От неожиданного сильного удара вскользь по затылку, а затем по плечу Владимир чуть не потерял сознание. Зубы лязгнули, прикусив кончик языка. Ноги подкосились, и он опустился на колени перед выбитой из рук и потому захлебнувшейся бензопилой. В звенящей тишине отполз от столь неудачно рухнувшей осины и с трудом взгромоздился на трухлявый пень, чтобы прийти в себя и осмыслить случившееся
Вот уже пятый день он валил лес для того, чтобы заготовить столбы для ограды, длина которой предполагалась поистине астрономической. Самая трудная часть работы оставалась позади. К вечеру он рассчитывал завершить лесоповал и выполнить тем самым добрую треть своих договорных обязательств, а затем, не мешкая, управиться со всем остальным, чтобы получить от совхоза за все труды несколько тысяч рублей. И вот - получил
Осина, придавленная еще позавчера спиленной березой, согнулась, напружинившись, и терпела тяжкий груз лишь до поры до времени. Увлеченный работой Владимир не обратил на нее особого внимания, не подозревая, чем это может грозить. А случилось то, что и должно было случиться. Хрупкий осиновый ствол, не выдержав напряжения, лопнул и обрушился вниз, чудом не поставив крест не только на его левом заработке, но и на нем самом. То, что произошло, потрясло Владимира до глубины души. Своим коварством, своей непредвиденностью, осознанием того, что исход, если бы удар пришелся чуть-чуть правее, оказался бы роковым.
Сплюнув кровавую слюну и зло выругавшись, он вдруг неожиданно разревелся. Крик, который он исторгал из себя, перемежая с самой страшной бранью, меньше всего походил на обычный плач хотя бы тем, что слез не было. Он уже давно разучился плакать: последние слезы вытер со щек в день похорон матери. Как трудно ему порой ни приходилось, он всегда находил силы сдерживаться не только на людях, но и наедине с самим собой. А сейчас отсутствие слез даже пугало, придавая сходство его плачу с ревом раненого зверя. И хотя Владимир понимал, что вызвано это пережитым потрясением и великой потребностью в психологической разгрузке, мысль о том, что в какие-то минуты он способен утратить власть над собой и впасть в истерические рыдания, показалась настолько постыдной, что он также внезапно смолк. Голова все еще гудела, перед глазами плыл туман, но разум уже обретал ясность. "Хорош десантник - простой ловушки не заметил Да еще и нюни распустил, расхныкался, гвардеец Радоваться надо, что живой, что отделался прикушенным языком, шишкой на голове да временным помрачением рассудка. А могло быть хуже Лежал бы сейчас в обнимку с этой треклятой осиной Считай, что тебе в очередной раз повезло. Но везенье не вечно И вообще, какой черт занес тебя в эту глухомань? За шальными деньгами приехал? Доездишься Не только материальное состояние семьи не укрепишь, но и голову где-нибудь сложишь. Высшее образование, хорошая специальность, а ты дикарем-шабашником мотаешься по городам и весям в поисках длинного рубля. Хватит Пора зарабатывать на жизнь цивилизованно, а не пытаться обеспечить достаток наскоком, надрываясь на "калымах"". И хотя досрочный разрыв договора не сулил ему ничего хорошего, он решил немедленно возвращаться в город, к семье, к нормальной работе. И собрав инструменты, пнув на прощанье чуть не прихлопнувшую его, как комара, осину, побрел прочь из леса
Владимир впервые в жизни обрел семейный очаг, если таковым можно было считать двухкомнатную квартиру родителей жены. Сюда он и возвратился после окончательного отказа от сезонных заработков. В городе все складывалось как нельзя лучше. Его пообещали принять на работу в проектный институт, но только через месяц. Перспектива заняться солидным и интересным делом радовала, но вставал вопрос: чему посвятить свободное время? "Шабашка" исключается, бездельничать он тоже не привык да и не мог. Взяв на себя ответственность стать главой семьи, ты должен укреплять ее устои, обеспечить ее безбедную жизнь с самого начала. И всю основную тяжесть решения этих проблем взвалить на свои плечи, как настоящий мужик, у которого нет ни состоятельных родственников, ни собственных сбережений, но есть продолжатель рода, будущий помощник - полугодовалый сын и жена Ольга, в формировании семейного бюджета не участвующая, так как еще учится в институте.
