- Здорово, мужики. Сводку вчерашнюю смотрели? - с порога рявкнул высокий плотный майор. - Нападение на инкассаторов в райцентре. Трое убитых, четверо раненых, двум бандитам удалось сбежать с места преступления, а вы тут чаи распиваете.
- Так, вроде бы деньги-то целы, - Ваня переложил несколько листков бумаги на своём столе. - От нас до райцентра полторы сотни вёрст.
- Деньги-то целы. А люди? По слухам, там Лёнька Бревно за главного был, а он в розыске до сих пор числится. Кстати, он же местный. И машину, которую они угнали, засекли на дороге недалеко от вашего посёлка.
- И что? - Михеич потёр лоб и вздохнул. - Его тут годков двадцать не видели. Как по малолетке сел, так и не объявлялся.
- Не важно. Корни наверняка остались, родня, знакомые. Короче надо съездить в деревню, как там её, чёрт, Свистуниху, расспросить народ.
- Какой нам народ? Там осталось-то семь-восемь старух! Родные Лёнькины все на кладбище. Вы же, товарищ майор, не думаете, что Лёньку на могилку к родителям потянуло, - вяло усмехнулся притулившийся в углу участковый.
- Тем более. Запугают старух, залягут на дно, перезимуют, а потом дальше пойдут убивать и грабить. Надо сегодня же ехать, по горячим следам!
- Нет. В потёмках я в Свистуниху не поеду, - неожиданно резко отозвался Ваня.
- Это ещё что такое? Это приказ.
- Да хоть увольняйте. Завтра с утра - пожалуйста. А в потёмках - ни за что. Сядем в сугроб, солярку сожжём и замёрзнем к утру. Связи там нет, и мобильники не берут. Не поеду. Я лучше в магазин схожу, муки возьму, крупы, соли. Анюта знает, что надо, старухи ей денег оставляют, когда летом пенсию приходят получать.
- В каком смысле - приходят? - занервничал майор.
- В прямом. У них пенсия на сберкнижках. Вот они летом бросают жребий, кто пойдёт, снимают деньги, расплачиваются в магазине.
- А в остальное время?
- В остальное время они натуральным хозяйством живут. По первому морозу Сашка Симаков им заказанный товар на тракторе подвозит на весь год. Такие дела.
- Деревня далеко? Почему...
- Не, не особенно километров двадцать с гаком, но дороги-то нет. Весной и осенью запросто можно и на тракторе сесть намертво, да и летом тоже, если дождливое выдастся. Так я пошёл, а Михеич вас на постой пока определит. Здравия желаю, - Ваня картинно щелкнул каблуками и выскочил за дверь, оставив побагровевшего майора стоять с открытым ртом.
- Вы не сердитесь, товарищ майор, - примирительно сказал Михеич. - Парень дело говорит. Темнеет сейчас быстро, а бабки деревенские на ночь собак с цепи спускают, чтобы чужие не совались. Как рассветёт, так и поедем. Мы сейчас баньку организуем, ужин.
Городскому начальству, одетому в казённую форму и ботиночки на рыбьем меху, подобрали полушубки и валенки. Мужики затолкали за заднее сидение мешки с продуктами, и газик, натужно гудя мотором, пополз по колдобинам. Дорога действительно была аховой. Точнее, её попросту не было. По заросшим борщевиком и мелким осинником полям тянулась наполовину заметённая снегом тракторная колея. Трехметровые сухие зонтики торчали из сугробов экзотическими антеннами. Майор успел порядком замёрзнуть, когда над перелеском показалась тонкая струйка дыма.
- Почему дым от одной печки? Вы же сказали, что там несколько жителей.
- Так старухи в одной избе зимуют. Дров меньше надо, и веселей. А пустые избы потихоньку на дрова разбирают.
- Что будет, когда они все избы разберут? - майор нервно потёр окоченевшие руки.
- Это ещё не скоро. Раньше на селе и клуб был, и сельпо, школа начальная, контора торфоразработки. Бабкам на их век хватит.
