Виноградов Z Павел : другие произведения.

Марш Непотрiбного

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Абсурдно-сюрреалистическое летнее путешествие мужика с тяжкого бодуна в магазин за пивом. В процессе происходят социальные пертурбации, мятеж, война и апокалипсис. Предупреждение: в тексте присутствуют сцены насилия, употребления алкоголя и табака, а также обсценная лексика!
  
   Нельзя пить летом! Нет, пить вообще как раз можно и нужно. Но не надо пить жидкость, содержащую спирт. Ну, по крайней мере, пить её много - да ещё в эдакую жару. Короче, как я вчера.
   Но если уж такая незадача случилась, наутро следует себе помочь. А лучшая помощь тут - пара-тройка... четвёрка... пятёрка... короче, энное количество бутылочек пивка. Я лично предпочитаю коричневый портер "Старый жёлудь".
   - Ста-арый жё-ёлудь, - простонал я, поднимаясь с кровати и ощутив босыми подошвами неровности грязного пола своей квартиры.
   Лишь мысль о холодном резком тёмном напитке, который махом устранит отвратительную сухость во рту, расправит скрюченный от кислоты желудок и произведёт в душе иллюзию покоя, делала возможным дальнейшее существование.
   Где же я вчера так нажрался? И с кем?..
   Ладно, это можно припомнить после того, как я откупорю в аллейке поблизости от дома первую бутылочку и опрокину её в себя. А теперь надобно собрать всю свою волю и прочие добрые качества в кулак, чтобы достичь вожделенного магазина.
   Располагался он всего-то в паре кварталов от моей многоэтажки в зелёном спальнике, и в обычном состоянии добраться туда для меня, как два пальца об асфальт. Но теперь... Бр-р-р!
   Кое-как утвердив себя в тошнотворно покачивающемся пространстве, я большим пальцем ноги подцепил валяющиеся на полу брюки, перехватил их и натянул, претерпев кратковременный приступ тошноты. Вырубился я вчера прямо в футболке, тем самым облегчив теперь себе жизнь. Порядком растянутая уже майка с красным кругом, окружённым белой надписью: "В ожидании Непотрiбного", изрядно воняла. Я начисто не помнил, откуда она у меня, но, похоже, таскал её, не снимая, уже несколько суток. Растрёпанные грязные волосы, слезящиеся красные глаза, нечищеные зубы... Да плевать, не помрут от этого сограждане!
   Не утруждаясь переобуванием, я вышел из квартиры прямо в пластиковых домашних шлёпках на босу ногу. Лето же!
   Оказавшись вдруг на высоким крыльце перед подъездом, я убедился, что лето на улице и впрямь имелось. Более того, пребывало в самом разгаре - зной разом обрушился на меня. Вот потому и говорю, что нельзя напиваться в жару: двойной груз высокой температуры и вчерашнего алкоголя повергает людскую тушку в состояние глубокого упадка.
   Что я и испытывал теперь в полной мере. Тошнотворное головокружение заставило меня опереться рукой о стенку дома, прямо на исполненную каким-то вандалом огромную надпись: "Жми на кнопку, пан Непотрiбный!" Красный круг, конечно, на граффити тоже имелся.
   Через пару минут голова пришла в относительную норму, и я каким-то неведомым образом, минуя детские площадки в тихих дворах, сразу же оказался на шумном проспекте, обдавшим меня грохотом машин и вонью выхлопных газов. Я вновь остановился, чтобы побороть очередной приступ тошноты, поборол и устремился в идущую вдоль проспекта тенистую и совершенно безлюдную аллею.
   Лишь оказавшись там и отгородившись от снующих по проспекту механических монстров, почувствовал себя лучше и тяжело опустился на ближайшую горячую от солнца скамейку. Перед дальнейшей дорогой следовало чутка отдохнуть. Со вздохом, более напоминающим стон, я вытянул ноги на песчаной дорожке и откинул гудящую голову назад. Кроны дубов написали надо мной доброжелательным зонтиком, а меж фигурных листьев проглядывало небо - слегка блёклое от городского смога, но всё-таки сулившее утешение. Когда-нибудь потом.
   Приведя голову в нормальное состояние, я подтянул под скамейку ноги и выудил из кармана штанов смартфон. Решил посмотреть погоду - было впечатление, что на улице все сорок градусов. "Плюс 32", - сообщил мне смартфон. Немногим лучше, тем более что и ни малейшего дуновения ветра я не ощущал - лишь тяжёлую неподвижную духоту.
   Стараясь отдалить неизбежный момент, когда надо было поднимать зад со скамейки, я зашёл в смартфоне на новости и стал бездумно прокручивать ленту. Ну какие новости могут быть в такую жару...
   Одно сообщение-таки привлекло моё внимание. Я уставился на заголовок: "Мятеж Непотрiбного. Главарь террористов заявил, что его банды выступают маршем в сторону столицы".
   "Непотрибный... Что такое Непотрибный?.." - с трудом думал я, стараясь припомнить, где слышал это словечко. Но тут почувствовал рядом с собой некое присутствие. Я скосил глаза влево, поморщившись от мгновенно возникшей при этом головной боли, и правда разглядел там какую-то тень, так что голову пришлось поворачивать полностью.
   - И как тебе? - поинтересовался слегка скрипучий и смутный голос.
   Мужичок, незаметно подсевший ко мне на скамейку, словно вдруг материализовался из тяжёлого от жары воздуха и сухой пыльной взвеси, казался невзрачным и малозначительным. Больше всего он походил на такого же, как я, местного ханыгу: застиранный спортивный костюм, пластиковые шлёпки - точь-в-точь как мои, только надетые на носки. Похоже, тоже выскочил в магазин - то ли за хлебом, то ли за пивом, да и упал на скамейку, не вынеся жары.
   Однако - чёрт его знает, почему - сердце моё ухнуло и словно провалилось куда-то пониже желудка, а всё нутро окатило леденящей волной. Решив, однако, что это последствия похмелья, я отвернулся от мужика - настроения к общению не было от слова "совсем".
   У того, однако, кажется, было иное мнение.
   - Непотрибный этот пацанчик чёткий, - продолжил незнакомец тем же неприятным тоном. - Он-то уж порядок наведёт, не сомневайся, братан.
   - Думаешь? - вяло отозвался я, лишь бы отвязаться.
   И Нипотрибный, и мужичок этот мне были глубоко по... Ну, вы поняли. Я хотел пива.
   - Зуб даю! - загорячился собеседник. - Он уж чушпанов этих всех прижучит, точняк! А потом кнопочку ка-ак!..
   - Ладно, идти мне надо, - я встал и, не оглядываясь, вышел из аллейки на тротуар. Вести маловразумительные речи с незнакомым придурком мне совершенно не улыбалось. Был бы я хоть похмелённым...
   "Да здравствует пан философ Непотрiбный, руководитель и вдохновитель борьбы с чушпанами!" - гласило очередное граффити на стене. Видно было, что его пытались замыть, но краска оказалась стойкой.
   "Хулиганы, вандалы, ити их..." - злобно проворчал я, почему-то оглянувшись на моего недавнего собеседника. Но на скамейке было уже пусто - мужичок исчез так же вдруг, как и появился.
   Выбросив его из головы, я направился к супермаркету походкой не вполне исправного робота. Мне казалось, что я иду так уже очень-очень давно - всю жизнь. Под ногами потрескивала сухая пыльная тротуарная плитка, раскалённые бетонные стены со всех сторону уходили в палящее белёсое небо.
   Мимо брели такие же разморённые снулые люди. Однако краем глаза я замечал в мимохожих какую-то странность, несообразность, хотя сначала никак не мог понять, в чём именно она заключается. Вновь резко накатила похмельная тревога, и я резко остановился, с недоумением оглядываясь по сторонам.
