Аннотация: Эта история первой любви является отрывком создающегося романа, но будучи рестроспективой или, если хотите, флешбэком, она не столь привязана к тексту, а потому её можно читать как самостоятельное произведение
Они полюбили друг друга не с первого взгляда, и не со второго, и даже не с третьего. Джесмин и Арман встретились, когда обоим было по восемь лет. Тогда все мысли занимали игры в лесных разбойников и героев, но никак не любовь.
Арман был младшим ребенком в семье, самым слабым и оттого слишком опекаемым. Отец то и дело приглашал новых учителей, от которых уже было тошно. Жизнь по расписанию: череда изнурительных тренировок, дабы укрепить слабенький организм, уроки контроля, истории, этикета и начальная военная подготовка наравне с братьями. И мальчик делал все, чтобы не быть позором семьи. А каждый новый учитель требовал, казалось бы, невыполнимого. Только-только стало достаточно сносно получаться контролировать обращение, как приходил другой преподаватель и заставлял бегать до полного изнеможения, убеждая, что это способствует укреплению всего организма и, что самое главное, природной силы дракона. И так продолжалось до вечера. Лишь перед сном у Армана появлялось время более-менее свободное. Один час, за который ничего невозможно успеть, но мальчик старался использовать его по максимуму. Ведь если не сейчас, то когда он узнает продолжение истории о благородном герое Деймоне, который на страницах книги часто попадал в такие ситуации, из которых, казалось бы невозможно выбраться живым. Но этот герой мог все: и сразиться с горным великаном, и спасти милую девушку от орков, и даже нырнуть в глубины моря ради проклятого клада, а затем с легкостью избавиться от проклятия. Арман в тайне мечтал стать таким, как Деймон: смелым, сильным, свободным. Но как же этого добиться?
Однажды занятия проходили на площадке возле леса. И снова ненавистный бег, лишающий сил, эмоций, даже разума. Но Арман держался, ведь то, что он задумал стоило того. Обычно учитель внимательно следил за своим подопечным, но сегодня, вот незадача, на тренера внезапно напали пчелы, а он их страсть как не любил, да что там, он их откровенно боялся. Вот и пришлось преподавателю на время забыть о своем ученике и с визгами, которым бы позавидовала самая истеричная особа, броситься наутек. А нечего было наступать на улей (пусть даже тот появился из ниоткуда)! Кто ж простит разрушение собственного дома?!
Арман же, довольно улыбаясь, побрел в лес. Как же он был счастлив просто гулять, наслаждаясь птичьим пением, представлять себя Деймоном, готовым в любой момент прийти кому-то на помощь. И случай как-то сам собой представился.
На поляне с незабудками спала девочка с длинными ярко-рыжими волосами, разметавшимися по цветам. Она забавно дергала носиком и причмокивала, словно кушала самое вкусное, что есть на свете. Забавная.
- Эй, - прошептал Арман, едва касаясь ее плеча пальцем.
Девочка не шелохнулась.
- Эээй, - повторил мальчик настойчиво, уже не стесняясь потрясти девочку за плечо.
И вновь никакой реакции. Вот тут-то Арман и вспомнил предостережение отца насчет этих цветов: стоит глубоко вдохнуть их аромат, как тут же погружаешься в сон, после которого тело становится чужим, неподвластным твоей воле, а разум укрывает пелена тумана, из-за чего воспоминания становятся тусклыми, нереальными. Через час все проходит, но что может с тобой случиться за это время - никому не ведомо.
Мальчик, прикрыв нос платком и стараясь дышать ровно, бережно приподнял девочку, но одной рукой ее было не удержать. Тогда Арман спрятал платок в карман и, задержав дыхание, аккуратно взял рыжеволосую на руки. Она была легкой, по крайней мере Арман убеждал себя в этом пока нес ее. А еще в том, что не зря изо дня в день столько работает. Ведь если б не эти ненавистные тренировки, он вряд ли бы смог помочь девочке.
