Забелина Вера Васильевна : другие произведения.

Дневник мисс Сьюзен Ньюберри

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Сьюзен Ньюберри - одна из кузин Виктории Уэйн, главной героини романа "Возвращение". В дневнике Сьюзен описывает свои впечатления от светского Сезона, где она дебютирует вместе с Викторией. Она откровенно пишет о своих переживаниях, опасениях, раздумьях. Каждая девушка выводится в свет, чтобы найти выгодного (для семьи) мужа. а о чём же мечтает Сьюзен? Она хочет обязательно выйти замуж за лорда. Но это пока её сердечко не затронуто. а вот нечаянная встреча с незнакомцем меняет её взгляды. Она ещё не осознала, что нашла свою половинку, ей просто хорошо с ним. Значит, это осознала её Душа. 


   Фейт Форуайт.
   Дневник мисс Сьюзен Ньюберри.
   Повесть.
   Faith Forwhite.
   The diary belonging to Miss Susan Newberry.
   A story.
  
  
   26 марта 1816 года.
  
   Я обожаю моего дедушку!!! Он самый лучший дедушка на свете!
   Вчера, 25 марта, на мой день рождения, дедушка устроил грандиозный праздник в нашем пансионе, который завершился праздничным обедом. Обед тоже был оплачен дедушкой и сильно отличался, притом в лучшую сторону, от обычных школьных праздничных обедов. На обеде нам подали очень нежные пирожные, которые умеет делать только наш кондитер, и целую гору фруктов, которые привезли из теплиц и оранжерей Уинтергейт-Холла, нашего главного поместья. А ещё было мороженое от Гантера! Некоторые девочки признались, что первый раз пробовали такие лакомства!
   А ещё дедушка сказал, что главный подарок ожидает меня дома, но это сюрприз. Даже мама не сказала, что это. Сказала только, что дедушка сделал мне подарок, о котором я мечтаю больше всего.
   А о чём я больше всего мечтаю? Я даже растерялась. Лошадку мне дедушка подарил в прошлом году, на 17-летие. Другой мне не надо, я со своей Морганой не расстанусь.
   И вот сегодня, когда я приехала домой, я получила этот свой замечательный подарок! Я больше не буду жить в детской. Дедушка распорядился приготовить для меня отдельные апартаменты в Уинтергейт-Хаусе. Раньше здесь жил мой дядя Мартин со своей женой тётей Эвелин, а теперь это мои комнаты.
   Собственные апартаменты!!! Об этом я даже не осмеливалась мечтать, думала только, что в отдалённом будущем, когда я буду замужней дамой, у меня может быть будут собственные комнаты. Оказывается, дядя Мартин купил для своей семьи особняк, а их комнаты дедушка распорядился готовить для меня.
   Я не могу прийти в себя от восхищения: у меня спальня с туалетной комнатой и гардеробной справа, а слева от спальни - мой будуар, который дедушка назвал кабинетом, потому что в нём стоит у окна письменный стол с запирающимися ящиками (!), а ещё есть гостиная.
   На письменном столе лежала красивая тетрадь, в которой я сейчас пишу. Дедушка сказал, что теперь я вполне могу вести свой дневник, не опасаясь, что кто-нибудь его прочтёт.
   Я и правда не вела раньше дневник, так как в нашем пансионе девочки постоянно выкрадывали дневники друг у друга и читали их вслух.
   Но теперь, когда у меня есть собственный стол, где я могу запирать дневник (дедушка показал мне тайничок, о котором больше никто не знает, где можно хранить ключи), я рискну начать записи о своей жизни.
   Мама сказала, что я вступаю во взрослую жизнь, и мне самой будет интересно перечитать мои записи лет через 10. Даже не представляю, какая жизнь у меня будет через 10 лет.
  
   27 марта 1816 года.
  
   Итак, я начинаю мой дневник. Мама сказала, что дневник - это самая надёжная подружка. А друга мне действительно не хватает. Не всё ведь можно сказать родным, а поделиться мыслями иногда хочется. Давай знакомиться, мой дневник.
   Меня зовут Сьюзен Ньюберри. Позавчера мне исполнилось 18 лет. И позавчера же я закончила моё обучение в школе.
   Вообще-то школу я должна была окончить ещё год назад, но не получилось. Почему это произошло, я тебе тоже скажу, но сначала я расскажу тебе о моей семье.
   Самый главный в нашей семье - это дедушка, папин папа. Дедушку зовут лорд Филипп Ньюберри, виконт Уинтергейт. Сейчас ему 66 лет. Он был министром по делам колоний, но два года назад он вышел в отставку (кажется, это так называется) и теперь занимается делами нашей семьи. Его жена, леди Роуз, (моя бабушка) происходит из семейства маркизов Уэйнриджей. Бабушке 62 года. Дедушка нас балует, а бабушка строгая. В этом году бабушка, как жена пэра, будет представлять меня королеве. После представления ко двору будет считаться, что я принята в высшее общество, и меня будут вывозить на балы, завтраки, утренники, обеды, музыкальные и литературные вечера и прочие увеселения. (Только непонятно, почему литературные вечера считаются увеселениями).
   Мне немного страшновато, потому что девочки в пансионе рассказывали, что в высшем обществе много опасных мужчин. Это "охотники за приданым", которые стараются скомпрометировать (как бы узнать, что это такое?) богатых невест, чтобы жениться на них и завладеть их приданым; повесы, которые не собираются жениться, но добиваются чего-то (?) у невинных девушек; ещё ловеласы (?), денди и прочие (больше не запомнила).
   Мой папа, достопочтенный мистер Эндрю Ньюберри, - старший сын дедушки, то есть, наследник виконта. Ему 42 года. Маме 38 лет. Дедушка (её папа) назвал её Фрэнсис, но дома все зовут её Фанни. Её папа, мой дедушка Джером, - управляющий у графа Дерби. Мой папа учился в Итоне и Оксфорде с сыном графа, приезжал к нему в гости и встретил там мою маму. Так что мои родители поженились по любви, чему я очень рада. Девочки в пансионе говорили, что в высшем обществе браки по любви редкость.
   Мама у родителей была одна, зато у моего папы есть сестра и брат. Я люблю моего дядю Мартина. Он очень весёлый. Ему 38 лет. Когда мы все живём в Уинтергейт-Холле (это наше основное фамильное поместье), дядя Мартин всегда участвует в наших развлечениях и выдумывает для нас приключения.
   Мы - это дедушкины внуки: я, мой брат Филипп (ему 15 лет), сын дяди Мартина, мой кузен Тимоти (ему 14 лет), и кузина Грэйс, дочь дяди Мартина (ей 12 лет). Сестра папы и дяди Мартина, наша тётя Маргарет (ей 34 года), уже давно уехала в Индию со своим мужем.
  
   28 марта 1816 года.
  
   Бабушка посоветовала записывать в дневник самые важные события моей жизни.
   Самые важные события в моей жизни произошли в прошлом году. Сначала я чуть не умерла. Сейчас мне страшно об этом вспоминать, а тогда мне было как-то всё равно. Я чувствовала себя такой усталой. Когда мы в прошлом году после рождественских каникул вернулись в пансион (я тогда была в другом пансионе), несколько учениц, и я в том числе, заболели, простудившись в холодном дортуаре. Семьям сначала не сообщали, пока одна из нас не умерла. Тогда родные забрали остальных домой. Но болезнь уже так укоренилась, что, как потом рассказывала мама, врачи сразу сказали, что ничего поделать уже нельзя.
   Меня спас дедушка. Как только он услышал приговор врачей, он запретил делать мне кровопускание, которым так увлекались тогда врачи, запретил вызывать ко мне врачей вообще и куда-то уехал. Его не было три дня, за это время умерла ещё одна девочка.
   А потом дедушка приехал и привёз с собой леди Элизабет, баронессу Чард. Она нам какая-то родня со стороны бабушки.
   Я помню этот день. Мне было очень тяжело, душно, тоскливо. Я лежала с закрытыми глазами, мама и бабушка были в комнате, я слышала, как они о чём-то негромко говорили с няней. Открылась дверь, и вдруг что-то светлое появилось в комнате. Я с трудом открыла глаза - и увидела любящий и добрый взгляд самых красивых в мире глаз - светло-зелёных, цвета весенней зелени. Всё остальное виделось, как в тумане, только было ощущение чего-то светлого. Я с трудом прошептала: "Ты Ангел? Ты пришёл за мной?". Глаза засветились лаской и весельем, и мягкий женский голос ответил: "Я пришла, чтобы вернуть тебя к жизни".
   Леди Элизабет вылечила не только меня, но и остальных заболевших девочек. Если бы в пансионе спохватились вовремя! Тогда бы все девочки были живы.
  
   29 марта 1816 года.
  
   Вчера пришлось прервать записи, мама позвала на примерку. Приехали портнихи, которые шьют для меня наряды к Сезону. Платье для представления ко двору уже готово, но оно мне не особенно нравится. Мама сказала, что во время представления все должны являться в одинаковых платьях, покрой которых предписан дворцовым этикетом. Ну и пусть. Представление ко двору будет только один раз, меня будет представлять бабушка, как жена пэра. Зато другие платья у меня будут такие красивые и все разные.
   Вернусь к прошлому году. Выздоравливала я долго. Родители отказались от мысли ввести меня в общество в том Сезоне. Планировалось, что в марте я закончу обучение в школе и буду представлена ко двору, а потом начнётся мой первый Сезон. Но моя болезнь спутала все планы. Дедушка решил, что я должна окрепнуть, лето проведу в деревне, а потом пойду в другую школу, которую порекомендовала нам леди Элизабет.
   Она сказала, что эта школа готовит девушек к будущей взрослой жизни, когда они выйдут замуж, и они должны уметь управлять домом и слугами. Так что мой выход в свет был отложен на год. Честно говоря, я только порадовалась. В той школе, где я училась, рассказывали такие ужасы о жизни высшего света, что мне туда совсем не хотелось.
   Впервые после болезни я вышла из дома на свой день рождения, 25 марта. По дому я тихонько ходила уже несколько дней, а тут дедушка попросил меня теплее одеться и выйти через боковую дверь, которая вела к конюшням. Когда я вышла из дома, я увидела самую красивую на свете лошадку: белую, с тёмной чёлкой, гривой и хвостом. А ещё у неё были умные синие глаза. Да, глаза были синие, хотя мой брат Филипп спорит со мной, что у лошадей синих глаз не бывает.
   От восхищения я охнула и обняла лошадку за голову. А она потёрлась головой о моё плечо. Довольный дедушка стоял рядом и улыбался: "Ну, и как тебе мой подарок? С днём рождения, Сьюзи!" У меня даже слёзы покатились от радости и любви к дедушке, к жизни и моей лошадке.
   Дедушка обнял меня и прижал к себе: "Не надо плакать, родная. Надо радоваться".
   "Я и радуюсь, - уверила я его, - Это слёзы от радости".
   "Ты лучше смейся от радости, - улыбнулся он. - Ну, и как ты назовёшь свою лошадку?"
   "Дедушка, у неё ведь наверняка есть своё имя, она же уже взрослая, - сказала я. - Как её звали, когда ты её покупал?"
   "Моргана", - ответил дедушка.
   Услышав своё имя, лошадка вздёрнула голову и посмотрела на меня так проникновенно, что я сразу поняла.
   "Дедушка, ей нравится её имя, - воскликнула я. - И мне тоже. Пусть она и останется Морганой".
   Моргана очень помогла мне быстрее окрепнуть. Я так хотела поскорее начать ездить на ней, что безропотно пила все микстуры, которые аптекарь готовил по рецептам, составленным леди Элизабет. Пока папа и мама принимали участие в Сезоне, посещая все балы и приёмы, я наслаждалась поездками на Моргане в Гайд-парке. На лето мы все уехали в наше главное поместье Уинтергейт-Холл в Бакингемшире.
  
  
   30 марта 1816 года.
  
   Сегодня бабушка и дедушка были с визитом в Грин-Холле. Это особняк, который принадлежит леди Элизабет. Они звали меня с собой, но я не поехала. Я очень сильно стесняюсь, когда испытываю к кому-то чувство благодарности и не знаю, как эту благодарность выразить. И потом леди Элизабет такая необыкновенная, мне кажется, она очень умная. А я неловко себя чувствую с малознакомыми умными людьми. Мне комфортно только с моими родными, которые не смеются над моей неуклюжестью и неумением иногда выразить мои мысли. Поэтому дома я могу не следить за своей речью, говорю, что хочется.
   Бабушка вернулась очень взволнованная, дедушка пытается казаться спокойным, но я же вижу, что он тоже неспокоен. В начале апреля ожидается приезд моего кузена Майкла. Это сын моей тёти Маргарет, которая живёт в Индии. Я её помню очень смутно, она вышла замуж и уехала в Индию, когда мне было пять лет. А когда мне исполнилось 11 лет, мы получили сообщение, что у тёти Маргарет родился мальчик.
   Сейчас бабушка отправилась с экономкой в детскую, она решила подготовить для мальчика мою бывшую комнату. Мы с дедушкой прошли в библиотеку, где я расположилась со своим рисованием. Да, забыла тебе сказать, мой дневник, что у меня есть такое увлечение - рисовать разные красивые цветы. Очень мне нравится это занятие, поэтому в нашей библиотеке я ищу книги с иллюстрациями цветов и сама "сочиняю" новые цветы. Пока я рисовала, дедушка сидел в кресле у камина, пытаясь читать газеты, но часто откладывал их и задумывался. Я не выдержала.
   - Дедушка, ты почему так волнуешься? Подумаешь, ещё один мальчишка. Такой же, как Фил и Тим.
   - Видишь ли, Сьюзи, - вздохнул дедушка. - С Майклом всё обстоит сложнее. Филипп и Тимоти живут в Англии, на родной природе, они крепкие ребята. А английские дети в Индии растут очень слабыми и болезненными. Поэтому на нас ложится очень большая ответственность - укрепить здоровье Майкла, помочь ему приспособиться к новой непривычной жизни.
   "Вот тоже, - с досадой подумала я, - не хватало нам этих забот, с задохликом каким-то возиться. И это в мой первый Сезон".
   Но тут я вспомнила, сколько мои родные возились в прошлом году со мной, и мне стало так стыдно за эти мои мысли.
   - Ничего, дедушка, - бодро начала я свои утешения. - Ты попросишь леди Элизабет помочь нам с Майклом, как она помогла мне.
   - Да, она уже предложила нам свою помощь, - подтвердил дедушка. - Но у неё тоже хлопот хватает, в этом Сезоне дебютирует её внучка, леди Виктория Уэйн.
   - Ещё одна леди, - не сдержалась я. - Наверно, тоже воображала, как леди Камилла, дочь графа Кенрика. Попортила она нам крови в школе, эта леди Камилла.
   - Да нет, - улыбнулся дедушка, - я не думаю, что леди Виктория воображала. Её же растила бабушка, а тебе ведь нравится леди Элизабет.
  
   31 марта 1816 года.
  
