В светло сером классическом костюме с красным подбоем, слегка прихрамывающей походкой, по причине новых ботинок, по коридору шел глава администрации города Ступино и Ступинского района Павел Иванович Черкасов, во всем районе уважительно именуемый, как Паша.

Возможно, странным покажется сочетание "Паша" и "уважительно" в одном предложении, однако, когда чиновники или жители района так называли своего главу, в их голосе звучало уважение и, пожалуй, в какой-то степени гордость.

Павел Иванович был на уровне области легендой. Город, в который он попал еще по распределению со студенческой скамьи в таком далеком 1954 году, возглавлялся им уже, ни много, не малом 22 года. Строго говоря, многие жители Ступинского района воспринимали Пашу, как неотъемлемую часть Города и района. Для некоторых оказывался очень удивителен тот факт, что в Ступино правил кто-то до Черкасова. Паша, без особых потрясений, правил уже при втором губернаторе и уже трех президентах. Что греха таить, он планировал править еще при двух или трех. Здоровье, пусть уже и не столь крепкое, как в молодости, но еще позволяло.

Секрет "неснимаемости" Черкасова был прост. Если воруешь, не забывай показывать результат. Ну, и делиться, само собой. Он воровал, но и результаты по Области у его района был на высоте. Причем, что было особым поводом для гордости ступинского градоначальника, результаты были не только на бумаге, но и в реальной жизни.

Часы показывали 8 утра, и, несмотря на то, что рабочий день в администрации начинался в 9, наиболее опытные и прозорливые сотрудники уже пили кофе в рабочих кабинетах и планировали свой день. Никто из работников управы, включая Пашу, еще не знал, насколько долгим и изнуряющим станет для них этот день.

Пройдя до своего кабинета, он открыл дверь в приемную и сдержанно поздоровался со своей секретаршей.

- Наталья Михайловна, доброго дня. Будьте добры, чаю.

Чай, по недавно заведенной традиции, Павел Иванович предпочитал китайский зеленый. Как говорили ему знакомые, он был более полезным. Паша скептически относился к этой теории, но, как говорится, почему бы и нет.

Сегодня по плану была рутина. Проверка водоочистный сооружений на 2-м подъёме водозабора, совещание с Тумановым, возглавляющим ЖКХ, и инспекция по городу, дабы иметь возможность того же Туманова ткнуть лицом в недоработки. Чтобы не расслаблялся. Но приход на работу на час пораньше давал Черкасову возможность хоть какое-то время подумать. Думать нужно было о многом.

Рутинной, но обязательной была работа с обращениями граждан. Например приходилось разобрать обращения жителей Ступино, которые отобрала для него Наталья Михайловна.

Большую часть, которую составляли письма бабушек-пенсионеров и пасквили Глеба

Александрова, набившего оскомину местного оппозиционера, Наталья Михайловна

откладывала в лоток с биркой 23. Именно столько дней они ждали своей очереди,

перед тем как превратиться в отписку: "Уважаемый имярек, ваше обращение

рассмотрено и направлено в профильный отдел. По итогам рассмотрения вашей

заявки, сотрудники департамента свяжутся с вами в установленный законом срок. Ну а как еще можно работать с такими обращениями?

"Павел Иванович, я Антонина Семиреченская, проживаю в поселке Семеновское, Ступинского района. Вот уже, как 2 года в моей квартире нет отопления".

"Я мать старшего сержанта Семиреченского, погибшего в Чечне в 2004 году. Я прописана и проживаю в военной части, приквартированной к поселку Семеновское. У нас развалилась котельная. Денег на ее ремонт у командиров нет. Газовые резервуары, не работают. Жителям приходится готовить на газовых баллонах, которые они размещают на кухнях и в комнатах. Это же не безопасно! Прошу Вас, помогите"!

И прочее, и прочее.

Ну а как еще сохранить лицо, и не нарушить закон, когда ответить на обращение нечего. Жители, по советской привычке, не могут понять, что глава Ступинской администрации ну никак не может повлиять на "Федьку-соседа", который "пьет без продыху 2 месяц, и хулиганит". Ну, никак!

Обращения Глеба Кузнецова были более адресные, но при этом явно провокационные. Понятно, что участок дороги "Лужники" - "Белопесоцкое" нуждается в реконструкции! Но где взять деньги? И ладно бы активный гражданин Александров был обеспокоенным гражданином, не знающим тонкости муниципального управления и соответствующих законов. Глеб Александров был, как стало теперь модно говорить, "профессиональным несогласным". А учитывая, недавно приобретенный им статус муниципального депутата, его регулярные обращения были откровенно издевательскими. Слава Богу, Наталья Михайловна взяла на себя функцию вахтера и отсеивала подобные обращения.

