Байху Валентина : другие произведения.

Открывай, Баба Яга! Кот пришел! (Глава 1-4)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
  • Аннотация:
    Яна Бурева жила в этом бренном мире сиротинушкой и горя не знала: одетая, сытая, довольная, с друзьями и заначкой под холодильником. Что нужно было для счастья? Ничего, все было! И счастье в том числе. Только вот кота одного об этом забыли предупредить и ворвался он в размеренную, уютную жизнь черным вихрем. Не один ворвался усатый паршивец, еще и семейство, потерявшее ее когда-то, за собой притащил. И как теперь быть? На порог не пускать? Но... - Открывай, Баба Яга! Кот твой пришел! ИНФОРМАЦИЯ О ПРОДОЛЖЕНИИ В ГРАФЕ "ОБ АВТОРЕ"!
  Глава 1
  
  - Просыпайся, паррразитка, я за тобой! Нагулялась!
  - Ааа... Чего?..
  - Ничего, хозяйка, домой пора! Которое столетие шляешься непонятно где, а мы? Хватит с нас, на волюшке мы пожили - пора и честь знать! Работа зовет, паррршивка!
  Зажмурив обратно и без того глаза-щелочки, Яна бухнула голову обратно на подушку... Потом подумала и засунула всклокоченную макушку под нее. Она еще спать хотела, до будильника на работу еще целых два часа, а сны ей еще и не такие снились! Куда там этому ужасу до тех кошмаров?! Подумаешь, что едва вмещающийся в ее небольшую комнату громадный кошак, орет на нее благим матом и требует возвращения к рабочим (а каким еще?) будням! А вот ни за что! Не проснется и спать будет не меньше двух часов до рокового подъема!
  Яна медленно, но верно, начала уплывать с сонное, блаженное царство, однако...
  - Эй!
  Некто потряс кровать и потянул с нее одеяло, а с учетом того, что в квартире даже с отоплением стоял настоящий зусман (прим. беты - дубак, если кто не понял) - Яне это действо не понравилось. Она вцепилась в толстенную ткань, подмяла под себя, запуталась ногами и, довольная, удовлетворенно хрюкнула. Однако радовалась недолго - девушку подняли вместе с одеялом и потрясли.
  Грохнувшись на кровать, Яна все же открыла глаза, осознав, что сон мог быть каким угодно, но таким реальным - никогда. А когда разглядела то, что усиленно мешало ей спать в четвертом часу утра, раскрыла рот и выдала:
  - Мама...
  - Вообще-то, я больше по той части, где полагается кричать 'папа'. - Угрюмо заметил кошак в холке под два метра и задницей, разместившейся со всем остальным в коридоре (как вообще протиснулся в ее клетушку?). У невообразимой животины имелись в наличие разноцветные глаза, внушительные тигриные клыки и черная, густая шерсть с серыми подпалинами в некоторых местах.
  Оглядев вредную на вид морду, Яна потянулась к тумбочке, за сотовым - через секунду начала копаться в нем.
  - Что ищешь? - Поинтересовался незваный визитер.
  - Адрес ближайшей психушки, - честно призналась девушка.
  - Тьфу ты! - Разъяренно рыкнула зверюга. - Настоящий я!
  - Точно?
  - Уверен.
  - А может?..
  - Ну хочешь пощупай, чтобы убедиться.
  Яна полезла щупать и этим не ограничилась; еще она жамкала, тыкала, терла, гладила, даже нюхала.
  - Надо же... Действительно настоящий, - растерянно протянула она.
  - Я ведь говорил, - фыркнули в усы и повели ушами. С кисточками.
  
  Яна моргнула, приглушенно пискнула и повалилась на кровать, теряя сознание.
  Шок оказался слишком большим.
  - Вот черт, - ругнулся кошак, - не Баба Яга, а кисейная барышня. Совсем размякла.
  
  ***
  
  - Яна Даниловна Бурева, может вы обратите внимание на нас?! - В затуманенную мыслями голову девушки ворвался неприятный, саркастичный голос. - Или же ваши великие думы слишком значительны, чтобы игнорировать наше незначительное собрание?
  Очнувшаяся Яна вздохнула - увы, на замечание начальства она не могла ответить, хотя хотелось очень:
  - Прошу прощение, Любовь Федоровна, такого больше не повторится.
  - Хорошо бы, - вздернула красивый нос черноволосая девица, назначенная на новую должность всего пару дней назад. Всего пару дней, а уже начала наводить свои порядки, вот и собрание аппарата организовала за полчаса до конца рабочего дня. Мельком взглянув на часы, Яна грустно вздохнула, потому что новая начальница третировала собравшихся уже гораздо больше, чем отмеряла для этого времени. А это значило, что, скорее всего, она дома окажется только в одиннадцатом часу, с такими-то пробками и отдаленностью работы от дома.
  Когда внимание фурии немного ослабло с персоны пострадавшей, Яна вновь погрузилась в размышления, в которых пребывала в течение всего рабочего дня.
  
  Тогда она не то очнулась, не то проснулась от звонка, надрывающегося над ухом будильника - еще немного и поверила бы, что несчастное творение рук человеческих жесточайше пытали невидимые инквизиторы. Вскочив на ноги, Бурева понеслась осматриваться по своей небольшой однокомнатной квартире в чем была - в трусах. Спать в ночнушках она не любила, припасала их только на случай гостей или поездок, а стесняться помимо себя дома было некого. Некого. До некоторых пор.
  Однако ни в единственной комнате, ни в коридоре с кухней, и ни в ванной с унитазом злополучного ночного визитера она не обнаружила. Яна бы и в шкаф заглянула, но это уже попахивало иным заведением, телефон которого она так и не нашла в интернете ночью. Она бы на этом успокоилась и преспокойно списала все на помрачнение рассудка, ночной кошмар и прочие глупости, но врать себе не привыкла. Кошак был реален, настолько реален, что рука до сих пор помнила ощущение его всклокоченной, жесткой шерсти.
  Вот это и заставило девушку погрузиться на весь рабочий день в состояние витания в облаках. И вроде бы все было нормально: процессы прошли без эксцессов, кого нужно привозили и увозили, даже парочку протоколов умудрилась написать и расправиться с надоевшей до печенок почтой, но... Даже ее шеф и по совместительству один из судей заведения, в котором она вынуждена была работать, обратил внимание на странное поведение своего секретаря.
  
  - Какое счастье! Наша выдра все-таки закончила трепаться, - Инка Дровада с удовольствием выдохнула облачко дыма в воздух и, выбросив в урну то, что осталось от сигареты, догнала, выходящую из суда Буреву.
  - Скорее всего, завтра этот поток продолжится, - протянула та, - Людка дорвалась до власти.
  - Знаешь, в кои-то веке я счастлива, что завтра у меня сумасшедший день и на нее просто не будет времени.
  - Везет, у меня завтра отписка, но кажется только формально.
  Инна сочувственно хохотнула:
  - Да уж, что-то она на тебя взъелась в последнее время. А какой взгляд кинула на прощание, даже мне жутко стало. Колись, ты прищемила ее длинный язык или наступила на любимую мозоль?
  - Да нет, - Яна пожала плечами, - ничего такого не было... Понятия не имею, что происходит, а ведь у нас всегда были неплохие отношения.
  - Будем надеяться, что она перебесится и успокоится, иначе в нашем и без того ненормальном болоте начнутся военные действия.
  - Ага, на отстрел; ладно, пока.
  - Пока.
  
  Почти два часа тряски в автобусе настроение Яны не только не улучшили, а еще больше погрузили в нехорошие думы. Мало было ей проблем на работе, которая отнимала силы подчистую, так еще появились - кто бы мог подумать! - сверхъестественные. Поверить в то, что здоровенная зверюга, едва не обеспечившая ее инфарктом, реальна, было все же сложно. Девушка, конечно, выросла на всяких сказках, любила фильмы и книги, даже мистику почитывала время от времени наподобие похищения инопланетянами и прочей ерунды. Но считать, что это все могло быть правдой?.. Смешно!
  - Смешно-то смешно, но кот был... Определенно был! - пробормотала Бурева, открывая двери в свою квартиру. - Может все же обратиться к психологу? А вдруг шиза подкралась незаметно?
  Девушка шагнула на порог, защелкнув все, что нужно на замки, подняла голову от собственных ног и застыла. Шиза там, или все же кто-то еще, но кот был! Уменьшившись до размеров танкоподобного стафа, нарушитель спокойствия вышел из кухни на двух задних лапах, уплетая огромный кусок колбасы. При этом наглая харя была такой довольной, что девушка чисто инстинктивно возмечтала оторвать его шикарный хвост, лишь бы согнать это выражение с кошачьей мордахи.
  - Что ты здесь делаешь? - рявкнула Яна, привалившись спиной к твердой поверхности. Все же слишком хорошо она зазубрила уроки жизни про 'не бывает'.
  - Что? - удивленно прочавкало создание. - Тебя жду; ты там собирайся давай, я подожду.
  - Стоп! - Яна прищурилась: говорить с собственным глюком это одно, а вот топать неизвестно куда за ним - совсем другое. - Кто бы ты ни был, я никуда с тобой не пойду! Тебе лучше уйти.
  Между тем хозяйку квартиры оглядели с ног до головы и, фыркнув, пожевали вкусную колбасу:
  - А ведь Малахитница говорила, что все будет сложно... Кхм, да. Тогда пошли, объяснять буду, что к чему и почему хочешь - не хочешь, но пойдешь со мной. - И бессовестный зверь направился обратно на кухню. Через секунду раздался звук открывающегося холодильника и довольное чавканье. Убить мало!
  
  Переодевшись и собравшись с мыслями, Яна зашла на родную жилплощадь, оккупированную внезапным террористом кошачьих кровей. Кошак сидел за столом и уминал колбасные бутерброды, запивая горячим чаем. От неминуемой смерти в лице оголодавшей и травмированной событиями дня хозяйки квартиры, спасло его только наличие на столе и ее порции.
  - Ты кто? - поинтересовалась Яна, вгрызаясь в бутерброд зубами.
  - Баюн, - последовал незамедлительный ответ.
  - Э-э-э?..
  - Ага, тот самый.
  - Ты ведь сказочный персонаж!
  - Если верить твоим словам, то ты тоже, - на Буреву внимательно уставились разноцветные глаза. - К тому же я ведь здесь и говорю с тобой, значит самый настоящий.
  Яна зажмурилась:
  - Фантастика! А ты правда людоед? И сказки у тебя волшебные? И... Что ты имел ввиду 'ты тоже'?
  Сказочный кот мурчаще засмеялся, будто трактор затрясся:
  - Бывал я и людоедом в свое время, да и ты тоже в темные времена баловалась человечинкой. То время было нехорошим, самым худшим, что я когда-либо видел и пережил.
  Баюн - если это действительно был тот самый Баюн, а не создание воспаленного мозга - на несколько мгновений задумался. Скорее всего, вспоминал о тех неприятных днях, что только что упомянул. Яне же немного поплохело от слов зверюги, да и есть вдруг расхотелось.
  Она отложила бутерброд в сторону, а кот продолжил:
  - Сказки у меня действительно волшебные, тут ты тоже права. Все же мы, сказочники, в своем время слишком тесно общались с людьми. И те из них, кто был поумнее и подальновиднее, хорошо выучили уроки и сохранили многое для потомков. Что же касается твоего третьего вопроса... - кошак сощурил свои жутковатые глаза и буквально впился ими в сидящую напротив девушку.
  Яна приготовилась, чтобы услышать:
  - ... То ты у нас блудная Баба Яга.
  Яна сначала не поняла, услышала - да, но разум не сразу зафиксировал смысл произнесенных слов. А когда осознала, из ее горла вырвался не то хрюк, не то писк. А еще через мгновение Яна зашлась в диком и совершенно неприличном для девушки гоготе. Баба Яга? Серьезно? Это та, которая с горбом и на помеле? Сколько Бурева жила на свете, без малого двадцать четыре года, а такого бреда в жизни не слышала! Нет, она еще могла поверить, что она потерянная дочка арабского султана, похищенная в результате войн сотни его жен, но... Ёжка? Новый приступ смеха сотряс девушку.
  Жизнь Яны в этом мире началась весьма забавно, а именно в мусорном контейнере она была найдена каким-то человеком, когда на улицу не решались выползти даже самые закаленные представители человечества. Человек тот выполз выбросить мусорку, а услышал сквозь грохот грома требовательный писк, оскорбленной в лучших чувствах новорожденной. В общем, ей повезло: спасли, выходили, откормили и отправили в не самый худший детский дом.
  Дальше тоже все сложилось весьма неплохо для безымянной сиротки, которой имя выбирали коллективом ее нового места жительства. Она выросла, выучилась, нашла работу и обзавелась некоторыми друзьями. Не так, чтобы и в огонь и в воду, но, по крайней мере, дни рождения и Новые Года в одиночестве не проводила. Время от времени она думала и естественно мечтала о своей неизвестной семье, но трагедий и мыльных опер из этого не делала. Можно сказать, что на страдания у нее было слишком мало времени, она выживала, стремилась закрепиться в этом мире, чтобы не пропасть. А то, что сиротки чаще всего заканчивали весьма плачевно, она знала не понаслышке - видела таких историй много. Отчасти поэтому при выборе профессии и руководствовалась разумом и практичностью, нежели желаниями.
  
