Рога окуклились и поломались! Жижа испаряет воздух-аромат, всё в мире источает твердый смрад ванили. Загибаясь в наружу, водитель выпал остадком веника из окна троллейбуса, от того, что щекотный морж зачесался в писе.
Именно такую высосанную картину лицезрел Борис, когда его бравый потёртый бородатый ПАЗик мчался по Сибири во Францию, но остановился напротив муравейника вдруг. Надутый Скользкий Ёжик, кондуктор сраного маршрута, пыхтел в своей рабочей клетке-забегаловке так, что задние Борины тормоза запотели и сморщились.
Третий персонаж, было бабой. Эту бабу били и называли Запинда Ивановна, потому что она была последняя, выплюнутая через жёлтые окровавленные зубы дыры, шмара из узкой коричневой трещины. Запинде Ивановне не повезло чисто по обшарпанной и смытой вниз жизни. Родилась она боком, неподалёку от зелёного пакета, который обглодали застрахованные от клещевого энцефалита муравьи.
Надутый Скользкий Ёжик и Запинда Ивановна повстречались в центре периллы со скоростью падения. Эта встреча оказалась роковой для перил, раковой для Ёжика и высосанной для Запинды. Периллы выпрыгнули и застряли в Боре. Они нам пригодятся потом.
Надутый Скользкий Ёжик не перенёс путешествия в Париж, и его похоронили метлой в ведре и сполоснули потом. Так появилось "Поверие о Смердящем ведёрке". Боря не разрешил похоронить ведро и прицепил его вяленой прищепкой сзади перил.
В лесу было темно и пахло завтрашней прохладной трубой. Звери были напуганы, и у них дымились глаза и лопались хвосты от страшного перевозбуждения передозировки тройного одеколона. Хлопнутые воробьи летели по грибы, цепляя траву и тёлок пьяными перьями мочи. Щёлкнутый медведь забуянил и широко раздвинул свой сахарный тростник. Смачное растение раздвигаться не хотело, и попёрло в сторону жилого массива травяного отвара и кореньев.
В это время Боря только-только начал наслаждаться ужасами Запинды. Хлопнутые воробьи разнесли отжаренным оперением заразу, которую распространяли щёлкнутые медведи. Вонь заставила Борю показаться из Запинды Ивановны. Та кричала ему: "Боря, вернись!", но Борю уже сманила сладковыебанная медвежья вонючка из леса.
Медведи жарено развлекались и не ждали Борину шкуру в гости. Боря обгадил вымазанных зверей слюнями и попросил ещё провонять. Грязные животные не могли отказать пареному поклоннику гнили и убожества, и прошкурили отрубями свои берлоги. Пластиковый пупсик Кровавый Борис насладился вязаным дымом, и пополз к себе в ПАЗик отсыпаться и набираться пилюль от климакса.
Боре снились волосатые облака и кожаное счастье. Труп ежика завялился и вонял. Ночь была смазанная и липкая паста. На спящего Борю нападали во сне сношенные волосатые муравьи в красных пиджаках. Все было по плану. Телятина кишела клопами, и прыгала галопом в бензобак. Боря оторопел и разбудился лично.
Ночь кончилась поносом и рвотой вяленых подмышек. Щелкнутый медведь проснулся с хлопнутыми воробьями в штанах! "Вот это ночь!" - подумал он. "Вот это мужик!" - подумали воробьи. Воробьи оставили свои координаты, и полетели по грибы в своих шершавых трико и кожаных валенках. По пути им повстречался Пуганый Сутенёр Юра, продававший свои корнеплоды дешево и сердито. Но об этом знал только щёлкнутый в лоб шариком для бритья медведь. Только он мог быть об этом осведомлён, так как это были его личные запасные женские корнеплоды.
Ах, да! О Боре! Боря, у которого встал и убежал на природу лысый червячок, пастись не хотел, и травой его пришлось кормить насильно в рот под кожу. Откормленный как щенок Борис, влез носом в ПАЗик, и куском кастрюли завёл его за угол. От этого смазанного действия Запинда Ивановна обосрала плащ-палатку и через час проснулась. Гигиена была нарушена везде: мохнатый выродок шёпотом появился плодом прорастания ягодных волосинок из Бори. Хворь накрыла Запинду с головой и задницей. В унитазе.
Боря стал действовать пассивно, и осквернил ПАЗик бровью старого сторожа Иннокентия, от чего ПАЗик, руководствуясь остатком веника, понёсся в Париж, оставляя за собой горы следов и обгорелых муравьедов.
Кто его остановит?
Клитор!
В Париж, Борис! В Париж!
P.S.
В лесу продолжалось праздничное веселье кожаной недели! Забытая Запинда стала растить свой кусок плода. Надутый Скользкий Ёжик в ведре поехал в Париж на Боре в седле. Водитель оклемался и забухал с муравьями.
Ну а Хлопнутые воробьи замутили со Щелкнутым медведем, а их тамадой был Пуганый сутенер с корнеплодом.