Звонок селекторного телефона прозвучал внезапно громко. Черкасов нажал кнопку громкой связи, и телефон голосом Натальи Михайловны, сообщил:

- Павел Иванович, через 30 минут на связи Мономах из "Единой России"... - голос секретаря звучал озадачено, до еженедельного селекторного совещания оставалось еще 2 дня.

Стоит пояснить, что в современных реалиях, для того, чтобы оставаться в контексте внутриполитических процессов, а как следствие, на своей должности, обязательным было являться и, что самое главное, успешно возглавлять местное отделение партийной ячейки. Какой партии не столь важно, но Черкасов выбрал сильнейшую. Областное отделение "партии власти", как окрестили "Единую Россию" политологи всех мастей, возглавлял давний товарищи Черкасова, Владимир Николаевич Мономах.

Познакомились Павел Иванович и Владимир Николаевич лет 6 назад, когда нужно было определять свою "масть". Понимание было найдено быстро, и оба партстроителя, как-то незаметно для себя стали не только коллегам, но и друзьями.

- Павел Иванович, день добрый, - раздался в динамике голос Мономаха, - надеюсь не отвлекаю?

- Владимир Николаевич! - протянул Паша, - ну, как можно? Сам знаешь, я тебе всегда рад. Чем обязан?

- Паша... тут какое дело, - в голосе Мономаха звучало какое-то, то ли сомнение, то ли неуверенность, - Ерунда какая то происходит. Мне тут позвонили из АП, ну сам знаешь кто, и такое рассказали, что не понятно, то ли чемоданы паковать, то ли...

Владимир Николаевич замолчал, а в груди Черкасова неприятно сжалось сердце. Неуверенный тон, и какая то озадаченность в голосе Мономаха, означала, что произошло что-то из ряда вон. Первая мысль Павла Ивановича была о перевороте.

- Путч?

- Да хрен его знает! Позвонил Ильинский, сказал, что в Москве беспорядки, софринскую бригаду вводят. Да и "вевешников" в массовом порядке тоже подтянуть собираются. Я у него тоже про путч спросил. Сказал, что нет, не он. А потом такое понес, что я о его душевном здоровье засомневался.

- Володь, не трепи душу! - не выдержал Черкасов, - Что там шахматист тебя наговорил?

- Паша, ты сильно верующий?

- Ну... как сильно. Как и ты...

- А! Блин! В общем, Ильинский сказал, что в Столице появились живые мертвецы. Ходят по улицам, нападают на живых, едят, а потом те тоже восстают, и тоже ходят по улицам и нападают на людей.

- И едят... - Паша посмотрел на календарь, но до 1-го апреля еще оставалось полторы недели.

- И едят... - повторил Мономах. - В общем, аналитический отдел положил ему на стол отчет. И в этом отчете говорится, что по всем признакам, природа этой беды вирусный, болезнь передается через кровь. При воскрешении одного укушенного в людном месте, он гарантированно может заразить еще троих, а то и пятерых человек. С учетом текущей скорости распространения этой заразы, введение войск в Москву, ситуацию не исправит. Упустили момент. Да и не решило бы это ничего, даже если бы вовремя прочухались. Эта ерунда не только в Москве. Я своих молодцов попросил Интернет глянуть, ты же помнишь они у меня компьютерно-грамотные, любой секрет в сети откопают. Ну, они и глянули. Такие же случаи зафиксированы в Питере, Волгограде, Владивостоке и других крупных городах.

Паша как-то сразу принял рассказанное, как факт. Мономах мужиком был юморным, но глупые шутки и розыгрыши не любил. Да и упомянутый руководитель одного из департаментов администрации Президента Андрей Иванович Ильинский нездоровой фантазией не страдал.

- Может подарок от "западных партнеров"? - предположил привычное с молодости объяснение Черкасов, и кивнул головой куда-то налево и вверх.

- Нет! Мои орлы не только про Россию информацию искали. У "партнеров" точно такая беда. В новостях вчера показывали, что в Парижских гетто опять негры бунтуют. Только, думаю, что негр нынче пошел не тот. Холодный, серы, голодный. Ну, сам понимаешь.

В общем, ситуация такая. Распоряжением Премьер-министра, на экстренном совещании принято решение - паники не допустить, попытаться справиться силами внутренних войск. Белый дом перешел в осадное положение. Но, хрен у них чего выйдет, как я думаю!

- А Сам? - поинтересовался Паша.

