Бомбы падали вниз. Падали. Падали. Падали. Сотни. Тысячи. Сотни тысяч бомб. Вся земля покрылась бомбами. Лужайки, машины, дороги скрылись под слоем бомб. Бомбы валялись на крышах домов, на мостах, на деревьях. Река вышла из берегов - всё дно было завалено бомбами. Люди смотрели из окон своих квартир на это незабываемое зрелище. А бомбы всё падали и падали. А люди смотрели. А бомбы падали. И казалось, что они теперь будут падать всегда. Будут падать, наслаждая людей своим падением. Люди вглядывались в небо, но его затмевали тысячи падающих бомб. И только редкие лучики солнца, отражённые от сотни зеркальных поверхностей бомб, долетали до земли. И бомбы падали, падали, падали. И упали. Люди стали выходить на улицы. То, что совсем недавно приводило их в неописуемую радость, теперь нагоняло разочарование. Бомбы, заворожившие людей, теперь покрывали своими бездыханными бесполезными телами весь обзор от горизонта до горизонта. Они грустно лежали друг на друге, высовывая то нос, то хвост, то блестящий бок погреться под лучами солнца, скопившимися в небе, а теперь разом рванувшими вниз. Люди медленно перескакивали с бомбы на бомбу по раскалённому железу, опускались на колени и нежно, как испуганных зверьков, гладили бомб. И вдруг она девочка сказала: "Мама, давай возьмём её домой?" И мама с девочкой понесли её домой. А потом и другие поступили также. К ночи все улицы, парки и дороги опустели от людей и бомб. Люди сидели дома с бомбами и ужинали. Утром всех разбудил горн. Люди выглянули в окно и увидели пионеров. Пионеры шли и шли. Сотни. Тысячи. Сотни тысяч пионеров заполняли улицы. Они заходили в дома, подъезды, квартиры и забирали бомбы на металлолом. А люди были заворожены таким шикарным действием и с грустью смотрели как забирают их бомбы, стараясь не плакать. И вот когда пионеры пришли забирать бомбу к маленькой девочке, она сказала: "Мама, а может им пиздюлей навалять?" И мама с девочкой наваляли пиздюлей пионерам и те ушли без бомбы. А потом и другие поступили также. Город опять стал пустеть. Пионеры стали уходить, оставляя бомбы. Сотни, тысячи, сотни тысяч пионеров покидали город. И к ночи опять всё стало тихо. Утром всех разбудила сирена. Девочка не захотела подходить к окну и сказала: "Мама, если это милиция, я пойду в тюрьму, а ты останешься с бомбой, потому что ты - хорошая мама и я хочу, чтобы ты воспитала бомбу также как меня." А мама подошла к окну и увидела, что это не милиция, а скорая помощь. Оказывается у соседей заболела бомба. Доктора долго слушали бомбу, мерили давление, пульс, но так и не смогли поставить диагноз. А потом заболела ещё одна бомба, а потом ещё и ещё. Сотни, тысячи бомб заболевали каждый день. И вдруг в один день все умерли. Все умерли в один день. Только "э-а-а-а-э" - смогла произнести маленькая девочка, умерев последней, уже ближе к ночи, и всё стихло. Сначала остановилась ткацкая фабрика, потом пивзавод, и когда наконец стих шум турбин гидронасосов, Атлантида начала медленно опускаться под воду.