Весна не умела смеяться. Вообще, она не могла понять, почему ее назвали весной и почему каждый год нужно было приходить и топить этот прекрасный белый снег. "Разве кому-то нужна эта слякоть, грязь, когда вот он - прекрасный и чистый!"- недоумевала она. Весна ходила с серьезным видом, иногда злилась, но чаще всего - была печальной, и бросала снег в большой котел, стоящий на жарком огне. Глядя в него она лишь качала головой и скорбно поджимала губы.
Весну никто никогда не замечал, просто знали, что она есть и она пришла. Но Весна была только рада этому. Когда таял снег, говорили, что уходит Зима - потому что они видели Зиму, когда начинали распускаться листики и набухать почти - говорили, что приближается Лето. А Весна была переходом межу Зимой и Летом, и знали о том, что она есть именно сейчас, только потому, что была уже не Зима, но еще не Лето.
Осень была горделивой Царицей Золота, Зима - прекрасной Королевой Серебра, Лето - лучезарной Владычицей Самоцветов. А Весна - жалкой нищенкой, которой изредка Зима из жалости бросала монетку серебра, а Весна ее обменивала на самоцвет у Лето, а потом Лето приходила сама и забирала, разменянный самоцвет, потому что ей он был сейчас нужнее. Весна не имела ничего, кроме своего короткого времени, относительной свободы и хмурых слез.
Плакать Весна не любила, так как леди она не была, а сильной быть должна. Зато любила выливать из котла мутную воду, которой прежде был прекрасный искристый снег. Делала она это с остервенением и сильно хмурясь, дабы не проронить грязной воды на пол в своей неприглядной лачуге.
Весна читала сказки о трех сестрицах и в тайне радовалась: вот ее сестры дружны, а как пришел бы Царь свататься, так выбрал бы одну, и остальные бы перессорились. А с четвертой бы не поссорились: и Царь ей не нужен, и не было ее.
Красавицей Весна не была, не была и уродиной. Весна вообще предпочитала считать, что - она не была.
Пока сестры веселились на балах, собирались в большие компании молодежи и неминуемо влюблялись, Весна читала книжки. Тут были и заумные взрослые книги, и детские сказки, и детективы, и юмористические жанры - она считала, что если кто-то писал книгу, значит однажды такое может произойти и нужно прочитать, как можно больше книг и быть готовой ко всему. Прочитанное она впитывала в себя, домысливала, делала свои выводы и писала свои собственные короткие тезисы. Дневника у нее не было - зато был огромный свод правил и замечаний. Весна звала его - "Устав" и делала при этом такие глаза, будто он достоин восхищения более, чем что-либо иное.
Устав не ограничивал свободу Весны, но нес в себе рекомендации и поучения. Весна старалась следовать ему, хотя в итоге забывала то один, то другой пункт. В конце концов - она решила написать другой Устав - не вынесенный из другого - а уже основанный на нужных устоявшихся критериях собственной жизни. Так, постепенно Весна вносила новые пункты и самосовершенствовалась.
Весна не любила спать. Ночами она читала книги. Так, несколько ночей и дней читая, выполняя дневные обязанности и не спя, ее организм уставал и она проваливалась в черный омут сна без сновидений. Весна не могла не видеть сны в иное время, пока не уставала до предела. А к снам она относилась весьма неопределенно - безумно любила их за то, что хотя бы там она действительно живет, и ненавидела за то, что они имели единственный и самый большой недостаток - они всегда заканчивались. "Бесспорно, заканчивается в этом мире все,- писала Весна в очередном письме к Вечности,- Но только сны - эти предательские иллюзии - имеют свойство заканчиваться, на самом деле не начавшись. Всего в них - никогда не было, а это рвет душу больнее всякой пресловутой любви, о которой так любят говорить сестрицы." Сны Весна не любила.
Никогда Весна не понимала, что такое: настроение соответствует погоде. Вот погода иногда настроению соответствовала, например, когда серело небо и лил дождь, пронзая воздух сыростью. Просто настроение у Весны менялось часто, но исключительно в пределах: тоска-горечь. Еще было настроение спокойствия. В эти моменты и не было вовсе никакого настроения, но это не означало - плохо, это означало - спокойно и безразлично. Погода такому настроению никогда не соответствовала, зато соответствовали ночь и Луна.