С чего начинается семья? Если не брать во внимание лирический аспект вопроса, то отнюдь не с официальной регистрации в ЗАГСе, а с детей и жилья. Сыном он уже обзавелся, а квартира "светит" не раньше чем через два-три года, и то если проектный институт изыщет такую возможность. Что еще входит в комплект нынешнего материального благополучия? Конечно же, легковая машина, о которой с детства мечтает каждый мужчина. Но если есть машина, то, по житейской логике, должна быть и дача. Об автомобиле думать пока рановато, а вот дача - нечто более реальное. Использовать оставшийся до трудоустройства месяц на то, чтобы построить дачу? Выходит, опять вкалывать? Выходит, так С той существенной разницей, что не на чужого дядю, а на себя, на свою семью. Советоваться по этому вопросу с домашними рановато: если они отнесутся к этому скептически, очередной "прожект века" может погибнуть в самом зародыше. Надо узнать буквально все: стоимость земельного участка и строительных материалов, где и как оформить необходимые документы. Очень важно и определиться с местом. Дача как-никак место их обитания в свободное время на всю оставшуюся жизнь, и далеко не все равно, где она будет находиться. Конечно, идеальный вариант: река или какой-то другой водоем, близость леса и остановки электропоезда. С этого и следует начать.
Вечером детально изучив карту пригорода, утром, с первой же электричкой, он рванул за город. Всего полчаса езды - и лучше места не сыщешь: речка - вот она, рядом смешанный лес с грибными местами и ягодными полянами. Теперь предстояло решить задачу посложней: в радиусе не более полукилометра от остановки найти подходящий участок, лучше, конечно, без домика. Его он вполне сможет построить сам, такой, какой нужно.
Осмотрев около сотни дач, объявленных к продаже, остановил свой выбор на варианте, если не самом дешевом, то вполне подходящем. Хозяин "фазенды", измучившись за восемь лет обрабатывать огромный участок, решил продать его половину и без домика, что весьма устраивало Владимира. Они уже успели ударить по рукам, но руководство садоводческого кооператива железнодорожников категорически отказало в оформлении сделки:
- По нашему уставу в кооператив можем принять только работников железнодорожного транспорта, так что придется поискать другой объект. А может быть, ваша жена работает на железной дороге? - на всякий случай спросил председатель общества.
- К сожалению, нет, - расстроившись, ответил Владимир. И вдруг его осенило: - А теща не сгодится?
- А она где работает?
- В НИИЖТе*
- Так что ж вы сразу не сказали, - обрадовался председатель, но тут же сник, пояснив: - Участок-то продадим, но при одном условии: его владельцем должна стать именно она. А поскольку на собственном опыте знаю, что отношения зятя и тещи не всегда складываются гармонично
- Никаких проблем, - поспешно заверил его Владимир. - Думаю, что мы с тещей поладим
* НИИЖТ - Новосибирский институт инженеров железнодорожного транспорта.
Через день теща принесла справку из института и он оформил покупку садового участка на ее имя, хотя она не имела никакого представления, где все это находится и как выглядит. То, что он заплатил тысячу рублей за полузапущенный участок, многих немало удивило. Зато сам Владимир об этом не сожалел, твердо рассчитывая через два-три месяца иметь добротную дачу да еще в понравившемся ему месте. От его сбережений оставалось всего каких-то триста рублей. Когда родители жены узнали о том, что на эти мизерные средства он собирается построить хороший загородный дом, они были несказанно удивлены и даже пытались протестовать против его безумной затеи.