- О судьбе президента, к сожалению, ничего сказать не могу. Ты же помнишь, у него мероприятие на Шпицбергене было, все СМИ об этом, чуть ли не неделю рассказывали. Может, вернется, может нет, Ильинский про это не сказал ничего толком. - подвел итог Мономах. - Сейчас за все отвечает Премьер и министры. Шойгу вылетел в Кемерово, там шахта взорвалась

- А наш генерал-губернатор как? - продолжил выяснять Черкасов.

- Насколько я знаю, ему тоже сообщили о ситуации. Ну, он, как волшебник и прыгнул в свой голубой вертолет, о отбыл. Насколько известно, вроде как к спасателям, в "Лидер". Будет оттуда руководить.

По поводу губернатора, Черкасов не сомневался. Закончивший в звании генерал-полковника военную карьеру, бывший командующий 40-й армии крепко осел на правлении Подмосковьем, и своей землей генерал правил железной рукой. Понятно, что не чурался губернатор и не праведными доходами, землей торговал, собирал процент с таких же неправедных доходов областных чиновников. Но оставался он, в первую очередь командиром. Тем, которые не в штабах портки протирают, а солдат в атаку ведут. Поэтому, Паше было понятно, что губернатор будет за свою вотчину сражаться.

- Понятно. Ты то, чего сам планируешь?

- Я жене с дочкой позвонил, сказал приближённую версию, мол коммунисты беспорядки устроили. Алкашню наняли, что бы те на людей бросались. И сказал ехать на дачу срочно. А сам, Тихонову позвонил, сослуживцу своему старому.

- Это который из ОДОН?

- Он самый, Александр Евгеньевич сейчас под Балашихой ЦСН возглавляет. Договорились, что если ситуация пойдет по наклонной, то я к нему с семейством переберусь. Все-таки с военными спокойнее, да и мне, как замполиту в отставке проще. В случае чего - встроюсь в новые реалии жизни.

- Ну, это тоже правильно! - пробасил Черкасов. - Володь, как думаешь, а чего теперь будет?

- Я, Паша, думаю, чего не будет. Не будет никаких депутатов, президентов, партии нашей не будет, как и других. Да и мира, к какому мы привыкли, тоже не будет. Будет право сильного. Сам подумай, гражданских в большей массе пожрут эти... Зомби. Оружия у них нет, защититься не смогут. Депутаты и члены правительства уже лыжи в сторону Европы да Америки смазали. На крой хрен, правда, не понятно! Ведь там всё так же! Видимо рефлекс.

Милиция, которую сейчас бросили порядок наводить, проредят те же мертвецы. Кто по сознательнее, те будут пытаться задержания устраивать, их и пожрут в первую очередь. А те, кто привык гастарбайтеров стричь, да игровые автоматы крышевать в сторонке останутся. А как увидят, что кончилась советская власть, со своим табельным оружием плюнут на обязанности и начнут жить как привыкли, то есть по беспределу.

Военных введут в Москву, но там же больший процент по ротации из других городов. Посмотрят эти военные, что власть их через болт перевернула, да и дернут по домам. У них и дома есть, кого защищать. А кто останется, возьмет власть в свои руки, потому что некому больше. Да, в общем-то, и хорошо! Ну, и шваль всякая полезет. Теперь же, по сути, анархия, как в 90-х.

А! Ну и "уважаемые гости столицы", особенно даги с чеченцами не растеряются. Вот что, Паша, будет. Так что, решай сам, что делать. Я тебя предупредил, ситуацию обрисовал. Хочешь, давай ко мне в Балашиху-1. А хочешь, попробуй хотя бы в Ступино порядок навести. Глядишь, еще и на коне будешь! Вон, в Волгограде полпред, как я тут прочитал, губернатора сместил, чрезвычайную ситуацию объявил, и более или менее, вроде как управляет. Понятно, что со своими проблемами, но он мужик деловой, толковый. Короче, так вот.

Ладно! Вон за мной Чмутин Николай Сергеевич зашел, помнишь такого? Говорит машина готова. Бывай, Пал Иваныч! Даст Бог, еще свидимся.

- Бывай, Владимир Николаевич, даст Бог, даст Бог. - попрощался Черкасов. В трубке раздались короткие гудки.

Паша устало потер лицо и задумался. Исходя из того, что поведал Мономах, пришла амба, или, если грубо, полный амбец. Вертикаль власти, что Черкасова мало удивило, в кризисный момент дала трещину. Пока еще трещину, в том, что если сбудутся негативные прогнозы, вся выстроенная Президентом система управления не просто рухнет, а рассыплется в труху, Черкасов не сомневался ни секунды.

