Пролог

Кометы падали с неба над одиноким островом длинным звёздным дождём. В каждой из них заключалась целая история длиною в жизнь. Чьи-то кометы падали в океан и никогда больше не возвращались, казалось, в свой бесконечный круговорот. На самом деле то была лишь иллюзия: горящие хвосты скрывались под водой временно, но затем обязательно возникали вновь на своём месте. Они двигались по кругу, мерцая ослепительным фейерверком из всевозможной гаммы чувств. Казалось, что кометы счастливы лететь вот так сквозь космос, перерождаясь во времени, никогда не умирая и вечно следуя одному и тому же пути. Было ли это так на самом деле? Стоит спросить человека, смог бы он пережить нечто подобное. Возможно ли продолжать одно и то же без изменения всю вечность, что остаётся в жизни? Или же подобная деятельность лишь фантастика, придуманная для того, чтобы оправдывать себя безумцам? Я не могу ответить на этот вопрос. Возможно, вы сможете это сделать.

Часть первая

Ведь истина во тьме, как Гераклит сказал

Глава первая: Миг её пробуждения

Мы часто говорим, что комната того или иного человека похожа на гроб. Подобная характеристика безусловно является негативной и показывает гнетущую атмосферу жилища, неприбранность или просто неблагоприятные условия для жизни. Можно сказать, что человек, живущий в "гробу" и сам постепенно превращается в мертвеца: его тело, приспосабливаясь к затхлому воздуху душного помещения, чахнет и засыхает; кожа приобретает зеленоватые болезнетворные оттенки, а зубы навсегда становятся мрачно-жёлтыми, напоминая гниющие осенние листья. В нашем же случае, к сожалению ли или к счастью, ничего подобного и близко не происходило. В связи с тем, думаю было бы уместно сказать, что комнатка нашей героини скорее была похожа на яйцо, нежели на гроб.

При детальном рассмотрении это действительно оказалось бы так, ибо с одной стороны и стены, и потолок в этом пространстве были белые и как бы слегка закруглённые, походя на скорлупу, если смотреть на неё изнутри. С другой же стороны, само помещение создавало такой эффект: из него так и хотелось выбраться, стоило только пересечь порог. Странный запах то ли чего-то органического, то ли химического, вечная нехватка света из-за белых же запыленных штор и слабости серой от времени люстры, необъяснимое гнетущее чувство, вызываемое бесконечным монотонным тиканьем настенных часов и общей серостью всего интерьера, всё как бы настаивало на том, чтобы непрошенный гость как можно скорее покинул сию обитель зла. Между тем жили в таком уютном уголке не уставшие от жизни, замкнутые в себе существа, чьи души уже давно поглотила тьма, а лишь скромная, совершенно обычная пара: девочка с собакой.

Пёс по кличке Немец почти не отличался от других собак. Своё забавное прозвище он получил заслуженно от отца семейства много-много лет назад. Стоит сразу сказать, что отец, чьей дочерью была как раз наша героиня, до настоящего момента увы не дожил. Его полная загадок и странностей жизнь оборвалась одним чёрным зимним вечером по весьма загадочной причине. С тех пор в семье было не принято вспоминать о его скоропостижной смерти, а через время, когда мать семейства нашла себе нового мужа, от которого впоследствии родила ещё двоих детей, даже говорить об этом человеке стало негласным табу. Но мы же воспользуемся своим особым правом и вспомним: он был весьма интересен. Первым же делом в памяти всплывают силуэты высокой чёрной фигуры в костюме, с серебристыми часами и деловым портфелем в левой руке. У него были короткие абсолютно чёрные волосы и блестящие такого же цвета глаза. Мужчина мог казаться мрачным, но оба его ребёнка знали, что он добрейшей души человек. Для них обоих отец был важнейшей фигурой: своему старшему сыну он привил интерес к науке, помог ему выбрать себе профессию хирурга и поддержал во всех начинаниях; младшую же доченьку папа баловал как мог, не переходя черту, разумеется. Ей доставалась вся необходимая любовь и забота, а почти перед самой смертью отец наконец-то позволил дочурке взять из приюта красивого грюнендаля, которого она давно хотела. Пёс сразу же стал любимцем всей семьи, а тем же вечером обнаружилась его удивительная особенность понимать по-немецки. Когда отец по своей обыденной традиции листал какой-то старый жёлтый томик, то и дело произнося бессвязные фразы на чужом языке, собака вся ожила. В ответ на каждое иностранное слово она весело лаяла, бегая вокруг да около, за что и получила в конце концов имя.

С тех самых пор у Немца в доме было одно единственное место: всегда рядом с младшей дочерью. Брат всё свободное время посвящал учёбе, а после кончины отца и нового замужества матери стал нелюдим и вскоре бросил родной дом, оставив после себя только пустой матрас в углу комнаты, который и до сих пор ждёт его, охраняемый сестричкой. Девочка же всегда отличалась некоей проницательностью: под её началом пёсик сделался полностью ручным, выучил команды и научился смешно танцевать на задних лапах перед мамиными знакомыми. Кроме дрессировки собаки, старшая дочь вообще была крайне способной: хотя никто ей особенно не помогал, её оценки всегда оставались на очень высоком уровне, не уступая ничьим. Кроме этого, и в обществе девочка умела найти себе друзей, пусть иногда казалась отстранённой. Никто никогда не делал ей замечаний за неподобающее поведение, а любое слово или действие она всегда наделяла каким-то полумагическим весом и значением, которое нельзя просто так понять, лишь почувствовать власть, от него исходящую. Как бы ни пытался новый отчим наладить отношения с девочкой, помочь ей или просто чем-то угодить, его всегда встречало лишь скучающее выражение её красивого белого лица и убийственный блеск чёрных длинных волос, унаследованных от отца. Так и повелось, что ни родители, ни учителя, ни кто бы то ни было ещё другой не могли должным образом повлиять на её мысли, оставляя всё на самотёк, благо так было скорее всего даже и лучше.

Стоит сказать, что кроме ныне почившего отца, ушедшего из дома старшего брата и самой нашей героини в семье не было никого с такими же черными волосами. Более того, ни в округе, ни даже во всём городе не нашлось бы ни одного человека какого бы то ни было возраста, кто мог бы похвастаться столь же угольным, дёгтевым цветом. В связи с этим отличием нашей героини от всех прочих людей вокруг, для удобства будем называть её просто: "Брюнетка". Итак, одним ранним сентябрьским утром, в прохладной комнате, похожей на яйцо, Брюнетка проснулась от того, что её верный пёс стал легонько облизывать хозяйке ладонь. Он делал так каждое утро столь давно, что тяжело будет вспомнить, с чего это началось. Поэтому, кстати, в полностью тихой белой комнате никогда не раздавался трещащий звонок будильника. Отблагодарив Немца легким поглаживанием мордочки, девушка медленно поднялась над своей мятой сухой постелью и, тут же ощутив колючий осенний мороз, поскорее вышла в коридор, впуская яркий столб тёплого света через приоткрытую дверь.

Вся остальная квартира снаружи казалась принадлежащей к совершенно другому миру: это был светлый приятный на ощупь воздух, мягкие пушистые стены и золотистые обои с красными розочками. Стоял едва ощутимый запах чего-то сладкого, с кухни раздавалась радостная песенка матери, готовящей завтрак под фоновый шум висящего на стене телевизора. Отчим имел обыкновение рано уходить на работу и, чтобы не будить двух малышей, спавших за дверью, вёл себя очень тихо. Дойдя до ванной, что располагалась почти у самой кухни, Брюнетка как обычно осталась незамеченной. Её предательски выдал лишь лёгкий щелчок переключателя света и едкий скрип дверных петель. Мать тут же высунулась из-за плиты.

О, ты уже проснулась? Как умоешься, разбуди Федю и Машу и позови к завтраку. Я как раз сделала гренки, спешно произнесла мамаша, вытирая только вымытые руки о фартук.

Хорошо, ответила девочка из ванной, тут же закрыв и заперев за собой дверь.

Конечно, гренки её мало интересовали. Вообще всегда, говоря с матерью и, особенно, с отчимом, Брюнетка чувствовала себя не совсем в своей тарелке. Будто бы любой разговор с этими людьми мог бы и не состояться и был тем злом, которого нужно было избегать любой ценой. Войдя в ванную, девочка вымылась в тёплой (почти горячей) воде, как с детства любила, почистила зубы и встала перед зеркалом. Она редко когда интересовалась своим внешним видом: не любила фотографироваться, а косметикой никогда не пользовалась. Впрочем, её овальное бледное лицо и без того было весьма красиво: отражение выглядело несколько заспанным, глаза казались сонными, а губы исказились в узкой ухмылке. Подобная физиономия возникала у неё всякий раз, когда девочке не удавалось выспаться. Лицо имело неприятное сходство с рыбьим, но не слишком великое. Постояв молча несколько секунд, Брюнетка открыла рот, взявшись обеими руками за щёки. В её глазах не читалось ничего: их взгляд был прикован к самим себе в гладкой структуре зеркала. Девочка медленно вставила пальцы по углам губ, растягивая их в разные стороны. Получилось так, что её дёсны сами собой обнажились, открыв молочного цвета зубы. По тонким маленьким пальцам стекала непроизвольная слюна, Брюнетка стояла в таком странном положении, рассматривая внутренности своего рта со всех сторон. Она поворачивала голову перед зеркалом и щёлкала зубами, обнажая язык. Заключив, видимо, что со ртом всё в порядке, девочка хотела было проверить и глаза, но в дверь стала настойчиво стучаться мать.

Ты долго там планируешь сидеть? Маленькие проснулись, пока ты там намывалась, открывай! голос матери казался негромким из-за того, что она говорила через довольно плотную деревянную дверь, тем не менее по нему было ясно, что задерживаться нельзя.

Быстро умывшись холодной водой, чтобы проснуться, Брюнетка вышла из комнаты, уступив на пороге Маше и Феде, которые хихикая бежали умываться. Детишки звонко пожелали доброго утра любимой старшей сестре, но ответа не дождались.

Переодевшись в школьную форму, состоящую из тёмной длинной юбки, чёрной жилетки и белой широкой рубашки, девушка съела несколько жареных гренок с чаем, быстро умяла привычное варёное яйцо и, нацепив тёплую курточку и пару высоких коричневых сапог, вышла из дома, поскорее закрыв дверь, дабы не разговаривать более с матерью. Её путь лежал сначала с тёмного от сломанных лампочек пятого этажа до выхода из дому, потом от серого типичного подъезда пятиэтажки до светофора, что находился совсем недалеко по левую сторону у следующего домика, далее через дорогу по длинной горке, где, ещё раз перейдя, можно было спуститься по прямой до самых школьных ворот. Сегодняшний день у Брюнетки совершенно не отличался от всех прочих: тот же колющий лицо и ноги мороз, тот же сухой неприятный ветер, те же низкие травы, чахнущие на песчаных почвах по дороге.

Стоило ей только одной ногой оказаться за пластиковыми школьными дверями, как знакомый коридорный шум и детский смех тут же напомнили, куда она попала. Эта атмосфера, похожая на мягкий воздушный туман, обволакивала каждого, кто входил. С одной стороны, многим детям наверняка было достаточно скучно тратить часы своей жизни в столь рафинированных, приторных условиях, многие мечтали поскорее освободиться от давления этих стен, сбежать от гнусного взора твердолобых преподавателей и воспитателей и вырваться в мир новый взрослый. С другой стороны, стабильная среда вроде этой могла и плодотворно влиять на личность, особенно, если нужна была передышка от домашних условий в случае, если они оказывались не слишком-то приятными. Принадлежала ли Брюнетка к типу первому или последнему вопрос открытый. Наиболее важным было то, что училась она не просто в случайной школе, каких тысячи и даже миллионы. Девушка с самого детства была ученицей (причем весьма успешной) в лучшей гимназии своего округа и города, что ещё раз хвалебно отзывалось об её когнитивных способностях. Каждый раз заходя в фойе, находящееся по центру между левым и правым крылом здания, наша героиня встречала неизменную картину, будто выгравированную на древней табличке: слева и справа от неё располагались две крупные раздевалки (женская и мужская соответственно), по правое плечо также сидел и охранник. Это всегда были разные мужчины, но все на одно лицо: не слишком приветливые, но серьёзные, они бессменно разглядывали входящих, напуская на себя пафоса. Чуть далее от поста охраны находилась дверь, на которой стоит остановиться чуть подробнее.

Вообще, когда мы представляем школу, ни у кого не вызвало бы никаких претензий, если бы мы решили, что где-то в ней должна быть комната, в которой бы хранились запасные учебники или иные важные материалы. Ни одному человеку также не пришло бы в голову спорить, если бы мы предложили устроить в школе минибиблиотеку для учащихся. И, пожалуй, с некоторыми возражениями, но всё-таки довольно легко было бы принято решение разместить подобное место не на основных этажах, а где-нибудь в подвале рядом с хозяйственными помещениями, вроде котельной. Так вот в этой самой школе всё было обустроено примерно так же: был достаточно обширный подвал, включающий в себя несколько рабочих помещений с тяжелыми металлическими дверями, покрашенными в неизменный зелёный цвет, небольшой спортзал, библиотеку, пару запасных выходов и стрелковый кружок. То ли по чистой случайности, то ли вследствие сложной цепочки каких-то крайне существенных судьбоносных процессов Брюнетку всегда привлекала эта дверь. Точнее, её интересовала другая дверь, скрытая в глубине подвала за этой. То был крупный кусок металла белого цвета в самом конце прямого плохо освещённого коридора. Девушка редко когда видела эту дверцу открытой, но, даже когда она была глухо заперта, из единственной замочной скважины наружу пробиралось то, что так и пленяло взгляд нашей героини. Это была темнота, совершенная темнота, какую нельзя встретить нигде более. Настолько черного цвета, казалось, просто не может создать природа, но (вот ведь незадача!) он был найден прямо тут, вот так просто. Разумеется, Брюнетка бы никогда даже и не попробовала кого-то спросить про эту дверь, если бы та в один момент попросту не оказалась открытой, когда девочка спускалась в подвал за какой-то тетрадью. Несмотря на некоторое беспокойство, вызываемое совершенной тишиной, раздающейся изнутри, и странной невозможностью обозреть комнату от недостатка света, девушка всё равно оказалась там быстрее, чем даже смогла это осознать. Дверь за собой она на всякий случай прикрыла, хотя никто бы всё равно её там не заметил: настолько непроходимый мрак стоял кругом. Что же было в этой комнате? Один стул, и более ничего интересного, хотя Брюнетка и сумела каким-то неведомым образом задержаться внутри почти на час... Что она там делала, пожалуй, одному богу известно.

Школьное время для нас не представляет особого интереса: каждый, кто хоть день провёл в школе, прекрасно знает какого там. Из года в год, из века в век эта бесценная нить никогда не разрывается, связывая поколения одними и теми же привычками, сходным укладом и даже похожими шутками на переменах, рассказывать обо всём об этом бесполезно постольку, поскольку жизнь уже имела честь показать нечто подобное почти всем и сделала это гораздо эффективнее, чем мы могли бы даже надеяться. Посему, перенесёмся в один из самых радостных временных отрезков для каждого школьника: на большую обеденную перемену. Столовая в этой гимназии находилась на первом этаж слева и имела два входа для удобства. Тем не менее использовался из них только один, а второй был закрыт, так как вплотную примыкал ко входу на кухню, что мешало поварам. Повара, а точнее поварихи, были женщинами немолодыми, но крайне доброжелательными. Обслуживая каждый день несколько сотен голодных, часто картавящих детишек, для который даже постоять спокойно несколько секунд представлялось испытанием, эти почтенные дамы всё равно сохраняли в своём сердце чистую любовь к детям, что заслуживает чрезвычайного уважения. В меню имелось достаточно много разнообразных блюд, хотя каждый учащийся уже наизусть выучил все их вкусовые характеристики. В крупном зале, испещренном лавочками и новыми круглыми столиками стоял громогласный рёв. Это был, с одной стороны, смех, который в школах раздаётся вообще всегда и везде, с другой стороны, яростные споры детишек друг с другом, помимо того всегда отчётливо слышался дребезг посуды, а периодически случалось наблюдать и всеобщее рукоплескание, когда кому-либо не удавалось донести свою чашечку или тарелочку в целости.

Среди всеобщего гама ярко выделялся один столик в самом краю у главного входа. Он был отдалён от окон и, сколь возможно, от людей вообще. Такие места всегда занимали старшеклассники, а в нашем случае Брюнетка и Лера. Лера была лучшей подругой нашей героини в школе. А поскольку нешкольных лучших подруг у неё не было, то Лера была её лучшей подругой вообще. Их отношения сложились довольно быстро: две девочки легко нашли общий язык еще в пятом классе, как только перешли в старшую школу, где стали неизменно сидеть вместе. Хотя они были довольно разными по натуре, противоположности, по классикам, притягиваются. Лера всегда отличалась открытым, часто безразличным, но светлым характером. Она была говорлива, имела много друзей, была не слишком умна, но компенсировала это социальными навыками, развитыми гораздо выше среднего. Посмотришь на такую душу компании и сразу ясно: вырастет приличный человек, заведёт семью, построит карьеру. В союзе с молчаливой, замкнутой, но умной Брюнеткой она была неуязвима, находя идеальное для себя дополнение. С другой стороны, обе они были как бы в центре внимания: две подруги, известные каждому учителю и ученику, а иногда даже и за пределами стен школы.

Когда они вместе обедали, а это случалось часто, Брюнетка обычно молчала. Привыкшая к этому Лера, знающая нравы своей подруги много лет, позволяла себе отвлечься на телефон, лишь изредка поглядывая по сторонам и поправляя русые волосы, пропуская их через свои длинные ногти. Сегодня же её кристальные серые глаза всё никак не могли сойти с лица нашей героини. Лере казалось, что оно как-то необычно понуро этим утром, чего ранее будто бы не случалось. Стараясь не подавать виду, она невзначай убрала мобильный и, пережевывая кусок сахарной булки, медленно завела разговор.

Ты чего сегодня такая кислая с самого утра? Не с той ноги встала? стоило чуть раньше сказать, но Лера совершенно не умела в чувственные тонкости, пытаясь быть ненавязчивой, она больше походила на мальчишку, неспособного подобрать подходящее слово.

Сон приснился страшный, ответила Брюнетка монотонно, рассматривая зеленоватую поверхность столика, разукрашенную под мрамор.

А! Как обычно... По-моему, тебе вообще ничего хорошего не снится одни ужасы каждую ночь. То про собак, то про детскую площадку, а сегодня про что?

Сегодня другой, Брюнетка отпила немного чая и прямо уставилась на подругу. Её взгляд был несколько беспокоен.

Снова про убийства что ли? Тебе бы травок попить каких-то, а лучше перестать читать всякий бред перед сном. Я вот всегда смотрю что-то весёлое, когда спать ложусь, чтобы легче заснуть...

Сегодня... она снова отпила из чашки, сделала глубокий вдох и стала тихо, почти шёпотом, вести рассказ, я была в каком-то промежуточном пространстве без людей. Это было похоже на смесь офисных помещений с больничными палатами, где каждая дверь вела лишь в новые коридоры с новыми проходами. Поначалу я ходила среди них в одиночестве, но скоро начали появляться и другие люди. Они все были тяжело больны: у некоторых отказывали лёгкие, у некоторых не было ног... Все просили меня их вылечить, и я лечила какой-то волшебной силой, доступной лишь мне одной. По мере того, как часть из них излечивалась, приходили всё новые и новые. И вот, когда я уже начала уставать, вдруг где-то совсем рядом появилась ещё одна я точно такая же. По началу мне показалось это странным, но она совершенно не обращала внимания, так что и мне стало всё равно. Но эта "вторая я" отличалась кое-чем. В то время, как мои руки всех лечили, её лишь наносили увечья. Она смеялась над чужими страданиями. Стоило ей произнести что-то, как оно тут же сбывалось. Например, она сказала одной больной женщине, чтобы её лёгкие вывалились наружу, и это действительно произошло. Поначалу мне было страшно, я даже пробовала отговорить её, но потом... Не знаю... Просто я так устала... Я и сама стала больше смеяться над этими людьми. Когда они просили всё больше и больше, мне было уже наплевать, я только делала им больнее, если кто-то обращался с просьбой. Потом, когда мы с моей копией отошли подальше в коридоры, нам удалось немного побыть наедине. Заговорившись с ней, я обнаружила, что всё вокруг пропало: коридоров больше не было, как и комнат, лишь темнота окружала нас. Сначала моя копия развернулась, её тело немного подрагивало, окруженное чем-то липким и чёрным. Только когда я сама повернула её, одёрнув за плечо, мне стало ясно в чём дело. Темнота заползала внутрь неё через рот и глаза! Её лицо аж перекосило от этого... Потом её полностью поглотило, а я осталась одна, чувствуя, что это нечто пытается пробраться и внутрь меня тоже. К счастью, мне повезло проснуться раньше, чем это случилось.

Закончив свой рассказ Брюнетка мрачно опустила обе руки на стол. Её чай был допит, а порция доедена. Она рассматривала мраморные узоры, как бы пытаясь собрать мысли в кучу. Лера поняла, что следует что-то ответить, но сказать ей было решительно нечего.

Да уж... А мне сегодня тоже что-то снилось, но я совсем не помню... заметив, что совершенно не может ничего придумать, подруга решила сменить тему, Кстати, тебя тут один парень искал, не знаешь, чего хотел? она хитро взглянула на Брюнетку исподлобья.

Искал? Его что снова избили? ответила девочка сухо. Тем не менее её ранее мёртвые глаза явно озарились, когда речь зашла об этом субъекте. Лера тут же смекнула, что происходит.

Ну не знаю, он не похож на тех, кого избивают. Я бы охотнее представила, если бы он сам кого-нибудь избил.

Через сколько звонок? Брюнетка стала поспешно убирать со стола. Она поставила поднос со своей посудой сверху на Лерин, как бы намекая, чтобы та убрала всё сама.

Вот же... Минут десять ещё есть или около того. Ладно, так уж и быть! Я в класс, Лера показушно фыркнула и, встряхнув прядь волос в воздухе, направилась к специальному месту, куда относили всю посуду. Там она безвозвратно скрылась за толпами ребятишек и учителей, осуществляющих классное руководство. Брюнетка лишь украдкой посмотрела ей вслед, сразу направившись на выход.

Тот, кого она ожидала встретить был вторым её школьным другом. Это был специфический индивид, о котором, казалось, не переживал более никто, кроме самой девушки. Вопрос про драки был задан не просто так: с ним часто случались избиения толпой, из которых он, к счастью, всегда выходил сухим.

Пока наша героиня быстрым темпом шла по коридору, не обращая внимания ни на кого, даже на встреченных одноклассников, за ней по пятам следовал некто. По мере того, как девушка ускоряла шаг, он тоже будто бы специально ускорялся. Брюнетка прислушалась: это был кто-то высокий, достаточно незаметный. Его походка казалась неровной. Девушка остановилась и резко развернулась, она ожидала увидеть как раз того, кого искала, но позади её ждало лишь разочарование.

Не... сбившись от вида совершенно незнакомого ей парня, стоящего сзади, Брюнетка ненадолго опешила. Это не был один из её одноклассников, казалось, она впервые видела этого человека. Зная за собой плохую память на лица, девочка решила, что просто забыла его. Её лицо приобрело типичный ничего не выражающий вид, Чего тебе?

Привет... А я тебя искал как раз! А ты где была?

Какая разница? произнесла она холодно, уже потихоньку продолжая двигаться вперед по коридору.

Ну вообще никакой, просто я хотел спросить... А куда ты идёшь? Урок же скоро.

Ты хотел спросить куда я иду? её голос становился всё более раздражённым. Было ясно, что преследователь не отличается ни умом, ни сообразительностью.

Ха-ха, нет конечно. Я хотел спросить... Как у тебя дела? И вообще, как прошли выходные? А, и еще

Но ему не было дано продолжить. Девушка зашла в ближайшую туалетную комнату, чтобы скрыться от навязчивого гостя. Когда перед самым его носом внезапно захлопнулась дверь с табличкой, на которой была схематически изображена девочка, состоящая из розовых треугольника и кружочка, паренёк лишь в растерянности захлопал глазами. Он было подумал подождать, но что-то внутри подсказало: шанс уже упущен. Расстроенный, мальчишка поплёлся по коридорам в сторону класса, вздыхая и сетуя на судьбу.

Брюнетка же тем временем столкнулась с проблемой. Когда она вошла в комнату, помимо не слишком-то приятного запаха, до неё донёсся ещё и чей-то приглушённый стон. Казалось бы, можно не реагировать, а чуть позже просто уйти, чтобы никому не мешать, но стоило девочке закрыть дверь, как стоны полностью прекратились. Некто внутри услышал, что вошли, и притаился. Это дало толчок в Брюнетке некоему любопытству. Какой-то первобытный инстинкт охотника, гонящегося за диким зверем, включился в её подсознании, намекая, что нужно подкрасться сзади и напасть. Наша героиня, хоть и была тихой и обычно вежливой, на самом деле не чуралась даже самых простых варварских развлечений. Её не слишком-то сдерживал стыд, когда впереди ожидало нечто интересное, чего раньше не было. По этой незамысловатой причине Брюнетка без опаски стала тихо-тихо продвигаться всё дальше вглубь комнаты. Её ноги ступали, как лапы дикого льва, она не издавала ни звука, даже её дыхание и сердцебиение замедлились, дабы не выдать присутствия. Шорох и всхлипы слышались всё ближе: в конце комнаты, за следующей кабинкой, за следующим поворотом. Она присела пониже и сделала последний шаг. Тогда же её чёрные глаза, зрачки в которых, должно быть, уже округлились, как у кошек во время игры, встретились с двумя сапфирами. Два прекрасных глубоких озера смотрели на неё, истекая слезами, а под ними рубиновые капли падали из горизонтальных ран на руках. Хватило секунды, чтобы образ въелся Брюнетке в память навечно: плачущая девочка с золотыми длинными волосами, украшенными синим бантом, в зелёном тонком свитерке и с кровоточащими множественными порезами на обеих руках. Кровь алой паутинкой стремилась по керамической плитке, стекая на пол. Зрелище было не из приятных, но самое ужасное нашло уже спешно уходящую девушку в глазах незнакомки: это был беглый призыв о помощи, просьба или даже мольба. Будто бы ягнёнок спрашивал у волка разрешение прожить ещё один день и не быть съеденным. Лишь только думая о том, что эта особа ждала от неё помощи, Брюнетка чувствовала в себе зарождающийся гнев. Помогать слабым и ничтожным что-то в этой идее не уживалось с её природным нутром, всякий раз дёргая за самые чувствительные струны души. Между тем шаги нашей героини вновь послышались в коридоре, а внезапная встреча окончилась так же быстро, как и началась.

Быстро поднявшись по лестнице на второй этаж, она наконец нашла того, кого искала. Перед запертой дверью кабинета английского языка, на которой висел какой-то плакатик, оставшийся ещё с праздника, стояла куча народа. Внешний круг оцепления по преимуществу составляла мелюзга, через которую Брюнетка быстро и успешно пробилась. Малыши, должно быть, где-то видели её и сразу решили убежать, думая, что их могут ожидать неприятности. Разумеется, в сердце этой толпы были ребята постарше, на которых приближение одноклассницы почти никак не подействовало. Когда девушка подступила вплотную к самому близкому кругу, состоящему из сомкнутых спин нескольких довольно высоких мальчишек, не дающих достаточно разглядеть, что происходило внутри, ей сразу бросился в глаза до боли знакомый, едкий, словно солёный чеснок, голос. Более того, это был смех, по своей странности и бессмысленности соперничающий разве что с самой абсурдностью предприятия. Парень, на вид довольно болезненный, худой и высокий с желтоватой кожей и мелкими прищуренными глазами лежал посреди толпы на полу, обнимая потрёпанный серый от пыли рюкзак, пока с нескольких сторон его то чуть сильнее, то чуть слабее одаривали пинками.

Неуклюжин? Наконец-то я тебя нашла, не обращая внимания на окружающих воскликнула Брюнетка. Такое случалось с ним столько раз, что ей были известны все возможные последствия. Судя по тому, что сегодня он ещё продолжал смеяться, ничего страшного не успело произойти.

Стоило девушке подать голос, как толпа, заметив её, стала потихоньку расходиться. Один из хулиганов с самодовольным видом пытался что-то выспросить у неё или, возможно, колко подшутить, но его остроты столкнулись со стеной абсолютно ледяного невнимания. В итоге, пока Неуклюжин вставал и отряхивал сильно испачканные в пыли брюки, все, кто был вокруг, успели испариться, оставив нашу парочку наедине с собой. К сожалению, времени у них почти не было, так что Брюнетка была немногословна, впрочем, как и всегда.

На следующей перемене в столовой. сказала она, точно уверенная, что смысл дойдёт без лишних объяснений.

Хе-хе, так уж и быть, сегодня у меня как раз есть немного денег... ответил парень расслабленно, отирая пораненные руки.

На том и распрощались, ведь звонок, предвещающий учёбу, прозвенел как раз в тот же момент. Стоит для пущей верности раскрыть немного личных характеристик Неуклюжина, тем более что о нём действительно есть что рассказать. Знакомы они с Брюнеткой были совершенно недавно: не прошло ещё и месяца, но их дружба стала столь близкой, что и передать нельзя. При этом на самом деле девушка знала его гораздо дольше (они были одноклассниками долгое время), но никогда не общалась с этим странным субъектом, более того, даже не думала о нём в свободное время. Причиной его всеми единодушно признаваемой необычности являлось социальное положение: парень был смертельно беден с самого рождения, ибо воспитывался, как говорили учителя, в неблагополучной семье. Более того, он был в ней ещё и не единственным ребёнком, что осложняло итак нелёгкую жизнь мальчика. Помимо тотальной нищеты, не позволявшей Неуклюжину ни по-человечески одеваться, ни иметь какие-либо хобби, он также отличался некой слащаво-кислой атмосферой, исходящей от одного только его присутствия где-либо. Общества любого рода обычно проглатывают даже самых разных людей в себя, определяя им места в социальной иерархии, но не в его случае: этот парень стабильно выплёвывался из любого коллектива, стоило ему только попробовать сойти за своего. Никто и никогда не общался с ним на равных, ни одна живая душа, казалось бы, не любила его постоянной едкой ухмылки, гнусного хохота ни к селу, ни к городу и надменного выражения лица. В последние пару месяцев этого бледного доходягу ещё и стали всё чаще избивать местные группы то ли за его отъявленную беспечность, то ли за чрезмерную храбрость. Стоит отметить, что это был, пожалуй, самый беспечный человек на Земле: он никогда и ничего не воспринимал всерьез, на любые упреки лишь смеялся, даже не отвечая, что сильно бесило всех старших, пытавшихся наставить бедолагу на путь истинный. Уроки он постоянно прогуливал, приходя лишь на математические дисциплины, где, почти не проявлял себя, лишь изредка записывая интересующие моменты. Казалось, математика была его страстью; сделав ход конём, классный руководитель попыталась приобщить парня к учебе через дополнительные занятия по этому предмету, но то ли тот на первом же уроке что-то ужасное вытворил, то ли его знания оказались даже какими-то пугающе точными в этой области суть одна: всё развалилось, даже не успев начаться. Школа для Неуклюжина всегда была каторгой. Ни одного дня не проходило без насмешек над ним со стороны кого бы то ни было: и дети, и взрослые считали своим долгом похохотать над прогульщиком. Тем не менее, даже пропуская большую часть предметов, он всё равно каждый день появлялся снова, хотя, скажем честно, его уже никто и не ждал.

А между тем Брюнетка вернулась в свой кабинет. К великой радости её, урок кажется всё никак не начинался: учителя не было, все сидели тут и там, болтая друг с другом так громко, что даже и не заметили, как девочка зашла в комнату. Лера уже ждала свою драгоценную подругу на соседнем месте, лениво перелистывая страницы одного из многих учебников. Стоило Брюнетке присесть, как Лера начала что-то очень тихо и монотонно рассказывать. К счастью ли или к сожалению, но наша героиня совершенно пропустила детали диалога мимо ушей. Она была занята выглядыванием за дверь, откуда должен был с минуты на минуту появиться учитель или кто-то его заменяющий. Взгляд девочки упал сначала на случайное окно неподалёку, а затем перейдя чуть-чуть правее вдруг ощутил сильнейшее и неприятнейшее чувство дежавю. Это была она те же волосы, тот же бантик, тот же свитер, те же тупоумные голубые глаза, жаждущие одобрения... Этого не могло случиться в действительности: сущность из нереального мира просочилась в окружение нашей героини. Это был, пожалуй, худший из всех возможных кошмаров.

Совсем скоро всё официально подтвердилось: учительница, сияя своей неизменной улыбкой, завела блондинку в помещение, поставив её между доской и всеми остальными детьми. Взгляды тридцати тут же тяжким грузом упали на плечи девочки, что отразилось на её лице, теперь выражающем небывалую тяжесть и страх. Дальше всё шло по обыденному сценарию: краткое приветствие, рассказ о себе, дебильные шуточки с задних парт и проч., и проч. Как бы Брюнетка ни пыталась абстрагироваться, попытаться забыть об этой надоедливой девчонке, не заострять на ней внимания, её краткое совершенно неподходящее имя, казалось, навсегда застряло где-то в районе мозолистого тела в голове нашей героини. В самый разгар урока оказалось, что две девочки сидят совсем рядом: Брюнетка чуть спереди, а блондинка чуть сзади. Этот момент принципиально важен не сам по себе, но как объяснение толчка, который наша героиня ощутила где-то на двадцатой минуте лекции. Толчок был несильный, но довольно раздражающий. Теперь стало очевидно: от увиденного чуть ранее отмазаться уже не получится. Брюнетка понимала это и решила сыграть так, как умела лучше всего. Она, не оборачиваясь, совершила лёгкий жест рукой, означающий то ли "хватит", то ли "не сейчас". Манёвр оказался действенным, но теперь необходимость вступить в разъясняющий диалог с блондинкой, пообещать ей ничего никому не говорить и притвориться дружелюбной стала вопросом времени. Стоило звонку на перерыв прозвучать над головами девочек, как это время закономерно вышло.

Ты... обратилась блонда настойчиво. Она смотрела Брюнетке в спину, но так пронзительно, что почти прожгла её насквозь.

Вздохнув от осознания неизбежности, девушка поднялась, зазывая непрошенную гостью с собой вон из класса. Та была даже рада уединиться: на её смазливой мордашке заиграла странная, ничего конкретно не выражающая улыбочка. Вышли. Как бы невзначай, Брюнетка отвела "подругу" к тому же месту, где состоялось их первое знакомство. Обе никак не могли начать разговор. Героиня чувствовала раздражение, осознавая, что они действуют одинаково в подобной ситуации (это могло означать, что между ними есть нечто общее). Она успокоила себя, вспоминая, что между нулём и бесконечностью тоже наверняка есть какая-нибудь примечательная общая черта. Наконец блондинка сдалась и завела монолог. Её глаза принципиально не останавливались на лице собеседницы то ли от стыда, то ли от неуважения. Девочка крутила пальцы, как бы стесняясь, и всякий раз норовила схватить то прядь своих пшеничных волос, то кусочек ткани от своей одежды. Это раздражало.

Поэтому, пожалуйста, забудь всё что ты видела... Я сейчас пребываю в довольно плачевной психоэмоциональной ситуации, так что чувствую необходимость в этом. Если в тебе есть хоть какое-то сопереживание, а не только ненависть, то, пожалуйста, не ненавидь меня за это... Я больше не буду, правда, я могу пообещать тебе! Брюнетка включилась только в середине, прослушав большую часть контента. Тем не менее её уже один раз назвали бессердечной и молили о прощении. Забавно.

Почему тебе так важно, чтобы я не ненавидела тебя? Мы ведь не знакомы. Немногословная, как всегда, девочка раздумывала, стоит ли обижать внезапную новенькую или сделать что-то ещё.

П-просто, когда я переводилась, бабушка сказала мне поискать новых друзей... И постараться не опозориться в первый же день... А, и Лера сказала, что мы можем сидеть рядом и есть вместе!

Ох уж эта Лера... Впрочем, понимая хотя бы издалека мотивацию блонды, наша героиня смогла составить подробнейший план взаимодействия с ней.

Так уж и быть, произнесла Брюнетка размеренно в несвойственной ей манере, можешь считать, что мы с тобой теперь друзья, хорошо? Чувствуй себя как дома в стенах этой школы.

Она театрально подняла руки к потолку, как бы показывая, про какие стены идёт речь. Младшеклассники, сидевшие у подоконников синхронно покосились на странную девушку, взывающую к солнцу посреди учебного дня. Впрочем, от чёрно-белой тихони как раз ожидали чего-то подобного. Блонда стояла как вкопанная. "Неужели не сработает?" запереживала героиня. С её лица сползла крохотная капелька пота. Может быть, она слегка переиграла, но вряд ли настолько сильно...

С-спасибо большое! Это правда очень для меня важно!

Купилась.

Да не парься ты так, подруга. Лучше пойдём чего-нибудь поедим. У нас сейчас как раз большая перемена, запомни это, Брюнетка почти натурально улыбнулась гостье, пусть сквозь глаза и проглядывало некоторое пренебрежение.

Они пошли в сторону крупного зала столовой. За окнами светило яркое, уже тёплое солнышко. Одинокие пешеходы проходили мимо здания школы совсем редко, как бы проскакивая его. Деревца выглядели сухими от времени и служили только как вешалки для птичьих кормушек. Обитатели последних с большим удовольствием пользовались апартаментами и любезно щебетали в знак благодарности. В такие по-странному весенние дни всё вокруг кажется дышащим одним и тем же воздухом. Вся природа объединяется вместе, вспоминая братские узы изначальной единой массы, разорванной где-то эволюцией, где-то формированием гор или океанов. На людях этот магический процесс тоже сказывается: всякий живущий становится добрее, дышит медленнее, возводя вдохи к максимальному объему легких, как бы стараясь вобрать в себя этот чарующий запах существования. Но есть и исключения, и они оба сидели сейчас в столовой друг напротив друга, ловя удивленные взгляды новенькой. То были двое, которых ни одна мирская доброта, ни один лучик света, ни одна капелька океанического спокойствия не смогли бы заставить объединиться с миром. Два бесконечно одиноких героя своих собственных жизней, пусть диаметрально противоположные, но всё-таки единые. Брюнетка и Неуклюжин сидели за большим столом, похожим на увеличенную скамейку, и разговаривали. Точнее, говорила одна только девушка, а парень сидел молча и то ли слушал, то ли запоминал.

Ещё пиццу, маленькую, сок и... А у тебя есть деньги? обратилась она к блонде.

Д-да, но у меня не так много...

Давай сюда.

Несколько бумажных купюр номиналом не более ста рублей упало в руки Неуклюжину. Тот хмыкнул и со своей типичнейшей улыбкой Чеширского Кота вопросительно уставился на новенькую, которую, казалось, только что заметил.

Потом расскажу, предчувствуя вопрос, объяснила Брюнетка. Она выставила один пальчик вперед, как бы намекая на бессмысленность дальнейших расспросов, купи себе чего-нибудь на сдачу...

Your wish is my command, ответил парень и пошёл занимать очередь.

Людей в зале было достаточно, и их вереница тянулась от самого окошка соседней стены. Девушка вздохнула: ждать придётся долго.

Кто это такой? Выглядит так странно. Вы друзья или... спросила блондинка, стараясь подбирать слова.

Друзья. А почему странно?

Ну... Не знаю, как тебе, но я вот думаю его лицо... Какое-то уж больно жёлтое всё, да и глаза эти так смотрят, будто насквозь. И одежда откуда он вообще её вытащил?

Брюнетка ощутила неслабый приступ злобы. Похоже она дала маху: не следовало даже брать такую дуру с собой. Если бы девушка знала, что у той так мало денег, то не пошла бы на это. Ей показалось, что раз новенькую так приглядно одевают, значит у неё должны быть и приличные карманные. Похоже, ошиблась. Брюнетка цокнула языком и решила: "Что ж, тем проще. Значит ты сама убежишь от меня..." Она усмехнулась, один Бог знает чему, и встала.

Ты тоже в очередь?

Пошли.

Девочки направились к столбу. Это был длинный параллелепипед посреди зала, служивший для укрепления конструкции. Его главным свойством была, конечно, защита детишек от падающего на них потолка, но помимо этого чрез столб наверняка шла какая-то проводка. Ещё у места было одно замечательное свойство: спрятавшись за ним, вы становились совершенно незаметны для тех, кто стоял по другую сторону, настолько широким было укрепление. Брюнетка специально затаилась как раз таким образом, чтобы стать невидимой для парня, стоящего на раздаче по другую сторону столбика. Блонду пришлось насильно притянуть к себе, дабы та всё ни испортила. Затем, когда они стали незаметны, Брюнетка совершила отработанное до автоматизма движение ногой: поддела сидушку ближайшего стула, который всегда специально оставляла для будущих шалостей на одном и том же месте. Ножки поскребли по полу, и стульчик покорно склонился к девушке, чтобы упасть перед ней ниц, как перед императором. Его колени, к сожалению, не были на это рассчитаны, так что стул просто рухнул на бок, издав еле отличимый от обычного шума звук, ибо Брюнетка продолжала слегка поддерживать его ногой до самого конца.

Отлично... А теперь сидим тихо, ясно?

Х-хорошо... произнесла блонда так громко, что почти анекдотично. Неужели голова у людей бывает настолько дубовая? Впрочем, сразу после этой последней фразы девушка заткнулась.

Прождали недолго. Пока все приготовления завершались, Неуклюжин уже успел расплатиться. Он озадаченно шёл к месту, где раньше сидели девочки, не понимая, куда они вдруг пропали. Стоит отметить, что по медицинским показаниям ему следовало бы носить очки, ибо зрение его было скорее сравнимо со взглядом через запотевшее стекло, чем с реальным восприятием нашего мира. Как бы то ни было, по неким причинам парень принципиально плевал на эту необходимость и надевал очки по настроению: когда сердце ляжет или когда звёзды сойдутся. Это создавало проблемы как в обычной жизни, так и в подобных ситуациях, где от него требовалось именно внимание к деталям. Неуклюжин сделал шаг, потом ещё шаг, потом повернулся, чтобы пропустить какую-то бегущую маленькую девочку с подругами, потом попытался протиснуться через небольшое расстояние между столбом и обширным шестиугольным столиком и тут же почувствовал, что падает. В его полумёртвых глазах отразился и предательский стул, специально схватившийся своими прутьями за его ступню, и тёплый свет ламп столовой, и улыбающееся личико Брюнетки, уже выглядывающей из-за своего укрытия. Непонятно почему, но падая лицом вперед прямо на поднос, этот странный человек выглядел так, будто ощутил счастье, какого никогда не было в его жизни ранее. И, хотя этот розыгрыш повторялся чуть ли не с первого дня их с девушкой знакомства, он всё никак не надоедал, становился всё смешнее и приятнее. Его лицо в последний раз исказилось в треугольной мертвецкой улыбке прежде, чем столкнулось с результатами шутки.

Поднос был полон чаю, порций гарниров и мяса, шоколадок и прочего-прочего, что поназаказывала Брюнетка сдуру. Он ломился от хлеба и всякой-всякой всячины, которая теперь разлетелась по полу в знак протеста. Всё лицо Неуклюжина, весь его дедовский пиджачок и все его неровные лохматые волосы были в смеси из еды и чая, конфет и хлеба. Он выглядел как курица, окунувшаяся в муку или в песок, но был абсолютно счастлив. Лежа на полу, парень перевернулся и начал тихонько вставать, но цепная реакция его падения уже запустила громкие аплодисменты по всему залу. Вокруг переглядывались. Такое происходило в школе с интервалом примерно в пару уроков, так что никто особо не удивлялся. Учителя шептались: "Вот идиот... Сколько можно уже... Опять двадцать пять..." Их восклицания тоже носили юмористический характер, так как никто на самом деле не ожидал от странного паренька, являвшегося всеобщей занозой в одном месте, ничего другого. Это казалось пыткой, но посреди неё один безумец продолжал сочиться позитивом, чистота которого заставляла задуматься о его душевном здоровье. Брюнетка хлопала вместе со всеми. Её лёгкая улыбка не излучала ненависти, но всё равно казалась уничижительной. Блондинка же лишь завороженно смотрела на происходящее, а скорее, в самый его центр. Она силилась осмыслить, зачем этот странный человек до сих пор стоит, улыбаясь, и слушает поток иронических комплиментов в свою сторону. Почему он ещё не выбежал из класса, уязвленный, как она делала всегда?

Неуклюжин обмылся и вернулся за стол. Брюнетка поставила перед ним яблоко, хитро сворованное у первоклассников. Сама она поела несколько нетронутых падением конфеток и пила чай, под шумок вынесенный из-под носа поварихи. Блонда молча сидела, попеременно наблюдая за новыми друзьями. Она выглядела чуть иначе, чем всегда, что даже шло её миловидному личику: оно стало то ли более уверенным, то ли каким-то простоватым. Разговор быстро склеился. Неуклюжин гордо посмеялся сам над собой, а потом стал высмеивать тех, кто ему хлопал.

Каждый считает себя лучшим, хотя могу поставить на то, что у шестидесяти процентов в жизни был такой момент... произнёс он заносчиво, попивая чаёк.

Но не каждый день же, сострила Брюнетка.

А-ха-ха-ха-ха... И то верно. К чему я это вообще? Людишки должны иметь право на подобное выражение любви к себе, иначе их жизнь станет скучна. Если бы не я, то у них было бы сколько?.. На десять или пятнадцать приятных моментов в жизни меньше, чем сейчас. Да мне статую нужно воздвигнуть при жизни, хе-хе...

Тогда и мне тоже, в конце концов это я всё устраиваю, а ты лишь мой бедный подопытный кролик. сказала Брюнетка с напускной серьезностью. Она была точно уверенна, что Неуклюжин различит фарс.

Для кролика я слишком тёмный... В конце концов у меня даже часов нет!

А... А зачем кролику часы? спросила блонда робко.

Оба уставились на неё так, будто бы опять забыли о её существовании.

Во-первых, кролику обязательно нужны часы, ведь его ждут на чаепитии. Во-вторых, он перевел взгляд на Брюнетку, дорогая подруга, объясни, когда наша диалектика стала вдруг публичной? Или тебе уже мало меня одного...

Так вышло. Она недавно перевелась сегодня. Отныне она будет с нами.

Неуклюжин опустил одну бровь и наклонил голову. Он незаметно смерил новенькую взглядом, а затем тихо, так чтобы только Брюнетка могла услышать, добавил:

Как будто тебя отзеркалили со знаком минус... И как долго это будет продолжаться?

Потерпи, я уверена, что не так уж и долго.

Что же, тогда ладно! Добро пожаловать на борт нашего корабля. Я здесь капитан, а это наш прекрасный кок.

Ничего не путаешь? проговорила Брюнетка сквозь зубы, догрызая последнее, что осталось от обеда.

Ну ладно-ладно, может и наоборот. В общем, чувствуй себя как дома, и увидимся через два урока.

Уходишь? спросила Брюнетка холодно.

Сестру надо отвести к ветеринару.

А почему к ветеринару?.. не поняла блонда.

На секунду повисла тишина. Неуклюжин перевел взгляд между девочками. Лицо Брюнетки помрачнело. Потом двое, не сговариваясь, начали громко смеяться. Неуклюжин смеялся как-то странно то хрюкая, то чуть ли не мяукая. Его смех ярко контрастировал со спокойным, размеренным смехом Брюнетки, почти не слышным за общим шумом. Хохот был действительно долгим. Блондинка почти ничего не понимала, но видя, как её новые друзья держатся за животики, стараясь не надорваться, и не могут успокоиться, сама начала хихикать. Наконец закончив, Неуклюжин встал, чтобы уйти.

Ху-х, да уж, эта девчонка определенно приносит хорошее настроение... А почему... А-ха-ха-ха! А почему к ветеринару? А-ха-ха-ха! он попытался скопировать голос, каким это сказала блондинка. Получилось действительно забавно.

Брюнетке тоже понравилось: она еле сдержала смех. Глядя на всё это, блонда выставила обе руки на стол, стукнув по нему для привлечения внимания. И вновь два пустых взгляда направились на неё, чтобы узнать в чём дело.

Р-ребята... В общем, хочу пригласить вас... У меня скоро день рождения, так что приходите, пожалуйста! блондинка замолчала, ожидая реакции.

Двое переглянулись. Брюнетка вздохнула.

Конечно мы придём, дорогая. Точнее, я-то точно приду, а вот он... А когда у тебя день рождения?

В воскресенье...

Ох, как жаль! В воскресенье я всегда занят: помогаю матери, произнёс парень театрально, с вычурной тоской в голосе, но я обязательно попрошу её, чтобы в этот раз отпустила. Скажу: у моей близкой подруги день рождения, так и так. Может сработает, а может и нет!

Х-хорошо... Надеюсь, вы оба придёте. Я правда буду вас очень ждать.

Можешь не волноваться: она хоть и выглядит глупенькой, он указал большим пальцем на Брюнетку, которая аж поперхнулась от такой характеристики, всё равно никогда не опаздывает. Это у неё в крови заложено, даже если попытается, не сможет.

Неуклюжин направился к выходу, как и остальные. Он завернул за угол и поплёлся к раздевалке. Портфеля или чего-либо ещё на нём не было. Девчонки же пошли вверх по лестнице до класса. Весьма вовремя через секунду уже прозвенел звонок на урок.

"Не опоздали... Хотя было близко. Неужели она действительно не умеет опаздывать?" подумала блонда, но только про себя. Спрашивать было как-то невежливо тем более, что без Неуклюжина разговор всё никак не заводился.

Глава вторая: Безумное чаепитие

Неделя пролетала очень быстро. Блондинка с трепетом старалась вписаться в новую компанию, но всё никак не могла. Ей было слегка неуютно. Все остальные девочки в классе казались дружелюбными, но по факту общались между собой или с компанией Брюнетки. Никто не хотел связываться с новенькой, пусть та и вела себя прилично, как ей самой казалось. Её же новые друзья были довольно странными: Лера единственная была более-менее терпимой, Неуклюжин же со своими выходками и его бессменная подруга со своим чудаковатым чувством юмора вселяли ужас. Блонда даже стала побаиваться их, хотя конкретно с ней ничего плохого так и не произошло. Однажды, разговаривая с бабушкой, она упомянула, что чувствует себя несколько странно в новом коллективе, на что получила ответ, который итак предчувствовала.

Может быть стоит снова записаться к психологу?

Бабуля была права. С их переезда на новое место блондинка так и не возобновила терапию. Она ходила к своему старому психологу уже долгое время, и у них сложились весьма доверительные отношения. Это была молодая (лет двадцати) девушка с тёмно-зелеными волосами и странным вкусом в одежде. Она очень хорошо умела выстроить равноправный диалог, что делало её весьма комфортным специалистом. Разговаривая по душам с ней, блондинка чувствовала, что все её проблемы уходят сами собой. Она даже впала в некоторого рода зависимость от консультаций, ходила на них каждую неделю по расписанию и старалась задержаться как можно дольше. В итоге, переехав, девочка решила начать новую жизнь и избавиться от этой дотошной необходимости. К тому же она ходила к психологу не из-за каких-то страшных проблем, просто как-то с детства нуждалась в дополнительной мотивации, чтобы жить... Ей казалось, что со сменой места жительства всё прошлое уйдет само собой, но после встречи с Брюнеткой думать таким образом становилось всё тяжелее и тяжелее. Руки сами периодически тянулись под свитер, начиная ранить кожу в самых нежных местах запястья.

В итоге блонда сдалась. Ей было стыдно говорить бабушке, чтобы та нашла какого-нибудь специалиста. К тому же её бабуля всегда отличалась некоторым повышенным контролем над личной жизнью внучки, так что хотелось её немного осадить. Денег у блондинки не было, а до дня рождения ещё нужно было дожить. В итоге она решилась сходить к бесплатному специалисту, а, не желая тратить время на поиски, остановилась на самом простом варианте на школьном психологе.

Однажды днём посреди учебного процесса блонда тихонечко вышла из класса и направилась прямо по коридору через два поворота, по совместительству являющихся лестничными проёмами. Девушка быстро преодолела их, обнаружив себя в довольно тёплом от солнечного излучения крыле здания, где находился один из входов в спортзал, несколько раздевалок (для девочек и для мальчиков), медкабинет и ещё какие-то важные двери, за которые она не решилась заглянуть. Шла уже вторая половина дня. Солнышко преодолело зенит и пыталось всеми силами скрыться из виду. Получалось у него плохо: во всём здании было одновременно и душно, и жарко, что создавало просто незабываемую атмосферу полулетнего-полузимнего бытия. Каждый из учащихся успел оценить этот момент, особенно потому, что даже малейший сквозняк при нём ощущался райским ветром, спустившимся прямо с Олимпа. На улице успели высохнуть все лужи, и блондинка наблюдала за их пузырящимся испарением, мечтая о том, чтобы магическим образом лето вновь настало.

Забравшись по жарящей лестнице, блондинка ощутила холодный восторг. Здесь было прохладно, ведь окна оказались занавешены. В соседнем кабинете сидели заместители директора, которые как раз могли позволить себе такую роскошь. Немного постояв, любуясь прохладой, блонда вспомнила свою миссию и неохотно повела ручку заветной дверцы. Стоило ей встать на пороге, как изнутри прямо в её душу глянуло четыре пары глаз. Здесь происходило какое-то совещание или ещё что-то в этом роде. Короче, время было выбрано неудачно. Блондинка уже хотела начать говорить, но лица сидевших чётко давали понять: сейчас не подходящий момент. Девочка сдалась под натиском физиономий и вынырнула из-за двери. Она успела услышать лишь, что обсуждали кого-то из её класса, не более. Блондинка никогда не отличалась праздным любопытством, так что спокойно вернулась на урок.

Неуклюжина в классе не было, что не удивительно: даже она уже поняла, что тот заядлый прогульщик. Брюнетка же отвечала у доски. Шёл урок географии, не самый любимый у многих предмет. Учительница вызывала по одному и давала каждому указку. Задача состояла в том, чтобы натыкать по карте Западной Европы какую-то страну и назвать её столицу. Кроме этого, могли последовать ещё некоторые дополнительные вопросы, впрочем, совсем не обязательные. Брюнетка гордо стояла с указкой, направленной на Исландию.

Здесь находится островное государство Исландия. Исландия является частью Северной Европы на ряду с Великобританией, Ирландией, Данией, Норвегией, Швецией и Финляндией. Столица страны город Рейкьявик, находится вот здесь.

Девушка сделала лёгкое движение указкой, давая всем понять, где это "вот здесь".

Хорошо... проговорила учительница довольно, тогда скажи мне, какую страну называют лидером по ветровым электростанциям в Северной Европе?

... Брюнетка замолчала. Класс стал переглядываться: никто даже не помнил, чтобы нечто подобное попадало под изучение.

В какой стране Северной Европы больше всего ветрогенераторов? Не подсказывать! обратилась учительница к классу, хотя никто бы и не смог помочь.

В Исландии? сказала Брюнетка неуверенно. Она определенно точно не знала.

Неправильно, в Дании. Садись. Хорошо, но есть ошибки.

Замолчали. Хрустальная тишина погрузила класс в некое подобие думы. Ребята старались не смотреть на свою одноклассницу, неуверенно марширующую от доски к столику. Лера тоже отвернулась. В чем же было дело? Брюнетка выглядела так, будто она была крупным европейским полководцем, чьё войско только что потонуло на Ла-Манше. Это даже отдавало комизмом: девушка шла так тихо и спокойно, словно плыла, при этом лицо её затвердело, стало каменным или, скорее, гипсовым. На нём отображалась прямо-таки вселенская мука. Казалось, что она вот-вот расплачется. Блондинка совершенно не понимала смысл этого страшного действия и лишь оглядывалась по сторонам, наблюдая затемненные лица детишек. Ей казалось невероятно странным, что все так синхронно реагируют. Возможно, для них просто было удивительным лицезреть случай, когда Брюнетка чего-то не знала... Нет, здесь определенно таилось нечто большее, и блонда уже примерно догадывалась о скрытом.

Орлова, спим? учительница выскочила из пространства прямо за спиной блондинки. Похоже, она уже некоторое время что-то говорила, но то ли слишком тихо, то ли как-то ещё... Теперь часть взглядов перешла на девочку, Покажи нам класс, выходи к доске.

Нехотя, блонда выползла из-за своей уютной парты и, проскользив незаметно мимо всех, очутилась прямо перед висящей на стене картой. Отсюда открывался достаточно новый вид на кабинет: были видны портреты русских путешественников, какая-то старая гравюра с Галилеем и много-много-много глобусов на всём стройном ряду заднего стенного шкафа. круглые шарики на ножках усеивали все полки, стояли поверх тетрадей и листовок большой бумаги. Они походили на странных инопланетных роботов, зачем-то выставленных за стеклом, как в музее. Только когда в помещении повисла идеальная тишина, блондинка поняла, насколько глупо выглядит рассматривая глобусы и улыбаясь у доски. Она зарделась от смущения и быстро отвернулась от десятков пар глаз, уже пристально изучавших её личико. Лишь одна не наблюдала в этот момент за доской, что блонда заметила боковым зрением. Лера сидела как бы отдалившись от своей подруги. Та же была совсем бледная. Нет, конечно, кожа Брюнетки всегда отличалась болезненно-белым цветом, но нынче она была скорее сероватая. Девушка сидела, тупа уставившись в парту, и чертила что-то в тетради пальцем. Её глаза были широко открыты, а губы оставляли небольшой просвет. Она будто бы решила выпасть ненадолго из реальности. До слуха блондинки донёсся еле различимый шёпот. Это было то ли бормотание, то ли воззвания к чему-то. Впрочем, разобрать что-либо не представлялось возможным.

Орлова... Я понимаю, новенькой быть не легко, но учителям как-то больше нравится, когда их хотя бы слушают. Ты бы в следующий раз отоспалась получше перед школой...

И-извините... блонду снова сбили с мысли.

Ну, раз ты меня слышишь, покажи-ка мне на карте Эстонию... А заодно уж и Латвию, и Литву.

Блондинка сделала лёгкий взмах кистью с указкой, чтобы обозначить страны Балтии. Она немножко сомневалась, в каком порядке они идут, так что решила просто повторить названную учителем последовательность.

Так, хорошо. Теперь назови мне их столицы.

Эм... Да, Эстония Таллин... Латвия Рига, Литва... Эм-м... блондинка не особенно хорошо знала карту, но точно помнила, что у столицы Литвы смешное название, связанное с поросятами. Она перебирала в голове: Сараево, Тирана, Загреб, Любляна... Девочка уже было хотела сказать Хрюльнюс, но тут откуда-то сзади раздался спасительный шёпот, Литва Вильнюс!

Хорошо... Даже очень Теперь финальный вопрос! Итак, какие отрасли хозяйства характерны для Южной Европы? спросила учительница, хмыкая.

Для Южной Европы... Ну, пищевая промышленность: виноделие, оливки там... масло... Автомобилестроение... О, и туризм! блондинка очаровательно улыбнулась, шокированная своим знанием. На оливки и вино её натолкнула древняя Греция, на автомобили современная Италия, а про туризм можно было говорить почти для всех стран мира.

Очень хорошо! Садись, пять... Учитесь у Орловой, как надо отвечать: сначала весь урок ворон считаешь, потом один раз к доске выходишь и всё.

Класс разразился смешком. На этом бы всё и закончилось, а день стал бы чуть более весёлым, чем обычно, но учительнице зачем-то пришло в голову добавить.

Некоторым... Не буду называть здесь имён, она так пристально вглядывалась в Брюнетку, что, казалось, хочет её съесть, может быть, стоило бы поучиться. Вот, новый человек в коллективе, а уже настроен на плодотворную работу. А ты здесь уже сколько лет, и всё никак не привыкнешь, что к школе нужно ответственно подходить.

Брюнетка прикусила губу. Её лицо не выражало ничего, она не смотрела на учителя, а лишь украдкой поглядывала на блонду. Лера старательно не замечала ничего вокруг. Окружающие действовали по её примеру. Урок уже продолжался, а чёрные глаза девушки так и сверлили моментами блонду. Той действительно становилось не по себе: кто знал, что это значит? "Неужели ей действительно не всё равно на такие мелочи? Это даже смешно: она хочет казаться такой крутой и независимой, а на самом деле внутри хрупкая и ранимая... Кто же мог знать, кто же мог знать, хе-хе", с упоением рассуждала блонда. Ей даже понравилось унижать свою новую подружку у себя в мыслях, хотя в лицо она бы такого никогда не сказала. Внезапно открывшаяся слабость манила девочку, как кровоточащий барашек приманивает орла. Было достаточно приятно осознавать, что в чем-то Брюнетка не превосходит её. Блонда сидела так весь последующий урок, старательно игнорируя пронзительные взгляды в свою сторону и размышляя. Она уже успела составить подробнейший психологический портрет, не отличающийся никакой точностью, к сожалению. Стоило ей до конца увериться в основании собственных сил, как девочка тут же обернулась в сторону объекта своих размышлений и, через мгновение, застыла на месте, как вкопанная.

Брюнетка сидела за столиком без тетрадей, ручек или книжек и смотрела прямо на блонду. Она смотрела через плечо, не обращая внимания на урок. Под монотонный бубнёж учителя про экономическое положение Германии и Франции её пристальный взгляд выглядел совершенно неподвижным. Её бледное округлое лицо, окаймленное черными пышными волосами, казалось, взмывающими в небо от злости, не шевелилось. Зрачки были сужены до предела и походили на пару кошачьих полосочек. Девушка выглядела до ужаса странно: её губы были сомкнуты на этот раз, а скулы напряжены до предела. Казалось, вот-вот зубы просто не выдержат давления челюсти и разлетятся. Если прислушаться, можно было различить тонкий эмалевый скрежет, исходящий от девушки в пространство. Брюнетка пялилась на "подругу", как будто на том месте сидела змея, которую нужно было загипнотизировать. Её глаза не моргали, а направление взгляда не менялось даже на миллиметр. Это был взгляд ястреба или барса перед прыжком: нечто страшное, старающееся напугать и боящееся само плавало в потускневших белках её глаз. По лицу проходили незаметные молнии раздражения, недовольства, настоящей ненависти! Блондинка погрустнела. "Неужели она так зла на меня за такую глупость? Как можно быть такой... такой..." она не могла подобрать слов. Как только наступила долгожданная перемена весь класс двинулся на обед в столовую. Брюнетка тоже собиралась пойти, но осталась последней из всех. Блонда некоторое время мешкала: она решала, стоит ли говорить что-то или просто уйти. С одной стороны ситуация обязывала всё прояснить или даже извиниться, с другой стороны взгляд "подруги" не предвещал конструктивного диалога. "Если она так ненавидит меня за эту мелочь, то у нас вряд ли получится найти общий язык... А если нет, то и пытаться не стоит!" решила блондинка окончательно и, в знак готовности, хлопнула кулачком о ладонь. Она выходила не оглядываясь, как древний воин из греческого мифа, но в самом конце, как он же, не устояла и обернулась посмотреть, не обернулась ли Брюнетка.

Нет. Более того, та стояла спиной к девочке, нагнувшись над учительским столом и о чем-то разговаривая. Учительница выглядела злой и строгой, а девушка напуганной и смиренной, как овечка. Её лицо ещё было искажено злостью, но лишь совсем немного. Затем она взяла с учительского стола какую-то карту или даже несколько и стала поспешно складывать всё это добро к себе в сумочку. Как было сказано раньше, блонда не отличалась праздным любопытством, так что от неё к тому моменту остался один только запах сама девочка уже во всю бежала по прежней душной лестнице, перемахивая через несколько ступенек от спешки. У неё почему-то было предчувствие, что психолог в этой школе редко когда занимается реальными делами, так что на запись следовало спешить изо всех сил. Вскоре предвидение оправдалось.

Не дойдя до входа, блондинка уже поняла, что её ждёт облом. Из-за двери раздавались пронзительные учительские возгласы, а вслед за ними чей-то звучный, уверенный смех. Блонда знала только одного субъекта, способного поучаствовать в чем-то подобном. На этот раз в её глазах что-то загорелось. Девочка припала к дверям и стала слушать, как искусная шпионка. Это определенно точно был он!

Ты как собираешься год заканчивать? У тебя же одни двойки в полугодии. Ты понимаешь, что мы тебя просто не переведём? первый голос звучал мягко, но по-взрослому строго. Это наверняка было какое-то директорское лицо или типа того.

Значит такова судьба, хе-хе-хе, блондинка даже сквозь дверь могла видеть эту глуповатую улыбочку на его лице.

Нет, ну ты вообще ненормальный что ли? Вы посмотрите, сидит перед двумя учителями и хамит! И смеётся! Хамло ты, трус! второй голос звучал грубее. Это был очень мощный, амбициозный и совершенно убийственный почти крик, свойственный только учителям с большим опытом работы. По особенностям интонации можно было легко заключить, что голос принадлежал преподавательнице русского языка и литературы. Похоже, они играли в допрос с двумя полицейскими. Директорша определённо была добрым, а русичка злым копом.

Если вас чем-то обидел, ты простите... Не хотел. Но прошу вас объяснить мне внятно, чего вы хотите. Возможно, если бы я понял ваши намерения, то смог бы их удовлетворить... по мере возможностей, разумеется.

Эх-х, жалобно и устало вздохнул первый голос, Неуклюжин, мы правда не знаем, что с тобой делать. Ты совершенно не стараешься. Раньше ты не добивался особых успехов, но хотя бы на два не скатывался, а теперь... Что случилось с тобой в последнее время? Помню, после летних каникул ты был другой, а потом вдруг раз переменился, в худшую сторону! Может быть, у тебя какие-то проблемы дома... или, может быть, она сглотнула, тебя кто-то обижает здесь?

А-ха-ха-ха-ха! А вы уж не знаете? У вас ведь на руках все мои дела и мыслишки, ха-ха-ха! Вот умора, сначала годами разыскиваете информацию: кто таков, где живет, в какой среде, а потом спрашиваете... Вы ведь всё прекрасно знаете. Впрочем, сейчас не об этом. В семье у меня всё как у людей... Вам, наверное, это удивительно: для вас любой, у кого родители не слишком богаты, априори несчастен и злобен, но я, скажу вам откровенно, не таков. Я вообще считаю, что деньги в жизни неважны. Насчет школьного "буллинга"... М-м-м... Ну, бывает иногда, но я в этом сам виноват, да и вы сами этих ребят знаете и ничего с ними не сделаете. Вы их и из туалетов выгоняли, чтобы не курили, так они и курят там, даже сейчас наверняка. А насчет моего внезапного изменения ничего вам не скажу. Вы мне не брат, не сват, даже не тёща, так что это не обязательно

Ты если думаешь, что самый умный тут, то ошибаешься! включился второй голос, покрепче, Мы тебе последний шанс даём взяться за учебу всерьез, а иначе выпнем тебя отсюда к чёртовой матери, и будешь таким же алкашом, как и вся твоя родня, понял? Если ещё хоть раз пропустишь урок или, ни дай Бог, день, я тебя лично за ухо из здания выведу и прослежу, чтобы тебя больше никто не впускал! Нянчиться тут с ним сидеть, парень, открой глаза, спустись с небес на землю! На тебя тут уже давно всем наплевать, мы тебя не уговаривать пришли, а предупредить! у голоса видно закончилась вся энергия, так что наступила секунда тишины.

