Ночную тишину разорвал грохот начавшейся артподготовки. Небо как-то поскучнело и стало осыпаться яркими отблесками гаубичных разрывов.
"Оно" приближалось. Сержант морской пехоты Сергей Васильев чувствовал, как с каждой секундой "оно" становилось шире, больше и сильнее. Пехотинец знал, что для тов. Васильева остаётся ещё плюс-минус десять минут, потом его место займёт "оно". Главное дождаться начала атаки, затем можно будет расслабиться. Дыхание участилось, мышцы начали сводить судороги...
"Потерпи, уже скоро...потерпи, Лука".
"Лукой" ещё на КМБ более десяти лет назад прозвал будущего сержанта один острослов, за то, что Сергей, впав в состояние аффекта, в одиночку раскидал пятерых пьяных старослужащих, а потом, долго рассказывал им о праведной жизни и о любви к ближнему своему. Смотреть на скулящих быкообразных мужиков, внимательно слушающих сопливого салажонка, сбежалась тогда чуть ли не вся казарма.
"Ну, ты блин даёшь...прям Лука какой-то...", - хмыкнул кто-то из толпы.
Васильев украдкой оглядел своё отделение: девять фигур, словно каменные изваяния застыли по всей длине траншеи. В ночи пехотинцы напоминали братьев близнецов лишь с небольшой разницей в росте: одинаковые сизые тени перечёркивали одинаковые напряжённые лица, всматривающиеся в темноту.
Что-то кольнуло. Сержант понял, что кто-то сегодня умрёт. Кто-то... Кто?
Взрывы внезапно стихли.
- Всем отделениям. Выдвигаемся. План "Б". Действуем согласно плану "Б"....
Голос из приёмника бубнил что-то ещё, но Васильев уже не слушал.
"Можно. Давай, Лука. Понесла-а-ась..."
Дальше всё происходило как обычно, словно в смазанном древнем чёрно-белом фильме: перекошенные лица партизан, росчерки трассеров, какая-то девица в шляпе с древним пистолет-пулемётом и кровь. Много чёрной крови. Слепая ярость застилала разум, Васильев (или Лука?) нежился и плавал в ней словно дельфин: глубоко заныривая, а потом довольно отфыркиваясь.
Были лишь свои и чужие. Свои из-за постоянных вспышек казались добрыми светло-серыми рыцарями. Чужие воспринимались как мерзкие чёрные рептилии, они выскальзывали из ночи как демоны, впивались и рвали на части. Всё это сливалось, ускорялось и начиналось заново.
-Лу-ка! Лу-ка-а-а! Аааа-ааа!
-Аааа-ааа!
Черноволосый мужчина резко сел на кровать. Сердце было готово выпрыгнуть из груди, лёгкие вздымались словно кузнечные меха.
"Это сон. Это всего лишь сон...Успокойся".
Сергей встал и на нетвёрдых ногах проследовал в ванную. Из зеркала, оставшегося в качестве наследства от очередной подружки (в полный рост!), на экс-сержанта мрачно смотрел высокий мужик лет тридцати пяти атлетического сложения и с рельефным подбородком. Довольно мирную картину портил тяжёлый взгляд и уродливый шрам, тянущийся от паха до левого плеча.
"Может сходить к врачу?"
Сергей усмехнулся.
"Ну, да, прихожу я такой: доктор, вы знаете, я больше года как демобилизовался, но по ночам, когда засыпаю, по-прежнему воюю. Некоторые вот летают, а я убиваю. Вернее не я, а Лука. Он занимает моё место. Превращаюсь в кровожадную машину, но всё равно не успеваю и половину моего отделения "валят" на контратаке зелёножопые ушастые повстанцы, в то время как я, доктор, разрываю кишки одному милому "вьюноше". А что ещё прикажете делать, когда представитель местной фауны начинает тыкать в вас штык-ножом, пусть и образца вековой давности?
Доктор, вы любите чёрно-белые фильмы? Там ведь всё просто: есть чёрное, есть белое. Важно понять, кто "ты". Есть Сергей Васильев, и есть Лука. Так вот, я не знаю кто "я". Чёрный или белый.
Вы понимаете, доктор? Вижу, не понимаете. Если на чистоту, то, знаете, я вас очень хочу подвесить за причинное место и послушать ваши, доктор, вопли. Во-первых, вы мне надоели со своими идиотскими вопросами, во-вторых, вы весь такой чистенький, всё-то у вас хорошо, сидите тут, жируете за счёт ...".