   Мне немного страшно думать о будущем. Девушек вывозят в свет, чтобы они нашли себе мужа. А у меня и знакомых молодых людей никогда не было, не считать же таковыми приятелей Фила и Тима. Это же мальчишки, они намного младше меня, так что можно считать, что эта сторона жизни мне совсем неведома. И я немного боюсь, вдруг на меня никто не обратит внимания, или наоборот, обратят внимание те, кто мне не понравится. Я даже не знаю, что делать. Наверное, надо спросить дедушку.
   Вот леди Камилла Кендалл, дочь графа Кенрика, совсем не переживает из-за Сезона. Она говорит, что уже много раз целовалась, и с разными мужчинами! Мне кажется, это противно, целоваться с незнакомыми людьми. Дедушка и папа целуют меня в голову. А как люди целуются губами? Я не знаю. Я пробовала поцеловать себя в зеркало, но ведь нос мешает. Непонятно. Леди Камилла говорила, что она обнималась и целовалась со своим учителем танцев. Бррр! Я представила, если бы меня обнял мэтр Антонио, который преподавал танцы в школе, то я бы просто не могла больше глядеть на него. Я люблю, когда меня обнимает дядя Мартин, он танцевал со мной и Грэйс, когда мы жили в Уинтергейт-Холле. Он такой родной, совсем как папа. Только папа у меня серьёзный, даже серьёзнее дедушки, а дядя Мартин весёлый и всегда играет со всеми нами. Он скорее не дядя, а как старший брат. А что? Это идея! Надо спросить дядю Мартина, как общаться с молодыми людьми, когда я буду на балах и в других местах, где могу их встретить.
   Спросила! Дядя Мартин сказал, что я всегда могу советоваться с ним. А вообще, он сказал, не надо бояться людей, надо вести себя естественно. Когда я буду присутствовать на званых обедах, надо уметь поддерживать разговор с соседями по столу. Это не значит, что надо болтать о себе и своей жизни, наоборот, следует постараться выяснить, чем интересуется твой собеседник и поощрять его к высказываниям. Мужчины любят поговорить, поэтому, если я научусь слушать, можно и новые знания почерпнуть (хотя дядя Мартин сказал, что это редко бывает), и создать у собеседника впечатление о себе как о воспитанной и серьёзной девушке.
   А на светских мероприятиях стараться не "высовываться" (так сказал дядя), а вести себя скромно, следить за своей речью и не поддаваться на провокации (?). Дядя сказал, что я быстро всему обучусь, за Сезон точно, потом буду смеяться над своими страхами. Смеяться - это хорошо, только бы сперва научиться. А насчёт не "высовываться" - это хороший был бы совет леди Камилле. Но и я постараюсь научиться жить по правилам. Дядя Мартин сказал, что люди живут в обществе, и чтобы жизнь проходила без сложностей, лучше следовать тем правилам, которые сложились издавна, когда люди договорились между собой, как надо поступать, чтобы жить вместе в мире и без конфликтов. Ох, до чего же это сложно и трудно!
   А ещё дядя Мартин сказал, что не надо переживать из-за того, что я незнакома с молодыми людьми. Познакомлюсь, буду общаться, а если встречу родственную душу, то пойму это (интересно, как?). Только не надо торопиться, у меня вся жизнь впереди, и не каждая девушка встречает своего избранника в первый Сезон. Вот, например, он встретил тётю Эвелин на её третьем Сезоне, зато сразу понял, что она дождалась его. А если бы она поторопилась и вышла замуж после своего первого Сезона? Вот было бы несчастье, если бы они встретились, когда она была бы замужем! Зато теперь они вместе растят детей и вместе проживут всю жизнь. Так что дядя посоветовал мне не волноваться и наслаждаться жизнью. А сердце мне подскажет, когда я встречу того, кто мне предназначен. Хороший у меня дядя!
  
   1 апреля 1816 года.
  
   Самый неприятный для меня день - 1 число каждого месяца. К этому дню управляющий моего поместья присылает очередной отчёт своей деятельности, и дедушка настаивает, чтобы я в тот же день знакомилась с отчётом, а вечером сообщала ему, что я узнала и какие решения приняла. Зачем мне это надо? Всё равно, когда я выйду замуж, поместьем будет заниматься мой муж, а сейчас последнее слово в решениях относительно Краунли (так называется моё поместье) принадлежит дедушке.
   Я слышала, как бабушка говорила кому-то, что дедушка отдал управление майоратными поместьями моему папе (наверное, поэтому папа такой серьёзный и деловитый), а себе оставил только управление Линдон-Холлом, а теперь и Краунли.
   Линдон-Холл - это поместье лорда Линдона, мужа моей тёти Маргарет. Они давно уже уехали в Индию, и с тех пор делами Линдон-Холла занимается дедушка. А в прошлом году дедушка с папой купили Краунли мне в приданое.
   В школе нас учили управлять большим домом и поместьем, так что домашние задания я выполняла на основе отчётов управляющего - тогда это хотя бы вознаграждалось похвалой учительницы и хорошими оценками. А зачем мне сейчас эта головная боль? Но дедушка в этот раз не пошёл на уступки. Единственное, на что он согласился - читать отчёты вместе со мной и тут же обсуждать решения. Ну, это хоть что-то. Сегодня мы вообще за полчаса управились, и мне даже понравилось. Я вообще люблю разговаривать с дедушкой, поэтому ушло уныние, которое охватило меня, когда я представила, что корплю каждый месяц над отчётами, вместо того чтобы наслаждаться взрослой жизнью.
   Что меня ещё огорчает - у нас не очень большой дом в Лондоне. Поэтому вряд ли мы сможем пригласить очень много гостей. А так хочется, чтобы мой первый Сезон оставил у меня только приятные воспоминания. Дочь графа Кенрика хвасталась, что у них целых три танцевальных зала, так что они могут принять уйму гостей. А у нас всего один танцевальный зал, правда, он большой и красивый, но недостаточно большой для того, чтобы несколько сотен гостей могли танцевать одновременно.
  
   2 апреля 1816 года.
  
   Как мне сегодня повезло! У меня и платье для представления ко двору будет красивым! Мы сегодня с бабушкой были у модистки, и я увидела у неё такой замечательный материал, что сразу поняла - платье будет изумительным. И мне удалось уговорить бабушку заказать мне новое платье, потому что мне не хотелось идти к королеве в скучном платье, ведь представление ко двору бывает раз в жизни.
   От модистки вернулись домой - пошёл дождь и никуда не хотелось ехать, тем более, что ещё не все приехали к началу Сезона в Лондон и ещё мало кто ездил с визитами. Хорошо, что утром я успела покататься в парке. Жалко Моргану, ей здесь меньше свободы, чем в поместье. Дома продолжила читать книгу, которую подарил дядя Мартин к окончанию школы. Он сказал, что эта книга очень поучительна. Она называется "Разум и чувства". Сначала было немного скучновато, а потом я втянулась. Конечно, в книге нет мистики и жутких тайн, но дядя Мартин сказал, что по книгам можно знакомиться и с обычной жизнью. Мне нравится Элинор, что она такая умная и сдержанная. Но у меня сдержанность пока не получается, я часто говорю не задумываясь, а с чужими так нельзя, я уже поняла. И ещё немного страшно - вдруг я влюблюсь, как Марианна, а он меня тоже обманет. Я не хочу.
  
   3 апреля 1816 года.
  
   Погода не очень тёплая, но я всё равно поехала покататься в парке. Дедушка говорит, надо чувствовать ответственность за животных, которые тебе доверены. Потом мы с бабушкой ездили по магазинам. В одной лавке я увидела такую чудесную шляпку, что уговорила бабушку купить её. Бабушка сначала не соглашалась, потому что эта шляпка не подходила к моим нарядам. А я сказала, что купим шляпку и будем подбирать к ней платье. Бабушка засмеялась, сказала, что обычно принято делать наоборот, а потом всё-таки согласилась купить эту замечательную шляпку. Поэтому у меня сегодня такое хорошее настроение.
   Хорошо, когда есть деньги! Я вспоминаю книгу, которую читаю, и жалею Дэшвудов, что у них было мало денег. Ужасно, когда платьев мало, и притом они старые. Хотя старшие и говорят, что человека надо ценить не только по одежде, но ведь одежда тоже важна.
   Вечером в гостиной говорили о виконте Льюисе. В газете было сказано, что законный виконт - лорд Ирвин Стоун, но уже 36 лет его титулом владеет другой. Как интересно! Лорда Ирвина никто не знает, тут какая-то тайна. А тайна - это так восхитительно!
  
  
   4 апреля 1816 года.
  
   Ездили на примерку платья для представления ко двору. Оно мне очень идёт, я думаю, что понравлюсь королеве в этом платье. Она скажет: "Кто эта элегантная девушка? У неё такой хороший вкус, надо бы распорядиться, чтобы впредь всех дебютанток представляли ко двору в таких платьях". А если спросит моё мнение, я ей скажу, что надо разрешить дебютанткам вышивать свои платья разными красивыми цветами.
   Потом поехали с визитами. Сначала заехали к Кенрикам, повидалась с леди Камиллой. Она выказала такой фальшивый восторг, что мы вместе дебютируем, правда, пожалела, что у нас не такой просторный особняк, как у них. Можно подумать, что её это не радует!
   Там сплетничали о предстоящем Сезоне, в каких семьях есть "перспективные" женихи и о других дебютантках. Графиня сказала, что самая богатая невеста, леди Виктория Уэйн, не будет составлять никому конкуренцию, так как в газетах было объявление о её помолвке с герцогом Бьюкаслом.
   - Конечно, - едко сказала она, - герцог весь в долгах, поэтому герцогская корона была выставлена на продажу, вот баронесса Чард и отхватила её для своей внучки. Как бы он и её приданое не растратил.
   Бабушка осторожно заметила:
   - Насколько я слышала, долги были сделаны отцом герцога, а сам нынешний герцог сражался в армии Веллингтона. Да и помолвка у них была заключена ещё в 1803 году, когда Бьюкаслы тоже были богаты.
   Леди Камилла пренебрежительно заметила:
   - Я бы не хотела, чтобы за меня заключали помолвку. Я хочу выйти замуж только за того, кого сама выберу.
   - Так и будет, любовь моя, - ответила её мать. - Но ты же училась вместе с леди Викторией, не так ли?
   - Всего полгода, - нехотя ответила леди Камилла. - Все с ней так носились, аж противно было.
   "Интересно, - подумала я, - если Камилле не понравилась моя кузина, то может она мне всё же понравится?"
   Когда я спросила, читала ли леди Камилла книгу "Разум и чувства", графиня сказала, что она против чтения книг. Ещё не хватало, чтобы Камиллу сочли "синим чулком".
  
   5 апреля 1816 года.
  
   Были с визитом у Блэкуэллов. Графиня Блэкуэлл выводит в свет мисс Матильду Лейтон, племянницу графа. Мы с Матильдой учились до прошлого года в том пансионе, где я заболела. Только Матильда на один год младше. Матильда уже составила целый список перспективных женихов. А графиня высказала своё недовольство, что леди Виктория уже помолвлена. Она сказала, что хотя вдовствующая герцогиня Бьюкасл и считается её подругой, но всё-таки было нехорошо с их стороны забирать самую богатую невесту нынешнего Сезона, не дав возможности другим достойным молодым людям попытать счастья. Бабушка потом сказала, что графиня подыскивает своему старшему сыну богатую невесту, а у леди Виктории приданое несколько миллионов.
   А вслед за нами приехали с визитом вдовствующая герцогиня Бьюкасл с дочерью, леди Ребеккой. Мне они понравились, не спесивые. Особенно приветливо на меня смотрели после того, как бабушка сказала, что я кузина леди Виктории. Правда, мне было очень неловко им говорить, что я со своей кузиной пока не знакома. А Матильда, как и леди Камилла, тоже училась полгода вместе с леди Викторией, только в другой школе. И чего эта Виктория меняла так часто школы?
   Послезавтра ожидается корабль из Индии, на котором прибудут леди Виктория и кузен Майкл. Я спросила бабушку, откуда это так точно известно, что они прибывают именно послезавтра. Что у них, голубиная почта, что ли? Бабушка сказала, что леди Элизабет никогда не ошибается и точно предсказывает любое событие. Завтра приедут из Итона мальчишки и Грэйс из школы. Собираемся для знакомства с кузеном Майклом. И кто с ним будет возиться, если у меня Сезон, и бабушка будет вывозить меня в свет?
  
   6 апреля 1816 года.
  
   К ланчу приехали Фил с Тимом, чуть позже дядя Мартин привёз Грэйс. Мальчишки убежали на конюшню, а Грэйс прибежала смотреть мои апартаменты. И всё время завистливо вздыхала: "Счастливая ты, Сьюзен, я тоже хочу собственные апартаменты". А потом полезла по шкафам, начала перебирать мои платья. Я ей сказала, что воспитанные девочки без разрешения не должны трогать чужие вещи. Грэйс надулась, а потом пожаловалась дяде Мартину. Но он строго посмотрел на неё и сказал: "Сьюзен права". Грэйс просто оторопела - дядя Мартин всегда балует её и никогда не ругает.
   А я сказала, что Грэйс мне напоминает Маргарет Дэшвуд из книги "Разум и чувства". Та тоже была невоспитанной и нескромной, разбалтывала посторонним секреты старших сестёр. Дядя Мартин улыбнулся и сказал, что книга пошла мне на пользу. А у Грэйс ещё есть шанс и время стать воспитанной девочкой. Грэйс долго на него дулась, но потом сказала, что подумает, может быть, мы и правы. А дядя Мартин сказал, чтобы она просто поменяла нас местами. Как бы она отнеслась ко мне, если бы я пришла в её комнату и начала там хозяйничать. И Грэйс призналась, что ей бы это очень не понравилось. А мне понравилась эта идея - менять людей местами. Дядя говорит, что надо с другими людьми поступать так, как бы тебе хотелось, чтобы поступали с тобой.
   Хотя дядя Мартин с семейством теперь будет жить в своём собственном особняке, Тим и Грэйс сохраняют свои комнаты в детской. Сегодня они там и ночуют. А тётя Эвелин предложила поехать и познакомиться с их новым особняком. Мы там попьём пятичасовой чай, а Тимоти и Грэйс выберут себе комнаты, которые будут для них готовить, пока они будут в школе. Особняк нам понравился. Он меньше Уинтергейт-хауса, но тоже очень просторный. На первом этаже просторные гостиные, зал для танцев, комнаты для игры в карты и прочие. Особняк двухэтажный, с мансардой. У него большая центральная часть и два крыла поменьше. На втором этаже комнаты дяди и тёти, гостевые комнаты, а в правом крыле тётя Эвелин предложила Тиму и Грэйс выбрать для себя комнаты. Мы там провели время очень весело. И Грэйс окончательно перестала на нас дуться.
  
   7 апреля 1816 года.
  
   Сегодня приехал кузен из Индии. Дедушка с бабушкой уехали встречать корабль, на котором он прибывает, а нам всем было велено собраться в гостиной и вести себя прилично. Фил и Тим на один день приехали из Итона, а Грэйс - из школы. Мальчишки были рады побывать дома, тем более, ожидался праздничный обед, но кузен мало интересовал всех нас.
   Познакомились с кузеном Майклом. Маленький мальчишка, глаза похожи на бабушкины, серо-голубые, кожа какая-то желтоватая, волосы почти белые. Смотрит на нас настороженно и не очень весело. Бабушка участливо спросила:
   - Ты по маме скучаешь, милый?
   У него задрожали губы и слёзы навернулись, но он сдержался и только сказал:
   - Я по папе скучаю. Но Вики сказала, что папа решил поскорее вернуться в Англию, чтобы мы были вместе, надо только немного потерпеть.
   - А кто это, Вики? - встряла в разговор Грэйс, которая до этого момента разглядывала Майкла, как что-то экзотическое и чужеродное.
   Глаза у Майкла сразу оживились и повеселели.
   - Это же наша кузина, Виктория. У-у-у, она такая, такая ... она волшебница, - доверительным шёпотом сообщил он и спохватился, - только об этом не надо говорить.
   - Волшебница? - с недоумением спросил Тим. - Ведьма, что ли?
   - Сам ты ведьма! - возмутился Майкл. - Она добрая фея.
   Ссору предотвратил дядя Мартин. Он посадил Майкла себе на колени и попросил:
   - Расскажи лучше, как ты жил в Индии? Чем занимался?
   Глаза Майкла затуманились от воспоминаний.
   - Когда погода была хорошая, мы с папой утром уезжали к океану, он учил меня плавать. А когда шли дожди, он читал и рассказывал мне сказки. А ещё мы с ним строили в саду домики, создавали поселение для маленьких волшебных человечков.
   - А ты их видел, этих человечков? - придирчиво спросила Грэйс.
   - Они же волшебные, - терпеливо объяснил Майкл, - и невидимые, но папа говорил, что им нравится то, что мы для них строим. И няня тоже говорила, что у нас хорошо получается.
   - А мама рассказывала тебе сказки? - вмешалась бабушка. - Твоя мама очень любила сказки в детстве.
   - Маме некогда, - равнодушно отозвался Майкл. - Она очень занята, у неё много дел. А сказки мне рассказывала и Вики, - снова оживился он, - у неё такие здоровские сказки, даже няня таких не знает.
   "Опять эта Виктория, - с досадой подумала я, - вот, наверное, воображала, строит из себя волшебницу".
   Видно было, что бабушке неприятны слова Майкла о матери.
  
   8 апреля 1816 года.
  
