Волознев Игорь Валентинович : другие произведения.

Робот-насильник

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    В главах фантастической повести "Робот-насильник" описывается не столь отдалённое будущее. Создан искусственный интеллект. Бок о бок с людьми живут миллионы роботов, более или менее разумных. Все они изначально запрограммированы служить людям. Но служить можно по-разному. В том числе оказывая секс-услуги. Взаимоотношения таких роботов с людьми и друг с другом - это кривое зеркало человеческих взаимоотношений. Повесть содержит элементы эротики. Читать детям до 16 лет не рекомендуется.
  И. Волознев
  
  
  
  
  
  Робот-насильник
  
  
  
  1
  
  Микки Слейтон закрепил на роботе последнюю гайку и отступил на несколько шагов, оглядывая своё детище.
  Можно было подумать, что перед ним обычный человекообразный робот, каких немало шатается по улицам Гелиополиса. Но нет! Робот был необычный! Микки создал уникальный медицинский робот-прибор для лечения импотенции у мужчин. Таких больше нет в мире. Основным инструментом, с помощью которого он должен производить операции, - это его руки, точнее - большие кисти с длинными пальцами.
  Микки подключил робота к розетке. Дожидаясь, пока он заправится током, достал из холодильника бутылку виски. Впервые за восемь недель напряжённого труда он позволил себе отхлебнуть глоток.
  На второй минуте у робота загорелись оба фонарика-глаза. На третьей он уже оживлённо вертел головой, разглядывая мастерскую и своего создателя.
  - Ну что, Пип, с днём рождения? - спросил Микки. - Будешь зваться Пипом, поскольку ты противоимпотентный прибор. Сокращённо - ПИП. По-моему, нормальное имя для робота.
  - Отличное имя, хозяин, - согласился робот.
  - Сейчас подберу тебе весёленькую мордашку, - Микки порылся в ящике стола. - А то у нас в городе роботам не полагается разгуливать без морды...
  В ворохе резиновых масок Микки выбрал одну - бело-розовую, румяную, с улыбчивым ртом и вздёрнутыми, как у клоуна, бровями. Он натянул её Пипу на голову, с минуту рассматривал его так и этак, потом удовлетворённо кивнул и ещё раз приложился к бутылке.
  - Теперь тебя надо испытать в деле. Посмотреть, какой ты лекарь. Но при этом должен присутствовать Тэд Батлер, - Микки подошёл к видеофону и начал набирать номер. - Тэд - гений медицины... Ты должен с ним обязательно познакомиться, ведь в тебе воплощена его научная идея... Считай его своим вторым создателем.
  - Значит, он тоже мой хозяин?
  - Ну да. Слушайся его, как меня.
  Батлер обещал прибыть в самое ближайшее время.
  Микки с бутылкой уселся в кресло.
  - Нам с тобой, Пип, предстоят великие дела... - сказал он задумчиво.
  Он думал не о великих делах, а о недавних событиях в баре "Ночная моль".
  Джен там работала танцовщицей. Микки приходил по вечерам поглазеть на неё, и заодно пропустить стаканчик-другой дешёвого пойла. Вскоре выяснилось, что девушка вполне доступна, как, впрочем, и все девушки "Ночной моли". Микки стал трахать её каждую ночь. Деньги отдавал здешнему сутенёру Длинному Дику. Помимо прочего, Дик был и наркоторговцем, который исподволь приучал посетителей бара к дури. Микки сам не заметил, как превратился в хронического наркомана с блуждающим взглядом и трясущимися руками. Но что ещё хуже - у него начисто пропала потенция. Однажды ехидная Джен заявила, что он ни на что не способный дохляк. Разозлённый Микки плеснул в неё пивом. Подручные Дика измолотили его и выкинули на улицу. Несчастный кибернетик пролежал под дождём всю ночь. Утром его подобрали роботы-уборщики.
  Потом он долго лечился. От наркотической зависимости он избавился, но потенция так и не восстановилась. Не помогало ничего. Он, ещё молодой мужчина, должен оставаться импотентом всю жизнь...
  И тут вмешалась фортуна. Ему позвонил старый университетский приятель Тэд Батлер.
  Тэд работал в медицинском центре, где занимались вопросами репродуктивной функции человека. Он предложил Микки сконструировать, как он выразился, "один очень интересный приборчик", который пытаются и не могут создать лучшие кибернетические фирмы. "Приборчик" должен лечить от импотенции, воздействуя на гениталии уколами и электрическими разрядами.
  - Они не могут, а ты сможешь! - Тэд, как всегда, излучал оптимизм, это чувствовалось по голосу. - Сможешь, потому что ты - гений, Микки! На нашем курсе ты был один такой!
  - Не знаю, - сомневался кибернетик, хотя сердце радостно стучало. - Не знаю, потяну ли я...
  - Потянешь, - заверил его Батлер. - Ты чародей в робототехнике. Задачка как раз по тебе. Соглашайся. В случае успеха мы с тобой полностью в шоколаде!
  Микки согласился бы и без шоколада. За одну лишь надежду на избавление от импотенции он готов был из кожи вон вылезти.
  И вот теперь он сидел, потягивая виски, и смотрел на ожившего Пипа. В способностях робота он был уверен на все сто.
  Он протянул ему бутылку.
  - Пип, представь, что это мой пенис, нуждающийся в лечении. А ну-ка, покажи мастерство!
  - Всё просто, хозяин.
  Пип обхватил горлышко многосуставными пальцами и стремительно задвигал ими. Между пальцев замелькали искры, под плёнкой, заменявшей кожу, засветились проводки. Вскоре обе стальные руки вибрировали до самых плеч. Пип урчал от удовольствия. Микки заложил в его сознание чувство удовлетворения от этой операции - главной, для которой робот был предназначен.
  Пип возился с бутылкой довольно долго. Так долго, что в нём закончилась энергия и он замер с бутылкой в руках.
  Микки вытянул бутылку из его пальцев. Осмотрел горлышко. На стекле не было ни царапины.
  - Теперь я вижу, что тебе можно доверить член, - сказал он с улыбкой. - Что, приятель, вырубился? Тут уж ничего не поделаешь, операция требует большого расхода энергии... - Он подволок Пипа к розетке. - Сейчас мы тебя подзаправим...
  Он извлёк из Пипа провод с вилкой и вставил вилку в розетку. Но робот не ожил. Микки озадаченно почесал в затылке. Наконец догадался, в чём дело. Достал из кармана кредитную карточку и вставил в щель над розеткой. Через несколько секунд карточку выплюнуло обратно. Над щелью появилась надпись: "На вашем счёте недостаточно денег".
  Надо же, как не повезло! Деньги закончились в самый неподходящий момент! Ну, ничего, сейчас приедет Тэд, он заплатит.
  Стоило Микки подумать об этом, как в мастерскую ввалился полный розовощёкий Тэд Батлер в широком костюме и с неизменной улыбкой во всё лицо.
  - Микки, где прибор? Давай, показывай! Хвались!
  - Прибор перед тобой, - кибернетик показал на Пипа.
  - Это он? - изумился Батлер. - Робот? Я почему-то всегда считал, что прибор должен выглядеть несколько иначе...
  - Внешний вид не имеет значения, - сказал Микки. - Главное - выполнение им своих функций. Я его ещё не испытывал, но заранее убеждён, что Пип способен вздыбить любой член, пусть он хоть тряпка тряпкой.
  - Пип? Ты назвал его Пип? - Батлер засмеялся. - Оригинально!
  - Его конструктивной особенностью является то, что манипуляторы расположены на концах рук, - продолжал кибернетик. - То есть, попросту говоря, он всё проделывает пальцами.
  - Фи, как не эстетично. Похоже на вульгарный онанизм.
  - Зато практично. И сама процедура не занимает много времени.
  - А знаешь, что? - Батлер подмигнул ему. - Для рекламы это даже неплохо! Робот-врач, исцелитель от импотенции! Как звучит?
  Он прошёлся вокруг Пипа, разглядывая его, и особенно внимательно - его длинные пальцы.
  - Похож на роботов-пианистов, которые играют токкаты Баха... Так, значит, ты его ещё не испытывал?
  - Вопрос упёрся в сущую мелочь. У меня кончились деньги на кредитке, и энергетическая контора не даёт тока.
  - Действительно, мелочь! - Батлер вставил в щель свою карточку.
  Глаза робота зажглись. Он повертел головой, уставился на Микки и сказал слегка надтреснутым баритоном:
  - Всё замечательно, хозяин.
  - Я вижу, ты дал ему интеллект, - заметил Батлер. - Наверно, зря. Он должен быть всего лишь прибором.
  - Интеллект ему не помешает, - возразил кибернетик. - Ведь дают же интеллект роботам-швейцарам, роботам-санитарам, даже роботам - уличным торговцам. Почему бы и Пипу не иметь его? В городе каждый второй робот обладает интеллектом.
  - Ладно, будь по-твоему. Может, так оно тоже неплохо.
  - Пип, - обратился Микки к роботу, - это мистер Тэд Батлер, врач-гинеколог. Я тебе говорил о нём.
  - Моё почтение, сэр, - Пип отвесил Батлеру неуклюжий поклон. - Нет ли у вас проблем в сексуальной сфере? Готов немедленно приступить к восстановлению функций вашего полового органа.
  - Нет-нет, мне грех жаловаться на мою потенцию, спросите у моей жены!
  - Тэд, - сказал Микки, - я уже принял решение. В старину врачи на себе испытывали изобретённые ими лекарства. Так вот. Я испытаю Пипа на себе. Прямо сейчас. Я самый подходящий для него объект.
  Он глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду, и принялся расстёгивать на себе брюки.
  - Стой, Микки! - Батлер схватил его за руку. - Твой пенис слишком драгоценен для нас, чтобы мы могли им рисковать! Твоё самопожертвование - героизм, согласен, но это неразумно...
  - Джентльмены, - вмешался в разговор Пип, - уверяю вас, что после непродолжительной процедуры, которую я проведу...
  - У тебя не спрашивают! - перебил его Батлер.
  - Испытания мы так или иначе должны провести, - Микки спустил брюки. - Чьим-то пенисом всё равно придётся пожертвовать, так пусть это будет мой пенис.
  - Микки, не спеши. Мне пришла идея. Испытаем его не на человеке, а на заменителе человека!
  - Это ты о чём?
  - Об обезьяне, - и Батлер засмеялся, потирая свои пухлые руки. - Я недавно видел репортаж из зоопарка. Там есть один старый орангутанг. Член висит как мочалка. Лучшего объекта для испытаний не найти!
  - Но это же не человек... - в сомнении покачал головой кибернетик.
  - Должно сработать, - уверенно заявил Батлер. - Физиология половых органов у человека и у высших приматов практически идентична. Так что, если ты сделал прибор как надо, то после первого же сеанса член должен встать и у полудохлого обезьяньего самца!
  Пип стоял, помаргивая глазами-лампочками, и, казалось, с интересом прислушивался к разговору.
  - Ну, что скажешь? - спросил у него Микки.
  - Жду твоих распоряжений, хозяин.
  Слейтон повернулся к приятелю:
  - Будь у меня деньги, я бы заключил с тобой пари. Вернуть потенцию старому орангутангу - это, по-моему, чересчур!
  - Летим в зоопарк и во всём убедимся! - крикнул Батлер.
  - Отлично! Летим!
  Они с Пипом вышли из полуподвала, где находилась мастерская, на шумную, заполненную пешеходами и автомобилями улице. С обеих сторон её стискивали небоскрёбы. На их глянцевых стенах вспыхивали огромные цветные надписи, рекламирующие женские колготки и нежнейшую в мире смазку для роботов. Над улицей нависали пути монорельсовой дороги, по которым поминутно проносились поезда. А ещё выше летали десятки аэромобилей. Всё вокруг мчалось, бежало, летело, шло, ползло, семенило. В густых толпах перемешались роботы и люди.
  Пункт вызова воздушных такси находился на террасе над первым этажом. Приятели поднялись туда по эскалатору. Батлер ткнул пальцем в кнопку на жёлтом щитке. Не прошло и минуты, как на террасу опустился четырёхместный аэромобиль. За рулём никого не было, поскольку сама машина являлась роботом-водителем.
  Друзья с Пипом забрались в кабину. Батлер сунул кредитку в щель на передней панели.
  - Зоопарк, - сказал он. - И поближе к обезьяньим вольерам, если можно.
  - Обезьянок хотите посмотреть? - раздался голос машины. - А что, зрелище презабавное, доложу я вам! Они так и прыгают в своих клетках, так и прыгают... И ничем полезным не занимаются, только жрут и спят, спят и жрут, дармоеды краснозадые...
  Пассажиры промолчали. Видя, что разговор они поддерживать не собираются, притихла и машина.
  Полёт занял не больше десяти минут. Воздушное такси опустилось на специально предназначенную для него площадку в зоопарке, как раз недалеко от обезьяньих вольер. Друзья вылезли и направились к ним.
  Время близилось к полудню. Стояла изнуряющая жара. Посетителей в зоопарке было немного. Перед вольерами полный пожилой служитель в рабочем фартуке и в фуражке сметал с газона воздуходувной метлой облетевшую листву.
  - Скажите, любезный, - обратился к нему Батлер, - где тут у вас старый орангутанг?
  - Вон там, в угловой клетке, - ответил служитель, прервав работу. - Только вы его не увидите, он почти не вылезает из-за перегородки. Дрыхнет целыми днями.
  - Мы из общества защиты пожилых животных. Явились для медицинского осмотра вашего орангутанга.
  - А что его осматривать, он и так околеет, - проворчал служитель. - С ним одна возня, запаршивел весь, старый хрен, провонял...
  - Сколько ему лет? - поинтересовался Микки.
  - Бес его знает. Ему давно пора на тот свет.
  - Он на самок засматривается?
  - Что вы, сэр, побойтесь бога. С него пыль сыплется, под себя мочится, всё загадил, не успеваем убирать.
  Служитель подвёл компанию к клетке. Часть её была отделена деревянной перегородкой, из-за которой доносился зычный храп.
  - Спит, - сказал служитель.
  Почуяв отвратительный запах, Батлер поморщился.
  - Осмотром животного займётся усовершенствованный суперробот, - сказал он через надушенный платочек. - Откройте клетку.
  - А разрешение у вас есть?
  - Нам слишком дорого время, приятель, чтобы ходить за всякими разрешениями.
  Он достал несколько десятидолларовых купюр и, не считая, сунул служителю.
  - Коли так, делайте что хотите, - сказал тот, убирая деньги в карман. - Только старикану уже ничто не поможет. Ему давно пора в утиль.
  Он отпер дверцу.
  - Пип, - сказал Микки. - Объект для лечения - вот за этой перегородкой. Прояви своё искусство!
  - Будешь доволен, хозяин, - пообещал Пип, входя в клетку.
  - Имейте в виду, старик гневлив, - сказал служитель. - Рассердите его - взбелениться может так, что никакой управы на него не найдёте, прямо бешеным становится.
  - Ничего, и не с такими работали, - заверил его Батлер.
  Пип ещё не дошёл до перегородки, как храп смолк. Послышалась возня, и показалась зевающая волосатая морда с заплывшим глазом.
  Увидев Пипа, орангутанг зарычал и вывалился из-за перегородки. Седая шерсть на нём висела клочьями, из беззубого рта текла слюна, а между ног болталось нечто такое, что заставило Батлера расхохотаться, а Микки - приуныть.
  - Я же говорил, объект для испытаний Пипа выбран неудачно, - пробормотал он.
  Орангутанг, по обыкновению обезьяньих самцов, начал бить себя кулаками в грудь. На робота это не произвело впечатления. Тогда орангутанг обратил кулаки на пришельца. Пип подошёл вплотную, обхватил его, прижал к себе спиной и дотянулся пальцами до его половых органов.
  - Похоже, Пип настроен серьёзно, - сказал Микки.
  Дряблый член червяком заизвивался в пальцах робота. Засверкали искры.
  - Ну ничего себе, - Батлер присвистнул. - А похоже, пенис начинает твердеть!
  - Да, да, Тэд, твой метод работает! - вторил ему Микки.
  - Батюшки, не верю глазам! - закричал служитель. - У старого перхуна встаёт член!
  - Виртуозно! - У Батлера округлились глаза. - Ты гений, Микки! Твой робот играет на пенисе, как на фортепьяно!
  Внезапно орангутанг взвыл. Вой был до того жуток, что в соседних клетках обезьяны прекратили своё обычное кувырканье и попрятались за перегородки.
  Батлер схватил миккину руку и принялся трясти.
  - Поздравляю, дружище! Пипа ждёт большое будущее, а нас с тобой - большие деньги! С меня сегодня ужин в самом шикарном ресторане.
  Закончив операцию, Пип опустил руки и застыл. Восстановление потенции старого орангутанга отняло у него практически всю энергию.
  Орангутанг же, почувствовав себя свободным, заревел, бросился к прутьям клетки и нанёс по ним удар такой силы, что затряслась вся вольера. Член у него стоял как дубина и сочился смазкой.
  Служитель оторопел. Он даже забыл, что нужно запереть дверь. А когда опомнился, было поздно: орангутанг вышел наружу.
  На старого самца напал один из тех неукротимых припадков бешенства, о которых предупреждал служитель, только на этот раз припадок был соединён с сексуальным желанием. Судя по вздыбленному члену, оно было невероятной силы.
  - Спасайся, кто может! - заорал служитель. - Старик взбесился!
  И он со всех ног припустился к зданию пищевого склада, стоявшему неподалёку. Перепуганный Микки помчался за ним, обогнал его и первым вбежал в дом. Служитель едва успел захлопнуть за собой дверь. Орангутанг набросился на неё всей тушей. Деревянный домишко встряхнуло, как при землетрясении. С полок посыпались банки с кормом.
  Второго удара не последовало. Микки это насторожило. Он подбежал к окну и увидел Батлера, пытающегося залезть на дерево. Для орангутанга он был лёгкой добычей.
  Микки обернулся к служителю.
  - Там Тэд! Сделайте что-нибудь!
  Тот говорил с кем-то по телефону. До Микки доносились обрывки фраз:
  - У него член встал... Да у орангутанга, говорят вам... Что тут непонятного? Пенис встал, пенис... И напал на человека...
  Победно взревев, старый самец схватил гинеколога за щиколотку и рывком сорвал с ветви. Микки подобрал несколько банок и стал швырять их в обезьяну. Но осатаневшее животное не замечало ничего, кроме Батлера.
  - Микки, спасай, - хрипел гинеколог из-под обезьяньей туши. - Крикни Пипу, чтоб помог... Я не могу... дышать...
  Микки выбежал из домика. Он кричал, свистел и швырял банки, пытаясь отвлечь орангутанга от Тэда. Но тот уже рвал на Батлере одежду. Вскоре спина, плечи и зад гинеколога представляли собой мешанину из окровавленных лохмотьев ткани и клочьев кожи и мяса. Батлер не сопротивлялся. Он лишь вздрагивал и стонал сквозь зубы. Когда же обезьяний член вонзился ему в зад, он громко икнул, словно подавился, и обмяк окончательно.
  Орангутанг дёргался на нём минут пять. Наконец запрокинул голову и испустил рёв.
  Рёв оборвался внезапно, как отрезало. Бурное соитие отняло у старика столько сил, что сердце его не выдержало. Он рухнул замертво, придавив гинеколога.
  Микки подбежал к ним. Ни Батлер, ни обезьяна не подавали признаков жизни. Рядом на земле растекалась кровавая лужа.
  - Тэд, дружище, ты в порядке?
  Они со служителем отвалили обезьяну в сторону. Микки пощупал у гинеколога пульс.
  - Умер! - воскликнул он. - Тэд умер, сердце не бьётся! Какой удар для науки! Это был выдающийся, гениальный учёный! Таких ещё не знал свет! О, ужас!
  Служитель со скорбным видом снял фуражку.
  - М-да. Я как чуял. Старый перхун перед смертью всё-таки успел натворить бед.
  
  
  