"Стоп! Хватит, надо остановиться, так недолго и в Луку перекинуться".
Что же делать?
Может плюнуть на всё и вернуться в армию?
Нет, только не это. Там Лука. Он ждёт, он ждёт моей слабины.
Да что за сопли!? Это же ты. Это всё тот же Сергей Васильев, герой войны на Археусе V, гроза зелёных партизан.
Нет. Это всё Лука. Это не я. Я - не Лука.
Ну, да, а вспомни, как проводили зачистку "той" деревни, как она кричала? Ты помнишь эту ушастую бестию?Признайся, тебе же всё это нравится, тебя же штырит от этого похлеще выжимки "слезы Спиридона". Ты же жил от боя до боя...от крови до крови. Ну, же! Будь мужчиной!Скажи это.
Посмотри на себя. Во что ты превратился на гражданке? Ты не живёшь, ты существуешь, малыш. Кем ты станешь,клерком? На войне ты был Всем, сейчас ты - никто. Ноль. Унылая серая мышь, жалкая тень обладателя железного креста первой степени. Ты помнишь, за что его тебе дали? Напомнить!!?
Нет! Нет! Ты всё врёшь! Я хочу быть Человеком. Слышишь? Просто че-ло-ве-ком. Во что ты меня превратил? За что это всё? Почему я?
Ты считаешь, что здесь ты такой чистенький белый мышонок? Проснись, наконец! Ты можешь быть лишь серым, вспомни, что ты творил. Думаешь, тебе есть прощение? Ты же всегда мечтал стать мной, будь честным, признайся. Быть "крутым"! Получите - распишитесь. Чего же теперь ноешь?
Малыш, ты не сможешь вернуться обратно, билет в Ад выдаётся строго в один конец. Возвращайся, я жду тебя. Нам снова будет хорошо вместе. Или ты всё ещё считаешь, что кому-то здесь нужен?
Изображение в зеркале сморщилось и отчаянно затрясло головой.
-Сергей Владимирович, вы нам очень понравились. У вас отличные показатели, скоростные характеристики, но, видите ли.... Нас смущают результаты психологического тестирования. В вас словно уживаются два человека, один - это обычный обыватель с усреднёнными качествами, второй это... это просто монстр какой-то. Без морали и возможности хоть какого-либо контроля.
Если бы решение принимал я, то я бы вас взял хотя бы в качестве стажёра на испытательный срок, но, директорат уже вынес вердикт и отклонил вашу кандидатуру.
Начинающий лысеть мужчина лет сорока с серо-стальным взглядом выжидательно смотрел на экс-сержанта. Зам начальника собственной безопасности крупнейшей на планете корпорации по производству алюминия "Сплав" чем-то напоминал кота: расслабленного и собранного одновременно.
- Неужели ничего нельзя сделать?
Собственный голос показался Васильеву слишком писклявым и тонким.
- Директорат считает, что вам необходимо лечение, Сергей Владимирович. К сожалению, возможные затраты на ваше....гкхм....восстановление со стороны компании не могут быть в полной мере перекрыты вашими возможными достижениями в работе. Аналитики всё рассчитали. Это просто бизнес, Сергей Владимирович, ничего личного. Извините.
"Всё. Это финиш".
Василев плавно как при замедленной съёмке поднялся, пожал протянутую руку и вышел.
В пузыре летящего такси мысли разбрелись как тараканы по крошкам.
"Через неделю надо будет съезжать с квартиры....".
Два года жития на пособие, чередующихся временными подработками, всё псу под хвост. Всё зря.
"Если бы тогда не сорвался в автомастерской, то уже полгода бы как работал... Жирный испугался, что я ему ухо отрежу. Дурак. Захотел бы - отрезал, грозить не стал...
Если бы ещё не сорвался на глицериновом заводе, на месте диспетчера такси, блин, даже с автопогрузчика и то выгнали.
А хрена ли Тасик скалился? Пусть спасибо скажет, что только челюсть сломал. Кретин".
"Лу-ка! Лу-ка-а-а! Аааа-ааа!"
Сжавшись на кровати в позе эмбриона, Васильев нелепо кривил рот, вздрагивал и плакал.
- Девушка....Ало, девушка, это призывной пункт морской пехоты, да? Девушка, я...я возвращаюсь. Я хочу домой.