   Ездили с бабушкой по магазинам. Звали Майкла с собой, но он сморщил нос и сказал, что ездить по магазинам - не мужское занятие. Дедушка поручил своему груму найти пони для Майкла, но Майкл сказал, что в Индии у него уже была своя лошадка. Пока Майклу искали лошадку, мы с бабушкой уехали. Даже не заметила, как прошло несколько часов, так замечательно провели время. Когда мы приехали домой и вошли в холл, по лестнице уныло спускался Майкл. Он тоскливо поглядел на нас и медленно пошёл в библиотеку. За ланчем он сначала молчал, пока мы с бабушкой рассказывали дедушке о нашей поездке, кого мы встретили, какие новости узнали. После нашего рассказа Майкл немного ещё помолчал, потом нерешительно глянул на дедушку и спросил:
   - А можно мне поехать в Грин-Холл?
   Дедушка внимательно поглядел на него, а бабушка тут же откликнулась:
   - Ну конечно, дорогой! Можно поехать в гости хоть завтра. Может, ты хочешь кого-то пригласить и сюда, к себе в гости?
   Дедушка глядел на Майкла вопросительно и как-то, ну, понимающе. Майкл смущённо посмотрел на бабушку и сказал осторожно:
   - Нет, я не в гости. Я там хочу жить. А к вам я буду приезжать в гости, когда вы захотите.
   Бабушка снова открыла рот, но дедушка сделал ей знак и сказал:
   - Конечно, мой мальчик, мы завтра же с утра отвезём тебя туда. Устраивает?
   - Устраивает, - согласился сразу повеселевший Майкл.
  
  
   9 апреля 1816 года.
  
   Утром бабушка с дедушкой увезли Майкла в Грин-Холл, а я осталась с мамой, которая ждала своих подруг. Мама хотела познакомить меня с ними, чтобы у меня было больше знакомых на светских мероприятиях. (Как умно написала!). Но маминым подругам было не до меня, они спешили поделиться своими новостями. Снова говорили о лорде Ирвине Стоуне, про которого все гадают с тех пор, как в газете "Вопрос" о нём сообщили. Леди Эмхёрст сказала, что её свекровь хорошо помнит лорда Гарри Стоуна, которого убили 36 лет назад. Поговаривали, что это дело рук кузена, который заполучил титул, но доказательств не было. Правда, порядочные люди не водят близкого знакомства с нынешним виконтом Льюисом. Кстати, ходят слухи, что виконт решил подыскать себе невесту, ему ведь уже под 50, а наследником он ещё не обзавёлся. Леди Эмхёрст шутливо спросила меня, не хочу ли я стать виконтессой Льюис. Я сказала, что никогда не соглашусь выйти за старика, ведь он старше моего папы.
   Потом вернулись дедушка и бабушка, сказали, что Майкл был очень рад остаться в Грин-Холле, там у него друзья и развлечений намного больше. Бабушка сказала, что завтра к нам с визитом приедут леди Элизабет и Виктория. О, самая главная новость! Леди Элизабет предложила, чтобы я присоединилась к Виктории в нашем дебюте. В Грин-Холле достаточно места для тысячи гостей, и там будет дан наш с Викторией первый бал. А потом можно и в нашем особняке давать балы, устраивать музыкальные вечера и утренники. И дядя Мартин обещал обязательно дать бал в мою честь в своём новом особняке.
   Грин-Холл, насколько я поняла из описания бабушки, это даже не особняк, а как бы дворец в пригороде Лондона. Отец леди Элизабет ещё в середине прошлого века купил на Темзе 25 акров земли, выстроил там дворец для своей дочери. А ещё там большие оранжереи, несколько коттеджей, большие конюшни с загонами для лошадей, псарня с площадками для выгула, пруд, лабиринт из тисовых кустов и своя пристань на Темзе. И ещё много всего, я больше не запомнила. До них ехать почти час.
  
   10 апреля 1816 года.
  
   Сегодня я познакомилась с Вики! Это такая необыкновенная девочка, совсем она не похожа на "леди Викторию". Мы сидели в гостиной, было время визитов. Только что отъехала карета Блэкуэллов. Графиня мне внушала, что мы с Матильдой должны быть подругами, ведь вместе учились. Мы с ней действительно учились в том пансионе, в котором я заболела в прошлом году. А в новом пансионе, который я сейчас окончила, я училась с леди Камиллой. А мне не нравится Матильда. Она любит исподтишка говорить и делать гадости. А ещё графиня так противно хвасталась своими сыновьями, что она обязательно скажет им, чтобы они всенепременно приглашали меня на танцы и уделяли мне внимание. Я была рада, что они так быстро уехали, торопились в те дома, где были перспективные женихи для Матильды. (Нехорошо написала, ну да ладно).
   Потом подъехала ещё одна карета, из неё вышла леди Элизабет и с ней какая-то невысокая тоненькая девочка. Я подумала: "неужели это леди Виктория?" Они почему-то задержались в холле, нам пришлось немного подождать, а потом дворецкий объявил: "Баронесса Чард и леди Виктория Уэйн". Мы с бабушкой встали и чинно поприветствовали вошедших. У меня сразу все страхи ушли - у Вики были такие весёлые и добрые глаза, что мы ей тоже все заулыбались. И она просто копия леди Элизабет, только волосы немного другого цвета. Бабушка спросила у леди Элизабет, почему их карета сразу отъехала, а та сказала, что кучер пока поводит лошадей по кругу на нашей площади, чтобы лошадям не было скучно стоять у крыльца. Как интересно! Я никогда не думала, что надо заботиться о лошадях, когда едешь куда-то. А ещё бабушка спросила, почему они задержались в холле. Оказывается, Виктория заметила, что наш лакей мучается от зубной боли, и занялась его лечением.
   Мы пошли в мои апартаменты, Виктория пересмотрела со мной все платья, которые уже готовы. Когда я показала им своё новое платье для представления ко двору, леди Элизабет мягко заметила:
   - Девочка моя, платье очень красивое, но если ты его наденешь для представления королеве, там будут два варианта: либо тебя не пустят в приёмный зал вообще, либо её величество сделает тебе замечание, может даже выпроводить из зала. Пойми, моя дорогая, королева требует, чтобы к ней являлись дебютантки в простых белых платьях, чтобы она могла не отвлекаться на ваши наряды, а рассмотреть дебютанток такими, какие вы есть.
   Хорошо, что я старое платье не выкинула. Придётся его надеть, я очень уважаю мнение леди Элизабет.
   А потом, когда мы с Викторией остались одни (бабушки пошли в гостиную), она предложила помочь мне развить мою интуицию, чтобы я могла различать, когда со мной говорят искренне, а когда притворяются. И ещё пообещала, если я захочу, научить меня видеть ауру других людей. Я так поняла, что аура - это проявление души человека и по ней можно судить о том, какая у человека душа. Как интересно!
   Завтра мы с бабушкой едем в Грин-Холл, чтобы обсудить совместные планы на Сезон. Виктория обещала показать мне основные упражнения.
   Мне так хочется, чтобы мы с Викторией ездили на балы вместе, потому что она многое знает и не боится. Она и меня обещала научить разбираться в людях и поддерживать, когда мне понадобится её помощь. Я ещё не встречала такой девочки! В школе, если тебе кто-то оказывает услугу, то ждёт услуги взамен. А Вики такая открытая, и в то же время я чувствую в ней какую-то бесстрашность.
  
   11 апреля 1816 года.
  
   Были с визитом в Грин-Холле. Там я и осталась до вечера, а бабушка отправилась дальше с визитами одна. Она пообещала к вечеру приехать за мной. Я так замечательно провела время! Познакомилась с множеством людей. Грин-Холл - это такой огромный дворец, его, наверное, за весь день не обойдёшь. Такой красивый и просторный. Когда мы вошли в гостиную, там были леди Элизабет, Виктория, леди Люсинда (будущая свекровь Виктории, вдовствующая герцогиня Бьюкасл) и её дочь, леди Ребекка. Виктория сказала, что они сейчас готовятся крестить племянницу герцога, которую он собирается растить как собственную дочь. Саре 3 года, её отец, брат герцога, погиб в битве при Ватерлоо.
   Пока готовились, мы с Вики пошли в её апартаменты. У неё всё так здорово, несравнимо с моими. Но я не завидую, ей невозможно завидовать, можно только за неё радоваться.
   Мне так понравился праздник, который устроили по поводу крещения. А кузена Майкла я даже не узнала сначала. У нас дома он уныло ходил по комнатам, не зная, чем заняться. А в Грин-Холле ребятишки носились по этажам, и Майкл был такой весёлый, занятый какими-то делами. Он на меня даже не глянул. Меня это, честно говоря, немного задело.
   А платья у Виктории пошиты лучше, чем мои. Я ей это сказала, а она предложила обращаться к их портнихе, та и мне такие же хорошие платья сошьёт. А какие эскизы Вики придумала для наших дебютных платьев - это просто сказочно! Потом опишу, как получится. А ещё она мне показала упражнения с карточками и шариками для развития интуиции. Буду теперь заниматься.
   А ещё мне выделили комнату с гардеробной рядом с апартаментами Виктории. Так что я могу часть своих вещей держать в этой комнате и даже ночевать там иногда. Вики предложила, чтобы я вместо прогулок в Гайд-парке утром ехала к ним, в Грин-Холл, здесь я буду переодеваться, а амазонку отсылать домой с грумом, который поведёт Моргану в Уинтергейт-хаус.
   Виктория представила меня своему жениху, герцогу Бьюкаслу. А ещё я познакомилась с братом герцога, лордом Рупертом Олтоном. Ему 20 лет, но он очень легкомысленный. Над всеми подшучивает, ведёт себя, как мальчишка. И мне очень понравился мистер Энтони Найт. Он секретарь Виктории, но все к нему относятся, как к члену семьи. Он не просто наёмный служащий, а джентльмен, у него поместье в Дербишире. Вики сказала, что познакомилась с ним в Индии, он там был лейтенантом, но ему пришлось уйти из армии, потому что он стал главой семьи после смерти отца. Ему 25 лет, он высокий, у него красивые серо-зелёные глаза. Вики сказала, он тоже занимается развитием интуиции. Мы будем заниматься вместе. Мне это нравится.
   Ещё я познакомилась с достопочтенным мистером Энтони Чардом. Это второй сын леди Элизабет, от второго мужа, барона Чарда. Мне он тоже понравился, он очень весёлый, но совсем не легкомысленный, как лорд Руперт. Вики сказала, что он помолвлен с миссис Энн Бёртон. Я её видела, красивая женщина. Она вдова и у неё есть сын. Ему 5 лет.
   Я была в Грин-Холле до вечера. Меня и на обед оставляли, но уже за мной прислали карету, поэтому я не осталась, хотя и хотела.
  
   12 апреля 1816 года.
  
   Оказывается, мистер Тони Чард не родной сын леди Элизабет. Он у барона от первой жены. Мне нравятся обитатели Грин-Холла, они все какие-то доброжелательные, что ли. Открыто смотрят на всех и приветливы. Не могу описать, но там я чувствую себя так же комфортно, как и дома, среди своих. Я рада за Викторию, что у неё с герцогом настоящая любовь. Это видно сразу, как они смотрят друг на друга. И герцог совсем не важничает. И он такой ласковый со своей племянницей, а она называет его папа. А какие там детские, в Грин-Холле! Я наглядеться не могла, понятно, почему Майклу здесь так нравится.
   Сегодня я приехала к 10 часам, и мы все занимались развитием интуиции. Мы - это я, мистер Найт, лорд Руперт, миссис Энн, миссис Эмма Колфилд (она родственница Виктории со стороны матери) и леди Ребекка. Виктория говорит, что интуиция есть у каждого человека. Мы просто отвыкли себя слушать. Нужно прислушиваться к своему внутреннему голосу и не делать того, что не нравится. Я постараюсь теперь следовать этому правилу. Мне оно нравится.
   В начале занятия Виктория занимается с нами медитацией, чтобы пробудить наши способности. Не только пробудить, но и ускорить овладение ими. Виктория нас хвалит, говорит, что у нас хорошо получается. Я сегодня уже угадывала 5 карточек из десяти. Упражнения по внутреннему зрению лучше всех пошли у Эммы (она разрешила так себя называть). Вики потом сказала, это потому, что у Эммы наследственность такая. Но и я уже начинаю упражняться, чтобы видеть ауру других людей. Я обязательно буду тренироваться каждый день, это так увлекательно и интересно. Только Виктория просила не рассказывать о наших занятиях посторонним. Я и не буду. Это моя тайна!
   Потом мы были в гостиной, принимали визитёров. Познакомились с кузеном Эммы, виконтом Уорфордом. Эмма его называет братом, они вместе росли. Лорд Тимоти Уолтон, виконт Уорфорд, приехал со своим другом, мистером Бенедиктом Лоуэллом. Вот здорово, ещё сезон не начался, а я познакомилась с таким множеством молодых людей.
  
   13 апреля 1816 года.
  
   Представление королеве.
   Когда мы прибыли во дворец и собрались в приёмной, я заметила леди Камиллу Кендалл, дочь графа Кенрика. Камилла выделялась своим ярким платьем, сшитым из материала, похожего на тот, что выбрала себе я, пока леди Элизабет не убедила меня не надевать его во дворец. Вошёл церемониймейстер, он обошёл всех присутствующих, негромко разговаривая с каждой сопровождающей. Когда он подошёл к графине Кенрик, он сказал, понизив голос (но я сидела неподалёку и всё слышала):
   - Миледи, платье Вашей дочери не соответствует предписанию двора. Или Вы пошлёте за другим платьем, или же мы можем предложить Вам переодеть Вашу дочь в одно из платьев, которые были изготовлены для образца.
   Я порадовалась и благодарно посмотрела на леди Элизабет. Когда церемониймейстер подошёл к нам и приветливо обратился к леди Элизабет, та попросила его представить королеве одновременно всех четверых, учитывая наши родственные связи.
   Когда нас впустили в приёмный зал, чтобы представить королеве, я очень оробела. А вдруг я не понравлюсь её величеству, и она запретит мне появляться в обществе?
   Королева выглядела очень суровой и сдержанной. Она мрачно разглядывала представлявшихся ей дебютанток и иногда роняла какие-то слова. Потом подошли мы. Как только она увидела леди Элизабет, ещё церемониймейстер не успел договорить наши имена, как лицо королевы прояснилось, она вроде бы даже похорошела и помолодела.
   - Лиззи, - воскликнула королева, - наконец-то ты появилась! Почему тебя не было в прошлом Сезоне? - упрекнула она и, ласково обратив свой взор на Викторию, кивнула ей. - Вот ты и выросла, шалунья, - голосом доброй бабушки сказала королева. - Подойди и поцелуй меня, дитя.
   Когда она поговорила с Вики, то и на меня глянула ласково, узнав, что я её кузина. Я была очень рада, что так хорошо прошло наше представление королеве. Да, она ещё сказала, что свою следующую внучку назовёт Виктория, ей это имя кажется подходящим не только для герцогини, но и для королевы.
   А Вики сказала, что её бабушка в молодости, когда овдовела, была фрейлиной королевы, а потом, когда снова вышла замуж, готовила для её величества лекарства от боли в суставах, потому королева ей и обрадовалась. А когда бабушка приезжала к королеве все эти годы, она брала Викторию с собой, поэтому королева её и знает.
  
   14 апреля 1816 года.
  