Недоступность президента, создаст во властных структурах вакуум. Тут даже не важно, попытается он вернуться или нет. Его просто не пустят. В крайнем случае, объявят импичмент весом в 9 грамм. В принципе, оно и логично. Природа не терпит пустоты. В политике так всегда, враги делятся на две категории: сильные, те кто противостоит тебе открыто, кто влезает в твои зоны интересов. И слабые, те, кто всегда рядом с той, как рыбы-прилипалы. Вьются вокруг тебя, соглашаются во всем, иногда, кажется, что скажи им вылизать ботинки, они и на это пойдут. Вот такие враги пострашнее. Если с сильными можно и в баню сходить, и водки попить, чем черт не шутит, договорится о чем-то. То со вторыми водные процедуры крайне противопоказаны - не дай Бог мыло уронишь.

От сильных врагов Паша себя старательно оградил. Кто-то получил головную боль, в виде особого внимания прокуратуры, кого-то он сделал паритетным союзником, кому-то пришлось "платить дань", впустив в город подконтрольный бизнес. Некоторые теряли рычаги и поддержки, что приводило к угасанию интересов.

То, что Премьер тоже не удержится у властных рычагов, так же было понятно. Как говорилось в старом советском фильме: "Скрипач не нужен!" Скорее всего Министр обороны попытается занять освободившийся трон. В конце концов, он был ему практически обещан. Как ни как, Преемник!

Что же делать? Вариантов было два. Первый, пока есть такая возможность, уехать. Мест, куда можно было укатить, плюнув на все, было несколько. Но, в тоже время, Павел Иванович Черкасов, абсолютно ясно понимал, что в случае своего отъезда, возвращаться будет некуда. Против него, как и против Президента, сыграет "хозяина". Освободившийся трон главы сразу же попытается занять кто- то из замов, скорее всего Усачёв. Понятно, что обратно он его не отдаст. А как всегда полагал Черкасов, "лучше быть первым в галльской деревне, чем последним в Риме".

Ну тогда остается второй вариант, попытаться не дать новой беде захлестнуть город. В конце концов! Он правил им почти 20 лет! Хрена кому его отдаст!

- Наталья Михайловна, поднял трубку Черкасов, - Будьте добры, сообщите об экстренном совещании Тимофееву, Тупинову, Онискину, Лучитсу, Чехову и Кравцовой.

Скажите вопрос экстренно срочный, и я прошу их прибыть не позднее, чем через 1 час. Будут спорить, скажите, что объявлено ЧП.

- Хорошо, Павел Иванович... а оно правда объявлено?

- Правда, Наталья Михайловна, правда. Мой совет, позвоните родным, пусть приезжают сюда, в администрацию. Пока тут побудут, рядом с вами, а там решим.

Паша положил трубку селектора, и снова устало потер лицо руками. Кстати о родных! Надо жене с дочкой позвонить. Пусть тоже приезжают.

Щелкнул тумблер, и в вагонах железнодорожного экспресса из динамиков раздался вежливый женский голос.

- Уважаемые пассажиры. Осторожно, двери закрываются, следующая станция С...тупино.

На названиях станций запись постоянно буксовала. То ли нанятый диктор страдал заиканием, то ли названия станций собирали по буквам, что было дешевле, чем наговаривать несколько сотен географических топонимов, однако, для уважаемых пассажиров уже привычным стало альтернативное название пунктов их прибытия. Многие посмеивались: Ылёво, Тупино, Ашира, Омодедово, которую остряки привычно именовали Гомодедово.

Помощник машиниста проследил, чтобы те, кому нужно зайти, зашли, а кому нужно выйти, вышли. Когда явно не было помех для закрытия дверей, он щелкнул переключателем и с легким шорохом двери экспресса закрылись. Спустя пару секунд упругий толчок, и экспресс начал разгоняться. Помощник закрыл внешнюю дверь кабины и сел в кресло.

- Иван Михалыч, ну, ты видел сколько сегодня народу поехало? Как не в себя! Время 9 утра, а на Павеляге уже все вагоны "стоячие". Я такое только по пятницам на 18:07 видел. Летом, когда все бабки с саженцами на дачи мигрируют.

- Угум. - согласно пробубнил машинист, разглядывая показания приборов.

- Вот никогда этих бабок не понимал! - продолжал глаголить помощник машиниста Санек, - Ну вот ты же на пенсии сидишь, делать тебе нечего. Так нафига в самый час пик тебе приперло на свою гребаную дачу ехать!? Люди с работы возвращаются, у всех в голове уже планы строятся на выходные, а тут ты! Со своими саженцами!

