже немного попрыгал.
   - Вполне сойдёт, - выдал лейтенант своё заключение.
   - На фоне майки уж точно, - сказал Виталий, надевая бронежилет на голое тело. Он предпочёл бы надеть что-то под него, но тут ничего подходящего не было.
   Потом они также примерили броню, защищающую руки и ноги. От пуль, выпущенных даже из автомата, не говоря уже о пулемёте, она, конечно же, не спасёт, но защитит от всего остального.
   - Хрен отличишь, - сказал Гусев, надевая леврорнодивскую каску, - если мы так заявимся к своим, они нас издалека хлопнут и даже как зовут не спросят.
   - А мы разденемся, - сказал Зарубин, - да и издалека по пятерым, авось, стрелять не будут, не танки всё-таки.
   - Это верно.
   Однако до выхода к Звёздному ещё нужно было дожить и добраться. Между этим будущим и настоящим ещё находилось два боя, один из которых уж точно будет тяжёлым. Виталию хотелось надеяться, что они справятся, но он не мог знать это наверняка. У них не было привычного снаряжения, ставшего для них уже чуть ли не частью тела, не было привычной поддержки, не было даже толковых союзников, которые бы их гарантированно понимали.
   Подъездная дорога была удобна для засады только вблизи лагеря, где ещё были джунгли, в которых можно было скрыться. Дальше они быстро сходили на нет вместе с остальными укрытиями. Как будто нарочно поблизости не было ни единого камня или расселины. Хорошо ещё, что сам лагерь, в отличие от предыдущих, которые доводилось видеть Солдатам Доминиона, был обнесён защитной стеной вполне сносного качества, к которой можно будет укрыться в самый критический момент.
   Леврорнодивы, хоть ничего и не понимали, оказались очень покладистыми. Сказывалась, видимо, привычка подчиняться. Виталий и остальные земляне указывали им место, которое нужно занять, и те выполняли. Плохой момент состоял лишь в том, что Виталий не был уверен, будут ли они стрелять сами, без команды со стороны, однако повлиять на это было никак нельзя.
   Бойцы были расставлены, а техника подготовлена. В обороне от неё было мало толку, особенно, если всё пойдёт по плану. По словам офицера, к ним каждый день приходит примерно двадцать пять солдат в чёрных костюмах, а такое количество, при наличии фактора неожиданности, нетрудно было одолеть усилиями одного отряда, находящегося в засаде. Танки оставались в резерве. Если оборонительные порядки леврорнодивов и землян будут разгромлены, то они вступят в бой и довершат начатое. Зарубин надеялся, что этого будет достаточно, и солдаты более высокой ступени не обладают средствами эффективного противодействия. В принципе, сам он ничего такого не замечал, да и леврорнодивский офицер сказал бы, если бы можно было ожидать кого-то, кроме простых человекообразных.
   Сам Виталий вместе с Леонидом отправился в передовую засаду. Когда начнётся бой, они ударят неприятеля сзади, чтобы окончательно лишить его возможности маневрировать. Дальше началось томительное ожидание. В принципе, не было нужды пережидать ночь здесь, но лучше было перестраховаться - враг должен был прознать о произошедшем перевороте и принять меры.
   Когда красная и синяя звёзды спрятались за горизонтом, местные сутки вступили в свою последнюю фазу. Чувства обострились. Слух улавливал каждый шорох, а глазам для анализа обстановки хватало тусклого освещения, попадавшего из лагеря. Виталий сидел, уложив автомат на колени, и, сняв перчатки, водил большим и указательным пальцами левой руки по кольцу, надетому на безымянный палец правой. С момента их свадьбы он расставался всего лишь один раз, и всё равно потом на него его надела Лена, и тем большую внутреннюю дрожь оно сейчас вызывало. Где она сейчас? Что с ней? При этих мыслях челюсти невольно сжимались, пробуждалась злоба, которая, к сожалению, сейчас была бессильной. В данный конкретный момент куда больше пользы было бы от отсутствующего хладнокровного состояния. Меньше эмоций, выше точность стрельбы. Всё равно они не дойдут до упавшей станции раньше положенного срока.
   - Думаешь о ней? - спросил Леонид едва слышно.
   - А? - опомнился Виталий и посмотрел на товарища. Тот глазами указывал на кольцо.
   Пальцы уже не просто гладили замкнутую полоску металла, а сжали её крепко-крепко. Виталий мыслями уже ушёл далеко, но слова товарища вернули его в реальность.
   - Да, - кивнул он и попытался улыбнуться, - о ком же ещё?
   - Я не думаю, что если станция упала, то там много погибших. Она же продвинутая, современная.
   - Я бы тоже не думал до поры до времени, - сухо сказал Виталий, - но не получается.
   Он взглянул на кольцо ещё раз, а потом надел на правую руку перчатку. Не для того, чтобы не видеть, а потому что боялся, что в критический момент ему будет не до того, и этот небольшой кусочек металла потеряется. Эта нить, соединяющая его со всем близким и дорогим, оборвётся.
   - Если ты не хочешь, то последи за дорогой, а я посплю. Глаза что-то слипаются, - попросил он Леонида.
   - Хорошо. Как скажешь.
   - Если хочешь, потом разбуди, я тебя сменю.
   - Разберёмся, - улыбнулся Леонид.
   Виталий устроился поудобнее и закрыл глаза. Он солгал о том, что ему хочется спать, но только так по его мнению он сейчас мог обеспечить себе покой. Он понимал, что перед боем неплохо было бы отдохнуть, вот только насильно заставить себя провалиться в сон он не мог. Повернув голову удобнее, он начал представлять свой дом, Лену, и их мирную жизнь. Это единственное, что хоть как-то его ободряло. Он вообразил, как они сейчас отбивают атаку, потом выдвигаются и уничтожают лагерь врага, а дальше, оставив относительно безобидных леврорнодивов позади, Зарубин и его товарищи идут дальше, к тому месту, которое было обозначено на карте.
   В его мыслях всё выглядело так, как будто бы он не спал, но когда со стороны дороги донёсся лязг гусениц, он понял, что всё же задремал. Леонид уже толкал его в плечо, но Зарубин и без этого был готов. Сердце забилось радостно от того, что появилась долгожданная возможность наконец сделать что-то для того, чтобы приблизить желанный финал. Разве что текущая ситуация была далеко не такой, как они спланировали.
   Да, наступающих было примерно два с половиной десятка, но они были облачены в тяжёлые доспехи и сопровождали особенно мощную гусеничную машину. На её башне был установлен не пулемёт, который земляне ожидали увидеть, а мощная пушка, принцип действия которой был им непонятен, однако внешне она чем-то напоминала излучатель, которым оснащались дроны.
   Будь у них дезинтеграционное оружие, судьба этого сражения была бы предрешена, но сейчас Виталий сомневался, что штатные гранаты леврорнодивов способны пробить броню солдат врага, не говоря уже о гусеничной машине. Хотя, как он рассчитал, излучатель должен быть достаточно уязвим. На дронах его было тяжело поразить по причине наличия энергетической защиты, но здесь она вряд ли была. Дело в самом принципе - машины отаионов получают энергию через подпространство от центрального объекта. Он может находиться и достаточно далеко, вот только, представляя логику могущественных инопланетян, вполне можно было заключить, что вряд ли они доверили своим рабам устройства такого уровня.
   Первый удар был за врагами. Излучатель изрыгнул из себя белый заряд знакомого вида, который быстро пробил ворота и мгновенно привёл в негодность танк, находившийся сразу за ними. Солдаты на дороге тем временем построились в боевой наступательный порядок, и их план сработал бы, знай они о засадах, которыя поджидала их по обе стороны.
   Первым выступили Зарубин и Соломин, бросив несколько гранат в машину. Простых взрывов было достаточно, чтобы излучатель вышел из строя. Больше того, он неожиданно снова начал накапливать энергию против желания управлявших им бойцов. Результатом стал взрыв, после которого гусеничная машина полностью пришла в негодность.
   Однако бойцов врага так же легко одолеть не удалось. Они быстро среагировали, и Виталий с Леонидом едва успели юркнуть в сторону, чтобы не попасть под очередь пуль, выкосившую все джунгли вокруг них.
   Территория, прилегавшая к лагерю, мгновенно наполнилась звуками выстрелов и взрывов. На третьем месте были рикошеты - местный гарнизон нарочно был укомплектован оружием, которому броня захватчиков была не по зубам. Гранаты, взрывавшиеся в упор, только ненадолго дезориентировали их, но не выводили из строя, и бой грозил перерасти в банальное избиение даже при условии отсутствия у врагов мощного энергетического излучателя.
   Виталий дал несколько очередей по ближайшему врагу, а потом в течение трёх минут не мог скрыться от ответного огня. Оставалось надеяться, что пока он отвлекает врага на себя, другие смогут его нейтрализовать.
   Хуже всего было из-за отсутствия связи, потому что он не знал, куда направить огонь, когда у него появилась возможность стрелять. Оставалось только убедиться, что тебе есть куда отступать, потом выглянуть и приметить цель, наиболее удобную для поражения, а потом нажать на спуск. В отличие от штатного, леврорнодивский автомат сильно задирало вверх при стрельбе, да и в плане точности он был заметно хуже. Если можно было бы ровно положить очередь в сочленение между элементами брони, это, возможно, возымело бы эффект, но даже если первая пуля шла ровно туда, куда и планировалось, то остальные рикошетили от брони.
   Оказавшись достаточно близко к врагу, Виталий выхватил гранату и бросил в него. Она взорвалась в воздухе, прямо рядом с его затылком, и это неожиданно вывело его из строя. От ударной волны, накатившей сверху, он упал вперёд и уткнулся головой в песок. Зарубин ожидал, что сейчас враг поднимется, но тот оставался неподвижен.
   Его массивный пулемёт лежал в полуметре от распластанной руки и выглядел вполне пригодным к использованию. Виталий страшно рисковал, выходя из укрытия, но он ощущал, что это их единственный шанс сейчас победить. Отбросив автомат и во весь голос крикнув, чтобы его прикрыли, он бросился к поражённому врагу.
   Пулемёт оказался очень тяжёлым, но не неподъёмным, что и оказалось решающим аргументом. Зарубин вскинул его и направил на ближайшего врага. Тот среагировал быстро, но недостаточно для того, чтобы уйти из-под огня. Виталий не помнил, как в порыве ярости громко кричал, он запомнил только обострившееся зрение, которое позволяло ему видеть, как пули проделывают дыры в материале брони, до этого казавшемся абсолютно непробиваемым.
   В данный момент этот пулемёт вообще казался идеальным оружием, если не принимать во внимание его большую массу. У него практически отсутствовала отдача, а пули ложились очень точно.
   За первой целью сразу последовала вторая, которую он тут же накрыл огнём, а вот потом пришлось отскочить и спрятаться за поражённой гусеничной машиной, потому что его окатил ответный огонь. Однако не успел он переместиться, как со стороны базы послышался вой. Леврорнодивы наконец смогли собраться с силами и вывели танки. Это и решило исход сражения, хотя, не будь землян, вряд ли им удалось бы что-то противопоставить нападавшим.
   Зарубин ещё некоторое время пребывал в некоторой потерянности, пока к нему не подошёл Леонид.
   - Жив? - в его голосе Зарубин уловил тревогу.
   - Жив. Что случилось? - Виталий отпустил, наконец, пулемёт и встал.
   - Зотова сильно ранило. Гусь левиков зовёт.
   Пуля пробила грудь рядового. Виталий впервые видел такую страшную рану на ещё живом человеке. Впрочем, это точно было ненадолго. Илья не мог говорить, лишь пытался дышать, но у него не выходило, и он только отхаркивал кровь. Лейтенант действительно кричал на леврорнодивского офицера, обкладывая его благим матом, но тот ничем не мог помочь. Глупо было питать иллюзии - всё, на что способны местные врачи, это промывка и обработка лёгкой раны. Здесь же требовалась реанимационная капсула, где автохирург за минуту подключит мозг к искусственным органам, а сам в течение нескольких часов выполнит восстановление, и даже это будет лишь временной мерой при подготовке к серьёзной операции. Но все блага продвинутой медицины остались где-то там, в другом мире, отделённом от них сейчас огромными расстояниями.
   В уставе были указания и на такие случаи, вот только прибегать к добиванию своего же товарища с целью избавления его от мучений за всю историю мало кому приходилось. Вот и сейчас все стояли в оцепенении. К счастью в первую очередь для себя, Зотов умер быстро, даже склонившиеся над ним товарищи ничего не успели сделать, не говоря уже о враче, которому нужно было бежать из лагеря. Агония рядового Зотова ещё долго будет вспоминаться всем, кто её видел. На её фоне простреленная рука Александрова выглядела просто оцарапанной, несмотря даже на повреждённую кость. Это Виталий определил по тому, что плечо было изогнуто посередине.
   - Жить будешь, - сказал Гусев, посмотрев на рядового, сжимающего повреждённую конечность, - сейчас они тобой займутся.
   Он подошёл к Виталию и Леониду.
   - Зарубин, везунчик.
   - Что? - спросил Виталий.
   Но вместо ответа лейтенант подхватил дыру в куртке, рядом с шеей. Пуля прошла здесь, наверное, когда он орудовал пулемётом. Смерти не хватило всего пары сантиметров, а он даже не заметил её.
   - Соломин, проводи рядового в их больничку. Там раздобудь что-нибудь вроде мешка и узнай, есть ли там морг. Нужно отнести Илюху до прихода наших.
   - Хорошо.
   Леонид подхватил Александрова и направился в сторону лагеря.
   - Чёртовы ссыкуны. Всем бы нам лежать в этом морге, если бы не везение.
   - Ты о чём? - спросил Виталий.
   - А ты не видел, как эти придурки из укрытий поубегали? - поднял брови лейтенант, - едва заваруха началась - только пятки засверкали. Единственный плюс, пока на них отвлеклись, мы смогли танк этот разнести, да подстрелить парочку.
   - Я правда не видел.
   - Ничего. Все лежат, никуда не убежали.
   Виталий только сейчас заметил, что на узком пространстве, где происходил бой, действительно много леврорнодивских трупов, хотя быть они должны где-то ближе к джунглям, в которых они все скрывались.
   - Я вот что думаю, - продолжал лейтенант, - не потянуть нам их лагерь. На этих, - он кивнул в направлении суетящихся вокруг своего подбитого танка леврорнодивов, - надежды никакой, а нас теперь три с половиной. Этот оружие держать не сможет, уж точно.
   Виталия эти слова разозлили, но он понимал их правильность. Он стоял и молчал, думая о том, как преодолеть ситуацию и выйти к своим. Там уже будет проще. Если только огибать лагерь большим полукругом, но при этом, чем дольше они будут находиться в пути, тем больше вероятность того, что их уничтожат - продвинутые бойцы в лагере тоже не будут сидеть, сложа руки. Чем больше он об этом думал, тем отчётливее осознавал, что путь к цели лежит через кровь и боль, и лучше бы это были кровь и боль их врагов.
   - Чего молчишь? - спросил Гусев.
   - Думаю.
   - Говори.
   - Здесь нас в покое не оставят. В пустыне не легче. И, выходит, либо мы делаем, как планировали, либо всё. Можно сразу пушку к башке.
   - А как же повоевать? - в вопросе лейтенанта Виталий услышал надежду, которая сейчас ему была очень нужна.
   - Тогда берём танки и идём напролом. Авось, прорвёмся. По-другому никак. Либо нас здесь накроют.
   - А если ещё такой же лучемёт будет?
   - Гасим первым, что я ещё могу сказать, - пожал плечами Зарубин, - он тоже издалека хрен попадёт, а пока будет подходить, мы накроем. Только я не знаю, справимся мы с их танками или нет.
   - А это надо посмотреть.
   - Надо, - кивнул Виталий.
   Очень хотелось пить, да и желудок уже напоминал о долгом отсутствии чего-то питательного. Мысли о жире, который придётся есть, конечно, слегка усыпляли аппетит, но это был лишь временный эффект, и лучше было не доводить степень голода до того, как эта подтаявшая смесь будет казаться аппетитной. Но важнее всё же было убрать тело и убедиться, что с их раненым всё будет в порядке.
   Морга в лагере не оказалось. Леврорнодивам долго пришлось объяснять, что это такое и для чего нужно, а когда общий язык был найден, оказалось, что тела они хранят недолго и используют для этого погреб. Всё же это было лучше, чем оставить товарища под палящими звёздами, поэтому вариант был принят.
   Дальше был короткий обед. Что касалось щедрости спасённых леврорнодивов, то с ней не было проблем. Они совершенно не скупились на жир, дав землянам по банке, которая была чем-то похожа на обычную консервную жестянку, только в объёме была не меньше литра.
   - Лучше бы они Колю подшили как следует, - сказал Гусев, глядя на рядового.
   Некое подобие шины, которое ему наложили на плечо, действительно выглядело неважно. Медицина здесь была в полнейшем упадке, что было неудивительно - никто не заботился о жизнях рабов. В любой момент их можно было полностью истребить, а на их место доставить новых. Поэтому, нужно было радоваться, что они смогли хоть как-то зафиксировать руку Александрова и остановить кровотечение. Сами земляне сделали бы примерно то же, следуя инструкциям по оказанию первой помощи.
   - Теперь хрен знает, как стрелять, - сказал он, левой рукой подхватывая жир из банки.
   - Никак, - ответил ему Гусев, - стрелять ты не можешь и не будешь.
   Он немного удивился, как будто ожидал услышать другой ответ. Лейтенант же, как ни в чём не бывало, вернулся к поглощению жира. Виталий съел пять средних щипков. Помня прошлый опыт, он не хотел, чтобы его снова начало клонить в сон. Он, конечно, мог сопротивляться, но концентрация всё равно была бы не та.
   - И оружие не дадите? Я же как мясо, получается, становлюсь.
   - Дадим, - ответил лейтенант, - не ной только.
   Гусев отщипнул ещё немного жира, положил его в рот и тут же проглотил, чтобы лишнее время не ощущать его вкус. Потом он закрыл банку и отставил её в сторону.
   - Итак, план все знают. Что делаем?
   - Всё по плану, - тут же отозвался Виталий, раскладывая автомат на коленях.
   - Возражения? - Гусев ещё раз оглядел всех.
   Виталий понимал, что спрашивает он только для порядка. На деле, никакие возражения приняты не будут. Он уже осознал, что без боя продвинуться не получится. Враг не будет преследовать их только в случае гибели. И если кто-то хочет возразить, то он просто не разбирается в ситуации. Но возражений, к счастью, не было.
   - Ладно, набираем жира и воды в дорогу и переходим к технике, - распорядился лейтенант, поднимаясь с места.
   Следующей сложной задачей стало договориться с леврорнодивами на использование их техники. Сначала между ними и землянами встало непонимание, а потом их нежелание делиться, что стало неожиданностью. До этого Виталий воспринимал их хоть и трусами, но достаточно покладистыми, а сейчас они начали проявлять свой норов.
   Дело чуть было не дошло до драки, и Виталий уже приготовился, что завладевать техникой придётся силой, но в последний момент, видимо, обнажив свою трусость, леврорнодивы сдались.
   Танки неожиданно оказались одноместными. Один оператор должен был и вести машину, и сам при этом стрелять. Но что касалось управления, оно было примитивным, видимо, рассчитывалось для операторов с заведомо слабым интеллектом. Земляне освоились очень быстро, чем крайне удивили леврорнодивов.
   По центру кабины находился один большой рычаг. Чтобы начать движение, его нужно было просто подать вперёд. Для поворота - в нужный бок, чтобы просто затормозить, вернуть в центр, для резкого тормоза - включить задний ход, подав рычаг назад. Отдельным рычажком регулировалась башня. В принципе, силы землянина вполне хватало, чтобы удерживать ходовой рычаг и манипулировать башенным. Всё было просто и понятно, кроме леврорнодивских приборов, но вряд ли в одном коротком бою они понадобятся. Самым существенным минусом было отсутствие навыков управления, но здесь оставалось положиться на слаженную работу - в танках хотя бы были рации - и некоторую степень удачи. Ещё на их сторону в последний момент встал численный перевес. Осмелевшие леврорнодивы из лагеря выдвинулись вместе с ними, хотя до этого не выражали особого желания делать это.
   - А я с ними, что ли поеду? - спросил Коля, когда все принялись рассаживаться по машинам.
   - Если хочешь трястись стоя в кабине, то я могу тебя взять, - ответил ему Леонид.
   - Я где угодно буду трястись, лишь бы не с ними.
   - Как хочешь. Просто, ты сам видел, сколько там места.
   - Ничего. Потерплю.
   Леонид, похоже, и сам был не очень рад, что вызвался, но бросать товарища было нельзя даже несмотря на неудобства. В конце концов, леврорнодивы были очень ненадёжными во всех отношениях. Даже сейчас, когда вроде бы проявляли собственную волю, хоть и слабую.
  