  - Баюн, - наконец проговорила девушка, отсмеявшись, - я еще могу принять тот факт, что ты самый настоящий, но... Баба Яга? Каких грибов ты накурился, усатый?
  'Усатый' ничуть не смутился и не обиделся:
  - Зря смеешься, Баба Яга. Чем быстрее это осознаешь, тем лучше. Для тебя же.
  Губы Яны все еще кривились в улыбке, но голос стал немного серьезней:
  - Давай размышлять логически, дружище. Баба Яга - кто? Ведьма. Так? Так. Я не ведьма ни в каком месте, ну, если только по утрам и когда есть хочется. Дальше. Баба Яга, с учетом ее реального существования, наверняка ни один век прожила. Мне же всего двадцать четыре. К тому же, если бы я была Ягой, то помнила бы об этом, но я не помню.
  - Естественно не помнишь, - выдал Баюн, - не перебивай, а слушай. Логикой она меня тут вздумала давить! Внимай мне, бестолочь, и запоминай. Ты, то есть Баба Яга, бесследно пропала из Небывальщины на второй день Святочных гуляний ровно пятьсот лет назад. Мы сначала не придали этому значения - ты часто бродила между мирами и смывалась в неизвестном направлении, но через лет шестьдесят начала искать.
  - Шестьдесят? - Яна скептически приподняла вверх бровь. Через шестьдесят лет она представляла себя скрюченной старушкой, которая могла скакать где угодно, но не между какими-то непонятными мирами.
  - Чему удивляешься? Это люди придают значение времени, а сказочникам оно просто не нужно. Для нас время всего лишь счет событий, не более.
  - А смерть? Неужели вы не умираете?
  - Почему? Умираем. Гостим какое-то время в твоем царстве, а потом возвращаемся.
  - Ничего себе... - пробормотала Яна, попытавшись представить то, о чем говорил кот. Разъяснения слов про 'ее царство', девушка пока решила оставить на потом. И без того информации было с избытком.
  - Однако не считай нас неуязвимыми, это не так, - оборвал ее фантазии Баюн. - Как видишь на твоем примере, с нами можно справиться. В конце концов, сами сказочники способны обрывать собственные нити жизни и нити жизней других сказочников.
  - Так что же случилось, когда вы начали поиски Бабы Яги?
  Баюн ничего не сказал на слова девушки, но дал понять, что заметил 'оговорку' в ее словах. Яна же только пожала плечами, оговоркой ее фраза не была. Просто... какая она к дьяволу Баба Яга?
  - Когда же мы начали тебя искать, то только тогда осознали, что случилось самое страшное. Не буду сейчас объяснять все в подробностях, но проще говоря, некто запер твою бессмертную сущность в смертную оболочку и, лишив памяти и сил, 'помог' затеряться в мире смертных. Кто это был, мы узнать так и не смогли, сколько не искали. А заклятие, наложенное на тебя, было такой силы, что первые века попросту не могли к тебе не то что пробиться, присматривать не было возможности. Только спустя долгое время, а именно сейчас, получилась возможность пробиться к тебе, да и то - только у одного меня. Однако в мире смертных прошло уже пять веков и ты перерождалась уже много раз, иногда умирая совсем молодой, иногда в глубокой старости. Однако ты всегда оставалась одинокой, неважно какой смертной жизнь у тебя была. Отчасти мы разгадали заклятие, наложенное на тебя: чем чаще Баба Яга умирает, будучи смертной и перерождается, тем слабее становится твоя сила, а одиночество не позволяет тебе передать дар по наследству. Кто-то отчаянно стремился уничтожить твою силу, сделать твой путь домой невозможным, оставить Небывальщину без твоей защиты и весьма в этом преуспел.
  
  Услышав рассказ кота, Яна откинулась на спинку стула, побарабанила пальцами по поверхности стола, равнодушно скользнула взглядом по обстановке на кухне.
  - Знаешь, Баюн, - медленно проговорила она, - в общем-то, у меня нет оснований тебе не верить. Впрочем, и верить, оснований тоже нет. Как-то происходящее напоминает мне сюрреалистичный сон, запутавшийся в самом себе. Ты, Бабка Ёжка, чудеса всякие, сказочный мир... Все это слишком далеко от меня, поверить можно, но не больше. Понимаешь? Не важно, кем я была в прошлом (если, конечно, была - в этом все же сомневаюсь), но сейчас я та, кто есть и другого мне не нужно. И уж точно в мои ближайшие годы не входит путешествие в неизвестную Небывальщину, в которой у меня ничего нет. Прости, но я не вернусь с тобой туда... Где бы это ни было. Зря вы меня искали, лучше бы продолжали жить дальше, без моего участия.
  Яна встала со стула, потягиваясь и планируя сейчас направиться в душ, а после спать. Завтра предстоял очередной рабочий день и страшная утренняя побудка, которую она, будучи стопроцентной совой, ненавидела.
  Однако, на пороге кухни ее остановили слова кота:
  - Не важно, что ты говоришь сейчас, важно, что скажешь после. Тебе сейчас кажется, что ничего не изменилось, но это не так. Ослабевающее заклятие не только меня впустило в этот мир, оно еще и открыло множество иных дверей. С этих пор к тебе начнет возвращаться магия, возможно память, и жизнь твоя круто изменится, ибо бремя и судьба Бабы Яги никогда не была проста и незаметна. Слишком мало существ, которые имеют значение для Вселенной и ты одна из них, рано или поздно она потребует возвращения своей любимицы. Нравится тебе это или нет.
  
  ***
  
  Такие мрачные леса, как тот, по тропе которого Яна шла в темную неизвестность, могли существовать только в самых жутких из сказок. Позади, заслоненное густыми, скрюченными ветвями деревьев, полыхало огненное зарево, которое, однако, не освещало окружающую действительность, наоборот - создавало ощущение еще более пугающей тьмы впереди. Яна не знала, зачем шла туда; откуда знала именно о той тропе, которая могла привести ее в нужное место. Она просто шла вперед, не испытывая ни страха, ни ужаса. Лишь некую странную жажду, смешанную с тоской и ощущением потери.
  Когда впереди замаячили желтоватые огоньки, девушка ускорила шаг, пребывая в странном нетерпении. Почти бегом вышла-выбежала к нужному месту, окруженному частоколом с насаженными на вершины человеческими, ухмыляющимися черепами. Те издавали едва различимый звук, похожий не то на смех, не то на шепот, а из их глазниц лился наружу приглушенный, мертвенный свет. При ее приближении калитка открылась сама собой, давая возможность разглядеть огромный темный двор с почти бесконечными конюшнями, какими-то странными строениями и замершей в центре всех этих построек избушкой. Та была старой, покосившейся и пугающей; внушительные, мощные куриные ноги когтями вгрызались в землю под ней.
  В какой именно момент дверь странного дома отворилась, Яна не поняла, только увидела, как из открывшегося проема высунулись две головы: темноволосая и светловолосая. Незнакомки, увидев незваную гостью, на миг замерли, а потом неудержимыми стрелами выскочили из избушки с криками:
  - Мама! Мама, это ведь ты?! Мы так по тебе...
  
  Яна резко открыла глаза, вцепившись пальцами в одеяло и ощутив, как сотрясается кровать от мурлыканья кота. Несколько минут она глотала воздух, пытаясь справиться с неприятным чувством потери, а после хрипло рявкнула:
  - Баюн, если это твои игры!..
  Однако кот ее перебил, только удобнее вытянувшись вокруг ее головы, полностью согнав с подушки, да и не только:
  - Не говори глупостей, бестолочь. Тебе снились кошмары, я всего лишь помогал справиться с ними и пел тебе сказки нашего мира. Видать, во снах ты все же стремишься домой, поэтому мои песни невольно стали проводниками. Путь выбирала ты, не я.
  
  Несколько мгновений Яна молчала, а потом:
  - Там были две девушки, лет двадцати. Они назвали меня 'мама'...
  - Ааа, это двойняшки, Василисы, - хмыкнул волшебный кот. - Они твои и Кощея дочери, совсем еще девчонки.
  Когда дар речи вернулся к Буревой, она выдала:
  - Вот тебе и раз... Девственница, а уже мать в квадрате. А где там обещанные пеленки-распашонки, бессонные ночи, подростковые прыщи, больная голова о будущем образовании? Однако, как мне повезло...
  - Вообще-то не в квадрате, - развеселился кот, - у тебя пятеро спиногрызов. Есть еще тройняшки: День, Солнце и Ночь.
  - От Кощея? - Слабо поинтересовалась вконец ушедшая в прострацию Яна, у которой случился разрыв шаблона.
  - От него. Вообще-то, вы весьма колоритная парочка, мы так и не поняли: то ли вы друг друга ненавидите так страстно, то ли так любите, что аж до смерти. Вы то воевали, строили друг другу козни, то спаривались точно кролики, а результат тройняшки и двойняшки. За некоторое время до твоего исчезновения, у вас с Бессмертным как раз был очередной период с поля боя в кровать и мы уже делали ставки, когда ты снова будешь пузатой ходить, но...
  
  Но.
  
  Яна повернулась на бок, ничего не сказав. Она засыпала во втором часу ночи, убаюкиваемая мурчащими песнями сказочного кота-людоеда. Однако, на этот раз ни кошмары, ни путешествия во снах не беспокоили ее. А о новых подробностях ее несуществующей жизни, она и вовсе решила подумать завтра. Особенно про внезапное материнство и всяких Кощеях.
  
  Глава 2
  
  Несмотря на прогнозы усатого троглодита, который без спросу поселился в квартире Буревой, а за два месяца, прошедших после этого, она не заметила никаких изменений в собственной жизни. Кроме одного. Пришлось заполнять холодильник так, что он трещал по швам. И все из-за того, что кое-кто жрал, как стадо оголодавших Годзилл. У Яны даже иногда опасения возникали, что однажды ночью слопают и ее, если она не побеспокоится о пропитании иждивенца. А так... Ничего особенного больше и не происходило. Даже странные сны больше не беспокоили, а она сама старалась не вспоминать о том, единственном. Ибо стать многодетной мамой в столь юном возрасте, да еще не испробовав всех прелестей близких отношений, она как-то не горела желанием.
  Иногда Баюн вновь начинал петь свою шарманку про возвращение в Небывальщину и мифический долг Бабы Яги, но Яна научилась просто пропускать эту болтовню мимо ушей (помогала практика на работе, где из всей чуши, приходилось выбирать действительно важное). Видя, что его не слушают, кошак ворчал и шел мстить. Обычно объедал холодильник подчистую, но бывало, что устраивал нечто из ряда вон выходящее. К примеру, так Яна лишилась своего поклонника, который в будущем мог сменить статус на бойфренда.
  Артем Чернушин был на четыре года ее старше и занимал должность помощника прокурора. В суде они и познакомились, чтобы после начать общаться. Он был веселым, симпатичным, не занудным и интересным. К тому же, его совершенно не волновало то, что у нее имелся статус сироты (многие на это реагировали весьма бурно, а порой и неадекватно). Это в первую очередь и привлекло внимание Буревой к внезапному поклоннику, а после привело к общению более тесному и приятному.
  В тот вечер он пришел к ней в гости и, чего уж там, девушка была бы не против, если бы остался и на ночь. Однако, когда она вышла на кухню приготовить чай и отсутствовала от силы минут десять, все и произошло. Вот только, что именно случилось впоследствии, она так и не узнала: ни от Артема, ни от Баюна. В какой-то момент Яна услышала из зала мужской вопль, топот ног и хлопок двери. Ворвавшись в комнату, нашла кошака, нагло умывающегося и делающего вид, что он ни при чем, и исчезнувшего Чернушина.
  Мало того, предполагаемый возлюбленный так спешил, что забыл у нее пальто и ботинки. На работе она, конечно, пыталась их вернуть ему, а заодно и поговорить с парнем. Однако тот шифровался так, что обзавидовались бы Джеймсы Бонды всех времен и народов, а после и вовсе потребовал у своего начальства 'переезда подальше из этого дьявольского суда'. Так что вещи Яне пришлось передавать ему через знакомых, а после услышать, что Чернушин их не взял, выкинул в помойку там же.
  В общем, так и закончилась весьма забавная, поучительная и немного грустная история. Яна еще радовалась, что не успела ни привязаться к нему, ни влюбиться, а кошаку она потом сама отомстила, обрив хвост, пока тот спал. Воплей было много, но зато оба поняли, что лучше будут дружить, чем воевать. Кстати, кошак еще тогда сказал, чтобы она и не думала больше мужиков приводить, сказал - черевато будет. Чем только, так и не объяснил, а Яна решила не придавать значения глупостям усатого упрямца.
  