Весна имела свойство вечно попадать в дурацкие ситуации. Конечно, дурацкие они были для нее. Да вся ее жизнь была построена на шутках тетушки Судьбы. Но самой глупой шуткой тетушки Весна считала ту часть своей биографии, в которой все говорили о весенних котах и любви. Котов у Весны не было, впрочем, любви тоже не наблюдалось. А потому она не могла понять: "С чего они взяли о том, что стоит мне прийти - коты становятся влюбленными, да и все прочие?"
Была вещь, которую Весна понять была не в силах - что такое флирт? Нет, что означает это слово она знала, но как происходит все на деле - даже представить себе не могла. Хотя, с фантазией у Весны всегда было хорошо, и выходило все примерно так: "Девица с неистовством голодного охотника ищет цель. И найдя ее, прет, не хуже тарана, буря неприспособленное к защите мужское сознание, фразами вроде: "Ах, какой сегодня чудесный вечер!" или еще "Холодно сегодня, не находите?" Последнюю фразу любила Лето, и вот ее Весна понять не могла совсем, когда она звучала из уст горячей сестры. А уж действия все сводились к хлопанью с частотой взмахов крыльев колибри ресницами, маханию веером, не хуже ветряных мельниц и неловкие ковыляния и прихрамывания, а-ля - подвернула ножку, а на деле - корова на льду."
Весна любила больше маму, и потому из чувства протеста в ее жизни ночь была днем, а день - ночью. Так, по ночам, которые в жизни Весны именовались днями - она занималась разговорами с матерью - Луной, а отца она считала слишком холодным ко всем, особенно, учитывая то, что на самом деле он являлся горячим. "Вот мама - другое дело. Она холодная - потому что холодная, зато она ласковая. А ты - горячий, - говорила Весна отцу,- Но постоянно притворяешься холодным, и любимица у тебя есть, но любовь свою ты выражаешь слишком грубо. Твоя выпущенная горячность в те моменты, когда к тебе приходит Лето - обжигает и делает больно другим."
Сестрам Весна не завидовала. Единственная сестра, к которой Весна испытывала что-то отдаленно похожее на зависть - Зима, и то была зависть белая, добрая, хотя Весна существенно не понимала - как зависть может быть плохой или хорошей. Весна восхищалась снегом и белизной зимних нарядов, у самой у нее таких почти не было, только изредка Зима дарила ей время, чтобы не топить снег подольше и какое-то из своих старых платьев. Весна тогда была счастлива.
С сестрами Весна никогда особо не ладила, впрочем, никогда и не преследовала такой цели. Они существовали отдельно, она отдельно. Не было между ними ни конфликтов, ни ласк. Зато Весна ладила с деревьями, птицами и кальмарами. Первые предоставляли ей бумагу, вторые - перья, а третьи - чернила. Это не было никогда использованием, а являлась своего рода симбиозом. Весна же им давала все остальное, что только они пожелают, а желали они: теплую воду, свободу от клеток и ответственных егерей, которые защищали бы от вырубки и браконьеров леса.
О смысле жизни Весна не рассуждала, о нем рассуждали люди, и необходимости в этих рассуждениях не было. Зато она любила рассуждать о смысле существования людей. Но по всем подсчетам выходило, что смысла их существования не было, тем более для нее, Весны, и подтверждалась ее теория, что люди лишь ненужный балласт на плечах Времени и Пространства.
Одно определенно радовало Весну - у нее имелось место, где ей было хорошо и спокойно. У нее был - Дом. Пусть не прекрасный замок, как у ее сестер, но он - только ее, и другой ей не нужен. Главное, что у Весны всегда было место, куда она могла вернуться.
Мечты Весны сбывались очень редко. Хотя бы потому, что у нее практически не было мечт. А все, что были - были рассчитаны на то, что Весна сама их выполнит, тем самым став для себя феей-исполнительницей желаний. Было у Весны две главных мечты, которые она уже начала потихоньку исполнять. Одной из них была мечта о добротном бревенчатом доме с чердаком, теплой печкой и несколькими большими комнатами. С деревьями Весна уже договорилась на будущее, книги изучать начала, но желала еще немного повзрослеть, чтобы воплотить в жизнь свою мечту. Вторую мечту она уже вовсю исполняла: Весне очень хотелось приручить, как можно больше животных - они были для нее всем - семьей и детьми. Сейчас у нее жили уже три собаки, маленькая лиска, лошадь и много-много птиц, которых она никогда не держала в клетках - они всегда возвращались сами. Не жили у Весны и не приходили к ней только коты и кошки. Весна их не любила, наверное, потому что их слишком любили все другие.