Глава пятнадцатая

Убей их всех

   Добраться до лагеря и атаковать первыми им не удалось. Виталий и его товарищи верно рассчитали тот факт, что враг не будет сидеть на месте, и, если он правильно ориентировался по карте, преодолеть им удалось чуть больше полпути. Виталий успел увидеть танк с излучателем за секунду до того, как белый разряд, едва заметный в свете палящей звезды, ударил по машине Леонида и отсёк от неё почти половину.
   - Лео! - закричал Зарубин.
   - Мы в порядке, - ответил Соломин, - но ехать не можем.
   - Стреляй тогда.
   Надо отдать должное леврорнодивам - в этот момент они достаточно быстро опомнились и открыли ответный огонь. Хоть и не слишком точный, но достаточно интенсивный. Когда к атаке подключились земляне, первый излучатель уже замолчал. Однако на его место тут же пришли точно такие же. Это на словах было просто сказать, что из пулемёта получится стрелять быстрее и накрывать заранее - на деле же, большая часть излучателей успевала сделать выстрел, а то и два.
   И при всей тяжести боя, которую обеспечила лучевая техника врага, не она была самым грозным противником. В конечном счёте, на них обрушился ещё один отряд элитных леврорнодивов, одетых в чёрные костюмы. Теперь земляне поменялись с ними ролями. Это Виталий находился в тесной кабине неповоротливой гусеничной машины, и это он не успевал попадать во врага, потому что тот перемещался быстрее, чем пушка. И - самое плохое - это в него теперь бросали гранаты, после взрыва одной из которых машина отказалась ехать. Он понял, что надо выбираться, и если он не сделает это сейчас, с большим риском выскочив под шквальный огонь, то в следующий момент он будет похоронен прямо здесь.
   - Я выхожу, прикройте. Дальше по ситуации, - сказал он, надевая каску.
   Только оказавшись снаружи, и едва укрывшись за одной из машин, разрушенных лучевым зарядом, он увидел, что леврорнодивы, с которыми они сейчас воюют, ещё выше тех, кто нападал на лагерь утром. А ведь Виталий уже подумал, что они и были высшей ступенью, но лестница оказалась длиннее.
   Их в первую очередь выдавали костюмы. Это были полноценные броневые скафандры, в отличие от хорошей, но всё же формы, которая по космическим меркам являлась простой одеждой. Скафандры были достаточно хороши, поэтому этих леврорнодивов можно было бы приравнять к отаионам, вот только у тех броня была уникальной и в какой-то мере представляла собой произведение инженерного искусства. У нападающих же все скафандры были одинаковыми, да и они, в отличие от своих хозяев больше стремились просто воевать, а не подавлять врага морально своими высокими способностями.
   Однако не обходилось и без трюков. Скафандр создавал вокруг себя темноту, похожую на густой дым, скрадывавший очертания носителя и создававший ощущение, будто он может мгновенно переместиться на несколько метров. Они были вооружены маленькими автоматами и стреляли из них короткими очередями. Больше того, действовали они очень слаженно, из-за чего достать их было сложно. Встреть Солдаты Доминиона такого врага на Меларе, её захват был бы намного сложнее, чем получилось в конечном итоге.
   Однако кто бы это ни был, отаионы опомнились слишком поздно. Против троих бойцов земли эти продвинутые леврорнодивы сражались уверенно, но если бы против них сейчас выступил целый штурмовой отряд людей, они были бы разве что лучше, чем леврорнодивы обычные.
   - Подстрелил одного, - сказал Виталий, меняя магазин и укрывшись за гусеницей подбитого танка.
   - Добиваю! - крикнул Гусев.
   Стоило попасть во вражеский скафандр, тут же открывалась его низкая живучесть. Дымная завеса, бывшая главным средством защиты, сразу начинала меркнуть, делая попадания во врага более простыми. Дальше же нейтрализация была делом техники. Одна или две очереди, конечно, не могли пробить скафандр, но если стрелять примерно в одно и то же место, то врага можно было относительно легко убить.
   В этом бою леврорнодивы сыграли всё ту же роль пушечного мяса. Они были для врага более лёгкой добычей, и почти сразу погибали, но это давало землянам возможность атаковать противника и самим не стать мишенью.
   Несколько маленьких пуль врезались в броневой щит танка рядом с головой Виталия, и он ощутил уже знакомый звон. Сразу стало ясно, на что был расчёт, потому что вряд ли такие маленькие пули могли пробить даже лёгкий бронежилет. Однако производимого эффекта было достаточно. Зарубин тут же отшатнулся, но звон в голове не стих, однако ему удалось рассеять потерянность, которую он в первый момент даже не заметил.
   Давая очередь в очередного появившегося врага, он сделал длинную перебежку и укрылся рядом с Леонидом.
   - Ты как? - спросил тот.
   - Звенит.
   - И у меня. Ясно теперь, чего они так осторожничают. Снова живыми взять хотят.
   - Боюсь, что на этот раз уже по заказу господ.
   - Думаешь? Не проще было дронов выслать?
   - Нет. Им так не интересно, - ухмыльнулся Виталий.
   - Нужно их быстрее вырубать, или эта хрень меня доконает.
   - Согласен, - сказал Виталий, присоединяя очередной магазин, - на счёт три я выхожу, ты меня прикрываешь. Если заденем хоть одного - считай он наш.
   - Хорошо.
   Долго искать цель не пришлось. Один особенно осмелевший леврорнодив в костюме был в тридцати метрах от них и уже открывал огонь. Ловко перекатившись в сторону, Виталий открыл по нему огонь. Его тут же поддержал Леонид. Без каких-либо договорённостей они оба целились примерно в центр груди, и уже через несколько секунд враг рухнул в пыль. Однако даже выпущенных им пуль, пролетевших мимо и врезавшихся в один из подбитых танков, хватило, чтобы звон в голове Виталия усилился. Не критически, но заметно. Достаточно ещё одной удачной атаки врага, и он упадёт с ног. Это было единственное, что пугало его, ведь в следующий раз можно проснуться не в сарае, а в королевских лабораториях во время собственной вивисекции. Хотя, учитывая то, что отаионы считали и леврорнодивов и землян низшими, вряд ли их интересует внутреннее строение, скорее логика и интеллект, ведь именно их они стараются копировать при создании новых боевых подразделений.
   Звон нарастал даже без пуль. Виталий постоянно встряхивал головой, чтобы хоть немного прийти в себя. Он терял реальность, стоило ему остановиться. Если попытаться крикнуть, чтобы позвать товарищей, то крик тонул в звоне, раздиравшем голову. Только после этого Виталий осознал, что давно не слышит и стрельбы. Если этот процесс продолжится, то вскоре он не сможет оказывать сопротивление.
   Противника, внезапно появившегося из ниоткуда, и мгновенно оказавшегося рядом, Зарубин воспринял чуть ли не с облегчением. Он уже не мог толком прицелиться и открыть огонь, а встряска, коей и была завязавшаяся драка, пошла ему на пользу. Он яростно вцепился во врага, который, верно, ожидал, что цель сдастся без боя, однако всё вышло ровно наоборот. Скафандр оказался достаточно мягким, это было одно из немногих ощущений, которые Виталий запомнил. Он бросился на врага всей массой и сбил его с ног. Оказавшись сверху, он ощутил, как грудная клетка леврорнодива прогнулась. Он с остервенением продолжал бить его по голове и груди, потом поднялся и, не обращая внимания на то, что враг уже не шевелится, начал топтать его.
   Потом, когда в стороне раздались выстрелы, он, не помня уже даже того, что находится под действием странных пуль, подхватил автомат только что убитого противника и принялся отстреливаться. Ему не думалось даже о том, кто это мог быть. Наружу вышли лишь автоматические подсознательные действия. Враги были чёрными пятнами, приближавшимися к нему. Они падали после того как он наводил на них короткий автомат и нажимал на спуск. Потом его ноги подкосились, и он привалился к чему-то спиной. Он не понимал ничего. Если бы у него были мысли, он не смог бы даже сказать, есть ли ещё патроны в магазине его оружия. Он мог бы стрелять и в своих товарищей, но в тот момент он уже не помнил ни об их существовании, ни о своём собственном.
   Первым что он почувствовал после пробуждения, был шум пламени. Он как будто разорвал нить, державшую сознание где-то на дне, и с этого момента оно начало медленно всплывать вверх. Он дышал, и это было хорошо, вот только пошевелиться не получилось. Он только чувствовал, что что-то припекает ему справа, но повернуться, чтобы избавиться от этого ощущения, не получалось.
   Сознание продолжало всплывать. Дыхание сбилось, но возобновить его уже сознательно было несложно. Он закашлялся и как будто бы вновь открыл для себя это ощущение. Как будто бы до этого у него вообще не было глотки и рта. Он чувствовал, как с кашлем наружу вырывается жуткая слизь. Только сейчас он ощутил её вкус, и тот вызвал у него приступ тошноты. Это был жир, который покинул желудок и смешался с большим количеством слюны во рту. Как он только не захлебнулся всем этим? Вот уж точно глупая смерть для войны, на которой едва удаётся уходить от огня врага, а пули это самое слабое, что вообще может быть на тебя нацелено, и надо радоваться, что от них вообще можно спрятаться за укрытием.
   Виталий перевалился на колени и продолжил отплёвываться. Он открыл глаза, но перед ними была темнота - это каска съехала на лоб. Он гневно сбросил её, но тут же зажмурился, потому что в глаза ударил яркий дневной свет. Слюна продолжала выделяться, и быстро наполняла рот даже несмотря на то, что он её сплёвывал. Это было полезно тем, что она вымывала изо рта неприятный вкус.
   Когда глаза смогли видеть, он осмотрелся. Его припекал догорающий танк. Ещё немного, и сам он мог загореться. Материал, из которого была сделана куртка, уже начинал подплавляться. С другой стороны лежало несколько тел леврорнодивов из числа их союзников. Ему сразу вспомнились чёрные тени, от которых он отбивался. Значит, их волю всё же подавили, и они бросились на землян.
   Он наконец отплевался и сел. В голове не звенело, но она немного кружилась, отчего ему казалось, что пытаться встать на ноги пока рано. Самым ярким чувством сейчас была неловкость от того, что, появись рядом враг, он не сможет дать ему отпор. Не страх, а именно неловкость, как будто противник просто пристыдит его, посмеётся, но не убьёт.
   Виталий повернул голову вправо и увидел Леонида. Тот лежал на животе, а лицо было отвёрнуто от Зарубина, но никаких видимых повреждений, тем более не совместимых с жизнью, видно не было. Однако и признаков собственно жизни он не проявлял. Это ещё больше подхлестнуло Зарубина, и он, резко встряхнув головой, встал на ноги и направился к своему товарищу.
   Шаги получались короткими. При попытке пронести ногу немного дальше, он чуть было не упал. Как будто существовал некоторый предел, расстояние, отдалившись на которое его конечность переставала ему подчиняться, однако если не пытаться выходить за этот предел, идти получалось легче, чем можно было ожидать.
   - Л..! - попытался позвал Виталий, опустившись на колени рядом с товарищем, но слово утонуло где-то в горле, как будто захлебнувшись в рвоте.
   Соломин не отвечал. Собравшись с силами, Виталий перевернул его на спину и, откинув ремешок каски, пощупал пульс. Удары были слабыми, но они были. Памятуя о своём состоянии сразу после пробуждения, Виталий открыл Леониду рот и посмотрел, нет ли там рвоты вперемешку с жиром. Соломину в этом плане повезло, и Виталий принялся осторожно похлопывать его по щекам, чтобы тот пришёл в себя.
   И едва глаза его раскрылись, как всё тело содрогнулось от рвотных позывов. Виталий быстро перевернул его на живот и приподнял, используя последние, как ему казалось, силы. Соломина обильно вырвало, после чего он тоже стал отплёвываться и кашлять. Потом, уже немного придя в себя, он встал на колени, опершись на руки, чтобы не упасть.
   - Что, - он снова зашёлся кашлем, - с нами?
   - Живы.
   Виталий уже посчитал, что говорить у него теперь получится без труда, поскольку онемевший до этого рот начинал его слушаться, но когда пришло время сказать очередное слово, оно буквально вырвалось, почти бесконтрольно и комкано. Судя по отсутствию реакции Леонида, он мог вообще его не разобрать. Виталий вспомнил себя ещё несколько назад и решил дать товарищу время, чтобы прийти в себя. Он похлопал его по плечу и поднялся, чтобы найти других, возможно выживших.
   Гусев лежал на боку, привалившись к колёсам одного из подбитых танков. Очень удобная позиция, если учесть, что рядом с его головой уже была небольшая лужа рвоты. Виталий осторожно потрогал пульс, убедился, что лейтенант жив, а потом легко похлопал его по щеке.
   Процесс повторился. Лужа увеличилась, а Гусев начал кашлять. Виталий помог ему подняться, и опёр спиной на те же колёса. Сам он вдруг ощутил, что не может идти дальше, однако ему нужно было найти Алескандрова. Самый небоеспособный из всех, он оказался самым уязвимым, когда началась эта психическая вакханалия.
   Поднявшись и сделав несколько шагов, Виталий осознал, что не помнит места, где подбили его танк, и где в тот момент находился танк Соломина. Подойдя к одной из машин, которая подходила на эту роль, он вдруг осознал, что даже если угадал, у него не хватит сил взобраться наверх и осмотреть кабину.
   Бессильно волоча ноги, он вернулся и сел рядом с лейтенантом. Глаза того не выражали никаких эмоций и просто смотрели перед собой, однако когда Виталий появился в поле зрения, они отреагировали, и это было хорошим знаком.
   Все чувства спутались. Стоя на ногах, он ощущал бессилие и невозможность сделать очередной шаг, а сейчас, опустившись вниз, ощущал, что к нему вернулись силы. Он понимал, что это будет так, нужно только дать телу немного отдохнуть, а голове - прийти в норму. В конце концов, пули, которыми их атаковали особые леврорнодивы, били в первую очередь по нервной системе, но от этого урона можно было оправиться.
   Зарубин не заметил, как закрыл глаза. Осознал он это только когда их пришлось открыть. Всё из-за шума шагов совсем близко. В первый момент он ужаснулся, потому что не сразу узнал в стоящей перед ним человекообразной фигуре Леонида. Тот что-то буркнул, опустился рядом с Виталием и устало закрыл глаза. Сам Зарубин осознал, что жаждет того же.
   Окончательно он пришёл в себя, когда дневная звезда уже подошла к горизонту, а пара, создававшая фиолетовый свет, почти вошла в зенит. Чувствовал он себя так, будто бы пробудился после не слишком спокойной ночи. Ощущения были смазанными, но тело и органы чувств подчинялись. Это осознание вызвало у него большую радость, и он живо поднялся на ноги. Распрямившись, он не пошатнулся и с лёгкостью удержался на ногах, что ещё больше его воодушевило.
   - Лео, - он позвал, и его речевые органы в точности воспроизвели то, что он хотел сказать.
   Разбудить товарищей оказалось просто. Достаточно было легко потрясти их за плечи. Оба быстро пришли в норму, и о недавних инцидентах не осталось и воспоминания.
   - Я вообще ничего не помню, - сказал Гусев, вставая и отряхивая с формы пыль.
   - По ходу, левики всё же взбесились, - сказал Зарубин, - я помню, как в кого-то стрелял, но не видел в кого. Видать, это были они.
   - Всё же подавили их, сукиных детей, - добавил Леонид.
   - Ничего, главное, мы живы, и раз до нас ещё никто не добрался, значит, в относительной безопасности, - сказал Виталий.
   - Я очень надеюсь, что это от того, что у короля куча других забот, и наши поблизости, - сказал Гусев.
   - Что-то Коли не слышно, - сказал Леонид, взбираясь на одну из машин.
   Только сейчас Виталий вспомнил свою неудачную попытку найти Александрова, и осознал, как глупо всё было тогда. Машина, в которой он находился, была совсем рядом, но тогда ни он, ни кто-либо из остальных об этом не вспомнил.
   - Добрались до него, мрази, - гневно сказал Леонид.
   Тело удалось идентифицировать по перевязанной руке, хотя ей досталось и сверх того, что было. Рядового расстреляли в упор. Он пытался обороняться и даже выбраться, о чём свидетельствовало положение тела и несколько убитых леврорнодивов, но в конечном счёте ему не удалось ничего из задуманного.
   - Нужно его во что-то завернуть и спрятать, - сказал Гусев, - Лео, найди что-нибудь, а ты, Заруба, помоги мне его вытащить.
   Хоронить своих солдат на чужой планете было нельзя даже временно, хотя сейчас это казалось самым лучшим выходом. В конце концов, тело Александрова укутали в несколько кителей леврорнодивов и спрятали за камнями в пустыне. После принялись собирать трофеи.
   Что касалось оружия, то с ним вообще не было проблем, запасы воды и жира, которые они взяли в лагере, тоже сохранились. Собрав всё в кучу подальше от поля боя, принялись решать, что делать дальше.
   - Пока ночь, нужно добраться, - сказал Гусев, - обойти лагерь, хоть там, наверное, никого и нет, и двигаться дальше.
   - Можно там помарадёрить, - сказал Леонид, - вдруг транспорт какой.
   - Для начала, к нему надо выйти и осмотреться. Вдруг, там нас уже ждут, просто сюда решили не приходить, - сказал Виталий.
   - Почему?
   - А им так не интересно, стрелять нас, пока мы валяемся без сознания. Им нужно чтобы по-настоящему, да с огоньком, - усмехнулся Зарубин, доставая банку с жиром, - и мы им этот огонёк обеспечим.
   Запах энергетической смеси казался ещё более отвратным от того, что напоминал о недавней рвоте. Но желудок в то же время очень просил, чтобы в него что-то положили, так что в этом отношении пришлось переступить через себя и подавить лёгкие рвотные позывы.
   Несколько щипков жира, после которых пара глотков воды казалась самым лучшим, что вообще может сейчас быть, подъём и выдвижение. Самый жаркий период местных суток миновал - дневная звезда скрылась за горизонтом, и под фиолетовым светом планета начинала остывать, а ещё в это время было гораздо проще спрятаться, хотя в округе и не было видно ни одного врага. Похоже, Гусев оказался прав, и у короля отаионов есть куда более важные заботы, нежели трое землян, оказавшихся на его планете.
   Там, где дорога обвивала один из холмов, земляне свернули с неё и обошли холм с другой стороны. Полуночные звёзды начинали клониться к горизонту, а лагеря врагов всё ещё не было видно, но главным было не терять из поля зрения дорогу, ведь она рано или поздно должна была вывести их к самому заметному ориентиру в этих краях.
   Виталий старался не думать о том, что ждёт их впереди, но всё равно то и дело немного приподнимал руку, чтобы посмотреть на кольцо на безымянном пальце. Он сделал бы для неё всё, он защитил бы её ценою своей жизни, однако сейчас он боялся самого худшего - что ему не позволено будет уплатить эту цену.
   Пустыня становилась холоднее, и ногам было всё легче идти. Питательный жир тоже выполнял свою функцию и давал ощущение бодрости. Войдя в ритм, Виталий понял, что мог бы так шагать до самого местного утра, а потом ещё дать бой, если понадобится.
   Однако ничего из этого делать пока не требовалось. Наоборот - через два часа пути им пришлось затаиться, потому что впереди показался лагерь врага. Он был небольшим, гораздо меньше, чем можно было бы ожидать - лишь несколько строений, напоминающих ангары. Они даже не были обнесены стеной, однако роль периметра играли небольшие машинки, вооружённые теми самыми пулемётами, а внутри виднелись излучатели. Пожалуй, для землян это даже не орешек, а просто лакомый кусок, но для местных леврорнодивов, даже тех, кого можно было считать военными - неприступный бастион.
   - Что-то никого не видно, - сказал Гусев после пяти минут наблюдения.
   - Может, затаились и ждут нас? - предположил Леонид.
   - Может, - кивнул лейтенант, - вот только мы их не обрадуем своим появлением. Обойдутся.
   - А может, они все там были? - спросил Виталий.
   - Да ну, - ответил Гусев, - не может быть. Что же, они настолько дураки?
   - Не забывай, - парировал Зарубин, - они не могут сами собой распоряжаться, - у короля куча забот, вот он и кинул на нас всех, кого мог, не задумываясь.
   - Ладно, может и так, - немного подумав, согласился Лейтенант, но мы туда всё равно не пойдём.
   - Одобряю, - кивнул Виталий, - двинем сразу на Звёздный. Если получится, то через сутки будем там. А то и раньше.
   - Надеюсь на это.
   - Предлагаю топать всю ночь, а к утру найти укрытие и отдохнуть пока самая жара, - сказал Леонид, - ну, если до станции не дойдём, конечно.
   - И это одобряю, - снова кивнул Виталий.
   - Чудные вы, - усмехнулся Гусев, - вы ещё голосование устройте и поиграйте в демократию. А то нам либеральных Зотова и Александрова мало было.
   - Утихаю, - Виталий шутливо поднял руки, - жизнь за Империю.
   - Мне нравится твой настрой, - сказал лейтенант, вставая, - но выглядит очень шутливо.
   - Никаких шуток, господин офицер, - Виталий сделал серьёзное лицо и тоже встал, - я готов выдвигаться и идти сутки к ряду. И не подумайте, что у меня на первом месте личные мотивы.
   - Личные мотивы не грех, когда они совпадают с общим делом. Ладно, хватит лирики, выдвинулись.
   Ночью было идти лучше всего. Прохладный воздух нежно обдувал кожу, покрытую лёгкой испариной. Если остановиться и задержаться на одном месте долгое время, то можно, наверное, и замёрзнуть, но для движения окружающая среда была просто отличной. А на случай замерзания у них оставались леврорнодивские кители, которые они не выбрасывали как раз из-за возможности похолодания.
   В какой-то момент Виталий вдруг понял, что можно легко отбросить все мысли о том, что здесь произошло, и тогда в голове появится представление о том, что ты идёшь по абсолютно пустому миру, где кроме тебя и твоих спутников никого нет. Последний лагерь леврорнодивов остался позади, и теперь даже оглянувшись, нельзя было потерять эту иллюзию.
   Они останавливались только для того, чтобы сделать несколько глотков воды, по желанию съесть щипок жира и немного передохнуть. После расслабления Виталий снова быстро входил в ритм. Мысль о том, что он движется к желанной цели, подстёгивала его, и временами он желал только одного - чтобы эта ночь не заканчивалась. За каждым очередным холмом он мечтал увидеть заветную станцию, но когда поле зрения очередной раз увеличивалось, перед ними простиралась всё та же полупустыня.
   Забрезживший на горизонте рассвет принёс плохую новость - они немного сбились с курса. Гусев неправильно определил местную полярную звезду, и они отклонились. Однако Лейтенант быстро сориентировался, куда идти дальше, и первые часы рассвета они провели в пути. Остановились, когда дневная звезда уже взошла, но зато нашли хорошее укрытие - несколько деревьев, растущих близко друг к другу. Если бы пришлось держать оборону, это было бы очень плохим укрытием, но если нужно защититься только от палящей сверху звезды, то ничего лучше в округе не было.
   Виталий намеренно ничего не ел с середины ночи, чтобы к утру ощутить приличный голод. Он удовлетворил его полностью, съев пять больших щипков питательной смеси, и его начало клонить в сон.
   - Соломин, дежуришь первым, - Гусев тоже посоловел и оперся спиной на ствол одного из деревьев, - дальше, если я проснусь, то сменю тебя. Если нет, когда сам захочешь спать, буди Зарубина.
   - Так точно, - ответил Леонид.
   - Смотри в оба. Не хватало только загнуться за пять шагов от цели.
   - Всё сделаю.
   - Отлично.
   Виталий уже проваливался в сон. Он сидел с закрытыми глазами, мягко гладя пальцем по кольцу и мысленно представляя, как он скоро увидит Лену. На Звёздном все живы и держат оборону, даже несмотря на то, что находятся в отрыве от главных сил. Они помогут своим соратникам, примкнув к гарнизону, и дождутся своих.
   Ему казалось, что она обнимает его и что-то приятно шепчет на ухо, а потом мягко говорит, что пора вставать. Её голос грубеет, а плечо она толкает всё настойчивее. Открыв глаза, Виталий увидел перед собой Гусева.
   - Подъём, сержант, - сказал он, - хватит дрыхнуть.
   - Так точно, - Виталий встряхнул головой и приподнялся.
   Окружающее пространство уже преимущественно окрашивалось фиолетовым светом полуночных звёзд, а это значило, что он проспал почти весь день, и им скоро предстоит выдвигаться.
   - Почему дежурить не будили? - спросил он, потянувшись за банкой с жиром.
   - Мне не спалось, - сказал лейтенант, - так что ты пойдёшь первым. Но сначала я часок вздремну. Как раз эта звезда скроется.
   - Хорошо.
   Гусев заложил руку под голову и закрыл глаза. Почти сутки бодрствования сделали своё дело - он мгновенно уснул, а Виталий в свете этого подумал о том, как лейтенант будет идти всю полуночь и ночь в придачу. Впрочем, он понимал, что если они правильно оценили расстояние, то они будут у Звёздного ещё в темноте, и им придётся ждать, чтобы не попасть под огонь своих же оборонительных систем.
   - Боишься за неё? - спросил Леонид.
   Подняв голову на товарища, Виталий увидел, что тот смотрит, как он гладит кольцо.
   - Да. Что если там никто не выжил? Ну или, дроны их достали?
   - Вредно тебе, Заруба спать и отдыхать. Я раньше думал, что инструкторы просто так это говорят. А теперь смотрю - и сами мы такие же. Когда воюешь - всё просто, а как отдыхаешь - вечно какая-то дрянь в голову лезет.
   - Да я сам стараюсь не думать, а не выходит.
   - Жива твоя ненаглядная, вот увидишь. Срок службы тоже подходит. Отаионов доломаем и домой. Жаль, не все вернутся, но тут уже ничего не изменишь.
   Он достал банку и съел щипок жира. Поморщился, запил глотком воды и убрал.
   - Хорошо, что у нас другая еда, - сказал Виталий, - на такой посидишь месяцок, о пастиле мечтать будешь.
   - Месяцок, - усмехнулся Леонид, - меня уже от неё воротит! Хуже этого только голод.
   Они ненадолго отвлеклись на посторонние темы, после и вовсе замолчали, а потом пришло время будить лейтенанта и выдвигаться.
   Шли так же бодро, как и раньше. Вокруг появлялось всё больше холмов и растений, но не было видно никаких источников воды. Это было очень плохо, потому что запасы землян подходили к концу, а станцию они всё ещё не нашли.
   В конце, когда уже стало темно, Гусев остановил бойцов. Он снова посмотрел на звёздное небо над головой и вынужденно признал, что, несмотря на правильное ориентирование, они заблудились.
   - И что теперь делать?
   - Дождёмся утра и будем искать. По моим расчётам она где-то рядом. Если только тот чертило нарисовал всё на правильном месте.
   - Она же большая. Нужно найти возвышенность и осмотреться.
   - Природоведение, первый класс. Молодец, Заруба, - усмехнулся лейтенант, - я в тебе не сомневался. Давайте до утра подремлем. Кто из вас первый будет дежурить?
   - Я, - отозвался Виталий, - я и так больше вас спал, так что нормально.
   - Идёт, - согласился лейтенант.
   Рассвет не наступал долго, а может быть, Виталию просто так казалось. Он иногда вставал, прохаживался, уже сейчас пытаясь увидеть если не саму станцию, то хотя бы возвышенность, с которой её будет видно. Правда, в тусклом свете звёздного неба это было очень сложно.
   Наконец, где-то на горизонте забрезжил свет дневной звезды. Сначала яркая полоска, потом первые прямые лучи и краешек яркого диска. Виталий взволновался, но постарался подавить в себе это чувство. Он сел, сложив ноги, закрыл глаза и глубоко вдохнул свежий воздух.
   Сегодня они будут у цели - это он для себя точно решил. Главное, не паниковать и не волноваться. Нужно действовать хладнокровно, расчётливо и придерживаться плана. Возвышенность значит возвышенность. Когда он открыл глаза, было ещё светлее. Он даже заволновался по поводу того, что, возможно, слишком беспечно заснул, сам того не заметив.
   Как бы то ни было, нужно было будить товарищей и отправляться в путь. Собрались быстро. Гусев огляделся, приметил самый большой холм в округе, и направил свой малочисленный отряд к нему. У них осталось всего по одному полупустому пластиковому контейнеру с водой, поэтому, если не считать оружие, можно было сказать, что двигались они налегке. Вот только когда вода закончится, будет очень плохо. При таком климате они долго без неё не продержатся.
   - Вон там что-то есть, - первым сказал Леонид. Эти слова очень обнадёживали.
   Действительно, вдалеке между холмов виднелась большая чёрная точка. Точнее рассмотреть было нельзя, но это было единственное, что выделялось на фоне местности, сером с сероватыми точками редких растений. Гусев посмотрел в сторону, где всходила звезда, потом поднял глаза в небо, на котором ещё можно было разглядеть самые яркие звёзды. Он задумался, сопоставляя это с картой, и решил, что это вполне может оказаться их станция.
   - Хорошо. Идём. Если повезёт, к вечеру доберёмся.
   Пока звезда не вошла в зенит, идти было относительно нетрудно, но постепенно, когда пустыня раскалялась, привалы становились всё более длинными, а запасы воды таяли ещё быстрее.
   - Предлагаю остановиться до полуночи, - сказал Леонид, - у меня почти нечего пить.
   - Да. Надо переждать. Самая жара, - согласился лейтенант, - да и если кто появится, то мы как на ладони.
   - Не появился же ещё, - сказал Виталий. Он был за то, чтобы продолжить путь, хоть воды у него оставалось лишь немногим больше, чем у других.
   - И это мне нравится меньше, чем если бы кто-нибудь был, - сказал Гусев, - смотрите, там куда ни шагни, везде лагерь, построенный для забавы. А здесь? Почему здесь нет? Забавляться, так по-крупному.
   - Логично, но ты вспомни, - сказал Зарубин, - на карте того Левика тоже ничего не было, хотя даже лагерь более продвинутых господ был обозначен.
   - Ну, мало ли, - пожал плечами Гусев.
   - Пока что это подтверждается. Так что я бы выдвинулся, но решайте вы, господин офицер.
   - Ждём, пока завечереет. Можешь поесть жира и поспать. Я всё равно не хочу ни того, ни другого, меня блевать от него тянет.
   - Я, пожалуй, так и сделаю, - сказал Виталий.
   Он тоже не испытывал сильного аппетита по отношению к леврорнодивской питательной смеси, но мог переступить через себя. Учитывая малое количество воды, тратить её на запивку дурноватого привкуса он не стал. Обошёлся слюной, которую даже не сплёвывал, чтобы не выпускать воду из организма, а глотал. Это было немного противно, но сейчас это было самое малое, что он мог сделать для продвижения.
   Он дождался, пока его начало клонить в сон, привалился к дереву и уснул. Силы ему понадобятся. К тому же, уже не было сна, в котором он не видел бы её, а это, пожалуй, по ценности было больше, чем вдоволь напиться воды в эту засуху.
   Он открыл глаза сам. Никто его не будил, и он даже возмутился, потому что свет уже был фиолетовым, а они до сих пор не выдвинулись.
   - Уже хотели, - сказал Леонид.
   - Давай, - поддержал Гусев, - глоточек воды и вперёд.
   На этот раз не говорили, шли молча. Виталий впереди, следом за ним Гусев, а замыкал их небольшую колонну Леонид. Лейтенант шёл медленнее Зарубина, и сержанту постоянно приходилось сбавлять темп, чтобы не отрываться на слишком большое расстояние.
   Виталию вновь удалось ввести себя в состояние, частично оторванное от реальности. Лишь одна часть его сознания концентрировалась на том, что ноги идут вперёд, остальная же как будто спала. Он не видел полуночных звёзд, идущих по небосводу, не чувствовал ветра и всего остального, что было ему не нужно. Он лишь следил за пространством перед собой, высматривая тени врагов, и ожидая возможности подняться на очередную возвышенность, чтобы увидеть перед собой станцию, но холмы сменяли друг друга, а пустыня оставалась всё такой же.
   Каждый раз ему удавалось успокоить себя тем, что они ещё не прошли необходимое расстояние, но вскоре этот метод утратил действенность, потому что горизонт окрасился полоской рассвета.
   - Мы опять заблудились? - спросил Виталий, остановившись.
   Гусев посмотрел на небо, потом на восток, потом снова на небо.
   - Нет. Мы идём верно. Так что отставить панику. Глоток воды, если хочешь, и вперёд.
   Пить действительно хотелось. Виталий открыл канистру и опустошил её, а потом бросил на песок, поскольку она стала ненужным куском грубой пластмассы. После короткой передышки они направились вперёд. Глупо было останавливаться сейчас, когда до цели оставалось так мало.
   Однако дневная звезда продолжала своё восхождение, а космической станции землян по-прежнему не было видно. Виталий злился, потому что выходило, что они очень серьёзно рискнули, и если риск не оправдается, это может стоить им жизни. Как назло, звезда сегодня палила особенно жарко, что грозило ещё больше усложнить ситуацию с отсутствием воды.
   - Кажется, я вижу что-то, - сказал Леонид, и Виталий тут же повернулся, чтобы посмотреть в направлении, которое он указывает, но к сожалению своему не увидел там вообще ничего.
   - Где? - судорожно переспросил он, вытирая со лба обильный пот.
   - Там, - Леонид снова указал в том же направлении, - ты разве не видишь?
   - Нет.
   - Понятно. Глюки уже пошли, - сказал Гусев.
   - Ты тоже не видишь? - спросил Леонид чуть ли не с возмущением.
   - Нет.
   - Но давайте пойдём туда. Она уже близко.
   - Это мираж, - сказал лейтенант, - мы будем идти, а он будет только отдаляться.
   - Нам ведь уже всё равно куда идти, - сказал Леонид, - а вдруг это вы просто её ещё не увидели.
   - Что значит, ещё не увидели? - возмутился уже Лейтенант.
   - Всё равно отклониться нужно не намного, - сказал Виталий, - сам говорил, мимо Звёздного не пройдёшь.
   - Да ты шутишь! А если ещё пару часов идти придётся?
   - Тебя просто бесит, что он мне поверил.
   - Я здесь командую, и мне плевать, кто кому верит, - сказал Гусев, повернулся в направлении, в котором указывал Леонид и сам изменился в лице.
   - Что? - Виталий тоже повернулся, но ничего не увидел.
   - Чёртовы глюки, - лейтенант встряхнул головой, отошёл на несколько шагов в сторону, но картина, похоже, не изменилась.
   - Ну так? - предложил Зарубин, - может, всё же свернём немного?
   Он был готов даже соврать, что тоже видит что-то, лишь бы сейчас они направились туда. Он чувствовал, что им нужно немного свернуть, а может быть, это самообман, и он лишь хочет двигаться куда-то, лишь бы иметь направление и хотя бы призрачную, но цель? Если до этого они двигались в правильном направлении, то отклонение от него - верный путь к тому, чтобы потеряться.
   - Ладно, - сказал лейтенант, - но смотрите мне.
   И они двинулись. Отсутствие воды пока ещё не давало о себе знать, но никто не питал иллюзий, что без неё они продержатся в лучшем случае до следующего утра. Куда хуже было от чудовищной жары. У Виталия не было термомонитора, но он готов был поклясться, что воздух не холоднее сорока градусов.
   Как назло нигде поблизости не было видно никаких укрытий, чтобы хотя бы перевести дух. Полупустыня как будто снова была готова перейти в пустыню, и это не сулило ничего хорошего. Спустя примерно час пути Виталий и сам начал видеть что-то впереди. Что это, групповая галлюцинация? Или его глаза просто устроены немного по-другому и ему не сразу открылось то, что видели его товарищи. Как бы там ни было, он верил в реальность станции больше потому, что нужно было во что-то верить. Иначе - можно было просто упасть, сложиться калачиком и дать жаре добить себя.
   Он уже потерял счёт времени, но шёл вперёд также настойчиво и уверенно. Только так, когда голову хоть немного обдували потоки воздуха, ему удавалось сохранять хоть какую-то ясность рассудка. И вдруг ситуация снова дала крутой поворот.
   - Только не говорите мне, что я опять вижу это один, - сказал Леонид, даже не указывая направление, как будто желая проверить, что видят его товарищи.
   - Нет, чёрт подери, - с воодушевлением сказал Виталий, - это точно не мираж, в отличие от первого.
   Он смотрел в сторону чернеющего объекта с разочарованием, потому что сигнальная ракета взлетела в другой стороне. Примерно там, куда они шли после ориентировки Гусева.
   - А я говорил, - заметил лейтенант.
   - Виноват, господин офицер, - без тени сарказма сказал Виталий, - готов понести наказание.
   Он изменил направление и бодро зашагал туда, где в небе ещё виднелась догорающая сигнальная ракета. Это определённо были люди, которые их заметили. В самом деле, ему некогда было думать о том, что у такой мощной станции есть собственные разведчики, которые, если им повезёт, могут патрулировать пространство вокруг объекта. Само собой, в их поле зрения не могли не попасть три чёрных точки, шагающие через пустыню. Для левиков это было бы слишком глупо.
   И вот, наконец, желанный подъём, после которого перед ними предстала станция, достаточно глубоко ушедшая в песок. С одной стороны был виден след от её скольжения, который пустынные ветры уже прилично заровняли. Она выглядела, как панцирь гигантского животного, нашедшего здесь своё укрытие, и теперь перед землянами вставал другой вопрос - как найти вход внутрь.
   К счастью, этот вопрос решился быстро. Из одного из шлюзов по направлению к ним выдвинулась небольшая гусеничная машина. Как хорошо, что на станции были моторизованные десантные отряды. Сейчас их техника пришлась очень кстати.
   Именно десантники и встречали гостей. Виталий был очень рад видеть человекообразные фигуры, одетые в бронированные скафандры с земной маркировкой, и вообще, очень радостно было видеть знакомые знаки различия.
   - Кто такие? - спросил первый солдат, наставив на Гусева автомат.
   - Свои.
   Тот сразу опустил оружие. В данных условиях одно знание языка уже могло послужить средством идентификации. Недоверие, конечно, сохранялось, но вряд ли бы леврорнодивы, захотевшие прикинуться землянами носили бы свою форму.
   - Подразделение.
   - Одиннадцатый полк Солдат Доминиона, - отчеканил Гусев, - четвёртый отряд.
   - Командир? - спросил боец с автоматом.
   - Точно так. Младший лейтенант Гусев.
   - И давно здесь?
   - Не могу точно знать. Нас несколько раз подавляли. Сколько были без сознания, не знаю.
   - Натерпелись, - смягчился солдат, - ладно, поехали. Только оружие придётся отдать нам, сами понимаете.
   - С удовольствием, - Гусев первым снял с себя автомат и отдал подошедшему бойцу.
  

