Влад Чед : другие произведения.

Антивирус для Человека. первые семь нот

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  нот@ 1: Слово Мое скажу устами неверующего в Меня, ибо верующие в Меня заблудились.
  нот@ 2: Решающие от имени Моего - вершат дела Врага Моего, ибо не дано им.
  нот@ 3: Трудом ума, души и тела своего взойдете вы по лестнице Моей.
  нот@ 4: Обманутые - препятствуют Мне, обманывающие - сходят к Врагу Моему.
  нот@ 5: Созидающие и преумножающие - Мне подобны, ибо я - Создатель.
  нот@ 6: Подобные Мне - не овцы мои, но воины. Ибо Враг мой воюет со Мной.
  нот@ 7: И нет границ у сражения нашего - ни в уме, ни в душе, ни в теле.
  
  (первые семь нот Откровения от Алфизика)
  ********************************************************************************
  
  Часть 1.
  
  Несмотря на бьющую в глаза утреннюю метель, Алфизик шел на работу в отличном настроении. Ему было тепло и уютно. Он был одет в теплую стильную куртку. Поверх бейсболки был наброшен и завязан под подбородком капюшон, а в уши были плотно вставлены наушники мобильного телефона. И над всем этим хмурым утром, с его спешащими на работу трудоголиками и застывшими в пробках сигналящими машинами, задорно, и, одновременно, грустно звучало битловское:
  
  Listen, do you want to know a secret,
  Do you promise not to tell?
  
  Алфизику нравилась его работа. Он любил решать сложные технические проблемы. А, поскольку в его ведении находилось много сложнейших электронных устройств, таких проблем хватало. Он давно заметил - чем сложнее устройство, тем больше оно похоже на живой организм. У каждого из его подопечных был свой характер. Кто-то из них работал хорошо, кто-то плохо. Иногда они капризничали. Могли заболеть - подхватить какой-нибудь вирус. Или просто занемочь от старости. Тогда и наступало время "цифрового доктора", как он себя называл.
  
  Держась за лямки рюкзака, висящего за спиной, Алфизик ловко маневрировал в толпе, негромко подпевая битлам.
  
  Closer, let me whisper in your ear
  Say the words you long to hear...
  
  Аккумулятор мобильного телефона, зарядившись за ночь, вышвыривал электроны в лабиринты цифровых схем. А там уже управляемые транзисторные переходы, то открываясь, то закрываясь, превращали бестолковое движение микрочастиц в красивую музыку.
  Так же и города по утрам вышвыривают отдохнувших за ночь людей в лабиринты улиц. Но люди - не электроны. Для них еще не придуманы управляемые переходы. Поэтому люди-нотки все никак не сложатся в прекрасную мелодию человечества.
  
  От станции метро "Баррикадная" до работы быстрым шагом идти минут шесть. Алфизику осталось пересечь забитое машинами Садовое Кольцо, нырнув в недавно построенный подземный переход. А от него до стеклянных дверей фирмы всего пара минут по заснеженной Малой Никитской.
  Подойдя к переходу, он с досадой обнаружил, что вход перегорожен металлическими барьерами с надписью "строительные работы". Чуть ниже надписи была нарисована стрелка, указывающая на ближайший переход, метрах в трехстах от этого. Алфизик понял, что может опоздать на работу. Пусть ненадолго, но электронная пропускная система фирмы все равно зафиксирует опоздание.
  
  Постояв в нерешительности у входа, Алфизик уговорил себя на небольшое правонарушение. Отодвинув один из барьеров, он быстро прошмыгнул в переход. Температура внизу была явно выше, чем на поверхности. Пол был устлан глянцевыми кафельными плитками, и ему чудом удалось удержать равновесие на скользкой каше из воды и снега.
  "Что за дурак это придумал?" - рассердился Алфизик, - "На этом катке все кости переломать можно!".
  Сбавив скорость и переставляя ноги, как лыжи, он стал осторожно продвигаться к противоположному выходу. В полумраке неосвещенного перехода ему пришлось прижаться к стене. По центру было установлено какое-то временное сооружение в виде брезентового шатра, внутри которого что-то тарахтело и шипело.
  "Похоже, ошлифовывают глянец с кафеля, - подумал Алфизик, - Лучше поздно, чем никогда. А шатер соорудили, чтобы не пылило".
  Несмотря на все ухищрения строителей, в воздухе висела кафельная пыль, клубился пар, и пахло чем-то жженным.
  
  ...I'm in love with you...
  
  Неожиданно битлы в наушниках смолкли на полуслове, и признание в любви сменило занудное пиликание звонка телефона.
  "Не вовремя", - с досадой подумал Алфизик, осторожно продвигаясь в узком пространстве между шатром и стеной перехода. Обогнув шумящий шатер, он нажал на кнопку ответа и прижал к губам висящий на шнуре наушников микрофон:
  
  - Слушаю!
  
  Наушники молчали.
  
  - Вас не слышно! - прокричал в микрофон Алфизик и взглянул на дисплей телефона. Номер не определился. Он уже хотел дать отбой, как в уши неожиданно ворвался низкий бархатный голос:
  - Доброй ночи. Пожалуйста, ничему не удивляйтесь.
  - Вообще-то, доброе утро, - ответил Алфизик, поднимаясь по ступенькам на поверхность.
  
  Он хотел добавить "кто говорит?", но не успел. Застыв на верхней ступеньке, он с изумлением стал вращать головой. На поверхности его ожидала совсем другая Москва.
  
  Часть 2.
  
  По ночному Садовому Кольцу, залитому желтым светом ламп и украшенному многоцветьем рекламных щитов, шурша шинами, проносились редкие автомобили. Снега не было и в помине. Более того, похоже, это был самый разгар лета с уже привычной московской жарой.
  Алфизик стоял в ступоре, лихорадочно пытаясь осмыслить происшедшее. Только одна мысль вертелась в его ошарашенной голове - "этого не может быть, потому, что этого не может быть никогда".
  В наушниках снова раздался все тот же бархатный голос:
  
  - Поверьте, это не галлюцинация, и не сон. Считайте, что это демонстрация. Чтобы присущий Вам скептицизм не помешал сосредоточиться на том, что я собираюсь Вам сказать.
  - Что? - машинально спросил Алфизик, продолжая вращать головой. Он ничего не понимал. Его логический ум никак не мог придумать рациональное объяснение тому, что он видел.
  - Повторяю, это Вам не кажется, - произнес голос в наушниках, - Это реальность. Настоящая. Вы можете ее потрогать. Если хотите, можете ущипнуть себя, или сделать еще что-нибудь, чтобы удостовериться в этом.
  
  Алфизик молчал. Он лихорадочно думал, но ему ничего не приходило в голову. Он посмотрел на противоположную сторону Садового Кольца, туда, где он вошел в переход. Там тоже была летняя ночь. Все, что пришло ему на ум - это неожиданное солнечное затмение, с одновременно налетевшим горячим ветром из Африки. Алфизик почувствовал, что от напряжения у него начинает кружиться голова.
  
  Это странное чувство "опьянения невозможностью" он уже испытал однажды в московском метро, когда возвращался домой после трудного экзамена. Он готовился к нему всю ночь, поэтому, задремав, проехал станцию "Пушкинская", где должен был сделать пересадку. Проспав свою остановку, он выскочил из вагона на новой тогда станции "Площадь Ногина". Чертыхаясь, он сел в поезд, отправляющийся с противоположной стороны платформы, чтобы вернуться назад. Выйдя на станции, которая должна была быть, просто обязана была быть "Пушкинской", он испытал то самое чувство "опьянения невозможностью". Потому, что станция не только не была "Пушкинской", но и находилась на другой линии. Он стоял, и никак не мог сообразить - каким образом, не делая пересадок, он оказался на другой ветке? И только вновь проделав обратный путь, он все понял. Чуда не было. Оказалось, что с платформы новой станции отправлялись поезда разных линий.
  Вот и сейчас, стоя у выхода из перехода, он был уверен, что превращение зимнего утра в летнюю ночь должно иметь такое же рациональное объяснение.
  
  - Вы меня слышите? - прервал его воспоминания голос в наушниках.
  - Слышу, - ответил Алфизик, и спросил - Кто Вы?
  - О, это сложный вопрос! - ответил повеселевший голос, - Зовите меня Генезисом.
  А с Вами я хорошо знаком, поэтому представляться не обязательно.
  - Что вообще тут происходит? - Алфизику стало жарко, он расстегнул куртку и откинул назад капюшон.
  - Вам, наверное, это кажется чудом. А для меня это - обычный управляемый переход.
  - Управляемый? - удивленно переспросил Алфизик, - Как управляемый? Кем управляемый?
  - Мною, - прозвучал в наушниках довольный голос.
  
  Алфизик вдруг понял, что необходимо сделать. Надо вернуться обратно. Как тогда, много лет назад, в метро. Всему должно быть разумное объяснение, и он его найдет.
  
  - Мне кажется, Вы хотите убедиться, что не бредите, - раздалось в наушниках, - Пожалуйста, можете вернуться назад.
  
  Последние слова Алфизик слышал, уже сбегая вниз по ступенькам. В переходе ничего не изменилось. Тот же пыльный полумрак, тот же строительный шатер. Алфизик обошел его быстрым шагом и почти бегом бросился к противоположному выходу. Благополучно миновав уже знакомый скользкий пол, взбежав по заснеженным ступенькам, он вновь оказался в хмуром зимнем утре. Все тот же снежный ветер, торопливо снующие прохожие... На другой стороне Садового Кольца тоже не было ничего особенного. Там тоже была зима, и выход из перехода был перегорожен такими же временными барьерами.
  
  - Убедились? - весело прозвучало в наушниках.
  - В чем? - вопросом на вопрос ответил Алфизик.
  
  Он уже начал подозревать, что дело в нем самом, вернее в его голове. Галлюцинации из-за хронического недосыпания. Кажется, ему пора основательно заняться своим здоровьем.
  
  - Повторяю еще раз, это не галлюцинации. Поверьте, это реальность, - раздалось в наушниках.
  - Какая к черту реальность! - разозлился Алфизик, - И что есть реальность? Зима, или лето?
  - Все, - невозмутимо ответил голос.
  - Это гипноз? Какие-то неизвестные свойства пространственно-временного континуума? - раздраженно спросил Алфизик. Ему стало казаться, что кто-то над ним подшучивает.
  - Какие сложные слова! - засмеялся голос, - Нет, все гораздо проще, и вы скоро это поймете.
  - Надеюсь, - сухо произнес Алфизик.
  - Важно, чтобы Вы убедились в реальности происходящего. Это не фокус, не гипноз и не дурацкая шутка. Это реальность, пусть для Вас и странная. Но, тем интереснее Вам будет услышать то, что я собираюсь сказать.
  - Сказать? Что? Почему именно сейчас, и почему именно мне? - произнес с раздражением Алфизик, пытаясь вспомнить, кому мог принадлежать этот голос. И стоит ли снова пройти по переходу, чтобы убедиться, в реальности увиденного.
  - Если Вы не готовы к разговору, я верну переход в нормальное состояние. Не буду чересчур настойчивым. И, уверяю, больше Вы меня никогда не услышите.
  - Почему Вы обратились именно ко мне? - более миролюбивым голосом спросил Алфизик. Его раздражение уже начало уступать место любопытству.
  - Не только к Вам. Попыток обратиться к Человеку делалось довольно много, - произнес голос, и саркастически добавил, - Во всем вашем "пространственно-временном континууме".
  Алфизик промолчал, соображая.
  - Но, если говорить серьезно, - продолжил голос, - То Вы достаточно широко образованы и, в то же время, обладаете гибким умом. К тому же, Вы наполовину физик, наполовину лирик. В общем, подготовлены к знанию, которое многих может сбить с толку, или шокировать.
  - Спасибо за доверие, - с некоторой долей сарказма ответил Алфизик, - постараюсь оправдать.
  
  Он уже заметил приближавшихся к переходу строителей и понял, что времени для раздумий у него не осталось.
  "Любопытство кошку сгубило" - думал он, вновь сбегая по скользким ступенькам в переход.
  
  Часть 3.
  
