Она сидела на берегу, с тоскою слушая мелодию прибоя. Волны бились о твердь, взволнованно набегая и сокрушенно уходя, раз от раза прокладывая новые борозды на песчаной отмели. Она внимала им, следила за их танцем, оставляющим свидетельства замысловатых па на золотистой палитре, но хранила в памяти один единственный, рвущий сердце узор с уводящей за горизонт вереницей следов. Его следов. Следов любимого человека.
Этот берег - их благословение и проклятье. Однажды они встретились здесь у беснующегося черного моря, укрытого пеленой осеннего дождя. Однажды расстались возле спокойных синих вод, согретых лучами полуденного солнца. Однажды этот берег соединил их. Однажды развел. Однажды...
Как давно это было! Бесконечно давно! Казалось миллионы, миллиарды веков промчались с тех пор. Казалось...
Минуло лишь десятилетие. Каких-то десять бесконечно длинных, монотонно серых лет отделяли ее от пронизанного светом дня - дня рождения обиды. Дня, когда он не понял, а она не решилась объяснить. Дня, когда людская жестокость взорвала их хрупкий мирок. Дня, который выжег на ее сердце клеймо - клеймо бесконечного одиночества.
Каждый год именно в этот день она приходила сюда. Приходила для того, чтобы продолжать смотреть ему вслед. Продолжать помнить. Продолжать любить и ждать. Ждать новой встречи с ним. Встречи, которой суждено стать продолжением! Встречи, ради которой она дышит и живет! Встречи, способной вернуть ей радость бытия!
Всякий раз, возвращаясь сюда, она спрашивала. Спрашивала у пенных гребней, у румяных песчинок и обжигающих солнечных лучей, не видали ли они Его - того, о ком плачет сердце. И всякий раз не получала ответа.
Не помнили песчинки промозглых осенних будней. Пенистые гребни не могли угнаться за штормовыми волнами, чтобы спросить, не стоит ли кто на берегу. Не ведали солнечные лучи, кого прячут от них темные, пролившиеся дождем тучи.
Не могли они рассказать о том, что каждых год на протяжении последних десяти лет в один и тот же день он стоит на берегу. Стоит и вспоминает, какой нелепой парой они были: босоногий пострел и девочка с бантами. Как нелепо познакомились, столкнувшись лбами под навесом. Вспоминает, как счастливы они были, как преданы друг другу, и как предали, позволив чужим желаниям решать за них.
С тех самых пор он разлюбил солнце. Только гроза мила его тоскующей душе. Гроза, когда-то соединившая их.
Именно грозу от любил, очищающую, уносящую обиды. Грозу, которая позволит им начать все сначала. Грозу...
Если Она придет...