- Да знаешь ли ты, - начала с пристрастием объяснять теща, - что цена такого дома - не одна тысяча рублей?
- Знаю, конечно Но и своим рукам тоже цену знаю. Вот увидите, из отходов, почти из ничего, такой дворец отгрохаю - залюбуетесь
- Куда уж там, хоть бы туалет построил на первый случай, - не сдаваясь, съязвила теща.
Однако всем было ясно, что отступать некуда и надо действовать. Владимир, вдохновленный идеей и понукаемый очень сжатыми сроками ее осуществления, проявлял феноменальную предприимчивость. Буквально за рубли купил на ближайшем кирпичном заводе всю его бракованную продукцию, уже сваленную в овраг. Потом нашел в секторе частной застройки старый деревянный дом, приговоренный к сносу и покорно ожидавший бульдозера, и за бесценок приобрел у его хозяина всю "столярку": доски и брусья кровли, настил пола и потолочное перекрытие, а наутро увез все это на свою будущую дачу.
Действовал он энергично и был очень доволен собой. Еще бы! За четыре дня, почти даром, обеспечить стройку всеми необходимыми материалами - такое под силу не каждому. Ведь иные годами не могут довести дело до конца только по этой причине. Если он сумеет и в дальнейшем сохранить такие же темпы, то, нет сомнения, что через два-три месяца у него, построившего столько жилья для других и не имевшего своего, появится первый собственный дом. Вечный полунищий скиталец становился оседлым собственником и с одержимостью, присущей этой категории "гомо сапиенс", набросился на строительство.
За два дня заложил фундамент дома, за десять из кирпичного "половья" возвел первый этаж, еще за неделю - второй и крышу над ним. Сразив наповал такими бешеными темпами соседей-дачников, неусыпно следивших за фанатиком-одиночкой, за день успевавшим сделать столько, что перед ним спасовала бы бригада строителей-профессионалов. Он снова был оторван от семьи, снова вел автономное существование. Иногда, смертельно усталый, приезжал ночевать домой и всегда испытывал раздражение, видя равнодушное отношение жены и ее родителей к его непомерным трудам. Вначале они охотно помогали ему в подсобных делах, но недели через три совсем охладели к стройке и перестали здесь появляться. Более того, когда, истратив последние рубли на гвозди и кровельное железо, он однажды попросил у тещи денег на билет и съестные припасы, получил отказ. Истолковав сей факт как предвестие будущего конфликта, он, как оказалось впоследствии, не ошибся
Именно поэтому справить новоселье той осенью ему не удалось, хотя и оставалась самая малость. Заколотив на зиму досками оконные и дверные проемы почти построенного дома, в октябре он перестал ездить туда и сам. С увлечением и интересом взялся за новую для него работу в проектном институте, однако домашняя обстановка резко ухудшилась. Владимир видел, что разрыв неминуем, но предотвратить его не мог. Он снова был один, а ему противостояли все остальные, кроме несмышленыша-сына.
- Мы решили, что тебе лучше уйти, - холодно и непреклонно изрекла за ужином в один из вечеров теща.
- Кто это мы? - не теряя самообладания, хмуро спросил Владимир.
- Мы - все, - не поднимая глаз, таким же ледяным голосом уточнила Ольга. - Как, - вскипел Владимир, - и ты меня выгоняешь? Не верю, что добровольно! Повтори или откажись! - уже кричал он, а она молчала. - Повтори!
- Да. Уходи, - стараясь не встретиться с ним взглядом, сказала Ольга.