   - Светка!!! - прокричала Яна во всю мощь своих легких. - Мы опаздываем!!!
  Вот уже двадцать минут она топталась на пороге квартиры лучшей подруги, парилась в сапогах и шубе и ждала самую капушистую из всех капуш. В этот субботний вечер они собирались в кино, и девушка уже начинала предполагать, что кино обойдется без их присутствия. А ведь она так хотела сходить! Специально в эти выходные решила забить на работу - мозги медленно плавились, и челюсть, при каждом ее открывании, обрастала акульими клыками. Хорошо, что только в переносном смысле, иначе к метафизическим трупам несчастных, попавших под горячую руку, добавились бы и вполне реальные, окровавленные и выпотрошенные.
  - Ты преувеличиваешь, - донесся до нее очень спокойный и невероятно невозмутимый голос, - у нас в запасе еще целый час.
  - Который стремительно тает, а на дорогах пробки, - буркнула Бурева.
  Света выплыла из дальних комнат, мягко ступая по ковру, и приблизилась к подруге. С ней Яна познакомилась в седьмом классе, оказавшись в новой школе из-за некоторых непредвиденных обстоятельств. Светлана Коржикова в то время имела статус 'девочки для битья', из-за чего замкнулась в себе до такой степени, что к ней не могли пробиться ни родители, ни учителя. Впрочем, родители не особо и старались выяснить, что происходило с их ребенком, постоянно находясь в командировках и разъездах.
  Выросшая в схожих, но еще более жестких обстоятельствах, Бурева только пожала плечами. Если девица была не в состоянии постоять за себя и дать отпор, то это ее дело. Яна же чрезмерным сострадание к людям не пылала и в 'мир во всем мире' играть не собиралась. Вот только обстоятельства сложились так, что они не только нашли общий язык, но и сдружились. И вроде бы уже много времени прошло с окончания школы и института, а они все еще оставались подругами.
  - Видишь, я уже обуваюсь, - тихо, но насмешливо, протянула Светка.
  Она была невысокой, хрупкой, с темно-каштановыми волосами и зелеными глазами, спрятанными за стеклами модных очков. Симпатичная и дружелюбная, она только с самыми близкими ей людьми могла вести себя непринужденно. Остальные обитатели человечества чаще всего вызывали в ней реакцию отстранения, особенно те, кто проявлял агрессию.
  - Вижу, - Яна притопнула ногой, - только делай это поскорее, копуша, а не полчаса, как в прошлый раз.
  - Я так не делаю.
  - Ну да, в прошлый раз в кино мы попали только когда прошла половина фильма.
  На этот раз Бурева планировала сделать все, чтобы этого не допустить.
  
  В общем-то пронесло, успели в самый последний момент. Яна до сих пор с весельем вспоминала вытянувшееся лицо дамочки, проверяющей билеты, которой эти самые билеты едва не засунула в рот. Ну, подумаешь, промахнулась. Просто она так спешила, таща на буксире Свету, что немножко не вписалась, а так - целилась в руки. Честно. В зал подруги тоже пробрались с минимальными потерями, в основном понесенными сидящими в темноте зрителями. Их вопли из-за отдавленных ног и смущенных извинений Светы, слышались до тех пор, пока парочка не заняла свои места.
  - И зачем ты меня торопила, если половину фильма проспала? - поинтересовалась после подруга, отламывая ложкой кусок 'шокобона'.
  - Я ведь не знала, что фильм окажется таким скучным, - протянула Яна, - зато выспалась.
  Света только головой покачала.
  Она надеялась, что следующий раз им повезет больше, ведь выходить вот так в кино или еще куда-то было их давней традицией. И неважно, был ли поход удачным или не очень, главное, что эти прогулки позволяли отдыхать от окружающей действительности, которой порой наблюдалось в жизни обеих чрезмерное количество.
  Немного расслабившись, Яна откинулась на спинку миниатюрного дивана, краем уха слушая ненавязчивую музыку и голоса людей. Вокруг витала веселая, приятная атмосфера, доносились умопомрачительные запахи выпечки, а настроение стремительно росло от отметки 'нормально' до 'хорошо'. Да и время было еще детское, чтобы сразу после фильма разъезжаться по домам, завтра можно было поваляться подольше под одеялом и заняться ничегонеделанием.
  - Так что там у тебя случилось с Любовью Фуриевной? - напомнила Света о том, что ей собирались рассказать о скандальной начальнице.
  Яна развеселилась:
  - Да все оказалось банальным и простым. Мне просто повышение грозит, а Любаша хотела на это место своего протеже пихнуть. Когда же начальство сообщило, что этому протеже ничего не светит, начала вымещать злость на мне. Председателю ведь не выскажешь в лицо о своем недовольстве, а я мелкая сошка в нашей судебной системе, можно и попинать.
  - Хм... Два вопроса. Почему ты мне ничего не сказала про повышение? И когда мы будем праздновать?
  - Рано еще об этом говорить; приказа-то пока нет, а только слова, - пожала плечами Яна. - Вот когда все будет ясно и официально...
  Света внимательно сверлила подругу взглядом, сквозь стекла очков:
  - Неужели не порадуешься заранее и совсем не расстроишься, если не получится?
  - Зачем? Радоваться нужно, когда что-то произошло, также и грустить. А пока я даже не заморачиваюсь на этот счет.
  Коржикова только головой покачала от такого заявления, приправленного легким цинизмом и капелькой приземленности с полным отсутствием надежды на лучшее. И как они только, такие разные, могли сохранять дружбу столько времени? Загадка вселенной.
  
  Яна выскользнула из затормозившей около ее подъезда машины и, попрощавшись с подругой, направилась домой. Планы на это время у нее были грандиозные: завалится на диван, с книгой, кофе и 'пеканбоном', который она докупила перед отъездом. Почти бегом, она пронеслась до железной двери, однако в двух шагах до входной двери буквально затормозила. Бурева никогда не могла похвастаться хорошим зрением - сначала спасали очки, потом линзы, но 'это' она бы увидела даже будучи почти слепой.
  Потому что в ночной темноте двора, в котором в очередной раз забыли включить фонари, оно сидело на замерзшей ветке дерева. 'Оно' - потому что из-за яркого золотого света, девушка не сразу разглядела, что 'это' вообще-то птица. Она больше всего напоминала павлина: аккуратная, маленькая голова с небольшим клювом, крылья, перья которых после рассмотрения оказались чистым пламенем, хвост - длинный и переливающийся зелеными и алыми сполохами. Только прикоснись и сгоришь, как фитиль свечи - мгновенно.
  А ведь этого чуда не было, когда Яна выходила из машины и Светка уезжала прочь, совершенно точно не было. Откуда же появилась сказочная птичка? Хотя, правильнее было бы спросить: не глюк ли это? Однако девушка мысленно уже смирилась с тем, что в ее жизнь ворвалась сказочная реальность и начала медленно привыкать не задаваться более ненужными вопросами и мучиться сомнениями. Баюн за все время проживания у нее столько всего ей показал, что сомневался бы только самый упрямый дурак с гигантскими очками на носу.
  
  Яна замерла на месте, разглядывая невероятное огненно-солнечное создание. На периферии сознания она поняла, что теоретически должна была просто ослепнуть. Но ничего подобного не наблюдалось, также как вылетели из головы мысли об уличном морозе, даже шубу захотелось снять - стало так жарко. Птица же продолжала величественно сидеть на дряхлой ветке дерева и внимательно разглядывать ее алыми самоцветами глаз.
  - И откуда ты такая взялась? - выдохнула Бурева, которой отчаянно пытались навязать роль Бабы Яги. - Тоже у меня собралась жить?
  Видно голос девушки спугнул крылатую животину, потому что, взмахнув огненными крыльями, она кометой устремилась в черные, задымленные небеса города. Яна ничего больше сделать и не успела; вот она была, а тут ее уже и нет.
  Пожав плечами, девушка наконец-то скрылась в подъезде, пребывая в некотором ошеломлении от увиденной красоты.
  - Усатый! Усатый, ты дома? - позвала она кошака, оказавшись на пороге собственной квартиры.
  - Чего орешь, паррразитка? - послышалось из зала сонное. - Дома; куда я денусь?
  - А вдруг в свою Небыляндию вернуться решил, - сказала девушка, плюхнувшись на диван, - и со мной решил не прощаться.
  Кот, занимавший почти всю его территорию, недовольно поморщился, но тут же подполз под ее бок 'напогладить и напочесать'. Яне было не жалко, даже наоборот, поэтому рука быстро запуталась в густой шерсти.
  - Размечталась. Это во-первых. А во-вторых, не Небыляндия, а Небывальщина. Пора бы запомнить.
  - Слушай, усатый, у вас там, в этой вашей сказочной стране, птички есть?
  - А то, - промурчал кот, - ведь наш мир имеет змеиные и птичьи истоки. Птицы - одни из самых невероятных созданий.
  - Есть кто-то похожий на огненную, очень красивую птицу, размером с орла-переростка? - Бурева не сразу нашла, как описать ту, кого видела.
  Ленивости кота как не бывало:
  - Жар-птица. Ты где-то ее увидела?
  - Только что, у подъезда.
  Баюн молчал достаточно долгое время, чтобы Яна почувствовала, как на нее медленно наплывает дрема и чувствуя, что, пожалуй, пеканбон она оставит уже на завтра.
  - Вот что, Яна, если еще раз увидишь эту птичку, постарайся, чтобы рядом с тобой кто-то был. Смертные жар-птицу все равно не увидят, а она тебя не тронет в присутствии человека.
  Серьезный тон и произнесенное имя, которым кошак принципиально не называл Буреву все это время, заставили неприятно забиться сердце в груди. Она-то была очарована увиденным созданием и даже не подумала, что оно может быть опасно и не так благосклонно к ней, как, к примеру, усатый заселенец.
  - Я-то думала, что жар-птицы достаточно безобидные пернатые... Судя по сказкам, - заметила она.
  - Так-то сказки, а у нас если и они, то с примесью кошмаров и ужасов, - Баюн выбрался из-под ее руки и сел рядом. - Жар-птиц в Небывальщине несколько родов и не все они добродушные и безвредные, не все только поют и сияют. Некоторые из этих птичек служат твоим врагам. Оттого, что ты все эти сотни лет пропадала неизвестно где, ими они быть не перестали. Я не шучу, бестолочь, не лезь на рожон и вообще будь осторожна. Как я и подозревал, вокруг тебя начала твориться магия и это только первая ласточка.
  - Хорошо бы она стала и последней, - проговорила Яна, вставая.
  - Не надейся, - послышалось ей вслед, - все еще впереди.
  