Глава шестнадцатая

Лена из пятого медблока

   - Простите, что пришлось так поступить, - майор расхаживал по небольшому кабинету, - сами понимаете наше положение. Мы никого здесь не встречали и не рассчитывали встретить. Мы уже подумали, что отаионы решили словчить.
   - Ничего, - сказал Гусев, - хорошо, что мы теперь всё решили.
   - Вы ешьте, ешьте, наверное, очень голодны.
   - Да уж, на жире на этом чокнуться можно.
   Виталий от одного только аромата тушёнки из синтетического мяса готов был улететь на небеса. Он ел её маленькими кусочками, слушая разговоры. Самому в них участвовать ему хотелось не очень. После пробуждения они уже успели показаться врачу, который предписал им как можно скорее явиться в медблок, помыться, постричься, побриться, и переодеться. Тем больше удовольствия приносило им утоление голода.
   - Признаться, всё сразу решила Лена из пятого медблока, которую звал ваш сержант.
   Виталий этого не помнил, но не исключал, что такое могло иметь место. После того, как они сели в машину, он вообще мало что помнил. Один из бойцов, сидевший на переднем пассажирском сидении, открыл небольшой баллончик с газом. Смесь быстро заполнила салон. Экипированным в скафандры десантникам она, само собой, была нестрашна, а вот Солдатам Доминиона, на которых не было средств защиты, и которые от волнения дышали быстрее, чем обычно, она тут же ударила в голову, а через минуту усыпила.
   - Всё дело в том, что у нас в пятом мебдлоке нет никакой Лены, и не было.
   - Теперь я понимаю, почему, - умиротворённо сказал Виталий.
   Он уже видел надписи, говорившие о том, что это не та станция, на которой они базировались. Это был Звёздный-17. Одна и та же серия, практически одна и та же комплектация, только в тот день именно он оказался на подпространственном пути королевского корабля. Падение прошло достаточно безболезненно, как и ожидал Виталий. Погибших, связанных с ним, практически не было. Были лишь те, кто пострадал от дронов.
   - И ещё плохие новости, ребята, - сказал майор Ланин.
   - Какие? - Гусев насторожился.
   - Вы, наверное, единственные, кто из ваших выжил. Ну, из тех, что были там. Никто не знал, что они смогут уйти прямо с поверхности, вот и выслали вас. Это было зря. Верная смерть.
   - Так что, - он достал небольшую флягу, и поставил её на стол, - давайте, за ребят.
   - Чёртовы отаионы, - сказал Леонид.
   - Все уже нацелились на короля, а вот он король. Показал нам свою елду.
   - Нет у них елды, - сказал Виталий, поморщившись от выпитого.
   - Сержант Зарубин лично одного кастрировал, - сказал лейтенант.
   - Правильнее говорить, стерилизовал, - сказал Виталий.
   - Тот самый Зарубин? - удивился Ланин, - точно. Солдат Доминиона. Всё сходится.
   - Да можете не гадать, майор, - сказал Гусев.
   - Тебе, наверное, четвёртый специальный дадут за эту войну, - он сел напротив и посмотрел на Виталия. В его взгляде было какое-то прямо-таки мальчишеское восхищение.
   - Надеюсь, - ответил Виталий, - это будет полезно.
   - Да сейчас там, - он снова взял фляжку и принялся разливать, - знаю я одного человека, правда, не из ваших, а из спецдесанта, которого в офицеры не пустили из-за этого. Нарочно не давали учиться, чтобы он в какой-то там отряд вступил.
   - И вступил? - спросил с интересом Гусев.
   - Куда ж деваться-то? Хотел в армии остаться, пришлось.
   - И как теперь?
   - Хрен знает, - пожал плечами Ланин, - вестей от него давно нет. Да и когда связь была, он не говорил ничего, где служит, что делает.
   - Секретность, - пожал плечами Виталий.
   - Ладно, давайте ещё. Теперь уже за нас, так что чокнемся.
   Они звякнули металлическими стаканами и снова выпили.
   - Так Зарубин у нас и не хочет в офицеры, - сказал Гусев, и это был камень в прошлый огород.
   - Как это? - чуть ли не возмутился майор.
   - Ну, не моё это, - честно сказал Виталий, - я лучше буду драться.
   - Ну так лейтенант твой, - продолжал Ланин, - и офицер, и дерётся.
   - Ну и, - он немного помедлил, - я хотел после войны домой.
   - Чем ваш Лайтаер так хорош? - спросил Ланин.
   - Ну, - попытался сказать что-то Гусев.
   - Нет, подожди, - он сделал останавливающий жест, - я сам с Айгелера. Мы там тоже, знаешь, не скучно живём, не какая-нибудь шахтёрская планета, но мне, например, не хотелось туда вернуться. Честно. Была возможность - сразу согласился.
   - Ладно, я думаю, рядового и сержанта можно отпустить. Вы ведь не против, майор?
   Ланин приобретал несколько неподобающий, по мнению Виталия, вид, и ещё пара рюмок могла довести до инцидента. Сейчас Зарубин больше всего боялся, что он всё равно потребует его остаться.
   - Да, ты прав, лейтенант, - в его взгляде появилось высокомерие и разочарование, но Виталию было плевать.
   - Дойдите до медблока, а потом в четвёртый жилой, - сказал Гусев.
   - Есть, - ответил Виталий, поднимаясь.
   После этого они вышли.
   - Я думал, он тебя сожрёт, - сказал Леонид.
   - Ага, - усмехнулся Виталий, - как бы не так. Ничего он не сделает. Сидит в этой заднице, так же, как и мы. Даром, что майор.
   - У вас взаимная неприязнь.
   - Да ну их с этим офицерством. Я чем больше об этом слышу, тем больше домой хочу. И про четвёртый специальный тоже лажа какая-то. За что мне его давать?
   - Не знаю, - пожал плечами Леонид.
   - Так что хрень всё это.
   В медблоке не пришлось долго объяснять, кто они. Весть о том, что к станции вышло трое землян, разнеслась по ней мгновенно.
   - Вообще, я настаивала, чтобы вы явились сюда сразу, но вы ведь сами военные. Знаете своих коллег, - сказала куратор медблока, оглядывая Виталия и Леонида.
   Это была женщина возрастом около тридцати лет, высокая, стройная. Всем своим видом она подтверждала образ куратора, который сложился в Виталия в голове.
   - Раздевайтесь. Давайте-давайте, что мы там у вас не видели?
   Снимать с себя всю одежду в окружении молодых женщин было немного неловко, но цели ведь были сугубо профессиональными.
   - У Зарубина ранение, - сказала одна из сестёр.
   Виталий был рад, что ещё не успел снять трусы и теперь не стоял сконфузившись.
   - Не гноится?
   - Здесь чем-то обработано.
   Девушка усадила его в кресло и осмотрела рану на ноге.
   - Ну-ка, - подошла кураторша, - и как же ты с такой раной шагал всё это время?
   - Нормально, - пожал плечами Виталий, - чувствовал её, но не больше.
   - Женат? - она бросила взгляд на кольцо.
   - Да, - неловко улыбнулся он.
   - Кольцо перед капсулой нужно будет снять.
   - Но, - он попытался возразить.
   - Никаких но, - строго сказала куратор и рукой, одетой в тонкую резиновую перчатку взяла немного леврорнодивской присыпки с раны.
   - Я не снимал его с самой свадьбы, - Виталий воспользовался паузой, когда она отвлеклась на то, чтобы понюхать смесь. Он приврал в надежде, что кольцо разрешат оставить.
   - Палец лишний? Слыхал, что бывает из-за колец при пониженном давлении?
   - Слыхал. Но здесь же оно повышенное.
   - Не намного.
   Виталий не стал говорить, что ему восстанавливали и гораздо более серьёзные повреждения.
   - Что со вторым? - спросила куратор у сестры, осматривавшей Леонида.
   - Царапины.
   - Тогда сразу в капсулу. А здесь нужно взять образец. Судя по запаху, что-то с иодом, но раз рану очистило, то надо знать точнее.
   - А мы надолго туда? - спросил Леонид.
   - Думаю нет, - сухо ответила куратор, - истощены вы несильно, а раны - царапины. Больше вреда может быть от местного воздуха, хоть он вроде и соответствует.
   - И у нас же прививки от отаионских микробов, - заметил Леонид, уже ложась внутрь капсулы.
   - Анализ лёгких покажет.
   Молоденькая сестра тем временем соскребла немного порошка леврорнодивов с кожи рядом с раной Виталия. Для грубого анализа этого, видимо, было достаточно. Виталий поднялся, разделся догола и тоже прошёл к капсуле.
   - Кольцо, Зарубин, - сказала куратор, легко улыбнувшись.
   - Так меня же не будет лечить хирург, - сказал он, - и с пальцем у меня всё в порядке.
   - Тебя надо полностью очистить после пребывания без защиты на чужой планете. Никуда твоё кольцо не денется. Положи его в стерилизатор, и там же потом заберёшь, - она снова улыбнулась.
   - Хорошо.
   Виталий нехотя стянул кольцо с пальца. Оно как будто сопротивлялось, но в конце поддалось. Стерилизатор представлял собой небольшую установку, в которой было несколько резервуаров со специальным раствором. Они отличались размерами, и для кольца было достаточно самого маленького из них. Он осторожно положил его и закрыл крышку, а потом лёг в капсулу.
   С момента прохождения обучения он никогда не делал этого сам, находясь в сознании. Даже несмотря на то, что он не был серьёзно ранен и не очень устал, тёплый гель, начавший обволакивать его тело, был очень приятным. Сестра надела на него маску за несколько секунд до того, как смесь дошла до лица. После нескольких вдохов Виталий ощутил, что глаза его закрываются.
   Пробуждение оказалось быстрым и приятным. Как будто бы его сознание вложили в новое тело. Вся усталость, накапливавшаяся с того момента, как они оказались на этой планете, растворилась в медицинском геле. Вернулась бодрость и готовность воевать.
   - Сколько времени прошло? - спросил Зарубин у сестры, следившей за информацией на мониторе медицинского компьютера.
   - Два часа и десять минут. Возьмите полотенце.
   Она подошла к Виталию и дала ему аккуратно сложенную белую ткань.
   - Как будто ночь проспал, - сказал Леонид, до этого молча сидевший на краю капсулы.
   Девушка дала полотенце и Соломину, и он принялся вытираться. Сам Виталий обтёр голову, руки, ноги и тут же босиком прошлёпал к стерилизатору. Только надев кольцо обратно, он принялся вытираться дальше.
   Потом, одевшись и поблагодарив сестёр - куратора в палате не было - они выдвинулись в медблок. Гусев уже ждал их там. Он лежал и что-то читал на экране компьютеров.
   - Как самочувствие? - спросил он, обернувшись на вошедших.
   - Отлично, - ответил Виталий.
   - Это хорошо. Мне бы тоже в капсулу, но я решил вас дождаться. К счастью, мучиться от безделья не пришлось. Меня затаскали по кабинетам. Новости, мягко говоря, херовые. Правда, утешает то, что здесь все, как и мы - никто ничего не знает. Подпространственная связь не работает. Заблокирована по ходу.
   - А что за новости? - Виталий присел на одно из спальных мест.
   - Местные говорят, что в последнем сообщении, которое они получили, говорили, что штурм проходит не очень удачно. Что атака захлебнулась, что флот не справляется. Их станция должна была выдвинуться к планете для поддержки, а она, видишь? Здесь.
   - Но там же не одна станция была?
   - Представляешь, если они всех так смогли разбросать? - Гусев посмотрел на Виталия с укоризной.
   - Но это же был один корабль, который это сделал.
   - Если есть один, значит, есть ещё.
   - Ты что, лейтенант? Мы ничего не знаем, а ты уже войну проиграл.
   - Да не проиграл я, просто уже думал, что за нами скоро придут, а выходит, ещё долго нам здесь.
   - Ну, знаешь, - вступил Леонид, - здесь лучше, чем в сарае или в песках.
   - Подожди, - усмехнулся он, - говорят, ночью дроны налетят.
   - Налетят - отобьём. Если бы могли уничтожить, уже уничтожили бы. Не до этого королю, уж точно. Значит давят его.
   - Тебе, Зарубин, в военные корреспонденты надо записаться. Ты бы так писал, что все бы в бой рвались.
   - Вы просто устали, господин лейтенант. Давайте поспим, пока тревоги не было, а там, глядишь, всё наладится.
   - Ладно. Ты прав. Может, это они тут уже не в себе. Ладно. Такой рывок да падение, им тоже не позавидуешь.
   Гусев устало встал и направился на выход. Перед тем, как открыть дверь, он скомандовал отбой.
   Спать не очень хотелось, но ложиться всё равно было нужно. Если ночью их обязательно разбудит тревога, то силы могут понадобиться в любой момент. Виталий разделся и забрался в одно из верхних спальных мест.
   - Как думаешь, всё правда херово? - спросил Леонид.
   - Да ну их, - с раздражением бросил Виталий, - такое чувство, что когда всё по порядку, и вместе со всеми, то у всех радость и бравое расположение. А чуть в отрыв, то всё, мы проиграли.
   - Да не все же такие. Вон ту кураторшу вспомни. Как будто они в штатном расположении, а мы простые раненые.
   - Ну да. Ничего, надеюсь, лейтенант наш отдохнёт и шарики в голове на место встанут.
   - Вот бы мне такую девушку встретить, - мечтательно сказал Леонид.
   - А кто тебе мешает? Вон она, в том медблоке. Иди кактусов в пустыне нарви и вперёд.
   - Хы хы хы, как смешно, - сказал Леонид.
   - Ну, ладно, насчёт кактусов, не надо. А просто так возьми и подойди. Может, ты ей тоже приглянулся.
   - Да ладно. Она таких уж повидала, так что даже не запомнила.
   - Конечно. А если ты не как материал для работы подкатишь, то обратит внимание.
   - Да и лет ей сколько.
   - Ну, понятно. Хорошо, что ты у нас не в штабе, а то пошло бы: а эти отаионы очень сильные, давайте не будем с ними драться. А левики, их же очень много. Может быть, больше, чем нас. Давайте на них тоже не будем нападать.
   - То левики, а то...
   - Сражаться надо на всех фронтах, раз уж решил, сказал Виталий.
   Он повернулся и посмотрел на кольцо.
   - Тебе легко говорить. У тебя уже вон, жена даже.
   - Легко, тут ты прав, - съязвил он, - так что, что я тебе могу рассказать?
   - Да ладно, чего ты начинаешь?
   - Да ладно, забей, давай спать, - сказал Виталий.
   - Да я насчёт неё вообще просто так сказал.
   - Конечно, - зевнул Зарубин, - я же тоже пошутил. Спокойной ночи.
   Он ещё долго лежал и ворочался. Ему не верилось, что он спит в нормальной кровати. Он вспоминал себя в самом начале службы, когда стандартные спальные места казались ему неудобными и тесными, и не мог ума приложить, как такое могло произойти. Сейчас упругий матрас, тонкое одеяло и небольшая подушка казались самым лучшим, что вообще могло быть.
   Не хватало только Лены или хотя бы знания о том, что с ней всё в порядке. В этом плане он не знал, как было бы лучше: чтобы это оказался тот самый Звёздный, и она была бы рядом, но не в такой уж безопасности, или в боевых порядках под защитой флота. Может быть, они сейчас громят отаионов, а может быть, их тоже метнули куда-то, где опаснее, чем здесь.
   Ему казалось, что он вообще не спал, а лишь переворачивался с живота на спину и то сбрасывал с себя одеяло, то, вновь замёрзнув, снова его натягивал. В один момент где-то далеко вверху загрохотало. Он мигом открыл глаза, откинул одеяло, которым был укрыт наполовину, и спрыгнул вниз.
   - Отставить, сержант.
   Из одного из верхних спальных мест донёсся голос Гусева, и только в этот момент Виталий понял, что всё же крепко спал, раз не заметил, как лейтенант вернулся из медблока.
   - Но разве мы не должны выдвинуться?
   - Ты что, тревогу слышишь в своём блоке?
   Тревоги и вправду не было.
   - Никак нет.
   - Тогда займи своё место и не мешай людям спать. Будем нужны, прозвонят.
   - Есть, - покорно ответил Зарубин, - мы будем хоть что-нибудь делать вообще?
   - Завтра разберёмся. Спи, - раздражённо ответил Гусев.
   Виталий молча забрался на своё спальное место и укрылся одеялом. Пролежав несколько минут, он повернулся на спину и вскоре уснул. Ему казалось, что он находится на нужном звёздном, и стоит только проснуться, как он сможет увидеться с Леной, но пробуждение, обрушившееся на него неожиданно, напомнило о реальности.
   Это была не команда лейтенанта и не тревога - он просто открыл глаза и осознал, что больше не хочет спать. Перевернувшись на спину, он уставился в едва различимые очертания потолка спального отделения. Многие, когда за ними закреплялось определённое место, прикрепляли к нему фотографии родных. Некоторые командиры даже это не запрещали, но у Виталия никогда ничего подобного не было. Ему хватало мыслей. Они были красочнее и, в отличие от чего бы то ни было физического, всегда были при нём.
   Он услышал шорохи со стороны спального места, где лежал лейтенант. Потом тот спрыгнул на пол и активировал компьютер. Решив, очевидно, что отряд спал достаточно, он включил неяркий свет и принялся одеваться. Виталий тоже спрыгнул вниз.
   - До подъёма пятнадцать минут, - сказал Гусев.
   - Я выспался, - ответил Виталий.
   - Такая же хрень. По поводу завтрака и остального разберётесь. После приёма пищи обоим быть здесь. Я пока пойду наверх, узнаю, что нам надо делать.
   - Хорошо.
   Леониду тоже не нужна была дополнительная команда. Он проснулся от голосов сослуживцев и принялся одеваться.
   - Что ночью грохотало? - спросил он.
   - Здесь каждую ночь грохочет, - ответил Гусев, - оборона уже налажена, так что не волнуйтесь. Если вам очень хочется, я могу сегодня очень слёзно попроситься на дежурство. Думаю, местные не откажутся.
   - Я только за, - сказал Зарубин.
   - Я сам за, - согласился лейтенант, - ладно, после завтрака приду, ждите здесь.
   - Есть, - ответил Леонид.
   Привычная обстановка располагала к желанию привычного режима. Сразу после завтрака хотелось тренироваться, однако пришлось дожидаться лейтенанта, а он не являлся неприлично долго. Однако когда это произошло, он был радостным.
   - Связь установили? - спросил Зарубин, даже привстав ему навстречу.
   - Нет, - ответил Гусев, - пока что нет. Но ты как задницей чуешь. Сегодня хотят предпринять попытку. Говорят, если зонды уходят прямо отсюда, их сбивают. Хотят отъехать километров на сто к югу и попробовать оттуда. Даже если просто удастся передать сообщение, это будет победа. А если и сеанс связи, то вообще.
   - И мы идём?
   - Да! - просиял лейтенант, - здесь не так много бойцов. Перед тем, как их выбросило, они почти всех десантировали, а мы вроде как отрабатывали и сопровождение и вообще действия в условиях чужой планеты, так что мы тут очень ко двору. Всем на сборы час, и идём.
   - А здесь есть наши гранатомёты? - спросил Виталий.
   - А вот это плохие новости. Их не осталось. Отряды, вооружённые ими, бросали в первых эшелонах. Так что придётся взять десантные дезинтеграторы. Это самое лучшее, что я могу вам предложить.
   - А чем они отличаются от наших? - первым спросил Леонид.
   - Увеличенная мощность, - ответил Гусев, - используется отрядами поддержки. Подразумевается, что к моменту их высадки, в бою и так уже много гранатомётчиков, так что нужно лишь их прикрыть.
   - Ну, в принципе, - сказал Виталий, - если увеличенная мощность, то можно справиться с дронами.
   - Там будут тяжёлые ракетчики из десанта, - сказал Гусев, - так что нам нужно будет поддерживать их. Мощности должно хватить.
   - Хорошо.
   Инженерная служба смонтировала миниатюрную пусковую установку на шасси шагающего робота. Машина выглядела грозно, но хоть немного разбирающийся человек мог сказать, что никакого вреда она не нанесёт, даже несмотря на то, что в её арсенале есть ракеты. Они должны доставлять аппараты на орбиту, а не поражать цели. Конечно, в критической ситуации можно было бы использовать и их, но они вряд ли оказались бы эффективными против целей, имеющих защиту - специальной боевой части у них ведь нет.
   В защиту к пусковой установке были приданы несколько шагающих роботов, вооружённых ракетницами, имеющими в том числе дезинтеграционные боевые части. Это уже было серьёзным аргументом в бою против дронов, правда, если это будет полномасштабное их наступление, которое Виталию уже доводилось видеть, они в лучшем случае лишь помогут отступить.
   Главную трудность представляло нештатное для Солдат Доминиона снаряжение, но это ощущалось только во время погрузки на роботов, а потом первые полчаса после спешивания. Мускульные усилители принимали на себя массу батареи, которую нужно было нести за спиной, но зато счётчик зарядов показывал, что дезинтегратор, мощность которого почти втрое выше привычной, сможет сделать двести семьдесят два выстрела без перезарядки. А потом можно будет сменить эту батарею на другую, спрятанную в специальных отсеках роботов поддержки. Но по своему опыту Виталий мог сказать, что даже текущего заряда хватит на продолжительный бой, а если учесть, что дезинтегратор испускает свои заряды не в автоматическом режиме, то можно было сказать, что при рядовом нападении дронов другая батарея не понадобится.
   Виталий уже привык ходить в пустыне без снаряжения и чувствовать её. Сейчас же, в скафандре высокой степени защиты она по ощущениям ничем не отличалась от любой другой местности, в которой ему доводилось бывать в подобном обмундировании. Пусть даже она была бы полностью лишена среды, а вокруг не было никаких признаков жизни, подобных редким и небольшим пустынным растениям, которые можно было увидеть здесь.
   - Хоть бы левика какого-нибудь встретить, - сказал кто-то из десантников.
   И хотя Виталий сам считал монотонную ходьбу достаточно скучным мероприятием, он предпочёл бы, чтобы об их местонахождении не знал вообще никто. Существовала вероятность, что благодаря леврорнодивам их план станет известен и отаионам, а они если и не пошлют дронов, чтобы помешать им, то уж точно заблокируют орбиту.
   - Гусев, - позвал по рации командир десантного отряда, - Скоро будем останавливаться на привал. Подойди ко мне.
   - Есть, - ответил лейтенант.
   После остановки сначала обошли местность и тщательно осмотрелись, а потом сгруппировались около машин. Виталий сильно хотел пить, и, учитывая опыт своих пустынных путешествий, с наслаждением активировал контейнер с водой. О чём говорил их лейтенант с майором десантников, он не знал, но подозревал, что они получат особое задание. Это будет очень кстати.
   Когда они увидели Гусева, подходившего к ним в компании одного из инженеров, всё прояснилось окончательно. У приданого специалиста в руках был небольшой приборчик, известный как анализатор неба. С его помощью можно было найти место, откуда проще связаться с орбитой, а здесь же, цель, скорее всего, была обратной - найти как можно более открытый сектор. Хотя, Виталий мог и ошибаться в своих предположениях.
   Все уже знали заранее, что тройку Солдат Доминиона направят вместе с инженером вперёд, чтобы они прикрыли его, пока он будет искать нужный сектор. И Виталию это нравилось больше сопровождения передвижной пусковой установки.
   - Парни, это Игорь, он покажет нам куда идти, - представил инженера Гусев, - Игорь, это Виталик и Лёня. Мы тебя будем сопровождать. Если вопросов никаких нет, то можно выдвигаться. Нужно хоть что-то осмотреть, пока наши не снялись.
   - Конечно, - подтвердил Игорь, пожимая руки Виталию и Леониду, - пойдёмте сначала туда.
   Он указал в направлении ближайшего холма. Виталий предположил, что возвышенность более удобна для пуска, о чём и спросил инженера.
   - Нет. Для наших ракет это совсем неважно. Какой выигрыш тебе даст перепад в несколько метров? В этом плане низина даже лучше - наземными средствами сложнее засечь. А с холма просто видно лучше. Мы же тут без орбиты. Признаться, до этого, мы в таких условиях были только на учениях.
   Он немного приподнял прибор и посмотрел на его дисплей. Виталию показания ни о чём не говорили, а лицо инженера он не видел из-за шлема, так что судить о том, хорошие они или плохие, он не мог.
   - А если они блокируют орбиту там, то как мы прорвёмся здесь? - спросил Леонид.
   - Орбиту они могут заблокировать везде. Наша проблема в том, что там они засекут пуск сразу. Нам нужно уйти подальше, и это хотя бы даст нам немного времени. Зонд мы потеряем, конечно, но, надеюсь, он хотя бы успеет подать сигнал.
   - Как думаешь, быстро за нами придут? Если получат, - осторожно спросил Виталий.
   - Всё зависит от обстановки, - ответил инженер, и Виталий ощутил, как он улыбается, - если бы всё было тихо и спокойно, то мы бы назад не успели вернуться, а наши бы уже были здесь, ну а так, учитывая возможные сложности, - он развёл руками, - главное, чтобы они о нас знали. А там, мы уж как-нибудь продержимся.
   Они тем временем поднялись на холм, и Игорь принялся манипулировать своим прибором. Потом он уставился в монитор и, не отрывая от него глаз, направился вперёд. Без лишних слов Солдаты Доминиона последовали за ним. Потом он снова остановился.
   - Что-то не так? - спросил его Гусев.
   - Их орбита покрыта сетью излучения, которое, видимо, и позволяет им её контролировать. Но, учитывая, что система центральная, то есть, они здесь почти не ждут врага, ячейки у сети довольно большие. Это позволяет экономить энергию. Вот мы и ищем как раз такие промежутки. Этот прибор против их излучения бесполезен, но, - инженер поднял палец, - если тщательно следить, в какой момент произошёл сбой, можно понять, вызван он излучением или тем, что ему просто не с кем связываться на орбите.
   - И здесь второй случай?
   - Похоже на то. Сейчас я проведу ещё одну проверку, - он связался с основной группой, - если вы выдвинулись, то идите сюда. Похоже, я нашёл.
   Пока они ждали пусковую установку, Игорь обошёл вокруг небольшую ложбину, в которой и было места только для робота, который её нес. Все единицы техники и бойцы, выполнявшие сопровождение, расположились по краям.
   Дальше в дело вступила инженерная часть отряда. Сначала они перевели робота в рабочее положение, он широко расставил лапы, а из низа корпуса выдвинулось несколько дополнительных опор. Потом выдвинули и повернули ракетницу. На всё это ушло около двадцати минут, но командир инженеров вечно их подгонял. Как понял Виталий, всё это по причине того, что сеть, находящаяся вокруг планеты не была статичной - она постоянно двигалась, и в скором времени это место должно было перестать быть подходящим для выполнения их цели.
   Наведение не заняло много времени, и в скором времени первая ракета ушла вверх. Виталий почувствовал, как после подтверждения успешности пуска, все замерли в ожидании. Как он понял, связь будет установлена со станции, через несколько летунов-разведчиков, которые уже находятся в атмосфере. То есть, они здесь даже не узнают первыми, потерпели ли они провал, или их миссия увенчалась успехом. Если провал, то второй пуск из этой же точки делать бесполезно - отаионы собьют или заблокируют зонд ещё до того, как он выйдет в рабочие координаты.
   Поднявшийся пустынный ветерок припорашивал лёгким песком технику, и казалось, что если она останется здесь до завтрашнего дня, то к утру всё это будет выглядеть как затерянный артефакт неизвестных космических путешественников, неизвестно каким образом оказавшихся на этой планете, и именно в этой её точке. Даже скафандры бойцов, припорошенные песком, уже не выглядели так, будто внутри них находятся люди. Это смотрелось так, как если бы всех одновременно настигла смерть, и вот уже пустыня начала делать так, чтобы смерть эта переросла в забвение.
   Но всё это были лишь мысли, которым можно было предаться, находясь в абсолютном покое. Все, затаив дыхание ждали хороших новостей, но их не было. Ожидание продлится до того момента, как они вернутся на базу.
   Не прошло и двадцати минут с момента пуска, как над ними пролетел разведчик. Спустя ещё пять минут они получили команду выдвигаться назад. О том, успешно или нет прошёл пуск, не было ни слова. Немного ожидание разрядил Гусев, когда вместе со своими бойцами выдвинулся вперёд, чтобы проверить местность.
   - Они сказали, что связь была через другой разведчик, и сами ничего не знают.
   - Но была, выходит? - оживился Виталий.
   - Я думаю, да. Если бы всё было плохо, об этом бы узнали все и сразу, а так, может что и вышло. Так что придётся дождаться возвращения на станцию.
   Назад добрались без трудностей. В поле зрения даже никто не появился. Если бы не в разной степени милитаризованные поселения, которые Виталию доводилось видеть раньше, он бы мог сказать, что эта планета освоена в полностью отаионском стиле: относительно небольшое поселение, принадлежащее местному господину, и нетронутая большая часть. А учитывая, что отаионы уже могли бы обнаружить землян и принять серьёзные меры, но не сделали этого, то и вовсе можно было решить, что планета является неосвоенной.
   Однако всё это, к сожалению, было не так, и всем ещё предстояло в этом убедиться. К станции они вышли в темноте, и первым свидетельством приближения стал не условный световой сигнал, а масса других вспышек и гремящих звуков, обозначавших идущий в районе станции бой.
   После ознакомления с обстановкой было принято решение не ввязываться и дождаться, пока напор врага ослабнет. Прошёл слух, что дронов сегодня необычно много, и небольшой отряд, имеющий в своём составе приличную часть из приданых специалистов, может не пробиться к станции, да и вообще мало что сделает в текущей обстановке. Станционные же защитные системы пока неплохо выдерживали натиск неприятеля, так что в вопросе обороны лучше было положиться на них.
   В рассветных сумерках бой начал стихать, но даже если вспомнить происходившее вчера, в это время уже было совсем тихо, и отряд выдвинулся ещё затемно, и то, что сегодня враг не отступил, вызывало тревогу. Неужто король отаионов решил всерьёз заняться землянами, заброшенными в его мир?
   После связи со станцией было принято решение прорываться. В дневном свете отряд может оказаться хорошо заметным для летающих машин, и тогда им уж точно не удастся избежать столкновения, которое, несомненно, будет иметь для них тяжёлые последствия.
   Пешие бойцы взобрались на танки и направили излучатели своих дезинтеграторов в сторону, откуда могли прилететь дроны. У Виталия упал камень с души, когда он увидел, что в нападении на них участвуют уже знакомые трёхлепестковые машины, которые относительно нетрудно уязвить. Пожалуй, трёх выстрелов из дезинтегратора, учитывая его повышенную мощность, должно было хватить. И это ещё без учёта наличия танков и роботов, орудия которых с одного выстрела достаточно ослабят защиту дронов.
   Расчёт оправдался полностью. Четыре дрона, атаковавшие их уже вблизи от станции, были уничтожены ещё на подходе и не успели даже воспользоваться своими излучателями, не говоря уже о том, чтобы суметь застать землян врасплох. Отбившись, колонна взошла внутрь станции по специально опущенной для неё аппарели.
   Однако это были ещё не все задания на сегодня. Едва они прошли очистку, и уже было направились к арсеналу, чтобы снять снаряжение, к ним подскочил военный в чине капитана.
   - Ребята! Там дроны прорвались. Выручайте. Мои все в другом секторе, а пока другие придут, будет поздно.
   - Какой сектор? - с готовностью спросил Гусев.
   - Да вон, восьмой на пять уровней вверх.
   - Хорошо, - согласился лейтенант.
   - Я уже вызвал бойцов в помощь, так что вы там главное не дайте им продвинуться.
   - Так точно.
   Дальше был лифт и нарастающее приятное волнение - предвестник любого боя. Виталий вспоминал, как когда-то раньше даже трёхлепестковые дроны казались ему серьёзными противниками, и он очень их опасался. Конечно, силы их излучателей более чем достаточно для того, чтобы испарить человека, но в остальных боевых показателях они заметно уступают своим старшим собратьям.
  