Она пришла в себя через полчаса. Арман все это время переживал, а вдруг девчонка его испугается или вообще окажется дикой и злобной, и получится, что он не такой уж герой, раз спас ведьму. Нет, все будет хорошо. С этой мыслью он с нетерпением ждал ее пробуждения. Девочка открыла глаза, удивленно захлопала пушистыми ресницами, огляделась и, наконец, увидела Армана. Но, вопреки опасениям, не испугалась и не стала бросаться в порыве злобы, а лишь улыбнулась, да так тепло, что мальчик не удержался и улыбнулся в ответ.
- Я - Арман, из рода драконов. А ты на поляне незабудок заснула. Вот, - объяснения вышли сбивчивые, глупые, Арман растерялся, да что уж там, испугался сам, он же никогда с девчонками не разговаривал, а тут она так близко, да еще смотрит так доверчиво медовыми глазами. Никогда такого цвета не видел. У всех драконов глаза зеленые, у кого темнее, у кого светлее, у учителей - серые в основном, а тут...
- Спасибо, - тихо проговорила девочка,- я знала, что сегодня тебя встречу.
- Откуда? Даже я не знал, что окажусь там сегодня. - Арман был искренне удивлен, ведь солнечная девочка никак не походила на предсказательницу.
- Просто вчера был мой день рождения, и я загадала желание найти друга. И вот оно сбылось! Я - Джесмин, - девочка нетерпеливо протянула руку, - очень рада, что встретила тебя.
- И я рад, - Арман пожал хрупкую ручку, - давай дружить!
С этого самого момента и началась их крепкая тайная дружба, ведь никто, кроме леса и его обитателей не знал о ней.
Арман стал тренироваться все усерднее, и родители, заметив его рвение, расщедрились, и время после ужина отвели на отдых. Целых три часа свободы, игр с Джесмин, удивительных историй, которых она знала немало. Более того, оказалось, что эта милая девчонка с глазами цвета меда и рыжими волосами - феникс, да не просто какая-то, а дочь старейшины. Арману - сыну посла, показалось страшным тогда такое открытие, но Джесмин заверила, что никто не знает об их тайных встречах и не узнает, честное слово дала. И мальчик поверил.
Каждый вечер они встречались в лесу, где играли в разбойников и пиратов, читали сказки, воображая себя их героями, строили шалаш, ставший их тайным убежищем, таскали всякие вкусности из дома и, поделив поровну, ели. Это были три часа безграничного детского счастья!
Как ни странно, родители ни о чем не спрашивали, не интересовались, где пропадает их сын. Видимо, им хватало того, что хлипенький малыш постепенно стал превращаться в сильного мальчика, а значит беспокоиться не о чем.
Время шло. Арману и Джесмин исполнилось по 13 лет. Они одновременно и ждали и боялись этого возраста, ведь по древним обычаям родители находят своим детям пару среди представителей своего рода. Арману сосватали Дэю - тихую девочку одиннадцати лет, троюродную сестру по дедушке. Они редко встречались в детстве, и Арман не знал даже, что рассказать о своей невесте Джесмин. Единственное, что он осознавал в тот миг, что, в общем-то, совсем не против такого выбора. Могло быть и хуже.
Джесмин больше и не расспрашивала, но отчего-то взгляд ее стал очень печальным. Арман так и не понял, что послужило такой перемене настроения, а потому решил узнать о нареченном Джесмин. Она отвечала с явной неохотой. Оказалось, что ей сосватали ее кузена Фламеля - мальчишку четырнадцати лет, которому не смогли подобрать пару в прошлом году.
- Это самый гадкий на свете мальчишка, - жаловалась Джесмин, - он вечно меня дразнит, когда приезжает в гости, а его глупые розыгрыши довели уже всех. Но никто и слова ему не скажет, потому что дружба отца с сестрой важнее.
И впервые за все время она заплакала.
- Ну что ты, все будет хорошо, - тут же бросился ее успокаивать Арман.