  ***
  
  Поспать Яне так и не дали; сотовый, противные трели которого вырвали ее из оков сна в седьмом часу утра, были хуже колокольного звона над ухом. Проклиная все на свете, она доползла до трубки и готова была послать далеко и надолго любого, кто посмел разбудить ее. Любого. Кроме матери лучшей подруги.
  - Яночка, прости, что разбудила! - прощебетала та в трубку. - Доброе утро!
  - Доброе, тетя Зоя, - хрипло пробормотала девушка, откинувшись на подушку, - вы что-то хотели?
  Зоя Витальевна Коржикова была женщиной, в общем-то, неплохой, к тому же совершенно не была против дружбы Светланы, 'благополучного ребенка', с 'приблудной сироткой'. В свое время слишком многие тыкали этим фактом в лицо Буревой, а мать подруги приняла сразу, не задумываясь. За это девушка была чрезвычайно благодарна этой легкомысленной матери, трудоголички по жизни и наивной 'жертве' мошенников, и готова была защищать ее до последней капли крови, если бы пришлось.
  - Да, детка! Мне через десять минут выезжать в аэропорт, а я куда-то дела свои ключи. Совсем не помню, где запасные. Не могла бы ты позвать Светланку? Она точно знает.
  Вот после этих слов, сон с Буревой сняло, как рукой.
  - Тетя Зоя, - сердце в груди застучало, как сумасшедшее, - Света подвезла меня до дому в половине двенадцатого и уехала домой; у меня она не ночевала.
  Несколько минут с той стороны трубки звучала оглушительная тишина, чтобы после обрушиться на нее растерянными словами:
  - Но домой она так и не приехала...
  
  Не приехала Светлана Коржикова домой и через день, не появилась и спустя месяц. Ни поиски полиции, ни обзванивание больниц и моргов, ни объявления о пропаже, не давали никаких результатов. Подруга и ее машина бесследно пропали, не оставив никаких следов, нигде. Каждую неделю Яна звонила, чтобы узнать о результатах поисков, но ответ был всегда одним и тем же: ничего.
  В те тяжелые дни она фактически поселилась на квартире родителей Светы и помогала тете Зое, находящейся в страшной депрессии. Однажды измученная переживаниями женщина сказала, что она согласная на все, даже если ее дочь не будет жива, но найдется ее тело. Так будет легче, яснее.
  Яна ничего на это не ответила. Она-то знала, что легче не будет, просто горе окрасится в новый оттенок и поднимется на еще одну ступень отчаяния. И как бы человек не уговаривал себя, что знание и ясность принесут облечение, это будет не более, чем самообманом.
  
  ***
  
  На этот раз жар-птица прилетела днем; села прямо на хлебный киоск, где остановилась Яна. И без того солнечный день, стал ярче, но никто из окружающих людей не то, что не заметил птицу, не обратил внимания на посветлевшую окружающую действительность. Как и тогда, в вечер месячной давности, крылатое создание уставилось на девушку непроницаемым взглядом рубиновых глаз. Но на этот раз она не была очарована им и ждала чего-то. Предчувствие не обмануло.
  Птица буквально растворилась в свете, а на руки Яне упали знакомые до боли очки. Сначала она неверяще смотрела на них, чтобы после сорваться с места и побежать домой, поскальзываясь и спотыкаясь. Все это время она думала и передумала столько касательно пропажи подруги, что сбилась со счета: убийство, ограбление, изнасилование, потеря памяти, рабство и незаконная трансплантация органов. Но даже предположить не могла, что исчезновение связано с ее, сказочной, не-жизнью.
  - Баюн! - прокричала она, вваливаясь на порог дома. - Баюн, кошак проклятый!
  Пробежав до него, не разуваясь, она замерла напротив ленивой зверюги и пытаясь отдышаться, выдохнула:
  - Жар-птица... она отдала мне очки Светланы... Света там? Моя подруга в Небывальщине?!
  Волшебный кот повел ушами и сел на задние лапы:
  - Да, она там.
  - Ты... - дар речи не сразу вернулся к Буревой. - Ты все знал и ничего мне не сказал?!
  - Естественно знал, - равнодушно ответил тот, - и не говорил бы дальше.
  Раньше фраза 'алая пелена перед глазами' были для девушки пустым звуком, но сейчас она со всей ясностью осознала ее значение. За спиной послышался грохот и звон разлетевшихся на мелкие осколки ваз, стекол, посуды и прочих стеклянных предметов, находящихся в квартире. Каким образом это произошло - не имело значение и в данную минуту Буреву совсем не волновало.
  Волновало иное...
  - Почему? - процедила она сквозь зубы.
  - Это прямое приглашение в гости к врагу. Не понимаешь?
  - Ты ведь хотел, чтобы я вернулась туда!
  - Не таким путем, - отрезал кошак, - по доброй воле, по собственному желанию, по собственному пути. Но не путем ярости и поиска! Ты думаешь все сказочные поверья и сказки вымысел? Зря! Потому что той дорогой, что войдешь в Небывальщину, той и пойдешь дальше. Вспомни камень, что ведет в три стороны света! Слова: 'И смерть найдешь...' - не пустой звук! Они вынуждают тебя идти худшим из путей.
  - У них моя подруга, - процедила Яна, - одна из немногих, кого я могу назвать своей семьей. Ты думаешь, после этого я буду спокойно ждать момента, когда 'сама захочу вернуться'?
  - Сейчас ты все равно ничего не сможешь сделать! Ты беспомощнее новорожденного младенца! - отрезал Баюн.
  - Моя подруга, Баюн, - ярость вдруг испарилась, как не бывало. Яна почувствовала тяжелую, опустошающую усталость. - Я не смогу стоять в стороне и ничего не делать. Даже зная, что в конце 'найду смерть'.
  Ведь отчего-то люди всегда понимают слишком поздно, что кто-то был важен им. Настолько важен, что потеря этого кого-то равносильна малой смерти.
  - Отведи меня в Небывальщу, Баюн, - попросила она.
  - В прошлый раз они тебя убили, превратили в смертную, отняли былое могущество, прокляли... - предпринял последнюю попытку остановить ее кот.
  - Поэтому второй раз им этого позволить сделать никак нельзя. Пора, Баюн. Я согласна вернуться... Домой.
  
  Глава 3
  
  Яна съежилась на жестком сиденье кряхтящего автобуса и попыталась слиться с собственным пуховиком в единое целое. Еще она попыталась не обращать внимания на пар изо рта и не клацать зубами, но все равно время от времени клацала, чем невольно привлекала внимание редких пассажиров. Когда внимание некоторых стало особенно заинтересованным, девушка почувствовала, что уже кто-то подумывает сделать слепки ее челюсти, то грозно клацнула в сторону нахалов. С клыками, конечно, было бы эффектнее, но за не имением лучшего, и так получилось красиво, а главное плодотворно - от нее отстали все любопытные.
  А чего окружающие, в общем-то, ожидали? Она на автобусных 'авиалиниях' тряслась вот уже восьмой час, жутко устала, страшно проголодалась и озверела до такой степени от неудобства и мороза, что готова была освежевать самого Джека Потрошителя, если бы он решил прокатиться на этом чуде российского машиностроения каменных времен. Буревой было очень холодно, особенно мерзли руки и кончики пальцев на ногах, несмотря на то, что упакованы они были получше, чем у ненормальных альпинистов, покоряющих всякие Эвересты во время сходов лавин. К сожалению, в этом году зима выдалась слишком холодной, а последний автобус на пути к ее цели имел лишь несколько весьма спорных удобств: жесткие кресла, заржавевшие поручни и отопление, которое совсем не выполняло свою функцию.
  Девушка уткнулась носом в шарф, когда по неуютному помещению прогулялся очередной сквозняк, и сунула руки в рукава куртки, прямо в варежках. Больше всего она мечтала о том, чтобы эта дорога от родного и такого уютного Благовещенска до Небывальщины, растянувшаяся на восемь часов дороги с колдобинами и скачками на жесткой деревяшке, закончилась. А все Баюн был виноват! Нет, чтобы по-человечески перенести ее в другой мир с использованием ковра-самолета там, какой-нибудь телепортации со спецэффектами, в крайнем случае - через шкаф. Вдруг он ведет не только в Нарнию? Но куда там! Злорадствующая кошачья морда послала ее далеко и надолго, перед этим объяснив, как туда добраться.
  Когда же она возмутилась творящемуся безобразию и потребовала обещанного переноса ее в Небывальщину со всеми удобствами, Баюн только фыркнул. Людоедский кот заявил, что правила игры изменились и теперь в другой мир она должна дотопать на своих двоих, как и полагается герою. А перед этим встретить всяких помощников, натворить подвигов, причинить страждущим добро и пред злодеем предстать во всеоружии. Бурева еще попыталась просветить усатого интригана о том, что она кто угодно, но не герой, однако ее не слушали. Вообще, кошак нагло заявил, что она сама виновата в сложившейся ситуации и на неприятности напросилась тоже сама. Вот если бы сразу согласилась уйти, вот тооогда... А когда Яна возмутилась тем, что в Небывальщине законы какие-то странные, ей заявили, что к их сотворению руку и она когда-то приложила и если что-то ей не нравится, то 'возвращайте себе силушку, а сейчас не бухтите и в путь дорогу собирайтесь'! Нормально, да? У всех героинь книжной фэнтезятины как у людей - похищения и переносы, а ей самой топать непонятно куда приходится!
  
  Яна перевела грустно-убийственный взгляд в окно, чтобы немного отвлечься от мысленной картинки убийства кота. Вот только фантазия слабо помогала - за время дороги она развлекала себя десятками способов: начиная от чтения любимой книги и пересаживанием себя любимой с места на место, когда автобус уже опустел, и в салоне больше не осталось ненормальных продолжать путь. За окном медленно начинало смеркаться, а хмурое небо и начинающийся снегопад добавляли мрачности. Осознав, что выбрала не лучшее занятие для своего времяпровождения, Бурева отвернулась.
  Как назло, в электронной книге, которую она читала, закончилась зарядка, потому что дома она забыла включить штепсель в розетку. Собираться пришлось в спешке, поэтому и упаковывала два рюкзака кое-как, а теперь, судя по всему, без любимого чтива она осталась до конца путешествия. А вообще там, в Небыляндии, есть розетки? Или все печально и ванну придется принимать в тазике, а отопление - это наличие громадной и белой печки?
  Прошло еще полтора часа дорожной пытки, и автобус наконец-то остановился у конечной остановки. Яна чуть не захлопала в ладоши от восторга, тут же вскочив с опостылевшей сидушки.
  - На выход, девушка! - Крикнул со своего места водитель, тормозя. Это был забавный дядька с круглыми очками на носу и торчащими в разные стороны вихрами волос. Судя по всему, езда по тяжелой дороге достала и его, потому что он почти вприпрыжку выскочил в открывшиеся двери. За ним следом направилась и молчаливая, хмурая кондукторша, доставая из кармана пачку сигарет. Перекур. Наконец-то!
  Через секунду Яна последовала за ними. Закинув на плечи рюкзаки с имуществом, она сделала шаг к свободе и... Полетела вниз со ступенек. Хорошо еще, что она давно была знакома со своей собственной грациозностью, и успела подставить земле руки, а не нос. Но каково коварство! Честное слово, была бы у нее сейчас супер-сила, то точно бы скатала ненавистный транспорт в нечто трудноопределимое и выкинула подальше.
  - Девушка, вы в порядке? - Две головы: водителя и кондуктора повернулись в ее сторону. Выглядели при этом они весьма комично, и Яна тоже бы посмеялась бы, вот только обстоятельства как-то не способствовали.
  - Нормально, - прошипела она, вставая. Покопавшись в боковом кармане рюкзака, вытащила платок - хорошо, что варежки смягчили удар, и все обошлось легкими царапинами.
  Покосившись на Яну, водитель осторожно поинтересовался:
  - Вы уверены, что вам сюда? Все, что здесь есть, это пустырь, заброшенный поселок и лес. Эту остановку вообще-то планируют убрать, можно сказать, последний месяц катаемся.
  - Не беспокойтесь, - хмыкнула девушка, - я именно там, где и должна быть. Скоро меня подберут друзья и мы поедем дальше.
  - О, ясно, - только и сказал мужичок, забираясь обратно в автобус, - тогда удачного отдыха.
  - Спасибо. Удача мне не повредит.
  
