Посвящается Поэту и Гражданину Льву Константиновичу Котюкову.
Устами Иисуса Христа("Евангелие" от Матфея,глава 13, стих 57) высказаны мудрые слова, попавшие в Вечность:
"Не бывает пророк без Чести, разве только в Отечестве своем и в Доме своем". Их, по полному праву, можно отнести и к Поэту и Гражданину, Льву Константиновичу Котюкову, который, всем своим плодотворным творчеством и непоколебимой гражданской позицией, являлся ещё при жизни ярчайшим примером для подражания и таковым останется в будущем, несмотря на все перипетии Судьбы России. Все его стихи и проза пронизаны поиском Смысла и Сути Бытия,извечной борьбой Добра и Зла,и места самого человека, в невообразимо огромном для взгляда и понимания, Мироздании.
"Первородство"
В необратимой круговерти
Душа, как облако в крови -
Моя живая тайна смерти -
И тайна вечная любви.
Расчислен морок отражений,
Но в первородстве неземном,
Мой свет, мой сон преображенья
Был до меня предвечным сном.
Всё это сгинуло со мною
Навеки в черной лунь - пыли,
Когда Земля была Луною,
Когда никто не знал Земли.
Пространство свернуто движеньем,
Пространство сгинуло во мгле.
Но сон, но свет Преображенья
В пылинке лунной на Земле.
"Последний берег"
Ни пространства, ни времени нет, ни бессмертия,
Нет ни звёзд, ни планет, ни комет.
Только морок безумной Вселенской мистерии,
Только сон, только свет.
Тайна бездны свой образ не помнит, не ведает.
Гаснут звезды в огне.
И душа, будто плоть, эту жизнь не наследует
Наяву и во сне.
И не встреч, ни разлук. Ни обличья, ни голоса.
И не помнит свой образ никто.
Световая игла, тоньше женского волоса,
Глыбы тьмы обращает в ничто.
И последний навек обращается в первого,
И незримое не побороть.
Но из света и сна, из неверия смертного
Воскресает душа, будто плоть.
И слетаются птицы к вселенскому дереву,
И незримое солнце встаёт.
И идет Человек по последнему берегу,
По земле, как по водам идёт.
"День Божий"
Угрюмый ноль земные сроки множит,
И режет угол неземная тень.
Но, слава Богу, день ещё не прожит,
И этот день - на славу Божий день.
Пусть впереди разлука, будто встреча,
Но и в разлуках я ещё живой...
И Божий день - он равен жизни вечной,
И Божий день, хоть на мгновенье, мой!
Многоликим творчеством, Лев Константинович призывает читателя Мыслить и принимать Мир таковым, какой он есть, не взирая на призывы лжепророков подчиняться "сильным мира сего" и влачить рабское существование, стремясь своим трудом достичь улучшения не только для себя, но и для всего остального человечества.
"Сухие камни"
Всяк до рождения заказан,
И до рожденья заклеймён...
И вязнет в немощи наш разум -
В тоске имён, в песке времён...
И пред разверзнутою бездной, -
Себя пытаясь изменить,
Живём тоскою неизвестной,
А надо бы любовью жить.
И в зной холодными руками
Лелеем высохший цветок,
Но, как огонь, сухие камни -
Жизнь обращает нас в песок...
"Поэт и власть"
В этом мире зло
такая же постоянная величина,
как скорость света.
Внимают долы словесам,
Таясь под властною пятою.
Но что мне власть, когда я сам -
Давно не властен над собою.
Но я, наверное, бы смог,
Пусть неохотно, пусть натужно,
Наладить с властью диалог, -
Но на фига мне это нужно?
Грядёт компьютерная тьма!
И множит числа ноль бесстрастно...
И власть Земли давно сама -
В себе безумна и безвластна.
Не отходить от Веры, ибо без неё, как и без Любви с Надеждой, жизнь человеческая теряет всякий смысл и целиком погружается в рутину, и само тело человеческое, из плоти и крови, превращается в некое подобие деревянной куклы, коей управляют все, кто только может.
"Во рвах"
Человек, если ты решил,
что спас свою душу, -
то забудь о душе!
Во рвах греха державный град -
И тайна века золотого.
И студит душу тёмный хлад,
И мрак безумья неземного.
Во рвах греха мертвы слова,
И голоса всё глуше, глуше...
Ползу, корячась, изо рва,
Вперёд себя толкая душу.
Во рвах греха мертва любовь,
И никого никто не слышит.
Ползу, сбивая локти в кровь,
Но жуткий ров всё выше, выше...
Скулит душа: "Давай... Давай..."
И я душе внимаю слепо.
И вот он! Вот! - заветный край!
И пальцами впиваюсь в небо...
"Над водами закатными"
Атеизм так же нелеп,
как вокзальные часы в Храме.
О Боже, как нелепа жизнь
С пустой, бессмысленной тщетою!
Вчера ещё тянулся ввысь,
А нынче, словно под пятою -
Унынья и глухой тоски,
И тёмного непониманья...
И глохнут, сердцу вопреки,
Слова любви и состраданья.
И рассыпаются, как прах,
Сухие комья слов безвольных, -
И от молчанья в трёх шагах -
Я слышу голос колокольный...
Никто меня не повторит,
Я сам себя взорву, как атом!
И колокольный звон летит
Над медленным речным закатом.
Вчера ещё тянулся ввысь,
А нынче должен в одночасье
От самого себя спастись,
Как от чужого самовластья.
И над закатною водой,
Вот-вот спасусь пугливой тенью...
А надо быть самим собой,
Чтоб даровал Господь спасенье...
"Взор Божий"
О, сколь в мире сём
надо ещё дожить до смерти,
ибо Господь не ведает
конца истинной жизни,
ибо Господь больше,
чем жизнь и смерть!
Вечный снег под сердцем тает,
Дышит светом кровь.
Но душа ещё не знает,
Где её любовь.
Эхо света. Мрак - эпоха.
Стынь. Полынь звезда.
Не дано увидеть Бога
Смертным никогда!
Тает вечный снег под сердцем,
Тает свет, как снег.
Не увидеть - и бессмертным
Господа вовек.
Тает время - тёмным дымом,
Тает снег в крови.
И грядущее в незримом,
Как душа в любви.
Но незримым овладею, -
И хотя б на миг, -
Божий взор душой прозрею,
Словно Божий Лик...
И откроет взор зовущий
Золотую новь,
И незримое - в грядущем
Обретёт любовь...
"Моей дорогой супруге Елене с верой и любовью"
Бьются белые вишни в стекло,
Задыхаясь от ветра,
И ложится, светясь, на крыло
Восходящее лето.
Вновь гроза над равниной встаёт,
Вновь гроза над садами...
Но вовек наша жизнь не пройдёт,
И останется с нами.
И прошу: не смотри мне в глаза
С неизбывной печалью...
Старый сад сокрушает гроза,
Как когда-то в начале!
И не надо в чужой стороне
Тосковать о нездешнем...
Бьются белые вишни в окне
На ветру сумасшедшем.
И не надо, не надо, любовь,
Горевать о погибшем...
Бьёт гроза вишни белые в кровь,
Наши белые вишни...
Лев Константинович никогда не превозносил себя выше других, всегда признавая собственные ошибки и призывая это делать всех почитателей его Таланта.