А-ха-ха-ха-ха! Учительская любовь во всей красе... Впрочем, я вас не осуждаю: если бы мне пришлось так работать, делал бы то же самое, что и вы. Но уж постарайтесь понять: учиться я не собираюсь, а выгнать меня вы можете в любое время, мне это неинтересно...

И куда же ты пойдешь? У вокзала спать? Неуклюжин, ты же совсем не понимаешь, что говоришь... Тебе нужно доучиться, обязательно нужно.

Нет, это вам нужно. Я уже познал всё, что меня интересовало в этом теле. Теперь нужно лишь чуть-чуть потерпеть и его функции закончатся сами собой. Вся ваша школа завод по производству рабов или, скорее, животных, отдаленно похожих на человека. Мне отвратительно даже просто находиться в этих стенах, хе-хе... Если бы не дхарма, я бы даже носа сюда не совал.

Минута тишины. Внутри кабинета, как оказалось, были часы. Узналось это по навязчивому тиканью, которое только-только стало различимо среди общего шума.

Ну, если на этом всё, то я пойду... Судьба не ждёт, так сказать. Ну, простите и прощайте!

Подожди-ка... Ты сейчас о чём говорил? Что значит "тело закончится"? Ты болеешь чем-то?

А-ха-ха-ха-ха! Все мы чертовски больны... Но это нормально! Всё живое должно чувствовать боль, дабы становиться сильнее в процессе. Частичка высшей энергии содержится в каждой капле болезненного экстракта, капающего в мозги через систему рецепторов... Такова была воля Всевышнего, чтобы люди болели, старели и умирали... Если бы не смерть, то жизни стала бы очередным скучным физическим явлением, как магнетизм или гравитация. Но ограниченность во времени даёт бытию смысл. Сущность, настоящее единство апперцепции обретаются только на грани уничтожения.

Умник, ты бы лучше так отвечал на уроках. Шутить тут вздумал. Это весьма похвально, что ты что-то читаешь в этой жизни, что вообще умеешь читать, но давай ближе к сути. К чему всё вот это?

К чему? А-ха-ха-ха-ха! Даже не знаю, что бы сказать такого, что бы вас удовлетворило!

Ты лучше ответь, что ты собираешься делать с этим? Я имею в виду, со всеми этими словами... К чему ты идёшь, чего хочешь? Может быть, мы могли бы тебе помочь с этим?

Вы мне уже помогли, так что спасибо вам за всё. Это тело никогда бы не достигло такой грани отчаяния, если бы не ваша деструктивная деятельность. Вы пытали его самыми изощренными способами много-много лет... Для мальчика, особенно в переходном возрасте, такие пытки равносильны смерти. Но, когда от умершей улитки остаётся ракушка, рак-отшельник предусмотрительно забирает её себе. У него нет дома, но с чужой сброшенной раковиной ему можно прожить достаточно долгое время... Хотя, иногда приходится договариваться с улиткой о цене её ракушки, но кому какая разница? Результат один победа!

И к чему?

А к тому! Колесо уже вертится с такой скоростью, что, прислушавшись, можно отличить создаваемый им ветер. Наступит новая эра, и вы даже моргнуть не успеете, как это случится. Говорят, потратив десять тысяч часов на одно дело, можно стать в нём профи. Что же, тогда я должен быть уже гроссмейстером в таких делах!

Вновь замолчали. Блондинка прислушалась. Из-за двери действительно доносились лёгкие дуновения ветерка. Кто-то встал. Девочка тут же опомнилась и отошла на расстояние, достаточное, чтобы не выглядеть подозрительно. Двери распахнулись с ноги, а затем неуютный, мутный образ возник в проёме.

Ещё увидимся, ребятки. Хотя, судя по всему, нет... Неуклюжин, махая рукой в знак прощания, выходил из тесного кабинетика. В ответ ему так никто ничего и не сказал.

Сначала блонда подумала незаметно пробраться за его спиной в помещение для консультации, но затем очнулась. Только что произошёл самый интересный момент за всё время её пребывания в новой школе, а она действительно хотела забить и пойти к какому-то вонючему психологу? Девочка была взволнована. "Это ведь Неуклюжин, даже если он посчитает меня странной, всё равно никому не будет до этого дела. С ним можно быть абсолютно честной... Может быть поэтому она так много с ним общается?" задаваясь праздными вопросиками, она аккуратно побежала вслед за уплывающим зеленоватым пиджачком. Тот неспеша лавировал по лестницам, держась рукавами за поручни. На одном из проёмов был длинный вертикально спущенный с потолка прут, к которому крепились перила. Парень схватился за него и, подобно Мэри Поппинс с зонтиком, плавно крутясь, спланировал на нижний этаж. Там он остановился и поднял голову вверх прямо на блондинку, незаметно наблюдающую это действие.

Подслушивать это ещё ничего, но вот подсматривать ай-ай-ай. Впрочем, я не в обиде, ха-ха!

Блондинка инстинктивно спряталась за ступенями, но, похоже, в этом более не было никакого смысла. Она неуверенно вышла на свет и показалась в полный рост. Над лестницей были высокие пластиковые окна, через которые в это время суток просвечивало красивое, чисто-синее небо. В золотых лучах волосы блондинки выглядели чарующе: они были похожи на огромное кукурузно-пшеничное поле, чьи колосья пышно распадаются, устремляясь во все мыслимые стороны. Длинные локоны блестели, будто бы сверху их обильно присыпали пудрой или даже сахаром. Синий бантик на макушке смешно подпрыгивал, как бы заигрывая с лучами света.

И-извини, я не хотела подслушивать... Просто шла в кабинет, а там ты, так что мне пришлось ждать за дверью...

Хм-хм? А мне вот кажется, что всё было не совсем так. Думаю, ты действительно шла к психологу, но с удовольствием остановилась послушать разговор. Скажу честно: если бы тебя не было за дверью, я не стал бы столько говорить, хе-хе...

Кстати... она опустила глаза и скрестила пальцы на руках, А о чём ты вообще... То есть, что ты имел в виду под всем этим?

Неуклюжин выпрямился и, медленно шагая вниз, завёл разговор. Блонда стала идти вровень с ним.

Ну-у, вообще я уже плохо помню, с чего мы там начали...

Ты говорил, что болеешь. А! И ещё что все болеют и умирают.

И в чём же я не прав? Или же ты хочешь сказать мне, что бессмертная? Интересно...

Н-нет. Ну а что ты имел в виду под "это тело", а когда ты говорил про ракушки и рыбок?

Не рыбок, а раков. Ну, это старая тибетская притча о том, почему э-э-э... Почему нужно заниматься йогой или типа того...

Блондинка замялась. Она пыталась вспомнить, что из сказанного было на самом деле интересно.

А насчёт новой эры? И ещё ты сказал, что можешь слышать, как крутится колесо... Ты правда слышишь его?

А-ха-ха-ха-ха! И да, и нет, если кратко. Видишь ли, мы можем предполагать, что существует всё что угодно, просто не поддающееся восприятию. К примеру, пусть это колесо хотя на самом деле я говорил образно действительно где-то крутится, что в нашем повседневном мире изменится от этого факта? Мы не предполагаем его наличие лишь потому, что пришлось бы расширять существующую научную модель, а убедительных доказательств этому нет. Здесь вопрос не в реальности колеса, а в современности нашей методологии. Может быть ещё через пару веков мы вернемся к тому, что сущности можно будет плодить без разбора, не задумываясь о компактности системы и проч... Кто знает?

Хорошо... А как же "новая эра"? Это тоже лишь метафора?

Хм-м... Вижу ты слегка разочарована моими объяснениями. Вообще, думаю ты в праве сама интерпретировать мои слова как хочешь. Если мысль о том, что новая эра придёт или что колесо действительно вращается, делает тебя сильнее, то пожалуйста! Но в качестве ответа скажу так: новая эра обязательно придёт. Не может же нынешняя длиться вечно... Более того, мы живём в этом периоде уже две тысячи лет и, если говорить откровенно, исчерпали его запасы. Мне вот кажется, что ещё в девятнадцатом веке нужно было начинать новый отсчет. О, вот и пришли.

Они действительно уже стояли перед самым залом столовой. Неуклюжин прошагал уже до двери, где внезапно остановился в проходе. Он не мешал потоку людей, но выглядел довольно странно посреди него.

Кстати, раз уж я тебя встретил... Хочу сразу извиниться, я спросил у матери, и она не разрешила прийти на твою вечеринку в это воскресенье. Разумеется, я подарю тебе подарок, но это случится чуть-чуть попозже, так что прости вдвойне, он сделал пальцами жест, который во времена Уинстона Черчилля обозначал победу в войне.

Да, ничего страшного... Спасибо за подарок, можно было и без

Девушка вдруг поперхнулась. С её позиции небольшое окошко в столовую, представленное открытыми дверями, выглядело как узкий параллелограмм. Изнутри слышался стук ложек, смех и всеобщее сытое веселье. Блондинка видела несколько новых диванчиков вместе со старыми скамейками и столиками шестиугольной и прямоугольной форм, но, кроме этого, она видела ещё кое-что. Прямо напротив неё стояла Лера, на лице которой застыла самая тупая физиономия из всех возможных: глаза были слегка прищурены, на губах дебильная улыбочка до ушей, брови подняты максимально высоко. Девушка смотрела прямо на блондинку посмеиваясь, и та сначала не понимала почему. Лишь переместив взгляд от плеча Леры чуть правее в самый-самый угол входа, она поняла, в чём дело. Два чёрных факела блестели с той стороны, почти невидимые в общей суматохе. Брюнетка в абсолютно чёрном, как на встречу вдов, платье, с такими же волосами, просачивающимися, казалось, сквозь ткань воздуха прямо к блондинке, чтобы схватить её за шею и придушить, стояла там, держась руками за стульчик. Её лицо можно было бы назвать даже более злым, чем раньше, если бы подобная степень вообще существовала. Блондинке в тот момент казалось, что более искрящегося ненавистью и завистью выражения просто не бывает. Сама не понимая как, она улыбнулась, случайно переведя взгляд на Леру. Теперь было понятно, чего она так ухмыляется. Брюнетка быстро подскочила к Неуклюжину и, схватив его за подол рубашки, высовывающийся из-под пиджака, потащила за собой. Вид у неё был взъерошенный и неловкий, хотя все трое старались не акцентировать на этом внимание. Неуклюжин уже надел на себя привычную улыбочку Чеширского Кота и, обернувшись на прощанье, поплёлся следом.

Когда оба ушли, Лера не выдержала и просмеялась в голос. Блондинка лишь неумело улыбнулась ей в знак согласия.

А-ха-ха-ха-ха... Готова поспорить, он от этого просто так не отделается.

О-от чего?

Ну-у~ А ты сама не понимаешь, а? Вот так стоять, разговаривать с другой, когда тебя ждут уже минут двадцать... Хе-хе, да ещё и она... Эх, мне даже немного жалко его... С виду нормальный парень, хотя и со странностями... Как там его зовут?

Неуклюжин. блондинка погрустнела. Сегодняшний день определенно не лучшим образом складывался на её отношениях с Брюнеткой, А скажи, она всегда так злится на всех? Или это только со мной...

Ой, да ты вообще не парься... Мы с ней всю жизнь вместе: она на меня столько раз обижалась, что не перечесть. Как-то мы месяц не разговаривали потому, что я ей не купила поесть. Все, кто хоть раз с ней дело имел, знают, что это крайне тяжело... Эх-х, надеюсь она этого не слышала... Лера оглянулась, но, похоже, Брюнетка до сих пор стояла где-то в очереди, Короче, ты главное не расстраивайся... Такие люди легко злятся и легко остывают... обычно. Есть конечно исключения, но в основном она как раз такая: подуется, а потом сама прибежит к тебе. Да и вообще, вы же вроде бы уже друзья, нет?

Эм-м... Кажется, да, но я не знаю, блондинка опустила взгляд, м-мне кажется, что она ненавидит меня. Хотя, конечно, это вряд ли так, но ощущение странное.

Ой, не надо так думать. Я уверена: вы поладите или даже уже поладили. Просто эта дура, Лера снова оглянулась и стала говорить чуть тише, короче, эта дура может притворяться, что ты ей не нравишься. Она даже может сама в это поверить, настолько всё плохо... Но в конечном итоге, могу поклясться, всё будет хорошо!

Блондинка хило улыбнулась. Это было более-менее дельное предложение: просто забыть о странностях подруги и подождать, пока всё образуется.

Спасибо... Может быть ты и права...

Да по-любому! Я её знаю, как свои пять пальцев.

Н-ну тогда ладно, Лера уже собиралась уходить, как вдруг опомнилась, Да, кстати... М-может ты придёшь на мой день рождения в воскресенье? Если хочешь, конечно...

Ох, в воскресенье? А во сколько?

Эм-м... Ближе к вечеру: часов в пять или шесть.

А-а-а, так, конечно, почему нет! В шесть часиков я по-любому буду свободна. Хорошо, я обязательно приду.

Спасибо... Ну тогда давай, пока.

Лера посмеялась. Действительно, у них было ещё три урока вместе, о чём блонда совершенно забыла в порыве радости. Если Брюнетка казалась странной, то Лера выглядела совершенно правильной и доброй. Раз уж она была уверена, что всё хорошо, то можно было действительно "не париться".

В середине следующего урока в классе появился обильно смоченный водой тёмный силуэт. Что произошло, все догадались тут же. Это был урок математики, так что никто особо не удивился присутствию Неуклюжина. Лера оказалась права: весь оставшийся день Брюнетка только и делала, что измывалась над парнишкой. Тот, разумеется, только посмеивался в свойственной ему манере. Блондинке показалось, что она попала в дешёвый ситком, где за очередным появление персонажа должны были последовать бурные аплодисменты и наигранный смех приглашённой аудитории. Возможно, она стояла не так уж и далеко от истины, ибо смех Неуклюжина действительно был весьма дурацким по своему звучанию и смыслу.

Наконец уроки подходили к концу. Это был один из лёгких дней, когда вместо домашнего задания дают какие-то глупости. На литературу, которая как раз шла следующей, ребят попросили написать что-то вроде истории собственного сочинения. Такие вещи дают редко и их надо ценить. К счастью, блонда уже успела списать всё, что ей было нужно, так что не беспокоилась перед уроком. Всех троих её новых друзей не было в классе: Брюнетка со своей верной жертвой пропадали где-то на этажах, Лера отошла по делам. Проходя между параллельными рядами стульев и столов, девочка заметила, что почти все заняты натяжным списыванием рассказов. Это забавляло: сегодня она входила в топ лучших, которые действительно делали задание дома. Отдав свою тетрадь одноклассницам, "чтобы свериться", блонда заскучала. Она была из той странной породы детей, которым не нравятся перемены, а больше симпатизируют уроки. Оправдывала себя девочка тем, что на уроках хотя бы тихо и можно поспать, а на переменах и громко, и неприятно, и заняться нечем. Возможно, в её рассуждениях была закована доля истины, но сейчас не об этом.

Девочка случайно подошла к парте Неуклюжина и обнаружила мятую раскрытую тетрадь с сочинением посреди стола. С пареньком никто не сидел, точнее, должны были сидеть, но при любом удобном случае уходили восвояси. Ручек или карандашей нигде не было, портфеля тоже. Блондинка задумалась и поняла, что всё это время парень носил в руках лишь одну тетрадку по всем предметам сразу. Ей стало смешно. Любопытство никогда не было чертой, свойственной блонде, но сегодня, очевидно, шёл не совсем обычный день. Девочка оглянулась и бросила краткий взгляд в коридор, чтобы удостовериться, что там никого нет. Она присела за парту, поправляя свитер и юбочку, и углубилась в чтение замысловатого и не слишком красивого почерка.

Жил-был мальчик, и жил он на острове необитаемом. Вокруг него не росло пальм, не было ни еды, ни пресной воды. Животных и людей на острове тоже не водилось, так что мальчик всегда чувствовал себя одиноким. А прямо перед его домом далеко-далеко, почти на горизонте стоял огромный воздушный замок. В том замке жила чудовищно красивая принцесса, которая иногда выходила прогуляться по облакам. Её волосы сливались с небом и блестели, заменяя парню солнце; кожа её была нежнее зефира, а лицо прекраснее самых красивых ракушек из тех, которые он находил на пляже. Эта принцесса выходила на прогулку совсем-совсем редко. Вокруг неё кружились в танце шуты и придворные дамы, фрейлины и многие-многие принцы, желающие её руки и сердца, но она отказывала всем, сохраняя свою ледяную красоту лишь для него одного. По крайней мере парень надеялся на это. Опыт же показывал, что про его существование она не знала.

И вот однажды, копаясь на пляже, чтобы найти какое-нибудь сокровище, способное своим блеском приманить взгляд принцессы к острову, парень обнаружил люк. Он слегка испугался, но вскоре собрался с силами и не без труда открыл дверцу. Внизу оказалась лестница, ведущая в страшное подземелье. Парень испугался ещё больше. Он взглянул на небо: в тот день принцесса как раз выходила погулять при параде. Её сияние было столь ярким, что, казалось, само солнце обзавидуется такому шику. Парень подумал: "Пройдут годы, и она найдёт себе какого-нибудь принца и, женившись, станет королевой. И они будут гулять вместе по облакам, а я вынужден буду смотреть на это... Нет, я не смогу этого выдержать. Мне придётся спуститься вниз, ведь там, возможно, я найду что-то, чтобы подняться к ней на небеса!" Решившись, он в последний раз взглянул на облачный замок, прежде чем спуститься в недра подземелий.

Внутри было темно. На каждом шагу поджидали ловушки: стрелы вылетали из стен, гигантские шары катились снизу и сверху, столбы пламени стреляли из-под пола. Лишь надежда, хранимая в сердце, заставляла парня продолжать идти вперёд. И вот, он уже стоял в самом-самом конце лабиринта. Это была гигантская комната с факелами по всему периметру. В центре красовался увесистый трон. Из воздуха вдруг возник колдун в огромной треугольной шляпе и опустился на престол перед пришедшим.

Ты проделал трудный путь сюда, но впереди тебя ждёт последнее испытание. Если ты действительно хочешь взмыть в небо, то я должен буду забрать твоё сердце, прежде чем дам тебе крылья.

Мне плевать на сердце! Можешь забирать его прямо сейчас. Я лишь хочу увидеть её вблизи, поговорить с ней, потанцевать в хороводе вокруг неё... Прошу, о колдун, даруй мне возможность сделать это, а взамен забирай всё, что только захочешь!

Ты храбрый герой, твоё сердце послужит для благих целей. Да будет так!

В следующий же момент, окрылённый, парень вылетел из подземелья прямо сквозь потолок. Он пробил тяжеленные гранитные плиты так, будто бы это были простые соломинки. Взмыв в небо, мальчик обернулся и обнаружил, что из-за разрушенного потолка остров уходит под воду. Океан поглотил всё то, что было парню родным домом. Сначала мальчик загрустил, но затем полетел дальше, ведь у него оставалось не так уж и много времени. Облака были уже перед глазами, оставалось лишь ступить на них.

И вдруг его тело отказалось слушаться. Он схватился за край острова рукой, но уже не своей. Его душа вместе с сердцем выпала из спины и осталась летать на крыльях вокруг да около. Тело же само встало на облачный остров и пошло прямо к замку. Перед входом оно вытащило из-за пазухи длинную треугольную шляпу и надело её себе на голову. Теперь парень увидел: это был колдун! Он забрал его тело и шёл развлекаться на бал.

Принцесса лично вышла встречать гостя из далёких земель. Весь вечер они разговаривали только вдвоём. За все годы, когда парень наблюдал со своего острова, он не видел, чтобы принцесса так радостно смеялась. Колдун веселил её, танцевал с ней и шутил, а под самый-самый вечер они оба скрылись где-то в глубине дворца.

Душе парня оставалось только парить на ветру, пока сильные воздушные потоки не отнесли его к океану, где он и потонул на месте своего острова.

Блондинка хотела было перелистнуть страничку, но прозвенел звонок. Она еле успела занять своё место перед возвращением Неуклюжина. Тот зашёл в класс и, прикрыв тетрадку, сел на место, оглядываясь по сторонам. Несмотря на спешку, с которой девушка читала, содержание всё равно как-то сильно подействовало на блонду. Весь урок она не могла сосредоточиться, а в конце его даже забыла, что всё это время сидела без тетради, отданной на попечение одноклассницам. Когда настал перерыв все уже засобирались домой. Кажется, у ребят должно было быть ещё одно занятие, но то ли его отменили, то ли никто просто не собирался присутствовать. Увидев, что Брюнетка тоже собирается, девочка успокоилась и решила уйти вместе со всеми. Но сначала ей нужно было наконец-то заглянуть кое-куда. Пройдя по душной лестнице в охлаждённое крыло здания, блондинка обрадовалась, ведь дверь в кабинет психолога была открыта. Там более не проводились собрания, так что теперь можно было заходить без стеснения. Как бы то ни было, девочка с трудом выдавила из себя "Здравствуйте", когда перешагнула порог. Дверь за ней закрылась, и то, о чём она рассказывала весь следующий сеанс, осталось тайным для всех, кроме неё самой, специалиста и, наверное, самого Бога.

* * * * *

Наконец наступило воскресенье. Это был светлый и быстрый день, закончившийся так и не успев начаться. Его игривые солнечные лучи растворились в полутьме вечера так же быстро, как и появились на свет, и с таким же весельем. Вместе с первыми оттенками закатного солнца в дом блондинки пришли и вечерние гости. Это была всё та же троица: Брюнетка, Лера и Неуклюжин, который после общего поздравления пулей укатил за горизонт.

Не переживай, уверила Лера в единственной свойственной ей позитивной манере, он нам все уши прожужжал, как сильно будет занят именно в это время. Но обещал вернуться, как только сможет... Ну и забрать свою ненаглядную, разумеется~

Заткнись, процедила Брюнетка сквозь зубы.

Все засмеялись. По лицу взбешенной девушки прошёл легкий румянец. Она отвернулась в сторону и принялась разглядывать семейные портреты на стене прихожей. Их было достаточно много: на всех изображено минимум четыре человека. Как бы предчувствуя интерес, блонда заговорила первой.

Э-это мои дедушка и бабушка... Я живу с ними всю жизнь, своих родителей не помню. А рядом вот тут тётя Женя с дядей Димой. Они очень часто у нас гостят. Дядя Дима хороший, всегда балует меня всяким, что запрещает бабушка. А тётя Женя... М-м-м... Она не плохая, но часто бесит. Если будете с ней говорить, то лучше поменьше болтайте о себе: она может сильно язвить, если выпьет.

Вау... Иметь большую семью так круто! воскликнула Лера, У меня вот только мама и папа, даже дедушек нет все умерли до того, как я родилась...

Не так уж и круто, Брюнетка наконец вернулась ко всем. Она уже разулась и держала в руках квадратную коробочку с красивым розовым бантиком в форме пышного цветочка.

Блонда посмотрела сначала на девушку, а потом на коробку, затем опять на подругу и снова на подарок. Только с третьей попытки ей удалось понять предназначение этого загадочного кубика.

Это от нас обеих. Неуклюжин сказал, что подарит что-то чуть позже. Просил передать. С днём рождения, Лиза, Брюнетка говорила монотонно, как всегда. Её взгляд ничего не выражал, но эта пустота показалась блонде такой доброй и нежной, что та не выдержала и попыталась заплакать.

Её глаза наводнились, стали более блестящими, чем всегда. Капельки уже подступали к векам, готовясь политься из очей, но вовремя остановились, не без помощи криков успокоения от Леры, разумеется. Момент достиг своего пика сентиментальности и теперь стал медленно закатываться куда-то вглубь самого себя, становясь всё более мягким и комфортным, как пуховое одеяло по мере того, как ты лежишь, завернувшись в него. Атмосфера была чудесной. Это в первую очередь определялось особенностями бытовой обстановки квартиры: мебель, картины и абсолютно всё в ней были расставлены так, будто бы специальный мастер азиатских духовных практик старался сделать окружение максимально спокойным. После входа и прихожей шло раздвоение: слева оказывались кухня и спальня, в которой, судя по всему, жили старшие родственники блондинки. По правую же сторону шла комната самой девочки, стеклянные двери которой были изнутри заслонены плакатами. Впереди был крупный зал с огромным телевизором. На нём уже шел какой-то советский фильм, а вся родня сидела за принесенным откуда-то низким столиком, попивая кто чай, а кто и покрепче под быстрый лепет старых актрис из комедии. Лампы по всей квартире излучали один и тот же тёплый, почти желтый свет. Его воздействие вызывало у Брюнетки лёгкую зевоту, так что девушка стала всё больше вглядываться в интерьер, стараясь отвлечься от сна. Обои представляли собой почти бархатные наслоения цвета охры с объёмным песочным рисунком. Касаться их пальчиками было весьма приятно, но из-за ногтей бороздки мялись, так что девочки не стали особенно усердствовать. Вся мебель была деревянной, не слишком старой, но и не молодой. Шкафы отдавали давностью, хотя пыли нигде не было. Кроме нескольких семейных портретов на стенах можно было различить пару фресок с женскими лицами в очках и немного маленьких плетёных картинок. Наглядевшись, Брюнетка с подругами прошагали к Лизе, где, закрыв дверь, решили немного посидеть в тишине прежде, чем выходить к родственникам.

Комната блонды была такой, какой и должна быть. Это небольшое пространство в форме квадратика с одним пластиковым окошком, ведущим на улицу с тыльной стороны здания, пребывало в захламлении от бесконечных, казалось, плюшевых мишек, подушечек и мягких кресел. С другой же стороны, прямо посередине комнаты красовалась обширная круглая дыра, не уставленная ничем. Это выглядело необычно: как будто бы некие ростки мебели, одежды и всякой всячины прорастали из стен и стремились к центру комнаты, не достигая его, подобно сужающемуся фракталу. В сердцевине помещения не было даже коврика только голый воздух между полом и потолком. Брюнетка на секунду задумалась, как точно такое убранство характеризует жильца. Девушка прошла к центру и стала оглядывать всё вокруг. Перед ней сложилась как бы объёмная панорама жизни блондинки: бесчисленные футболки, украшенные яркими принтами с аниме-персонажами или логотипами популярных музыкальных групп, компьютер с белым монитором и радужной подсветкой, огромный медведь, раскрывший лапы для объятий, какие-то книги на полках, несколько рюкзачков и сумочек (одна с радужными лямками) и плакаты огромное количество плакатов на все стены. Брюнетка пригляделась: это были не только постеры, среди всего наклеенного ярко блестели и просто рисунки. Картинки были явно отрисованы вручную карандашами, а иногда фломастерами. Их обилие вызывало лёгкое уважение к художнику. Некоторые принадлежности, в беспорядке раскиданные по столику, свидетельствовали, что роль творца играла сама блондинка. Та покраснела, как бы предчувствуя вопросы.

Ух ты! Это всё твоё? Потрясающе... Не знала, что ты рисуешь... Вау, а это что такое? Лера как всегда шумно подбежала к одной из стен, бесцеремонно отбрасывая в сторону стопку подушек, сложенных друг на друга. За ними показался довольно крупный (А3, не меньше) рисуночек, изображающий то ли пустыню, то ли обломки города.

Э-это из... мультфильма... блондинка потупилась и уставилась в пол.

Между тем Брюнетка с интересом рассматривала всё вокруг.

Красивые рисунки, произнесла она вполголоса, как бы резюмируя увиденное.

Тебе правда нравится? лицо Лизы просияло, она вышла из ступора и уставилась на подругу щенячьими глазками.

Брюнетка секунду стояла молча. Её лик был многозначительным, но не выражал ничего конкретного. Этот эффект встречается в некоторых статуях: если смотреть на них под разным ракурсом, выражение кажется различным. На мгновение по её коже прошла молния какого-то крайне негативного чувства, но девушка её успешно проглотила.

Да. Конечно, есть куда стремиться, но всё равно даже очень хорошо. Сколько ты уже рисуешь? спросила Брюнетка, переводя взгляд обратно на рисунок, вокруг которого уже прыгала Лера.

С самого детства... Я могу даже тебя нарисовать! Н-но только мне нужно, чтобы ты позировала... если было что-то, что блонда вынесла из своего опыта художника, так это бесконечное стремление каждого живого человека получить свой портрет. Она была уверена, что отказать в таком предложении просто нельзя и оказалась права.

Ого. Хорошо, я не против.

Блондинка сложила руки вместе и заулыбалась. В её глазах уже горела какая-то детская искорка счастья, совершенно непонятная Брюнетке. Сели. Лиза достала мольберт и какие-то густые-густые краски с невероятно тёмными, насыщенными цветами. Кисточки казались слишком большими для её нежных ручек, но управлялась она с ними неплохо.

А я думала, ты только карандашом умеешь... вздохнула Лера.

Н-ну... Вообще я редко пользуюсь кистями и прочим... Но сегодня особый случай, так что!..

Брюнетка с подругой переглянулись. Им обоим так и хотелось спросить, что же это за особый случай такой, но обе удержали себя. Рисование уже шло полным ходом. Сначала Лиза стала смешивать краски на небольшой деревянной дощечке, приходящейся ей многоразовой палитрой. Её тонкие пальчики уже все измазались в оттенках красных и жёлтых тонов, когда на холсте появились первые изгибы, предназначенные для лица. Блондинка с интересом вскидывала голову и высовывала язык, пытаясь сопоставить цвет, получившийся на дощечке с бледным личиком своей музы. Выходило интересно и даже забавно, но крайне медленно. Наконец подобрав нужный оттенок, девочка начала упорно, каждые пару секунд возвращая взгляд на подругу, наносить краску. Она работала тщательно: поначалу цветные пятна были похожи на обычные каракули, но с течением времени они всё отчётливее складывались в узнаваемые глаза, чёрные прямые волосы и бесстрастные губы. Где-то посередине процесса Лера окончательно не выдержала и стала всеми силами отвлекать модель от позирования. Её лицо принимало самые глупые и, наоборот, самые серьезные выражения. Брюнетка старалась отвести глаза, но всё равно периодически посмеивалась, выводя из себя на этот раз уже художницу. В один момент, не выдержав издевательств, блонда яростно сотрясла руками в воздухе и с отчаянным криком набросилась на Леру, чтобы защекотать последнюю. Когда две девочки лежали друг на друге, борясь за жизнь в неконтролируемой агонии смеха, а Брюнетка смотрела на всё это сверху вниз, сохраняя свою позу, дверь вдруг со скрипом отворилась.

Лизонька, пойдём за стол! И друзей своих возьми... бабушка встала на пороге, застыв как вкопанная.

На секунду в комнате повисла полная тишина. Лера лежала под Лизой вся красная от смеха, Лиза же, казалось, вот-вот лопнет от смущения. Лишь одна Брюнетка спокойно поднялась с плюшевой подушечки, на которой сидела, и, оправив край платья, вышла из комнаты, чтобы помыть руки.

Вскоре все наконец уселись. Взрослые уже были навеселе и дружно болтали, кто о чём. Дедушка семейства, совершенно такой же, как и на фотографиях высокий сухой мужчина с белыми короткими усами и лысеющей седой головой возглавлял стол, подобно королю Артуру среди рыцарей. Вокруг него было несколько мужчин, неизвестных Брюнетке. Все выглядели солидно и были весьма стары: похоже, друзья семьи. Одним из них оказался и дядя Дима, о котором упоминалось ранее. Он был уже изрядно пьян и, сквозь общий смех, пытался во второй или даже в третий раз по памяти рассказать какую-то чрезвычайно смешную историю с работы. Мужчины основали свою отдельную компанию, и все вместе слушали его рассказ. Женщины же, возглавляемые бабушкой, ворковали о чём-то своём, что было не слишком интересно. Как только девочки вошли, все тёти тут же набросились на Лизу с поздравлениями и не отпускали до сих пор. Блонда оказалась в западне, из которой так просто не сбежишь. Лера тоже уже попадала в окружение. Применив тактические навыки, подчерпнутые из книг древних китайских полководцев, Брюнетка решила, что лучше оставаться около дяди Димы, тем более его рассказ подходил к самому интересному месту.

Ну и вот, стоим мы, значится, с Вованом в аптеке. А мне она пишет, чтобы как можно быстрее купили и бежали к ним. На улице холодно: градусов тридцать или около того. Мы стоим дрожим, там ещё и бабка какая-то в очереди всё никак не купит лекарств! А девки-то сидят одни в квартире, хрен знает, может они там уже передумали или ещё чего... Короче, стою весь на нервах, дядя Дима сделал мелкий глоток из пластикового стаканчика, стоявшего на столике около его ног, Ну и Вован тоже дрожит. Он вообще больше всех хотел тогда... И вот, подходит наша очередь: подбегаю к продавщице... Ещё карман, зараза такая, не расстёгивается, потому что пальцы от холода онемели. Говорю ей: "Пачку презервативов, только побыстрее". Ну, она вроде женщина умная сразу побежала куда-то. Смотрю уже несёт. Я на радостях достаю деньги. Руки трясутся аж все! И тут этот дебил подходит сзади и выдаёт: "И гематогенку, пожалуйста". Я тогда думал, придушу его... "Ну какая нафиг гематогенка?" стою ору на него. А у него лицо ещё такое дебильное: сразу видно гематогенку давно не ел человек... Может он боялся, что сил не хватит или угостить хотел их? Хрен его знает. Ну, короче, так и прижилось: Вован гематоген.

Ещё на середине рассказа все стали плотно посмеиваться, а к концу даже суровое лицо деда просияло улыбкой. Мужики ржали как кони, вбрасывая какие-то лишь им самим понятные шуточки. Брюнетка тоже улыбнулась: история показалась ей забавной, а манера подачи была достойна древнегреческих ораторов.

А ты чего тут сидишь, уши греешь? Иди к подружкам, пока их там совсем не зажали... сказал дядя Дима с улыбкой до ушей. От него чуть-чуть пахло спиртом, но, если не внюхиваться, можно было даже не заметить.

Мне и тут хорошо, ответила Брюнетка сухо. Её лёгкая улыбка ещё играла на губах.

Мужчины переглянулись. Раздалась пара смешков.

Ну сиди, коли так, подытожил дядя Дима, как тебя зовут хоть?

Меня

Но девушка не успела ответить. Её перебило внезапное, как крик или сильный порыв ветра, изменение в атмосфере. Все взгляды собравшихся были устремлены к дверям, где стояли блонда и... тётя Женя. Она была почти такой же, как на фото, за одним лишь исключением за годы женщина заметно располнела. Тётя Женя выглядела пьяной, а из общего шёпота было ясно, что ей хватает и одной капли. Дядя Дима уже было хотел вмешаться, как вдруг разговор между тёткой и Лизой резко перешёл на крик.

Ну и зачем ты носишь этот дурной свитер. Я, кажется, посылала вам футболочки специально под твой размер. В твоём возрасте уже пора начать показывать своё тело... женщина смотрела куда-то вбок, а не прямо.

Тётя Женя, ну почему вам всегда нужно лезть именно ко мне?! блондинка была в бешенстве. Её держали за руку, хотя девочка всеми силами старалась сопротивляться.

Ой, да не боись ты... Все ведь знают, что у тебя на запястьях... Ах-х!

В воздухе раздался хлёсткий звук пощёчины. Лицо тёти Жени, всё круглое и красное, перекосилось в одну сторону. Воспользовавшись моментом, Лиза отдёрнулась и убежала куда-то в прихожую. Все лишь молча наблюдали, как девочка в спешке одевается и покидает дом. Она выключила за собой свет, но не смогла закрыть дверь. В тишине раздавались лишь наигранный смех актеров из телевизора и бойкие шаги по лестнице, отдаляющиеся всё глубже и глубже вниз. Дядя Дима выглядел так, будто в произошедшем была и его вина тоже. Некоторый испанский стыд прошёл по лицам каждого, кроме главы семейства: он уже вёл за собой тётку, чтобы уложить спать в дальней комнате.

Вот всегда они так. Женя, конечно, бывает несносной, но обычно она может пошутить как-нибудь неприятно или, максимум, обидеться... А когда с Лизой, так хоть вешайся! проговорил дядя Дима виновато, обращаясь то ли к гостям, то ли к девочкам, то ли к своей совести.

Ох, бедная Лизонька! причитала бабушка, понуро опустив голову, А я ведь знала, что не следует давать Женечке пить... Ведь знала...

Загрустили. Мужчины, кажется, стали быстро трезветь и засобирались по домам. Брюнетка стояла посреди начавшегося фиаско, как пугало среди грядок, и тупа за всем наблюдала. Из транса её вывела Лерина рука, длинными наточенными ногтями схватившая девушку за плечо.

Иди за ней, пока не убежала далеко, сказала Лера с драматичным видом.

А ты? переспросила Брюнетка.

Ты же знаешь! Я в такие моменты не могу. Все слова сами собой из головы улетают...

Услышав разговор подружек, все собравшиеся устремили взгляды на Брюнетку. Они сами не поняли, как возложили на неё некоторую часть своих надежд, возможно даже чуть большую, чем следовало бы. Девушка нутром почувствовала тяжесть такой ноши. Она оглянулась вокруг: бабушка блонды смотрела так грустно и неуверенно, что отказать просто не хватало сил. Дядя Дима беззвучно слал девушке напутствия. Он сжал кулак для пущего пафоса, и это действительно сработало. Нехотя и довольно медленно Брюнетка всё-таки принялась собираться.

Напротив есть лесок, раздался грубый голос деда. Он только-только уложил тётю Женю и сидел за столом, там не темно, но Лиза как-то уже убегала туда.

Брюнетка кивнула. Экипировавшись в высокие сапожки и курточку всё чёрное девушка спустилась с лестницы. Перспектива бродить по лесу в поисках подруги не слишком радовала, а точнее, совершенно не внушала доверия, но это было скорее весёлым дополнением к вечеру, чем ужасной обузой. К тому же, если она так и окоченеет где-нибудь под деревом, то кто дорисует портрет? С такими мыслями Брюнетка отправилась на поиски. Напротив дома была длинная-длинная автомобильная трасса. Мимо неё действительно шёл лесок, пусть и довольно большой. Зайдя, девушка прислушалась. Плач не раздавался на самом деле, но Брюнетке всё казалось, что он где-то рядом мозг впадал в иллюзию. Деревья стояли редкие, должно быть, местные жители иногда развлекали себя вырубкой или даже делали это для каких-то целей. Было действительно холодно. Брюнетка боялась, что в такой отличный вечер может вдруг начаться дождь, который бы ужасно усложнил ей поиски. К счастью, обошлось без осадков. Девушка уже исходила все окрестности дороги и, глубоко вздохнув, отправилась дальше в чащу. Мелкие-мелкие березки, похожие на карликовые, плавно сменились могучими, богатырскими стволами бесконечных сосен. Их кроны все возвышались так далеко, что в промежуточном пространстве между землёй и хвоей создавалось уникальное ощущение простора, совмещенного с крышей над головой. При желании тут могли бы летать птицы, как в небе. Брюнетка уже позабыла, ради чего пришла. Она прохаживалась вокруг да около, наслаждаясь красотами вневременной природы. Каждый ствол здесь был прекраснее любой эллинской колонны, а редкие ветви и сучья, расположенные не слишком высоко, так и манили забраться на дерево или хотя бы прикоснуться к расписанной мхами коре. Повернувшись на запад, Брюнетка обнаружила последние тлеющие остатки заката. Скоро должно было стемнеть, и, хотя дедушка сказал, что лес светлый, ей всё равно не хотелось этого дожидаться.

К счастью, Брюнетка не единственная любовалась уже тёмно-бардовыми оттенками угасающего солнца. Лиза тоже была здесь. Она сидела, поджав колени, под самой большой сосной, ствол которой по диаметру мог соревноваться с секвойей... Блонда, судя по всему, слышала шаги своей подруги, но не собиралась убегать. Она уже не плакала, лишь иногда трепетно вдыхала воздух, что частенько бывает после сильных рыданий. Брюнетка неспешно приблизилась и села рядом.

Н-насчёт портрета... Я потом дорисую и отдам тебе, сказала Лиза после длительного молчания. Её глаза были красными от слёз.

Оставь себе, это ведь твой день рождения, ответила Брюнетка, не переводя взгляда с солнечной каёмки.

Ты ненавидишь меня? спросила блонда сжавшись.

Нет.

Где-то вдалеке играли то ли кузнечики, то ли какие-то очень сиплые и маленькие птички, как колибри. Диск заката уже полностью скрылся, и чистейшая темнота опускалась на город, покрывая его своей мощью сантиметр за сантиметром. Всё вокруг засыпало: засыпали деревья, переставая шевелить своими могучими кронами, засыпали фонарные столбы, чей свет становился каким-то слишком ленивым и натянутым, засыпали и машины, всё чаще тормозящие где-то вдалеке. казалось, кроме двух девочек, наблюдающих за чёрным звездным небом сквозь паутину хвойных ветвей, в мире не осталось больше никого. Лиза наконец-то расслабилась. Её полностью отпустило. Девочка поднялась и принялась присаживаться, разминая уставшие ножки. Брюнетка до самого конца смотрела в небо в пустоту, так и взывающую к её чёрным волосам, которые, казалось, были созданы лишь для слияния с этой бесконечной космической мглой.

Пойдём? Д-думаю все уже переживают... предложила Лиза, чьи пальчики начинали замерзать.

Мне пора домой, Лера останется допоздна.

О... Эм-м, а тебя подвезти? Или кто-то приедет? блондинка хлопала глазами. На её ресницах до сих пор лежали мелкие капельки.

За мной уже должны зайти.

Помолчали. Брюнетка поднялась и, отряхнувшись, пошла в направлении дома по памяти. Блонда следовала за ней, хотя по-хорошему она и должна была вести их обратно. На выходе из опушки всё встало на свои места. На качельках около двора качался глуповатый мутный силуэт. Другого такого не могло быть во всём мире. Неуклюжин приветственно улыбнулся. На девочек посыпался его дурацкий смех.

А-ха-ха-ха-ха... Вижу, вы всё-таки нашли общий язык. Надеюсь, моя посыльная не забыла сказать, что подарок будет чуть-чуть попозже... Не забыла ведь, да? он комично взглянул на Брюнетку. Та кивнула, Отлично! В таком случае вынужден забрать у вас одну гостью. Я проведу её сквозь ночные тернии прямо к звёздам, ха-ха...

Хорошо... Ну тогда пока!.. У-увидимся... блондинка улыбнулась в последний раз и помахала рукой.

Оба ей ответили. Уходя, Брюнетка услышала, как на входе Лиза столкнулась с Лерой. Похоже, их обеих действительно уже хотели искать.

И всё в итоге закончилось хорошо, не так ли? внезапно заговорил Неуклюжин, выводя подругу из задумчивости.

А ты откуда знаешь, что произошло? лицо Брюнетки скосилось в вопросе.

Ох, да неважно! Самое главное не это... Неуклюжин вдруг остановился. Его голос стал другим: иронические нотки пропали, а осталась лишь какая-то детская, наивная простота, Тебе она нравится, не так ли? Эта твоя новая подруга... Она такая простая, такая слабая и лёгкая на подъём. Всё, что ты ей ни скажешь, воспримет на веру... С ней можно делать любые глупости, и она никогда тебя не бросит... Таких людей ты предпочитаешь в своём окружении?

Эй, чего это ты вдруг?

Подумай, подруга, подумай! Почему ты так цепляешься за это ничтожество? Неужели тебе так нравится её способность рисовать... Или ты прониклась уважением к её шрамам на запястьях, а?

Откуда ты...

А теперь послушай меня, дорогуша. Ты слаба. Ты не можешь выжить без таких насекомых вокруг. Тебе всегда надо иметь рядом какого-нибудь дружка, чтобы глаз радовался. Знаешь, как старухи, которые заводят себе бесчисленных кошек, чтобы не чувствовать одиночество. Я понимаю, зачем ты это делаешь... Но я не могу смириться с этим! Отбрось её, отбрось свою слабость. Отбрось всё и стань выше... Стань сильнее, умнее, лучше, чем была! Ты единственная, кто способен превозмочь подобную человеческую слабость, так сделай это! Докажи, что ты больше, чем человек!

А... А тебе-то что с этого? Брюнетка отвела глаза. Она пребывала в раздумьях.

А кто-то сказал, что мне есть дело. Можешь считать, что услышала во мне свой собственный голос, если тебе так будет проще... Впрочем, это неважно. Главное подумай на досуге о смысле моего предложения.

Так, а что ты предлагаешь? Бросить её убить что ли? Или просто игнорировать...

Я пока ничего не предлагаю. Видишь ли, некоторые люди должны вбрасывать идеи, а некоторые доводить их до ума. В каждом государстве есть отдельные ведомства для законотворчества и исполнения этих самых законов. Можешь считать, что я придумал гениальную политико-философскую систему, а ты моя ученица, чьими руками эти идеи будут транслироваться в массы... Неуклюжин вернулся в норму. Оба они продолжили идти по стремящейся в бесконечность дороге, пока не завернули в парк.

Молчание.

Ох, ну не дуйся ты так. Не могу же я не сказать тебе, что думаю... Ведь только ты способна по-настоящему понять всё.

Нет, ты прав. Просто, я даже не знаю, как поступить, Брюнетка потупилась. С ней такое редко происходило, но, как говорится, метко.

Ладно, вижу перегрузил слегка своими глупостями. Знаешь что? Забудь-ка на время всё, что я наговорил. Пусть реальность течёт своим ходом, потом разберёмся. Давай так: в ближайшие выходные сходим развеяться куда-нибудь. Я достал кое-что, что может тебе понравиться, хе-хе... парень комично подмигнул.

За твой счёт.

А-ха-ха-ха-ха... Ну естественно, за чей же ещё! Так-то лучше.

Неуклюжин продолжал смеяться. Они шли сквозь новый освещённый фонарями и разноцветной подсветкой парк. Брюнетка думала о Лизе, Неуклюжин чёрт знает о чём. Парочка пересекла вымощенную досками дорожку, рядом с которой раньше стояла арена. Теперь там были детские качели, несколько площадок для лазанья и какие-то металлические турнички. Сзади возвышалась красная высокая горка, выполненная с закосом под английский Биг-Бен. Толпы детишек залезали по лестничным конструкциям внутри башенки, а затем поднимались наверх к циферблату. Горка делала две петли и выплёвывала малышей с ледянками и картонными пластинами. Когда наши герои отдалились, сзади послышались монотонные тяжёлые удары часов. Похоже, было уже довольно поздно. Сознание Брюнетки как-то само собой растворилось в детских возгласах, родительском смехе и атмосфере странного вечернего оживления. Она пришла в себя лишь у дверей подъезда и, попрощавшись с Неуклюжиным, отправилась в дом.

Значит договорились, да? Ну, до скорых встреч, а-ха-ха! сказал парень на прощание, прежде чем скрыться за ближайшим углом.

Глава третья: Почему я так мудр?

Всю неделю Неуклюжин не появлялся. Было стыдно признаваться в этом даже самой себе, но Брюнетка явно ощущала недостаток общения с ним. Что самое забавное, у парня не было ни телефона, ни компьютера, ни каких-либо иных технологий коммуникации. Девушка с ужасом осознала, что при всём желании не сможет что-либо ему сказать до тех пор, пока тот сам не найдёт её. Идти к нему домой было бесполезно: с раннего утра и до самой ночи Неуклюжин предпочитал шляться где угодно в пределах маленького городка, лишь бы не находиться у себя. Обычно он странствовал в одиночестве, так что о его местонахождении не знал никто, включая родителей и учителей. Лишь единственный раз парень удосужился появиться на пороге класса, но на следующей же перемене, как только вышел из кабинета, был избит пацанами с параллели и отправился домой зализывать раны.

Оставшись "одна" Брюнетка стала впадать в какое-то коматозно-депрессивное состояние. Как справедливо заметила Лера, а чуть позже и Лиза, когда героиню что-то действительно злилось или иным образом выводило на эмоции, та как бы исчезала из общего психического поля людей, оставаясь где-то внутрь себя, чтобы обдумать проблему. Ведущие психиатры страны могли бы в лёгкую выставить ей несколько не слишком тяжелых диагнозов по одному лишь этому факту, но, видимо, никто не хотел выяснять медицинский аспект. Главным симптомом депрессии Брюнетки была парадоксальная разговорчивость: девушка никогда так много не говорила, как в моменту душевных терзаний. К сожалению, в общении с ней поучаствовать было нельзя оно строилось где-то далеко внутри её головы, а в мир людей долетал лишь оборванный, осколочный шёпот, иногда продолжающийся минут по десять подряд. Случалось подобное обычно на уроках, особенно на скучных, Брюнетка сидела-сидела неподвижно и вдруг начинала тихо-тихо шевелить губами. Её глаза были закрыты, рот почти не издавал звуков, хотя девушка определённо что-то с интересом рассказывала. Стоило блонде однажды спросить её об этом, и Брюнетка больше не позволяла себе таких выходок рядом с ней.

К слову об этом, всю неделю между девочками висело странное напряжение. Оно заключалось, в первую очередь, в разнице между их состояниями: блондинка чувствовала себя на все сто, радовалась жизни и целыми днями доверчиво болтала с Лерой о всякой всячине. Брюнетка же молчала, на всех переменах либо уныло читала какие-то новомодные романы в мягком переплёте, уходя в дальний конец кабинета, либо вообще исчезала в коридорах до следующего урока. Её подруги лишь пожимали плечами, думая, где она может находиться... Между тем ответ был неочевиден: даже если бы они действительно задумались и у них было бы бесконечное число попыток, девочки никогда бы не догадались об этом конкретном месте. Брюнетка целыми днями просиживала в школьном подвале. Она спускалась туда так часто, что, казалось бы, это должен был кто-то заметить, но нет! Во влажных, прохладных помещениях, похоже, закончились все люди. Та самая дверь в тёмную комнату больше не запиралась, так что девушка спокойно могла пробраться к своему "святилищу" посреди белого дня и остаться в полной темноте. То, чем она занималась там, в восточной культуре называется словом "медитация", но по мнению большинства наших людей могло быть описано как "тупое сидение на стуле без движений". Это была чистая правда: Брюнетка пользовалась Богом забытым здесь табуретом, усаживалась на него (причём она всегда садилась наоборот и ставила руки на спинку стульчика), а затем, принимая самое неудобное положение, старалась прогнать от себя все лишние мысли. Выходило долго, но уверенно: день за днём её разум действительно очищался, пусть в нём ещё иногда вспыхивали пережитки прошлых чувств, но происходило это гораздо плавнее и мягче, чем раньше. Девушка чувствовала удовлетворение от своих упражнений и могла бы часами сидеть вот так в одной позе, если бы не необходимость присутствовать на занятиях.

После сеанса темного исцеления Брюнетка возвращалась в класс отдохнувшей. Больше всего она боялась, что в какой-то из дней обнаружит комнату запертой, но этого так и не произошло. Интереснее всего, что помимо обычной очищающей медитации девушка практиковала и концентрирующую точнее, она не могла ещё достаточно овладеть собой, чтобы разделить эти два состояния. Её мозг просто отключал все верхние слои, отвечающие за навязчивые идеи, повседневные банальности и прочий ментальный мусор, таким образом само собой освобождалось пространство для дум более серьезных. Брюнетка мастерски использовала выкроенное время для того, чтобы прийти к каким-нибудь полезным промежуточным результатам самоанализа. Поначалу она лишь скромно вспоминала свои недавние сны, стараясь в спокойной атмосфере расшифровать их образное значение. Вскоре, шагнув куда-то дальше в бессознательное, девушка начала предаваться почти паранормальным, мистическим опытам: она концентрировала луч своей мысли на какой-то фигуре и производила "раскрытие" символа, при этом фигура развёртывалась, как образ Кришны перед Арджуной. С одной стороны, подобная практика завораживала, с другой, в глубине моря образов и иллюзий могли покоиться действительно страшные воспоминания. Брюнетка с великим наслаждением ощутила чистоту и лёгкость после переживания подобного травматического опыта в "раскрытии". "Значит я могу разрушать такие камни, застрявшие в голове, если сильно постараюсь..." задумывалась она порой. Знание о том, что её мышление единственная по-настоящему её часть могло быть по воле хозяйки изменено или открыто, доставляло какой-то космический властный восторг. Возможно, такого же рода была радость старого феодала, имеющего право первой брачной ночи с супругой своего подчинённого. Брюнетка никому не раскрывала своего сердца, кроме Неуклюжина и себя самой, а раз первый вариант временно отсутствовал, то оставалось пользоваться только вторым.

Однажды девушка, как всегда, восседала на своём деревянном пошатывающемся троне посреди небытия (так казалось со стороны из-за отсутствия света). Она как раз обдумывала один из недавних кошмаров, посвященный чему-то неопределенному, но крайне гнетущему. Её дыхание постепенно приходило в равновесие, а мысли очищались. Главным симптомом этого становилось изменение цветовой гаммы окружающей темноты: как только Брюнетке начинало казаться, что стены комнаты становятся мягче и теплее, она закрывала глаза и полностью расслаблялась. Так происходило далеко не сразу, и приходилось подолгу отдыхать, настраиваясь на нужный лад, прежде чем увидеть что-то действительно ценное. В тот день девушка уплыла на своём плотике мысли куда-то даже слишком далеко в океан бессознательного. Её подхватило течение. Брюнетка сидела, скрестив пальцы на обеих руках, с полностью закрытыми глазами, а её лицо периодически морщилось, как при крайне неприятном кошмаре. Девушка действительно видела кое-что.

Сначала видения скользили меж неопределенных фрактальных форм. Это было похоже на трубу, по которой взгляд героини скатывался всё ниже и ниже, лицезря, как цилиндр меняет свою форму, раздваивается, утраивается и превращается в звездопад разноцветных фрагментов, так и норовящих убежать из поля зрения. Иллюзия создавала ощущение полёта на большой скорости сквозь тёмную пустоту. Девушка уже чувствовала себя летящей настолько хорошо у неё получалось отключать внешние чувства. Вскоре тёмные пейзажи метамира решили наконец-то принять доступные взгляду формы. Брюнетка сосредоточенно разглядывала разворачивающийся перед ней радужный калейдоскоп. В нём мелькали разнообразные водные символы: от капель и течений до рыб, дельфинов и крабов. Явно чувствовалась морская тема, пронизывающая сновидение. Брюнетка прищурилась. Теперь она уже стояла посреди колышущегося безбрежного пространства. Под ней, прямо из-под океанической пучины, возник гигантский округлый корабль. Это оказалась подводная лодка, но с палубой, пригодной для простого лайнера. Людей не было, хотя судно точно шло по заданному кем-то направлению. Девушка продолжила оглядываться по сторонам. Та часть, на которой стояла она, была несколько выше всей остальной палубы. Похоже, участок представлял из себя выдвижную механическую трубку с округлым наконечником, которая медленно росла под ногами. Брюнетке стоило всех сил удержаться на этой штуке и не рухнуть с огромной высоты на палубу, где она бы наверняка разбилась вдребезги, как хрустальная фигурка.

С округлости, за ободок которой цеплялись пальцы девушки уже рухнул какой-то стеклянный объект. Снизу послышались звуки разрушения. Сначала они прошли один раз, потом повторились через интервал, а ещё позже начали повторяться и повторяться, создавая простенькую музыкальную композицию. Брюнетка больше не падала, да и океан куда-то делся. "Должно быть, приплыли", решила она. Огромная длинная башня с круглой крышей, которая раньше казалась частью подлодки, ныне спокойно стояла на берегу, выполняя функции маяка. Девушке пришлось медленно забираться по пологим стенкам наверх, где, кажется что-то горело. Она обязана была предупредить моряков, которые сделали ей такую милость, приютив на острове среди водяной пустыни. Почти под самой крышей маяк имел некоторую борозду. Ухватившись за её край, Брюнетка подтянулась и оказалась на полусфере вершины. Тут же до неё дошло, что горит не сам маяк, а какой-то сигнальный костёр прямо в его центре. Девушка приблизилась. "Странно, никакого дыма, один только огонь снизу вверх", она оглядела бесконечно высокий столб пламени, насколько хватало обзора. Он простирался вертикально сквозь всё вокруг, не щадя ни пространство, ни время. Пламя было какое-то твёрдое. Девушка неумело прикоснулась к нему. От одного соприкосновения с её пальцами огненный столб начал вибрировать. Пульсации создавали вокруг довольно странный, пробирающий до костей звук. Он проходил сквозь всё тело Брюнетки и перестраивал его, перестраивал и мысли, и чувства, даже желания. Формально, в тот момент она уже не была собой, а превратилась в кого-то другого. Даже язык, на котором она говорила и думала изменился.

Из растрескавшегося лингама высвободилось огромное существо. Оно имело форму объемного рубина: гигантский двенадцатигранник, собранный из куба, к которому с двух полюсов были присоединены четырехугольные пирамиды. Существо сотрясалось в пустоте, изменяя свой облик. Это были младенец с несколькими парами глаз, последовательность символов и, наконец, человек. Точнее, что-то антропоморфное, напоминающее взрослого мускулистого мужчину. Оно было одето в ткани вакханок, имело длинные чёрные ногти на обеих крупных ногах и на всех четырёх сильных руках. На ладонях у существа горели рисунки древних рун. Его лицо оставалось недифференцированным дольше всего. Глаза открывались в случайных местах на лбу или у основания рта, пока наконец не нашли свои позиции. Их стало пять. При этом нижние два глаза были слегка прикрыты смотрящими верхними. Последний глаз находился между бровями. Он вращал маленьким узким зрачком из стороны в сторону, пока лицо существа оставалось спокойным. Наконец его скулы и волосы полностью определились, и он принял форму...

Папа?

Монстр повернул свою гигантскую физиономию к Брюнетке резким движением шеи. Его рот ненатурально раскрылся, блеснув несколькими рядами мощных жемчужных зубов. Языков было два, и они, подобно змеям, извивались в пасти чудовища. Стоило его рту полностью показаться, как девушка потеряла сознание.

Она мгновенно вернулась в реальность и вскочила со стула, быстро-быстро дыша. С секунду пыталась успокоиться, но это не помогло. Брюнетку вырвало прямо на пол, в непосредственной близости от табуретки. Она выбежала из зала и, плотно закрыв за собой дверь, направилась вон с подвального этажа. На лестнице держалась за перила, боясь упасть, ведь ноги были ватными и отказывались идти прямо.

Девушка больше не могла задерживаться в душных стенах школы. Они почти физически давили со всех сторон, создавая риск повторной панической атаки. Всё смешалось в голове Брюнетки: кони, люди, папа, Неуклюжин, Лиза, Лера. Остались лишь жгучее, горькое послевкусие в горле и неприятная лёгкость в голове. Девушка направилась напрямую в медицинский кабинет. Там, сев среди бумажных кип и выдержав краткий осмотр от врача, она позвонила с мобильного матери, дабы отпроситься с уроков. Пришлось выслушать несколько глупых бородатых шуточек про воспаление хитрости и прочие всем известные забавности. Голос матери звучал, как лобзик, в своей непроходимой инертной смешливости. Женщина о чём-то долго болтала с медсестрой, и только после этого Брюнетке, чьё каменное лицо уже успело покрыться несколькими недовольными морщинами, выписали das Blatt на уход из заведения. Как и положено в таких ситуациях, она не просияла радостью, а угрюмо выволоклась в коридор, где, закрыв за собой дверь, на полной скорости устремилась в класс. По-хорошему следовало предупредить нескольких учителей, включая руководителя, но делать этого совершенно не хотелось. Девушка прошла к своему месту под унылые взгляды одноклассников и, не попрощавшись ни с Лизой, которая успела удивленно повернуть к ней голову, ни с Лерой, которой было как-то всё равно, покинула помещение, а потом и всё здание.

От недавнего похолодания не осталось и следа. Брюнетка сняла свой шарфик, завязанный по-французски, и свою миленькую шапочку с помпоном, над которой всегда насмехалась Лера. Пройдя краткий промежуток до школьных ворот, она также расстегнула и свою чёрную курточку. Теперь вставал справедливый вопрос: куда идти дальше? И, по некоей причине, девушка уже чувствовала наклевывающийся ответ. Она зашагала, переходя через тупиковую дорогу, а затем и заворачивая во дворики, полные детских площадок с песочницами и качелями. Её пункт назначения был не близко, но дорога была ей точно известна, пусть девушке так и не довелось там побывать. Взойдя по пологому подъёму мимо магистральной дороги, на углу которой стоял крупный торговый центр, как бы отгораживая город от леса, оглянулась на панораму зданий снизу и отправилась дальше по уже прохудившимся дорожкам из кривых бетонных плит вглубь соснового бора. Ландшафт тут же сменился заросшими высокой травой болотами. В них теоретически должны были жить змеи, но в нынешний сезон они, очевидно, не высовывались. Мимо пролетали крупные фуры, а иногда и машины поменьше, двигающиеся в сторону озера. По правое плечо стояло здоровое трёхэтажное здание, предназначение которого было девушке неизвестно. Где-то лаяли собаки, чуть поодаль была небольшая стоянка между деревьев. Девушка всё шла и шла: она знала, что место находится далеко, но не могла сказать, где именно следует к нему сходить. Небо над ней будто бы тоже двигалось вперед, поддерживая Брюнетку. Солнце слегка наклонилось, чтобы не светить в глаза, но при этом делать путь чётким. Похоже, природа делала комплимент её намерениям. Девушка восприняла это как знак свыше и стала оглядывать местность, чтобы приметить следы нужного спуска. Вскоре он возник за очередным красным ободранным стволом: крупный съезд, который зимой, должно быть, прокладывала техника. В земле были следы гусениц и колёс, немного невысохшей воды и какие-то цветочки, примятые к обочине. Девушка сошла с дороги и, оглядываясь по сторонам, стала медленно углубляться в лесок.

Её тут же обступили со всех сторон вековые деревья. Где-то здесь должен был появиться забор, свидетельствующий о том, что место найдено правильно. Вскоре он возник как-то сам собой: просто вдруг озарил голую землю своим частоколом. Из-под ограждения проглядывали жухлые травы. Брюнетка огляделась и, не найдя ни человека, ни конторы, отправилась на поиски входа. Он, к счастью, располагался неподалёку широкая калитка с выбитыми дверцами. О том, что этот участок хоть как-то отличался от остального периметра, свидетельствовали лишь два неопрятных металлических столба со ржавыми петлями. Брюнетка прошла внутрь, и, стоило ей это сделать, все природные звуки тут же растворились. Наступила кромешная тишь. На то была причина: хозяева этого места имели собственный взгляд на то, каким должен быть окружающий их мир. Девушка наклонилась к одной из могил и стёрла крохотный слой пыли с верха монолитного креста. Она пришла на кладбище.

Вокруг не было никого и ничего. Лишь ровные огороженные ряды разных чёрных и белых камушков с однотипными плитами и участками стояли повсюду. Это было похоже на бесконечно растянувшийся единственный элемент, как при построении орнамента на тарелочке. Одна и та же кладка всё шла и шла куда-то вдаль, заканчиваясь то ли за деревьями, то ли за горизонтом. Бесконечное кладбище. Девушка стала искать, пытаясь найти некоторую последовательность в выложенных конфетами и цветами могилках. Вскоре до неё дошло, что они строятся по датам от более новых к менее. Кроме того, члены одной семьи были похоронены поблизости, что должно было облегчить задачу. Перейдя уже половину кладбища, девушка с удивлением обнаружила столбик, на котором висела небольшая памятка с условным строением захоронения и инициалами. Так было гораздо проще. Уже через пару минут она стояла напротив того самого места, на которое так и не пришла в детстве вместе со всей семьёй. Это была могила некоего А. А. Звягинцева по совместительству отца девушки. Ей показалось забавным, что их инициалы совпадали. Стоя напротив могилки, можно было подумать, что там похоронена сама девушка, если, конечно, не заметить мужского рода фамилии.

Брюнетка присела на угловатый камень рядом с плитой. На ней не было изображения или какой-то молитвы. Не было даже подписи, кроме сухого имени и даты. После странного происшествия никто не мог сказать наверняка, что мужчина не ушёл из жизни по своей воле, а для поверхностно религиозной матери это было грехом. Девушке стало грустно. Она не особенно часто вспоминала отца, хотя моменты жизни с ним и не уходили из её памяти. Это было тяжело передать: будто бы она всё время продолжала думать, что папа в командировке и вот-вот вернется. Все годы её позднего детства и ранней юности были какими-то фальшивыми с этой точки зрения. Слёзы матери, вечная гнетущая меланхолия дома, какой-то странный дядя из друзей мамы, новая свадьба, а потом двое детей всё было неправильным в её судьбе. Она просто не могла принять этот поворот, хотя и понимала, что время невозможно повернуть назад. Её мысли не могли обратиться к могиле, а молиться она не хотела по банальным логическим соображениям. Девушке не стало бы легче от обращения к невидимой силе: она бы скорее подумала, что пробила очередное дно. Так, сидя в одиночестве посреди могил, и думая вроде бы о папе, а вроде бы и ни о чём конкретном, она оставалась неподвижной несколько минут кряду. "Стоило взять какой-то букет или сладости, а я и забыла..." пронеслось в голове у девушки, прежде чем она, отряхивая юбку, начала подниматься. Вдруг за её спиной послышались медленные шаги. Они были тяжелыми, будто идущий представлял из себя сложного, зажатого человека, но при этом сильными, будто бы эта злость и скомканность давала ему какую-то особую миссию в жизни. Шаги ускорились, а затем стихли на расстоянии около десяти метров. Брюнетка не спешила оборачиваться. Она мысленно попрощалась с отцом и отметила, что не чувствует никакого ответа, даже стараясь ощутить его. Ей не было страшно, что незнакомец застрял где-то за её спиной (хотя, может быть, самую малость и было), она уже знала, кого встретит обернувшись.

Добрый день, Миша, сказала она уверенно, отводя свои хищные, орлиные глаза на высокую фигуру позади.

Привет, сестра, донёсся короткий тихий ответ. Девушка не ошиблась.

Михаил был её любимым (после покойного отца) членом семьи. Он ушёл из дома, как только достиг возраста и с тех пор жил отдельно непонятно где. Мать пыталась наладить с ним отношения, но, с головой уйдя в воспитание младших детей, бросила неблагодарные усилия. Вскоре произносить его имя стало негласным табу для домашних, а Федя с Машей даже и не знали, что у них есть великолепный старший братик, обучающийся в отличном университете культурной столицы. Его учёба шла так хорошо, что юноше никогда не приходилось брать в долг у семьи деньги. Тем было лучше для него, но хуже для его меланхоличной сестры, ведь контакты с Мишей с каждым годом плавно-плавно угасали. Теперь она уже даже не могла точно сказать, в какое время он бывает в городе и зачем. Раньше родственники могли хотя бы связываться по телефону, но скоро номера поменялись, а старые мобильники были выброшены. Встретить брата в такое время было настоящей удачей для Брюнетки удачей, которой необходимо было воспользоваться сразу же, не давая ей выпрыгнуть из рук.

Что ты здесь делаешь? спросила девушка, приближаясь.

Обнялись.

Пришёл повидать отца. Не думал, что ты ходишь на кладбище. После похорон я полагал, что для тебя это больная тема.

Вовсе нет. Тогда я была маленькой и не смогла совладать с собой.

Их одинаково тихие, безынтонационные голоса, не выражающий ничего кроме какой-то холодной уверенности в собственных словах звучали так гармонично, что создавалось навязчивое впечатление о единстве этих двоих.

