Аннотация: Иногда мечты, даже самые сумасшедшие сбываются. Но всегда ли это к добру?
Луна пробиралась сквозь густую синеву ночного неба. Белесый язык тумана лениво скользнул между тяжелыми шторами и осторожно лизнул ноги Анны. Осмелев, стал подбираться выше, норовя укутать ее тяжелым одеялом - спи, спи... -забормотал туман. Он опоздал - Анна уже проснулась от света, скатилась с кровати, на онемевших до колена ногах доковыляла к окну и накрепко задернула шторы. Со штор посыпались щекоталки - Анна быстро стряхнула их, но выспаться уже не получалось - все равно будешь всю ночь чесаться. Анна надела шлепанцы и отправилась в башню. 1437 ступенек для одной пары анорексичных ног. По дороге Анна зашла на кухню и взяла кусок мяса. Заглянула в библиотеку - новых книг не появилось. В зеркальном коридоре ей пришлось взять себя в руки, чтобы не устроить истерику. 10 лет назад она попала в замок. И с тех пор нисколько не изменилась. Те же тощие ноги, бледная кожа, всклоченные волосы. Кошмар.
Когда, еще в том, другом мире, к ней явился смешной чертик, то ли Пасюк, то ли Селюк - и сообщил, что она и есть самая настоящая, самая правильная в мире тру готесса - да она плясать была готова! Или написать еще тысячу-другую предсмертных записок и выпить сразу дюжину бутылок уксуса! Чертик показал изумительной красоты черный замок с высокими башнями. В мире, в котором вечная ночь, где все именно так, как она хочет. Все, о чем она мечтает. Хочет ли она стать королевой готичного замка? - Конечно! Немедленно! Разумеется! Вместе, хихикая и толкаясь они нарисовали пентаграмму и Анна провалилась в нее. Как она радовалась первые дни, дуреха! Сундуки, забитые губной помадой - черной! Лучшая краска для волос - черная! Лак для ногтей - лореаль, супер! Тоже черный. Крошечная баночка с белилами. Лет 6 назад Анна потратила все белила, чтобы нарисовать белое окошко рядом с кроватью.
Зато ей сильно досаждали мыши. Сначала, при виде мышей она визжала и запрыгивала на стол. Потом в отчаянии принялась бить их туфлей. Через несколько дней она пришла в настоящий ужас, оттого, что даже мертвые мыши продолжали над ней издеваться. Они карабкались по шторам, волоча за собой перебитые лапки, нарочно медленно переползали дорогу. Одна мертвая мышь со свернутой шеей, каждую ночь, ровно в полночь забиралась на кровать Анны и, сжимая в передних лапках засохшую корочку хлеба жалобно пищала -Мне бы маслица немножко, на хлебушек намазать... Анна не выдержала. Она перерыла весь замок в поисках иглы и наконец, вооружившись швейной шкатулкой и пособием по пластической хирургии, за несколько недель привела мышей в порядок.
Библиотека замка тоже поначалу привела Анну в восторг - унылые и бескрайние, как пейзаж за окном, ряды бесконечных стеллажей. Любые книги, любые журналы - стоит только захотеть. От библиотечной пыли обострилась астма, пауки, полагающие библиотеку своим владением, больно кусались, не говоря уж о летучих мышах, укусы которых заживали ужасно долго и гноились. Прогулки по саду перестали приносить удовольствие, когда стало понятно, что все дорожки неизменно приводят обратно к замку. Ходить без дорожек Анна не рискнула - изящные черные завитушки травы были очень острыми и проворно хватали все, в пределах досягаемости.
Анна преодолела последние ступеньки. Взяла в руки паяльник (жало железного скорпиона воткнутое в обломок коллекционной трости последнего Черного Властелина) и принялась за работу, поминутно сверяясь со схемой из журнала 'юный техник'. Мыши, с которыми она все таки сумела договориться, крутили колесо, обеспечивая необходимое электричество.
Наконец Анна в последний раз придирчиво осмотрела контакты, прозвонила контуры, и уверенно взялась за ключ.
С самой высокой точки замка, во всех диапазонах полетел сигнал - три длинных, три коротких, три длинных...