Глава семнадцатая

Королевский паразит

   Искомый сектор уже был эвакуирован, и это был единственный признак, который сразу говорил о том, что здесь что-то не так. Второй признак появился только после того, как они прошли несколько пролётов коридора. В потолке зияло множество брешей, а дальше практически полностью был уничтожен целый сектор. Вполне логично, ведь по левую руку находился один из боевых центров, который сейчас прекратил свою работу, и дроны, пользуясь отсутствием сопротивления, принялись исполнять свою любимую тактику - занимать пространство и контролировать его.
   - Мы проверим центр, - сказал командир десантного отряда, - лейтенант, вы идите направо. Если обнаружите врага, в бой не вступать. Просто скажите нам.
   - Есть, - ответил Гусев.
   Вид разрушенных перекрытий внушал опасения. До этого Виталий считал, что станция неприступна, но раз теперь дроны смогли вывести из строя один оборонительный центр, ничто не мешает им усилить натиск и вывести из строя второй, а дальше полностью подавить землян. Смогут ли они продержаться до прихода подкрепления?
   - Вижу одного, - сказал Леонид.
   - Не атаковать. Идём дальше и смотрим, сколько их, - скомандовал Гусев едва слышно.
   Виталий заметил машину, о которой говорил Леонид, а потом быстро перебежал коридор, пока дрон улетел в другое ответвление. Накопившаяся за местные сутки усталость отступила на второй план. Он снова был сосредоточен и готов к действиям. Сожалел он только о том, что нельзя стрелять. Ему не терпелось выжать противника отсюда.
   В следующем секторе был ещё один дрон. Пришлось подождать, чтобы продвинуться дальше. Через несколько пролётов, в которых они насчитали в общей сложности шесть дронов, шло совершенно неповреждённое перекрытие. Учитывая отсутствие сопротивления, сложно было сказать, почему машины не стали продвигаться дальше - разве что предположить, что их численность слишком мала.
   - У вас там всё тихо? - спросил командир десантников.
   - Пока да, - ответил Гусев, - насчитали шестерых.
   - Справитесь?
   - Да. Давайте команду.
   - Хорошо. Ждите.
   Это были последние слова, которые сказал этот человек. Никакой команды он дать не успел. Солдаты Доминиона лишь ощутили, как вся станция содрогнулась, а связь наполнилась помехами. Вызвать десантный отряд не получалось, а при попытках это сделать треск только возрастал. Бросив это бесполезное занятие, Гусев и остальные снизили диапазон, ограничившись только связью между собой.
   - Нужно идти туда, - сказал лейтенант, - готовьтесь остреливать этих.
   - Есть, - сказал Виталий, - я уже вижу одного.
   - Я тоже, - добавил Леонид.
   - Тогда начали.
   Зарубин выстрелил первым. Попал в боковину излучателя, и уже это первое попадание пробило защиту. Дрон тут же повернулся к нему, но после второго выстрела, когда приличный кусок его центрального тела превратился в металлическую пыль, отлетел назад и упал на пол. Не теряя времени, Виталий продвинулся дальше, к коридору, где видел второго дрона, и приготовился его атаковать.
   После первого выстрела Виталий уклонился, чтобы избежать попадания заряда, потом перебежал и выстрелил ещё раз. Этот дрон не упал, и ему потребовалось ещё два дезинтеграционных заряда, после чего Зарубин направился на помощь Леониду.
   Вдвоём ликвидировать дронов было ещё легче, и вскоре все они без единого повреждения вышли к тому проходу, в котором разошлись с десантниками. Помехи в связи нарастали, а со стороны места, бывшего некогда оборонительным центром, доносились лязгающие звуки. Они не сулили ничего хорошего, но нужно было хотя бы выяснить, что их производит, и только потом отступить, чтобы доложить об этом.
   Мысли о том, что это что-то жуткое, зародились у Виталия ещё до того, как он выглянул в пролом. В потолке зияла огромная брешь, через которую внутрь станции проникали лучи дневного света, освещавшие огромную машину, очертания которой сложно было разобрать с первого взгляда. У неё было множество извивающихся щупальцев, которыми она впивалась в композитные перекрытия и отрывала от них куски, которые потом глотала ртами, расположенными на концах своих щупальцев.
   - Что за хрень? - Виталий ощутил, как лейтенант морщится, - огонь!
   Все без дополнительных команд выстрелили в ближайшее к ним щупальце и тут же бросились врассыпную, потому что оно устремилось на них. Хорошая новость состояла в том, что у этой машины не было энергетической защиты, и дезинтеграторы уже с первых выстрелов начинали уничтожать её корпус. Правда, три выстрела не слишком повредили щупальце, но это ведь было не самое мощное оружие, находившееся в арсенале землян. Пожалуй, если учесть, что станция вокруг неизвестной машины и так понесла критические повреждения, то здесь уже можно было применять даже самые тяжёлые дезинтеграционные гранаты. По прикидкам Виталия даже двух хватило бы для того, чтобы нейтрализовать это существо.
   Правда, пока при них не было этих гранат, и обходиться нужно было штатными средствами, а они только злили механическое существо. Щупальца оказались очень прочными, а их концы были оснащены инструментом наподобие бура, позволявшим им за доли секунды проделывать дыры в перекрытиях земной станции. Потом инструмент быстро трансформировался в зубастую пасть, которая тут же начинала выхватывать куски, расширяя брешь, а другие щупальца пытались поймать землян. Если одна из них доберётся до человека, то судьба того будет незавидной.
   Виталий сделал очередной выстрел и перекатился в укрытие, чтобы избежать попадания в пасть, а потом тут же выстрелил в неё. Дезинтеграционный импульс сбил кончики зубов и покрыл их выщерблинами, но существо вряд ли чувствовало свои механические части. Скорее, его агрессия была просто реакцией на атаку.
   Отходя всё дальше, Виталий и остальные поражались, насколько длинны щупальца. Им не оставалось ничего другого, кроме как предположить, что поглощённые им части станции тут же идут в ход и позволяют ему расти. Если процесс жёстко не прервать как можно скорее, то вскоре это существо невозможно будет остановить.
   - Что у вас там? - донеслось в рации. Властный голос, принадлежавший, очевидно, кому-то из командиров, был едва различим на фоне хрипящих помех.
   - Гигантская хрень, которая жрёт всё подряд! - откликнулся Гусев, - нужна тяжёлая дезинтеграция и скорее. Скоро его будет не остановить.
   - Держитесь, бойцы уже идут.
   Тем временем одно из щупальцев врезалось в перекрытие рядом с Виталием и застряло в нём. То ли из-за дезинтеграционных атак его инструменты притупились, то ли перекрытие было межсегментным, из-за чего оказалось ему не по зубам.
   Не успел Зарубин обрадоваться тому, что одна из частей его врага оказалась уязвимой, как соседнее с ним перекрытие продырявило другое щупальце. Оно было так близко, что Виталию удалось его подробно разглядеть. Сразу вспоминались отаионские костюмы, состоящие из множества мелких чешуек, которые отблёскивали и переливались. Структура этого существа была примерно такой же, что позволяло ему гибко изменять окончания щупальцев, создавая то инструмент для дробления перекрытий, то пасть для поглощения кусков. Против же землян обе разновидности щупальцев были одинаково эффективны.
   Виталий отпрянул назад, но монстр заметил его. Вскинув дезинтегратор, Зарубин сделал несколько выстрелов подряд. После попадания и разлетания пыли, щупальце перемещалось в сторону и продолжало атаковать. К тому моменту, как оно приблизилось к Виталию, все зубы и прочие части были покрыты выщерблинами полностью, но оно продолжало натиск.
   - Ляг! - донеслось в наушниках, и Виталий, тут же опустил спину на пол, восприняв это на свой счёт.
   Он сделал правильно, и в следующий момент на него уже сыпалась дезинтеграционная пыль. Это щупальце получило критический урон и тут же отпрянуло назад. Учитывая мощность, это был тяжёлый дезинтегратор, и тоже усиленный. Следующим выстрелом боец в тяжёлом десантном снаряжении обрубил щупальце, врезавшееся в стену, а потом скомандовал Виталию подниматься.
   - Будешь прикрывать. Где твои остальные?
   - Я здесь! - откликнулся Леонид, - скорее. Тут их три. Блок двадцать четыре.
   И Виталий, и его спаситель одновременно перевели взгляды на разметку на стенах коридора, в который уже успели выбежать. Они были в двадцать третьем блоке. Поворота головы было достаточно для того, чтобы увидеть одно из щупальцев, о которых говорил Леонид.
   Не медля ни секунды, боец сделал выстрел из тяжёлого дезинтегратора по металлической чешуе. Щупальце в последний момент дёрнулось, и поэтому выстрел уничтожил только половину. Оно начало извиваться и Виталий, вовремя опомнившись, быстро закончил начатое.
   С двумя другими было проще. Одно из них также застряло в межсегментном перекрытии, а второе уже было серьёзно повреждено Леонидом. Хватило трёх выстрелов, чтобы товарищ Виталия был в безопасности, а существо отпрянуло, утаскивая к центру обрубки своих конечностей. Тяжёлый десантник атаковал их лишь в том случае, если положение позволяло отсечь приличный кусок. В противном случае тратить заряд не было смысла.
   - Вам нужны гранаты. Умеете пользоваться?
   - Обижаете, - ответил Виталий.
   - Берите.
   Он повернулся к ним полубоком, одновременно открывая поясной контейнер, в ячейках которого лежали знакомые цилиндры с красными пометками.
   - Как его лучше убить? - спросил он.
   - В оборонительном центре его тело, - ответил Зарубин, - если уничтожить его, то, наверное, оно не сможет расти.
   - Идём.
   - Лейтенант? - спросил Зарубин в рацию, в надежде, что Гусев жив и откликнется.
   - Мы здесь. Продвигайтесь к центру. Мы уже почти дошли, а они лезут с вашей стороны. Разберитесь там уже!
   - Есть, - с радостью ответил Виталий.
   Учитывая отсутствие у существа защиты, тяжёлый дезинтегратор оказался очень эффективным оружием. Пожалуй, даже более эффективным, чем могли предположить те, кто послал сюда бойцов, вооружённых ими. Правда, если ситуация с ним обстояла точно так же, как с дронами, и хозяин удовольствуется тем, что оно нанесёт хоть какой-нибудь урон, а потом пришлёт целый полк новых, то дни людской станции на этой планете сочтены. Оставалось надеяться лишь на то, что сеанс связи прошёл удачно, и у землян в ближайшее время появится возможность выслать сюда подкрепление.
   Ближе к центру в коридорах уже было множество щупальцев, и иногда приходилось стрелять не столько для того, чтобы их отсечь, сколько потому, что из-за них невозможно было продвинуться вперёд. Особенно сложно это давалось бойцу в тяжёлом костюме с огромной батареей за плечами. Правда, пока в ней есть достаточное количество энергии, а самого бойца сопровождают двое более маневренных солдат, к нему будет сложно даже подобраться.
   К счастью, выучка десантника была превосходной. Если бы не размер костюма, то благодаря точности и быстроте его движений нельзя было бы сказать, что он тяжёлый. Реакции его были молниеносными, и если щупальце успевало подобраться достаточно близко для атаки, то тем было хуже для него самого, поскольку мощнейший дезинтеграционный импульс доставался непосредственно рабочему окончанию, которое тут же приходило в негодность.
   - Вот и боевой центр. Вы знаете, что делать, - сказал он.
   - Это уж точно.
   Виталий ловко забросил свой дезинтегратор на плечо и взял в руку гранату. Не медля ни секунды, он активировал её, и, кивнув товарищам в знак того, чтобы они его прикрыли, устремился к пролому, за которым и находилось центральное тело существа.
   Оно значительно разрослось за то время, пока Виталий его не видел, да и от перекрытий станции здесь мало что осталось, но ему удалось подобраться и метнуть гранату синхронно с Леонидом, а после они бегом устремились назад. Граната, способная уничтожить это существо, ничего не оставит и от ближайших перекрытий. Фактически, можно было смело утверждать, что от места, где ещё недавно находился оборонительный центр, ничего не останется. Если такие атаки продолжатся, то скоро оборонительная группировка останется без базы.
   Всё пространство вокруг заполнилось сыпучим звуком. Как будто бы пыль, в которую дезинтеграционный импульс обращает вещество, сыпалась сверху прямо на каску, барабаня по ней. Существо распадалось на тяжёлый металл, и можно было почувствовать каждую пылинку, но это были лишь ощущения, равно как могло показаться, что дезинтеграционный импульс обжигает тебе спину. На самом деле это работа воображения человека, который боится быть уничтоженным собственным оружием и опасается, что отбежал не достаточно далеко.
   Однако в данном случае существу - если его можно было считать таковым - досталась большая часть поражающего импульса, но по повреждениям станции этого сказать было нельзя. Всё дело в том, что в какой-то момент побег от дезинтеграционного импульса превратился в побег от обрушивающихся перекрытий. Сзади всё грохотало так, будто Звёздный вот-вот провалится под землю. Виной тому был не дезинтеграционный импульс, а существо, опутавшее уже приличное пространство, и теперь, когда щупальца его обвисли, уже ничто не удерживало перекрытия от обрушения.
   Виталий бежал так быстро, как никогда. Сейчас он ярче всего ощутил, насколько мускульные усилители сковывают движения. Ему казалось, что именно они мешают ему ускориться ещё больше, однако и той скорости, что он развил, оказалось достаточно. Когда всё вокруг перестало дрожать, он остановился и обернулся. Впереди коридор резко обрывался, и за ним сразу начиналось свободное пространство, и только ещё дальше впереди была видна станция, её перекрытия и этажи, похожие на слои пирога.
   - Все живы? - Виталия обрадовал голос Гусева.
   - Я да, - ответил Леонид, - правда, кажется, руку сломал.
   - В бронированном-то скафандре, - усмехнулся Виталий.
   - Отставить шутки. Зарубин, вытащи товарища и проводи в медблок. Потом можешь идти отдыхать.
   - Есть.
   В ходе этого сумасшедшего боя Зарубин и в самом деле забыл о том, что они уже вторые сутки на ногах, и даже если сейчас он чувствует себя нормально, это не значит, что через полчаса его не начнёт неумолимо клонить в сон.
   Леонида Виталий нашёл среди обломков. Рядом в перекрытии была большая дыра, а на полу небольшого блока валялось большое щупальце. В последний момент, видимо, испугавшись, что пол уйдёт из-под ног, Соломин прыгнул и неудачно приземлился. Его кисть застряла в промежутке между двумя кусками металлического каркаса, а тело продолжило движение. Кости переломились в самом слабом месте - прямо на границе защитного листка около запястья.
   Леонид пытался выбраться сам, но ему это не удавалось. Виталий приподнял товарища и, стараясь не обращать внимания на его возгласы, вытащил руку из металлических клещей.
   - Терпи, солдат, - сказал он, - геройские звёзды с неба не падают.
   - Я ею пошевелить не могу, - сказал он, - чувствую, как кровь в рукав течёт.
   - Придерживай! - сменив тон на серьёзный, сказал Виталий.
   Кисть действительно болталась и единственным, что хоть сколько-нибудь удерживало её, был плотный скафандр. Леонид рыкнул от боли, когда попытался выпрямить руку.
   - Просто зафиксируй как-нибудь! - сказал ему Виталий, - и пошли в медблок. Нечего здесь стонать.
   - Идём, идём.
   Леонид взял себя в руки и пошёл вслед за Виталием. Его немного пошатывало, и Зарубин придерживал его под руку.
   - Угораздило же, - сказал рядовой.
   - Это уж точно. Но не парься. Подлатают.
   В медблоке они наткнулись на уже знакомую женщину-куратора. Она не узнала их, пока Леонид не снял шлем.
   - Что у вас, Соломин? - спросила она, подойдя.
   - Вы запомнили мою фамилию?
   - Вы у нас уникальные. Впервые вижу так близко жителя Лайтаера, - сказала она, беря Леонида за сломанную руку.
   Виталий легонько улыбнулся, подметив, что его товарищ даже не пискнул, хотя ему точно было больно. Особенно, когда куратор и помогавшая ей сестра стали снимать с него щиток и перчатку.
   - А у вас что, Зарубин? - спросила она.
   - Ничего. Если моя помощь больше не требуется, я пойду.
   - Будьте добры. В блоке не должно быть посторонних.
   Виталий закинул на плечи два дезинтегратора, взял шлем и направился на выход.
   - Одну секунду, сержант, - позвала куратор.
   - Слушаю.
   - Вы ведь выходили для сеанса связи.
   - Точно так.
   - И как прошло?
   - Нам не известно, - он пожал плечами, - на нас была техническая сторона. А связывались отсюда.
   - Спасибо.
   - Да не за что.
   Виталий с радостью сбросил с себя всё в оружейной, потом, не позволяя себе расслабляться, направился в душ, и только после этого выполнил самый приятный приказ, полученный от командира - отдыхать.
   Сон на этот раз был крепким. Он что-то видел, но в основном это были обрывки, которые казались понятными до того момента, пока он не проснулся. В блоке было темно, а где-то вдалеке вновь что-то грохотало. Он свесил голову вниз - Леонид лежал на своём месте. Потом он повернулся и увидел лейтенанта, в лицо которого била неяркая подсветка дисплея компьютера. Он что-то читал.
   - Тревоги по-прежнему нет, - сказал он, - можешь не вскакивать.
   - Только дроны или? - спросил Виталий, опускаясь на подушку.
   - Или, - ответил Гусев, не отрываясь от чтения. Пока я тут не сплю, уже было две твари.
   - Они же так нас пожрут.
   - Не пожрут, - ответил лейтенант, - многих уничтожают уже на подходе.
   - А что насчёт связи с нашими?
   - Ничего не известно. По их данным послали сообщение, но не знают, ушло ли оно.
   - Хрень, - тихо сказал Виталий.
   - Спи, - сухо сказал Гусев, гася компьютер, - наш выход через два с небольшим часа. Когда в следующий раз будем спать - неизвестно.
   - Выполняю.
   Он хотел думать о том, что их сообщение получено, и помощь уже в пути. Ему вспомнились его ощущения в тот день, когда их перебросило на эту планету. Тогда всех в восторг привело сообщение о том, что они могут победить в войне. Свою роль, конечно, сыграла неожиданность этого сообщения, но сейчас, если подумать о том, что в следующий раз он может спать уже на той самой станции, где его ждёт Лена, его сознание начинало точно также ликовать.
   Но с другой стороны, текущая ситуация была очень тяжёлой. Если до этого налёты дронов имели периодический характер, то теперь они слились в один затяжной бой, да ещё неизвестные машины, пожирающие всё, что попадается под их щупальца. Хотя, учитывая увиденное в войне с отаионами, можно было сказать, что это очень слабо для королевской армии. Может быть, их лидеру действительно не до них, и он лишь посылает отдельные отряды, чтобы земляне не чувствовали себя слишком свободно.
   Когда Гусев скомандовал подъём, грохот звучал несколько тише, но едва Виталий ступил на пол, как станция содрогнулась. Не сильно, но ощутимо.
   - После завтрака сразу в оружейку. Одевайтесь помаленьку. Гранат прихватите побольше. Я приду, и будем выдвигаться.
   - Куда, пока неизвестно?
   - Нет. Но найдётся, не волнуйся.
   - Так точно, - кивнул Виталий.
   Есть действительно хотелось, и синтетическое мясо пришлось очень кстати. Энергетический напиток был отличным дополнением, и после завтрака тело, отлично отдохнувшее, наливалось энергией, а сознание разрывалось от желания вступить в бой.
   Всё выглядело бы достаточно обыденно, если бы после подъёма на нужный уровень над головой неожиданно не пропал бы потолок. А ведь ещё вчера он точно здесь был, и это при том, что они прибыли не на самый высокий уровень, который от окружающего пространства был отделён всего лишь одним перекрытием, пусть и усиленным. Станция мало по малу как будто растворялась, и худшие опасения Виталия сбывались. Конечно, Звёздный был очень крупным космическим аппаратом, и если взглянуть на него сверху, то повреждения можно смело называть локальными, но спокойнее от этих мыслей не становилось.
   Гусев не давал никаких конкретных указаний - просто приказал следовать за ним и всё. Он уверенно шагал вперёд, иногда поднимая голову, чтобы посмотреть в небо чужой планеты. День готов был начаться, но это тоже не имело значения, поскольку происходящие боевые действия не зависели от времени суток.
   Неожиданно тишину вспороли резкие свистящие звуки. Через отсутствующий потолок можно было увидеть их источник - несколько ракет, летящих почти идеальным строем. Судя по вскоре донёсшимся до них отголоскам, они нашли свою цель, и она была достаточно крупной - ещё одна машина-монстр, желавшая оторвать от станции несколько кусков.
   - Гусев прибыл в сектор четырнадцать "А", - сказал лейтенант.
   Рация откликнулась не сразу. Где-то поблизости шёл бой.
   - Майор Лобов. Двигайтесь дальше. Нас увидите по вспышкам. Будьте осторожны, здесь жарко.
   - Есть.
   Дальше шли пригнувшись. Перекрытия в этих блоках уже не просто отсутствовали, но ещё имели обожжённые края. Значит, даже если когда-то их пыталось съесть механическое животное, после не обошлось без дронов.
   Не прошло и минуты, как встретили первого врага. Один из дронов, поддавшись импульсу, отлетел назад и был тут же добит точным выстрелом Гусева.
   - Свои! - тут же сказал лейтенант, выходя в проход, откуда появился враг.
   Леонид и Виталий последовали за ним и оказались на небольшой площадке, ещё сохранившей некоторые очертания оборонительного центра. Из стоявших по краям ракетниц, которых в идеале должно быть не меньше пяти, функционировали две. Отсутствие остальных компенсировало четыре относительно небольших шагающих робота. Учитывая нестабильный характер обороны они, были даже предпочтительнее, поскольку, в отличие от стационарных ракетниц могли выдвинуться в нужный сектор и оказать в нём поддержку.
   Помимо техники, на оборонительном пункте находилось семеро человек в десантных скафандрах. Гусев отдал честь их командиру со знаками различия майора.
   - Младший лейтенант Гусев, сержант Зарубин и рядовой Соломин прибыли.
   - Майор Лобов, - он тоже отдал честь, - штурмовики?
   - Солдаты Доминиона. Штурмовая специализация.
   - Любите вы свои уточнения. Ладно, лейтенант, вольно. Мне нужно два бойца наверху, на дальнем посту. Они должны будут добивать дронов, если те пойдут с юга.
   - Зарубин, Соломин.
   - Вон там, - майор указал в сторону одного из коридоров с разрушенными перекрытиями, - в третьем блоке направо, можно будет забраться наверх. Как заберётесь, прямо. Увидите двух бойцов и ракетницу.
   - Есть, - ответил Виталий.
   Они проследовали в направлении, которое указывал майор. В искомом блоке действительно потолок повален был так, что по нему можно было забраться на один этаж выше.
   Здесь картина была ещё более плачевной - существо, которому удалось добраться до станции неподалёку от этого места, смогло изрядно поживиться. Здесь как таковых уже не было перекрытий - только отдельные останки, за многими из которых в случае появления дронов даже нельзя было бы спрятаться. В такой ситуации проще было уйти на этаж вниз и затеряться там, благо в межуровневом перекрытии было множество проломов.
   Бойцов, до которых им нужно было добраться, они увидели далеко не сразу. Только пройдя несколько пролётов, они увидели человека, который махал им рукой, и направились к нему. В самом деле, если бы они могли увидеть земных солдат в их укрытии, то дрон, нацеленный на уничтожение, тем более смог бы их вычислить, а небольшой пост можно было накрыть одним точным попаданием излучателя.
   - Рядовой Синицын, - увидев сержантские знаки различия, тут же отдал честь один из бойцов.
   - Рядовой Иванов, - тут же вытянулся второй.
   - Да хватит вам, пригнитесь, - сказал он.
   Бойцы действительно очень удобно устроились среди обломков, да и ракетница была очень хорошо спрятана.
   - Сержант Зарубин, рядовой Соломин, - представил Виталий себя и Леонида, - рассказывайте, что тут к чему.
   - Ждём дронов, - ответил Иванов, - если наши там не справляются, добиваем.
   - И как обстановка? - поинтересовался Леонид.
   - Наши пока справляются, - ответил ему Иванов, пожимая плечами.
   - Ладно. Ждём.