Как мать? спросил юноша, подходя к надгробию. За его спиной был спрятан букет из нескольких мрачных георгинов.

Всё так же. Нянчится, готовит завтраки.

Как мелкие? Миша, не садясь, остановился перед могилой и глядел то ли на имя покойного, то ли в небеса над ним.

Выросли. Я не знаю, как им про тебя рассказать.

Повисла тишина. Юноша стоял, боясь пошевелиться. Он ощущал, что отец следит за ним в этот момент и пытался что-то сказать ему, но слова, похоже, не долетали до слуха покойного. Тот, наверняка, тоже пытался что-то сообщить, но сталкивался с такой же проблемой. Брюнетка прочувствовала момент и молча смотрела на широкую спину брата, похожую на прямоугольный щит. Его старая грязная курточка, чьи края были все в снегу, волочилась снизу, пока парень выходил из-за ограждения и закрывал миниатюрную дверцу. После визита около плиты остался лишь скромный букет и несколько разных конфеток.

Возможно, им и не стоит знать эту часть истории. Детишки не виноваты, так зачем их посвящать? Если для них семья всегда радостное место, где не происходит ничего плохого, он сделал паузу, направляясь к выходу. Сестра быстро последовала за Михаилом, возможно, нам следует сохранить это ощущение как можно дольше.

Я не хочу. сказала Брюнетка сквозь зубы.

Почему же? спросил юноша тихо. Теперь и в его тихом голоске читалась какая-то злобная, ироническая нотка, так свойственная младшей.

Потому что они имеют право знать. Имеют право гордиться тобой. От них замалчивают тебя, что несправедливо.

На секунду брат остановился. Девушка заметила, что за его спиной стоит какая-то советская уродливая стела, изображающая непонятных людей, держащихся за руки. Она успела только подумать, как, должно быть, покойным неприятно лицезреть этот ужас, прежде чем юноша вернулся в разговор.

Ты всё такая же. Это радует. В последнее время всё меняется так быстро, мне начинает казаться, что мир хочет выплюнуть меня на обочину. Хорошо, что хоть ты меня помнишь.

Хоть? спросила девушка язвительно.

Ах, нет, не подумай. Кстати, наша встреча весьма удачна. Я как раз собирался идти к тебе в школу, а потом в родительский дом, если не найду тебя там, в словах брата чувствовалась наигранность.

Да-да, расскажешь.

Но это чистая правда! он неумело усмехнулся, и капля пота скатилась с его виска.

Тяжёлый момент закончился, и оба, весело смеясь, отправились в обратный путь к городу через наступающие на дорогу ряды гигантских багряных сосен.

Брат долго молчал, когда его ботинки наконец ступили на прямую асфальтированную дорогу перед самым перекрёстком. Сбоку за забором виднелась крупная стройка. Огромный башенный кран возвышался в чистом небе, как длинная жёлтая статуя.

Этот маленький город так быстро меняется, заключил Миша.

Брюнетка не стала утруждать себя ответом. Долгое время шли молча. Спустившись по той же длинной, прямой улице, вскоре они оказались у самого дома девушки, куда, говоря откровенно, никому не хотелось.

Итак, чем займёмся сегодня? Надеюсь, ты не собираешься просто пойти домой в такой чудесный день. Кстати, а почему ты вообще не в школе? брат задавал слишком много вопросов.

Болею, ответила сестра односложно.

Тогда без мороженого. Хотя ты же его и не любишь? он взглянул так, будто пытаясь вспомнить наверняка.

Я люблю всё.

Разве? Ты же не ела укроп в детстве.

Я тогда была маленькой...

Михаил завёл руки за спину и задумался. На нём было всё черное: черная длинная куртка, чёрные перчатки, чёрные брюки с ботинками. Брюнетка посмеялась про себя.

Раз уж мы сегодня встретились, и тебе не нужно в школу... Давай я тебя немного побалую. С Валерой должно быть не слишком весело живётся... он выделил имя отчима интонацией. На то была особая причина, уходящая корнями в прошлое. Когда мать детишек впервые познакомила их с будущим отчимом, она довольно глупо назвала его Валерой. Миша запомнил это надолго и всегда смеялся над этим жалким, тучным существом, называя его так фамильярно.

Пожалуй так. Он мне не нравится: ведёт себя так, будто имеет надо мной какое-то право, Брюнетка отвела взгляд, задумавшись, чего же можно такого попросить у братика.

Неприятно. Впрочем, я его сразу невзлюбил... Ну, ты и сама знаешь.

Замолчали. Девушка хихикнула и пошла по направлению к храму. Церковь стояла чуть выше их дома и была практически центром города (или, по крайней мере, некоторой его части). Для того, чтобы пройти её насквозь, необходимо было подняться по крутым ступенькам из старых бетонных плиток, завернуть либо в ворота храма, либо на окольную дорожку и обойти всё строение вокруг. Этот маршрут выводил к памятной площади, где под огромным танком времён Второй Мировой начиналась ещё одна крупная дорога. Вдоль шоссе шли самые разные забегаловки и магазинчики. Классические пятиэтажки оттеняли редкую аллею из каких-то высаженных мэрией цветов. Всему этому великолепию предстояло длиться до небольшого колледжа, где изучали то ли экономику, то ли кулинарию, то ли вообще информационные технологии. Затем шёл поворот, где дорога совершала изгиб молнией и выходила к двум главным городским зданиям: огромному облицованному кинотеатру и трёхэтажной больнице с розовыми стенами. Там, огромной буквой "Т", маршрут снова изменялся, на этот раз раздваиваясь. Пойти налево означало выход к зоне маленьких пёстрых магазинчиков, разнородных по своему содержанию, но одинаковых по форме. Справа же шёл небольшой парк, за которым начиналась скучная часть города, усеянная домами-муравейниками и однотипными детскими площадками из дерева и металла. Двое шли по аккуратному тротуару вдоль больницы, целясь к кино. Брюнетка всё-таки получила своё морожено и, быстро облизав шарик, поедала оставшуюся вафлю, как всегда делала.

В кино? спросил брат, не отводя глаз от огромного куба театра. Он был выполнен из блестящего материала кофейного цвета и имел на вершине множество антенн. Создавалось ощущение, будто здание представляет из себя гигантский телевизор, где на большом экране транслируют передаваемые фильмы.

А у тебя есть деньги, бедный студент? спросила девушка с набитым ртом.

На кино хватит. ответил Миша холодно.

Пошли. Внутренности зала совершенно не изменились с тех времен, когда юноша сам ходил туда с родителями. Это были приятные воспоминания для брата, и он старался их оживить, купив ведро попкорна за внутренним прилавком и отдав за это кругленькую сумму. Ещё в парадной здания стояли громоздкие афиши с абсолютно идиотскими названиями. Это были фильмы, снятые несколько месяцев, а в лучшем случае, несколько лет назад. Ни один из постеров с одинаковыми актрисами из дебильных комедийных сериалов не внушал доверия. Ещё меньше хотелось потратить час времени на какое-нибудь убожество из серии отечественных ужасов или, не дай Бог, драм. Брюнетка хихикала над названиями, которые Михаил специально произносил, коверкая ради смеха. Среди всех фильмов выделялся только один корейский шедевр, который, судя по всему, был знаком брату.

Это отличный режиссер. Пак Чхан Ук умеет грамотно снимать, можешь вспомнить "Олдбоя", старался он убедить Брюнетку.

Твои вкусы всегда были очень специфичны, ответила она недоверчиво.

Напомнить про "Иди и смотри"? Или про "Груз-200", который ты в одиннадцать решила глянуть? Мы с отцом чуть с ума не сошли, когда ты нарисовала дядю милиционера из города Ленинск...

Это всё равно лучше, чем твои Тарковский с Захаровым.

О вкусах не спорят. В любом случае, я не вижу здесь иных вариантов, кроме "Жажды".

Как знаешь. Если не понравится, пойдём отсюда, девушка отвернулась и прошла во внутренний зал, как бы ставя этим точку. Миша задержался, чтобы купить билеты, после чего последовал за сестрицей.

Перед сеансом существовала замечательная традиция, согласно которой необходимо было уйти куда-нибудь прочь из зала и погулять до назначенного времени. Смекнувшая администрация, специально построила рядом со зданием кинотеатра небольшой детский скверик, куда мамаши со своими малолетними отпрысками могли отойти размять ноги. Наши герои не подходили под основную массу посещающих этот парк, но всё равно решили направиться именно туда. Они быстро преодолели пятьдесят метров, отделяющих местность от непосредственной близости со зданиями, и присели на первой попавшейся лавочке. Погода была прекрасна: чудное летнее солнышко светило, будто бы забыв, что сейчас осень. Такие послабления природа давала редко и ими необходимо было пользоваться вовсю... Брюнетка мотала ногами, разглядывая мелких птичек, которые с лёгким трепетом развлекали себя играми среди листвы и хвои ближайших деревьев. Их носики с клювами периодически выпрыгивали из общей зелени, что доставляло взгляду эстетическое наслаждение. Не отрываясь от сей чадной картины, заговорили.

Ты почему в город приехал? спросила Брюнетка первой, перебив какую-то фразу брата.

Тебя проведать, мать... Да и вообще, соскучился по здешним местам.

А если серьезно? спросила она недоверчиво.

Документы оставил где-то. Карина обещала отдать, если сам приеду, последнюю часть фразы он произнес холодно и тихо.

Карина? Была же Вика, или я путаюсь?

Это когда было-то... Вика. Я уже и забыл. А как ты всё помнишь?

Для меня всё один сплошной, длинный день. Трудно забыть что-то.

Это первый признак проблем с головой. А твои сны второй признак. Нам профессор рассказывал, что следует с такими симптомами побольше отдыхать и с людьми разговаривать. Рассказывать им всё, о чём думаешь, что видишь. Это способствует схватыванию эмоций. Они как бы "устаканиваются" в привычной картине реальности, не разрушая её. У тебя друзья есть? Помню в первом классе ты общалась с какой-то девочкой, вы с ней до сих пор дружите?

А сам спрашивает, как у меня такая память хорошая... Я понятия не имею, о ком ты сейчас говоришь.

Ну такая девчонка с хвостиками. Приходила ещё к нам в гости часто. Смеялась постоянно, когда мы чай пили.

А-а-а. Да, была такая. Только я с ней не дружила. Она с тобой любила разговаривать, вот и приходила частенько.

А... А я и не знал, Михаил прокашлялся, прежде чем продолжить разговор, Так что у тебя с друзьями? И вообще, как в школе дела? Не обижают, надеюсь?

Да нет, всё хорошо, Брюнетка отвела взгляд, никто не трогает. Друзья есть. В основном мы с Лерой общаемся... И ещё есть один парень, тоже нормальный.

Парень? И что, у вас всё серьезно? голос юноши стал ироническим.

Дурак ты. Брюнетка насупилась, Хороший друг мой, просто. Хотя тебе бы он не понравился. Впрочем, один из умнейших людей, кого я встречала. Но при этом двоечник и прогульщик... А ещё умеет красиво говорить. Хотя всё время запинается...

Не человек, а ходячий парадокс. Забавные у тебя друзья.

Это ещё ничего. Недавно к нам девочка перевелась такая странная, что сил нет. Сразу как-то навязалась ко мне в общение... Ну, точнее, это не она навязалась. Там сложная ситуация: я застала её за одним постыдным занятием, а потом она стала оправдываться, ну я и решила, чтобы она не донимала, держать её при себе всегда...

Лицо Миши стало тупым, но при этом ужасно задумчивым, как часто бывает у юношей при встрече с такими рассказами. С одной стороны, смотря на него Брюнетка явственно читала на физиономии: "Этот дурак ничего не понимает, и объяснять ему бесполезно", с другой стороны, брат определенно всеми силами старался вникнуть в мутную историю, пусть и не мог сделать этого. Девушка начинала думать, что проблема в скомканности её повествования, но решила сначала дорассказать, а потом уже пояснить разные тяжелые моменты.

Так вот, продолжила она чуть медленнее, И с тех пор мы с ней "дружим". Я даже на дне рождения у неё была. А Неу То есть, тот парень, который мой хороший приятель, говорит, что она эта девочка на самом деле ищет в нашей дружбе какую-то паразитическую выгоду, а я ведусь. Короче, не знаю, что делать с этим. С одной стороны, она действительно не слишком интересная, да и меня уже измучило её отсутствующее чувство юмора, с другой, жалко мне её. Если бы не я, ей бы туго пришлось в коллективе.

Михаил дослушал рассказ до победного конца и измученно свёл брови. Его бледное, но живое лицо, из которого иногда проглядывала яростная душа древних сибирских ханов, исказилось очередной гримасой непонимания. Парень долго раздумывал над ответом, подбирая слова мягкими движениями рук перед собой. Брюнетка вспомнила, что отец иногда делал также, и уставилась в пол.

Если я правильно понимаю твою дилемму... Ты не можешь решить, стоит ли тебе дружить с девочкой, которая тебе не нравится, но которую ты просто жалеешь? он взглянул на сестру и, дождавшись её кивка, продолжил, Ты знаешь, я не слишком хорошо умею объяснять, так что воспользуюсь примером. У одного моего однокурсника в школе был приятель. Умненький такой, всё понимал по всем предметам отличался типичный ботаник, каких много. И мой товарищ к нему присосался, стал с ним здороваться, дружить, помогать там по мелочи. А сам при этом списывал абсолютно всё под чистую. В итоге оба они попали на одно последнее место на наш поток. Стоят в кабинете, а им секретарша и говорит: баллы у вас одинаковые, давайте вы мне просто скажете, кто из вас что умеет, а лучшего я выберу. Ну, тот ботаник замялся, потому что кроме школы не умеет ничего, да и не хотел друга подставлять. А этот мой однокурсник, который в итоге и прошёл на бюджетное место, возьми и скажи: умею играть на гитаре. Секретарша нахмурилась, потом говорит: ну, значит ты и проходишь. Вот и всё. А играть он не умел совершенно. Сказал, чтобы только пройти, потом за пару месяцев выучил два аккорда, до сих пор иногда бренчит по вечерам на всю нашу общагу. Он, мне когда это историю рассказывал, вспомнил, что у того ботаника, когда они выходили, был взгляд такой злобный, почти мертвый, будто бы его ножом в спину ткнули. Я, разумеется, того парня не знал, так что мне наплевать на эту ситуацию, тем более что с одногруппником мы так приятели, не более. Но сейчас, думаю, эта история была в тему. Этот твой "друг" не зря про паразитов сказал: возможно, он это как-то заметил, вы ведь вместе учитесь, если я правильно понимаю. Раз уж ты говоришь, что тебе с этой девочкой не интересно, а она продолжает клеиться, значит действительно дело странное. Будь аккуратнее с ней, а то потом будут про тебя рассказывать, как про того ботаника...

Помолчали. Брюнетка ненадолго ушла в себя, потом поднялась и коротко сказала, что им пора в зал. Вечерело. Солнышко не собиралось задерживать свой ангельский тёплый луч на земле и потихоньку клонилось на запад. Двое прошли в парадную, затем в зал ожидания, а потом уже и во внутреннее помещение, где уселись на свои заказанные места в самом центре. Народу было немного: похоже, никто не разделял интереса к корейскому самородку киноиндустрии, которым так пылал Миша. Девушка язвительно глянула на брата, когда он ушёл в дебри, рассказывая, чем хорош это фильм и как он похож (или не похож) на другие. Тот остановился и, поставив ведёрко кукурузы между сидениями, принялся с интересом рассматривать рекламные вступления. Они просидели молча почти весь сеанс, обмениваясь лишь короткими смешками по поводу и без. Иногда девушка специально задавала очевидные вопросы о сюжете, чтобы позлить Мишу, иногда тот давал совершенно неправдоподобные ответы, чтобы выбесить уже её. Фильм оказался действительно необычным и даже понравился девушке. Она с интересом наблюдала за историей про вампиров в южнокорейском сеттинге, приправленной небольшой присыпкой из религии и вишенкой из приятной музыки. Где-то посередине картины стало невыносимо скучно, но затем, как и предсказывал брат, американские горки сюжета снова начали подъём, закончив кино на прекрасной, крайне грустной ноте смерти обоих героев. Их растворение на солнце чрезвычайно сильно подействовало на Брюнетку, заставив её ненадолго уйти в своё излюбленное состояние глубокого молчания. Вышла из него девушка только в гардеробе, где невежественная портье всё никак не могла выдать ей одежду. Вмешался брат, и вскоре они уже шагали по дороге справа вдоль парка, неизвестно куда.

Что будем делать дальше? спросила сестрица, не поднимая взгляда на фигуру юноши.

Уже довольно поздно, мать не хватится? ответил он холодно.

До сих пор не звонила, значит всё хорошо.

Ну, в любом случае, думаю, на сегодня можно закончить. Я здесь ещё побуду пару деньков, так что приходи в любое время или звони.

А где ты живешь? И какой у тебя сейчас номер телефона?

Скоро придём, я тебе запишу, они завернули в чистенький прямоугольный дворик из новых.

В окнах уже горел свет, хотя на улице не было слишком уж темно. Кино, казалось, ускорило время, сделав день дольше. Девушка с любопытством оглядывалась, запоминая дорогу на будущее. Они прошли вдоль старенькой пятиэтажки без отделки, бетонная плоть которой уже давно покрылась старческими морщинами и разваливалась то тут, то там. Брюнетка запомнила подъезд и квартиру. Голос в домофоне был женский. "Должно быть, Карина", поняла девушка. Кто-то хихикнул в трубку, после чего чугунная дверь раскрылась мощным рывком Миши. Поднялись. Лестница была старая и вонючая. Это вызывало в брате некоторое чувство стыда, что было весьма забавно для стороннего наблюдателя. За первой чёрной лаковой дверью была ещё одна старая, деревянная. Карина, похоже, не слишком ждала гостей. Она лежала в единственной комнате на широком диване полуголая и сушила волосы, поглядывая в телевизор.

Это была весьма красивая девушка лет, наверное, двадцати или двадцати пяти. Её лицо отличалось приятной глазу, симметричной формой, которая очевидно привлекала. У девушки были длинные накрашенные ногти, а кисти её рук были покрыты лёгкими татуировками с разными символами. На шее тоже был рисунок. На её лице не было особенного макияжа, но создавалось ощущение, будто бы он всегда присутствует. Волосы были то ли покрашены из черного в желтый, то ли из желтого в черный создавалось впечатление, что оба цвета ненатуральные. Карина приветливо замахала Брюнетке своими блестящими пальчиками.

Приветики! Мишенька, а почему ты не говорил, что у тебя такая милая сестричка, а? Кстати...

Она поднялась и быстро, словно собачка, подпрыгнула в прихожую. Карина заговорила тихо, будто бы не хотела, чтобы девушка услышала адресованное брату. Тем не менее, кое-что долетело до ушей Брюнетки.

Ко мне должен подойти сейчас один парень, забрать несколько штук... Мы с ним не договаривались, но это... типа как постоянный клиент. К тому же обещал заплатить больше, прошептала Карина на ухо юноше.

Тот тут же вздохнул и стал массировать брови пальцами правой руки.

И что мне прикажешь делать? Я ведь говорил, всегда предупреждать заранее...

Ну прости... Хочешь, у нас ведь ещё останется несколько штучек...

Не при ней же! он перешел на громкий шепот, но тут же убавил его до обычного, выйдешь в подъезд.

Но там холодно...

Потом согреешься, это же быстро.

А ты меня согреешь?~ спросила Карина ехидно, на что получила злобный взгляд юноши.

Брюнетка разулась и, поправив школьную юбочку, подошла поближе.

Что-то случилось?

Да не, всё оки-доки, не парься... пролепетала Карина, сводя большой и указательный пальцы в колечко, мне просто придётся покинуть вас через полчасика, но я уверена, вы не успеете соскучиться, хех!

Всё нормально, пошли. сухо ответил братец.

Они прошли на кухню. Карина включила чайник и растворилась в соседней комнате, закрыв за собой дверь. Брюнетка тут же услышала звук прибавления громкости телевизора. Кухонька была маленькой, но уютной. Сбоку стоял столик, по три стороны от которого были стулья и диван. С последней стороны шла стена.

Здесь живёт кто-то ещё? спросила Брюнетка, смотря на обилие сидений.

Карина любит класть ноги на стулья, поэтому так, пояснил Миша.

Девушка продолжила смотреть по сторонам: обои были очень старые и местами покоцанные. Когда-то давно тут, должно быть, жил кот, но теперь от него остались только неприятно разорванные уголки и подушечки на диванчике. Брюнетка неуклюже села на один из табуретов. Тот не подавал признаков надежности, а был, даже наоборот, весьма безнадежен и постоянно пошатывался. Михаил любезно предложил им обменяться местами, на что получил согласие. Юноша достал откуда-то из-под сидений несколько банок солёных огурчиков и, плеснув себе жидкости из стоявшей рядом бутылки без этикетки, сделал девушке чаю. Это был абсолютно черный чай, но цвету сравнимый с волосами Брюнетки или с темнотой школьного подвала. Его запах напоминал то ли о фруктах, то ли о бумаге. Это был аромат, свойственный только старому, неизвестно откуда взявшемуся чаю, ничего другого не могло его издавать. Девушка с удовольствием отпила один глоток и, обнаружив, что жидкость полностью лишена сладости, легко выпила всё, несмотря на температуру (это был почти кипяток).

Ого. Ты же раньше боялась всего слишком горячего, прокомментировал юноша, закусывая стопку солёным огурчиком.

Да, но это было давно... к тому же я чувствую легкий озноб. Болею всё-таки.

Хм-м... Может быть, это тебе поможет? он указал на бутыль прозрачной жидкости.

Как поможет?

Увидишь. брат налил на донышко пластикового стаканчика, стопка которых стояла неподалеку в общем хаосе стола, совсем немного водки и протянул Брюнетке. Та взялась обеими руками и сделала небольшой глоток.

Рот тут же загорелся.

Допивай всё за раз! скомандовал Миша.

Девушка подчинилась и стала кашлять. Внутри всё горело. Адский жар спускался по глотке куда-то в грудь, где скапливался плотным пятном. Брюнетка прослезилась и стала махать руками, стараясь остудиться. Она попыталась запить алкоголь чаем, но того ведь больше не было! Брат протянул на вилочке один из огурчиков, и девушка быстро сгрызла его. Сработало. Она чувствовала себя уже гораздо лучше.

Ну как? Теплее? спросил Миша, подливая в оба стакана ещё. Себе он лил побольше, а сестре поменьше. Затем одним движением юноша опрокинул стакан и, вытерев рот рукавом, закусил.

Девушка сделала так же, но не смогла сдержаться и сразу же набросилась на огурцы. Когда пожар во рту снова утих, она обнаружила себя в довольно странном, но приятном состоянии.

Ого, вижу с тебя столько достаточно, сказал Миша, разглядывая красное улыбающееся личико сестры.

Не знаю... Ха-ха, Брюнетке вдруг сделалось смешно, и она оскалилась, демонстрируя юноше ровные ряды своих белых зубов. Тот тоже улыбнулся.

Давай поедим, может тебя и попустит, он приподнялся и позвал, Карина! Иди-ка сюда, положи чего-нибудь!

Через мгновение дверь в зал распахнулась с ноги, и красавица с полотенцем на голове появилась в проходе. Она элегантно прошла на кухню и, оценивающе посмотрев на Брюнетку и её брата, засмеялась.

Что уже пьёте? И десяти минут не прошло, как зашли... Ну давайте и я с вами!

Сначала положи нам мяска с картофелем, которое вчера готовил. По-моему, замечательно получилось, проговорил Миша, останавливая руку Карины, уже тянущуюся к бутылке.

Та что-то притворно недовольно буркнула и с искрящейся улыбочкой наклонилась у холодильника. Её блестящие ноготки быстро вытащили две кастрюльки и несколько других объектов из-за металлической дверцы, украшенной парой магнитиков из Петербурга и каких-то менее известных городов.

Дорогуша, не могла бы ты помочь мне помыть овощи? обратилась девушка к Брюнетке. Та встала и тут же ощутила болезненную легкость и обрушенность сознания. Её ноги как бы танцевали по полу. Конечно, эффект был бы сильнее, выпей она больше, но и этого хватало.

Ух ты. холодно отметил Миша, вставая, чтобы поддержать сестру.

Да уж, Мишенька! Хоть бы о ней подумал чуть-чуть... Набухаешь даже мертвого! И чего я вас одних оставила?

Всё нормально... Это ещё ничего. пыталась их успокоить Брюнетка.

Она протопала к раковине, благо всё в этой квартире располагалось компактно, и взяла из колких пальцев Карины пару помидоров с несколькими огурцами. Овощи были слегка залежавшимися, но мылись легко. Девушка аккуратно гладила помидорки со всех сторон, стараясь обдать их теплой водой как можно лучше. Её нежные пальчики обрабатывали каждый квадратный миллиметр их тонкой кожицы, делая из плодов отполированные алые шарики. С огурцами пришлось тяжелее: их продолговатая форма вместе с длиной делали процесс мытья дольше. Брюнетка старалась начинать с верхушки и проходить обеими ручками до самого низа, после чего вновь возвращалась наверх. Так она делала много-много раз, повышая интенсивность до тех пор, пока поток воды из крана не выключился. Домыв, девушка откусила торчащую верхушку, а остальное подала к столу.

Михаил внимательно следил за ней и в момент, когда сестра наконец села, снял крышечку с её порции. Это было куриное бедро с картофелем, причем гарнир был сделан очень мягко и аппетитно с тушеными баклажанами и небольшими кругляшками моркови. Мясо тоже отличалось потрясающим вкусом. Его текстура соответствовала ожиданиям, а кожица хорошо пропеклась, что делало её настоящим деликатесом. Похоже, Миша использовал панировочные сухари для того, чтобы добиться нужного эффекта. Всё произвело на Брюнетку отличное впечатление, и она принялась есть. На третьем стульчике незаметно приземлилась Карина, уже хлебавшая водку из полного стакана. Михаил посмотрел на неё через весь стол, и в воздухе можно было проследить, как его тяжелый взгляд падает на девушку, заставляя её съежиться. Вдруг зазвонил будильник.

Ох, ё! Совершенно забыла про клиента. Сейчас буду... Карина заспешила собираться. Брюнетка с братом продолжали есть, изредка поглядывая, как она носится по прихожей, то поправляя брюки, то ища курточку. Через минуту после будильника в дверь стали яростно стучать.

Уже бегу, подожди-и-ите!~ промурлыкала девушка сквозь деревянные доски, прежде чем распахнуть их. Тут же повеяло холодком. Брюнетка, с интересом наблюдающая за прихожей, задрожала от холода. Её глаза прищурились, а, когда взгляд вернулся к порогу, девушка поперхнулась кусочком курицы. С улыбкой до ушей, весь укутанный в какое-то рваньё в квартиру медленно шагнул знакомый силуэт. Это был он. Это был Неуклюжин. Он проплёлся мимо Карины с гордым видом, смотря прямо в глаза Брюнетке. Его пальтишко, больше похожее на груду связанных половых тряпок, приземлилось в руки Мишиной подружки, будто бы та была швейцаром. Замолчали. Михаил выглянул из-за холодильника и с грозным любопытством посмотрел на гостя.

Добрый вечер, уважаемые господа, хе-хе-хе, начал было Неуклюжин, но вдруг, вспомнив о том, кто перед ним сидит, нагнулся вперёд к нашей героине, Приветики. Давненько мы с вами не виделись, миледи.

Здравствуй, проговорила девушка, смотря на него своими огромными чёрными глазами. После недолгого молчания она решила прибавить, А это... Это мой брат Михаил.

Очень приятно, Илья, Неуклюжин повернул голову, не меняя улыбки и подал свою замерзшую руку удивленному юноше.

Значит это тот самый "друг", о котором ты рассказывала.

Ого! Польщён узнать, что меня вспоминали. Надеюсь, только в хорошем свете, а-ха-ха-ха-ха!

Пожалуй ты была права, проговорил брат, наблюдая за поведением странного гостя, он действительно мне не понравится.

Неуклюжин не ответил. Он лишь нелепо подмигнул Карине, как бы приглашая её присесть в её собственном доме. Этот жест подействовал, и девушка вскоре оказалась на расчищенном диванчике. Теперь за столом хватало места для четверых, чем Илья немедленно воспользовался, усевшись по правое плечо от Брюнетки, как волшебник-советник около королевы. Михаил внимательно изучал лицо субъекта. Брат налил себе ещё немного водки, зная меру. Карина глотнула чуть-чуть из своего полного стакана. Неуклюжин, кажется, чувствовал себя как дома. Он с удовольствием расселся, свободно как в своей гостиной, и взялся за бутылку. Все с опаской наблюдали, как он наливает полный пластиковый стаканчик жидкости и быстро-быстро, играючи опрокидывает всё в себя.

За ваше здоровье, друзья мои! вскрикнул парень, засмеявшись в привычной манере. Вся жутковатая атмосфера сама собой сошла на нет.

Эм-м, а ничего, что он тут сидит? Всё-таки клиент не член семьи... спросила Карина непонимающе.

Это её знакомый, Миша указал большим пальцем на сестру, продолжая дожевывать свою порцию. Брюнетка тоже ела: она уже чувствовала, как влияние спирта медленно сходит на нет.

Так точно, госпожа, я здесь не просто так. Впрочем, мне не было известно о ваших семейных узах заранее. Судьбоносное совпадение, ха-ха-ха! К слову, раз уж мы все собрались сегодня здесь, так почему бы нам не повеселиться? Давайте добавим этой тишине немного мелодии... Уважаемая, как вы относитесь к творчеству Егора Летова? Неуклюжин улыбнулся и глянул на Карину одним глазком. Та вся сияла.

Р-разумеется! Да, только это и будем слушать! Всю ночь можем петь "Всё идёт по плану", она специально пропела название, чтобы продемонстрировать своё уважение к музыканту.

Тогда предлагаю перейти к непосредственно деловой части сделки попозже. Народ любит хлеб и зрелища. Давайте слегка поболтаем перед контрактом!

Карина тут же выбежала из комнаты и приволокла неплохие беспроводные колонки, выполненные в качестве двух одинаковых кирпичиков с закругленными углами. Сверху блестел логотип выпускающей компании, а под ним красовались резиновые кнопочки. Девушка быстро выбрала свой любимый плейлист и промотала в нём куда-то почти в самый конец. Её дрожащие ногти с удовольствием включили какой-то трек, после чего телефон был отброшен на вершину холодильника, а колонки, уже поставленные в два угла комнатушки, быстро-быстро заиграли мелодию. Сначала по коже присутствующих прошёл гитарный риф, а после него началось "Русское поле экспериментов", которое, казалось, доставляло прямо-таки космический восторг Карине. Девушка без стеснения глотала солёные огурчики вместе со свежими, нарубленными Брюнеткой, и запивала смесь напитком из стакана. Вскоре её глаза приобрели мутный блеск, а лицо стало улыбаться безо всякой причины.

Не знаю, чего вы притихли... обратилась восторженная Карина ко всем вокруг, По-моему этот парень весьма неплох. По крайней мере он отлично разбирается в музыке!

Эх-х, выдохнул брат и, пока его подруга нелепо пританцовывала, сидя за столом, скрестил руки у подбородка, Так... И зачем ты сюда пришёл, говоришь?

По деловому вопросу к госпоже продавщице, разумеется, а-ха-ха-ха! Будто бы вы не знаете, сэр.

И для кого же ты покупаешь? Только честно я не обижусь, в голосе юноши читалось раздражение.

Ну, в первую очередь, для себя, а потом уже для друзей... Приятелей там, хе-хе-хе, ответил Неуклюжин после второго полного стакана. Он не закусывал.

Сестрица, уточни, в каких вы отношениях?

Мы друзья.

Настала удушающая пауза. Брюнетка уже ощущала холодный, как синее пламя, гнев брата, пылающий под ледяной оболочкой его лица. Это было похоже на мощный поток воды под кромкой ледника. Неуклюжину, похоже, было всё равно. Он сидел и подливал себе стакан за стаканом. Когда водка кончилась, парень грустно выдохнул и попросил ещё. Карина вмиг поставила перед ним несколько разношёрстных бутылок с разным пойлом. Тот уже было начал откупоривать одну, как вдруг голос Миши, холодный и мощный, зазвучал, отражаясь от стен, вновь.

Не мою ли сестру ты собрался накуривать? Отвечай, это был не вопрос, а приказ, ослушаться которого никто не смел.

Никак нет, сэр. Честное чапаевское!

Не придуривайся. Ты ведь понимаешь, что, если мы узнаем, здесь ты больше никогда ни грамма не купишь? Я знаю, что понимаешь. Если хоть немного этой дряни каким-либо образом попадёт на неё, Миша резким жестом указал на Брюнетку, даже если случайно, я тебя найду и убью. И курить будешь на том свете ладан, понял?

Неуклюжин замолчал. Михаил сидел злой и гордый, как волк. В его глазах читалось презрение. Но оппонент не хотел этого замечать. парень налил себе ещё, потом выпил и спокойно пообещал.

Завтра мы с вашей дочерью... Тьфу ты! С вашей сестрой идём на прогулку. Короткое рандеву, не более. Можете не беспокоиться, сэр. Обещаю, что с её головы и волоса не упадет. В конце концов, нас ведь кое-что связывает с вами, так что нужно иметь некоторую степень доверия друг к другу. Пусть сегодняшний вечер не омрачается ссорами на пустом месте! А-ха-ха-ха-ха, в конце концов настоящий момент так прекрасен!

Отлично сказал, тост! За "сейчас"! Карина вынырнула из-под дивана с ещё одной баночкой солений.

Миша аккуратно налил всем, включая Брюнетку. После чоканья собравшиеся один за другим выпили. Неуклюжин подал девушкам хлеба. Брюнетка улыбалась, видя, что брат наконец успокоился. Она уже примерно понимала суть "сделки", о которой они всё говорили, и гадала, что же ждёт её завтра, если всё продолжит складываться таким образом, каким идёт сейчас. На глазах у неё цветовая гамма мира переменилась: свет стал ярче, оттенки теплее. Всё вокруг было залито эфемерной радостью, которую нельзя было ни прибавить, ни отнять. На заднем плане уже пятый или десятый раз песня началась заново. Карина была безумно рада этому: она включилась в поток музыки, начав неумело повторять текст за кричащим голосом солиста. Неуклюжин помогал ей по мере своих сил. Он не пьянел, но кажется тоже постепенно размягчался, соответствуя общей атмосфере. Когда песня в очередной раз началась сначала и дошла где-то до середины, Брюнетка ощутила, что с неё хватит. Она встала, чтобы пройти в туалет, но тут же натолкнулась на угол стены. Брат поддержал девушку, но при этом сам почти рухнул от резкого движения.

Не стоило тебе наливать так много... Не уследил, извини, его голос стал чуть более басистым, что являлось ярким свидетельством опьянения. Девушка лишь уныло улыбнулась.

А ей так даже больше идёт! Сразу становится такой веселенькой, а-ха-ха-ха-ха! заржал Неуклюжин. Сам он ходил легко и выглядел среди собравшихся королём, как одноглазый среди слепых.

Проводишь её домой. И чтобы без глупостей... Узнаю сам понимаешь, что сделаю с тобой.

Сэр, так точно, сэр. А-ха-ха-ха-ха!

О Господи... Михаил присел и опустил руку на ладонь. Похоже, он всё-таки не рассчитал меру.

Брюнетка отправилась в туалет, где пробыла довольно долгое время. Будучи пьяной, ей было тяжеловато делать простые действия. Особенно пострадала мелкая моторика: руки слушались даже лучше, чем следует, что создавало странный эффект в управлении телом, как повышенная чувствительность на компьютерной мыши во время работы. Когда она наконец справилась с тормозящим замком на двери и вернулась в кухоньку, то не поверила своим глазам. Михаил сидел напротив Ильи. Они о чём-то тихо разговаривали без споров и ругани. Это был разговор почти душевный, разговор на равных, в котором брат действительно задавал Неуклюжину какие-то вопросы, а не просто декламировал неприязнь к парню. Брюнетке так понравился этот поворот. "Неужели они поняли друг друга?" спросила она саму себя. Несмотря ни на что, девушка чувствовала необходимость в одобрении со стороны брата, так что не могла смириться с тем, что Неуклюжин ему не по душе. Она осталась в коридоре, рассматривая отдыхающую в полусне на спинке дивана Карину и прислушиваясь к диалогу.

И ты прямо точно уверен в этом? Не хотелось бы разрушить их отношения неверной догадкой... произнёс Михаил тихо.

Мы и не в силах этого сделать. Финальное решение, так сказать, последний смешок, всегда только за ней. Наше дело посоветовать, её подумать. Ваша сестра умна не по годам, я уверен, что она всё уже поняла, просто обдумывает последствия... Неуклюжин совершил несколько быстрых движений глаз. Он улыбнулся, смотря на девушку, но не остановился, а продолжил говорить.

Заметив взгляды, брат закашлялся и попытался свести разговор на нет, но Илья не дал ему этого сделать.

Добрый вечер, мадам. Мы как раз тут обсуждали то, что касается вашего маленького misunderstanding, случившегося не так давно. Видите ли, мы с вашим досточтимым братцем полагаем, что общество Лизы дурно влияет на вас. Впрочем, все мои доводы вы уже слышали сами. Да и доводы Михаила, как я понял, тоже.

Верно, я уже высказал ей своё мнение. Миша помолчал, Но всё-таки хотелось бы повторить. Из разговора с Ильёй я примерно понял детали картины. Думаю, это действительно тот случай, который я описывал на примере с... моим знакомым.

Наверняка, именно так оно и есть! выпалил Неуклюжин, поедая непонятно откуда взявшееся в его руке вареное яйцо.

Да, мы оба так считаем. Может быть, тебе стоит прислушаться к нашему мнению?

Брюнетка села. Она не слишком жаловала эту черту брата додумывать за неё, придираться к словам и делать разные глупости под эгидой помощи сестричке. Тем не менее она не могла ни отметить, что её забавляла необходимость каждый раз доказывать, что она и сама справится. Этот процесс защиты самой себя на импровизированном суде стал горячо чтимой традицией их семейных отношений, нарушать которую совсем не хотелось. Присутствие Неуклюжина же делало момент не только приятным, но и полезным, ведь он мог действительно присоветовать что-нибудь умное, если бы выпала возможность. Девушка повернула голову чуть в бок и вопросительно посмотрела на парней. Её мысли были ещё очень мутными, но адекватность не пропадала. Казалось, как бы она ни опьянела, всё равно сохранит в себе рациональное зерно.

Итак... Раз уж ты готова. В общем, мы думаем, что необходимо как-то, он оглянулся на Илью. Тот покрутил ладонью, как бы разрешая говорить, как-то проверить, действительно ли ваша дружба бескорыстна или же она...

Корыстна! крикнул Неуклюжин и, чокнувшись с воздухом, выпил, хихикая на весь дом.

Именно, несколько вымученно произнес Михаил, только вот как это сделать?

Используем сеттинг. сказал Неуклюжин, балуя себя колбаской, которой, ей богу, не было на столе секунду назад, Любое театральное представление зависит от стиля костюмов и декораций. Mon ami учится в школе. Воспользуемся типичной школьной ситуацией... М-м-м... Контрольная по алгебре! Да, эта Лиза ведь ни ку-ку в математических дисциплинах. Попросит списать, а мы ей фигушки! Ха-ха! Если смирится, значит дружба бескорыстна, а если нет пошла на

*Кхм* Михаил прокашлялся, А что, идея неплохая, в общих чертах... как тебе, сестрица?

Брюнетка не ответила. Ей вдруг так захотелось спать, что девушка буквально припала лбом к столу. Нудный разговор утомлял, но она была рада, что ребята нашли общий язык. Михаил встал и вместе с Ильёй растолкал её.

Рано ещё спать... Сейчас до дома дойдешь, там и ляжешь, сказал он беспокойно.

Ну так чего думаешь про наш, хе-хе-хе, план? спросил Неуклюжин надменно.

Хороший... хороший... проговорила героиня зевая.

Карина уже спала и не заметила, как её любимого Летова выключили после сессии одной и той же песни. Ей было очень хорошо. Неуклюжин хитро поглядел на спящую, а потом обратил свой немой вопрос к хозяину дома. Тот не сразу понял в чём дело, но, как только до него дошло, вздохнул и отвел парня в зал. Там они пробыли совсем недолго, после чего в странной спешке вернулись обратно. Неуклюжин упрятал какие-то свёртки себе в курточку, Михаил же выглядел изнеможденным. Он вызвался помочь довести сестрицу домой, но тут же словил отказ.

Ага, щас, чтобы мне потом ещё и тебя обратно вести. Сейчас на воздух-то выйдем, ей и полегчает. Не парьтесь, сэр... Хе-хе-хе... А-ха-ха! он фамильярно хлопнул брата по плечу, но тот уже не возражал.

Кажется, бессмысленный конфликт себя исчерпал. Парни попрощались, Миша обнял сестрёнку напоследок, и Брюнетка со своим верным спутником вышли за дверь.

Они отправились обратным путём по уже тёмному городу ранней ночи. Всё вокруг покрывала угольная темнота, непроглядная, как волосы нашей героини. Девушка шагала сбивчиво, но Неуклюжин всё равно не убегал вперёд. Он оставался наравне с ней и, всё рассказывал разные забавности. Брюнетка уже успела объяснить ему, как прошёл её день, а может и вся неделя. По крайней мере так казалось девушка не совсем хорошо помнила, что она говорит, а что уже говорила или собирается сказать. Прошли мимо сквера. Ночь поглотила всех веселящихся ранее птиц, сделав их тихо дремлющими где-то на своих невидимых гнёздах. Их клювики более не шмыгали от сучка к сучку, но лишь спокойно сопели в необозримой дали небес. Само небо застилалось тучками. Похоже, один день хорошей погоды был пределом для текущего сезона. Вскоре должны были начаться дожди, и Брюнетка даже разочарованно заметила, что лучше бы она потратила весь нынешний день на прогулки. Замолчали. Тогда девушка решила спросить о том, что давно лежало у неё на душе.

Почему ты так ненавидишь Лизу? Она ведь самая обычная девочка.

Я не ненавижу её. Я люблю её, сказал Неуклюжин улыбаясь.

В абсолютной тишине раздалось биение двух сердец. Брюнетка почувствовала себя так, будто бы нечто кольнуло её в бок. Её лицо исказилось, а дыхание ускорилось.

Ох-х, прости меня, я ведь не имел в виду романтику и всё прочее! А-ха-ха-ха, разумеется, нет.

Девушку немного отпустило.

Я говорю о любви глобальной. О любви к человечеству и всему живому. Я не ненавижу эту Лизу, наоборот, я благодарен ей за её место в мироздании. В конце концов без неё у нас мало что получится, не так ли?

Почему? Она так важна?

Разумеется важна. Она ключ ко всем нашим планам.

Каким ещё нашим? спросила Брюнетка, улыбаясь, У меня по поводу неё планов нет...

Ну хорошо, к моим планам. А-ха-ха-ха! Но какая разница? Главное, что Лиза очень и очень важна. Без неё ничего просто не сработает.

Так, а что с ней делать-то, я не понимаю... Как ты собираешься её использовать?

Рад, что ты спросила. Вообще-то я собирался рассказать завтра, но раз уж такое дело, Неуклюжин выдержал театральную паузу, Лизу нужно убить.

Ч-чего? Брюнетка не испугалась, но выглядела крайне ошарашенной, что было закономерно.

Нет, не убить в буквальном смысле, но довести её до смерти. Хе-хе, дьявол в мелочах!

Но как? И зачем?

Как... Она психо-нестабильна, так что стоит слегка надавить, и девочка наверняка не выдержит. Готов поспорить, что, если действительно задумаешься над этим, то способ прибежит, махая хвостиком. А насчет причины... Как бы выразиться попроще? Как я уже говорил, сейчас ты слаба. И эта слабость связана с моралью, которую ты исповедуешь. Убив Лизу, ты навсегда избавишь мир от двух вещей: во-первых, от этого бесполезного ничтожества, во-вторых, от своей слабости. Это будет лучшим подарком для вселенной. Как только ты обретёшь реальную волю, мы сможем свернуть любые горы, сделать всё, что захочешь вместе!

Н-но... Есть же море иных способов...

Ни одного, который бы освобождал в полной мере, кроме этого. Так что давай. В ближайшее время проверь её, как мы с Мишей говорили, а там и видно будет.

Брюнетка сжала кулачки. Она ещё была пьяна, а её лицо выражало некую глубинную решимость.

Я не смогу. Это уж слишком! С таким не шутят... Я понимаю, что эта девчонка действительно может быть убита... И даже понимаю такую странную цель, но вот меня... Использовать для этого меня не смей! Я тебе не кукла и не игрушка. Попроси кого-нибудь другого проверять твои дебильные гипотезы Ах!

Неуклюжин не дал ей закончить. Он в мгновение ока оказался над ней и, чуть нагнувшись и закрыв девушку своим тряпичным пальто, поцеловал Брюнетку, как на картине Густава Климта. Их губы соединились лишь на секунду, но этого было достаточно. Щёки девушки вспыхнули красным. Она тяжело дышала. Илья тоже. Простояв несколько времени в ночной тиши посреди дорожки, огибающей церковь, парень наконец заговорил.

Лишь ты и только ты. Никто иной не способен понять меня. Я не собираюсь просто использовать тебя, не собираюсь просить невозможного. Ты лучшая, и я дам тебе всё, чего ты по-настоящему достойна. Я покажу тебе на своём примере, как очиститься от слабости. А потом у тебя появится шанс сделать это самостоятельно.

Брюнетка не ответила. Она была в полном шоке и не знала, что делать. Спирт до сих пор подогревал тело, но момент был уже, похоже, упущен. Дальше пошли молча. Никто не решался раздвинуть завесы тишины, так что разговор угас. Как только приблизились к подъезду, Неуклюжин оставил свою подругу и попрощался.

Глава четвёртая: Идиот

Всё начинается с мелодии. В пустоте она просыпается первой. Комбинация звуков порождает музыку, и моё существования начинается снова и снова. Опять и опять. Моё пробуждение это вечное возвращение музыки. Игра будет продолжаться дальше и дальше, и никогда не кончится. Кто я? Кем я стану сегодня? Что принесёт мне очередная мелодия? Как меня зовут? Меня зовут? Меня зовут! Меня зовут...

Меня зовут Илья Неуклюжин, по крайней мере, сегодня.

И я просыпаюсь снова. В комнате играет первая гносиенна Эрика Сати, и под эту чудесную музыку моё тело вновь обретает силы. Я поднимаюсь и начинаю танцевать. И я танцую и танцую в темноте слепой утренней комнаты, полный сил и энергии, чтобы прожить ещё один величественный день.

Неуклюжин проснулся рано в своей тёмной комнатушке. Он поднялся и оглядел владения, которыми располагал. Кроме старенькой дряблой кровати, служащей неизменным местом для сна, чей матрас уже давно скрипел, а одеяла были несвежими, у парня в распоряжении был ещё целый стол. По идее за столом следовало делать уроки, но Неуклюжин не спешил пользоваться прямой функцией мебели, но предпочитал самостоятельно придумывать ей назначение. Стол он использовал для того, чтобы рано утром, после самого пробуждения, посидеть на крышке и подумать о вечном или о невечном, смотря по настроению. Сегодня настрой явно был хорошим: парень чувствовал себя замечательно после вчерашнего лёгкого увеселения. Он даже решил, что в такой чудесный день следует надеть на себя очки, чего не позволял делать в обычные дни. Помимо этого, Неуклюжин оделся парадно: он сменил старые школьные брюки на случайные джинсы без ремня, вставив последний из отброшенных штанов. Вместо пиджака, служащего неизменным атрибутом его уникального "стиля" парень пообещал себе надеть какую-нибудь лёгкую курточку, может даже взятую в долг у сестры, если ничего своего не наберется.

Неуклюжин спал без подушки. Все свои вещи складывал в две кучи, которые условно назывались "одеждой" и "всем остальным". На самом деле чёткое разделение было давно потеряно, если вообще когда-либо существовало. Парень просто кидал то да сё туда-сюда и, кое-как запоминая последовательность, ориентировался в хламе. Помимо перечисленных выше вещей у него не было ничего. Комната возвышалась, казалось, недостаточно хорошо, что создавало вечно гнетущий эффект, с которым только постоянный её житель мог по-настоящему справляться. Её стены были выкрашены в лёгкий зелено-желтоватый оттенок, похожий на разбавленный хлороводород или на какую-то другую химическую дрянь. Люстры не было: вместо неё торчала одинокая лампа, заменяющая собой весь свет. Она уже некоторое время не работала, но Неуклюжин не спешил чинить что-либо, руководствуясь, видимо, философией Диогена Синопского. На самом деле его нельзя было назвать аскетом в полном смысле слова, ведь среди общей запустелости комнаты ярко выделялись некоторые особые черты: то тут, то там из-под тряпок торчали какие-то чемоданчики, иногда бутылки и стаканы, иногда пачки из-под сигарет, все пустые. Казалось, местный обитатель постоянно что-то курит или пьёт, но, в какой момент времени ни посмотри, непосредственного процесса употребления нельзя было обнаружить, что наводило на странные мысли.

Неуклюжин жил не один и, сидя поутру на столе, смотрел всегда на входную дверь, ожидая, пока кое-кто её откроет. Так же он сидел и в этот раз, пока за порогом не послышались лёгкие, но быстрые шажки. Парень встал со стола и, натянув на голый торс первую попавшуюся футболку, грязно-белого цвета, выпрямился перед открывающейся дверью.

Доброе утро, просыпа-айся! скомандовал девичий голос, после громкого хлопка ручки об стену. Поняв, что Илья уже давно не спит, как в общем-то и всегда, девочка смутилась. Её лицо стало чуть злее, чем секунду назад.

Это была Аня сестра нашего героя. Она была младше него и жила в комнате напротив. В сущности, весь их "дом", который на самом деле был старой, покосившейся деревяшкой, состоял из четырёх с половиной комнат: из прихожей сразу начинались кухня и зал, которые были слишком большими для одного помещения, но слишком мелкими для двух, далее шёл коридорчик с разделением на комнату Неуклюжина и Ани, заканчивающийся импровизированным чуланом. Сбоку находилось помещение для матери. Девочка училась на несколько классов ниже братца и в этом году собиралась сдавать переводной экзамен, так что посвящала много времени учебе. Это не мешало ей одеваться в лучших традициях две тысячи седьмого года с длинной чёрной челочкой и розово-фиолетовыми колготками. Анна вообще выглядела довольно экзотично для местности: её лицо было нежным и светлым, хотя, в отличие от Брюнетки, девочку нельзя было назвать бледной. Скулы были не так выражены, а личико вместо угловатого и сухого, как у брата, было мягким и круглым. У неё были красивые голубые глаза, редко встречающиеся в такой чистой цветовой гамме. Волосы, если бы девочка не красила их без перерыва, показались бы прекрасными и светлыми. К большому сожалению, хорошую внешность портили некоторые малозаметные детали. В основном это были синяки и ссадины, разбросанные у Ани по всему телу. К примеру, сегодня под её блестящим глазом уже красовался небольшой фингал. Заметив, что брат пристально рассматривает пятно, девочка смутилась и опустила голову.

М-можно я не пойду сегодня в школу? спросила она так, будто бы от Неуклюжина зависело хоть что-нибудь в этом вопросе.

Пойдёшь, Анка, пойдёшь, ответил тот, положив ей руку на плечо.

Ну бли-ин! Ты же видишь, как меня вчера разукрасила... Ну пожалуйста-а!

И что ты будешь делать дома? Ждать, пока мать проснется и добавит тебе ещё и за прогул? Я же уже говорил: тебе в школе быть тупа безопаснее, чем тут, его голос не менял юмористической интонации, хотя глаза смотрели серьезно и как бы печально.

Ну и как я пойду с таким глазом? Бли-ин! Да меня же засмеют все...

Накрась тушью черной, типа так модно. Домашку сделала?

Какая домашка, ты чо? Вчера весь вечер в ванной просидела, пока эта, она специально произнесла "эта" пренебрежительно и мотнула головой в сторону комнаты матери, пока эта не уснула... Нафига мне твоя домашка сдалась, совсем что ли, а, братец?

Пойдешь в школу, Неуклюжин отошёл к окну и стал медленно излагать своё видение, учителя начнут: почему такой вид, почему такой вид? Ты им покажешь идеальную домашку, они и отвяжутся. А иначе могут ещё начать спрашивать, а если англичанин попадется, так заставит смыть.

Ну да... Он жёсткий, согласилась Анна после недолгих раздумий, Бли-ин... Где ты вообще был вчера? Я тут чуть не погибла, куда ты пропал в самый важный момент?

Отлучался по взрослым обстоятельствам.

По каким? Ты блин, братец называется! Меня тут за волосы таскают, а ты гуляешь там со своей этой... Дурой!

Анна подалась вперёд всем телом и закрыла глаза. Её напомаженное лицо выражало крайнее возмущение, но в нём чувствовалось нечто иное что-то ещё, похожее на притворство или невысказанное желание. Неуклюжин продолжал улыбаться. Он поднял левую руку и указательным пальцем оттянул нижнее веко, попутно высунув язык.

Бе-е!

Дурак! Дурак, дурак, дурак! Какой же ты дурак! Аня развернулась и с силой хлопнула дверью.

Принеси домашку. только и успел проговорить брат, прежде чем комната захлопнулась.

Вскоре приказ был выполнен. Поправляя очки, парень скрутился над рабочим столом, подняв одну ногу на табурет и придерживая её локтем. Он грыз старую ручку, тоже отданную сестрой, и решал какие-то примеры. Анна выдала ему несколько учебников и тетрадей и вкратце объяснила, что нужно делать. Задания за девятый класс не были слишком тяжелыми, но их необходимо было расписывать так, как это сделала бы рядовая ученица, что налагало некоторые ограничения. Неуклюжин решил сухо переписать всё по памяти, полагая, что сестра как-нибудь да сможет ответить. В целом он был прав, ведь Аня всегда отличалась повышенной склонностью к учебе и огромным везением, которое и спасало её в подобных ситуациях.

Между тем, пока братец занимался её работой, девочка сидела в ванной, вход в которую был рядом с чуланом, и раскрашивала своё милое личико черной тушью. Вскоре она стала похожа на старую американскую рок-звезду, а синяки больше не были видны под толстым слоем штукатурки. Это радовало. Напевая какую-то популярную у молодёжи песенку, Аня зашагала на кухню, чтобы отблагодарить брата завтраков. Она знала в этом толк: всегда следила, чтобы в квартире оставались самые необходимые продукты и покупала их, если имела хоть какие-то карманные деньги. Вообще финансы ей выдавал Неуклюжин, но он был непостоянен, как ветер, так что девочка привыкла, что за несколькими днями "богатства" следовал глубокий провал нищеты. Откуда Илья брал деньги было загадкой даже для неё его сестры. Конечно, предполагались самые разные варианты: от подворовывания у матери, когда она напивалась, до работы где-нибудь на полставки. Всё было возможно, так как Неуклюжин не обладал привязанностью к местности и мог разгуливать где угодно в любой момент. И, хотя у него не было друзей, какой-нибудь идиот вполне мог предложить парню работу хотя бы из жалости. Пройдя мимо комнаты матери на цыпочках, Аня устремилась в относительно широкое пространство кухни. Она не умела готовить сложные блюда, но братцу их и не хотелось. Обычная яичница вполне бы сошла для него на постоянной основе.

Пританцовывая одной ножкой, Анна медленно достала сковороду и, разбив сразу четыре яйца так, что немного скорлупы упало на поверхность, поставила всё на газовый огонь. Пока яйца жарились на небольшом кусочке масла, девочка стала нарезать хлеб и овощи. Откуда-то на одной из обветшалых полок стояла соль, что было весьма кстати. Она кинула несколько ломтиков помидоров в булькающую смесь из белков и желтков и накрыла всё мутной стеклянной крышкой. Помимо всего прочего на кухне стояла старая стиральная машинка с крышкой, открывающейся наверх. Аня часто видела в магазинах более дорогие машины, у которых дверца была приделана спереди, но не знала, пользуются ли все такими или нет. Девочка любила залезать на машинку, пока готовился завтрак, и, спрятавшись за холодильником и поджав колени, слушать шипение на сковородке. Её взгляд плавно курсировал с плиты на окно. Там уже светлело, что было радостно, ведь никому не хотелось идти в школу через утреннюю темноту. Специально из-за этого Анна всегда выходила поздно. "Если я случайно забуду выключить газ, то мы останемся без ничего", подумалось ей вдруг. Такая перспектива не особенно радовала, ведь у девочки были знакомые из детского дома, и она знала, что там всё гораздо-гораздо хуже.

Когда яйца уже перестали шипеть, и раздался еле различимый аппетитный запах, Неуклюжин появился в проходе с собранным маленьким рюкзачком. У него самого сумки не было, так что портфель предназначался сестре. Парень небрежно кинул его в проходе между кухней и прихожей, а сам уселся за покосившийся грязный столик и стал постукивать по его поверхности костяшками, как бы поторапливая повариху. Сестра цокнула языком и выложила половинку яичницы на разделочную доску. Затем она взяла нарезанный ранее хлеб и соединила два кусочка, оставив между ними яичный слой. Получился добротный сэндвич с вытекающей из него массой белка. Тарелка с пищей через миг уже стояла перед Неуклюжиным. Парень победно улыбнулся и стал уплетать блюдо. Он предпочитал есть без соли, но она была уже добавлена, а спорить с дружелюбной сестричкой не хотелось. Та выложила свою часть яиц из сковороды в тарелку и присоединилась к трапезе. На некоторое время наступила тишина, различимая лишь между звуками чавканья. Ребята с удовольствием уплетали приготовленное, на секунду позабыв обо всём вокруг: о старом, обветшалом домишке, в котором они сидели, о пьяной злобной матери, спящей в соседней комнате, о ненавистной школе с отвратительными учителями, в которую им предстояло пойти. Впрочем, если бы Анна могла прочесть мысли братца, то поняла бы, что идти в школу тот даже не планировал. В его мыслях бушевало торнадо, но ни в одном из его потоков не было и намёка на веселый школьный денек. Когда это отразилось в глазах Ильи, сестра недовольно вздохнула и мысленно смирилась. Она уже привыкла, что они ходят в школу вместе, но после этого прощаются у самых ворот, когда Неуклюжин просто разворачивается и уходит восвояси, будто бы ему и не нужно посещать занятия. Вдруг на всю квартиру раздался вздох.

Накрашенное лицо Анны мгновенно побледнело. Девочка вся сжалась, а её глаза намокли. После череды долгих-долгих, почти убийственно медленных шагов на пороге показалась "глава" семейства Неуклюжиных. Это была женщина неопределенного возраста большая и нездоровая. Она, шатаясь, прошла по кухне и встала между детьми.

А на мать ничего не приготовила, а?! женщина начала кричать, обращаясь к Ане, и уже было занесла руку над головой, как её остановил старший сын.

Девочка вся сжалась и защищала голову, скрестив ладони. Она ещё не успела доесть, но пользуясь моментом выбежала из комнаты и стала собираться.

Меня не жди, крикнул брат, прежде чем Анна исчезла за старой входной дверью.

А чо ты её защищаешь вообще, а? орала женщина, пока девочка убегала, Она тебе даже не сестра!

Сестра. Родная. ответил Илья, продолжая держать мать за запястье.

Только по матери... Ох-х, женщина опустилась на табурет и схватилась за голову, Чего ты мать-то доводишь с утра пораньше...

Хе-хе-хе, на поешь, Неуклюжин подал ей остатки с Аниной тарелки и налил полный стакан воды.

Мать принялась есть, быстро глотая жидкость. У неё определенно болела голова. Говорила она с трудом, мямля и коверкая некоторые слоги.

Не понимаю, сказала женщина, чавкая, что ты нашёл в этой бездарности? Как она родилась... Ох-х... У нас ведь вся жизнь испортилась из-за неё и её оборванца-папаши. Да её пороть надо! Ещё и одевается как... Как последняя ш

Заткнись. А-ха-ха-ха-ха!

Мать посмотрела на Неуклюжина безумными круглыми глазами. В них читалась ярость. Она бросила вилку и накинулась на сына, но тот парировал выпад мощной оплеухой. Удар пришёлся по её распухшим от алкоголя и сна щекам. Женщина закряхтела и повалилась на пол, опрокинув старую табуретку, на которой до этого сидела. Илья заметил, что в низенькое окошко их хаты вглядывается наштукатуренное лицо Ани. Она выглядела удивленной, но скорее неприятно. Брат не собирался показывать девочке эту свою часть, так что плавно приблизился и закрыл просвет выцветшими шторами. Женщина ещё лежала на полу не в силах подняться. Она глубоко дышала и пыталась что-то прокричать.

Ты... Ты! причитала она впустую, Единственный сын. Ох-ох! А я надеялась, что хоть ты уважаешь меня... Но я всегда это чувствовала! Как ты её защищал... Как плакал, когда я вас била за проступки! Вы оба два сапога пара... Ну ничего, вернётся Пашка, он вас, щенков, приструнит! Ох-ох-ох!

Пашка не придёт, Неуклюжин наступил ей на грудь и, нагнувшись, насколько мог, сказал, он бросил тебя, как и все мы. И он никогда не любил тебя, как и все мы... Ха-ха-ха-ха! Никому ты никогда не была нужна, тупая старая сука! А-ха-ха-ха!

Парень сдвинул ногу к горлу женщины. Она продолжила кряхтеть. Изо рта лилась слюна с пузырями, как при бешенстве.

Слушай... честно, я ничего тебе не сделаю, но взамен ты должна пообещать... начал Илья, рассматривая её краснеющее лицо, Если ещё хоть раз хоть один разочек! я обнаружу синячок на её лице или, не дай Боже, какой-то порез... Или клок выдранных волос, я найду тебя. А-ха-ха-ха-ха-ха! Я убью тебя. А-ха-ха-ха!

Он отпустил, и женщина, подобно насекомому, тут же поползла из кухни. Она кашляла, вылезая из-за угла, и быстро просочилась обратно к себе в комнату, где закрылась на щеколду. Неуклюжин улыбнулся и, стукнув для уверенности по двери маминой спальни, прошёл к себе. Там он быстро оделся, всё-таки предпочтя пальто курточке, и, взяв некоторые купюры, оставшиеся после вчерашней "сделки", направился к выходу.

Сестра оказалась за дверью. Она отпрянула, когда услышала уверенные шаги братца.

И якого биса ты тут забыла, глупая? Я же велел идти в школу одной.

Я-я не хотела одной... прошептала она, отдаляясь, Ты из-за меня избил маму?

Не, сам захотел. А-ха-ха-ха... Не парься, я ничего ей не сделал.

Точно? её голос звучал неуверенно, Ей не было больно?

Хе-хе-хе... Эх-х ты, живое чучело для изучения Стокгольмского синдрома... Ладно, не парься, всё будет нормально, он выставил вперед одну руку и сделал пальцами козу. Это заставило неуверенную сестрёнку наконец улыбнуться.

Пошли. Их путь шёл в сторону, где находился дом Брюнетки. Аня знала об этом факте и задумалась, не мог ли брат специально выбрать такой маршрут, дабы повидаться со своей подружкой. Почему-то её бесила Брюнетка. Они не были знакомы, но в школе девушка часто попадалась на глаза. Она всегда была в окружении подруг или Ильи, что создавало странное впечатление. Помимо этого, Анна несколько раз была свидетельницей их забав в столовой и не одобряла такие странности. Ей даже было слегка стыдно за братика, который позволял себе делать столь беспечные глупости. Ещё ей не нравилась сама манера Брюнетки вести себя с другими. Девушка была совершенно необщительной и большую часть времени проводила в гордом одиночестве и тишине, что изрядно бесило, ведь, несмотря на это, у той было гораздо больше друзей, чем у самой Анны. Всё это приводило к смешным для Неуклюжина конфликтам, основанным ни на чём. Он никогда особо не парился по поводу мелочей, да и по поводу не мелочей тоже... Как бы Аня ни пыталась, в меру своих отсутствующих возможностей, внести раздор в отношения брата с этой своей странной подружкой, у неё всё равно ничего не выходило.

Они пробрались через крупный перекресток и отправились двориками по направлению к школьному зданию. Здесь дома были гораздо-гораздо крупнее и красивее. Создавалось не слишком приятное впечатление, когда с неуютных старых одноэтажных хибар глаз переходил на эти новенькие, свежепокрашенные многогранники из кирпича. Аня вздохнула, а Илья вдруг остановился. Напротив них был крупный двор, а на дворе детская площадка. Под одной из горок на площадке лежало нечто... Это было что-то живое, тёплое. Оно лежало, скрывая мордочку среди редкого меха и боясь похолодевшего воздуха. Прежде чем сестрёнка успела что-то спросить, Неуклюжина уже и след простыл. Он моментально оказался около комочка и, пока Аня не подошла, стал тихо разговаривать с животным.

Доброе утро, малыш, не правда ли? Полагаю тебе слегка холодно сидеть здесь?

Котёнок кротко смотрел на парня, возвышающегося над ним в небо. Его мелкие, детские глазки были полны слёз. Комочек шерсти издал неуверенный звук, после чего приблизился к ноге Неуклюжина и стал чесаться об него, мяукая.

Хе-хе-хе... Вы весьма любезны, господин... Я полагаю, что вам необходима еда и тёплый кров, если это правда

Котёнок перебил парня, начав яростно мяукать.

Ого! Даже так? Что же, я готов, со своей стороны, удовлетворить все ваши многочисленные просьбы, хе-хе, но взамен вы тоже должны кое-чем мне помочь.

Бедный котик опустил мордочку и вернулся на своё место. Он жалобно смотрел на парня, уже потеряв надежду. Его дрожащая головка совсем чуть-чуть наклонилась, как бы призывая выложить условия, но не обещая, что сможет их выполнить.

Вижу вы не заинтересованы, молодой господин... Это печально. Я скажу вам так, чисто между нами, Неуклюжин нагнулся к котику и тихо-тихо прошептал, видите ли, в этом мире всё нужно заслужить. Нельзя просто попросить у сильного, чтобы тот отдал вам всё сам. Об этом ещё Булгаков писал, впрочем вы вряд ли знакомы с его творчеством... А-ха-ха-ха! Ну так вот, если вы, маленький мой, хотите выжить в этом жестоком мире, то докажите мне вашу способность принести пользу: найдите себе пропитание сами. Таково моё задание. Если справитесь за то время, пока я не вернусь, то обещаю забрать ваш пушистый хвостик в тёплый-тёплый дом...

К этой секунде Аня уже торчала из-за плеча парня, рассматривая котика.

Ой, какая милота!~ произнесла она, только взглянув, Давай возьмём! Давай возьмём, пожалуйста-пожалуйста!

Это уже от него зависит, ответил брат.

Котёнок уже тёрся, мурлыкая, о ногу девочки. Он, видимо, понял, что от неё будет больше толку. Лицо Неуклюжина сделалось строгим, напугав кису. Комочек шерсти уже слишком замерз, чтобы отступать. Ему казалось, что эта девчонка его последний шанс.

Он такой хорошенький... Он же замёрзнет! сказала Аня жалобно, пытаясь поднять котика, но Илья остановил её.

В том то и дело, что это "он", а не "она". Если в нём есть хоть что-то мужское, то справится сам. Пошли.