   Я познакомилась с таинственным лордом Ирвином Стоуном! Когда я утром приехала в Грин-Холл, в гостиную, где мы занимались, вошли двое мужчин: один был высокий, широкоплечий, темноволосый и с тёмными глазами. Виктория представила меня ему - это её крёстный, кузен её отца, мистер Джон Оукс. Второй был очень красивый мужчина: среднего роста, белокурый и голубоглазый. Виктория сказала, что это брат (?!) её крёстного, лорд Ирвин Стоун, законный виконт Льюис. Оба брата так с нами приветливо поговорили, а мистер Джон ещё позанимался со мной отдельно, показал дополнительные упражнения. А как они любят Викторию! Ну просто как дядя Мартин меня. Я рада, что у Виктории такие любящие родственники.
   И мистер Джон рассказывал нам о рамках и маятниках, как советоваться с ними при принятии важных решений. Оказывается, Грин-Холл потому расположен так далеко от центра Лондона, что это самое благоприятное место для строительства. Это при помощи рамки определила мать леди Элизабет, леди Кэтрин Гринвуд, графиня Линфорд. Родители решили построить дворец в Лондоне, долго искали место и вот нашли самое хорошее. Мистер Джон сказал, что место это нашли при помощи лип. Там, где растут липы - самое подходящее место для жизни людей. И поэтому в Грин-Холле такие замечательные сады, фруктовые деревья растут во множестве, а фрукты сочные, вкусные и очень полезные. Он ещё много чего рассказывал интересного, но запомнила я только это. А лорд Ирвин учил нас делать маятники. У Виктории маятник - это бусинка, я тоже выбрала себе бусинку, а Эмма и Энн сделали себе маятники из колец.
   Получается, что я самая первая познакомилась с настоящим виконтом Льюисом. Вот удивятся другие дебютантки! А леди Камилла разозлится, что не она первая с ним познакомилась. Завтра же расскажу, когда поедем с визитами.
   И ещё что было! Мы сидели с Викторией в её гостиной, когда отворилась дверь балкона, и в комнату вошёл ... огромный зверь. Я так испугалась, что сначала даже не сообразила, кто это. Виктория прижала меня к себе.
   - Не бойся. Вулф очень добрый и чувствует хороших людей. Он никогда их не обижает. Это мой пёс, - пояснила она, - он волкодав, поэтому он такой большой.
   - А зачем тебе такой большой пёс в доме? - всё ещё трясясь от страха, спросила я.
   - Ну, когда Бен его принёс, он вовсе не был таким большим, - засмеялась Вики.
   Вулф тем временем подошёл к нам, обнюхал меня и улёгся у наших ног, внимательно и по-доброму глядя на меня. Нет, правда, я поняла, что по-доброму.
   Но тут открылась дверь в коридор, горничная внесла поднос с угощениями, и вместе с ней в комнату заскочила небольшая коричневая такса. Она недовольно глянула на Вулфа и негромко тявкнула. Огромный пёс сразу поднялся и смущённо ушёл опять на балкон.
   - Он что, слушается эту малявку? - удивилась я.
   - Конечно, слушается, Тильда ведь его приёмная мама, - весело ответила Виктория.
   Это произошло три года назад. Надо сказать, что Тильду (таксу) королева подарила леди Элизабет за два года до этого. И вот три года назад Тильда ожидала щенков. А Виктория только что приехала домой. Бабушка обещала Виктории отдать на воспитание жеребёнка, который должен был появиться у любимой кобылы леди Элизабет. Утром Викторию позвали на конюшню познакомиться с жеребёнком, который только что родился. Виктория начала помогать конюху обихаживать Юнону (так она решила назвать своего жеребёнка), но тут у них за спиной послышался визг и лай. Это Тильда пошла за хозяйками на конюшню, а у неё тоже пошли щенки. Но произошла трагедия - первый щенок вышел мёртвым, затем второй. Приглядевшись к собачке, Виктория воскликнула: "Бабушка, Тильда не сможет родить живого щенка. У неё на выходе торчит кость, которая ломает щенкам шейки. Внутри они все живые, но выйдут все мёртвыми. Я ничего сейчас не могу поделать". Виктория сидела около Тильды и плакала, глядя на пять безжизненных комочков. В это время в конюшню вернулся Бен, конюх, который сопровождал лорда Джона на прогулку. В руке у него был какой-то шевелящийся комочек. Бен подошёл к плачущей Виктории, которая поглаживала жалобно поскуливающую Тильду, и протянул ей новорожденного щенка, который был заметно крупнее щенков Тильды. "Вот, мисс, возьмите, - сказал он. - Сейчас на дороге карета раздавила огромную собаку, которая очень медленно переходила дорогу, видно, собралась щениться. Собака и остальные щенки погибли, а этого отбросило в сторону". Вот так у Виктории в один день появились и Юнона и Вулф, которого выкормила Тильда. И хотя Вулф быстро перерос приёмную мать, но до сих пор слушается её. Вулф часто ночует в конюшне, рядом с Юноной, а если спит в доме, то предпочитает располагаться на балконе.
  
  
   15 апреля 1816 года.
  
   Как всегда, к 10 часам приехала в Грин-Холл, мы позанимались до 11 часов. Виктория нас хвалит. У меня получилось отгадать 6 карточек. Это помогли упражнения, что показал мистер Джон. И с шариками я постоянно упражняюсь. Я беру шарики с собой, когда еду куда-нибудь, в дороге и тренируюсь. А сегодня было занятие о том, как полюбить себя. Виктория говорит, что мы неправильно понимаем заповедь: "Возлюби ближнего своего, как самого себя". Мы держим в голове первую часть заповеди, а вторая ведь важнее. Надо сначала научиться любить себя, а уж тогда любить других.
   В 11 часов за мной заехала бабушка, мы поехали с визитами. Как я и думала, леди Камилла разозлилась, что я познакомилась с виконтом Льюисом. Оказывается, она вчера была с родителями в театре и видела его в ложе Чардов, только не знала, кто он такой. А когда мы были у Блэкуэллов, Матильда мне позавидовала, а графиня с кривой улыбочкой сказала, что после виконта Льюиса я, вероятно, не захочу знакомиться с её сыновьями. Я только сказала, что лорд Ирвин ведь не очень молод, он просто как дядя, и тут вошли сыновья графа Блэкуэлла: лорд Уильям, виконт Хатфилд, и лорд Дэниел. Они мне, честно говоря, оба не понравились: улыбаются любезно, говорят комплименты, а в глазах совсем другие чувства (пренебрежение и скука). Потом до меня дошло - это же я на них внутренним зрением посмотрела! А бабушке они понравились, она им улыбалась и на меня ободряюще поглядывала. Ну их! Очень волнуюсь, сегодня едем в Олмак.
  
   16 апреля 1816 года.
  
   Вчера мы первый раз были в Олмаке. Я тряслась весь вечер, всё боялась сделать что-нибудь не так. Какое счастье иметь такую кузину, как Виктория! Главное, что она всё понимает, помогает и не читает нотаций. А как она мне помогла избавиться от смущения! Когда мы приехали, бабушки устроились в креслах, а мы оглядели гостей - я чуть не умерла от стыда и смущения: некоторые мужчины были так одеты, что у них всё внизу было видно. Господи, как это противно! Я отвернулась и с отчаянием поглядела на Викторию. Что делать? Неужели её это не смущает? К счастью, бабушки отвлеклись, а Виктория прошептала мне на ухо:
   - Сьюзи, не удивляйся, я сейчас сделаю одну вещь. Теперь, когда ты будешь смотреть на мужчин, которые так любят демонстрировать свои достоинства (Виктория поморщилась), ты будешь видеть у них только фиговые листочки, ну как в музее у обнажённых фигур. Ты же была в музее?
   - Была, - ответила я, - а я думала, что у них и на самом деле там такие листочки.
   Виктория взяла меня за руку, и мне сразу стало спокойнее.
   - Теперь, если ты увидишь мужчину с таким листочком, будешь знать, что это за человек. А бабушке не рассказывай, что ты видишь, она тебя не поймёт.
   Господи, какое облегчение! Я хоть могла снова смотреть на окружающих, не сгорая со стыда.
   А потом мы познакомились с нашим кузеном, лордом Кристианом Уэйном. Вообще-то он кузен наших отцов, но называет нас кузинами и бабушки не возражают. Хотя леди Элизабет и Виктория странно себя вели. О, они были вежливы, но и только. А лорд Кристиан сделал вид, что ничего не заметил. Он пригласил меня на котильон, то есть, на последний танец. А ещё мы познакомились с детьми графа Эшфорда, это знакомые Виктории по Уэльсу (у неё там замок!). Лорд Джеффри мне очень понравился. У него такие умные и добрые глаза. И очень красивые - как коричневый бархат. Но он сильно заикается. А его сестра мне совсем не понравилась - некрасивая и неприветливая. Не подумаешь, что они брат и сестра. А Виктория сказала этой леди Джоан, что она на самом деле очень красивая, только её красоту надо проявить. Ну-ну, пусть проявляет.
   В общем, я довольна, как прошёл мой первый вечер в Олмаке. Я познакомилась и с другими молодыми людьми, только больше никого не запомнила. А во время котильона лорд Кристиан сказал, что Виктория и её бабушка сердятся на него с отцом за то, что они получили титул отца Виктории. Ну, они же не виноваты, что у её отца, лорда Джереми, только дочь, титулы ведь наследуются по мужской линии.
   В Олмаке вчера были допоздна, поэтому сегодня утром не собирались на занятия, Виктория всем дала упражнения для самостоятельной работы. Я свои сделала. Угадываю 6 карточек стабильно!
  
  
   17 апреля 1816 года.
  
   Пришлось завести отдельную тетрадь, куда я записываю всякие упражнения по развитию интуиции, а также стараюсь записать всё то, что узнаю на занятиях. Сегодня было очень важное занятие - мы учились "работать руками". Это значит, если под руками не будет маятника или рамки, сами руки могут служить не хуже. Эти упражнения надо делать в расслабленном состоянии, лучше, если наедине с собой. Так что я всё записала, а заниматься буду дома.
   Сегодня, после занятий в Грин-Холле, Виктория поехала в Уинтергейт-Хаус со мной, ей надо было поговорить с дедушкой о Майкле. И чего она о нём беспокоится? Как я его ни увижу - вечно несётся куда-то по своим делам. Ну ладно, у нас ему было скучно, нечем заняться. А в Грин-Холле можно найти столько занятий, что не заметишь, как и день прошёл. Я вот что-то не помню, чтобы родители очень со мной возились в детстве. Мы были на попечении няни и гувернантки. А здесь, я смотрю, сам герцог (герцог!) каждое утро в детскую приходит поиграть с маленькой Сарой. Может быть, это и правильно? А то вот я, например, робею перед папой, не знаю, о чём с ним говорить. Да и мама занята своими делами. Я никогда раньше не задумывалась, правильно ли нас воспитывали, но обращение с детьми в Грин-Холле мне нравится. Малыши такие забавные. Сара мне сегодня сказала: "Я люблю тётю Эмму, потому что она мама Джудит. А у тебя есть дочка?" Я сказала, что у меня нет дочки, потому что у меня нет мужа. Сара посмотрела на меня с жалостью и пообещала: "Я попрошу маму, она найдёт тебе мужа с дочкой". Я ей, конечно, ничего не сказала, но про себя подумала, что мне не нужен муж с дочкой.
   Но я отвлеклась. Виктория поговорила с дедушкой и бабушкой, и завтра они повезут Майкла в Линдон-Холл, поместье его отца в Эссексе. А мне бабушка сказала, что на время их отсутствия обо мне позаботятся мама и тётя Эвелин.
  
   18 апреля 1816 года.
  
   Я угадываю уже 6 карточек из десяти, один раз даже 7 угадала, и с шариками тоже. И ауры уже начинаю различать. Как здорово! Никогда бы не подумала, что так быстро смогу учиться. Я, конечно, понимаю, что это заслуга Виктории, она пробуждает наши способности. И меня очень увлекли занятия с собственными руками. Виктория говорит, нужно заниматься не менее получаса подряд, тогда можно быстро освоить. Я стараюсь.
   Утром бабушка с дедушкой поехали в Грин-Холл за Майклом, захватили меня с собой. Я собиралась пробыть в Грин-Холле до полудня, потом за мной должны были прислать экипаж. Мама сказала, что они с папой и дядя Мартин с тётей Эвелин едут сегодня на бал к Кенрикам и берут меня с собой. Леди Камилла опять будет хвастаться своими танцевальными залами.
   Майкл вышел такой важный, рядом с ним так же важно вышагивала большая жёлтая собака. Майкл похвастал, что Стронга подарил ему дядя Джон Оукс. Мистер Джон занимается разведением породистых собак, он привозит их со всех концов света. Стронг - это собака из семейства догов. Вики сказала мне, что вообще-то многие доги очень злобные, но Стронга крёстный посчитал самой подходящей собакой для Майкла, потому что этот пёс особенный. Мистер Джон "настроил" (так сказала Виктория) Стронга на служение Майклу, теперь пёс будет защищать мальчика от всех опасностей.
   В повозку для слуг сел невысокий человек азиатской наружности. Виктория потом сказала, что это сэнсей Майкла (то есть учитель по-японски). Они уехали, а мы с Викторией занимались. Она учила меня прислушиваться к моему внутреннему голосу. Потом я пыталась угадать перевёрнутые картинки, а Виктория мне говорила, правильно ли я угадала. А потом Виктория ещё раз напомнила, что не надо посторонним рассказывать о моих новых умениях. Никто не поверит, но многие посмеются и начнут рассказывать обо мне неприятные вещи. Я думаю, она права. Пока к нам не присоединились остальные, мы очень продвинулись в занятиях по ощущению внутреннего голоса. Просто волшебство какое-то, мне это безумно нравится.
  
   19 апреля 1816 года, утро.
  
   Меня до сих пор трясёт! Дедушка и бабушка уехали в Эссекс (повезли Майкла в поместье Линдонов). А мы вечером отправились к Кенрикам. Зря я поехала! Вики же меня предупреждала. Они к Кенрикам не ездят. А я поехала и теперь очень сильно жалею, что не послушала кузину.
   У Кенриков было полно народу. Леди Камилла стояла между графом и графиней с таким самодовольным видом, что мне стало противно. Толкучка была ещё та! Мы стояли в огромной очереди, чтобы приветствовать хозяев, и только потом прошли в залы. Хотя Камилла и хвасталась своими залами, но каждый из них был меньше нашего зала, я уж не говорю о залах Грин-Холла.
   Мама не сидела на месте, как бабушка, они с тётей Эвелин тоже танцевали. Перед очередным вальсом, который мне нельзя ещё было танцевать, я отошла в сторонку. Мамы и тёти не было видно. И тут ко мне подошёл какой-то смутно знакомый неприятный тип.
   - Какая удача! - сказал он. - Мисс Сьюзен Ньюберри, да ещё в гордом одиночестве.
   - Кто Вы такой? - сказала я. - Я Вас не знаю.
   - Ну надо же, так загордилась, что даже не узнаёт хозяина Краунли, - мерзко ухмыльнулся он.
   Я вспомнила, бабушка показывала мне его в Олмаке. Мистер Уоллес, который проиграл Краунли в карты, а новый владелец выставил поместье на продажу, и дедушка купил его для меня. А этот тип продолжал:
   - Это мы удачно встретились. У меня есть шанс вернуть то, что принадлежит мне по праву.
   - Мы у Вас ничего не брали, - возразила я. - Вы сами проиграли своё поместье. А мы его законно купили.
   - Ну, а теперь у меня будет возможность проиграть его ещё раз, когда мы поженимся.
   - Я не собираюсь выходить за Вас, - возмутилась я, хотя поджилки у меня уже тряслись.
   - А куда ты денешься? - пренебрежительно заметил он. - Сейчас мы с тобой прогуляемся в сад, там такие удобные беседки. Мы там немного покувыркаемся (кажется, он так сказал), а потом и объявим о нашей помолвке.
   Мне стало так страшно, что я даже закричать не могла. Я оглянулась по сторонам. Никто не обращал на нас внимания. Мистер Уоллес уже схватил меня за руку и потянул за собой. Но тут мой взгляд упал на виконта Уорфорда, кузена Эммы. Он тоже заметил меня, догадался, вероятно, что мне нужна помощь и преградил путь Уоллесу.
   - Нужна помощь, мисс Сьюзен? - мягко спросил он меня.
   - Очень нужна, лорд Тимоти - с жаром ответила я. - Этот тип напал на меня и не слушает моих возражений.
   - Убирайся! - резко сказал лорд Тимоти, и сильно ударил Уоллеса по руке. - Ещё подойдёшь к мисс Сьюзен, сломаю тебе руку или ногу, чтобы надолго запомнил.
   Уоллес открыл рот, чтобы что-то сказать, но увидел, как на него смотрел лорд Тимоти, и трусливо сбежал. А лорд Тимоти отвёл меня к родителям (они танцевали вальс), рассказал, что случилось, и посоветовал поскорее отвезти меня домой. И вот я дома, но меня всё ещё трясёт от страха и ужаса. А если бы лорд Тимоти не пришёл, и этот мерзкий тип утащил бы меня в сад? Правильно говорили девочки в школе, что жить в высшем свете очень опасно. Что же мне делать? Сегодня с утра поеду к Виктории, попрошу совета. Она такая умная, хоть и младше меня на полгода.
  
   19 апреля 1816 года, вечер.
  