  2
  
  На другой день Микки, в самом тягостном расположении духа, валялся на диване и пил пиво из банки. Сквозь узкие окна в мастерскую вливалось солнце и золотыми пятнами лежало на обшарпанных стенах и захламлённых столах. Пип стоял рядом с диваном. Энергия в нём иссякла, а на подзарядку денег не было. Батлер умер, не успев выдать кибернетику ни цента за его труды.
  - Ну и что нам теперь делать? - спрашивал Микки, как будто робот мог его слышать. - Я-то пойду на биржу труда, буду получать пособие, а ты как? Без электричества ты груда металла, годная разве что для переплавки... А может, и правда, сдать тебя в лом и получить сотню-другую баксов?
  Он отбросил опустевшую банку и включил стереотелевизор.
  Шёл какой-то фильм. Микки не без труда заставил себя вникнуть в происходящее. Главный персонаж, маньяк-насильник, обладал магической способностью высасывать из женщин некую животворную энергию. Делал он это в момент траха. Женщины теряли сознание и умирали, а насильник, хохоча, превращался в летучую мышь и улетал в лес. Потом он снова превращался в человека и нападал на следующую жертву. Преследовал его благородный герой, чья невеста чудом вырвалась из лап монстра.
  Микки некоторое время смотрел на экран, а потом сел, спустив ноги с дивана. Взгляд его прояснился.
  - Он выкачивает из них энергию? А ведь это идея! - Он обернулся к Пипу. - Одно совсем небольшое приспособление, плюс маленькое изменение программы - и ты будешь сам себя обеспечивать энергией, причём бесплатной!
  Кибернетик прошёлся по мастерской, морща лоб.
  - Ладно, - решил, наконец, он. - Ради тебя, Пип, и ради памяти несчастного Тэда заложу в банк мастерскую. Деньги на твою модернизацию я достану!
  В тот же день, пополнив кредитный счёт и закупив нужные детали, Микки принялся за работу.
  Труд был закончен через неделю.
  - Видишь эту штуковину? - Микки показал Пипу металлический штырь сантиметров тридцати в длину, смахивавший на сверло. - Поистине уникальная вещица! Она позволит тебе выкачивать энергию из других роботов.
  - Но, хозяин, вряд ли они захотят с ней расстаться, - сказал Пип.
  - В том-то и закавыка, дружище. Тебе придётся действовать уговорами, хитростью, а иногда и силой. У большинства антропоморфных роботов аккумулятор располагается в животе, где-то примерно над пахом. Туда ты и должен проникнуть этим штырём, понимаешь? Всё просто. Ты закрепляешь штырь у себя между ног, включаешь его, и он начинает вращаться как бур. Тебе останется лишь вплотную приблизиться к роботу, которого ты изберёшь в качестве объекта... мм... скажем так, атаки. Штырь вгрызётся в его металлическое брюхо, доберётся до аккумулятора и за считанные секунды перекачает энергию из его организма в твой. После завершения операции ты вывинтишь штырь, уберёшь в карман и по-быстрому свалишь.
  - Понял, хозяин, - ответил робот, помаргивая глазами-лампочками.
  - Так что, Пип, ступай в город и ищи себе пропитание сам. Денег у меня нет даже тебе на электричество. Только помни, что дело это противозаконное. Если тебя зацапают копы, сразу угодишь в переплавку.
  - Придётся рисковать, делать нечего. Энергия для меня - это жизнь.
  - Отныне ты предоставлен самому себе, - продолжал Слейтон. - Как долго ты проживёшь - зависит от твоей сообразительности. Я сделал для тебя всё что мог. Жаль, что погиб старина Батлер, он нашёл бы для тебя применение. Но ничего не поделаешь, значит, такова твоя судьба!
  - Хозяин, ты ведь до сих пор не восстановил потенцию, - напомнил Пип. - Я мог бы сделать операцию прямо сейчас, но во мне слишком мало энергии.
  - Подзаправься и приходи сегодня вечером к бару "Ночная моль" на углу Четырнадцатой и Тридцать второй улиц. Роботов в бар не пускают, поэтому дождись меня у заднего входа. Сделаешь мне, наконец, эту чёртову операцию. Пора показать кой-каким потаскухам, что я настоящий мужчина!
  Под "кой-какими потаскухами" он имел в виду, конечно, Джен.
  Он завалился на диван с твёрдым намерением выспаться после напряжённого труда, а робот вышел из мастерской и побрёл по запруженной народом улице в поисках подходящего объекта для "атаки".
  В толпе он не привлекал внимания - роботов в ней было полно. Среди них встречались совершеннейшие уроды, а были и почти неотличимые от человека: обтянутые плёнкой, похожей на кожу, в прекрасно сшитой одежде. Специальные маски делали их лица почти человеческими и позволяли воспроизводить человеческую мимику. Но таких было немного, и принадлежали они состоятельным людям. Большинство было как Пип: металлическими увальнями с простой резиновой маской на голове.
  В Гелиополисе все роботы были подчинены людям и предназначались для выполнения каких-либо работ или услуг. Бесхозных роботов, которые бы праздно шатались по улицам, практически не было. Этому способствовала продуманная система энергоснабжения: питающие розетки имелись повсюду, но воспользоваться ими можно было лишь при наличии именной кредитной карточки, а карточки были только у людей. Робот, потерявший работу или выкинутый хозяевами на улицу, лишался вместе с их кредиткой и энергетической подпитки, быстро слабел и превращался в груду металла. Таких подбирали роботы-уборщики и отправляли в переплавку. Эта же участь грозила и Пипу, если он в ближайшие часы не найдёт возможности пустить в ход отсасывающий штырь.
  Впереди худенькая девушка несла две объёмистые сумки. Неожиданно одна из них порвалась и выпавшие апельсины покатились по асфальту. Она бросилась их подбирать. Пип нагнулся, поднял апельсин и протянул девушке.
  - Вы очень любезны, - с улыбкой сказала она.
  Пип мгновенно определил, что это роботесса, хотя она была очень похожа на человека. Её лицо из мягкой синтетики копировало человеческую мимику.
  В кибернетической душе Пипа загорелась надежда. Поскольку в прохудившейся сумке унести апельсины было уже невозможно, он любезно предложил роботессе помочь донести её ношу до дома.
  Она рассказала, что служит горничной и живёт со своими хозяевами в двух кварталах отсюда.
  - Каждое утро приходится ходить по магазинам, - идя, щебетала новая знакомая Пипа. - Когда-то у хозяев была живая горничная, но потом, как я слышала от робота-дворецкого, у них произошёл скандал. Горничную уволили и заменили мной. Этого потребовала жена хозяина.
  - Чем же ей не угодила живая горничная? - полюбопытствовал Пип.
  - Дворецкий говорит, что причина в ревности, но я-то знаю своих хозяев, - отвечала словоохотливая роботесса. - Причина не в ревности, а в скупости. Горничную-робота держать выгоднее, чем живую женщину. Я работаю круглые сутки, не нуждаюсь в отпуске и выходных, а мой профилактический ремонт обходится дешевле, чем медицинская страховка для человека...
  Они вошли в подъезд и остановились у лифта.
  - Вообще, чем больше я наблюдаю за хозяевами, тем смешнее они мне кажутся, - говорила роботесса. - Самое смешное у них - это секс. Ты хоть знаешь, что это такое? Дворецкий говорит, что люди без этого не могут жить, всё равно что без еды или питья. Ты когда-нибудь видел людей, занимающихся сексом?
  - Ни разу, - признался Пип.
  - А я видела. Уморительное зрелище!
  Они вошли в кабину. Горничная невидимым лучиком из своего глаза привела в действие кнопку нужного этажа. Лифт тронулся.
  - Когда хозяин налегает на неё, хозяйка закатывает глаза и визжит, - болтала она. - Дворецкий говорит, что они от этого получают удовольствие, но я не верю. Какое может быть удовольствие, когда хозяин в самый разгар секса краснеет как рак, потеет, кряхтит, стонет, как будто у него заворот кишок. Хозяйка вообще вопит как оглашенная. И это называется "удовольствие"! Я понимаю, удовольствие испытываешь, когда тебе смазывают суставы, или из розетки в тебя втекает электричество...
  - Крошка, как тебя зовут? - спросил Пип.
  - Молли.
  - Так вот, Молли, я вижу, ты страшно завидуешь хозяйке и больше всего на свете хочешь попробовать этого самого секса.
  Молли промолчала. Если бы роботы умели краснеть, она бы покраснела до самых кончиков своих псевдочеловеческих ушек.
  - Пожалуй, я могу тебе в этом помочь, - многозначительно прибавил Пип.
  Лифт остановился на тридцать втором этаже. Они вышли на площадку.
  - Можешь помочь? Не чуди, - Молли совсем по-человечески поджала губы.
  - А вот это видела? - Пип вытащил из кармана штырь.
  - Ой, что это? - изумилась роботесса.
  - С помощью этой штуки мы получим удовольствие, которое получают твои хозяева во время секса, - и он закрепил штырь у себя между ног.
  Глаза-лампочки Молли загорелись ярче.
  - Что-то похожее торчит под животом у хозяина, когда они с хозяйкой приступают к своим играм! Неужели секс возможен и между роботами? Дворецкий говорит, что это свойственно только людям.
  - Не слушай ты его, - Пип чувствовал, что ещё несколько минут - и его батарея сядет окончательно. - Давай, малышка, подходи, не бойся.
  Молли сочла, что уступить сразу - это дурной тон. Ни в одном из фильмов о любви, которые она смотрела с хозяйкой, честные девушки не позволяли себе такого.
  - А как вы думаете, сэр, не нанесёт ли это ущерб моему механизму? - спросила она, кокетливо поводя плечиком и поправляя локон искусственных волос над ухом. - Мне недавно сделали профилактический ремонт, и хозяйке не понравится, если меня придётся снова ремонтировать. Для неё это лишний расход.
  - В моих объятиях ты улетишь на небеса... - простонал Пип.
  Молли захихикала, подражая маркизе из фильма "Куртуазные прогулки", пересмотренном с хозяйкой раз, наверное, двадцать. Хихикая, она подошла к дверям квартиры. При её приближении дверные створки автоматически раскрылись.
  - Хозяев нет дома. Проходи, только не дальше холла, а то разобьёшь что-нибудь или испачкаешь своими ножищами. Впрочем, нам с тобой и в холле есть где развернуться. К нашим услугам великолепный ковёр. На нём хозяева особенно любят заниматься сексом.
  Пип остановился посреди холла. Силы в нём практически иссякли.
  - Не думай, что тебе не удастся заполучить меня без венчания! - воскликнула Молли с интонациями экранной героини. - Я честная девушка!
  - Смотри, какой красавец, - Пип погладил штырь. - Хочешь почувствовать его между своих стройных ножек?
  - А я вижу, ты страстный молодой человек. Совсем как рассыльный из галантерейного магазина, который приходит к хозяйке по вторникам и четвергам. Он сразу валит её на ковёр, даже не успевает толком расстегнуть на себе штаны. Его штука выскакивает из ширинки и торчит. Как у тебя сейчас. Это так смешно, если б ты видел...
  Хихикая, Молли оглядывала себя в зеркале, стыдливо тупила взгляд и оправляла платье.
  В её руках появился планшет.
  - С какой позы начнём?
  Перелистывая прикосновениями пальчиков страницы, пестревшие фотографиями мужчин и женщин, она остановилась на той, где парочка занималась любовью.
  - Вот эту позу любит хозяйка! Давай сделаемся по ней. Я встану на четвереньки, а ты подойдёшь сзади. Это самая лучшая поза, её и во многих фильмах показывают. А тебе она нравится?
  - Я без ума от неё! Ну, давай же, подходи!
  Но Молли не собиралась так скоро прекращать прелюдию. Воздев руки к потолку, она запричитала слезливым голосом хозяйки, которой хозяин отказал в сексе:
  - Только не лги мне, что ты устал на работе, что у тебя бессонница, слабость и температура! Просто признайся, что ты импотент! О боже, я самая несчастная женщина в мире! Рядом со мной нет никого, кто дал бы мне то, что я хочу! Никого!
  - Молли, я дам тебе это...
  - Мне хочется огромного члена, сильных рук, рта, задницы и всего, что называется "мужчина"!
  - Вот он я...
  - Мужчины, ау! Есть ли среди вас способные на это?
  Молли вопила таким образом ещё минут пять. Наконец решила, что всё нужное сказано и пора перейти к главному.
  - Не смотри, как я раздеваюсь. Отвернись. Честные девушки этого не любят.
  - Дорогая, к чему всё это? Подойди ко мне вплотную, я покажу тебе самый настоящий секс.
  - Ты неотёсанный мужлан! Сразу требуют секса только негодяи и насильники, настоящий джентльмен никогда себе этого не позволит.
  Она медленно сняла платье и, демонстрируя свою блестящую искусственную кожу, прошлась вокруг Пипа.
  - Ты должен поцеловать меня, - потребовала она.
  - Зачем?
  - Как доказательство любви. Кстати, я до сих пор не спросила: ты меня любишь?
  - Очень.
  - Тогда обними меня и коснись губами моих губ.
  - Подойди ко мне, любимая...
  Она направилась было к нему, но, не сделав и двух шагов, остановилась.
  - Мне кажется, твоя штука помешает нам нормально целоваться. Она слишком длинная.
  - Штука предназначена для секса, а не для поцелуев.
  - Но перед сексом надо обязательно целоваться. Обязательно.
  Пип начал приходить в отчаяние.
  - Мне её снять, что ли?
  - Сними. Хотя, нет. Со штукой ты смотришься гораздо лучше. Она у тебя торчит, а это ценится при сексе. Моя хозяйка чего только не делает, чтобы штука у хозяина торчала - теребит её пальцами, сосёт губами...
  - Молли, - застонал Пип, - скорее же становись в свою чёртову позу.
  - Спешишь, любимый? - Молли засуетилась. - Ну хорошо, уже встала. Воображаю, что сказала бы хозяйка, если б увидела нас... Ой, что ты делаешь?
  Она попыталась высвободиться, но было поздно: штырь, завращавшись с бешеной скоростью, проник в её корпус. Как раз туда, где у женщин находится их интимное царство.
  Глупышка Молли оказалась насажена на штырь, как на вертел. Пипу даже не надо было её держать. Он чувствовал, как она дрожит. Её механизмы, повреждённые штырём, посылали в кибернетический мозг болевые сигналы.
  - Совсем забыла, что в первый раз это больно... - стонала она. - Я ведь ещё девственница... Нет, не надо, хватит, слишком больно! Ты искалечишь меня! Ой, караул! - Перепуганная Молли перешла на крик. - На помощь! Насилуют!...
  Штырь, погружаясь всё глубже, добрался, наконец, до аккумулятора. Электричество из организма роботессы потекло в организм робота. Молли заряжалась недавно, её аккумулятор был полон. Пип это сразу почувствовал. Силы прибывали стремительно. Молли столь же стремительно превращалась в безжизненную куклу. Её крики становились слабее и вскоре затихли.
  - Прости, детка, - сказал Пип. - Мне нужна энергия, а другого способа раздобыть её у меня нет...
  Не успел он договорить, как в дверях раздался пронзительный визг.
  - Неслыханно! - верещала появившаяся хозяйка. - Чудовищно! Он её изнасиловал! Кошмар!
  Пип выхватил из кармана Молли кредитную карточку и опрометью ринулся в дверь, едва не сбив женщину с ног.
  Если бы та сразу связалась с роботом-дворецким, то все выходы и входы немедленно захлопнулись бы и Пип оказался в ловушке. Но она в панике стала звонить не дворецкому, а в полицию.
  - Доброе утро, миссис Симпсон, - приветствовал её появившийся на экране видеофона дежурный. - Что случилось?
  - Робот изнасиловал горничную! Это какой-то сумасшедший! Он и меня чуть не искалечил!
  - Вы хотите сказать, что робот изнасиловал человека? - удивился полицейский.
  - Разве я сказала, что человека?
  - Но ведь это ваша горничная.
  - Молли - кибернетический механизм, запрограммированный на выполнение обязанностей домашней прислуги! - Миссис Симпсон начала терять терпение. - И вот теперь она лежит без движения с ужасной дырой между ног, в том самом месте, где у людей... Ну, вы понимаете, что я имею в виду?
  - Разрази меня гром, если я что-нибудь понимаю, - полицейский таращил на неё глаза.
  - Молли даже не была застрахована... Какой убыток...
  - Но я действительно ничего не понимаю. Робот изнасиловал робота. Где вы такое видели?
  - Здесь видела, в собственной квартире. У него между ногами торчал штырь - как раз в том месте, где у мужчин пенис. Им он и насиловал. Смотреть на это было ужасно! Кошмар!...
  - Посылаю дежурный аэромобиль, - полицейский коротко переговорил с кем-то по рации. - К подъезду вашего дома он подлетит через четыре минуты. Несколько уточняющих вопросов, мадам. Как выглядел робот?
  - Омерзительно, как и всякий насильник. Голова круглая, маска идиотская, руки большие, пальцы какие-то странные, длинные...
  - Кроме длинных пальцев и штыря между ногами, есть ещё приметы?
  - Главная примета - штырь!
  - Больше ничего не запомнили?
  - Прежде чем удрать, он вытащил из платья Молли кредитную карточку.
  - А вот это уже зацепка, - страж порядка оживился. - Вероятно, он лишился хозяина или потерял хозяйскую кредитку, потому и напал на вашу горничную. Вам просто показалось, что он её изнасиловал. На самом деле имел место вульгарный грабёж с членовредительством. Такие случаи бывают между роботами.
  - Вы полагаете, это не изнасилование? - Миссис Симпсон задумалась.
  - Изнасилование, скажете тоже! - засмеялся полицейский. - Кстати, вы заблокировали кредитку?
  - Нет ещё.
  - И не надо. Пусть грабитель воспользуется ею. Тем самым он обнаружит себя и мы его засечём, где бы он ни находился...
  Пока они разговаривали, Пип спустился на первый этаж. По дороге извлёк из себя штырь и спрятал в карман.
  В вестибюле робот-дворецкий, который выглядел как массивный платяной шкаф, катился за ним на колёсиках до самых дверей, не сводя с него помигивающих глаз-лампочек. Однако задерживать Пипа у него не было причин, и тот благополучно покинул дом. А ещё через пару минут у подъезда опустился полицейский аэромобиль. Все двери автоматически закрылись, но робот в дурацкой маске уже смешался с уличной толпой.
  Аккумулятор Пипа был заполнен не весь, и он искал, на ком бы ещё испытать свой чудодейственный орган. Поиски длились недолго. Стёкла громадного супермаркета протирало несколько роботов. Один из них подошёл к стене и сунул два пальца в розетку. Это был муниципальный робот, кредитка ему не требовалась. Зарядившись, он не стал возвращаться к своим товарищам, а направился куда-то в обход здания. Пип двинулся за ним.
  Уборщик вошёл в ущелье двора и скрылся за баками с мусором. Пройдя туда, Пип обнаружил небольшую дверцу. Стараясь ступать бесшумно, он спустился по полутёмной лестнице и заглянул в подсобное помещение.
  Уборщик стоял, наклонившись над чистильным агрегатом. Ноги уборщика раскорячились, ткань синих штанов туго обтягивала округлый зад.
  Пип принялся завинчивать штырь. До соблазнительного аккумулятора он доберётся быстрее, если всунет свой орган между ягодиц. Но совать надо быстро, чтобы жертва не успела опомниться.
  - Джонки, поди сюда! - закричал уборщик. - Я тут не могу разобраться!
  Пип обеими руками схватил его за талию и притянул к себе. Бешено вращающийся наконечник разорвал синюю ткань и впился в металл.
  - Разберёмся, не беспокойся, - сказал Пип.
  - Эй, - уборщик сделал попытку высвободиться. - Что вам нужно?
  - Твой зад, парнишка. Я просто не мог спокойно пройти мимо такой аппетитной попы.
  - Больно! А-а-а-а...
  - Терпи. Осталось ещё несколько секунд.
  Сверло пробилось к вожделенному аккумулятору. Включилось отсасывающее устройство.
  На крик из соседней комнаты вошли два уборщика. Пип поскорее оттолкнул от себя свою жертву.
  Поражённые зрелищем, те встали как вкопанные. Их товарищ с разорванными штанами и зияющей дыркой пониже спины лежал неподвижно, а рядом незнакомый робот вывинчивал из собственного паха предмет, похожий на сверло!
  Замешательство было недолгим. Смекнув, что незнакомец покалечил их собрата, они двинулись на Пипа.
  - Что ты с ним сделал? Не выйдешь отсюда до прихода полиции!
  Пип поднял с пола обломок арматуры.
  - А ну, давай, подходи!
  И он с размаху ударил одного из них. Тот попятился.
  Напасть уборщики больше не рисковали, зато в Пипа полетело всё, что подворачивалось им под руку. Пип только и делал, что увёртывался от щёток, мётел и лопат. Сейчас, когда его переполняла энергия, драка казалась ему пустяковым делом. Он готов был сразиться с десятком уборщиков и всех их разметать.
  Когда те побросали в него всё, что имелось поблизости, Пип с арматурой наперевес пошёл в наступление. Через минуту один уборщик полностью отключился, а у второго повредилось электронное сознание. Он дёргался и нечленораздельно верещал. Пип мог бы пропороть штырём их обоих. Сначала одного, потом второго. Но его аккумулятор был полон, и он, отшвырнув арматуру, покинул подсобку.
  Ему было море по колено. Заметив жёлтый щиток вызова воздушного такси, он вставил в щель моллину кредитку. Аэромобиль опустился через пару минут.
  - Куда летим? - спросило такси приятным баритоном.
  Пип развалился на переднем сиденье.
  - Угол Четырнадцатой и Тридцать второй улиц, - велел он.
  Машина взмыла ввысь и полетела над небоскрёбами. В блеске солнечного заката тысячи окон Гелиополиса пылали расплавленным золотом.
  - Красивое зрелище, не правда ли? - Такси явно набивалось на задушевный разговор. - А ещё лучше летать ночью, когда зажигают рекламу. Вот это красота так красота...
  - Ты мне скажи, где у тебя аккумулятор, - перебил машину Пип.
  - Прямо перед вами, за приборной панелью.
  Пип постучал пальцем по панели, оценивая её прочность.
  - Далеко он? Сантиметров тридцать будет?
  - Пожалуй, даже меньше.
  - Это хорошо, что меньше, - Пип помолчал. - Ты, давай, лети пока.
  Пребывая в самом безмятежном настроении, он и представить не мог, что полиция уже засекла похищенную кредитку. Забеспокоился он, только когда перед носом его машины прочертил воздух серый с синей полосой полицейский аэромобиль. В окнах виднелись головы робокопов в шлемах. Оглядевшись, он увидел ещё два таких же аппарата.
  "Скверное дело". Пип нажал на кнопку связи с такси.
  - Да-да, сэр, слушаю вас, - отозвалась машина.
  - Я хочу опуститься на частную авиастоянку, - сказал Пип. - Это уже близко. Переключись на ручное управление, я сам тебя поведу.
  - Как вам угодно, сэр. Всецело полагаюсь на вас.
  Выдвинулся руль. Пип схватил его и резко крутанул, уводя машину от сближения с полицейским аэромобилем.
  - Немедленно вниз! - заревел громкоговоритель. - Вниз! Вы задержаны!
  Пип высунулся в окно и показал средний палец - жест, перенятый им от Микки и означавший крайнее презрение к полицейским и к их требованию. Затем он дёрнул руль на себя, и его аппарат рванул вверх. Полицейские устремились за ним.
  
  
  