В Богов Весна не верила, хотя бы потому, что Вера предполагает незнание. А Весна знала слишком многое, хотя бы истинное существование этих самых Богов. Ее больше интересовала биография Богов. Те - с радостью пересказывали Весне историю своей жизни, как бармену, она же молчаливо внимала историям, которые были - получше и поинтереснее иного романа, кои Весна не так уж и жаловала. "Получше всяких аудиокниг,- говорила Весна,- И голоса у них не такие однообразные, без интонационные и безразличные. Как в театре - но не наигранно."
Каждый новый день Весна убеждалась в нескольких вещах. Первая - почти все люди гады вне зависимости от пола. Мужики, может, и козлы, но бабы при этом стервы. А кроме того, была еще третья категория в классификации Весны людей, смешанная из обоих полов - адекватные люди. Их было мало, и каждый новый день ее покидало все больше и больше людей, а новых почти не поступало. Вторая: если чего-то хочешь - сделай это сама. Впрочем, это была одна из ее главнейших заповедей. И третья: у тетушки очень оригинальный юмор, у той, которая - Судьба. А Весна отчего-то была ее любимицей, а значит и внимания ей уделялось во много раз больше, чем всем остальным. А это всегда сулило большим количеством шуточек тетушки, а как следствие этого - и проблем. Тетушка, конечно же, ничего злого не желала, но для Весны была, как назойливая кусачая муха.
Тетушка Судьба имела свойство желать своей племяннице Весне добра. Добро это никогда добром не кончалось, как казалось Весне. Так было бы и в самом деле, если бы только не такая же любовь к Весне от тетушки Удачи. Она была родной сестрицей Судьбы и сочувствовала ее потугам в помощи устройства жизни Весны, да и самой Весне сочувствовала, а потому всячески содействовала. Никогда жизнь Весны не была однообразной, скорее напоминала безобразный хаос, который только зла не приносил, а в остальном - сплошной бедлам.
Весна очень любила писать. Дневника она не вела, зато чаще всего писала письма, которые были лучше всякого дневника. У большинства из них не было и адресатов, и складывались они в большой кованный сундук. Однако, некоторые, когда Весна хотела не просто поразмышлять, а обратиться со своими мыслями к кому-то, она писала Вечности. Ответов не требовалось, это были монологи-рассуждения, но адресованные хотя бы кому-то, в отличии от большинства философствований Весны. Эти письма всегда подписывались, но никогда не отправлялись. Знала ли Весна, что Вечность достаточно назвать, чтобы она услышала и увидела, или не знала - доподлинно неизвестно. А возможно, она не знала до определенного момента. Но факт оставался фактом.
Фигура у Весны была - ни рыба, ни мясо. Не стройная, но и не полненькая. Местами костлявая, местами мясистая. Без выраженной талии, зато с выделяющимися ключицами. Ни то, ни се.
У сестер всегда все выходило прекрасно, но и у Весны была одна вещь, выходившая в совершенстве, и не получалась ни у одной из ее сестер - ничего.
Весна недоумевала: почему люди считают ее самой смешливой, задорной и юной среди сестер. Пожалуй, правы они были только о юности. Весна, конечно, была младшей, наверное, именно поэтому родители не оставили ей наследства. Ведь во всех сказках наследство делят исключительно между тремя родственниками. Поэтому даже до конца четвертой она не стала. Никакой стала Весна.
Об одной вещи всегда забывала Весна. Забывала она закрывать окна, и потому в них всегда залетали птицы. Люди кичились и суеверно кричали, что кто-то должен умереть, а Весна задумчиво наклоняла голову набок и подносила к очередным посетителям ладошку с пшеном или булкой. Потому, однажды птицы стали прилетать уже по привычке. А люди все также кричали: "К Смерти! К Смерти! К Смерти!"
Друзей у Весны не было, потому что она всегда уходила. Делала это Весна быстро, чтобы не жалеть самой. А почему уходила? Потому что все безудержно жаждали прекрасную Лето, а Весна не любила быть лишней и ненужной. Уходила всегда не попрощавшись - самим людям всегда было не до прощания с Весной, и она это давно осознала.
Вещей, которые Весна любила или не любила - было не так много. В основном, Весне просто не было дела. Ведь от самой Весны все эти любимые и нелюбимые вещи не зависели, а значит и не было никакого смысла любить их или не любить. А если вдруг полюбить или возненавидеть какие-то вещи - пришлось бы пробовать принять участие в их существовании, а это привлекло бы внимание. Весна привлекать внимание - не любила. В осуществлении этой вещи она действительно принимала участие, при чем самое прямое и заинтересованное. Зато любила мыслить и составлять логические цепочки - в этом деле она также принимала активное участие.