   Сразу с утра поехала в Грин-Холл. Дворецкий (Хилл) глянул на меня удивлённо. Я спросила, где леди Виктория, она мне срочно нужна. Лакей меня проводил в огромный зал в полуподвальном помещении. Сначала мне показалось, что там никого нет. Потом я уловила движение наверху, глянула на потолок и ахнула. На потолке были размещены скобы, и какой-то мальчишка летел от скобы к скобе, едва касаясь их руками. Когда он подлетел к стене, я крикнула: "Мальчик, а где леди Виктория?" Тогда он вдруг полетел ко мне, я сначала испугалась, думала, он сорвался, но потом заметила, что он держит в руках верёвку. Он спрыгнул на пол около меня, и я поняла, что это Виктория. Она была в широких чёрных штанах и свободной куртке.
   Виктория увидела моё лицо и обеспокоено спросила, что случилось. Я не выдержала и разрыдалась. Она обняла меня, прижала к себе и ласково сказала: "Скажи мне, не бойся, мы со всем справимся". Я рассказала ей, что произошло у Кенриков. Вики выслушала меня с большим сочувствием и ... огорчением.
   - Это я виновата, - сокрушённо призналась она, - если бы я не уговорила леди Роуз повезти Майкла в Эссекс, она была бы с тобой у Кенриков, и ты бы не попала в такую ситуацию.
   - Ты что, Вики! - воскликнула я, - ты совсем не виновата. Этот негодяй нашёл бы другой способ привязаться ко мне. Ты же знаешь бабушку. Ей льстит любое внимание, оказываемое мне, она ведь не умеет отличать подлецов от порядочных людей.
   - Ну, ладно, - вздохнула Вики, - надо просто принять меры, чтобы тебе не было страшно, когда ты бываешь в обществе. Значит, тебе пора познакомиться со Стариной Генри, - озорно улыбнулась она и подвела меня к ширме в углу зала.
   Когда мы зашли за ширму, я там увидела какого-то мужчину в странной одежде. Я испугалась, а Виктория рассмеялась и сказала, что это кукла, которую изготовили по указанию её крёстного. Он конструирует разные механизмы и заводные игрушки. Стариной Генри эту куклу прозвали служанки, которые тоже на ней тренируются. Это изображение известного пирата Генри Моргана. Если завести механизм, пират хватает стоящего перед ним человека, и тому, чтобы освободиться, надо ударить в какое-либо место, помеченное на одежде красным пятном. Действительно, я только сейчас обратила внимание на красные пятна на одежде пирата.
   Виктория завела механизм, и кукла начала хватать её, а Виктория высвобождалась, поясняя мне каждый раз, что делать. Потом Виктория замедлила движения куклы и предложила мне потренироваться. Когда рука Старины Генри схватила меня, я чуть не заорала в полный голос, но тут Виктория ткнула пальцем в красное пятно у локтя куклы, и пират выпустил мою руку. В общем, мы ещё потренировались, а потом Виктория дала мне с собой два больших листа бумаги с нарисованным на них человеком в натуральную величину. На рисунках были обозначены точки, куда надо ударять. Виктория посоветовала тренироваться дома, а потом приезжать в Грин-Холл, чтобы закреплять умение на Старине Генри. И вот сегодня я весь вечер тренировалась. Мама и тётя Эвелин поехали к Линкомбам, звали меня с собой, но я сказала, что я с ними никуда не поеду, буду ждать бабушку.
  
   20 апреля 1816 года.
  
   Утром ездила в Грин-Холл, тренировалась на Старине Генри. Вчера вечером я дома тренировалась на плакатах, что дала Виктория, поэтому сегодня у меня лучше получалось освобождаться от захватов. Уже не впадаю в панику.
   Вечером вернулись дедушка с бабушкой. Оказывается, у них там тоже было приключение. На Линдон-Холл напала банда разбойников, но учитель Майкла с охранниками всех повязал. Но дедушка и бабушка довольны, что поехали. Они нашли там бывшую няню лорда Линдона и уговорили её стать няней Майкла. Они привезли её в Лондон, в Грин-Холл, и Майкл очень рад и счастлив.
   А потом я рассказала им о том, что случилось у Кенриков. Дедушка нахмурился и проворчал, что не надо ездить в дома, где привечают разных проходимцев. А бабушка возразила, что тогда придётся два вечера из трёх оставаться дома. И ещё бабушка так нерешительно сказала, что вообще-то мистер Уоллес из очень хорошей семьи, у них много поместий. Дедушка глянул на неё укоризненно, и она больше не говорила на эту тему. А я рассказала дедушке про заводного пирата в Грин-Холле, и как я на нём тренируюсь. Дедушка заинтересовался, ему вообще нравятся всякие механизмы. Хочет завтра поехать со мной, взглянуть на Старину Генри.
  
  
  
   21 апреля 1816 года.
  
   С утра (после тренировки) ездили с Викторией к её портнихе, миссис Бардсли. Она шьёт платья для нашего дебюта, он назначен на 30 апреля. Это что-то восхитительное. Ещё когда Виктория познакомилась со мной и узнала о моём увлечении красивыми цветами, ей пришла в голову идея украсить наши платья вышивкой из стразов. Для Виктории вышивают бабочек, а для меня - цветы. И венок у меня будет из контуров цветов, сделанных из стразов. А ленты отделки у меня голубые, под цвет моих глаз. Я ещё ни у кого не видела таких замечательных платьев. У нас будет незабываемый бал.
   А сегодня мы едем к Милфордам. У Матильды лорд Милфорд - первый в списке. Бал даёт его мать, вдовствующая леди Милфорд. Но дядя Мартин говорит, что лорд Милфорд ещё не созрел для женитьбы (я слышала, как он тихо сказал папе "ещё не перебесился"). Вот Матильда разочаруется! А Виктория и к Милфордам не поедет, они сегодня едут к Ричмондам.
  
   22 апреля 1816 года.
  
   Встретила вчера у Милфордов лорда Кристиана. На этот раз он мне показался почему-то не очень привлекательным. Мне даже стало стыдно - он же родственник, а родственников надо ценить. И к бабушке он очень внимателен. Бабушка тоже очень к нему расположена. А мне в нём чудится что-то неискреннее. Смотреть на него внутренним зрением я боюсь. Я ещё очень осторожно им пользуюсь, и Виктория советовала не спешить.
   А в середине бала случился большой скандал. Как раз заканчивался вальс, который я не танцую. Мы (дебютантки) сидели со своими сопровождающими в сторонке, и вдруг все зашумели и многие куда-то побежали. Из нашего кружка убежала только Матильда, я бы побоялась идти в толпу. Матильда скоро вернулась, она горела желанием скорее сообщить нам об увиденном: леди Камиллу и капитана Комба застали в одной из гостиной, они были там одни и ... Матильда сделала паузу и таинственным голосом закончила ... совершенно голые.
   Все ахнули, а графиня Блэкуэлл брезгливо поморщилась и заметила:
   - Какой скандал! Неужели не могли потерпеть до свадьбы?
   - Будет ли ещё та свадьба, - умудрено заметила вдовствующая виконтесса Уорфорд, которая сидела рядом с бабушкой.
   Все начали высказывать свои мнения и предположения, единодушно осуждая леди Камиллу и нисколько не осуждая капитана Комба. Я вспомнила, как леди Камилла недавно хвасталась, что её добивается второй сын маркиза Линкомба, капитан лорд Винсент Комб, но она ещё не решила, принять ли его ухаживания, вдруг ей подвернётся кто-нибудь получше. Я только не поняла, зачем они разделись, но конечно ничего не сказала, а то бы меня высмеяли. Знаю, проходили.
  
   23 апреля 1816 года.
  
   Вчера были в Олмаке. Скандал был и там. Весь свет обсуждает происшествие с леди Камиллой, у бабушки в гостиной все только об этом и говорили. Когда мы приехали в Олмак и вошли в холл, нас сразу поразила тишина в нём, хотя там было довольно много народу. На лестнице стояла довольно красивая женщина с властной осанкой, она строгим тоном выговаривала стоящим перед ней графине Кенрик с дочерью:
   - Учитывая вчерашнее происшествие, Вам, Ваша светлость, надлежит повременить вывозить Вашу дочь в свет до тех пор, пока в газетах не появятся сообщения хотя бы о её помолвке. Здесь же ей делать нечего, - и она указала им на выход. Все остальные застыли, стараясь не встречаться взглядом с властной женщиной.
   - Княгиня Ливен, - шепнула мне бабушка, - одна из самых строгих патронесс Олмака.
   Никто не осмеливался подниматься по лестнице вслед за ушедшей княгиней Ливен. Все старательно делали вид, что у них здесь, в холле, ещё какие-то дела. Но тут в холл вошли леди Элизабет с Викторией. Они поздоровались с присутствующими, и мы четверо направились в зал, за нами потянулись и остальные.
   Когда мы вошли в зал, суровый взгляд княгини Ливен, упавший на Викторию, заметно смягчился.
   - Рада тебя видеть, девочка, - сказала она. - Еремей говорил мне, что ты в этом Сезоне дебютируешь. Надеюсь, с тобой таких происшествий не будет, - она вновь нахмурилась, охватывая взглядом входящих.
   - Здравствуйте, тётя Даша, - улыбнулась ей Виктория. - Я тоже рада, что Вы вернулись из Санкт-Петербурга. Я не думаю, что мой жених допустил бы что-нибудь неправильное.
   - Ах, да, - вспомнила княгиня, - князь говорил мне, что ты помолвлена с Бьюкаслом. Объявление в газетах уже было? Мы прибыли только на этой неделе, я ещё не полностью вошла в курс.
   - Свадьба назначена на середину июня, - застенчиво сказала Виктория, - и мы очень надеемся, что Вы сможете почтить нас своим присутствием.
   Мы прошли с бабушками к тем креслам, где они сидели на прошлой неделе.
   - Кто это, Еремей? - полюбопытствовала я.
   - Это мой папа, - сдержанно пояснила Виктория. - Еремей - это так звучит имя Джереми на русском. Мои родители переселились в Россию, отдав титул маркиза Уэйнриджа отцу Кристиана. Там папа имеет титул князя Мещерского.
   - А княгиня Ливен, она кто такая? - спросила я.
   - Она жена российского посла, князя Ливена.
   Видно было, что Виктории не хотелось говорить на эту тему, и я не стала продолжать. Тем более, что к нам подошли молодые люди, лорд Тимоти Уолтон, виконт Уорфорд, и его друг мистер Бенедикт Лоуэлл. Они оба пригласили нас на танцы. А бабушка ещё поблагодарила лорда Тимоти за помощь мне у Милфордов.
   Вальсов в этот вечер было всего два. Я рада, что мы его не танцуем. Во-первых, у меня ещё плохо получается танцевать вальс, а, во-вторых, я бы не хотела, чтобы меня обнимал и прижимал к себе кто-то незнакомый или малознакомый, да и вообще хоть кто. Не хочу!
   Лорд Кристиан пригласил меня на танец и спросил, почему он не получил приглашение на мой дебютный бал. Неужели он в чём-то провинился передо мной? Я смутилась и сказала, что мы уже послали ему приглашения на балы в Уинтергейт-Хаусе и в доме дяди Мартина. Но он настаивал, чтобы его пригласили и в Грин-Холл. Я обещала поговорить с Викторией, но мне, честно говоря, не понравилась его настойчивость. Жаль, что в Олмаке не было в этот раз лорда Джеффри, и мистер Найт в Олмак не ездит.
  
  
  
  
   24 апреля 1816 года.
  
   Итак, кого я знаю из молодых людей, и кто мне нравится. Матильда составила список по знатности и богатству, я - по тому, как я к ним отношусь.
   На 1-м месте - лорд Джеффри Эпплби, виконт Сеймур. Ему 24 года, он красивый, у него добрый взгляд, на двух балах, где он бывал, он обязательно приглашал меня на танец. Но он сильно заикается. Очень жаль, поэтому мы не можем поговорить.
   На 2-м месте - лорд Тимоти Уолтон, виконт Уорфорд. Ему 30 лет (староват), но выглядит моложе. Он кузен Эммы Колфилд, она даже считает его старшим братом. И он выручил меня, когда я попала в беду.
   На 3-м месте - мистер Энтони Найт. Он очень внимателен ко всем нам, но при этом слишком серьёзный и молчаливый. Он смотрит на меня по-доброму, но ... как бы на младшую сестрёнку, я не думаю, что он может влюбиться в меня.
   Ещё мне оказывают внимание мистер Бенедикт Лоуэлл, друг виконта Уорфорда, и есть несколько молодых людей с "фиговыми листочками", я даже их имена не собираюсь запоминать.
   А я хочу найти себе мужа, который любил бы меня очень-очень и больше никого не замечал. Хотя мне все советуют не торопиться, просто наслаждаться (!) Сезоном, но я не хочу, чтобы меня жалели или злорадствовали те дебютантки, которые найдут себе мужей в 1-й Сезон. Будут притворно сочувствовать, фальшиво "утешать", что не всем везёт в их первый Сезон.
   Матильда лицемерно пожалела меня, что я старше их всех, что мне не удалось выйти в свет в прошлогоднем Сезоне.
   Я спросила Викторию, не знает ли она, зачем Камилла и капитан раздевались. Она смутилась и сказала, что не знает, но может спросить бабушку. Я поразилась:
   - Ты можешь спрашивать леди Элизабет о таких вещах?
   - А кого мне ещё спрашивать? - удивилась Виктория. - Бабушка многое знает, я у неё учусь жизни.
  
   25 апреля 1816 года.
  
   Во время тренировки Виктория сообщила:
   - Я спросила у бабушки, зачем они раздевались. А бабушка сказала, что это проявление животных инстинктов, не сдерживаемых воспитанием. И ещё бабушка добавила, что люди склонны всё преувеличивать и придумывать. Вряд ли эти двое были действительно голыми.
   Я с ужасом спросила:
   - А у нас тоже проявятся животные инстинкты? И мы тоже будем себя так вести?
   Виктория засмеялась:
   - Нет, я не думаю, что мы можем так забыться. Наше воспитание поможет нам вести себя прилично.
   Леди Элизабет объяснила Виктории, что девушки до свадьбы не должны позволять мужчинам никаких вольностей. Да порядочные мужчины и не будут обращаться с девушками неуважительно, если девушки не дадут повода для этого. Мужчины презирают нескромных девушек и часто отказываются жениться, так как распутная жена им не нужна. Леди Камиллу плохо воспитывали, вот она и вообразила, что ей всё позволено.
   Бабушка рассказывала дедушке (она не заметила, что я сижу в кресле у окна), что капитан лорд Винсент Комб отказался жениться на леди Камилле, поскольку она его обманула. Она похвасталась ему, что ей в приданое назначено поместье в Сомерсете. Это поместье было дано в приданое первой жене графа Кенрика (Камилла у него от второй жены). Первая жена графа была сестрой нынешнего маркиза Линкомба. Но граф Кенрик не подтвердил почему-то, что поместье выделено в приданое леди Камилле. Граф предложил хорошие деньги в приданое (20 тысяч), но лорд Винсент отказался, ему нужно было только бывшее семейное поместье.
  
   26 апреля 1816 года.
  
   Я спросила Викторию, целовалась ли она с Ричардом. Она покраснела и сказала:
   - Прости, Сьюзи, но про отношения с Ричардом ты меня не спрашивай. Бабушка говорит, что любовь - это личное дело каждого, и нельзя рассказывать о ней никому.
   Она заметила моё смущение и продолжила:
   - Это я тебя сама спровоцировала, когда сказала, что ты можешь спрашивать меня о чём угодно. Прости и пойми - это очень личное. Когда сама полюбишь - поймёшь меня.
  
  
   27 апреля 1816 года.
  
   Сэр Рэндольф Чилтон обратился к дедушке за разрешением сделать мне предложение. Когда дедушка мне сказал об этом, я даже содрогнулась.
   - Ты что, дедушка, на нём же ... - я чуть не ляпнула "фиговый листок", но вовремя прикусила язык. - Он мне совсем не нравится, брр ...
   - Мне он тоже не понравился, поэтому я и сказал ему, что ты вряд ли согласишься, - улыбнулся дедушка.
   - Конечно, - вступила в разговор бабушка, - Сьюзен вполне может рассчитывать на более приличную партию.
   - Я тоже так думаю, - согласился дедушка. - Пока ко мне обращается "пена", так я называю несерьёзных людей, - пояснил нам дедушка. - Сьюзен ещё мало знакома с высшим обществом, так что подождём более серьёзных претендентов.
   Мне очень нравится мистер Найт. Он красивый, у него серо-зелёные глаза и каштановые волосы. Жаль, что у него нет титула. Мне всё-таки хотелось бы выйти замуж за лорда. Хорошо Виктории, она и так дочь маркиза, а будет герцогиней. Я не думаю, что я слишком тщеславная, просто, чтобы жить в высшем обществе, лучше иметь титул.
   Я уже уверенно угадываю 6 карточек из десяти, иногда получаются и 7, и мне кажется, что я начинаю видеть ауры. Упражнения с маятником и руками тоже осваиваю постепенно, стараюсь заниматься обязательно каждый день. А ещё сегодня Виктория не стала замедлять "Старину Генри", и я с ним справлялась без замедления.
  