- Сашко! Не понимаешь ты тонкую старушечью натуру, пацан! - снизошел до объяснения Иван Михайлович Нитко, машинист-наставник электропоезда "Экспресс", - Тут дело не в том, когда она поехала, а как! Вот поедет она пораньше, чего интересного? Сиди себе у окна, да в окно смотри, в чем шик? А в час пик-то, да в толпе усталых раздраженный людей, которые по возрасту, как твои дети, которые на тебя болт положили. Ух! Вот тут прямо пир духа! Можно возмутиться, почему тебе, заслуженному ветерану тыла, место не уступили. Или, невзначай, поставить корзину с саженцем на ногу молодого хлыща в костюме. Или просто, в момент какого-нибудь разговора с укоризной посмотреть на беседующую молодежь, мол "распоясались совсем"!

- А в чем кайф то? - не понял помощник машиниста.

- Это не кайф! Это установление мирового баланса справедливости! - поучительно поднял вверх указательный палец Иван Михалыч. - Их дети на них положили с прибором. Не заботятся, редко приезжают, внуков по полгода не привозят. Обидно! Вот и вымещают обиду на окружающих.

- А чего бы им не на своих детях обиду то вымещать?

- Эх! Молодой ты еще! Не понимаешь, - снова взялся менторским тоном объяснять машинист, - во-первых, окружающие, они, как и положено детям, наверняка, положили болт на своих родителей. А тут они с санкциями! Вот, вроде как, и баланс. А во-вторых, на своих обижаться нельзя. А то они вообще перестанут приезжать, а про внуков можно будет окончательно позабыть.

- Дела... - задумчиво протянул Сашко.

- Так! Дела! Ты в хвост отмечаться, когда пойдешь? Развел тут антимонию, - для порядка прикрикнул Михалыч.

- Иван Михалыч! Да как я туда пройду? - в ужасе воскликнул Сашко, - там народа, как в бочке селедки. И все с баулами. Меня сожрут, если я туда пойду.

- Ничего! Не сожрут! Вальсуй давай! - усмехнулся машинист, - покорми бабушек! Сожрут его!

Помощник Сашка что-то недовольно пробурчал и пошел к двери в тамбур, чтобы начать традиционный забег в кабину хвостового вагона. Дверь за ним закрылась и Михалыч остался в кабине один. Хвостовые забеги были традицией железнодорожного транспорта. Примерно такой же незыблемой, как армейская дедовщина.

Исторически положено, чтобы в хвостовом вагоне находилась смена машинист- помощник. Во-первых, в кабине последнего вагона должен размещаться дублирующий состав бригады на экстренный случай. Работа машиниста нервная и напряженная, а опытные машинисты, не манкирующие водочкой, были подвержены инфарктам и инсультам. Согласитесь, неприятно проехать свою станцию, или, хуже того, не сбавив скорость врезаться на стрелке со встречным грузовым составом по причине смерти машиниста.

А во-вторых, на некоторых станциях платформа изгибается дугой, что не дает помощнику машиниста четко и ясно видеть, все ли пассажиры зашли в электропоезд. Однажды, из-за такой помехи погиб мальчик на платформе Коломенское, ногу которого зажали двери, когда он еще не успел зайти в вагон, а бригада, не увидев этого, тронулась. Увы, "эффективные собственники" решили, что оплачивать одну, основную, бригаду выгоднее, чем оплачивать две бригады, при этом, требования к соблюдению техники безопасности пассажира были повышены, и так появились "хвостовые забеги".

Так как, что первая, что вторая бригада могли уснуть, в обеих кабинах на пульте управления находилась "кнопка бдительности", которую раз в определенный отрезок времени должен был нажимать машинист, подтверждая, что он жив и не уснул. Если бы работали две бригады, проблемы бы не было. Но в хвостовом вагоне было пусто, а кнопку надо нажимать. Вот и стало традиционной обязанностью помощника машиниста периодически бегать в кабину хвостового вагона. Ну не матёрому же повелителю рельса заниматься такой ерундой! Вторая задача хвостовой бригады также решалась с помощью легкой атлетики. Помощник машиниста по платформе бежал в сторону хвоста поезда, до тех пор, пока не достигал точки, с которой видел и голову, и хвост электропоезда. Затем, убедившись, что платформа чистая, он забегал в ближайший вагон, и по связи пассажир-машинист сообщал о закрытии дверей. На участке Михнево-Ступино платформы были прямыми, поэтому Сашке предстоял забег внутри вагона.

Михалыч снизил скорость, так как впереди был достаточно резкий поворот. Внезапно заработала связь пассажир-машинист.

- Алло! Меня слышно? - произнес дрожащий женский голос.

Машинист взял рацию внутренней связи и нажал тангетку.