  В этот раз, когда он поднимался по лестнице перехода, вместо уже ожидаемой летней ночи, его встретило все то же зимнее утро. Алфизик уже собрался облегченно вздохнуть, как вдруг неожиданно обнаружил, что улица, на которую он вышел, изменилась до неузнаваемости. Застыв на последней ступеньке, он смотрел из стороны в сторону, пытаясь понять, что произошло. Вместо широкого Садового кольца с многорядным автомобильным движением, он оказался на узкой, но очень красивой улочке. По обеим ее сторонам стояли многоэтажные дома в викторианском стиле вперемешку с современными зданиями с зеркальными стенами. Хлопья падающего снега, ярко освещенные красочные витрины, блестящий золотом купол небольшой средневековой церквушки и, несмотря на слякоть, сверкающие чистотой автомобили создавали уютную атмосферу зимней сказки. Вся улица пестрела разноцветными вывесками. "Humanic", "Palmers", "Kleider Bauer", Singer", "Virgin", "New Yorker"...
  Да, Москва в последние годы очень похорошела, и местами выглядит не хуже красивейших городов Европы, но эта улица была явно не московская. Алфизик обернулся на переход, из которого только что вышел. Над лестницей, ведущей вниз, висела светящаяся синяя буква "U", а под ней - табло с надписью "Zieglergasse".
  Мимо прошли три одетые в чадру до пят женщины, оживленно переговаривающиеся на каком-то восточном языке. Две из них катили большие коляски, а третья держала за руку ребенка. Судя по всему, все три женщины были беременны.
  "Похоже на арабский язык", - подумал Алфизик, услышав характерное "аль". В противоположном направлении простучала каблуками девушка в длинном пальто, громко разговаривая по мобильному телефону.
  "Так, это уже, кажется, немецкий" - отметил Алфизик. Год назад он был в недельной командировке в Германии, где успел немного попрактиковаться в немецком.
  
  - Алло! Вы меня слышите? - произнес Алфизик в микрофон, вспомнив о незримом собеседнике.
  - Конечно, - ответил уже знакомый голос.
  - Что это? Какая улица? - спросил Алфизик.
  - Ну, скажем так, это не Москва, - игриво ответил голос.
  - Вижу, что не Москва, - произнес Алфизик, - А что? Только не говорите...
  - Это Вена, столица Австрии, - перебил его голос в наушниках. Улица Мариахилферштрассе. А стоите вы у входа в метро. Третья ветка, станция Циглергассе.
  - Как Вена? - у Алфизика что-то екнуло в сердце. Он сгреб подтаявший снег с поручня перехода и помял его в руках. Снег был настоящим.
  - К сожалению, это не самый центр города. Но зато самый ближайший от центра ремонтируемый переход.
  
  Алфизик уже обратил внимание, что переход, из которого он вышел, был отгорожен от улицы невысоким металлическим барьером с надписью "UMBAU".
  "Такого точно не может быть. Вернуться назад? Или..." Алфизик лихорадочно думал, что делать. Его бросило в жар. И нестерпимо захотелось "по-маленькому". Похоже, организм с запаздыванием реагировал на стресс.
  
  - Где тут туалет? - негромко спросил он собеседника, откидывая капюшон куртки.
  - Пару кварталов вниз по улице, в Макдоналдсе, - сразу же отозвался голос.
  
  Все еще не веря в реальность происходящего, Алфизик отодвинул барьер и шагнул на улицу. Прохожие не обращали на него никакого внимания. Присмотревшись, он увидел вдалеке знакомую вывеску "McDonald's", и быстро зашагал туда, оглядываясь, чтобы не забыть то место, откуда поднялся из перехода.
  Подойдя к ресторану быстрого питания, он вытащил из одного уха наушник, открыл тяжелую старинную дверь и направился к кассе, из-за которой ему приветливо помахала темнокожая девушка.
  
  - Gruess Gott! - произнесла с улыбкой девушка, - Was darf es sein?
  
  Алфизик непонимающе улыбнулся ей в ответ и спросил ее по-английски:
  
  - Where is a toilet?
  - Erste stock, bitte, - девушка махнула в направлении деревянной лестницы, ведущей наверх, и добавила на английском: - Upstairs!
  
  "Вена, так Вена. Почему бы и нет?", - мелькнуло в его голове, когда он торопливо поднимался по лестнице на второй этаж ресторана. Но когда Алфизик возвращался назад, ему вдруг показалось, что, выйдя на улицу, он снова окажется в Москве.
  
  - Не хотите перекусить? - раздался уже знакомый голос в наушнике.
  
  Алфизик вздрогнул. Он уже забыл, что незримый собеседник все еще находится на связи.
  
  - Вы читаете мои мысли? - тихо произнес Алфизик, стараясь не привлекать внимания русской речью, - И где Вы находитесь? Мне роуминг фирма не оплатит!
  - Везде и нигде. Не волнуйтесь, я с Вами общаюсь не по сотовой связи. Просто управляю микросхемами кодека. Считайте, что слушаете музыку. Ну, что Вы решили?
  - На рубли тут вряд ли обслужат, - ответил Алфизик, спускаясь по деревянной лестнице.
  - Разрешите напомнить, что в потайном отделении кошелька, в том, которое на молнии, у Вас со времени последней командировки лежит бумажка в 20 евро, - раздалось в наушниках.
  
  Алфизик промолчал. Он уже стоял у касс и изучал цены на вывеске. Самый дешевый комплексный обед стоил четыре с половиной евро. Проверив кошелек, и удивившись, что Генезис прав, он неуверенно обратился к терпеливо ждущей его заказ девушке:
  
  - Big Mac menu. With Cola, please.
  
  Девушка что-то переспросила по-немецки. Услышав знакомое "митнемен" Алфизик догадался, что ее интересовало - возьмет он еду с собой, или позавтракает тут.
  
  - Here, - ответил он ей, и, доставая деньги, пробурчал под нос: - There and everywhere.
  
  Девушка улыбнулась. Алфизик внимательно посмотрел ей в глаза. То ли, несмотря на молодость, она знала эту песню битлов, то ли...
  Алфизик замер. Может, это банальный розыгрыш? Может, вот-вот из какого-нибудь укромного уголка появится ведущий с микрофоном и оператор с камерой? И все вокруг рассмеются.
  Но ничего такого не происходило. Хлопала, впуская и выпуская посетителей, входная дверь, бегали, наполняя поднос заказом, молодые работники ресторана.
  
  Несмотря на утро, на первом этаже многие столики были заняты. Алфизик поднялся с подносом на второй этаж, и сел за столик у окна, бросив куртку и рюкзак на соседний стул. Вынул из уха оставшийся наушник, но передумав, вставил его обратно. Ему не хотелось терять связь с Генезисом. Наконец, он с удовольствием впился зубами в бутерброд.
  
  За окном большими хлопьями падал снег, но, касаясь земли, быстро таял. На здании напротив светилась круглая вывеска, изображающая знак "ин-янь". По ее окружности блестела золотом витиеватая надпись "Tai Chi Zentrum".
  
  - Маль цайт! - раздалось в наушниках.
  -Что? - не понял Алфизик
  - Забыли уже немецкий? - засмеялся голос в наушнике, - Приятного аппетита!
  - Данке, - ответил Алфизик, хрустя жареным картофелем, - Но почему именно Вена?
  - А почему бы и нет? - засмеялся голос.
  - А Вы шутник! - в голосе Алфизика уже не было неудовольствия, - И что потом?
  - А потом мы поговорим, если не возражаете. Думаю, уложимся за время вашего завтрака. Кстати, рекомендую Вам еще мороженное с карамелью - тут оно очень вкусное.
  - Нет, спасибо. Боюсь, рано еще. Совсем недавно ангиной переболел.
  - Знаю. С осложнением. Гипертонический криз, скорая... Это все из-за стресса.
  - Вы за мной следили? - удивился Алфизик, переставая жевать.
  - Я ни за кем не слежу. Я все обо всех знаю. Ну, почти все, и почти обо всех.
  - А Вы случайно, не Бог? - задал провокационный вопрос Алфизик.
  - И да, и нет. Можете считать меня Богом, если Вам так удобнее. Но не всемогущим, к сожалению, - ответил голос.
  - Странно. Бог, по определению, всемогущ! - возразил Алфизик, наблюдая, как у магазина напротив бритые люди в оранжевых накидках, похожие на кришнаитов, пытаются всучить прохожим какие-то листовки.
  - Нас двое. Два равных друг другу Бога. И каждый из нас "полу-всемогущ".
  - Так. Понятно, - отпивая Кока-Колу из соломинки, и глядя на вывеску на задании напротив, произнес Алфизик, - Ин и Янь.
  - Похоже, - согласился голос, - Но это не вся правда.
  
  В наушниках прозвучала короткая трель. Алфизик взглянул на дисплей телефона. Местная сотовая сеть А1 поздравляла абонента с прибытием в Австрию, и предлагала какие-то бесплатные сервисы.
  "Значит, все-таки Австрия"- задумался Алфизик, и неожиданно вспомнил, что так и не дошел до работы. Он набрал московский номер шефа, но в ответ раздалось пиликание - похоже, роуминга не было.
  
  - В изображении Ин-Яня вкралась неточность, - продолжал голос в наушниках, - В том месте, где белое соприкасается с черным. На самом деле, линия соприкосновения совсем не такая, как на известном значке.
  - А какая? - спросил Алфизик, рассеяно наблюдая, как работник ресторана убирает со столов использованные подносы.
  - Сначала скажите, что будет, если положительную бесконечность сложить с отрицательной бесконечностью?
  - Ноль? - неуверенно ответил Алфизик.
  - Неверно! Правильный ответ - неопределенность. Размытость, вероятность, непредсказуемость! - торжествующе произнес голос.
  Алфизик промолчал, соображая.
  - Непонятно? - спросил Генезис.
  - Кажется, понял, - вздохнул Алфизик, - Неопределенность. Именно благодаря неопределенности наш мир так колбасит. От броуновского движения до мировых войн.
  - Совершенно верно! - радостно воскликнул собеседник.
  - И это все? Все, что Вы мне хотели сказать? - удивился Алфизик.
  - Нет, конечно. Но это - главное. Это - суть вашего мира. Весь материальный мир, от атомов до звезд - это следствие взаимодействия, борьбы двух бесконечностей. Именно поэтому он вероятностен, непредсказуем по своей природе. Ваш мир - это та самая линия нашего соприкосновения.
  - Наш мир? Значит, Вы находитесь вне его? - удивился Алфизик.
  - Да. Повторю - ваш мир возник и существует вследствие нашего взаимодействия. И он исчезнет, если исчезнет один из нас. Ваш мир - это поле наше битвы. И если кто-то из нас победит - вашего мира не станет.
  - То есть мы находимся на переднем фронте вашей войны?
  - Совершенно верно! Кажется, в этот раз я выбрал того, кого надо - произнес довольный голос.
  - Спасибо, если не шутите, Генезис.
  
  Алфизик допил последний глоток Колы и, вытерев рот салфеткой, добавил:
  
  - И отдельное спасибо за Австрию. Не знаю, что это за фокус, но он мне понравился. Погулять- то я тут успею? Хочется на Вену посмотреть.
  - Успеете. Но с одним условием - не забывайте, что вы на фронте. И что Она в любой момент может перейти в наступление.
  - Кто "она"? - спросил Алфизик, надевая куртку.
  - Назовем ее Энтропией.
  - Лучше попроще как-нибудь, - предложил Алфизик, направляясь к выходу.
  - Ну, тогда просто Смертью, - ответил голос.
  
  Часть 4.
  
  - Куда пойдем? - поинтересовался Алфизик, выходя на улицу и обдумывая последние слова Генезиса.
  - Вниз по улице, - ответил Генезис, - Наша цель - центр Вены, Штефансплатц, собор Святого Штефана. На нем, кстати, если приглядеться, можно увидеть кое-что весьма любопытное. Например, высеченное в камне стилистическое изображение мужского и женского начала.
  - И что это значит? - спросил Алфизик.
  - Так средневековый скульптор представлял себе меня и Ее, - с улыбкой в голосе ответил Генезис.
  - В Средневековье знали о существовании Генезиса и Энтропии? - удивился Алфизик.
  - И не только в Средневековье, - ответил Генезис, - Я же говорил, что попыток обращения к человеку было много. Но даже если удавалось достучаться до человека, вмешивалась Энтропия и запускала в его мозг вирусы. Не хочется погружаться в историю, скажу просто, что в результате вы имеете то, что имеете.
  
  Они помолчали. Алфизик шел вниз по Мариахилферштрассе, разглядывая витрины магазинов и думая над словами Генезиса.
  
  - Не так давно мне показалось, что я найду ответы на некоторые свои вопросы в книгах Джеймса Брауна, - произнес он, наконец, - Вместо этого, вопросов стало еще больше. Теперь я понимаю, почему.
  
  Алфизик прошел мимо еще одного перехода, который, судя по букве U над входом, тоже был входом в метро, но уже на станцию Neubaugasse.
  "Не заблудиться бы", - подумал он.
  