  
   28 апреля 1816 года.
  
   Итак, послезавтра у нас с Викторией дебютный бал. Утром встретились с ней в Гайд-парке. Чтобы добраться до Гайд-парка, Виктории нужно ехать от Грин-Холла около часа. К нам присоединились герцог Бьюкасл с братом и мистер Найт.
   В 11 часов мы с бабушкой приехали в Грин-Холл на последнюю примерку моего бального платья. Оно получилось такое красивое, по-моему, даже лучше чем у Виктории. Только из-за одного я огорчилась: Виктория к своему платью надела ожерелье из крупных розоватых жемчужин. По сравнению с ними мой жемчуг смотрится бледно. Но я недолго огорчалась. Виктория мне подала красивую шкатулку и сказала, что в ней подарок мне от моей тёти Маргарет из Мадраса. Я открыла шкатулку и ахнула - там лежало самое чудесное ожерелье из таких же крупных, как у Виктории, только перламутровых жемчужин. Бабушка, глядя на меня, даже прослезилась:
   - Сьюзи, ты выглядишь, как сказочная принцесса. Никто с тобой не сравнится!
   Я посмотрела на леди Элизабет, думала, что она будет недовольна, но она только ласково мне улыбнулась и согласно кивнула. И Виктория тоже не обиделась!
   Потом бабушки ушли, служанки убрали наряды, а мы с Викторией устроились на диване в её гостиной. Очень мне не хотелось говорить Виктории о лорде Кристиане, но он так настаивал вчера, чтобы ему прислали приглашение в Грин-Холл. Я сказала об этом Виктории, но та решительно покачала головой:
   - Никогда Кристиана Уэйна или его отца не пустят на порог Грин-Холла, - необычно серьёзно сказала она.
   Виктория подробно рассказала мне, как предки Кристиана на протяжении нескольких поколений вредили нашим предкам, стремясь заполучить титул. И закончила:
   - Теперь титул у них, но мы не хотим иметь с ними ничего общего.
   Я редко видела Викторию такой серьёзной и печальной, мне даже неловко стало. Виктория заметила это и улыбнулась:
   - Не переживай, Сьюзи. Просто скажи лорду Кристиану, что приглашение он не получит.
   Я повторила слова Кристиана:
   - Он сказал, что он не виноват, что у твоего отца нет наследника, а женщинам титул не передаётся.
   Виктория засмеялась и сказала, понизив голос:
   - Я открою тебе тайну, только ты, пожалуйста, никому об этом не говори. У моего отца есть наследник, мой младший брат, но ему не нужен титул маркиза Уэйнриджа.
   - Младший брат, - поразилась я. - А почему ему не нужен титул маркиза?
   - Потому что он наследует титул князя Мещерского в России, это как принц в Англии. И владения у него там такие, что будут побольше всей нашей Англии.
  
  
   29 апреля 1816 года.
  
   Были вчера на литературном вечере. Такое разочарование. Хотя Виктория и предупреждала меня, чтобы я не ожидала многого, но всё-таки я думала, что будет разговор о литературе.
   Литературным вечер считался только потому, что там сплетничали сначала о поэтах и писателях, об их похождениях и пороках. Очень неприятно было это слушать. Я согласна с Викторией, что каждый человек имеет право жить так, как ему хочется, пока это не мешает другим людям. Надо судить о литераторах по их творчеству. Хотя нет, ведь Вики говорила, что главный принцип межчеловеческих отношений указан в Библии: "Не судите, да не судимы будете". Значит, я просто читаю те книги, которые мне нравятся, а о тех, кто пишет такие книги, можно и не знать. Это лучше, чем слушать, как их поливают грязью на "литературных" вечерах. Мне нравятся произведения лорда Байрона, и очень неприятно слушать, какие гадости говорят о нём и его личной жизни.
   Я хотела бы поговорить о романе "Разум и чувства", его написала женщина, но о ней я ничего не знаю. И никто о ней ничего не знает, кроме Виктории. А Вики сказала, что ей больше всего нравится роман этой писательницы "Гордость и предубеждение", она его даже перечитывала. Надо попросить дядю Мартина, чтобы он купил мне этот роман.
   А потом с литераторов разговор вообще перешёл на жизнь общества. Говорили опять о скандале с леди Камиллой. Она больше не будет участвовать в Сезоне, родители увезли её в поместье, так как помолвка так и не состоялась.
  
  
   30 апреля 1816 года.
  
   Сегодня день нашего с Викторией дебютного бала! Я так волнуюсь! А какая сенсация вчера была в Олмаке! Леди Элизабет и Виктория приехали вместе с лордом Джеффри (кстати, прошлый раз его не было в Олмаке) и преображённой леди Джоан. Честное слово, я её не узнала. Она стала такой красивой, что мужчины толпились вокруг неё, как пчёлы. А она веселилась и танцевала все танцы подряд. Ей уже давно можно танцевать вальс, это у неё уже третий Сезон. Но нам с Викторией тоже грех жаловаться, за исключением вальсов мы танцевали все танцы. У меня только остался неприятный осадок от разговора с лордом Кристианом. Когда я ему сказала, что я не смогла достать для него приглашение в Грин-Холл, но мы послали ему приглашения на два наших бала (в Уинтергейт-хаусе и в доме дяди Мартина), лорд Кристиан что-то зло пробормотал, отвернулся и ушёл. И на танец ни меня, ни Викторию не пригласил.
   А сегодня мы открываем бал: кавалером Виктории будет герцог Бьюкасл, а моим - виконт Льюис. Так решили наши бабушки. Виконт Льюис старый, конечно, ему уже 40 лет, но выглядит он моложе, да и вообще он считается самым красивым лордом в высшем свете. Многие девушки так считают. Я бы хотела, чтобы со мной первый танец танцевал лорд Джеффри или мистер Найт, в крайнем случае виконт Уорфорд, он кузен Виктории с материнской стороны. Но виконт Уорфорд на первый танец пригласил леди Джоан. Ладно, пусть первый танец у меня будет с лордом Ирвином, зато мне все девушки будут завидовать.
  
  
   1 мая 1816 года.
  
   Первый бал у меня действительно стал незабываемым! Я танцевала все танцы (кроме вальсов, конечно). Самое интересное, что я заметила - среди мужчин почти не было никого с "фиговыми листочками". Даже атмосфера на балу была какая-то особенная и "тёплая", что ли. А ещё на бал приехал принц-регент! И меня ему представили! И он мне улыбнулся! Я слышала, как гости восторгались организацией бала. Не было толчеи, не было духоты. Все французские окна в залах были распахнуты, столики с угощениями стояли не только в столовой, но и в саду. Я не заметила сама, потом только обратила внимание, когда вдовствующая виконтесса Уорфорд сказала кому-то: "Надо же, они и музыкантам дают отдохнуть, я заметила, что музыканты меняются время от времени. Но это вероятно очень дорого - нанимать несколько оркестров на один вечер". На что другая женщина сказала с завистью: "Ну, баронесса вполне может себе это позволить, у них столько денег, что они, наверное, не знают, куда их девать". Я дальше слушать не стала, не люблю, когда гости хозяевам льстят, а у них за спиной говорят совсем другое.
   Принц-регент уехал около полуночи, и вскоре после этого Виктория тоже исчезла. Я только сейчас вспомнила, что Виктория ни на одном балу не задерживалась за полночь, не говоря уж о том, чтобы быть там до утра. Теперь понятно, откуда у неё силы по утрам ещё заниматься всякими упражнениями, когда мне утром даже вставать не хочется, только из-за Морганы рано поднимаюсь. Надо, наверное, бабушке предложить тоже после полуночи уезжать с балов. Всё равно после полуночи в залах обычно стоит духота, только и думаешь, что о возвращении домой.
   Мы уехали после двух часов. А сегодня утром я вышла из своих апартаментов, спустилась в холл и ахнула - там было столько цветов, просто не сосчитать. Букеты были от всех знакомых мне молодых людей, с которыми я танцевала, а ещё от незнакомых были приложены карточки. Потом надо с бабушкой или с Вики разобрать карточки. Больше всех, если честно, мне понравился букет белых роз, его поставили как-то отдельно, и он сразу бросался в глаза на фоне всех остальных. Это был букет от мистера Энтони Найта. Может быть, он всё-таки влюблён в меня? Ну, не знаю, надо ли мне это. Это надо обдумать.
  
   2 мая 1816 года.
  
   Вчера была на свадьбе. Достопочтенный мистер Энтони Чард женился на миссис Энн Бёртон. Это первая свадьба, на которой я присутствовала как гостья со стороны жениха. Леди Элизабет ведь мачеха мистера Энтони (все зовут его Тони), а мы же родня с леди Элизабет. Свадьба мне понравилась. Хотя она и проходила в соборе, но всё равно ощущение было "тёплое", как будто мы только своей семьёй там были. Подружками невесты были леди Ребекка и Виктория, девочки-цветочницы - маленькая Сара Олтон и Мелисса Бёртон, племянница Энн. А племянник Энн Колин и её сын Стюарт были пажами. Шафером у мистера Тони был деверь Энн, преподобный Дэвид Бёртон.
   Я задумалась, что это значит, когда священник сказал: "Объявляю вам мужем и женой перед Богом и людьми". Перед Богом - понятно, а перед людьми?
   А букет невесты поймала леди Ребекка! Как интересно!
  
   3 мая 1816 года.
  
   Пожаловалась Виктории, что даже в Сезон дедушка настаивает на том, чтобы я читала отчёты управляющего. Она засмеялась и сказала:
   - Сочувствую, но у меня то же самое. Бабушка настаивает, чтобы я занималась делами, особенно расходами моего благотворительного фонда. Только мне это приходится делать чуть не каждый день, а не так, как тебе - раз в месяц.
   - Каждый день, - ужаснулась я. - Разве ты не доверяешь мистеру Найту?
   - Конечно, доверяю, - удивилась моему вопросу Виктория, - но меня с детства учили, что свои обязанности нельзя перекладывать на других. Хочешь, я расскажу тебе притчу, которую я слышала в Германии?
   - А ты что, и в Германии тоже была? - удивилась я.
   - Где я только не была! - вздохнула Виктория. - Ну, так слушай. Жила одна женщина, которой муж оставил хорошее состояние. Но вот состояние её с каждым годом всё уменьшалось и уменьшалось. Она не знала, что делать. И решила попросить совета у отшельника, который жил недалеко от её поместья. Отшельник выслушал её, потом вынес из кладовой ящичек, запечатанный печатью, и сказал: "Каждый день с этим ящичком проходи по служебным помещениям, по стойлам и по кухне. Через год принесёшь ящичек мне". Женщина так и сделала. Когда она впервые зашла в служебные помещения, она увидела, что слуги не работают, а пьют пиво из её запасов и едят колбасы, которые они должны были готовить на продажу. Хозяйка призвала их к порядку, потребовала работать как следует. Потом она прошла по скотному двору - скотники развлекались игрой в карты, а скотина стояла некормленая. Она и здесь навела порядок. На кухне она увидела, что её служанки угощаются разными блюдами, которые были приготовлены для её гостей. Каждый день хозяйка обходила всё поместье с ящичком, который дал ей отшельник, и наводила порядок в имении. Доходы имения возросли. Через год женщина пришла к отшельнику и попросила: "Не можешь ли ты оставить мне этот ящичек ещё хотя бы на год?" Тогда отшельник открыл ящичек и сказал: "Посмотри, что в нём". В ящичке лежал лист бумаги, на котором было написано: "Чтобы порядок в доме иметь, за всем ты должен сам смотреть".
   Мне понравилась эта история, поэтому, пока не забыла, я её и записала.
   А ещё я спросила Викторию:
   - А тебе не бывает неловко перед мистером Найтом, что ты его контролируешь?
   - Почему неловко? - удивилась Виктория. - И я его вовсе не контролирую. Просто есть проблемы, которые требуют только моего решения. Да и Энтони всё понимает.
   - А какие вопросы требуют твоего решения? - полюбопытствовала я.
   - В основном денежные, - пояснила Виктория.
   Я поняла, что ведь и мой управляющий в основном просит распоряжений, на что потратить деньги.
  
   4 мая 1816 года.
  
   Вчера всей семьёй мы поехали на бал к Фордайсам. Тётя Эвелин училась в пансионе вместе с леди Фордайс, они считаются подругами. Леди Элизабет к Фордайсам не ездит, так что Виктории на балу не было. Кажется, они были у леди Джерси.
   Но на балу были виконт Уорфорд и мистер Бенедикт Лоуэлл. Лорд Джеффри тоже был, он сопровождал сестру и мать. Когда я улыбнулась и присела в реверансе перед графиней Эшфорд (мы познакомились на нашем с Викторией дебютном балу), она кисло улыбнулась, слегка кивнула и отвернулась. Ну и ладно, мне она тоже не нравится. Даже не верится, что она мать лорда Джеффри. Да и леди Джоан сейчас стала совсем другой, как пожила в Грин-Холле. Я думаю, мы с ней можем подружиться. Джоан (она попросила звать её так) говорит, что скоро приедет её старшая сестра, леди Летиция. Она уже давно замужем за наследником герцога Тидвелла. Леди Летиция с мужем так поздно приезжают на Сезон, потому что ждут второго ребёнка (первая у них девочка). Оказывается, некоторые женщины в первые месяцы беременности не могут путешествовать.
   Ну почему, когда я еду куда-нибудь без Виктории, вечно попадаю в какую-нибудь историю?! Сначала всё было хорошо, я танцевала, кроме вальсов у меня вся карточка была заполнена. Когда заиграли очередной вальс, бабушка попросила меня позвать дядю Мартина. Она сказала, что он, вероятно, в соседней комнате играет в карты. Со мной пошёл мистер Бенедикт Лоуэлл, который подвёл меня к бабушке после предыдущего танца. Когда мы вошли в комнату, я сразу увидела дядю Мартина. Он был непривычно серьёзен и мрачен, а напротив него сидел ... мистер Уоллес. И я сразу угадала, что в правом рукаве у него припрятана карта. Я быстренько шепнула мистеру Лоуэллу:
   - Мистер Лоуэлл, у мистера Уоллеса в правом рукаве карта, я видела, как он её спрятал. Я сейчас скажу об этом дяде, а Вы быстрее подойдите к этому типу и встряхните его рукав, хорошо?
   Мистер Лоуэлл нахмурился, кивнул и быстро подошёл к мистеру Уоллесу. А я крикнула:
   - Дядя, не играй с ним, он мошенничает. Я видела, как он спрятал карту в правый рукав!
   Все застыли от неожиданности, и в это время Бенедикт тряхнул руку мистера Уоллеса, и из его рукава выпала карта. Это был туз!
   - Так вот в чём причина вашего везения, Уоллес! - презрительно сказал дядя Мартин.
   - Это ваша племянница подсунула мне эту чёртову карту! - внезапно закричал мистер Уоллес, - она давно за мной бегает.
   Находящиеся в комнате мужчины встретили это заявление громким смехом.
   - Как она могла подсунуть Вам эту карту? - насмешливо спросил Бенедикт, - если мы с ней только что вошли, и она к Вам даже не приближалась.
   Но мистер Уоллес его не слушал. Он с такой злостью смотрел на меня, что я невольно попятилась. Он это заметил, злорадно усмехнулся и ... ринулся на меня. Но дядя Мартин подставил ему подножку, и мистер Уоллес, споткнувшись, налетел на стул и упал на пол. Он закричал, как будто от боли, а дядя Мартин крикнул Бенедикту, чтобы тот увёл меня из комнаты. Мистер Лоуэлл отвёл меня к бабушке, которой я рассказала, что произошло в комнате для игры в карты. Немного погодя к нам подошёл дядя Мартин, он сказал, что мистер Уоллес сломал ногу, и его увезли домой. И вряд ли кто будет теперь играть с ним в карты, когда он выздоровеет. А я почему-то вспомнила обещание лорда Тимоти сломать мистеру Уоллесу руку или ногу, если он ещё посмеет приблизиться ко мне. Как же так получилось, что так и произошло?
  
   5 мая 1816 года.
  