   Вот оно что! Люди в коже. Они появлялись на улице там и тут, словно тоже из воздуха, и - хотя, возможно, мне это показалось - их становилось всё больше. Мужчины и женщины в чёрных блестящих кожаных куртках, брюках и сапогах. А на головах у всех были чёрные же и блестящие мотоциклетные шлемы.
   Они сновали среди разморённых полуголых людей, словно не замечая никакой жары. Движения их были быстрыми, ловкими и как бы хищными. А на других прохожих "кожаные" никакого внимания на обращали. Те на них, впрочем, тоже.
   - Байкеры что ли? - пробормотал я себе под нос. - Съезд у них какой-то? Охота им в такую жарищу... - и побрёл дальше.
   Но на проспекте сделалось вовсе уж невыносимое пекло, и я нырнул в сторону, решил срезать путь через зелёные дворы. Да, там определённо было гораздо лучше: тенистые липы прикрывали от небесного палева новенькие скамейки, на которых восседали разморённые мамочки с колясками и сухонькие бабушки, на лицах которых читалось смиренное ожидание ангела смерти. А вот странных байкеров тут не было вовсе.
   Не доходя до гастронома нескольких метров, я присел на одну из скамеек передохнуть. Мимолётно скользнув глазами по очередному граффити на стене дома: "Позор Непотрiбному - агенту мирового чушпанства!" - я закурил и снова извлёк смартфон.
   "Заняв райцентр Энск, лидер повстанцев Непотрiбный заявил: "Мы идём за красной кнопкой!""
   От дурацкой новости вновь нахлынуло раздражение. Я погасил экран и сунул смартфон обратно в карман, нащупав там при этом какую-то бумажку. Извлёк и тупо уставился на клочок, явно оторванный от страницы школьной тетради в клеточку. На нём было написано старательным почерком отличника-третьеклассника: "Донесение Первому. Операция развивается по плану. "Старый жёлудь" на полке справа. Опасайтесь чушпанов".
   "Что за чушь? - думал я, вновь и вновь перечитывая записку. - Кто сунул мне это в карман? Вчера что ли?.."
   Поскольку я по-прежнему не помнил, где и с кем пил накануне, гипотеза не была лишена оснований. Но что же это, блин, значит?..
   - Почему "Старый жёлудь" справа? - наконец зафиксировался я на наиболее очевидном. - Он же всегда слева был...
   Но оторвав взгляд от записки и подняв голову, я убедился, что любимый портер и правда переставили направо. И это было прекрасно: слева-то был обычный стеллаж, а вот справа - с охлаждением. Что сейчас может быть лучше ледяного пивка!.. И вот она, моя амброзия: фигурные бутылки с нарядной красно-чёрной с золотом этикеткой, с белым жёлудем в красном круге - почему-то у меня мелькнула мысль, что жёлудь напоминает череп.
   Позвольте, как я успел оказаться в супермаркете? Я точно помню, что сидел и курил на скамейке. Неужели, думая над запиской, встал, и, ничего не замечая, прошёл в магазин, поднялся в зал на втором этаже и углубился в лабиринт стеллажей с продуктами?..
   Да какая, блин, в конце концов разница! Я осторожно снял с полки три бутылки, с восторгом ощутив на ладонях колодезный холод стекла, и положил их в случившуюся рядом зелёную пластиковую корзину для покупок. Взыгравшая жадность заставила снять и положить туда ещё две - я сделал это, уповая на то, что денег на пять бутылок на карточке хватит.
   Теперь можно двигать в аллейку - поправлять здоровье. Эта перспектива вызвала в душе ликование, которое, однако, тут же было прервано самым жестоким образом. Я сперва и не понял, что происходит, когда на меня разом обрушилась безумная какофония: оглушительная трескотня, сопровождаемая дикими взвизгами, грохотом и страшными воплями. Я ошеломлённо глядел на полку, где бутылки словно бы сами собой взрывались со звоном, разбрасывая жидкость и пену, густо усеивая пространство острейшими брызгами стекла. В нос ударил крепкий дух обильно пролитого пива, зловонного дыма и ещё чего-то - вязкого, с тонами железа...
   Сам не понял, как, но, когда грохот, крики, трескотня и звон прекратились, я пришёл в себя лежащим на полу в луже пива и среди осколков, прикрывающим своим телом корзину, а сцепленными руками -голову. Приподняв её, я обнаружил, что со всех сторон окружён высокими армейскими берцами, они были прекрасно начищены, но кое-где заляпаны чем-то красным.
   Задрав голову ещё выше, чтобы поглядеть, кому принадлежат ноги в берцах, я обнаружил над собой трёх или четырёх давешних "байкеров". На головах их по-прежнему были глухие шлемы, так что выражения их лиц я не видел. А это было очень-очень актуально, потому что все "байкеры" имели в руках направленные на меня автоматы.
   Может, конечно, они шутили, просто пугая меня, может, под шлемами их лица расплывались в добрых улыбках. А может быть и нет - я же не видел.
   "А вдруг это... чушпаны?!" - поразила меня страшная мысль и я впал в панику, жалобно глядя на чёрные кожаные статуи, мимолетно отметив на рукавах их курток шевроны с круглой красно-белой эмблемой.
   Но, постояв неподвижно ещё несколько секунд, "байкеры" сняли со спусковых крючков уже лежащие на них пальцы, развернулись и так же молча удалились.
   Я с трудом поднялся, весь дрожа от пережитого потрясения, и оглядел зал. Скользнув взглядом по поваленным стеллажам, хаотично разбросанным по полу товарам, неподвижным телам покупателей, вокруг которых расползались красные лужи, я заглянул в корзину и ощутил прилив радости от того, что все пять бутылок целы и невредимы. Ведь все остальные, которые ещё оставались на полке, представляли собой стеклянное крошево.
   "Молодец же, что пять взял", - подумал я.
   Вдыхая так и стоящий в неподвижном воздухе запах пороха, крови, пива и Бог знает, чего ещё, я стал осторожно пробираться по этому хаосу к выходу. Переступив через тело девушки с почти снесённой пулями головой, я наконец добрался до кассы. Там на месте была даже кассирша, правда, она молча и неподвижно лежала, грудью навалившись на измазанный кровью монитор.
   - Девушка, - позвал я, но та не отвечала. Я растерянно смотрел на бутылки в корзине - хотелось уж открыть одну из них и выхлебать одним махом. Но как же расплатиться?..
   - Да не задерживай ты, - раздался позади скрипучий голос. - Забирай пиво вместе с корзиной и дуй отсюдова.
   Позади стоял тот самый мужичок из аллейки - видимо, зашел в магазин сразу после меня. В одной руке он держал виски "Джонни Уокер блэк лейбл" в бутылке ноль-семь, а в другой - большую банку чёрной икры.
   "Живут же люди", - завистливо подумал я.
   - Давай, давай, - торопил мужик, - не весь же день нам тут стоять, дел ещё по горло.
   Я решил, что он прав, и сел в любимой аллейке на уже не горячую, а просто тёплую скамейку. Не задумываясь над тем, как так получилось, что вот сей момент стоял у кассы и, не отходя от неё, оказался тут, я с ликующим ворчанием скрутил пробку с бутылки и припал к горлышку, увлажнившимися глазами разглядывая палящие небеса над дубовыми кронами.
   Какой же это восторг - низвергающаяся в обожжённое похмельем нутро прекрасная ниагара свежего холодного напитка, пощипывающего язык и нёбо, леденящим потоком скользящего по пищеводу, а в желудке чудесным образом производящего теплоту, и тут же - не менее чудесно - расцветающего в голове благостным покоем!
   Я не преставал глотать, пока не выпил всё, и даже опустошив бутылку, помедлил немного, чтобы в меня упали последние капли. Потом, изящно рыгнув, отбросил уже не интересную мне тару в урну, неторопливо достал сигарету и несколько минут блаженно курил, полностью отключив мысли. Окончательно удостоверившись, что жизнь стала налаживаться, выудил смартфон и включил новости. Правда, сразу же снова выключил, не дочитав новость под заголовком: "Повстанческие формирования Непотрiбного ведут ожесточённые бои с войсками правящего режима в городе..." Да ну их нафиг всех!
   Я вытянул ноги на дорожку и лениво посматривал на идущих по аллейке людей, среди которых, к моему удовольствию, совсем не было кожаных "байкеров", на проносящиеся по проспекту машины, на трепещущие под возникшим наконец ветерком резные листья, и совсем не обращал внимания на настойчивый рокот, приближающийся откуда-то сверху и справа...
   - Ложись!! - дикий крик над самым ухом мгновенно вырвал меня из расслабленно-благодушного состояния и погрузил в пучину паники. Одновременно со всех сторон грянули звуки автоматных очередей, а рокот с небес стал совсем уж оглушительным.
   С потрясением я обнаружил себя лежащим под скамейкой на тонком песочке, которым каждую весну присыпали дорожку аллеи. Рядом со мной стояла неведомым образом попавшая сюда со скамейки зелёная корзина, и я гадал, осталась в ней ли целой хоть одна бутылка - в эдаком бедламе это казалось невероятным.
   Совсем рядом, перекрывая крики и треск очередей, который на улице был куда более громким и хлёстким, чем в магазине, грянул оглушительный взрыв. Я в панике обнял корзину и вжался в землю, почувствовав, как скамейка надо мной дёрнулась и перевернулась.
   Поняв, что я жив и, возможно, даже не ранен, осторожно открыл глаза и увидел перед самым своим носом прошлогодний жёлудь. Наверное, он благополучно перезимовал, чудесным образом избегнув клювов голубей и крысиных зубов, а теперь вот взрывом был поднят из почвы, в которой, может быть, ещё надеялся прорасти молодым дубком. Я отметил, что жёлудь очень похож на шапку Мономаха, и тут услышал скрипучий голос:
   - ПТУРом за...уячил, гад!
   Скосив глаза налево, я увидел лежащего рядом навязчивого мужика. Лицо его было запорошено пылью, одежда запачкана песком, но вот вискарь и икра стояли перед ним целёхонькие.
   - Кто за...уячил? - слегка растерянно поинтересовался я.
   - Кто-кто, вертолёт чушпанский! - новый знакомый, не поднимая голову, ткнул пальцем в рокочущие небеса.
   Я осторожно высунул голову из-под скамейки и впрямь увидел в небе вертолёт. Он напоминал огромное насекомое с выпученными глазами - очень опасное насекомое! Мне показалось, что летит он прямо на меня, но я не мог оторвать от него взгляда.
   - Ложись, дурак! - мужик остервенело задергал меня за штанину. - Он же щас из пушек шмалять начнёт!
   Но я продолжал, как заворожённый, глядеть на быстро летящую ко мне винтокрылую смерть. И в этом момент на крыше многоэтажки на другой стороне проспекта что-то оранжево вспыхнуло, и к вертолёту оттуда словно бы потянулся дымный палец с огненным напёрстком на конце. Прикоснувшись к воздушной машине, он передал ей свой пламень, громко бабахнуло, повалил чёрный дым, и вертолёт закрутился в воздухе, как ловящая собственный хвост дурная кошка.
   - За пана-батьку Непотрибного, ура!! - раздался откуда-то высокий срывающийся голос.
   Вертолёт, продолжая крутится и быстро снижаться, полетел на север, к промзоне, откуда вскоре раздался глухой взрыв и появился густеющий султан дыма.
   - Викинги верили, что желудь - мощный талисман, заряженный на удачу и успех, - сообщил мне мой спутник уже вполне спокойным, даже каким-то лекторским тоном, поднимаясь и отряхиваясь. - Они полагали, что желудь убережет от молнии, посланной самим богом Тором.
   Надо думать, вид мой был таким диким и потерянным, что неведомый мужик поднял открытую уже бутылку виски и протянул мне.
   - На-ка глотни, тебе надо.
   Я молча сделал из горлышка два-три глотка отдающего пахучим деревом жгучего напитка. Мужик услужливо протянул мне банку икры, я подцепил на два пальца приличную толику поблёскивающей зернистой субстанции и отправил в рот. Там стало солоновато и вкусно, хотя на зубах и поскрипывали попавшие в икру песчинки.
   Глотнув ещё виски и вновь наведавшись пальцами в банку, я огляделся. Мирная пару минут назад аллейка представляла собою жуткое зрелище. Скамейки разломаны и разбросаны взрывами, несколько молодых дубков сломались, на перепаханной осколками дорожке валялись трупы прохожих и кровь их впитывалась в светлый песок, превращая его в бурую грязь.
   А бой продолжался вовсю. Я смотрел на перебегающих от укрытия до укрытия бойцов в кожаных крутках, ведущих беглый огонь вдоль проспекта - куда-то вдаль. Отражённые от бетонных стен звуки очередей оглушали.
   - Бл..., танк! - крикнул мужичок.
   И действительно, из-за поворота проспекта показалась лязгающая и рычащая приземистая машина в блоках динамической защиты, делающих её похожей на злого робота из старых фантастических фильмов. Тарахтение автоматического оружия стало совсем уж бешеным, раздалась пара взрывов ручных гранат. Танк остановился, развернул башню и выплюнул из смертоносного хобота сноп огня и дыма. Мы с мужиком вновь, как подкошенные, рухнули под скамейку, но танк стрелял явно не в нас, иначе клочки наших тел разлетелись бы по окрестностям.
   Мы вжимались в песок, понимая, что всё равно у танкистов, как на ладони и они легко могут размазать нас, если захотят. Я слышал, что лязгающая машина неуклонно приближается, со скрежетом давя и сдвигая по дороге затормозившие легковушки, недавно ещё резво бежавшие по проспекту.
   - Бутылкой его, бутылкой, - услыхал я сдавленный голос своего спутника.
   - Какой, нафиг, бутылкой? - прохрипел я.
   - Пивом! У тебя есть ещё, а у меня уже пустая.
   Я изумленно повернулся к нему и увидел, что он и правда демонстрирует мне пустую бутылку ноль-семь.
   - Когда ты её приговорить успел-то? - с недоумением спросил я.
   - Да вот, на нервяке, братан, само как-то получилось... Ты давай, давай, жахни по нему!
   Я наконец догадался заглянуть в свою корзину, и обнаружил, что из четырёх оставшихся там вместилищ "Жёлудя" разбилась всего одна - что удивительно, вообще говоря.
   - Так что, прям так вот и бросить?.. - нерешительно спросил я.
   - Да, давай, давай!
   Чувствуя себя идиотом, я взялся за тонкое горлышко, мимолётно отметив, что держать так бутылку очень удобно и, приподнявшись, обнаружил, что танк стоит прямо напротив нас - рукой подать. Он был огромен и страшен, а на башне его красовалась кровавая надпись: "Чушпан-1".
   Размахнувшись и бросив, я с тоской проводил глазами мою улетающую в последний бой прохладную прелес-сть. С лёгким звоном она разбилась о броню и - выдала внушительный всплеск пламени! Более того - оно стало быстро распространяться, и вскоре уже вся грозная машина весело заполыхала.
   Со всех сторон послышались восторженные вопли, издавал их и вставший в восторге во весь рост мой спутник.
   - Так их! - орал он - Смерть чушпанам! Даешь кнопку!!
   Но, как оказалось, танк был ещё жив и смертельно опасен: его пулемёт дал короткую очередь, прошившую мужика насквозь. Он захлебнулся на полуфразе и отлетел на газон, обильно увлажняя его кровью из развороченной груди. Однако длилось это недолго: труп стал бледнеть, линять - всё сильнее, пока совсем не пропал, словно без остатка впитался в почву, на которой осталась лишь безобразная лужа крови.
   "С меня довольно", - решил я, подхватил распространяющую убойный запах пива и крови корзинку и опрометью бросился во дворы, распихивая прохожих и продолжавших палить во все стороны "байкеров".
   Под развесистыми тополями во дворе было прохладно и почти тихо - звуки боя долетали сюда лишь приглушённо. По площадке со звонкими криками бегали детишки. Я обессиленно упал на скамейку, тщательно выгреб из корзины осколки разбившейся бутылки и бросил их в урну, туда же вылил остатки пива, проводив их жалеющим взглядом. Потом достал одну из оставшихся бутылок, открыл и с чувством припал к горлышку.
   Это было здорово! На сей раз я растянул бутылку на целых три глотка, причём после второго с удовольствием выкурил сигарету, глядя на играющих детей с умилением свежепохмелённого алкаша. Мир и покой проникали в мою душу с каждым глотком, и вскоре вселенная пришла в равновесие. Тем более, что и бой на проспекте, похоже, закончился: стрельба и взрывы затихли, раздалось приглушённое "Ура!" и "Непотрибный форева!"
   Я вытащил смартфон и лениво прочитал новость: "После установления контроля над городом N генерал Армии Освобождения Непотрiбный заявил..."
   - А ну брысь отсюдова, алкаш бессовестный! - раздался рядом неприятный визгливый крик. - Тут дети играют, а он расселся с пойлом своим, надо же!
   Рядом со скамейкой стояла, грозно подбоченившись, толстая, крашеная в рыжий цвет немолодая баба.
   - Чушпан позорный! - продолжала разоряться она. - А ну вон пошёл, а то щас ментов вызову! Вот подожди, придёт Непотрибный и всю вашу шелупонь разгонит!
   Говорить с ней было совершенно бесполезно, потому я взял последнюю бутылку и, оставив корзинку рядом с урной, двинулся по направлению к дому, предвкушая, что допью пиво там и сразу завалюсь до вечера спать.
   - Иди, иди, протрезвись, хмырь малохольный! - кричала вслед баба.
   Позади приближался рокот автомобиля, не глядя на него, я отступил вбок, чтобы пропустить, но он остановился. Я услышал, как распахиваются его дверцы и ощутил быстрое приближение нескольких людей. Страшный толчок отправил меня на колени, а руки грубо заломили за спину.
   - Лежать, бл!.. - орали над ухом злобные мужские голоса. - Лежать, говорю, сука на..!!
   "Сдала ментам всё-таки та крашеная прошмандовка!" - мелькнула догадка, но тут меня снова толкнули, да так, что я ничком упал на асфальт.
   Опять, как в супермаркете, я увидел над собой несколько пар ног в берцах, которыми меня ещё и усердно пинали по рёбрам. Кто-то положил мне руку на затылок и стал вдавливать лицо в пыльный асфальт, приговаривая:
   - Гражданин Непотрибный, вы арестованы по подозрению в терроризме и государственном чушпанстве!
   - Я не Непотрибный, - пытался прохрипеть я, но мне снова заехали по рёбрам.
   - Заткнись! - велели мне, и я заткнулся.
   Двое рывком подняли меня и, согнув в три погибели, повели к машине, в которой я теперь опознал полицейский УАЗик. Но впихнуть в открытые дверцы меня не успели: раздались несколько громких хлопков и сильные руки, держащие меня, вдруг разом отпустили.
   - Тримайтеся, пане-батько! - раздался крик.
   Распрямившись, я увидел, что на асфальте в растекающихся лужах крови лежат четверо здоровенных мужиков в камуфляже и масках, а меня со всех сторон окружили кожаные "байкеры" с красно-белыми шевронами.