В центре бывшего села возвышалась большая, скатанная из толстенных брёвен изба, обнесённая добротным плетнём. Из будки выскочила огромная кавказская овчарка и залилась низким злобным лаем. Через пару минут на крыльцо вышла пожилая женщина в шубейке и большом шерстяном платке.
- Чего надо? Михеич, ты что ли? Случилось что? - крикнула старуха, бочком спускаясь по ступенькам. Потом загнала пса в будку и подошла к машине.
- Бандитов ловим, Нина Павловна. Лёньку Деревянкина. Он, часом, к вам не наведывался?
- Чего ему тут делать? Неужели ты думаешь, что он осмелиться пожаловать сюда, после того, что он тут творил?
- Тут Анюта продуктов прислала. Куда затащить? - спросил Ваня, доставая первый мешок.
- Вот спасибо! Неси в сенцы, там бабки распределят по сусекам, - засмеялась женщина. - Гляньте, начальство к нам забралось! Сам Андрей Ильич.
- Мы знакомы? - удивился майор и осёкся. Эта старая морщинистая тётка была раньше председателем областного суда. Сам он тогда только начал работать в прокуратуре, но историю про то, как принципиальную, неподкупную Нину Павловну сместили с поста, помнил хорошо. Встреча была неожиданной.
- Узнал? Отлично. Вот сынок мой женился и меня из квартиры на дачу переселил. Хороша дачка?
- Не может быть!
- Может, всякое бывает. Вон, видишь, Зинаида Андреевна поплелась в хлев. Заслуженный педагог. А из казённой квартиры в девяностые под зад коленкой попросили. Остальных детки тут на селе забыли за ненадобностью. Чего скособочился? Рассказывай, что стряслось.
Андрей Ильич трясущимися губами рассказал про нападение на инкассаторов и брошенную машину.
- Зря вы сюда тащились. Лёнька к нам не сунется. Он тут немало покуролесил по молодости. Побоится, - жестко подытожила старуха.
Внимание майора привлек пёс, который увлечённо грыз крупную розовую кость. Нина Павловна перехватила взгляд гостя.
- Вот бычка зарезали. Собак-то надо кормить. Их сушёными грибами не приманишь.
- И много у вас собак?
- Четыре взрослых, два щенка. Каждый день кашу с мясом требуют.
- А как же вы? Без мужика бычка завалили?
- Научились. Знаешь Андрюша, жизнь многому может научить, особенно, если не тем боком повернётся, - прищурилась собеседница.
У майора засосало под ложечкой. Он не был большим знатоком сельского хозяйства, и самому ему скот забивать ему не приходилось. У сарая, к которому они подошли, пока разговаривали, стояли добротные вилы, испачканные чем-то бурым. Какие-то смутные подозрения начали появляться в мозгу оперативника.
Тут из-за угла вывалился толстый лохматый щенок, который весело подпрыгивал и тряс головой. В зубах он держал какую-то тряпицу. Увидев Нину Павловну, малыш бросил игрушку и помчался к женщине. Майор пригляделся и похолодел. На снегу лежала кисть руки. Обычная кисть, с вытатуированными перстнями. Теми самыми, которые были указаны в ориентировке на Леонида Деревянкина по кличке "Бревно".
- Ты чего, Андрюша? - раздался сзади негромкий голос. Черенок вил ладно и ловко лёг на крепкую обветренную ладонь.
- Ничего. Замёрз. Пожалуй, нам пора ехать, а то засветло вернуться не успеем.
- Это точно. Дорогу сам видел. Если душегубы ваши объявятся, мы сообщим. Тогда уж вы тут с ОМОНом, вертолётами, - неприятная улыбка играла на сухих губах.
- Конечно, конечно. Иван, поехали. Холодно.
Только часа через два майор прервал гробовую тишину, стоявшую до того момента в машине:
- Как же они собираются сообщать нам, если преступники появятся? Ведь телефона у них нет?