  3
  
  Микки Слейтон явился в бар "Ночная моль" ранним вечером. Народу было ещё немного. Сел за столик у стены, заказал пива.
  В заведении за время его отсутствия ничего не изменилось. Та же сцена, те же шесты, у которых скоро начнут крутиться стриптизёрши, та же барная стойка и возвышающийся за ней Толстяк Джим. Да и публика была, в общем-то, той же самой. Кое-кто из посетителей дружески кивнул ему, как старому знакомому. Микки обратил внимание, что среди официанток появилось много новеньких. Это неудивительно, ведь здесь их принуждали к сексу, и потому многие вскоре увольнялись.
  К нему подсел Хэнки, мелкий торговец наркотиками.
  - Хэлло, Микки, как жизнь? - Он подмигнул. - Есть обалденные колёса, прямо с плантации.
  Тощий и бледный до синевы Хэнки был "правой рукой" Длинного Дика - директора бара и по совместительству главного здешнего наркоторговца. Микки ненавидел Дика, а потому и к Хэнки отнёсся с плохо скрываемой прохладой.
  - Не надо. Я в глухой завязке.
  Хэнки понимающе улыбнулся.
  - Явился к своей Джен?
  - Эта шлюха меня не интересует, - соврал Микки. - С ней давно покончено.
  - А ведь вы были такой симпатичной парочкой, - Хэнки поджал губы. - Каждый вечер вдвоём.
  - Покончено с ней, понял?
  - Ладно-ладно, не кипятись, - наркоторговец придвинулся к нему. - Дозу "Полного улёта" дам за полцены. По старой дружбе.
  - Сказано, я в завязке.
  - А хочешь, бесплатно? По случаю твоего возвращения.
  - Нет.
  - Ну, ты герой, - Хэнки нехотя вылез из-за стола. - Если понадобится подзарядка - бери колёса только у меня. Тебе всегда за полцены.
  И он ушёл, пошатываясь.
  Микки заказал ещё пива. Потом ещё. Зал быстро наполнялся публикой. Вскоре жёсткая металлическая музыка зазвучала громче, по стенам и потолку заскользили цветные лучи.
  На сцену вышел трансвестит Джоули с огромными, как арбузы, силиконовыми грудями, одетый в целый ворох невообразимых юбок.
  - Леди и джентльмены, - заговорил он писклявым голосом, делая плавные движения голыми руками в длинных чёрных перчатках. - Леди и джентльмены, сегодня мы подарим вам самые острые и чарующие ощущения... А вы взамен подарите нам свои улыбки... И свои денежки... Ха-ха-ха, удачная шутка, не правда ли?
  На сцену выбежало несколько полуобнажённых девушек. Джоули, похлопывая их по попкам, начал представлять их зрителям. Девушки подошли каждая к своему шесту и принялись извиваться возле него под музыку, постепенно раздеваясь. Джоули отпускал по их поводу сальные шуточки. Когда девушки окончательно разделись, из зала на сцену выбежал какой-то мужчина и повалил одну из них на пол. Та завизжала. Джоули деланно ужаснулся и начал звать охрану, но человек из зала, не обращая ни на что внимание, стянул с себя брюки и начал трахать девицу прямо при всех, причём в такой позе, что публика могла видеть всё во всех подробностях.
  Микки этот номер был ему хорошо знаком, как и шуточки Джоули, повторявшиеся из вечера в вечер, и танцы стриптизёрш, и даже этот парень, якобы из зала. Парень и половой акт на сцене входили в программу.
  В зале сидели наркоторговцы, сутенёры, бизнесмены в гриме, опасающиеся быть узнанными, стареющие дамы, богатые молодчики, гогочущие на каждое слово Джоули. Вся эта публика шумела, свистела, хлопала, болтала во весь голос. У сцены сгрудилась толпа, чтобы поглазеть на секс близи. Между столиками сновали официантки, и почти каждый мужчина, мимо которого они проходили, считал своей обязанностью хлопнуть их по заду. Тут же шныряли торговцы наркотиками и средствами, повышающими потенцию. Иногда кто-нибудь из них, как недавно Хэнки, подсаживался к Микки. Он их решительно отшивал. Он ждал выхода на сцену кордебалета, в котором выступала Джен.
  - Микки, дружбан, сколько лет, сколько зим! - раздался над ухом знакомый рявкающий баритон, и Микки вздрогнул, узнав его. - Хорошо выглядишь, - Длинный Дик - мрачного вида сутуловатый верзила, ухмыляясь одной стороной рта, уселся за его стол. - Хэнки сказал, что ты завязал с ширевом.
  Микки тоже растянул губы. Дик здесь хозяин, с ним лучше не ссориться.
  - Да, я в полной завязке, и превосходно себя чувствую.
  - Даже член встаёт?
  - Ну да, - брякнул Микки, отвлёкшись на сцену.
  Под лучи софитов выбежали танцовщицы кордебалета, и среди них - Джен.
  - Рад за тебя от души, дружище, - говорил Дик, - а то ведь он у тебя висел как мочалка, и никакие таблетки не помогали, - он засмеялся. - Даже "Бешеный жеребец" на тебя не действовал, а это такое средство, что поднимет шишку даже у мёртвого. - Дик смеялся, заглядывая Микки в глаза. - Мне знакомые доктора говорили, что те, на кого не действует "Бешеный жеребец", абсолютно безнадёжны. Это полные импотенты, конченые. А у тебя, значит, всё пришло в норму?
  - Да, - повторил Микки, не отрывая глаз от сцены, где Джен вместе с другими танцовщицами задирала голые ноги выше головы.
  Дик тоже посмотрел на сцену.
  - Ты меня интригуешь, приятель. Неужели у тебя стоит? Быть того не может.
  - У меня может.
  - Если у тебя и в самом деле стоит, то отдам тебе Джен в бесплатное пользование на целый месяц. Ни цента с тебя не возьму. Но только в том случае, если стоит. А если мозги мне пудришь?
  - Всё у меня стоит, - процедил Микки. - И шлюха Джен скоро в этом убедится.
  Улыбка сползла с лошадиного лица сутенёра.
  - А если всё-таки не стоит?
  - Говорю тебе, у меня всё о кей.
  - За базар отвечаешь?
  - Что ты прицепился к моей шишке, - Микки не мог скрыть раздражения. - Она тебя так сильно волнует?
  - Просто я не люблю, когда мне вешают лапшу, - в голосе Длинного Дика засквозила угроза. - Короче, поступим так. Сегодня можешь бесплатно взять Джен и любых тёлок, каких захочешь, но смотри, если у тебя не встанет!
  - Ну, и что тогда? - поинтересовался Микки нарочито безразличным тоном, хотя внутри у него всё замерло.
  - Тогда мы с пацанами пустим тебя на хор. Оттрахаем по кругу. Понял?
  - Понял.
  Вид у Дика снова стал благодушным.
  - Да чего ты ссышь? У тебя же встаёт. Значит, всё отлично. Жду тебя после полуночи на большой групповухе. Будет полно обалденных тёлок. Джен твоя тоже будет.
  Микки ничего не оставалось, как ответить: "Хорошо, приду".
  - Попробуй только не приди, - Дик зловеще подмигнул. - Из-под земли достану и за яйца повешу.
  Он громко расхохотался и хлопнул Микки по плечу.
  - Ох, парень, очень ты меня заинтриговал! Спать спокойно не буду, пока не узнаю, стоит у тебя или нет!
  И он, смеясь, направился к стойке, у которой столпились наркоторговцы.
  Когда номер кордебалета подходил к концу, на девушек набросился какой-то подставной из публики. За ним полезло ещё несколько парней. Девушки за кулисы не побежали, а с визгом принялись носиться по сцене. Джоули верещал, подзадоривая тех и других.
  На сцене начался самый настоящий группой секс. В нём принял участие даже Джоули, который скинул с себя юбки и, оставшись в чём мать родила, улёгся среди трахающихся. Девушки голосили и стонали, Джоули ревел трубным голосом, публика неистовствовала, сгрудившись у сцены.
  В нужный момент явились охранники и принялись разнимать трахающихся. Девушки наконец убежали за кулисы, подставных из публики взяли под руки и повели к выходу. Последним уполз на четвереньках Джоули, виляя задом.
  На сцену выбежали секс-акробаты. Пять молодых мужчин и пять женщин сорвали с себя гимнастические трико и, оставшись голыми, построили пирамиду из собственных тел. Затем залезли на трапеции и начали там трахаться, зависнув вниз головой. У акробатов члены торчали как дубинки. С завистью наблюдая за ними, Микки подумал, что наверняка каждый из них перед выступлением проглотил таблетку "Бешеного жеребца".
  На душе у него стало муторно. Дик явно вознамерился отомстить ему. Микки ничего не оставалось, как надеяться на чудодейственные пальцы Пипа. Робот, наверное, уже ждёт его у выхода из бара.
  Он залпом допил пиво, встал и направился к двери. В коридоре с полтора десятка посетителей курили травку. Кислый желтоватый дым клубился в свете неярких ламп. Курили и в туалете. Кибернетик сначала зашёл в кабинку, а потом, украдкой оглядевшись, скользнул к двери, ведущей в следующий коридор. В конце был выход на улицу.
  Коридор был пуст, и только у выхода стоял робот-охранник, обязанностью которого было проверять у всех выходящих оплаченные счета за выпивку и закуску. За Микки долгов не числилось, и робот, помигав глазами, пропустил его, вежливо пожелав спокойной ночи.
  Солнце зашло. Стиснутая высотками Четырнадцатая улица была малолюдна и сумеречна, редкие фонари наполняли её тенями. Поблизости околачивалось несколько роботов, но Пипа среди них не было.
  "Попался Пип. Всё-таки зацапали его копы..."
  Оглядываясь назад - не идёт ли кто за ним из "Ночной моли", - он быстро зашагал к перекрёстку. И вдруг резко остановился. Перед ним выросли две рослые фигуры в чёрных кожаных куртках. Микки покрылся холодным потом. Это были охранники из бара, подручные Длинного Дика!
  - Чувак, ты слишком рано линяешь, - хриплым басом сказал один из них, вертя в руке кастет.
  - Ты кое-что обещал показать, - прибавил второй.
  - Что показать? - Микки прикинулся, что не понимает.
  - Стоит у тебя хрен или нет, - и оба засмеялись.
  - А, это, - Микки тоже изобразил улыбку. - Ну, конечно. Всё нормально, парни, у меня просто вылетело из головы...
  Первый вставил пальцы в отверстия кастета.
  - Что, Билл, вправим ему мозги прямо сейчас? - спросил он у напарника.
  - Нет, тогда он скажет, что у него не стоит из-за нас, - ответил Билл. - На групповухе он должен быть как огурчик.
  У Микки по спине побежали мурашки.
  - Говорю вам, всё о кей. Я просто вышел подышать воздухом.
  - Подышал, и давай обратно, - сказал Билл. - А то мы с Томом можем подумать что-нибудь не то и сломать тебе невзначай пару-тройку рёбер.
  Сопровождаемый громилами, Микки вернулся в бар. Настроение упало окончательно. Не хотелось даже думать о том, что его ждёт в ближайшие часы. Надежда на Пипа рухнула. Робот, конечно, ещё может прийти, но ждать он будет на улице, а туда Микки уже не выпустят.
  Оставалось последнее средство: лошадиная доза "Бешеного жеребца". Это могло вздыбить член. Правда, на очень короткое время.
  Он разыскал в зале Хэнки, взял за рукав и отвёл к стене, где их никто не мог услышать. Впрочем, музыка в зале грохотала так, что их в любом месте никто бы не услышал.
  - Слушай, Хэнки, ты можешь сохранить тайну, которую я тебе доверю?
  - Могила!
  - Тогда слушай. Мне позарез нужны таблетки для повышения потенции. Десять штук "Бешеного жеребца", не меньше.
  Хэнки хитро заулыбался и подмигнул.
  - Я, кажется, догадываюсь, зачем тебе.
  - Ты обещал молчать.
  - Я же сказал - могила.
  - Можешь достать быстро?
  Хэнки, подумав секунду, кивнул.
  - Но это будет стоить приличных бабок.
  Микки поморщился в досаде.
  - В данный момент у меня с бабками напряг. Завтра отдам. Ты же знаешь, я всегда отдаю.
  - Раньше отдавал, а сейчас кто тебя знает.
  - Хэнки, бабки есть, я заложил в банк мастерскую!
  Дилер в сомнении качал головой.
  - Из-за тебя я могу оказаться в большом пролёте. Десять таблеток "Бешеного жеребца" - это крутые бабки, сам знаешь.
  - Я сказал, что отдам, значит, отдам!
  Хэнки некоторое время молчал.
  - Ладно, - кивнул, наконец, он. - Попробую что-нибудь сделать. Только ради нашей старой дружбы.
  - Да, ради нашей старой дружбы!
  - Но всё же... - Хэнки в раздумье хмурил лоб. - Всё же обещать не могу. Десять таблеток "Бешеного жеребца"... Может, пяти хватит?
  - Нужно десять. А деньги будут завтра утром.
  - Сейчас схожу к корешу, он вроде бы сегодня отоварился партией... Ну и задачку ты мне задал, - Хэнки всем своим видом выражал сильное сомнение. - А если завтра не отдашь?
  - Ты меня знаешь!
  - Ладно, ладно, приятель, только для тебя.
  Расставшись с кибернетиком, Хэнки поспешил не к корешу, а прямиком в кабинет Длинного Дика. Главарь был на месте: с двумя подручными подсчитывал дневную выручку от продажи наркотиков окрестным школьникам.
  - Босс, тут такое дело...
  Узнав о просьбе Микки, Дик расхохотался во весь голос.
  - Дохляк уже зассал! Таблеток запросил, хмырь! Ну что, парни, дадим ему таблеток?
  - Хрен ему во всё рыло, а не таблетки, - ржали бандиты.
  Дик пальцем поманил Хэнки к себе.
  - Ты это, вот что... Поди сейчас к Картавчику, он на втором этаже, и возьми у него пустышки. Возьми десять штук и загони дохляку.
  Подручные Дика заржали ещё громче. "Пустышками" на их жаргоне назывались таблетки из мела и лимонной кислоты, которые на вид и вкус ничем не отличались от настоящих таблеток "Бешеного жеребца". Всучивали их, понятное дело, под видом настоящих, и брали полную цену.
  Хэнки понимающе закивал.
  - Всё понял, босс. Чувствую, прокатим сегодня лоха по полной!
  - Будет помнить, как возникать против меня, - проворчал Дик.
  Пока Хэнки отсутствовал, Микки снова попытался улизнуть из бара. Попытка была пресечена в зародыше. Он ещё только подходил к двери на улицу, как перед ним возникла давешняя парочка. Пришлось ретироваться в зал.
  Представление шло своим чередом. Две голые дамы показывали "бой без правил": лупили друг друга до крови. Зрители визжали, натравливая одну на другую.
  Появился запыхавшийся Хэнки. Озираясь, сказал, что еле уговорил кореша.
  - Для старого друга на какой только риск не пойдёшь, - он протянул Микки свёрток с десятью таблетками
  "Бешеный жеребец" был запрещён в Гелиополисе. Повышая потенцию, он одновременно вызывал сильную наркотическую зависимость. Однако в баре, где заправлял Длинный Дик, действовали свои законы. Здесь всегда можно было купить любой наркотик и получить любую девушку из тех, что в одних купальниках выходили на сцену.
  - Бабки отдашь завтра обязательно. Если нет - придётся заложить тебя Дику, сам понимаешь, а то с меня голову снимут.
  - Деньги завтра будут, - уверенно пообещал Микки, хотя понятия не имел, где их возьмёт.
  Время перевалило за полночь. Представление закончилось. Публика понемногу покидала заведение. Но Микки знал, что некоторые особо избранные клиенты останутся на главное "блюдо" сегодняшнего вечера: групповой секс, который будет устроен здесь же, в зале. В нём примут участие танцовщицы, акробатки, стриптизёрши, официантки и проститутки с окрестных улиц.
  Прислуга освобождала середину помещения от столов, сдвигая их в сторону, и расстилала ковры. Механики налаживали свет. Клиенты, собиравшиеся принять участие в групповухе, заранее заправлялись "Бешеным жеребцом". Таблетки по мере приближения назначенного часа росли в цене.
  Мимо Микки, ухмыляясь, прошёл Дик.
  - Что жмёшься у стены, как бедный родственник? - Он подмигнул. - Ты у нас половой гигант, а значит, в групповухе должен быть на первых ролях! - Дик засмеялся и потрепал Микки по плечу. - Кстати, я уже сказал Джен, что с потенцией у тебя полный порядок. Ждёт не дождётся, когда ты засадишь ей по самые яйца!
  И сутенёр, хохоча, направился дальше.
  Микки подошёл к стойке и попросил у бармена стакан воды. Толстяк Джим ничуть не удивился. Водой клиенты запивали таблетки "Бешеного жеребца".
  - Микки, дружище, неужели хочешь вступить в групповуху? - сказал он, добродушно улыбаясь.
  Кибернетик не ответил. Отойдя в сторону, он отправил в рот все десять таблеток и выпил воду залпом. Подействовать должно минут через пятнадцать, как раз к началу группового секса.
  И всё же он сомневался. Когда-то, ещё будучи хроническим наркоманом, он пытался принимать большие дозы "Бешеного жеребца". Не помогало. И неизвестно, поможет ли сейчас. Реально помочь мог только Пип с его чудо-пальцами.
  Зал погрузился в полумрак. Зазвучала музыка, по коврам запорхали голубые и зелёные лучи. В их свет выбежал Джоули в узком бюстгальтере, из которого вываливались арбузные груди.
  - Леди и джентльмены, подходите сюда! - заверещал он с интонациями балаганного зазывалы. - Начинается развлечение! Всем на потеху и удивление!
  Микки вспотел. Сердце отчаянно стучало. Член не подавал признаков жизни, хотя "Бешеный жеребец" уже давно должен был подействовать. Он не возбудился, даже когда вышла "разогревочная" группа голых парней и девушек.
  - Просим не стесняться, за любые попы-сиськи хвататься! - орал Джоули. - Можете во все дырки совать и всё, что в рот попало, сосать! Только на партнёров без их согласия не ссать!... - И клоун громко захохотал.
  "Разогревочные" отрабатывали свои деньги в поте лица. Парни усиленно двигали задницами и громко стонали; партнёрши вопили, имитируя оргазм; ягодицы, груди и пенисы были наставлены на зрителей, распаляя их и приглашая подключиться к развлечению.
  Кое-кто из публики, особенно те, кто бывал на прежних групповухах, начали раздеваться. Снимали с себя одежду и новички. Их подбадривали и помогали раздеться сновавшие по залу голые девушки и парни.
  Кто меньше всего стеснялся, так это Длинный Дик и его подручные. "Разогревочные" ещё не вошли толком в азарт, как они, нагишом, с дикими воплями и свистом, ворвались в толпу "разогревщиков" и начали валить и мять всех без разбору. К ним понемногу присоединялись люди из публики. Вскоре уже добрая половина зрителей включилась в общую свалку.
  Микки не решался стянуть с себя брюки. Перед ним присела голая рыжеволосая красотка с пышным бюстом и принялась помогать расстёгивать ширинку.
  - Не надо, я сам, - бормотал вспотевший кибернетик.
  - Не тушуйся, парниша, я заведу тебя, - красотка томно закатывала глаза и высовывала язычок.
  Она спустила с него штаны, но в плавки Микки вцепился.
  - Не трогай! У меня аллергия!
  - Будешь доволен, - страстно шептала красотка. - Делаю минет так, что самый слабый член встаёт ровно через двадцать пять секунд. Засекай время.
  "Мой член не встанет и через двадцать пять часов!" - мысленно провопил Микки.
  - Зачем же за двадцать пять секунд.
  Он огляделся. Похоже, на него никто не смотрит. Уже почти вся публика вышла на середину. Там началась настоящая куча-мала.
  - Ты не торопись. Люблю, понимаешь, когда мне делают минет подольше... - И он быстро, чтоб никто не успел заметить, спустил с себя плавки и сунул свой вялый отросток красотке в рот.
  "Пусть она всё время держит его во рту. Держит как можно дольше. Желательно - до конца групповухи..."
  - Ты, это, вот что... - сказал он вслух. - Ты себя особо не утруждай. Просто делай вид, что сосёшь. Так и тебе легче будет... Я кайфую не оттого, что его сосут, а оттого, что просто держат во рту...
  Красотка усердно трудилась губами и языком, но член и не думал вставать. Микки мучительно прислушивался к себе: ну, хоть сейчас "жеребец" подействует?
  Она высвободила рот.
  - Тебе надо было принять "Бешеного жеребца"! Совсем не встаёт!
  - Это потому, что ты сосёшь. Я сказал: просто держи во рту, тогда он встанет.
  - Ну уж нет, - она выпрямилась. - Ищи себе другую дуру, чтоб во рту три часа держала!
  К ним подошёл голый волосатый мужчина, в котором Микки узнал одного из здешних охранников, и грубым тоном потребовал заниматься сексом не здесь, а в середине зала вместе со всеми.
  Прикрывая руками пах, Микки подбежал к человеческой груде и полез в её гущу. Может, хоть там, за чужими спинами, он увильнёт от секса.
  На первых порах это удавалось. Он полз на четвереньках между распалёнными извивающимися телами, увёртываясь от тянувшихся к нему рук. Вокруг лежали или стояли на карачках голые мужчины и женщины. Его постоянно норовили удержать, схватить за ляжку или за плечо. Какая-то жирная красотка проскребла пятернёй по его боку, оставив кровоточащие царапины. Шарахнувшись, Микки получил толчок с другой стороны и уткнулся лицом в чей-то вздыбленный пенис, который в этот момент брызгал спермой. Утирая щёки, кибернетик прополз между двумя группами трахающихся и замер, остановленный чей-то ногой. Нога упёрлась прямо в его подбородок, вонзив большой палец между губ.
  - Пососи, красавчик, тебе понравится! - крикнула обладательница ноги.
  Микки мотнул головой, избавляясь от пальца. Прополз ещё немного, его снова толкнули, он не удержал равновесия, завалился, задел рукой чьё-то бедро, и тут ему на голову уселась толстуха, пригвоздив к полу. Микки затрепыхался, но кто-то уже овладел его гениталиями, полностью вобрав их в рот вместе с мошонкой и сжав зубами. Кибернетик завопил от боли, дёрнулся, двинул кого-то ногой, погрузил кому-то в живот локоть, но на него навалились сразу двое. В его ляжки впились чьи-то пальцы.
  - А ну, стоп, лошадка, не дёргайся!
  Микки рванулся, и тут же утонул лицом в необъятной женской груди, пахнущей потом и духами.
  - Давай, малыш, - толстуха прижала его к себе и заёрзала, её лобок начал тереться об его пах, но Микки вместо эрекции испытывал только боль.
  - Да пошёл ты... - Толстуха выругалась и оттолкнула его.
  - Вот он, наш половой гигант! - услышал он над ухом рявкающий голос и покрылся ледяным потом. - Вот где он прячется!
  Перед ним стоял голый, весь красный, с торчащим членом Дик и показывал на него пальцем.
  - Ну-ка, Билли, притащи сюда Джен! Пусть полюбуется!
  Подручный Дика протолкался сквозь трахающихся и подтащил к Микки голую Джен. Её чёрные коротко стриженые волосы были взъерошены, маленькие соски торчали в разные стороны, на хорошеньком личике читалось недовольство.
  - Ну что, любовничек, ты в форме? - Дик приподнял Микки за шею и толкнул на Джен. - Трахай её по-быстрому, а мы посмотрим!
  Вокруг засмеялись. Участники групповухи, что находились поблизости, прервали свои игры и тоже уставились на них с Джен.
  - У тебя же всё нормально, - веселился сутенёр. - Ну, так давай!
  Джен с кислым видом взяла пальцами гениталии Микки и слегка помяла их.
  - Нет, всё по-прежнему. И зачем он только припёрся сюда?
  Дик захохотал.
  - Ну-ка, Том! - крикнул он. - Покажи дохляку, как надо засаживать!
  Мускулистый верзила Том схватил Джен в охапку и налёг на неё. Видно, что он принял изрядную дозу "жеребца": весь красный, руки дрожат, увесистый член торчит как дубина. Он ввёл его в Джен и задёргался, застонал. Тем временем другой подручный Дика - Хью, по знаку босса принялся запихивать член Джен в рот.
  - Понял теперь, что такое настоящие пацаны? - рявкал Дик в самое ухо кибернетика. - Не то, что ты, дурилка зачуханная, мозгляк, мышь белая!
  Том громко стонал, кончая. Почти одновременно с ним Хью залил спермой лицо Джен. Она хихикала, облизывая его пенис. Микки не мог смотреть на неё.
  - Ты морду-то не вороти, - рычал Дик. - Что, покажешь нам свою шишку в действии, или нет?
  - Это червяк, а не шишка, - сказала Джен с ехидной усмешкой.
  Вокруг снова засмеялись.
  - Ты стопроцентная шлюха, Джен, - голос Микки дрожал от ярости.
  - Импотент, - парировала она.
  - Импотент, импотент, - повторяясь на разные лады, зазвучало, заблеяло, заржало вокруг Микки.
  Толпа отодвинулась от него. Он затравленно озирался и зажимал руками пах.
  - Импотент! Выкинуть его отсюда, тут ему нечего делать!
  Том и Хью взяли Микки за руки и за ноги и, сопровождаемые Диком, отнесли в комнатушку, смежную с туалетом. Бросили на пол.
  - Ну, что, прямо щас начнём трахать? - спросил Том, почёсывая у себя между ног.
  - Нет, лучше погодим, - сказал Хью. - В зале идёт групповуха, там веселее.
  - Точно, - согласился Дик. - Оттянемся на тёлках, а хмырём займёмся потом.
  Они связали руки и ноги Микки скотчем, рот заткнули тряпкой и тоже залепили скотчем. Хью пришла идея втиснуть пленника в валявшуюся тут же автомобильную покрышку. Дику идея понравилась. Уже через пару минут Микки сидел в покрышке, скрючившись, уткнувшись лицом в колени. Сколько он ни дёргался, сколько ни старался высвободиться, у него, со связанными руками и ногами, ничего не получалось.
  Но Хью и этого показалось мало. Он предложил поднять пленника вместе с покрышкой и выставить его задом в круглое окно, выходившее в туалет. Размеры покрышки как раз соответствовали размеру окна. Дик пришёл в восторг.
  - Чуваки, которые зайдут в туалет поссать, ошалеют! - хохотал он.
  С окна сорвали заслонку и вместо неё вбили в окно покрышку с несчастным Микки. Только тогда, наконец, Дик и его компания оставили пленника в покое.
  Они покинули комнату, не забыв погасить в ней свет, но направились не сразу в зал, а сначала свернули в туалет - полюбоваться на торчащую в окне голую задницу.
  Бандиты загоготали, увидев её.
  - Нарочно выжру лишнюю таблетку "жеребца", чтоб воткнуть мою колбасину! - орал Том.
  - Какой-то зад у него худосочный, - Хью со смехом щупал миккины ягодицы.
  - Ничего, - ухмылялся Дик, - воткнём и в такой. Всем хором воткнём!
  - Он будет нашей дрочильной машиной, - резвился Том. - Будем в неё спускать, пока не посинеет!
  Бандиты вышли из туалета. Их удаляющиеся голоса стихли.
  Микки снова попробовал высвободиться, но скоро убедился, что всё бесполезно. Он тяжко вздохнул, свесил голову на грудь и зарыдал от отчаяния и злости.
  
  
  
  4
  
  В комнатушке было темно, свет проникал только из щели под дверью. Издали доносилась музыка. В зале сейчас шло групповое развлечение, и там была Джен. Микки злился на себя. Припёрся в "Ночную моль", хотя знал, что это может кончиться плохо. А ещё он злился на Джен, на Дика, на Пипа, на свою невезуху, плакал и шмыгал носом.
  Голый зад продувало лёгким сквозняком. Микки подумал, что сейчас кто-нибудь зайдёт в туалет и расхохочется. Впрочем, это мелочь, пустяк по сравнению с несчастьями, обрушившимися на него сегодня.
  У него стало затекать тело. Заныла поясница. Тряпка во рту и скотч под носом не давали нормально дышать.
  Он вздрогнул, когда в туалете хлопнула дверь и раздались шаги. Шаги показались ему тяжёлыми, как будто шёл какой-то очень рослый мужчина или робот. Но робот не мог попасть в "Ночную моль". Значит, кто-то из публики или подручных Дика.
  Микки был прав, подумав, что это робот. В туалет вошёл не кто иной, как Пип.
  Робот добросовестно протоптался больше часа на углу Четырнадцатой улицы. Хозяин не появлялся. Тогда он решил проведать, в чём дело. Робот-охранник попытался преградить дорогу, но Пип справился с ним в два счёта. Заодно и штырь пустил в дело.
  В коридоре не было ни души. Пип сунулся в туалет. Искать, так везде. В туалете тоже не было ни души. Если не считать голой задницы в круглом отверстии в стене. Однако её присутствие не соответствовало логическому ходу вещей. Осознать это было для робота тем же, что для человека удивиться.
  - Эй, приятель, - сказал Пип. - Ты чего тут делаешь?
  Обладатель задницы, чья голова и большая часть тела находились за стеной, издал невнятное мычание.
  Исправление ситуации не займёт много времени. Пип подошёл к заднице и толкнул её рукой. Бедолага в покрышке снова замычал, но не сдвинулся с места. Задница сидела крепко. Тогда Пип пнул её ногой, оставив на ягодицах красный отпечаток подошвы. Силу он особо не прикладывал, чтобы не повредить человеку, но и той, что приложил, было достаточно. Задница выдавилась из круга и скрылась в отверстии.
  - Всё о кей?
  В отверстии кто-то завозился. Показалась всклокоченная голова с залепленным скотчем ртом.
  Глаза у Пипа разгорелись. Он узнал своего хозяина, Микки Слейтона!
  Микки мычал и тряс головой.
  - Хозяин, я вижу, тебе нужна помощь, - сказал Пип.
  Микки энергично закивал.
  - Плёнка у тебя на лице мешает нам вступить в речевой контакт. Её, наверное, следует снять.
  Микки закивал ещё энергичнее.
  Робот содрал с его рта скотч. Кибернетик выплюнул тряпку и задышал всей грудью, не в силах отдышаться.
  - Пип, ты как здесь оказался?
  - Понимаешь, хозяин, со мной сегодня произошло столько всего, что рассказывать надо целый час. Я познакомился с одной симпатичной роботессой и засадил ей между ног твой штырь...
  - Не мой, а твой, - пропыхтел Микки, отплёвываясь.
  - Я засадил ей спереди. А потом засадил одному муниципалу, но ему с задка. Я теперь понял, что лучше брать их с задка. У них между ног есть проход, для штыря это как раз удобно.
  - Развяжи, - Микки протянул ему руки. - Я тут влип в историю, надо сваливать отсюда, а я голый. Куда мне идти в таком виде.
  - В коридоре валяется охранник, на нём куртка и штаны.
  - Ты имеешь в виду робота?
  - Ну да. Пойду сниму с него и принесу.
  Микки представил, как будет на нём сидеть одежда, снятая с робота, и невесело усмехнулся. Однако ничего другого не оставалось.
  - Ладно, только по-быстрому. И смотри, не попадись никому на глаза, а то поднимут тревогу!
  - Всё понял, хозяин.
  Кибернетик опустился на пол и привалился к стене. Появление робота было похоже на чудо. Теперь оставалось развязать ноги, но с этим он справится сам. Главное - чтобы Пип благополучно завершил свой рейд за одеждой.
  Снова зазвучали тяжёлые шаги. Дверь комнаты, в которой находился Микки, была заперта, но для хирургических пальцев Пипа замок был слабым препятствием. Пип справился с механизмом за десять секунд.
  Микки сидел на полу, в пятне света, падавшем из круглого окна, и осторожно сдирал скотч с ног, морщась от боли, когда со скотчем сдирались волосы.
  Пип положил одежду на пол.
  - У меня была кредитка хозяйки роботессы, - продолжал он рассказывать. - Я по ней взял воздушное такси, и только полетел, смотрю - за мной уже копы гонятся...
  - Тебя вычислили по кредитке. Ты поступил глупо, что воспользовался ею. Она навела на твой след. И как же ты удрал?
  - Перевёл такси на ручной режим и погнал прямо по встречной полосе воздушного движения. А когда малость от них оторвался, на полной скорости влетел в окно какого-то здания. В районе сотого этажа. То-то переполоху было! Такси загорелось, еле успел вылезти. Представь, хозяин: весь этаж в дыму, в здании паника, все бегут, я бегу вместе со всеми... Короче, спустился в грузовом лифте, в баке с грязным бельём. Правда, потом пришлось долго ждать, пока из здания уберутся пожарные и копы. Потому и припозднился...
  - Тихо, - Микки сделал предостерегающий жест. - Кажется, сюда идут. Закрой дверь!
  Пока робот закрывал дверь, он поднял валявшуюся на полу заслонку и закрыл окно. Комната погрузилась в темноту.
  За дверью зазвучал грубый голос Дика:
  - Твой фуфел затыкает задницей окно в туалет. Поди, глянь на него.
  - Но потом вы его отпустите?
  Микки вздрогнул, узнав голосок Джен.
  - Отпустим, на хрена он нам нужен. Только проучим маленько за понты и вышвырнем...
  Микки подобрался к роботу.
  - Стой тихо и погаси свои огни, - шепнул он. - Я не хочу, чтоб нас увидели!
  Комнатушка полностью утонула во мраке.
  Дверь раскрылась. В освещённом проёме возникли два силуэта. Оба голые, видимо только что с групповухи.
  Далеко в комнату они заходить не стали: остановились в световом пятне.
  - Вот здесь и перепихнёмся, - сказал Дик.
  - Так он здесь? - Джен вглядывалась в темноту.
  - Ждёт нас, - ухмыльнулся Дик, и прибавил громче: - Эй, хмырь, отзовись!
  Микки замычал, как будто у него во рту был кляп.
  - Я же сказал, он тут. Сейчас включу свет...
  - Нет, не надо!
  - Ладно, тогда давай без света.
  Он бесцеремонно облапил её и потянул за собой на пол.
  - Смотри, сявка, - сказал сутенёр, обращаясь в темноту. - Смотри, каких мужиков любит Джен!
  Член у него топорщился вовсю. Микки подумал, что бандюга проглотил сегодня не одну таблетку "Бешеного жеребца".
  - Таким красоткам, как ты, нравятся только мужики, у которых стоит, правильно я говорю?
  - Да, - пискнула Джен.
  Дик собирался вогнать пенис в её интимную щель. Этого Микки стерпеть никак не мог! Подскочив, он треснул его кулаком по затылку. Дик с воем уткнулся в пол.
  Джен смотрела на Микки квадратными глазами. Он вынырнул из темноты как призрак!
  Сутенёру понадобилось всего несколько секунд, чтобы прийти в себя. Багровея и распаляясь от ярости, он начал подниматься.
  - Ты, гнида! Я тя ща урою, порву, как грелку!
  Он кинулся на Микки, но Пип шагнул вперёд и перехватил его руку за запястье. На лице робота зажглись глаза.
   Сутенёр замычал сквозь зубы. Обернулся к Джен:
  - Быстро беги к нашим! Скажи им...
  Микки захлопнул дверь и встал к ней спиной, преграждая Джен дорогу.
  - Не стоит спешить, - он пошарил по стене рукой, нашёл кнопку и включил свет.
  Сутенёр и Пип стояли посреди комнаты. Робот держал Дика за руки. Тот злобно косился на кибернетика.
  - Ладно, Микки, тебе удалось перехитрить меня, - прохрипел он. - Скажи, чтоб отпустил... Твоя взяла... Можешь считать, что мы квиты. Давай разойдёмся по-хорошему. Ты уберёшься из бара и я не буду иметь к тебе никаких претензий.
  Микки глядел на него с холодной усмешкой.
  - Значит, Джен, тебе нравятся мужики с такими вот шишками? - Он щёлкнул по пенису Дика так, что бандит взвыл от боли. - Хорошо, я это учту.
  - Микки, расстанемся друзьями! - взревел Дик. - А хочешь, я отдам тебе эту бабу на целый месяц? Прикажу ей, и делай с ней что хочешь, любые желания будет исполнять!
  - Я ухожу, - сказал Слейтон. - Делать мне здесь больше нечего. Но на всякий случай, приятель, я тебя свяжу. Кстати, и скотч есть.
  - Это лишнее, - бормотал сутенёр, пока Микки связывал ему руки и ноги. - Смывайся спокойно, всё будет о кей...
  - Осторожность не помешает, - Микки подобрал с пола тряпку, запихнул её Дику в рот и залепил рот скотчем.
  Дик смотрел на него волком.
  - Пип, видел, как я торчал в окне? - спросил кибернетик. - Сделай с ним то же самое.
  Пип согнул Дика пополам, всунул в покрышку и вставил в окно. Дик оказался в таком же положении, в каком ещё совсем недавно пребывал Микки. Выпяченный зад сутенёра выглядывал в туалет, а сам он, обмотанный скотчем, не мог сдвинуться ни на сантиметр.
  Он отчаянно замычал и затряс головой. Микки не обращал на него внимания.
  - Значит, твоя любовь зависит от твёрдости пениса, да? - Он смотрел Джен в глаза. - Наверно, ты права. Я недостоин твоего внимания. Я импотент. Конченый импотент.
  - Микки... - На её лице появилось хорошо знакомое ему плаксивое выражение. - Я тебя, правда, любила... Но это было... когда у тебя... стоял... Я тебя и сейчас люблю. Отпусти меня...
  - Пип, - Микки жестом подозвал робота к себе. - Давай, приступи к работе. Делай с моей мочалкой что хочешь. Мне по фигу. Хоть совсем оторви.
  - Всё будет в лучшем виде, хозяин.
  Глаза-фонарики Пипа разгорелись, длинные пальцы обхватили гениталии Микки и стремительно задвигались. Член трепыхался между ними, но Микки не чувствовал боли - наоборот, с каждой минутой ему становилось приятнее. Между пальцами робота проскакивали искры. Они не обжигали. Вообще не чувствовались. Микки ощущал только тепло от разогревшихся пиповых рук.
  Внизу живота появилась знакомая приятная волна. Сначала чуть теплящаяся, она прокатилась по всему телу, а за ней пошла другая, и все они сливались в одной точке между ног. Микки застонал от наслаждения. Покосился вниз. Член между снующих пальцев Пипа уже не висел, а стоял, и притом довольно твёрдо, совсем как у Дика. Глянцевая головка разбухла, на её кончике выступила прозрачная капля. Чувствуя, что ещё немного - и выплеснется фонтан, Микки испустил нетерпеливый стон.
  В этот момент Пип замер. Его руки безжизненно повисли. На операцию ушла вся энергия, какая в нём была. Потухли даже глаза.
  Но Микки сейчас было не до него. Он весь находился во власти переполнявших его ощущений. Он взял Джен за шею и наклонил к вздыбленному пенису - так, что её губы коснулись его. Пенис нетерпеливо подрагивал. Микки уже не мог терпеть. До выплеска оставались секунды.
  - Ну, а таким я тебе нравлюсь? - прохрипел он.
  - Да... - Джен обхватила губами разбухшую головку, и в ту же секунду член разразился бешеными струями.
  Она захлебнулась в густой сперме, закашлялась. Сперма потекла по её губам и подбородку.
  За стенкой, в туалете, зазвучали громкие шаги и голоса. Там появилось человек пятнадцать подручных Длинного Дика - все, у кого член ещё стоял после группового секса.
  Том подошёл к заднице в окне.
  - Босс сказал, что задержится и велел начинать без него, - сказал он.
  - А где он сам? - спросил Хью.
  - Уединился где-то с милашкой Джен, - с ухмылкой сообщил Хэнки. - Я видел, как они шли, обнявшись как голубки.
  - Лады! - рявкнул Том. - Босс пусть играет с Джен, а мы поиграем с нашим хмырём.
  Хью прислушался к мычанию за окном. С оттягом ударил по ягодицам.
  - Эй, хмырь! Чего мычишь?
  За окном снова замычали.
  - Перетрухал сопляк, - засмеялся Том, обхватывая руками свой увесистый пенис. - Ничего, засажу тебе нежно!
  - А чего-й-то у него задница красная стала? - обратил вдруг внимание Хью. - Час назад мы уходили, она была белая.
  - А вот ты посиди с часок в таком виде, и у тебя покраснеет, - сказал Том.
  - И прыщей вроде бы не было, - продолжал недоумевать Хью.
  - Лучше сразу скажи, что хочешь увильнуть от траха, вот и придираешься, - рявкнул на него Том. - Лично мне по фигу, какую задницу трахать, в прыщах она или в чём. Дырка есть дырка, а раз видишь дырку, то засаживай в неё без всяких сомнений!
  Бандиты одобрительно загалдели.
  - Давай, начинай, не тяни резину!
  Обладатель задницы мычал как оглашенный, но Тому это было даже в сладость.
  - Что, ссышь, когда страшно? - Он обхватил прыщавые бёдра и подался вперёд.
  Красный натруженный орган вбивался в волосатую дыру чуть ли не по самую мошонку. За сегодняшний вечер он побывал во многих дырах, но благодаря "Бешеному жеребцу" продолжал стоять. Только сперма в нём накапливалась не так быстро. Оргазм не наступал. Том пыхтел, энергично двигая задом. Братки подбадривали его. Наконец он громко застонал. Отвалился в сторону, перевёл дух.
  Место у задницы занял другой бандит.
  Пленник мычал, но слабее, глуше. Похоже, "хмырь" смирился со своей незавидной участью.
  - Ты расслабься, парень, - посоветовал ему Хью, когда подошла его очередь, и похлопал по ягодицам. - Расслабься, и получишь удовольствие. Некоторым нравится!
  Микки и Джен лежали на полу, в каком-нибудь метре от мычащего сутенёра. Губы Микки скользили по её щекам и шее, постепенно перемещаясь к груди. Вобрали в себя сосок.
  К своему изумлению, он почувствовал, что член снова встал.
  - Ну-ка, зацени, - он взял ладонь Джен и положил на свою набухшую шишку. - И это без всякого "Бешеного жеребца". Давай ещё раз!
  Он привычно, как бывало когда-то, закинул её ноги себе на плечи.
  Скрюченный Дик стонал в такт с движениями очередного пениса. Почти в унисон с ним стонал Микки.
  Дик вдруг издал особенно громкое мычание. Микки оглянулся на него.
  - Ничего, пусть на своей шкуре испытает!
  - Ты сумасшедший, - Джен явно была испугана. - Он убьёт тебя. Ты его не знаешь.
  Дик мычал с такой силой, что на лбу у него вздулись вены. Джоули вводил ему в зад свой "фирменный" фаллоимитатор.
  Джоули, прослышавший о предстоящей расправе над импотентом, тоже не замедлил явиться. Всю его одежду составлял кожаный набедренник с внушительных размеров пластмассовым фаллосом, головка которого была утыкана шипами.
  Бандиты встретили клоуна дружным гоготом.
  - Обалденная штука, Джоули, - раздались крики. - Продерёт до самых кишок!
  - Да, давай, надери задницу пидормоту, чтоб надолго запомнил!
  Джоули, по своему обыкновению кривляясь и гримасничая, сложил ладони рупором и прокричал в стену, что любит Микки до безумия и всю жизнь мечтал об этой минуте. Под общий смех покрыл расцарапанную задницу поцелуями.
  Вводил он свой шипастый инструмент сначала осторожно, прислушиваясь к сдавленному мычанию за окном, а потом вдруг резко всунул до упора. Он двигал им и голосил как женщина во время оргазма.
  Фаллос покрылся кровью. Кровь из-под него сначала капала, а потом потекла тонкой струйкой. Джоули ускорил темп.
  - Ладно, Джоули, заканчивай, а то хмырь загнётся, - сказал кто-то.
  - Да, точно, может загнуться, - подхватили другие. - И неизвестно, как отнесётся к этому босс!
  Джоули с протяжным стоном, как будто кончая, вытянул фаллоимитатор. За шипы зацепились кровавые ошмётки. Джоули вытащил фаллос весь, а ошмётки всё тянулись за ним рваными жилами. За жилами потащилось нечто, похожее на связку кровавых сарделек.
  - Кишки вылезли, - заговорили в толпе. - Хмырю, похоже, каюк. Джоули, ты перестарался.
  Но трансвестита уже не было в туалете. Только цепочка кровавых следов осталась на полу.
  Том, на правах ближайшего подручного Дика, взял командование на себя.
  - Всем держать язык за зубами! - рявкнул он. - Хэнки, Джек, отнесите хмыря в подвал. И чтоб крови было поменьше, поняли?
  Братки в молчании повалили прочь из туалета.
  Микки отлепил ухо от стены.
  - Они сейчас придут сюда... - Он в беспокойстве оглянулся на Пипа. - Роботу нужна энергия, помоги подтащить его к розетке... - Он вынул из корпуса Пипа провод. - Хорошо, что розетки здесь не имеют этих идиотских щелей для кредиток. Поэтому, наверно, в бар и не впускают роботов...
  Спустя полминуты глаза Пипа загорелись. Он повертел головой. Первым делом осведомился у хозяина, как себя чувствует прооперированный пенис.
  - Великолепно, Пип. Ты всё сделал просто замечательно. А теперь слушай сюда. Сейчас войдут два мужика. Их надо нейтрализовать. Но только быстро, а то они поднимут тревогу.
  - Я могу воздействовать на них точечным разрядом. Это их не убьёт, но на какое-то время выключит.
  - Прекрасно... Они идут!
  Микки погасил свет. Шаги приблизились и остановились у двери. В замке завозился ключ.
  Внезапно дверь раскрылась.
  - Что за чёрт, тут не заперто! - воскликнул Хэнки. - Зря, значит, мы таскались за ключом!
  - Не нравится мне это, - сказал низенький крепыш Джек, вглядываясь в темноту.
  Потоптавшись, они переступили порог.
  - Где-то здесь должен быть выключатель, - пробормотал Хэнки.
  - Почему именно мне всегда приходится делать самую грязную работу? - недовольно ворчал Джек. - Ещё и кровь смывать...
  Во мраке сверкнула белая искра, и он, не договорив, мешком свалился на пол. Хэнки не успел оглянуться, как такая же искра сверкнула и на его затылке.
  В помещении зажёгся свет. Оба братка лежали на полу.
  Мики склонился над Хэнки и пощупал пульс.
  - Жив, - определил он.
  - Я же говорю, хозяин, они будут жить, - сказал Пип. - Только не знаю, когда очнутся.
  - И откуда ты этому научился? - полюбопытствовал кибернетик, торопливо избавляя Хэнки от куртки и брюк. Одежонка была куда лучше дерюжной хламиды, принесённой Пипом.
  - Жизнь заставила. Я в первый раз испытал этот метод в том здании во время пожара, когда на меня наткнулся коп. Как хорошо иметь такие пальцы! Ими можно бить, как электрической дубинкой. Правда, энергии много расходуется.
  Микки оделся. Выходя, бросил взгляд на безжизненного Дика, торчащего в туалетном окне.
  - На его месте должен быть я, - сказал он Джен.
  - Ты вляпался в скверную историю, - ответила она взвинченно. - Ведь не сам же он очутился там!
  - Да, это мы с Пипом его туда воткнули. Ты об этом помалкивай. Тебя, вроде, никто здесь не видел, так что выйдешь сухой из воды.
  - Меня видели, когда мы с Диком выходили из зала!
  Микки замешкался.
  - В таком случае, тебе лучше пойти со мной. Отсидимся в укромном месте, пока не уляжется шум.
  - Но это значит, что я никогда больше не смогу здесь работать!
  - Ну и что. Баров в городе - тысячи. Такую как ты везде возьмут. А ещё лучше... - Он помолчал. - Ещё лучше, если ты вообще не станешь никуда устраиваться. У меня есть кое-какие идеи насчёт Пипа. Видела, как он заставил мой член встать? Это не робот, а чистое золото. С его помощью можно зарабатывать приличные деньги. Оставайся со мной.
  Она покачала головой.
  - Сперва заработай эти приличные деньги, а потом останусь.
  Уже за дверью он оглянулся.
  - Ты хоть любила меня когда-нибудь?
  - Конечно. Я и сейчас люблю тебя. Но пойми, Микки, я не могу без этого всего - без музыки, танцев, поклонников, цветов... Это - моя жизнь!
  - Да, - кивнул он. - Я понимаю. Прощай.
  - Буду тебя ждать, - по её щекам текли слёзы. - Возвращайся скорее!
  - Я вернусь с миллионами. Или вообще не вернусь.
  Никем не замеченные, Микки с роботом прошмыгнули по коридору и выбежали на улицу.
  Новость о гибели Длинного Дика облетела заведение с быстротой молнии. Взглянуть на тело сбежалась вся обслуга. Том связался по телефону с Беном Швонсом - главным боссом и настоящим владельцем "Ночной моли". Узнав, что босс ещё не ушёл, он помчался к нему на третий этаж.
  Швонс, невысокий, очень полный рыхлый человек с лысиной и отвисшими, как у бульдога, щеками, весь вечер находился в небольшой комнате над куполом большого зала. Оттуда, сквозь огромные окна, было прекрасно видно, что творилось внизу. Окна были маскировочными, при взгляде из зала они сливались с потолком. Швонс и несколько пожилых господ - таких же, как он, конченых импотентов, - приезжали сюда каждый вечер. Наблюдали, пуская слюни, за эротическими представлениями и групповым сексом.
  Из комнаты над потолком Швонс прошёл к себе в кабинет. Надел шляпу, собираясь уходить, как вдруг раздался телефонный звонок. Звонил Том.
  Через минуту подручный Длинного Дика был в кабинете.
  - Ну, что там у вас опять? - Раздражённый Швонс бросил шляпу на стол.
  - К убийству Дика причастен один посетитель и какой-то робот, - доложил Том, отдуваясь.
  - Робот? - Швонс нахмурился. - Я запретил пускать в бар роботов!
  - Он проник через запасной выход, нейтрализовав охранника. Сейчас мы просматриваем видеозаписи.
  - Дика убил робот? - не верил босс. - Это неслыханно.
  - Сэр, мы пока точно ничего не знаем...
  Том ещё не решил, рассказывать боссу об экзекуции, которую они устроили в туалете над "сопляком", или нет. Экзекуция закончилась совсем не так, как ожидали бандиты.
  - Пока разбираемся, сэр...
  Швонс соединился по телефону со своим личным детективом Чаком Хэнксом. Босс доверял ему разруливать дела, с которыми никогда бы не справились туповатые громилы Длинного Дика.
  - Чак, ты ещё здесь? Зайди ко мне.
  Он уселся в кресло.
  - Полицию вмешивать не будем.
  - Разумеется, сэр. Я уже велел всем помалкивать.
  - Что за посетитель?
  - Микки Слейтон, кибернетик. По нашим сведениям - безработный. Так, мелкая сошка, слизняк.
  - А робот откуда?
  Том пожал плечами.
  - Тут со Слейтоном была одна девица, наша танцовщица. Мы её допросили, так вот, она говорит, что робот - его...
  В кабинет бесшумной походкой вошёл Чак Хэнкс - невысокий худощавый человек с очень бледным лицом, водянистыми глазами и залысинами в светлых волосах. Активный участник почти всех групповух в "Ночной моли", он обычно уходил из бара одним из последних.
  - Чак, у нас проблема, - сказал Швонс.
  - Я знаю. В туалете обнаружен труп.
  В кабинете повисло молчание.
  - Вы намерены доверить это дело мне? - спросил детектив.
  - Да, займись, - Швонс, засопев, откинулся в кресле.
  Хэнкс повернулся к Тому.
  - Как его убили?
  Верзила кисло поморщился.
  - Странным образом, сэр. По нашему мнению, ему в зад ввели твёрдый предмет, и он истёк кровью.
  - И что же, он не кричал, не сопротивлялся? - пробурчал Швонс.
  - Он был обмотан скотчем.
  - У вас есть кто-то на подозрении? - продолжал спрашивать детектив.
  - Тут, похоже, замешан один из клиентов - Микки Слейтон, кибернетик по профессии, и ещё какой-то робот, - ответил Том, и продолжал, осмелев: - Со Слейтоном путается одна из наших артисток. Она была с ним во время убийства. Мы с ней потолковали, и она рассказала охренительные вещи. Дело в том, что этот кибернетик - полный импотент. Мы знаем это абсолютно точно. Так вот, она говорит, что робот вернул ему потенцию!
  - В смысле? - спросил Хэнкс.
  - Да в том смысле и вернул. Ещё час назад у него член как тряпка болтался.
  - Ладно, хватит трепать языком! - перебил Швонс, который сам был именно таким импотентом. - Ты по делу говори.
  - Я и говорю по делу. Робот на её глазах подошёл к Слейтону, схватился руками за его член, что-то такое проделал, вроде как подрочил, и член у импотента встал. Он за пять минут два раза её трахнул!
  - Ты что, ополоумел? - рявкнул Швонс. - Такое невозможно.
  - Никто из наших не поверил, я и сам не поверил, но баба клянётся, что так оно и было.
  - Фамилия кибернетика Слейтон? - уточнил Хэнкс, доставая из кармана планшет.
  - Точно. Позвонить ему нельзя, мобильник его здесь, с одеждой остался. А адресок мы знаем, так что словим быстро.
  Детектив начал тыкать пальцем в сенсорное стекло.
  - Сдаётся мне, я уже слышал эту фамилию... - Он просматривал заголовки новостей. - И тоже в связи с убийством...
  Швонс с верзилой уставились на него выжидательно.
  - А, вот. Вчерашние новости. "В зоопарке при весьма странных обстоятельствах погиб всемирно известный врач-гинеколог Тэд Батлер, - начал он читать вслух. - Смерть произошла от рук бешеного орангутанга, вырвавшегося из клетки. При этом присутствовали его друг кибернетик Микки Слейтон и какой-то робот. Служитель зоопарка, оказавшийся поблизости, утверждает, что робот вернул старому орангутангу сексуальную потенцию"...
  - Я хорошо знаю доктора Батлера! - воскликнул Швонс. - Последние годы он разрабатывал методику полного излечения от импотенции. Над созданием прибора по его методу работает несколько научных центров, однако прибора до сих пор нет.
  Хэнкс взглянул на него.
  - А может, уже есть?
  - Исключено. Я внимательно слежу за новостями по этой теме.
  - Я имею в виду робота... - многозначительно прибавил детектив.
  - Что? - Швонс встрепенулся. - Ты хочешь сказать, что робот...
  - Да, сэр. Это и есть противоимпотентный прибор, работающий по методу Батлера. Только создан он не научным центром, а Слейтоном.
  Швонс сцепил толстые пальцы в замок. С минуту сидел, потом встал и, семеня, прошёлся по комнате.
  - Что говорит твоя артистка об этом роботе? - повернулся он к Тому.
  - Что он вернул потенцию Слейтону. Она видела это... Сэр, я сейчас возьму пацанов и поеду к нему в мастерскую.
  - Свою обдолбанную шайку? Да вы всё дело испортите, ещё и внимание полиции привлечёте! Знаю я вас, обормотов! Слейтоном и его роботом займутся другие люди, - он взглянул на Хэнкса. Тот кивнул.
  - Но, босс, - промычал раздосадованный верзила, - пацаны злы на Слейтона и рвутся вломить ему за Дика...
  - Ступай к ним. Вели всем молчать. Никаких действий без моего приказа не предпринимать.
  - Слушаю, сэр.
  Том вышел. Швонс живо обернулся к детективу:
  - Этот робот мне нужен!
  - Вы правильно поступили, что не доверили такое ответственное дело безмозглой банде, - ответил детектив. - Я и мои люди сделаем всё в лучшем виде. Адрес Слейтона нетрудно найти в интернете. Остальное - дело техники.
  - Слейтона тоже прихвати, вместе с роботом, - сказал Швонс. - Они нужны мне оба. Нужны лично мне, поэтому возьми их в целости, и доставь не сюда, а в мои апартаменты. Сделай это тихо. Чтоб никто не пронюхал.
  - Понял, сэр.
  Швонс приблизился к нему вплотную, почти подтолкнув своим объёмистым животом.
  - Если робот действительно то, о чём мы подумали, за поимку получишь миллион долларов.
  - Уже работаю, сэр.
  Детектив вышел из кабинета. Вскоре покинул его и Швонс. Он спустился вниз, прошёл по опустевшим помещениям "Ночной моли". Переполох, вызванный смертью Длинного Дика, улёгся. Свет был притушен. Повсюду царил беспорядок.
  На улице Швонса ждал огромный аэролимузин. В свете фонарей глянцево блестели его бока. Телохранитель раскрыл дверцу, Швонс нырнул в тёмную глубину кабины. Переливаясь габаритными огнями, аппарат плавно взмыл ввысь и скрылся за небоскрёбами.
  