- Не будет! Почему родители так поступили со мной? Даже отец сказал, что так нужно. Тетя Айола уже 20 лет является старейшиной у северных границ, и власти, которую она имеет, можно только позавидовать. После нее старейшиной станет Фламель, и я просто обязана быть рядом с ним, дабы укрепить наш род. А меня вообще никто не спросил! Арман, - Джесмин с безумной надеждой воззрилась на друга, - спаси меня! Стань моим мужем!
Подруга была в отчаянии. Арман это видел, а потому просто согласился, ведь им все равно не суждено что-либо изменить. Джесмин это успокоило, но лишь на время. Каждый день она возвращалась к этой теме, и Арман неизменно обещал жениться на ней, когда придет время. А оно шло слишком быстро. Не успели они оглянуться, как прошло еще 4 года. Арман и Джесмин выросли. Их уютный шалаш превратился в самую настоящую лесную избушку, возле которой девушка посадила кусты шиповника.
Еще в детстве, увлеченно изучая лес, друзья обнаружили старый заброшенный колодец, который их всегда пугал. Но детский страх изжил себя и однажды, когда им было по 16 лет, и детские игры давно наскучили, Арман и Джесмин возомнили себя великими археологами и, презрев опасности, спустились на дно гулкого колодца. Интересно, сколько тайн хранит в себе эта древняя, пахнущая илом черная вода? Арман как следует укрепил тросы и друзья сначала по очереди, потом вместе спускались к самой воде, исследуя стены, соскребая с них застарелую грязь. Когда с этой работой было покончено, юные археологи, вооружившись сачками для бабочек, стали очищать дно. Сачки быстро сломались, ребята с ног до головы перепачкались, но затею не бросили. Арман раздобыл в садовом домике штуку, похожую на металлическую лапу, и с помощью этого приспособления им удалось прочистить дно. Среди всякого непонятного мусора Джесмин обнаружила мужское кольцо с черным камнем квадратной формы.
- Только посмотри, - восхищенно проговорила она, - это же самый настоящий черный алмаз. Отец с детства учил меня различать камни, горные породы, и, наконец, мне это пригодилось.
Джесмин была счастлива, а восторг ее был заразителен. Порывисто обняв парня, девушка затараторила:
- Арман, эта наша первая находка, а потому она должна стать общей! Если мы найдем еще что-нибудь, то обязательно поделим.
Парень просто не мог не согласиться, когда на него так умоляюще смотрели приторно-медовые глаза.
Вот только находок больше не было, со дна соскребались лишь ил, глина да перегнивающие прошлогодние листья, превратившиеся в обыкновенную грязь. Колодец они прикрыли совместно сколоченной из деревянных дощечек крышкой, и вскоре обнаружили, что вода там стала кристально-чистой и очень вкусной. Это обрадовало обоих не меньше, чем найденное в иле кольцо, которое Джесмин, продев через обычную веревочку, носила на шее. Арман был не против.
История с колодцем сплотила их еще больше, и казалось никто и ничто не сможет их разлучить. Однако все иллюзии рассеялись в их последнее лето. Встречи в лесном шалаше стали редки, так как в обеих семьях вовсю готовились к свадьбам. Джесмин с каждой встречей становилась все грустнее и часто плакала, уткнувшись в плечо Арману. Он же, бережно обняв ее, утешал, говоря, что всегда будет рядом. А однажды она его поцеловала солеными от слез губами, неловко, неумело, отчаянно. В этот миг Арман понял, что его рыжеволосая подруга - самое важное в его жизни и что любит ее уже давно, но никак не решается признаться в этом ни себе, ни уж тем более ей. И тут он по-настоящему испугался. Что же теперь делать? Осенью состоятся их свадьбы, и ничего уже нельзя изменить, слишком поздно. Родителей не переубедить, а традиции и законы нерушимы. Им не позволят быть вместе даже в грезах.
Арман крепко обнял Джесмин, она покорной птицей прижималась к его груди, а минуты, отведенные на их встречу, таяли, как мороженое в жару, и влюбленные, не успев понять ни себя, ни свои обретенные чувства, вынуждены были расстаться.
