Но Глеб не мог ошибится - это был Рыжик - его Рыжик...............
Она всегда искала экстрим во всем чем занималась...............
Первый раз он увидел ее возле учительской математической школы в далеком августе семьдесят пятого года.
Она водила тонким пальчиком по спискам принятых в 8-й класс к Рудольфу Петровичу Ушакову - лучшему математику Ленинграда.
Ее рыжие волосы горели огнем ,пронизанные лучами солнца.
Он встал за спиной Рыжика - тут же окрестив ее этим нехитрым прозвищем,
и нервно уставился в список.
Его фамилия оказалась под ее пальчиком.
"Керенский Глеб - отлично - принят" - красовалось на листе,
а выше ,прямо в том месте где только-что находился палец Рыжика
"Кацман Марина - отлично - принята" .
Он улыбнулся .
- Тебя зовут Марина?- и не давая ей опомнится - А меня Глеб-
Она обернулась и подняла глаза.Ростом Глеб был не обижен в свои неполных шестнадцать
вымахал до ста восьмидесяти сантиметров.
- Марина - легким как утренний сон голосом ответила она.
И тут он остолбенел.
Сначала Глеб не понял что с ним произошло.
Какая-то волна поднялась и накрыла его.
Марина смотрела на него абсолютно зелеными глазами - глазами цвета изумрудов , тех самых камней которые так любила носить его бабушка - дочка бывших дворян.
Он всегда восхищался тем как солнечный свет играл в серьгах и перстне Буни
(так он ласково называл эту самую любимую им женщину на свете).
И тут эти глаза , в сочетаннии с золотисто рыжими волосами девушки.
Глеба вывел из состояния прострации голос Марины .
- Пока, я спешу- донеслось до него как будто издалека.
Девушка махнула рукой и направилась к выходу.
Как она двигалась!?
Тогда Глеб еще не знал , что Марина всего три дня назад стала мастером спорта по художественной гимнастике и продолжала летать от счастья.
-Хотите воды?-
Это стюардесса нависла над ним с подносом полным емкостей с жидкостью........
- Сегодня -нет - вяло ответил Глеб.
Отхлебнув остатки коньяка он закрыл глаза и вернулся в прошлое....................
Марина стояла у доски и пыталась уже 15 минут решить неравенство.
Рудольф Петрович - удовлетворенно мурлыкал себе под нос и делал вид ,
что происходящее у доски его интересует не больше , чем турецкая пасха.
- А вот французы говорят, - многозначительно произнес непрерикаемый авторитет
тридцати юнных дарований ,
- Лучше десять морщин на лице , чем одна на чулках ,- и повернулся к Марине.
Рыжик - его Рыжик посмотрела на свои ноги и тут же поняла куда направлена фраза
ее кумира.
Девушка покраснела ,положила мел, поправила перекрученный колготок и с вызовом посмотрев на учителя попыталась что-то сказать,
но предательская слеза уже катилась по ее пунцовой щеке.
Пауза затягивалась.
И тут Марина издав какой-то непонятный полустон вылетела из класса..............
Глеб встал во весь свой баскетбольный рост и заорал
- Зачем!!!!! Зачем!!! Ты же обидел ее!!! -
Парень бросился к доске ,сгреб мелки и изо всех сил швырнул их в лицо
Рудольфу Петровичу ( еще минуту назад бывшему для для него богом).
Документы из школы забрала мать Глеба............................
Они пили чай в гостинной квартиры на Гражданке, куда Марина с отцом ,
Михаилом Оскаровичем - профессором физики Ленинградского универститета,
переехали после смерти Елены Леонидовны - мамы Рыжика.
Глеб смотрел на Ее тонкие руки в оранжевых капельках веснушек и душил
слезы , пытающиеся вырваться наружу...
Как он любил эти руки ,
пытающиеся удержать его мощный торс когда они
всю ночь гоняли по спящему Питеру на его "Яве" разгоняя кошек и голубей,
ласкающие его на даче в Колпино ,
удержавшие его от прыжка в Неву стылой прошлогодней осенью
когда он немного пьяный - решил покуражится ,
хватающие его за ухо ,
зкрывающие ему рот- когда Он вдруг в Эрмитаже решил заорать
"Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!"
Вошел отец Марины.
Несмотря на свое профессорство Михаил Оскарович был добрейшим человеком
и внешне напоминал Оле-Лукойе.
- Ну все Мариша,самолет ждать не будет ,- сказал Михаил Оскарович и в десятый
раз за это утро похлопал себя по карманам, проверяя не украл ли кто документы и деньги.
А так- как в квартире , кроме его ,Марины и Глеба не было ни души документы и деньги оказались на месте.
- Стар стал - старик Розенбом , - с улыбкой произнес в пространство профессор.
- Поехали,- деловито сказал Глеб,стараясь ничем не выдать своего состояния.
Легко подхватив два огромных чемодана направился к двери.
Рыжик уезжал..........................
Не просто уезжал....................
Рыжик уезжал в Израиль.......
Не просто в Израиль ................
Рыжик - его Рыжик НАВСЕГДА уезжал в Израиль
Глеб был бессилен что либо изменить.
Они плакали всю ночь на ее узкой кровати и целовались, целовались, целовались.....
Михаил Оскарович - все понимая и любя Марину как будто-бы исчез ,
только лекгий запах голландского табака , так и не погасшей за эту последнюю
в Питере ночь трубки, выдавал присутствие профессора в квартире.
Пулково кишел улетающими и прилетевшими.......
Они стояли на втором этаже у перил и мир, их мир, сжался до расстояния между двумя парами
глаз изумрудно- зелеными Марины и почти черными Глеба.
Профессор стоял в стороне у бара и пил коньяк пытаясь не думать и не чувствовать,
получалось никак, то есть не получалось вообще.У Михаила Оскаровича кроме дочери и физики ,после смерти Леночки, не осталось ничего.
Маринку старый еврей любил безумно, по большому счету, именно для ее будущего он затеял
это переселение народов на историческую родину.
Теперь же, глядя на скульптуру "Влюбленные над пропастью " исполненную Маринкой и этим
"Мальчиком спальчиком" он не знал куда пропала вся его уверенность в правильности принятого решения....
- Пора, - выстрелил он во влюбленных .
- Досвиданья Глебушка ,вы еще обязательно увидитесь ,держись,- он прекрасно понимал
идиотизм сказаных им слов,но ничего другого сказать не смог..........
Михаил Оскарович мужественно дождался конца поцелуя и взяв Марину за плечи побрел с ней в сторону паспортного контроля , мысленно окрестив этот путь длинной в пятьдесят метров, "Дорогой в никуда".
Глеб еще долго потом стоял у огромного,засиженного голубями окна Аэропорта,
как будто пытаясь вернуть улетевшую душу любимой.............
Три дня назад ,он опять стоял у этого окна, сжимая в кулаке билет к своей Маринке
и прокручивая в голове фильм своей жизни без нее.
Армия
Мехмат
Фарцовка
Суд - мама плачет
4 года в Воркуте
Покупка компа
Биржа
Деньги Деньги Деньги Деньги Деньги Деньги
Все эти годы Глеб искал ее, а Марина писала, писала , писала ....
Владимир Иванович - майор Ленинградского КГБ , прочитал все ее письма....
"Рукописи не горят" - Владимир Иванович сжег ВСЕ .............
В этом летном шлеме из черной перчаточной кожи дед Глеба отлетал всю войну.
Теперь он лежал в сумке под креслом Боинга -737 .
В кресле сидел Глеб.
- Наш самолет произвел посадку в Аэропорту имени Бен-Гурион города Тель-Авива,-
с легким акцентом пропела стюардесса.
- Температура воздуха за бортом 36 градусов,- это было всего три дня назад.
Глеб без проблем прошел паспортный контроль.
Больше всего его поразил фонтан в зале для прибывающих и всюду снующие секьюрити легко узнаваемые по одинаковым рубашкам навыпуск, оттопыривающимся сзади ,
и прозрачным трубочкам переговорных устройств за ухом.
Когда он вышел из терминала на улицу у него перехватило дыхание от расскаленного воздуха.
Он вспомнил как в детстве Буня заставляла его дышать паром только что
сваренной картошки - изгоняя детские простуды, но тогда можно былто схитрить подняв повыше голову...............
Глеб впервые ощущал на себе хамсин - горячий ветер египетской пустыни,
залетевший погреть евреев своим дыханьем.
Жара стояла немыслимая.
Только опустившись на сиденье такси и закрыв дверь, он опять почуствовал себя комфортно.
Шофер не жалел кондиционер и в салоне было прохладно.
- Куда едем?- по-русски спросил водитель.
И не дав Глебу опомнится тронул с места так, как будто за ним гналась вся израильская полиция.
- Ты аэропорт в Герцлии знаешь? Только побыстрей, - до семи оставалось чуть больше получаса.
Водитель скис .До Герцлии было 10 минут медленной езды, а значит опять пролет.
- Не боись - двойной тариф ,- как бы прочтя мысли таксиста, вальяжно по-питерски бросил Глеб.
Водитель улыбнылся и старенький мерс зарычав помчался еще быстрее...
Когда такси подьехало к кукольному зданию аэропорта маленький зеленый самолетик
с надписью А-21 "Solo" на флюзеляже шел на посадку.
Приземлившись он лихо зарулил между двумя собратьями стоявшими у здания азропорта.
Маленькая фигурка выскочила из кабины .Это была она - Рыжик -его Рыжик.
Глеб помахал рукой и девушка замерла, но лишь на долю секунды.
Марина бежала к нему изо всех сил, а он не мог сдвинутся с место.За несколько метров до цели
Она перешла на шаг и нарочито медленно подойдя к тому месту, где стоял Глеб остановилась.
- Привет ,- сказала Марина подняв на него два своих изумруда,
будто-бы не было этих пятнадцати лет разлуки.
Они стояли как две статуи , вглядываять друг друга , не решаясь даже пошевелится.
Он попытался обнять ее ,но она остановила Глеба.
- Мой муж с сыном сейчас в Италии,сыну пять, у нас есть два дня,- сказала Марина доставая мобильник.
Решения - эта маленькая женщина всегда принимала быстро.
- Подожди,- и набрав номер затараторила на непонятном ему языке,
Сказав в конце только две фразы по-русски
"Папа - это же Глеб!Все - я буду через два дня!"
Он кожей ощутил тяжелый вздох старого профессора прозвучавший в ответ.
- Поехали,- сказала Марина.
- Куда?-
- Важно с кем,а не куда,- и взяв его за руку , как брала всегда своего маленького Девида когда он не хотел идти в садик ,повела Глеба в сторону стоянки машин.
Рядом с серебристым хаммером на стоянке сиротливо стоял ее красный "Kawasaki".
И тут Глеб вспомнил.
Он остановился ,полез в сумку , и с улыбкой от уха до уха протянул ей летный шлем деда.
- Это Тебе,-
Она выпрашивала у него этот шлем пускаясь во все, тогда еще девичьи хитрости.
Но пока была жива его мама он не мог.Для мамы - это была единственная память о деде.
Глеб с нежностью посмотрел на Марину ,а девушка взяв подарок, как тогда, прильнула к нему
и обхватив за шею , прижадась губами к его губам.
Долгие годы разлуки не смогли стереть из их памяти это ощущение полета душ.
- Почему ты плачешь? -
- Какой же ты дурак ! -
- Это потому ,что мой папа не профессор -
- Дурак! -
Марина надела дедов шлем, а Глебу отдала свой.
Теперь уже Глеб, усевшись сзади на мотоцикл обхватил Марину за узкую талию .
-Держись крепко -
- Обижаешь, - когда-то давно Он учил ее держаться.
Марина рванула с места слившись в одно целое с "японцем" и Глебом.
Они летели по дорогам святой земли, как когда-то по Ленинграду,
только теперь Марина крутила ручку газа , да и скорость была повыше.
За четыре часа они только один раз остановились у придорожного,
выпить крепчайший бедуинский кофе.
Эйлат встретил их ночной прохладой.Город напомнил Глебу Ниццу.
Пляжи, отели , шумные туристы , музыка , кафе на набережной ..........
Номер гостиницы "Royal Beach" встретил их приглушенным жужжанием кондиционера.....
Два дня и две ночи они жили в сказке - катались на водных лыжах, валялись на пляже,
кушали в приморских кафе , смеялись, болтали , просто гуляли взявшись за руки ,
целовались у всех на виду и любили , любили, любили , любили ...............
Когда "японец" привез их в Бен-Гурион до вылета оставалось два часа....
Они не могли оторваться друг от друга..............
-Пора- прошептала Марина.
Она была прекрасна в дедовом шлеме с выбившейся рыжей челкой.
Только глаза , ее глаза были полны слез................
- Прощай Глебушка - , и как когда-то накрыла маленькой ладошкой его губы,
не желая слов.......................
Глеб поднял сумку и не оборачиваясь побрел к стойке регистрации.