  Через некоторое время, когда автобус спешно отъехал от остановки и скрылся из виду, Яна достала из кармана листок, на котором Баюн коряво изобразил ее дальнейший путь. Надо сказать, что художественными талантами он был обделен, и если бы в момент рисования девушка не присутствовала рядом, то сейчас точно ничего не поняла. Зато в данную минуту ей всего лишь нужно было сориентироваться и вспомнить некоторые моменты - пометки она делала себе тогда же. Вглядевшись во вроде бы понятные закорючки, девушка скорбно вздохнула: идти пешком ей предстояло еще очень и очень долго.
  Бурева огляделась вокруг и невольно по спине побежали мурашки. Все же остаться в таком месте в полном одиночестве было жутковато, даже для ее авантюрной души. Через дорогу простиралась пустынная, серая местность и едва заметная заснеженная тропа, уводящая куда-то в белую метель, к счастью, еще не особо сильную. Стальное небо нависало над головой угрожающей глыбой, разбухшей от вот-вот готовых прорваться на землю новых вьюг. Яна перевела взгляд на часы, и это тоже не доставило ей восторгов: циферблат показывал уже седьмой час, темно было хоть глаз выколи, а еще идти неизвестно куда и неизвестно сколько.
  Увы, выбора у нее не было, и девушка закинула за спину один рюкзак, следом повесила на грудь второй, включила фонарь (огромный, специально купленный для этого похода). Хорошо, что она отказалась от идеи тащиться с чемоданами на колесиках (сама надорвала животик от смеха, когда представила), в противном случае ее путь до Камня Трех Дорог закончился бы около ближайшего деревца с очень крепким сучком, либо у канавки. Собравшись с духом, Яна зашагала по колдобинам и хрусткому снегу к своему новому месту жительства, где бы оно ни находилось.
  Пустошь до заброшенного поселка оказалось миновать достаточно легко, она была не такой уж и большой, как казалось сначала, просто снег мешал разглядеть застывшие в ледяной пустыне призраки домов. Зато улица этого самого поселка, когда Яна шагнула в него, оказалась еще более пустынна, чем сама пустошь, как бы это ни звучало. Этот поселок, и его главная улица вообще казались чем-то нереальным. Она словно оказалась в чьем-то сне, куда не забегают даже бродячие кошки, и бояться заползать чужие кошмары. Своих хватало.
  Идя вперед, она слушала надрывный скрип дверей и ставен, свист ветра в пустых помещениях, который похоронным маршем сливался с хрустящим под ногами снегом. Полуразвалившиеся дома со сгнившими досками и разрушенными камнями, около некоторых из них замерли ржавые машины без колес, то там, то здесь громоздились груды мусора, заваленные белым крошевом. А когда Яна увидела прямо посреди дороги, сидящую на земле старую, голую куклу с выбитым глазом, по спине побежали десятки неприятных мурашек. Смешно, конечно, но ту куклу она обходила большим кругом. Вся окружающая обстановка создавала ощущение того, словно Бурева оказалась в мертвом, давно отрезанном от жизни месте. Наверно, так себя чувствовала бы мышь, оказавшаяся между очень голодной кошкой и страшно бешеной собакой.
  
  В какой-то момент запах сырости, гниющего мусора и чего-то еще, непонятного и неприятного, усилился - его не могли перебить даже мороз и ветер. В вечернем полумраке тени сгущались, превращая дома в жуткие провалы в неизвестность - впору было здесь снимать фильмы ужасов. Иногда Яна настороженно оборачивалась, чтобы убедиться, что за спиной нет ничего, кроме пустых зданий и пустоты дороги. Навязчивое ощущение чужого глаза буквально преследовало ее и заставляло ускорять темп.
  В эти минуты она как никогда жалела о том, что у нее нет третьего глаза на затылке. Однако в темную, громоздкую массу самих зданий она больше не вглядывалась - неизвестно, что могла там увидеть. С ее-то новыми возможностями и сложившимися обстоятельствами, нужно было быть невероятно осторожной. Об этом еще усатый предупреждал, когда прощался с ней на пороге квартиры. Тем не менее, кроме жуткой обстановки и зудящих лопаток, все было спокойно, и она надеялась, что так будет до самой окраины поселка.
  Лишь один раз Яна думала, что у нее прямо на месте случиться разрыв сердца, а пятки предпримут попытку спастись бегством, не спросив мнение тормознутого мозга. Проходя мимо одного из заброшенных домов, девушка отчетливо расслышала кошмарный звук, который очень сильно напоминал смесь детского хихиканья и кошачьего мяуканья. Он прозвучал совсем близко от нее и тут же затих, чтобы вновь погрузить улицу мертвого поселка в снежное молчание.
  Яна была не из пугливых барышень, но здесь шарахнулась в сторону, переплюнув зайца с его прыгучестью, а потом замерла на месте с отдающимся где-то в ушах стуком сердца. Только через некоторое время она заставила себя пошевелиться, когда убедилась, что никто не полез знакомиться с ней из кособокого окна. Неважно, откуда взялся этот звук, и кто или что издавало его, она совершенно не хотела знать его источник. После этого, оставшуюся дорогу сквозь поселок Бурева проделала в ускоренном темпе; насколько, конечно, это позволили ей сделать тяжелые сумки и собственная дыхалка.
  
  Поселок-мертвец закончился внезапно, также как внезапно перед носом вырос лес, о котором ей рассказывал Баюн. Ноги и руки уже давно гудели от усталости, однако Яна решила, что отдохнет позже - в конце концов, хотелось как можно скорее покончить с изматывающей, напряженной дорогой. Потоптавшись немного на месте, она направилась под темные своды зимнего, жуткого леса. И тут же почувствовала, как возникшее напряжение, начало отпускать ее. Хотя многие наверняка бы с ней поспорили, сказав, что уж лучше покинутая людьми 'проклятая' земля, чем лесные чащобы с хищниками и нехожеными тропами.
  Когда Баюн объяснял ей дорогу, говорил, что никакой специальной тропы она не найдет, а дорога из желтого кирпича обретается совсем в другом мире, поэтому она должна просто идти вглубь лесной чащи, и не думать куда. Через некоторое время, нужная тропа сама ляжет ей под ноги. В общем-то, так и вышло. Нужного мгновения Яна не заметила, просто в какой-то момент сделала шаг, и оказалась на протоптанной кем-то дороге. При этом от основной тропы в темноту леса бежало множество дорожек, уводящих в самые разные стороны. Девушка шла прямо, даже не думая любопытствовать и сходить непонятно куда; особенно впечатлили ее козлиные следы. Она торопилась - вьюга уже давно вошла в силу, усталость брала свое, вместе с холодом, что не знал пощады.
  Луч фонаря светил только под ногами, дальше его свет пожирала ночная тьма, голодная и черная. В эти мгновения Яне хотелось поскорее оказаться в каком-нибудь теплом помещении, у камина с кружкой кофе, а еще лучше внезапно обрести ночное зрение - чувствовать себя слепым котенком она не привыкла. Лес вокруг только будил это желание сильнее и сильнее, оставив остальной мир за пределами деревьев и кустов. Он был наполнен разнообразием звуков, сплетающихся не то в единый ритм, не то в мелодию: запутался ветер в ветвях скрипучих деревьев, кричали птицы и звери, которые выходили на охоту в темное время. Что-то шуршало, царапалось, стрекотало и пищало. Где-то вдалеке завыли волки, вновь напомнив Яне, что в лесу может подстерегать ее не только сверхъестественная опасность, но и вполне обычная.
  
  Чем дальше она шла вглубь, тем сильнее становились лесные запахи: мороза, древесины и хвои. Эти запахи сливались с лесным, чистым воздухом, который хотелось буквально пить. Тропинка вела Яну через рощи, которые наверняка в более теплые времена укрывали папоротники и цветы, через полянки, соседствующие с замерзшими ручьями, мимо огромных вековых деревьев и совсем юных деревцев, укрытых снежными заносами. Где-то в кронах деревьев, сплетенных из ветвей и тьмы, проскользнула неизвестная большая тень и тут же исчезла. То здесь, то там начали вспыхивать разноцветными огоньками падающие вниз снежинки.
  Усталый мозг уже почти не реагировал на то, что обычная лесная местность стала более пугающей и более нереальной. Яна шла вперед, лишь бы дойти уже хоть куда-нибудь. Правда, несколько раз в голове роились мысли остановиться и передохнуть, но, как оказалось, в этом не было нужды - она все-таки дошла до нужного места. Когда усатый объяснял Буревой дорогу, то сообщил, что тропа заговорена и выведет девушку туда, куда требуется, без сюрпризов. Единственным условием было никуда не сворачивать, что она и выполнила.
  За свою небольшую, но насыщенную событиями жизнь Яна успела повидать многое, да и побывать довелось не в одной России; но еще нигде и никогда она не видела подобного перекрестка, как тот, на который ступила. Впрочем, это было неудивительно - потусторонний перекресток изначально отличался от своих обыкновенных собратьев. Серое, точно присыпанное пеплом, перекрестье было окутано легкой туманной дымкой и совершенным отсутствием метели. Она бушевала вокруг, но не внутри, точно чего-то боялась или вовсе брезговала. К тому же, здесь было не в пример светлее, чем снаружи - этакий серый полумрак, где возможно было рассмотреть все, что нужно, а не слепо щуриться.
  Перекресток расходился в разные стороны тремя дорогами, ведущими в неизвестность. В центре же замер громадный камень: невероятно древний, изъеденный временем и бушующей здесь невидимой силой, но надписи на нем оставались четкими, будто их постоянно обновляли, не давая исчезнуть окончательно. Странная граница, странный перекресток и странные, пугающие надписи, обещавшие путнику потери и обретения. Как в сказках, но в сказках от их прочтения не бежали по спине мурашки, а перед глазами не начинали мелькать белые круги, обещавшие потерю сознания.
  
  Поняв, что еще немного, и она действительно упадет, Яна отвернулась, и минут десять простояла на месте, ожидая, когда появится обещанный котом сопровождающий. С Баюном же она встретится только в Избушке-на-курьих-ножках, не раньше. Помнится, про проводника она слушала краем уха, а все из-за того, что воевала с собственным начальством, выпрашивая отпуск за свой счет на месяц. Это было бы практически невозможно сделать без хитрости, капельки лжи, капельки чар Баюна, удачи и упрямства. Но сейчас в голове возникли вопросы: кто? Из сказочников она видела пока только Баюна и жар-птицу, и ей было интересно встретить еще кого-нибудь.
  Прыгая вокруг камня, пытаясь согреться и не заскучать, Яна все-таки дождалась обещанного провожатого. Даже целых трех. Баюн ошибся, или это кто-то чужой? Чужими они не были. Яна осознала это, когда неизвестные всадники выехали к древнему перекрестку, буквально вспоров ночную тьму и вьюгу вокруг, и предстали перед ней во всей красе. В эти мгновения ей вспомнились смешные мультфильмы, где персонажи теряли от удивления глаза и челюсти, пребывая в удивлении. И будь она мультяшкой, легко повторила бы их подвиги. Ведь в глубоком детстве об этих всадниках она читала в сказках и воспринимала не иначе, как вымышленных персонажей. Потому что это были ни кто иные, как Белый Всадник, Красный и Черный. Так, стоп! Секундочку! Еще Баюн упоминал, что они...
  Яна задумалась, чтобы вспомнить слишком поздно.
  - Мама! - во всю мощь своих голосовых связок рявкнул тот, который, по-видимому, был Днем. Соскочив со своей призрачно-белой зверюги, у которой наблюдались клыки и вместо копыт имелись орлиные лапы, он ринулся к девушке. Она оглянуться не успела, как ее уже сжимали в крепких объятиях.
  На вид 'сыночкам', которые вдруг принялись передавать ее с рук на руки по кругу, наблюдалось около двадцати пяти - двадцати шести лет. Даже как-то в голове не укладывалось, что эти брутальные и сексапильные на вид мужики, будучи на зрительном восприятии ее ровесниками, а в реальном - дай бог, пра-пра-пра-пра-прадедушками, набивались к ней в сыновья. Но они были так рады ее видеть, так сильно обнимали и при этом обращались, как с хрупкой вазой, что Бурева прикусила острый язык и не собиралась высказывать им ни претензий, ни удивления, ни острот.
  Она была бы и рада поучаствовать в их привалившем счастье в ее лице, но сама ничего, кроме смущения и задумчивости не ощущала. Не было никакого узнавания, никаких внезапных вспышек ясности, сердце тоже не давало материнских подсказок. Троица незнакомцев так и осталась для нее троицей незнакомцев из сказок и вызывала чисто поверхностное любопытство. Но об этом она тоже не собиралась говорить им - ведь это было бы слишком жестоко и подло высказать подобное тем, кто считал ее своей матерью. Бурева может и была жестким человеком, но не жестоким - точно. Возможно позже, когда-нибудь и она сможет ответить на их радость.
  Поэтому, пока ее обнимали, Яна ненароком их разглядывала. А ведь и правду - белый, черный и алый, почти. Волосы и странный туманный шлейф вокруг парней действительно совпадали с теми оттенками, которые им приписывали сказки. Зато все остальное разительно отличалось от славянского вымысла. Тот, который был Днем, отличался голубовато-белоснежной кожей и призрачно-серыми глазами, и страшно напоминал девушке дракона в человеческом обличье. Зато Ночь казался ему полной противоположностью: имея пиратскую внешность, включающую в себя и повязку через левый глаз, он действительно был черным, как темное время суток. Только вот кожа его, как и ночное, звездное небо, была усыпана святящимися бликами. Это выглядело красиво, настолько, что Яна залюбовалась.
  А вот последний из тройняшек, кажется Солнце, словно сохранял равновесие между двумя братьями. Этакий огненно-багряный смерч, которому однажды подарили человеческую оболочку и наказали оставаться в ней до конца дней его, чтобы ненароком не спалить землю, по которой шагает. Кстати, у него единственного волосы были длинными, спадая тугой косой до самой земли, и имели на конце настоящий язык пламени. Буреву даже гордость в какой-то момент взяла, когда она разглядела вблизи всадников - видно когда-то давно они с Кощеем старались очень сильно и сломали не один кроватный столбик, раз сделали таких красавцев.
  Пока Яну с чувством обнимали объявившиеся отпрыски, она пыталась справиться с собственной задумчивостью. В эти мгновения ей вспоминался легендарный Иван Васильевич, каждый Новый Год меняющий профессию. Хотелось выстроить парнишек в ряд и, идя от одного к другому, знакомиться: 'Очень приятно, мама! Очень приятно, мама! Очень приятно...'.
  Она еще думала, как бы не дать им об этом догадаться, но не успела.
  