   Виталий нашёл себе неплохое место, чтобы можно было видеть южное направление, а его самого при этом было видно плохо, и уселся, держа дезинтегратор наготове. Грохот был где-то вдалеке. Похоже, врага больше интересовали ещё не тронутые сегменты станции. Если следовать их логике, в этом мог быть определённый смысл. Не нужно проедать станцию насквозь. Достаточно снять верхний слой пирога, ведь большая часть оборонительных систем находится на нём. Здесь же, судя по степени разрушений, враг уже достиг определённого успеха, и внимание его ослабло.
   - А вы из какого полка? - спросил Синицын примерно через десять минут тишины.
   - Мы не местные, - ответил Леонид, - вообще с другой станции.
   - А! - он даже приподнялся, - это вы пришли из пустыни?
   - Ну, вроде того.
   - Вы правда с Лайтаера? - спросил Иванов с такой интонацией, будто Лайтаер был какой-то мифической планетой и до сих пор было не доказано, что он существует.
   - Правда, а что такого? - спросил Виталий.
   - Никогда не встречал Солдат Доминиона. Но слышал о вас.
   - Надеюсь, только хорошее.
   - Вы должны были взять короля.
   - А мы, как видишь, здесь, - сказал Леонид.
   - Да уж, бросило, так бросило, - сказал Синицын.
   - А правда, на этой планете левики есть?
   - Правда, - ответил Леонид, - но они тут мясо, так что не жди, что против них придётся воевать.
   - Они вначале на нас нападали, но мы их быстро отвадили, - сказал Иванов.
   - Ещё бы. Дронов отбиваем, а их тем более, - ответил Леонид.
   Снова повисло молчание, которое нарушил Синицын.
   - А мои на Ксате даже не знают, жив я или нет. Наверное, им уже сказали, что станция погибла, и мы все вместе с ней.
   - Обрадуешь их, когда вернёшься, - сказал Виталий.
   - Если эта хрень нас не сожрёт. Я слышал, одного парня заглотила, и даже не поперхнулась.
   - А ты что хотел? - спросил его Леонид, - видел, как она стены кромсает?
   - Говорят, тело даже не нашли.
   - Испарилось, когда дезинтегрировали монстра, - сказал Виталий, - не думаю, что он может нас переварить. Металл всякий - ещё может быть, но мы ему ничего не полезного дадим.
   - Чёртовы отаионы. Всем бы глотки поперерезал, - сказал Иванов.
   - Думаю, это неверный подход, - сухо заметил Виталий, - с живых с них толку больше.
   - А я бы всех их порубил, когда победим, - сказал Синицын.
   Виталий хотел было сказать, что хорошо, что он не в имперском совете, но потом промолчал. Может быть, у него погиб близкий друг, и именно этим вызвано такое отношение к врагу. Учитывая, что сейчас идёт война, ненависть не самое плохое чувство, которое может испытывать солдат.
   Где-то вдалеке загрохотало. Леонид даже привстал из укрытия, чтобы поглядеть, но происходившие события были слишком далеко.
   - Дроны, - сказал Синицын.
   В первый момент Виталий подумал, что рядовой комментирует происходящее где-то вдалеке, но потом увидел то, что он имел в виду. Ровным строем к боевому посту их товарищей приближалось семь машин. Во главе был большой пятилепестковый. Таких Виталий не видел со времени обороны Ориума, но с тех пор ничего не изменилось. Эта машина по-прежнему обладала большой огневой мощью, но проигрывала в маневренности. Выпущенная ракета тут же её настигла, а остальные разметали строй врагов.
   Завязался бой. Виталий осторожно выглянул и выставил оптику скафандра на максимальное увеличение. Обороняющихся землян видно не было - только дронов, которые взлетали вверх, разворачивались и снова набрасывались на оборонительный пункт. Вот один из них во время манёвра получил ракету прямо в центральную часть и уже не вернулся.
   - Я почти поймал одного, - сказал Иванов.
   - Не нужно выдавать себя, - сказал Виталий.
   - Мы страхуем. Я не говорил, что буду стрелять.
   Ракетница взяла цель, известив об этом коротким звуковым сигналом. Виталий следил за дронами, которых уже осталось только два. Один, похоже, решил улететь восвояси, но уйти от ракеты ему не удалось. Попадание было прямым и нанесло максимальный урон. Машина накренилась и упала в пустыню, теряя при этом корпус, разлетавшийся в пыль. В этом было что-то красивое и безысходное. Убедившись, что дрон точно не вернётся, Виталий вернулся в своё укрытие.
   За первую половину дня им лишь дважды пришлось помогать основному оборонительному посту, и то только ракетами. Дроны, которые выдвигались к ним, оказывались зажатыми и тут же погибали, так что Виталий и Леонид действительно нужны были лишь для страховки, которая, к счастью не понадобилась.
   Потом была смена и обед. Станция то и дело содрогалась, но грохот где-то вдалеке был вещью постоянной, и на вторую половину условных суток Виталий и его товарищи снова направились в зону боевых действий.
   Северную часть станции дроны атаковали беспрерывно, но и оборона здесь была более крепкой. Если взглянуть сверху, то, по сути, именно эти боевые посты не давали врагу навалиться на землян всей своей мощью. Они, конечно, могли давить на более слабые места, но им было важнее полностью уничтожить оборону, а потом и самих землян.
   На северной части станции нужно было сражаться, и это нравилось Виталию куда больше. Если бы у них в самом начале войны были такие дезинтеграторы увеличенной мощности, история, к примеру, обороны Ориума, определённо была бы другой. А ведь когда-то этот враг и вовсе казался непобедимым.
   Один из дронов ловко ушёл от двух ракет, и Виталий выстрелил в него. Один раз, второй, третий. Весь корпус машины был уже покрыт выщерблинами, но она продолжала атаковать. Излучатель её не функционировал, и Зарубин впервые столкнулся с тем, что она пытается подойти к человеку в упор и соприкоснуться с ним, чтобы уничтожить защитой, тоже находящейся на последнем издыхании. И ладно бы это был небольшой дрон с тремя лепестками. Можно было бы надеяться, что мощности не хватит, но это был большой, пятилепестковый. Он надвигался, и Виталий, сделав ещё несколько выстрелов в центральную часть, осознал, что находится с ним один на один. Убегая, он потерялся меж разрушенных перекрытий. Ориентироваться можно было только по грохоту, но дрон отсекал сержанта от остальных обороняющихся.
   От одного из пяти лепестков уже практически не было, но дрон оказался настолько живучим, что продолжал двигаться. Он игнорировал урон и надвигался нарочито медленно, чтобы землянин, которого отаионы могли посчитать суеверным трусом, в первую очередь перепугался. Виталий же продолжал перебегать от укрытия к укрытию и атаковать дрона, но вынужден был признать, что скоро отступать будет некуда.
   И вот, когда он уже не знал, как извернуться, в дрона ракета. Хорошо, что сам Зарубин был в укрытии и дезинтеграционный импульс его не коснулся. То, что смертоносный снаряд прилетел сверху, ни о чём ему не сказало, но в следующий момент, выбравшись из укрытия, он не мог не возликовать - это был орбитальный штурмовик. Сейчас он спустился ниже, и стал слышен шум его турбин. Виталий Радостно взмахнул рукой, но не был уверен, видел ли его кто-то из экипажа штурмовика.
   Ликование было всеобщим. Стоило в районе станции появиться Имперскому Флоту, как ситуация стабилизировалась. Если обороняющимся землянам нападающие дроны могли серьёзно ухудшить жизнь, то против флота они были совершенно бессильны.
   - Не расслабляться! - сказал Гусев, - сейчас перегруппируемся и дальше.
   Виталий ощутил, что вместе с боевыми товарищами и армией готов выдвигаться куда угодно, лишь бы приблизить конец войны. А он, похоже, был делом уже даже не дней. Раз земляне штурмуют систему, принадлежащую самому королю, то все остальные миры отаионов либо покорены, либо блокированы, иначе бы это нападение было бы слишком опрометчивым.
   Однако для генерального штурма ещё требовались силы. Группировка станции получила приказ готовиться к выдвижению. Открылись отсеки, опустились аппарели, после чего танки и шагающие роботы заполнили всё свободное пространство снаружи станции. Сначала забрали их. В один миг небо заполнили десантные корабли, по одному опускавшиеся в пустыню и принимавшие на свой борт технику.
   Зрелище было величественным и заставляло сердце биться чаще. Они снова в деле. Имперская армия не сдаётся, а наносит удар, и Виталий ощущал себя одним из тех, кто будет в первых рядах в готовящейся атаке. Жаль, не все его товарищи дожили до этого момента.
   - Мы летим вместе с десантом, - сказал Гусев, - наш борт триста тридцать два.
   Они бодро шагали вдоль ровного ряда десантных кораблей с опущенными аппарелями. Несмотря на то, что небо было уже почти полностью фиолетовым, все знали, что всё только начинается. Десантный отсек триста тридцать второго корабля заполнился быстро, и он взмыл вверх, на ходу поднимая аппарель. Если бы Виталию в начале службы сказали, насколько он будет счастлив от подобных вещей, он бы не поверил.
  

Глава восемнадцатая

Планета монументов

   Бывалый солдат, повидавший архитектуру отаионов, мог бы сказать, что его сложно чем-либо удивить. Вся их величественность, точность линий, красота форм, всё это было уже привычно. Но даже у Виталия, вполне бывалого солдата, захватывало дух от увиденного. Нельзя было сказать, занимал ли замок короля целую гору или гора была тем самым замком, поскольку нельзя было увидеть границ, где природные формы перетекали в те что сотворил разум. Человек с фантазией мог представить, что это гора по воле короля приняла нужную форму и стала его домом. Жаль только, что эта же воля может привести к тому, что его дом будет разрушен. Но в этом случае, к сожалению, земляне были варварами поневоле.
   - План прост, - сказал Гусев, - работаем, как обычно. Вокруг замка несколько энергетических объектов, которые нужно взять под контроль. Обрубим королю свет, и он наш.
   Виталий только сейчас подумал про себя, что даже несмотря на знакомый голос, всё равно на месте Гусева видит их старых командиров. Наверное, он уже окончательно свыкся с тем, что его недавний сослуживец теперь руководит их отрядом. Вернее, тем, что от него осталось.
   В подчинение младшему лейтенанту Гусеву дали ещё двоих рядовых десантников, все разделились на пятёрки и приступили к уже знакомой процедуре. Главное отличие, вполне ожидаемое Виталием, состояло в том, что кроме обычных приказов они получили особое указание - не портить замок без крайней на то необходимости. Материал, из которого он сделан, вероятно, будет очень легко поддаваться дезинтеграции, и поэтому оружие с усиленной мощью надо использовать очень осторожно. В том числе потому, что нескольких выстрелов может быть достаточно для того, чтобы спровоцировать обвал.
   Их высадили на большой круглой площадке, вымощенной огромными камнями, в стыках между которыми проглядывала растительность. Это усиливало ощущение того, что они находятся на объекте, имеющем большую историю, богатую на события, не говоря уже о том, какой вид открывался с этой площадки. Сложно было представить, как в прошлые времена, когда у отаионов ещё не было летающего транспорта и возможностей передвигаться через подпространство, они перемещались из одного замка в другой, ведь расположены они были на большом расстоянии друг от друга и не просто находились высоко в горах, а сами были частью этих гор. Пожалуй, это могли быть разные государства. Враждовали они или были сплочены против общего врага? Возможно, однажды Виталию доведётся это узнать.
   Сейчас же некогда было любоваться видами. Сойдя с аппарели, они бегом направились вперёд. Сначала нужно было спуститься вниз с площадки, на которой их высадили, а потом вновь подняться, но уже на массивный каменный мост. Он был длинным и, несмотря на это, не имел ни одной опоры. Он вёл к большой башне, которая, как и все остальные здешние постройки, срослась со скалой. Если бы не грохот массивных сапог и шум турбин аппаратов поддержки, вокруг, вероятно, царила бы абсолютная тишина. Боя как такового не было, но Виталий подозревал, что просто занять нужный объект и удержать его не получится. Если сюда стянули все доступные силы, значит, командование ожидает серьёзного отпора.
   И вся серьёзность операции предстала перед ними почти сразу после того, как они прошли через большой сводчатый проём внутрь огромного зала. Она, эта серьёзность, явилась в виде особого дрона. Маленького, вёрткого и опасного. Появившись, он смог быстро зайти с тыла наступающим и, извергнув из себя пачку игл, ранил троих бойцов, после чего скрылся.
   - Занять позиции у входа и держать, - скомандовал капитан десантников.
   Однако дрон и не думал задерживаться. В следующую секунду он возник почти рядом с Виталием, и тот едва успел поднять дезинтегратор и нажать на кнопку спуска. Однако это лишь помешало планам этой смертоносной машины, но не больше. Не было похоже, что дрон вообще получил урон от попадания, но хотя бы очередную порцию игл не испустил.
   Виталий знал, чего они ждут - сейчас сюда придут маленькие шагающие роботы, под прикрытием которых продвигаться будет проще, однако учитывая проворность их врага, машины людей с большой вероятностью будут становиться для него лёгкой добычей, но так хотя бы можно будет его выманить. По скорости передвижений и резкости смены траектории этот новый дрон напоминала Виталию их учебный огонёк, на котором они отрабатывали обращение с экспериментальным оружием. Тогда казалось, что он способен на всё это только благодаря тому, что является детищем проекторов, и ни одна машина в реальности так не сможет, но сейчас Виталий с горечью осознал, что поспешил с такими выводами. Раньше было так - если успеваешь за огоньком, обычного дрона точно достанешь, а теперь эти навыки из высоких становились минимально необходимыми.
   Вскоре капитан сказал, что им, в принципе, не нужно обязательно проходить внутрь объекта. Главное заблокировать его, что при наличии одного единственного выхода, уже было сделано. Дальше нужно было удерживать позиции и дожидаться атмосферного подпространственного блокировщика, который, расположившись поблизости, будет мешать передаче объектом энергии. Однако они очень недооценили охрану.
   Дрон, разумеется, был не один. Несколько этих зловредных машинок постоянно атаковали землян и, что ещё хуже, грозили вырваться наружу и создать трудности для блокировщика. Но и они не были самым страшным, что поджидало их здесь. Вскоре в зале послышалась гулкая тяжёлая поступь и, осторожно выглянув из укрытия, Виталий увидел того, кто производил этот звук.
   Всё тот же блестящий чёрный скафандр, состоящий из чешуи. На фоне других его выделяли массивные наплечники. Никакого оружия видно не было, но это не означало, что отаион шёл на них с голыми руками. Дроны, как послушные животные, медленно передвигались вокруг него, готовые в любой момент атаковать того, кто вздумает бросить вызов хозяину.
   - Ракету, - сказал капитан.
   - Есть ракета.
   - Гусев, прикройте там, вы ближе всех.
   - Есть.
   - Погнали, - сказал ракетчик.
   Виталий вынырнул из своего укрытия и выстрелил из дезинтегратора в центр груди человекообразного силуэта. Реакция дронов была молниеносной. Один из них умудрился опередить импульс, встать на его пути и поглотить. При этом ни сам он, ни хозяин внешне как будто бы не получили никакого урона. Виталий едва успел всё это подметить и нырнул в укрытие за долю секунды до того, как по каменной стене застрекотали иглы.
   Ракетчик воспользовался тем, что отаион отвлёкся и произвёл хороший выстрел. Но дрон, разумеется, попытался защитить хозяина и принял удар на себя, став первой машиной такого класса, уничтоженной землянами. Самому отаиону тоже прилично досталось, и на какой-то момент Виталию показалось, что дезинтеграционный импульс от ракеты разрушил центральную часть его скафандра, но уже в следующую секунду чешуйки перестроились, и вернули ему былой лоск.
   - Ещё раз, - скомандовал Гусев.
   Полностью повторить все предыдущие действия было сложнее - отаион уже приблизился к ним на несколько шагов, но выбора не оставалось. И на этот раз несколько игл попали в левое плечо Виталия, которому требовалось на долю секунды больше, чтобы исчезнуть в укрытии. Большая часть снарядов застряла в щитках, но один всё же достиг цели, и только сейчас Виталий осознал подлинный характер этого оружия. У него зазвенело в голове, причём гораздо сильнее, чем тогда, когда подобное оружие против них применяли леврорнодивы.
   - Осторожно. Это особые иглы, - сказал он, садясь и пытаясь вытащить куски металла из брони, чтобы звон в голове перестал нарастать.
   Гусев лишь вскользь упоминал об этом оружии в своём рассказе командованию, но теперь, в суматохе, эта информация не ушла наверх, да и остальная группировка, вполне вероятно, ни с чем таким не сталкивалась, поэтому внезапное применение этого оружия оказалось очень неприятным сюрпризом.
   Сквозь нарастающий гул он слышал, как Гусев пытается объяснить, что это на самом деле. Он терял реальность, но старался уцепиться за неё, не давая себе отключиться, потому что это автоматически означало бы его гибель.
   Он концентрировался на отаионе. Почему-то это было проще всего. Может быть, так было сделано намеренно, но какими-то отдалёнными участками сознания Виталий считал, что это всё равно лучше, чем если бы он сейчас полностью отключился и повалился на каменный пол. А отаион уже атаковал. Взмахнув рукой, он выбил из рук Виталия дезинтегратор, а потом толкнул ладонью в центр груди.
   В первый момент Зарубин ощутил, как его чуть не расплющило о каменную колонну, находившуюся позади, но потом осознал, что это невозможно. Не успев понять, почему так решил, он провалился в темноту, и удержать сознание ему удалось, уцепившись за тонкую нить, ведущую со дна ямы наверх. Он сделал над собой усилие и снова обрёл концентрацию, а через долю секунды перед ним снова стояла чёрная фигура отаиона.
   Не было чешуи, не было ожидаемого блеска идеально гладкой поверхности элементов брони. Только чёрный силуэт на мутном сером фоне окружающего пространства. И когда он успел переместиться в это большое, всепоглощающее ничто. Казалось, что стоит сделать шаг в сторону, и сам он станет серостью. Даже зеленоватый десантный камуфляж утратит краски и сольётся с ней. И в этом отношении, отаион, находившийся впереди, был положительным фактором, потому что помогал удержаться от окончательной потери реальности, хоть и беспрерывно атаковал Зарубина.
   От очередного удара, нацеленного в голову, Виталий защитился рукой, и её тут же пронзила боль. Утверждение о том, что если ты чувствуешь боль, то значит, ты ещё жив, обретало плоть. Учитывая, что Виталий не чувствовал вообще ничего, особенно, если концентрация его ослаблялась, то эта боль была даже желанной.
   Ещё она говорила о том, что блокировать удары противника не стоит. Нужно уклоняться. Отаион очень силён. В следующий момент, увидев над собой кулак, который, казалось, не приближался, а раздувался, Виталий отскочил в сторону и по ощущениям застыл в этом прыжке. Как будто серость, в которую он вынужден был отходить, была очень вязкой и сопротивлялась попытке продвинуться через неё. Однако, сконцентрировавшись, он понял, что это дело ощущений. Он не может разобраться в них, но то, что отаион не достал его очередным ударом, говорит об успешности прыжка и кувырка.
   Серость стала темнее. С одной стороны она была чуть ли не чёрной, а с другой просветлялась. Он двинулся в сторону света, как будто бы это помогло ему что-то лучше видеть, но тут же наткнулся на препятствие, характер которого понял через долю секунды. Всё дело в том, что перенеся концентрацию на окружающее пространство, он потерял из поля зрения отаиона, и тот не замедлил воспользоваться возможностью нанести удар.
   Каска на голове захрустела, но не дала энергии удара нанести критический урон голове. Остался положительный эффект - такая встряска мозга немного прояснила сознание. Даже серость вокруг, казалось, обрела хоть какие-то линии. Уходя от очередной атаки, Виталий повернулся в сторону света и увидел на его фоне тёмные пятна. Сердце его дрогнуло, когда он осознал, что это его товарищи. Они, скорее всего, не мертвы, но определённо нейтрализованы.
   Ему было некогда задумываться над тем, что сейчас только он стоит между блокировкой и деблокированием этой энергетической станции, он просто ещё раз отскочил. Снова наугад, потому что осознать реальность ему всё ещё не удавалось. Все свободные ресурсы он направлял на то, чтобы решить, как лучше будет дальше вести бой и первой мыслью, которая в другой момент показалась бы ему очевидной, было то, что ему нужно найти оружие. Сгодится любой дезинтегратор, ведь он будет лучше голых рук, при помощи которых ему вообще не справиться с надвигающимся на него противником.
   Однако возвращение к реальности привнесло и отрицательные эффекты. Он ощутил множество уколов во всех частях тела и при каждом новом соприкосновении с препятствием эта боль усиливалась. Он совсем забыл о дронах, которые атаковали его всё то время, пока он плохо себя осознавал. Да, защита боевого скафандра была достаточно эффективной против этих игл, но почему он окончательно не лишился сознания? Может быть, у воздействия был определённый пик, по достижении которого дальнейший эффект уже не нарастал? Если так, то в атаках не было никакого смысла - гораздо рациональнее было бы уничтожить его физически, чем, похоже, и занимался местный господин.
   После очередного, как показалось Виталию, очень неудачного ухода, он не успел подняться, и отаион, вывернув ему руку и держась за неё, поднял его вверх. Пожалуй, сейчас Зарубин был очень уязвим и один удар в область шлема убил бы его, но всё вокруг внезапно остановилось. То ли от того, что он вновь потерялся в реальности, толи от того, что сама эта реальность вдруг изменилась.
   Рука неожиданно вернулась в нормальное положение, и он не сразу осознал, что стоит на ногах. Фигура перед ним выплыла из серости, и он инстинктивно отшатнулся назад, но она не последовала за ним. Повернувшись вбок, он с ужасом осознал, что видит другую чёрную фигуру, только несколько меньше. Ожидая удара, он резко отпрыгнул назад, где его вдруг схватила ещё одна фигура. Он ждал удара, но его не последовало. Только тряска за плечи.
   Он не осознавал вообще ничего, в то время как наушники шлема разрывались человеческим голосом, и вдруг он смог его слышать. Как будто всё это время он находился в тяжелейшем опьянении, и вот сейчас оно прошло за считанные секунды.
   - Сержант! Сержант! Слышишь меня?
   - С, - это был не осознанный звук, а просто воздух прошёл через сложенные губы и язык, - слышу.
   Он едва промямлил.
   - Ты как? Помощь уже идёт.
   - Кто? Кто вы?
   - Свои, свои.
   Он вдруг осознал, что стоит на ногах только благодаря тому, что его держат два человека.
   - Мы победили, сержант! - радостно кричали наушники, - победили! Ты слышишь?
   - П...Правда?
   - Правда, сержант, правда!
   Участившееся сердцебиение ускорило возвращение его в сознание, но вместе с тем усилило болевые ощущения. До этого он недооценивал количество игл, которым удалось преодолеть защиту.
   Виталий попытался удержаться на ногах и вскинул руку вверх. Он отчётливо видел малый винтокрыл, который заходил на посадку.
   - Это за тобой. Тебе нужна помощь, - сказал голос.
   - Я в порядке, - сказал Зарубин, хотя и понимал, что это определённо не так.
   - Если бы ты видел себя, ты бы так не говорил.
   Виталий взглянул на руку, которую ещё недавно поднимал к небу и увидел две иглы, вонзившиеся в промежуток между щитками на предплечье и перчаткой. Ещё несколько остановила броня.
   Рядом стояли бойцы-гарнизонщики, которые вместе с внезапным окончанием войны спасли его от разбушевавшегося отаиона, а от винтокрыла уже двигались три медика с массивными носилками.
   - Я дойду сам, - гордо сказал Виталий и обернулся на то место, где по его расчётам должен был стоять отаион.
   Чёрная фигура застыла в проходе и не шевелилась. Напротив него стояло пятеро солдат, нацеливших на врага свои дезинтеграторы странного вида. Потом бойцы помогли Зарубину дойти до медицинского аппарата, где он, всё же поддавшись увещеваниям медиков, лёг на носилки и позволил себя пристегнуть.
   Работу над ним начали немедленно, как только люки аппарата закрылись, и внутри образовалась полностью безопасная для человека среда. Нужно было извлечь множество игл и остановить кровотечения, которые они открыли.
  