   - Пошли, Первый, - бросил мне один из них. - Мы прикроем.
   Я не мог вспомнить, где уже слышал этот скрипучий голос. Нервы мои были на взводе, меня колотило, во рту пересохло. Я поднял валяющуюся на газоне последнюю бутылку, нервно открыл её и сделал пару больших глотков.
   - Двигаем, двигаем! - торопил "байкер", и мы, пригибаясь, под защитой кустов, густых, словно это был дремучий лес, перебежками выдвинулись по направлению к моему дому.
   По дороге я вытащил смартфон, чтобы взглянуть, сколько времени прошло с тех пор, как я вышел из подъезда. Оказалось, все-то час... Заодно бросил взгляд на новостную ленту, успев прочитать: "Его высокопревосходительство Первый ожидается сегодня в своём верноподданном...", но тут мы прибыли.
   Когда мы вышли из густых кустов на свет, я увидел, что весь огромный пустырь перед моим домом заполонён людьми. И не только он - народ толпился на всех дорожках, газонах и детских площадках, и в промежутках между другими домами, и даже на их крышах. Тут были тысячи, многие тысячи, гул от их слов, движений и дыхания, казалось, гигантским столбом поднимался прямо к небесам.
   - Дорогу Первому! - рявкнул шедший впереди нашей группы "байкер" со скрипучим голосом.
   Народ разом примолк и, словно по волшебству, расступился, пропуская нас к моему подъезду. Мы поднялись на высокое крыльцо, и я увидел разлившееся передо мной людское море, сдерживаемое цепочкой вооружённых бойцов в коже. Все молча смотрели на меня. Наконец откуда-то из задних рядов раздался громкий протяжный крик.
   - Непотрибный! Смотрите, это Непотрибный!!
   Толпа отозвалась гулким рёвом.
   - Не-по-три-бный! Не-по-три-бный!
   - Помашите им, Первый, - тихо подсказал скрипучий - хотя он мог бы и орать, всё равно в этом шуме его бы никто не услышал.
   Я нерешительно помахал правой рукой, осознав, что всё ещё сжимаю в левой открытую бутылку, машинально поднёс её ко рту и сделал глоток. Рёв стал ещё громче, хотя только что это казалось невозможным.
   - Кноп-ка! Кноп-ка! Жми на кнопку! - орал теперь народ.
   Краем глаза я увидел, что скрипучему "байкеру" поднесли какую-то коробку, довольно пафосную - из красивого дерева, оправленного в жёлтый металл - может, и золото. Тот осторожно принял её, открыл и протянул мне. Я недоумённо смотрел на большой красный диск с белой эмблемой в середине, напоминавшей то ли жёлудь, то ли череп, то ли шапку Мономаха.
   - Нажимайте, ваше высокопревосходительство, - тихо подсказал мужик.
   Теперь я вспомнил его.
   Толпа снова затихла - словно все с замиранием сердца смотрели на меня - похмельного, одувшегося пивом, в засаленной футболке и стоптанных пластиковых шлёпанцах на босу ногу!
   Нерешительно протянув руку, я слегка надавил на эмблему - ладонь ощутила её острую твёрдую фактуру и леденящий холод.
   "Господи, - мелькнула мысль, - с кем же я вчера пил и что натворил?!"
   - Сильнее, - сказал мужик, и в его тусклом голосе я с удивлением различил истерически нотки.
   Поставив бутылку на крыльцо, я надавил на кнопку обеими руками. Она с трудом, но поддалась, и тут же всех глоток синхронно вырвался вой, преисполненный смертной тоски. Я в ужасе отнял руки от кнопки, хотел схватить бутылку и допить свой "Жёлудь", но понял, что не успею - весь мир уже исчезал в ослепительной вспышке.
   "Ну вот, бл..., сходил за пивком...", - обречённо подумал я и перестал быть.
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"