  - Ты ведь нас не помнишь, верно? - отстранившись, спросил у нее Ночь.
  Яна отчего-то почувствовала себя очень виноватой:
  - Не помню, простите.
  На миг в глазах, стоящего рядом Дня мелькнула тоска, но так быстро, что она никак не успела среагировать. От этого стало совсем нехорошо, будто она кого-то предала, пусть и неосознанно.
  Поначалу показалось, что стало вокруг холоднее и темнее, но вмешался третий, который Солнце.
  - Так, мужики, расслабились и перестали кукситься! - И наградил обоих братьев подзатыльниками - такими, что невольно любой бы позавидовал, столько привязанности было в этом жесте. - Нечего на мать наседать, вспомнит она нас, куда денется. - И тут же подмигнул ей: - Лучше давайте знакомиться заново. Меня вот Яромир (1) зовут, того, кто черный - Галактион (2), а белобрысый - Альбин (3).
  Грустить расхотелось, глядя на такой живой факел из чистого пламени и эмоций:
  - Яна Бурева, приятно познакомиться.
  - А уж нам-то как! - ухмыльнулся Яр. - И смотри-ка, имя-то свое ты сохранила.
  - Имя?
  - Баба-Яга, Буря. Не улавливаешь?
  - Кажется...
  Девушку дернули за прядь пепельных волос.
  - Эй! - возмутилась она. - Ты как с матерью обращаешься?
  - А ты ведь не помнишь, что ты наша мать, - веселился огненный паршивец, - вот когда вспомнишь...
  - Уши надеру!
  - Догони сначала, мамочка!
  И вдруг стало хорошо и ,впервые за долгое время, радостно, потому что мнимая смерть подруги и навалившиеся сверхъестественные проблемы как-то не способствовали хорошему настроению. А сейчас, глядя на Яра и его братьев, решивших оттаскать того за уши вместо нее и в уплату за подзатыльник, становилось легче. Может, до родственных чувств еще невероятно далеко, зато первый шаг на пути к дружбе был сделан.
  
  После того, как со знакомством и местью было покончено, а Яне пришлось разнимать троих хулиганов, затеявших шуточную драку, было решено, наконец-то, отправиться в путь. Сумки ее разобрали Альбин и Галактион, сама же она устроилась впереди Яромира. Такое решение было принято из-за того, что сейчас им предстояло ступить уже непосредственно на территорию Небывальщины во владения Мороза. Вьюга там бушевала не в пример человеческому миру - сверхъестественная, и девушка вмиг замерзла бы до смерти, оказавшись там в одиночестве. Вот поэтому и был выбран для ее перевозчика солнечный, горячий Яр, который не позволит ей превратиться в ледяную статую.
  Осторожно приблизившись к животине, что именовалась 'красным конем' в сказках, Яна, очарованная ею, не могла оторвать взгляда. От всех троих не могла. Потрясающие животные были воистину огромных размеров, с мощными телосложением. И ведь все разные: призрачный конь Альбина производил впечатление, что в любой миг мог исчезнуть, у Гала зверюга отличалась кожистыми, перепончатыми крыльями и змеиными глазами, у коня Яромира вместо гривы, хвоста и копыт полыхало живое пламя, предавая нужную форму.
  - Это ведь ты нам их подарила, - заметил Гал, когда солнечный брат подсаживал ее в седло, - когда нам исполнилось по пять лет.
  - Я? - удивлению Яны не было предела.
  - Туман, Нетопырь и Светоч из твоего табуна, мам, - добавил Аль, улыбаясь и наслаждаясь восторгом в ее глазах.
  Девушка только головой покачала:
  - Кажется, мне многое нужно будет заново узнавать.
  - И не говори, - Яр пришпорил коня, направляя его за пределы привычной реальности и лишая Буреву последних надежд, что привычный мир остался привычным, - и начнешь ты со знакомства с нашими сестренками. Они по тебе тоже страшно соскучились.
  Яна страдальчески взвыла:
  - А может?..
  - Ни за что!
  Три злорадно-веселых вопля слились в единое целое с ударившей в лицо потусторонней вьюгой.
  
  Добро пожаловать домой, в Небывальщину, мама! С возвращением, Баба Яга!
  __________________________________________
  
  1. Яромир (стар., слав.) - солнечный мир.
  
  2. Галактион (стар.) - звездный.
  
  3. Альбин (нов.) - белый.
  
  Глава 4
  
  Вот если бы не было Яра под боком, точнее, если бы она не находилась под боком Яра, то на входе в Небывальщину появилась замороженная Яна Бурева, в количестве одна штука. Совершенно точно так и было бы. И ходили бы сюда всевозможные сказочники, устраивали экскурсии и лекции на тему, как несостоявшаяся Баба Яга скоропостижно обледенела. Повезло еще, если бы она в тот момент себе позу по-пафосней успела выбрать. Чтобы, так сказать, впечатление производить и чтобы надписи: 'Здесь был Вася!' никто не писал. А еще, чтобы всякие нехорошие личности не лепили куда ни попадя монетки.
  В общем, такую незавидную участь Буревой удалось избежать благодаря своему вновь обретенному сыну. Молодец, полезный мальчик! Привалившись спиной к груди Яра, девушка довольно грелась в невидимых потоках тепла, исходящих от него. Бушующий же вокруг снегопад с ветром, обтекающие их как волна и навевавшие мысли о библейском Моисее, позволяли не морщиться от колючей холодной боли на обнаженной коже. А ведь наверняка в такой скачке не будь подобного, Яна испытала бы море неприятных минут, и точно не разглядывала бы обстановку снежного леса, а прятала лицо где-то на груди Яромира.
  И ведь посмотреть было на что - Зимний Лес Морозко производил неизгладимое впечатление на такую несведущую в волшебстве личность, как она. Первое, что она увидела, когда красный конь перемахнул границы миров: серебряно-белый цвет, заполонивший все вокруг. Живая вьюга властвовала в этом месте единолично и неизменно. Она практически заслоняла из поля зрения ползущие по небосводу пухлые тучи, из недр которых падали бесчисленные снежинки. Их подхватывал хлесткий, ледяной ветер, чтобы разнести по миру и никому не оставить надежды на скорое приближение весны; вообще лишить все живое памяти о весеннем, пусть и далеком миге.
  Мелькающие вокруг деревья застыли в диком сплетении стволов и ветвей, создавая ощущение безысходности. Будто это судорожное соединение некогда живой природы так пыталось защититься от властвующих в Зимнем Лесу холодов. Сугробы, укрывавшие их, подобно перинам, вырастали до невероятных размеров. Наверное, случись искать здесь лежбища ледяным драконам, они бы наверняка нашли приют в этой мерзлой чаще. Иногда на пути всадников появлялись самые настоящие ледяные скульптуры, которые некогда были животными и даже людьми. Помнится, замерзший мужчина произвел на Яну неизгладимое впечатление, заставив ее внутренне содрогнуться от осознания, что этот незнакомец еще некоторое время назад дышал и двигался, как она.
  Не полыхай Светоч огненным светом и не освещай тем самым видимость на достаточно большое расстояние вокруг, то из-за вьюги и темноты Яна ничего не смогла бы разглядеть, даже кончика собственного носа. Но видимость была отличная и позволяла видеть многое и, к счастью, не только мертвые ледяные статуи. Иногда снежинки приобретали форму прозрачно-голубоватых миниатюрных девушек, скользящих по воздуху, как по льду. Они сверкали, как маленькие звезды, и отличались самыми разными размерами: от крохотных,
  до вполне обычного человеческого роста. Заметив любопытство Буревой, Альбин пояснил, что это мелкие зимние духи снежинок.
  В какой-то момент в глубине белоснежной мглы и чернильной чащобы замелькало струящееся до небес зарево, которое исходило от громадного костра, языки пламени которого оказались выше небес. Тогда для девушки ожила еще одна сказка - о Двенадцати Месяцах, устроивших ежемесячную встречу за посиделками у огня. Зато неожиданная встреча с еще более неожиданным персонажем заставила Буреву задуматься, что как-то неожиданно началось ее сказочное приключение. Особенно учитывая то, что перед отправкой в Небывальщину, она выбрала самую опасную дорогу, ту, что обещала встречу со смертью.
  Когда он выскользнул серой тенью из темноты и понесся чудовищным эскортом рядом с волшебными конями, Яна не заметила. Моргнула - его не было, моргнула - появился. Громадный волк, размеры которого раза в два превышали Баюна, когда он впервые появился перед девушкой. Дымчатая шерсть оказалась припорошена не только снегом вокруг, но и сединой, льдисто-голубой глаз с неестественно-вытянутым зрачком пару секунд разглядывал Яну, а потом подмигнул ей. После этого чудовищный зверь растворился в белой темноте так же внезапно, как и появился.
  - Кто это? - Выдохнула она после исчезновения волка.
  - Серый Волк, мама, один из двух волчьих владык в Небывальщине.
  - Мне показалось, что он меня знает...
  - Еще бы! - Хохотнул Яромир.
  Зато пояснил молчаливый Галактион:
  - Он твой крестный отец, мама. Даже нам сложно вообразить твой истинный возраст, но именно он вырастил и воспитал тебя.
  Яна от удивления даже рот открыла, чтобы тут же его захлопнуть. Вот ведь... Какие у нее родственники интересные! Она так привыкла к одиночеству, что сейчас, когда в очередной раз столкнулась с кем-то близким, смешалась. Это было непросто непонятно и незнакомо, дико: знать, что в этом мире больше не одна.
  Девушка повернула голову, чтобы увидеть лицо своего солнечного сына, а потом посмотрела и на двух других:
  - Вам так нравится называть меня 'мама'?
  Парни переглянулись.
  - Нравится, - ответил Аль, - а ты против?
  Яна смешалась:
  - Нет, в общем-то. Просто это...
  И девушка махнула рукой, будто так становилось яснее, что такое 'это'.
  Над ухом приглушенно и как-то тепло хохотнул Яр:
  - Хоть мы были уже взрослыми, когда ты пропала, но... Если позволишь, мы бы хотели и дальше тебя так называть.
  Яна смутилась еще больше:
  - Называйте.
  Да и как она могла отказать? Это было бы... Неправильно. Почему-то.
  'Сынок' чмокнул ее в макушку:
  - Нам еще долго ехать, так что лучше отдохни. Ты ведь вымоталась, пока добиралась до камня.
  И то верно. Вообще-то, путешествие и без того измотало ее, а впереди ожидались долгие часы скачки верхом. Она не была привычна ни к езде верхом, ни столь долгому движению. Не удивительно, что чувствовала тяжесть, хотя и старалась не показывать этого. Яна вдруг почувствовала, что действительно страшно устала и когда закрыла глаза, почти сразу провалилась в глубокий сон.
  