- Слышно. Говорите, что у вас. - с кислой миной ответил Михалыч.

- Тут человеку плохо, сердце, наверное, - неуверенно пролепетал голос. Тут же на фоне послышалось хабальное квохтание.

- Конечно плохо! Такая духота! Загнали, как скот в загон! Дышать нечем, вот человека и прихватило! И за что только такие деньжищи платим! - с надрывом заголосил в динамик второй голос. Вопрос, а что-же вы набились, можно было не поднимать.

- Принято! В каком вагоне человеку плохо? - уточнил машинист.

- В седьмом... Вроде бы...

- Так в седьмом, или вроде бы?

- В седьмом, седьмом! - послышался мужской голос.

Следуя инструкции, Михалыч призвал сограждан к сознательности.

- Уважаемые пассажиры, если среди вас есть медик, прошу пройти его в седьмой вагон с целью оказания медицинской помощи. Скорая вызвана к платформе Ступино.

Михалыч ни минуты не сомневался, что в переполненном экспрессе, из более, чем 800 человек не найдется ни одной завалящей медсестры, не говоря уж о фельдшерах или врачах. Закон обязывает медиков оказывать экстренную медицинскую помощь, в дороге, если оказание этой помощи не угрожает самому медику. И, казалось бы, неужели трудно помочь, спасти человека? Вы же для этого учились! Но по опыту Михалыча, в подобных экстренных случаях медиков, конкретно на этом рейсе, внезапно ни оказывалось вообще. От слова совсем.

И ни смотря на печальность этой ситуации, работников медицинского хозяйства можно было, по-человечески понять. Оскотинились российские граждане. Ведь, если в экстренной ситуации медик принялся оказывать неотложные меры, он автоматически становится ответственным за пациента. А в случае каких-то осложнений, медик несет ответственность, и может быть, будет обременен выплатой штрафа, "пострадавшей" стороне.

Ну, что бы было понятно. Вот едет в электриче с работы в какой-нибудь больнице медик. Вдруг его призывают помочь человеку с сердечным приступом. Вы, презрев тяжелую смену, бежите через половину электропоезда. Застаете новообретенного пациента в состоянии остановки сердца, по причине инфаркта. Первые действия - завести сердце. Вы растягиваете рубашку, или задираете кофту. Что бы начать не прямой массаж сердца. Рассчитываете место воздействия, кладете ладони чуть левее грудины. И вдруг поез качает. Место воздействия смещается. Итог, сердце завели, но ребра сломаны.

А потом, внезапно спасенный пациент подает на него в суд, так как, видеть ли, своими не профессиональными действиями он нанес вред его физическому здоровью, и хочет пострадавший от вас компенсацию тысяч рублей так в 400. При вашей зарплате 35 тысяч вечно деревянных. При этом, когда вы сдаете спасенного скорой и неотложной помощи, ваши имя и фамилия фиксируются. Поэтому, установить, кто сломал ребра пациенту труда не составляет. А вот если вы, согласно заветам кота Бегемота, сидите и починияте примус, никак не показывая свою профессиональную принадлежность, доказать, что вы находились в этой электричке, практически не возможно. Какой вариант выберет медик в подобной ситуации, угадать не сложно.

Михалыч поднял трубку железнодорожного телефона, и привычно услышал тишину. Положенное по распорядку средство связи, стабильно барахлило.

- Эх, м-мать... - выругался машинист и потянулся до старенькой, но надежной Nokia 3310, мобильного телефона, передаваемого по сменам для экстренной связи со станционными дежурными. Промотав до записи, обозначенной "Ступино", Михалыч нажал кнопку вызова. В трубке послышались длинные гудки. После четвертого гудка, машинист экспресса был уже готов нецензурно выругаться, но телефон заговорил человеческим голосом.

- 7009 17, станции Ступино. Как слышите? Прием! - проговорил в телефон Михалыч.

- Слышим тебя, 7009 17. Что случилось?

- Прошу бригаду "скорой-реанимационной" к станции, в течении 15 минут. Пассажиру плохо, прием.

- Да, хорошо! Сейчас наберу через МЧС и перезвоню. - ответили на другом конце трубки и связь прервалась.

Ну, половина дела сделана, выдохнул Михалыч. Судя по голосу, сегодня на "тревожке" сидела Светка, девка молодая, но ответственная. Значит сразу же "скорую" вызовет, теперь главное, чтобы эскулапы не телились, а сразу выехали. Оно, конечно, между РЖД и медиками существует негласная договоренность, что вызовы с электропоездов принимаются без промедления, но всякое бывает! Эх, ладно! Бог не выдаст, свинья не съест! Кстати о телках. Надо Сашку подрядить, что бы глянул, как там дела.

