"Мы конечно посмотрели,- что это за люди. Мы знаем, кто они такие, мы их нашли. Ну... Надёюсь, что они сами появятся и сами о себе расскажут. Это будет лучше для всех."
Это про Петрова и Баширова.
Произнося эту фразу Путин сдержанно так улыбался.
Улыбка Путина мне напомнила что-то очень знакомое.
Вот вертится что-то в памяти.
И я, наконец, вспомнил.
Так говорил мне начальник одной налоговой инспекции, когда я, выиграв суд, принёс заявление о возвращении из бюджета неправомерно взысканных недоимок по налогу, штрафов и пеней.
Дело было в далёком двухтысячном году.
Он, именно с такой усмешечкой, говорил мне, как душевнобольному.
- Да. По закону мы обязаны возвратить. Да, конечно. Мы были неправы в своих обвинениях. Но денег нет. Денег в бюджете нет. А те средства, что мы неправомерно изъяли (а я про себя подумал - грабанули) пойдут в счёт ваших будущих налоговых платежей.
- Но у меня предприятие, - пытаюсь объяснить я, прекрасно понимая всю безнадёжность моего демарша, - у меня производство, у которого все средства в обороте. Я сейчас не смогу выплатить зарплату рабочим, вы забрали эти средства. И я не смогу купить материалов для обеспечения фабрики работой. У меня предприятие встанет...
- Ну, а что я могу сделать, - снова усмехается чиновник, - денег в казне действительно нет. Оставьте заявление у секретаря.
И вот эта усмешечка для меня навсегда стала синонимом Российской власти.
Да, - говорит мне эта гаденькая ухмылка, - мы виноваты, ты прав.
Да, мы совершенно несправедливо тебя обобрали, фактически сделали тебе "гоп-стоп".
Да, мы подвели тебя к банкротству.
Да, мы нарушили всё законодательство, которое только можно было нарушить.
Да, да, да.
Ну, и что ты нам сделаешь?
Вот на этом сакральном вопросе и строится вся государственная политика России.
Эта сдержанная улыбка чиновника, абсолютно убеждённого в своей безнаказанности, сияет над нами, над простым народом, как улыбка чеширского кота над страной чудес.