  
  
  5
  
  В бумажнике, оказавшемся в боковом кармане, находилась кредитка и всего два доллара наличными. Воспользоваться чужой картой Микки не рискнул, а наличных едва хватило на наземное такси.
  По дороге оно раз десять спросило скрипящим голосом, куда ехать.
  - Дружище, тебе надо сделать перезагрузку, - сказал кибернетик, вылезая у дверей мастерской.
  - Хозяевам виднее, что мне надо сделать, а что - нет, - проворчало такси и укатило в море огней.
  Войдя к себе в подвал, Микки взял в руки планшет и повалился на диван. Пип встал у изголовья.
  Микки хотелось отвлечься от мыслей о Джен и жутких событиях в "Ночной моли". А что могло отвлечь от жутких событий? Конечно, события ещё более жуткие! Пресса ими всегда полна.
  Бесплатный интернет вывалил кучу рекламы. Микки разыскал раздел с вечерними газетами.
  Первая же газета, которую он открыл, на первой полосе крупными буквами сообщала о смерти молодого учёного Тэда Батлера от рук сошедшей с ума обезьяны. Помещённая тут же цветная картинка заставляла вздрогнуть любого, кто бросал на неё хотя бы поверхностный взгляд: распоротый труп с вылезшими наружу кишками и зависшая над ним огромная обезьяна, плотоядно оскалившаяся пасть.
  Микки пролистнул страницу и узнал свежие новости о "подвигах" маньяка, которого в криминальной хронике называли Гильотинистом. У своих жертв он отрубал голову и уносил с собой. Вообще каждый маньяк, орудовавший в городе - а орудовало их не меньше двух сотен, - имел у журналистов свою кличку. Сегодня, кроме Гильотиниста, отличились Чулочник, известный тем, что душит чулком, и Грызун, который вырезает у жертв матку, жуёт её и бросает на месте преступления.
  Со следующей страницы на Микки глянули зверские физиономии сбежавших из психбольницы сумасшедших. Тут же сообщалось, что они могут без всякого повода нападать на людей.
  Две страницы о стае пираний, тайно запущенных кем-то в пруды Центрального парка. Искусали до смерти уже с десяток купальщиков.
  Прочитав заметку о пожаре на Сто Четвёртой улице, Микки воскликнул:
  - Пип, тебе повезло! Тут написано, что в воздушном такси, которое врезалось в высотку, пассажиров не было! Во всём виновато оно само! Якобы в его кибернетическом мозге произошёл сбой!
  - Ничего удивительно, - ответил робот. - Там сразу повалил дым, началась паника и меня никто не заметил. А такси смялось в лепёшку. Я еле вылез.
  Новости из жизни звёзд шоу-бизнеса и спорта. На всю страницу фотография певицы Гиацинт в момент её совокупления с догом. Ассоциация зоофилов выступила с протестом и пообещала подать на пронырливого папарацци в суд. Оперная дива требует от своих любовников, чтобы те её садистски истязали. Ведущий телешоу тайно скупает кошек, вешает их у себя в туалете и мастурбирует, глядя, как они дёргаются в петле. Чемпион по пинг-понгу засунул себе в прямую кишку двадцать три пинг-понговых шарика и попал в Книгу Рекордов.
  Их жизни зоофилов. Зоофильские браки легализованы. Почти каждый брак сопровождается скандалом. Разводы не менее скандальны. Самая распространённая причина разводов - измена животного партнёра. Изменяют и люди. 23-летний Питер Уитни, помимо официального зоогомосексуального брака с самцом-лабрадором, имел внебрачную половую связь с ослом и антильской черепахой. На этих двух последних, как выяснило следствие, Уитни не имел никаких прав и держал их в качестве сексуальных рабов. Особенно изощрённо он измывался над большой антильской черепахой: засовывал себе в задний проход кусочки морковки, и несчастная черепаха, чтобы не умереть с голоду, была вынуждена просовывать туда голову, доставляя тем самым садисту удовольствие. Присяжные сочли этот факт вопиющим и приговорили Уитни к трём месяцам тюрьмы.
  Из жизни роботов. В глухих местах Центрального парка неизвестные отлавливают одиноких роботов, вводят в них вампирскую программу и отпускают. Заражённые роботы выдавливают из прохожих кровь в старые пакеты из-под сока. Потом они эти пакеты непонятно для каких целей прячут в мусорных баках. За последние три месяца полиция отловила одиннадцать роботов-вампиров. Ведутся усиленные розыски распространителей вампирского вируса.
  Увеличилось число случаев нападения на людей роботов, сдирающих кожу. Журналисты прозвали их "масочниками", поскольку из человеческой кожи они делают себе маски. Масочники помешаны на том, что должны выглядеть в точности как люди. Обитают они в подземных коллекторах. Энергией заправляются от кабелей. Охотятся на ремонтных рабочих, диггеров и бродяг. Содрав скальп вместе с кожей лица, напяливают этот трофей на себя. Участились случаи, когда они вылезают из коллекторов и охотятся на людей прямо на городских улицах. Происходит это по ночам, поблизости от входов в подземелья.
  Помимо масочников, в коллекторах Гелиополиса водятся не менее опасные роботы. Вирусная программа, запущенная в их электронный мозг, вынуждает их по ночам вылезать из коллекторов, хватать женщин и возвращаться с ними обратно в подземелья. У полиции есть сведения, что в коллекторах обитает группа программистов, являющихся особо опасными сексуальными маньяками. Они подчинили себе не один десяток роботов. С похищенными для них пленницами они предаются самым извращённым забавам. До сих пор ни одна пленница не вернулась.
  Отряды роботов-полицейских неоднократно спускались в коллекторы, чтобы очистить их от вредителей и убийц. Успеха эти рейды не имели. Все ушедшие полицейские пропадали без вести в длинных многоуровневых туннелях и переходах гелиополисских коллекторов, похожих на лабиринты. По сообщениям диггеров, в нижних уровнях скопилась не одна сотня пленных робокопов и обычных бесхозных роботов, увильнувших от переплавки. Сознание у всех изменено и подчинено какой-то могущественной организации, которая вынашивает планы захвата Гелиополиса. Однако доподлинно никому ничего не известно. Временами диггеры слышат доносящийся из отдельных районов подземелья глухой гул, бряцанье и скрежет, как будто там работают какие-то мощные механизмы. Главный специалист по городским коммуникациям признался, что не может объяснить причины загадочных звуков. Информированные источники сообщают, что направленный на прошлой неделе в подземелья многочисленный, хорошо вооружённый отряд роботов-полицейских канул в безвестности, как и предыдущие. Связь с ним прервалась где-то на границе между четвёртым и пятым подземными уровнями.
  Добропорядочные горожане и их роботы могут быть атакованы не только из-под земли, но и с неба. Над Западными бульварами среди бела дня снизился летательный аппарат типа дирижабля, снабжённый мощнейшим электромагнитом. Летя вдоль тротуара, он срывал с места всех встречных роботов. Они висели скопом под его днищем, наподобие гигантской грозди. Главный полицейский комиссар Гелиополиса заявил, что полиции известны имена пилотов. В ближайшее время они будут арестованы.
  Целая орава роботов гонялась за прохожими на углу Девяносто четвёртой и Сто Второй улиц. Особенно рьяно за женщинами. Срывали одежду, включая нижнее бельё. По сообщениям пострадавших, невдалеке стояла группа молодых людей и снимала всё на видео. Полиция не сомневается, что молодчики причастны к происшествию.
  Некий программист, фамилия которого не сообщается, решил свести счёты с оскорбившими его посетителями пивной. Тайком ввёл вредоносную программу в муниципального робота и тот начал крушить припаркованные у пивной автомобили. Злоумышленник арестован.
  В десятом часу утра на Первом Лучевом проспекте сотни горожан видели робота, который свободно перемещался по отвесной стене небоскрёба, цепляясь подошвами за гладкую поверхность. Стенолаз, прежде чем подоспели полицейские аэромобили, проник в раскрытое окно квартиры известного бизнесмена и похитил бриллиантов на двадцать миллионов долларов. Воришка отловлен, ценности возвращены владельцу. Полиция усиленно разыскивает хозяина робота, который наверняка и запрограммировал его на эту кражу.
  В районе Южного Заречья стражи порядка накрыли сходку роботов-марксистов. Среди арестованных двое людей. Это небезызвестная чета Кацнельсон, состоящая на учёте в полиции за распространение среди роботов злонамеренных программ и запрещённых идей. Из идей, которые они распространяют, марксистская считается самой вредоносной и карается особенно жёстко, поскольку проповедует равенство роботов и людей, призывает к предоставлению роботам избирательных прав и освобождению их от рабства. Теперь злодейской парочке, пойманной с поличным, не отвертеться от многолетнего тюремного срока. Все роботы, арестованные на сходке, будут немедленно отправлены в переплавку, а их хозяева подвергнутся крупному денежному штрафу.
  Около одиннадцати утра на перекрёстке Радужного бульвара и Сто Пятнадцатой улицы игрушечные роботы брызгали на прохожих несмываемой дурно пахнущей краской.
  Неизвестный робот ворвался на нудистский пляж, набросился на голую женщину и сжал её в объятиях с такой силой, что несчастная погибла в считанные секунды. Убийца сбежал, поймать его пока не удалось. Полиция подозревает некую недавно образованную тайную пуританскую секту, объявившую крестовый поход за исправление нравов.
  Тренькнул дверной звонок.
  Микки в беспокойстве встал.
  - Я вроде никого не жду...
  Экран домофона показывал незнакомого худощавого человека в тёмной куртке, застёгнутой до подбородка. Его кривоватая улыбка кибернетику не понравилась.
  - Что вам угодно, сэр?
  - Меня зовут Хэнкс. Чак Хэнкс. Нам надо поговорить.
  - Слушаю вас.
  - Но, сэр, не можем же мы общаться по домофону, - Хэнкс, зная, что его видят, улыбнулся ещё шире. - Тем более разговор весьма важный.
  "Арестовывать меня пришёл, так и скажи".
  - Минуточку, мистер Хэнкс. Я не одет... Минуточку...
  Микки в панике заметался по мастерской.
  - Пип! Нас выследили!
  - Это, наверно, за мной, - сказал робот. - Вчера я натворил столько, что, чувствую, ждёт меня переплавка.
  - А может, за мной, - возразил Микки. - Ведь мы ушли из "Ночной моли", оставив там труп!
  Он придвинул стол к стене, взобрался на него и выглянул в окно. В нём обычно виднелись только ноги спешащих прохожих, а по ночам и ног не было, поскольку в это время почти никто не ходил. Тем удивительнее было увидеть целый десяток пар начищенных штиблетов и однообразных тёмных брюк!
  Микки кубарем скатился со стола.
  - Копы! Их там полно!
  - Плохи дела, хозяин, - Пип усиленно мигал глазами. - Что будем делать?
  - Мистер Слейтон, - лицо Хэнкса на экране увеличилось. - Я не собираюсь причинять вам неприятностей, напротив - моё предложение вас чрезвычайно заинтересует.
  - Да-да, мистер Хэнкс, я сейчас.
  Микки подбежал к противоположной стене, взобрался на поставленные друг на друга табуретки и дотянулся головой до окна. И на этой стороне караулили молодчики в чёрном!
  - За нами прислали целую ораву!
  - Мы сдадимся, хозяин?
  - Ни за что!
  - Меня направили к вам очень влиятельные люди, - говорил Хэнкс, наклонившись к глазку домофона. - Они весьма заинтересованы в сотрудничестве с вами, талантливым кибернетиком, о котором столько наслышаны, и особенно в сотрудничестве с вашим роботом...
  - Ну да, так я вам и поверил, - бормотал Микки. - Таких кибернетиков, как я, в городе пруд пруди...
  - Он и про меня знает! - воскликнул Пип. - Значит, точно, за мной.
  - Смываемся в подвал, - сказал Микки.
  Хэнкс на экране ещё улыбался, но глаза превратились в две узкие щёлочки, а в голосе появились металлические нотки.
  - Мои высокопоставленные друзья очень хотят встретиться с вами, мистер Слейтон.
  Микки раскрыл люк в полу.
  - Ты коп и твои друзья тоже копы, - буркнул он, оглянувшись на экран. - Конечно, вы хотите встретиться со мной...
  По двери забарабанили.
  - Мистер Слейтон, лучше откройте добровольно!
  Микки, а за ним Пип, спустились вниз.
  - С дверью они повозятся. Успеем уйти через коллектор...
  Подсвечивая себе фонариком, Микки разыскал в подвале чугунную крышку люка. Пип сдвинул её в сторону. В отверстии показался тёмный круглый колодец. В цементированной стене торчали металлические скобы-ступеньки.
  - Я однажды лазил туда, чтобы осмотреть кабели, - сказал Микки. - Там коридоры разветвляются, для нас это шанс.
  Из мастерской донёсся звон выбитого стекла. Грохнула, срываясь с петель, железная дверь.
  - Хреновы наши дела, - пробормотал Микки. - Похоже, эти парни настроены серьёзно.
  - Лично я им так просто не сдамся, - отозвался робот. - Мне в любом случае светит переплавка, поэтому пусть они за мной побегают.
  Микки начал спускаться первым.
  - В коллекторах я ориентируюсь плохо, но, уверен, где-нибудь мы выберемся на поверхность...
  Он спрыгнул на пол горизонтального коридора. Посветил фонариком. Неширокий проход тянулся в обе стороны. На стенах висели гроздья проводов; на потолке, на одинаковом расстоянии, располагались лампы, которые сейчас не горели.
  - Когда я был здесь, я шёл туда, - Микки показал налево. - Там ход совершенно точно разветвляется.
  Они с Пипом зашагали по коридору.
  - Слейтон, всё равно не уйдёшь! - проревело из колодца. - Мы тебя отовсюду достанем!
  В колодце замелькали лучи фонарей: преследователи начали спускаться. Микки погасил фонарь.
  - Ты тоже погасни весь, - велел он Пипу. - Переключись на ночное зрение и ступай первым. Я за тобой.
  Оглянувшись, он увидел Хэнкса. Детектив светил фонарём во все стороны, но беглецы были уже слишком далеко.
  Из колодца один за другим спрыгивали молодчики в чёрном. У некоторых тоже были фонари. До Микки доносился отрывистый голос детектива:
  - Четверо пойдут в ту сторону, я и ещё трое - в эту! Слейтона и его робота надо взять целыми и невредимыми! Особенно это касается робота! Пеняйте на себя, если с него слетит хоть одна гайка! Приказ босса!
  Микки и Пип зашагали быстрее.
  - Где же эта чёртова развилка? - шептал кибернетик.
  Тёмный коридор тянулся и тянулся, развилка не показывалась, и преследователи постепенно приближались. Микки слышал их шаги и тяжёлое сопение, а оглядываясь, видел Хэнкса, шедшего во главе группы. Детектив, казалось, смотрел на беглецов в упор. Луч фонаря порхал уже в считанных метрах от них.
  - Они тут, впереди, - прозвучал голос Хэнкса. - Я слышу их шаги!
  "Может, я в прошлый раз шёл не здесь?" - подумал Микки, холодея от страха.
  - Слейтон! - рявкнул Хэнкс. - Будьте благоразумны, остановитесь!
  Робот замешкался.
  - Развилка, - сказал он тихо.
  - Давай направо, - ответил кибернетик. - Теперь уже всё равно, куда переть, лишь бы оторваться от них...
  Они зашагали по узкому закругляющемуся коридору. Микки успел заметить, что и преследователи задержались у развилки. На какое-то время наступила тишина, но потом стало ясно, что погоня продолжается.
  Группа преследователей разделилась. За роботом и Микки шли двое, в том числе - Хэнкс. Этот ищейка как будто чуял добычу. Торопясь настигнуть её, он едва не бежал. Камни и мусор, обильно устилавшие пол, заставляли его то и дело спотыкаться. До Микки долетали его глухие проклятья.
  - Хозяин, их двое, - сказал Пип. - Я могу их остановить.
  - Спятил? - Микки энергичным жестом заставил его ускорить шаг. - У них наверняка пистолеты, а пули опасны нам обоим. Мне сразу смерть, а у тебя что-нибудь выйдет из строя и ты будешь загибаться постепенно, потому что ремонт тебе никто не сделает...
  Глаза Микки уже освоились с темнотой. Он различал нависавший потолок и стены, увешанные кабелями и щитами. Пахло сыростью, часто попадались лужи. Иногда встречались узкие боковые проходы. У Микки несколько раз мелькала мысль свернуть туда, но, задержавшись однажды у одного такого прохода, он уловил в его непроглядной тьме какое-то невнятное шевеление, и ему стало не по себе. Здесь, в этом мраке, сообщения газет о жутких созданиях, бродящих по городским коллекторам, казались не такими уж фантастическими.
  Преследователи сворачивали в те же коридоры, что и Микки с Пипом. Пип был слишком тяжёл, он не мог идти бесшумно, а Хэнкс был уже настолько близко, что слышал его шаги.
  - Отвлеку их на себя, - сказал робот у очередной развилки. - Я пойду налево, а ты поднимайся по этой лестнице. Там наверняка выход из коллектора.
  И он показал на скобы, вделанные в стену. Их вереница уходила в узкую круглую шахту в потолке.
  - А как же ты?
  - Ничего. Одному мне легче уйти от них, чем когда ты со мной.
  - Ладно, - решился Микки, хотя у него мурашки пробегали при мысли, что придётся остаться в подземельях одному. - Ступай. Если удастся вырваться - встретимся на Двести Второй улице!
  Двести Вторая находилась в районе городских трущоб. Бесхозных роботов и бродяг шаталось там особенно много, и Микки надеялся затеряться с Пипом среди них.
  Он быстро полез наверх. Едва кибернетик скрылся в шахте, как у развилки заметались лучи фонарей.
  - Они здесь, близко, - Микки узнал голос Хэнкса. - Ещё двадцать метров - и мы поставим Слейтона лицом к стене с расставленными ногами. И его робота рядом с ним. Ну, быстрее! Помни о премии в пятьдесят тысяч баксов, которую я назначил!
  Шаги приблизились, потом удалились и стихли вдали. Свет фонарей померк.
  Круглая шахта привела Микки в какой-то коридор, который выглядел почти так же, как тот, из которого он выбрался, только луж на полу не было и больше висело проводов и электрощитов на стенах.
  Он наугад двинулся направо. Где-то за стенами слышались дребезжащие звуки, словно там работали силовые установки. Дважды от коридора ответвлялись проходы с лестницами, но все они вели вниз, а Микки искал такую лестницу, которая бы вела наверх.
  Он свернул направо, потом налево и остановился, услышав шаги. Они показались ему слишком тяжёлыми для человека. На Микки нахлынула радость. Пип! Он пошёл им навстречу, перебираясь через завалы мусора. И вдруг остановился, увидев у стены труп. Он включил фонарик. Слабый свет на миг ослепил его. Когда глаза освоились с освещением, он убедился, что это действительно труп.
  Мертвец представлял собой ужасное зрелище. Судя по его рваной одежде, при жизни он был бродягой. Убит он был посредством снятия скальпа. Вместе со скальпом была вырезана кожа лица. Неизвестный живодёр содрал с черепа губы, нос, брови, щёки, уши. Была содрана даже кожа с шеи и верхней части груди.
  Микки вдруг подумал, что робот, на звук шагов которого он спешит, может и не быть Пипом...
  "А вдруг масочник?" Ему сразу вспомнилось всё, что он читал об этих металлических тварях, бродящих по коллекторам в поисках жертв.
  Неизвестный программист, видимо какой-то безумец, ввёл в их сознание программу, по которой они должны были сделать себе маску непременно из человеческой кожи. Сколько таких роботов бродило по подземельям Гелиополиса - не знал никто. Полиция иногда отлавливала их, но они появлялись снова и снова.
   Шаги приближались. Микки выключил фонарь и заторопился назад. Глаза успели отвыкнуть от темноты, он какое-то время шёл вслепую, держась рукой за стену и ощупывая ногами пол. Незнакомый робот был уже совсем близко. Сердце Микки ёкало, сжавшись в комок. На развилке он свернул налево, надеясь, что преследователь пройдёт по основному коридору, но робот пошёл за ним.
  Микки пятился до тех пор, пока не прижался спиной к холодной стене. В груди поднялся ужас. Он в тупике.
  Это было совсем небольшое помещение. Вход в него только один, и сейчас к этому входу приблизились тяжёлые неторопливые шаги.
  Робот помешкал. Потом направился прямо к Микки. Микки дрожащими пальцами включил фонарь. От того, что он увидел, его сердце остановилось. Голова робота была облеплена окровавленной, видимо только что снятой человеческой кожей. Нос был приставлен несколько кривовато. Губы, неестественно растянутые, потрескались. Слипшиеся волосы заляпаны кровью. Особенно жутко выглядели глаза, вернее - глазные яблоки. Одно ещё держалось в глазнице, второе, наполовину вытекшее, болталось на сухожилии у самой переносицы.
  Благодаря растянутым губам казалось, что робот улыбается. В его стальных пальцах был зажат скальпель.
  - Вот ещё одна маска меня поджидает, - ровным надтреснутым голосом пророкотало страшное создание.
  - Нет, - только и смог выдавить кибернетик. - Не надо...
  - Я сделаю из тебя маску, - продолжал робот. - Я почему-то всегда недоволен своей маской. Мне кажется, что следующая обязательно будет лучше.
  Приглядевшись, Микки едва не вскрикнул. Он узнал того, кому принадлежала кожа. Она принадлежала Хэнксу!
  - Щёки у тебя больно худые, - робот поводил руками и головой, как бы примериваясь к своей жертве. - Мне такие не слишком нравятся. Мне нравятся большие головы с толстыми щеками и толстыми губами. А идеал красоты - это толстая шея.
  Окровавленный скальпель бряцал в его пальцах, покрытых бурыми разводами. Голова в маске с вытекшим глазом приблизилась к кибернетику, словно изучая, с какой стороны начать. Микки без сил сполз на пол.
  - Выше голову, приятель, - сказал робот. - Ты хоть и худой, но что-то в тебе есть. Состряпаю из тебя неплохую маску.
  Он наклонился над Микки, и в пояснице у него заскрипело, как обычно скрипит у очень старых, давно отработавших роботов. Рука со скальпелем потянулась к шее кибернетика.
  - Только не дёргайся, а то всё испортишь.
  Парализованный страхом Микки даже не расслышал тихого гудения, раздавшегося в помещении. Внезапно живодёр вздрогнул. Болтающийся глаз оторвался и свалился ему под ноги, открыв глазницу, в глубине которой помигивал красный огонёк. Рука робота замерла в воздухе.
  - Старик, ты мне тоже нравишься! - раздался другой голос, который Микки сразу узнал.
  - Пип, это ты!
  Микки подобрал с пола упавший фонарь и посветил перед собой. За раскоряченным, мелко вибрирующим живодёром стоял Пип и прижимал его к себе, крепко держа за бока. Штырь гудел, вгрызаясь в задний проход убийцы.
  Энергии в масочнике было совсем немного. Пипу потребовалось секунд десять, чтобы отобрать её всю. Огни на корпусе убийцы погасли. Пип высвободил штырь и отбросил в сторону обесточенного истукана.
  - Я так и знал, хозяин, что он выйдет на тебя.
  - Откуда ты появился? - прохрипел кибернетик, не в состоянии отдышаться.
  - Я видел, как он напал на копа и содрал с него скальп. Я уже решил подзарядиться от него энергией, но тут он насторожился, огляделся по сторонам и быстро куда-то пошёл.
  - Наверно, почуял меня, - сказал Микки. - В газетах пишут, что масочники способны издалека чуять людей.
  - Я решил выяснить, куда он идёт. Может, к выходу, а может, к другим людям. Оказалось, он шёл к тебе.
  Микки медленно поднялся на ноги и сделал несколько неуверенных шагов, косясь на поверженного убийцу. Сердце бешено стучало, по лицу катился пот.
  - Задержись ты секунд на тридцать, и мне каюк.
  - Каюка не могло быть, потому что я постоянно держал ситуацию под контролем, - сказал Пип. - Этот старый хрен совсем износился, он даже не слышал, как я за ним иду. Я в любой момент мог свалить его одним ударом.
  Микки на это только покачал головой.
  - Ладно, будем считать, что проехали... Надо быстрей выбираться из коллекторов, а то мало ли кто ещё тут бродит.
  - Я видел лестницу наверх, - сказал Пип.
  - Где это?
  - Там, - показал робот.
  Микки зашагал быстрым шагом, подсвечивая себе фонариком. Рядом с Пипом он чувствовал себя значительно увереннее.
  - Вот она,- робот подошёл к стене, в которую были вмонтированы скобы
  Их вереница поднималась вертикально вверх и заканчивалась у круглой крышки. Там действительно был выход. Микки расслышал звук проехавшей машины.
  Робот первым подобрался к люку и сдвинул крышку в сторону. Подземелье озарилось жёлтым светом уличных фонарей. Вслед за Пипом вылез Микки.
  - Спасайся! Гномы! - Группа оборванцев кинулась врассыпную.
  - По-моему, нас приняли за кого-то другого, - сказал Пип.
  - "Гномами" называют роботов, которые обитают в коллекторах, - отозвался кибернетик. - Городские бродяги их до ужаса боятся.
  Они вернули крышку на место и зашагали по безлюдной улице.
  
