Волков Николай Владимирович : другие произведения.

Дорогами войны Андрея Симоновича

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Дорогами войны Андрея Симоновича. Здесь описана краткая история одного моего знакомого участника Великой Отечественной войны.
[]
  
      Дорогами войны Никипорец Андрея Симоновича. Я, Волков Николай хорошо знаком с этим 90 летним дедулькой и каждый раз он пересказывает свои боевые вылеты, он всё снова и снова повторяет об этом. А впрочем всё по порядку. Я -пилот, с гордостью говорит Андрей Симонович - у меня так и в документах записано. Он ветеран 225-й штурмовой Рижской дивизии, живёт в Риге. Живёт так, чтоб, прямо скажем, не позавидуешь : одинокий, больной человек в преклонных годах, получает пенсию на которую не то что особо, а никак не разгуляешься- надо на всём экономить, что бы хватило до следующего месяца. Живу теперь хуже чем в войну говорит ветеран. Хорошо ещё что за ним присматриваю такие же ветераны как и он сам, да и ветеранская организация изредка помогает. Сколько их таких, имеющих полное право называться победителями, сегодня влачат жалкое полунищенское существование ?! Но чувство жалости как-то незаметно покинуло меня пока слушал который раз воспоминания фронтовика о войне. В них не было ни фанфар ни победных залпов, а были жестокие, рвущие душу подробности. ' Эх война, что ты, подлая сделала...' Нет Андрей Симонович не жаловался, не сгущал краски - он просто рассказывал о том, что пережил и запомнил до мелочей. А голос звучал по молодому звонко. Для него как и для миллионов ветеранов Великой Отечественной войны-та часть жизни, за которую не стыдно перед потомками. Мы с ним беседуем часто и он всё время во время разговора переходит постепенно к войне и он без запинки рассказывает о военном лихолетье, как будто всё произошло только вчера. Из нашей беседы сложились не придуманные рассказы старшего лейтенанта Никипорец Андрея Симоновича. Сам он с Черниговщины, любил самолёты с детства, вот и поступил в лётное училище в Смоленске. Год проучился и началась война. Нас подняли в 4 часа утра и бегом на аэродром. Уже Брест берут, а война ещё не объявлена. Немецкие самолёты на бреющем полёте над нашим аэродромом проносились, бросали бомбы и уходили... Молотов только в 9 часов утра выступил по радио. Перед этим вечером, мы были в клубе, выступил комбриг. Мол, идут такие нехорошие разговоры, что Германия скопила войска у границы Советского Союза для нападения. Это - не правда. Она воюет с другими странами, а у границ дружественного им соседа проводит переформирование войск. Так и сказал ! А утром начались бомбёжки. Нас под Смоленском быстро окружили : немец сбросил большое количество десантников, мы курсанты ждали приказа, наконец пришло распоряжение : собрать личные вещи и бегом на аэродром. Я только-только получил посылку от родных с Украины. Собрались курсанты, вещи сложили в одну кучу, подошёл командир , облил бензином и поджёг, эх... На взлётной полосе стоял Американский 'Дуглас' , в него садились до 100 человек, на всех в самолёт. Один курсант, стал плакать, на колени перед командиром бросился, просил разрешить ему не садиться в самолёт- сердце его почувствовало беду. Только батальонный комиссар выхватил пистолет : садись, или я тебя пристрелю ! Он сел и что вы думаете : при перелёте линии фронта он погиб. Наш самолет шёл очень низко над лесной делянкой, местами даже ниже верхушек деревьев. Вот какие лётчики тогда были ! Не то что сейчас - блудят, путаются... По нам били из пулемётов, автоматов, даже из пистолетов, двоих ранило, а того курсанта что стоял коленях и уговаривал не отправлять, убило насмерть. Сели мы в Ельне на запасной аэродром, заросший клевером. Там мы порядком посидели, мы, курсанты, дежурили, летать ещё не умели. Я очень хотел летать на наших самолётах СБ-скорый бомбардировщик, они себя показали на Халхин- Голе и в Финляндии. Но меня не взяли, я был щупленький, маленький, сказали : 'тебе сынок надо ещё подрасти' Всё время над нами немецкие самолёты кружили, а потом и танки появились. Мы перелетели на аэродром под городом Козельском. Там досидели до такой поры, что немец совсем близко подошёл и нам сказали : всё бросайте и спасайтесь кто как может ! Немец так жал на Москву, Боже мой как ! Побежали по дороге, поскольку сообщили, что у ближайшей железнодорожной станции стоят два состава. Прибежали на станцию, людей множество, кавалерия; лошади, как люди, все на земле лежали. Тут истребители налетели, обстреляли, кого убили, кого ранили, но поезда всё же пошли. Мы спаслись, у Ржева в расположении 30-й Западной Армии, потом до Москвы отступили. Немцы уже чуть ли не в город вошли. Холодно было тогда до минус 45 градусов мороза. Немцы были, как чучела, замотаны во что попало. Что и говорить, нам помогла погода. А люди как защищали Москву ! Сколько народу погибло ! Я побывал в настоящих боях именно под Москвой. Был тогда техником по спецоборудованию самолёта, иногда и вылетал. Если убили предположим, стрелка-радиста, я подменял. Потом стали девушек присылать, совсем молоденьких по 17-18 лет - и на самолёт. Когда разгромили немца под Москвой, нас оставшихся в живых, отправили в Сибирь, в Красноярск, заканчивать училище. Меня от туда направили в Минусинск в школу пилотов. А из Минусинска я попал в город Кемерово где с академиком Кузнецовым оборудовали 'кукурузники' : проводили электрооборудование и делали специальные каркасы, они позволили на большой высоте какое-то время летать с выключенным мотором. Самолеты так и шли через линию фронта- к партизанам, садились в лесу и от туда забирали раненых. Эти 'кукурузники' редко сбивали. Потом я оказался на центральном аэродроме Новосибирска. Там я погорел и попал в 'штрафную'. Виноват был вообще то техник который не проверил колодки под колёсами самолёта, они оказались без шипов. Я дал газ, самолёт развернуло на 180 градусов, попортил и свою машину и другие истребители. Доверился технику, сам не проверил, вот и получил наказание - шёл уже 1943 год. Вызвали в штаб, вручили конверт с пятью сургучными печатями и сказали в Новосибирск. Я там на вокзале случайно увидел человек шестнадцать генералов, все разжалованные, без погон, в белых тулупах, брюки с лампасами. Их всех расстреляли за самовольную сдачу Крыма. Жалко. Но такое было время... Я прибыл в Великие Луки уже как штрафник, эшелонов там собралось - море ! Только стемнело, немец как начал бить по поездам, по городу - с 9 вечера до 4 утра без перерыва. От города почти ничего не осталось, лопались железобетонные убежища. Но нам повезло, уцелели и рано утром нас отправили дальше -через Псков, в Пушкинские горы. Нас было 363 или 364 человека и командовал нами генерал-майор Белобородов, он потом командовал Московским Военным Округом. Передовая была не далеко - через лесок и небольшую гору, а через 100 метров передовая немцев. Сидели в траншеях, а вода по колено, по нам лупили из 12 мм миномёта. Представляете 12 снарядов сразу летят ! Меня там ранило, три ребра перебило. В госпитале подправили - и опять в район передовой. Нас к тому времени осталось только 18 человек из трёхсот с лишним. Из командиров один майор из политчасти остался. Что делать ? Майор пошёл в штаб к Белобородову Тот на него : сволочь, народ положил, а сам живой остался ! Если через 45 минут не переберётесь на передовую с оставшимися, я вышлю автоматчиков и всех расстреляю ! Майор пришёл, весь трясётся и первым пошёл по болоту, которое уже начало таять и утонул на переправе. По ней снайперы стреляли- было видно, как днём. Мы держались за жердочку и переправились чудом, мне было тогда 22 года. Когда началась операция по снятию блокады Ленинграда, перед нами штрафниками поставили задачу : когда наши выбьют немцев из траншей, занять их и уничтожить врага, если он вернётся. Все готовились к прорыву Ленинградской блокады. Я тогда сходил в разведку, по приказу Сталина разведчику надо было взять три языка- одного офицера и двух солдат, что бы узнать какие войска перед нами стоят и какое вооружение у них. Ох, тяжело вспоминать, нас пошло 60 человек-с пулемётами и автоматами -к немцам в тыл. Это так называемая разведка боем. Взяли быстро двух солдат и офицера, возвращаемся. Пришлось идти через болото, а нам на встречу немцы - тоже 'языков' ведут, наших солдат. И такое началось в этом болоте, Боже мой ! Перебили друг друга почти подчистую, осталось мало народу, но языка мы доставили. Наконец немцев