На следующее утро Армана позвал отец и сообщил, что нанял учителя танцев, и теперь каждый вечер по два часа в бальном зале будут проходить уроки свадебного вальса для молодых.
- Заодно и с невестой пообщаетесь, узнаете друг друга получше, - отец был крайне доволен собой, оттого и не замечал, как изменилось лицо сына, как погас в его глазах огонек надежды.
Арман и Джесмин встретились лишь спустя неделю. Было уже достаточно темно, когда юноша, уставший от дневных тренировок, уроков и вечерних танцев с невестой (которая ко всему прочему оказалась особой ужасно скучной), добрел до лесной избушки. Джесмин была там и, кажется, ждала его давно.
- Тебя не было всю неделю, а мне стали невыносимы вечера дома, - она обиженно посмотрела на Армана.
- Прости меня, я не успел предупредить. Отец нанял учителя танцев, и теперь все вечера я занимаюсь только тем, что тяну ножку, держу корпус и слушаю нудные речи своей невесты о лекарственных травах. Представляешь, она хочет стать целительницей. Для меня все это очень непонятно, но, согласись, она молодец, - Арман присел на скамейку рядом с подругой.
- Да, молодец, - голос Джесмин дрожал.
Девушка встала, подошла к обильно разросшимся кустам шиповника и, увлеченно рассматривая совсем недавно распустившийся цветок, взволнованно проговорила:
- Она тебе нравится?
- Кто? Дэя? - ответом Арману был легкий кивок, - Не знаю, кажется, она хорошая.
- И ты сможешь когда-нибудь ее полюбить?
Арман и не заметил, когда Джесмин успела развернуться к нему лицом, и теперь, столкнувшись с пристальным взглядом золотисто-медовых глаз, в которых плескалось самое настоящее пламя, растерялся, вдруг понимая, что от его ответа зависит очень многое.
- Думаю, когда-нибудь я смогу назвать ее своим другом, - сказал он, поднимаясь и медленно, словно боясь спугнуть девушку, стал приближаться к ней, - вот только полюбить не смогу. Мое сердце всецело принадлежит тебе. И так было всегда.
Арман поцеловал Джесмин, и она трепетно, доверчиво прижалась к нему, отвечая на его ласку. Этот поцелуй был далеко не так невинен, как прошлый. Девушка пылала, и жар этот передавался Арману, заставляя сердце выпрыгивать из груди, а все здравые мысли, данные обещания сгорать дотла. Они не помнили в тот миг ни о своих нареченных, ни о скорой свадьбе, ни о том, что эта запретная любовь может разрушить их жизни. У них было только здесь и сейчас. Один шанс на счастье, которым они не преминули воспользоваться.
Влюбленные расстались на рассвете. Никогда прежде они не позволяли себе подобного, но глупо печалиться об опоздании, когда рушится мир. Эта ночь изменила их и развела окончательно. Джесмин поняла это первой.
Арман вернулся к избушке в ночь после своей свадьбы. Шиповник отцветал, устилая мертвыми лепестками дорожку возле дома. Юноша долго сидел на скамье, не решаясь войти, ощущая странную боль, сжимающую сердце, долго не мог надышаться пряным лесным воздухом, ставшим таким родным за время, проведенное в этой глуши. А потом пришли слезы, такие чуждые, и хотелось рычать от злости, несправедливости, но уже ничего не изменить.
Дверца привычно скрипнула, отворяясь, впуская Армана, будущего советника старейшины, новоиспеченного мужа, мальчишку, предавшего свое сердце. Избушка встретила его пустотой, холодной, тянущей душу. Внезапный порыв все сломать, развалить по досточке, разметать по лесу, чтоб и щепки не осталось от дома, хранящего частицы их жизней, заставил Армана взреветь, а едва сдерживаемая сила рвала плоть. Дракон почти взял верх, как вдруг все изменилось. Юноша, не веря глазам, приблизился к столу, на котором лежало найденное в старом колодце кольцо с черным алмазом, а под ним клочок бумаги, содержащий то, отчего сердце Армана замерло, оглушенное надеждой: