Я ехал с сумкой набитой книгами. Я ехал менять высоко котировавшуюся то-гда фантастику и два детектива на не котирующиеся философию и поэзию. Мне бы-ло 18 лет. Я уже год занимался книгообменом. Денег это не приносило, кормится с этого было нельзя, но вот книги плодились. В среднем одна после хитроумной опе-рации давала три. Один недостаток, - время уходило на это занятие почти все.
Я ехал менять фантастику на поэзию. Я вышел у "Военной книги" и пошел прямо к магазину. В моей голове неспешно играл "Медленно катится шар наслаж-дения". Я перебирал стих, просматривал ритм и находил его весьма интересным.
У окружавших меня людей были весьма озабоченные лица. Какая-то старуха просила милостыню, другая продавала какие-то тряпки.
Я рассмотрел книги, лежавшие на ларьке, перед магазином. За прилавком стояла пожилая дама в платке и шубе.
Я пошарил в карманах и потрогал 35 рублей, которые там были.
... "маленький нежно игривый клубок"...
... Фантастика, детективы, поэзия... том Осипа Мандельштама (за 12 рублей), рядом том Ахматовой (за 15).
Я вцепился в Мандельштама. 12 рублей, себестоимость книги - 7 рублей, сто-ит 7 рублей и 50 баллов. Так еще можно поставить на продажу рублей за 25. Не очень выгодно, но ладно деньги есть.
- Пожалуйста, Мандельштама, пару экземпляров и Гумилева - сказал я про-давщице.
- 27 рубликов, с вас, - ответила продавщица.
Я пошел по улице.
"Видишь, как дьявол ласкает твой страх!" - неслось у меня в голове.
А что если...
... и тем же ритмом. Осень...
"Медленно катится шар наслаждения..." "Падает, крутиться, кружится лист"
Да!
"Падает, крутиться, кружится лист
Тот, нет, этот кажись!"
Именно!
Я пошел по улице в невероятном возбуждении. Томики Мандельштама, как барашки на заклание мерно бренчали у меня в сумке. Сумка была дрянная - китай-ский "Баоданчик", который отец привез из Китая. На дне сумки лежала картонная шахматная доска, которая придавала её бесформенной форму.
"Белый дивный Летний сад" - Да! Да!
Я пошел по улице, складывая слова.
Пешеходы шли мимо.
Слова складывались легко, буд-то кто-то их читал.
Я остановился и развернувшись буквально побежал на трамвайную остановку.
Подошел 13ЫЙ. Я сел. В салоне было полно народу, грязного и мрачного - со-ветского. "Господи! сколько страшных лиц!" - подумал я. "Интересно везде люди такие страшные, а как в странах гниющего Запада, или феодального Востока?"...
Я не платил за проезд, - контролеров тогда не было и все зависело от честно-сти. Проезд стоил 3 копейки.
Внезапно место освободилось и я сел. Сумку поставил на колени. Мимо про-летали здания. Я работал. В голове моей играли новые стихи и я ехал домой чтобы записать их (обратите внимание я отказался от рейса книгообмена!). Пока я записы-вал их в голове.
"белый сад... листопад..."
Я яростно перебирал ритм, но потом остановился.
"Все. Иначе - забуду!"
Я открыл сумку и посмотрел на добычу. Два томика Мандельштама, и книга Николая Гумилева "Письма о русской поэзии" - не плохо.
"Одного Мандельштама продам, другого оставлю для коллекции. Читать? Нет! Я его не перевариваю! Ритм странный, непрорифмовки, двусмысленности вы-зывающие раздражение. Нет..."
Не люблю Мандельштама, к тому же он еврей, а они сейчас разваливают Со-ветский Союз и денно и нощно пишут всякие гадости про русских...
Нет!
Приехав, я записал "Белый сад" - все, что запомнил. Когда я записал его, ко мне пришла в голову фраза: "Я приехал в мой город, знакомый до слез!". Кто автор я не знал (тогда), но текст помнил. Я слышал эту песню в исполнении Аллы Пугаче-вой.
Я прочитал "Белый сад"
"Чудесный ритм!" - подумал я. "И хорошая добыча! Здорово, только, что это за ритм? Скорее всего обычный, но хорошо зацензуренный. Надо еще что-то напи-сать! Срочно!"
Попробовал писать, - написал "Экс" - возбудился, написал еще пять или шесть стихотворений тем же странным ритмом.
Потом начал бесцельно бродить по квартире смотреть телевизор. День про-шел.
"Завтра опять на обменник" - подумал я, "продам одного Мандельштама...
- Нет! - с яростью подумал, я чуть ли не вслух, - продам обоих "гадов", всех!
"Я приехал в мой город, знакомый до слез!
До прожилок, до детских припухших желез,
Ты пришел в Ленинград так глотай же скорей
Рыбий жир Ленинградских речных Фонарей
Ленинград! Ленинград!".
- Это у меня просто запела в голове Алла Борисовна, поздравляя с "Белым садом"
И трамвай, медленно катящийся по рельсам, плавно и сексуально...
"О, эти сексуальные трамваи!" - слова неизвестного классика...