  ***
  
  Вот только проспала Бурева недолго, от силы час - не больше. Когда она открыла глаза, чувствуя себя до странного бодро, предположила, что это стресс и нестандартность происходящего на нее так повлияли. У нее порой такие периоды случались: когда чересчур возбужденный организм отказывался спать и правильно питаться, чтобы после отключиться на некоторое время не спрашивая позволения хозяйки. Сейчас, похоже, происходило то же самое. Впрочем, усталость еще свое возьмет, через какое-то время, и Яна надеялась: когда оно наступит, то беспокойство, наполнявшее ее все это время, хоть немного отступит.
  Сев поудобнее и стараясь размять затекшие мышцы, Яна надеялась так убавить немного ломоты и дискомфорта в теле из-за непривычного путешествия в седле. Сказывалась городская жизнь и отсутствие опыта верховой езды. Как же при этом страдала самая уязвимая и дорогая сердцу задняя половина, она и вовсе молчала! Только старалась отвлечься и время от времени закусывала губу - ныть и жаловаться она никогда не умела и не любила. Увы, отлучиться в кустики сразу также не получилось.
  Когда она озвучила свою просьбу, то троица ехидин поинтересовалась про весьма оригинальную позу очередной ледяной скульптуры Морозко. Яна моргнула, сообразила, представила, прониклась, как и куда в будущем на нее прилепляют монетки, и треснула Яра по макушке, чтобы перестал ржать. Увы, до остальных двух дотянуться ей не позволяли физические возможности, поэтому приходилось терпеть и скрежетать зубами. К счастью, после того, как парни перестали ржать, остановка все же свершилась. Правда в кустики пришлось топать в компании Яра и творить великое дело, глядя в его спину, но подобное неудобство было все же лучше, чем первоначальный вариант с ледяным экспонатом с ней в главной роли.
  - А если бы я выбрала какую-то другую дорогу из оставшихся двух, мы бы тоже попали в Лес Морозко? - спросила девушка, когда ей надоело молчание.
  - Неизвестно, может да, а может и нет. Камень дает начало пути и, обычно место, куда приходит герой, предопределяет дальнейшую судьбу, либо отражает его внутреннюю суть. Иногда в начале пути происходят у героев судьбоносные встречи, а иногда они ничего не значат. Чаще всего, на начальном этапе приключения ничего не происходит, ничего из того, что может повредить и умертвить героя раньше времени.
  - А если бы я выбрала одну из двух других дорог, - Яна немного перефразировала вопрос, - мое приключение было бы менее опасным?
  - Нет, - подъехавший Аль протянул девушке флягу с легким вином и завернутые в тряпицу ломоть хлеба, вяленого мяса и сыра - остановиться здесь они не могли, поэтому подкрепляться приходилось в седле. - Нет в Небывальщине безопасных дорог, особенно тех из них, что начинаются от Великого Камня.
  Яна заметила, как между стволами деревьев в этот момент выглянуло нечто длинное, белое и с голодными алыми глазами - большего разглядеть не получилось. Если дальнейшая ее миссия по спасению подруги будет связана с этим местом в частности и с зимним временем вообще, то хорошо бы узнать о нем побольше. А еще о Сером Волке и Двенадцати Месяцах... Так, на всякий случай.
  - Я видела Избушку-на-курьих-ножках во сне, - вспомнила Яна то, о чем еще хотела спросить, - так она находится на территории Зимнего Леса?
  - В Дремучем Лесу, который граничит с Зимним Лесом, - исправил ее заблуждение Гал.
  - А сколько времени нам придется ехать до Дремучего Леса?
  - Еще пару часов, а к утру мы должны быть уже на месте. Наши кони мчатся со скоростью ветра, поэтому дорога недолгая.
  Скорость ветра? А почему у нее тогда все не расплывается перед глазами и она совершенно не чувствует такой скорости? Нужно будет потом пораспрашивать подробнее.
  Между тем Гал продолжил:
  - Если бы мы ехали, как обычные сказочники, то путь по одному и второму Лесам занял около четырех месяцев.
  Бурева присвистнула, оценив:
  - Хорошие коняшки.
  - Твоя заслуга, - хмыкнул Альбин, - вот вернешься и начнешь разбираться в своем хозяйстве, которое забросила на время исчезновения. Там народ уже вовсю готовится с отчетностью и ожидает твоего прибытия.
  - Эм... - Яна догрызла самодельный бутерброд. - А большое то хозяйство?
  - Приличное: твои владения, включающие Дремучий Лес, Верхнее Подземное Царство, Мир Мертвых, Дверь в Навь - требуют внимания. Еще есть Лунный Пантеон, в который ты входишь, как полноправный член. Точно так же заботы требуют Источники Мертвой и Живой Воды, хранилища с сокровищами и артефактами, многочисленные слуги, волшебные звери... Тебе будет достаточно, не заскучаешь.
  Яна моргнула, подумала, и одним глотком выдула оставшееся во фляге вино - результата не было, но хоть что-то. Вот значит, какие перспективы у нее. Очень... Объемно, внушительно, впечатляюще. Вот где там Джеймс Бонд, когда он так нужен? Похитил бы ее, что ли. Нет-нет, она определенно себе такого счастья не желала и совершенно не представляла, что делать с этим самым 'счастьем'. Вот спасет подругу, и сбегут они прочь из Небывальщины в нормальную, адекватную реальность. Там суд всякий, преступники родные, протоколы, которые ненавидишь всеми фибрами души, посетители истеричные и крикливые, интриги примитивные... Сказка, а не жизнь! А здесь... Ужас на курьих ножках и вечная каторга! Нет-нет, никакого продолжения.
  - Кстати, лучше сказать об этом сейчас.
  Яна удивленно приподняла вверх бровь - непривычно оказалось увидеть, как внезапно три ехидины стали вести себя... Как-то тихо и смущенно.
  - Вы о чем?
  Парни переглянулись - уже не раз она замечала, как они вот так общаются, взглядами и без слов. Даже завидно становилось.
  Роль 'объяснителя' вновь легла на плечи Гала, как самого серьезного:
  - О наших сестрах, Василисах.
  - Всегда было интересно... Почему у них одинаковые имена? - Яна мысленно дала себе подзатыльник, но все же не стала ликвидировать уже заданный вопрос.
  - Это все вы с отцом виноваты. Никак не могли решить, как их назвать, долго спорили, а в результате оба одно и то же имя придумали, только друг друга не посвятили в это. А при наречении имени уже поздно было что-то менять.
  - Забавно.
  - Уходишь от темы?
  - Эй! У меня вообще-то до сегодняшнего дня никаких родственников не наблюдалось, не то, что детей!
  - Трусишка, - улыбнулся Яр.
  - Скажите спасибо, что в истерике не бьюсь и не рвусь совершать глупые приключения на ваши волосатые головы.
  - Да-да, мы это оценили! Ну, так ты готова услышать нашу просьбу?
  Яна вздохнула:
  - Готова. Куда я денусь?
  Даже провалиться под землю наверняка не дадут. Изверги!
  - Когда ты исчезла, мы с братьями, - начал говорить Гал, - были уже взрослыми, к тому времени уже не цеплялись за твои юбки, да и вовсе проводили время больше в царстве отца. По нам твое исчезновение сказалось сильно, но мы были взрослыми и состоявшимися личностями и смогли справиться с потерей. Каждый по своему, но смогли. Однако девчонки в то время были совсем маленькими - им едва исполнилось по десять лет. Естественно для них исчезновение матери стало оглушительным ударом. Отец как-то пытался восполнить потерю впоследствии, но, сама понимаешь, полностью это было сделать не в его власти.
  Яна грустно покачала головой - у нее изначально никого и никогда не было, а о потери близкого человека, о боли, которая сопровождает эту потери, узнала только недавно. И это чувство было, кажется, еще более страшным - потерять, чем вообще никогда не иметь.
  - Когда сестры увидели тебя некоторое время назад у Избушки, то очень взволновались. Ведь когда Баюн отправился за тобой в Яснобыльщину, то они преисполнились надежд на скорую встречу. Так и случилось - ты возвращаешься.
  Гал на некоторое время замолчал.
  - Вы хотите, чтобы я что-то сделала? - осторожно спросила Яна.
  - Просто будь с ними помягче, - вздохнул Аль, - даже мы расстроились, когда поняли, что ты нас не помнишь. А для них это будет... Еще тяжелее.
  - Я постараюсь, - Яна сказала это как можно более мягко.
  Да, она ничего не почувствовала при встрече с парнями. И да, она ничего не почувствует при встрече с девушками. Да, она пришла в Небывальщину только с одной целью: спасти подругу, а после покинуть сказочный мир навсегда.
  Но кто сказал, что она не может просто попробовать?
  Попробовать стать для этих 'сынков' и 'дочек' пусть не матерью, но другом?
  
  ***
  
  Когда всадники перепрыгнули из Зимнего в Дремучий Лес, сразу стало ясно, в чем между ними разница. Снегопад хоть и продолжился, но перестал напоминать непроходимую белую стену, исчезли ледяные скульптуры и укрытые серебром деревья, стало не просто темно, но возникло дикое пугающее чувство, будто внезапно ожили все кошмары, существующие в мире. Здесь волшебные кони уже не мчались над сугробами, чтобы не провалиться под снег, а ступали по вполне твердым поверхностям. К тому же в этом месте уже не получалось двигаться бок о бок, как было на территории Морозко - слишком тесно было из-за искривленных, скелетообразных деревьев. Поэтому возглавлял шествие Галактион, за ним двигались Яромир с Яной, а замыкал шествие Альбин.
  В Дремучем Лесу в отличие от Зимнего никто не появлялся и не вылазил, дабы привлечь внимание свои жутким видом или сломать каноны чудовищности. И поначалу это казалось девушке странным. Зато после вопроса к братьям, ей ответили, что ничего удивительного. Ведь они были сыновьями хозяйки здешних мест, в их жилах изначально текли соки и яды Дремы, волшебной силы этого Леса. Не удивительно, что никто и не рвался им показываться, ни привлекать внимания, ни, тем более, нападать. Они были дома, а это значило, что здесь им было нечего опасаться. Поэтому до Смородинной Речки компания добиралась не настолько впечатляюще, как было в Зимнем Лесу. Зато огненная река производила неизгладимое впечатление! Оплавленные берега, черные пятна, похожие на нефтяные, плавающие на поверхности, а там где их не было - настоящие языки пламени. Не вода, а живой огонь.
  Здесь не падал с небес снег и не лежал под ногами сугробами, потому что просто не успевал упасть и таял еще на подступах. Когда же копыта и лапы волшебных коней ступили на Калинов Мост, Яна невольно поежилась. Старое, держащееся на последнем слове дерево, изгрызенное временем и многочисленными битвами, а еще обугленное до черноты. Доски под ногами оказались засыпаны землей, проросли корнями деревьев и забросаны костями тех, кто пытался пройти дальше, но был остановлен. Кем-то. Бурева едва не заорала, когда увидела, как из огненной пучины вынырнули три гигантских змея, скалящихся острыми рядами зубов и издающих шипящие звуки.
  Некоторое время чудовищные рептилии буравили путников оранжевыми глазами, чтобы после приблизить головы к девушке. Дьявол! Да голова у них размером с небольшой диван, который она давно покупала себе на распродаже, и который вмещал ее и Ленку, когда та у нее ночевала! А клыки вовсе загляденье! С мужской локоть, не меньше, а то и больше! Яна вжалась в грудную клетку Яромира, который остался абсолютно спокоен поползновениями змеек на ее тушку. Поэтому те спокойно обнюхивали ее и пробовали длинными раздвоенными языками. Если бы обстоятельства сложились иначе, то она бы точно подумала, что ее рассматривают в качестве питательного блюда. Поэтому, когда змеи, довольно фыркнув, скрылись в огненной пучине, облегченно выдохнула.
  - Твои питомцы, между прочим, - пробасил над ухом Яр.
  - У меня их много? - Осторожно спросила Яна.
  - Много, ты ведь повелительница зверей и птиц. Сивка-Бурка, гуси-лебеди, Ворон, Баюн... Пожалуй, самые родные тебе. И, конечно же, твой волшебный табун лошадей - без него никуда.
  Остаток пути до Избушки-на-курьих-ножках Яна проделала в молчании, находясь под большим впечатлением. Итак, что имеем? Великую богиню, властвующую над жизнями и судьбами живых и мертвых. Теоретически богиня - это она. Впечатляет. Только вот свою вполне обычную, достаточно симпатичную, пепельноволосую и сероглазую тушку этой самой богиней Бурева совсем не ощущала. Если получала царапину или синяк - болело, если ругалась с кем-то, то кары и молнии на голову вызвавшего ее недовольство не обрушивались, если и видела миллиарды долларов в банке на своем счету и каждые выходные отдых на Бора-Бора, то только в мечтах.
  Вот отсюда и следовало - что она будет делать со всем тем богатством, которое на нее так активно спихивают? Она молодая, здоровая женщина, еще не попробовавшая радости секса и прелести здорового пофигизма, не пожила беспутной жизнью и не плевалась в потолок от необходимой в жизни каждого минуты лени. А посему еще не готова взваливать на себя горбы в виде божественной власти. Вот только как объяснить и донести это до Баюна, 'сыночков' и остальных, которые непременно появятся? Яна не то зашипела, не то зафыркала, когда в голове родилась картинка совсем непривлекательного будущего. Нет уж, никаких Бабок Ежек, она - Яна Бурева, турист Небывальщины и спасатель своей блудной подруги. Ничего больше.
  