погнали от Ленинграда, наша часть пока осталась там же, у Пушкинских гор. Но покоя нам немец не давал, поднял на аэростате корректировщика и он бил в наше расположение крупнокалиберными 76 мм снарядами. Был такой случай. Мы в котле кипятили широкие бинты -их не хватало на перевязку, от костра шёл дым и немец начал туда лупить. Один молодой солдат спрятался в этот перевёрнутый котёл. И можете представить - снаряд угодил прямо в котёл, парня разорвало на куски. А солдату, что был рядом, от шеи до поясницы отрезало правую сторону. Он кричит, я подбежал к нему, не знаю, что делать. Я ведь не долго учился на ветврача и в штрафниках стал медиком. Хоть и числился начальником медчасти, но толком ничего не умел, кое как парня перевязал, отправили в санбат. Мне опять повезло : я остался в целости и сохранности, хотя стольких там поубивало. А меня немец-корректировщик гнал по полю три километра, 10 снарядов на меня истратил. Забежал я в лес и тут слышу рядом шипение, думаю - змея, присмотрелся, а там ежиха с маленькими ежатами меня пугает... А вскоре я попал в 225-ю дивизию, меня вызвал генерал и сказал : Андрей Симонович пол Вашим документам видно что Вы хорошо знаете техническую часть самолётов, будьте с нами. Мы передислоцировались в Ауце, я был техником и пилотом Ил-2 - штурмовике. Этот самолёт немец называл 'Чёрная смерть'. Он был оснащён замечательно : пушка, пулемёты и эрэсы- вроде 'катюши' Эти снаряды ползали по земле как гадюки, немцы боялись их до безумия. А потом нашу дивизию перебросили сначала в Мажейкяй, в Литву, от туда в Екабпилс. Там и закончилась для меня война. Подбитые самолёты отвезли на Румбульский аэродром и там всё порезали и отправили на переплавку. После войны неожиданно попал на родную Украину. Во время оккупации в моём доме был немецкий штаб и при отступлении дом сожгли. Получил письмо от сестёр : приезжай братик, помоги землянку построить. Мои сестрички (они одни, родители рано умерли) ходили -побирались; у нас богатые люди на бедных не смотрят, даже если родственники. Что делать ? Я взял это письмо и пошёл к командующему генерал-полковнику Науменко, в штаб на улицу Столбовую. Показал ему письмо, он говорит: надо ехать, помочь сестричкам. Командующий написал письмо в Киев, лично Никите Хрущёву, не знаю, что там было написано. Я у Хрущёва в приёмной просидел три дня, так и не попал к нему. Наконец вышел дежурный адъютант и говорит : Никита Хрущёв написал ходатайство в Чернигов и Вам надо там обратиться в Обком. Я уехал, всё сделал как сказали, от туда в свой район. Там мне отпустили лес за счёт государства- 48 кубометров для строительства дома. Мы его подвели под крышу, но я его закончить не смог, надо было возвращаться к месту службы в Екабпилс. Здесь я и демобилизовался в 1947 году, женился, получил квартиру. Работал директором директором Дворца культуры. Потом переехал в Ригу, где меня назначили республиканским уполномоченным по Главвторчермету. Ездил по Латвии у меня в ведении было шесть районов. Доставали из болот, из озёр, лесов танки, самолёты. В Риге я получил квартиру в Болдерае, в новом доме, в Иманту переехал уже позже -дали квартиру как участнику войны. Семейная жизнь моя не заладилась, хоть и дочь родилась с супругой расстались, а с дочерью все связи разорваны. Вторая жена умерла несколько лет назад. Живу бобылём... Тяжело ему живётся, получает одну пенсию, да и болезни одолели. О своём нынешнем житье-бытье Андрей Семёнович говорит без горечи : Несколько раз получал помощь от Российского Посольства. И то хорошо, а раньше во времена СССР мне помогали, несколько раз ездил в санаторий, даже в санаторий для космонавтов в Кисловодске, лечился вместе с Валентиной Терешковой, она была с дочкой. Правда и сейчас бываю в Яункемери, хотя живу теперь хуже чем в войну. На 9 мая обязательно пойду к памятнику Освободителей, каждый год туда хожу. Надену свои награды - ордена и медали. Это ведь мой праздник.
  
  
  
  
   []
  
   Никипорец Андрей Семёнович в курсантские годы с товарищем у штурмовика ИЛ-2, "Летающая крепость"
  
  
   [] А это удостоверение за рационализаторское предложение и их у Андрея Симоновича много, поверьте...
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"