Обычно девочка бы не стала воспринимать такие штучки всерьез, но до сих пор находясь под впечатлением утренней сцены, решила не спорить. Она ласково погладила шкурку дрожащего котёнка и, стараясь игнорировать его мяуканье, попрощалась. Котик продолжал смотреть девочке вслед, вжимаясь всё глубже и глубже под горку, чтобы не замёрзнуть. Неуклюжин в последний раз обернулся и крикнул.

Имя нужно заслужить! И я дарую его тебе, если заслужишь!

На том и попрощались.

Вскоре парочка дошла до школы, где брат, как и обычно, попрощался с сестрой. Они разошлись: Анна побежала в класс, стараясь не опоздать, а Илья отправился за школьные ворота, где его маршрут был ещё до сих пор не определён. Выйдя, он немного постоял на открытом воздухе. Вдали здание ремонтировалось бригадой, висящей в люльке около пятого этажа. Сверху падали искорки, быстро растворяющиеся в охлажденном просторе неба. Неуклюжин хмыкнул и, кажется решившись, отправился через узкий проём между двумя домами, где быстро прошмыгнул на дорогу. Он напевал какую-то мелодию, которая извивалась между губами парня, как джаз, и всё время подвергалась лёгким правкам и изменениям.

Илья уже шёл по дорожке мимо небольшой площадки, по другую сторону от которой стоял детский сад. Ребятня яростно бегала по улочкам за забором и веселилось. Неуклюжин улыбнулся, когда из-за стены ему на голову приземлилась брошенная карапузом палочка. Должно быть, ему не было слишком больно, но скорее забавно. Следом за первой площадкой шла вторая. Их разделял старый бетонный дом, чьи стены были испещрены камушками и угольными рисунками-надписями. Парень провёл рукой по неровной поверхности, но вовремя убрал, чтобы не порезать ладонь. Его шаги были весьма велики. Двигался быстро, при этом широко размахивая руками. Куртка развевалась, как плащ, а в очки дул холодный ветерок. Парень перешёл насквозь крупную прямую магистраль, идущую вдоль всего города в сторону озера и леса, проковылял мимо другой школы, выкрашенной в розовый с синим, и оказался уже совсем-совсем близко к парку. Его руки замерзли, так что Неуклюжин легко спрятал их в карманы, где сжал пальцы в кулаки. Идти в парк не было желания парень свернул и решил слегка усложнить свой маршрут. Он прошёлся мимо ещё одного детского сада и, спрыгнув на снижающуюся улочку, почти сразу оказался перед главным городским фонтаном. Это было круглое изваяние с несколькими табличками, предупреждающими об электрическом напряжении где-то внутри. В центре раньше было лишь несколько труб, из которых под напором били струи воды, нынешним же летом там поставили объект некоего "современного" искусства крупную металлическую жемчужину, окаймленную несколькими лепестками того же материала. Постамент выглядел бы классно, если бы вращался или если бы на него текла вода, но в такой сезон её отключали. Илья подошёл поближе и, встав напротив фонтана, наклонился. Он скорчил смешную, как ему, наверное, показалось, рожицу и стал одиноко хихикать над своей затеей. Неуклюжин вновь взглянул в шар и собирался повторить свой успешный дебют, как вдруг в отражении за его спиной появилось несколько фигур. Не успел парень обернуться, как чья-то рука толкнула его вперёд в фонтан. Илья схватился за какую-то железку и чудом остался лежать на бортике.

Искупаться решил? спросил грубый, басистый голос с нерусским акцентом.

Хе-хе-хе, не сезон же нынче! А-ха-ха-ха! ответил Неуклюжин смехом.

И чо тогда тут делаем? В школу ходить надо, а не шляться по городу вместо уроков, подключился второй голосок, пописклявее.

Перед парнем образовалась кучка подростков. Их лица не выражали ничего хорошего. Было человек пять-шесть, из которых ярко выделялся тёмненький парень под руку с подружкой и его длинный лысый друг в спортивном костюме. На лицах обоих играли недружелюбные улыбки. Неуклюжин знал компанию: они уже несколько раз останавливали его и избивали "за красивые глаза". Подруга того, что был поменьше и пошире, растянула пузырь из жевательной резинки и лопнула его. Её лицо ничего не выражало, а волосы были сильно склеены лаком, что создавало подобие довольно интересной причёски.

Ну чо молчишь, Неуклюжин, проговорил тот же бас с акцентом.

Да вот думаю, чего вам надо-то. Впрочем, вряд ли вы сами знаете, хе-хе, он сделал шаг назад, когда встречные попытались поймать парня в кольцо.

Это чо намек, что мы тупые, а? Ты за базаром-то следи! выкрикнул длинный и, доставая руки из карманов начал быстро сокращать расстояние.

Неуклюжин рванул вперёд. Он бежал по длинной аллее с лавочками и скамейками-качелями. Напротив шло шоссе. Впереди должен был быть перекрёсток, но до него ещё оставалось добраться. Широкоплечий парень, плохо владеющий языком, уже отстал, возвращаясь к подруге. Остальная компания и не спешила двигаться с места. Только длинный шпала продолжал своё волчье преследование, то почти догоняя Илью, то уходя далеко назад. Оба парня, похоже, умели бегать, но один из них спасал свою шкуру, что предопределяло его победу. Пролетев мимо танка, оказались на перекрестке. Горел ярко-красный, но Неуклюжину было плевать. Он шёл насквозь через тяжелый поток машин, оставив своего противника в замешательстве на обочине. После нескольких недовольных гудков всё осталось позади. Какой-то мужик вылез из своей тачки, чтобы обматерить парня, но последний только показал средние пальцы на обеих руках и мужику, и компании своих "врагов", которая уже вся скучковалась по ту сторону потока. Завернув в подворотню, Неуклюжин растворился в людском оживлении. Его больше нельзя было найти, так что ребята сдались, бросив несколько злобных взглядов и слов на прощание. Илья же продолжил свой поход.

Он двигался прямо через дворики по хорошо знакомой дорожке. Проходя через очередную детскую зону, на этот раз даже чересчур старую, парень заметил нескольких мальчиков, играющих, как показалось на первый взгляд. Неуклюжин остановился и стал наблюдать. Малыши не играли: они дрались, причем не все друг с другом, а трое на одного. Тот последний почти плакал. Его хватали за рюкзак и за капюшон курточки, пытались повалить на землю, но лишь каким-то чудом малец не рухнул, продолжая отпрыгивать от приятелей. Неуклюжин громко засмеялся, чем привлек внимание всей четверки. Нападающие тут же отошли на несколько шагов, чтобы перегруппироваться, а их жертва поправила одежду и подступила к парню.

Дяденька! П-помогите, пожалуйста, они меня обижают толпой!.. Прошу...

Н-нет! Он врёт, мы его не трогали, он сам первый начал! пролепетал один из детишек, выйдя вперед и смахивая рукавом соплю из носа.

Нет, это они начали! Они все вместе на меня одного нападают, так же нечестно!

Ну так, а ты чего их не бьёшь? спросил Неуклюжин, качаясь на металлическом заборчике, который служил ему опорой.

Так я не могу... И-их же трое, а я один!

А если на твою маму трое бандитов нападут, ты тоже будешь просто стоять и смотреть? Неуклюжин прищурил брови.

Н-ну, нет... малой приуныл. Его явно не радовала такая перспектива, даже воображаемая.

А чо делать будешь?

Н... М-м-м... Но я же не справлюсь с ними!

Ну и дурак. ответил Неуклюжин, как отрезал.

Помолчали. Трое ребятишек, похоже, смекнули, что им ничего не будет от незнакомца и стали подступать всё ближе. Малец попал в окружение.

Ну дядя! Прошу, я что хотите сделаю, только помогите мне! Пожалуйста!

Ок-кей, дружище! Так и быть, помогу... А-ха-ха! Я сегодня чертовски добрый. Короче, Неуклюжин упал на корточки и заговорил тише, побьёшь этих троих, понял? Тогда всё будет cool.

Глаза малого расширились. Он глянул на парня обиженно и обернулся на троих, которые уже были готовы продолжить то, с чего начали. Неуклюжин хмыкнул и кинул какую-то корявую палку, которая валялась недалеко. Палка приземлилась рядом с пацаненком, и тот схватился за неё так, будто бы этот недоинструмент гарантировал победу в войне.

Какой может быть самурай без катаны, не правда ли? хихикнул Неуклюжин, прежде чем его куртка исчезла из поля зрения ребят. Сзади слышались крики. Похоже, палка не слишком помогала малышу защищаться от своих друзей. Но парень уже пошёл дальше и не собирался оборачиваться.

Совсем скоро он оказался перед пунктом назначения. Это был средний круглосуточный магазин популярной всероссийской марки. Парень прошёл внутрь, оглядывая крупную парадную, в которой стояло несколько кофейных и иных автоматов. Здесь всегда находили прибежище спасающиеся от холода парочки, держащие путь в парк или из него. Они обступали прямоугольник кофейной машины и тихо ворковали. Юноша прошёл мимо и направился внутрь зала, где после небольшого пологого спуска располагались ряды с выложенными продуктами. Только здесь Неуклюжин впервые задумался, на что бы ему потратить свои появившиеся нынче денежки. Их не было слишком много из-за обильной вчерашней покупки, так что следовало экономить ресурсы. Взгляд парня пробежался по полкам с чипсами и соленьями, он немного подумал, рассматривая рыбу и копченое мясо, затем посидел около витрины с алкоголем и, наконец решившись, направился на кассу, держа в руках один единственный лимон.

Можешь больше не говорить, что я не забочусь о теле, шепнул он куда-то в воздух, подходя к продавщице.

Женщина быстро взвесила фрукт, и, расплатившись, Неуклюжин побрёл на выход с померанцем в руках. Его обратный путь должен был быть интереснее, чем прямой. Парень по привычке повернул в другую сторону, избирая иной маршрут до дома, но затем, запнувшись, сделал вращение, словно юла, и поплелся назад. Теперь он вновь юркнул в каменно-дворовые джунгли, чтобы пройтись по тем же местам, где уже успел побывать.

Проходя мимо площадки, юноша улыбнулся и начал смеяться уже на приближении. Малец с палкой гордо стоял на полянке под лучистым, но холодным солнышком и, в стойке настоящего японского мечника, смотрел на распластавшихся по земле ребят. Он что-то неохотно скулил. Трое детишек валялись без сил, кое-где на их носах и губах были брызги крови.

Йоу, малыш, как жизнь? спросил Неуклюжин приближаясь.

Карапуз резко развернулся и переложил палку в другую руку, как бы готовясь к нападению.

Да расслабься ты, са-му-рай~ Хе-хе-хе... А ведь неплохо ты их.

Ум-м... А если я что-то повредил... Меня же мама убьёт! *Хнык* из его глаз текли слёзы. "Меч" выпал из кистей и повалился на землю.

Бывает. Зато теперь к тебе никто никогда не пристанет, так что оно того стоило, ха-ха!

Неуклюжин потрепал пацана по макушке (шапка у того слетела и валялась где-то поблизости), после чего гордо отправился дальше. Он прошёлся вдоль дороги до злополучного перекрестка и, не обнаружив нигде старой компании, спокойно перешёл на зелёный. Постоял чуть-чуть около танка, разглядывая надписи с историей этой машины и несколько прожекторов, которые светились ночью. Затем направился вдоль аллеи, мимо памятника Великой Отечественной. Дойдя до фонтана, сделал ещё одну рожицу, потом ещё и ещё. Теперь уже было можно: никто не подкарауливал за спиной, да и настроение, похоже, у парня улучшилось. Он поплёлся вдоль жилого дома, затем мимо чужой розовой школы, повторил в обратном порядке своё продвижение через дорогу, затем добрался до двух детских площадок и, пройдя детский сад, из-за забора которого на этот раз ничего не прилетело, уже был у своих школьных ворот. Там повернул, чтобы не встречаться с учителями, которые могли по каким-либо причинам выходить из здания, побрёл вверх, а потом вниз и направо в сторону собственного дома, но остановился, не доходя, рядом со двориком под новеньким многоугольным домишкой. Там должен был ожидать котёнок, но на прежнем месте его не было. Неуклюжин углубился во двор и стал рыскать в поисках. Вскоре шерстяной нашёлся рядом с деревцем. Он был не один: в малюсенькой пасти котёнка была сжата шея воробушка. Он вгрызся в плоть и с удовольствием настоящего охотника уплетал свою первую в жизни добычу. Наблюдение этой картины доставило Неуклюжину внутренний восторг. Парень посмеялся, чтобы обратить внимание котика на себя.

Здравствуйте, молодой господин. Если я правильно понимаю, голод всё-таки не тётка? А-ха-ха-ха-ха! Можете не отвечать. Вы уже доказали, что должны были. Отныне можете считать себя представителем той редкой породы лучших, которые способны выживать самостоятельно, без чужой помощи. Вы теперь аристократ... Хотя скорее аристокот! А-ха-ха-ха! Что же, думаю, вы заслужили столь же сильное имя... Хм-м, позвольте мне подумать.

Котёнок припал к ногам Неуклюжина и стал купаться в грязи. Он был весел. Вся мордочка в мясе, а коготки слегка окровавлены. Котик мяукнул, и Неуклюжин похлопал в ладоши перед собой.

Отныне тебя будут звать Ларошфуко. Добро пожаловать в сей чудный новый мир, герцог.

* * * * *

А тем временем Брюнетка лежала у себя в комнате. Ей не было слишком плохо после вчерашней ночи, только сильно сушило горло. Она уже давно проснулась и собиралась в школу, но тут мать решила штурмовать комнату девушки. Женщина отчего-то уже наверняка знала, что напоил её дочь именно Миша, и была чрезвычайно на него зла. Тем не менее, как и любая порядочная мать, она сначала накричала на всех, кто попался под руку, а потом вдруг стала интересоваться, как чувствует себя её ненаглядная дочурка.

Всё хорошо. Просто сон странный приснился, поэтому не могу прийти в себя, ответила Брюнетка бесчувственно, лёжа на кровати, пока мать сидела рядом и злобно, но в то же время сочувствующе смотрела на её лицо.

Это была правда: девушке действительно приснился очередной кошмар, которые в последнее время вообще не прекращались. Раньше ей в жизни приходилось часто сталкиваться с ужасающими снами, о чем знали все домашние, но вот именно в тот сентябрь ситуация совершенно вышла из-под контроля. Доходило до того, что Брюнетка ложилась спать чуть позже обычного, дабы отсрочить попадание в мир иллюзий, так и норовящих её убить или напугать. На этот раз девушке приснился довольно безобидный сон, в котором она выступала в роли парикмахера. В весьма тёмной комнате героиня старалась навести стильную причёску на голове единственного клиента, лица которого не было видно из-за того, что тот был повернут затылком. Зеркало отсутствовало, как и освещение. Сильно искаженный мужской голос всё никак не собирался вставать и уходить, требуя подровнять свои жиденькие, не слишком-то красивые волосы. В итоге девушка подстригла его почти под ноль, но даже этого оказалось мало. Кончился сон тем, что Брюнетка по ошибке отрезала господину в кресле ухо. То начало кровоточить, что и послужило спусковым крючком для разрушения симуляции. Проснувшись, девушка чувствовала себя так, будто бы тёмная кровь ещё кое-где осталась на её руках и лице, а ухо мужчины валялось где-то под одеялом. Разумеется, мать не поверила, что сновидения единственная причина дурного самочувствия её дочурки.

Скажи, а он сам стал наливать или ты попросила? всё продолжала допрашивать женщина.

Не помню, отвечала Брюнетка, пытаясь встать.

Ну куда ты? Куда? Сегодня лежишь дома вдруг тебе ещё плохо станет. Ты знаешь, как это бывает...

У меня контрольная по алгебре.

Сдалась тебе контрольная. Учителя говорят, что ты хороша в математике, так что всё! она навалилась на девушку в попытках остановить очередной её порыв встать, Всё, я сказала! И точка! Лежишь дома, папа присмотрит за тобой. У него сегодня выходной после смены.

Не папа.

Повисла короткая тишина.

Ну хорошо, отчим, произнесла мать, закатив глаза, чего так сразу-то? Между прочим, у меня вот знакомые тоже развелись, так их дети нового папу сразу приняли, без никаких вопросов. А ты всё никак... Ты же знаешь, как он старается, чтобы ты считала его отцом!

Брюнетка не ответила. Она снова привстала, но на этот раз вырвалась из-под гнёта матери и смогла покинуть кровать. Женщина решила уже её не останавливать.

Ну и как он там? спросила мать после некоторой паузы, где живёт и с кем?

Нормально. С какой-то Кариной в однушке. ответила Брюнетка сухо, собирая вещи в школу.

Ох-ох-ох... А учится-то хоть нормально? Не бросил ещё? мать прождала ответа несколько секунд, но, не получив его, добавила, У тебя номер Мишин есть? Можешь мне дать, Валера хочет поговорить.

Нет, он мне вчера не дал, сказала девушка усмехнувшись.

"И о чём интересно они будут разговаривать?" успела подумать она, прежде чем покинула дом. Отчим как раз возвращался из магазина и хотел было остановить девушку в подъезде, но не решился, когда Брюнетка со всех ног вылетела с лестничной клетки на него. Она быстро-быстро прошлась по лестнице, пропуская подчас несколько ступенек сразу, и весьма скоро оказалась на улице. Стало холодно. На небе было уже почти обеденное солнце. "Все уроки пропущу, но на контрольную точно успею", думала девушка, неспешно вышагивая через холодные лужицы на тротуаре. На самом деле в школе ей действительно делать было нечего. Так уж вышло, что все недавние события так или иначе намекали на некую проверку в отношении их дружбы с блондой, так что Брюнетка и сама чувствовала интерес к этому делу. В глубине души она смеялась над Неуклюжиным из-за его уж слишком амбициозного мнения об этом "конфликте", а сама считала, что Лиза пусть и ведет себя странно, не понимает местного юмора и обычаев, но всё-таки представляет из себя ту редкую приятную породу людей, которую полезно держать поблизости. Вспоминая о написании портрета, Брюнетка даже проникалась краткими приступами тщеславия. Она рассуждала: "Будучи самой обычной девушкой, достигла того, что с меня картины пишут..." Подобные нововведения крайне нравились её обычно равнодушному сердцу.

За короткое время между пробуждением и выходом из дома девушка успела соврать своей матери дважды. В первый раз она имитировала амнезию: пыталась доказать, будто бы ничегошеньки не помнит со вчерашнего вечера, попутно напевая заевшие в голове текста Летова. Во второй раз она солгала, когда утверждала, что не имеет номера телефона брата. На самом деле это было не так. Пусть после всего Михаил и забыл выписать свои контакты на бумажку, как обещал, он всё-таки как-то связался с сестрицей. Доказательством тому служили многочисленные пропущенные, в том числе тот, от звона которого девушка и проснулась. Она решила умолчать эту подробность с исключительно добрыми намерениями: не хотела, чтобы брату досталась честь общаться с ненавистным ему Валерой. К тому же обладание "секретной" информацией такого рода доставляло эстетическое наслаждение девушке. Она почти не думала о том, что у Миши могло возникнуть желание связаться и с остальной семьёй. В отношении отчима всё было предельно ясно, с матерью же ситуация обстояла сложнее: та, пусть и не открыто, всё-таки переживала о своём старшем. "Если захочет, всё равно найдёт... А спросит помогу", решила Брюнетка по поводу матери уже у самого порога школы.

В здании будто бы ни прошло и дня. Всё тот же дружный гам учеников встретил Брюнетку на пороге, проследовал с ней в раздевалку и проводил до самого класса. Дверь была закрыта, а изнутри слышались громкие смешки, выкрики и разговоры. Девушка резким движением распахнула дверцу и сделала несколько шагов внутрь. Как и обычно бывает в таких ситуациях, взгляды всех одноклассников моментально припадают ко входящему. Является ли это проявлением животного страха перед учителями или же просто доброй традицией подобных сообществ достоверно неизвестно. Важнее всего то, что Брюнетка тут же была встречена радостными, удивленными глазами своих товарищей и подруг. Лера с Лизой обе были здесь и сразу же подскочили к девушке, чтобы расспросить её, почему не отвечала на сообщения и где вообще была. "Неуклюжина опять нет", пронеслось в голове у нашей героини, когда она осмотрелась. Брюнетка зашла в класс вовремя: стоило ей усесться за столик, как прозвенел звонок.

Лиза, давай на этот урок со мной, сказала она тихо, пользуясь тем, что учительница алгебры иногда задерживалась.

А мне что делать? жалобно спросила Лера, уже строя любимой подруге щенячьи глазки.

Та лишь взяла девушку за ладонь и, пройдясь пальцами по длинным ногтям, как бы отвела в сторону. Этот ритуал странно подействовал на Леру: та вдруг покраснела и после долгого взгляда в лицо подруге всё-таки уступила её воле. Лиза тут же нарисовалась рядом.

Я... Я, кстати, закончила, обозначила она, стеснительно смотря в пол. Несколько тетрадок были у неё в руках, и, когда Лиза стала раскладывать бумаги по парте, одна случайно упала на пол. Девочка небрежно нагнулась, чтобы поднять потерю, но тут же выронила ещё и пару ручек, что привело её в полное смущение.

Брюнетка улыбнулась. Она вздохнула, наконец осознав, почему Неуклюжин так яростно называл блонду жалкой.

Что ты закончила? переспросила Брюнетка, когда Лиза наконец вернулась за парту.

Ну... К-картину! Помнишь, мы же рисовали портрет тогда... перед тем, как зашла бабушка. добавила она чуть тише.

О да. Что же, молодец. Здорово.

М-может ты заберешь? Всё-таки это же ты изображена на ней. Я надеялась, что ты возьмёшь её и... и...

А мне казалось, ты любишь сохранять картины дома. Ты ведь вывешиваешь часть на стенах.

Да... Н-но эта особенная. Я ведь рисовала её в подарок...

В подарок на свой день рождения. Забавно.

На это Лиза уже ответить не смогла. Блонда чуть отвернулась, поняв, что не в силах выработать какое-либо возражение. У неё сильно зачесалось запястье: по крайней мере, девочка вдруг стала яростно его тереть. Её короткие ноготки, казалось, могут ранить нежные ручки. Брюнетка заметила сей процесс краем глаза и поняла, в чём дело.

Что ты делаешь? спросила она, просто чтобы удостовериться.

Я?! А... Н-нет, ничего! Ничего-ничего! П-прости, я знаю, как это выглядит, но я правда...

Ты, кажется, обещала, что не будешь так больше делать. Или это я что-то путаю?

Н-ну, Лиза грустно выдохнула, на самом деле это всё сложнее, чем кажется. Я бы и рада перестать, но всё никак не могу. Можно сказать, что это что-то вроде привычки... Я просто не могу заставить себя перестать...

Лиза продолжала что-то бубнить, но Брюнетка уже не слушала подругу. Она думала: "Неужели всё это время она резала руки? То есть из них текла кровь... Возможно и каждый день. Перед школой или сразу после... А может быть и на переменах, пока я не видела! А потом она возвращалась в класс с ранами и текущей кровью и продолжала сидеть как ни в чём не бывало..." Брюнетке вдруг стало плохо. Её начало выворачивать наизнанку. Похоже, мать всё-таки была права насчёт идеи посидеть дома сегодня весь день. Девушка посмотрела на Лизино лицо. Оно вмиг показалось ей грязным. То тут, то там мерещились подтёки неубранной в спешке крови. Брюнетка представляла, как девочка режет себя каким-то ржавым инструментом, занося грязь и микробы прямо в вены. Ей показалось, что одно только присутствие Лизы неподалёку делает воздух нечистым. Дыхание Брюнетки участилось.

Ч-что с тобой?

Ты знаешь... у девушки ушло некоторое время, чтобы собраться, Если ты действительно не можешь быть вместе со всеми, то просто перестань пытаться... Перестань притворяться, что с тобой всё нормально не обманывай окружающих, чтобы не вызывать у них ненависти.

Лиза замолчала. В классе тоже наступила кромешная тишь. Математичка появилась в дверном проёме и, запыхавшись, стала раздавать контрольную. Она бросала пачку вариантов и листочков для письма на каждый ряд, а далее они передавались с первых парт на последние. Но всё это было уже не важно: слова Брюнетки, как приговор, всё повторялись в ушах блонды. Она вдруг почувствовала, что добралась до грани, но вот чего именно, девочка не знала. Её грудь вся сжалась каким-то скользящим, колющим чувством. Более всего ей было обидно, что сказал такое не кто-то посторонний и не кто-то из родственников, а именно эта странная девушка, понравиться которой Лиза так старалась с самого первого дня её новой школьной жизни. Блондинка молча приняла листочек и стала рассматривать вопросы. В тот момент, когда опечаленная Лиза единственный раз взглянула в сторону своей "подруги", та оказалась прямо за её плечом. Она как-то уже успела наклониться к самому уху девочки и, должно быть, только и ждала подходящего момента.

Можешь даже не думать о списывании, сидя рядом со мной.

А что? Алгебра для тебя дороже, чем я?..

Несколько секунд тишины. Казалось, где-то на заднем плане звучали стрелки часов, но на самом деле это было лишь сердцебиение обеих девочек, синхронизированное в тот страшный и интересный момент. Лиза смотрела на Брюнетку и думала: "Только не говори этого. Только не произноси это, пожалуйста..." Брюнетка же не думала вовсе. Она испытывала что-то вроде интуитивного зрения просто знала, чувствовала всё, что произойдёт дальше.

Да. Дороже. сказала наконец девушка и отвернулась к своим листам.

Контрольная прошла. Лиза серой мышью выбежала в коридор. Её лицо за время последнего урока медленно трансформировалось из грустного и опустошённого в яростное и полное ненависти. "Кажется, она запомнит это", решила Брюнетка, смотря на прячущуюся в потоке младшеклассников спину блонды. Лера непонимающе подошла, но не получила ответов. Обе девушки молча отправились на выход, где коротко попрощались и разошлись кто куда. Лера решила зайти сначала домой, а затем уже подумать, на что потратить прекрасный вечер пятницы. Брюнетка же, пришедшая в школу с почти пустым рюкзаком, не нуждалась в промежуточной остановке. Она сразу же направилась к условному месту, где Неуклюжин обещал её встретить.

* * * * *

Они шли по довольно вычурному маршруту от главной городской церкви вверх через дворики, обогнули один из множества городских детских садов и направились ещё выше к крупному торговому центру. Там через дорогу за зелёным забором со специальным отвалом наверху, чтобы никто не мог перелезть, торчало гигантское жёлтое сооружение. Неуклюжин остановился у перекрёстка и замолчал. До этого он только и делал, что сбивчиво рассказывал какие-то бредовые истории из жизни, всё время забываясь и переваливаясь в своём повествовании с одного пункта на другой.

Не знал, что на севере водятся жирафы, произнёс он, задумчиво поправляя очки.

Брюнетка не посмеялась. Она тоже взглянула наверх на слегка покачивающуюся среди облаков конструкцию подъёмного крана.

Думаю, сказал Неуклюжин после недолгой паузы, забраться туда не составило бы у нас особых усилий.

Девушка взглянула на него с любопытством.

Если ты действительно собираешься это сделать, то я пас. отрезала она холодно. При этом взгляд героини то и дело мелькал между возвышающейся башней и улыбкой парня.

Как хочешь. Хи-хи-хи... А вот я полезу точно! он повернулся и бодро зашагал вдоль забора, как бы высматривая возможность пролезть.

И как ты туда попадёшь? Всё ведь перекрыто, Брюнетка уже шла следом.

Это лишь видимость. Свободному человеку ничего не стоит пройти, куда он сам захочет. Все препятствия иллюзии. В нашем случае эта стена кажется по-настоящему рабочей и неприступной, но её цель не быть таковой, а лишь казаться... они зашли за угол, и Неуклюжин указал рукой на широченные ворота, через которые на стройку попадала техника, Как ты видишь, когда дело доходит до того, кто действительно хочет перелезть, все эти жалкие потуги теряют смысл.

Они, должно быть, просто забыли запереть. Но если бы нам не повезло, ты бы никак не смог пролезть.

Оба прошли через ворота и оказались на пустыре. Он состоял из большого количества темно-бурого песка. Кое-где в поверхности были видны углубления от ковшей техники, в других местах, для баланса вселенной, лежали крупные горки.

А-ха-ха-ха! Ты говоришь так лишь потому, что на самом деле не задумывалась о способе. Я могу навскидку назвать три-четыре варианта, как бы можно было "покорить" он изобразил кавычки пальцами в воздухе, эту неприступную крепость...

Хорошо. Брюнетка помолчала, пока они двигались через неудобный грунт, Но все твои рассуждения упираются только в несовершенство забора. Если бы мы имели дело с идеальным забором, созданным так, чтобы через него нельзя было перебраться, то ты бы не смог этого сделать.

Идеальный забор... Ноумен забора... Идея забора... Или ты хочешь, чтобы я взялся за математическую абстракцию забора. Это ведь всё так глупо!

Ничего глупого в этом нет, лицо девушки приобрело вид, свидетельствующий об утомленности разговором, с идеальным забором всё бы вышло так, как того планировали его строители.

Чего же они тогда не построили абстрактный, математически точный забор, вдохнув в него атрибут невозможности перелезть? А-ха-ха-ха-ха!

Брюнетка покраснела.

Ну пусть это невозможно, попыталась продолжить она, но Неуклюжин тут же перебил.

Невозможного не существует. Существуют хитрости. И в данном случае они заключаются не в том, что около забора можно вырыть ров с пираньями или что его можно вкопать в землю на двадцать километров или возвысить до границ стратосферы... Всё это лишь скромные попытки сопротивляться величайшей силе во вселенной силе, которая и делает любые ограничения бессмысленными, а любые преграды временными.

И что же это за сила такая волшебная? спросила Брюнетка, вяло закатывая глаза.

Неуклюжин присел у основания башенного крана на небольшую металлическую подпорку и жестом указал девушке на место рядом. Он достал из своего оборванного, грязного плаща свиток и стал распаковывать содержимое.

Человеческая воля, произнёс парень, вытаскивая несколько бледных свёртков с черными от пыли верхушками.

Это были свёрнутые листья, по форме напоминавшие веретено. Их материал был скорее бумажным, но всё равно сильно походил на мягкую ткань вроде шёлка. Внутренность представляла собой труху из тёмно-зеленых мелких хлопьев. Она отдавала растительным запахом, что давало явный намёк на происхождение самокруток. Неуклюжин аккуратно взял одну и, чуть-чуть обслюнявив кончик, покрутил в руках. Брюнетка сидела с ничего не выражающим видом.

И что, ты хочешь сказать мне, что я не права? спросила она полуигриво.

Ты всегда права... Держи-ка.

Лицо девушки засветилось, она быстро спрятала играющую на губах лёгкую улыбочку и придвинулась поближе. Её нежные пальчики схватили одну из бумажек. Брюнетка некоторое время рассматривала объект, прокручивая по оси, потом решила повторить за парнем и облизала верхнюю часть. Вкус был странным: через ощущение бумаги прокрадывался странный вяжущий тон. Она отвела взгляд буквально на секунду-другую, как вдруг слева послышался треск. Неуклюжин уже поджёг свой косяк и сидел, причмокивая и запуская в воздух небольшие кругляшки дыма. Он протянул горящую старую зажигалку, в которой почти не оставалось жидкости. Брюнетка придвинула лицо и тут же почувствовала, как зажегся свёрток. Некоторое время она держала самокрутку во рту, не понимая, как следует вдохнуть. Девушка пускала пар в рот и не чувствовала никакого эффекта. Наконец до неё дошло: подсмотрела у своего соседа, когда тот в очередной раз затянулся. Горло тут же поддалось раздражению. Это был первый опыт девушки в таких вещах, и она сильно испугалась ощутить столь резкое, жгучее чувство отвращения. Брюнетка зажмурила глаза и стала мощно кашлять, как будто отхаркивая клубы ядовитого газа. Когда ей полегчало, девушка с удивлением заметила, что какой-то эффект неудачный вдох всё-таки произвёл. Кругом затихло. Это было подобно тому, как если бы все машины вместе с дорогой отдалились на определённое расстояние от неё в один миг. Небо стало ярче, чем раньше, а цвета насыщеннее. Она повернулась к Неуклюжину: тот облокотился на стенку крана и смотрел вверх с зажженным косячком в руке, улыбаясь непонятно чему. Брюнетка попробовала отследить его взгляд и вдруг сама засмеялась так, словно услышала самый уморительный анекдот в своей жизни.

По небу плыло очень маленькое круглое облачко, какие часто рисуют детишки в альбомах для картинок. Оно было столь незначительно и столь пушисто, что само по себе вызывало смех. Девушка уселась поудобнее около шины от подъёмного крана и стала осматриваться по сторонам. Ей показалось, что весь осенний холод отступил, а тело её стало каким-то ватным и мягким, подобно порыву ветра. Окружающий пустырь тоже переменился: он стал сочнее, Брюнетка впервые заметила щебетавших повсюду птичек. Она указывала в воздух пальцем и кричала парню: "Смотри, смотри какая! А-ха-ха-ха!" В ответ раздавался лишь одобрительный смех. Неуклюжин явно чувствовал схожие симптомы. Раз в минуту он потягивал тлеющий свёрток, не давая тому потухнуть. Глаза парня заслезились, но ему было уже всё равно. Юноша не шевелился и полностью отдал свою судьбу течению времени. Он спокойно сидел без движения, созерцая окружающую красоту.

А-ха-ха-ха-ха... Хи-хи... не сдержалась Брюнетка. Она пыталась что-то сказать, но сквозь смех это было почти невозможно сделать. Веселило её то, что Неуклюжин, угашенный в ноль, уже даже не отвечал на вопросы и не наблюдал за птицами, А вот... А вот... Эта воля, она везде есть? Или это только на заборы распространяется! А-ха-ха-ха!

Везде. In the whole wide world... Можно даже сказать, что всё остальное есть в ней, а не она во всём.

Ого... А тогда выходит, что ничего нельзя создать? Ну, чтобы оно шло против воли, хи-хи... девушка запрокинула голову и затянулась. Второй раз прошёл гораздо-гораздо легче. Брюнетке даже показалось, что ей удалось наконец ощутить нечто приятное во входящем дыме.

Ничегошеньки.

Похоже, на Неуклюжина травка действовала не совсем так, как положено. Он, вечно весёлый и беспечный, теперь сидел задумчиво и почти ничего не говорил.

Неужели совсем? Ха-ха-ха, а как же тогда существуют государства? Или, к примеру, наша школа? Никто ведь не хочет там учиться или преподавать... Получается, что здесь всё идёт против воли, а?

Никто и не учится в школе. И никто в ней не преподаёт. Так же и с государством: никто не исполняет закон, пока сам того не захочет. Более сильная воля всегда подчиняет более слабую, а в сущности если люди просто не хотят чего-то, то они этого никогда и не сделают. Делается только то, чего действительно желают, ведь сам принцип действия лежит именно в волевом акте. Невозможно, чтобы нечто произошло без желания человека.

Ну а почему тогда я не могу взять и взлететь в небо?

Потому что не хочешь летать по небу.

А откуда... А-ха-ха-ха-ха! Откуда ты знаешь, вдруг хочу?

Если бы хотела взлетела бы, он потянулся ко второй самокрутке.

Ну, по-твоему всё выходит совсем круто: делай что хочешь и ничего не будет! Хи-хи...

Наоборот, это ужасно печально. парень быстро втянул в себя очередную порцию наркотика и выпустил уже более ровное колечко дыма. Брюнетка стала хлопать в ладоши, удивляясь, как тому удалось так сделать.

Сидеть стало как-то скучно. Девушка поднялась и стала ходить кругами около крана, то и дело поднимая голову вверх. Её отпускало, и, чтобы не портить веселье, Брюнетка быстро схватила уже подожжённый косяк из руки Неуклюжина, после чего сильно вдохнула дым. Эффект возобновился. Парень одной затяжкой докурил остаток бумаги. Он тоже встал и, зацепившись за дверь башенного крана, стал карабкаться на его кузов.

Ты что реально полезешь? спросила Брюнетка, кружась под солнечными лучами.

Ответа не последовало. Тогда девушка решила, что Илья просто её не услышал и сама стала тихонько забираться наверх. Она не планировала лезть за ним, ведь даже в прокуренной голове такая высота вызывала неизбежные мысли о скорой смерти. Тем не менее не прошло и пары минут, как оба сидели на самой вершине, обдуваемые ветром, и курили остатки папирос. Неуклюжин лежал на балочном строении, практически не держась за сваи. Брюнетка же вцепилась в крепления, как в последнюю соломинку, отделяющую её маленькое тельце от гибели. Она заставила своего спутника подносить к её лицу покурить, а сама при этом боязливо поглядывала вниз. Кран не был слишком уж высоким: всё равно что забраться на крышу пятиэтажного здания.

Помню раньше в городе был классный заброшенный детский сад... Сейчас правда снесли, но раньше я там только и тусовался! Внутри было много-много комнат и проход к крыше. Чуть пониже, чем эта, но всё равно неплохо... проговорив Неуклюжин после долгого молчания.

А чего ты вообще по таким местам лазишь? голос Брюнетки уже вернулся в норму, а приступы смеха прошли. Она старалась сохранять приподнятое настроение, но решила не баловаться травкой слишком сильно, чтобы не упасть.

Не люблю людей. На заброшках их нет, вот меня туда и несёт... он высмотрел внизу какое-то колесо и плюнул, стараясь попасть точно в цель.

А почему не любишь? Хи-хи-хи, ты же говоришь, на их воле всё держится.

В этом и проблема. Понимаешь, человек от природы ограничен со всех сторон. Его мысли просты, ничтожны... Так что и его воля тоже становится не слишком уж сильной. Отсюда и вытекают все те скучнейшие феномены, которые мы наблюдаем. Будь у человека более сильная воля, можно было бы рассматривать мир не в 3D, а в четырехмерном или пятимерном пространстве.

А почему, как ты говоришь, если просто захотеть... Можно же по желанию делать такие вещи? Или что?

Можно, но есть некоторые nuances. Видишь ли, пока вся планета думает, что от земли оторваться нельзя, что мир круглый, что солнце встает на востоке и садится на западе пока так, все эти вещи продолжат происходить. А, в силу человеческого ограничения, они будут мыслить таким образом вечно. Отсюда, мы обречены быть запертыми в этой уже двухтысячелетней скукоте!

Ну а если они перестанут так думать, что тогда? Солнце магическим образом повернётся?

Хе-хе-хе, он опрокинулся назад, будто бы лежал не на высоте пятидесяти метров, а на лужайке в лесу, может и нет, но вот их воля... Их воля точно изменится. А за изменением воли последуют изменения мира, это определенно. Если общая составляющая воли станет другой, то и всё вокруг начнет плавно меняться. Становиться более веселым, более безумным! Как я и люблю. Но для этого тот образ мира, который имеют люди, должен пасть. И ты мне с этим поможешь.

Парень приподнялся. Ветер сносил с его лица очки, а с рук уносил куртку. Неуклюжин приблизился к Брюнетке. Та покраснела, но не стала отодвигаться. Их лица уже находились на расстоянии одной ладони, как вдруг от очередного порыва ветра конструкция под ребятами зашаталась. Илья дёрнулся, потом вдруг схватился руками за бортик. Он скользил. Прежде чем девушка успела помочь, тело Неуклюжина уже укатывалось со строения под углом. Пальто сыграло злую шутку: из-за его скользкой поверхности трения практически не было. Парень просто продолжал соскальзывать, пока не повис на одной руке над пропастью. Брюнетка тут же подползла следом. Она пыталась что-то сделать уже тянула руку, чтобы вытащить Неуклюжина, но тот отстранился. Его кисть разомкнулась, и, положив руки за голову, будто бы отдыхающий на курорте, с лёгкой улыбкой на губах, парень полетел спиной вниз. Те мучительные секунды, пока его тело падало, прежде чем распластаться на песке внизу, показались девушке вечностью. Она не стала досматривать сцену падения, а тут же направилась вниз, думая лишь о том, мог бы он хотя бы теоретически выжить после чего-то подобного. "Метров пятнадцать точно есть... Никак! Максимум без позвоночника остаться!" кричал голос у неё в голове. Спустившись, Брюнетка тут же прыгнула к его телу, лежащему в ужасной, нечеловеческой позе на грунте и, припав к груди парня, стала кричать что-то бессвязное. Она даже не успела понять, что конкретно хочет сказать, ведь через мгновение Неуклюжин вдруг поднялся. Его руки и ноги вывернулись сами собой и приняли нормальный вид. На лице и животе ещё оставались подтёки крови, но это ничего не значило в сравнении с худшим вариантом. Его лицо сначала долго-долго оставалось зловеще серьезным, но затем на губах вновь выступила глуповатая улыбочка, так ему свойственная.

Как... *всхлип* Как ты не умер? Это же... девушка заплакала.

Не захотел, вот и не умер. А-ха-ха-ха-ха! ответил он, поднимая руки к солнцу.

На успокоение Брюнетки потребовалось совсем немного времени. Эффект травы полностью выветрился из-за адреналина, и от него осталась лишь влажная дымка в восприятии. Девушка вернула себе привычный равнодушный образ. Неуклюжин шёл рядом с ней, на его разбитых очках поблескивали лучики света. Брюнетка ради приличия поуговаривала его обратиться к врачу, но по парню было явно видно, что ничего плохого с ним не случилось. Она осмотрела шею Ильи, проверила тело на наличие гематом, но ничего не обнаружила: загадочным образом на парне не было даже царапины! Брюнетка была так поглощена этим чудом, что и не заметила, как они вышли по извилистой и длинной, как уж, дорожке среди деревьев к озеру.

Водоём имел типичное для мелких городов неброское название. Он располагался на черте между поселением и лесом и служил ориентиром при движении машин. Здесь же проводили свободное время все молодые люди населенного пункта: молодежь имела традицию праздновать тут выпускные, а иногда и дни рождения. Обычно о присутствии на озере посторонних свидетельствовали машины с распахнутыми окнами, из которых кричали в воздух девчонки. Сегодня же ничего подобного по дороге не обнаруживалось. Как и предположила Брюнетка, придя на пляж, они остались вдвоём. Местность была чудесна: песочек беленький, словно с пляжей на открытках, кое-где видны следы работы экскаватора, но, в целом, всё оставалось таким, каким его сделала природа. Озерцо было холодным из-за сезона. Оно нежно приближалось к берегу и тут же отдалялось, его края колебались, почти как чай в чашечке за обедом. Смотреть вдаль и наблюдать крупные пейзажи холмов, утыканных мелкими елочками, похожими издали на серо-зелёные треугольники, было просто потрясающе. Брюнетка тут же умостилась на ближайшем камне, подогнув свою юбочку, и стала любоваться видами. Птиц и зверей здесь не было. Звуки вообще исчезли: лишь мерцание проглядывающей на ещё светлом небе луны, казалось, придавало окружающему воздуху трескливость. Помимо него, конечно, сохранялся и неповторимый звук водной массы, беспорядочно бьющейся своей мощью о пологий берег. Неуклюжин зевнул и стал снимать вещички, на которых до сих пор оставались алые подтёки. Он крикнул, отходя подальше от камня, на котором сидела девушка, к берегу озера.

Отвернись пока что.

А чего? спросила Брюнетка полушутя.

Ссать хочу. прозвучал невозмутимый ответ.

По белому, как мел, личику девушки тут же пробежал медный слой, но быстро исчез, спрятанный за общим безразличием и даже некоторым презрением. Сзади раздались звуки текущей струи. Брюнетке показалось, что они не кончатся никогда, но через мгновение, послышались обратные беспорядочные шаги парня.

Давай купаться, сказал он лениво, подходя к камню.

Холодно. Простудимся.

Как хочешь. А-ха-ха-ха-ха! А я вот пойду.

Неуклюжин не наврал: он быстро стянул с себя пальто, снял испачканную в крови одежду и закатал штаны повыше, чтобы они не вымокли. Его бледные, зеленоватые ступни тут же оказались босыми и побежали по грубому песку в направлении воды. Уже через пару секунд парень плескался среди крохотных волн, купая в них свою рубашку. Его руки дрожали от холода, а пальцы слегка посинели, но, похоже, это мало волновало Илью. Помочив ножки достаточно времени, Неуклюжин тупо встал посреди водоёма и посмотрел сначала на закатывающееся куда-то вдаль солнце, оставляющее за собой желто-малиновый шлейф из небесного тумана, а затем в обратную сторону на свою подругу. Он заговорил.

Помнится ты спрашивала, чего я от тебя хочу... Хе-хе.

Когда это? переспросила Брюнетка, иронически повернув голову.

Ну, может и не спрашивала, но точно задавалась этим вопросом сама, или я неправ?

Брюнетка не ответила. Она отвернулась и стала выводить какие-то каракули палочкой на земле.

А-ха-ха-ха! Вижу тебе совсем не интересно. Как жаль, как жаль... Ты знаешь, был у меня один давний друг ему всё давалось с такой лёгкостью, но в конце концов ужасно наскучило... Надолго впал в депрессию и до сих пор не выходит.

И что с ним случилось? девушка ненадолго перевела глаза на Илью. Её, кажется, слегка зацепила история. Возможно, Брюнетка ощущала подсознательное сходство с этим "другом".

Да ничего. Он ведь способен на всё, а значит ничего плохого делать не может. Как итог живёт себе по сей день, всё в жизни у него здорово складывается, но скучает ужасно... Хи-хи-хи... А знаешь, как он справился с тоской?

Девушка молча кивнула, как бы спрашивая.

Начал соперничать с самим собой. Понимаешь, когда ты одинок, тебе не на кого обратить внимание не с кем сравнить себя, не на кого опереться... Начинаешь забывать, какие качества являются хорошими, а какие плохими. Необходимо вспоминать себя во всей полноте: все части себя, все вариации себя во времени и проч. That's the way one could identify oneself. Вот он и решил создать себе вариацию: раздвоил себя, чтобы не было так скучно. Сам сохранил все главные качества: доброту, всемогущество, прощение... А во вторую половину засунул только одно чистейшее стремление к победе, сильнейшую, почти монструозную воля к власти. Это был его способ освободиться от бремени. Неуклюжин отвернулся и сплюнул в озеро, Понимаешь, когда тебя два, кто бы ни победил, ты всегда будешь в выигрыше! А-ха-ха-ха-ха!

Брюнетка всё это время косилась на Неуклюжина сзади, сморщив брови. Она ещё могла понять первую часть его рассказа, но когда дело дошло до раздвоения личности...

А как же он раздвоился и почему вторая половина получила только одно качество?

Хи-хи-хи-хи... А-ха-ха-ха! Неуклюжин громко засмеялся. Остатки его хохота отражались от гор где-то вдалеке, а назад прилетали уже какие-то страшные гулкие возгласы, похожие на волчий вой, Как? Да я и сам понятие не имею! Это ведь противоречит всем принципам субстанции по Спинозе, а-ха-ха-ха-ха!

Прошло минут пять, когда парень всё-таки успокоился. Он ржал так громко и так по-странному заразительно, что Брюнетка, сидя на своём камне, тоже несколько раз чуть не подхватила хохот. Ближе к окончанию своего торжества, Илья уже стал походить на конвульсирующего эпилептика. Он вышел из воды и, подойдя к подруге, помог ей встать. Та поправила юбочку, после чего оба отправились подальше с пляжа, руководствуясь соображениями, что скоро должно стать ещё темнее и холоднее. Судя по увиденному Брюнеткой, Неуклюжин скрывал где-то в бесконечных полах своего плаща ещё штуки четыре самокруток. Как объяснил Илья, все они были разными не только размером и количеством вещества, но и наполнением тоже. Создавался обманчивый эффект неожиданности, хотя симптомы после употребления и одних косяков, и других всё равно совпадали. Брюнетка уже поняла, как все устроено: холод, нервное напряжение и время уменьшали последствия. Соответственно, находясь в тепле, расслабившись и накурившись быстро, можно было бы достичь максимального кайфа. Этим и решили заняться. Девушке всегда было интересно, в каких условиях живёт её дорогой друг. Вся школа говорила, что семья Неуклюжиных чуть ли не самая бедная в городе, а ещё она наверняка знала, что у парня есть сестра, правда в возрасте сомневалась. В итоге, после недолгого диалога с Брюнеткой было принято единогласное решение заняться изучением этого вопроса прямо сейчас, отправившись напрямую к дому семейства. Илья особо не возражал, так что парочка, спасаясь от холода, побежала скорее сквозь холмистый участок длинной дороги перед самым городом. На Неуклюжине не было рубашки, так как её, мокрую, надевать было бы самоубийством. Вместо неё на парне висело скомканное пальто, выполняющее роль всей одежды сразу.

Наконец зашли в город. На первом же светофоре напротив торгового центра парочка застряла из-за красного света. Вдруг Неуклюжин стал оборачиваться по сторонам. Он посмотрел направо и налево, словно хотел перебежать через дорогу, но не тут-то было. Из-за квадратного зелёненького дома выпрыгнула маленького роста девчушка с тонной косметики на лице и выкрашенными под корень волосами. Она выглядела уставшей, щёки даже сквозь штукатурку горели огнём, изо рта выходили мелкие клочья дыма. За девочкой тут же рванулись несколько мальчишек все её одногодки из средней школы. Илья стоял как вкопанный. Его дрожащие ладони быстро сжались в кулаки, а, как только загорелся долгожданный зелёный, парень рысью бросился на помощь девчонке, которую уже тянули за рюкзак, пытаясь повалить на пол. Он схватил одного из ребят за горло и с силой ударил об пол, после чего врезал другому ногой в область кадыка. Это движение было совершено явно небрежно, чтобы не ранить мальца слишком сильно, но вот эффект возымело окончательный. Третий пацанёнок даже не стал пытаться, сразу принявшись бежать от внезапного противника. Двое его дружков тоже поднялись, оклемавшись, и поковыляли вон из потасовки. Тем временем Неуклюжин был занят девочкой: он помог ей подняться и, осмотрев багряное от холода лицо, заговорил.

Что же ты, Анка... Я ведь тебе говорил много раз после школы с такими, как эти, не гулять, произнёс парень саркастически-поучительно.

Девочка всхлипывала. Она коротко посмотрела на Илью, но во взгляде читалось явно нечто большее, чем простая благодарность за спасение. У уже подоспевшей Брюнетки аж скулы свело от этого вида.

Да знаю, знаю я! повторяла девочка сквозь сбивчивое дыхание, П-просто они сказали, что купят мне конфет... Ну я и пошла.

Некоторых ошибки ничему не учат, а-ха-ха-ха-ха! заключил Неуклюжин, причмокивая, Кстати познакомься, это та, о ком я тебе уже много-много рассказывал. Только хорошего, разумеется, а-ха-ха-ха! добавил он неловко, крутясь, как юла, между двумя девушками.

Брюнетка молча взглянула на "Анку". "Почему-то я уже чувствую, что не нравлюсь ей и никогда не понравлюсь", заключила девушка по лицу. Она сразу поняла, что имеет дело с тем надоедливым типом сестёр, который встречается редко, но, как говорится, метко. Обусловлен этот тип чаще всего разницей в возрасте, когда сестрёнка младше брата или, ещё хуже, когда брат выступает заместо отца. Брюнетка уже читала в презрительном взгляде Анны, что здесь соединились оба этих злобных корня, сплетаясь в настоящую лозу ненависти и зависти. "Пожалуй, не поладим", заключила в ответ Аня по полному отвращения лику подружки брата.

Неуклюжин весело потрепал сестрёнку по шапке, после чего все трое отправились в сторону дома. Парень шёл впереди по центру, а Анна с Брюнеткой разошлись по разные стороны от него, чтобы не видеть друг друга. Разговор не клеился: наша героиня в таких ситуациях становилась молчалива, как партизан, а неловкие потуги Анки завести диалог с братцем ломались о железную стену его дебильного юмора. Когда они пробирались по мелким дворам, из которых состояла вся городская часть маршрута, на глаза троице попался достаточно банальный случай очень пьяная по виду женщина стояла на дороге и просила то ли милостыню, то ли какую-то помощь.

Помогите, пожалуйста, ребята... встрял её прокуренный старческий голос посреди звуков ботинок.

Женщина приблизилась и, стараясь отдышаться, стала смотреть в глаза поочерёдно то Брюнетке, то Неуклюжину, то Ане. Её заплывшие подбитые очи зелёным светом просканировали всю троицу. Анка была похожа на представительницу молодежных субкультур, что не внушало уже немолодой женщине доверия. На лице Брюнетки читалось такое пренебрежительно-унизительное упрямство, что просить её о помощи было бесполезно с самого начала. Из всех выделялся Неуклюжин: от приближения старухи он лишь улыбнулся чуть шире, чем обычно. Женщина в конце концов решила обратить к нему свой изумрудный взор и, запинаясь, произнесла.

Вы-вызовите полицию, меня бывший супруг избил...

Зачем вам полиция? Хи-хи-хи... спросил Неуклюжин по-детски наивно, не скрывая смеха.

Похоже старуха находилась в слишком ужасном положении, чтобы просто плюнуть на такого отпрыска. Она на секунду замолчала, после чего стала долго-долго рассказывать, что конкретно с ней случилось и по чьей вине. Если бы через некоторое время ко всем троим приехала полиция, чтобы узнать подробности её изложения, то не выяснила бы ничего. Никто из ребят не смог уловить ни одной адекватной доли из этого бредового сборника. Когда женщину понесло уже совсем в какие-то дебри, Неуклюжин перебил её, как только и умел, громовым раскатом смеха.

Как убьют, позовёте, а-ха-ха-ха-ха! бросил он напоследок, когда вся компания уже обошла неблагополучную старуху.

Их путь лежал дальше, но, похоже, на Анку женщина произвела уж слишком сильное впечатление. Девочка подождала, пока старуха скроется за поворотом, а затем тихо, почти шепотом, обратилась к брату.

Бли-ин! Почему ты ей не помог? А вдруг она умрёт, а нас обвинят в этом?

А-ха-ха-ха! ответил Илья громко, чтобы Брюнетка тоже слышала, Никто нас ни в чём не обвинит... Ну а от смерти одной старухи ничего плохого не случится. Мир, наоборот, станет чуть чище без этой мерзости.

Помолчали. Но Анка сдаваться не собиралась.

Ну... Блин, ну, наверное, ты прав. Вот всё у нас в стране так! Одни алкаши кругом да драки... Задолбало уже! добавила она, закатывая глаза.

Хи-хи-хи-хи... Ну, должно быть, такова судьба народа. Пока большинство худших разрушает всё, что видит, меньшинство лучших куётся в этом адском котле и становится сильнее и сильнее... Достигает пределов силы! парень сжал кулак в воздухе.

Какой смысл в сильном меньшинстве, когда большинство слабо? спросила вдруг Брюнетка, всё это время рассматривающая пейзажи однотипных жилых домиков и детских площадок вокруг.

А в том смысл, что не из большинства выходят лучшие, а из меньшинства. А именно лучшие есть главная цель развития всей этой кишащей хаосом и алкоголем массы. Только лучший способен повести за собой это стадо неважно, сталью ли или добровольно.

Брюнетка усмехнулась и озорно глянула в горящие глаза Ильи.

Ты же сам говорил, что побеждает та воля, что сильнее... И пока вся планета пьёт водку, никакие лучшие не изменят мир.

А-ха-ха-ха-ха! Я рад, что ты прислушиваешься к тому, о чём я говорю. Следует незамедлительно объяснить и этот момент тоже. Хи-хи. Видишь ли, планета в данный момент состоит только из людей, так что их воля, естественно, несёт всё. Но (И здесь следует очень хорошо подумать!) что если будет кто-то еще? Кто-то кроме человека на нашей Земле, чья воля могла бы быть столь сильной, не имея ограничений, какие есть у людей, что побеждала бы в одиночку всю массу человеческих стремлений. В этой ситуации то "сверхсущество" повело бы своей абсолютной властью всю массу низших. Именно сверхлюдей я и имею в виду под "лучшими", происходящими из меньшинства.

Немного прошли молча. Серые домики кончились, и компания вышла к той самой площадке, где Анка с братом встретили котёнка. Сбоку стояло высокое кирпичное здание с немного повреждённой облицовкой. Неуклюжин остановился напротив и глубоко вдохнул.

И всё-таки не права ты, Анка, насчёт России... Бывают здесь, конечно, проблемы экзистенциальные, нерешаемые... Но я всё-таки никогда бы не предпочёл иного детского сада. Только здешняя атмосфера даёт то, что превращает слабое безымянное чучело в Человека с большой буквы. Это тот воздух, под которым легенды прошлого сражались друг с другом, двигая эволюционный процесс в сторону сильнейших, те леса, среди которых охотились могучие полулюди-полуволки те, кто впервые в полном смысле подчинил себе всю природу. Только здесь можно по-настоящему стать... Не просто становиться, а именно стать, встать в полный рост, достичь величия или даже статуса. Возвышение над собой возможно только через преодоление боли, а боль главное национальное богатство этих прекрасных бесконечных земель. Среди этих чёрных лесов, бескрайних полей, отдающих космическим ужасом, можно как сойти с ума окончательно, так и открыть в себе все тайны бытия

Пошли уже, полуволк, скомандовала Брюнетка, продолжая идти по намеченному маршруту.

А-ха-ха-ха-ха! Илья сплюнул на землю и подпрыгнул к подруге, чтобы идти поблизости.

Анка осталась позади. На её лице читалось определённое раздражение, но тонны макияжа не позволяли различить ни его природу, ни источник. В итоге девочке не осталось ничего иного, кроме как отправиться вслед за всеми вперёд, где через дорогу уже виднелся низенький дом.

Пришли. Брюнетка сняла чёрные сапожки. Неуклюжин помог ей освободиться от курточки и повесил одежду на старую деревяшку, служившую в доме чем-то вроде вешалки. Анна оставила портфель у входа и сразу побежала на кухню.

Будете есть? формально она обращалась к обоим, но фактически только к брату. Брюнетка прочитала это и специально ответила сама.

Будь так любезна, Анка.

А-ха-ха-ха-ха! Вот это правильно, пусть не забывает, что нужно уважать старших... парень хлопнул в ладоши и, на мгновение глянув куда-то в коридор, сказал, Ладненько, а мы пока пойдём в комнату. Позовёшь, как всё будет.

Анна не ответила. Она стояла, злобно смотря вслед чёрной, как смоль, фигуре Брюнетки, медленно плывущей по коридору в сторону комнаты братца. Лицо её было уже не красным, а каким-то желтовато-синеющим, будто бы в теле наблюдался переизбыток одной из четырёх жидкостей. Когда дверь наконец закрылась, Аня выдохнула и принялась наскоро стряпать, что умела. Она не успела ещё даже взяться за нож, как вдруг из коридора послышался медленный, адски долгий и мучительный скрип. Девочку пробрала дрожь. Она припала к холодильнику и, стараясь не дышать, выглянула за угол. Там в общем мраке квартиры из-за порога комнаты матери медленно выползало нечто. Сначала послышался кашель, затем тяжелое дыхание, а потом то ли звон бутылок, то ли скрежет зубов Анка уже не поняла. Пьяная туша стала медленно подниматься на глазах у девочки, приводя последнюю в такой ужас, что, казалось, Анне лучше было бы и вовсе не появляться на свет, лишь бы только не чувствовать ничего подобного.

* * * * *

Между тем в комнате начиналось веселье. Неуклюжин запер дверь и умостился на одну из куч одежды. У него в руках мгновенно возникли какие-то коробочки разных размеров. Брюнетка сначала брезговала грязными вещами и общим неудовлетворительным состоянием комнаты, но вскоре первичное омерзение прошло, и девушка села на кровати, убрав в сторону старое постельное белье. Она неловко осматривала пустые убранства, изучала белый потолок с пятнами неизвестного происхождения, смотрела на одинокий тёмный пейзаж за окном. Света в комнате не было: Илья его не включал, ложась спать с естественной темнотой и просыпаясь с восходом. Единственным осветительным прибором выступала старая лампочка, свисающая с потолка на остатках проводов. Они были оголены в нескольких местах и не вызывали доверия. Девушка с интересом наблюдала, как Неуклюжин доставал из своего безразмерного пальто косячок за косячком. Парень успел переодеться и теперь на нём была чёрная футболка с подписью "There is no reality". Помимо футболки на руках красовались тяжелые браслеты с металлическими треугольниками по краям. Как только вся травка была выложена на столе и рассортирована одному Богу известным способом, Илья вынул из-за спины одну коробку, которая до этого уже мелькала у него в руках. Оттуда мелкой струйкой на поверхность стола высыпалась ровная линия белого песка. Неуклюжин тут же опустился и, как показалось девушке, слизал вещество с дерева. Стоило ему это сделать, как через всё тело парня прошёл озноб. Он несколько раз дёрнулся, а затем встал и начал подпрыгивать со звериными криками, периодически хватаясь за волосы и ударяя себя по лицу.

Номер один! Номер один! А-ха-ха-ха-ха! кричал парень.

Брюнетка аккуратно обошла его, стараясь не попадаться на глаза. Она заметила, что около только что употреблённой дорожки была уже готова ещё одна. Девушка недолго смотрела на блестящие кристаллы, а затем приблизилась и зажмурилась, стараясь вдохнуть носом как можно сильнее. К счастью, стоило первым песчинкам проникнуть в её слизистую, как Неуклюжин отдёрнул Брюнетку сзади, дабы та не хватила слишком много. Нос тут же загорелся. Девушка стала ошарашенно сморкаться, стараясь достать наркотик из пазух, но было уж поздно эффект, пусть и совершенно незначительный в сравнении с полноценной дозой, был достигнут. Брюнетка почувствовала, что готова включить музыку погромче и танцевать хоть целую ночь напролёт. Неуклюжин покачал головой, смотря, как слегка расширились её зрачки, и протянул подруге какую-то продолговатую таблетку, по текстуре напоминающую застывший воск. Он жестом показал, что вещество нужно подложить под язык, и сам сделал также. Брюнетка не успела прочувствовать, что конкретно изменилось после таблетки она тут же втянула дым от уже положенного ей в руку косяка. Комната преобразилась: теперь в ней стоял особый запах гари, который после первого же раза больше ни с чем нельзя спутать. Девушка начала смеяться. Она смеялась и смеялась, а тело её уже танцевало то ли на кровати, то ли среди груды вещей. Эта музыка, которой, как казалось самой Брюнетке, на самом деле не могло существовать в реальности, была такой громкой, словно жуткий скрежет зубов в преисподней. "Нет, скорее не так. Это больше похоже на скрежет шестерёнок, перемалывающих мои кости..." успела подумать девушка, прежде чем провалилась в незабываемый мир небытия. Ей удалось подняться на некоем лифте сновидений чуть выше, чем обычно. Теперь её приветствовал глубоко проработанный, управляемый сон, где элементы повседневности сплетались со сказочными додумками в неповторимом альянсе хаоса и веселья.

К сожалению, сюжета сна она уловить никак не могла. Это было нечто неподдающееся описанию чистый поток идей и эмоций, внезапные образы в котором вспыхивали, подобно фейерверкам, и сразу же угасали навечно. Брюнетка сначала не видела ничего, но потом её вдруг выбросило в уже знакомую чёрную комнату. На девушке тут же материализовался фартук со специальными карманами под принадлежности, в руках появились из воздуха ножницы и фен. Она уже стояла перед парикмахерским креслом, где сидел тот самый трудный клиент, чьё ухо довелось отрубить в недавнем кошмаре. На этот раз всё было немного не так.

Сделайте мне воздушно, как облако в бутылке, произнёс мужчина, рассматривая порнографический журнал, по совместительству являющийся каталогом стрижек.

Брюнетка сглотнула. "Не зря ведь я столько лет училась на парикмахера", решила она про себя: "Уж кто-кто, а я точно сумею удовлетворить любого избалованного мерзавца!" Она слегка приспустила лямки фартука, чтобы показать гостю свои белые обнажённые плечи. Это не сработало: мужчина даже не повернулся в её сторону, оставшись в той же позе. Он мерно перелистывал фотографии западных моделей, хмыкая и посмеиваясь над экзотичными позами. Девушка стригла. Она делала всё точно по инструкции, но получался полнейший бред. "Если нельзя по правилам, то пойду против них!" заключила Брюнетка торжественно. Взяв бритву, расчертила зону работы и стала точечно вырезать на макушке клиента то, что подходило под описание "облаков в бутылке". Сначала выходило нелепо, но через пару-тройку часов задумка оправдалась. Мужчина уже сменил свой каталог на какую-то заумную книжку под названием "Весёлая наука". Он всё так же продолжал хмыкать и хихикать над содержанием, будто оба предмета представляли собой одинаковую литературную ценность. Наконец Брюнетка закончила. Она отошла и выдохнула, как бы позволяя мужчине оценить её работу. Тот оказался не совсем доволен.

И что же это? Пробор на три миллиметра выше, чем необходимо по стандарту, а эти облака? Они ведь не соответствуют федеральному закону "О форме облаков на головах граждан Российской Федерации" от 11.09.2001! И вы ещё называете себя парикмахером? Да у вас здесь забегаловка!

Да плевала я на все эти правила и законы! Хочу делаю так, хочу иначе, понятно?

Гость вдруг вздрогнул. Его голова стала медленно поворачиваться к Брюнетке.

О-о-о... Вот значит как? А что ты сделаешь, если кто-то встанет у тебя на пути? Если кто-то ограничит твою свободу?

Н-ну... Смотря по ситуации естественно. А вообще, могу и убить его просто! только произнеся это, девушка заметила, как же сильно лукавит.

Убить да... Ну так убей. А-ха-ха-ха-ха-ха! этот голос больше не принадлежал гостю. Он был внешним.

Это был голос того, кого можно было назвать странником, смотрящим извне, или даже Ползущим. И Брюнетка впервые в жизни ощутила, что сама хочет подчиниться этому голосу. Её тело больше не слушало кого-то другого. Теперь это был инструмент в руках высшего суда катана в руках Сёгуна, полностью подчиняющаяся воле владельца. Девушка поднялась и набросилась на говорящую голову. Она сжимала её снизу под шеей, пока та просто не отвалилась. Голова оказалась вкручена в тело, как лампочка в люстру, и быстро отсоединилась под давлением. Как только это произошло, Брюнетка с трепетом упала вниз на пол, чтобы посмотреть, чьё же всё-таки лицо было изображено на этой кукле. Но то, что она увидела там, повергло девушку в полнейший шок. Лицо героини исказилось, стало немым, на глазах выступили слёзы. Это был папа.

* * * * *

Брюнетка проснулась от сильнейших криков из коридора. Она увидела отражение света, падающее из-под двери в комнату Неуклюжина. Ор всё не стихал. Это было так странно, но совершенно не тревожило нашу героиню. Она лишь продолжала мирно пытаться заснуть опять. Девушка успела заметить только то, что рядом с ней никого не было Неуклюжин куда-то делся, что скорее всего было связано с происходящим в коридоре. Как только она мысленно смирилась с этим фактом, из общего шума тут же вычленились крики трёх человек. Первым, несомненно, был сам Илья. Он, судя по всему, пребывал в состоянии тотального бешенства и жестоко избивал кого-то ногами. Второй голос принадлежал Анке. Та плакала, хватаясь то за брата, то за стены вокруг. Её стоны были столь тихими, что даже не походили на полноценный плач скорее нечто вынужденное читалось в этих криках, будто плохого актера заставляли исполнять нелюбимую роль. Третий голос принадлежал неизвестно кому, но был самым громким. Это уже вполне можно было назвать рыданиями, даже очень сильными и тяжелыми. Какая-то женщина всё кричала и плакала, не приходя в себя. Она умоляла Илью о чём-то, одной ей понятном, но тот лишь смеялся в ответ и продолжал избиение. Вскоре всё закончилось так же внезапно, как и началось. Наступила тишина, в которой только два голоса остались шёпотом переговариваться. Брюнетка уже собиралась уснуть под этот тихий-тихий бубнёж, как вдруг прямо перед её лицом возник какой-то маленький подвижный комочек. Пришлось открыть глаза. Девушка обнаружила котёнка. Малюсенький котик с ленточкой на шее сидел перед ней и мурлыкал, виляя хвостиком. Думать долго не пришлось: Брюнетка схватила котейку и положила его на себя сверху, после чего под вибрации мурчания почти сразу отрубилась.

На этот раз ей снился уже более конкретный и менее страшный, пусть и неприятный сон. Девушка очутилась в поезде, где ночью лежала на нижней полке, пытаясь уснуть. Вагоны издавали приятный, убаюкивающий звук, ударяясь о стыки рельс, но кое-что всё-таки не давало покоя. На верхней койке кто-то страстно занимался любовью.

Брюнетка наконец проснулась по-настоящему. Её больше не ждало ни странных звуков, ни внезапных котят, ни отсутствия Ильи рядом. Он сидел на кровати прямо перед девушкой и пил что-то, потягивая сигаретой. В комнате ужасно воняло всеми видами курева, алкоголя и наркотиков одновременно. Брюнетка откашлялась, заставив Неуклюжина обернуться. Она поднялась и обнаружила себя в нижнем белье. Убеждать парня не смотреть, пока героиня переодевается, долго не пришлось. Из осколков смутных воспоминаний девушка уже знала, что и в какой последовательности было вчера. Как бы то ни было, в определенный момент Брюнетка просто вырубилась, оставив Неуклюжина наедине с собой и ночью. Затем, как следовало из первого пробуждения, тот куда-то отошёл. Котёнок нашёлся почти сразу же поблизости. Он всё жался к Брюнетке, будто бы дорожа ей больше, чем всеми остальными. Тут же нашлась и Анка она лежала на той же кровати под одеялом и глубоко спала.

Когда девушка переоделась, Неуклюжин повёл ей на завтрак. Он жестом посоветовал не шуметь, чтобы не будить сестру. Идя через коридор, героиня озиралась по сторонам и нашла довольно странную приоткрытую дверь, за которой, как показалось сначала, пролегала абсолютная темнота. Девушка уже было хотела заглянуть, но Неуклюжин быстро запер ту комнату прямо перед носом подруги. Последним, что довелось заметить Брюнетке, была чья-то неподвижная рука, валяющаяся на ковре в просвете от закрытых шторами окон.

Поели. Девушка быстро оделась и направилась на выход. Из коридора послышались неуверенные возгласы только что проснувшейся Анны. Было уже довольно поздно часов одиннадцать или даже полдень. Брюнетка переживала, как бы ни случилось чего-то ужасного в доме из-за её отсутствия. Она быстро-быстро маневрировала между серыми кривыми плитами из бетона, машинками на дорогах и случайными прохожими. Были выходные, так что торопиться не следовало, но девушка всё равно спешила. Наконец дойдя до дома, она зашла в ближайший магазинчик, где обычно покупали алкоголь низшие слои общества, и взяла в рот несколько жевательных резинок, дабы устранить запах, которого на самом деле никогда не существовало.

Глава пятая: Это моё собственное изобретение

Прошла неделя. Неуклюжин в школе больше не появлялся. Анку Брюнетка тоже не замечала нигде, хотя, справедливости ради, это можно было списать на разницу в классах или на банальную невнимательность. Лиза больше не разговаривала с нашей героиней. Более того, она оборвала только что выстроившееся общение с Лерой, чьё лицо теперь выражало только грустное непонимание. В школе стало пусто. Брюнетка всё больше уходила в себя, зачитываясь старыми книгами. Иногда в её голове всплывали остаточные воспоминания про Илью или про свои странные сны, которых в последнее время она больше не видела, но это случалось лишь в качестве исключения из нормы. Полный покой, пустота, которой нет равных всё это определённо было только лишь затишьем перед бурей, и девушка лично убедилась в том.

В последний день той злополучной недельки выпал снег. Он лежал на сером асфальте, подобно восковой кромке, и напоминал скорее ржавчину, чем осадки. Его крупные хлопья, как пух, падали почти под идеально прямым углом на землю. Ветра не было. Детишки веселились, выдыхая клубы пара, будто бы дым от сигарет. Брюнетка возвращалась домой после одного из самых тяжелых учебных дней, что ей пришлось пережить. За все девять часов учебы не произошло вообще ничего. Бесконечные тесты, бессмысленные параграфы по всем существующим дисциплинам просто смылись, как вода в унитазе, оставив в голове нашей героини лишь небольшую пелену пенки. Она шла медленно в горку, спустившись с которой, должна была попасть домой, но не дошла. На середине холма, в самой высшей его точке, стояло несколько тёмных фигур. Почему-то ещё до того, как заснеженная чёрная куртка повернулась к девушке лицом, та уже знала, что конкретно там обнаружится. Это был Неуклюжин. Он стоял, улыбаясь во весь рот своей Чеширской улыбкой, с подбитой губой и окровавленными зубами. В руке у него, как змея, извивалась какая-то девушка, одетая крайне неформально. Теперь, приблизившись, Брюнетка поняла, что было не так в этой картине: из всех фигур на холме стояла только одна Ильи. Остальные же были раскиданы по легкому снегу. На них виднелись грязные отпечатки ботинок. Их было около шести, хотя Брюнетка даже и не думала считать, так что число могло оказаться чуть меньше. Прямо под ногой Неуклюжина хрипел низенький, но широкий парень с бородкой. Его кожа была чуть смуглая, а телосложение неприятное. Он то и дело бросал страшные дрожащие взгляды на девушку, которую сжимали за горло. Чуть поодаль валялся длинный парень, на вид чуть старше Ильи, в спортивном костюме. Все были избиты, а девушку, судя по всему, только-только начали удушать. Когда Брюнетка оказалась достаточно близко, Неуклюжин с силой откинул от себя женское тело, которое уже почти перестало сопротивляться. Та приземлилась на горку из двух поверженных.

Брюнетка молчала. Илья тоже. Они стояли друг напротив друга, как будто бы собираясь подраться. Лицо героини выражало бледный испуг. Дебильная ухмылка Неуклюжина не выражала ничего, кроме абсолютного безумия, от которого нельзя было бы ожидать чего-либо конкретного. Он не выдержал. Девушка почувствовала у себя в груди приступ жалости к этому покалеченному жизнью, ничтожному существу, которое только и делало весь свой век, что страдало, маскируя ненависть к миру псевдоинтеллектуальными вымыслами. Она приблизилась, чтобы дотронуться до парня, но получила отказ. Этот отказ толчком повалил девушку наземь, сам Илья продолжил стоять, где стоял, без движения. Казалось, он забыл, как дышать. Лицо Брюнетки стало серьёзнее. Она бросила тяжёлый взгляд, полный злобы и тёмной уверенности в своей правоте напоследок. Больше её здесь ничего не держало. Героиня выпрямилась, тщательно очистила свою курточку и юбку от грязи и снега, после чего ушла, не оборачиваясь.

Снегопад продолжался всю ночь. Делать было нечего, так что Брюнетка легла спать почти сразу же после прихода домой. Она чувствовала себя странно. Пёс заметил это, как иногда замечают только самые верные собаки перемены в самочувствии хозяев. Немец напрыгнул на девушку, стоило ей только ступить в квартиру. Он лизал её щёки и радостно лаял, как бы призывая хозяйку разделить его счастье. Это сработало. Наша героиня действительно почувствовала некоторое облегчение, пусть странная ситуация с Неуклюжиным и не выходила у неё из головы до сих пор. Брюнетка быстро переоделась, сбросив с плеч тяжеленный школьный портфель, который обычно носила в одной руке. Помылась в ванной, затем прошла в комнату, где просидела совсем недолго, читая что-то неопределённое. Наконец сон сразил её, и девушка умостилась в кроватку, наблюдая за кажущимися от усталости колебаниями белого, как известь, потолка.

Но ей не суждено было спать слишком долго. Разбудил девушку плач. Но это был не плач матери, который она слышала в далеком прошлом и хорошо помнила нет, это был плач снаружи. Брюнетка поднялась и подошла к окошку, откуда, казалось бы, раздавались рыдания. Она увидела несколько странностей одновременно. Во-первых, ночь была определенно неспокойна звуки сирен пожарных машин, какие-то крики обеспокоенных людей, детский плачи и смех где-то на заднем фоне всё отдавало странностью, которая должна была вот-вот проявиться в полной мере, расколов небеса крупной трещиной. Во-вторых, где-то вдалеке было заметно нечто чудовищно высокое. Этот монстр весь состоял из дыма, но имел красно-оранжевый оттенок. Труба тянулась снизу вверх и расширялась в пространстве, затягивая верхние слои атмосферы, как воронка торнадо, если смотреть на неё из космоса. Всё это определённо было не к добру. Брюнетка присмотрелась и обнаружила, что столб принадлежит как раз той местности, где находился домик Неуклюжиных. "Не может быть", решила она, в ужасе прислонившись к стеклу вплотную. Но, судя по всему, всё-таки вероятность была не нулевой. Девушка недолго сомневалась, и вскоре, наблюдая за расширением адского пламени, которое уже походило на гигантского танцующего титана из огня, то и дело извергающего комья едкого дыма, всё же решилась. Она наскоро оделась потеплее, не включая света, и, погладив на прощание Немца, выскочила на лестничную клетку. Там, буквально телепортировавшись сквозь все этажи вниз, Брюнетка вдруг застыла от удивления. Это был котёнок. Маленький, миленький котик, точно тот, который до этого лежал вместе с ней в ту самую ночь. На шее до сих пор висела ленточка, неизвестно откуда взявшаяся. Котёнок жалобно и долго мяукал, и героиня поняла, что весь этот ужасный плач на самом деле издавало лишь одно крошечное существо. Животное было попыталось повести Брюнетку в сторону дома Неуклюжина, но его четыре лапки оказались слишком маленькими для дальних путешествий на большой скорости, так что девушке пришлось взять комочек шерсти на руки и отправиться с ним.

Ларошфуко... прочитала она на ленточке надпись кривыми буквами, Что же там случилось такое?

Но котик не отвечал, пусть и казалось, что он всё понимает и даже знает в подробностях. Подобно Алисе, следующей за кроликом, Брюнетка бежала всё глубже и глубже сквозь тёмные городские просторы в самое адское пекло, куда, как ей показалось сначала, направлялись пожарные машины. Но что-то здесь было не так. На самом деле никаких машин не обнаружилось, не было и людей. Фонари вокруг несчастного дома совершенно не горели. Брюнетка попала во тьму, среди которой её волосы чувствовали себя как дома. Наконец дойдя до пункта назначения, девушка повалилась на колени. Его не было. Не было вообще ничего: ни дома, ни окрестных домов. Все следы просто исчезли, как будто кто-то устроил умелый розыгрыш. Брюнетка осмотрелась, она решила, что слегка перепутала направление, но абсолютно все ориентиры указывали именно сюда. Вместо маленького, покосившегося деревянного обиталища Неуклюжиных на пустыре стояла огромная стройка, огороженная высоким каменным забором. Столб пламени пропал небеса просто поглотили его без остатка. На стенках вокруг висели старые объявления о том, что на этом месте планируют сделать красивенький торговый центр или ещё какую-то бесполезную постройку. Брюнетка ошарашенно оглядывалась. Ларошфуко спрыгнул с её рук и направился прочь, завернув за угол. Девушка спешно последовала за ним. Котёнок, кажущийся таким слабым и маленьким, теперь бежал невероятно быстро. Брюнетка просто не поспевала за крохотными лапками. Когда киса повернула, из-за забора вдруг вылетел ядовитый язычок ярко-желтого огня, но тут же потух. Героиня прыжком преодолела остающееся расстояние, но не нашла ни источника пламени, ни котёнка. Теперь исчезло вообще всё.

Брюнетка осталась в полном одиночестве посреди чёрной, как смоль, пустоты. Она не знала, что делать дальше. Она никогда бы не придумала ситуации хуже этой. Её голова полностью опустела. Вниз от этого места тянулась полностью чёрная пустая улочка, по которой можно было попасть домой, хотя это выглядело скорее проходом в ад. Девушка вяло поплелась по обезлюдевшим перекрёсткам, где машинально отстояла до зелёного, пусть все дороги и были пусты. В её глазах читалось полное отчаяние, а лицо выражало вселенскую тоску. Девушка уже и сама не могла быть уверена, что всё окружающее существовало на самом деле, а не приходилось плодом её больной фантазии. Она приковыляла домой и обнаружила, что за окнами теперь стоит звенящая тишина. В отсутствии звука Брюнетка улеглась на постель и заснула во второй раз, боясь, что, открыв глаза, уже не обнаружит ни себя, ни мира вокруг.

* * * * *

Прошла ещё неделя. Всё это время девушка не ходила в школу. Ей в некотором смысле повезло заболеть простудой, которая почти совсем не чувствовалась. Болезнь выступала лишь прикрытием для того, чтобы не появляться среди людей. Брюнетка всё время лежала у себя в комнате, почти без движений, с открытыми глазами. Она думала обо всём, что приходило в голову. Всякий раз, когда её посещали мысли о Неуклюжине, или об его сестре, или о Ларошфуко, или о той тёмной комнате с рукой, девушка всеми силами отгоняла их прочь. Это не помогало. Каждую ночь она оставалась наедине с воспоминаниями о башенном кране и походе к озеру вместе со всей последующей ночью. Чтобы хоть как-то излечить себя, Брюнетка стала читать ещё больше. Она взяла ту самую "Веселую науку", которую видела во сне и о которой слышала ещё ранее. После она прочла и "Антихриста", и "Так говорил Заратустра". Ницше оказался хоть каким-то выходом из положения полной загнанности. Брюнетка ощущала магическую древнюю силу, обитающую на каждой странице, в каждом ёмком высказывании, в каждом конечном предложении. Она уже не понимала, можно ли мыслить иначе, чем этим единственным способом, изложенным так умело и подробно на немецком языке одним гением из девятнадцатого столетия.

Девушка практически ничего не ела всю эту неделю. Она также и не отвечала на звонки и сообщения единственной оставшейся подруги Леры. Брат Михаил, узнав, что девушка заболела, тут же пришёл домой, виня во всём себя. На все вопросы и слова, связанные с Неуклюжиным, он лишь непонимающе покачивал головой.

Что за фамилия такая? Я бы запомнил, если бы хоть раз её услышал. сказал он сухо, когда сестрица потребовала объяснений.

Это ввергло Брюнетку в такое нервное отчаяние, что та полностью заперлась в комнате, изолировавшись от внешнего мира. Теперь все попытки забыться были бесполезны. Девушке оставалось лишь лежать в самой себе и думать о тех крохах иллюзии, которую она до сих пор могла перенести в реальность. Всё было кончено так быстро и эффективно, как никогда не могло быть. И Брюнетка понимала это, лёжа в приступе панической атаки на кровати, схватившись за голову руками на кресле или плача, обнявшись со своим верным Немцем. Она понимала всё, и она только и делала, что думала о способе исправления ситуации. Безумие наступало всё сильнее и сильнее с каждым днём. В какой-то момент высохшее от обезвоживания, недоедания и слёз личико нашей героини уже напоминало заключенного из средневековой камеры пыток. У Брюнетки больше не было выбора. Её глаза высохли, а губы произносили одну и ту же фразу всё снова, снова и снова. Варианты закончились, и оставалось лишь слепо следовать по течению судьбы, намеченному одним единственным сказочным всплеском, давно сгоревшим в огне той самой ночи. Брюнетка была готова пожертвовать всем ради одного единственного шанса вернуться в ту иллюзию она ощутила, как знакомый смех вместе с улыбкой искрится на её губах, высохших и побледневших ещё сильнее от холода и голода.

Настало утро, день чудесный. Был выходной. Девушка решила впервые за неделю что-то поесть. Она дождалась, пока встанет солнце и прислушалась, чтобы не пропустить тот самый момент, в который родные покинут квартиру. Когда это наконец случилось, дверь её яйцеобразной комнаты распахнулась, напоминая вылупление птенца, долгое время готовившегося к этому самому моменту. Брюнетка подрагивала. Её бил озноб, но в последнее время он почти не ощущался. Она уже знала, чем займёт себя сегодня. Нужно было подождать некоторое время, пока у её одноклассников пройдут субботние консультации. Скоротать оставшиеся часы было самой сложной задачей.

Поела остатки холодной каши из холодильника вместе со стаканом проточной воды. Мать всегда ругалась, считая, что такую воду пить нельзя, но теперь это не имело смысла. Брюнетка быстро употребила завтрак и оделась потеплее. Она собиралась погулять до назначенного часа. Из дома было две дороги: налево располагалась школа и остаточная часть города, где не было ничего особенно примечательного, направо стоял храм. Путём демократического голосования было принято единогласное решение пойти направо. Брюнетка отправилась по уже заснеженным плиткам, на которых виднелись ночные ледяные корочки. Девушке пришлось идти аккуратнее, чтобы не поскользнуться на таких проталинах. В общем и целом, она понятия не имела, куда направляется. Шла по наитию через храм к большой площади вечного огня. Церковь была довольно мелкой, но имела красивый золотой купол. Она состояла из красных кирпичей, сверху красовалась большая фреска божьей матери, а огромные двустворчатые двери стояли над крупной лестницей. Брюнетка приподнялась по ступеням, но не чтобы зайти. Так просто было быстрее обходить шестиугольное здание. Сзади за часовенкой располагался основной корпус храма. Вокруг он был окружён стенами, которые на самом деле являлись такими же служебными помещениями в них батюшки принимали прихожан, кое-где находились библиотеки, с пола до потолка усыпанные старыми томами религиозных текстов. Когда девушка огибала корпус, она подняла глаза вверх к солнцу. В нынешний час оно уже двигалось к своему зениту и светило сквозь огромный золотой крест, поддерживаемый с двух сторон цепями. "Я вижу тебя", раздалось в голове у девушки. Она замешкалась. На мгновение показалось, что Солнце действительно обращает свой взор именно на нашу героиню в этот конкретный момент, но, отойдя чуть подальше, девушка потеряла сложившийся эффект. Тем не менее ощущение оставалось гнетущее. Что если сам Бог вдруг решил проследить за её мыслями? Что если он узнает, ради чего она вышла этим солнечным морозным днём на прогулку? Порадуется ли Всевышний или, возможно, впадёт в гнев? Ведь страшно попасть в руки Бога живого.

Брюнетка отошла от храма, стараясь не смотреть на солнце. Она начинала ощущать, как лучи света, отражающиеся от куполов, прожигают её кожу, будто бы девушка была нечистым вампирским воплощением зла. Стоило преодолеть вторые грузные ворота, как жар спал, а дышать стало намного легче. Брюнетка немного постояла, рассматривая с возвышения лестницы приятный вид площади, за которой уже гудели утренние машины. Она подумала, что лучшим решением будет пойти прямо в школу, ибо уроки должны были подойти к концу где-то часам к одиннадцати. Тем не менее времени оставалось предостаточно, так что девушка была вправе выбирать дорогу подлиннее. Так и поступила.

Брюнетка повернулась на девяносто градусов влево и, перешагнув через ступени, юркнула в дворовые кварталы. Обычно на прогулках она включала музыку, но сегодня настроение располагало к тишине. Мыслей почти не было, хотя всю последнюю неделю девушка только и думала, как будет совершать это. "Наверное так же чувствовал себя Раскольников, отвлекая старуху шкатулкой", произнесла она про себя и рассмеялась. Хохот получился даже слишком громким и открытым, несколько случайных прохожих повернулось в сторону девушки с непонимающими лицами. Та отмахнулась рукой. Мнение каких-то серых людей больше не играло для неё роли. Чувство, разгорающееся в её груди, можно было описать лишь одним словом свобода. Свобода через насилие. Перерождение через убийство. Она ощущала на коже приятные электрические предвкушения ближайших событий. Вся жизнь как бы разделилась, превратившись в стройный ряд приготовлений к сегодняшнему моменту. Брюнетка за день до этого, за час до этого, за минуту, даже та, что была прямо сейчас, все эти версии перестали иметь смысла, сплавившись, подобно кристаллам, воедино перед той будущей Брюнеткой, которая обретёт полную свободу через несколько ничтожных минут.

Замечтавшись, девушка вышла в сторону парка. Её путь был несколько отстранён от обыденных дорожек, так что, боясь не успеть, героиня решила пренебречь прогулкой и направиться напрямую к школе. Тем более, что у неё должно было оставаться ещё время после на погулять. Теперь она маршировала с еле заметной улыбкой на лице, то и дело прячущейся под маску равнодушия, мимо гигантских чёрных сосен, выстроившихся в ряд, будто бы приветствуя своего начальника. Девушка шла прямо и старалась держать голову высоко-высоко поднятой. Она напрягла скулы и вышагивала равномерно, не запинаясь о неровную ледяную поверхность дороги. Соснам это явно нравилось: их еловые ветви задрожали в аплодисментах, а кроны стали шушукаться, прославляя девушку. Каждое дерево находило, что из всех миллионов людей, которых оно успело повидать на своём долгом веку, именно эта смертная производила наибольшее впечатление. Более отдалённые сосны даже завидовали своим передним собратьям, что тем досталась такая честь видеть Её в самом расцвете сил, подобно бутону редкого цветка, распускающемуся раз в два года. Дорога всё шла прямо и прямо, пока наконец не сдалась под натиском сапог девушки и не свернула в нужном ей направлении. Все асфальтовые русла здесь как бы стекались к перекрёстку, образуя мощный узел, разрубить который смог бы только сам Александр Македонский. Далее после узла оставалась единственная артерия, по которой девушка могла без проблем добраться до поворота к школьной территории. Там должны были стоять покосившиеся от времени и ветра ворота идеальные для перелезания. Брюнетка не ошиблась в расчёте и вскоре стояла перед самым входом как раз тогда, когда у её одноклассников кончилась консультация, и они маленькими птичками побежали к выходу. В числе бегущих была и та, ради которой, собственно, всё затевалось.

Блондинка заметила нашу героиню через окно и поначалу захотела выйти с другой стороны здания. Лишь болезненное лицо Брюнетки и несколько жестов её усталых бледных ручек заставили Лизу передумать. Девочка опустила взгляд и, нервно дёргая пальцами, наконец вышла на улицу. Она остановилась перед лестницей в нерешительности. Брюнетка стояла снизу, подрагивая, со скрещенными на груди руками.

Дело есть. сказала девушка осипшим голоском.

Блонда выдохнула и спустилась. Теперь они были наравне.

К-какое? девочка всё не поднимала глаза.

Смотри на меня, когда я с тобой говорю.

Та сглотнула и сделала, как велели.

Мне нужно, чтобы ты подержала моего пса у себя какое-то время, непринуждённо произнесла Брюнетка.

Пусть Лера подержит... Я н-не могу.

Я бы к тебе и не обратилась. У Леры аллергия на собачью шерсть.

Помолчали. Брюнетка стала отходить от школы в сторону своего жилища. Она пыталась вести Леру за собой, но та мешкала.

А... А ты не боишься, что я что-то сделаю с твоей собакой?

Ты? девушка усмехнулась, Да что ты можешь вообще? Ничтожество. Пошли.

Они отправились по горке молча. Лиза шла медленно и старалась догонять шаг Брюнетки настолько, насколько могла. Она не хотела вступать в разговор, да никто и не наставил. Брюнетка была в потрясающем настроении. "Догадалась спросить про Леру... Да, неплохо, но я всё равно знаю, что ты не в силах устоять перед таким искушением", думала девушка, тараня взглядом хрупкую фигуру бывшей подруги. Та всё продолжала молчать. Дошли до подъезда, где жила наша героиня. Та ничего не сказала просто оставила Лизу одну и поднялась к себе на этаж. Через две с половиной минуты Немец уже сидел на снегу с высунутым от радости языком и вдыхал свежий, прохладный воздух своим чёрным красивым носиком.

Породистая... выдавила из себя Лиза, Чем его нужно кормить?

Мясом... Рыбой... Если хочешь, можешь купить корм, хотя я предпочитаю натуральную еду. Главное не давай ему шоколад.

Блондинка сглотнула и замолчала. Брюнетка сохраняла спокойное, ледяное лицо, но в душе ликовала, как умелый игрок в покер с хорошей рукой.

Ну, Немец, gehorchen!

В знак согласия с забугорным словом собака тут же подбежала к блонде и встала перед ней на задние лапы. Немец пытался облизнуть новую временную хозяйку, но получил отказ.

К-кстати... произнесла Лиза неуверенно после минутной паузы, когда её "подруга" уже пыталась уйти домой, За-забери, пожалуйста, портрет.

А... Насчёт этого можешь не париться. Он всё равно, наверное, получился таким же жалким, как и все остальные твои рисуночки.

Брюнетка улыбнулась, демонстрируя полную безнаказанность своих слов. Обе замолчали. Наша героиня бесцеремонно отправилась домой, смакуя обретённую победу. Теперь оставалось лишь подождать до понедельника и наслаждаться выигрышем уже в войне. Так Брюнетка и сделала.

Выходные она провела, излечиваясь от болезни расслаблялась, пила горячие чаи и всё в таком духе. Её уже отпустила лихорадка минувших дней. Девушка перестала так сильно волноваться о совершенно непонятном инциденте с Неуклюжиным, который, казалось бы, был реальнее всего на этом свете, но вдруг пропал бесследно. Теперь она начинала как-то глубинно понимать, к чему всё это шло с самого начала. "Если он и существовал", рассуждала она, праздно попивая чай: "То всё равно погиб бы тогда в пожаре... А значит его никогда не было. Но тот факт, что я видела его, даёт мне совершенно особый опыт, пренебрегать которым нет смысла. Можно считать, что он был всё время, а потом исчез без следа. Это позволит мне и пользоваться новым опытом, и не сойти с ума..." К счастью, то неустойчивое состояние на грани нервного срыва, в котором Брюнетка пребывала неделю назад, прошло само собой. Девушка как бы вылечилась от него при помощи книг, изоляции и отдыха, что само по себе было удивительным феноменом. "Главное чтобы с Лизой всё пошло по плану. Если ей не хватит смелости (или наоборот хватит мозга), то мне придётся как-нибудь надавить... Остаётся только молиться, что эта дура сделает всё в точности так, как запланировано. Ха-ха" хихикала она про себя. В таком весёлом, расслабленном темпе и прошли миниатюрные выходные, открыв двери новой рабочей неделе.

В первый же день наша героиня позвонила Лизе, но, как и ожидалось, трубку никто не взял. "Сработало", пронеслось волной ужаса по разуму девушки. Если то, чего она ожидала, действительно прошло по задуманному сценарию, то будущее, с одной стороны, сияло всевозможными оттенками и красками свободы, но, с другой стороны, оставалось полностью скрытым и сулило нечто действительно страшное. Лишь в этот момент Брюнетка впервые услышала где-то на заднем плане своего сознания крохотный голосок, всё твердящий: "Что же ты делаешь..." Но она не остановилась. Отбросив телефон, девушка вскочила и стала собираться, прыгая из стороны в сторону по всей комнате. Её уже не волновала мать, оставшаяся в этот день дома и непонимающе смотрящая за резвыми движениями дочери. Не волновали её и младшие дети, по какой-то причине до сих пор сидящие на кухне. Брюнетка даже не услышала что-то, сказанное ей вслед слишком быстро вылетела на лестничную площадку.

Добраться до дома блонды было не так уж и легко. Но хотелось этого ужасно. Нужно было обязательно убедиться увидеть собственными глазами, что всё прошло по плану. На всякий случай Брюнетка захватила из дома сорванную ранее веревку для сушки белья. Она сделала это, уже продумывая возможные отклонения от намеченного ей варианта развития событий. Девушка перешла на бег где-то в районе парка. Когда вышла на бесконечную нисходящую дорогу, последствия болезни дали о себе знать бежать было сложно, отдавало куда-то во внутренние органы, но Брюнетка не останавливалась. Она неслась мимо пешеходов, машин и детишек на колясках. На её личике играла улыбка, неизвестно от чего конкретно. Наконец добравшись, она зазвонила в домофон.

К Лизе. Откройте, пожалуйста. выкрикнула героиня в поднятую бабушкой трубку. Та незамедлительно отворила дверь.

Брюнетка вихрем пролетела до нужного этажа и, задыхаясь, прошла в квартиру.

Ох, дорогая... Хорошо, что ты пришла! Лизонька бедненькая не выходит из комнаты... И всё после того, как с пёсиком-то

Девушка не дала старухе закончить и тут же ринулась в детскую, где, как оказалось, было заперто.

Открывай, дура, а не то мало не покажется! кричала она, всё ещё задыхаясь и стуча кулаками по деревянной поверхности.

Ответа не последовало, но замок бесшумно щёлкнул, впуская одноклассницу внутрь. Бабка тоже было хотела заглянуть, но Брюнетка заперлась внутри, не дав старой протиснуть и носа.

Здесь стоял такой же бардак, как и обычно. Только вместо десятков или даже сотен разнородных картинок на стенах теперь висела одна огромная. Это был гигантский квадратный портрет Брюнетки, выполненный густой гуашью с огромным старанием. Лицо было передано просто восхитительно в том самом серьезном его воплощении, которое находило на героиню, как говорится, редко, но метко. Его бледные очертания, слегка похожие на Мэрилин Мэнсона, подчёркивались двумя симметричными мощными скулами. Глаза были даже темнее, чем в оригинале, специально выполненные под цвет волос. Причёска в свою очередь была исполнена именно так, как надо пряди растворялись в заднем фоне, специально оттенённом по бокам, чтобы создать необходимый эффект. Одежда, именно такая, которую носила Брюнетка в тот вечер дня рождения, была выполнена наброском, но детализирована ближе к шее, груди и лицу, что создавало эффект некого стилистического центра композиции. Фон изображался красным, а руки были сложены вместе в причудливой королевской манере.

Да тебе бы царей рисовать, пошутила Брюнетка, заметив сжавшуюся фигурку прямо под огромным полотном. Это была Лиза. Теперь они будто бы поменялись местами девочка была белой и сухой, а Брюнетка свежей и бодрой.

Лиза молчала.

Где пёс?

...

Где Немец, я тебя спрашиваю, дура?!

О-он... он... Прости.

Ясно. Брюнетка глубоко вздохнула. Несмотря на то, что она именно и планировала убить собаку, эта новость всё равно вызывала в душе неприятный отклик. Немец был последним напоминанием о покойном отце, а теперь и его не стало. Тем проще было девушке произнести следующую свою фразу, Теперь, Лизонька, тебе остаётся только повеситься, а иначе я сделаю твою жизнь адом.

Она передала верёвку на вытянутой руке, но Лиза не взяла, ибо уже плакала, вжавшись лицом в колени. Пришлось оставить обмоток на кровати и выйти. Бабушка до сих пор не понимала, что происходит, но уже, видимо, осознала, что Брюнетка не ангел спасения, а скорее бес, посланный снизу, чтобы ускорить разрушение её внучки. Ничего не говоря, наша героиня покинула скучный стариковский домик и присела на качели, расположенные на дворовой площадке.

Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? Что же я делаю? она всё повторяла и повторяла, чувствуя, как мышцы лица уходят из-под её контроля.

Это было отвратительно: выражение менялось, как само хотело. На нём то выскакивала неуклюжинская улыбочка, то появлялось ничего не выражающее восковое чучело, то вырисовывалась печаль, каких свет не видывал. Брюнетка раскачивалась на качелях, отталкиваясь от земли и воздуха. Она всё думала и думала, но мысли не обретали природу слов. Они уже погрузились в какую-то инфернальную колею, из которой достать ничего просто не получалось. Брюнетка раскачивалась и старалась сосредоточить себя именно на этом процесс. Когда она летела в одну сторону, следовало поджать ноги под сидушку, а туловище перевести вперёд. В другую вытянуть ноги вдаль, а тело отставить назад. Вся её юбочка измялась. Каждые несколько минут девушка чувствовала непреодолимый порыв просто вскочить и побежать обратно к Лизе, чтобы утешить её и обыграть всё в шутку. Она боялась. Солнце кроваво-красным лучом светило ей в глаза, как бы произнося: "Я вижу тебя. Я вижу всё, что ты собираешься делать... Ты должна остановиться сейчас, пока ещё не стало слишком поздно." Но девушка не слушала Солнце, она не слушала внутреннего Бога, Аполлона, который советовал забыть о глупостях и вернуться к нормальной жизни. Она полностью растворилась в Дионисе, который, попивая своё сладкое-сладкое вино, только посмеивался над всеми иными высказываниями и наблюдал, надеясь, что его верная вакханка пойдёт до конца в своём сегодняшнем безумии.

Двери дома с характерным домофонным пиликаньем открылись и стукнулись о стены подъезда. Лиза кубарем выпала на пол, затем так же быстро поднялась и побежала в лесок напротив дома. Снежинки начали падать с неба. Становилось всё темнее. Брюнетка покачалась ещё чуть-чуть и отправилась следом, чувствуя, как охладевшие ноги наливаются свежей кровью. Она громко смеялась, не боясь, что кто-то услышит. Всё было уже неважно. Жизнь закончилась только смерть ждала впереди того, кто рискнет кинуться в лес вслед за самоубийцей.

Брюнетка бежала сквозь мелкие и большие колючие деревья. То и дело перед ней появлялся долгожданный силуэт блонды, но он всякий раз оказывался лишь навязчивым пятном в поле зрения миражом, которого на самом деле не существовало. В небе курсировали вороны. Их тёмное карканье будто бы являлось сигнализацией для того, чтобы помочь бедной девушке найти место, где теперь находилась Лиза. Не имея альтернатив, Брюнетка стала перемещаться, опираясь на эти звуки. Её ноги заплетались в заснеженных корнях, а руки были выставлены вперёд, то и дело отгоняя колкие веточки ёлок или каких-то кустарников от лица. Девушка вскоре стала идти вслепую, ибо солнце решило перестать освещать её позорный путь своими чистыми багровыми лучиками. Брюнетка замедлилась и стала искать проходы на ощупь или на слух. Это выходило крайне нелепо и, что хуже всего, неэффективно. Перспектива заблудиться в лесу, да ещё и с трупом на одном из деревьев, не слишком-то радовала. А снег всё шёл и шёл сильнее и сильнее, превращаясь в снегопад. Видимость вскоре достигла отрицательных значений, а последние возможности найти обходной путь растворились во тьме. Брюнетка выдыхала пар, состоящий из видимого охлаждённого углекислого газа. Он, казалось, тут же замерзал и выпадал сухим снегом на уже образовавшиеся сугробы. Вдруг спереди раздалось отчаянное карканье. Девушка зажмурилась и тараном побежала сквозь причиняющие боль ветви и стволы. Она ударялась о великанских размеров сосны, сбивая с их верхушек снежные комья. Те падали на девушку, попадая за воротник и причиняя жгучую боль спине. Мимо проносились кольца из деревьев, травы, мусора и снега. Наконец за очередным таким кругом показался просвет. В него и прыгнула Брюнетка, подобно гимнасту, обеими ногами. Она очутилась на полянке и стала судорожно переводить дух. Перед девушкой раскинулся живописный пейзаж: лес уходил куда-то вниз крутым, но не слишком, склоном. Деревца падали почти горизонтально, сливаясь со снегопадом. Брюнетка оперлась одной рукой на ещё стоячее дерево, а ногу поставила на уже лежачее. Она задумчиво посмотрела на ещё краснеющую даль. "Сейчас Солнце уйдет, и все мои деяния здесь останутся во власти совершенного зла того, что существует только во тьме ночной..." В целом она была права.

Обернулась. Сзади на высоком-высоком стволе, казалось, уходящем кроной в космические просторы к Азатоту, висела верёвка. Посмотрела чуть ниже. Нежно-голубое тельце блондинки раскачивалось в петле с израненными пальцами, застывшими в районе шеи в попытках высвободиться. Неизвестно, каким образом она вообще допрыгнула на такую высоту стула поблизости не обнаружилось. Возможно, девочка как-нибудь залезла по стволу, чтобы достать до петли и совершить своё грязное дело. Её юбка была вся мокрая от снега и не только. С ног ещё стекала замерзающая жидкость. Руки были окровавлены так сильно, что через куртку на запястьях выступали страшные, отвратительные следы. Брюнетка инстинктивно совершила серию дыхательных упражнений, но они не понадобились. Она итак была спокойна спокойна, как удав. Её ноги не дрожали, не подкашивались. Теперь всё стало ясно. Брюнетка наконец вспомнила то, о чём так тщательно старалась забыть, казалось, всю свою жизнь.

* * * * *

Это случилось не так давно в общечеловеческих мерках, но достаточно давно в мерках жизни одной девочки. Брюнетке тогда было так мало лет, что даже и вспомнить сложно, сколько именно. Кажется, она только-только пошла в начальную школу. Семейная жизнь не ладилась. Отец семейства плевать хотел на свою жену и колотил её время от времени, вымещая заслуженный гнев за её тупость и бесполезность. Женщина действительно была не лучшей матерью. Она не умела ничего, лишь тратила семейный бюджет на бесконечный шоппинг с подружками, на салоны красоты и другие развлечения. Всё хозяйство и материальная часть жизни семьи держались на отце. Он был один, сколько себя помнил. Со студенчества оторвался от общества и не видел иного смысла своей жизни, кроме как воспитать детей достойными людьми. Мужчина много времени тратил на занятия со старшим сыном, которого назвал Михаилом. Тот проявлял некоторые признаки отстраненности и замкнутости, так что отец помог парню перенаправить деструктивную энергию в полезное русло, научил, как правильно находиться в одиночестве, как следует вести себя с другими, как давать отпор и защищать то, что дорого. Сын весь пошёл в отца, что немного пугало последнего он не хотел повторения своей грустной судьбы в ещё одном поколении. По сей причине все усилия главы семейства были направлены на то, чтобы дать старшему больше, чем сам отец получил когда-то от судьбы. Это удавалось, но требовало много усилий и времени.

Обычно в таких ситуациях страдает воспитание второго ребёнка, но здесь Господь Бог услышал молитвы семьи и спас их от неблагоприятного варианта. Девочка родилась иной она не была похожа ни на кого из родителей, её разум был совершенно другим. "Должно быть её послали нам свыше..." задумывался порой отец всерьез. Девочка была гением. Её способности опережали всех сверстников. При этом заставлять её заниматься не приходилось, как не приходилось и проявлять к ней заботу она будто бы понимала абсолютно всё, что происходит вокруг и находилась ровно на своём месте. Каждый день, когда родители ссорились, дочка успокаивала папу, порой терявшего смысл своей никчемной жизни в этой бесконечной ругани. Она гладила его по голове и приговаривала: "Всё обязательно наладится. Я точно знаю." И мужчина верил в это, несмотря на всю абсурдность сказанного. Он верил, что дочь вырастет великой личностью и станет достойным человеком. Исходя из таких соображений, большую часть времени было решено уделять брату. К счастью, тот сразу проникся необычностью своей младшей сестренки и крепко полюбил дитя. Девочка не чувствовала одиночество, а если и чувствовала, то не говорила никому. Отец одаривал её игрушками, платьями, обувью и всем прочим. Он экономил на матери, но никогда не пренебрегал дочерью. В один момент это сыграло злую шутку.

Женщина не выдержала. Она грозилась подать на развод и забрать детишек. Те не хотели. Никто ничего не хотел. Отец, несмотря на свои положительные качества на интеллект, начитанность, доброту и надежность был в некоторой степени жалким человеком. Он не умел перечить, не умел говорить нет. Пусть его лицо всегда оставалось серьезным, папа не мог по-настоящему проявить мужской характер. Это и подвело. Мать получила инициативу и уже собиралась идти в суд. В тот вечер она демонстративно забрала старшего сына с собой к родственникам, как бы показывая, что имеет полный контроль над детьми. Мальчик плакал и рвался к папе, но не смел ослушаться. Брюнетка осталась одна на кухне, где отец, как обычно читая какую-то научную дрянь, попивал свой кофе. Он выглядел устало и, отложив книжку, уставился на дочурку.

Ты любишь меня, дорогая? его губы с трудом извлекали звуки.

За окном стояла совершеннейшая ночь. Такая же тёмная, как и волосы девочки. На фоне чернеющего окна мужчина выглядел особенно печально. Он был похож на шута с картины "Станчик".

Конечно же, папа! воскликнула девочка, открыв руки для объятий.

Но тот лишь хмыкнул. Он встал во весь рост огромный, под два метра и поднялся на диван. Затем мужчина залез на подоконник и подозвал дочку к себе.

Попрощаемся тогда.

Та лишь непонимающе смотрела, как отец открывает пластиковое окошко, поворачивая белую ручку. В комнате тут же стало холодно. Сильнейший ветер подул, казалось, со всех сторон в лицо Брюнетке. Это было ужасно, но самое ужасное случилось чуть позже.

Запомни, доченька, мир за окном это тьма. Но и здесь, по нашу сторону от окна, на самом деле темно. Мы не видим этого, но чёрные линии просачиваются всюду. От них нет спасения. Единственное, что можно сделать с ними впустить в себя и во всё. Обрети тьму в себе, сделай то, чего я не смог. А теперь, он погладил девочку по головке толкни меня туда, пожалуйста.

И Брюнетка толкнула. Мужчина поддался её совершенно слабенькому удару и выпал вниз, где его тут же подхватила... подхватила?

* * * * *

Я его подхватила. Это всё время была я. Я толкнула его к себе, и я же подхватила его после толчка по ту сторону. Все думали, что он умер, разбившись, но нет! он погиб от соприкосновения с настоящей мной. Он погиб от того, что темнота подхватила его.

Брюнетка говорила и плакала. Она стояла на коленях около трупа. Тот магическим образом перевернулся. Теперь это была уже не повешенная девочка-самоубийца это был кусок мяса, подвешенный за ноги, как корова на мясокомбинате. И животное было готово для разделки.

Внутри неё происходило нечто необычное. Даже слишком необычное для этой закатной ночи. Там открывалась дыра. Огромное круглое отверстие материализовалось прямо в груди Лизы (точнее того, что от блонды осталось). Оно расширялось с огромной скоростью, поглощая всё вокруг. И даже свет не мог избежать этого эффекта, как только переходил через горизонт событий. Брюнетка не видела, но ощущала это был портал в ад. Спираль тянулась всё дальше. Теперь она уже проходила сквозь деревья, покрывшиеся плотью, как и должны были много тысяч лет назад. Их эволюция шла неправильно всё это время, но дыра чистой смерти размягчила генотип, сделав его таким, как и закладывалось невидимым Творцом. Теперь они превращались в те адские глубины, из которых и вылезли. Их контуры перестали отвечать законам физики привычного мира. Спирали сгущались, наслаиваясь своими гаммами на фрактальные выступы природы. Их сердцевины пульсировали, превращаясь в выпуклые подобия самих себя, чьими производными можно было совершенно пренебречь. Сумма сторон таких трапеций должна была приводить к единице, но три закона логики больше не соблюдались для них. Волоски продолжали тянуться сквозь всё сущее наружу в музыку, в страницы, в видеоряд. Боги уже улыбались, предвкушая сгорание разума Брюнетки в атмосфере фтора, из которого и состоял весь действительный мир вокруг. У девушки из глаз потекла пена, но это оказалось нормальной реакцией на дыру, так что простая промывка мозгов должна была справиться со всеми проблемами на экстенсивном уровне. Щупальца уже достигли трёхуровневой структуры, хотя их отростки до сих пор не подошли и близко к требуемой частоте. Они кружились, подобно коршунам, сталкиваясь друг с другом, как волки, не поделившие кости от обеда. Их языки, как ножницы, прорезали дыры в облачных фигурах, что уже смотрели изнутри на Брюнетку, делая ставки. "Сколько это существо сможет протянуть?" "Если всё пойдет так, как он обещал, то впереди около недели... Хотя этот идиот всегда врёт нам, так что не знаю, не знаю." "Я делаю ставку на то, что родители телепортируются куда-нибудь в ядро этой планетки. Это было бы в его стиле." А-ха-ха-ха-ха-ха! Вот идиоты, откуда им было знать, что происходит. Эти фигуры ведь даже ни единого дня не прожили на Земле, а уже судили так, словно были профессионалами в такой области. Брюнетка могла бы добраться до них, употребив некоторое количество галлюциногенов и встав у зеркала, но ей больше не хотелось. Девушка решила начать новую жизнь, позволяя себе лишь изредка мастурбировать, но не более того. "Это было бы идеальным вариантом постольку, поскольку я не могу придумать альтернативы круче. Думаю, Лера была бы не против поучаствовать в новом сезоне этого телешоу, хотя ей наверняка не понравится контингент..." Ох уж эта Лера, всё время конфликтует со всяким сбродом. Помнится, как она устроила скандал только потому, что какой-то пацан позволил себе забрать её ручку просто так. Или эта была не её ручка, а ручка Брюнетки? Наверняка, она бы просто не вступилась за себя, а вот за любимую "подружку"... Хе-хе-хе. Я говорю "подружку", потому что их отношения уже нельзя назвать дружбой. После той игры в бутылочку в восьмом классе у Леры больше не было ни одного парня. Неужели она думает, что никто ничего не заметит.

Адские треугольники уже расцвели на пустошах из коричнево-алого песка. Они превратились в отвратительные, вонючие плоды. Луна стала похожей на глаз и вызывала головную боль у всех, кто лицезрел пришествие ада на землю. Брюнетке сильно не повезло: она находилась в лесу, так что не могла убежать от лап теней, которые то и дело норовили схватить девушку за ноги или за одежду, чтобы разорвать на куски. Героиня тщетно пыталась выпутаться, но, когда чёрные змеи уже лишили её возможности бежать, успокоилась и приняла свою участь. Сегодня ей открылась истинная природа мира, так что всё определенно было не зря... Удары проходили сквозь темноту, вызывая в ней лишь всплески ярости, из которых тут же материализовывались новые теневые монстры. В этом ужасе Брюнетка решила седлать последнее, что могла, позвонить любимому братику и рассказать о смерти отца. Стоит отметить, что Михаил полностью пошёл в папу и, пусть снаружи выглядел непреклонным, внутри оставался хрупким и нежным, как плавленый сыр. Рассказав об отце такому человеку, Брюнетка вполне рисковала потерять в ту ночь и его. Но, если честно, в тот миг девушка уже решилась. Она поняла, что ей, в сущности, наплевать, выживут ли близкие или нет. Главное просто под конец сказать правду. Оставить последнее слово и последний смех за собой, чтобы всё кончилось счастливо. Она вытянула мобильник из курточки, которая уже вся погрузилась в липкие сборища теней, и набрала номер из пропущенных. Гудки.

Алло? Миша, это ты?

Привет... Я тут немного занят. Карине плохо. Может быть потом поговорим?

Нет, сейчас.

По ту сторону трубки раздался еле различимый шум. Михаил отошёл подальше из комнаты, а затем шепотом обратился к сестре.

Что-то случилось? спросил он настороженно.

Да, но не пугайся. Это было очень и очень давно.

Слушай, если ничего серьезного, то я лучше пойду. Могу навестить тебя ещё раз... Мне ещё не скоро назад в Питер

Помнишь, ты как-то спрашивал, почему меня не было на похоронах отца? голос Брюнетки стал серьезным, и брат тут же это почувствовал.

Так. И что?

А то. Я тогда не пошла не из-за страха или возраста... И не из-за страха и возраста тоже.

Ну так и?

Просто это я убила его.

Трубка повисла. Цветы уже стали распускаться на коже Брюнетки, как бы намекая, что времени на разговор осталось не так уж и много. Послышался тихий плач.

Зачем? спросил Миша, стараясь выровнять голос. У него не получилось. Это был всё тот же маленький мальчик, души не чающий в папе, что и давным-давно.

Просто мне так захотелось. Я ведь всегда делаю что хочу! А-ха-ха-ха... Ты меня знаешь~

Пожалуй так.

Михаил завершил вызов. Вибрация прошла сквозь пространство между двумя телефонами, передавая заключительный гудок. Это было последним, что связывало отныне двух детишек. Через полчаса, изрядно выпив и выкурив полпачки сигарет, потрахавшись напоследок с Кариной под группу "Кино", Миша вышел на лестничную клетку и отправился вверх по старой захарканной лестнице. Его ноги слегка замёрзли, но юноша не обращал внимания. Он всё шёл и шёл наверх с таким грустным лицом, с каким заключенный идет на эшафот. В конце пути был люк. Брат выломал замок несколькими точными ударами топорика, взятого ещё из квартиры. Раздался всепоглощающий грохот, но никто из соседей не вышел на него из своих уютных хаток. Михаил полез по ржавой крашеной лестнице вверх на крышу. Там было ещё больше ветра и холода, ещё больше птичьего помёта и самих птиц. Юноша прошёлся с заложенными за спину руками по краю, и живым его больше никто не видел.

Тем временем Брюнетка уже лежала вся укутанная во тьму. Вокруг неё прорастало мощное дерево, и девушка рисковала навсегда остаться запечатанной в его стволе, подобно жемчужине меж створок моллюска. Она не паниковала, лишь тихо шептала что-то на неизвестном ей самой языке, больше похожем на чистый материнский лепет. Тогда, сквозь плотную кору дерева, до Брюнетки долетел голос, который она так боялась потерять навсегда.

Помнишь ли ты, как мы впервые познакомились? так говорил Неуклюжин.

Т-ты подошёл и стал... рассказывать что-то. Не помню уже что. ответила Брюнетка. Слёзы радости выступили у неё из глаз.

Не-е-ет. Я не про то "формальное" знакомство. А-ха-ха-ха! Я про нашу самую первую встречу. Помнишь?

Какую? Извини, я знаю, что ты всегда учился со мной в одном классе, но, кажется, мы раньше не разговаривали даже...

Да плевать мне на это. Хе-хе... Помнишь, когда ты впервые открыла для себя тёмную комнату в подвале. Ты задержалась там. И ничего не видела. Я тоже там был тогда. И ты сказала... А-ха-ха-ха-ха! До сих пор помню, что ты тогда сказала. Это и послужило нашим первым знакомством.

Брюнетка замолчала. Она даже и не представляла, что Илья мог слышать это. Тем не менее за последнее время лимит удивления был полностью исчерпан, так что девушка просто приняла новую информацию за данность. Как бы записала ещё одно условие в "дано" при решении задачи.

Скажи это! Скажи, что ты сказала мне тогда. Как ты позвала меня? А-ха-ха-ха-ха! Я ведь именно поэтому и откликнулся на твой вопль о помощи. Но, как бы то ни было, следует быть осторожнее со своими желаниями! Хе-хе-хе...

Я... девушка сглотнула. Она всё прекрасно помнила, словно это было вчера, Я призываю тебя, как бы ты ни звался! Приди и даруй мне свободу... Ибо я... я хочу...

Она задумалась. Почему-то именно сейчас девушке показалось, что бывают ситуации, когда лучше умереть, чем сделать что-то. Ей так не хотелось этого произносить, что на языке даже появилась странная жгучая боль, но лишь на секунду.

Ну же, давай!~ Я обещаю помочь, только если ты скажешь именно это. Неуклюжин вошёл в азарт.

Я хочу убивать. Лишать ничтожеств права на жизнь это моё самое сокровенное желание.

В следующую секунду раздался взрыв, полностью очистивший тело девушки от тёмных корней. Это был он, и он вернулся на землю самым невозможным способом из всех существующих. Двойное убийство привлекло его внимание и заставило свернуть с намеченного маршрута перерождения обратно в родные просторы.

Неуклюжин левитировал в пустоте посреди тьмы. У него было четыре руки и пять глаз, хотя двое нижних он закрыл, дабы походить на человека. Он так же пытался закрыть центральный глаз, что сиял алым хаосом из самого лба, но выходило не очень. Парень парил с голым торсом. Сзади светил глаз луны. Его конечности оканчивались мощными чёрными когтями, а на шее лежали огромные бусы из жемчуга. Руки были покрыты татуировками, показывающими, где находились суставы и кости. На груди было крестиком отмечено сердце. Этот силуэт, столь светлый, что даже ночь не могла сопротивляться ему, просто висел в воздухе, подобно призраку. Он закурил, достав одной из ладоней длинную трубку с неизвестным содержимым. Другая рука уже потянулась к носу. С предплечья парень снюхнул дорожку кристально чистого кокаина. Эффекта не было. Тогда Неуклюжин спрятал обе использованные руки за спину, и те исчезли во мраке так, будто бы никогда и не появлялись. В оставшихся дланях показались какие-то светящиеся шарики это были души. Они извивались, как маленькие пламенные огоньки, горящие сами по себе на одном месте. Плазма таяла на воздухе, но размеры душ не изменялись со временем. Вскоре, сжимаемые мощными пальцами, они обрели форму, превратившись в цветных синего длинного и зеленого покороче демонов. Неуклюжин вытянул голубенькую душу в виде петли и двумя руками сделал из неё импровизированный лук. Второй демон предназначался для стрельбы. Парень не глядя выстрелил за спину в луну и... попал!

Око треснуло и тут же погасло. Все тени пропали, отпустив Брюнетку.

Когда ты чувствуешь необходимость применять насилие...

Неуклюжин выпрямился, разрывая остатки демонов своими мощными клыками, больше похожими на волчьи.

Или ощущаешь тягу к чужому телу...

Вокруг него не было снега. Парень растапливал его своим приближением. Там, где его ноги почти касались поверхности, цветы и травы пытались обвить ступни, будто бы умоляя существо помочь им с чем-то.

Хочешь любви, пищи, тишины или компании...

Само небо приняло его в себя, расступившись. Облака не смели двигаться дальше в том месте, где он висел, оставляя видимую трещину на небосводе.

Когда любое желание, достаточно мощное, чтобы жечь изнутри, разгорается у тебя в сердце...

Наконец парень спустился на землю и подошел к своей любимой, помогая ей подняться.

Это всё я. Все эти чувства, всё это безумие, вся иррациональность мира всё заключено во мне одном. И именно я дарую вам эти прекрасные ощущения. Я управляю ими, я же подчиняю их своей воле. Ибо я и есть Воля... А-ха-ха-ха-ха-ха! Я и есть жизнь в самых экстремальных её проявлениях! А-ха-ха-ха-ха! Я и есть Безумие в чистом виде! А-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА!

Часть вторая

Ибо Боги живут смертью людей

Глава первая: Демон сидящий

И снова стану я свободным,

Как зверь морской в потоке водном,

Как нежный ветер средь полей,

Как ястреб в стае журавлей.

Лера сидела на очередном скучном уроке во вторник. Ей было горько. Брюнетка с Лизой не появлялись уже довольно долго. Тут ещё этот странный инцидент с телефонным звонком. Подруга внезапно решила напомнить о себе в половине учебного дня. Попсовая мелодия Лериного мобильника раздалась прямо в классе она была специально поставлена, чтобы подшутить над Брюнеткой, но всё пошло не по плану. Девушка вышла и, прислонившись к стене, ответила на вызов. Её внимание тут же привлекли многочисленные шумы, раздающиеся с заднего плана там играла какая-то ужасно громкая музыка из металла. Голос Брюнетки был тих и по-странному весел. Это было искусственное, синтетическое веселье, которого Лера никогда раньше не замечала за своей тихой и вечно холодной подругой. "У неё наверняка что-то случилось! Вот и ведёт себя так странно!" испугалась девушка. Посвящать читателя в их диалог не имеет никакого смысла, ибо в нём не было высказано почти ничего. Брюнетка долго молчала, иногда хихикая между предложениями. Она собирала свои нервные мыслишки в кучу, стараясь не выдать умственного напряжения. На все вопросы отвечала уклончиво и неопределённо. Когда Лера намекнула, что может прийти и проведать обрадовалась и тут же назначила встречу в этот же день после школы. Это было на неё не похоже: будучи не в восторге от своей нынешней семьи, девушка никогда бы не позволила близкой подруге прийти в её жилище просто так, особенно в один день. Лера заволновалась ещё сильнее и пообещала, что лоб расшибёт, но будет сегодня там.

Теперь, сидя на уроке, она обдумывала план дальнейших действий. Состоя в некоторых кружках и находясь на хорошем счету у педагогов, девушка не могла просто так слинять. Тем не менее она была известна своенравием, так что, теоретически, можно было сыграть на чрезвычайных обстоятельствах. Так и решила поступить. Всю алгебру Лера тщательно имитировала головную боль, а после быстро ретировалась в медицинский кабинет, где убедила в своей глубокой болезненности сестру, а затем и собственную мать. Вообще с родителями девушке повезло они были очень добры по отношению к её периодическим выкрутасам, но при этом держали строгость именно там, где следует, не давая облениться. Вообще, если копнуть глубже, то была не их заслуга. Изначально Лера оказалась самым обычным ребёнком, не желающим в своей жизни абсолютно ничего, стремящимся лишь к сиюминутным наслаждениям в виде игр, конфет и прочего веселья, которое так любят дети. И ни мать со своими упрёками, ни отец с заботой о чаде не смогли бы этого исправить. Но получилось у кое-кого другого. Во всём виновата была Брюнетка.

Они встретились впервые чуть раньше, чем сели за одну парту. Следует различать то, как мир видят все окружающие, для которых простейший вариант развития событий всегда самый реальный, и то, какова судьба отдельных лиц в частных мелочах и подробностях. А судьба девочек, когда они были ещё достаточно мелкими, сложилась на крупной заснеженной горке около здания школы чуть дальше во внутридворовом пространстве. Тогда был выходной и девчата с мальчишками со всех окрестностей высыпали на улицу, подобно муравьям. Лера тоже была среди них. Она кружилась в шумной компании подружек, которых завела буквально несколько минут назад. Им всем было весело, пока девочки не решились покорить большую снежную горку. Это не представляло из себя никакой игры просто громадная куча снега, на которую всем хотелось забраться. Каждая норовила лезть быстрее и проворнее предыдущей, девочки состязались в ловкости, прыгучести и иных спортивных качествах. Лера, самая сильная и высокая из всех, яростно стремилась тогда к победе. Она даже наступила сапогом на лицо одной своей новой подружке, за что впоследствии получила нагоняй от матери. Но девочке не суждено было покорить вершину первой. Когда её пальцы ухватились за уступ, чья-то чёрненькая ножка в грубом, высоком сапоге наступила поверх, заставив Леру скатиться обратно.

Удивительное существо, похожее на демона, или ангела, или даже на самого Бога, предстало перед малявками на вершине. Её волосы были убраны назад за шапочку, но ветер успел раскидать их вновь, и теперь локоны блестели, покрытые снежинками, как серебряные струны, но только полностью чёрные. Лицо стоявшей не выражало ничего. Её глаза не спешили смотреть вниз на детишек, оставаясь направленными на горизонт, где солнце жгло их своими лучами. Казалось, что Брюнетка хочет ослепнуть. Стоило Лере подумать так, как на её миленькую шапочку упал комочек снега. Затем со свистом прилетел второй, и вот девчонок уже обстреливали с высоты залпами. Та самая неизвестная хватала с горки крупные куски снега, иногда со льдинками внутри, и скидывала, размахнувшись, почти как ураган. Лерины подруги стали отступать, но сама их предводительница не сдавалась. Под градом пуль девочка решила повторить восхождение. Она лезла и лезла всё выше и выше, добираясь до вершины, с которой уже холодно посматривали две чёрные дыры. "Как доберусь убью эту мелкую!" подумала Лера про себя тогда, но не смогла осуществить. Стоило ей долезть (а на этот раз Брюнетка не стала сталкивать девочку ногой), как черноволосая незнакомка запрыгнула сверху на тело девицы и стала прижимать его к земле. Странно: она казалась маленькой и почти невесомой, но имела громадную силу, её почти невозможно было столкнуть. Более того, сами попытки оказывались тщетны, ведь за каждое проявление силы Брюнетка лишь ужесточала свой гнёт. В конце концов Лера сдалась и стала тихонько вопить, уже почти переходя на плач.

Отпусти меня! Отпусти меня, ты! она не дёргала руками, а лишь смотрела в глаза своему врагу, не переставая надрывать горло.

Хорошо, последовал ответ, такой же ледяной, как и горка, на которой они сидели.

И Брюнетка отпустила её. Та подпрыгнула в воздух, стремясь взять реванш, но не тут-то было! Она опоздала. Незнакомка уже лежала в снегу, мирно посмеиваясь и делая снежных ангелов. Её маленькие ручки покраснели, ведь на них всё это время не было перчаток. Её лицо всё покрылось снегом, но оставалось по-детски счастливым и наивным.

Ты такая красивая... выпалила Лера, даже не понимая, что несёт. Она тут же закрыла свой рот руками, обильно покраснев. Брюнетка поднялась.

Мне все так говорят, но спасибо. Ты тоже ничего.

Лера побагровела ещё больше. Вся её злость мгновенно испарилась, как аммиак из раствора с водой. Её больше не волновали такие мелочи, как замерзающее после драки на снегу тельце. Лишь бы подольше остаться с этим странным существом, попавшимся ей так внезапно и счастливо на пути. Лера поняла: в столь детском возрасте вся её жизнь уже была предрешена. Она должна посвятить всю себя этой неизвестной девочке, чего бы это ни стоило. Даже если ради неё придётся умереть или совершить смертный грех.

Наконец Лера покинула душное здание школы, набирая номер подруги на своём мобильнике, дабы уведомить её о том, что прибудет чуть раньше. Брюнетка не отвечала. Подозрительно. Лера ускорила шаг. Благо подруга жила недалеко: всего один подъём, один спуск и парочка поворотов отделяли девушку от цели. Добравшись, не стала звонить в домофон. Повезло с мужчиной, выходящим из здания в том самом подъезде. На лестнице кто-то наблевал. Пришлось обходить лужу цветной рвоты стороной, стараясь не попасть каблуком. Лера скривила лицо, но поправилась, встав перед заветной дверью. Ей вдруг показалось, что из-за плотного слоя материала слышны приглушённые басы. Девушка позвонила, но, не услышав никаких звуков, решила постучать. На третий-четвёртый стук наконец среагировали. Дверь открылась сама по себе, как по волшебству. Внутри оказалось крайне темно. При этом музыка действительно играла очень громкая Marilyn Manson, "This is the new shit". "Кто-то совсем сошёл с ума..." вздохнула Лера, проходя через порог.

Внутри было пусто и страшно холодно. Стены с первого взгляда показались чёрными, но этот эффект достигался лишь неравномерным освещением и вскоре сошёл на нет. Громкая музыка играла отовсюду одновременно, так что её источник Лера затруднялась найти. Первой же странностью, бросившейся глаза девушке, после отсутствующего освещения, стал странный запах. Лера прошагала в гостиную. Она делала мелкие, осторожные шаги, будто бы боясь, что за каждым поворотом может подстерегать какой-то монстр. Пройдя в гостиную, она сильно удивилась. Запах здесь был сильнее всего. Он напоминал то ли нечто органическое, то ли какие-то химикаты, смешанные с пластиковыми отходами. Нос моментально загорался, стоило лишь войти в помещение. Поначалу Лера не заметила источника разложения из-за теней, но вскоре обнаружила его возвышающуюся фигуру. Довольно странного вида конструкция из зеленоватого материала, похожего на глину или пластилин, пузырящегося твёрдыми мыльными пупырышками, восседала на диване в главной комнате. Она была столь необычна и имела столь непонятную андрогинную форму, что девушка даже сначала не поняла, что видит перед собой.

Это скульптура. раздался знакомый, чуть тихий и осипший после болезни голос Брюнетки.

Лера тут же развернулась и встретилась взглядом со своей подругой, держащей в руках здоровенный напильник. Брюнетка была так близко, что, казалось бы, могла прибить девушку, даже не давая той повернуться. Но этого не случилось. Хозяйка дома пригласила одноклассницу присесть, после чего отошла заварить чаю. Лера непонимающе поглядела вслед Брюнетке, как и всегда вообще. Её глаза были грустны по-особенному. Причин своей грусти девушка не знала сама. Теперь появилось немного времени наедине с собой, чтобы оглядеться. Квартира Брюнетки за последние дни действительно стала крайне захламлённой то тут, то там встречались обёртки от всякой вредной пищи, которую девушка вообще-то раньше терпеть не могла, периодически попадались даже окурки от сигарет или какие-то пачки непонятного назначения. Везде скопилась пыль, а под потолком можно было различить паутину. Когда в голове бедной Лерочки созрела уже масса вопросов, наша героиня напомнила о себе, громко поставив на столик гостиной две чашечки хорошего чая. Пар поднимался от них вверх, и Лера, учуяв знакомый запах, слегка успокоилась.

А... Твои родители уехали куда-то?

Можно и так сказать.

Обе наклонились над столиком и сделали несколько мелких глотков. Чай был без сахара, как любила Брюнетка. Лера удовлетворённо выдохнула, подумав, что хоть одна черта в её подруге остаётся неизменной. Брюнетка сидела на диване в непосредственной близости от своей "скульптуры". Та выглядела крайне странно. Казалось, что неровная поверхность то и дело шевелится, а сверху меняется орнамент, изображающий то ли расплавленную плоть, то ли ещё не долепленные части композиции. Лера сглотнула, когда под воздействием пара торс фигуры стал плавиться и одна из капель рухнула в чай Брюнетки. Та или не заметила, или не стала волноваться, глотнув теперь уже пенящуюся жидкость.

Так и что... Давно ты так одна живёшь? Почему мне не говорила?

С одной стороны, можно сказать, что я живу одна всю жизнь. С другой, можно сказать, что я никогда не одна... объяснила девушка загадочно.

Ну, окей, как скажешь.

Снова помолчали. Брюнетка, казалось, совершенно не чувствует необходимости затевать диалог. Ей было хорошо и так просто сидеть друг напротив друга, попивать чаёк и периодически встречаться взглядами. А вот Лера не могла этого выдержать. Она явно начинала нервничать.

А чего это у тебя так много мусора? Случилось что-то? В-в смысле, у тебя, наверное, случилось что-то, так что ты не успела убраться! Да? Эм-м...

Наверное.

Тогда можно я уберусь тут? У меня ещё много свободного времени сегодня!

Делай что хочешь. Хе-хе... Будешь мороженое?

Брюнетка скрестила обе руки у подбородка над своей чашечкой и покосилась на подругу исподлобья. Её чёрные глаза были бесчувственны, брови слегка подёргивались то ли в удивлении, то ли в выражении некой доминации над собеседником. Это насторожило Леру.

Хорошо... Но ты же не любила раньше сладкое, разве нет?

Не любила.

Тогда откуда у тебя мороженое?

Оно не моё.

Лера сглотнула. "Не может этого быть! Нет, нет, нет! Ну, это, конечно, самый очевидный из вариантов, но я отказываюсь верить в такое!" кричал голос в её голове. "Неужели у Неё мог появиться парень!?" Лера почувствовала, что её глаза округлились, и отвернулась, чтобы вернуть лицо в приемлемую форму. "Но кто? Она ведь ни с кем не общается? Надо спросить прямо! Ах, но если она скажет, что это правда, то я не выдержу такого! Да наплевать, надо спросить и всё тут!" она хлопнула кулачком о свою нежную ладошку в знак готовности. Брюнетка прыснула со смеха. Этот странный, нечеловеческий смех тоже был чем-то новым и Лере он не нравился.

Слушай... А у тебя случайно

Знаешь такого парня, учился в нашем классе, зовут Илья Неуклюжин? Его ещё периодически избивали местные ребята.

Нет... Неуклюжин? Может, Никифоров? Он, кажется, в параллели учится.

Я сказала всё правильно.

Тогда не знаю, Лера сглотнула. Её чашка уже была пуста, А что? У вас с ним что-то?

Брюнетка с минуту сидела неподвижно. Затем вдруг начала смеяться.

А-ха-ха-ха-ха! И не говори... А, нет-нет, как может быть у меня роман с тем, кого даже не существует, не так ли? она иронически посмотрела куда-то в сторону, словно обращаясь к невидимой камере.

Лера впала в ступор.

Л-ладно, я тогда пойду убираться. произнесла она тихо, начиная уже вставать.

Сидеть.

Лера быстро опустилась на стул. Брюнетка уже как-то оказалась у неё за спиной и, играя своими слегка выросшими ногтями на лопатках, стала спрашивать.

Как там без меня школа? Кто-нибудь скучает?

А... Н-ну я... А так вообще всё хорошо. Правда Лиза куда-то делась, я её весь день не видела сегодня. А до этого она только про тебя и спрашивала. Ты не знаешь, что случилось?

Лицо Брюнетки сделалось таким, будто девушке меньше всего хотелось говорить именно об этом. Она отвела взгляд.

Значит об этой дуре ты помнишь, а о Неуклюжине нет... Понятно.

Да кто этот Неуклюжий или как его?! Можешь уже нормально объяснить? Если вы с ним встречаетесь, я пойму. Я даже пойму, если ты больше не сможешь со мной общаться.

Да заткнись уже. Сама вижу. Брюнетка отошла и разговаривала с кем-то в коридоре. Лера обернулась. Там никого не было. Её подруга просто вдруг решила обратиться к стене, А, так к чему это я... Ко-ро-че, не парься ты так. Всё будет хорошо. Ни с кем я не встречаюсь.

Хорошо... Точнее, это, конечно, тебе решать, но всё-таки.

Брюнетка не стала дослушивать улыбающуюся и всю красную от смущения подружку. Она отошла куда-то далеко за угол прихожей и исчезла в полуночной темноте комнат. Лера решила вновь оглядеться. Весь её взгляд был сосредоточен на страннейшем постаменте, казалось, приросшем к дивану. Статуя не двигалась, но выглядела так, будто бы вот-вот подорвётся с места и набросится на девушку. Её верхней части тела просто не существовало, что осложняло идентификацию тела. Было ясно лишь то, что никаких половых органов на нём не вылепили. Лера посмотрела чуть ниже, чтобы понять, где заканчивается скульптура. Здесь её ждало очередное удивительное открытие. Ноги статуи нигде не заканчивались: они расплетались на множество толстых веревочек, состоящих из того же полиморфного материала, которые затем расходились по всему полу, уходя куда-то под палас на стыках стен. Это было так странно, что девушка решила перестать смотреть, дабы не задавать себе ещё больше вопросов. Она услышала из дальней комнаты тихие томные шаги и тут же притихла. Сердце Леры забилось гораздо чаще. Наконец вошла Брюнетка.

Итак, она говорила откуда-то сзади, обходя подругу в её слепой зоне слева направо. Создавался забавный звуковой эффект, при котором голос по синусоиде убывал в одном ухе и прибывал в другом, скажи-ка мне, Лера, чего бы ты хотела прежде, чем умрёшь...

Лера задумалась. Она, честно, не знала, но по атмосфере уже поняла, что сейчас следует отвечать максимально честно.

Можно подумать?

Конечно! Мы ведь никуда не спешим, да? А-ха-ха-ха! и снова Брюнетка обратилась к кому-то, кого очевидно не было в комнате. Она лязгала чем-то, прохаживаясь за спиной у девушки. Металлический звук напоминал гигантские ножницы или дырокол что-то большое, опасное для жизни при определённом использовании.

М-м-м... Если быть откровенной, Лера покрылась сильным румянцем.

А только такой и можно быть сейчас!

Да... Так вот, если быть честной, думаю... Я бы хотела... П-провести с тобой немного времени перед смертью. Ну, мы же подруги и всё такое, а-ха-ха-ха-ха!

А-ха-ха-ха! Верно! Чертовски точно! Замечательно.

Девушка откинула то, что всё это время держала в руках этим оказался маленький электрический ручной отбойный молоток. Он работал от батареи и имел такую пробивную мощность, что мог умертвить Лерочку за одно нажатие, как специальный пистолет для убийства свиней и другого скота на ферме. Подруга вздохнула, а Брюнетка, глянув куда-то в пустоту воздуха, снова обращаясь к призракам, указала рукой на дверь.

Пойдём искупаемся.

А? Ч-что-что-что? Чего это ты вдруг?

Жарковато сегодня. героиня отдёрнула одну лямку домашней блузочки с плеча. Это заставило Леру забыть о приличиях и подняться со стула.

Уже по дороге подруга стала сбрасывать с себя верхнюю одежду она расстегнула рубашку, сняла с пальцев некоторые браслеты и кольца, которые иногда носила, убрала назад волосы. Брюнетка лишь тупо улыбалась, наблюдая за сим действом. Вскоре прошли в ванную. Здесь было относительно чисто, пусть, как оказалось чуть позже, из крана текла только желтовато-ржавая вода. Лера сильно стеснялась. Она встала около раковины, скрестив ручки на груди. Её длинные ногти постукивали по костяшкам.

Лера, ты веришь в Бога? спросила Брюнетка. Её лицо вдруг сделалось серьезнее некуда.

Да. Лера сглотнула.

У тебя есть крестик?

Есть... Я его сегодня надела. Будто бы специально, а-ха-ха-ха...

Хи-хи. Ну, не снимай тогда. Залезай прямо в нём, как на крещение.

Лера вопросительно глянула на Брюнетку. Та стояла и улыбалась, будто бы ничего и не говорила.

Я хочу, чтобы сначала залезла ты, а сама уж потом присоединюсь, хорошо?~

Лере больше нечего было добавить. Глаза её подруги непрерывно следили: наблюдали, как девушка полностью обнажается и залезает в ванну. Брюнетка заставила её заткнуть слив специальной пластмассовой пробкой, после чего сама стала наливать водичку, отдающую небольшим железным привкусом. Лерина кожа плавно опускалась под воду. Когда ванна была залита полностью, над поверхностью осталось не больше четверти. Брюнетка не спешила присоединяться. "Ну и дура я... Она по-любому как-нибудь собирается подшутить, зря повелась!" уже было решила Лера, угрюмо булькая пузырями изо рта. Вдруг её губы ощутили жар. Брюнетка прильнула к ним своими, соединившись в долгом поцелуе. Это было похоже на метку, теперь всё тело Леры ощущало себя иначе, чем обычно. Её руки болезненно подрагивали, а ноги чувствовали то ли адский холод, то ли пламенное тепло. Девушка не знала, как вести себя. Подруга решила подсказать.

Мне нравятся игры с асфиксией. Я буду погружать тебя под воду, а ты задерживай дыхание и пытайся вырваться изо всех сил.

Лера кивнула головой, уже чувствуя ускоренное сердцебиение. Они начали свою игру. Брюнетка опускала подругу за голову вниз, а та с силой старалась вырваться наружу. В первый раз Лера даже не почувствовала кислородного голодания, как её отпустили. Подняв подбородок, девушка инстинктивно сделала глубокий вдох и откашлялась. Во второй раз было чуть сложнее теперь ей уже с трудом хватило воздуха, чтобы дотянуть. Пришлось бить подругу по рукам, заставляя её отпустить. А вот третья попытка стала тяжелой. На этот раз Брюнетка решила не слушать: как бы Лера ни пыталась стучать по стенкам ванны, выплёскивая часть желтой воды, как бы ни выталкивала себя наружу, как бы ни обдирала запястья подруги ногтями, ей не суждено было освободиться. Девушка почувствовала беспомощность. Она сдалась. Лёжа лицом на дне ванны и уже ощущая давление, которое вот-вот заставит её вдохнуть, впустив в свои внутренности губительную жидкость, Лерочка думала лишь об одном. "С того самого дня, когда мы играли на снегу, и по сегодня Она всегда была сильнее... Она в любой момент могла сделать это со мной..." Лера посмеялась, выпуская изо рта крупные воздушные пузыри. Это был последний смех в её жизни.

Брюнетка отпустила руки и отодвинулась. Она стояла напротив ванны, тяжело дыша и держась за голову. Точнее это была не она, а одно хитрое тёмное существо, искусно скрывающее своё присутствие. Но скрываться было больше не от кого, так что глубинная суть девушки стала быстро отвергать чужеродный элемент. Её вырвало. Брюнетка тут же, одним огромным прыжком, убежала куда-то в соседнюю комнату, где уткнулась в кровать и, скрутившись в позу эмбриона, стала тихо-тихо плакать. Много всего навалилось на девочку за последнее время, и теперь наступил час расплаты её психика не выдерживала нагрузки. Между тем в ванной тоже не было пусто. Невидимый дух, до этого сидящий внутри Брюнетки, теперь пенился в воде. Труп Леры встал, выворачивая кости в неправильные стороны.

А-ха-ха-ха-ха-ха! вскрикнуло существо.

Это был Неуклюжин. Он вновь обрёл для себя временное пристанище и был явно доволен. Парень щёлкал женскими пальцами, как бы пытаясь привыкнуть к новой оболочке. Получалось скорее нелепо: ноги не работали, так что Лера-Неуклюжин упала, стоило ей лишь единожды подняться. Для дальнейшего перемещения оно использовало стены, опираясь на них своим голым, позеленевшим то ли от воды, то ли от смерти тельцем. Двигалось тело по направлению к залу, где его ждала ещё одна часть нижняя.

А-ха-ха-ха! вскричал Неуклюжин своим собственным грубым голосом сквозь полные воды лёгкие девушки. Ему пришлось прокашляться, Высшие существа! Слушайте меня сейчас! Всё только начинается... Я обещал вам веселья, и я вам его принесу! А-ха-ха-ха-ха! Вы беспокоились, получится ли в этот раз... Так забудьте же обо всех тревогах, ибо, как вы видите, всё идёт по рассчитанному плану! А-ха-ха-ха-ха! Так не переключайте ваши каналы, не останавливайте свой просмотр! Не забывайте об этом мире и об его потрясающих обитателях! Не забывайте о том, что именно я дарую вам этот хлеб и эти зрелища! Не переставайте слушать эту музыку! Не переставайте читать этот текст! Не переставайте смотреть этот фильм! И дальше, о друзья, дальше будет только веселее для вас и для меня! А-ха-ха-ха-ха! Ибо мы с вами, о Высшие, мы с вами одной крови!

Он смеялся и шагал, медленно двигая ногами. Шагал по направлению к скульптуре, что сидела, расставив свои восковые ноги на диване в ожидании хозяина. Её материал не был ни пластилином, ни пластмассой, ни пластиком. Это была плоть. И воняла она лишь потому, что была неуклюже покрыта маскирующими средствами. Часть трупа блондинки, перенесённая после той ночи под кров, уже начинала разлагаться. Как объявил Илья Брюнетке, он мог использовать для ритуала только свежее мясо. Теперь хватало: из двух женских тел можно было собрать одно подходящее для материального воплощения. Усевшись сначала на диван рядом, а затем и взобравшись прямо на труп сверху, остатки Леры стали быстро покрываться тем же зеленоватым узором, что и нижняя часть от Лизы. Они пузырились и шевелились, как груда червей, собранных в единый человеческий контур. Теперь было уже заметно, что под прикрытием находится именно плоть, а не какой-то абстрактный материал для скульптуры. Жаль только, что некому было указать на этот страшный факт.

Две части трупа приплавились и стали срастаться, как два кристалла в расплаве. Их куски вскоре стало уже невозможно отличить друг от друга. Ненужные Лерины ноги отпали сами собой, оставшись валяться на полу в ложе зеленоватой крови. Остальное приподнялось и начало быстро меняться, выбирая себе форму. Оно обрастало шерстью и перьями, пыталось сжиматься, растягиваться и уплотняться. Его руки и ноги раздваивались и утраивались, прежде чем принять наконец нормальное антропоморфное телосложение. Из гуманоида тут же попытались вырасти крылья, рога и какие-то тентакли, но им было отказано. Все лишние отростки сплелись в груди до лучших времен. Получился андрогин. Его половые признаки сначала никак не проявлялись, но вскоре стали дифференцироваться. Женская половина полностью пропала, начиная от формы груди и ног и заканчивая мышцами рук и шеи. Теперь это уже был он. Далее шло образование лица и черт тела они долго не могли определиться, будто бы некто игрался с характеристиками, как в видеоиграх, то увеличивая ширину носа, то меняя цвет глаз. Лицо плыло, подобно массе глины, но вскоре среди хаоса стал выскрёбываться порядок. Дырки, похожие на вытянутые органы мухи, приняли необходимую конфигурацию и размеры, превратившись в то, что узнавалось под именем "Неуклюжин". Парень родился заново уже в третий или четвёртый раз. Его ноги впитали в себя те трубки, которые ранее заметила Лера. Они оказались чем-то вроде плесени, растущей из трупа вдаль, чтобы ассимилировать пищу. Теперь в этом не было необходимости. Неуклюжин рухнул на диван и включил телевизор взявшимся из ниоткуда пультом. Там уже был настроен музыкальный канал. Играла "Dream on" от Aerosmith. Юноша сидел полностью голый перед экраном и покачивал ногой в такт музыки. Он кивал головой и напевал знакомый текст, пока не дошёл до припева. В этот момент, будто зная, что случится дальше, парень вытянулся и, встряхнувшись, как собака послу дождя, оброс одеждой. Через секунду дверь комнаты распахнулась, а на пороге уже стояла Брюнетка. Её лицо выражало крайнюю степень злости.

Она увидела крайне страшную и забавную при этом картину. Посреди комнаты на диванчике ритмично качался полуголый парень в каком-то садомазохистском чёрном латексном костюмчике. Он был похож на Майкла Джексона, особенно скулами. Перед его ногами валялись две женские конечности, отпавших во время трансформации. Это последнее, что осталось от Леры. Брюнетка подошла вплотную и выключила телевизор. Неуклюжин закатил глаза, но тут же вернул на себя маску в виде улыбки и вопросительно посмотрел на свою подружку.

Ну-с, сударыня? Чего изволите? спросил он шепеляво.

Ты расскажешь мне всё. В подробностях.

О чём это ты, дорогуша? Я же, кажется, уже говорил, что от тебя у меня секретов не-е-ету-у-у~ он откинул голову назад и стал мычать, шевеля языком в разные стороны.

Ты летал. И ты вселился в меня.

И чтоэ? Мы ведь договаривались об этом. Ты была не против до самого ответственного момента, а потом вдруг передумала. Конечно, я решил, что ты просто перенервничала, и вынужден был пойти до конца. А-ха-ха-ха-ха... Если ты так обижаешься за эту Леру, то уж прости.

Не в этом дело. Ты что-то скрываешь. До сегодняшнего я ещё как-то пропускала эти чудеса. Если так подумать, как ты тогда не умер после падения с башенного крана? И вообще... Как ты вообще существовал до этого, Неуклюжин? Или же ты на самом деле не Неуклюжин!..

Эй-эй-эй! парень кувыркнулся с дивана через спинку и встал во весь рост. Он был на голову или две выше Брюнетки, вызывая у неё чувство инстинктивной опасности, Не надо преждевременных выводов тут. Всё же так хорошо начиналось... Ты пока что не парься о таких мелочах ну летаю и летаю, у каждого свои недостатки. Да и вообще! Сейчас главное не это. Мне срочно нужна твоя помощь.

Брюнетка вздохнула. Её взгляд упал на пол, но затем быстро вернулся. Чёрные глаза героини прыгали с одного зрачка Неуклюжина на другой. В них была искра.

И что тебе нужно? спросила она тихо, хрустя костяшками пальцев за спиной.

Контракт. Услуга за услугу. Выполню любое твоё желание взамен на малюсенькую дружескую просьбу...

Снова убивать?

А-ха-ха-ха-ха! Что мне всегда нравилось в тебе, так это твой особенный ум. Ты, воистину, лучшее, что я когда-либо находил. Да, к сожалению, без этого никуда. Пусть моё тело (благодаря тебе, кстати, хех) и вернулось в норму, нужно ещё кое-что. Моё копьё трезубец Шивы оно мне обязательно необходимо! Без копья я не смогу воплотить в жизнь наши планы...

И где взять этот трезубец?

Нигде. Всякий раз его приходится создавать заново. Для этого придётся убить много людишек... Главное, чем слабее убитые, тем больше их нужно, так что будет довольно сложно. Можешь считать это главной трудностью как только копьё упадёт мне в ладонь, все наши проблемы закончатся. С его силой мы будем буквально непобедимы, моя дорогая.

Неуклюжин взял её за плечо и раскинул свободную руку, на манер Ленина, указывая в окошко. Он как бы говорил: "Всё, что там есть, будет нашим".

Ясно. А что можно пожелать?

А-ха-ха-ха-ха! Прямо к делу, как и ожидалось от нашей непревзойдённой героини. Великолепно! Да, желание можно загадать с некоторыми правилами: во-первых, логически оно должно быть одним, во-вторых, оно должно соответствовать по цене той работе, которую ты совершишь после, в-третьих, нельзя желать чего-то, что нарушило бы сам контракт или сделало бы его выполнение затруднительным. К примеру, если ты пожелаешь стать тюленем, то я исполню это только после того, как мы выполним первую часть сделки...

Я не собираюсь становиться тюленем, не переживай. голос Брюнетки был несколько тихим, депрессивным. На её глазах ещё остались следы слёз. Были видны покраснения, а на белках вышли капилляры.

Я знаю. Короче, загадывай что хочешь, на всё воля Твоя.

Расскажи мне правду.

Неуклюжин хлопнул себя по лбу ладонью. На голове остался красноватый круглый след.

М-да... Тяжело тебе будет в бизнесе. Я бы итак рассказал всё, что хочешь, глупышка. Мы ведь в одной лодке. Давай-ка я лучше забуду об этой твоей шуточке и дам тебе второе желание.

Сначала правда, потом контракт.

Неуклюжин остановился. До этого он мерно ходил кругами около дивана, на котором сидел чуть ранее.

Значит так да... Тогда слушай, как мы сделаем. Я скажу тебе самое важное, а подробности объясню уже потом. Идёт?

Брюнетка нахмурилась. Она прикусила губу, но миролюбивое личико парня с глупой ухмылкой странным образом внушало доверие.

Ладно. Так и быть. Давай главное.

Ну слушай, подруга... юноша откашлялся и начал, Ты, помнится, спрашивала, являюсь ли я Неуклюжиным на самом деле. Так вот и да, и нет. Та-дам! Вот и вся правда. На самом деле Неуклюжиных двое. Точнее, ни одного... Видишь ли, когда он, то есть я, был маленьким, там случилась одна история с родителями, потом ещё школа подключилась... Короче! Так уж вышло, что его душа попала ко мне в лапы, и с тех пор мы едины. А потом ещё ты и бла-бла-бла. Ну вот как-то так.

Попонятнее.

Ой, только не надо делать такое лицо. А-ха-ха-ха! Да какая к чёрту разница, кто там кем является?! Всё в прошлом, не так ли? Ты тоже уже не ты. Надо жить настоящим смотреть вперёд и всё прочее.

Значит ты больше ничего мне не скажешь?

Ну, я могу... Но, с другой стороны, есть вариант получше: можешь пожелать, и я призову первого Неуклюжина из ада. Он объяснит всё со своей стороны так будет попонятнее.

Парень протянул руку, слегка нагнувшись всем корпусом. Это выглядело забавно, будто бы шут-циркач собирается показать очередной фокус. Брюнетка долго вглядывалась в его горящие московским пожаром глаза. Пыталась найти в них хоть что-то человеческое, но не смогла. В итоге девушка сдалась и приняла предложение. Она отвернулась, как дама на балу, и приняла поданную ладонь кавалера. Тот усмехнулся и, элегантно пожав пальчики Брюнетки, скрестил свои, сосредоточенно глядя вверх. Громкая музыка, уже давно переставшая играть, сейчас сильнее всего напоминала о своём отсутствии. Комната погрузилась в абсолютную тишину. Брюнетка ощутила это по-своему: ей показалось, что момент буквально замер во времени. Наконец Неуклюжин разверз молчание смехом. Его лицо исказилось, и раньше, чем девушка успела заметить, изо рта вышло нечто округлое. Это был сгусток металла огромный, больше футбольного мячика. Тот факт, что такая громадина уместилась внутри столь худого тела вызывал много вопросов. "Наверное физика больше не работает," решила про себя Брюнетка.

Между тем шар всё возрастал. Когда он полностью вылез из-под зубов, стало ясно, что это не просто кусок металла это был полый круглый шлем, закрепленный на шее тяжелой чугунной цепью. Под шлемом почти не угадывалось лица всё пространство поглощала тьма, лишь несколько прядей белых волос свисали, подобно сухим виноградным лозам. Вслед за шлемом показалось горло, затем торс, и вот на полу рядом с ошмётками из-под Леры валялся уже целый человек, слегка похожий на Неуклюжина. Сходство действительно было крайне небольшое: одинаковый рост и общая комплекция. Всё остальное, определяющее, в корне отличалось. Тело выплюнутого было ужасно худым, даже более худым, чем спичечная кукла, которую из себя представлял сам Неуклюжин. Новый человек весь был покрыт бинтами, а его мышцы все были усеяны порезами и кровавыми подтёками. На руках были цепи, а на ногах не хватало пальцев. Всё говорило о том, что парню чудовищно не повезло в жизни, и теперь он был не способен функционировать, как обычный человек. Он не вставал, а когда Брюнетка опустилась посмотреть на лицо, то и вовсе закрылся руками. Было что скрывать: вся его рожа была украшена синяками и ссадинами, которым не было конца. В носу было кольцо, а на лбу какие-то символы, выбитые клеймом. Глаза сильно засохли, а кожа под ними покрылась бесконечными мешками от недосыпа. Нос и губы все испещрены мелкими сухими царапинами. Волосы белые, а точнее, седые. Парень был похож на старика. Он наверняка поседел примерно так же, как Жан Вальжан из французского романа. Здесь определённо чувствовалась скорее нервная почва, чем физическая.

Этот новый Неуклюжин, извергнутый из старого, как было сказано, на самом деле являлся первым. Будем для удобства называть его "Вторым". Итак, Второй лежал, скрючившись, на грязном полу. Он не издавал ни звука, пока его не позвали.

Поднимайся, это твоя любимая богиня. Скажи приве-е-ет~ Неуклюжин первый засмеялся.

Заключённый послушно встал, оставляя свой взгляд на полу, будто бы боясь взглянуть на героиню всеми глазами. С него стала капать кровь. Неуклюжин хмыкнул и, приблизившись, разбил наручники. От них на запястьях Второго остались кровавые следы с оборванной кожей.

Думаю, он не будет говорить при мне. Между тем (!) раз уж я выполнил свою часть сделки, то тебе тоже следует, дорогуша! Неуклюжин посмеялся, но в ответ последовала лишь тишина, Так, меня это уже бесит. Давайте-ка сделаем следующим образом, ребята: вы сейчас пойдёте на улицу выполнять то, о чём я просил, заодно и поговорите друг с другом по душам. Думаю, нашему гостю есть что сказать тебе. А-ха-ха-ха-ха!

Вновь замолчали.

Валите уже отсюда. Ненавижу идиотов без чувства юмора. Попробуй развеселить этого болвана, только сначала одень, а не то ещё окочурится посреди улицы. Та-а-ак... Что ещё забыл сказать... Ах, да! Маленькие nuances: не гуляйте слишком много по лесу. Нынче создания тьмы будут охотиться на вас. Думаю, после того, что мы все тут намутили, они заинтересуются нашими душами. Хе-хе-хе. А, и ещё кое-что! Ни в коем случае не заходите в церковь. Там обитает такая дрянь, что даже я не знаю, смогу ли вас оттуда спасти... Ну, вперёд!

Он уставился на обоих молча. Второй не заставил себя долго ждать и, пошатываясь худым телом, побрёл к выходу. Брюнетка проводила его взглядом, а затем и сама отправилась подальше.

Они долго одевались. На худощавое, всё красно-черное от крови и масла тело парня, будто бы вытащенного из психиатрической клиники или даже из какого-то средневекового рабского рудника, не подходил ни один элемент гардероба девушки. Пришлось, скрипя зубами, затянуть на нём несколько слоёв самых узких штанов, какие только обнаружились в шкафу матери, и закрепить всю эту новогоднюю ёлку ремнями, дабы конструкция держалась стабильно. Процесс одевания доставлял Второму нечеловеческие страдания. Его глаза почти всё время были зажмурены, руки инстинктивно тянулись к окровавленным запястьям, стараясь сжать их покрепче, имитируя наручники. Брюнетка рассудила, что такое чучело действительно может просто умереть на осеннем холоде, не оставив от себя ничего кроме скелета. Она укутывала парня так, будто бы это был её собственный младенец пеленала его впалую от излишней худобы грудь, накатывала на шею шарфики, а на голову шапочку. Брюнетка не слишком обращала на это внимание, но родители после той ночи, когда умерла Лиза, больше не приходили в квартиру. Неуклюжин ничего не говорил по этому поводу. Хотя он вообще мало говорил по делу, да и слова его слышались тихо. Стоит сказать, что во временном промежутке между спасением Брюнетки от теней в лесу и убийством Леры в ванной Неуклюжин почти не проявлял себя. Они договорились о своих планах на лучшую подружку Брюнетки в тот же вечер, после чего юноша просто растворился в воздухе. Как он кратко объяснил, просто так возникнуть было одноразовой акцией, а для дополнительных чудес следовало расширить тарифный план новым убийством.

Наконец собравшись, парочка вышла. В самой прихожей Неуклюжин, как заботливая мать, снабдил своих прихвостней всем необходимым для предстоящей охоты. Брюнетке он дал два кухонных ножа, которыми та обычно нарезала овощи и фрукты. Когда девушка отвернулась, чтобы спрятать холодное оружие в карманы курточки, Второму быстро был передан весь оставшийся арсенал так, чтобы героиня не заметила его величины. Среди прочего хлама мелькали метательные ножички, дротики, похожие на спицы для вязания, лезвия от бритв, мачете, короткий меч для сэппуку, а в самом конце в карманы необъятных тёплых штанов Второго даже спустился чёрненький Glock-17 с полным магазином. Седой парень не проронил ни слова, но вот Неуклюжин успел шепнуть ему что-то на ухо, прежде чем фамильярно попрощался с обоими и громко захлопнул дверь. Брюнетка осталась наедине с тихо дышащим субъектом, чьи руки уже дрожали, хотя в подъезде было совсем не холодно. Они молча спустились. Этажом ниже из-за двери играла какая-то громкая музыка. "Похоже, соседи снова ругаются", решила девушка. Действительно, ей уже много раз доводилось слышать, как мужик снизу избивает кого-то из своих домочадцев, кричит на жену и творит много иных гадостей, особенно часто ночью.

На выходе оказалось, что до сих пор светло. Брюнетка так привыкла к полумраку захламлённой квартиры, что этот факт удивил её чрезвычайно. Второй, ничего не говоря, упал на лёгкий снежок и стал загребать его руками себе в шлем (шапка была надета сверху, но вскоре упала, сползая с металла). "Приплыли", запаниковала Брюнетка, но зря. Её странный спутник вздохнул и, напившись снежками, приподнялся.

Жарко... Пить... произнёс он своим сухим ртом. Девушка испугалась: она никогда не слышала столь тонкого, хриплого и умирающего голоса.

Пойдем в магазин скорее, там тебя напоим. она приблизилась и помогла скелету встать, давай-давай быстрее.

Магазин располагался через дорогу. Точнее, он был прямо в их доме, но, чтобы попасть, нужно было пройти по дороге от подъезда до самого торца здания. Этим и занялись. Несмотря на видимую усталость, двигался Второй крайне проворно. Он делал крупные шаги, чем болезненно напоминал Неуклюжина. Брюнетке пришлось почти бежать рядом. Сверху сыпался мелкий снег. Парень в шлеме поднимал голову, бряцая сталью, и ловил языком снежинки. Его сухая кожа от замёрзшей влаги стала чуть более живой. Она больше не напоминала вяленое мясо, а стала похожа скорее на слезающую с дерева кору. Это совсем чуть-чуть радовало Брюнетку. Она решила не донимать несчастного своими расспросами, пока тот ещё не пришёл в себя. "Как попьёт, тогда и спрошу обо всём..." думала девушка.

Добрались до магазина. Двери галантно открыл Второй, пусть и с видимым усилием: ему было тяжело даже поднимать руки, не то что придерживать вход. Брюнетка юркнула внутрь кошкой, а её спутник вплыл медленно, морщась от яркого света ламп. Он встал посреди прохода, мешая какой-то громадной женщине тащиться с корзинкой из металлических прутьев за спиртным. Это разозлило покупательницу. Она грозно откашлялась, но Второму было на это плевать. Он стоял, как пугало, имея с ним даже больше общего, чем было достаточно. Его тупой взгляд сквозь шлем падал на прилавок, затем переметнулся на холодильники с алкоголем. Второй медленно, как голем, двинулся в направлении заветного охлаждённого бухла, но тут же врезался в ту же самую женщину, которая, выпятив своё уродливое пузо вперёд, расправила плечи, возомнив себя Атлантом.

Молодой человек, надо иметь хоть какое-нибудь уважение к старшим, в конце-то концов! И что это вы пихаетесь здесь средь бела дня?! Поаккуратнее надо.

Второй молчал. Он стоял, почти в два раза выше неё, перед бабой, которая говорила с каким-то деревенским вычурным наречием, прожёвывая слоги и расставляя неправильные ударения. Женщина смотрела на этого вестника смерти и разложения своими заплывшими на жирном лице глазками. Они выглядели как две мерзкие бусины, которые так и хотелось вырвать с корнем. Она продолжала что-то болтать, но Второй расстегнул куртку и достал свой Glock. Этого оказалось достаточно, чтобы баба замолчала, но не хватило для удовлетворения парня, чьё лицо за тенью шлема сделалось каким-то возвышенно-неприязненным. Он с трудом приподнял ствол ко лбу толстухи и, не дав ей попятиться назад, совершил безопасное движение, заставив мозги женщины выпрыгнуть из черепушки.

Весь магазин затрясся от волнения. Брюнетка хлопнула себя по лицу и, на всякий случай, достала ножички из карманов. Какой-то плешивый алкоголик, стоявший рядом, расценил это как покушение на неприкосновенность его жизни и стал разбегаться, чтобы напрыгнуть на девушку сзади. Его остановил глок Второго, из которого молниеносно, но не слишком точно, вылетели две мелкие пульки. Они присмирили мужика, дав ему несколько времени подумать над своим поведением, пока пошатывающийся скелет в куртке не подошёл вплотную и не снёс тому голову. Как только посетители поняли, что стрельба может коснуться и их, тут же все кубарем побежали на выход, словно до этого не помнили о его существовании. Это было на руку Второму, который разрядил полмагазина в одну точку, прикончив всех и каждого. Брюнетка закатила глаза и цокнула языком. Ей не было жалко этих людей, но теперь пришлось добивать их, дабы отработать контракт. "Ну почему нельзя было просто побить бомжей или каких-нибудь других отбросов общества... Хотя в таких магазинах обычно только отбросы и есть, не так ли?" спросила она себя и, усмехнувшись, пошла на выход, чтобы дорезать плоть выживших.

Второй устремился на кассу. Там, посреди всеобщей вакханалии из сваленных стендов, разбросанных продуктов и разбитых бутылок водки, стояла продавщица с нервной улыбочкой, какую сложно подделать. По её лбу текли капельки пота, а лицо отстранялось от приближающегося, будто не желая находиться в его радиусе досягаемости. Второй поставил на прилавок четыре бутылки пива в пластиковой квадратной связке. Это было какое-то случайное пойло, чьей марки он не знал. Его этикетки блестели желтоватым отливом, а рисунок настолько не запоминался, что даже описывать его нет смысла. Встав на кассе, Второй пристально смотрел на продавщицу сквозь свой огромный шарообразный шлем. Каска была столь внушительной, что оттеняла собой продавщицу, делая её будто бы мелкой и незначительной. Так они стояли в молчании несколько секунд, показавшихся обоим вечностью, пока не вернулась Брюнетка. На её лице читалась усталость. Рот сплющился, будто бы извиняясь за учинённый беспорядок. Второй ничего не говорил и не делал, просто стоял, положив одну ладонь сверху на своё пиво. Девушка всё поняла и опустила на столик несколько крупных синих банкнот, как бы говоря, что сдачи не надо. Всё на том бы и кончилось, да и Парень в шлеме уже разворачивался, унося свои покупки, но продавщице, похоже, что-то не то взбрело в голову.

А можно ваш паспорт? спросила она, запинаясь и глядя в пол.

Брюнетка прыснула со смеху. Угрюмый парень тоже приулыбнулся, после чего застрелил дуру одним точным попаданием.

Они выходили, как герои боевика, под взгляды собравшихся зевак, слишком напуганных, чтобы окликнуть парочку. Брюнетка подумала, что именно так себя, должно быть, чувствовали Бони и Клайд. Второй уже спрятал свой глок куда-то в штаны. Он жестом показал спутнице, куда они будут держать путь и стал яростно открывать упаковку, дабы достать оттуда заветное пойло. Это удалось далеко не сразу. Ребята уже прошли к длинной дороге, ведущей к озеру за город, только тогда Второму в руки наконец выпала бутылка из тёмного стекла. Он быстро снял крышку о выступ шлема, напоминающий клюв ястреба, и, опрокинув голову назад, стал лить в ротовое отверстие маски жижу, похожую то ли на масло, то ли на мочу. Всё потекло мимо, и Второй стоял покрытый тонкой пивной плёнкой, которая уже начинала леденеть. Его кожа содрогалась, будучи намокшей, но сам парень был доволен. Он причмокнул, опустошив первую бутылку, и тут же достал вторую, предлагая её Брюнетке. Та выставила одну руку ладонью вперёд, как на плакате, что означало отказ.

Только лишь осушив всё, что было, Второй стал способен разговаривать. Его рот посвежел, губы налились соком, а в глазах проснулась та искра, которая и отделяет живого человека от трупа. Скелет вытянулся, хрустя позвонками, и стал, как показалось девушке, ещё чуть выше. "Наконец спрошу его!" подумала Брюнетка в нетерпении, но юноша опередил её мысли.

Хочешь знать, что между нами с этим демоном? спросил он голосом точь-в-точь Неуклюжина.

Расскажи мне всё.

Всё это понятие растяжимое. Ты лучше спрашивай, а я буду отвечать. от него уже несло пивными нотками.

Брюнетка отвернулась, но тут же повернулась опять. Она, судя по всему, думала, о чём в первую очередь спросить.

Кто ты такой? произнесла она отшлифовано, словно репетировала именно эту фразу.

Меня зовут Неуклюжин Илья Павлович. Отчества у меня формально нет, так как отца я никогда не видел, а в паспорте он не прописан, но из того, что я знаю, его звали Пашей, Второй говорил легко и непринуждённо, как бы не имея никаких проблем с воспоминаниями.

То есть ты Неуклюжин?

Да, это я. У меня была сестра Неуклюжина Анна Анатольевна, но, судя по всему, сейчас она мертва.

А кто тогда тот, что сейчас у меня дома?

Второй выдохнул и посмотрел на Брюнетку таким пронзительным и печальным взглядом, что у той сразу стало как-то тяжело в груди. Они шли по дороге вверх. Начинало темнеть. Парень вдруг свернул за угол дома, поставленного наискось к шоссе. Там курил какой-то молодой мужчина. Второму не потребовалось много времени, чтобы оставить от него лишь горстку мокрой плоти, истекающую кровью. Он действовал умно: сначала подозвал парнишку к себе, потом закрыл ему рот и перерезал несколько раз горло с помощью крупного тесака. Так мужчина не смог закричать и быстро опал, как озимые. Этого даже никто не заметил просто человек, который только что был жив, перестал существовать. Закончив своё грязное дело и очистив лезвие о белоснежную гладь на земле, Второй вернулся обратно и пошёл как ни в чем не бывало. Брюнетка вздохнула, саркастически глянув на худого, как жердь, убийцу.

Не мы такие жизнь такая, оправдался тот.

Разговор вернулся в изначальное русло.

Насчёт того парня, который теперь выглядит как я и называет себя мной... он икнул и разбил ногой снежок, попавшийся на дороге, хотелось бы знать, что это за тварь на самом деле, но вряд ли мне посчастливится выяснить правду когда-нибудь... Таких сволочей ещё поискать вот то, что я точно могу сказать о нём.

Почему? Он сделал что-то плохое?

На этот раз Второй иронически глянул на Брюнетку. Та подняла руки, как бы пытаясь поймать в воздухе слова, нужные для объяснения.

Ладно-ладно, давай серьезно. перебил её скелет в шлеме, Мне плевать на то, что он заставляет нас убивать людей. Эти мрази достойны смерти, как я считаю. Никто во всём поганом городе, в коем мы сейчас находимся, не важен для меня лично. Но есть кое-что, чего я не могу простить этому сукину сыну.

Что же? Брюнетка потёрла свои ручки в варежках. Они начали замерзать.

Он использовал меня.

Второй яростно топнул ногой, разламывая снежную глыбу.

Он забрал у меня всё, что я когда-либо имел! И нагло обманул! Эта мразь жила в моём теле месяцами, питалась моим ртом, говорила моим голосом! Это существо называло себя моим именем, но вот когда дело дошло до его части сделки, то он обманул меня... Он обманул меня! Использовал! Сволочь! Да если бы я мог убить эту мразь, то уже сделал бы это!

Второй возвёл руки в воздух и закричал. Так громко, что все вокруг обратили на него свои взгляды. Было человек двадцать, и все стояли, окружив ребят непрочным кольцом. Брюнетка уже решила, что сейчас на земле останется ещё два десятка трупов, но ошиблась. Юноша быстро зашагал дальше к перекрёстку, по которому чуть ранее девушка спускалась к кладбищу.

Слушай, я понимаю, что тебе тяжело об этом говорить... она бежала рядом, пытаясь вразумить металлический шлем. Лица не было видно из-за того, что скелет шёл чуть впереди.

Не понимаешь! Ты бегаешь за этим отродьем! Вы с ним сосались, а потом... А потом даже хуже! Никогда не прощу этого демона! Он заслуживает гореть в своём аду вечно! парень кричал, размахивая руками так, что чуть не ударил девушку.

Откуда ты знаешь, что между нами было? спросила Брюнетка, резко остановившись.

Да потому что это моё тело! И я видел всё, что происходило с ним.

Так, давай-ка по порядку, а то я уже вообще не понимаю, что к чему. Расскажи мне, может быть, я пойму, а? она использовала тот самый мягкий голосок, перед которым невозможно было устоять.

Второй успокоился. Его расправленные плечи сошлись, а высоко поднятая голова упала.

Ладно. Ну тогда слушай, юноша повернулся и пошёл вперёд, на этот раз медленнее. Руки он спрятал в куртку и стал медленно вести свой монотонный, сиплый монолог, Впервые мы познакомились, когда я был ещё совсем маленьким. Это случилось, помню, летом. Он просто вдруг возник в моей комнате среди немногочисленных игрушек и встал, закрывая собой дверь. Ребёнком я был пугливым, но он зря тогда боялся, что я убегу мать казалась мне страшнее демонов. Она вечно пила и ругалась с новым мужем из-за младшей сестрёнки. Я мало что понимал, но чувствовал, что её ненависть неправильна. Так вот, этот демон возник передо мной как раз в одну из родительских ссор. Встал и говорит: "Хочешь убить их обоих? Я знаю, как это сделать." Ну я, разумеется, отказался, а он всё не уходит. Шепчет: "Я же знаю, что тебе хочется... Представь, останешься один и будешь жить свободно. Разве не круто?" Что-то в таком духе мне нашёптывал. Когда понял, что всё бесполезно, перестал и тихо уселся в уголке. Стал рассказывать мне разные сказки. Мы с ним даже поладили поначалу.

Рассказал одну историю, которая мне до сих пор помнится. Сюжет там был примерно такой (хотя наверняка говорить не возьмусь давно это было). В общем, жил-был мальчик и звали его как-то по-простому, по-русски... Не суть. Жил был мальчик и был он чем-то серьезно болен. Тогда было лето (как в сказке, так и в реальности) и мальчик этот не мог играть со всеми другими детьми. А играли они в очень сложную игру, цель которой заключалась в том, чтобы строить высокие-высокие башни, прямо чтоб до неба доставали. Ну и мальчик сильно грустил по поводу того, что не мог построить такую башню вместе с детишками. Строились они из песка или глины так, чтобы материал подходил для лепки высотных конструкций. И вот мальчик лежал-лежал на своей детской кроватке в одиночестве посреди комнаты и смотрел в окно. А там все его друзья уже играли на высоте в своих песочницах: лепили всякое в облаках, смеялись и так далее. Ну и загрустил наш пацан, стал ходить около окна и кричать, чтобы его тоже с собой взяли. А точнее хотел просто напомнить ребятам, чтобы не забывали про своего болеющего друга, но никто не слышал.

Тогда полез парнишка под кровать и достал оттуда все игрушки, какие имел. Не было у него особо много, но что было, то достал. И стал сам строить башенку у себя в комнате. Получалось, конечно, не особо, но и безуспешными его попытки назвать было нельзя. Парень складывал игрушки друг на друга, мастерил внутри специальные поручни, чтобы всё устойчиво держалось, а как построил до потолка, стал отводить всё в сторону к окну. Ну и, короче, вышла неплохая башенка у него. Сидит значит наш мальчик, чихая, ведь больной же, на вершине и строит дальше свою конструкцию в небо. Строит и строит, а смотрит в стороны там рядышком уже и башни его друзей видны. Продолжил строить. Настал вечер, ребят мамы и папы увезли домой, а у него же вся семья дома, так и он дома болеет. Короче, никто его так и не трогал. Строил наш мальчик дальше и дальше, выше и выше. Наконец достиг облаков. Там взял от них ваты и стал укладывать кирпичиками на башню. Тут вдруг слышит голос чей-то с небес: "Чего ты тут делаешь, мальчик? Почему не в постели?" Ну пацан и ответил, что, мол, так и так, строю башню, болею, никто со мной играть не хочет, я один тут. Говорит: "Я вам мешать не буду, чуть-чуть ещё построю и пойду спать..." В ответ смех: "Как же ты ещё-то достроишь, если я всю твою башенку поломаю? Ты лучше мне скажи, разве те, кто болеют, имеют право вот так вот строиться к небу? Нет! Они должны лежать в кровати и грустить, смотреть, как живут здоровые." "А я не согласен! Я может быть и здоров, раз могу так высоко построиться", говорит пацанёнок. Ну, на такие предъявы ему башенку то и обломали сразу же.

Вернулся мальчик на землю, лёг на кроватку свою. Вокруг холодно, сам кашляет, чихает. И, главное, совершенно один. Ни тебе родителей, кто поддержит, ни тебе друзей, с кем поиграть. И обидно ему было, что когда он сидел снизу, то никто на него не смотрел, а как забрался наверх, так посмотрели столь свирепо, что ещё хуже стало, чем внизу. Вот такая вот история...

Брюнетка опомнилась. Они уже стояли где-то непонятно где. Это было странное пространство, полупустое от сгоревших домов и отсутствия тропинок. Девушка вспомнила, что добирались они сюда окольными путями, свернув после перекрестка налево. Прошли по дворикам, оба слегка замерзли, а теперь направлялись куда-то вдаль по заснеженной дорожке со следами от тракторных шин.

Это всё очень интересно, но ты лучше мне скажи, куда путь держим?

А да, Второй тоже будто только что опомнился. Он огляделся и указал своей вялой длинной рукой куда-то вдаль, вон там есть заброшка, где нынче должна молодежь собираться. Там устроим кровавую баню, может быть, и хватит ему на посох или что там...

Трезубец.

Пошли дальше. Брюнетка не сводила глаз с дороги. Их тени то уменьшались, то увеличивались из-за фонарей, включившихся только что. Уже становилось темно.

Так и к чему была та сказка? спросила наконец девушка.

Да вот к чему. Меня тогда очень зацепила история про мальчика. Теперь-то я понимаю, что этот демон специально мне рассказал такое, чтобы заинтересовать, но до того думал, что это реальная история... Ну, в смысле, реальная детская сказочка. Так мы с ним и познакомились. И сдружились, пусть и не плотно. Он сразу исчез после того дня, а я не стал никому говорить. Шли годы: периодически заходя в комнату, я обнаруживал сидящий на кровати или в углу силуэт. Это всегда было сопряжено с каким-то сильным впечатлением. Ты же знаешь, что со школой у меня не заладилось. Как в пятом классе высмеяли, когда у меня ручка во рту потекла, так больше никто со мной и не дружил. Ну и вот, приходит ко мне демон и всё время говорит: давай того убьём, давай этого. Я, разумеется, всегда отказывался. А однажды, наверное, ты не помнишь даже, как это было. Мы что-то писали экзамен или типа того. У меня кончились ручки, а рюкзак пацаны куда-то закинули... Короче, ты тогда дала мне свою, за что, кстати, спасибо. Надо мной ещё долго смеялись после этого... Разное говорили, но сейчас не о том. Так вот, я тогда как-то расчувствовался и вдруг понял, что влюбился.

Брюнетка молчала. Она смотрела в другую сторону, когда взгляд из-под шлема вдруг повернулся на её капюшон.

Прости... Ты сама сказала, объяснить всё, так что я

Забей. И что дальше? в голосе Брюнетки читалось небольшое омерзение. Второй помотал головой и решился продолжить.

Ну, короче, в ту ночь я не спал допоздна... Всё думал и думал, он сглотнул, а глаза забегали туда-сюда, и вдруг приходит этот демон. И говорит: "Хочешь её? Давай заключим контракт!" Он, конечно, плавнее сказал, поумнее, но суть та же. Я сначала не соглашался, но потом подумал... Мне ведь всё равно терять-то нечего, верно? Короче, мы пожали руки, и моя душа тут же выпрыгнула из тела. С тех пор мы поменялись: он был на моём месте, а я на его. Этот демон жил полной жизнью в мире людей, а меня сбросил в ад, так что я лишь изредка появлялся в углу своей старой квартиры и наблюдал. И видел меня только он один.

Печально. сказала Брюнетка, не глядя на парня.

Пожалуй. Но хуже всего то, что он так и не исполнил свою часть сделки. Я как-то напомнил ему, а тот лишь посмеялся: "Твоё тело ведь с ней, значит всё в силе". Вот мудак.

А ты хотел, чтобы меня похитили и тебе отдали связанной? девушка хихикнула.

С секунду Второй молчал.

Н-нет... Но... Не то, что произошло в итоге, разумеется! отвертелся скелет неуверенно.

А что же произошло в итоге?

Ну... Он тебя использовал! Как и меня! Он нас обоих использовал и выбросил... Этот демон! За такое нет прощения!

Второй вытянул из-под пояса метательные спицы и кинул несколько в проходящую компанию, которая притихла, подслушивая разговор. На пустыре больше никого не было, так что Брюнетка быстро зарезала всех, слегка испачкав свой шарфик кровью. Вся остальная одежда на ней была черной, так что капли не оставляли следов. Шарф было жалко, но не слишком. Четыре человека корчились от боли на земле. Девушка топтала их высокими чёрными ботинками, дабы те не слишком сопротивлялись. Она резала горло и, на всякий случай, протыкала им сердца. Героиня не могла быть уверена, что это сработает, так как не имела большого опыта, но все её жертвы почти сразу переставали двигаться, падая вниз, что служило доказательством эффективности приёмов.

А ты бы... она подбежала обратно, удостоверившись, что все мертвы, Это ты бы использовал меня, а не он. Ты даже не подумал, нравишься ли мне на самом деле. Просто "захотел". И что значит это "захотел"? Я должна что-то чувствовать из-за твоего желания?

Н-нет... Но он ведь поступил не лучше! Я даже ничего не сделал. голос Второго стал ещё тише и стеснительнее.

Ты бы и не сделал. Такие ничтожества никогда ничего не делают, только хотят и хотят. А он сделал: он заговорил со мной, мы познакомились. Он понравился мне, понимаешь? В отличие от тебя он хотя бы смог мне понравиться. С ним было интереснее. Ты всю жизнь только и делал, что сидел в сторонке, играясь в воображаемой песочнице, а "этот демон", она изобразила кавычки пальцами, хоть как-то попытался добиться меня. И ему удалось.

Я бы тоже попытался, если бы эта мразь не отобрала у меня тело! Я, я бы!
Хватит. Не будем больше об этом. Только, пожалуйста, не называй его мразью или ещё как-нибудь в моём присутствии. Меня это бесит.

Ладно... Второй сильно погрустнел, затем вдруг выпрямился, будто ему было уже всё равно, Но "демон" не запрещён. Эта... Этот... Этот "демон" реально демон. На правду не обижаются.

Брюнетка ничего не ответила. Она потеряла всякий интерес к разговору с этим закомплексованным неудачником в шлеме. "Лучше бы потратила желание на что-то другое", решила она для себя, посматривая через плечо на скелет в куртке.

Пришли к заброшенному зданию. Оно было обнесено зелёным высоким забором из тонкого металлического материала для обивки крыш и стен. Нашлись и свои уязвимости. "На самом деле лишь видимость..." пронеслось в голове девушки, и та усмехнулась. Действительно, на, казалось бы, охраняемой и опасной территории сплошь и рядом находились дыры, через которые даже полный идиот смог бы пролезть. Будучи не полными идиотами, наша парочка спокойно забралась сквозь огромную дыру снизу на периметр. При этом Второй попытался подать руку, дабы помочь девушке залезть, но та демонстративно оттолкнула его.

Территория представляла из себя сплошной белый пустырь вокруг единственного здания трёхэтажного домишки с чердаком, где, по слухам, кто-то повесился. Дверей и окон не было всё было выбито и вынесено подчистую. Брюнетка пошла вперёд, ощупывая ногами неровно уложенные доски и балки. "Не хотелось бы получить здесь гвоздь в пятку", думала она, ступая по стеклянным осколкам на полу у входа. Здесь были выбитые доски. Кто-то, кажется, пытался забаррикадировать проход, но столкнулся с жестким подростковым сопротивлением. Встав, как два полицейских на вызове, вдоль стен, ребята прислушались. Где-то тихо-тихо болтали девчонки, ещё откуда-то играла попса. Второй вытащил свой глок и быстро перезарядил его магазином, который, как оказалось, был подвешен за поясом. Стали продвигаться внутрь.

Брюнетка держалась у стен за поворотами, позволяя парню входить первым. Тот делал слишком резкие движения: их услышали, после чего абсолютно все звуки резко затихли. Пришлось пробираться, зная, что об их присутствии уже в курсе. Брюнетка жестом показала, что отделяется от группы. Второй скрылся за поворотом, осматривая здание со всех сторон. Он ушёл налево, где бетонные лабиринты комнат создавали повторяющийся квадратичный узор. Вскоре оттуда послышался шёпот. Кажется, юноша столкнулся с компанией, но звуков борьбы не было. Брюнетка решила сначала заняться своими делами, а потом уже помогать товарищу. Она прочесала весь правый фланг, так и не найдя ни одной живой души. Вернулась за Вторым, а тот уже убил пятерых своим мачете так, что от тех остались лишь валяющиеся всюду ошметки.

Как ты справился беззвучно? спросила Брюнетка, впечатлённая увиденным.

Просто не дал им времени закричать. прозвучал гнусавый шепот.

Пошли дальше. Теперь поднялись по винтовой лесенке с бетонными ступенями без перил. Брюнетка шла сзади, прислушиваясь к раздающимся выше голосам. Всего в здании было три этажа, а они шли по второму. Чердак не рассматривался, ведь, как оказалось позже, вход на него был жёстко замурован. Второй сделал лишь один шажок на бетонную плиту, а глок уже скользнул по его руке вперёд, готовый к бою. Стоило им выйти в просвет коридора, как уже показались две цели группа девочек, занимающихся гаданиями в дальнем углу комнаты, и свора подростков, играющих со смехом в бутылочку. Брюнетка уже было хотела взять на себя юных ведьм-предсказательниц, но Второй опередил её. Он совершил два четких выстрела в обе стороны. По всему зданию тут же раздался крик. Двое были мертвы: одна из девочек-гадалок упала прямо на своё нехитрое приспособления для чтения судьбы тетрадный листок с карандашом, который должен был колыхаться под воздействием духов; ещё один парень из другой компании беззвучно рухнул на колени к своей подруге, с которой собирался засосаться, обрызгав ту кровью из новой дырки в голове. Всё орало с каждой стороны. Брюнетке показалось, что ей засунули головой в огромный звонящий колокол настолько громкие были звуки. Девушка почувствовала, что ей нехорошо, и через мгновение отвернулась в лестничный проём. Её вырвало уже в который раз за последние дни. Между тем Второй заканчивал дело. Он стрелял не целясь, но попадал в ста случаях из ста. Это было похоже на плевки в небо, которые то и дело достигали своей цели.

Отойдя от плохого самочувствия, Брюнетка составила компанию стрелку. Она увидела, что вся небольшая группка девочек-предсказательниц уже валяется на полу мозгами в кашу. Тогда героиня пошла в другую сторону, где умертвила нескольких шокированных подростков, бегущих на неё, подобно диким лошадям. Ей оставалось лишь слегка резать воздух перед собой, а жертвы сами шли прямо на порезы, будто копировальная бумага, сохраняющая в себе рисунок. Пока девушка дотошно проверяла, всех ли они убили, Второй подошёл к окну. Некоторые затаившиеся жители заброшки, услышав выстрелы, пытались скрыться, но парень не дал им этого сделать. Он бросал дротики и ножики, дожидаясь, пока фигуры застрянут перед забором или на каком-то ином участке пустыря. Секундного сомнения было достаточно, чтобы получить смертельное жало в спину или в шею. Когда что-то попадало в этих людей, юноша добивал их выстрелами. Где-то вдалеке послышались мигалки. Прохожие, которых почему-то оказалось больше, чем планировалось, стали скапливаться около забора и о чем-то причитать, смотря друг на друга. Их лица были мерзкими: одни старухи да лысые дедки с заплетающимися языками.

Пора валить, сказал Второй тихо и направился вниз.

Брюнетка убедилась, что они убили всех наверняка, и тоже стала спускаться. По пути ей пришлось обойти лужу собственной рвоты.

Был уже поздний вечер. Освещение тускнело слева за дорогой. Наши герои пробирались через небольшой снегопад вдоль трассы до большущего супермаркета, который, как часто бывает в таких городах, располагался на отшибе почти что в лесу. Магазин был действительно огромен, но пока что полностью скрывался за деревьями, хотя его освещение было уже заметно над лесными кронами.

Свердловск. произнёс Второй вяло, долго перед этим думая.

Кострома, ответила Брюнетка мгновенно.

Кострома уже была. Я называл тогда.

Красноселькуп. Тебе на "П". Питер уже был.

Юноша задумался весьма надолго. Они шли по окраине темной дороги, расстреливая из глока мелкие компании прохожих, попадающиеся весьма редко. Мимо пролетали разношёрстные транспортные средства, светя своими мощными фарами, но не слишком часто обычно ребята могли спокойно идти прямо по проезжей части. Второго заносило куда-то влево. Справа был мелкий обрыв, где протекала местная речка-канавка. Идти дальше вдоль дороги стало невыносимо, ведь заборчик сжался так сильно, что не давал свободного пространства для двух человек. Решили спуститься и пересечь воду. Второй уже не пытался подать руку, зная, чем это обернется. Они спрыгнули, продолжая играть в города. Это было не слишком весело, ведь за быстрым ходом Брюнетки следовал длинный-длинный интервал, во время которого парень думал. Он действительно мало знал или, возможно, плохо помнил.

Через "речку" перебрались легко. Второй сделал крупный шаг (для него это был обычный) и попал на другой берег. Брюнетка перепрыгнула воду в том месте, где уже побывал её спутник. Отправились дальше. Свет магазина становился всё ближе и ближе. Это было похоже на мираж оазиса в пустыне, что несколько разбавляло гнетущую атмосферу ночи. Наконец на повороте, где был выход из леса, встретили последнюю компанию парочка выпивающих женщин со своими ухажёрами. Их ждала участь быть расстрелянными во имя глока. Никто особенно не сопротивлялся, всё шло даже слишком хорошо гораздо лучше, чем могло идти, хотя Брюнетка с опаской поглядывала в лес, вспоминая свои недавние приключения с тенями. С чёрного неба падали белые хлопья, и под этот бесцветный снегопад ребята зашли в раздвижные двери гигантского магазина, который, казалось, превышал все остальные постройки в городе вместе взятые.

Так. Думаю, с учетом того, что этот демон тоже там зря времени не тратит, после этого магазина можно идти домой. Сколько бы ему ни нужно было жертв, сегодня крови точно было пролито достаточно... сказал Второй пафосно, задрав голову в шлеме, как на картине "Странник над морем тумана".

Пожалуй.

Брюнетка уже не скрывая носила длинные ножики в руках. Они вошли внутрь, тут же отрезав поводок привязанной к скамеечке собаки. Рядом сидела женщина с сыном. Ребёнок был ещё маленький, но ходил сам и что-то невнятно пытался сказать матери, глядя на пришедших. Брюнетка отвернулась, желая пройти мимо, но вот её спутник так не думал. Он достал уже перезаряженный глок и прикончил сначала ребенка на глазах у матери, а потом и последнюю. Это стало началом кошмара. Заслышав выстрелы, персонал и покупатели ринулись кто куда. В основе своей они бежали в противоположную сторону к запасным выходам и служебным помещениям. Второму было уже плевать, кто остается в живых, а кто умирает. Он просто стрелял. Дротики и ножики оказались малоэффективны среди витрин и полочек. Брюнетка побежала вперёд, чтобы прикончить всех, кого найдёт в киосках около основного магазина. Там было совсем немного людей, но из этого небольшого количества она не пропустила ни одного. Все получили лезвием по шее и лежали неподвижные, издавая хриплые стоны. Девушка всё боялась, что какой-нибудь атлет сможет противостоять ей или даже поймает, но как только подобный субъект наклюнулся и уже начал было идти на героиню, Второй поддержал её артиллерийским огнём из своего глока. Патроны приходилось постоянно перезаряжать, но магазины, судя по всему, появлялись у скелета в руках сами по себе. Он стрелял наотмашь, не думая, но всё равно попадал. Разбивалась посуда, бутылки и банки, человеческие головы и кафель. Продавцы, не успевшие убежать, теперь молились, сжавшись под кассами, тем богам, в которых верили. Но никого не спасло это: Брюнетка с напарником переубивали всех и каждого, снесли головы тем, кто пытался убежать, а потом объявили охоту на тех, у кого это удалось. Глок уже дымился от перенапряжения. Они отстреляли последних, как зайцев, когда бегущие к лесу людишки остановились перед склоном холмика и застыли, представляя из себя отличную мишень для тренировок. Брюнетка понимала, что убила несколько человек сама, но ещё ярче она видела, насколько больше совершил в этот вечер зла её попутчик.

После учинённого беспредела настало время мародёрствовать. Ребята свалили в одну металлическую тележку всё, что первым пришло в голову. Тут были огромные пачки чипсов в невероятном количестве, много-много алкоголя, ещё больше сладостей и газировки, чуть-чуть сигарет с касс, несколько блоков жевательной резинки и ещё много-много всякой всячины, которой можно было отравиться, съев всё за одну ночь. Брюнетку не особо волновали все эти закуски, она собиралась принести их в качестве трофея, а вообще-то, скорее руководствовалась слепым веселящим чувством безнаказанности. Второй же брал только самое нужное: кучу пива себе и чипсов на закуску к нему.

С полной тележкой барахла они выкатились во двор и поехали через лес куда-то вдаль. Брюнетка поначалу хотела сесть сверху, но вскоре поняла, что её спутник просто не выдержит роли лошади. Сзади раздавались мигалки, откуда-то со стороны горели сине-красные огни. Периодически среди деревьев виделись странные силуэты, но Брюнетка лишь зажмуривала глаза, и они тут же пропадали. Ребята запаниковали, но лишь совсем чуть-чуть. Обратно добираться было всяко проще. Они проехались по пологому склону, затем слегка замедлились на ровной угловой дороге, ведущей к злополучному перекрёстку, но совсем ненадолго. Уже скоро оба бежали за резво катящейся вперёд тележкой вниз со склона огромной магистрали, вдоль которой, как и прежде, располагались цветные домики. Пройдя под металлической аркой, нужной для каких-то целей коммуникации, увидели, что вокруг того места, где ранее убили курящего парня, уже работала полиция. Брюнетка сглотнула. "Не хотелось бы иметь с ними дело..." подумала она.

Совсем скоро добрались до родного дома. Оба были уставшие и замерзшие. Девушка пошла вперёд, а Второй остался внизу, придумывая, как бы ему затащить всё набранное в магазине добро по лестнице да побыстрее. Дома всё было по-старому. По крайней мере так сначала казалось. Сосед до сих пор кричал. "Что-то с его тупой башкой точно не так", решила про себя Брюнетка, проходя мимо несчастного этажа. Она поднялась к себе и раскрыла дверь, которую Неуклюжин, судя по всему, не запирал. Здесь ждал сюрприз.

Маленькая девочка пятиклассница или ещё меньше стояла в коридоре в верхней одежде. Судя по всему, зашла немногим раньше самой Брюнетки.

Дядя, а это правда, что вы можете исполнять желания? девочка смотрела на Неуклюжина снизу вверх. Тот стоял в одежде синтоистского монаха, весь черный с длинными рукавами и специальными деревянными сандалиями.

Конечно могу! Я всё могу... Только для этого мне нужно совершить один ма-алюсенький ритуальчик~ он говорил сладко и по-детски чисто.

Е-если нужно деньги, то у меня немного с собой... Завтра могу взять у мамы и принести вам!

Не беспокойся, а-ха-ха-ха-ха! Денежки тут ни при чем. Такая мелочная человеческая дрянь меня не волнует.

А что тогда? девочка хлопала глазками.

Что что?

Ну, она замялась, прежде чем сказать следующую часть фразы, ведь должна же быть цена за исполнение желаний...

Хе-хе-хе... А ты не так глупа, как я полагал. Ну вот сейчас и увидишь цену.

Неуклюжин сложил руки вместе, совместив ладони так, что пальцы смотрели в разные стороны. Затем, не нарушая этой конструкции, он быстрым движением провернул ладошки, объединяя их друг с другом. Результат не заставил себя долго ждать маленькая девочка разлетелась на тысячу ещё более маленьких кусочков. Даже при желании её невозможно было бы соскрести со стенок и с пола, убрать крупицы с лица Брюнетки и с ног Неуклюжина. Парень отошёл в сторону, так что его почти не задело взрывом, а вот подруга оказалась полностью вымазана в крови. Будто бы только что заметив её, Неуклюжин поздоровался. У него был счастливый вид, даже более улыбчивое лицо, чем обычно. Дверь открылась, и в проёме появился Второй без ничего.

Я подумал, что этот демон всё равно сможет перенести всю добычу сюда при помощи магии, да и вообще тащить её было довольно бессмысленно... оправдался тот.

Неуклюжин покашлял, призывая парочку к вниманию. Оба посмотрели на него. В руках демона появился бокал с игристым. Он стукнул несколько раз ногтем указательного пальца по сосуду, будто бы играя на треугольнике, после чего произнёс краткую речь.

Дорогие мои! Благодаря вам мы только что достигли того количества, которое ровно необходимо для призвания трезубца. Это великолепная новость! рассмеявшись, Неуклюжин сжал руку с такой мощью, что просто раздавил стакан, позволяя шампанскому вытечь на пол, И теперь... Ваши контракты не только продлеваются на более выгодных условиях, но, к тому же, мы наконец можем не бояться за наши жизни, ведь отныне вся моя магия в полном составе на нашей стороне! Я бы даже сказал, на нашей службе! А-ха-ха-ха-ха!

И где же тогда этот твой посох, скептически спросила Брюнетка.

Как это где? Вот же он, у тебя за ухом, а-ха-ха-ха-ха!

Неуклюжин подскочил и быстрым движением достал огромный золотой жезл из-за уха девушки. Та почувствовала лишь ледяную дрожь, прошедшую по мочке, что заставило её отдёрнуться в сторону. Демон раскручивал трезубцем перед собой. Это было длинное заострённое копьё, и Неуклюжин потрясающе с ним управлялся он держал палку так, что та сама собой вращалась, выписывая пируэты и оставаясь при этом в его полной власти. Брюнетке зрелище пришлось по вкусу, Второй же молча сплюнул прямо на коврик в прихожей. Наступила пауза. Неуклюжин вдруг сделал странное лицо он будто бы сосредоточился, но не полностью, лишь для юмористических целей. Его палец показал всем помолчать. Снизу раздавалась музыка, перебиваемая соседскими криками.

Пригнитесь-ка, ребятки. Хи-хи... Пора испытать, на что способна эта штучка! скомандовал демон.

Второй уже лежал на полу, зажмурившись, словно знал, что будет через секунду. Брюнетка решила последовать его примеру, улеглась и закрыла глаза. Раздался короткий громкий звук взрыва, а за ним пустота. Вдруг девушка ощутила ветер. Она подняла веки и обнаружила, что лежит под открытым небом. Второй уже наслаждался лёгким, освежающим снегопадом, скрестив руки за головой. Он расслаблялся, глядя в тёмную небесную даль и представляя, должно быть, нечто прекрасное там в её недостижимой вышине. Девушка поднялась и только тогда поняла, что вообще случилось. Половина дома, того самого, в котором они находились, просто исчезла. Линия рассечения прошла ровно посередине стен квартиры, разделяя существующую и отсутствующую части комнаты горизонтальной прямой полосой. Даже слишком прямой: срез был сделан будто бы хирургически точно. Ни подплавленных краёв, ни обрубков стен или кусочков обойного материала просто пустота, оголяющая полую внутренность стен. Взглядом вдаль просматривались одновременно вообще все квартиры на этаже. Там, где в них кто-то жил, этих бедных людей рассекло надвое, а оставшиеся ноги либо упали на пол в позе молитвы, либо так и стояли окаменевшим изваянием.

С другой стороны в полу тоже зияла дыра идеально круглой формы. Она проходила сквозь все этажи и ещё чуть ниже, где её окончание терялось в подземном мраке. Края были плоскими, как стеклянный стакан, отполированный до блеска высококачественным инструментом. Люди нижних квартир уже потихоньку начинали понимать, что дыры сами собой не образуются, и выглядывали из своих жилищ вверх на Неуклюжина с Брюнеткой, смотрящихся довольно мило на фоне неба. Те лишь изучали глазами последствия разрушений. Этажом ниже, там, где раньше кричали соседи, теперь установилась идеальная тишина. Из неблагополучной квартиры смотрело три пары глаз: женщина с заметным фингалом, собака, поджавшая ушки в испуге, и ребёнок мальчик со слезами на глазах. Рядом с отверстием, проходящим насквозь через всё здание, лежала окровавленная мужская рука, до сих пор сжатая в кулак. Похоже, это и был тот самый надоедливый сосед. "А Валера всё говорил, что с ним лучше не связываться", вспомнила Брюнетка.