- Почему я должен уйти? В чем причина? - допытывался Владимир. И, не услышав ответа, горько рассмеялся: - Какая же ты дура. Хорошо, я уйду, но не от них, а от тебя. Скажи спасибо своей маменьке. Отец-то ни при чем. Он человек добрый, но бесхарактерный, что его и сгубило. Не знаю, сколько времени пройдет, но ты об этом пожалеешь. Ты сегодня предала не только меня, но и нашего сына. Вот кого мне жаль Может быть, и мне найдешь замену, но, уверен, не надолго. И его выживут Вспомни мои слова, когда останешься одна и вряд ли будешь кому-то нужна. Я ухожу, хотя идти мне особо некуда. Разве что к друзьям, на даче-то теперь не переночуешь?
- Какая дача? - спокойно спросила теща и тоном, не допускающим возражений, внесла полную ясность, подтвердив самые недобрые предположения Владимира. - Дача наша.
- Ваша? - Владимир опешил от такой наглости.
- Моя, - даже с некоторой издевкой подтвердила теща. - Документы оформлены на меня. Ты к ней не имеешь никакого отношения.
- Это вы к ней никакого отношения не имеете. Я ее строил, я покупал участок и материалы.
- Мы тоже и работали, и несли затраты. Дача была и останется нашей. А ты зря не суетись: ничего никому ты не докажешь.
- Да я ее лучше сожгу, чем вам оставлю.
- Сожжешь - посадят, да еще и выплатишь все сполна, - хладнокровно парировала теща.
- Да за такую подлость не будет вам прощения ни на земле, ни на небесах, - голос Владимира от с трудом сдерживаемой ярости срывался, но он продолжал бросать в лицо этой циничной и бессердечной женщине все, что хотел сказать напоследок: - Сейчас я вас проклинаю, а лет через десять то же самое сделают ваши дочь и внук. А сами вы будете мучаться от многих недугов и, хочется верить, покаетесь в том, что искалечили три человеческие судьбы. Зло никогда не проходит бесследно
- Забирай свой чемодан, и вон из моего дома, - побелев лицом, крикнула теща, на которую, наверное, удручающе подействовало все, что предсказал ей новоявленный Нострадамус - ее бывший зять.
Прогулки по набережной всегда успокаивали Владимира, способствовали спокойному осмыслению любых жизненных передряг, помогали найти верное решение даже в самой безвыходной ситуации.
- Сжигать мосты пока нельзя, - думал он. - Следует во всем до конца разобраться. Другого не дано: ведь речь идет и о твоей семье, и о тебе самом. Конечно, в тридцать лет оказаться у разбитого корыта - удел незавидный. Но почему все-таки они решили избавиться от меня? Из-за дачи? Вряд ли только из-за нее Без тещиной опеки они с Ольгой и сыном наверняка жили бы нормально, но ведь сегодня и она была заодно с родителями. Что бы это значило? А может быть, ответ самый банальный: пока я мотался по заработкам, появился кто-то третий. Нет, надо найти возможность составить разговор с Ольгой Даже если он окажется последним и мои подозрения подтвердятся.
Ни речная прохлада, ни свежий ветер не охладили его пыла, гнев и горечь переполняли его оскорбленную душу, но в дом, который он покинул час назад, возврата не было. Озябнув на студеном ветру, он решил переночевать у институтского друга, а завтра, когда родителей дома не будет, попытаться поговорить с Ольгой.
Даже после второго звонка дверь открылась не сразу, а Ольга, увидев входящего мужа, растерялась, сникла до робости, но тем не менее попыталась преградить ему путь. Легко преодолев ее сопротивление, он решительно шагнул вперед, не останавливаясь, прошел в комнату к сыну и застыл в недоумении. Его сын стоял в кроватке на своих еще слабых ножках и тянул ручонки Нет, не к нему, как он это всегда делал, а к незнакомому парню, по-хозяйски расположившемуся на диване, который еще совсем недавно служил Владимиру иОльге супружеским ложем. Незнакомец, сразу осознавший всю драматическую нелепость случившегося, покраснел и с нарочитой грубоватостью поздоровался. Тут же встал и, задержавшись на мгновение у входа, кое-как воткнув ноги в туфли, вышел из квартиры.