   Сегодня будет бал в нашем особняке. Послали приглашение лорду Кристиану.
   Я даже сама не знаю, чего хочу. С одной стороны, я не уверена, хочу ли я выйти замуж в этом Сезоне. Мне кажется, я бы ещё хотела побыть сама себе хозяйкой. С другой стороны, если большинство дебютанток найдут себе мужей, то как они будут относиться ко мне? Конечно, притворно сочувствовать и жалеть, что никто мне не сделал предложения, а сами будут злорадствовать. А я буду чувствовать себя униженной. Вот чего я хочу! Чтобы у меня было много ухажёров, чтобы меня никто не жалел, но замуж я пока не хочу.
   Тогда я поделилась с Викторией моими мыслями. Что я не хочу, чтобы меня притворно жалели другие дебютантки, которые заключат помолвки. Но и замуж я пока не хочу. А Виктория дала очень хороший совет. Просто замечательный! Она сказала, если мне кто-то начнёт говорить гадости, что как жаль, что у меня нет жениха, надо сказать моей "доброжелательнице" "по секрету", что когда я была в Гайд-парке на прогулке, мне там встретилась настоящая ведьма. И якобы эта ведьма мне сказала, что того, за кого я выйду замуж, пока нет в Лондоне, и чтобы я не торопилась принимать ухаживания других мужчин. Вот я и буду ждать, когда встречу того, кто мне предназначен судьбой. Мне так понравился этот совет! Обязательно испробую его на Матильде.
  
   6 мая 1816 года.
  
   Бал у нас прошёл очень хорошо, правда, не так великолепно, как дебютный в Грин-Холле, но тоже всем понравилось у нас. Правда, лорд Кристиан не был и даже не прислал извинения с отказом. Сегодня увидим его в Олмаке, интересно, что он скажет?
   А записывать подробности мне не хочется, лень, если честно. Дебютный я запомню больше, о нём я больше и написала.
  
   7 мая 1816 года.
  
   Когда мы с бабушкой вернулись домой к ланчу, в холле ко мне нерешительно обратился наш лакей.
   - Мисс, простите, могу я поговорить с Вами?
   - Я слушаю, Робин, - с недоумением сказала я.
   Робин - это лакей, которому Виктория вылечила зубы в свой первый приезд к нам. Он теперь готов молиться на неё.
   - Дело в том, - замялся Робин, - что я случайно услышал (дверь была приоткрыта, пояснил он), что говорил доктор молодому хозяину, мистеру Эндрю.
   - У папы был доктор? - встревожилась я. - Что с ним?
   - Как я понял, у хозяина сильное воспаление во рту. Доктор сказал, что случай очень серьёзный, надо делать операцию. Может быть, даже придётся удалить часть челюстной кости.
   Я охнула от ужаса. Ободрённый моей реакцией, Робин продолжал:
   - Врач обещал приехать к вечеру с хирургом, а я подумал, может быть, обратиться лучше к леди Виктории. Вдруг она поможет без операции.
   - Ой, правда, Робин, - воскликнула я. - Я сейчас напишу записку Виктории, а ты поезжай немедленно в Грин-Холл. Поезжай с моим грумом, он знает дорогу.
   - Я отправлюсь сразу, как Вы дадите мне записку, мисс, - заверил Робин.
   Я пока не стала ничего говорить папе. Он был в своём кабинете, распорядился, чтобы до прихода врача его не беспокоили.
   Робин вернулся через два часа вместе с Викторией. Войдя в холл, Виктория что-то сказала Робину, и тот поспешно направился в сторону кухни. А Виктория взяла свою медицинскую сумку у приехавшей с ней горничной, улыбнулась нам и спокойно вошла в кабинет папы. Мы, собравшиеся в холле, слышали, как она звонко поздоровалась:
   - Добрый день, дядя Энди. Я к Вам буквально на одно мгновение.
   Ответа папы мы не услышали. Мы - это я, дедушка, бабушка и мама. Робин прошёл с кухни с небольшим тазиком и кувшином с водой, всё это он занёс в кабинет. В открывшуюся дверь мы увидели неожиданную картину: папа сидел в кресле с открытым ртом, а Виктория внимательно осматривала что-то у него во рту. Мы все столпились у открытой двери. Виктория на мгновение глянула на нас, улыбнулась успокаивающе и начала лечение, причём Робин с готовностью ей помогал. Мы не стали приглядываться, чтобы не мешать ей, а отошли к дивану и сели там в ожидании. Минут через десять Виктория закончила, вымыла руки и отпустила Робина. Тот унёс наполненный тазик и пустой кувшин. Потом Виктория поводила рукой перед папиными глазами и сказала:
   - Дядя Энди, просыпайтесь, зуб здоров и больше болеть не будет.
   Мы увидели, как папа вздрогнул, выпрямился и сказал:
   - Вики, девочка, что ты тут делаешь? Извини, не могу уделить тебе внимания, но у меня так болит... - тут он остановился, покачал головой и удивлённо сказал - да нет, уже не болит. Ну вот, я так и думал, что не надо операции, всё и так прошло от полоскания бренди. Что я могу для тебя сделать, моя хорошая? - обратился он к Виктории.
   Та улыбнулась ему и сказала:
   - Сейчас ничего, только если что-то ещё заболит в следующий раз, зовите меня сразу, не мучайтесь.
   - Папа, - не выдержала я, - это Вики вылечила твой зуб.
   Папа обернулся и увидел всех нас, озабоченно глядящих на него. Виктория пила с нами пятичасовой чай. Она хотела дождаться врача, но тот почему-то задерживался. Вики уехала, когда начало смеркаться.
   Мы сидели в гостиной, когда приехал врач. Доктор Ормонд, наш семейный врач, вошёл с очень мрачным и озабоченным лицом.
   - Мистер Эндрю, - торопливо заговорил он, направляясь к папе, - извините, что заставил Вас ждать, но хороший хирург сегодня занят ... - тут он остановился, не закончив фразу. Его явно поразил вид улыбающегося папы. - Что случилось? Воспаление не могло само пройти, - озадаченно сказал он.
   - Оно не само прошло, - пояснил папа, - мне пригласили врача, практикующего восточную медицину.
   О, восточную, - с уважением протянул доктор Ормонд. - Не могу выразить, как я рад за Вас. Наше лечение ничего хорошего вам бы не принесло, - покаянно признался он.
   Вот так Виктория вылечила моего папу.
  
  
  
   8 мая 1816 года.
  
   Были позавчера в Олмаке. Лорд Кристиан появлялся ненадолго, но нас он не "заметил". Говорят, в газетах будет сообщение о его помолвке. Бабушка сказала, что он помолвлен с леди Мэри Гринвуд, старшей дочерью графа Линфорда. Это же родственники Виктории и леди Элизабет. Нынешний граф Линфорд - племянник леди Элизабет, внук её отца, графа Линфорда. Странно, но, по-моему, они не общаются. Правда, Виктория разговаривает с леди Мэри, я видела. А вот с леди Сесилией они друг друга не замечают как будто. Леди Сесилия - младшая дочь графа Линфорда, сестра леди Мэри. И здесь какая-то тайна.
   Я делаю большие успехи. Уже спокойно угадываю семь карточек, иногда и восемь угадаю. Скоро добьюсь окончательного успеха. Это так интересно - прислушиваться к своему внутреннему голосу.
   Честно говоря, я очень восхищаюсь кузиной Викторией, но я бы не хотела быть на её месте. Не хочу воспитывать чужого ребёнка, не хочу лечить людей, помогать им. Не потому, что я злая, а просто это очень утомительно всё время заботиться о ком-то. Я хочу жить своей жизнью, делать, что хочу, и чтобы меня все любили.
  
   16 мая 1816 года.
  
   Позавчера мы ездили в поместье Блэкуэллов, вернулись оттуда сегодня после полудня. Там тоже был скандал. Лорд Кристиан попытался спровоцировать герцога Бьюкасла разорвать помолвку с Викторией. Он нашёл какую-то девицу, со спины очень похожую на Вики. Даже я думала, что это она, хотя и знала, что этого не может быть. Мы были в зале, уже начинались танцы, когда в зал вбежал лорд Дэниел, младший сын графа Блэкуэлла, и позвал нас на веранду. Мы вышли, и он показал на беседку, в которой лорд Кристиан обнимал Викторию! Все так подумали, потому что она была очень похожа на Вики. Какое счастье, что герцог в это время был с Викторией и не поддался на обман! Скандал не получился. Зато была сенсация - лорд Джеффри, который тоже был там, уже не заикается! У него такой красивый голос! И вообще, он мне очень-очень нравится. Теперь, когда он перестал заикаться, мы можем с ним разговаривать, может быть, я ему тоже очень понравлюсь.
   Леди Элизабет просто какая-то волшебница. Помогла леди Джоан стать красавицей, теперь лорд Джеффри излечился от заикания. Я знаю, что это леди Элизабет помогла ему. Кстати, после неудавшегося скандала Бьюкаслы и Чарды уехали из поместья Блэкуэллов. Мы остались, бабушка не захотела уезжать. Она сказала, чтобы я не брала в голову чужие проблемы, а присматривалась к молодым людям, которые за мной ухаживают. У Блэкуэллов был и капитан лорд Винсент Комб. Какой бессовестный. Из-за него леди Камиллу отправили в поместье, она изгнана с Сезона, а ему и не стыдно. Теперь пытается ухаживать за мной, даже хотел меня пригласить второй раз на танец. Бабушка заставила бы меня принять приглашение. К счастью, моя карточка была полностью заполнена, так что я с удовольствием ему отказала.
  
   20 мая 1816 года.
  
   Вот стоило нам задержаться у Блэкуэллов, как без меня у Виктории ещё подруги появились! Ну, не подруги, но она уже другим уделяет больше внимания, чем мне. Ну ладно, Арабелла. Это я могу понять, она всё-таки графиня. Правда, по происхождению она ведь ниже меня. Я всё же внучка виконта, а она дочь барона. Зато какой взлёт - вышла замуж за графа! Про Викторию я и не говорю. Она дочь маркиза, а будет герцогиней! Странно, правда, что её не волнуют такие соображения. Она как-то сказала, что ей нравится сам Ричард, а не его герцогский титул. Ну, тут я ей, конечно, не поверила. Лично я в её Ричарде не нахожу ничего особенного, если не считать титула. Например, Тимоти Уолтон, хоть и виконт, а гораздо красивее герцога. Жаль, что он теперь только на Джоан и смотрит. Вот ещё кто меня очень интересует - крёстный Виктории. Он хоть и старый, как мой папа (это Вики сказала, сколько ему лет), но выглядит он намного моложе. Но у него, оказывается, жена и пятеро (!) детей.
   Ну, я просто в растерянности. Попробовать подружиться с Джоан, что ли? А то её брат как-то непонятно себя ведёт. Цветы присылает, на танцы приглашает, но дальше никакого прогресса. Вот от заикания избавился. Голос у него оказался таким звучным, приятным. Жаль только, он по-прежнему почти не разговаривает. Я с ним у Блэкуэллов попробовала поговорить, но так и не поняла, какие темы его интересуют. Бабушка советовала, что надо узнать, какая тема мужчину интересует, и побуждать его высказываться по ней, проявляя свой интерес к его словам и выражая восторг его умом. Я у лорда Джеффри пыталась найти эту тему - бесполезно. О чём ни начну говорить, он смотрит на меня снисходительно и отвечает коротко. А интереса я у него никакого не заметила.
  
  
   27 мая 1816 года.
  
   Вчера были у Арчеров. Ой, что там было! В очередной раз убеждаюсь, как опасна жизнь в этом высшем обществе, и в очередной раз благодарю Бога за кузину Викторию.
   После ужина Салли Уинтерс подошла ко мне с Матильдой и Эдит, мы вместе учились в прежней школе, где я заболела. Только Матильда и Эдит были на год младше, а Салли дебютировала в прошлом году. Салли сказала:
   - Мы с девочками идём в оранжерею Арчеров. Говорят, там зацвели очень редкие цветы. Ты по-прежнему любишь рисовать цветочки, Сьюзен?
   - По-прежнему, - кивнула я, - а там будет кто-нибудь, кто нам покажет цветы?
   - Найдутся желающие, - как-то странно сказала Салли.
   - А мне можно с вами? - неожиданно подошла к нам Виктория.
   Я увидела, что Салли как-то смутилась, потом нерешительно кивнула. Или я это потом придумала, когда всё уже прошло? Честно говоря, если бы Виктория к нам не присоединилась, я бы не пошла. Какое-то внутреннее сопротивление появилось, как будто кто-то внутри меня кричал: "Не ходи!". А когда подошла Виктория, внутренний голос смолк, и я поняла, что всё будет хорошо.
   Когда мы впятером вошли в оранжерею, дверь за нами внезапно захлопнулась. Мы оглянулись. Дверь запирал неприятный пожилой тип, а из-за кустов вышли сын хозяев и сэр Рэндольф Чилтон. Я вспомнила - пожилого звали сэр Квентин Флинт, он пытался ухаживать за Матильдой. Сейчас он на неё не смотрел, а уставился жадным взглядом на Викторию.
   - Какой сюрприз, - гнусно ухмыляясь, сказал он. - Я даже и мечтать не мог, что леди Виктория почтит нас своим присутствием. Парни, я у неё первый, - непонятно сказал он и направился к Вики, но замедлил шаги, потому что Виктория, в отличие от нас, не испугалась, а весело улыбалась.
   Сэр Рэндольф тем временем схватил меня за руку.
   - А мне эта недотрога подойдёт, - мерзко захохотал он.
   Виктория так же весело сказала:
   - Сьюзи, Старина Генри!
   - Какой ... - начал было сэр Рэндольф, но тут я ударила его в точку около локтя, и его рука тут же обвисла, выпустив мою.
   - Ты что сделала? - завопил он в испуге, хватаясь другой рукой за онемевшую руку.
   - Это я тебе сейчас подробно объясню, что она сделала, - раздался спокойный голос из глубины оранжереи, и оттуда появилось несколько мужчин. Говорил мистер Тони Чард. Я других не успела рассмотреть, потому что мистер Тони повернулся и сказал: - Бенедикт, будь другом, проводи девушек в зал, незачем им здесь находиться.
   И мистер Бенедикт увёл нас из оранжереи. Я уже в зале начала дрожать, но Виктория меня быстро успокоила:
   - Ну что ты вздумала пугаться? Ты теперь с кем угодно справишься, только не бросай тренировки.
   И правда, я записываю это на следующий день, и мне почти совсем не страшно, не сравнить с тем, как это было с мистером Уоллесом. Я даже спала хорошо, без кошмаров.
   Теперь я понимаю, что такое скомпрометировать. Если тебя застанут наедине с каким-то мужчиной, то ты скомпрометирована им и обязана выйти за него замуж.
  
  
   Июнь
  
   Новое знакомство! Мистер Найт, секретарь Виктории, познакомил нас со своим бывшим однополчанином. Какой блестящий офицер! Я имею в виду новенького, а не мистера Найта. Я окончательно решила, что мистер Найт мне не подходит. Да и бабушка мне выговаривала за приятельские отношения с нетитулованными дворянами. Когда я ей ответила, что Виктория ведь с ним общается, как с равным, а ведь он её служащий, бабушка только скептически поджала губы и заметила:
   - Вот залови себе герцога или хотя бы маркиза, тогда и болтай по-приятельски с остальными.
   А что, бабушка права. Раз мы живём в таком обществе, надо придерживаться его правил. И между прочим, майор Гарри Синклер оказался наследником шотландского лэрда. Не английский титул, конечно, но всё же титул! Вон Салли, выходит замуж за ирландского графа. Было уже объявление в газетах. Хоть и не английская, но ведь графиня! Повезло. И где она его нашла?
   А я вот думаю, познакомлюсь поближе с этим шотландцем. Может, тогда лорд Джеффри поймёт, что меня и другие ценят. А то завёл себе новых приятелей: Руперта, Тимоти. У них теперь своя компания. Тимоти за Джоан ухаживает, а его прихлебатель - за этой серой мышкой, на которую никто и внимания не обращал, за Эдит. Правда, про прихлебателя я сгоряча написала. Друг у виконта богатый, хотя всего-то второй сын баронета. Но у них в компании, как ни странно, на титулы не смотрят.
   А этот Гарри Синклер мне всё больше нравится. Вот нахал, пытался меня вчера пригласить на третий танец! Ну уж нет! Хотя вечеринка и была небольшая, для своих (не более сотни гостей), но я правила помню. Пусть сначала предложение официальное сделает, да ещё если я его приму (вернее, дедушка), тогда и приглашает на третий танец. Хотя Виктория, например, никогда с Ричардом больше двух танцев не танцует, я заметила. Я её спросила, почему она так строго соблюдает правила, она только плечами пожала:
   - Раз правила есть, я им и следую. Лучше даже в мелочах соответствовать своему статусу.
   Надо же, такая малявка, а как рассуждает! Ну, это я не со злости написала, а скорее от досады. Да, я ей завидую! Да, из-за того, что у неё статус выше! И из-за того, что она необыкновенная: и путешествовала, и знает много, но совсем не задаётся. Я бы так не смогла.
  