Спустя минут 5, запиликал телефон, перезванивали со станции.

- Алло!? - поднял трубку Михалыч.

- Скорую вызвали, сказали, что успеют подъехать. - доложили со станции. - Просили уточнить тяжесть пациента, в сознании или нет.

Машинист нажал на кнопку внутренней связи и поднес микрофон к губам.

- Вызываю седьмой вагон. Уточните, человек с сердечным приступом в сознании? - уточнил Михалыч.

- Нет, отключился. - ответил голос. - Видно совсем дедушке плохо, вспотел весь, дышит прерывисто.

- Помощник машинисту, ответьте! - передал по внутренней связи Михалыч. Подождал секунд десять, и приготовился повторить вызов.

- Иван Михайлович, это Александр - раздался голос Сашка. - Нахожусь в седьмом вагоне. Рядом с пострадавшим.

- Отлично! Как раз хотел тебя туда послать. И что там? - поинтересовался машинист.

- И всё...- пространно ответил машинисту его верный Санчо Панса. - Не выдержал дедок. Того... Представился.

- Вашу Машу! - в очередной раз выругался машинист Михалыч. - Точно все?

- Да, минуты 2 как дышать перестал. - ответил Сашко.

- Ты врач что ли?! - в сердцах воскликнул Михалыч. - Может у него это... дыхание поверхностное! Пульс проверь, балбес!

Настроение Нитко испортилось окончательно. Смерть пассажира - это всегда разбирательство и головомойка. И даже, если в ходе разбирательства станет ясно, что бригада действовала по регламенту, и смерть пассажира была неизбежна, премии за месяц не будет. Хреново! У внучки через неделю день рождения - 7 лет. Придется с подарком приужаться.

- Нет пульса, Иван Михайлович. Все. - послышался голос помощника. - Хотя, нет! Зашевелился!

Михалыч облегченно вздохнул - кажется налаживается ситуация. но в этот момент в кабину ворвался крик Сашка по внутренней связи.

- Черт! Да уберите его от меня! Мать твою, дед! А ну отцепись! Богу душу, больно-то как! Дурак старый, твою мать!

- Что там у тебя случилось? - спросил помощника Михалыч. - Чего орешь?!

- Блин! Да дед этот, покойник, его Бога душу мать! Очнулся внезапно и в руку мне вцепился! До крови прокусил, черт старый! И за ногу еще цапнуть пытался! Девушку рядом тоже куснул. Его сейчас мужики держат. Успокоить пытаются.

- Саша, давай от греха подальше дуй в кабину. Сейчас он тебя укусил, а завтра, станет: "пьяный машинист избил ветерана". Перевяжешься заодно.

- Да, Михалыч. Пожалуй, лучше так. Только я к "хвосту" ближе, лучше туда пойду, а то не по себе как-то. Там и аптечка есть. - с надеждой в голосе добавил Сашка.

- Ну, давай, дуй. В Ступино в "скорую" тебя сдам, - обнадежил помощника машинист. Сочувствие напарнику, тем не менее не помешало с усмешкой решить, что паренек решил "схалявить". Ну, да молодо-зелено, один чёрт, на станции состав задержат.

- Вызовите милицию! - внезапно раздался крик по громко связи. - Дед совсем охренел!

- Что-там у вас случилось еще? Дед же, вроде только что мертвым был? - удивился машинист.

- Мертвым! А теперь ожил! Мы его держали, после того, как он парнишку вашего укусил, а он вывернулся и на женщину набросился, пока его от нее оторвали, он ей шею прокусил. Кровища в овсе сторону хлещет.

Ни хрена себе, присвистнул Михалыч! Такого на своей памяти он припомнить не мог. Снова взял трубку и позвонил на станцию.

- Але, Ступино, это снова экспресс. Вызывайте наряд милиции и еще одну скорую. У нас... - Михалыч запнулся, как объяснить, что умирающий дедок, которому буквально несколько минут назад вызывали скорую, внезапно бодро стал бросаться на людей и кусать их. - У нас еще один пострадавший, сильная кровопотеря, порезался что ли чем-то.

- Да, хорошо, сейчас. А милиция зачем? - спросил Света из Ступино.

- М... Драка была, надо хулиганов урезонить и с поезда снять. - нашелся Михалыч.

- Хорошо, - протянула работница станции по телефону, - Ну, у вас и рейс сегодня, прямо месячный план бьете!

- Что да, то да! - Не смог не согласиться машинист.

