Влад был заядлым игроманом. Все свободное время он проводил за монитором. Спал мало, часа четыре. Подсел на эту страсть лет семь назад. Сразу после развода. Вот и эта ночь прошла в новом хоррор-квесте. До утра он карабкался по усеянным паутиной чердакам. От-стреливал головы зомби, спускался в грязные подвалы в логово крыс-мутантов. Пробирался сквозь заброшенные руины с ожившими трупами. Ночь пролетела, но игра не отпустила.
"Посплю часик, потом новый левел", - упав на скрипучий диван, он с удовольствием расслабил усталую спину.
Разбудил его звонок. Это был Гриша, невысокий сорокалетний толстячок из квартиры напротив.
- Здорово, Владлен.
Гриша бесцеремонно ткнул под нос бумагу:
- Подписывай.
- Что это?
Листок оказался поквартирным списком их "хрущевки".
- Ты, Владик, не умничай, подписывай. У Васильевны спросишь "что к чему". Мое дело - документ!
Действительно, Тамара Васильевна, налоговый инспектор и законная супруга Григория, гораздо лучше мужа разбиралась, в вопросах "что к чему". Влад хорошо знал Тамару, поэтому не мог не подписать. В доме ее называли "Царица Тамара". Перечить ей - себе дороже. Она руководила всем, а теперь решила взяться за ЖЭК. Плохо это или хорошо - время покажет. В бытовых вопросах Влад плыл по течению, поэтому, молча, расписался под своей фамилией.
- Мы им покажем! - Григорий спрятал листок в карман.
"Да уж, покажете", - подумал Влад.
- Чуть не забыл. Сейчас в подвал полезем с инспекцией.
- С кем?
- Ни с кем, а с чем, - хмыкнул Гриша, - с проверкой. Выставим счет этим кровопийцам жэковским. От Васильевны они так просто не отделаются. Мы им все подсчитаем, и трубы гнилые и проводку старую. Тома велела тебя с собой взять. Ключ от подвала у меня.
Ссориться с Тамарой было небезопасно, и Влад согласился.
***
Они открыли ржавый замок. Заскрипели петли, дверь поддалась, и из темноты вырвался затхлый, кисловато-влажный воздух с устойчивым запахом плесени и засохших фекалий.
"Дернул меня черт согласиться", - подумал Влад.
На ноги Григорий надел полиэтиленовые пакеты, туго обмотав их скотчем вокруг ло-дыжек. Это выглядело забавно, учитывая, что пакеты были надеты поверх резиновых сапог. Поймав взгляд Влада, он пожал плечами:
- Тома за сапоги убьет, - и почему-то, перейдя на шепот, добавил, - Ну Владик, пошли.
И они пошли.
Первым шел Григорий. Он осторожно спускался вниз, направляя луч фонаря на ступени лестничного пролета. Свободной рукой ему приходилось делать широкую дугу, как пловцу брассом, убирая густые свисающие с потолка заросли толстой паутины.
Лестница кончилась, потолок стал выше, и паутина перестала лезть в глаза. Луч фонаря вырвал из темноты канализационную трубу, обросшую ржавчиной. Песок под ногами про-тивно зачавкал. Затхлый запах усилился. Влад надел марлевую повязку. В месте стыка со стеной, где чугунная труба окончательно прогнила, он увидел широкую черную яму в полу. В нее непрерывной струей из трубы стекала вонючая грязно-зеленая жижа. Странно, но в ти-шине подвала совершенно не было слышно ее ударов о дно. Казалось, зияющая дыра бездонна. Григорий, зажав нос, нагнулся и посветил в бездну. Свет растворился в темноте. Затем он поднялся и направил фонарь на трубу. Конус луча медленно чертил горизонтальную полосу света вдоль трубы, и вдруг остановился.
На трубе сидела огромная бурая крыса...
Мохнатый монстр в упор смотрел на остолбеневшего соседа. Две пары желтых резцов блестели в луче фонаря. Влад никогда не видел крыс таких размеров. Она была настолько большой и волосатой, что походила на взрослого пекинеса. Всем видом она показывала, чья это территория. Ее лысый хвост толщиной с садовый шланг по-хозяйски покачивался за трубой.
- Откуда? - прошептал Гриша. Во взгляде крысы было что-то очень знакомое. Такое, отчего он всегда покрывался холодным потом. Так на него часто смотрела его жена Тамара Васильевна. Ноги его обмякли, фонарик отяжелел, и луч задрожал в немеющей руке.
Битву взглядов выиграла крыса. Хозяйкой здесь была она. Теперь животное смотрело прямо на Влада. Будто под гипнозом, медленно переставляя непослушные ноги, Влад сделал шаг к черной дыре. В вязкой пустоте он различил сначала тихий, а затем нарастающий писк. Глаза привыкли к темноте, но Влад не увидел, почувствовал вокруг сотни сверлящих взглядов черных глаз-бусинок. Он сделал еще шаг и крыса, поджав передние лапы, приготовилась к прыжку. Время остановилось, когда тварь с неестественной силой оторвалась от трубы. Она летела прямо на него. Мгновение казалось вечностью. Влад представил, как острые когти чудовища протыкают ему глаза. Неожиданно луч фонаря погас. Пронзительный человеческий крик превратился в тонкий крысиный писк.
Падая, Влад он ударился головой о стену и полетел в смердящую бездну...
***
Он очнулся. Странно, но лежал он не в яме, а рядом у кирпичной стены. И голова не болела после удара. Лишь немного кружилась. И ссадины на лбу нет.
Струйка зеленой жижи монотонно стекала по кладке. Марлевая повязка висела грязным лоскутом. Кроссовки промокли. Влад пошарил в темноте. Брезгливо прикасаясь к влажной грязи, на четвереньках прополз пару метров. Фонарика не было.
Сколько он без сознания? Час, два?
"Гришка наверняка дома под боком у Томки. В этот подвал годами никто не спускался, и тут мы с инспекцией. Как глупо! Где же выход?"
Держась за кирпичную стену, он медленно пошел вперед. Сырая тьма угнетала.
"Даже спичек нет!" - Влад выругался.
Влажная стена неожиданно кончилась. Неуверенными мелкими шажками, вытянув руки, он пошел дальше и уперся в другую стену. Бетонную и сухую. Упираясь в нее, он сделал шаг, и понял - внизу пусто. Это была горизонтальная труба диаметром полтора метра. Влад на четвереньках вполз в нее. Если труба идет через простенки, он доберется до внешней стены цокольного этажа и, держась ее, найдет выход. Он пополз вперед.
Труба шла на подъем. Усталость и темнота осложняли передвижение. Откуда в обычном подвале такие проходы? Когда метров двадцать подъема было позади, Влад почувствовал дуновение свежего воздуха. Бетон под ладонями стал сухим, дышать стало легче. Свод трубы посерел, и можно было ясно различить его контуры. Сердце бешено разгоняло кровь по венам. Ощущение спасения нарастало. Впереди, в рассеянном свете бетонный обод заиграл искрами.
Тут труба резко закончилась. Руки потеряли опору, и Влад полетел в темноту...
***
Свет ударил иглами по глазам.
"Там наверху свет!" - он очнулся и от боли закрыл лицо руками.
Когда круги перестали танцевать под веками, он открыл глаза. Это был колодец. Своды его кирпичной кладки уходили вверх на метров тридцать, и там светился яркий круг - обод с массивной чугунной решеткой. Прямо в центре горел мощный уличный фонарь. Из кладки торчала стальная лестница.
"Получилось!" - сердце стучало, в горле пересохло. - "Хлебнуть бы сейчас".
Он опять не нашел на себе повреждений. Колодец монолитом поднимался вверх. Откуда же он упал?
Схватившись дрожащими руками за металлические прутья, он полез вверх. Лестница не кончалась. Казалось, прошла вечность, а он все не мог добраться до цели.
"Это от усталости", - остановился перевести дух.
Он сидел на перекладине, смотрел вниз и видел, как песчаное дно исчезает в мутной вязкой жиже. Жижа, поднимаясь, быстро заполняла колодец. Страх приковал его к лестнице. Вдруг чья-то рука дала ему крепкий подзатыльник. Влад поднял голову, чугунная решетка была рядом. Он схватился за прутья. Обессиленное тело задрожало, в голове помутнело. И тут решетка поддалась. Влад отбросил ее в сторону и выпрямился в полный рост.
Он обхватил влажными ладонями обод. Чувство скорого спасения бросило в жар. Мощный всплеск адреналина вернул утраченные силы. Он потянул тело вверх. Жижа уже касалась его ног когда, сдирая локти, он наконец-то выбрался наружу.
Он отполз и лег лицом в холодную лужу. В голове гудело. В глазах радуга ярких бликов. Вдруг ноздри обожгла едкая вонь горелого мяса, выхлопных газов и асфальтного битума. В уши ударил гул улицы, и еще что-то совсем тихое, зловещее, но очень страшное, похожее на еле уловимые человеческие стоны. Он отчаянно вслушивался в пустоту и не мог понять, что это за звуки. Но от них стыла кровь. Он лежал на мокром асфальте и всем телом чувствовал дрожь.
Наконец он перевернулся на спину и открыл глаза. Грязный, обессиленный с ободран-ными локтями, он лежал в самом центре незнакомой ему площади чужого мегаполиса. Он провел грязной рукой по лицу, будто снимая пелену с глаз.
А может это сон, и он все еще спит с банкой пива в руке на своем скрипучем диване? И сосед не заходил. И никакого подвала не было.
"Но ведь все было так реально!"
Серые кирпичные дома вокруг, проезжающие машины, одиноко торчащие из тротуара липы, и тут как вспышка:
"Нет-нет, это не сон... это же вчерашний квест. Этот подвал... я же был в нем вчера ночью. Крысы-мутанты, голоса, новые уровни...Точно, я помню! И площадь узнаю. Это продолжение того ночного хоррора. Это же вчерашняя игра! Просто игра! Ух, а я решил, что совсем сошел с ума. Все оказалось так просто и понятно. Это же моя игра, мой новый левел".
Удивительно, но это объяснение успокоило его. Сердце опять стало отбивать свои ше-стьдесят ударов в минуту. Он посмотрел на ладони, они были в крови. То ли ободраны о чу-гунную решетку, то ли...
"Главное, не напороться на вампиров", - подумал он. - "И еще одно, надо срочно найти оружие".
Он встал, огляделся вокруг холодным взглядом, расправил плечи и решительно вошел в зловещую темноту чужого ему города. Города кишащего ходячими мертвецами, оборотнями и отрядами зомби. Он шел один по ночной грязной улице. Он чувствовал себя уверенно и спокойно. Страха не было. Он, как героиновый наркоман получивший дозу опиата, сейчас испытал сильное и сладкое эйфорическое ощущение "Начала".
А начиналось самое интересное. Начинался новый игровой уровень. Еще ему неведо-мый, еще им не пройденный. Еще таящий в себе там, за темнотой покосившихся домов, новые ощущения, новые страхи, новые тайны. И поэтому такой желанный и такой манящий своей новизной.