Вдруг раздался стук в дверь. Второй встал, непонимающе смотря за тот ошмёток дерева, который теперь прикрывал вход. Неуклюжин отошёл от дыры и стал неугомонно ржать.

Входите-е!.. крикнул он на манер отчаянной домохозяйки.

Брюнетка поспешила к дверце, которая теперь напоминала калитку в старом ковбойском баре. За ней стояли двое двое полицейских, мужчина и женщина. Оба молодые. Они были одеты по всей строгости формы, но вот вместо шапок лежали какие-то тканные тряпки. Брюнетка догадалась: должно быть, поднимались по лестнице во время взрыва, так что верх пострадал. Если это было правдой, то обоим сильно повезло вообще остаться в живых. "Какие храбрые копы, могли бы просто убежать или хотя бы достать оружие. Хотя откуда у них оружие?" подумала девушка про себя. У молодого мужчины слегка подрагивали ноги. Он в ужасе озирался по сторонам, а руками всё щупал рацию, опущенную зачем-то вниз к бёдрам. Женщина выглядела похрабрее, хотя её лицо тоже прониклось непониманием. Двое полицейских, только что ставших свидетелями страннейшего происшествия в их жизнях, не сдавались и собирались исполнить свой служебный долг. А для этого им, судя по всему, нужно было попасть в квартиру. Похоже, долг обязывал ещё и постучаться, хотя дверь открывалась даже легчайшим толчком, да и вообще при желании через неё можно было спокойно перешагнуть. Ситуация создавалась комичная. Брюнетка стояла с обратной стороны, но прекрасно их видела, так как фактической преграды между людьми не было. Мужчина прокашлялся, отводя взгляд. Героиня толкнула ножкой ошметок двери, и тот со скрипом отодвинулся. Только тогда двое гениев заговорили.

Здравия желаю, лейтенант Ознобихин... начал было тараторить мужчина заученные за годы службы фразы, но женщина вдруг перебила.

Из полиции вас беспокоим. Вам знакома эта картина? она достала огромный квадратный свёрток, который всё это время неудобно торчал из сумки. Брюнетка сглотнула. Это была она.

На гигантской картине было её изображение. "От Лизы... Дошло наконец..." пронеслось в голове девушки.

Недавно ваша одноклассница покончила жизнь самоубийством, вы проходите по делу подозреваемой по статье УК РФ номер 110-ый. Вам необходимо дать показания, проговорил всё тот же спешащий мужской бас.

Мы, разумеется, не считаем, что это ваша вина, женщина укоризненно посмотрела на своего товарища и состроила доброе лицо, просто хотелось бы дополнить общую картину фактами. В конце концов это вы последней были у жертвы, по данным свидетелей.

"Бабка настучала. Со стариками всегда так", закатила глаза девушка.

Проходите, сказала она скучающе и тут же отошла, освобождая в пространстве коридор между Неуклюжиным и блюстителями закона.

Этого было достаточно. Оба валялись мёртвыми уже через пару мгновений, прожжённые насквозь золотым трезубцем. На этот раз половины здания не сгорело. Должно быть, при первом использовании Демон решил похвастаться своим оружием и врубил на полную мощность, а нынче использовал прицельный огонь. Неуклюжин поднёс вращающийся посох ко рту и подул на него, как герой вестернов. Затем рассмеялся.

Ну, одной проблемой меньше. А теперь... Пора вернуть моих любимых друзей к жизни, не так ли? Но для начала переоденемся. Так сказать, уборку следует начинать с себя, а-ха-ха-ха!

Он махнул трезубцем, и куртка Брюнетки трансформировалась вместе с её причёской. Волосы собрались в элегантную стрижку юной леди из викторианской Англии. Вместо прежней чёрной одежды тело украсилось белым-белым широким платьицем на тот же манер. Колготки в полоску синие с розовым, на ногах миленькие туфельки, а на кончиках тонких рукавов кружевные завитки. Всё стало замечательно и прекрасно шло бледному личику девушки с абсолютно чёрными волосами.

Итак, встречайте, Алиса Лидделл! проскандировал Неуклюжин под непонятно откуда взявшиеся аплодисменты и софиты.

Второй лишь сплюнул, всё туда же на пол, смотря на косметические эффекты. Хотя, признаться, наша героиня теперь определённо напоминала Алису из страны чудес, правда гораздо-гораздо старше.

Теперь твоя очередь, дружище! А-ха-ха-ха-ха!

Второй успел сделать несколько шагов в страхе, но было уже поздно он тоже стал меняться. На худощавом теле, всё ещё облаченном в шлем, будто космонавт в скафандр, выросла великолепно сшитая шинель времён гражданской войны, на лице под тяжелой сталью появились накладные усы. Крупная папаха сначала материализовалась сверху на голове, но затем плавно соскользила вниз и упала, притоптанная ногой Второго. Вместо его старых женских туфель, найденных Брюнеткой, теперь на ступнях красовались сапоги-бурки. На ногах сияли свеженькие галифе с красной строчкой, обозначающей офицерский чин. Под мощным кожаным ремешком с бляхой звякала хорошая шашка. Всё это великолепие так и отдавало стариной, чем-то забытым, но живым в опыте поколений. Брюнетка в образе Алисы вдохнула приятный запах свежей кожи и уставилась на позолоченные ножны шашки.

Дамы и Господа, Чапаев! А-ха-ха-ха-ха! Не ожидали, да? вновь непонятно откуда раздалось хлопанье тысяч рук. Брюнетка с Чапаевым заозирались. Никто вроде и не хлопал, но теперь создавалось ощущение, что они находятся на цирковой сцене, а вокруг всё в зрителях.

Второй, он же Чапаев, посмотрелся немного в осколок зеркала, оставшийся на шкафу, и, найдя, что внешний вид у него более чем пристойный, решил оставить всё как есть.

Ну а теперь! Неуклюжин выждал паузу, Теперь моя очередь.

Он весь задымился, скрывшись под плотным слоем тумана, а когда вышел, это был уже совершенно другой человек. Волосы его посветлели, причём корни до сих пор оставались чёрными, а вот ближе к кончикам всё было высветлено подчистую пероксидом. На голый торс наделся чёрный пиджачок в мелкую-мелкую полосочку. Костюм был красив и содержал такого же тона штаны и коричневые кожаные туфли с носками. На руке часы. Но самое главное изменение произошло с лицом: оно было демонически загримировано. Вся плоскость физиономии покрылась белым мелом, а глаза и рот были выделены красками. Губы толсто обрисовались красной улыбкой до ушей, таким же цветом шло одно веко, а второе было вымазано чёрным. Создавалась аллюзия то ли на трикстера, то ли на клоуна какого-то. Короче Демон.

Правильно-правильно. Демон я есмь. А-ха-ха-ха-ха! Неуклюжин засмеялся, а его лицо растянулось в улыбочке, почти столь же широкой, как и нарисованный на губах полумесяц.

Брюнетка захлопала в ладоши. Явление действительно было эпичным, но не настолько. Демон стал театрально кланяться, похоже, он забыл включить зрителей на этот раз, либо тем было всё равно на главного Воланда сего спектакля. Чапаев, пытающийся всё время повернуть свой шлем чуть правее на шее, но терпящий в этом неудачи, лишь сплюнул. Он делал это по-особенному, наклоняясь вниз, дабы не попасть внутрь своего скафандра.

Что же, пора переходить к дессерту! Мэрилин Монро, Омега, Шарик, Тонкий, Ларошфуко, явитесь ко мне, исчадья ада! А-ха-ха-ха! возглас Неуклюжина отразился в дыре и прошёл весь дом насквозь.

Брюнетка успела лишь заметить, что стоять так под открытым небом становится холодно, как вдруг пол под ней затрясся. Одна за другой в нём открывались дыры, чуть поменьше правда, чем самая первая, но всё же! Из них вылезали фигуры все разодетые, как на подбор. Сначала появилось некое совершенно странное существо это была кукла, голая, но полностью покрытая папье-маше и выкрашенная в белый со всех сторон. На её лице застыл оранжевый макияж, подчеркивающий глаза, а волосы были рыжими. "Анка", догадалась наша героиня. Да, это действительно была Аня Неуклюжина, но теперь она выглядела совершенно не так, как при их первом знакомстве. Вся одежда представлялась белой кожаной курткой с открытой грудью и пушистым светлым воротником, придающим объём плечам и визуально ужимающим талию. Штаны тоже были белые и застёгивались на несколько подряд идущих оловянных пуговиц вплоть до пупка. На руках были странного вида перчатки с лакированными длинными когтями в оранжевый. Брюнетка даже предположить не могла, какое из имён подходит этому существу, но Неуклюжин упростил ей задачу, объяснив, что вернувшуюся из мёртвых Анку теперь будут звать Омегой.

Следом выпрыгнуло что-то ещё более абстрактное тонкий человек, весь в чёрном с плывущим лицом, отдаленно напоминающий брата Михаила. При взгляде на него девушка инстинктивно поморщилась. Ей до сих пор было слегка стыдно за тот случай с его смертью. Судя по всему, брат ничего не чувствовал. Его глаза были закрыты, как и рот, как и нос. Он не дышал, не шевелился, просто стоял весь белый в чёрном смокинге с чёрным галстуком, уходящим в ночную темноту расплывающимися волокнами дыма. Это был уже не человек лишь субстанция, тень, чьи контуры всё время менялись. Как-то подсознательно до девушки дошло, что откликалось оно на "Тонкий". Она подозвала брата, и он мгновенно переместился.

Этот будет нашим главным оружием. В конце концов моя палка не должна стрелять слишком часто, хе-хе-хе... прокомментировал Неуклюжин.

Далее из фантасмагории вышла ещё одна дьявольская тварь. Между тем Брюнетка краем глаза заметила, как Чапаев с Омегой отошли в сторонку. Они разговаривали, чёрт знает о чем, и смеялись так, будто всех последних событий просто не было.

Я думала, что больше не увижу тебя никогда... Бли-ин! плакалась Анка.

Я бы тебя не оставил, дурочка, Второй гладил её по голове своими худощавыми пальцами. Они выглядели настоящей семьёй, и Брюнетке вдруг стало грустно осознавать, что у неё такого никогда больше не будет. Она глянула на то, что осталась от брата и подумала: "Похоже, этот Демон и есть вся моя нынешняя семья..."

Между тем создание из дыры обрело форму. На этот раз Брюнетка быстро поняла, что тут к чему.

Шарик... Человек и собака. Забавно.

А-ха-ха-ха! Рад, что тебе понравилось! Неуклюжин захлопал в ладоши, Эта куколка одна из двух лично твоих. Можешь делать с ними всё, что захочешь, хоть есть. Конкретно эта обладает всеми качествами достойного слуги отдавай ей любые приказы, всё исполнит в точности. Можешь давать ей команды, какие давала своему Немцу.

Брюнетке стало дурно. Перед ней сидело совершенно четкое и понятное, но от этого не менее жуткое убожество. Это была архитектурная смесь из Лизы и Немца, возведенная до полностью гомологичного раствора. Собачьи черты покоились в девочке со всех сторон, но не бросались в глаза. Она сидела на четвереньках, виляла животными ушками и высовывала язык на манер пёсиков. Сзади торчал хвостик. Лиза была одета в домашнюю розовую футболку и длинные штанишки. На шейке висел собачий ошейник с колокольчиком, побрякивающим от движения.

Komm zu mir, произнесла девушка тихо и убрала взгляд, слыша, как получеловек-полусобака встаёт и подходит к ней. Это было отвратительно, но приходилось скрепляться.

Наконец настала очередь последней тени проявить себя. Она делала это куда медленнее остальных. На худых красивых ножках появились высокие чёрные нью-роки, далее до ляжек шли полупрозрачные тёмные чулки, скрывающиеся под узкой юбочкой с разрезом. Платьице с открытыми плечами и треугольниками в зонах декольте и спины создавало впечатление, что фигура вот-вот выпрыгнет из него и пойдёт плясать сама собой, но этого пока не произошло. На бледной шее были видны красные пятна от сдавливания. Брюнетка сглотнула. Их тут же покрыл чокер. Платье делалось полупрозрачным на талии и уходило в небольшие рукава. Причёска была высокая и завитая, как у Мэрилин Монро. Тут-то до Брюнетки и дошло.

А эта твоя вторая прислужница. Думаю, ты уже догадалась, как её зовут и как её звали раньше.

Лера... Лера, это ты? спросила наша героиня, приближаясь к силуэту, до сих пор скрытому частично в тумане.

Я... она прокашлялась. Во рту было ещё немного воды, Да-да... Это я

Брюнетка не дала подруге договорить, прижавшись к ней своим белым платьицем.

Костюмчик не совсем тот, что в оригинале, но кто бы не хотел увидеть знаменитую американку в таком прикиде, а? А-ха-ха-ха-ха! Пусть кинут в меня камень! вместе с Неуклюжиным смеялся и весь зал воздушных зрителей.

И вот они стояли всемером: Демон их предводитель, Брюнетка Алиса местного разлива, Чапаев со своей сестричкой Омегой, Тонкий брат Брюнетки, Шарик её верный пёс, Мэрилин Монро лучшая подруга и... кажется кого-то не хватало? Ах, да, точно. Стоило ситуации устаканиться вокруг, как Небеса разверзлись, и сверху над всеми показалось гигантское нечто, напоминающее то ли Бегемота, то ли Левиафана. Это был он восьмой. Ларошфуко.

Во дела! Наелся должно быть в аду, дружище! А-ха-ха-ха-ха! И чем теперь я буду тебя кормить, а, малыш? Да какой ты к чёрту малыш малышище! А-ха-ха-ха-ха! кричал Неуклюжин вверх так громко, чтобы гигантский кот мог услышать.

Ларошфуко действительно подрос. Более того, теперь у него были два массивных драконьих крыла, правда покрытых кошачьей шерстью. Котодракон издал пронзительное "мяу" и опустился, руша остатки здания под собой. Снизу как раз приехало несколько полицейских машин. Они подсвечивали мягкое пузико кисы синими огнями. Пришлось торопиться. Брюнетка командовала Шариком, ни на секунду не отпуская руку Леры. Второй помогал Омеге забираться на спину монстра, а Тонкий уже как-то сам собой переместился туда, растворившись в темноте и выпрыгнув из неё вновь. Демон покинул тонущий корабль последним, как настоящий капитан. И все они, теперь уже восемь адских тварей, отправились на своём верном драконе покорять небесные пространства. Внизу людишки уже начинали штурм дома, а точнее того, что от дома осталось. Между тем вверху великий отряд собрался в кружок и грелся вокруг костра, сделанного из вращающейся палки Неуклюжина. Ларошфуко мурлыкал, посылая вибрации по телам всех присутствующих. Они летели всё дальше и дальше, пока не достигли пункта назначения где-то над местным лесом, где котик перестал удаляться от города, вместо этого кругами курсируя над одинокой лесной полянкой.

И куда же мы теперь? спросила Брюнетка, поглаживая руку Леры, упавшей уже ей на колени и мирно посапывающей в тревожной дрёме.

Теперь... задумался Неуклюжин, почёсывая грим на подбородке, А-ха-ха-ха-ха! А теперь мы, пожалуй, вернёмся к самому началу.

Глава вторая: Бесы

Было утро. В небольшой гимназии, расположенной под холмиком с забором, (между прочим, в лучшей школе города, отлично проявляющей себя и в регионе, и даже в стране) писали сочинение. Школа имела два корпуса, разделённые небольшим пустым полем. Раньше там были футбольные и просто игровые площадки, но вскоре их снесли, дабы оборудовать заново чуть поодаль. Теперь пустырь сиял огромным белым пятном между зданиями. Весь участок был расположен к северо-востоку от храма и имел схожий дизайн: обе школы, и старшая, и младшая, были обиты лёгкими металлическими квадратиками по периметру, что создавало приятное ощущение новизны в старых зданиях. Их не приходилось красить, а от времени они не изнашивались, подобно римскому бетону на Колизее. Школы имели запоминающуюся гамму из бежевого, больше похожего на телесный, и синего цветов. Ученики должны были носить специальную форму с местным гербом, на котором изображалась сова, как символ знаний. Был у гимназии даже девиз, и, благодаря такой серьезности, уже через несколько лет после открытия, случившегося ещё при Горбачёве, школа превратилась из рядовой одиннадцатой в элитную первую.

Вокруг здания обычно выстилался живописный пейзажик из мелких-мелких деревьев на заднем плане, подъемных кранов, бесконечно строящих свои вавилонские башни по одному Богу известным планам, случайных машин, заезжающих на территорию для своих нужд, и столь же случайных прохожих. Ученикам было на что посмотреть в окно, и один как раз занимался этим, сидя на самом последнем боковом месте в одной из комнат третьего этажа. Писали сочинение. Парень скучал, пытаясь найти или придумать ещё пару свежих строк к своему недороману. Мысли всё никак не лезли в его тугую от напряжения голову. Всё проходило мимо, будто потоки воздуха, стремящиеся просто обогнуть все препятствия на своём пути. Идей не было совсем, но мало того какой-то раздражающий субъект сзади всё время отвлекал от размышлений. Это был незнакомый парню мальчик из параллельного класса, который вместо яростного написания своей работы предпочитал просиживать штаны, мотая ногами или головой из стороны в сторону. Где-то сзади монотонно шумела специальная ультрафиолетовая лампа, что создавало неприятное впечатление, как бы заставляя поскорее заканчивать и проваливать из кабинета, оставляя его на бактериологическую чистку. Учителя то и дело шикали на тех, кто начинал разговаривать слишком громко, но это не помогало мальчик в самом конце всё так же шумел, издавая забавные для него звуки всеми частями тела. Посреди сочинения какой-то идиот спереди вдруг громко застучал ручкой по столу. Он отвлёк всех, но прекратил, прежде чем на него можно было излить свой праведный гнев. Толпа добропорядочных учеников осталась в неудовлетворении от невозможности, с одной стороны, спокойно писать, с другой стороны, забить и развлекаться. Пограничные состояния меньше всего способствуют сосредоточению, и наш парень чувствовал себя максимально рассредоточенным, будто бы был готов в любой момент распасться на ионы прямо в воздухе. "Вот бы большая ядерная бомба упала на город, и все сдохли..." думал он про себя, сжимая ручку в руках так, что она уже похрустывала, готовая сломаться под тяжестью. "На кой чёрт образование вообще даётся всем подряд? Есть ведь огромный процент идиотов, которые не способны его усвоить... Те, кто просто не может учиться в силу своей тупости... Почему обычные дети должны терпеть соседство с ними?" размышлял парень. Сзади раздался очередной смешок, на который учителя уже не стали делать замечание. "Вот бы этого идиота раздавил какой-нибудь метеорит..." так мечтал уже не один только наш парень, таковы были надежды всех в классе в тот момент.

Вдруг по окнам пробежала быстрая тень. Она закрыла собой солнце, оставив всех в недоумении, но лишь на секунду. Нечто огромное пролетело по воздуху со скоростью, во много раз превышающей обычную скорость облаков. А затем стены разлетелись в дребезги, освобождая свои железобетонные внутренности. Арматура торчала то тут, то там, напоминая рыбьи рёбра. Гигантские лапы Ларошфуко своими когтями превратили в кровавое месиво всех, кто был на передних рядах помещения. Нашему парню повезло: его не тронуло, а вот девочку перед ним убило напрочь, оставив лишь красное пятно. Кот наклонился и развернулся. Его демонические крылья порхнули, ломая часть крыши здания. Теперь в нём зияла крупная дыра, которую невозможно было не заметить. Один из классов просто лишился четвертой стены, став комнатой для съемки низкобюджетных телешоу про школу с акцентом на жизненность. Спина Ларошфуко уперлась в стены здания, позволяя всем, кто на нём находился, пролезть внутрь. Первый шаг сделал Тонкий. Точнее, он не шагал, а как бы плыл небольшим туманом по полу. Как только его воздушные щупальца из эфира, выступающие вместо ног, коснулись поверхности, весь свет в здании моментально отключился. Настал полумрак, в котором Тонкий приобрёл монструозную силу. Его бледное лицо не меняло выражения, а глаза не открывались, но вот всё остальное его чёрное бесформенное тело, расплывающееся в ползучем хаосе, становилось больше, ассимилируя тени вокруг. Он мгновенно вырос до целой комнаты и мощным острым щупальцем ударил в сердце того надоедливого толстячка, который уже поднимался из-за своей парты, чтобы бежать. Нашего парня, всё ещё мирно сидящего в приступе абсолютной паники, он не стал трогать.

Далее вышли двое странных субъектов, держащихся за руку. Для стороннего обывателя их образы почти ничего не говорили: какой-то тип в круглом шлеме, похожем на тыкву из металла, и в шинели времен двадцатых годов прошлого века, а с ним под ручку вообще непонятная белая кукла с разукрашенным красками личиком. Но мы-то с вами знаем, что это были Чапаев и Омега, которые с самого момента воссоединения больше не разлучались и всегда держались за руки. Офицер в шлеме уже не имел своей шашки, что добавляло его образу странности: вместо типичного оружия того времени за поясом он нёс кобуру для своего глока и несколько полных магазинов к нему же. Омега почти не изменилась, хотя её стандартный вид был столь необычен, что мог вызывать вопросы даже спустя много лет близкого общения с ней.

За семейством Чапаева и Анки на расколотый кафель выпрыгнуло человекообразное существо с абсолютно животными повадками. Оно передвигалось на двух ногах, но сидело, как зверь, подогнув колени и касаясь ладонями пола. Её ногти были сострижены, но Шарик всё время пыталась почесать себя ими за ухом. Изо рта выпадал язычок, а одежда была покрыта крупными волосками Ларошфуко. Кто-то держал эту девочку-пёсика на поводке то была Мэрилин, элегантно прошедшая следом. Её чокер уже завязался чуть потуже, что создавало небольшую асфиксию, но, похоже, устраивало девушку. Причёска слегка растрепалась от ветра, а на теле помимо шикарного полупрозрачного платьица висела грузная мужская куртка, в которой та и спала около костра, чтобы не окоченеть на высоте кошачьего полёта.

За руку Мэрилин Монро держала девушка, похожая на Алису из советского мультфильма про страну чудес. Правда, её волосы были на сотню тонов темнее и отливали углём, а не синевой. Брюнетка элегантно придерживала края юбочки, показывая свои красивые туфельки, когда опускалась воздушным пёрышком на пол. Наверное, если бы она вдруг упала с высоты, к примеру, в кроличью норку, то просто спланировала бы аккуратно вниз, пользуясь гигантским куполом платья, как парашютом. Алиса с Мэрилин держались за руки с самого момента воскрешения последней. Брюнетка до сих пор чувствовала вину за то, что отняла жизнь у лучшей подруги, но той, судя по всему, было плевать. Лера так же улыбалась ей, как и всегда, и была чертовски рада вновь видеть свою холодную одноклассницу рядом. Они даже так толком и не обсудили всё, что произошло. В общем-то они и не пытались этого сделать...

Заключающим строй вышел Неуклюжин. Его демонический грим слегка подплавился то ли от костра на спине Ларошфуко, то ли от жара его адской кожи. Демон заключал процессию, но от этого не терял своей роли капитана. Он скомандовал коту-переростку встать во внутреннем дворе школы и тот подпрыгнул, мяукая, дабы исполнить приказ хозяина. Получилось нелепо: огромная пушистая туша просто торчала из дыры посреди здания, а всю свою мощную верхнюю часть вместе с кошачьей мордочкой Ларошфуко положил сверху на крышу, где она заснула, мирно мурлыкая и пошатывая конструкционные колонны и стены.

Тонкий, займись тем, чтобы никто не сбежал. А мы пока проинспектируем бар, а-ха-ха-ха! Демон прогнулся назад в смехе, напоминая солевого наркомана.

Ответа не последовало, но когда вся компания обернулась на тень Михаила, то её уже и след простыл. Между тем послышался короткий скрип стула. Глок Чапаева уже был наготове: тот выставил руку с пистолетом вперёд и слегка нажал на курок так, чтобы тот не сработал окончательно. Парень, тот самый, что всё это время сидел за партой, инстинктивно поднял руки.

Н-не стреляйте! Пожалуйста! Я-я хочу с вами!

Неуклюжин выпрямился и, приблизившись, нагнулся снова, на этот раз к парню. Его улыбающееся красной краской лицо застыло в паре сантиметров над вспотевшим лбом бедного. Демон пристально смотрел в бегающие глазки паренька, изучающе оглядывал его лицо, хмыкая и сводя губы и брови.

Нет, заключил он наконец, мы вам перезвоним.

Н-но... Я же тоже ненавидел всех этих отбросов... Ну, пожалуйста! пацан упал на колени, взмолившись и схватившись за штанину чёрного костюма.

Неуклюжин тут же отпрянул назад. Он пихнул парня ногой, а затем бросил короткий взгляд на Брюнетку.

Ты знаешь... Нынче ведь век демократии, произнёс он, подмигивая девушке, но обращаясь при этом к валяющемуся на полу, пусть наша Алиса возьмёт на себя обязанности верховного судьи, а я пока приготовлю всё нужное для Варфоломеевской Ночи!

С этими словами и громогласным смехом Демон вышел из комнаты, стреляя своими пальцами, как пистолетами по сторонам. Судя по всему, у него ещё был порох в пороховницах, ведь ручные орудия действительно стреляли, даже с небольшой отдачей, которую Неуклюжин с хохотом имитировал. По коридорам прошёл крик. За своим лидером последовала парочка из Чапаева и Омеги. Мэрилин и Шарик ни на шаг не отходили от Брюнетки.

* * * * *

Парень сидел на стуле перед учительским столом, половина которого, включая старенький ПК была стёрта с лица земли лапами Ларошфуко. Брюнетка в образе Алисы выполняла роль завуча по политической части, ведя пространный разговор со своим подопечным. Её верные слуги стояли по левое и правое плечо парня, создавая давление. Диалог не выходил уж никак.

Так и почему ты решил, что присоединиться к нам будет лучшей идеей? Брюнетка закатила глаза. Её бесило повторять одно и то же раз за разом.

Ну я ведь уже сказал вам... Всю жизнь я чувствовал отвращение к этим людишкам... Мне всегда казалось, что моё предназначение выше! И вот пришли вы, моими молитвами... Это то, чего я всегда втайне хотел, понимаешь? он сглотнул и поправился. Брюнетке не нравилось, что её называют на "ты".

Девушка выдохнула и встала. Она прошлась к дыре в стене, смотря наружу. Там строился купол. Тонкий распластался в окружности вокруг всей школы длинной нитью из чистейшей черноты и теперь начинал медленно возвышаться над землей, создавая полусферу, которая должна была скрыть ото всех происходящие внутри ужасы. Сборища людей уже стояли по обе стороны стены, которая достигла десяти метров в высоту, и пытались пробраться, кто внутрь, а кто наружу. У первых получалось без проблем: барьер спокойно впускал всех, кто пытался пересечь его из окружающего пространства в пришкольную территорию. Вот обратное движение было невозможным. Брюнетка с улыбкой наблюдала, как толпы проходят стену и терпят неудачу, пытаясь выбраться наружу. Кто-то уже вызывал спецслужбы, но у них не должно было хватить времени. Да и, даже если бы пожарную лестницу поставили снаружи для доступа, то как бы они забрались назад? А протащить целую машину через купол при его постоянном росте становилось невозможно. Тонкий мог возвышаться бесконечно: силу ему придавала тень, а с увеличением стен её становилось только больше. Получался замкнутый круг из роста, за которым следовал только больший рост. Купол увеличивался неравномерно: кое-где стенки ещё не достигли и пяти метров, а где-то стояли во все двадцать. Мелкие, тонкие щупальца выстреливали вверх и, объединяясь под округлым углом, заполнялись материалом жидкой тьмы, что способствовало строительству. Это было похоже на заливку бетоном каркаса из металлических балок, расположенных кольцами полусферы из параллелей и меридианов.

Пока Брюнетка была занята созерцанием пейзажа конца света, заведя руки за спину, парень не мог спокойно сидеть на стуле. Он смотрел на гордую фигуру у дыры в стене то ли с опаской, то ли с унижением. В конце концов пацан позвал Алису ломающимся от страха голоском.

Эм-м... Мисс... Так что, можно мне остаться с вами? Я правда буду полезен, я здесь всё знаю.

Мы все здесь всё знаем. Видел Демона с гримом на лице? Брюнетка спрашивала холодно, не отрываясь от созерцания.

Д-да... Он очень крутой!

Этот Демон сказал, что ты нам не подходишь. И теперь я вижу почему. Ты боишься нас. она развернулась и присела на пол, элегантно подбирая края платьица, Говоришь, что всю жизнь втайне мечтал об этом дне, да?

Ага! Я всегда хотел убить всех этих уродов, а-ха-ха! он попытался изобразить самоуверенность, но вышло нелепо.

Нет. Это неправда. Скажи мне, что такое мечтать в твоём понимании? "Мечтать" что ты вкладываешь в это слово?

В ответ на резкость Брюнетки Мэрилин улыбнулась и подала своей хозяйке чашечку черного чая, в который, как оказалось, был подлит ликёр для вкуса. Алиса сделала пару глотков, а затем заставила Монро выпить остатки, с чем та успешно справилась за один присест.

Н-ну... парень смотрел то на Брюнетку, то на Шарика, то на Мэрилин и чувствовал, что его не ждёт ничего хорошего. Хотелось бежать, но эти трое, наверняка, могли как-нибудь убить его с расстояния. Да и этот Демон, бродящий где-то за дверью, не внушал доверия. Пришлось отвечать вдумчиво, Мечта это то, чего ты хочешь больше всего на свете. Это то, ради чего ты живёшь, чем дышишь. Мечтать значит желать чего-то.

Наступило молчание. Брюнетка нарушила его через минуту, громко рассмеявшись. Мэрилин последовала за своей госпожой, пусть и не понимала суть шутки. Шарик тупо улыбалась, высовывая язык и тявкая в поддержку.

И почему для вас, мужчин, так важен факт желания? Уже второй за последнее время пытается мне что-то доказать, аргументируя это своим "хочу". Может ты мне ответишь? она встала и приблизилась к сидящему. Тот лишь отстранился.

Н-ну... Наверное, потому что у современных людей нет ничего, кроме желаний. Их свобода о-ограничена со всех сторон СМИ, ТНК и прочими сатанинскими организациям

Брюнетка не стала дослушивать этот бред, поставив свою левую ногу на стул между коленями паренька. Тот сглотнул и подвинулся, чтобы Алиса случайно не наступила на него.

Бесконечные оправдания это то, чего я не люблю больше всего на свете, произнесла девушка загадочно, смотря куда-то в сторону, а правда заключается в том... Что все вы, мужчины, заперли себя сами. Сами же и ограничили свою свободу, построив вокруг своих огненных душ клетки из иллюзий. Вы сами сделали это, лишив нас, женщин, своих лучших качеств...

О-о чём это ты? Я ничего не делал! Меня с рождения ограничили, это не моя вина!

На то ты и родился мужиком, чтобы разрушать такие ограничения. Как и все остальные. Вы должны быть свободны изначально, ведь в вас скрыта сила полного уничтожения. Вы являетесь проекцией разрушительных богов, ваша воля подобна ножу, идущему сквозь всё, что попадается на пути. она вздохнула, Мужчина должен быть горд собой, должен разрушать всё, что его не устраивает, и строить новый мир вокруг себя. Во что превратились рыцари, короли, поэты и философы прошлого? Вы обмельчали, сделались жирными или слишком худыми. Вы лишили себя мышц, лишили себя мозгов. Всё, что в вас было ценного, утекло в никуда. А осталось лишь самое мелочное ваше самомнение, неподкрепленное ничем, ваша склонность к насилию, не выливающаяся в битвы, а скапливающаяся и приводящая к безумию... Вместо стихов вы пишете отвратительные книжки, в которых высмеиваете себя, вместо философских трактатов вы создаёте однотипный либеральный бред, бесполезный в своём основании... Те, кто раньше правил планетой, превратились в слуг. Вы сами сделали себя непривлекательными для женщин. А только быть привлекательными для женщин и было вашей эволюционной задачей. Именно поэтому вы вымерли, именно поэтому мужчин больше нет. Именно поэтому мир стоит на пороге кризиса, катаклизма человеческой идентичности, катастрофы биологических, видовых масштабов. Именно поэтому... Именно поэтому весь тот ад, в котором находится наше закатывающееся за свой горизонт человечество, никогда не кончится... Он будет идти до тех пор, пока все вы не вымрете. Только с новыми людьми, с новыми мужчинами, способными удовлетворить своих женщин это планетарное представление продолжится... А такие, как ты, вечно мечтающие, но ничего не предпринимающие, сидящие в глубине своих иллюзий, как крысы в бочке молока, не двигаясь... Такие, как ты, последние люди, чья смерть лишь ускорит эволюцию нашего мира.

Парень слушал всё это молча. Он был слишком напуган, чтобы попытаться что-то сказать или сделать.

Как я и говорила. Вы столь жалкие, что вас невозможно бояться. А как может работать любовь без страха? Как женщина может уважать того, кто не страшен для неё?

Да кто ты, чёрт побери, такая?.. из губ парня вылетел еле заметный, тихий вопрос. Он, кажется, не хотел, чтобы Брюнетка услышала, и теперь был напуган ещё сильнее и отводил взгляд.

Девушка засмеялась, вновь поддерживаемая своими прихвостнями. Она чувствовала это: её миссия здесь только началась. Лишь наша героиня могла сделать что-то великое с этим невзрачным миром в период его кровавой Кали-Юги. Она не понимала, но чувствовала, как именно ей следует поступить.

Весь её костюм Алисы погрузился в пламя. Но огонь был не красным и не желтым, он был чёрным.

Когда пешка доходит до противоположного конца доски, завершая свой путь, она смотрит вниз во тьму с края своего мира. И, когда тьма наконец решается посмотреть на неё в ответ, этот момент освобождает пешку. Делает её передвижения свободными. И одинокая пешка становится всеобъемлющим ферзём.

Она стояла вся чёрная с бледным лицом и угольными волосами. Платье потемнело и превратилось в длинный наряд, достойный королевской особы. На голове у девушки уже лежала высокая остроконечная корона, вся чёрная с чёрными же камнями на возвышающихся шпилях. Её красота заставляла содрогаться. Кожа Брюнетки сияла, а платье сливалось с общим полумраком под тенью сферы. Всё излучало пафос. Девушка выпрямилась в плечах и стала будто бы выше.

Я лишь скромная проповедница апокалипсиса... Пятый всадник я Тьма.

Она выставила руку вперёд, демонстрируя полупрозрачные чёрные перчатки на ладонях и, слегка сжав пальчики, размозжила голову сидевшего парня на расстоянии. Это было волшебно. Шарик принялась доедать остатки тела, а Мэрилин просто стояла и смотрела. По её щекам текли мелкие ручейки слёз. Брюнетка повернулась к ней, мелькая длинной вуалью своей круглой кружевной юбочки и тёмных волос. Девушки улыбались друг другу.

Я всегда знала, что всё кончится именно так. С самого первого дня, когда мы встретились. Я чувствовала это! Лера плакала.

* * * * *

Они сидели в комнате, раньше принадлежащей директорскому составу школы. Демон, Тьма, Шарик и Мэрилин Монро Чапаев с Омегой находились чуть поодаль, как всегда вместе. Ларошфуко отдыхал где-то над ними, так что стены подрагивали от его мурлыканья. Над компанией возвышался тот самый портрет Брюнетки, сделанный ещё Лизой, пока та была в своём уме. Неуклюжин всё не мог нарадоваться на новый облик Алисы, которую теперь стал именовать Чёрной Королевой.

Я... Я, признаться, даже и не представлял, что такое вообще возможно! А-ха-ха-ха! Это ведь меняет всё в корне! Мы теперь... Да мы теперь сильнейшие существа на всей этой поганой планетке! Во всём этом ничтожном мире мы теперь лучшие! Никакой Аполлон не сможет нам противостоять, а-ха-ха-ха! Да какой к чёрту Аполлон, мы теперь абсолютны! Наша власть незыблема! А-ха-ха-ха! он всё ходил вокруг да около, разглядывая новое платье девушки. В конце концов от радости полез целовать её в губы. Брюнетка не особенно сопротивлялась, а вот Мэрилин скрежетала зубами в явном недовольстве.

Вдруг поднялись Чапаев с Анкой. Они подошли к Демону и встали напротив со скрещенными на груди руками. Их лица были темны от какого-то потаённого внутри гнева.

Чего? спросил Неуклюжин, всё ещё щупая тёмную материю платья.

Ты говорил, начал было неуверенно брат, но сестра перебила.

Наши контракты, блин! Ты обещал сменить условия. Мы требуем оплаты прямо сейчас! Мало ли чего ещё придётся вытворить в ближайшее время. Бли-ин, ты же вроде как бессмертный демон, что тебе стоит заплатить?

А-ха-ха-ха! Да ничего не стоит! Артистам нужен гонорар, не так ли? И чего же вы хотите?

Их лица мгновенно подобрели.

Хочу, чтобы мой глок имел бесконечные патроны. сказал Чапаев, переглянувшись с сестрицей.

Исполнено. Неуклюжин даже не посмотрел на них. Он вообще ничего не сделал

А я хочу, чтобы ты снял эту дурацкую маску с моего брата! Бли-ин, зачем она вообще? канючила Омега.

Отказано.

Э-э-э? В смысле отказано? Почему это? Ты же сказал, что заплатишь...

Эта маска ему нужна и точка. голос Демона стал крайне серьезным.

Брат с сестрой переглянулись, но на конфликт идти не стали.

Тогда хочу, чтобы эта черная штука вокруг школы меня не сдерживала! И брата тоже... Чтобы мы могли хотя бы погулять по городу, блин!

Исполнено. Идите гуляйте, только сувениры не забудьте принести, как решите возвращаться, а-ха-ха-ха!

Чапаев уже выпускал из своего пистолета патрон за патроном. Они не кончались. Омега радостно запрыгала, обнимая своего любимого братика. Оба выбежали из комнаты и устремились вниз по лестницам, убивая всё, что встречалось по пути.

Не думала, что ты просто так их отпустишь. произнесла Брюнетка, когда её наконец перестали щупать.

Плевать на этих ничтожеств. У меня теперь есть ты. Мы непобедимы. Хочешь чего-нибудь?

Может лучше придержу желание на потом...

А-ха-ха-ха-ха! он откинулся на директорское кресло и стал крутиться в нём, Какие к чёрту желания? Можешь просить что хочешь и в любых количествах, для тебя всё исполню! А-ха-ха-ха! Сегодняшний день самый счастливый в моей жизни. Ты знаешь, что сегодня у меня день рождения?

Правда? Поздравляю.

Да... И нам нужно отпраздновать это шикарным концертом в мою... Нет, в нашу честь! Стремитесь к хаосу, отбросы, и подпевайте мне на бис! он схватил микрофон для громкой связи, который стоял отключенный в уголке стола так, что сразу нельзя было и заметить, *Кхм-кхм* Уважаемые учащиеся, вас приветствует ваш новый исполняющий обязанности директора. Можете называть меня просто И.О. Сегодня в актовом зале состоится церемония посвящения, так что все стремитесь туда как можно быстрее. Мы устраиваем вечеринку! А-ха-ха-ха-ха!

Его смех раздавался эхом, отражаясь от стен здания. Брюнетку пробрало дрожью. Неуклюжин поднялся и подошёл к стене. Она распахнулась перед ним: бетон отодвинулся, арматура вылезла под давлением. Затем то же самое случилось и с полом. Образовавшееся пространство сплошным коридором вело к актовому залу внизу, откуда на Демона уже смотрело несколько десятков пар глаз, только что подошедших по приглашению. Парень ступил в дыру и застыл в воздухе так, будто бы мог по нему ходить.

Разрешите? Лишь парочку па, и я буду доволен, хи-хи-хи~ он протянул Брюнетке руку, но та не взяла.

У меня есть незавершенные дела. Присоединюсь, как всё закончу.

Бинго. Да прибудет с вами сила, ответил Демон, прежде чем провалиться на сцену под громогласный шум уже откуда-то играющей музыки.

Брюнетка осталась одна в помещении. Стены трясло от мурлыканья Ларошфуко и от громкого звучания металла, играющего снизу. Мэрилин и Шарик стояли у дверей. Лера непонимающе смотрела на Чёрную Королеву, как вдруг та повернулась и встретила взгляд.

Чего это мы ещё недоделали? спросила подруга, до сих пор морщившаяся от того, как Неуклюжин только что целовал героиню.

Лера, ты не должна в этом участвовать.

П-почему это ещё?

Ты здесь ни при чём. Это наши с ним дела, это наша судьба. Я была рождена для того, чтобы сегодня сразиться с Богом. Но ты... Ты такая хорошая и добрая. Тебе не за чем заниматься чем-то подобным, её взгляд упал на придушенное чуть ранее горло подруги.

Та вздохнула.

Почему ты считаешь, проговорила Мэрилин тихо, что я сама не хочу этого? Меня никто не принуждал, как и тебя. Я всегда знала, что буду рядом с тобой в какой-нибудь смертоносной заварушке. Мне всегда казалось, что наша связь продиктована свыше. Неужели тебе всё-таки плевать на меня? она тихо заплакала.

Нет! Нет-нет-нет-нет-нет! С чего ты это взяла? Не плачь. Возьми вот, из рукавов платья выкатилось яблоко, и Брюнетка передала его Монро. Та вцепилась в сладкий жёлтый плод и стала грызть, утирая слёзы.

Я понимаю, что никогда не смогу должным образом осознать, что именно ты делаешь... Но позволь мне хотя бы постоять рядом. Позволь мне самой распоряжаться своей жизнью!

Ладно-ладно, только не плачь. Успокойся. Я всегда уважала тебя за твоё спокойствие.

Помолчали. Внизу включили Merilyn Manson, альбом "Mechanical animals". Под странный шум этой необычной музыки девушки сидели друг напротив друга и молча смотрели на Шарика. Она собака совершенно ничего не понимала, лишь мотала головой, переводя взгляд с одной хозяйки на другую.

Эту точно надо отпустить, проговорила Лера, наблюдая, как Лиза чешет себя за ухом ногой.

Да. Уж лучше смерть, чем существование такого рода.

И как мы её убьём? Она ведь наверняка сильнее обычного человека, может даже пережить то, что убило бы нас.

Есть более гуманный способ.

Брюнетка потрясла кружевную юбку своего платьица, и оттуда со звоном выпал шприц. Лера подняла его и слегка нажала на рычаг, дабы избавиться от незначительной воздушной пробки, которая висела внутри перед микстурой. Брюнетка сглотнула и подала команду.

Komm zu mir. Sitzen.

Шарик добропорядочно исполнила обе команды и замерла в ожидании следующего приказа. Мэрилин обогнула Лизу и встала сзади, выбирая место для укола. "Pfote" прозвучала короткая инструкция от Брюнетка. Та уже не смотрела, обернувшись, чтобы не переживать их смерть ещё раз. Шарик вытянулась и подняла левую руку. Её "лапа" была вся в грязи из-за того, что девочка ходила, как настоящий пёс, опираясь на все четыре конечности. Монро схватила её за пальцы-когти и всадила шприц аккуратным, но быстрым движением в запястье, сглотнув. Именно запястья, окровавленные от самоистязания, и были катализатором всей этой истории. Теперь же у перерождённой Шарик они блестели белой свежей кожей и сохранились в идеальной чистоте без единой ранки. Но вот длинная игла нарушила эту гармонию вселенской справедливости. Девочка лишь коротко проскулила и, уже предчувствуя, что с ней сделали, повалилась, будто собираясь уснуть. Лера со слезами на глазах вдавила шприц вниз, наблюдая, как инъекция утекает в вены подруги. Препарат, должно быть, действовал сильнее, ведь его хватило на усыпление целого человека, хотя обычно такие уколы используют на мелких собачках.

Подруги взялись за руки и гладили Лизу, к которой, казалось, перед самой смертью вернулся разум. Пёсик всё смотрел вверх на свою картину. "Наверное, узнаёт", решила Брюнетка. Шарик так и лежала под портретом, смотря на контуры когда-то нарисованного ей эскиза. Похоже, ей нравилась работа, ведь умерла девочка с улыбкой на лице. Глаза закрылись, хвостик успокоился, перестав вилять, а уши опали без чувств. Вот и настал настоящий конец Лизе. Бедная Лиза.

Что будем делать с телом? спросила Лера после долгого затишья.

Надо как-то похоронить среди всего этого безумия. ответила Чёрная Королева, поднимаясь и отряхивая юбку.

Во двор?

Во двор.

Пришли во двор. Здесь творился настоящий ад. Трава была вся красная от крови. Толпы людей, прижатых к стенам, которые уже заслоняли горизонт и высились, оставляя видимым только крошечную часть неба, умирали, расчленяемые щупальцами Тонкого, возрастающими отовсюду. Происходило ускорение эволюции. Людишки гибли, оставляя за собой лишь кроваво-красные полосы на земле и деревьях, которых почти не было. Некоторые машины перерубило куполом надвое, некоторые с хозяевами внутри. Школьники и учителя молили о пощаде, собираясь у стены, но их возгласы растворялись в темноте общей смерти. Небо покраснело от испаряющейся крови, а облака казались Титанами, нависшими над ареной, чтобы посмотреть, что происходит. На глазах у девушек под купол зашла огромная спасательная бригада из скорой помощи и полиции вместе с пожарными. Всего было человек тридцать, не меньше. Сначала их оттолкнуло внутрь Колизея, а затем, сжатые людской массой, наплывшей, думая, что их спасут, они встретили свою смерть от очередного убийственного щупальца. Каждое тело прошило насквозь, образовав гирлянду из трупов. Затем всё это с ускорением поехало прямо в стену, где распласталось о гладкую поверхность, оставив лишь обильное кровавое пятно в общем узоре безумия. Цветы уже стали какими-то странными: они превратились в чёрные точки, распускающиеся ежесекундно демоническими бутонами и стреляющие своими тычинками во все стороны. Природа сходила с ума. У неё забрали все ограничения, магией подпитывая бесконечный рост. Теперь всё вокруг цвело и бушевало. Трупы моментально сгнивали, земля поглощала их так быстро, что те, казалось бы, никогда и не падали на её кровавую поверхность. Птицы, по случайности оставшиеся в куполе, стали дикими и начали ястребиную охоту на всё живое в радиусе досягаемости. Более или менее адекватные люди просто бежали, оставляя всё как есть. Они уносили ноги внутрь здания, откуда уже так громко играла музыка, что можно было услышать даже за пределами Колизея. Купол стал карманным филиалом ада. Когда кто-либо прижимался к стене, его убивало. оставалось только бежать в противоположную сторону, дабы иметь хоть какие-то призрачные шансы на выживание. У старых учителей это получалось плохо, молодежь же почти вся утекла в актовый зал, где, как говорили некоторые свихнувшиеся, безопасно. Сумасшествие уже проникало в головы ребят: несколько забавных проповедников, разорвав на себе одежду на библейский манер, стояли на входе в школу и декламировали положения новой конституции хаоса, которая, как они уверяли, теперь действовала на этой адской земле. "Убивай или будешь убит! Бей или беги! Каждый сам за себя!" кричали глупцы, пока их собратьев уничтожало на куски центробежной силой Тонкого.

Постепенно в общей массе стал выслеживаться порядок. Произошла эволюция. Тех, кто на интуитивном уровне не понимал здешних правил, убивали, остальные же начинали смутно догадываться о смысле и значении этой чудовищной игры. Постепенно на испуганных лицах появлялись улыбки. Брюнетка заметила, как учительницу географии бросают в тень, после чего начинают молиться об её смерти. И это сработало: бедную женщину разорвало на тысячу кусочков, а никого из ребят не тронуло. Вскоре восстания против учителей стали обычным делом: молодое поколение пользовалось численным преимуществом и способностью приспосабливаться к новым правилам. В каждом классе, от мала до велика, образовалась своя иерархия. Вожди вели за собой ребят, указывали тем направление, большинство решило держать путь внутрь школы, обходя здание со стороны, чтобы не попасться спящему Ларошфуко. Некоторые компании курсировали во дворе, уже научившись не ступать туда, где из темноты вылезали щупальца. Они ловили отбившихся и вербовали или убивали. Учителей убивали всегда, директора взяли в плен и повезли привязанного в школу, где собирались надругаться над ним по полной программе. Несколько красивых девчонок из старших классов, кого Брюнетка знала лично, успели сколотить вокруг себя секту из поклонников и раздавали приказы, пользуясь своим положением. Происходила анархия, но в этом хаосе абсолютно всё было на своих местах. Люди жили именно так, как они должны жить по природе, не сводя себя с ума придуманными ценностями и системами. Они усложняли организацию: вскоре появилась денежная система из сигарет, вейпов, портативных аккумуляторов для зарядки телефонов и другого хлама, который теперь представлял невероятную ценность. Вожди, как английские бароны, создали собственную иерархию, решив, что теперь находятся под властью этого странного человека в гриме, что танцевал на сцене актового зала. Они выделили из своих миниатюрных армий по пять человек и организовали войско побольше, вооружив ребятишек взятым из кабинета ОБЖ муляжом автомата и некоторыми кухонными принадлежностями из столовой. Воинам обещали оплату сигаретами и кормёжку, если те будут патрулировать границы купола и искать тех, кто входит внутрь территории, решая их судьбу. Появился и первый закон, записанный перманентным маркером одного из капитанов над проходом во внутренний двор: "НЕ БУДИТЕ КОТА". Чуть позже к нему добавилось указание не верить учителям, а ещё позже было дописано, что предки отстой.

Брюнетка смотрела на происходящее и чувствовала, что она наконец в родной стихии. Всю жизнь девушка будто бы готовилась к этому единственному дню ко дню, когда её унылое существование будет замечено чем-то высшим. "Сегодня я заставлю его ответить за всё", решила героиня, сжимая кулак на фоне закрывающегося куполом неба. Вокруг пробегали стройные отряды мальчиков из младших классов, вооружённые до зубов. Завидев Чёрную Королеву, одна из групп остановилась и синхронно отдала честь. Мэрилин засмеялась, выкрикнув команду "вольно".

Похоже, ты теперь знаменитость... произнесла она иронически.

Давай закопаем её здесь, пока Тонкий не учуял. Брюнетка не хотела называть эту оболочку своим братом.

Стали копать. Земля плохо поддавалась. Внизу она была ещё промерзшей, хотя сверху сильно потеплела от того ада, который снизошёл на поверхность. Яма копалась медленно. К счастью, из платья девушки можно было достать вообще всё что угодно, и лопата там легко нашлась. Лера работала, а Брюнетка смотрела, как её нежные ручки держат инструмент. Она сидела на камне в позе демона с картины Врубеля. Платье же её напоминало вариацию с другой картины того же художника, только чёрного цвета. Стало темнеть. Кучки мальчишек, игравших в солдат, начали пытаться разводить костры и изготавливать факела, но получалось не очень. Хоть ветра и не было, огонь всё не желал загораться. Один из вождей пообещал все свои сигареты за зажигалку, что звучало забавно. Брюнетка отошла подсобить этим недоноскам своими талантами. Она извлекла огонь чиркнув туфельками, за что удостоилась всеобщей любви и звания "Мать Тереза". Когда вернулась, Лера уже грузила Лизу в землю.

Может нужен гроб? спросила подруга Брюнетку.

Собак без гробов хоронят, а эта вообще повесилась.

Так и порешили. Вскоре дело было завершено, а вокруг ямы столпились ребята мальчишки и девчонки на отпевания. Брюнетка кормила всех хлебами и рыбами, которых в её платье было много. Под конец церемонии грустные лица озарились свежими, наивными улыбками. Дети имеют то замечательное свойство, что проявляют оптимизм до самого конца. Все они инстинктивно понимали, что жизнь продолжается и не следует грустить слишком долго. Процессия медленно направилась в школу, оставляя то тут, то там часовых, будто бы учебное заведение превратилось во дворец Камелот. Брюнетку сначала вели дети, потом её чуть ли не понесли на руках, но в самом конце у заднего входа в школу героиня всё-таки отбилась и стала шествовать самостоятельно.

Когда вошли играл уже второй альбом "Antichrist Superstar". Его рифы казались более правильными и подходящими под происходящее. В фойе всё стояло вверх дном. Ребята танцевали в кругу, будто евреи на празднике. Их ноги резонировали с волнами кошачьего мурлыканья, раздающимися повсюду, и казалось, что всё вот-вот развалится от такого топота, но этого не происходило. Везде под потолком висели экраны. По ним транслировалось происходящее в актовом зале. Там во всю выплясывал Неуклюжин, держа в руках микрофон и подпевая безумным текстам своим мерзким голоском, на удивление подходящим под музыку. Он, кажется, владел английским и знал содержание треков, хотя иногда создавалось впечатление, будто Демон просто придумывает песню на ходу, а потом она уже начинает играть из колонок. Дети с упоением наблюдали за его пируэтами на сцене. В актовом зале собралась такая толпа, что больше народа просто не могло вместиться. Все были счастливы, а тех, кому не нравилось учиняемое безумие, били техническими швабрами, камнями или даже электрошокером, который где-то нашёлся в единичном экземпляре.

Брюнетка стояла посреди застывших при её появлении лиц, как Папа Римский перед толпой прихожан. Все ожидали, что она скажет, но девушка молчала. Мэрилин дернула за часть платья. Чёрная Королева развернулась к ней.

Ты точно уверена? переспросила наша героиня, Я всё ещё переживаю за тебя...

У меня всегда был выбор. У человека только две руки. Хочешь что-то схватить отпусти что-то другое. Я выбрала отпустить всё, что имела, ради сегодняшнего. Ради тебя... Лера притихла, неуверенно оглядываясь по сторонам.

Брюнетка улыбнулась. Её лицо из обычного безжизненного стало вдруг каким-то притворно весёлым. Девушка хрустнула шеей и приподнялась на цыпочках. Она тоже собиралась танцевать, по крайней мере, так подумали все вокруг. Чёрная Королева поднималась всё выше и выше, медленно, будто бы выжидая момент. И вот миг настал миг её пробуждения. Брюнетка сняла тёмную вуалевую перчатку со своей правой мраморной ручки и высвободила абсолютно белую, как слоновая кость, длань. Ладошка оказалась столь маленькой, по-женски красивой в сравнении с огромными комьями платья, что это произвело умилительный эффект на публику. Все заулыбались. Их страх перед этой, как говорил народ, "девочкой-демоном" исчез. Школьники понимали, что их новые хозяева дают достаточно свободы своим подчинённым, и стали пускаться в пляс ещё яростнее в честь этого поворота событий. Крикуны уже старательно подражали Неуклюжину, коверкая малопонятные англоязычные тексты под свой бредовый лад. Между тем Брюнетка продолжала возвышаться. Её юбочка всё росла в длину, становилось неясно, как вся эта тончайшая конструкция не падает вниз. Наконец она упёрлась в потолок плечами и положила освобождённую от перчаток руку себе между губами, затем пропихнула подальше в глотку и наконец совсем далеко в бесконечную пустоту чёрных внутренностей. Этого оказалось достаточно, чтобы вызвать закономерную рвоту, правда теперь вместо обычной отвратительной зеленоватой массы из её горла полилась розово-радужная субстанция, блестящая какими-то вкраплениями съедобных конфетти. Девушка тут же опустилась обратно, выплёвывая жижу, в которой лежало что-то ещё. Длинная бутылка четырехугольной формы, вся из затемненного стекла со скругленными краями и квадратной стеклянной же пробкой. Внутри та же жидкость, только в больших количестве и концентрации. Утерев лицо, она встала и подала бутыль одному из старшеклассников, оказавшемуся неподалеку. Тот долго сомневался, но в конце концов-таки открыл сосуд и сделал глоток налитой под самое горлышко дряни.

Эффект был неотразим. Шиза, как наркотик прозвали впоследствии те счастливчики, кому довелось испытать его эффект, пробирала от кончиков волос до краёв костного мозга, не оставляя шансов. Она била сразу по всему: расслабляла и избавляла от лишних мыслей, сильнейшим образом добавляла энергии, призывала самые весёлые и разнородные галлюцинации, могла даже полностью лишить рассудка, и всё это одновременно. Не прошло и тридцати минут, как весь первый этаж находился под воздействием чудо-нектара. Они бегали и бились головами об стены, разбиваясь. Тех, кто биться не хотел, другие брали по бокам, как таран, и колошматили лбом, чтобы посмотреть, что будет. В фойе собралась целая орда из любителей ходить по кругу. Они, как муравьи, путались в следах друг друга и вращались в бесконечном инфернальном танце, пока не падали без сил. Даже сон под шизой был весёлым. Он длился недолго, но восстанавливал все силы. Самое главное заключалось в чудотворной целебной силе наркотика всякий, принимающий его, получал временную неуязвимость, будто бы в компьютерной игре. По этой причине шизу лили на раны, её употребляли вместо еды, на ней же стала строиться вся импровизированная экономика этого анархистского поселения. Под шизой всё становилось прикольнее, так что те, кто хоть капельку попробовали, больше не могли лицезреть обыденный мир. Им хотелось ещё и ещё, хотя эффект и длился предостаточно. К счастью, Брюнетка доставала из своего платья всё новые и новые бутылки. Шли слухи, что она производит наркотик из собственной крови или иных телесных жидкостей. Один идиот даже попытался разрезать Чёрную Королеву, чтобы выяснить это наверняка, но был до смерти задушен Лерой, впавшей в состояние берсерка от ярости. Ещё говорили, что одного первоклассника кинули в бочонок с шизой, и он обрёл сверхчеловеческую силу, но это были уже враки.

Девушки Брюнетка и Мэрилин прошлись по этажам, неся за собой шлейф из веселья и крови. Наркотик нравился всем. Всё быстро пришло с ним в движение, стало весёлым и неадекватным, почти как Неуклюжин. Ребята прыгали до потолка, разламывали стены и двери кабинетов, резали друг другу плоть, наслаждаясь безнаказанностью. Ближе к вечеру во всех проснулись первобытные инстинкты, и, сожрав всю органику, что была в столовой, свора оголтелых нарколыг направилась в классы, чтобы устроить там бордели. Они даже воспользовались молоденькой учительницей, которую один из вождей специально приберёг для таких целей. Тогда же стала вырисовываться внутренняя иерархия помещений: на первом этаже после появления шизы началась беспросветная вакханалия, все бегали и кричали, смеялись, прыгали, кружились, мочили друг друга и так далее до бесконечности; на втором этаже шло более высокое веселье здесь ребята чаще танцевали друг с другом перед большим экраном в углу здания, оккупировали спортзал, где устроили безбашенные спортивные игры на манер гладиаторов с обязательным отрыванием конечностей победителю и проигравшему, ну и, разумеется, здесь же находился и актовый зал, где зажигал Неуклюжин. Сообщения по громкой связи теперь передавались постоянно. Для этого даже не нужен был микрофон Демон сам каким-то образом подключался к сети и просто кричал на всю школу что попало. Он объявил, что через полчасика собирается устроить публичную казнь директора, и все были рады тому, подкрепляясь свежей шизой перед очередным раундом вечеринки. Третий этаж представляла элита: там сидели вожди со своими доверенными и охранниками. Они тихо распивали шизу, о чём-то договаривались, а, когда Брюнетка вошла, все склонились на одно колено и стали наперебой говорить, как сильно уважают её и её великого предводителя.

Чёрная Королева уже посетила все возможные места кроме дискотеки, где сейчас творилось самое классное. Она пыталась отложить поход туда, но Лера, выпив по неосторожности немного шизы, сама вдруг стала танцевать в своём чёрном чокере и с прической Мэрилин Монро, заставляя подругу двигаться к залу. Когда они вошли, Неуклюжин столь громко закричал в микрофон, что где-то вдалеке лопнул стеклянный бокал.

Дамы и Господа! скандировал он, воспользовавшись перерывом после того, как последний альбом доиграл, Рад представить вам всем ту, без которой сегодняшний вечер не мог произойти! Знакомьтесь, наша прекрасная, величественная, восхитительная Чёрная Королева! А-ха-ха-ха-ха!

Все вокруг расступились перед Брюнеткой. Ребята недолго посмотрели на неё, после чего с бесовскими визгами стали наступать обратно, желая дотронуться до своей "королевы шизы". Они наступали так яростно, что не оставляли другого выбора, кроме как бежать. Но бежать было некуда придворные слуги, разодетые в выкрашенную красной краской школьную форму, заперли двери, используя в качестве копий заостренные на концах палки от швабр. Сотни рук подхватили весь объём платья Брюнетки, и понесли девушку к сцене. Она легла на них, успокоенная громогласным рёвом толпы. Здесь были и софиты, и микрофоны, и кулисы, и зрители, одним словом всё как у людей. Чёрную Королеву выбросило на пол течением рук, и та быстро поднялась, встав подле Неуклюжина, что вызвало в толпе очередной всплеск радостного рёва.

Приступим же! скомандовал Демон, и от его слов по воздуху прошёл жар, Ведите старпёра! А-ха-ха-ха! И смотрите, чтобы по дороге не подох.

Директора уже откопали откуда-то из-за кулис, хотя, судя по его виду, скорее из зазеркалья. Это был мужчина довольно пожилой и седой, хотя на лице ещё оставалась свежесть. Оно было пропитано ужасом. Наверное, кто-то по приколу решил угостить бедного чиновника шизой, так что теперь тот был на отходах. Разговаривать мог. На рубашке виднелись следы крови, а на лице синяки. Наверное, ребята не выдержали и избили-таки директора без приказа. Мужчина запинался, стараясь выговорить своё полное имя. Он хотел запугать им Демона, но не вышло.

Депутат? спросил Неуклюжин нехотя.

Мужчина кивнул. Он действительно выдвигался, пользуясь служебным положением, но о его роли в каких-либо политических процессах невозможно было говорить серьезно.

Хо... вздохнул Неуклюжин и засмеялся, Валентин Депутат... А-ха-ха-ха-ха! Ладненько, ты мне скажи, как давно ты работаешь в школе?

Мужчина озирался по сторонам. Его лицо было взято крупным планом на двух мониторах справа и слева от сцены. Камеры нигде не было, но, похоже, трансляция велась из ниоткуда, как и вообще всё, что происходило в последние дни.

У меня стаж двадцатилетний... Я заслуженный учитель России... А-а-а! застонал Депутат, когда один из школьников бросил в него камень.

Ты знаешь, почему все эти детишки так сильно тебя ненавидят? Неуклюжин начал издалека.

Они ничего не понимают. Они не ведают, что творят, потворствуя вам террористам! Я не в обиде на бедных детей, но вот ты... Тебя нужно изолировать от общества.

А лучше общество от меня, да... Слушай, ну ты хоть пораскинь мозгами для приличия: почему во всей нашей Необъятной ученики так сильно ненавидят твоих коллег и друзей, м? он наклонился было со сцены, когда кто-то попытался самостоятельно переключить музыку, но нарушителя режима уже выкинули из окна.

Вообще выбрасывание одурманенных шизой было единственным достойным способом наказать их. Бессмертные наркоманы только смеялись над попытками себя обезглавить или расчленить. Им всё было ни по чем. Лишь бравые солдаты, ещё не догадавшиеся о том, что в здании раздают бесплатное пойло, могли хоть как-то противодействовать болванам. Мусор просто сбрасывали во двор, где дозорные загоняли нарушителей, заставляя тех таскать с места на место камни, вырывать из земли деревья или даже идти на щупальца Тонкого, что убивало вне зависимости от наличия в организме шизы.

Между тем директор более-менее успокоился и пошел на диалог.

Наверное есть какие-то проблемы с образованием, поэтому так.

И какие же, как ты думаешь? Неуклюжин хихикал.

Тот молчал.

А-ха-ха-ха-ха! Какие проблемы? Да сам вопрос нелепый! Проще уж перечислить, что сделано хорошо! А-ха-ха-ха-ха! Ты знаешь, что происходит с детьми, когда они учатся в этих школах, чем они становятся?

Они становятся зрелыми личностями, учатся жить в обществе, социализиру

Брехня! Они становятся роботами и животными, ненавидящими всех вокруг. Социализация закончилась, когда социум кончился. Стоит запихнуть человека в такой локальный ад на девять-десять лет, и он больше никогда не посмотрит на другого, как на равного себе. Он станет механическим рабом, мечтающим лишь об одном.

УБИВАТЬ! УНИЧТОЖАТЬ! ПОЖИРАТЬ ПЛОТЬ! кричали в один голос толпы прожженных безумием душ, собравшиеся в зале и наблюдающие за всем действием.

Депутат вздохнул.

Видишь? Мне не пришлось даже объяснять им это всё и сами знают... Ты говоришь, что дети не ведают, что творят... А-ха-ха-ха-ха! Бредятина! Да эти ублюдки разбираются в жизни не хуже, чем твои ровесники старой закалки! Мир катится в пропасть, построенную вами и вашими ancestors! И с чего бы ты вдруг хотел, чтобы эти детишки в созданном тобой аду обрели что-то кроме демонических черт? Как они, по-твоему, могут стать людьми, живя в среде, контролируемой вами мелочной мразью, чумным пятном человеческого рода? А-ха-ха-ха-ха! Это ведь невозможно! А-ха-ха-ха-ха!

А-ха-ха-ха-ха! повторяла толпа, А-ха-ха-ха-ха-ха-ха!

Все смеялись. Это было похоже на тысячеликую гидру, насмехающуюся над одним бедным человеком, который сам-то не был ни в чем виноват. Но директор не сдавался: он глянул на последнее лицо, сохраняющее мрачную серьезность на Брюнетку.

Я по крайней мере пытался. Вы же просто рушите всё. Ломать не строить. Моё поколение столько сил угрохало на то, чтобы вы, неблагодарные, жили сейчас так, как живете, а вам всё мало-мало! Может быть, не все шло так, как следовало, но мы пытались, мы мечтали о лучшем, мы все хотели лучшего!

Так чего не сделали? спросила Брюнетка тихо. Вся толпа тут же заткнулась. Депутат тоже проглотил язык, Если вы так хотели улучшить мир, то почему не сделали этого? Или вы просто лежали на своих уютных старых диванчиках и мечтали, глядя в стену, о хорошем будущем для своих детей? Почему ты, к примеру, ничего не предпринял? Почему не подбил своих друзей? Почему, а, дедуля?

Это... он уже запыхался от того, как много и как быстро приходилось говорить, Не так это всё просто делается! Есть порядок, есть правила... Нельзя же прийти со своим уставом в чужой монастырь.

Весь зал покрылся хаотическим смехом. Брюнетка мотала головой. Она была разочарована.

Мне тебя совсем не жаль, произнесла девушка холодно, такие ничтожества должны умереть, я считаю.

Неуклюжин хмыкнул и, перебив подругу, вдруг предложил.

Но нам ведь не обязательно заканчивать всё так. Мы не станем трогать милого дедушку, не так ли? толпа не отвечала, будучи смущенной странным переходом, вместо этого...

Демон наклонился над ухом Депутата и стал что-то шептать. Ропот прошёлся по залу, Брюнетка не знала, что происходит. Она решила разбавить обстановку и кинула со сцены десяток-другой бутылок с шизой. Это сработало: те, кто начал сомневаться в справедливости новых хозяев, оставили свои домыслы и принялись пить.

Ну хорошо... глазки директора бегали от Брюнетки к Неуклюжину. Последний ухмылялся.