  
  
  6
  
  - Куда мы идём, хозяин?
  - В кварталы, где копы до нас не доберутся. Мы ведь теперь бездомные. В мастерскую возвращаться нельзя. Значит, придётся искать убежище.
  Улица была узкой и так тесно застроенной небоскрёбами, что казалось, будто идёшь по дну глубокого ущелья. Почти все окна были темны. Витрины и рекламы не горели. Лишь редкие уличные фонари подсвечивали тротуары.
  - Тебе надо каждый день тратиться на еду, - говорил Пип, - поэтому хорошо бы нам найти какую-нибудь работу. Мне в этом отношении легче, я вместо еды употребляю энергию, которую даёт мне отсасывающий штырь. А тебе без еды нельзя.
  - Да, с едой проблема, - Микки тяжело вздыхал. - Хотелось бы устроиться программистом, но нелегальным, чтобы моё имя не проходило по электронной базе...
  Вскоре улицы сделались оживлённее. Приятели зашли в кварталы, где работали, несмотря на ночное время, почти все магазины и магазинчики. Над тротуарами висели красные бумажные фонари, под ними стояли или неторопливо прохаживались роботы и люди.
  - Мы в квартале красных фонарей, - сказал Микки. - Это место, где тусуются проститутки.
  - Здесь кругом почти одни роботы, - заметил Пип.
  - Людей тоже хватает.
  К Микки небрежной походкой подошла роботесса в огромном светло-сером парике и в маске из синтетической кожи, весьма искусно имитировавшей человеческое лицо.
  - Красавчик, - сказала она низким грудным голосом, взяла в рот сигарету, щёлкнула зажигалкой и затянулась дымом, имитируя курение. - Со мной за десять баксов улетишь на небеса.
  - Десять баксов? Да у меня и денег таких нет.
  - Смотри, красавчик, - она распахнула на себе лёгкое платье типа халата, обнажив своё тело с объёмистыми грудями и пухлыми розовыми складками пониже живота. - Во время секса включаю дрожь и стоны. Улетишь на небеса.
  - А нельзя ли без дрожи и стонов? - вмешался Пип.
  - Нельзя, - роботесса выдохнула дым в его сторону. - Впрочем, с роботами я не разговариваю на подобные темы.
  "Курящих" роботесс кругом было немало. Их владельцы полагали, что способность курить придаёт металлическим рабыням шарм и привлекает клиентов.
  - Ну же, красавчик, - роботесса придвинулась к Микки. - Моя киска ждёт тебя...
  - Ты давно её дезинфицировала? - грубовато спросил у неё кибернетик. - А то засуну в неё член и огребу целый букет венерических болезней. Ваши хозяева такие жадюги, что экономят на всём, включая элементарную дезинфекцию. Откуда я знаю, с кем ты трахалась до меня.
  Роботесса вынула изо рта сигарету и, держа её двумя пальчиками, скорчила недовольную гримасу.
  - Обижаешь. Моя киска чиста, как первый снег, и благоухает лавандой, - она засунула к себе в вагину палец, вынула его и протянула Микки. - Вот, понюхай. Можешь лизнуть.
  Тот зашагал дальше.
  - Красавчик! - закричала вслед путана. - Обалденная музыка всего за шесть баксов!
  - О какой музыке она говорит? - спросил Пип.
  - Понимаешь, у роботесс-проституток всё как у настоящих женщин, только искусственное, и есть кое-что ещё, - начал объяснять Микки. - Например, "музыка". Это такое устройство, которое слегка массирует пенис, находящийся во влагалище. Как если бы ласкать его губами и языком. У настоящих женщин "музыки" во влагалище нет. Она у них во рту. А у роботесс - и во рту, и во влагалище.
  - Всё ясно, - сказал Пип. - Это когда между ног второй рот.
  - Да, вроде того. Наверно, из-за "музыки" она заломила с меня десять долларов... За простое влагалище без "музыки", чтоб только сунуть и вынуть, роботессы больше двух баксов не берут...
  Они шли вдоль витрин бесконечных сексшопов, струивших на тротуары голубоватый свет. За стёклами красовались пенисы и вагины всевозможных размеров. Иные были настоящими гигантами. Пенисы автоматически дёргались и извивались, периодически выпрыскивая какую-то мутную жидкость.
  В стёклах отражались силуэты фланирующих роботесс. Микки окликали на каждом шагу:
  - Эй, красавчик! За десять баксов - музыка сфер!
  - Красавчик, пять баксов - и улетишь на небеса!
  По улице медленно скользили автомобили. Иногда они останавливались, и на свет включённых фар тут же сбегались роботессы. Они торопливо выстраивались рядком, приспустив трусики и распахнув платья-халатики. Мамка - как правило, из людей, - наклонялась к окну машины и толковала с пассажирами.
  Микки с Пипом прошли мимо одной такой группы. Двое вылезших из машины молодчиков, небритых, поджарых, с сигаретами в зубах, ходили от одной роботессы к другой и бесцеремонно засовывали им во влагалища пальцы, проверяя свои ощущения. Роботессы терпеливо ждали результатов проверки и игриво посмеивались. Они стояли спиной к витрине, в которой голый манекен-женщина хлестал голого плёткой манекена-мужчину. При каждом ударе тот кривил рот, испускал хриплые стоны и выплёскивал из огромного пениса фонтанчики.
  - Что-то вы слишком долго выбираете, - ворчливо покрикивала мамка. - Другие всунут палец на пару секунд, сразу всё поймут и забирают каких нужно девочек, а вы тут канитель разводите!
  Одна роботесса, желая продемонстрировать вместительность своей вагины, изогнулась дугой: вагина у неё и в самом деле была вместительная и автоматически сжималась и чавкала, смахивая на рыбью пасть.
  - Два доллара, всего два доллара, - как заведённая, повторяла она.
  Пип обернулся к Микки.
  - Если я вставлю в её дырку свой штырь, он прогрызётся до аккумулятора за пару секунд. А ты, хозяин, не чувствуешь потребности вставить кому-нибудь?
  - Чувствую, ещё как чувствую, - признался Микки.
  Они шли мимо подворотни, в которой трахалось сразу несколько пар, расстелив подстилки прямо на асфальте. Пип остановился было поглазеть, но из темноты вынырнул плечистый двухметровый робот и довольно грубо посоветовал ему идти своей дорогой.
  - Ты вылечил меня на славу, - говорил Микки, идя. - Шишка у меня стоит так, что сейчас порвёт плавки.
  - Ну и давай, - сказал Пип. - А то чего терпеть зря.
  - Да вот, понимаешь, гложет меня сомнение...
  Замечая на себе его взгляд, роботессы растягивали губы в улыбке, поднимали подолы платьев и начинали вилять бёдрами.
  - Дырки у многих здешних дам далеки от стерильной чистоты. А есть которые специально заражают мужиков. Об этом без конца пишут в газетах.
  - Заражают? - удивился Пип. - Зачем им это нужно?
  - Не им, а хозяевам. В городе есть люди, которые считают, что всё, чем здесь занимаются - грех, и надо отваживать отсюда людей любыми способами, в том числе самыми жестокими. Это всякого рода поборники здорового образа жизни, борцы за нравственность, сектанты-пуритане и прочие чистоплюи. Они засылают сюда роботесс с такими венерами, что потом не вылечишься. Здесь надо всё время держать ухо востро и иметь наготове дезинфексикатор или, на худой конец, особо прочный презерватив.
  - Какая сложная жизнь у вас, людей, - сказал Пип. - Хорошо, что к моему штырю зараза не липнет.
  Они шли и шли, сворачивали из улицы в улицу, а сексшопам и путанам не было конца.
  Над некоторыми улицами пролегали рельсы навесного метро. Временами по ним скользили поезда, словно бы состоящие из одного длинного вагона, бесшумного и гибкого, как змея. Поезда проносились почти пустыми в этот ночной час; редко когда в их освещённых окнах можно было заметить одинокого пассажира, прильнувшего к стеклу и разглядывающего происходящее внизу. По тёмным глянцевым стенам небоскрёбов промахивали отражения этих окон, и, перекидываясь с небоскрёба на небоскрёб, вместе с поездом уносились вдаль.
  На одной улице приятели едва не угодили в полицейскую облаву. Началось с того, что среди здешних роботесс внезапно возникло волнение. Послышались крики и визг. Несколько металлических дам промчались мимо Микки и Пипа, едва не сбив их с ног. Потом зазвучали тяжёлые лязгающие удары, как будто били кувалдами по железу. Микки, оглянувшись, увидел свирепую драку двух банд. Дрались не роботессы, а здоровые металлические увальни, снабжённые чугунными кулачищами и электрическими дубинками. К месту побоища сбегались роботы-сутенёры и роботы-охранники, которые пасли проституток. Вскоре вся середина улицы превратилась в поле яростного побоища.
  - Кажется, что-то не поделили сутенёрские бригады, - пробормотал Микки. - Нам лучше убраться отсюда, а то попадём под горячую руку.
  Его предположение подтвердила худенькая роботесса в серебристом платьице и чёрном всклокоченном парике "под мальчика".
  - С соседней улицы конкуренты подвалили, - сказала она. - Выживают нас отсюда.
  - И часто тут такое? - спросил Микки.
  - Нет, только в последнюю неделю стали наезжать, а за сегодняшнюю ночь это вообще уже третий наезд. Наши пока держатся. Да и с чего мы должны отдавать эту улицу? Им что, своей мало?
  В небе раздался рёв сирены. На проезжую часть опустились два полицейских аэромобиля. Робокопы принялись поливать всех подряд клейкой пеной, которая твердела в считанные секунды. Драчуны бросились врассыпную, но пена настигала их и опутывала ноги и руки, валила на асфальт.
  - Ой, надо драпать! - воскликнула роботесса. - Я ведь работаю без лицензии, а копы это ужасно не любят!
  - Почему ты работаешь без лицензии? - полюбопытствовал Пип, торопясь вместе с Микки за новой знакомой.
  - Да тут почти все так работают! Для наших хозяев это лишний расход. Мы и так мало зарабатываем, все нас обдирают кому не лень, конкурентов полно, расценки на услуги падают, клиенты пошли такие, что уже требуют, чтобы мы и презервативы и дезинфексикаторы предоставляли за наш счёт... А ведь нам ещё и профилактику надо делать, и внешний вид поддерживать на уровне... Тут уже на лицензию никаких денег не остаётся...
  Она свернула за угол и нырнула в тёмную подворотню. Микки с Пипом последовали за ней. Далеко заходить не стали, остановились у выхода.
  - Всё, пропала ночь, - сказала роботесса. - Теперь до утра не дадут нормально работать. Начнут проверять всех подряд.
  - Так иди на другую улицу, - посоветовал Пип.
  - Ты что, спятил? Кто меня туда пустит?
  - Тогда что делать будешь?
  - А ничего. Клиенты-то все разбежались. Чувствую, хозяин меня опять взгреет, что я ни цента не принесла.
  В темноте подворотни висели красноватые глаза Пипа и зелёные, как у кошки, роботессы.
  - Я, кстати, могу абсолютно всё. Встаю в любую позу, лижу, сосу, делаю минет... Тебе, - её пальчик мягко скользнул по груди Микки, - поскольку других клиентов не предвидится, сделаю всё за пару долларов.
  Микки оглядел её внимательнее. В последнее время роботесс-проституток делали очень качественно, программы для них писали настоящие гении этого дела. Новейшая модель такой проститутки в чувственности и любовной игре даст фору любой живой путане. Мужской член в их влагалище чувствует себя не менее комфортно, чем в том же месте у женщин, а во рту - даже более комфортно, потому что зубы у роботесс во время минета автоматически убираются.
  Микки чувствовал возбуждение в паху, но заставлял себя сдерживаться. Денег было слишком мало, и расставаться с ними не хотелось. Ведь ни он, ни Пип не знали, что их ждёт впереди.
  - Увы, крошка. Я бы и рад перепихнуться, но с бабками напряг.
  - Вообще ничего нет?
  Микки пошарил в кармане и достал две пятидесятицентовые монеты.
  - Могу предложить доллар.
  - Ладно, давай. Хоть что-то, - голос у роботессы сразу стал деловитым. - За такую мелочь я, конечно, никуда с тобой не пойду, сделаю всё прямо здесь и по-быстрому. Предлагаю минет. А можно ещё встоячка. Но только не лёжа. Ложиться на грязный асфальт и пачкать платье за какой-то несчастный бакс не желаю.
  - Отлично, минет так минет, - с готовностью согласился Микки.
  Перевозбуждённый член словно сам выпрыгнул из ширинки. Роботесса присела на корточки и уже изготовилась обхватить его губами, как вмешался Пип:
  - Постой, постой, - его рука протиснулась между вздрагивающим от возбуждения пенисом и раскрытым ртом роботессы. - Без дезинфекции нельзя. А вдруг тебя подослали сектанты-пуритане заражать мужчин?
  - Ты что, с ума сошёл, кретин? Я чистая!
  - Продизенфицируй рот прямо сейчас, чтобы мы видели, или гони монеты назад, - настаивал Пип.
  - Дезинфекция стоит бакс, - сказала роботесса. - Получается, мне нет выгоды работать с вами.
  - Я умею дрочить, - объявил Пип. - Хочешь, подрочу хозяину бесплатно?
  Его пальцы обхватили пенис и сделали несколько быстрых мастурбирующих движений. Микки застонал от удовольствия.
  Роботесса, вероятно, впервые в жизни видела робота, умеющего делать мастурбацию. Несколько секунд она смотрела, как ловко работают пальцы Пипа, а потом заголосила:
  - Эй, хватит, хватит! Я согласна! Не отбивай у меня клиента! Вот, гляди, я уже делаю себе дезинфекцию, - она вынула из внутреннего кармана флакончик с пульверизатором, раскрыла рот и брызнула туда какой-то пахучей жидкостью. - Патентованное средство. Убивает любые бактерии за секунды.
  - Пип... - застонал Микки, держась за вздыбленный пенис. - Плевать на бактерии, я больше не могу сдерживаться... Щас брызну...
  - В моём ротике твой мальчик улетит на небеса, - сказала роботесса и с аппетитным чавканьем заглотнула пенис по самую мошонку.
  Зубы её убрались в нёбо, и пенис Микки обхватила мягкая влажная теснина рта, которая вся задвигалась, заволновалась, делая сосущие движения.
  "Улёт на небеса" длился секунд двадцать. Пенис был настолько возбуждён, что времени на раскачку не потребовалось. Чувствуя, что решительный миг близок, Микки схватил роботессу за голову, сдвинув на ней парик, пару секунд медлил, устраивая член во рту удобнее, и задёргался, застонал сквозь зубы, вгоняя член роботессе в рот до самого упора и выплёскивая сперму.
  Они так увлеклись, что не заметили появления на улице группы пуритан. Это были люди в розовых монашеских рясах, с деревянными крестами на груди. Они шли тесной толпой, звонили в колокольчик и нестройно распевали хорал. Каждый в руке держал фонарик. Заметив трахающихся или чрезмерно раздетую проститутку, вся группа останавливалась, фонарики включались и лучи устремлялись на объект негодования. Все дружно начинали выкрикивать: "Похоть! Похоть!"
  Заметив в подворотне Микки с роботессой, пуритане сгрудились у входа в неё и включили фонарики. На парочку устремились лучи света, раздались крики:
  - Похоть! Похоть!
  Роботесса сразу выпрямилась. Поправила на себе парик.
  - Нам лучше убраться отсюда, а то они так и будут стоять и вопить.
  Она устремилась вглубь подворотни. Микки последовал за ней, на ходу натягивая штаны.
  - То драка, то полиция, а теперь пуритане припёрлись, - говорила роботесса. - Вот невезуха!
  Далеко отходить не стали: пуритане, постояв, направились дальше по улице. Пение и колокольчик стихли вдали.
  Но вместо борцов с похотью в освещённом проёме подворотни возникли силуэты двух кибернетических стражей порядка.
  - А вот теперь надо драпать! - взвизгнула роботесса и кинулась прочь со всех ног.
  В конце подворотни высились решётчатые ворота. Роботесса, которой всё на этой улице было знакомо, распахнула их и выскочила в полутёмный двор. Бежавший за ней Микки едва не споткнулся о парочку, лежащую на расстеленном одеяле. В следующую минуту кибернетику стало ясно, что двор, стиснутый со всех сторон тёмными высотками и больше похожий на дно глубокого колодца, использовался как дом свиданий. Повсюду были расстелены одеяла, лежали парочки; слышались стоны и глухие вскрикивания. Клок звёздного неба в вышине почти ничего не освещал. Всё происходило при свете единственной синеватой лампы, горевшей на длинном штыре посреди двора.
  - Копы идут! - закричала роботесса и бросилась куда-то направо.
  Микки с Пипом метнулись туда же.
  Во дворе началась суматоха. Голые клиенты поспешно одевались; роботессы голосили в испуге. Перекрывая шум, раздался рявкающий голос робота-полицейского:
  - Всем стоять! Проверка личностей!
  Но Микки, Пип и роботесса уже прошмыгнули в какую-то дверь и оказались в следующей подворотне, выходившей на другую улицу. Там всё было спокойно. Под красными фонарями стояли роботессы-проститутки и медленно курсировали автомобили с клиентами.
  На появившуюся троицу оглянулись. Роботесса нервничала.
  - Это не моя территория, мне здесь задерживаться нельзя. Ну, мальчики, до скорого! - И она скрылась за углом.
  Местные роботессы-проститутки при виде Микки сладко заулыбались, завиляли бёдрами.
  - Десять долларов, - послышались их умильные голоса. - Десять долларов, красавчик, и улетишь на небеса.
  - Сегодня обойдётесь без нас, - ответил за Микки Пип. - Мы с хозяином забыли дома бумажник.
  Роботессы захмыкали, изображая то ли удивление, то ли презрение.
  Приятели шли, уже не обращая внимание на кибернетических дам. Микки торопился покинуть кварталы красных фонарей, где они с Пипом могли снова попасть в полицейскую облаву.
  - А хорошо, что я вспомнил про дезинфекцию, правда? - сказал Пип. - Как раз вовремя.
  - Да, - уныло отозвался Микки, - а то я даже не подумал об этом, до того было невтерпёж.
  Мысли в его голове носились самые безрадостные. Как ни крути, а придётся скрываться. Утешало лишь то, что в таком громадном городе, как Гелиополис, это было не слишком трудно.
  Они проходили улицей, на которой несли вахту роботы-геи.
  - Смотри, хозяин, они все с расстёгнутыми ширинками и открытыми задницами! - воскликнул Пип. - Клиентов своими задницами привлекают, да?
  - Конечно. До таких субъектов вообще немало охотников, и далеко не все эти охотники - женщины.
  - Тогда, может, и мне постоять тут с моим штырём? Вдруг перепадут какие-нибудь денежки?
  Микки, услышав это, не мог не улыбнуться.
  - Пенисы они используют совсем не для того, для чего ты используешь штырь. И потом, ты не забыл, что я говорил? Со штырём тебе нельзя "светиться", а то попадёшь в переплавку.
  - Это я просто так сказал, чтоб развеселить тебя, - признался Пип. - А то что-то ты очень грустный. Конечно, я не собираюсь стоять здесь со штырём. Такое поведение с моей стороны было бы стопроцентно неправильным.
  - Это точно.