  - Не заблудитесь, - прозвучало в ушах, - Пока никуда не сворачивайте. В конце улицы надо пересечь небольшую площадь, потом опять прямо, мимо Музея Истории Искусств, до пересечения с Опернрингом.
  - Оперное кольцо? - удивился Алфизик.
  - Кольцевая дорога вокруг центра Вены так и называется - Ринг, Кольцо. Аналог московского Бульварного Кольца. В этом месте оно проходит мимо здания Венской Оперы. Там надо будет повернуть направо, пройтись до Карлсплац, и пересечь Ринг по подземному переходу. А потом - прямиком к Штефану.
  - А нельзя обойтись без подземного перехода? - спросил Алфизик.
  - Не бойтесь, это обычный переход, - засмеялся Генезис.
  - Отлично, - произнес Алфизик, - Будете моим гидом. А по совместительству и спутниковым навигатором.
  - Ха-ха-ха, - засмеялся голос в наушниках, - Это идея! И неплохой бизнес.
  - Я первый это придумал, значит пятьдесят процентов мои! - улыбнулся Алфизик.
  
  Прохожие, встречаясь с ним взглядом, улыбались ему в ответ.
  
  - Кстати, а кто из вас появился первым? - спросил Алфизик, - Вы появились одновременно в момент Большого Взрыва, или существуете вечно?
  - Этого я не знаю, - ответил Генезис, - Так же, как Вы не помните момента своего рождения, так и я не помню своего. Мне кажется, что я всегда был, и всегда буду.
  
  Алфизик задумался. Наверное, это так и есть. Он тоже понимал, что когда-то родился, и когда-то умрет, но не помнил первого и не хотел верить второму.
  
  - А что вы не поделили с Энтропией? - спросил Алфизик. Назвать Энтропию Смертью ему не хотелось.
  - У нас разные задачи. Противоположно разные. Я созидаю, а она уничтожает.
  - Это я уже догадался. Но зачем? Какой смысл в уничтожении? Рассуждая логически, если она все уничтожает, то, в конце концов, уничтожит саму себя!
  
  Последнюю фразу Алфизик произнес громче, чем было нужно. Прохожие с любопытством бросали на него взгляды.
  
  - Совершенно верно! - обрадовался Генезис, - Как тот смешной персонаж из битловского мультфильма "Желтая подводная лодка". Помните, он сначала съел всех, включая подводную лодку, потом проглотил фон, на котором он был изображен, и, наконец, сожрал сам себя!
  - Вы тоже смотрели "Yellow submarine"? - удивился Алфизик.
  - Конечно. Много раз, многими глазами, в том числе и Вашими.
  - Может, перейдем на "ты"? - предложил Алфизик, - Раз уж мы так хорошо знакомы.
  - Идет! - радостно ответил Генезис. Можешь звать меня просто Гена.
  - Знаешь, Гена, я уже много раз думал о происхождении нашего мира. Причем, меня интересует не сам факт Большого Взрыва, если даже он и был, а то, что было до него.
  - И до чего ты додумался? - поинтересовался Генезис.
  - В самом начале не могло быть "ничего". Потому, что из "ничего" по определению ничего не может получиться. Значит, в самом начале что-то было. Теперь я понял, что.
  - Ты имеешь в виду Энтропию? - спросил Генезис.
  - Да. Ты сам сказал, что Энтропия стремится все уничтожить. Значит, когда-то ей это уже удалось, - ответил Алфизик.
  - Но я этого не помню, - задумчиво произнес голос после небольшой паузы.
  
  До Алфизика вдруг дошло, что это не сон. Что он сейчас за тысячи километров от дома, в центре Европы, бродит без визы по чужому городу с мелочью в кармане и беседует с призраком по имени Гена.
  Что это? Невероятная реальность? Или похожие на реальность глюки? Но, что бы это ни было, назвался груздем - полезай в кузов. Будь, что будет. По крайней мере, до сих пор ничего плохого не произошло. Даже наоборот.
  
  - Ты и не можешь этого помнить, - произнес Алфизик, - Тебя тогда еще не было. Тогда ничего не было. Даже времени. Похоже, что она уничтожила даже саму себя.
  - Но откуда тогда появился я? Из ничего ничего не появляется - ты сам это сказал.
  - Не знаю пока. Надо подумать, - ответил Алфизик.
  
  Воцарилась пауза. Впереди открылась площадь с большим, позеленевшим от времени, памятником, изображающим женщину, сидящую на троне.
  "Интересно, кто это?" - подумал Алфизик.
  - Императрица Мария Терезия. Между прочим, мать 16 детей, - словно услышав его вопрос, ответил Генезис.
  - Многовато! - удивился Алфизик, - Жалко в моем мобильном телефоне нет фотоаппарата. Красиво тут.
  - В Интернете можно найти много качественных фотографий Вены, - посоветовал Генезис.
  - Это не то. Всегда лучше свое, пусть и похуже качеством.
  - Между прочим, ты озвучил мнение моего врага, - серьезным голосом произнес Генезис, - замыкание на себе, любимом - первый шаг к распаду. Вирус эгоизма.
  - Эгоизм - это вирус? - удивился Алфизик.
  - И довольно опасный. Поражает не только человека, но и общество.
  
  Они опять помолчали.
  
  - Мне пришла в голову интересная мысль, - наконец, произнес Алфизик, - Может, есть еще кто-то третий? Тот, кто выше вас с Энтропией. Некто Вечный, Всемогущий и Всезнающий?
  - Я никого больше не ощущаю. Только себя.
  - Только себя? - удивленно переспросил Алфизик. А Энтропию?
  - Я чувствую, что мне что-то мешает, и назвал это Энтропией. Зажженные мною звезды гаснут, материя распадается, души поражаются вирусами. Я не знаю, кто это делает, я не чувствую никого, кроме себя, но нет дыма без огня.
  - То есть, ты ее придумал? Энтропию? - удивился Алфизик.
  - Можешь считать так, - ответил Генезис.
  - Интересно..., - у Алфизика появилось предчувствие разгадки, и он думал, как выразить свои мысли, - Поэтому ты обращаешься к людям? И обратился ко мне? Ты ее не чувствуешь, а мы чувствуем. Мы стареем, умираем, нас убивают другие люди, звери, вирусы, природные катаклизмы и прочие несчастные случаи - это все ее работа. Кажется, мы нужны тебе как солдаты на войне, чтобы сражаться с ней, в том числе и на ее территории.
  - Да, я ждал, когда ты это поймешь, - сказал Генезис, - Весь материальный мир - поле битвы. В сражении участвует всё - поля, микрочастицы, планеты, звезды, галактики. И люди. У каждого - свой фронт. Вы сражаетесь и в реальном, и в виртуальном пространстве. Вам приходится выживать не только физически, но и бороться с вирусами в душах.
  - Кстати, а что такое душа? - спросил Алфизик.
  - Не все сразу. Скажу лишь, что душа - это информация.
  - Наподобие кода ДНК? - спросил Алфизик.
  - Да, но код ДНК работает в реальном для вас пространстве, а код души - в виртуальном.
  - Ясно, - произнес задумчиво Алфизик, - Но у меня еще много вопросов.
  - У нас еще будет время, чтобы найти ответ на них. Идем с опережением графика, - удовлетворенно произнес Генезис.
  - А я, кажется, уже дошел до Ринга. Думаю, что делать. Опять рискнуть спуститься в переход? Или не рисковать и перебежать через дорогу? - улыбнулся Алфизик.
  - Только не через дорогу. Она как раз там тебя и поджидает, - серьезно произнес Генезис, и уточнил, - Энтропия.
  
  Часть 5.
  
  Перед Алфизиком лежала широкая улица со снующими по ней легковыми машинами, автобусами и трамваями. В переход можно было спуститься как по ступенькам, так и на эскалаторе, который почему-то еле-еле двигался. Но, как только Алфизик подошел к нему, сработали датчики, и эскалатор побежал быстрее.
  
  - Зачем Энтропия охотится за мной? - спросил он у Генезиса, опускаясь на эскалаторе в переход, - Я что, такая важная персона?
  - Она охотится не столько за тобой, сколько за информацией, которую ты получаешь от меня. Когда ей не удается уничтожить носитель информации, она старается уничтожить саму информацию.
  - Каким образом? Как в кинофильме "Люди в черном"? Показывает авторучку со вспышкой?
  - Нет, еще проще. Подкидывает информационный вирус в "вычислительную машину" человека. В его мозг.
  - С информационными вирусами я хорошо знаком. Почти каждый день вылавливаю в своем компьютере очередную гадость, залетевшую из Интернета. Но не сами же они там появляются! Недавно прочитал: вирусы в компьютере есть следствие "тараканов" в голове.
  - Совершенно верно! - произнес довольным голосом Генезис, - Вирусы в компьютерах - дело рук человека. А вирусы в голове человека - это работа Энтропии.
  - А медицинские вирусы?
  - Тоже. Задача любого вируса - исказить информацию. Так, как ей выгодно. Чтобы уничтожить человека, все человечество.
  - Чем мы ей помешали? - в сердцах сказал Алфизик, и тут же понял ответ на свой вопрос.
  - Вы - самое сложное образование на планете, - произнес Генезис, - И главная цель Энтропии в этой части солнечной системы.
  - Так почему бы тебе, вместо того, чтобы удивлять чудесами меня, не показать их всем? Или просто распространить информацию через Интернет?
  - Ты сам ранее ответил на свой вопрос. Интернет давно заражен ею. Многие из людей уже не могут разобраться, где там правда, а где - ложь. Именно поэтому информация, которую я тебе собираюсь еще сообщить, не предназначено для всех. Сообщить это всем - все равно, что показать врагу чертежи секретного оружия.
  
  Алфизик уже давно спустился в переход и стоял посередине большого круглого зала. От него в нескольких направлениях расходились коридоры выходов. По периметру зала находились небольшие магазины, торгующие сувенирами, журналами, одеждой. Из открытого кафетерия "EDUSHO" вкусно пахло свежеприготовленным кофе.
  
  - Куда теперь? - спросил Алфизик.
  
  Ему никто не ответил. Взглянув на дисплей, Алфизик похолодел - он был пуст.
  Аккумулятор разрядился.
  
  Часть 6.
  
  Седьмая модель БМВ беззвучно летела по припорошенному снегом автобану. Тихо шелестел кондиционер. Дворники еле слышно постукивали в крайних положениях.
  Алфизик молчал.
  
  - Ладно, Володь, не расстраивайся. С каждым, блин, такое случиться может, - сочувственным голосом произнес дипломат. Откинувшись на сиденье, он вел машину, держа руль, как скрипач смычок - одними пальцами.
  
  В голове Алфизика заевшей пластинкой крутились события последних часов. Он уже устал удивляться - слишком много впечатлений за одно утро. Слишком много чудес. Как только он остался без незримого собеседника, сразу начались неприятности. В переход спустилась группа молодых людей вызывающего внешнего вида - что-то среднее между металлистами, панками и бомжами. От группы отделились двое - парень в грязной шинели с затуманенными глазами, и девушка с лицом, утыканным пирсингом, - и направились к нему.
  "Бабки просят, пора делать ноги", - понял Алфизик, когда девушка заговорила с ним по-немецки, а парень, стоя неподалеку, стал, покачиваясь, оглядывать его с головы до ног.
  Алфизик решил, что неприятности ему не нужны. Буркнув "нихт ферштеен", он резко направился прочь от них, прошелся по длинному коридору под возгласы "шайзе" за спиной, обнаружил вход в метро по большой синей букве "U", и сбежал по лестнице на станцию. Он абсолютно не знал, что делать, и первое, что пришло ему в голову - вернуться на метро назад. На станцию "Циглергассе", в тот самый переход, из которого он так неожиданно попал в Вену.
  Спустившись к поездам, он изучил карту метро, и с облегчением вздохнул. До нужной станции было всего две остановки. Дождавшись поезда, он вошел в вагон, с любопытством его оглядывая. Народу было немного. Когда поезд сделал остановку на следующей станции, Алфизик обнаружил, что выходящие пассажиры дергали за большую вертикальную ручку - сами двери не открывались. Подъезжая к следующей станции, он заранее взялся за ручку дверей, но дернуть ее не успел. За спиной кто-то обратился к нему со словами "фааршайн, битте".
  
  В полицейском участке, куда его доставили контроллеры, выяснилось, что у него нет никаких документов, и что он из России. Приехавший через час работник российского консульства, которого полицаи вызвали разбираться, увидев Алфизика, удивился:
  
  - Володя, блин, ты что тут делаешь?
  Настала очередь удивиться Алфизику. Решив, что это дипломатическая хитрость, Алфизик подыграл дипломату:
  - Да вот, говорю, что билет был, а они не верят!
  
  Но дипломат не играл. Похоже, он принял Алфизика за какого-то своего знакомого. Тоже Владимира.
  "Тем лучше", - подумал Алфизик.
  
  - Легитимку дома оставил? Говорили же, блин, носите всегда с собой для таких вот случаев! - отчитывал его дипломат, попутно обмениваясь беглыми немецкими фразами с полицаями.
  - У меня в метро все документы украли. Вместе с паспортом, - соврал Алфизик.
  - Час от часу не легче, - ворчал дипломат, когда они выходили из полицейского участка.
  Переходя дорогу, он нажал кнопку на миниатюрном пульте противоугонной системы. Припаркованная напротив входа в полицейский участок машина щелкнула открываемыми замками дверей и подморгнула фарами. На ветровом стекле, прижатая дворником, шелестела на ветру какая-то бумажка.
  
  - Ничего себе! - удивился дипломат, - Даже на машину с дипномерами штрафы свои клеют, блин! Совсем офигели!
  
  Он вытащил бумажку, скомкал ее и выбросил на дорогу.
  
  - Садись, шпиён, поехали, - подмигнул он Алфизику, вваливаясь в машину.
  
  Машина накренилась - у молодого еще дипломата уже успел вырасти "бирбаух" - так немцы называют "пивной" живот. Алфизик молча уселся рядом.
  
  - Завезу тебя в постпредство, заодно дома пообедаю. А потом назад, в консульство, - произнес дипломат, пристегиваясь ремнем безопасности, - Пристегнись, Володь, в последнее время полицаи озверели, блин.
  
  БМВ мчалась по высоко поднятому над землей южному венскому автобану. Не отрываясь взглядом от дороги, дипломат защелкал кнопками автомагнитолы, пытаясь найти музыку по душе. Немецкая речь - "щелк", джаз - "щелк", классическая музыка - "щелк", рок - "щелк", снова джаз - "щелк", тирольский йодль - "щелк", "щелк". Наконец, досадливо крякнув, дипломат нажал на кнопку сиди-чейнджера и прибавил громкость.
  "Крещатик, Крещатик, я по тебе иду на дело..." - захрипел прокуренный блатной голос в мощных динамиках. Дипломат негромко загундосил, подпевая. Потом, что-то вспомнив, повернулся к Алфизику:
  
  - Прикинь, Володь, у меня тоже беда, блин. С утра из Москвы звонили. Грабанули нас по-полной. Всю квартиру, блин, обчистили, даже паркет сняли. Блин, надо было в квартиру родственника какого-нибудь поселить. Понадеялись на охранку - и на тебе! Сестра, блин, приехала квартиру проведать - а там только голые стены, блин.
  -Да уж, - Алфизик с трудом подавил улыбку.
  
  Такое нарочно не придумаешь. Похоже, дипломат на самом деле не понимал, что его обокрали герои любимого им блатного шансона.
  Странный вирус сидел в голове этого дипломата "от сохи". Какая-то мутация вируса мазохизма. Получение удовольствия от унижения. Тебя обкрадывают, а ты им подпеваешь. "Если уж нравится романтика большой дороги - так иди воровать. По крайней мере, это честнее, чем чужое место в дипакадемиях занимать", - подумал Алфизик.
  
  Лихо перестроившись, БМВ, не снижая скорости, съехала с автобана, и, поймав "зеленую волну", помчалась по городским улицам. Когда они притормозили у светофора, Алфизик успел прочитать: "22, Erzherzog Karlstrasse".
  Дипломат, заметив это, произнес:
  - Скоро двадцать второй район из пролетарского, блин, в престижный превратится. ООН тут землю скупает. Домов, блин, понастроят для своих сотрудников. Сволочи.
  
  Сделав резкий поворот, машина уперлась в железные ворота. На полированной латунной вывеске был выдавлен длинный текст на русском и немецком: "Постоянное представительство Российской Федерации при международных организациях". Ворота стали медленно сдвигаться в сторону.
  
  - Кстати, Володь, вчера ночью я, блин, минут пять не мог въехать - ворота не открывались. Колян, блин, дежурил. Говорил, что жал, типа, на кнопку, а она не работала. Посмотри сегодня, а то мне опять ночью, похоже, возвращаться. Блин.
  - Посмотрю, - ответил Алфизик, плохо представляя, что смотреть и где.
  
  Они въехали на территорию Представительства и сразу же притормозили. Дипломат посмотрел в зеркало заднего вида.
  
  - Новый офицер безопасности дрючит, если не дожидаемся, пока ворота закроются, - объяснил он, словно оправдываясь, - Чтобы враг не проскочил, блин. Откуда тут враги? Самые страшные наши враги - это мы сами.
  
  "Это точно", - подумал Алфизик
  БМВ нырнула в подземный гараж, развернулась в его тесном пространстве и задним ходом точно въехала на свое место между двумя автомобилями.
  
  - Пойдем сначала к офицеру, доложимся, а потом на обед разбежимся - зевнул, вылезая из машины, дипломат.
  
  Они вошли в лифт гаража и поднялись на первый этаж. Когда проходили мимо дежурного, сидящего за толстым стеклом, тот крикнул им вдогонку:
  - Ворота!
  - Сказал уже! - не оборачиваясь, махнул ему рукой дипломат. Они прошли по полукруглому коридору до двери без номера. Дипломат осторожно в нее постучал, выждал секунду, приоткрыл и спросил:
  - Можно, Виктор Иванович?
  - Можно, - разрешили оттуда.
  
  Алфизик последовал за дипломатом внутрь небольшого кабинета. За столом, под портретом Президента, сидел холеный седой мужчина в дорогом сером костюме. Он оторвался от бумаг и тупо уставился на вошедших. Через секунду его глаза вдруг округлились, и он заорал:
  -Вон отсюда!!!
  
  Дипломат пробкой вылетел из кабинета, попутно вынося своей тушей Алфизика. Когда они, закрыв дверь, оказались снова в коридоре, дипломат взволновано затараторил:
  
  - Мобилу, блин! Сдать, блин, забыл! Беги, сдавай быстрей!
  
  Алфизик направился к дежурному, но тот уже сам бежал ему навстречу:
  
  - Я кричу, кричу, а вы мимо пролетели! Давай телефон. И наушники тоже. Потом, Володя, подойди ко мне, у меня один монитор дергаться начал. И еще в бухгалтерию просили зайти за конвертом с зарплатой.
  
  "Ворота, теперь мониторы. Интересно, что еще тут на меня повесят? А вот в бухгалтерию я зайду - бабки мне не помешают", - подумал Алфизик, когда они с дипломатом снова входили в кабинет офицера безопасности.
  
  Сначала офицер отчитывал их за нарушение режима безопасности. Пугал спецслужбами, которые могут незаметно включить даже выключенный телефон в режим прослушивания. Потом заговорили о каком-то важном заседании комиссии ООН по использованию атомной энергии, и о режиме безопасности в период его проведения.
  Алфизик отрешенно слушал. Его беспокоило, что он впервые остался в незнакомой обстановке один, без Генезиса.
  Наконец, голос офицера стал дружелюбнее. Он развернулся к Алфизику:
  
  - Ладно, подождем пару дней. Обычно воры только деньги берут, а документы выбрасывают. Если не найдутся, я поговорю с комиссаром двадцать второго района, чтоб побыстрее в магистрате новую легитимку выбил. Только постарайся больше ничего не терять.
  
  Офицер помолчал немного, перебирая бумаги на столе, а потом произнес:
  
  - Пока все. Да, Володя, сразу после обеда займись, пожалуйста, телевидением. Опять спутник болтаться начал - днем еще ничего, а по утрам и вечерам за помехами ничего не видать.
  - Конечно, займусь - ответил Алфизик, мысленно добавив к перечню спутниковую систему.
  
  "Еще бы знать, где она находится" - подумал он.
  Когда он получал назад свой телефон, дежурный сунул ему конверт - бухгалтер ушла на обед и попросила передать. Алфизик взглянул на конверт и побледнел. На нем была напечатана его фамилия. А также его имя, и даже его отчество.
  
  Часть 7.
  
  "Проделки Генезиса", - решил, немного успокоившись, Алфизик. Ниже на конверте был напечатан короткий адрес - "под.10, кв.4".
  Жилой комплекс начинался сразу за служебным зданием Представительства. Пять белых шестиэтажных дома стояли буквой "П", образовывая прямоугольник с большим и ухоженным внутренним двором. Номеров дома не имели, пронумерованы были только подъезды. Алфизик решительно направился по адресу, указанному на конверте.
  При входе в десятый подъезд он наткнулся на техника в фирменном синем комбинезоне с надписью "OTIS", который был занят ремонтом лифта.
  
  - Привьет, Володья, - обрадовано произнес техник.
  - Привет, - улыбнулся ему Алфизик. Не зная, о чем говорить дальше, он поднялся пешком на второй этаж и позвонил в четвертую квартиру. Тишина. Позвонив еще несколько раз, он понял, что хозяев нет дома. Он уже собирался уйти, как навстречу ему поднялся техник, таща тяжелую сумку для инструментов.
  
  - Кльюч забили? - улыбнулся техник. Он поставил сумку на пол у дверей лифта, покопался в многочисленных карманах, и протянул Алфизику ключ.
  - Спасибо, - после секундного колебания произнес Алфизик, и, открыв дверь, вошел в квартиру.
  
  Дежавю. Он точно уже был здесь когда-то. Алфизик обошел двухкомнатную квартиру. В одной из комнат на письменном столе лежало зарядное устройство для его телефона. Первым делом Алфизик подключил к нему телефон, и сразу же одел наушники.
  
  - Алло, Гена, ты тут?
  - Тут, Володя, - раздался уже знакомый голос.
  - Что делать будем? Меня с кем-то перепутали. Надо линять, пока не поздно!
  - Можешь линять, если хочешь. Но никто тебя ни с кем не путал.
  - Не понял. Что ты имеешь в виду?
  - Имею в виду тебя. Скажи, тебе не кажется странным, что ты уже ничему не удивляешься?
  - Как ни странно, Гена, я все еще удивляюсь. Но, мне кажется, чудес уже достаточно.
  - А я не о чудесах говорю, - возразил голос, - Ты заметил, что ведешь себя уверенно? Словно ты действительно тот, за кого тебя принимают.
  
  Алфизик задумался, вспомнив странное чувство дежавю.
  
  - Вот-вот. Я как раз об этом, - сказал Генезис, - Давай проведем небольшой эксперимент. Попробуй, не думая, назвать улицу, где ты живешь.
  - Пожалуйста. Чокке..., - ответил Алфизик, и осекся.
  - Именно. Чоккегассе. А не Маршала Рыбалко. Это твой тутошний адрес, а не московский.
  
  Алфизик молчал, не веря своим ушам.
  
  - Повторяю еще раз. Тебя ни за кого не принимают. Это ты сам и есть! - прозвучало в наушниках.
  - Как я могу жить одновременно в Москве и в Вене? - спросил полностью обескураженный Алфизик.
  - А разве я что-то говорил про одновременность? Ты сейчас временно работаешь тут, в Вене. Уже второй год из трех лет контракта.
  - Второй год? Какого еще контракта? Абсурд! Несколько часов назад я находился в Москве! Шел на работу! Кажется, у меня что-то заглючило в голове, или все это мне снится.
  - Да? Ты уверен? - с усмешкой произнес Генезис, - А может, наоборот, тебя тут заглючило, в Вене? И тебе приснилась Москва?
  
  Часть 8.
  
  - У меня, что, крыша съехала? - спросил Алфизик, - Я, что, болен?
  - И да, и нет, - ответил Генезис, - К сожалению, все люди больны от рождения. В ваш генетический код Энтропия сумела внедрить вирус физической смерти. Одних он поражает раньше, других позже. Но не это главное.
  - А что главное?
  - Главное - смерть духовная. Когда вирус разрывает нить, связывающую человека со мной, и привязывает его к Энтропии. Тогда человек сам становится вирусом. И пока жив, успевает перепрограммировать, заразить духовной смертью других.
  - Но разве для этого вируса нельзя придумать антивирус?
  - Именно с этой целью я и обратился к тебе.
  - Не понял. Для чего? Чтобы я его придумал?
  - Ваш антивирус - это я, Володя. Считай, что наше общение - это вакцинация.
  - Вакцинация от чего? От духовной смерти?
  - Да.
  - Жаль, что не от физической. Ну да ладно, я еще сам не знаю, хотел бы я жить вечно, или нет.
  - Я создал вас вечными, Володя. Если бы не Она, - с сожалением сказал Генезис, - Но у каждого из вас есть шанс не служить Смерти при жизни. Не умирать духовно. Потому, что духовная смерть человека - это физическая смерть человечества.
  - Звучит как лозунг. Хорошо, буду стараться. Вакцинироваться самому и вакцинировать других. Но странная это вакцина, надо признать. Вызывает глюки. И у всех так было, с кем ты общался, Гена?
  - Ха-ха-ха, - рассмеялся голос в наушниках, - Да, не у всех это гладко проходило. Кто-то в бочку залез, кто-то в пустыню ушел, кто-то ухо себе отрезал. Но у большинства просто нарушалась самооценка. Люди начинали считать себя Богами.
  - Это толстый намек на Иисуса?
  - Нет, он никогда Богом себя не считал. Его таковым после смерти сделали.
  - Но он же не умер. Вернее, воскрес!
  - Это аллегория. Он воскрес в своем учении. Не физически.
  - Но я физик. Я верю не учениям, а только опыту. Опыт же, к сожалению, показал, что за тысячи лет проповедования всяческих учений люди не стали лучше. Еще неизвестно, больше людей было спасено этими учениями, или погибло во имя их.
  - Ты забываешь про вирус. Тайно проникая в головы последователей, он искажает первоначально стройную логику учений. Запутывает. И то, что должно было спасать, начинает убивать.
  - Я понял. Именно поэтому мы и коммунизм не смогли построить. Более того, даже кое-как слепленный социализм развалили.
  - Совершенно верно. Повторюсь, фронт нашей борьбы со Смертью - не прямая линия. Где-то она сильнее, где-то я. Она коварна. Когда она не может уничтожить что-то одним махом, то незаметно внедряет вирус. И созидание незаметно становится разрушением. Вот почему хорошие начинания со временем часто превращаются в свою противоположность. Свобода превращается в рабство, правда - в ложь, мир - в войну, любовь - в ненависть. Но самое страшное - то, что в отличие от вируса гриппа, например, вирус в мозгах человека не приносит дискомфорта. Больной не считает себя больным. Наоборот, начинает чувствовать себя лучше. Тебе нужны примеры, или понимаешь, о чем я говорю?
  - Понимаю. Наркотик власти, мания величия, эгоизм, звездная болезнь.
  - Да, это они, вирусы Смерти. И, прежде всего они бьют в тех, кто наверху.
  - Ясно. Инфицированные "борцы за идею" дискредитируют не только себя, но и саму идею.
  
  В дверь позвонили. Алфизик снял наушники и пошел открывать. На пороге стоял улыбающийся техник.
  
  - Володья, могу руки мить? - спросил он и показал запачканные в масле руки.
  - Конечно, - улыбнулся Алфизик.
  
  По тому, как техник уверенно прошел в ванную, было видно, что он не в первый раз в этой квартире.
  "Вот почему у него ключ!", - догадался Алфизик, - "Наверное, ему его дали, чтобы он мог воспользоваться ванной. Или туалетом"
  
  - Может, чаю? - спросил он техника, когда тот вышел из ванной, - Или кофе?
  - Кафе, биттэ, - обрадовался техник, направляясь на кухню.
  
  И тут Алфизик неожиданно вспомнил все. Что он уже два года работает по контракту в Австрии, что он один на все это большое количество разнообразной и сложной техники Постоянного Представительства. Что техник - австриец, его зовут Йохан, но по документам он Ганс, что раз в месяц он обслуживает все двенадцать лифтов жилого комплекса, и что он, Алфизик, обязан сопровождать его, но не всегда это делает.
  "Неужели мне действительно Москва приснилась?" - подумал Алфизик, машинально доставая кофе из кухонного шкафа и включая электрический чайник.
  И неожиданно понял, что это легко проверить. Он достал из кармана кошелек, по московской традиции прикрепленный цепочкой к ремню, чтобы не украли. Электронный пропуск был на месте. Пропуск на работу, куда он шел утром, и до которой так и не дошел. Алфизик смотрел на него и лихорадочно думал.
  Резко зазвонил телефон в прихожей.
  
  - Айн момент, Йохан - обратился к технику Алфизик, подошел к телефону и поднял трубку.
  
  Звонила Инночка, секретарь Постоянного Представителя.
  
  - Здравствуйте, Владимир, извините, что отвлекаю в обеденный перерыв. Александр Иванович просил Вас зайти к нему сразу после обеда.
  - Хорошо, Инночка, зайду, - ответил Алфизик. Он прошел в спальню, одел наушники, и тихо, чтобы не слышал техник, сказал в прижатый ко рту микрофон:
  
  - Генезис?
  - Слушаю, - тут же отозвался бархатный голос.
  - У меня в кошельке пропуск на фирму. Уточняю - на московскую фирму. Выданный менее года назад.
  - Знаю. Но разреши мне объяснить тебе это позже. Сейчас уже нет времени на долгие разговоры.
  - Что-то случилось?
  - Еще нет, но может случиться. Завтра. Если я не вмешаюсь, - произнес тревожным голосом Генезис, и уточнил - Если мы не вмешаемся.
  - Так. Значит, все-таки весь этот бред имеет хоть какой-то смысл. Слушаю.
  - Завтра, в десять ноль-ноль, начнется совещание МАГАТЭ. Решается вопрос об инспекции ливийского Центра Ядерных Исследований. Американцы утверждают, что согласно их разведданным, там изготавливается атомная бомба нового поколения. Кварковая.
  - И что?
  - Постоянный Представитель России будет голосовать против инспекции. Но если все же будет принято решение о контроле, война начнется уже завтра. Если нет - несколько позже.
  - Какая война? - удивился Алфизик.
  - Мировая. Религиозная. Какая разница? Война есть война. Энтропия наносит очередной удар.
  
  Алфизик промолчал, не зная, что сказать. Он уже устал удивляться.
  
  - В здании Венского отделения ООН уже заложена кварковая бомба, - продолжил Генезис, - В лифтовой шахте. Если МАГАТЭ примет решение об инспекции, то работы по изготовлению бомб придется прекратить. И тогда смертники начнут взрывать уже установленные бомбы, пока их не обнаружили.
  - И много бомб уже установлено? - удивился Алфизик.
  - Пока только четыре. Одна, как я уже сказал, тут, в Венском Интернациональном Центре. Остальные три - в Лас-Вегасе, Монте-Карло и в Москве.
  - Почему именно там?
  - Наверное, начали устанавливать там, где проще. Чтобы не разоблачиться раньше времени. Думаю, что в их списке все крупные города мира, которые считаются обителями Зла.
  - Опять Москва? Вот скоты! Мало им взорванных домов и метро!
  - Земля - живая, и на Земле я пока еще сильнее Энтропии. Но она рвется в бой. Владимир, ты готов помочь? Учти, это риск.
  - Что я должен делать?
  - Завтра в восемь утра, согласно графику профилактик, Йохан должен начать техобслуживание одного из лифтов OTIS в Венском Центре. Это единственный шанс обезвредить бомбу.
  - Но как я туда попаду? Там сейчас, наверное, ввели строжайший пропускной режим.
  - Обслуживание скоростных лифтов не менее важная процедура, чем проверка документов. На сотрудников фирмы OTIS ограничения не распространяются.
  - Но как уговорить Йохана взять меня с собой? И как мы найдем бомбу? Думаю, там не один лифт! И как ее деактивировать?
  - Я постараюсь помочь. Кое-что мне известно, но далеко не все. Энтропия все время пытается сбить меня с толку.
  - Может, мне сообщить об этом Постоянному Представителю? Или в венскую полицию?
  - Я знаю не всех, кто служит Энтропии. Как только они заподозрят, что раскрыты, они сразу же начнут взрывать установленные бомбы. Так они проинструктированы. Все команды смертников управляются из одного центра, но если связь прервалась, каждая группа становится самостоятельной и действует по своей инструкции.
  - Понял. Надо что-то придумать, - серьезно сказал Алфизик, снял наушники и вернулся на кухню. Чайник уже вскипел. Йохан сидел за кухонным столом и заполнял акт техобслуживания.
  
  - Кто звонили? - поинтересовался он.
  - У меня проблема, Йохан. Мне нужна твоя помощь. Я прерываю контракт, и еду домой, - придумывал на ходу Алфизик, - Мне предложили хорошую работу в Москве - обслуживать лифты OTIS в новых высотных домах. Мне нужна практика. Можешь помочь?
  - Окей, Володья. Карашо, - улыбнулся Йохан.
  - Завтра ты работаешь в Интернациональном Центре?
  Йохан утвердительно кивнул головой.
  - Можешь завтра взять меня с собой? Как ученика? Заодно помогу тебе.
  - Мне надо шеф говорили, - Йохан, улыбаясь, набрал на мобильном телефоне номер. Но, быстро переговорив по-немецки, он с расстроенно дал отбой, и негромко ругнулся: "Шайзе!". Потом виноватым голосом произнес, путая русские и немецкие слова:
  - Завтра - ферботен. Завтра ты - нельзя. Нексте маль.
  
  Алфизик не успел расстроиться. В дверь опять позвонили. Он открыл дверь, и застыл, ничего не понимая. Перед ним, держа в обеих руках большие красно-желтые пакеты с надписью BILLA, стояла девушка, в которую он был давно и безответно влюблен.
  
  Часть 9.
  
  Алфизику приснился Апокалипсис. Будто летит он куда-то на самолете, а в это время на земле началась кварковая война. Все пассажиры с ужасом приникли к иллюминаторам, наблюдая, как повсюду над облаками вырастают кроваво-красные грибы кварковых взрывов, и от них растекаются кольца ударных волн. Самолет тряхнуло, но уже слишком реально для сна.
  Алфизик открыл глаза, и замер от ужаса. Он на самом деле сидел в кресле самолета. Весь салон был залит кроваво-красным светом, падающим из иллюминаторов. Пахло чем-то горелым.
  С бешено колотящимся сердцем Алфизик вскочил в кресле, окончательно просыпаясь. Он вращал головой, пытаясь понять, где находится, и что случилось. Он на самом деле находился в самолете. Судя по тому, что он сидел в третьем ряду кресел, это был аэробус. Кроваво-красный свет из иллюминаторов оказался утренней зарей. Большинство пассажиров еще спало. Самолет потряхивало на воздушных ямах. Слегка горелый запах, смешанный с ароматом кофе, распространялся из хвостовой части, где бортпроводники готовили завтрак, хлопая дверцами встроенных шкафов.
  Немного успокоившись, Алфизик попытался понять, куда и зачем летит. Он совершенно не помнил, как покупал билет, как садился в этот самолет. Сосредоточившись, он решил восстановить события последнего дня в хронологическом порядке.
  
  Зимнее московское утро. Управляемый переход. Голос в наушниках. Вена. Полиция. Постоянное представительство. Техник OTIS. И, наконец, Она. Не день, а сплошные чудеса.
  Нет, Она - не чудо, Она - это шок. Та, по которой он страдал в Москве, которой тайно писал стихи, в Вене оказалась его женой!
  Это не могло быть правдой. К сожалению, все это ему приснилось.
  Приснилось, как ему, остолбеневшему от неожиданности, она всучила тяжелые пакеты - "Володь, ну что ты застыл!". А потом, поздоровавшись с Йоханом, и перекинувшись с ним несколькими беглыми фразами на немецком, переоделась в спальне и накормила их борщом, разогретым в микроволновке.
  А когда Йохан ушел, они вместе мыли посуду. Алфизик смотрел на нее и не мог насмотреться. Он не знал, как себя вести. Боялся, что вот-вот она обнаружит ошибку и устроит скандал. А она, не умолкая, рассказывала новости. Ее отпустили сегодня пораньше, чтобы завтра интенсивно задействовать на конференции МАГАТЭ.
  Он не удержался. Когда она в очередной раз проходила мимо него, он (была - не была!) обнял ее. "Володь, не мешай, подожди до вечера", - мягко оттолкнула она его.
  
  "До вечера, до вечера..." - радостной песней вертелось в голове у Алфизика, когда он шел в служебное здание Представительства на встречу с послом.
  Кажется, все начинало складывать удачно. Посол сообщил Алфизику, что он, Алфизик, включен в состав Российской делегации, и что ему поручено обеспечивать бесперебойную связь с Москвой в процессе заседания МАГАТЭ.
  Потом Алфизик разбирал и зачищал контакты кнопок ворот, подстроил монитор в дежурке, лазил на плоскую, покрытую обледенелой галькой, крышу десятого подъезда. Там, обдуваемый холодным ветром, он подстраивал спутниковую тарелку и думал, думал...
  Больше в тот день с Генезисом он не общался. Решил не рисковать, не выдать себя случайно. Да и зарядить аккумулятор, как следует, не мешает. И телефон, и Генезис ему могли завтра понадобиться.
  Потом был вечер с красным вином. Ужин с Ней, после которого она сама позвала его в спальню. А дальше была сказка, которая никак не могла быть реальностью. Первое касание ее тела, первый поцелуй, первый восторг от сознания доступности недоступного и возможности невозможного. И долгая-долгая зимняя ночь счастья...
  Он засыпал под утро, держа ее в объятиях, боясь проснуться без нее. И проснулся в самолете.
  
  Сильно болела голова, и очень хотелось пить. Алфизик прошелся в хвостовую часть самолета и попросил у стюардесс таблетку от головной боли. Получив, тут же запил ее минеральной водой, и, немного поколебавшись, решился спросить у девушек:
  
  - А куда мы летим?
  
  Девушки прыснули со смеху.
  
  - Не знаю, куда летите Вы, но мы летим в Лас-Вегас, - ответила одна из них.
  - Ничего не понимаю, - сознался ошарашенный Алфизик.
  - Еще бы! - ответила другая, - Вы только два часа назад как угомонились. Весь полет пили и дурачились.
  - Извините, я, честно, ничего не помню, - Алфизик изо всех сил пытался напрячь память, но ничего, кроме головной боли не чувствовал.
  - И как к нам приставали, тоже не помните? И как всей компанией самолет раскачать пытались? - спросила первая.
  - Как раскачать? - удивился Алфизик.
  - Как лодку. Перебегали всей компанией от борта к борту.
  
  Алфизик попытался это представить. Как же надо было напиться, чтобы додуматься до такого!
  Еще раз извинившись, он попросил апельсинового сока, и вернулся на место. Облака расступились, и было видно, что они летят над невысокими горами. По громкой связи оповестили, что скоро самолет начнет снижение, и предложили позавтракать. Пассажиры начали просыпаться.
  Через полтора часа самолет уже катился по посадочной полосе, тормозя двигателями. Алфизик так ничего и не вспомнил. Но зато два его соседа, как оказалось, были хорошо с ним знакомы. Алфизик старался вести себя естественно, насколько это было возможно. Ему удалось осторожно выведать, что они все вместе работают на одной московской фирме, а сейчас летят на крупную международную выставку.
  
  В Лас-Вегасе было жарко. Решив не стоять в очереди на такси, они скинулись по 20 долларов, и проехали до гостиницы "Цезарь" на длинном белом лимузине. С водителем, одетым, несмотря на жару, в строгий черный костюм с фирменной фуражкой.
  На "ресипшене" Алфизика ожидало еще одно приключение. Его номер был занят. Какая-то дама решила продлить свое пребывание в Вегасе, а девочка-менеджер забыла внести этот факт в компьютер. Коллеги Алфизика уже разбежались по своим номерам, а ему пришлось прождать еще полчаса, пока, наконец, не прибежала девушка - администратор, и не предложила ему (если он будет так любезен!) занять другой номер. Королевские апартаменты.
  Гостиница была просто шикарной. Стилизована под древний Рим, вся в золоте и зеркалах. Когда Алфизик отпирал электронной карточкой резную, с золотыми вставками, дверь королевского номера, из двери напротив, в сопровождении двух ослепительно красивых девушек, вышел Алик.
  
  Алик, Али, или просто "Шейх", как его называли сокурсники, близкий друг Алфизика, когда-то давно учился вместе с ним в Бакинском институте нефти и химии. Алфизик проучился там полгода, пока не решил, что ему все-таки ближе физика. Полгода Алфизик и Алик вместе сидели на лекциях, и вместе их иногда прогуливали. Алик приехал учиться в Баку из Социалистической Народной Ливийской Арабской Джамахирии, как он любил называть свою Ливию. Мама у него была русской, и говорил Али по-русски почти без акцента. "Шейх" любил рассуждать на философские темы, и они с Алфизиком могли часами спорить, отдыхая по вечерам под тутовым деревом в чайхане Бакинского Приморского бульвара. Али прочел много умных книг на арабском, и легко побеждал в этих спорах. А Алфизику, который познавал мир по книжкам "Занимательная физика" и "Радио - это очень просто", приходилось в очередной раз, как проигравшему, платить за чай.
  Потом их пути разошлись. Алфизик поступил в московский Физтех, а Али остался доучиваться в Баку. Еще лет пять они переписывались, но потом началась перестройка. И Али куда-то исчез.
  
  Алфизик в упор смотрел на "Шейха". Алик выглядел совсем не так, как когда-то в Баку. Из угловатого худого паренька он превратился в богато одетого стройного мужчину с модной небритостью на лице.
  Али мельком взглянул на Алфизика, и, взяв под руки девушек, направился к лифту.
  
  - Алик? - негромко крикнул ему в спину Алфизик.
  "Шейх" обернулся, и удивленно посмотрел на Алфизика.
  - Вовка? - спросил он неуверенным голосом.
  - Собственной персоной, - улыбнулся Алфизик.
  - Вовка! - Алик, мягко оттолкнул девиц, подошел, улыбаясь, к Алфизику и крепко обнял его, похлопывая по спине, - Ты что тут делаешь? А постарел-то как! Физик-шизик!
  - Аль-Физик, - поправил его, смеясь, Алфизик.
  - Так, Вовка, я не знаю, что ты собираешься делать, но я тебя не отпускаю! Такая встреча! Сколько лет прошло! Ты когда приехал? Отдохнуть решил?
  Алик бросил взгляд на дверь номера, в которую Алфизик собирался войти.
  - Королевский номер? Молодец! - засмеялся Алик.
  - Я только что прилетел. Устал немного. Дай мне часик в себя придти, душ принять, - попросил Алфизик.
  - Да хоть два! Но потом мы с тобой обязательно посидим! Эх, Вовка, Вовка! Какое время было! Я часто его вспоминаю. Думал, уже не увидимся.
  
  Шейх еще раз хлопнул его по плечу.
  
  - Короче, иди, отдыхай, а потом приходи ко мне. Я через пару часиков вернусь. Посидим, поболтаем, вспомним молодость. Расскажешь, как ты, где ты. А потом в загул пойдем - на всю ночь. Поиграем, поедим, похулиганим, - подмигнул он Алфизику, кивнув головой в сторону девушек.
  - Договорились, "Шейх"! - улыбнулся Алфизик.
  - Ну, жду, брат! - Алик еще раз обнял Алфизика и направился к лифту.
  
  Алфизик открыл дверь в свой номер и почти сразу услышал мелодичный звонок телефона в глубине огромной залы. Разглядывая картины на обитых парчой стенах, улыбнувшись приветствию "Welcome, Mr.Vladimir!" на огромном плазменном телевизоре в позолоченной раме, Алфизик подошел к звенящему телефону. Подняв трубку, он постарался придать своему голосу подобающую ситуации важность:
  
  - Хеллоу!
  - Это я. Никаких вопросов, пожалуйста, нет времени. Все - потом, - прозвучал знакомый бархатный голос Генезиса, - В номере Шейха, то есть Али, в металлическом чемодане - кварковая бомба. Одна из тех четырех. Но первая в очереди.
  
  Часть 10.
  
  - Бомба у Алика? - воскликнул Алфизик, - Не верю!
  - В металлическом чемодане, - повторил Генезис, - Запертом в сейфе.
  - Алик - религиозный фанатик? Камикадзе? Смертник?
  - Нет, он "нефтяник". Миллиардер. Владеет несколькими нефтяными платформами. Но, как ни странно, искренне верит во власть народа. И в Бога. Но дело сейчас не в нем. Надо срочно нейтрализовать бомбу.
  Алфизик помолчал, соображая. Потом нерешительно произнес:
  - Вегас расположен в пустыне. Можно было бы вывезти бомбу подальше от города. Но...
  Помолчав еще немного, он добавил:
  - Даже если удастся пробраться в номер, сейф не вынесешь. Они обычно замуровываются в стены. А вскрыть его, думаю, вообще невозможно.
  - Отнюдь, - прозвучало в трубке, - Мозг Али экранирован Энтропией, но мне доступна информация в клетках быстрой памяти. Я не могу управлять поведением Шейха, но код сейфа постараюсь считать. У тебя в номере, в спальне, находится точно такой же сейф. Он спрятан за зеркалом. Чтобы добраться до него, достаточно нажать на правую часть рамки. Можешь потренироваться.
  - А перемещение чемодана не отслеживается? - встревожено спросил Алфизик, - Бомба может быть запрограммирована на взрыв при извлечении чемодана из сейфа.
  - Корпус чемодана - это покрытая пластиком фазированная антенная решетка. Чтобы привести бомбу в действие, необходимо позвонить по трем номерам спутниковой связи и набрать код. Первый звонок активирует бомбу, но взрыв произойдет при одновременном звонке на два других. Один из трех спутниковых телефонов находится у Шейха. Пока еще бомба не активирована.
  -Вряд ли удастся незаметно проникнуть в номер, - вслух размышлял Алфизик, - Скорее всего, датчики дверей подключены к компьютеру системы безопасности.
  - Верно. Но можно попробовать зайти в номер вместе с горничными. Предположим, ты хозяин этого номера, что-то забыл, и тебе пришлось вернуться.
  - Но я не похож на Алика, - возразил Алфизик.
  - Сегодняшняя смена его еще не видела. Если сыграешь роль уверенно...
  - Понятно. В случае чего, скажу, что ошибся номером, - Алфизик, вспомнил, как когда-то играл в институтском КВН.
  - И еще потребуется арендовать машину, лучше джип.
  Алфизик достал кошелек и проверил его содержимое.
  - Не получится. Рубли и десять с мелочью евро, - разочаровано произнес он.
  - Хватит для однорукого бандита. Поменяй евро на долларовый никель, а я помогу выиграть.
  - Даже так? - удивился Алфизик.
  - Именно. Не забывай, что информация - это мой "джаз", - напомнил Генезис.
  Вздохнув, он уточнил:
  - Если в ней нет вируса.
  - А когда придут горничные? - спросил Алфизик. В нем уже проснулся азарт экспериментатора.
  - Минут через сорок пять они будут входить в номер Алика. Есть время, чтобы немного пограбить казино.
  
  Изучение электронного замка сейфа у себя в номере заняло у Алфизика около пяти минут. Затем он спустился на первый этаж гостиницы. Вся огромная площадь первого этажа представляла собой один большой игровой зал. Тысячи автоматов на разные лады пиликали незамысловатые мелодии. Трещали, вращаясь, виртуальные барабаны, звенели падающие монетки. Повсюду мигали, переливаясь, разноцветные лампочки, на больших плазменных панелях пробегали сообщения. Возле одних карточных столиков, покрытых зеленым сукном, толпились игроки, у других, в ожидании игроков, скучали крупье. За игровыми автоматами сидели мужчины и женщины, дети и бабушки. По залу с подносами ходили полуобнаженные девушки в мини-туниках, и предлагали бесплатные напитки. Все это создавало атмосферу какого-то странного праздника - смеси детского утренника, балагана и ночного клуба.
  Алфизик разменял оставшиеся деньги на пятидесятицентовые монетки. Сел за первый понравившийся автомат и, бросив в щель монетку, нажал на большую кнопку. На экране замелькали разноцветные картинки. Когда они остановились, все четыре окошка автомата показывали одну и ту же картинку. В его динамиках громко и торжественно зазвучали фанфары, а сверху начала вспыхивать красная лампочка. Томительные секунды ожидания... И наконец в металлический поддон начали сыпаться монеты. Они падали и падали, заполняя лоток поддона.
  На Алфизика завистливо оглядывались игроки с соседних автоматов. Подбежавший работник казино помог выгрести полный лоток мелочи в большие пластиковые стаканы с эмблемой казино. Они проследовали к кассе, где Алфизику обменяли три тяжелых стакана никеля на пятьсот шестьдесят долларов.
  Еще через полчаса, заполнив бумаги на аренду джипа и получив ключи, Алфизик вновь поднялся в скоростном лифте на свой этаж. Выходя из лифта, он заметил впереди себя трех темнокожих горничных, которые катили перед собой тележки с бельем. Алфизик вставил в ухо наушник телефона и тихо произнес в микрофон:
  
  - Генезис?
  
  Телефон молчал.
  Горничные остановились у номера Алика, и одна из них открыла электронной карточкой замок двери. Надо было спешить. Алфизик прибавил шаг и успел войти в номер, пока дверь еще не захлопнулась.
  
  - Just a moment, - деловито бросил им Алфизик, и, по-хозяйски обойдя оторопевших горничных, быстрым шагом прошел туда, где, по его мнению, должна была располагаться спальня.
  
  Он ошибся. Ему пришлось вернуться и вновь пройти мимо горничных, направляясь к другой двери.
  
  - Excuse me, - произнес он сквозь зубы, и, заметив удивление на их лицах, добавил: - I"ve forgotten my suitcase.
  
  Вторая попытка оказалась удачной - он вошел в спальню с огромной кроватью под балдахином. Подойдя к зеркалу, он вновь одел наушник и прошептал в микрофон:
  
  - Я тут.
  
  Телефон молчал. Горничные негромко переговаривались между собой в прихожей. Алфизик почувствовал, как капли пота стекают по вискам. Он лихорадочно думал, как поступить дальше. Неожиданно ему пришло в голову взглянуть на дисплей телефона. На нем помаргивал значок письма - поступило новое SMS-сообщение. Алфизик торопливо открыл его. Оно состояло всего из одного слова - TAJURA.
  Он все понял. Торопливо набрал эти буквы на клавиатуре замка и нажал кнопку подтверждения. Замок щелкнул. Алфизик облегченно выдохнул. Повернув ручку сейфа и открыв толстую дверцу, он достал небольшой, но тяжелый чемодан-дипломат черного цвета.
  Когда он вновь проходил мимо горничных, на их лицах читалась целая гамма чувств - нерешительность, неловкость, удивление, услужливость и подозрительность одновременно. Алфизик, сделав невозмутимое лицо миллиардера, слегка кивнул им головой. Не задерживаясь ни на секунду, он вышел в коридор и направился к лифту.
  "Давай, давай, быстрее!" - нетерпеливо подгонял он цифры на электронном табло лифта.
  Наконец раздался мелодичный аккорд прибытия кабины. Зеркальные двери лифта плавно раздвинулись. Торопливо шагнув в кабину, Алфизик чуть не столкнулся с двумя выходящими из нее девицами. Он узнал их - это были девушки, сопровождавшие Алика. А они, похоже, узнали не столько его, сколько чемодан.
  Потому, что в следующую секунду Алфизик получил профессиональный молниеносный удар по почкам. И почти одновременно - ногой в голову. Пролетев по кабине лифта, он разбил головой зеркало, и сполз по стене на пол. Теряя сознание, успел заметить, как одна из девиц начала быстро его обыскивать, а другая подняла упавший чемоданчик.
  А потом Алфизик с каким-то мазохистским удовольствием отдался темноте, которая унесла его прочь от странных реалий этого мира.
  
  Часть 11.
  
  Темнота забытья постепенно начала обретать звуки. Издалека появился и постепенно нарастал шелестящий звук. По телу пробежала волна холодного воздуха. Алфизик открыл глаза.
  Он лежал обнаженным на кровати в небольшой комнате. Она имела единственное окно, за которым виднелась рощица с какими-то незнакомыми ему деревьями. Звук издавал кондиционер, прикрепленный к потолку. Голова болела до тошноты, боль пульсировала в висках с каждым ударом сердца. Кондиционер, пошумев несколько минут, щелкнул и замолчал. Холодный ветерок плавно иссяк, и почти сразу же стало невыносимо жарко. Алфизик сел на кровати и огляделся.
  
  Комнатка, в которой он находился, была похожа на купе поезда. Ну, разве что, побольше. Напротив стояла еще одна кровать, на которой в холостяцком беспорядке лежала одежда, валялись какие-то папки и книжки. На небольшом столике у окна стояла бутылка с надписью, сделанной арабской вязью, банка растворимого "Nesscafe" и электрический чайник. Напротив окна находилась дверь с зеркалом и странной вертикальной ручкой, которая ему что-то напомнила, но что, он так и не помнял. Интересно, где он оказался. И как. В голову ничего не приходило, а попытки напрячь мозги только усиливали боль.
  "Так", - сказал он себе, - "Для начала надо попробовать выйти отсюда".
  Медленно, стараясь "не расплескать" головную боль, он встал с кровати. Выбрал из вороха одежды плавки, белые брюки и белую футболку, не торопясь, оделся, и, надев сандалии, пошатываясь, подошел к двери. Из зеркала на него смотрел худощавый мужчина лет тридцати с опухшим от сна лицом.
  "Интересно, что я вчера пил? И сколько?" - задал он себе риторические вопросы и сдвинул ручку двери вбок. Дверь немного отошла назад и плавно отъехала в сторону. Лицо резко обдало жарой - словно он вошел в сильно прогретое помещение сауны. За дверью оказался узкий коридор, по обе стороны которого находился ряд одинаковых дверей.
  "Как на "Титанике"", - почему-то подумал Алфизик. Он прошел в конец коридора, открыл дверь с надписью Exit, и инстинктивно прищурился - в глаза ударил яркий солнечный свет. Постояв и привыкнув к свету, он обнаружил под ногами металлические ступеньки без поручней. Осторожно спустившись по ним вниз, он огляделся.
  
  Здание, из которого он вышел, было одноэтажным, из серебристого металла, и чем-то напоминало большой морской контейнер с окнами. Торцом здание выходило на длинную улочку. Вдоль нее стояли точно такие же жилые "контейнеры", между которыми росли высокие пальмы. Немного вдалеке находилась знакомая рощица, которую он видел из своего окна, а в противоположной от нее стороне - три длинных пятиэтажных здания из стекла и металла. Солнце стояло в зените и нещадно жгло оголенные руки. Алфизик взглянул под ноги. Тени почти не было - она вся находилась под ним.
  "Где-то недалеко экватор" - подумал он. По песку деловито пробежал скорпион и нырнул под ступеньки.
  "Хороший экземпляр, боевой", - промелькнуло в голове у Алфизика. В тот же момент словно приоткрылась дверь в хранилище памяти. Он уже окончательно проснулся. Странную загадочность послеобеденного сна сменила привычная уже за полгода реальность Северной Африки. Он все вспомнил. Ливию, жару, работу по контракту, скорпионные бои по выходным - любимое развлечение коллег, эксперименты на термоядерной установке нового поколения и необычные результаты этих экспериментов. Которые, как завистливо считали коллеги, "тянут" на Нобелевскую премию.
  
  Неожиданно дверь здания открылась, и на ступеньках появился, наспех надевая рубашку,
  заспанный Алик. Только выглядел он помоложе.
  
  - Вовка, сколько времени? - обратился он к Алфизику, - Мой хваленый "Ролекс", кажется, остановился.
  
  Алфизик взглянул на часы.
  
  - Без двух два.
  - Вот черт! Значит, часы не врут. Слышал сквозь сон, как ты дверью хлопнул, решил, что проспал. Жалко! Такой сон мне снился, Вовка! А ты меня разбудил на самом интересном месте!
  
  Алик мечтательно потянулся, зевнул, потом внимательно посмотрел на Алфизика и удивленно спросил:
  
  - Ты что, до работы поплавать собрался?
  
  Алфизик кивнул, не зная, что ответить.
  
  - Подожди, я с тобой. Только плавки надену и цифровик возьму.
  
  Алик снова исчез за дверью.
  Алфизик стоял под палящим солнцем и медленно приходил в себя. Москва, Вена, Лас-Вегас... Странный сон ему приснился. Слишком много подробностей. Кстати, какое сегодня число?
  
  Он неожиданно вспомнил, как несколько дней назад отмечал с коллегами Старый Новый год. Значит, сейчас где-то середина января. Да, тогда они хорошо "наотмечались". Химичка Таня разбавила спирт какими-то ингредиентами, получилось и вкусно, и в голову ударило. А потом пятеро сотрудников лаборатории исследования радиационных материалов, несмотря на запрет, веселились в служебном здании всю ночь. А под утро попали в переделку.
  Стоящий на вахте, вернее, спящий на ней, вооруженный до зубов ливийский охранник проснулся в пять утра от подозрительного шума. Заметив тень, прошмыгнувшую из лаборатории в туалет, он не на шутку перепугался и устроил пальбу из "Калашникова" вдоль всего коридора здания, побив стеклянные двери и продырявив штукатурку на стенах и потолке. Слава Богу, все тогда остались живы.
  
  Значит, он действительно находился в ливийском Центре Ядерных Исследований.
  Центр был построен километрах в тридцати от Триполи, столицы Ливии и назывался по имени близлежащего городка - Тажура. Если бы не жара под пятьдесят градусов в тени, этот Центр был бы раем для ученых. Три здания современных лабораторий, небольшой ядерный реактор, ускоритель, термоядерная установка, жилой городок... И вся эта научная сказка находилась почти на берегу Средиземного моря, рядом с эвкалиптовой рощей.
  Жилой городок Центра состоял из зданий двух типов. В металлических "контейнерах", которых злые языки прозвали "калабуш", жили одинокие ученые, а в небольших каменных виллах - семейные. По вечерам, сразу после захода солнца, жители городка, поужинав, выходили из своих пересушенных кондиционерами квартир на единственную улочку. Подышать свежим воздухом с ароматом эвкалипта. Семейные пары и одинокие жители степенно прохаживались от одного конца улочки до другого, здороваясь друг с другом при каждой встрече. Раз по десять за вечер. Здесь было принято здороваться помногу раз на день. Алфизик уже привык к этому смешному обычаю. Поговаривали, что многие, возвратясь на Родину, и там машинально здоровались с каждым встречным.
  
  Сейчас на улочке не было ни души. Середина дня, самое пекло, все отдыхают. Обед тут длится четыре часа, с двенадцати до четырех. Кто-то спит, кто-то смотрит видео, а самые неугомонные ныряют в море с аквалангами.
  Алфизик с Аликом любили заплывать подальше от берега, чтобы наблюдать за играми летающих рыб. Эти рыбы всегда плавали стайками. Вылетая из воды серебристыми стрелами, они, словно птицы, распахивали свои разноцветные крылышки. Жужжа ими, как пропеллерами, рыбы, словно соревнуясь друг с другом, пролетали по воздуху несколько метров, и снова плюхались в воду. И у каждой была своя, неповторимая, расцветка крылышек. Алик много раз пытался сфотографировать момент полета рыб на
  цифровой фотоаппарат, но это ему редко удавалось, из-за большой задержки срабатывания затвора фотоаппарата.
  
  В дверях снова появился Алик в шортах и соломенной шляпе, с сумкой в руках, и они, не торопясь, побрели к морю. У выхода из жилой зоны их скучным взглядом проводили два одуревших от жары ливийских солдата, сидящих за барьером из мешков с песком. Алфизик знал, что их охраняли уже успевшие "понюхать пороху" на войне с Чадом солдаты. Но каждый раз, проходя мимо них, он неосознанно чувствовал опасность. От такой жары у кого угодно может "поехать крыша", а обшарпанный пулемет на треноге был заряжен лентой с боевыми патронами.
  
  - Вовка, у меня появилась идея, - кивнув на солдат, произнес Алик, - Если американцы нападут, отнимем у этих салаг пулемет и будем сами защищаться. Согласен?
  - Алик, - улыбнулся Алфизик, - Это же твои земляки. У своих оружие отнимать будешь?.
  - Да ты посмотри на них! Они же даже себя защитить не смогут. Понабрали шпану, понимаешь! - покачал головой Алик.
  - А разве это не элитные подразделения? - удивился Алфизик.
  - Элитные охраняют дворец Муаммара, - ответил Алик.
  - Это тот, где на въезде два танка закопаны так, что только башни из земли торчат? А на дороге - целый батальон "лежащих полицейских"? - ухмыльнулся Алфизик.
  - Он самый. Крепкий орешек, - ответил Алик.
  - Мертвому - припарки, - категорично заявил Алфизик, - Не поможет это. Американцы не дураки штурмом брать. Если захотят, крылатыми ракетами достанут. Может, прямо из нейтральных вод.
  - Это не от американцев. Это от внутренних врагов, - пояснил Алик, спускаясь с дороги на песок пляжа.
  
  Алфизик хмыкнул в ответ. Он поднял с песка высохшего морского конька и стал его рассматривать. Действительно, похоже на голову коня.
  
  - У Каддафи есть внутренние враги? - спросил он Алика.
  - Враги есть везде и всегда. У людей слишком разные представления о добре и зле, - философски заметил Алик.
  - Как будто они созданы не одним Богом, - вздохнул Алфизик, засовывая морского конька в карман.
  - Вовка, а ты в Бога веришь? - Алик остановился и внимательно посмотрел на Алфизика.
  - Ну, как тебе объяснить ... - начал Алфизик, и замолк, подбирая слова.
  
  До моря оставалось метров двести. Странно, но пляж был пуст. Обычно, невзирая на жару, несколько человек плескались в прозрачных и теплых зеленовато-синих волнах. Но сегодня не было даже одетых в длинные белые одежды арабских подростков. Они почти каждый день, как на работу, приезжали на своих машинах к пляжу. Несмотря на запреты ислама, усаживались на крышах своих авто и наблюдали в бинокли за полуобнаженными приезжими красавицами. Девушки научного городка, несмотря на многочисленные предупреждения ливийской полиции, продолжали игнорировать законы мусульманской страны, и загорали в открытых купальниках. Устав с ними бороться, полицейские обнесли пляж условным забором из полосатой ленты, за который местным заходить было запрещено. Поэтому ценителям красоты женского тела приходилось, припарковавшись у полосатой границы, наблюдать за бесстыдницами издалека.
  А не так давно Алфизик сам с интересом наблюдал за купанием местных арабских девушек. Многодетная ливийская семья прибыла на пляж на микроавтобусе. Отец семейства соорудил белую палатку для переодеваний недалеко от загорающего Алфизика. Чуть позже из палатки с радостными визгами выпорхнула стайка девушек в платьях до пят, и побежала в море. А когда они, наплескавшись вволю, выходили из воды, у Алфизика захватило дух. Тонкая ткань платьев, намокнув, стала предательски прозрачной, показывая, что под ней на девушках ничего не было одето.
  "Вот и пойми вас!" - подумал он тогда, не в силах оторваться от эротичного зрелища.
  
  - Объясни своими словами, я пойму, - отвлек его от воспоминаний Алик.
  - Хорошо. Как физик и как личность, я верю в существование двух Начал - Генезиса и Энтропии, - произнес Алфизик, - Можешь считать их двумя Богами.
  - Ян и синь? Добро и Зло?
  - Не совсем. Но что-то похожее.
  - Богохульство это, - возразил Алик, - Бог один. Не может быть двух Богов. На самом деле, эти твои два Бога и есть один непостижимый нами Бог.
  - Какая разница? Назови их одним Богом, если тебе так удобнее, - парировал Алфизик, - Суть от этого не меняется. Просто два Бога логичней и понятней, чем один, который раздвоен на противоречивые части.
  - Он не раздвоен. Просто Он нам таким кажется. Он один и только один. И Он - не человек! - в голосе Алика стали улавливаться странные, не свойственные ему, фанатичные нотки.
  - Это камень в огород Христа? - улыбнулся Алфизик.
  - Христиане ошибаются. Они молятся не Богу, а человеку, пусть даже и пророку.
  - Не ошибается только тот, кто ничего не делает,- пошутил Алфизик.
  - Вовка, не уходи от темы! - покачал головой Алик, - И, вообще, давно мы с тобой не спорили! Помнишь, как в Баку я тебя на лопатки в спорах клал?
  - Так это давно было! Сейчас я поумнел.
  - Не заметно! Два Бога - такая же бессмыслица, как сказочный зверь "Тяни-толкай". Не могут у велосипеда оба колеса рулить.
  - Алик, ты что, забыл свою любимую философию? Единство и борьбу противоположностей?
  - Я тоже поумнел с тех пор, - серьезно произнес Алик, и посмотрел вдаль, туда, где небо сходилось с морем, - Я понял, что мы ничтожны в наших размышлениях. Сколько бы мы не думали, и что бы мы ни придумали, ответ всегда один - мы никогда не постигнем Божественного замысла, Его сути, Его желаний. Нам остается только смириться Его воле. Воле Аллаха.
  - Алик, ты сдался? - разочаровано произнес Алфизик. Такой Алик казался ему чужим.
  - С чего это ты так решил?
  - Потому, что ты перестал думать. Ты выключил двигатель и катишься по уклону. Но сейчас ты у меня заведешься! Я недавно сделал открытие. Бог действительно есть. И этот Бог - Я.
  Алик резко обернулся и уставился на Алфизика.
  - Не гневи Аллаха, Вовка!
  - Тогда ответь, кто тебе открыл глаза? Ты ведь не родился с верой в Бога? - спросил Алфизик
  - Да, я раньше не верил. Но я много думал, наблюдал. И однажды сам пришел к Нему.
  - И сам научился молиться? Сам написал тексты священного писания? Сам придумал обряды? - не унимался Алфизик.
  - Не говори ерунды, Вовка, - в голосе Алика стали появляться нотки раздражения, - Я просто однажды понял суть вещей. И поверил. Сам. А тексты и обряды писали пророки.
  - А что, во всей бесконечности времени пророки появились только однажды? И все? Больше пророков никогда не будет? Бог решил обратиться к людям только один раз? - почти скороговоркой выпалил Алфизик, и, заметив, что Алик замешкался с ответом, добавил: - Почему ты веришь им, и не веришь мне? Попробуй на минутку допустить, что я могу оказаться пророком. Или попробуй доказать, что этого не может быть.
  
  Алик молчал, собираясь с мыслями. Они уже подошли к морю. Небо - без единого облачка, палящее солнце, лениво набегающие волны... Еле заметный, дышащий жаром, ветерок дул в сторону моря. Это означало, что масляные пятна от стоящей недалеко от берега нефтяной платформы не будут помехой купанию. Они выбрали место почище и стали раздеваться.
  
  - А зачем Ему обращаться к нам вновь? - наконец произнес Алик, - Все, что Он хотел сказать, Он сказал. Нам еще понимать и понимать смысл Его учения. А пока не поняли, нам надо строго соблюдать Его заветы.
  - Алик, ты же физик. И знаешь, что опыт можно объяснить по-разному. Физические законы одни, но их трактовка зависит от исследователя. Если кто-то авторитетно заявит, что ветер дует, потому, что деревья качаются, ему могут поверить.
  - Ты о чем, Вовка? Мы говорим не об опыте, а о вере!
  - Вере человеческой очень много лет. Но люди не стали лучше. Так же убивают, воруют, употребляют наркотики. Если не больше. Выражаясь технически, вера в загробную жизнь "не работает". Ты не допускаешь, что даже в самую совершенную программу, в самую великую идею, в самое правильное учение мог проникнуть вирус, который изменяет изначально стройную логику на нечто прямо противоположное?
  - Не могу допустить, - твердо произнес Алик, надевая ремень с цифровым фотоаппаратом в водонепроницаемом боксе, - Верное учение непоколебимо и не подвержено вирусам. Все гораздо проще. Люди верят не в то, во что надо. Люди - не Боги. Им свойственно ошибаться.
  - Совершенно верно, - засмеялся Алфизик, - Один ноль в мою пользу!
  
  Не давая Алику ответить, он побежал к морю и с удовольствием нырнул в набегающую волну. Проплыв под водой несколько метров, вынырнул уже на глубине, и поплыл в сторону буйков. Волнения на море почти не было. Синева неба на горизонте сливалась с синевой моря. Сзади, догоняя, к нему плыл Алик. Кроме них, ни в море, ни на пляже никого не было. Похоже, они были одни.
  "Интересно, куда же все подевались?" - снова подумал Алфизик и огляделся.
  Пустынный берег, вышка буровой в море, и горизонт. Где-то там, за этим горизонтом в ожидании команды из Вашингтона уже месяц стоит шестой американский флот во главе с авианосцем "Гарри Трумэн".
  Алфизик вспомнил, что главной новостью всех телеканалов было экстренное совещание МАГАТЭ в Вене. Американцы, считая, что в ливийском Центре ведутся работы по созданию кваркового оружия, требовали срочного проведения инспекции объекта. В случае отказа, они обещали нанести по Центру превентивный ракетный удар. Но ливийское правительство пошло на принцип, заявив, что не пустит на объект ни одного эксперта.
  "А ведь сейчас, когда я плаваю в Средиземном море, в Вене, возможно, решается судьба мира", - подумал Алфизик.
  И тут он все понял. Вот почему пляж опустел. Угроза военного конфликта как ветром сдула всех контрактников из ливийского Центра. Остались только российские ученые и военные инструкторы, обучавшие ливийцев летать на МИГах.
  
  Не успел Алфизик подумать о летчиках, как со стороны моря с ревом промчались над головой два истребителя. Из-за высокой скорости и низкой высоты полета определить, кто летит, было практически невозможно. То ли это инструкторы учат арабов, то ли американцы, уже получив приказ, летят бомбить Центр Ядерных Исследований.
  
  - Кто это был? - крикнул он подплывшему к нему Алику.
  - Не бойся, наши! - прокричал в ответ Алик, - Давай, кто быстрее до платформы доплывет?
  - Идет! - ответил, успокоившись, Алфизик и поплыл в сторону буровой.
  
  Они уже почти подплывали к вышке, как в ясном небе у них над головой прогремел громовой раскат. Они посмотрели вверх. Вовремя. В вышине клубилось огненное облако, из которого в разных направлениях разлетались дымящиеся части истребителя. Самая большая, объятая пламенем, вращаясь, с большой скоростью падала прямо на них.
  
  - Самолет сбили! Ныряй, Вовка! - закричал Алик, и, глубоко вдохнув, скрылся под водой.
  
  Алфизик секунду оторопело смотрел на падающие обломки, потом быстро сделал глубокий вдох и нырнул, стараясь опуститься как можно глубже. Сердце билось в бешенном ритме, и он понял, что запаса воздуха в легких надолго не хватит. Алфизик не успел еще достичь дна, как услышал глухие удары падающих в воду частей самолета. Он с тревогой взглянул наверх. Сквозь прозрачную толщу воды на него, ревя, с бульканьем и шипеньем опускался двигатель с вращающейся турбиной. Алфизик поплыл в сторону так быстро, как только мог. Вода до боли давила на уши, но глотательные движения уже не помогали. Нестерпимо хотелось вдохнуть. Вокруг него проплывали, опускаясь на дно, куски обшивки и какие-то другие детали самолета. Алфизик поискал глазами Алика, но нигде его не нашел.
  Почувствовав, что воздух уже на исходе, он стал быстро всплывать. И понял, что переоценил свои силы - нырнул очень глубоко. Кислорода в легких уже не было, а до светящейся над головой поверхности еще плыть и плыть. Почувствовав, как животный страх сжимает сердце стальным обручем, он стал отчаянно грести руками и ногами, но сделал только хуже - боль в легких стала еще невыносимее, сердце было готово выскочить из груди. Не в силах больше терпеть, уже почти теряя сознание, он сделал последний отчаянный рывок вверх и вытянул руки, словно пытаясь достичь ими спасительного воздуха.
  В это же мгновение он почувствовал, как кто-то схватил его за руки и с силой выдернул из воды. Алфизик инстинктивно вдохнул. Резкой болью в легкие ворвалась смесь воды и воздуха. Он зашелся в судорожном кашле, руки выскользнули, и он снова упал в воду, барахтаясь и пытаясь удержаться на поверхности.
  - Руки давай! - крикнули ему сверху.
  Продолжая задыхаться от кашля, Алфизик наугад протянул руку. Его накрыло волной. Сквозь щелку зажмуренных глаз он успел увидеть борт лодки, и попытался схватиться за нее рукой, и вновь почувствовал сильный рывок вверх. Он больно ударился боком о борт, но его тут же подхватили под мышки, втащили в лодку лицом вниз и стали бить кулаком по спине, освобождая легкие от воды. Откашливаясь, отплевываясь, и протирая слезящиеся глаза, Алфизик медленно приходил в себя. Когда, наконец, боль в груди стала уходить, он выругался так грязно, как только мог. Ему уже до смерти надоело попадать в необъяснимые и полные непредсказуемых опасностей ситуации.
  
  - Материшься, значит, живой! Ну и напугал ты меня! - с облегчением произнес знакомый голос, но этот голос принадлежал не Алику. Алфизик обернулся и, прищуриваясь от яркого солнечного света, взглянул на своего спасителя.
  Нет, это был не Али. На него озабоченно и испуганно смотрел Сергей Сергеевич, коллега по московской фирме, умный и серьезный, которого за глаза звали "СС".
  - Что случилось? Ты в порядке? - внимательно глядя ему в глаза, спросил Сергей.
  - Спасибо, уже лучше, - хриплым голосом ответил Алфизик, пытаясь понять, как здесь, в Ливии, за тысячи километров от московского офиса, оказался Сергей.
  - Глубоко тут? Воздуха не хватило? Я уже прыгать за тобой собрался, хорошо увидел, как ты всплывал, - Сергей облегченно вздохнул, и помог Алфизику сесть на скамью лодки.
  - Угу, - промычал в ответ Алфизик, озираясь вокруг.
  
  Лодка покачивалась на волнах довольно далеко от берега. Но берег был странным. И море было странным. И даже небо.
  Безоблачное небо кто-то за несколько минут сплошь усеял барашками облаков. Вокруг лодки большими белыми призраками летали по волнам необыкновенно красивые яхты. И берег был точно не ливийским. Вместо скучного выжженного на солнце пейзажа - красивая бухта с огромным белым океанским лайнером и множеством дорогих яхт, стоящих на стоянке у берега. В обрамлении зеленых гор, к морю амфитеатром спускался красивый современный город с невысокими разноцветными домами, каменными мостами и небоскребами.
  "Опять сон?", - неприятно удивился Алфизик, - "Интересно, я проснусь когда-нибудь окончательно?"
  
  - Где мы? - спросил он Сергея, уже не заботясь, как будет воспринят этот вопрос.
  
  Сергей не удивился. Он указал рукой на левую часть берега и ответил:
  
  - Повторяю еще раз. Слева, за мысом, на котором мы гуляли - ну, там, где Музей Океанографии, - Монако. А прямо перед нами - Монте-Карло.
  
  (продолжение следует)
  
  * Алфизик - физик, предпочитающий умозрительные опыты, натурфилософ.
  
  * Genesis - 1. (англ.) момент зарождения и последующий процесс развития, приведший к определенному состоянию, явлению. 2. (библ.) Книга Бытия
  
  * Энтропия - мера хаотичности, беспорядка
  
  * vahrschein - фааршайн, проездной документ
  
  * Легитимка - легитимная карта, удостоверение временно проживающего в Вене
   * калабуш - (араб.) тюрьма
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"