- Может быть, объяснишь: кто это? - почти шепотом спросил Владимир, старавшийся выглядеть спокойным, хотя давалось ему это нелегко. - Впрочем, не надо объяснений. И так все понятно. Кто бы он ни был, не в нем ли причина моего изгнания из вашего двухкомнатного рая?
- Смотри-ка, Отелло, - раздраженно повела плечами Ольга, - институтский друг и ничего более
- Не очень-то на друга похож.
Продолжать разговор с женой у него пропало всякое желание, а устраивать "сцену у фонтана" тем паче. Она, казавшаяся прежде такой милой, доброй, любимой, стала ему как-то сразу безразлична и даже неприятна. Крохотный сынишка теперь тянулся к нему, и Владимир взял его на руки.
- Держись, сынок, - говорил он, глядя на розовую улыбающуюся младенческую мордашку, но явно адресуя каждое слово жене, - у тебя будет теперь новый папаша. Не исключено, что не один Но сколько бы их ни появилось, помни: твой единственный и настоящий отец - я. И если мы расстанемся, то это не моя вина. Так постарались устроить твои бабушка и мама. Но я все равно буду любить тебя и никогда, пока жив, не исчезну бесследно
Ольга, слушая все это, сидела на диване хмурая и подавленная. Казалось, она вот-вот заплачет.
В прихожей щелкнул замок. Вошла Ольгина мать. Опустив сына в кроватку, Владимир вышел ей навстречу.
- Поздравляю вас с новым зятем, - поприветствовал он тещу.
- Чего мелешь? - она поглядела на него с брезгливым недоверием.
- Не верите? Зря. Ваша дочь меня ему уже представила, теперь очередь за вами, - направляясь к двери, на ходу обронил Владимир.
- Ольга! Это правда?
- Да, - донеслось из комнаты еле слышное признание.
- Ты с ума сошла?
Гневый голос тещи предвещал бурю. Но чем закончится разговор, Владимир дожидаться не стал. Ему хотелось быстрее уйти и никогда сюда не возвращаться. Что он и сделал, тихо закрыв за собой дверь
Легкий снежок падал прямо в темную воду, мгновенно растворяясь в ней. Владимир несколько минут наблюдал за медленным и неумолимым движением реки, поглощавшей все, что плавно спускалось с небес на ее беспросветную гладь. Как было бы хорошо, если бы река вот так же растворила или унесла с собой все его мрачные думы, тоску и обиду, переполнявшие сердце. Целую неделю он скитался, где придется, а потом перебрался в общежитие, где слава Богу у него есть своя кровать, под которой уже разместился тот самый полупустой чемодан - неизменный спутник его житейских странствий.
Опершись на парапет набережной, он думал о том, как жестоко с ним на этот раз обошлась судьба. В один момент рухнули все планы благополучной семейной жизни, и в тридцать лет, не имея собственного угла, все придется начинать с нуля. Мысль о потерянном сыне, родной кровиночке, терзала душу, отзывалась в ней нестихающей болью. И все-таки это надо пережить. Не топиться же, в конце концов? Нельзя с таким грузом идти по жизни дальше. Нужно быстрее забыть все зло, все унижения и оскорбления, которые ему пришлось перенести. Может быть, совсем уехать из города? Благо, что Россия велика. Но, подумав, он напрочь отмел этот вариант, расценив его как бегство, как моральную капитуляцию, чреватую потерей всего, что ему так дорого: "малой родины", сына, друзей. Владимир достал паспорт с вложенной в него фотографией сына и глядя на нее, сказал: - Ну что ж, начнем сначала
Он уверенно и бодро шагал навстречу пронизывающему холодному ветру и летящему в лицо снегу, снова был полон сил и не сомневался, что выдержит все испытания, которые пошлет ему судьба, что сможет отстоять свое святое право на простое человеческое счастье.