За окном, справа по курсу показались строения фабрики "Марс", поставлявший шоколадки "Сникерс" и "Баунти" по всей России, и не только. Затем, вдоль вагонов заскользила платформа станции Ситенка. А это значило, что уже через 5 минут, экспресс совершить остановку на платформе Ступино. Прибытие поезда шло без опоздания.

- Да где же ты шляешься, то!? - нервно глядя на часы пробурчал Егор, - Хоть СМС написал бы!

Но экран мобильного цинично не отображал соответствующее короткому сообщению иконку. Вообще, утро и день для Егора сложились весьма нервными. Сначала, запланированная с братом Романом поездка в Москву повисла в воздухе, брат, пообещавший подбросить Егора в столицу на авто, внезапно отзвонился, сказав, что сможет выехать позже. Затем еще одна СМС, мол "буду держать в курсе".

В этот момент Егор решил плюнуть и поехать в Москву на электричке, запас времени позволял, но, когда он уже подходил к кассе, телефон ожил и голосом брата спросил.

- Ты где?

- Ром, на вокзале, поеду на "собаке", раз у тебя все отменилось.

- Стой где стоишь, и не бери билет. Скоро приеду.

С момента "скоро" прошло уже минут 15. До экспресса на Москву оставалось всего-ничего. И Егор начинал откровенно психовать. Если он не возьмет билет и не поедет на экспрессе, то гарантированно опоздает на встречу. Встречу, которая могла принести ему весьма ощутимый прибыль, на весьма ощутимый срок. С другой стороны, перспектива прокатиться в авто, под интересный разговор, вместо поездки, пусть и комфортабельной, но электричке, прельщала намного больше.

- Роман, вашу мамашу, либо ты уже подъехал, либо я пошел за билетом! - вспылил Егор. Прозвучавший на улице вой сирен не приятно резанул по ушам. - Ну, серьёзно, брат! Давай определяйся!

- Ты. Никуда. Не. Едешь. - холодно и строго ответил брат.

- С фига ли?! - раздражённо крикнул Егор. - Ты мне что ли контракт на две с половиной "тонны" зелени в месяц обеспечишь? Да ну на хрен! Лучше бы сам спокойно съездил, без тебя! Спасибо, Ром, очень помог, блин!

- Не за что. Спасибо скажешь минут через 5. В Москве негласно объявили ЧС. - с спокойно произнес голос брата. Так что, как я и сказал. Ты. Никуда. Не. Едешь.

- Гонишь! - выдохнул Егор. - В новостях ни слова. Даже балет не транслируют.

- Ох... Если бы я гнал, - протянул Роман. - Короче! Собрал ливер, выключил истерику! Руки по швам, и строевым дуй на стоянку! Бегом, салага, мля! Мой "бэтер" тебя уже заждался!

"Ну, хоть приехал!", - с облегчением подумал Егор. Не спеша подошел к двери, смакуя картину раздраженного брата, когда он не спеша подойдет к его машине, Егор уже протянул руку к двери, как она, дверь, внезапно открылась и что-то твердое стукнуло по пальцам. Затем, через мгновение, стремительный бело-синей ветер, несущий носилки промчался к турникетам. Егор гневно воскликнул в след, потирая ушибленную руку, но бригада медиков, а это была она, явно проигнорировала потуги пострадавшего. Впереди у них был квест: убеди тупого, сонного охранника, что медикам можно проходить через турникет без билета. Судя по непроницаемому лицу "стража ворот на платформу", счет пока-что, был в его пользу. Ну, и хрен с ними, подумал Егор, видимо и правда нужно быстрее.

Нарочито не спеша, Егор аккуратно толкнул дверь и вышел на улицу. Немного обалдев, он отметил 2 машины неотложки и серый ментовской "бобик" из которого вылазили сотрудники милиции. На каждом был надет черный жилет от броника. Правоохранители на ходу проверяли, как закреплена кобура.

- Теракт что ли? - подумал Егор но впереди блеснула серебристая Тойота Витара, в которой сидел братец, и Егор предвкушая пикировку с кузеном, прогулочным шагом направился к виновнику своего нервного состояния.

- Сейчас прольется чья-то кров... Чья-то кровь...- злорадно пропел он песни из старого, вроде бы советского мультфильма.

Зловредный двоюродный брат Роман, раздраженно махал рукой, призывая ускорить движение. Ага. Щаз, побегу я! Шнурки только поглажу! - подумал Егор, ничуть не увеличив скорость. Окно со стороны пассажирского сидения опустилось и из него высунулось лицо Романа.

- Твою душу, Богу мать, мля! Упырь, давай быстрее садись! Нам еще до хрена и больше дел решать, - завопил он.