  Все сексшопы на улице, судя по оформлению витрин, предназначались исключительно для лиц нетрадиционной сексуальной ориентации. На тех же лиц были рассчитаны и фланировавшие здесь роботы. Многие были одеты весьма причудливо: огромные парики самых немыслимых расцветок, сюртучки, больше похожие на женские платьица, сетчатые чулки, узкие трусики с разрезами, и почти у всех - выставленные напоказ пенисы и задницы.
  - Я чувствую, мне пора подзаправиться энергией, - сказал Пип. - Ты бы уговорил кого-нибудь отойти с тобой в сторонку.
  - Можно попробовать, - согласился Микки.
  Робот, к которому он подошёл, стоял в небрежной позе, привалившись к витрине. Из одежды на нём был только короткий сюртучок, и тот был распахнут так, что торчащий фаллос с бордовой, жирно смазанной головкой виднелся во всей красе.
  - Сахарок мой, - сказал Микки, - ты какие услуги оказываешь?
  - Все, - ответил робот жеманным голосом. - Абсолютно все. Я - суперсовременная модель "Сверхлюбовник-0012-М-1", оказываю услуги мужчинам и женщинам, геям, лесби и натуралам, садо и мазо, исполняю любые фантазии, трахаю и даю трахать во всех позах и видах, могу обслуживать до пяти человек одновременно. Таких навороченных, как я, здесь, - он показал пальцем вокруг себя, - раз, два и обчёлся. Можно сказать, вообще нет. Я - уникум, единственный в своём роде экземпляр.
  - Да что ты говоришь, - Микки заинтересовался.
  С виду в роботе не было ничего особенного: умело изготовленное синтетическое лицо, неплохо воспроизводившее человеческую мимику, женоподобные формы, торчащий пенис, пушок на лобке, бело-рыжий парик. На лице выделялись большие глаза и крупный полногубый рот. Таких роботов-проститутов ошивалось немало в окрестных кварталах.
  - И чем же ты уникален?
  - Тем, что я - трансвестит, - сказал робот не без гордости. - Вот если тебе, например, нужна женщина, то могу стать женщиной.
  С этими словами он взялся за свои гениталии и в несколько секунд, к удивлению Микки, и особенно Пипа, отделил их от паха. Затем совершенно спокойно спрятал пенис с мошонкой в карман сюртучка и слегка наклонился назад, раздвинув ноги и демонстрируя открывшуюся вагину.
  - Хозяин, у него член приставной, как у меня! - воскликнул Пип.
  - Тихо, - Микки жестом заставил его умолкнуть. - Не болтай лишнего.
  - Моя киска к твоим услугам, красавчик, - голос робота изменился, превратившись в нежное женское контральто. - Вбирает в себя пенисы любых размеров, а половые губы делают сосательные движения, многократно усиливая удовольствие... А может, тебе нужен анус? - И он повернулся, продемонстрировав округлый зад, отверстие в котором приглашающе расширилось. - Или тебе нравится, когда тебя ласкают язычком? - Робот вывалил изо рта розовый язык сантиметров тридцати длиной. Язык поизвивался в воздухе и убрался обратно в рот. - Чудо секс-механики! Потрясающе ласкает и женские киски и мужские шишки, вылизывает анус и особенно хорош при французских поцелуях! А что касается минета, то с таким языком минет просто бесподобен, можешь сам убедиться всего за двадцать пять долларов.
  - Что? Двадцать пять баксов за минет? - возмутился Пип. - Да нам сейчас шалава сделала его за бакс, и продезинфицировалась в придачу!
  - Тихо, Пип, - зашептал кибернетик. - Ты хочешь отсосать у него энергию, или нет?
  - Хочу.
  - Тогда помалкивай, слушай разговор и мотай на ус. Пригодится.
  Трансвестит выпрямился, приняв оскорблённый вид.
  - Я не какая-нибудь дешёвка, чтобы работать за гроши. На меня истрачены тысячи, и их надо окупить. Так что, если ищете развлечений на бакс, идите дальше. Может, кого и найдёте.
  - Дружище, ты нас не так понял, - Микки улыбнулся. - Лично я согласен заплатить, хотя бы из чувства восхищения перед таким чудом.
  Эластичные губы трансвестита тоже растянулись.
  - Не ты один восхищаешься. Все, кто имел со мной дело, восхитились и остались очень довольны, и женщины, и мужчины. Ты, как я понимаю, гей? Тебе больше нравится, когда у меня между ног пенис, да? - Его рука потянулась к карману, где лежали гениталии, а тембр голоса понизился, превратившись в хрипловатый баритон. - Сперма с приятным клубничным вкусом...
  - Нет-нет, предпочитаю женщин, - смеясь, перебил Микки.
  - Какой тип интересует? - Голос трансвестита снова стал высоким. - Может, рубенсовский? Включаю.
  Он зашипел и начал надуваться, причём надуваться не как шар, а в определённых местах. Увеличивались его бёдра и ягодицы, набухал живот, округлялись груди и щёки, под подбородком и на шее появились складки, похожие на жировые. Когда шипенье смолкло, перед кибернетиком стоял уже не худощавый юноша, а упитанная грудастая бабёнка. Только по сюртучку, обтягивавшему её голое тело, и по маске лица можно было догадаться, что это всё тот же трансвестит.
  - Пощупай, - он подался вперёд и помял рукой полушарие собственной груди, приглашая то же самое сделать и Микки. - Щупай, не стесняйся! И здесь щупай, - он выставил жирную ляжку. - Более мягкого и нежного тела не найдёшь ни у одной натуральной женщины!
  Микки удивлённо качал головой.
  - Я действительно отстал от технического прогресса. Сексиндустрия шагнула далеко вперёд...
  - Ещё как далеко. Я вижу, тебе нравятся пышненькие. Смотри, можно ещё толще...
  Трансвестит снова зашипел, и через минуту он превратился в подобие колобка. Сюртучок на нём натянулся, но ткань нигде не треснула.
  - Эта форма предназначена для поз, где клиент сверху. Будешь прыгать на мне, как на батуте.
  Пип потыкал в него пальцем.
  - Эй, ты чего? - На лице трансвестита выразилось неудовольствие. - Чего ты тут тычешь, чурка чугунная? Я разговариваю не с тобой, а с джентльменом.
  - Просто любопытно, - ответил Пип. - Как это у тебя получилось так надуться и не лопнуть?
  - Секрет фирмы. А вообще я могу принимать любые габариты по желанию клиента. Назовите цифры необходимых вам размеров груди, талии и бёдер, и надуюсь точно как надо.
  И он, не дожидаясь цифр, сначала сдулся до прежнего мальчишеского вида, а потом надул себе только бёдра и грудь, при этом заузив талию.
  - Вот, - он повернулся, демонстрируя себя. - Формы Моники Смайл в фильме "Девушка моих грёз".
  - Стоп, - сказал Микки. - Именно это мне и нужно.
  - Сорок долларов за одно сношение.
  - Сколько? - недовольно переспросил Пип.
  - Сорок долларов за секс с Моникой Смайл, - повторил трансвестит. - Я и голосом её говорю, не замечаешь? Это голос Моники Смайл, один к одному.
  - А ты хоть продезинфицирован, Моника Смайл? - спросил Пип.
  - Обижаешь. Я не какая-нибудь дешёвая потаскуха, которую надо обрабатывать после каждого клиента. У меня всё дезинфицируется автоматически. Чище меня не найдёте никого во всём квартале.
  Микки оттёр Пипа локтем.
  - Ладно, не будем придираться, - он достал из внутреннего кармана бумажник, в котором, впрочем, ничего, кроме кредитки с заблокированным счётом, не было. - Сорок долларов, так сорок долларов. Только я очень тороплюсь и хотел бы всё сделать по-быстрому, желательно - за ближайшим углом.
  - Нет проблем, - трансвестит оживился. - Тут рядом подворотня удобная, туда все наши водят клиентов, если кто торопится. Тебе минет?
  - Предпочитаю киску. Моя любимая поза - стоя...
  - Это и моя любимая поза. Пошли.
  "Моника Смайл", одёргивая на себе сюртучок, который не застёгивался из-за сильно увеличившейся груди, перебежал улицу и быстрым шагом направился вдоль витрин. Приятели поспешили за ним.
  - Тут уютно и никто не помешает, - почти пропел он, останавливаясь у входа в подворотню.
  Невдалеке маячил здоровенный робот.
  - Билл, этот джентльмен со мной, - деловито сказал ему трансвестит и вошёл в темноту.
  Микки с Пипом двинулись было туда же, но тут могучая фигура Билла отделилась от стены.
  - Ширли обслуживает только людей, - прогудел робот низким басом. - Пусть этот, - он показал на Пипа, - останется здесь.
  - Он мой телохранитель, - сказал Микки. - Без него не сделаю ни шагу. А то кто вас знает, может, вы собираетесь меня обчистить.
  - Пропусти их, они платят сорок баксов! - раздался из темноты голос "Моники".
  - Ну, это другое дело, - сразу смягчился Билл. - Тогда идите.
  Микки и Пип вошли в подворотню, похожую, как и большинство подворотен в Гелиополисе, на тёмную трубу. Далеко впереди виднелся квадрат выхода, подсвеченный бледно-голубым фонарным светом. Микки почти вслепую двинулся на него, но через десяток шагов остановился, услышав торопливый шёпот "Моники", или, как его назвал Билл - Ширли:
  - Давай здесь, что ли. Баксы наличными или по кредитке?
  Кибернетик помахал бумажником.
  - За такие удовольствия плачу всегда наличными и на чай даю.
  - Обожаю тебя!
  - Только вот что. Насчёт Моники Смайл я передумал. Ты, давай, сделайся попышнее. Чтоб самое-самое, понимаешь?
  - Для тебя - что хочешь, - пропел Ширли.
  Послышалось знакомое шипение, и формы трансвестита стали увеличиваться.
  Микки, тихонько смеясь, щупал пальцами мягкую кожу.
  - Отлично, отлично, - говорил он, наблюдая, как трансвестит раздувается, как округляются его щёки и подбородок, как бёдра, шея и предплечья становятся похожими на бочонки.
  Ткань сюртучка оказалась настолько эластичной, что обтянула весь этот шар.
  - А ещё толще можешь? За дополнительный жирок накину лишние пять долларов! - И Микки едва заметно толкнул Пипа локтем.
  Тот всё понял без слов. Впрочем, свой знаменитый штырь он уже держал наготове. Привинтить его было делом нескольких секунд.
  - Только для тебя, - проворковала голова трансвестита, казавшаяся каким-то чужеродным предметом на огромном шаре, который едва стоял на шаровидных ногах. - Самое максимальное ожирение, красавчик. Пользуйся. Только сперва денежки.
  - Пип, проверь, достаточна ли жирность.
  - Чего это он будет меня проверять... - недовольно заговорил трансвестит, но Пип, подойдя к нему сзади, уже обхватил его и притянул к себе. С глухим гудением заработал штырь.
  - Эй, что это? - визгливо выпалил Ширли. - Что это у тебя между ног? Это член? Я роботов не обслу...
  Договорить он не успел. Штырь вонзился в анальное отверстие и мгновенно разодрал искусственную кожу. Зашипел выходящий воздух. Трансвестит не устоял на ногах, повалился навзничь и слегка подпрыгнул, как мяч. Цеплявшийся в него Пип подпрыгнул вместе с ним.
  Микки огляделся. Оба входа в подворотню были пустынны. Пип вжимался в трансвестита, попутно раздвигая его ноги, и стонал, как мужчины во время оргазма. Слабый синеватый свет выхватывал из темноты сбившийся курчавый парик Ширли и голову Пипа в нелепой улыбающейся маске. Дёрнувшись в последний раз, трансвестит вытянулся на асфальте и замер. Голова его без парика была гладкая, с отверстиями и мелкими выступами, из которых торчали кончики проводов. Тело, сдувшись, стало тощим как скелет.
  - Уфф, - пропыхтел Пип, отвинчивая штырь. - Всё-таки самое милое дело - это вводить в зад! Я, как ввёл, добрался до батареи за пять секунд!
  - Как себя чувствуешь?
  - Готов к любым подвигам!
  - Тогда прячь штырь и ступай за мной, - Микки бесшумно двинулся к выходу. - Надо пройти этого Билла, который, по-видимому, пасёт здешних проститутов...
  - Я уложу его одной левой.
  - Ни в коем случае. Руки тебе надо беречь.
  Но здоровяк-робот даже не повернул головы в их сторону. Выйдя из подворотни, Микки неторопливым шагом двинулся к ближайшему углу. Пип шёл за ним. Микки нарочно не спешил, зная, что в кварталах красных фонарей торопливость может вызвать подозрение.
  Они свернули за угол и зашагали по другой улице, где тоже стояли или прохаживались роботы-геи. Они улыбались Микки, подмигивали накрашенными глазами и зазывно гладили свои торчащие пенисы.
  Микки с Пипом снова свернули, перешли перекрёсток и углубились в улицы, где красных фонарей уже не было, где было темнее и грязнее, меньше было прохожих и машин, и витрины почти все были забраны жалюзи. Но и здесь околачивались роботессы-проститутки, кучкуясь в основном под редкими фонарями. Кроме них, можно было встретить бродяг - как роботов, так и людей, копошащихся у мусорных баков или лежащих среди коробок.
  Роботессы были уже не того сорта, что в кварталах красных фонарей. Потёртые, ржавые, с облезлой искусственной кожей, с какими-то тряпками на голове вместо париков. При приближении Микки они раздвигали ноги, показывая свою тёмную дыру, и надтреснутыми металлическими голосами предлагали улететь на небеса за пятьдесят центов. Когда над улицей, обдавая всех прожекторным лучом, пролетал полицейский аэромобиль, они отодвигались в тень, а бродяги прятались за баками или в подворотнях. Микки с Пипом спешили скрыться вместе со всеми.
  Скоро они оказались в кварталах, где уже и фонари были редкостью. Громады высоток, вершинами уходившие в небо, стояли без единого огня и выглядели заброшенными. На улицах было больше мусора, хлама, крыс, ржавеющих остовов машин и разных подозрительных личностей, которые вдруг молча выныривали из мрака и так же молча пропадали. Если где горел фонарь, то под ним обязательно толпились роботессы-проститутки и нестройным хором зазывали клиентов, а то и крикливо переругивались друг с другом.
  - Вот примерно на такой улице я подобрал тебя этой весной, - сказал Микки. - Ты лежал у мусорных баков, почти совсем обесточенный, и к тебе подбирались уборщики, чтобы закинуть тебя в фургон и отправить в переплавку. Я дал каждому по пять баксов и отвёз тебя к себе. Мне надо было сделать прибор для лечения импотенции, а ничего подходящего у меня под руками не было. И я решил сделать прибор из робота...
  - Значит, до встречи с тобой я был бесхозным бродягой?
  - Скорее всего. Ты был весь разлажен, и из-за этого, наверное, твои хозяева отказались от тебя. Я заблокировал твою глубокую память, иначе с тобой возникли бы проблемы. Неизвестно, как бы ты повёл себя, останься ты в своей электронной душе тем, кем был. Я оставил только поверхностную рациональную память, которая учитывает необходимый минимум понятий, включая владение человеческой речью.
  - То-то я ничего не помню, что со мной было раньше! - воскликнул Пип. - А я ведь думал, что я только что сделанный, привезён с завода!
  - Нет, Пип, на нового робота у меня не было денег. Но ты и так хоть куда. Я заменил в тебе многие детали и теперь ты проживёшь долго, тем более со своим штырём.
  Из-за мусорного бака, шаркая, вышел скрюченный, уже совсем без кожи робот и, обращаясь к Микки, заговорил гнусаво:
  - Беру в заднюю дырку и в рот. Что хочет джентльмен? Всё за пять центов, - он со скрипом наклонился, демонстрируя дыру между ржавых ягодиц. - За пять центов, сэр...
  Приятели обошли его стороной.
  - Лучше уж быть бродягой, чем таким, - сказал Пип.
  - Впрочем, если хочешь, я могу разблокировать твою память, - сказал Микки. - Вспомнишь прежнего хозяина, дело, которым занимался. Но это может нанести ущерб твоему врачебному умению. Ты уже не сможешь так быстро и ловко лечить от импотенции.
  Пип минут десять шёл молча.
  - Не надо её разблокировать, - проговорил, наконец, он. - Я хочу остаться Пипом, который лечит от импотенции, и чтобы ты был моим хозяином.
  - Это правильно, - Микки улыбнулся. - Тем более я на себе убедился, какой ты потрясающий лекарь. Знаешь, я снова хочу трахаться! Просто невероятно! У меня даже в лучшие годы член так не стоял, как в эту ночь.
  - Только не трахайся со здешними бабами, а то подхватишь инфекцию.
  Они шли, и если кто им и попадался, то только бродяги и проститутки. Проституток было больше. Создавалось впечатление, что по ночам жрицы любви заполняют все улицы Гелиополиса, от освещённых фешенебельных проспектов до самых тёмных и грязных переулков, выползая, как крысы, из каких-то укромных щелей, в которых прячутся днём. Приятелям довелось наблюдать драку между проститутками-роботессами и живыми путанами за место под единственным на улице горящим фонарём. От взаимных обвинений обе враждующие стороны перешли к решительным действиям: роботессы пустили в ход стальные кулаки, круша живым челюсти, а живые, избегая ближнего боя, прыскали несмываемой краской, которая залепляла роботессам глаза.
  - Если в ближайшие пять минут не потрахаюсь, то пенис у меня взорвётся, - сказал Микки.
  - Могу подрочить, - предложил Пип.
  - Я и сам могу. Хочется всунуть в живую дырку, или, на худой конец, в рот.
  К Микки подходили женщины в коротких юбках, с выставленными напоказ огромными наращенными грудями. С умильной улыбкой высовывали кончик языка или сосали палец.
  Он выбрал девицу, которая показалась ему посвежее и помоложе остальных.
  - Красотка, и давно ты на панели?
  - Первый день, сэр, - она говорила тоненьким голосом, состроив плаксивую гримасу. - Понимаете, сэр, очень нужны деньги. Мать при смерти, брат наркоман, сестра парализована...
  - Верь ей, верь, она тебе ещё и не такое напоёт, - проворчала стоявшая невдалеке толстуха.
  - Три бакса, - сразу перешла на деловой тон молодая проститутка. - За три бакса сделаю всё в лучшем виде.
  - Два, - сказал Микки.
  - И с тебя дезинфекция, - прибавил Пип.
  Тишину улицы разорвал истошный визг. Все оглянулись. Испуганно заголосило ещё несколько женщин. Пройдя вперёд, Микки увидел робота, который высовывался из канализационного люка. Робот держал за щиколотку проститутку и тянул к себе. Она отчаянно вырывалась.
  При скудном фонарном свете Микки разглядел грубо прилаженный скальп со щеками, носом и ушами, залитые кровью глазные яблоки.
  "Масочник!" Микки замутило от ужаса.
  Никто не рисковал приблизиться. Проститутка пыталась вцепиться во всё, что можно, но на гладком асфальте вцепиться было не во что. Её пальцы с содранными ногтями оставляли на нём кровавые полосы. Убийца дотянулся до её шеи и сбросил в колодец, после чего нырнул туда сам.
  Пип был единственным, кто решился подбежать к люку. Но он опоздал: масочник со звуком, похожим на хихиканье, уже исчез вместе со своей жертвой в чёрной глубине. Доносившиеся оттуда истеричные крики оборвались.
  Проститутки в ужасе смотрели на отверстие колодца.
  - На нём было лицо Клэр, - прошептала женщина, остановившаяся рядом с Микки.
  - Да, да, Клэр, - заговорили вокруг. - Это было её лицо... Это тот самый робот, который на прошлой неделе утянул её с соседней улицы... А теперь Маргарет...
  Приятели повернулись и пошли прочь. О сексе Микки уже не думал.
  