  Когда впереди замаячило долгожданное место назначения, у девушки отчего-то засосало под ложечкой. Здесь все было именно так, как она и запомнила по сну двухмесячной давности, только снег добавился и ощущения стали ярче и сильнее. Когда же всадники въехали в распахнутые ворота, а Яне помогли слезть со Светоча и придерживали, чтобы не упала, дверь Избушки распахнулась. Странно, но отчего-то она представляла Василис черноволосой и золотоволосой, этакими куклами потрясающей красоты, о которых мечтает каждая маленькая девочка и каждый взрослый мальчик. С красотой не ошиблась, действительно 'ни в сказке сказать, ни пером описать'. Зато насчет остального...
  Первой на мороз выскочила девушка с белоснежными волосами, затянутыми в косу, и прозрачно-серыми глазами, отливающими перламутром, которые прятались за стеклами аккуратных очков. Тоненькая, хрупкая и невысокая, она была одета в шерстяное платье закрытого, немного чопорного покроя. К груди беляночка прижимала толстенную книгу и смотрела на новоприбывших круглыми, полными восторга глазами и дышала так, словно до этого спринт бежала на Олимпийских Играх, не меньше. Премудрая? Скорее всего.
  Зато следующая за ней девушка оказалась совсем иной масти. Темно-бордовые пряди волос, спадали по спине распущенным потоком, спокойные фиолетовые глаза едва заметно поблескивали в свете черепов-факелов. Она была немного выше, чем сестра, не такой хрупкой и пышногрудой, что хорошо подчеркивали брюки и рубашка. Ее бедра опоясывали ножны с кинжалами или ножами, Яна не разбиралась в оружии, движения казались плавными и отточенными. А это значит Прекрасная? Очень неожиданно.
  Что ж, интересные девочки получились. Одна похожа на библиотекаря, вторая на воительницу. При этом ни одна из Василис не напоминала своего сказочного прототипа. А еще выглядели на семнадцать-восемнадцать лет, не больше. Интересно, как долго взрослеют сказочники, учитывая их бессмертную сущность? Ведь на деле получается этим двум особам чуть больше пятисот лет. Буревой такие возрасты даже сложно было представить.
  Между тем девушки слетели со ступеней, присевшей Избушки, и оказались рядом с Яной. Они разглядывали ее с таким восторгом, таким непередаваемым чувством в глазах, что той даже сказать на это было нечего, кроме:
  - Привет.
  Многословно, да.
  Однако в следующий миг ее едва не снесли, кинувшиеся к ней. Две обнявшие Яну девицы, едва не задушили ее в объятиях. Яру пришлось шарахнуться в сторону, выпустив Буреву из своих объятий, и, к счастью, спиной она облокотилась о бок Светоча, что позволило немного сохранить равновесие. Хотя ноги от долгой езды так дрожали, а все тело невероятно болело, что девушка опасалась - не простоит долго. А между тем две великовозрастные Василисы в голос рыдали у нее на груди.
  Яна растеряно посмотрела на братьев.
  Те были растеряны не меньше.
  Обстановку смог разрядить хоть немного знакомый, мурчащий голос:
  - И как, понравилось тебе путешествие домой, паррразитка?
  Яна повернула голову, разглядев на заборе из костей, сидящего Баюна.
  За его спиной разгорался яркий рассвет, и в этом свете казалось, что животное улыбалось не хуже кэрроловского Чеширского Кота.
  
  ***
  
  Яна довольно потянулась под теплым одеялом и, жмурясь, посмотрела в окно. За стеклом было светло и солнечно, снегопада не было - значит, проснулась она до наступления сумерек. Она специально не стала занавешивать окна шторами, чтобы знать время своей пробудки, а чтобы выспаться, просто укрылась одеялом от света. Когда Василисы немного успокоились и смогли оторваться от девушки, компания прошла в Избушку. Обстановку Яна не особенно разглядывала - слишком устала, зато перед тем, как отправиться отсыпаться, устроили получасовые посиделки за столом. Все это время девочки ходили за ней хвостиками, но больше молчали, а когда она у них что-то спрашивала - заикались и отвечали невпопад.
  Тогда Баюн шепнул ей, что просто Василисы слишком взволнованы; ничего, отойдут и начнут общаться нормально и адекватно. Яна, в общем-то, не ощущала того, что девочки ей мешали или досаждали. Даже странно, учитывая то, что они смотрели на нее, как на пришествие царя Соломона, и 'преследовали' аж до самого момента укладывания в кровать. Только после этого Премудрая и Прекрасная выскользнули из отведенной ей комнаты прочь тихо, как мышки. Вот тогда Яна наконец-то смогла расслабиться и как только голова коснулась подушки, растворилась в накатившем сне.
  Сейчас же она проснулась и, несмотря на болящее тело, как всегда бывает после каких-либо активных физических приключений на следующий день, настроение наблюдалось отличным, а мысли отдохнувшими. Некоторое время Бурева позволяла себе валяться, слушая едва заметное поскрипывание досок Избушки и легкое движение переступающего с лапы на лапу дома. В остальном вокруг было очень тихо и спокойно. К тому же, она наконец-то позволила себе рассмотреть комнату, в которую ее заселили - в момент приезда она уже ни на что не реагировала: ни на обычности, ни на странности.
  Просторная, светлая, с минимальным количеством мебели и укрытыми коврами дощатыми досками, которые не пропускали ни сквозняков, ни холода. Вообще, несмотря на то, что Избушка-на-курьих-ножках выглядела весьма небольшой и неказистой снаружи, внутри все обстояло совсем иначе. Бесчисленные комнаты, лестницы, ведущие вверх и вниз, необычные предметы, разбросанные и развешанные тут и там. Еще вчера якобы Бабе-Яге сказали, что за исключением личных апартаментов хозяев дома и их гостей, здесь можно было с легкостью наткнуться на призрака, чудовище или же путника, заплутавшего в лабиринтах Избушки еще в незапамятные времена и так и не выбравшегося из плена.
  Когда же валяться надоело, и желудок Яны громким бурчанием намекнул, что пора бы и о нем вспомнить, девушка, потянувшись, села. Прошло всего пару мгновений, прежде чем она осознала, что с ней что-то не так. Прислушавшись к ощущениям - пожала плечами. Надоедливая, но терпимая боль после путешествия верхом, остатки напряжения после перехода в Небывальщину. И хотя, оказавшись в компании трех братьев, страха она больше не испытывала, но тем не менее все для нее казалось новым и странным. Что же с ней не так? Вроде бы ничего особенного, но вместе с тем... Бурева начала оглядывать себя, даже решила подойти к зеркалу. Вот только, когда попробовала встать на ноги осознала, что дело-то как раз в них.
  Бурева посмотрела вниз, на свои конечности. Такие симпатичные, родные, полезные конечности, которыми она активно пользовалась в быту. Как в плане обычной ходьбы пехом, так и в качестве функционального, убийственного пинка, который не раз спасал ей здоровье среди озлобленных детей, лишенных родителей. Вот только сейчас как-то так получалось, что одна нога осталась прежней, а вот вторая...
  - Баюн! - проорала, провизжала, провыла девушка, с ужасом глядя на 'это'. - Баюн, кошак драный!!! Немедленно иди сюда!!!
  
  На истеричный вопль девушки через некоторое время в комнату влетела вся бравая команда из вредного кошачьего паршивца, трех братьев и двух Василис. Они все выглядели взволнованными и взъерошенными, а еще совершенно не понимали, почему Яна вдруг сорвалась.
  Девушка же, пошатываясь, встала на ноги и поковыляла к коту.
  - Что еще ты мне не рассказал, сволочь ушастая? - прошипела она, буравя глазами сказочника о четырех лапах и, скрючив пальцы так, будто собралась его прямо на месте удавить.
  - Не я это! - Кошак вздыбил шерсть, выгнул спину, уши прижал к макушке - он не сомневался, что сейчас его действительно превратят в пушистый коврик для какой-нибудь ванной или туалетной комнаты. - Это ты! Твоя сила и твоя... Культяпка!
  - Культяпка?! Ну все, шар блохастый, я тебя!..
  Дальше Яна перечислила, что она сотворит с Баюном, когда его поймает. Да так впечатляюще, что братья восхищенно зааплодировали, Василисы полезли искать листики и ручки, а непосредственно будущая жертва новоявленной маньячки рванула прочь.
  При этом кошак громко орал, пытаясь не то оправдать себя, не то разозлить ее еще больше:
  - И нечего так паниковать! Подумаешь, нога костяной стала! Со всяким могло случиться!
  - Да? А когда у меня горб начнет расти - это тоже обычно будет?!
  - Мья-а-а-а! - Кошак едва успел выдрать из загребущих рук свой хвост, оставив на память куски выдранной черной шерсти. - Спасите! Насилуют!
  - Кто тебя насилует, интриган бессовестный?! - Рычала Яна, шок которой сменился дикой, жуткой злостью.
  Ведь не каждый день вместо привычной конечности обретаешь костяную, как у скелетов после игр патологоанатомов и Ганнибалов Лекторов. А то, что она увидела, проснувшись, оказалось шедшей от колена белой костью без плоти. Это привело ее в состояние ступора, наполненного ужасом - такого она точно не ожидала увидеть, засыпая. Вот поэтому, чтобы не сорваться самой, она решила сорваться на кошаке, а еще луче сорвать с него шкуру. Такую привлекательную, шелковистую шкуру. Зачем она ему? Без надобности: блохи больше не мучают, грязь не валяет шерсть, избавлен от линьки. Загляденье, на зависть всему кошачьему племени!
  Проносясь мимо стола на кухне (и как они там оказались только?), Яна схватила нож: большой и острый, самое то для начала мясницкой деятельности. Однако Баюн, вопя, как уже резанный, упорно двигался к выходу из Избушки, на пару скачков, но опережал девушку (кстати, как она его вообще догонять умудрялась-то?). Когда же впереди замаячила дверь выхода, Яна только прибавила скорости, умудрившись вновь схватить зверюгу за хвост. Радость была близко, но закон подлости не дремал. Дверь в Избушку отворилась, Бурева запнулась о ковер и грохнулась на пол, а кошак вновь вырвался и улетел куда-то вверх.
  Несколько мгновений девушка пыталась отдышаться, терпя боль от падения: не сильную, но все же. Зато потом ее взгляд уткнулся в тяжелые сапоги, в которые были обуты чьи-то определенно мужские ноги.
  Кого еще сюда принесло?
  Будто отвечая на мысленный вопрос, ее начали поднимать с пола за шкирку. Еще и удушить собрались?
  Голос же сверху прокомментировал:
  - Хм... Баба Яга у моих ног? Интересное начало.
  Яна медленно начала поднимать голову вверх.
  Что-то этот незнакомый тип ей не понравился. Сразу и без полагающегося приветствия.
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"