Однажды, Весна решила, что так не должно быть - сестры все в любви, люди все говорят, что она - Весна, самое любовное существо, а на самом деле - она не любит и любить не умеет. Тогда Весна выбрала среди всех мужчин - одного, самого несбыточного, и заставила себя его полюбить. Умом заставила, а потому с ума и сходила. Наконец, она встретила, увидела - Его. Но он был слишком-слишком невозможным, несбыточным для нее. Кроме того, Весна не знала - была ли у него возлюбленная, но ей параноидально казалось, что была. Зато Весна определенно знала, что сколько бы раз он ее не видел - ни единого раза о ней он не задумывался и тут же забывал о ее существовании. Тогда Весна обыкновенно грустно взглянула на Него. Оделась. И ушла. "Так будет лучше",- сказала она самой себе.
Понедельники Весна не то, чтобы любила, но относилась к ним неплохо - не любила она среды. Весна не понимала всеобщую глупость по нелюбви к понедельникам. Объясняла свое мнение Весна так: "Есть два основных типа работы из-за которой люди и нелюди испытывают нелюбовь к понедельникам - шестидневная рабочая неделя и пятидневная. Но понедельник первый день после выходных в обоих случаях. Свежие силы, пополненная энергия. Откуда нелюбовь? Вот среда - другое дело. Для пятидневок - это середина, а для шестидневной рабочей недели - еще противнее, ведь она еще даже не середина, а силы уже порядком растрачены, но до выходного еще так долго. Среда дразнилась выходными, но все еще оставалась далека ото дня отдыха". Весна относилась к тем, кто работает шесть дней в неделю.
Еще в детстве Весна поняла, что сильнее сильного любит музыку, и только книги любила больше нее. Музыкальные инструменты, на горе, ей не давались, талантом была обделена. Даже на ложках играть не могла - в лучшем случае ложки не извлекали звука, в худшем - ломались. Петь она тоже не умела. Пение выходило каркающе-хриплым, голос попеременно дрожал, а мелодия в песнях всегда звучала одна и та же. На концерты Весну не пускали - не доросла еще, хотя в действительности: холодной Луне не было дела, а отец был слишком занят и лишь отмахивался от дочери: "Вот, на твой День Рождения подарим тебе пластинку. Терпи." Зато, хорошо Весна водила знакомство с птицами, те и пели ей, капель перезвонами создавала мелодии, речки журчали. Так Весна и жила, забываясь без музыки книгами.
Иногда, Весна ставила на окно свечу, зажигала ее, и все же ждала, ждала - вдруг кто-то придет. Нет, никогда Весна не ждала принцев, по крайней мере для себя и любовных прелестей. Не ждала, что вдруг придет кто-то, кто мог бы стать ей другом. Весна не была любопытной, но являлась весьма интересующейся. Она хотела знать, как можно больше, ее интересовало все, но этот интерес не был пресловутым любопытством. Весна никогда не совала нос в те дела, которые ее не касались, она не стремилась разыскивать информацию специально, просто та попадалась ей в руки всегда в нужное время, в нужном месте. А Весна лишь не считала ворон, а впитывала эту информацию в себя, как ненасытная губка, не выпуская обратно.
В детстве все умилялись большим голубым глазам Весны, лазурным, как глаза ее прадеда - Неба. Небо изредка, в те времена, навещал правнучку, сажал ее к себе на колени и рассказывал старые сказки. Осень и Лето лишь морщили носики и демонстративно уходили, а Зима сидела у ног Неба и улыбалась. Тогда еще, глядя на симпатичную мордашку Весны, кажется, ее даже любили. У нее были красивые золотистые волосы, ореолом взметнувшиеся вокруг головы. А потом глаза стали то сереть, до оттенка дождливо-пасмурной и уродливой хмари, то зеленеть вокруг зрачка, той мятой старой, уже отцветшей зеленью, а после появились вкрапления мутного янтаря. Весна, глядя на себя в зеркало лишь огорчалась. Волосы у нее теперь приобрели тусклый оттенок пожухлой травы и секлись, поэтому Весна всегда обрезала их выше плеч, а то и у самых скул. Нос у Весны был длинноват, с маленькой горбинкой на переносице;- Весна его не любила.