Глава девятнадцатая

Заслуженное ликование

   - За это фото мне могли бы заплатить миллион, а то и больше, но вы можете полюбоваться на него бесплатно, - невысоких худой мужчина в медицинском халате, прошёлся вдоль кровати, на которой присел Виталий.
   На дисплее был изображён он, и по состоянию его тела можно было бы составлять схему уязвимых мест десантного скафандра последней модификации. Боковые части локтей, промежутки между наплечниками и нагрудником и тому подобные участки, являвшиеся стыками двух или более броневых элементов, были усеяны ранами разного размера.
   - Пятьдесят два попадания. И дело не в физических ранах, сержант, - сухо говорил врач, - каждая такая игла - вы можете, кстати, подержать одну из них в руках, - представляет собой сложный снаряд. Мини-генератор особых волн, губительных для мозга человека. Сложнее было выдержать их.
   Виталий взял в руки иглу, имевшую очень вытянутую каплевидную форму. Один её конец был чрезвычайно острым, а другой, напротив, представлял собой выглаженную полусферу.
   - Ваше лицо на этом фото будет заретушировано, и оно станет приложением к особому делу.
   - Меня будут изучать?
   - О, вы не представляете, какому делу послужите.
   - Вы, кстати, так и не сказали мне, где я. Это Звёздный?
   - Нет. Вы находитесь на гражданском корабле, команда которого специализируется на исследованиях сугубо в области медицины. Ростов-211. Вам это о чём-то говорит?
   - Нет.
   - Но на Звёздный мы прибудем не позже, чем через три часа. Нужно вернуть вас вашему формированию и получить статистику. Она для нас очень важна.
   - А обо мне кто-нибудь спрашивал?
   - Вам полный список или только тех, кто важен?
   - Там была есть моя жена?
   - Да. Я лично с ней разговаривал. Она хороший медик, и мне удалось её успокоить.
   У Виталия выступили слёзы радости.
   - Сейчас связь недоступна, но я взял на себя смелость сообщить ей время нашего прибытия на их станцию, так что она будет вас встречать.
   - Спасибо.
   - Кстати, вот ваше кольцо. Вы сопротивлялись, когда мы пытались его снять.
   - Ещё бы.
   Виталий быстро взял полоску металла с его ладони и надел на свой безымянный палец.
   - И вообще, буду с вами откровенен, эта ваша способность сохранять сознание там, где оно должно подавляться, является самой важной для нас. Признаться, мы уже сняли множество показаний, пока вы были в капсуле, но никаких отклонений от норм не нашли.
   - Даже так.
   - К сожалению, мы не можем провести более никаких тестов, но по возможности, я попросил бы вас при необходимости не отказываться от помощи в исследованиях.
   - Что вы, - сказал Виталий, - почту за честь. Тем более, что нашей отечественной медицине я минимум два раза обязан жизнью.
   - Я рад, что вы это осознаёте, - он улыбнулся.
   - Вы говорили, что обо мне хотел знать кто-то кроме моей жены. Кто именно?
   - Вы, сержант, одна из самых выдающихся фигур этой войны. О вас хотело знать командование вашего подразделения, несколько других высоких офицеров, мы получили даже один запрос с высочайшей пометкой, не говоря уже о толпе журналистов, которые готовы платить астрономические по бытовым меркам суммы за один снимок вашего тела.
   - Соглашайтесь, деньги разделим, - улыбнулся Виталий.
   - Шутите, - утвердительно сказал он, - эта информация не имеет цены. За ней, возможно, тысячи спасённых жизней и множество других свершений. Как, вы думаете, эти спекулянты к ней отнесутся?
   - Я не знаю.
   - О, вы слишком давно не были на гражданке. Боюсь, тамошняя обстановка вас не слишком воодушевит, как лично меня не воодушевляет. Вся высота нашей жизни, простите за пафос, сконцентрирована здесь, на острие меча.
   - А что за особая пометка?
   - О, пожалуй, это уровень выше высшего командного, но на то она и особая, эта пометка, однако сказать вам что-то более конкретное по этому поводу я не могу. Я получил такой запрос не в первый раз, и не в первый раз я просто выслал данные, которые от меня требовали. При этом я не знаю и, скорее всего, не узнаю, кто стоит за этой пометкой.
   - Неужели кто-то из совета? - улыбнулся Виталий.
   - Может быть и так.
   - Думаю, если у них ко мне что-то важное, они рано или поздно откроются.
   - Вы верно думаете. Что же, если вы больше не имеете вопросов, я не могу вас больше задерживать. Ваше лечение закончилось, и до нашего прибытия вы гражданский.
   - Мой командир ведь здесь?
   - Здесь, но он тоже гражданский, - улыбнулся доктор, - он и ещё один товарищ тоже справлялись о вашем здоровье. Когда я шёл к вам сюда, то видел их в ближайшей комнате отдыха. У нас тут не очень-то с развлечениями, но для тех, кому нужен покой - самые подходящие условия.
   - Я как раз из таких.
   - Да. Единственное, что я попрошу вас сделать перед тем, как вы уйдёте, это своими словами описать, что вы чувствовали, находясь под воздействием излучения?
   - Это сложно описать, - честно ответил Виталий, но уже мысленно старался подобрать слова.
   - Я понимаю. Я даже пытаюсь представить, что теоретически должен ощущать человек, но ваши слова ценнее любых моих представлений.
   - Ну, ты как будто теряешься. Вроде бы и есть где-то, но в то же время не чувствуешь себя.
   - Не так быстро, - улыбнулся доктор и повернулся к консоли управления компьютером, - если вы не против, я запишу ваш рассказ.
   - Конечно.
   - Итак, сержант Зарубин, - расскажите мне, что вы чувствовали, находясь под воздействием подавляющего излучения?
   Виталий описал это так, как мог, после чего доктор поблагодарил его и отпустил. После скафандра было очень легко двигаться в лёгком медицинском белье. Он быстро спустился по лестнице, и оказался в просторном зале, который, очевидно и был той самой комнатой отдыха.
   - Заруба! - Леонид подскочил к нему, едва заметив, и они обнялись, - победа!!!
   - Победа, - кивнул Виталий.
   Он подошёл к дивану и пожал руку уже вставшему ему навстречу лейтенанту Гусеву.
   - Как ты? - спросил командир.
   - Хоть сейчас в бой.
   - Это хорошо, правда, боёв пока больше не будет.
   - А как же левики? Дожали уже?
   - Если не дожали, то дожмут в ближайшие дни.
   - Так а что с отаионами?
   - Взяли их за яйца, и они сдались, - сказал Леонид.
   - Если я правильно понимаю, яиц у них нет, - сказал Виталий, усмехнувшись.
   - Зануда ты, Зарубин!
   - И не говори.
   - Даже как будто победе не рад, - замети Соломин.
   - Погоди-погоди, - улыбнулся Гусев, возвращаясь к дивану, - ему для полноты ощущений нужна жена.
   - А вот это крайне верно, господин лейтенант, - кивнул Виталий, садясь рядом с Гусевым.
   - Скоро прилетим, я там узнаю, как и чего, тогда отметим сегодня. Уже, наверное, все скромненько отметили, но общее празднование пока только готовится.
   - Я хоть и не люблю это дело, но правда можно. И кстати, лейтенант, мне увал как хотите. Дня три.
   - Я узнаю. Учитывая, что говорят, ты заслужил.
   - А что говорят?
   - Рядовой, расскажите сержанту с присущим вам восторгом.
   - Говорят, что пока мы все там в лёжку лежали от этих игл, ты один с этим отаионом дрался. Голыми руками. Говорят, коряво, конечно, но дрался же!
   - Сам знаешь, как башка отъезжает от этой херни, так что да, надо радоваться, что хоть на ногах стоял, - ответил Виталий, пытаясь вспомнить хоть что-то относящееся к недавнему бою, но в голове остались лишь смутные обрывки.
   - Знаю. Хорошо, что у них не было этой хрени в начале войны?
   - Думаешь, это как-то бы им помогло? - усмехнулся Виталий, - защиту бы изобрели быстро. Не знаю точно, но просто надо что-нибудь вшить в шлем и всё.
   - Так и вижу тебя инженером-испытателем после того, как отслужим, - улыбнулся Леонид.
   - Это уж ка получится. Сначала надо до дома добраться.
   - А кстати, Заруба, ты не надумал остаться? Срок у вас уже подошёл, война кончилась. Дадут отпуск на месяц домой, а потом назад.
   - Нет. Точно нет, - уверенно ответил Виталий, - я навоевался.
   - Это тебе пока так кажется.
   - Нет. Не кажется.
   И он действительно так считал, хоть и предвидел, что обычная жизнь в рамках планеты - такая, как была раньше - может ему наскучить, но сейчас она была настолько далека, что он думал, что нужно до неё добраться, а там уже решать. Ну а сейчас неплохо было бы добраться хотя бы до станции, на которой они должны быть расквартированы.
   Формы Солдат Доминиона не было. При выписке из медблока давали общевойсковую без каких-либо знаков различия. Даже это Виталий считал благом, потому что плохо представлял, как будет идти по приёмному терминалу станции в больничном халате и тапочках. Они были первыми и единственными, кто сейчас сходил вниз. Непосредственно в приёмный отсек не пускали никого, кроме персонала, поэтому Виталий ждал встретить Лену в коридоре терминала.
   Лишь встретившись взглядами, они сразу устремились навстречу друг другу. Он быстро подхватил её и тут же поцеловал в губы. Она целовала его, улыбалась, а из глаз текли слёзы.
   - Они всех записали в потери, - едва смогла выговорить она, - тогда никто не знал, куда вы пропали.
   - Не видела тела - значит, не верь, - улыбнулся он.
   Ему тоже хотелось плакать от радости, но он сдерживался. Он проводил взглядом своих сослуживцев, молча прошедших мимо, а потом снова поцеловал жену. В одном лейтенант был точно прав - полную победу Виталий ощутил только сейчас.
   - Я знала, но... Но ты был в списке потерь.
   - И вернулся из него. Хватит плакать.
   Он аккуратно вытер ей слёзы, а она прижалась к его груди, не отпуская.
   - Мы ведь теперь вернёмся домой, да?
   - Сначала давай вернёмся на станцию.
   - Да. Ты прав.
   - Ты сейчас свободна?
   - Нет. Я на смене. Мне осталось два часа, я отпросилась только тебя встретить.
   - Тогда заканчивай, и мне тоже нужно помыться, переодеться и отметиться.
   - Хорошо.
   Ему не хотелось отпускать её, поэтому он прошёл с ней до самого медблока, после чего вернулся в их жилой сектор.
   - Как домой, да? - спросил Леонид, уже лежавший на своём спальном месте.
   Это были верные слова, и Виталий ощущал примерно то же, но до настоящего дома пока ещё было далеко.
   - Идёшь в душ?
   - Да. Надо заодно переодеться.
   Форма лежала на одном из спальных мест. Их, видимо, очень ждали.
   - А Гуся вызвали уже?
   - Наверное. Не знаю, - сказал Леонид, поднимаясь и уже отточенными движениями разглаживая покрывало на спальном месте.
   На все формальности ушло мало времени, и Виталий уже начинал переживать по поводу того, что ему нечем будет скоротать время до встречи с женой. Однако заглянувший в блок Гусев сказал, что его ждут на командном уровне.
   - Кто?
   - Извините, блин, высшее офицерство не отчиталось, кто такой, сколько лет, почему посмело вас к себе вызвать.
   - А куда именно-то идти? - Виталий уже закончил с приведением спального места в порядок и принялся поправлять форму.
   - Сорок четвёртый кабинет. Информационный зал. Малый, - сказал Гусев, - просили особо не задерживаться.
   - Уже бегу, - он быстро надел кепку и направился на выход.
   На командном уровне Виталий был только один раз - во время обороны Ориума, а на Звёздном ему здесь бывать не доводилось. Внешне это были точно такие же коридоры и блоки, но здесь царила тишина, и сразу появлялось ощущение, что ты находишься в серьёзном месте. Хотя, конечно, таковым могла считаться и вся станция, но здесь ощущения были особенными даже на фоне неё.
   Ощущение усиливалось тем, что он не знал, кто именно и для чего его вызвал. Но ожидал он увидеть почему-то несколько человек. Поэтому один единственный господин без знаков различия на общевойсковой форме его удивил.
   - Сержант Зарубин по вашему указанию прибыл, господин, - Виталий в последний момент осознал, что не может назвать человека по званию, поэтому фраза, которую он говорил вытянувшись по стойке смирно и отдавая честь, показалась ему глупой.
   - Вольно, - мужична легко улыбнулся и указал рукой на одно из кресел рядом с собой, - проходите, сержант, присаживайтесь.
   Если бы Виталия спросили, кто этот человек, если судить по внешности, он ответил бы, что перед ним находится инструктор какого-нибудь серьёзного спецподразделения. Он был подтянутым, высоким, и, несмотря на средних размеров мускулатуру ощущалось, что он гораздо сильнее, чем можно подумать, лишь взглянув на него.
   - Позвольте сначала поздравить вас с фактическим окончанием боевых действий.
   - Спасибо, - неуверенно ответил Виталий, хотя эта формулировка показалась ему немного странной.
   - Мир ещё не подписан, но переговоры идут, - пояснил незнакомец, - ещё я поздравляю вас с множеством наград. Но об этом вы узнаете завтра. Вы теперь герой доминиона и полный кавалер ордена за заслуги перед отечеством.
   - Спасибо, - всё так же ошарашенно сказал Виталий.
   - Но вызвал я вас, как вы понимаете, не за этим, - мужчина сел в кресло рядом с Виталием и, сложив пальцы в замок, посмотрел на него, - у нас много кавалеров и много героев. Тем более, такая война. Но не всем я могу вручить вот это.
   Он пододвинул к Виталию чёрную папку, лежавшую на столе. До этого сержант не обращал на неё внимания.
   - Что это? - спросил он, как будто пребывая в неуверенности по поводу того, стоит ли вообще заглядывать внутрь.
   - Смотрите, - офицер улыбнулся.
   Внутри лежала бумага, говорившая о том, что сержанту Зарубину Виталию Игоревичу присвоен четвёртый специальный ранг. Не поверив, Виталий поднял на собеседника ошарашенные глаза.
   - Четвёртый специальный?
   - Именно так. Скачок через подпространство, выживание в чуждом и враждебном мире, оборона станции. Это почти маленькая война в войне.
   - Спасибо, - Виталий не знал, что на это ответить.
   - Эти данные не будут привязаны к вашему профилю, а документ будет храниться в специальном месте и узнать о вашем назначении можно будет только по особому запросу. Таковы правила. Но и не за этим я здесь, как вы уже, наверное, поняли.
   - Признаться, не совсем понял.
   - Война с леврорнодивами, а потом и с отаионами это масштабное событие, которое мы не могли и не имели права скрывать. Но оно далеко не единственное на ниве космической экспансии. Есть вещи более сложные и тонкие, о которых мы не можем до поры рассказывать широким массам в Империи. И там нам нужны такие люди, как вы.
   Он бросил короткий взгляд на чёрную папку, уточняя, что имеет в виду.
   - Уже даже со вторым или третьим специальным вы не останетесь без работы, потому что у Империи всегда будут враги, как внутренние, так и внешние, и ей всегда будут нужны верные люди, которые будут способны её защитить.
   - Вы из очень особого подразделения?
   - Да. Очень - это то слово, которое кратко, но полно характеризует организацию, которую я представляю.
   - И я должен согласиться?
   - Мне бы очень этого хотелось.
   - А я очень хочу вернуться домой.
   - Да, я изучал ваше дело. Очень тщательно. Я знаю, что вы отказались от настойчивого предложения офицерских курсов и продолжения службы в армии. Вам, с вашими заслугами да ещё в военное время было бы достаточно легко продвинуться вперёд, но вы выбрали другой путь. Я вас понимаю. И даже без слишком сильных эмоций приму ваш отказ, потому что уверен в том, что он временный.
   - Вот как? - поднял брови Виталий, - почему вы так в этом уверены?
   - Несмотря на свои выдающиеся показатели, вы не первый и не последний, кто заболеет неизлечимой болезнью, имя которой - космос. От него можно защититься музыкой в наушниках и иллюминатором гражданского рейсового аппарата. Всё потому, что они совершают свои перелёты в безопасной зоне. Хотя, многие заболевают уже в ней. Кто-то излечивается, но не такие, как вы, или я. Мы побывали там, где иногда до нас вообще не ступал человек. Это сейчас вы говорите со своими боевыми товарищами об одном и том же. Гусева вы знаете с операции на Меларе, а Соломина вообще с лагеря на Лайтаере. Однако там, дома, мало кто поймёт ваши слова - Ориум, Иргинон, Н-Ао, и прочие. Но дело даже не в этом. Это, в сущности, ерунда. Дело в том, что вы уже инфицированы, и вам будет хотеться ещё. Других Мелар, Иргинонов, Ориумов и Звёздных.
   - Может быть, вы и правы, - Виталий не стал сходу отрицать слова собеседника, - но сейчас я пока хотел бы вернуться домой.
   - Дом это хорошо. Дом нельзя забывать, и ваше желание закономерно. Тем более, что вас там очень ждут. Куда больше людей, чем вы можете себе представить.
   - Правда?
   - А вы думали, ваши заслуги это тайны закрытых коридоров? - он рассмеялся, - нет. Просто высшее руководство армии не хочет превращать её в медийный балаган. Журналистов отбирают строго, публикации скромные и выдержанные в нужном ключе. Слишком большая слава и много внимания любому вскружат голову, поэтому личный состав от этого оберегают. К тому же, все мы направились сюда служить, а не делать медийную карьеру. Но это не значит, что никто ничего не знает и не узнает. Вы получите всё сразу после возвращения. Вы это заслужили. Вы герой своей планеты, герой Империи, человек, создавший семью не смотря на военное время, да и к чему мне перечислять вам дальше?
   - То есть, меня будут расспрашивать?
   - Интервью, статьи, телепередачи, - кивнул до сих пор не представившийся офицер.
   - Как-то это...
   - Пока будет хотеться, получайте то, что можете. Правда, будет и другая сторона. В Империи долгое время шли антивоенные митинги. Было множество стычек, иногда достаточно крупных. Так что для одних вы будете героем нации, а для ещё некоторой части - кровожадным зомби, по указанию пальца господина отправившимся убивать. Большинство этих людей в действии ничего из себя не представляет, но всё же лучше вам знать о таких возможностях.
   - Вы специально всё рассказываете так, чтобы я захотел остаться в армии? - рассмеялся Виталий.
   - Нет. По сути, та организация, куда я вас зову, не армия, хотя и военизирована. У нас, так сказать, очень широкая специализация. Очень, - он выделил это слово, - широкая.
   - Ну а как же семья, дом?
   - Вы думаете, ни у кого из нас нет семьи? - неизвестный улыбнулся, - это наоборот, весьма приветствуется.
   - И всё же я, признаться, немного устал от войны. Может быть, вы меня переоценили?
   - Война нормальное состояние для человечества в целом, но не для отдельных людей. Устать от неё - не слабость. И я за своё время никого ещё не переоценил. Недооценить - бывало, но чтобы переоценить, нет. Так что можете не сомневаться - я не ошибаюсь в вас.
   - И всё же мой ответ - нет.
   - Я ждал этого, - он улыбнулся, - меня скорее бы удивило, если бы вы безоговорочно согласились. Инфекция проникла в вас, но не одолела. У неё пока не было в этом нужды, ведь вы, хотели вы того или нет, давали ей то, что требовалось.
   Виталию такие сравнения и вообще всё то, что говорил этот человек, казалось немного странным, но он понимал его слова. Правда, от этого не пропадало желание отправиться домой и отдохнуть.
   - Может быть, но эти метафоры пока для меня непонятны.
   - Вы ещё поймёте их правильность, ну а пока действительно - вам нужно отдохнуть. Тем более, что ваша служба ещё не подошла к концу. Подготовка к параду, конечно, не высадка на планете, контролируемой отаионами, но тоже важный процесс.
   - К параду?
   - Конечно. Так уж вышло, что боевые действия с отаионами прекратились в канун Дня Побед. Звёздный отправляется в Солнечную Систему, чтобы часть его гарнизона приняла участие в праздничном параде. Солдаты Доминиона заслуженные участники во все времена, ну а в этой войне тем более покрыли себя славой. Жаль, что многие - посмертно.
   - Вы такими новостями ошарашиваете...
   - Ну, в определённых кругах это уже не секрет - до личного состава пока не донесли. Этот день и два следующих - негласный отдых. Личный состав сказано сильно не гонять - обычная тренировочная программа и всё. На терминалах откроют доступ к многим сетевым ресурсам, правда, только в просмотровом режиме. Будет доступна связь, до того момента, как мы уйдём в подпространство. Вы ведь не связывались с домом?
   - Всё как-то не выходило.
   - Свяжитесь, обрадуйте их тем, что вы живы.
   - Они, надеюсь, не успели получить весть о том, что я зачислен в список потерь.
   - Насколько я знаю, нет.
   - Но связаться всё равно нужно.
   - Определённо. Кстати, относительно связи. Если вы однажды захотите принять моё предложение, то отправьте соответствующее сообщение в Имперский Космический Центр. При просьбе уточнить адресата укажите начальника проекта семнадцать. Дальше я сам с вами свяжусь.
   - Хорошо, - кивнул Виталий.
   - А теперь, если у вас ко мне нет вопросов, вы можете быть свободны.
   - Благодарю, - Виталий поднялся и поправил форму.
   - Вы нужны нам, Зарубин, - сказал так и не представившийся господин.
   - Если всё будет, как вы говорите, то наша встреча уже предопределена.
   - Без сомнений. И да, думаю, вы понимаете, что об этом нашем разговоре никто не должен знать. Ну, разве что с женой можете посоветоваться.
   - Понимаю, - кивнул Зарубин.
   - До встречи.
   Виталий кивнул, отдал честь, открыл дверь и вышел в коридор. В голове царили сумбур и потрясение. Столько информации, о которой он не подозревал, в единицу времени это слишком. Нужно было всё переосмыслить, хотя он был уверен в том, что не изменит своё решение. По крайней мере, не сейчас.
   - Гуся не было? - спросил он, сразу войдя в блок.
   - Нет, - Леонид даже привстал со спального места, подумав, что сейчас Виталий скажет ему что-то очень важное, - а что?
   - Да так, отпроситься хочу.
   - Всех в кино зовут, говорят, свежих фильмов завезли.
   - Ни разу не ходил, теперь уже не хочу.
   - Я тоже лучше на какой-нибудь пост схожу, домой позвоню.
   - Кстати, да. Домой, - оживился Виталий.
   - И ещё я слышал, что завтра награждение, а потом, наверное, Гусь организует небольшой сабантуй.
   - Хорошо. Как бы мне сегодня отвалить, чтобы он особо не доставал.
   - Он тебе обещал, просто иди.
   - Ладно. Пойду, найду его, - Виталий ещё раз поправил Форму, от которой, признаться, несколько отвык, а потом направился на выход.
   Лейтенанта найти оказалось несложно. Он находился на одном в одном из малых залов с другими офицерами. Он сразу понял, о чём с ним хочет поговорить сержант и вышел с ним в коридор, хотя это было не совсем по уставу.
   - Ну чего тебе?
   - Так я отваливаю?
   - Да, но на всю ночь нельзя. До подъёма чтобы был. Утром к нам старшие придут.
   - Хорошо. А для чего?
   - Чествовать Героев Империи. С утра завтрак, а потом парадка сразу. Давай.
   Он хлопнул его по плечу и, не говоря больше ничего, направился назад. Виталий же выдвинулся на информационный пост. Поскольку большая часть личного состава сейчас находилась в общих залах, никакой очереди не было, и он спокойно позвонил Лене.
   - О, - протянула она, - я вас уже заждалась господин сержант, - или вы звоните, чтобы сказать, что у нас всё отменяется?
   - Нет-нет-нет. Я только позвоню домой. Нужно же обрадовать.
   - Я уже попросила родителей позвонить твоим.
   - И всё же я быстренько, - он улыбнулся.
   - Конечно. Только ещё одно дело.
   - Какое?
   - Ты ведь не против, если мы с тобой сначала сходим кое-куда?
   - Куда? Мы же уже поженились, - пошутил Виталий.
   - Мы там отметим немного в блоке. Мы сегодня последнего раненого выписали и статистику сдали на Ростов, ну это тот, на котором ты прилетел. Они сейчас уже улетели, и кураторша нас всех собирает.
   - Ну а я вам там мешать не буду?
   - Нет! - улыбнулась Лена, - наоборот.
   - Ну, тогда хорошо.
   - Приходи сразу в медблок. Сейчас Ира уже одевается, и мы выходим.
   - Хорошо.
   - Жду, - она изобразила губами поцелуй.
   - Я быстро.
   Виталий сразу набрал номер сестры. Алина ответила быстрее, чем он ожидал, как будто держала руку на трубке.
   - Виталик!!! - она улыбнулась, - мы уже давно ждём.
   Позади неё сначала была её затемнённая комната, но она быстро вышла и направилась в сторону зала. На фразу "Виталик звонит", сразу откликнулись родители.
   - Переведи на экран, - сказал отец.
   Все трое членов его семьи расположились на диване перед их телевизором, и Виталий неловко улыбнулся, почувствовав себя на экране кинотеатра.
   - Вы уже слышали новость? - первое, что он спросил после приветствия.
   - Уже подписали мир? - спросил Игорь Иванович.
   - Насколько я знаю, нет, но война закончилась. Огонь прекратили, то есть.
   Он было хотел сказать, что они выдвигаются в сторону Земли, но потом решил, что это одна из подробностей, которые он узнал по секрету, и говорить её лучше после того, как он узнает её официально.
   - И у тебя срок скоро подходит, - сказала Алина, - тебя уже все очень ждут.
   - Правда? И Мишка меня решил простить?
   - Они все спрашивали. В новостях показывали репортаж, где был ты, - сказала Елена Николаевна.
   - И что я там делал?
   - Ты там где-то сзади ходил с автоматом, но мы тебя разглядели. Там рассказывали о Солдатах Доминиона.
   - Странно, что без масок, - сказал Игорь Иванович.
   - Нам тогда уже сделали все прививки, и можно было не бояться. Маски очень напрягают, когда ходишь целый день.
   - Понятно.
   - А потом прошёл слух, что у вас там что-то случилось. И ты как раз пропал.
   - Ну, тогда, в тех джунглях мы только и делали, что ходили кругами, вот и звонил по сто раз на дню. А потом стало потяжелее, только и всего.
   - И это правда? - спросила мама.
   - Конечно. Я же сижу тут перед вами, жив, здоров, - он улыбнулся.
   - Так ты вернёшься домой? - спросила Алина.
   - Вообще, очень зовут оставаться. Слетать в отпуск на месяц, а потом назад.
   - И ты согласишься? - спросил отец.
   - Ну, я даже не знаю, - улыбнулся Виталий, - у нас тут хорошо. Войны пока нет, а у вас там, я слышал, сплошная антивоенщина, бунты и прочее.
   - Это вам кто такое рассказал? - чуть ли не возмутился Игорь Иванович.
   - Да шучу я. Конечно вернусь. Вернёмся вместе с Леной. И сразу поженимся, как надо.
   - Как будто целая жизнь прошла, - улыбнулась мама.
   - Вы там праздновать-то будете победу? - спросил отец.
   - Да. Меня уже Ленка ждёт.
   - Её родители не очень довольны, что вы поженились, - сказала Алина.
   - Она говорила мне. Мы это переживём. Я надеюсь, мы с вами не рассоримся.
   - Нет, что ты! - воскликнула Елена Николаевна, - мы за тебя очень рады.
   Виталию увиделась некоторая грусть в улыбке отца, но сейчас её обсуждать не было смысла. Они поговорят после его возвращения, и он сумеет всё ему объяснить. А заодно не получится отделаться общими фразами вроде "было тяжело, а потом стало полегче", но и о подробностях вроде плена и тяжёлых штурмов лучше слишком много не говорить.
   Они поговорили ещё несколько минут, а потом отключились. Уже совсем скоро он будет дома, и тогда они смогут обсудить абсолютно всё.
   В медблоке было неожиданно много людей. В пространстве, где раньше стояли койки, теперь находились столы и стулья, принесённые, очевидно, в том числе и из соседних помещений. Виталий даже слегка смутился, когда его встретили радостными возгласами. Первым делом он по привычке осмотрел знаки различия для определения родов войск и званий, ведь здесь мог быть и кто-то из офицеров. В их присутствии он предпочёл бы не употреблять алкоголь, хотя на столе стояло несколько открытых бутылок с вином.
   Однако офицеров и вообще военных не было - только гражданские специалисты, большая часть которых, как нетрудно догадаться, была медиками. Было ещё двое мужчин из инженерной службы - один постарше, другой помладше - и девушка из службы связи, сидевшая рядом с молодым врачом. Собрались действительно, только все свои. Офицеры, как предположил Виталий, скромно праздновали в своих кругах.
   - Можно фото? - к Виталию сразу устремилась девушка из связи и её парень. Они подоспели даже быстрее Лены.
   - Да я как-то не в цвете, - смутился Виталий.
   - Лучше сейчас, пока не все пьяные, - сказала Лена. Её щёки уже краснели приятным румянцем.
   - Надо вообще всем вместе, - сказала Ирина Валерьевна, поднимаясь со своего места.
   Лена прижалась к мужу, обхватив его руками под локоть. Он чувствовал, с какой нежностью она прижимается головой к его плечу. Наверное, до сих пор не может поверить, что он здесь, рядом с ней.
   После небольшой фотосессии все расселись по своим местам. Лена положила Виталию немного салата и небольшой кусочек мяса с плавленым сыром и какими-то специями. Эта еда была настолько непривычной, что Виталий даже удивился. Раньше он думал, что как только у него появится возможность перейти с космической еды на обычную, это произойдёт само собой, и он не заметит. Однако на деле всё вышло не так, несмотря на то, что и салат и мясо были очень вкусными.
   - Давайте тост, - сказала Ира, - пусть Виталик скажет.
   - Я?
   - Вы, сержант, у нас единственный военный, - сказала куратор, - и притом опоздавший.
   - Хорошо, - он поднялся с бокалом вина, - за что можно пить в конце войны? За мир, конечно же!
   Тост был принят хорошо, а потом все снова начали свои разговоры, которые начались ещё до прихода Виталия, только одна из коллег Лены, сидевшая рядом, обратилась к ним.
   - Лена сказала, что ты ничего не рассказывал о том, что было после твоего исчезновения.
   - Не думаю, что это так важно, - Виталий посмотрел на жену.
   - Но интересно же, - поддержал девушку-медика работник инженерной службы.
   - Тебе было страшно? - спросила девушка.
   - Ничего не боятся только психи. Вопрос в том, как ты реагируешь на страх. Хотя, самое страшное не война, не бои и не то, что мы с момента прихода в сознание фактически были в плену. Вот когда левик, что-то говоря на своём, нарисовал на карте очертания Звёздного в пустыне, это было страшно.
   Виталий договорил и понял, что его слушают все.
   - И вы смогли дойти, - сказал инженер.
   - Да. Но не все, к сожалению.
   Повисла тишина.
   - Давайте за павших, - предложил другой инженер, более взрослый и прошедший, может быть, не первый конфликт.
   Выпили не чокаясь, а потом после небольшого молчания возобновили разговоры. Виталий вкратце рассказал об особенностях леврорнодивской медицины.
   - Наши говорили, - сказал старший инженер, - что когда им приходилось отступать, левики не так, как мы. Они тех, кто сам не мог встать и идти, добивали. Дикий народец.
   - Мне, например, кажется, что когда-то они были нормальными, - сказала девушка-медик с другого конца стола, - это отаионы их такими сделали.
   - Тогда надо выпить за то, что они не сделали такими нас, - обрадованно воскликнул молодой инженер, потянувшись к бутылке с вином, стоявшей рядом с ним.
   Виталий посмотрел на Лену. Она снова улыбалась.
   - Сержант, - спросила куратор, - вы в ближайшее время планируете начать путь к тому, чтобы возглавить свой род войск? Я слышала, вам в связи с трагическими событиями нужны офицеры из числа опытных.
   - Правда, - подхватила Ира, - кто как не ты?
   - Вынужден вас огорчить, как уже огорчал своё командование, - улыбнулся он, - после окончания срока я возьму в охапку любимую жену, а потом мы направимся на наш любимый Лайтаер.
   - Ты отберёшь у нас одного из лучших медиков, - серьёзным тоном сказала Ирина Валерьевна.
   - Но не у медицины. Я думаю, Лена не потеряется. Ведь, если я правильно понимаю, она разделяет моё желание.
   В ответ она просто улыбнулась. Конечно, о её планах уже знали, и весь этот разговор был чем-то вроде шутки.
   - А чем на гражданке заниматься будешь, решил уже? - спросил тот инженер, что был постарше.
   - Пока нет. Пока надо до неё добраться.
   - Ты смотри. Многие так - уходят, говоря, что обычная жизнь это всё, чего они хотят, а потом возвращаются.
   - Ну, насколько я понимаю, вернуться я всегда смогу. Мы, - он посмотрел на Лену, - сможем.
   На деле же почти все обсуждали планы на будущее и почти у всех они были связаны с мирной жизнью, так что Виталий и Лена вскоре перестали чувствовать себя не в своей тарелке. Потом все постепенно начали расходиться. Большую часть столов и стульев расставили по местам, и вскоре осталась лишь небольшая часть изначального состава. Виталий, Лена, Ира, их куратор и старший инженер, которого представили Виктором.
   - Мы завтра выдвигаемся на Землю, - сказал мужчина, когда они сделали ещё по глотку вина.
   - На Землю? - удивилась Ира.
   - Да. Мы сегодня готовили подпространственные системы для быстрого рывка. Говорят, сейчас изучают то, что отобрали у отаионов. Алгоритмы пересчитывают, характеристики меняют. Поговаривают, что если смогут, даже нам вставят движок, сделанный по их чертежам.
   - Будем летать быстрее, - сказала куратор.
   - Намного.
   - Жаль, молодые нас покидают, - Ирина Валерьевна легко улыбаясь, оглядела Виталия, Лену и Иру.
   - Вернутся. Все возвращаются. У них будет свой корабль, своё задание.
   - Кстати, насчёт заданий, - она посмотрела на Виталия, Лену и Иру, - когда мы были в Н-Ао, мне предложили работу в миссии, ну, это если я совсем заскучаю. Могу устроить. Как раз отдохнёте, а потом отправимся.
   - У нас есть контакты, - сказала Лена, - мы свяжемся, если что.
   - Дай ты им долететь до дома, - улыбнулся Виктор, - я их сейчас отлично понимаю. Нужно отдохнуть, развеяться. Они же молодые. Что они здесь видят?
   С этим бы Виталий поспорил. Да, гражданской жизни ему очень не хватало, но он не сказал бы, что и служба так уж скучна. И это даже если не учитывать слова того неизвестного офицера, с которым он говорил сегодня.
   - Я наверное на ещё одну ступень выше пойду, - сказала Лена, когда разговоры снова вернулись в русло обсуждения карьеры.
   - Это хорошо. А потом ещё выше, и потом тебя никуда не пустят, - улыбнулась Ирина Валерьевна, - скажут, оставайся в науке.
   - А это плохо? - спросил Виталий.
   - Почему же? Нет. Может быть, она откроет новые методы лечения против какого-нибудь вируса или придумает новые способы восстановления. Я, например, по глупости думала, что наша медицина скоро достигнет потолка, потому что люди-то одни и те же, куда уж лучше? А сейчас, посмотрев на этих отаионов, - она покачала головой и сделала небольшой глоток вина.
   - Их изучение вообще много чего даст, - сказал Виталий.
   - Это уж точно.
   Просигналил компьютер Иры. Она достала его и прочла сообщение на экране.
   - Я вас покину, меня девчонки зовут.
   - Ушли отсюда, чтобы собраться в другом месте? - спросила куратор.
   - Это немного другие, - виновато улыбнулась Ира.
   - Нам, наверное, тоже пора, - сказала Лена, - уже поздно, а завтра церемония.
   - Конечно, всё дело ведь в ней.
   - Давайте приберёмся, а то мало ли кто завтра нагрянет, - сказала Лена, улыбаясь.
   Виталий жалел только об одном - о том, что они сегодня не смогут спать, сколько им хочется. И хотя было лишь девять часов по бортовому времени, ему до подъёма надлежало явиться в свой блок.
  