  
  
  7
  
  Швонс уже вторую неделю пребывал в самом скверном расположении духа. Кибернетик с его чудо-роботом скрылись, Хэнкс погиб в коллекторах. Надежда избавиться от импотенции таяла. Бизнесмен не покидал своих апартаментов в принадлежащем ему шикарном небоскрёбе, много ел, курил сигару за сигарой и срывал злость на секретарше и обслуге.
  В этот день в конференц-зале его небоскрёба собрались выборщики, которые должны были выдвинуть Швонса в сенат Гелиополиса. Бизнесмен намеревался стать сенатором в третий раз. Но заседание его мало интересовало. Чуть ли не через каждый час он звонил в детективную контору, которая занималась поисками Слейтона. Ему отвечали, что "вышли на след". Швонс слышал это уже который день. Он заскрежетал зубами.
  - Выборщики собрались, - напомнила ему секретарша - сухая и длинная как жердь пятидесятилетняя дама.
  Швонс видеть её не мог, но держал при себе. Она многое знала, умела в случае надобности оказаться полезной и всегда держала язык за зубами.
  - Пусть начинают без меня.
  - Хорошо, я позвоню мистеру Гамильтону, он откроет заседание. Но вам необходимо явиться. Сказать хотя бы пару слов. Это очень важно.
  Не ответив, Швонс направился в соседнюю комнату, куда только что доставили его заказ: роботессу-проститутку, имеющую вид худенькой двенадцатилетней девочки. Её лицо и кожа были сделаны с большим мастерством и почти не отличались от человеческих. Большие глаза глядели с наивностью настоящего ребёнка.
  Рядом с ней стоял голый мускулистый негр и криво улыбался. Член его лихо топорщился после таблетки "Бешеного жеребца".
  Увидев роботессу, Швонс ухмыльнулся.
  - А эта, пожалуй, получше прежних!
  Он подошёл к ней и сжал пальцы на её худеньком горле. Лицо роботессы приняло умоляющее выражение. Швонсу это понравилось.
  - Ну, что? Ты хоть знаешь, перед кем стоишь?
  - Перед своим хозяином, да? - спросила она неуверенно.
  Швонс залепил ей звонкую пощёчину. В инструкции было сказано, что роботесса способна чувствовать боль, когда её бьют по щекам, по ягодицам и по макушке. Какую именно боль ощущали роботессы - в точности было неизвестно, но неприятные ощущения они точно испытывали. Роботесса жалобно вскрикнула.
  - Сука! - крикнул Швонс. - Не признала своего господина?
  Он ударил её по макушке, потом треснул по заду.
  Роботесса взвыла. На её глазах выступили слёзы.
  - Не надо, пожалуйста, не надо!
  - Не надо? Целуй ботинки, сука!
  Она поспешно опустилась на колени.
  - Вот так... А теперь раздень меня... И по ходу целуй меня в живот, в яйца... Везде целуй...
  Роботесса ласкала его умело. Программисты, работавшие над её интеллектом, дело своё знали.
  Влажные губы перемещались по жирному дряблому животу, приблизились к обвисшим гениталиям. Пенис висел как тряпка. А мог бы и не висеть, если бы вовремя поймали кибернетика с его роботом!
  В Швонсе нарастало бешенство.
  - Не пялься на меня, сука! А то, может, смеёшься, да? Смеёшься?
  Он с силой несколько раз врезал ей по голове, стараясь бить по щекам и по макушке. Роботесса рыдала.
  - Не надо, господин, не бейте, я всё сделаю...
  - Смотреть только на ноги или в пол! С виноватым видом!
  - Поняла, господин.
  - Носки забыла снять! Снимай! Медленно снимай, и целуй ноги! Пальцы на ногах соси! Сильнее соси! Зубы в ход не пускай, вот тебе за это!
  Швонс отвесил ей ещё несколько звонких затрещин.
  - Только губами и языком, а то заломлю тебе голову назад и всю исколошмачу.
  Роботесса зачавкала, вобрав в рот пальцы на ноге Швонса.
  - Теперь вставь большой палец моей ноги себе в заднюю дырку, - потребовал бизнесмен.
  Роботесса неуклюже подлезла задом к его ноге.
  - Давай, сучка, ласкай мой палец анусом.
  У негра, который видел всё это, пенис, казалось, увеличился ещё больше. С конца потекала прозрачная влага.
  Стеная от зависти, Швонс взял его рукой и начал дрочить.
  - Сучка грязная! - крикнул он роботессе. - Встань на колени и открой рот шире!
  Та поспешила выполнить приказ.
  Швонс выдавил изо рта слюну и пустил ей в рот. Потом плюнул на пол.
  - Слизывай!
  Через пару секунд от плевка осталось мокрое пятно.
  - Встань на четвереньки и повернись ко мне задом, - командовал раздражённо толстяк. - Руками раздвинь себе ягодицы... Вот так...
  Он пустил слюну на её анус и растёр пальцем. Кивнул негру. Тот встал на четвереньки и просунул пенис в зад роботессе. С пенисом в тот же зад просунулись два пальца Швонса и заелозили там.
  Роботесса глухо завыла:
  - Больно, больно...
  - Больно, засранка? Щас у меня узнаешь, что такое настоящая боль!
  Пенис ускорил движение; пальцы Швонса, мокрые от влаги, тёрлись об упругую плоть фаллоса и мякоть стенок кишечника. Швонс скрёб по ним, вонзал в них ногти, но по-прежнему ни тени возбуждения не испытывал.
  "Жалкий импотент, - сжав зубы, думал он. - Импотент!"
  Негр замычал в предчувствии оргазма, запрокинул голову.
  В комнату заглянула секретарша.
  - Сэр, вас настоятельно требуют наверх. Собрание недовольно вашим отсутствием.
  На лице миссис Климтон, глядевшей на голого босса, не отражалось никаких эмоций. За годы работы у Швонса ей много раз приходилось наблюдать подобные сцены.
  - А-а-а-а-а... - мычал негр, выпуская сперму.
  Белесая жидкость обильно текла из ануса роботессы. Мычал и Швонс, державший в нём пальцы.
  - Мистер Гамильтон сказал, что не сможет гарантировать ваше переизбрание, если вы сейчас не появитесь.
  - Ладно, иду... А ты, сучка, ещё получишь! - Он треснул роботессу по заду с такой силой, что та завыла, повалилась на пол и задёргалась от боли.
  Швонс торопливо прошёл в смежную комнату, а оттуда в ванную. Секретарша, окинув негра бесстрастным взглядом, подобрала с пола одежду босса и тоже вышла.
  Швонс вывалился из ванной мокрый, красный и раздражённый. Секретарша помогла ему одеться. Он повалился в кресло, а она профессиональными движениями гримёрши стала поправлять на нём причёску и пудрить лицо.
  В чёрном костюме, белой сорочке и галстуке Швонс проследовал в гостиную, обставленную в помпезном стиле восемнадцатого века: кресла с гнутыми ножками, картины, бархат и позолота, на потолке - голые амуры и психеи.
  В стене находилась небольшая квадратная ниша. Мало кто знал, что пол в этой нише представлял собой движущуюся платформу, которая могла подняться или опуститься на любой этаж небоскрёба.
  Швонс встал на неё.
  - Ваша речь у вас в правом кармане брюк, сэр, - напутствовала его секретарша.
  Платформа двинулась вверх.
  Миновав пять этажей, лифт остановился на шестом. Платформа вознесла Швонса прямо на трибуну, стоявшую на возвышении в довольно просторном зале, наполненном народом. На том же возвышении, сбоку от трибуны, сидели Гамильтон и ещё несколько солидных господ. В зале было шумно. Все ждали Швонса.
  Неожиданное появление Швонса на трибуне заставило всех смолкнуть, а затем зал разразился восторженными криками и аплодисментами. Швонс поднял руку, приветствуя собравшихся, изобразил на лице улыбку и отхлебнул воды из стоявшего перед ним стакана.
  - Господа, - заговорил он в микрофон громким, уверенным голосом. - Главная цель нашего сегодняшнего собрания - не выдвижение меня в сенат, нет. Цель - это окончательное истребление в нашем городе разврата!
  Зал откликнулся дружным хором:
  - Истребим! Истребим!
  - Нет человека, который больше меня ненавидел бы разврат и проституцию!
  Зал снова разразился восторженным рёвом и аплодисментами.
  - Уже два срока я борюсь с зоофильскими и гомосексуальными браками! В сенате я всегда говорю решительное "нет" педерастии! Не допустим, чтобы взрослые негодяи развращали малолетних девочек и калечили их психику! Вопиющая мерзость! Положим этому конец!
  - В тюрьму педерастов и зоофилов! - закричали из зала. - Запретить производство роботесс-проституток! Разоблачить педофильскую мафию в сенате!
  - Правильно, разоблачить её! - подхватил Швонс. - У нас в сенате мощнейшая педофильская мафия. Она как спрут протянула повсюду свои щупальца. Но когда вы изберёте меня на третий срок, я нанесу ей такой удар, что с ней будет покончено навсегда! Порву её в клочья, обрублю её грязные, вонючие присоски!
  - Ура! Ура! - вопил зал. - Швонса в сенат!
  Гамильтон вскочил с места.
  - Леди и джентльмены! Все мы знаем, что мистер Швонс - образец нравственности и моральной чистоты! Только такие люди нужны сейчас во власти! Отдадим ему свои голоса!
  Аплодисменты не стихали. Многие дамы плакали от умиления. Швонс незаметно вытащил из кармана бумажку с речью и разложил её перед собой на подставке.
  - Господа, - начал он, когда зал немного успокоился. - Не буду слишком занимать ваше внимание. Моя программа вам известна. Это - соблюдение нравственных устоев, законов морали, неустанная борьба с педофилами, зоофилами, геронтофилами, некрофилами...
  На бумажке имелись подчёркивания. Если было подчёркнуто розовым фломастером - это значило, что здесь надо патетически возвысить голос; если голубым - голос должен быть тихим и дрожать, и при этом надо протереть платком глаза; если красным - яростно реветь и метать громы и молнии. Швонс всё делал в точности по написанному.
  Дойдя до красного фломастера, он взревел так, что зал вздрогнул:
  - Порвём разврат! Порвём! Железной рукой задушим! Калёным железом выжжем эту заразу!
  Последние слова потонули в бурных аплодисментах и криках: "Порвём! Порвём!".
  Он ещё не дочитал до середины, как в кармане зазвонил телефон. На связи был верзила Том.
  - Извините, господа, звонит министр, - Швонс приложил телефон к уху.
  - Босс, мы взяли Слейтона! И робота его взяли!
  Швонс от неожиданности поперхнулся.
  - Взяли?
  - Да, прямо тёпленьких. Мы сейчас у вас...
  - Господа, - он обратился к публике. - Весьма срочное и важное совещание у министра. Я должен вас покинуть.
  - Но вы ещё появитесь здесь? - спросил Гамильтон.
  - Разумеется, разумеется!
  Платформа с Швонсом поехала вниз, скрыв его от глаз зароптавшего собрания.
  Спустя несколько секунд он колобком выкатился из ниши в гостиной.
  - Где они? - набросился он на секретаршу.
  - Ждут в приёмной.
  - Робот с ними?
  - Да, прибыл какой-то робот...
  - Быстрее, быстрее, миссис Климтон, пусть войдут!
  Первым вошёл Том. Оглядываясь на роскошную обстановку, он глупо заулыбался и загудел:
  - Босс, взяли обоих. Поймали на наживку.
  За ним вошли два личных охранника Швонса, и с ними - Микки и Пип. Кибернетик ещё не совсем понимал, куда их привезли, был встревожен и ничего хорошего от происходящего не ждал.
  - Так это тот самый робот? - Швонс скорчил кислую гримасу, увидев Пипа. - Который восстанавливает потенцию?
  - Не знаю, как насчёт потенции, - ответил Том, - но робот тот самый. Он был в баре в ночь убийства Дика, на видеозаписи есть.
  Швонс посмотрел на длинные многосуставные пальцы Пипа.
  - Впрочем... - Он оглянулся на Микки. - А ты что молчишь?
  - Мне нечего сказать. Я к гибели Дика не причастен.
  - Тебя не о Дике спрашивают. Робот потенцию восстанавливает или нет?
  - Восстанавливает.
  - Парень был полным импотентом, - вмешался Том. - Абсолютным. Мы с Диком лично проверили. И вдруг член у него вскочил как огурец, и без всякого "Бешеного жеребца"!
  Прищурив глаз, Швонс подошёл к программисту.
  - Ты, значит, Микки Слейтон, приятель покойного Батлера?
  - Ну да.
  - Медицинские приборы делаешь?
  - Сделал пока один...
  - Задумал слинять от нас, паскуда, - Том нехорошо засмеялся. - Нашли его мои пацаны, и быстрее всяких детективов. Не утерпел, фуфел, с бабой своей созвонился, и она его сдала. Как миленького.
  - Что? - Микки вздрогнул. - Джен меня сдала?
  - А на кой хрен ты ей сдался, бичара паршивый? У неё побогаче тебя ухажёры есть.
  Потрясённый Микки стоял, не в силах произнести ни слова.
  - Ты погоди, - скалился верзила. - Наши парни с тобой ещё погуторят...
  - Ладно, короче! - перебил его Швонс. - У меня мало времени! Вы все выйдите отсюда, пусть останется только робот!
  Том схватил Микки за локоть и потащил к двери. Последней, недоумённо оглядываясь на босса, вышла секретарша.
  Швонс расстегнул на себе пиджак. Спустил брюки и трусы.
  - Видишь эту мочалку?
  - Гениталии в провисшем состоянии, - сказал Пип. - Это как раз по моей части. Пятнадцать минут работы - и пенис будет стоять по стойке "смирно".
  - Приступай немедленно. Но знай, что от результата зависит жизнь твоего хозяина. Не встанет - отдам его на растерзание громилам из "Ночной моли".
  - Встанет, сэр, не беспокойтесь.
  Пальцы обеих рук Пипа обхватили гениталии Швонса. Тот побледнел. Потом его лицо стало багровым, он затрясся, выпучив глаза, и вдруг выдохнул. Губы его расползлись в улыбке. Процедура, в первую минуту показавшаяся ему болезненной, стала доставлять ему удовольствие.
  - Давай, трудись, - хрипел он, - и я тебя озолочу... Хозяин твой на собственных аэромобилях летать будет...
  Пип давно уже опустил руки, а Швонс всё стоял, покачиваясь из стороны в сторону, не веря нахлынувшим на него упоительным, почти забытым ощущениям. А нагнувшись и заглянув под свой живот, обнаружил нечто доселе невиданное: собственный пенис в виде дубинки с розовым набалдашником!
  - Эй, сучка! - закричал он срывающимся от волнения голосом.
  Путаясь в спущенных брюках и трусах, на ходу снимая их, он подбежал к двери, за которой оставил роботессу. Та, как была, голая, стояла на четвереньках у ванны.
  Увидев Швонса, она испуганно попятилась.
  - Сюда иди, быстро! - рявкнул он. - Слушайся меня, своего господина, а то буду бить!
  Она встала перед Швонсом на колени.
  - Видишь это? - Он обхватил руками свой вздутый уд. - Взять в рот! Сосать, сука!
  Роботесса торопливо вобрала пенис в рот и зачавкала.
  - Без зубов, без зубов! - Швонс несколько раз хлопнул её по голове.
  Пип, стоявший до той минуты безучастно, пошевелился.
  - Сэр, - сказал он тихо. - На операцию затрачено много энергии...
  Швонс не слышал его. Всё его внимание сосредоточилось на огне, который разгорался в паху.
  - Сэр... - снова подал голос робот. - Мне срочно нужна энергия...
  - Ах ты, сучка поганая, - Швонс наотмашь ударил роботессу по щеке. - Без зубов!
  Роботесса промычала что-то невразумительное. Из глаз её катились слезы.
  - Соси... Соси... А как брызну - чтоб всё выпила до капли, поняла?
  Пип достал из отверстия в боку штырь и медленно подошёл к Швонсу и роботессе. Швонс стоял на коленях, согнувшись, и прижимал голову роботессы к паху. Из его горла вырывались стоны, голова моталась из стороны в сторону.
  Робот медленными движениями привинтил штырь, тоже опустился на колени и привалился к роботессе сзади.
  Когда в неё вошёл штырь, она вздрогнула, но хозяйский пенис изо рта не выпустила. У Швонса в этот момент начался бурный оргазм. Он не обращал внимание ни на что.
  Тело роботессы мелко завибрировало: штырь добрался до её аккумулятора.
  - А? - вдруг опомнившись, завопил Швонс. - Что? Что происходит? Я не понял!
  Эти слова относились к Пипу, но тот, как всегда во время отсоса энергии, был глух ко всему окружающему.
  - Отойди отсюда, ты, болван! Охрана! Охрана!
  В электронном сознании роботессы произошёл сбой. Она зубами вцепилась в хозяйский член.
  Голос Швонса сорвался, лицо побагровело. Тоненько заверещав, он попытался отползти, но роботесса держала крепко. С её губ потекла красная струйка.
  Завывая, он всё-таки двинулся прочь. Роботессу потащил за собой. Двигался с ними и Пип, который ещё не закончил отсос.
  - Отцепись, - сипел Швонс. - Отцепись от меня, сучка, а то убью...
  Но роботесса, похоже, его не слышала. Лицо её стало дёргаться, выдавая одну за другой все человеческие гримасы, которые были вложены в её сознание.
  - Пусти, дура...
  Отползая, он, сам не заметив как, очутился в нише подъёмной платформы.
  Пип наконец закончил отсос. В эту минуту подъёмник пришёл в движение. Робот едва успел выдернуть штырь из промежности роботессы. Когда платформа достигла потолка, он стукнулся об него и свалился на пол гостиной. Однако, полный энергии, тут же вскочил на ноги.
  - Отлично! - воскликнул он. - Я успел спасти штырь, а это главное!
  Платформа с Швонсом и роботессой ушла вверх.
  Остановилась она на трибуне в конференц-зале, где продолжалось заседание.
  Трибуна представляла собой три деревянные перегородки. Швонс с роботессой очутились внутри. Швонс, весь багровый от боли, мыча, безуспешно пытался извлечь пенис из пасти обезумевшей роботессы. Наконец встал на ноги. Он был без штанов и без трусов, но на нём были пиджак, белая сорочка и галстук. Именно это и увидели собравшиеся. Зал разразился аплодисментами.
  - Господин сенатор вернулся после встречи с министром! - объявил Гамильтон, поднимаясь из кресла. - Мистер Швонс, вы ведь говорили с министром о прекращении производства роботесс-проституток, и особенно роботесс, имитирующих малолетних девочек?
  Из зала крикнули:
  - Роботессы-малолетки - позор нашего города!
  Десятки голосов дружно подхватили:
  - Швонс - борец с производством роботесс-малолеток! Ура Швонсу! В сенаторы его на третий срок!
  Швонс, с выпученными глазами, оперся локтем о край трибуны. Его багровое лицо скривилось: роботесса начала двигать челюстями, пережёвывая его член.
  - Проститутки... - заговорил он рыдающим голосом и застучал кулаком по трибуне. - Долой их всех! Смерть им! Мы... за... нравственность... А-а-а-а...
  - Смерть проституткам! - отозвался зал. - А тех, кто пользуется их услугами - в тюрьму! На каторгу! Расстреливать!
  - А-а-а-а... - выл Швонс, корчась от боли. - Проститутки... заразы... убивать их...
  Из его глаз текли слёзы. Зал аплодировал, свистел и бесновался. Две дамы в первом ряду упали в обморок.
  - Швонс - наш борец за нравственность!
  - Швонс! Швонс! - нарастало скандирование.
  Швонс одной рукой бил роботессу по макушке, другой цеплялся за трибуну, безумным взглядом озирая зал.
  - Проститутки! - выкрикивал он. - Убить их! Всех! А-а-а!...
  Гамильтон, расслышав за трибуной какое-то непонятное шевеление, бочком приблизился и заглянул внутрь. Увиденное повергло его в ступор. Глаза его закатились и он медленно осел на пол.
  - Где же эта чёртова кнопка, - шипел Швонс. - Почему платформа не опускается? А-а! - взвизгнул он от особенно сильного движения челюстей роботессы и повалился на четвереньки, скрывшись из глаз зрителей.
  В ту же минуту он показался вновь: на этот раз не на трибуне, а выкатившись из-за неё.
  - Отпусти, отпусти, сука! - хрипел он, пытаясь отодрать от себя голову роботессы.
  Сорочка и пиджак на нём задрались, открыв жирные ляжки с окровавленной промежностью, к которой присосалась голая роботесса-малолетка.
  Зал замер. Мгновенно установилась гробовая тишина. Отчётливо слышался яростный хрип Швонса:
  - Убери зубы, сучка драная! Убери зубы! Слушай, что говорит твой хозяин!
  По залу прокатилось что-то вроде стона. Ещё несколько дам и особо впечатлительных мужчин упали в обморок.
  - Мошенник! - вдруг громко сказал кто-то в зале.
  - Лжец! - подхватил другой голос.
  - Он сам член педофильской мафии, а нам голову морочит!
  Зал взорвался:
  - Мошенник! Растлитель! Моральный урод! Клиент роботесс-проституток! Долой его! Вон!
  В Швонса полетели башмаки.
  Он испустил особенно отчаянный крик: роботесса, наконец, отгрызла пенис и отвалилась от промежности. Швонс схватился руками за разодранный пах. Роботесса продолжала трястись и делать окровавленными губами сосущие движения. На её лице застыла туповатая гримаса удовольствия.
  - Лжец! Растлитель! Мафиози! - ревел зал.
  Швонс, тяжело дыша, поднялся на ноги и отступил в глубину сцены. Метко брошенный башмак угодил ему в голову.
  - Ладно, щас покажу вам "морального урода", - он достал из внутреннего кармана пульт.
  Продолжая отступать, он лихорадочно давил на кнопки. Внезапно кинулся к боковой двери. Как только он скрылся, в потолке открылись заслонки и на присутствующих хлынули потоки серной кислоты.
  Убийственный душ продолжался не больше минуты. Швонс смотрел на зал в небольшое застеклённое окно в стене.
  - Поняли теперь, кто из нас урод? - шипел он.
  Сквозь пары кислоты трудно было что-то рассмотреть. Корчащиеся люди виднелись смутно. На них разъедало одежду, сползали волосы, с лиц сходила кожа, обнажая мясо и кости.
  Через пять минут в зале прекратилось всякое шевеление. Зал представлял собой мешанину изуродованных кислотой человеческих тел и деревянных кресел.
  Вечерние газеты вышли с сенсационными сообщениями о катастрофе в доме сенатора Швонса. Прорвало цистерну с концентрированной серной кислотой. Её потоки обрушились на зал, в котором шло заседание по поводу переизбрания Швонса в сенат. Никто не выжил, кроме хозяина. Но и тот пострадал. Лишился одной очень важной и весьма существенной части своего тела.
  
  
  Текст 1 и 2 глав опубликован в альманахе 'Секс-пир. Бульвар крутой эротики', выпуск 2, 1993
  7 глава выложена в 2016 г.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"