   5 июня
  
   Лэрд Гарри Синклер - негодяй! Он вчера меня поцеловал, а сегодня, когда я рассказала об этом Виктории, она мне разъяснила, что он флиртовал со мной назло своей невесте. Видела я эту невесту, мне её представили как крестницу леди Элизабет. Тоже дочка графа. Ну, и ничего в ней особенного. Виктория сказала, что их шесть лет назад разлучили злые люди, а теперь они вновь встретились. Но леди Энн на Гарри была обижена, а он не нашёл ничего лучше, чем начать у неё на глазах ухаживать за другими. А я и не замечала, что он ещё с Викторией и Джоан пытался флиртовать. Но те его сразу раскусили, а я поверила. Вчера весь вечер мечтала, как Гарри обратится к дедушке, как дедушка позовёт меня и... что будет дальше, я никак не могла решить. Соглашаться или нет? Я же этого Гарри почти не знаю, а вдруг я потом кого-то получше встречу, а я уже дала слово. Да и в Шотландию я не собиралась.
   Вот и домечталась! Не дождалась дома никакого лэрда Гарри, поехала в Грин-холл. А Виктория мне и рассказала, что Гарри и Энн вчера помирились, а сегодня поехали к её отцу, графу Кенрику. Надо же, Энн, оказывается, сводная сестра леди Камиллы!
   И почему все всё знают, одна я всё узнаю самая последняя?
   Когда Вики мне это рассказывала, я, конечно, не стала ей показывать, как мне больно и обидно от того, что со мной просто поиграли. Использовали, чтобы вызвать ревность у невесты. Я постаралась улыбнуться и спросила:
   - Не возражаешь, если я у вас по зимнему саду погуляю, а то на улице ветер.
   По-моему, Виктория всё равно всё поняла. Но ничего не сказала, только кивнула.
   А я пошла в зимний сад, нашла уголок поукромнее и разревелась. Ну почему я такая невезучая?! Так хорошо мой дебют прошёл, я была такая красивая, сама себе нравилась. И букетов целую кучу получила! А пытаются ухаживать те, которые мне вообще не нужны. А тот, кто нужен, всё не попадается! Ну вот чего, например, лорду Джеффри ещё надо? У меня и поместье есть, и дедушка такой, всем известный, министром был. А внимание нетитулованных мне не льстит, они это, наверное, понимают. Вот Энтони Найт, он намного сдержаннее себя со мной ведёт, не шутит, как раньше. Это после того, как я в ответ на его шутку так высокомерно на него поглядела, как бабушка обычно глядит на простонародье. Он после этого и перестал со мной шутить.
   Так я рыдала и жалела себя, пока не подскочила от раздавшегося рядом со мной тихого голоса, который с досадой спросил:
   - У Вас когда-нибудь этот водопад иссякнет?
   Я аж икнула от неожиданности! Потом огляделась и заметила за кустами что-то тёмное. Я туда заглянула и завизжала в испуге. Там на кушетке лежал ну очень худой человек, прям как мумия, которую я на картинке видела. Просто скелет, обтянутый кожей.
   "Скелет" подождал, пока я замолкну, и просто спросил:
   - Что, такой страшный?
   - Очень, - подтвердила я. - А ты кто?
   - Я Эдмунд Долтон, - представился "скелет". - У меня здесь сестра с мужем живёт, вот взяли меня к себе, лечат. Я был очень болен, - пояснил он.
   - И сейчас болеешь? - подозрительно спросила я.
   А что, надо быть поосторожнее, может, он чем заразным болеет.
   - Теперь нет, - успокоил он меня. - Джон говорит, мне теперь только восстанавливаться надо. Он уверяет, что к осени я буду полностью здоров, как раньше, до войны.
   - А кто это Джон? - спросила я, перебирая в памяти всех обитателей Грин-холла.
   - Муж сестры, - ответил Эдмунд. - А ты чего это тут ревела? - доброжелательно поинтересовался он.
   Не знаю, что на меня нашло, но я поделилась с ним всеми моими мыслями. Наверное, потому, что он очень хорошо слушал. Не кривился, не пытался лезть с поучениями. Он слушал с таким сочувствием и пониманием, что я не могла остановиться, пока полностью душу не излила.
   - Молоденькая ты ещё, - ласково сказал мне Эдмунд, когда я замолчала. - У меня младшая сестрёнка чуть помладше тебя. В таком возрасте трудно приходится, когда выходишь в свет, и на тебя обрушиваются все сложности жизни.
   - Мне уже восемнадцать исполнилось, - гордо задрала я нос. - Не такая я уж и молоденькая.
   - А мне двадцать семь, - сказал Эдмунд.
   - Сколько? - изумилась я.
   - Двадцать семь, - повторил он, - а ты сколько подумала?
   - А я нисколько не думала, - честно призналась я. - ты так страшно смотришься, что ни за что не определишь.
  
   9 июня 1816 года
  
   Сегодня свадьба майора Гарри Синклера и леди Энн Эми Кендалл, старшей дочери графа Кенрика. Нам тоже прислали приглашения, но я идти туда отказалась. Я поехала в Грин-Холл и, как всегда в последнее время, отправилась в зимний сад. Как я и ожидала, Эдмунд был там. То ли я уже привыкла, то ли он действительно идёт на поправку, но мне уже не страшно смотреть на него.
   - Привет, Эдмунд, - сказала я, выходя из-за кустов.
   - Здравствуй, Сьюзен, - улыбнулся он. - Рад тебя видеть.
   А ничего у него улыбка. И глаза у него добрые, понимающие и какие-то мудрые, что ли.
   - А почему у тебя глаза такие? - не удержалась я от вопроса.
   - Какие "такие"? - у него в глазах появились смешинки.
   - Как будто ты постиг всю мудрость веков, - пояснила я.
   - Наверное, я слишком близко подошёл к Грани, когда Джон начал меня вытаскивать, - задумчиво предположил Эдмунд.
   "Интересно, кто этот Джон"? - подумала я, удобно устроившись в плетёном кресле, которое стояло рядом с кушеткой Эдмунда.
   - А у тебя тут уютно, - одобрила я, оглядевшись.
   Действительно, кусты и деревья в кадках огораживали кушетку со всех сторон, создавая ощущение защищённости от того простора, который угадывался за ними. На кустарниках цвели разнообразные цветочки, радуя глаз разноцветьем, а нос - ароматами.
   - Мне тоже нравится, - улыбнулся Эдмунд.
   - Только почему тебя тут одного оставляют? - озаботилась я. - А вдруг тебе что-то понадобится или, не дай Боже, плохо станет.
   - Меня одного не оставляют, - снова улыбнулся Эдмунд. - Камердинер здесь недалеко. Видишь, у меня шнурок на запястье завязан? Если мне что-нибудь надо, стоит его только потянуть, камердинер сразу примчится. Да и сестрёнка часто меня навещает, со своей малышкой. Племянница у меня такая забавная, - нежно улыбнулся он.
   - А почему ты всё-таки здесь лежишь, а не в саду? - заинтересовалась я. - Там ведь свежий воздух, солнышко...
   - Ага, и ветер, и пчёлы, и другие кусачие насекомые, - продолжил перечень Эдмунд. - Джон говорит, этот месяц я проведу здесь, а потом уж он меня на природу выпустит. А чем тебе здесь не нравится? - полюбопытствовал он.
   - Да я просто вспоминаю, как сама болела, - призналась я. - Тоже лежала дома и мечтала поскорее попасть на природу, на лошади покататься.
   - На лошади покататься я тоже мечтаю, - согласился Эдмунд. - Только сейчас я на ней даже привязанный не удержусь.
   В общем, я замечательно провела время. Гораздо лучше, чем если бы я поехала на эту дурацкую свадьбу. Эдмунд так удивительно слушает, с ним хочется всем поделиться. Я ему рассказала, как я заболела в школе, даже пропустила Сезон в прошлом году. Правда, он заметил, что я ничего не потеряла. Сезон слишком резко меняет жизнь девушек, причём многие оказываются к этим переменам совершенно не готовыми. Мы с ним обсудили (и осудили), как школы готовят девушек к светской жизни. И решили, что плохо готовят. А как иначе, если сами наставницы в этих школах о светской жизни лишь понаслышке знают.
   Мы так болтали часа два, пока у меня за спиной не раздалось робкое покашливание. Я обернулась и увидела какого-то неприметного лакея, который смущённо переминался у входа.
   - Это меня на массаж пора везти, - пояснил Эдмунд, видя моё недовольство тем, что нам помешали.
   - Ну ладно, тогда до завтра, - с сожалением поднялась я.
   - До завтра, - радостно блеснул глазами Эдмунд.
   А я подумала и отправилась домой. Если бы Виктория была дома, мы бы с ней могли чем-нибудь заняться. Или потренироваться в зале, или верхом покататься. Но Виктория тоже была на бракосочетании. А без неё здесь ничем не хотелось заниматься, я даже к "Старине Генри" не пошла.
   А когда домой вернулись мои родные, то бабушка сообщила неожиданное известие. Леди Камилла всё-таки выходит замуж за Винсента! Об этом объявили на свадьбе, а завтра сообщения о помолвке появятся во всех газетах. И леди Камилле вновь открыт доступ в свет!
   Ой, как интересно! Надо завтра у Виктории узнать, что произошло. А то бабушка ничего больше точно не знает, а всякие домыслы слушать - это только запутаешься. Не поймёшь, где правда, где выдумка. А Виктория обычно правду знает, только не любит злословия, всех старается понять.
  
  
   13 июня 1816 года.
  
   Я не понимаю, почему мне так не везёт. Я же готова полюбить, если мне встретится хороший человек, который будет любить меня. Я думала, что лорд Джеффри ко мне очень неравнодушен. Он мне и букеты присылал, и танцевал со мной всегда, когда мы встречались на балах, даже возил меня кататься в Гайд-парк. И я готова была полюбить его. Правда, его имения находятся далеко от наших, так что я ещё размышляла, как мне отнестись к его предложению, когда он мне его сделает. А что получилось?
   Он избавился от заикания, подружился с Рупертом Олтоном, и они вдвоём уехали в Большое Турне по Европе, даже не дождавшись окончания Сезона. Говорят, что они планируют путешествовать два года! Он что, думает, что я ждать буду эти два года? И ничего мне не сказал, только попрощался заодно со всеми, когда я была в Грин-Холле, а он заехал туда вместе с Рупертом. И лорд Руперт ещё со своими шуточками! Сказал мне: "Не скучайте тут, мисс Сьюзен, и не торопитесь замуж. Вот мы вернёмся, и я женюсь на Вас". Очень он мне нужен!
  
   Конец июня 1816 года.
  
   Прости, мой дорогой дневник, что редко в последнее время к тебе обращалась. Я очень тебе благодарна, что ты был моей верной "подружкой" во время Сезона. Думаю, я ещё буду тебя перечитывать. А не пишу в тебя больше потому, что у меня сейчас такой замечательный друг, за которого я не устаю благодарить Небеса. Это я про Эдмунда. У него перед тобой есть преимущество - он не только выслушивает, он меня понимает и даёт замечательные советы. Я с ним даже больше люблю разговаривать, чем с Викторией. Вики мне, конечно, нравится. Она такая удивительная, непохожая на других. Но я, честно говоря, стесняюсь перед ней открываться. А Эдмунда я нисколько не стесняюсь. Наверное, это ещё и потому, что Виктория младше меня, а Эдмунд старше, и я его "старшинство" принимаю. А в отношении Вики у меня внутри какое-то чувство непонятное. Досада, что ли, потому что я понимаю, что мне с ней никогда не сравняться. Ну, не могу подобрать слов, чтобы выразить, что я чувствую.
   А с Эдмундом мне очень комфортно. Он меня уже знает, как никто другой. Весь этот месяц я по утрам ездила в Грин-Холл, и мы с Эдмундом общались по несколько часов. Я никому про него не рассказывала. Вики, по-моему, знает о наших встречах. У меня такое впечатление, что она всё обо всём знает. Но она первая не заговаривает, а я тем более не хочу говорить об Эдмунде ни с кем.
   Здоровье у него постепенно идёт на поправку. Он уже не лежит, а сидит в кресле, и иногда осторожно поднимается на ноги. Мне нравится ему помогать, поддерживать, когда он время от времени встаёт. У него такой приятный запах, в отличие от многих мужчин. Мне на приёмах иногда даже противно бывает, когда меня малознакомые мужчины приглашают на танец, а от них неприятно пахнет.
   Слава Создателю, Сезон закончился, завтра мы уезжаем в наше поместье. Не могу сказать, что я уже освоилась в высшем свете, но уже не пугаюсь так на приёмах. Помогли занятия с Викторией, поскольку я уже ощущаю эмоции окружающих. И если мне человек неприятен, стараюсь с ним не общаться.
   А теперь напишу самое главное, что я могу доверить только тебе, мой дневник. И больше никому!
   Сегодня утром я ездила в Грин-Холл попрощаться с Эдмундом. Виктория с Ричардом ещё не вернулись из свадебного путешествия. Прости, что не написала тебе о свадьбе Виктории. Это же не моя жизнь. А я в тебе старалась писать в основном о себе.
   Так вот. Сначала мы поговорили с Эдмундом о планах на лето. Он поедет с сестрой в их имение. А я до сих пор не поняла, кто его сестра, да и, честно говоря, мне это пока не так важно. А в конце разговора мы заговорили почему-то о поцелуях. Мы с Эдмундом вообще говорим обо всём, что в голову придёт. Я ему сказала, что мне не понравилось целоваться. А Эдмунд изумился:
   - Когда это ты успела? И главное, с кем?
   - А вот помнишь, когда мы познакомились, я плакала, - сказала я.
   - Ты не плакала, ты ревела, - насмешливо поправил меня Эдмунд.
   - Ну, и пусть ревела, - буркнула я. - Тебе бы так.
   - Ладно, прости, - миролюбиво сказал Эдмунд и напомнил: - Так что ты хотела рассказать о поцелуях.
   - Ну, - смущённо призналась я, - этот гад, который Синклер, он меня поцеловал на вечере. Вечером была небольшая вечеринка в Грин-Холле. Я вышла на балкон, а он выскочил следом и поцеловал. Бр-р-р, - поёжилась я от воспоминания. - Знаешь, мне совсем не понравилось. У него рот горячий, мокрый, ещё языком ко мне в рот пытался залезть. И что это все мечтают о поцелуях? Не понимаю, что в них хорошего.
   - Видишь ли, Сьюзи, - сочувственно глядя на меня, пояснил Эдмунд. - У тебя это был не настоящий поцелуй. Все ведь мечтают о поцелуях с любимым, а Синклер ведь просто с тобой играл.
   - Ты думаешь, кому-то может понравиться такой поцелуй? - удивилась я.
   - Я думаю, - серьёзно сказал Эдмунд, - что свою любимую он целует по-другому, нежно и с любовью. А когда есть любовь, - весело добавил он, - то и язык любимого во рту может понравиться.
   - Нет, - решительно тряхнула я головой, - мне бы не понравился.
   - Значит, любимый тебя так целовать не будет, - успокаивающе сказал Эдмунд. - Ты только не спеши, дождись его, чтобы не жалеть потом.
   Я уже собралась уходить, но потом всё же решилась.
   - Эдмунд, - заливаясь румянцем от смущения, попросила я. - А ты можешь меня поцеловать? Ты не подумай, что я такая развратная, - поспешила я объясниться, - просто мне хочется забыть о том противном поцелуе.
   - Думаешь, мой тебе понравится больше? - тоже немного смутился Эдмунд. - И не переживай, я никогда о тебе плохо не подумаю.
   Потом он взял в ладони моё лицо, и так нежно-нежно прикоснулся своими губами к моим. Это было неописуемо! Меня просто затопило блаженство. Нет, слов решительно не хватает, чтобы описать мои чувства!
   Когда Эдмунд меня отпустил, я от благодарности даже всхлипнула.
   - Спасибо, - с чувством поблагодарила я своего друга. - Теперь я забыла того Синклера. Прощай, Эдмунд, и выздоравливай поскорее.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   20
  
  
  
  

 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"