Глава двадцатая

Имперский дух бессмертный

   - Мне дали четвёртый специальный, - спокойно сказал Виталий.
   - Правда? - Лена приподнялась и положила руку ему на грудь.
   - Ага.
   - А как ты узнал?
   - О, это целая история, - Виталий приподнялся и сел, обняв её.
   - Рассказывай, - Лена улыбнулась и прижалась к нему.
   - Да особо нечего рассказывать. Вызвали меня на командный уровень. Думал, папа хочет лично поговорить, но нет. Там был другой мужик. Не назвался, форма без погон.
   - И что он говорил тебе? - она встревожилась.
   - Звал в свой крутой отряд.
   - Какой? - она немного отстранилась, чтобы лучше видеть его глаза.
   - Ты чего? - улыбнулся он.
   - Просто интересно, рассказывай, - она взяла его за руку, - мне так тебя лучше видно.
   - Ну, говорил, что очень особый отряд. Не называл, что и как. Говорил, что война с отаионами очень масштабная, и поэтому о ней пришлось рассказать, и что есть много других войн, о которых молчат.
   - И что ты ответил?
   - Что я хочу домой вместе с любимой женой, что я её не брошу, - он приблизился и обнял её.
   - Он говорил, что придётся меня бросить? - возмутилась Лена.
   - Нет. Он сказал, что если я соглашусь, мы улетим в космос вместе. Наоборот - то, что у меня есть жена, даже очень хорошо.
   - И далеко лететь?
   - Никаких подробностей. Соглашаться нужно вслепую.
   - Но ты не согласился.
   - Нет. Я очень хочу домой.
   - Да, сержант, вы слишком долго воевали, - она толкнула его на кровать и сама села сверху, - герой, победитель, завоеватель, но пора и подумать о чём-то более простом.
   - Например?
   - Например, о семье и доме.
   Потом они ненадолго прервались, поддавшись очередному порыву страсти, но после него, когда мысли снова успокоились, Виталий решил завести разговор на тему, которую боялся обсуждать даже с ней, но всё равно рискнул.
   - Тебе нравится?
   - Да, - сладко сказала она, - ноги даже покалывает.
   - Это хорошо, - он улыбнулся, - но я немного не так спросил. Тебе нравится то, что ты делаешь?
   - Лечить людей? Оперировать по-настоящему, а не при помощи робота?
   - Ты уже оперируешь по-настоящему?
   - Да. Пока вы геройствовали, сержант, я тоже времени не теряла. Пока вас не было, я успела получить квалификацию. Это единственное, что помогало мне отвлечься.
   - И тебе нравится?
   - Мне нравится быть с тобой, - сказала она, положив руку на изгиб его локтя.
   - Нет, ну это понятно. Я тоже всегда думал только о тебе, но я в общем. Эта жизнь, полёты, другие миры.
   - Это у вас, сержант, другие миры, а мы сидим в своей норе и ничего не видим. Это вы и в джунглях там побывали, и везде, и на весь мир засветились.
   - Но не хуже же, чем дома?
   - Нет, не хуже, - она улыбнулась, - скажи прямо, Виталик, к чему ты клонишь?
   Она повернулась на бок и положила голову ему на руку. Он тоже повернулся к ней.
   - Просто он как будто бы знал некоторые мои мысли. Я хочу вернуться домой, но я вспоминаю нашу жизнь до этого, и не знаю. Всё это мне кажется лучше. Да, опасно и все дела, но всё равно.
   - Я прилетела сюда только ради тебя, - она погладила его по щеке, - там бы я, наверное, с ума бы сошла. Ты бы раньше пропал для меня и позже вернулся. И уж конечно, что бы я там делала эти два года? Наверное, тоже бы училась, гуляла с девчонками.
   - Красивые мальчики бы тебя соблазняли, - улыбнулся Виталий.
   - О, конечно, - она сладко улыбнулась и потянулась, - заигрывали бы, цветы дарили, домой провожали. И их было бы так много, но ни один из них не ты. Так что пусть они за кем-то другим ходят. А прогулки и веселье у нас будут с тобой и так. Да?
   - Ну, я думаю, на станции тоже можно развлечься, если время невоенное. Так ведь?
   - Пока было невоенное время, мне было некогда, а потом война, и тем более никак. Люди пять лет учатся на такую квалификацию, как у меня сейчас.
   - И я это к тому, что, тебя вообще не посещали мысли слетать домой, отдохнуть, а потом снова улететь?
   - Нет, - честно ответила она, - а ты хочешь?
   - Да я не знаю. Иногда задумываюсь просто, а в основном думается, что чушь всё это.
   - У нас с тобой есть хорошие сбережения. Можно купить свой дом и жить. И потом, работать будем.
   - Конечно. Только кем? Ну, ты понятно, а я?
   - Ой, Виталька, чего ты переживаешь? У тебя в ящике, наверное, писем столько, что ты их месяц только читать будешь.
   - И всё в основном про космос.
   - Я не верю, что ты ничего не найдёшь. Вот увидишь. Зачем ты так об этом переживаешь?
   Он пожал плечом. Сам себе не нравился из-за лишних колебаний. Столько раз на собственном примере убеждался, что колебаться крайне вредно, но сейчас всё равно засомневался.
   - Ты хочешь потом улететь?
   - Я не загадываю, но не исключаю, что такое желание может возникнуть.
   Она просто улыбнулась.
   - Только не улетай от меня.
   - Если понадобится, ты полетишь со мной? Ты всегда будешь со мной?
   - Всегда, - она обняла его, - ты только возвращайся обязательно.
   Она слегка впилась ногтями в кожу на его спине, и он ощутил, что она плачет.
   - К тебе я всегда буду возвращаться. Главное, не верь спискам потерь.
   - Не буду, - тихо сказала она.
   Виталий крепко поцеловал её и уложил на кровать, нависнув над ней сверху.
   - Уже второй раз на награждение втроём, - заключил Леонид, придвинувшись грудью к зеркалу.
   Он заслуженно гордился своими наградами, и теперь проверял, ровно ли закреплены медали на парадном кителе.
   - Красивый, красивый, - улыбнулся Виталий, поправляя парадную кепку.
   - Только Гусь теперь будет в офицерской шеренге.
   - На один шаг впереди.
   - Всё равно.
   - И ещё парад, чёрт, я когда шёл в армию, не мог о таком даже мечтать.
   - Ущипнуть тебя?
   - Да нет, всё в порядке.
   Виталий приблизился к зеркалу и тоже проверил, всё ли правильно и всё ли на своих местах.
   - Жаль, золотую звезду не за что получать, - сказал Леонид.
   - Какие твои годы? Я и серебряной тоже рад. На Лайтаере это высшая награда. И, фактически, кроме наших, её получить никто не может, поэтому во всей империи их меньше.
   - Равно как и других героев, которым вручили награды, вручаемые только по региональной принадлежности.
   - Не хочется никого принижать, но штурм королевского корабля был доверен именно Солдатам Доминиона, рядовой Соломин, так что меньше выпендривайтесь.
   Леонид замолк, провёл ещё раз по кителю сверху вниз, разглаживая его, а потом с грустью покивал.
   На этот раз в церемониальном зале было гораздо меньше гражданских. Последняя фаза войны проходила так, как планировало командование, и поэтому в боях участвовали только военные. Больше всего наград в этом заходе вручали тройке Солдат Доминиона. Маршируя назад, Виталий улыбнулся Лене. Её лицо сияло. В конце была минута молчания, во время которой все склонили головы. Не хотелось думать, что среди павших могли быть и они трое, и что повезло им по чистой случайности.
   После награждения, однако, жизнь вошла в привычное русло, правда, тренировки были небоевыми. Хоть это и не объявлялось, но все уже знали, что Звёздный вот-вот отправится на Землю, где часть его гарнизона примет участие в параде, поэтому занимались строевой. Виталий уже и забыл, насколько сложно это может быть. С тех пор, как они улетели с Лайтаера, красиво маршировать строем им не приходилось. А вечером, после ужина, Звёздный озарила другая новость. Нельзя было сказать, кто был её первоисточником, но она быстро распространилась по коридорам и блокам, пропитала воздух: переговоры вступили в финальную стадию, и проходят они неподалёку.
   Вместе с Леной Виталий направился на смотровую площадку. Здесь они были далеко не одни. Все с замиранием сердца следили за ровными рядами кораблей вдалеке. Лучше всего была заметна громада королевского аппарата отаионов, на фоне которого земная станция, служившая базой для переговоров, выглядела очень маленькой. Тем не менее королю пришлось снизойти до того, чтобы ступить на неё. Что не сделаешь, чтобы сохранить хотя бы малую часть своих владений.
   Что касалось политики Империи в этом отношении, то в зависимости от того, как поведут себя отаионы, им могут быть оставлены даже несколько центральных миров. Однако те, что были захвачены и не являлись их собственностью изначально, разумеется, отходили землянам даже несмотря на то, что отаионы уже потратили значительные ресурсы на их освоение. Им не стоило доводить положение до войны, хотя ситуация с леврорнодивами и была не совсем приятной.
   Что же касалось самих леврорнодивов, то их судьбу сложно было предугадать. Вернуть им утраченное сознание уже невозможно, но и уничтожать их полностью было бы бесчеловечно. Наверное, ими займутся специалисты, и возможно что-то получится, но пока это был не самый важный вопрос.
   - Как думаешь, о чём они говорят? - спросила Лена.
   - Думаю, у них потеют ладони от попыток сохранить за собой как можно больше миров, но, боюсь, придётся им теперь ютиться в центре.
   - Ты бы не оставил им три системы? - спросила она.
   - Нет. Я и одну-то оставил бы только потому, что не совсем хорошо полностью истреблять кого-то, какой бы высокомерной тварью он ни был.
   - Ходячая кладезь имперских ценностей, - улыбнулась она и погладила его по руке.
   Конечно, здесь сейчас был не весь персонал станции, но это не значило, что все, кто находится на своих постах, не следят с замиранием сердца за историей, которая творится на их глазах. Ждать пришлось не очень долго, всё же переговоры по большей части были уже проведены, а сейчас проходила лишь финальная стадия, поэтому скоро коридоры Звёздного вновь были оглашены новостью. Мир подписан на условиях землян.
   По всем экранам транслировали один и тот же информационный блок, где рассказывалось о переговорах. Большая часть тех, кто был здесь, впервые видели настоящего отаиона, Виталий же впервые видел отаиона полностью без брони. Соблюдая приличия, оператор, снимавший исторические кадры, не приближался к королю, но его всё равно было хорошо видно. Они были очень похожи на людей, только заметно выше, и голова была непропорционально большой, ну и кожа, из-за которой их прозвали беляками.
   Корреспондент, который вёл информационный блок, не скрывал своей радости, и радость эта передавалась сейчас всем. Виталий закрыл глаза и крепко сжал руку Лены. Ему очень хотелось её обнять, но вокруг было слишком много людей.
   Эту ночь они полностью провели вместе. В полночь, когда Звёздный сошёл с орбиты, они ещё не спали. Разговаривали о будущем и мечтали.
   Солнечная система встречала их потрясающим видом на Юпитер, на орбите которого некоторое время задержался Звёздный. Затем был гравитационный манёвр и курс в направлении исторической Родины землян. До Дня Побед было ещё много времени, и поэтому Звёздный двигался своим ходом. Землю уже можно было разглядеть - маленькая неяркая звёздочка, но всё равно такая близкая. Глядя на неё все лишний раз задумывались о смысле выигранной войны. Не хотелось бы видеть здесь вражеские корабли, выходящие из подпространства и завладевающие их родной планетой.
   В районе Марса Звёздный встретился со своим старшим оборонительным собратом - станция "Сторожевой-2" отсалютовала вновь прибывшим цветными сигнальными ракетами. В течение трёх дней её можно было видеть со смотровых площадок. Два огромных аппарата прошли друг от друга на близком расстоянии, и это зрелище показывали по всем каналам. Надо признать, что ни с одной из станций этот вид не был таким величественным, как со стороны.
   Ещё через день на сопровождение Звёздного вышел Первый Земной Флот - самое грозное воинское формирование. Части этого флота принимали участие во многих боях прошедшей войны. В частности, они одни из первых вышли к разгромленному Ориуму, и оказывали поддержку в Н-Ао, но в полном составе это формирование должно было оборонять Землю, и враг, добравшийся до сюда, ощутил бы на своей шкуре весь гнев, на который только способен этот зверь, обороняющий своё логово.
   Виталий не был здесь почти четыре года, но смотрел совсем по-другому абсолютно на всё. Улетая, он видел только пассажирский корабль вокруг себя, в лучшем случае, звёзды за иллюминатором, а сейчас ему виделся масштаб. Вся мощь Империи представала перед ним во всей своей красоте. Ему было бы интересно побывать в городе, где он жил, пройтись по тем улицам, по которым он гулял когда-то, но вряд ли это можно будет устроить сейчас. Пока ещё даже неизвестно, когда они будут спускаться на планету. Он предполагал, что заранее, поскольку репетиции в тренировочных и церемониальных залах не могли полностью их подготовить. Это будут насыщенные дни, но насыщены они будут, в отличие от предыдущих, не боями, а приятными волнительными моментами.
   - Ты не скучал по ней? - спросила Лена, когда вечером они, традиционно пришли на смотровую площадку.
   - Все мы по ней скучаем. Так ведь?
   - Наверное. Я здесь впервые. Даже как-то дико, вроде все чужие называют нас землянами, а многие из нас и на Земле-то никогда не были.
   - А если бы не пошла служить, и не побывала бы.
   - Ну, - она улыбнулась, - слетала бы, наверное, однажды, но не сейчас, уж точно.
   - Мы, я думаю, ещё слетаем. Мне даже стало интересно.
   - А ты раньше бывал в Москве?
   - Да. В детстве. Уже почти ничего не помню.
   - А я бывала только в Новой.
   - Здесь, кстати, немногие могут похвастать подобным. К вам в доминион хрен попадёшь. Замучаешься оформляться.
   - К нам в доминион, господин Герой Доминиона.
   - К нам, - улыбнулся Виталий.
   По мере приближения к колыбели человечества осознание всей мощи Империи продолжало нарастать. Помимо серии планетарных парадов планировалось проводить также космические, и уже в околоземном пространстве, когда Звёздный вышел на орбиту самой планеты, можно было видеть перестроения боевых порядков флота. Это были боевые манёвры, достаточно красивые для того, чтобы показывать их на параде.
   Но кульминацией, конечно же, стала высадка на планету. Она проводилась по боевым алгоритмам, за исключением, разве что, того, что после схода с аппарели бойцам не нужно было идти в бой. Их ждал походный лагерь и долгие репетиции, занимавшие почти всё их время. Как и на войне, прерывались только для того, чтобы поесть или поспать.
   Однако восторг, овладевавший всеми в день парада, перекрывал любые тяготы. Поскольку в связи с очередной победой программа парада была расширенной, маршировать сначала нужно было по улицам города, и только потом ступить на Красную Площадь. Движение в центре Москвы было полностью остановлено. На всех центральных проспектах проще было увидеть боевую машину или шагающего робота, нежели какую-либо единицу гражданской техники. А все пешеходные зоны были заполнены людьми. Это немного смущало Виталия, потому что он давно не видел такое количество гражданских. Ближе к Красной площади среди них должна была быть и Лена - части персонала станции было разрешено спуститься на планету вместе с войсками.
   - Жаль, нельзя всем левикам и белякам заранее показать, что их ждёт, - гордо сказал Леонид, когда мимо них проходила колонна особой десантной бригады с Земли.
   Высшая элита космодесанта выглядела действительно грозно, но, по мнению Зарубина и они тоже должны были производить впечатление, даже несмотря на то, что их колонна почти целиком состояла из новобранцев.
   Всё те же мальчишки, которых Виталий был старше всего лишь на два года, и на целую войну. Они рассматривали их награды с восторгом, но блеск в их глазах был не таким, как если бы они осознавали не просто сам факт наличия ордена, а то, что за ним стояло.
   Их колонна начинала путь после особой бригады бойцов-океанистов. Это особый разряд десантников, имеющий своей специализацией высадку и работу на планетах, где океан занимает большую площадь поверхности, либо играет решающую роль в оборонительной системе противника. По мнению Виталия, у них была особенно красивая чёрная форма с нашивками. У всех бойцов были боевые награды. Ещё бы, по слухам у леврорнодивов в собственности было несколько планет, где без этих ребят было не обойтись.
   Во главе колонны Солдат Доминиона шли немногие боевые офицеры, оставшиеся в живых, среди них был и лейтенант Гусев. Дальше шли сержанты и рядовые, и в первом ряду шли Виталий и Леонид. Из всей колонны героем Империи был только Заубин, Героями Доминиона - семь человек.
   На тренировках он очень уставал, но сейчас парадный марш казался ему лёгким, даже несмотря на то, что пройти предстояло приличное расстояние. Куда сложнее было сохранять хладнокровие и не поддаваться восторгу. По краям улицы стояли люди, махавшие им руками и радостно кричащие. Очень хотелось тоже поднять вверх их штатный автомат, как самый явный символ силы и мощи, которую они из себя представляют, но это было строжайше запрещено.
   "В парадном строю по Красной площади проходит сводный полк Солдат Доминиона. Возглавляет колонну командующий системной группировкой генерал-майор Уваров. В отаионской войне Солдаты Доминиона принимали участие в штурме Кортонава, Аромена, Иргинона, Ла-Ина, За-Анака и множества других. Они покрыли себя немеркнущей славой в ходе уже множества кампаний и сейчас лишь подтвердили своё почётный статус. Бойцы их подразделения принимали участие в героической обороне станции Ориум, где нанесли отаионам первый серьёзный ущерб".
   Брусчатка под сапогами, равнение на специальную трибуну, где, отдавая честь, стоят представители высшего военного имперского совета и чистое голубое небо над головой. Диктор описывает уникальное оружие Солдат Доминиона, собственной разработки, и сейчас на них смотрят практически все жители пространства, подконтрольного людям. Родители, наверное, очень гордятся, потому что даже сам Виталий гордился собой и своими товарищами как никогда раньше.
   Диктор стал рассказывать о следующем подразделении, а им предстояло пройти ещё несколько улиц, прежде чем им разрешат остановиться и разойтись. Правда, недалеко. У них сегодня ещё много дел. Начиная от участия в военно-патриотических мероприятиях и заканчивая небольшой боевой демонстрацией. Но всё это потом, а сейчас они свернули на одну из второстепенных улиц, где им можно было разойтись.
   - Лейтенант, вы не дадите мне на секунду компьютер? - осторожно попросил Виталий у Гусева.
   - Для чего, сержант? - с наигранной серьёзностью спросил Гусев, тем не менее залезая в карман.
   - Спасибо.
   Виталий быстро набрал идентификационный номер Лены и переслал ей координаты своего текущего местоположения. Он бы с радостью выдвинулся ей навстречу, но им нельзя было расходиться слишком далеко. Тем более, что им не давали протолкнуться граждане, желавшие прежде всего подержать в руках их штатный автомат. Поскольку за пределами Лайтаера это оружие распространено не было, то интерес их был вполне оправдан. На втором месте было желание сфотографироваться. И Виталий едва успел отдать компьютер лейтенанту, как его подхватили под руки две молодых девушки. Третья быстро сфотографировала, а потом быстро обменялась компьютером с подружкой и сама встала справа от Виталия.
   - А ты правда герой? - спросила одна из них, указывая на звезду.
   - Правда, а что, не верится?
   - Тебе сколько лет? - спросила вторая.
   - Двадцать один. Будет.
   - Даже младше меня, - сказала одна из девушек, - нам задание дали, ты ответишь на пару вопросов?
   - Оу, я, наверное, не могу. Нам нельзя почти ни о чём говорить.
   - Ну, пожалуйста!
   - Так-так, - Виталий ощутил мягкую руку Лены на спине, - что тут у нас.
   Как ему показалось, она говорила с небольшой ревностью, хоть ей и не о чем было беспокоиться.
   - Это моя жена Лена, - улыбнулся Виталий, - мы поженились прямо на войне.
   - И познакомились там?
   - А познакомились мы в школе.
   - Ух ты! - обрадовалась светлая девушка, - ну, расскажите нам что-нибудь, у нас будет лучшее интервью.
   - Смотря, что вы хотите знать, - рассудительно сказала Лена.
   - Лена, за что вы получили свой орден?
   - За оборону Ориума, у нас многим девчонкам из медблока дали.
   - А я тоже медик! - сказала тёмная девушка, - только меня отговорили улетать.
   - Может быть, так было лучше, - сказал Виталий вполне серьёзно.
   Это сейчас, вспоминая те события, можно было говорить, восторженно улыбаясь. Во многом потому, что те, кто тогда погиб, не могли оказаться рядом и показать, что выстоять удалось очень немногим.
   - И звезду за Ориум? - спросила светлая девушка, которая на ходу записывала в компьютер.
   Виталий не спешил отвечать, и за него это сделала Лена.
   - Да. Он захватил в плен первого настоящего отаиона.
   - Правда? Ты видел настоящего отаиона?
   - Ну да, бывало, - осторожно ответил Виталий.
   - А страшно было?
   - Да уж не весело, как вы понимаете. Тем более, что он на нас налетел очень неожиданно. И вообще на Ориум обрушился внезапно, когда мы уже думали, что всё позади.
   - Блиииин, - протянула светлая, - я постараюсь договориться с ректором. Можно мы вас позовём к нам на внеклассное занятие? Скажите только, как вас зовут.
   - Зарубин. Виталий, - сказал Виталий, - фамилию жены уточнить?
   - Спасибо, мы уже поняли.
   - Только мы, наверное, уже улетим сегодня на орбиту, а потом и к себе. На Лайтаер.
   - Вы с Лайтаера?
   - Ну, девчонки, - протянул Виталий, - показывая нашивку Солдат Доминиона.
   - Если вас вызовет наш ректор, вы согласитесь?
   - Мы на службе страны, - сказал Виталий, - сами ничего не решаем, так что обещать не могу.
   - Чёрт, А связаться с вами?
   - Тоже нельзя, пока мы не отслужим.
   Виталий тем временем заметил, что их обступили люди. Вряд ли узнали. Просто заинтересовались.
   - Нам нужно бежать, но мы вас ещё найдём, - сказала третья девушка.
   - Конечно.
   Не успел Виталий повернуться к жене, как к ним тут же подошёл высокий седой мужчина с маленьким мальчиком.
   - Не дадите автомат подержать? - спросил он.
   - Вам?
   - Да не мне, - он улыбнулся и опустил голову вниз.
   Мальчик крепко держал его за руку и осторожно смотрел на Виталия. Зарубин снял с плеча автомат, и, присев на колено, дал его в руки мальчику. Несмотря на то, что штатное оружие Солдат Доминиона было заметно легче общевойсковых образцов, для ребёнка оно всё оказалось слишком тяжёлым, и он едва сумел его удержать.
   - Давайте я вас сфотографирую, - старик достал простенький компьютер и сделал снимок.
   - А вы воевали с инопланетянами? - спросил мальчик, отдавая оружие.
   - Конечно. Все мы с ними воевали, - улыбнулся Виталий.
   - Когда я вырасту большой, я тоже буду с ними воевать, - сказал мальчик.
   Виталий не знал, что ему на это сказать. Он неловко посмотрел на Лену и встретился с ней глазами. Она улыбалась. Однако слишком долго пребывать в неловкости ему не пришлось. Оглядевшись, он обнаружил, что как и на войне, они втроём окружены, только на этот раз вокруг не леврорнодивы или отаионы, а мирные граждане империи.
   В плане общения с гражданскими Гусеву было сложнее всего. Его вообще обступила орда школьников во главе с учительницей, и он по очереди брал их на руки и фотографировался с каждым. Увидев, что Виталий относительно не удел, он махнул ему рукой, чтобы тот подошёл. Зарубин уже не сомневался в том, что получит приказ.
   - А вот у сержанта ещё больше наград, - сказал он детям.
   Они радостно завопили, а учительница стала что-то им рассказывать. Ей было примерно двадцать пять лет, она была невысокого роста и симпатичная, отчего Виталий снова начал опасаться ревности со стороны жены.
   - Пока тебя ещё не разобрали на пуговицы, вот, - сказал лейтенант, протягивая небольшой наушник.
   - Боевая операция? - улыбнулся Виталий.
   - Что-то вроде того, не разбредаться далеко, оружие караулить, хоть не заряжено, но всё-таки.
   - Так точно.
   - Сейчас техника пройдёт, и нам нужно будет двигаться. Куда, скажу.
   - Есть.
   - Пойду всем остальным передам приказ, а ты тут развлекайся.
   Тем временем маленькая девочка уже трепала его за штанину. Он подхватил её на руку и поднял вверх.
   - А вы настоящий герой? - спросила она, бросив короткий взгляд на звезду.
   - Настоящий, а разве бывают ненастоящие? - спросил он улыбнувшись.
   В этот момент его лицо озарила неяркая вспышка. Повернувшись, он увидел худого мужчину лет тридцати с большим фотоаппаратом.
   - А вы могли бы повторить эту улыбку? - сказал он, подойдя, - и снова развернуться в три четверти.
   - Как-как?
   Виталия немного задело такое циничное обращение, будто он кукла. Девочке тоже не понравилось, хоть она и не всё понимала в силу возраста.
   - У вас очень выразительное лицо, - сказал фотограф, - снимок отличный, и он завтра будет на передовой в наших блоках.
   - А это можно? - Виталий повернулся по сторонам в надежде увидеть офицера, который бы запретил снимать.
   - Можно. Вы на публичном мероприятии, не бойтесь, - он подошёл и протянул Виталию руку, - Я Николай Краснов, из центральных новостей. У меня один из самых посещаемых блоков.
   - Хорошо, - Виталий пожал руку, придерживая девочку, чтобы она не упала.
   - Могу я знать ваше имя, сержант?
   - Виталий Зарубин.
   - Что? Тот самый Зарубин? - он приблизился, как будто до этого ему плохо было видно лицо Виталия, - хотя, всё сходится! Лайтаер, герой. Вы не откажетесь мне попозировать?
   Он поднял фотоаппарат.
   - Я не знаю, что значит в три четверти.
   - Я думаю, будет проще, если вы будете вести себя естественно, а я постою в стороне.
   - Хорошо, - Виталий повернулся к девочке, - на чём мы остановились?
   - Вы обещали рассказать, как убили того монстра, - сказала она.
   - Монстра? Я не убивал монстра, - он улыбнулся. Самые плохие монстры ходят на двух ногах.
   - Немного грубая формулировка для ребёнка, - сказала подошедшая учительница.
   - Алиса Фёдоровна, а дядя сержант настоящий герой. Сфотографируете меня с ним?
   - Конечно.
   Учительница достала небольшой компьютер и сфотографировала их.
   - Вы ведь участвовали в обороне Ориума? Верно? - спросила она.
   - Да, - Виталий осторожно поставил девочку на землю, - как тебя зовут?
   - Катя. Катя Серебрякова.
   - Ну что же, Катя Серебрякова, обещаешь мне быть умницей?
   - Обещаю.
   - По-моему, ваши куда-то уходят, - Виталия осторожно потянула за рукав Лена.
   - А это ваша подружка? - спросила девочка.
   - Нет, Катя, это моя жена. У героев же должна быть жена?
   Катя посмотрела на учительницу, показывая тем самым, что впервые об этом слышит, а большую часть новой информации она привыкла воспринимать от неё. Та тоже ничего не сказала, и Виталий даже пожалел, что так повернул разговор.
   Ситуацию отлично разрешила сама девочка. Пользуясь тем, что Виталий присел, она прислонилась к его уху и прошептала ему.
   - У Алисы Фёдоровны брат герой, но у него не было жены.
   - Ах, вот как, - сказал Виталий, - извините.
   - Ничего, - учительница грустно улыбнулась, поняв, о чём говорила девочка, - он тоже был на Ориуме.
   - Сожалею.
   - Нет-нет, что вы, не стоит, - она грустно выдохнула.
   В этот момент снова появился фотограф, на вспышки фотоаппарата которого Виталий уже перестал обращать внимание.
   - Послушайте, мне правда неловко, - начал говорить он, но вы не могли бы снова взять девочку на руку и встать рядом с вашей женой? Вы, - он посмотрел на Лену, - вы очень красиво улыбаетесь.
   - Спасибо, - осторожно сказала Лена, пододвигаясь к Виталию.
   - У этой мило улыбающийся девушки муж тут поблизости.
   - Я не хотел вас задеть. Чисто профессиональное замечание. Пожалуйста, - взмолился он, - у меня редко бывает возможность сделать такой кадр.
   - Хорошо. Но только если Катя Серебрякова согласится. Поможем дяде?
   - Хорошо, - она по-свойски уселась на подставленную ей руку, а свою ладошку положила на кепку Виталия.
   Зарубин посмотрел на Лену и улыбнулся, она улыбнулась в ответ. Засверкали вспышки.
   - Алиса Фёдоровна, а что же вы в стороне? - сказал Виталий учительнице, - нужно же показать и сферу образования, тем более, что она так близко.
   - Конечно-конечно, - сказал Краснов, но, как показалось Виталию, это было больше из вежливости.
   - Жаль, мы не сможем пригласить вас на классный час.
   - Почему? - первой оживилась Катя.
   - Потому что дядя сержант скоро улетит домой, - мягко сказала Лена.
   Девочка погрустнела.
   - И дяде сержанту уже пора идти, - сказал Зарубин, опуская её на асфальт. В его наушнике уже слышались команды от Гусева.
   - Но ты мне обещала быть умницей, Катя Серебрякова, - сказал он, дотронувшись пальцем до кончика её носа. Она улыбнулась.
   - Обещала. Я буду.
   Виталий поднялся и отдал честь. Она тоже приложила ладошку к голове, подняв на него взгляд. В этот момент их озарила вспышка, и Зарубин подумал, что фотографу очень повезло с очередным снимком. Виталий и Лена, попрощавшись с учительницей, отправились вдоль улицы, где ещё можно было увидеть отряд его сослуживцев.
   - Ты что-то погрустнел, - сказала Лена, осторожно взяв его под руку.
   - Да что-то показалось, что мы для них только формальность. Вряд ли они что-то понимают.
   - Понимают, но по-своему. Ты себя вспомни. На Дне Побед ни разу не был.
   - Ну, у нас все праздновали всегда. С классом я тогда не ходил, мы готовились к концу сезона.
   - И на день доминиона не ходил.
   - Исправлюсь. Всё хитбол, всё было ради него.
   - А этого Краснова я как-то читала раньше, ещё в школе особенно. Интересно пишет.
   - Ну, хорошо, что о нас будет писать он, - улыбнулся Виталий.
   - Лишь бы только кто-нибудь из пацифистов не подал голос.
   - Будь я в совете, предложил бы всем таким гражданам слетать в гости к отаионам и посмотреть, как там что.
   В ответ Лена лучезарно улыбнулась, добавив ещё тепла и без того прекрасному солнечному майскому дню. Виталий приятно ощущал, что война действительно осталась где-то позади, ему дышалось очень легко, и он уже представлял себя в новой жизни, частицу которой сейчас ощутил.
   По плану им предстояло принять участие в небольшой военной демонстрации - именно им - показать сопровождение колонны шагающих роботов. Это было даже проще, чем маршировать, потому что подобные вещи Виталий выполнял в ходе войны, в отличие от парадных маршей. Перестроение, поддержка, выдвижение, прикрытие, всё делалось чётко и слаженно. Единственным, что вызывало диссонанс, была их парадная военная форма, в которой было непривычно делать всё это. Да и роботы не были камуфлированными, а несли на себе парадную раскраску с яркими белыми и чёрно-жёлтыми линиями, обозначавшими их габариты. Пожалуй, для гражданских так было даже зрелищнее.
   Потом были показательные выступления другого рода: школьники соревновались в сборке и разборке оружия на время. Образцы были самыми разными, и в их число входил и штатный автомат Солдат Доминиона. Конечно, по армейским меркам они всё делали не очень хорошо, но если учесть, что это дети, то вполне прилично. Сам Виталий при необходимости быстро выполнил неполную разборку-сборку идеально, чем вызвал всеобщий восторг.
   И вообще, где бы они в тот день не появлялись, их встречали очень тепло. Ни у кого не могло возникнуть даже тени сомнения в том, что они воевали зря. За это стоило сражаться в любом случае.
   А вечером был салют. Красивый и яркий. Тоже по расширенной программе в связи с очередной победой. Им уже не надо было стоять в строю, поэтому Виталий просто обнял свою жену и крепко её поцеловал. Сейчас он даже не ощущал себя на службе, и это была та жизнь, которую он хотел.
   На орбиту возвращались, когда над Москвой уже была глубокая ночь. Персонал станции, не находившийся на посту, тоже скромно отмечал праздник. Было много разговоров и обсуждений. Те, кто спустился на планету, своими глазами видели классический парад, а те, кто оставался на станции, парад космический, который в чём-то, без сомнения, был даже зрелищнее.
   А в полночь, когда Виталий и Лена лежали в обнимку и уже спали, Звёздный сошёл с околоземной орбиты и, отойдя на безопасное расстояние, ушёл в подпространство, чтобы меньше чем через два часа быть в системе Айкема, а со смотровых площадок уже можно было видеть неяркую звёздочку Лайтаера.
   Конечно, последний месяц службы не был самым лёгким. Армии нельзя было слишком надолго впадать в эйфорию от очередной великой победы, и поэтому сразу после празднования настали самые обычные военные будни.
   Среди прочего в мыслях Виталия появилось странное ощущение. Несмотря на то, что до его родных было н е меньше полутора миллионов километров, он ощущал, что они рядом. Раньше для него далеко было в соседнем городе, а теперь, когда ему довелось побывать на границах исследованного космоса, даже просто пребывая в своей системе, он считал, что находится дома.
   Последней серьёзной акцией стали учения на малоосвоенных планетах системы, правда, без поддержки техники, но с массой всевозможных заданий. Почти сразу после возвращения он получил от Гусева ещё одно предложение остаться, которое отклонил, и вот, в назначенный день он, Леонид и Лена стояли на площадке перед пассажирским аппаратом, который должен был доставить их на планету.
   - Ты точно всё решил? - спросил Гусев, - сейчас ветеранам, которые остались, особые привилегии.
   - Всё решил.
   - И ты, Лео? - он с надеждой посмотрел на Соломина.
   - Обещать не буду, может быть, вернусь.
   - Возвращайся. И ты, Зарубин, тоже. Ладно, - он протянул руку.
   Рукопожатием не ограничились. Были ещё короткие объятия, после которых Виталий, положив руку жене на талию, отправился на корабль. Их места были почти в самом конце. Лена расположилась около иллюминатора, Виталий рядом с ней, а Леонид через проход. Он достал свой компьютер и попытался войти в сеть.
   - Ещё не активировали, - сказал он.
   - Конечно, мы ещё на станции.
   Вскоре люки были закрыты, ремни пристёгнуты, а корабль начал разгон, и после отделения от станции взял курс на орбитальный космопорт. Виталий и так чувствовал, что находится рядом с родными, а отсюда, казалось, было подать рукой.
   - Сколько у тебя? - спросила Лена.
   - Тысяча восемьсот восемьдесят шесть.
   - Ничего себе! - воскликнул Леонид.
   - А у тебя?
   - Пятьсот два, - ответил Леонид.
   - А я посерединке. Ровно тысяча и одно.
   - Без работы не останемся, - сказал рядовой.
   - Это уж точно, - подтвердила Лена, - а кто-то не верил.
   - Большая часть из этого шлак, вот увидишь, а сейчас пойдём садиться, а то опоздаем.
   Они погрузились уже в полностью гражданский аппарат, ловя на себе взгляды других пассажиров. Многие улыбались и смотрели восхищённо. Может быть, даже уже успели ознакомиться с новостными блоками, где могли мелькать фотографии Виталия и Леонида.
   - Открывай сообщения, - сказала Лена, прислонившись к плечу Виталия, - посмотрим, что за шлак, как ты говоришь.
   - Хорошо, - Виталий ткнул в первое же сообщение, пришедшее сегодня незадолго до того, как его гражданский профиль вновь стал активен, - Звёздный Вестник. Одно название чего стоит.
   - Ты чего? Это крутой журнал! - воскликнул Леонид, - я в детстве обожал.
   - Хорошо.
   - Дорогой Виталий! Мы хотели бы взять у вас интервью и очень надеемся, что вы согласитесь, - бегло прочитала Лена, - потом пропустила несколько строк, - олицетворение имперских ценностей, пример для подражания, миллиарды читателей ждут.
   - Только если вместе с тобой.
   - Я подумаю. Вообще, предложили только тебе.
   - Думай, думай.
   - Второе сообщение.
   - Вениамин Завыкин. Кто это?
   - Не знаю, - пожала плечами Лена, когда Виталий открывал сообщение.
   - Провокатор, - фыркнул Леонид.
   - Да?
   - Ну так мой старик говорил раньше.
   - Известно ли вам, что финальный штурм проводился в жестоких условиях, чтобы успеть нанести поражение отаионам до дня побед? Вместе с вами мы сможем вывести их на чистую воду. Вы - яркий пример того, с кем обошлись неподобающе.
   - Да уж, - сказала Лена.
   - Всё та же война, - сказал Виталий, удаляя сообщение, - только штатный автомат не поможет.
  

***

  

Ржев, 2.11.2015

  
  
  
  
  
  
  
  

86

  
  
  

 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"