Вдруг, в полной тишине, образовавшейся будто бы специально для этого, голос Демона изменился. Он стал ниже, страшнее, серьезнее. Всё замерло в этот момент. Неуклюжин сказал... Это даже нельзя было назвать словами. Имена. Имена древних сущностей, чей облик стерся из истории человечества, оставив лишь загадочную, вселяющую ужас дыру на страницах древних книг-сборников. Демон назвал несколько кличек, ни на что не похожих. Это были слова из космических языков, ниспосланных Высшими Существами для развлечения. Все услышали, но никто не понял, кроме директора. Тот оказался весьма мужественным человеком, ведь смог повторить весь калейдоскоп звуков, которых было довольно много. Это мужество и свело бедного в могилу, став последним гвоздём в крышке его гроба.

Ну что, я могу быть свободным? спросил директор, но ответа уже не потребовалось.

Глаза мужчины закатились куда-то назад, истекая кровью. Неуклюжин улыбался, дьявольски скаля клыки. Он был явно доволен происходящим. Тело директора в рубашечке и галстуке поднялось вверх, где стало раскручиваться, как пропеллер вертолёта. Мужчина кричал что-то нечленораздельное. Наконец сверху потекла кровь, и Демон накрыл себя и Брюнетку зонтиком, сделанным из золотого трезубца с прикреплёнными сверху полотнами.

Что ты ему сказал?

Я назвал их. И теперь они должны прийти, ответить на вызов. Когда ты называешь кого-то, это значит, что у тебя есть право произносить имя. Такое право заслуживают силой. Моя сила должна привлечь их. Хи-хи-хи-хи...

Труп Депутата вращался. Это определенно был уже не жилец, так как крови натекло уж слишком много. Наконец чёрная окружность тела стала сдавливаться, превращаясь в шарик, а тот, в свою очередь, отёк по периметру чем-то мутным и непонятным. Это было рождение демонов. Из сферы вылупились они Высшие Существа. Огромные и проникающие сквозь всё, бесформенные, как чистый эфир, бесконечно могущественные, они пролетали этот мир тенями. Каждое такое создание жило в ином измерении. Их правила были другими: они могли быть людьми, камнями, птицами, водой или вообще чем-то за гранью нашего понимания. Но когда они спали... Когда им снились сны, маленькие осколки их душ проходили сквозь мультивселенную, ища себе приключения. Они могли родиться в этом мире, став демонами на пиршестве, могли превратиться в Брюнетку или в кого угодно другого. Более того, они могли смотреть на всё происходящее, как на кино, читать его, как книгу, слушать слепки этой реальности в качестве музыки. Сей процесс походил на объемное тело, желающее проникнуть в плоскость. Оно всё время оставляло от себя лишь тень, не достигая своей цели. Можно было подумать, что тело не имеет чёткого облика, хотя на самом деле он был, но не в этом мире. Это был цвет из иных миров. Неописуемый. Абсолютный, как платоновская идея, он сиял отовсюду, повергая людишек в ужас. То, как миры превращаются в бумагу, в узоры на причудливых восточных мечах это и есть истинная форма искусства передача существующего несуществующим. Перерождение вселенных друг в друге и делало их взаимодействия возможными. Нельзя попасть из одной реальности в другую, но вашему сну ничего не стоит походить на то, что произошло в другом измерении или происходит, а иной вселенной можно иногда проявлять в своих телешоу или книжках те сюжеты, которые происходили с вами на самом деле.

Началась бойня. Возрождённые демоны хватали школьников лапами и зубами и убивали. Они рвали плоть, будто бы не ели уже чёрт знает сколько времени, хотя это была неправда. Монстры пожирали тех, кто пытался сбежать, а тех, кто не пытался пожирали вдвойне. Их лапы-щупальца без конкретных видимых границ простирались, подобно световым пучкам, но стоило такой абстракции коснуться кого-либо из живущих, как тот выписывался из своего дышащего множества, уходя в Вальхаллу или иные филиалы ада. Демоны бушевали, но не было свиней, чтобы расселить их. Бесконечное пиршество, бесконечные бесы. Кто-то включил музыку столь же бесовскую. Под Metallica, Dope и какую-то попсу вперемешку проходили многочисленные обряды по лишению жизни всех этих детишек.

Что они творят? спросила Брюнетка, наблюдая, как гигантские цветные палочники, словно жуткие куклы на ходулях, топчут всех у входа.

Ускоряют эволюцию, объяснил Неуклюжин коротко. У него в руках уже откуда-то взялась гитара, и парень играл всё, что знал подряд. А знал Демон каждую песню и каждую ноту в ней.

Расправа шла полным ходом, и нематериальные существа спокойно проходили через стены и потолки, перемещаясь между этажами и наказывая всех, кого встречали. Наркоманы тонули в их карманных измерениях, служащих в качестве пищеварительных вакуолей. Длинные лапы проходили сквозь воздух, как ветер, подстерегая за каждым углом. Их движения были столь непредсказуемыми, а форма настолько нереальной, что уклоняться было бесполезно. Понявшие это мирно стояли, пританцовывая под финальные треки их жизней, и ожидали своей смерти. Самые отчаянные кричали, подпевая на английском, чтобы привлечь тварей. Их хватали богомольи челюсти сверху и подбрасывали к потолку, где Высшие Существа держали свои головёшки. Они ненадолго открывали треугольные клапаны ртов и заглатывали людишек вместе с одеждой. Неуклюжин плясал под Black Metal, продолжая играть. Неизвестно, сколько всё длилось вместе. Брюнетка стояла на сцене, пока существа ещё ходили по залу. Затем она вышла вслед за ними и стала спускаться. Инсектоиды проникали всюду: они расчленили вождей с третьего этажа вместе с их подручными, пролезли в каждую коморку второго этажа, стерев в кровавую кашу все уединившиеся парочки, затем спустились в холл, где сожрали кружащихся в наркотическом танце бесов. Последняя линия сопротивления была прорвана, когда монстры уничтожили всех солдат из дворика, коих, между прочим, насчитывалось немало. Бедняги пытались дать отпор метафизическим чудовищам материальным оружием, но ничего не выходило. Они просто не доставали, а, когда подходили ближе, оказывались мёртвыми слишком быстро. Крови было столько, что казалось достаточно, а может и не совсем...

Брюнетка наблюдала закат этой самобытной цивилизации, образовавшейся только что. Чапаева с Анкой давно не было видно должно быть отправились-таки на прогулку, как договаривались с Демоном. Мэрилин тащилась за своей госпожой, отходя от шизы. Её ноги заплетались, и Брюнетке пришлось помогать подруге идти. Монстры, очевидно, не трогали их специально. На то была воля Неуклюжина. "Похоже, вот его настоящие друзья", решила про себя Брюнетка, глядя, как огромный корпус пожарной машины, засланной в купол, сгибается под гигантским осьминогом из жёлтого свечения.

Как ты думаешь, Лера запыхалась, это конец?

Навряд ли. Скорее только начало конца. ответила Брюнетка, присев на кровавую землю.

Перед девушками простирался пейзаж конца света. Тонкие, словно слоны с картины Сальвадора Дали, огромные, желтые от сияния, которым они были покрыты полностью, возвышались ужасающие глыбы лап чудовищ. Монстры доедали остатки человеческих трупов. Всё затихло. Трава успокоилась и перестала расти достигла своего лимита на эволюцию. Щупальца больше не вылезали из стен, и даже Высшие Существа теперь казались отстранёнными, словно духи, чья миссия в этом мире подошла к концу. Они дожёвывали своими инопланетными челюстями сталь пожарной машины. Закончив, остановились в нерешительности, бродя под самым куполом, словно стадо жирафов. Наступила потусторонняя ночь. Костры, недавно зажженные солдатиками, до сих пор горели, и их пламя играло при отсутствии ветра, подобно ярким точкам звёзд. Купол закрылся полностью и оказался полупрозрачным. Похоже, он обладал свойствами одностороннего зеркала, так что снаружи не было видно внутренностей, а изнутри сферы можно было спокойно наблюдать за обширной территорией по ту сторону, лишь с небольшим затемнением, словно через солнечные очки. Это был конец последнее небо. Брюнетка загрустила, осознавая, что кратковременная вспышка наркотического хаоса уже иссякла, уступая место бесконечно высокому космическому порядку. Даже Неуклюжин, казавшийся неконтролируемым источником случайностей, теперь выступал как очередная шестерёнка в этом часовом механизме и мог делать что угодно, кроме неожиданного. Чудовища медленно перебирали своими палочными ногами, скитаясь по ограниченным пространствам купола. Они могли спокойно пройти магию Тонкого насквозь, но не хотели это было слишком скучным вариантом. Их время пришло, и это уже чувствовалось. Весёлый кровавый кошмар завершился, и души Высших должны были вернуться в лоно своих серых миров. Сзади из здания раздавался длинный гитарный риф. Он был неправильным, столь бьющим в уши и стекла, что струны должны были вот-вот порваться от напряжения. Это была смерть, изложенная в музыке коротким завыванием, похожим на вскрик младенца при первом вдохе. Демон играл и играл. Его силуэт можно было угадать по звуку скривившаяся назад улыбающаяся фигура с гитарой на руках. Безумие охватило глаза Неуклюжина, и Брюнетка с отошедшей от наркотиков Лерой тупо смотрели на стены содрогающейся школы. Играл закат. Всё в мире имеет начало и конец. Всё достигает своего завершения в определённый момент времени. И их способности как раз стояли на пороге гибели. Риф становился всё жестче. Брюнетка поняла, что звучание уже давно перестало быть музыкой. Теперь это был крик, сочетающий в себе абсолютно все грани жизни: здесь читалась и воля к власти, и страсть к победе, и страх смерти, и неуверенность в себе, и лёгкость потока, и желание быть первым, и нужда в любви и понимании, и одиночество, и совершенство, и иллюзия, и всё вообще. Вопль менялся, становясь злее и холоднее. Крик достигал своего эпицентра, ноты грусти утекали, замещаясь ненавистью и безудержным весельем. Неуклюжин всё кричал и кричал. Он орал, как резаный, как ягнёнок на пиру, как одинокий бешеный волк, как человек, лишившийся всего за одну адскую ночь. Крик достиг своего пика, и раздался взрыв.

Здание разлетелось на кусочки, а испуганный Ларошфуко мяукнул и выпрыгнул со двора. Посреди огнедышащей дыры, поднимающихся вверх осколков и языков пламени самых страшных цветов возник силуэт суперзвезды. Прежде чем Брюнетка среагировала, Демон направил свой золотой трезубец вперёд и прочертил линию в воздухе. Через мгновение все Высшие Существа, что как раз стояли в том направлении скорчились от боли. Неуклюжин просто нависал над взрывом, а его огромная тень падала вниз на весь двор из-за огня сзади. В тени появлялись отверстия. В ней открылся глаз, а затем и рот. Демон поглотил всех монстров за одно мгновение. Их больше не существовало, будто бы всё это время жизнь столь могущественных созданий на самом деле зависела от легчайшего движения ветра. Парень не спускался, продолжая нависать. Он произнёс речь так громко, что услышали, казалось, даже за пределами купола. При этом взрыв на заднем плане застыл во времени, добавляя происходящему гротеска и пафоса.

Я не понимаю людей, начал Неуклюжин громогласно, когда твоя жизнь коротка, разве есть смысл переживать о смерти? Они строят свои империи всё свободное время. Сидят посреди пустыни и созидают монументы, а затем придумывают тяжелейшие конструкции, дабы защитить свои замки от дуновения ветра. Это потрясающе. Меня всегда завораживала их воля. Но им не достаёт одного важного качества понимания себя. Когда люди устают быть императорами, когда не хотят больше строить замки, когда приходит время всё разрушить, они боятся. Они переживают о том, что построенное имеет ценность, прикрываясь придуманными категориями морали, навязчивыми мыслями о своём потомстве и прочей ерунде. Люди боятся разрушить своей волей то, что сами же и построили. Это иррационально. Их привязанность причиняет лишь боль. Их инстинкты работают несовершенно, творя сомнения и выстраивая вавилонские башни саморефлексии. Каждый раз, как я вселяюсь в человека, мне открываются все возможности этих дивных существ. Но стоит лишь выйти за границу того, что они считают нормальным, общепринятым, одобряемым, как хозяин тела сразу начинает сопротивляться. Это безумие, уничтожающее людей изнутри, должно уйти в прошлое. Необходимо покончить со всеми видами норм. Следует предоставить им свободу, абсолютную власть над своими судьбами. Тогда эволюция потечёт быстрее, и они образуют новый вид, лишенный старых слабостей. Люди станут творить и разрушать без сожалений. Они будут воздвигать планеты, испивать моря и океаны, ломать горы одним лишь мановением пальца. И они будут смеяться, они будут веселиться до упаду каждый прожитый день. Ведь их день рождения станет вечным праздником мировой воли началом новой эры.

Он плавно спустился вниз к девчонкам, завороженно слушавшим выступление.

Есть, что добавить? спросил Демон, переводя взгляд между подружками.

Пусть ценят войну и будут ближе ко тьме. ответила Брюнетка коротко.

На том и согласимся.

Неуклюжин постоял-постоял, а потом взмыл в небеса и подозвал к себе Тонкого. Купол тут же раскрылся и быстро исчез буквально за пару секунд, увядая, словно нераскрывшийся бутон. Вокруг полусферы уже собрался весь город: полиция, армия и простые горожане были тут как тут, готовые что-нибудь сделать. Когда барьер сам собой вдруг исчез те на пару секунд опешили, рассматривая открывшиеся им виды кровавого поля вокруг школы, застывшего во времени взрыва, костров и ошмётков тел. Все лица этих людей слились в один серый портрет непонимания и брезгливого отвращения. Нескольких секунд хватило: земля затряслась и, трескаясь ровно там, где раньше проходил шов купола, стала подниматься. Оказалось, что барьер всё это время был не полусферой, а полноценным шаром, уходящим краями под твердь. Теперь снялась лишь его верхняя часть, а нижняя, со свисающими на ней щупальцами и кровавыми подтёками, начинала плавно отставать от поверхности, поднимаясь над её уровнем с некоторым ускорением. Кто-то попытался было залезть, но слишком медленно. Брюнетка походила по краю и поспихивала вниз тех, кто уцепился-таки своими грязными пальцами за острый угол обратного купола. Эти несчастные упали обратно с высоты около десяти метров, а вся конструкция, аки воздушная цитадель, продолжила взмывать всё выше и выше. Неуклюжин застыл в небесах, руководя всем процессом. Тонкий не отлетал от него ни на дюйм. Брюнетка наблюдала, как их миниатюрная луна удаляется от своего пристанища, оставляя на поверхности лишь идеально ровный кратер на месте, где раньше была школа. Это было волшебно. Земля внизу сначала уменьшилась, потом покрылась квадратиками полей и округлилась, словно в объективе рыбьего глаза. Они были на высоте вместе с самолётами и могли лицезреть под собой облака. Снизу их тоже было замечательно видно. Дышать было тяжело, но, судя по всему, Неуклюжин контролировал, чтобы среда не слишком-то менялась в температурном и кислородном планах.

На Земле столпилось множество горожан. Они все как один смотрели на новую Луну, взошедшую этим красным, как кровь, вечером. Светило оставалось темным пятном на небосводе. Его верхушка была открыта, но её невозможно было разглядеть, смотря снизу. Казалось, будто бы над ними нависает огромный шарик.

Бог за что-то нас наказывает, прошептал один из собравшихся седой старичок со вставной челюстью.

Все стояли молча, наблюдая закат. Один моргнул. Показалось, будто в единый момент моргнули сразу все. До этого над ними висел безжизненный камень, но после в нём раскрылся огромный кроваво-красный глаз.

Глава третья: Следует обойти молчанием

Чапаев с Омегой сидели на лестнице, наблюдая, как внизу перемещаются вечерние машины со светящимися фарами. Вдали сияло пламя, а чуть выше висел глобус нового мира. Держались за руки и молчали. Чапаев в своём круглом шлеме слегка напоминал взошедшую над городом погибель. Омега была спокойна: она чувствовала готовность отправиться за своим братом хоть на край света. Они сидели так вдвоем весьма долго, не говоря ни слова. Можно назвать подобное поведение попыткой посидеть на дорожку по славной русской традиции, но двое вряд ли специально соблюдали некий ритуал, скорее делали то, что лежало на сердце.

Вокруг сиял нежный осенний вечер. Уже холодало. Год входил в свой нижний регистр, намекая, что скоро наступит мёртвая, холодная зима, а затем всё обязательно начнётся сначала вместе с перерождением окружающей природы. Деревца уже сбросили свои цветные кроны и стояли сонные, стараясь как можно дольше не закрывать метафорических глаз. Получалось у них плохо, и весь небольшой лесок около церкви уже погрузился в свои сладостные дрёмы, мечтая, должно быть, о пришествии нового лета. Лишь ели да сосны стояли такие же бесконечно статные и высокие, как и всегда. Их вечнозелёные иглы распушились под тонкой снежной вуалью, напоминая первые волосики младенцев. Эти гиганты никогда не спят. Для них не существует смерти, которую зимний сезон неизбежно несёт для всего остального мира. Такие растения можно назвать бессмертными демонами флоры. Они, криофиты, представляют собой единственные столь могущественной породы деревьев, что способны переживать разложение зимы без особенных потерь. С виду даже не ясно, чувствуют ли их величественные стволы морозец, проступающий по коре и хвое, или нет. И пусть подобные демоны иногда встречаются среди деревьев, их никогда нельзя найти в обществе людей.

И Чапаев понимал это. Он только и думал о том, как отвратительна та ситуация, в которую они с сестрицей загнали себя по незнанию. Второй размышлял о том, что ему совершенно не подходит роль какого-то магического существа, он просто не создан для разрушения (пусть выходило у него и неплохо). Ещё меньше он считал способной на это свою дорогую Омегу. Сестра болтала ножками, оглядываясь с лестницы, на которой они сидели. Иногда Анна выхватывала Glock-17 из-за ремня и не без удовольствия отстреливала полчища мелких птичек, что присаживались на площадку около храма. Близость церкви её мало волновала, гораздо больше радовали бесконечные патроны пистолета.

Ворота находились прямо за ними. Стены церкви были выполнены из красного кирпича и немного подкрашены сверху так, чтобы всё выглядело приятно глазу. Ребята долго смотрели на величественную чёрную решётку ворот, за которой каким-то неземным светом сияла лестница, ведущая прямо к огромной фреске Богоматери. Там находились гигантские двери самого здания. Несколько человек уже стояли подле, крестясь трижды и совершая поклон храму. В основном это были старики и старушки, но среди них иногда проглядывались совсем уж маленькие дети. У Омеги был слишком экзотический вид, хотя она особенно и не стеснялась своего оранжевого макияжа и рыжего пламени волос. Двое привстали. Брат помог сестрице подняться, пусть той, в сущности, и не нужна была поддержка. Он, наверное, хотел просто показать свою заботу в последний раз.

Готова? спросил Чапаев, звеня своим круглым шлемом.

Да, блин! ответила Анка, улыбнувшись так естественно и мило, что аж страшно стало.

И они отправились. Отправились на жертву, какой давно не совершали в этом городишке. Двое прошли сквозь ворота и тут же почувствовали себя плохо. Это был знак свыше то ли сам Бог решил показать им последствия подобных действий, давая последний шанс передумать, то ли Неуклюжин тянул своих верных марионеток за ниточки, напоминая, кто здесь босс. В любом случае пошагали дальше. На середине лестницы, подходящей к часовне, Анке стало невыносимо мучительно.

Давай же, ещё чуть-чуть! Скоро свобода! пытался поддержать её брат, хотя самого уже трясло от боли.

Прошли выше, и их глаза перестали видеть от невыносимого, ослепительного света Солнца, отражающегося в куполах часовни. Чапаев решил закончить всё во что бы то ни стало. Он схватил Омегу за её белую курточку и ринулся вместе с сестрой наверх, стараясь бежать как можно быстрее, дабы не чувствовать разлагающего воздействия света. Получилось. Не прошло и полгода, как они стояли перед воротами, смотря снизу вверх на золотой купол. Это была победа, но лишь временная. Сегодня им обязательно нужно было умереть.

Раздался звук колокольного удара, и под него с неба спустился Бог. Аполлон в светоносной короне, в костюме из чистого золота, с идеально белой, блестящей светом кожей снизошёл до двух ничтожеств, что сегодня посетили его храм. Он был истинным королём этого мира и смотрел сверху вниз на пришедших. Аура древнего Бога растопила снега вокруг, но сожгла при этом и всё живое, что попалось на пути. Недолго Аполлон простоял перед своими свидетелями, после чего, достав откуда-то из-за своих бело-золотых волос руки, выставил ладонь вперёд, словно Бог с картины "Сотворение Адама". Омега упала от тошноты и боли во всём теле. Аполлон стоял прямо перед ней высокий и непобедимый. Чапаев закричал, сжимая от боли шлем локтями. Он достал свой глок и стал выпускать обойму за обоймой в божество, но тому было плевать. Урон просто не действовал на Аполлона. Бог Солнца был на голову выше всех монстров и людей вместе взятых. Подняв свою длань чуть выше, андрогин выстрелил чистым потоком света в Омегу, испепелив её в мгновение ока. Никакой Анны больше не было, и не было никогда. Лишь её брат, впав в состояние берсерка, продолжал пальбу своими худощавыми ручками. Но всё было бесполезно. Не отходя далеко, Аполлон с расстояния испепелил и его, оставив от парня лишь огромный круглый шлем с дырами для глаз, рта и шеи. Затем, оглядевшись, божество обнаружило наверху в своём по праву небе странную летающую сферу и устремилось туда. Чистый андрогин выкладывал светом ступени под своими ногами. Так он по волшебству перемещался в воздухе, правда очень уж медленно. Зато уверенно: такими темпами рано или поздно Аполлон точно бы добрался до сферы, а там уничтожил бы всех, кому хватило смелости претендовать на его владения. Рано или поздно, потому что таков рок.

* * * * *

Имбецилы.

Деграданты! Декаденты!

Отбросы.

Неуклюжин, Лера и Брюнетка сидели на краю своего летающего форта, который Демон уже успел окрестить "Super Nova" и обзывали двоих предателей, о чьих злоключениях всем было известно. Лера в основном смеялась, выдумывая самые смешные и обидные слова, какие только могла. Неуклюжин бесился, указывая, как много проблем принесет ему это действие. При этом с лица его не сходила улыбка. Брюнетка отстранённо поддакивала, периодически скидывая с высоты камушки, стараясь попасть в прохожих. Получалось плохо, ведь с отсюда людей было не видно.

Да как они могли! Неблагодарные твари! сокрушался Демон, Я ведь русским языком сказал, чтобы не ходили детки в храм ни при каких условиях, чёрт их подери!

Это было специально. отвечала Брюнетка холодно, скидывая очередной камень.

Да понятное дело! Просто... Я собирался ещё повеселиться перед встречей с ней, а тут на тебе! Хотели по-хорошему, а получилось как всегда.

Лера и Брюнетка единовременно медленно повернулись. На лицах их читалось удивление, как у жены, когда муж вдруг использует в разговоре имя какой-то другой женщины.

С кем это "с ней"? переспросила Мэрилин, подняв бровь.

С кем, с кем... С Аполлоном, конечно же! А-ха-ха-ха-ха! Мы ради этого здесь все и собрались, держу в курсе.

Аполлон ведь традиционно считается мужским началом, произнесла Брюнетка тихо, склонив голову в бок от удивления.

Считаться может хоть круг квадратом. С самого появления мира она была женщиной. Нет, конечно, когда-то совсем-совсем давно это существо умудрялось сочетать свойства обоих полов, но... В общем, я и сам не знаю до конца, что сподвигло её разделиться надвое. В конце концов я тогда только родился, да и был сразу поставлен перед фактом... Можно лишь догадываться, что всему виной некий экстаз или, возможно, даже эмоция

Попонятнее. прокомментировала Брюнетка сухо.

Хе-хе-хе... Короче, у нас есть некоторые проблемы.

И-и что будем делать? спросила Лера, паникуя.

Ничего особенного. Внесём коррективы в наш гениальный план. В конце концов отклонения тоже в некотором смысле запланированы... Демон встал и сделал несколько шагов вперёд от края. Он обернулся. Где-то внизу уже виднелось сияние Аполлона, строящей свою золотую лестницу, У нас есть пара часов в запасе... Хм-хм-хм... Решено!

Неуклюжин хлопнул кулаком в ладонь.

Вы двое с Ларошфуко отправляетесь туда, чтобы помешать этой дуре забраться на супернову. Я займусь претворением в жизнь идей Иоанна Богослова. Тонкий будет помогать мне, поддерживая всё своей теневой магией. Теоретически, может сработать, учитывая, что элемент Аполлона свет, а твой, дорогуша, Тьма. А-ха-ха-ха-ха! Да, я уже чувствую это! Сегодня мы обязательно победим. И праздник будет длиться вечно...

Неуклюжин оставил девочек и взмыл в небо, где уже откуда-то выплыла фигура Тонкого. При этом шар суперновы пошатнулся, как бы намекая, что все их эксперименты могут закончиться очень и очень дурно. Демон вытащил из-за пазухи свой золотой трезубец и, направив его куда-то в сторону, выстрелил. Самого снаряда видно не было, но внизу на земле его действие привело к образованию гигантского кратера, пылающего вулканическим огнём, диаметром около двух-трёх километров.

Вот это уже больше похоже на конец света, испуганно произнесла Лера, прижимаясь к краям платья своей госпожи.

Брюнетка молчала. С края платформы было отлично видно, как внизу меняется ландшафт. Всё охватил огонь. Пламя вилось клубами вверх, но не достигало суперновы. Вся планета, казалось, горела. Ярко-голубая кромка, окутывающая горизонт раньше теперь зажглась серно-жёлтым оттенком. Девушки и представить не могли, что происходило сейчас с людьми внизу. Скажем сразу, что ничего хорошего там не было. Весь город, а затем и тайгу за ним охватил адский пожар. Он распространялся с колоссальной скоростью, очевидно, поддерживаемый магией. Не прошло и десяти минут, как загорелось вообще всё, что было на планете. Люди крупных городов моментально испытали удушье от недостатка кислорода и вымерли в своём множестве, оставив инфраструктуру без поддержки. Пока адское пламя сжирало постройки, заставляло ломаться и падать башни, мосты, дома и памятники, начались и другие бедствия. Вода отступила от берегов. Вместо океана показались длинные глубокие пустыни, образованные песчаным дном. Бесконечное количество морских жителей погибло от невозможности дышать. Те же, что остались, сварились заживо в кипящем котле собравшейся воедино водной массы. Вся эта громада, притягиваемая, казалось, какой-то потусторонней планетой, рухнула на островные поселения, вылилась на побережья крупных стран и затопила те участки, где до этого бушевал магматический шторм. Около половины человечества погибло мгновенно, оставшемуся сброду предстояло испытать истинный ад на земле. На них снизошли чудовища, коих не описывала даже Библия. Гигантские черви с бесконечным количеством ног, которые, как оказалось, всё это время спали в недрах планеты среди магмы, вылезли на поверхность и чувствовали себя как дома среди мерцающих горячих столбов. Они пожирали леса и поля, а точнее, то, что осталось от растительности, обуглившейся и почерневшей до угольных стебельков. Их круглые вечно открытые рты бурили земную твердь, исчезая в ней на некоторое время, как иголки при шитье. Черви испещрили своими ходами всё, фундамент начал потрескивать, и вскоре вся планета ушла в нескончаемую агонию из изливающейся то тут, то там лавы. Монструозные бесы летали по воздуху, отлавливая всё живое, что только попадало им на глаза. А того было немного, так как небо уже наводнилось страшными едкими тучами, из которых безостановочно лился жидкий кислотный дождь, стирая любую попытку жизни на корню. Людей больше не было. Не было ни Эйфелевой башни, ни Биг-Бена. Не было ничего, что бы могло отличить Землю от Венеры. Всё покрылось таким же яшмовым свечением, обозначая свою смертоносную природу. Лишь одинокая лестница из света мерцала посреди хаоса разбивающихся каменных глыб и блюющих потоков лавы. Демонические создания пытались поглотить Аполлона, но, стоило червю или летающему дьяволу приблизиться, божество испепеляло всех своим чистейшим свечением.

Брюнетка с Лерой уже оседлали Ларошфуко и теперь летели вниз, уклоняясь от всплесков лавы. На них была какая-то странная защита от всей происходящей вакханалии, что играло на руку. Добравшись-таки до Аполлона, герои обнаружили, что той на них наплевать. По крайней мере так казалось на первый взгляд. Брюнетка приказала коту аккуратно приблизиться. Тот подчинился и подлетел так близко, как только мог. Аполлон продолжала строить лестницу. Она создавала ступени из света собственного тела. На ней был желтый плащ, голова светилась золотым кругом, как на ликах святых, а сзади проглядывали золотистые крылья. Андрогин всё строил и строил, будто бы не замечая девушек с огромным котодраконом. Те воспользовались ситуацией и перешли в атаку. Сначала Брюнетка убедилась, что ни лава, ни монстры не могут нанести увечий сему существу. Действительно, даже если мельчайшая крупица всё-таки оказывалась неуничтоженной при приближении к Богу, её участь всё равно была незавидна: камушки пролетали Аполлона насквозь, падая в бездну под лестницей. Отовсюду блестело пламя. Брюнетка глубоко вдохнула и вытянула обе руки вперёд. Она совместила пальцы в форме треугольника и направила свою "пушку" на Аполлона. Через просвет девушка увидела, как божество оторвалось от работы и медленно повернулось к ней лицом. На этом лице читалось лишь пренебрежение. Аполлон стояла ниже, но смотрела будто бы сверху вниз. Она слегка улыбалась, как обычно ухмылялась Брюнетка, когда видела кого-то ничтожного подле себя. Героиня испугалась, но всё равно выстрелила. Огромный шар из чистой тьмы в форме черепа пролетел, хлопая челюстью, сквозь Аполлона. Та лишь оскалилась. Брюнетка не стала сдаваться и, расправив руки, создала ещё несколько снарядов, которые тоже направились в противника и тоже прошли насквозь. Всё было тщетно. Ларошфуко жалобно мяукал, Лера испуганно смотрела за происходящим. На душе у неё было неспокойно.

Аполлон решила контратаковать: она даже не двинулась с места, а в брюхе кота уже зияла дыра. Тот ужасающе мяукнул и завыл на волчий лад. Возглас был столь громким, что перебивал окружающий кошмар. Брюнетка с Лерой пошатнулись, падая вниз вместе с тушей Ларошфуко. Аполлон простёрла свою длань на них и приготовилась добить. Тогда-то Мэрилин и поняла, что настал её звёздный час. Девушка бросилась, что есть мочи, на свою подругу и отбросила ту в сторону, как раз тогда, когда световой луч прорубил очередную дыру в кошачьей шкурке. Отверстие задело Леру, более того, подруга оказалась полностью поглощена светом. Брюнетка в ужасе инстинктивно бросилась назад, но, к счастью, не была задета выстрелом. Свет закончился. Леры больше не было её испепелило священное сияние. Ларошфуко, уже умирающий из-за двух крупных дыр в своём брюхе, вместе с Брюнеткой летели вниз, ускоряясь всё больше и больше по мере снижения. Аполлон развернулась и продолжила строить свою лесенку, не обращая никакого внимания на падающих. Наша героиня заплакала. Ей уже было плевать на себя. Всё оказалось бесполезным. Брюнетка лишь жалела, что послушала Леру и позволила той умереть. Но даже это чувство прошло столь же быстро, как адское пламя стёрло слезы с лица девушки.

Вдруг сверху что-то схватилось за плечи Чёрной Королевы. Это был Неуклюжин. Его лицо стало злобным или, скорее, грустным. Весь обгоревший, с потёкшим гримом, он был похож теперь на "Демона летящего". Всё былое могущество пропало, теперь это был просто очередной монстр, неспособный сопротивляться року Аполлона. Той всё ещё было плевать. Казалось, что она откладывает момент расправы над героями, хотя сама могла бы спокойно уничтожить их всех в первые же мгновения после своего спуска с небес. Земля горела, а Неуклюжин нёс Брюнетку над всем этим, взмахивая чёрными птичьими крыльями. Он стал молчалив.

Что теперь будем делать? спросила Брюнетка всё так же бесчувственно. Её уже отпустила печаль, и на сердце осталась лишь пустота. Девушка понимала, что её путь в любом случае связан со всем этим безумием, даже если у них больше нет ни шанса выжить.

Сражаться. Сражаться до конца. голос парня оказался серьезным и полным злобы.

Я ничего не смогла ей сделать. Прости.

Неуклюжин помолчал. Внизу простирался пейзаж конца света. Черви застыли солнечными арками. Континенты плавно сливались друг с другом в страшную пародию на Пангею, а океаны стали неотличимы от лавовых озёр, расплывающихся по всему сущему. Герои летели последним осколком жизни в этом мёртвом мире. Брюнетка задумалась: "Зачем вообще нужно было уничтожать всё подчистую?" Неуклюжин, похоже, мог читать её мысли.

Ускорение эволюции. произнёс он коротко, смотря только вперёд.

А как возможна эволюция без людей? спросила Брюнетка. В её голосе читалась вялость, неумелая шутка, больше похожая на конвульсию разума в безумии.

Здесь невозможна. Придётся искать новый мир. Никто из них не выжил в аду, так что они не были сверхлюдьми по определению.

И сколько ты миров уже подверг такому испытанию.

Неуклюжин молчал некоторое время.

Я давно уже не считаю.

Полетели молча. Закат мерцал огнём, как и всё вокруг. Звёзды красиво переливались, напоминая, что смерть какой-то ничтожной планетки ничего не значит для бесконечных пространств космоса.

Ты знаешь, что я не позволю тебе сдаться? спросил вдруг Демон.

Разумеется. Но я и не собираюсь.

Рад. Думаю, ты уже примерно понимаешь, что дела наши плохи.

У нас ведь нет шансов, верно?

Шансы есть всегда. Я сражался с Аполлоном столько, сколько себя помню. И сейчас у нас на руках лучшие карты. А-ха-ха-ха-ха! он вдруг начал истерически смеяться, Да! У нас есть шансы. Я могу поклясться в этом тебе, подруга. Мы можем победить сегодня. Даже если кажется, будто всё невозможно, будто всё бессмысленно... У нас есть шансы, всегда есть! Из всего множества вещей, что существуют вообще, в мире нет лишь одного. Ты знаешь чего?

Меня? спросила Брюнетка тихо.

Дурочка... В мире нет ничего невозможного! Я могу тебе это гарантировать. Абсолютно всё выполнимо, если воля достаточно сильна. И сегодня мы докажем этот неоспоримый факт ещё раз! А-ха-ха-ха-ха-ха!

На душе у Брюнетки стало чуть спокойнее. Хоть всё и разрушилось подчистую, по крайней мере Неуклюжин оставался собой. Они пролетели мимо очередного серного кольца и, сделав мёртвую петлю, отправились на супернову, где в полном одиночестве поджидал Тонкий. Больше в мире не было никого: всего четыре существа населяли теперь всю вселенную Аполлон, Неуклюжин, Брюнетка и Тень. Оставалось лишь только ждать, пока божество доберется до их луны, чтобы сразиться в финальной битве. А лестница всё строилась и строилась, угрожая уничтожить все начинания безумного демона, который теперь пытался тренироваться, размахивая трезубцем с нечеловеческой скоростью и делая отжимания с хлопком за спиной.

Прошло около полутора часов, всё время которых Брюнетка провела на камне, созерцая застывшую во времени взрывающуюся школу. Ей стало жалко Ларошфуко, которого они так и не спасли. Тонкий подошёл и сел рядом. Его лицо ничего не выражало, а глаза даже не открывались, но сам этот жест доказывал, что где-то в недрах чёрного костюма до сих пор жило нечто, похожее на её брата Михаила. Неуклюжин всё разминался, делая самые разные упражнения. Он хотел было подняться в спортзал разрушенного здания, но не решился, так как внутри всё было испачкано кровью и внутренностями школьников. Наконец со дна постучали. На краю нижнего купола появились чьи-то пальцы. Это была Аполлон. Брюнетка на этот раз не рискнула даже подходить ближе. Она просто встала и уставилась на место, где поднималось божество. Светлый Бог оказался гораздо сильнее физически, чем выглядел на первый взгляд. Андрогин спокойно подтянулся на руках и залез на поверхность суперновы, а его смявшееся было одеяние тут же расправилось. Брюнетка выдохнула, а Неуклюжин, разминая плечи, пошёл вперёд.

Была одна странность: лицо Аполлона выглядело каким-то уж чересчур довольным. Она напоминала женщину с картины Густава Климта "Юдифь и Олоферн". Брюнетка не сразу заметила, что что-то не так. Ей помог догадаться об этом Неуклюжин. Он вошёл в свою абсолютную форму, отрастив ещё пару рук и дополнительные три глаза. Торс был оголён, а грим стёрся сам по себе. Его брюки превратились в какие-то древние лохмотья, подпоясанные длинным канатом, туго связанным на поясе. В руках Демон раскручивал свой трезубец. Неуклюжин вышел на середину окровавленного чистого поля и встал напротив Аполлона, которая уже заложила обе руки за голову и стала развязывать свои волосы, до этого сжатые в мощный пучок. Теперь её женские черты явно преобладали над мужскими. Неуклюжин стал танцевать: вокруг него возникали кольца огней, древние символы пропечатывались в воздухе, а земля напоминала алтарь для жертвоприношений так много было крови, серы и праха. Тонкий вдруг решил самовольно напасть он успел лишь взглянуть на Аполлона и уже был дезинтегрирован из реальности. Испепеление теперь перешло на какой-то новый уровень, работая моментально и невидимо. Брюнетка сглотнула и стала держаться за своим демоническим напарником. Тот всё кружился и кружился, становясь будто бы страшнее. Его ноги выплясывали, он делал пируэты, каких свет не видывал, а четыре руки корчились, то демонстрируя мускулы, то изображая пальцами страшные символы неизвестной природы.

Аполлон приближалась. Земля вошла в резонанс. Со смертью Тонкого купол больше не работал и адский глаз закрылся. Платформа медленно ускорялась, падая на землю. Казалось, что божество света идёт так медленно, что они все скорее упадут, чем сразятся. В следующую секунду Неуклюжин сделал странный жест одной из своих рук, как бы щёлкая пальцами в направлении Аполлона. Та облизнулась и мгновенно ускорилась, сбрасывая с себя одежду. Весь мир озарила волшебная вспышка света, белого, как сверхидея, как идеал, с которым не сможет сравниться ничто.

* * * * *

Брюнетка проснулась посреди кромешной тьмы. Её тут же вырвало. Голова жутко болела, а повсюду слышался лишь один протяжный, отдающий зудом по всему телу звук скрежет зубов. Девушка тут же поняла, где очутилась и сжалась от ужаса. Она ничего не помнила из сражения. Более того, Брюнетке казалось, что битва ещё где-то идёт, Неуклюжин где-то там далеко-далеко борется с Аполлоном, а ей во что бы то ни стало нужно их найти и помочь. "Зря я тогда спряталась, надо было приложить все силы и...", поток мыслей прервался в голове девушки из-за жуткого выкрика какого-то ужасного зверя, исходившего откуда-то издалека и, казалось, отовсюду одновременно. На Брюнетке не было её привычного огромного платья, корона тоже куда-то пропала. Теперь это была не Чёрная Королева, обладающая магией, пусть и странной, а обычная школьница из городка Н. Сей факт совершенно не радовал, а, наоборот, заставлял трястись всем телом и искать укрытие подсознательно. Девушка попыталась спрятаться, за оказавшимся поблизости камнем, но как только её руки обняли сооружение, то сразу растворилось, оставив после себя лишь мерзкий смешок, раздавшийся в воздухе эхом.

Брюнетка шарила руками в темноте, то и дело раня ладони. Она не понимала конкретного устройства здешних мест, но чувствовала формы сгибающихся по краям полукруглых пещер и предположила, что находится в каком-то туннеле. Попытавшись встать, девушка столкнулась с очередной странностью. Форма пещеры оказалась необычной: её потолок всегда присутствовал, причём именно на такой высоте, чтобы подняться было нереально, но вот коснуться его или оттолкнуться от стен казалось невыполнимой задачей. Пещеры прогибались под ладонями, оказываясь всё время чуть-чуть дальше, чем следует, подобно черепахе, вечно убегающей от Ахиллеса. Брюнетка с трудом открыла заплаканные глаза и обнаружила, что всё кругом выстлано сернистым туманом. Её вновь начало тошнить. Пещеры имели форму фракталов и разворачивались невообразимо далеко. Пол был симметрично неотличим от потолка, а сходились они периодически в высоких колоннах, похожих на застывшие обсидиановые статуи. Девушка поползла от одного из таких монументов подальше. Её ноги тут же стали окровавленными от многочисленных порезов, ведь стенки и пол пещер страшно кололись и были сделаны из невыносимо острого материала. Взобравшись на какое-то подобие равнины, Брюнетка с ужасом обнаружила, что именно издаёт этот ужасный скрежет. Перед ней предстала своего рода поляна диаметром около двухсот метров, овальной формы и относительно ровная. Всё пространство заполняли ужасающие лица. Они стелились внизу, подобно адскому орнаменту ковра и щёлкали челюстями, прожевывая грешников, которым не везло упасть внутрь из злобных ртов. Крови почти не было, просто потоки людей, падающих в пасти. Над всем этим безумием восседали демоны существа антропоморфные, некоторые с крыльями, некоторые с оружием и другими отличительными особенностями. Люди пребывали, как и Брюнетка, полуслепые и ничего не понимающие. Бесы сражались между собой за право столкнуть очередную душу вниз в рот дьявольских масок. Те продолжали механически жевать, даже если вокруг никого не было. Брюнетка приникла в Земле и задрожала. Все её худшие кошмары сбылись. Теперь ей была уготована участь всех тех неудачников, которые, возомнив себя лучше других, совершили множество грехов.

Демоны бились друг с другом весьма остервенело. В ход шло всё: крылья, когти, рога и другие страшные выросты их тел. Оружие использовалось от огнестрельного до допотопного, как бы намекая, что в аду равны все. Проигравшие демоны быстро пожирались победителями, отчего те получали лишь большую силу. Это создавало внутри их мирка иерархию, где более совершенные мастера пыток всегда оказывались победителями и неустанно пили кровь своих врагов, восседая на тронах из их черепов. Сколько бы тысяч лет ни стоял этот ад в недрах неистовых глубин мироздания, ясно было одно: здесь всегда шла тотальная эволюционная война на уничтожение слабых. Хотя демоны бились повсюду, озаряя тёмное, туманное небо фейерверками вспышек хаотического пламени и крови, ближе всего к Брюнетке находилась одна группа из примерно двадцати особей. Точнее, два десятка их было поначалу, через пару минут число спустилось до трёх, которые продолжали безжалостные попытки убить друг друга и сожрать. Один имел четыре крыла, как бабочка или, скорее, стрекоза, ужасные длинные рога на голове и хвост то ли дракона, то ли динозавра за спиной. Он был тощ, но от этого не менее силён, чем собратья. Монстр рвал их своими когтями, удушал, а из его адской пасти то и дело лилась кислотная кровь. На голове чудовища восседала отвратительная, разорванная рогами и потертая временем фуражка с черепом и орлом, чьи силуэты с трудом сохранились от древности. "Твою мать", пронеслось в голове у девушки. Второй был больше похож на кентавра: огромный с четырьмя ногами и двумя мощными руками, с четырьмя пальцами на каждой из конечностей, он держал в одной руке щит, а в другой копье. Отбивался монстр ещё и своим шлемом, на котором был выгравирован какой-то чрезвычайно древний символ. Говорил он на языке, похожем то ли на латынь, то ли на что-то к ней близкое. "Гладиатор", подумала Брюнетка. Третий монстр был самым странным. Он на голову превосходил остальных: был больше них и устремлялся своей верхней частью тела куда-то под самый-самый потолок пещеры. У него было много голов, расположенных вместе в единой шизофренической последовательности. Все они грызлись и кусались. Вокруг голов лежали руки, длинные и мощные, как стальные балки. Монстр был отдалённо похож на слизняка, который решил зачем-то вытянуться вверх и встать на "задние лапы", которых не было. В середине тела посреди головёшек сиял кроваво-красный рот, чьи зубы находились не сверху и снизу, а справа и слева, что добавляло неприятности облику. Чудище было обвязано верёвками, а на одной из голов видимо, самой главной сидели толстые очки с чёрной оправой. "Понятия не имею, кто этот последний", успела было подумать Брюнетка, как демоны разом повернулись к ней. Они будто бы каким-то образом учуяли мысли девушки.

Наша героиня лежала на полу, исколотая ранами и напуганная до смерти, а монстры, не спуская глаз, приближались.

Russische Schweine... проревел длинный фриц, выплёвывая едкую зелёную жижу из своего злобного горла, Gott Mit Uns! Jedem das Seine!

Гладиатор произнёс что-то столь короткое и нечленораздельное, что приводить его цитату смысла не имеет никакого. Он, судя по всему, был не слишком разговорчив.

Тихо-тихо, ребята. Видите же, что здесь у нас всего лишь маленькая девочка. Сколько тебе лет, красавица? спросил вдруг третий демон, перемигиваясь своими многочисленными глазами. Его голос был сладким-сладким и откуда-то будто бы знакомым.

Брюнетка и не собиралась отвечать. Её обступили. Слизняк улыбался всеми своими ртами, а его руки устремились к телу героини, пытаясь её обнять. Вдруг гладиатор отпрянул назад, указывая остриём копья на девушку. Фриц принюхался и ощетинился.

Dieser Geruch... Geruch! Geruch! заорал тот, обращаясь к своему многорукому собрату.

Что? слизняк принюхался, и его глаза тут же стали большими, словно два испуганных блюдца, Какого чёрта?! Девочка, ты только не говори ему, что мы сразу не поняли... Скажи, что хорошо к тебе относились, ладненько? Договорились, да?

Он не успел закончить. Сзади раздался умопомрачительный рёв. Туман тут же рассеялся, будто бы от взрывной волны. Всё озарилось сиянием кроваво-красным светом чистой смерти. Где-то вдалеке уже разлетались мелкие демоны, хотя это было почти не заметно. Что-то наступало. Оно бежало с огромной скоростью, точнее, летело к нашим героям, уничтожая всё на своём пути. Будто бы ураган направлялся к ним. Те, кому не повезло оказаться на пути, были разорваны на множество частей. Их даже не ели, так как боялись дотронуться до объектов, контактировавших с этим ужасом. Неконтролируемый источник опасности, истинный повелитель этого ада Неуклюжин появился на горизонте. В руках он держал голову одного из монстров, от которой успел уже откусить большой-большой кусок вместе с частью черепа и мозгом. Его мощные зубы, больше похожие на клыки тигра, пережёвывали кровавую массу. Все четыре руки Демона держали копья и мечи. Он стоял на склоне с высокомерным выражением и улыбочкой на лице. Через мгновение спрыгнул и побежал вперёд. Те неудачники, что пытались остановить рок, оказывались в самом эпицентре бедствия. Их тела использовались в качестве живых щитов, руками, оторванными от этих существ, Неуклюжин отбивался, а их души высасывал с помощью магии и превращал в оружие: луки со стрелами, алебарды, моргенштерны и сабли, которым не было ни конца, ни краю. Он бежал, как озверевший бог, а его тень играла на земле, хватая за ноги и за руки всех, до кого могла дотянуться. Сзади раздавались взрывы неопределенного рода. Парень сталкивался с ордами демонов и, кружась среди них в танце, вырезал всех, кому хватало смелости встать на пути. Он использовал мелких демонов в качестве огромных снарядов, кидая их, словно в боулинге, в монстров побольше. Бесы вскоре поняли, что ничего хорошего их не ждёт и сдались, принимая разрушительную судьбу. Но рок не стал от этого легче: Неуклюжин всё равно уничтожал вообще всё, что находилось на поле. Вскоре, когда он приблизился достаточно, чтобы можно было нормально разглядеть, что происходит, Брюнетка заметила, как он это делал. Парень всё время что-то кричал. Он выкрикивал имена и что-то непонятное, после чего слабые демоны, до которых нельзя было дотянуться просто рассыпались в пепел, подобно кучкам праха.

Наконец он предстал перед троицей и сразу же убил гладиатора. Сделано это было за одно мгновение с помощью невидимого выстрела пальчиковым пистолетиком. Оставшиеся двое запаниковали. Фриц бросился на Демона, плюясь кислотой, будто бы думал, что это сработает. Его ждало разочарование: Неуклюжин уже вращал в руках свой золотой скипетр, один вид которого внушил в немца такой ужас, что тот взмыл в небо и стал улепетывать по воздуху. Парень лишь ухмыльнулся и, прицелившись, выпустил залп трезубцем. Огонь на этот раз идеально покрыл всего демона, не оставив от него ни следа. Где-то на потолке пещеры прозвучал взрыв, после чего в этом мире мертвых начался адский камнепад. Водопады крови уже струились сверху лавиной, а куски плоти, черепа и осколки неведомых обсидиановых кристаллов падали сверху, грозясь уничтожить всё живое. Неуклюжин даже не поднимал взгляда, лишь отбрасывал точными ударами трезубца камушки, приближаясь к последнему оставшемся существу. То, оказывается, было похитрее, так что схватилось за Брюнетку, сжав её своими многочисленными ручками, похожими на змей. Около горла девушки тут же образовалось лезвие, а монстр хихикнул, выставляя свои условия.

Е-если приблизишься ещё хоть чуть-чуть, то я её убью! Клянусь Богом!

Чикатило. произнёс Неуклюжин спокойно, и чудовище тут же растворилось в воздухе.

Это было похоже на сон. Брюнетка рухнула ровно в две вытянутые когтистые лапы Демона, который стоял весь такой пафосный посреди рушащегося ада.

Где Аполлон? спросила она, пряча испуг.

Мы проиграли. ответил Илья.

Как? Ты ведь говорил, что у нас все шансы... И...

Слушай меня внимательно. Сейчас произойдет небольшой пространственный скачок. Не переживай слишком сильно, хорошо?

И, прежде чем Брюнетка успела ответить

* * * * *

Девушка открыла глаза. Вокруг всё было совершенно белым. Где-то вдалеке на скамейке сидел одинокий мужчина. Головной боли больше не было, а вместо своего школьного платья и израненных порезами рук и ног, Брюнетка обнаружила чистое одеяние из того самого белого костюма Алисы Лидделл и полностью обновленную бледную кожу без единой царапины. Она поднялась. Точнее, девушка даже не лежала, а просто сидела, будто бы временно уснула в этом белом-белом пространстве посреди ничего. Мужчина на скамеечке кашлял, и наша героиня отправилась к нему, чтобы узнать, где она находится и куда ей следует идти дальше. Был соблазн обнаружить там Неуклюжина, замаскированного, как и всегда, под кого-то другого, но, судя по всему, реальность не соблаговолила поступить с девушкой так милосердно. Пришлось подойти ближе и окликнуть мужчину, опирающегося на руку.

Простите, сэр... произнесла Брюнетка своим спокойным, пустым голоском.

Да, юное дитя, что-то случилось с тобой? ответил математик, осторожно повернув голову.

Девушка знала его. А он, судя по всему, был в курсе, кто она такая. Мужчина выглядел несколько старше, чем положено было его изображать, но от этого не терял своего английского шарма. На нём была красивая, модная два столетия назад одежда весьма скромного стиля. Волосы слегка вились, а на задумчивом, немного грустном лице видны были морщины, оставленные временем и долгими размышлениями.

Вы случайно не знаете, как я сюда попала?

Пожалуй, знаю. Но эта история не вписывается в рамки моего сна, поэтому мне тяжело будет объяснить совершенно всё.

Надеюсь, в этой сказке будет побольше глупостей и забавностей... Побольше волшебства и загадок без ответов. И ещё смешные стихотворения. Брюнетка улыбнулась, что случалось с ней до того редко, что даже шокировало Льюиса Кэрролла.

Надеяться можно на что угодно, но я постараюсь рассказать вам эту сказку именно так, как вы того заслуживаете.

Девушка уселась на скамейку и пристально вгляделась в контуры старческого лица мужчины. Он был каким-то уж слишком грустным. "Следует спросить, что случилось..." решила было Брюнетка, но поздно. Англичанин уже начал свой рассказ.

Мы занимались математикой вместе. Я и она. Знаю, звучит изъезжено, но то была любовь с первого взгляда. Эта девушка, белая, как снег, с прекрасными волосами, напоминающими рожь в поле, так понравилась моему сердцу, что жить без неё оказалось невозможно. Это было отвратительно и печально, с другой стороны. Я перестал что-либо чувствовать, кроме обжигающей любви к ней. Каждый день, приходя домой, я оказывался в одиночестве среди четырёх стен и писал уравнение за уравнением, оставляя на бумаге следы своих рук. Вскоре мне пришлось начать носить перчатки, чтобы не портить многочисленные листы, что скопились в комнате. Всё было прекрасно. Я возвращался в здание Оксфордского университета каждый день с радостью зная, что она будет ждать меня там. Только она имела хоть какой-то смысл посреди всей этой отвратительной серости и печали, что наполняли мои юношеские годы.

Но вскоре я стал замечать, что её вечно жизнерадостное лицо тускнеет. Она всё меньше времени проводила за нашим привычным столом, исписанным со всех сторон формулами и различными заметками. Я долго пытался понять, что пошло не так. Мне всегда казалось, что в этом моя вина, но один из преподавателей как-то раз очень некрасиво намекнул мне на истинную причину. "Льюис, ты ведь понимаешь, что люди по своей природе не равны", сказал он, отводя меня в сторонку. Я кивнул головой, пристально глядя в его добрые, но суровые глаза. Мне было интересно, что ещё он скажет. "У твоей подруги может быть замечательное тело. Я, ха-ха, не стану с этим спорить... Но у нее нет одной важной в нашем обществе вещи. Знаешь какой?" "Нет, не знаю, сэр", ответил я вежливо, хотя комментарий про внешность девушки несколько разозлил меня тогда. "У неё нет талант, Льюис. И ты всегда видел это, мальчик мой. Я скажу тебе так: математиков вроде тебя в мире надо ещё поискать. Ты трудолюбив, но это не самое важное, далеко не самое... Ты имеешь предрасположенность от рождения, парень. Тебя избрал Господь, чтобы ты нёс науку в этот прекрасный мир. А она... Я, если честно, не до конца понимаю, как начальство вообще согласилось пустить сюда женщину, но, даже отбросив этот факт, ей тут не место. Если бы ты не тратил так много времени на помощь своей подружке, у неё не было бы ни единого шанса остаться здесь, понимаешь, Льюис? Таких, как она, в народе кличут пиявками, потому что они присасываются к способным и существуют в их тени, как вампиры. Не водись ты с ней, мальчик, лучше давай я познакомлю тебя кое с кем..."

В тот день я избегал всё здание в поисках. Её нигде не было. Растворилась, словно никогда и не обитала в этих стенах. Я расспрашивал всех, но надо мной лишь посмеивались. Только тогда до меня дошло, в какую степень позора я скатился из-за этой истории. Все смеялись. Они веселились, пренебрежительно отзываясь обо мне. И тогда я сам вдруг понял, что смеюсь над всей этой ситуацией в душе. Ведь действительно, к чему мне какая-то ничтожная девчонка без капли способностей, умеющая лишь скучно улыбаться и притворно смеяться над моими глупыми шуточками... К чему вести себя так, будто бы это единственное уготованное мне жизнью право? Ведь можно потребовать большего, не так ли?

Я избавился от неё в ту ночь прогнал из своего сердца и из своей головы. На душе стало легко, словно огромный камень спал с неё куда-то вниз. Я больше не чувствовал себя отвратительно, не был зависим от кого бы то ни было. Это было похоже на птичий полёт, хотя остаточная грусть до сих пор терзала сердце. Но я твёрдо знал, что всё будет хорошо, стоит только подождать, дать себе время. За один вечер я повзрослел из неоперившегося птенца до настоящего маленького ястреба, уже способного летать. И мне понравилась трансформация. Когда в голове возникал её навязчивый образ, я просто изгонял его. Было странно, но, как бы ни пытался, мой разум не мог вспомнить ни единой черты лица этой девушки. Словно она была изображена лишь раз на далекой картине, которую уже где-то сожгли.

Вскоре мой рассудок полностью успокоился. Я перестал вспоминать о тех временах и полностью погрузился в математику. Благодаря развитым умениям мне удалось даже выиграть один неплохой конкурс, что впоследствии предопределило мою карьеру... Всё плохое ушло в прошлое. Моё окружение быстро трансформировалось, и в нём появилось на удивление много достойных дам. все они имели какие-то таланты. Некоторые даже выступали за набирающие популярность на континенте эмансипационные движения, хотя таких было, конечно, меньшинство. Из всех этих прелестных созданий выделялась одна единственная самая прекрасная женщина из всех, кого я когда-либо видел. Она была белее мрамора, а её глаза стреляли чёрным огнём, словно звездное небо. Её волосы были совершенно угольными, а руки столь нежными... Мы поженились через несколько месяцев после знакомства, а предложение я сделал ей почти сразу же. Никого в жизни мне не доводилось любить так, как её.

Наша семейная жизнь наладилась сама собой без лишних ссор и упрёков. Она была весьма странна в некоторых отношениях. Почти всегда молчала, редко высказывала, что у неё на душе, зато всегда с вниманием слушала меня. Мы любили друг друга и жили душа в душу. Её забавляла моя страсть к математике, ведь, как она сама говорила, "это всего лишь язык, придуманный философами для описания всего подряд". При этом постоянно зачитывалась древними вроде Аристотеля, Плотина и прочих греков. Пыталась даже научить меня чему-то из философии, хотя я плохо понимал её страсть к нашему соотечественнику Шопенгауэру. В итоге её попытки образовать меня в других нематематических сферах кончились тем, что у нас родился ребёнок.

Это была потрясающая девочка, унаследовавшая от матери бледность, черноту волос и глаз, а от меня задумчивое выражение лица и глубокий, проникающий во все предметы взгляд. Вскоре после рождения оказалась, что наша Алиса не только отличается особенным очарованием, но и невероятным умом. Сочетание моих и её матери способностей породило в девочке чудовищную тягу к науке, которую нам, родителям, признаться честно, порой было тяжело удовлетворять. Она прочитала всю собранную мной годами труда библиотеку ещё до того, как пошла в школу, откуда её тут же выгнали с формулировкой: "Нам нечего дать такому ребёнку". Алиса оказалась вундеркиндом, хотя мы, разумеется, любили бы её любой.

В тот дождливый день над Темзой стоял туман. Мы шли, пользуясь зонтиком, уж не помню почему. Направлялись к Оксфорду, чтобы посоветоваться с моим знакомым профессором, как бы дать дочери образование. К тому времени уже, как говорили, кое-где девушки могли слушать лекции и даже сдавать экзамены, так что на душе у меня была скорее радостная тревога. Мы проходили по дороге, держа Алису за руку. Та не слишком любила играть, унаследовав от матери молчаливость. В тот день на дороге было на удивление тихо, так что мы не слишком заставляли дочь подходить ближе, ведь её не могли сбить. Вдруг посреди проезжей части возникло чудо крупный белый кролик, жавшийся к земле с длинными-длинными ушами. Алиса посмотрела на него и замерла. Прежде чем я успел понять, она выбежала вперёд и подобрала животное на руки. Мы с женой переглянулись и последовали за ней, чтобы осмотреть странного кролика, как вдруг прямо на наших глазах из ниоткуда в никуда промчалась повозка, сбив нашу бедную девочку вместе с пушистиком. Кучер тут же остановился и на своём ломаном английском с уймой просторечных выражений, что его даже понять нельзя было толком, начал объясняться перед нами. Я хотел было достать пистолет и пристрелить ублюдка, но жене вдруг стало плохо. Она рухнула назад и, выгнувшись, упала, захлебываясь в пене.

В ту ночь я потерял обеих своих любимых девочек. А на следующий день почта прислала мне открытку со свадьбы той самой особы, с которой я имел счастье познакомиться во время учебы и которую уже успел позабыть. Она так счастливо улыбалась на небольшом карандашной рисуночке, стоя рядом с каким-то джентльменом, что мне аж тошно стало. На суд по делу того пьяного бедолаги, что сбил нашу дочь, я не пришёл. Лишь отправил письмо с просьбой повесить ублюдка или расстрелять. С тех пор всё закончилось. Я провалился в вечный сон и вставал лишь за тем, чтобы записать привидевшиеся формулы из бессознательного на бумагу. Моё иссохшее тело нашли позднее в той же мелкой квартире, обставленной кипами записей, в которой я жил когда-то. Вернулся туда сам собой, так как не мог больше выносить запаха нашего семейного дома.

С тех пор и началось это. Я сидел здесь на скамеечке, обдумывая всё подряд и видя всё тот же бесконечный сон, пока один странный человек не возник вдруг посреди этой пустоты. Он предложил мне контракт. Обещал, что у меня будет шанс снова увидеть дочь. Я, разумеется, не стал соглашаться сразу, но, когда прошло уже невесть сколько времени, а в этой белой комнате время течёт чертовски медленно, выбора просто не осталось... Мы пожали руки, и меня выдернуло куда-то в новый мир. Все воспоминания стёрлись, оказались лишь дурным сном. Но новый сон был не лучше. Да, у меня была дочь, но она снова и снова умирала. В конце концов сойдя с ума, я стал кончать жизнь самоубийством в каждой такой временной петле, запуская часовой механизм событий опять и опять. Я даже не помнил, почему конкретно делаю это знал лишь, что нечто ужасное, какая-то чернота наступает... А этот человек... Он каждый раз возвращается ко мне и говорит, что всё будет хорошо... Что в следующий раз мы обязательно победим... Но кого победим? Этого он так и не объяснил. Я бы давно сдался и бросил всё. Перекусил бы себе язык, например, но не могу. Я не могу бросить тебя, доченька. Не могу оставить тебя с ним одну. Поэтому снова и снова я перерождаюсь, надеясь, что всё действительно будет хорошо, что этот человек не обманет меня вновь, а сдержит своё слово и победит кого бы то ни было... Хе-хе-хе... Но всё это лишь одна из стадий моего безумия, верно ведь?

Брюнетка плакала. Она обняла папу, не желая отпускать.

Иди вперёд, дочка. Я знаю, что такова твоя судьба. Наши имена меняются, но души остаются теми же... Чего бы ни желал этот человек, пусть он наконец добьётся своего. Помоги ему, и тогда мы станем свободными. Льюис Кэрролл поцеловал Брюнетку и, погладив её волосы, указал куда-то в сторону.

Там среди белого пространства раздавались разнородные крики. Девушка поднялась и, утерев слёзы, попрощалась с отцом. Её странствие продолжилось.

Местность здесь была ещё менее нормальной: идя с любой скоростью, девушка перемещалась чрезвычайно быстро. При этом, когда она достигала цели, шаги замедлялись. Она могла проходить километры пустоты за секунды, но вот вокруг объектов ходить было тяжело и тягостно. Добравшись до Неуклюжина с Чапаевым, которыми и оказались валяющиеся вместе кричащие фигуры, девушка встала в полный рост, рассматривая происходящую драку.

Второй был явно разозлён. Он избивал Демона, у которого теперь было всего две руки и два глаза. Бил изо всех сил, так что брызги крови падали повсюду от его кулаков. круглый шлем сиял черной дырой посреди общей белизны. На нём тоже были капли, а изнутри, как из колонки, раздавался яростный крик. Девушка заметила, что рядом с ними лежит костюм Омеги, покрытый остатками папье-маше. "Понятно... Значит ради сестры на всё готов", подумала Брюнетка. Неуклюжин смеялся, принимая удары всем телом. Его лицо было окровавлено, нескольких зубов не хватало, а раны испещряли поверхность кожи, но Демона это не волновало. Чапаев достал было свой глок, но и выстрелы не прикончили всё смеющегося парня.

Да когда же ты наконец сдохнешь, тварь!? кричал Второй в беспамятстве.

Неуклюжин не ответил. Он возвёл руку в воздух и поднёс согнутые пальцы к шлему, сделав тем самым небольшой щелбан. Железо раскололось, оглушив соперника. Демон поднялся и схватил своего оппонента за горло. Тот не мог сопротивляться, задыхаясь. Все раны на лице Неуклюжина исчезли.

Скажи, как меня зовут?~ спросил он насмешливо.

ТЫ... Ты... ты... Второй не мог ничего придумать.

Ну же, не робей. Наглость ещё никого не убивала, а вот скромность... Хи-хи-хи... Или наоборот? А-ха-ха-ха-ха!

Ты... Неуклюжин... Нет, это я Неуклюжин, а ты... Ты! Ты демон тяжести!

Ну и дурак ты, Неуклюжин.

Как только названное имя прозвучало в воздухе, Второй, он же Чапаев, мгновенно растворился, вспыхнув пылью, как и демоны до этого. Единственный оставшийся Неуклюжин отряхнулся и, оглядевшись, пошёл в какую-то сторону.

У нас ещё есть дела. Позволите, мадам? он подал Брюнетке руку, и та театрально приняла её.

Шли долго, хоть и перемещались чрезвычайно быстро. Девушка молчала, глядя, как Демон ведёт её по каким-то замысловатым, ему одному понятным маршрутам среди пустоты.

А как ты сделал этот трюк с именем? Ты и до этого так делал, кажется... спросила Брюнетка, чтобы разбавить тишину, хотя обычно она так не делала.

О, да! А-ха-ха-ха-ха! Это мой любимый приёмчик. Здесь штука в том, что у демонов имя главная слабость. Именем можно призвать его, именем же и отозвать. Если ты достаточно сильна, можешь таким образом убивать их, если, конечно, знаешь, как они называются.

А если демон сам произнесёт твоё имя? спросила Брюнетка, задумавшись.

Хе-хе-хе, Неуклюжин посмеялся, вот тут-то и надо проявить смекалку. Вот ты, например, зовёшься Тьмой, правильно? Это имя очень сильно, потому что оно абстрактное и связано с многими вещами одновременно. Поэтому какой-нибудь условный демон не сможет ничего тебе противопоставить. Ещё очень важно, что ты среди них новичок, и большинство даже не знает, как тебя называть-то. Ну и, разумеется, твоя собственная сила тоже имеет значение.

Но я ведь ничего не могу... Брюнетка грустно склонила голову.

Аполлон не в счёт. Там без вариантов, но вот с другими демонами ты бы могла побороться даже на равных. Хе-хе... Просто не надо было их бояться. Ну и, разумеется, не теряй бдительности, ибо Тьма это ещё не самое мощное имя. Есть и посильнее... Я всё пытался сделать так, чтобы твоё имя приняло более абстрактную форму и стало круче, но пока что мы остановились на Тьме.

А какое имя самое сильное?

Самое сильное... Тут тяжело, пожалуй, я и сам не знаю. Но вот сильнейшего из демонов, которые мне известны (после меня самого, разумеется, ха-ха) зовут "A=A".

Брюнетка свела Брови в удивлении.

Разве это что-то значит?

Пожалуй, что да, но не в том смысле, в котором слово Тьма имеет какое-то своё пугающее значение. Видишь ли, демоны суть функции космического порядка. Они нужны не для устрашения, а для некоторых определенных целей. Во время осознания демоном самого себя, своей роли во вселенной и проч. их имена трансформируются, становясь абстрактнее. Чем важнее демон в мире, тем более общее его имя, тем более силён он будет. А-ха-ха-ха-ха! Поэтому, как я и говорил, все мои попытки были вложены именно в то, чтобы дать тебе новое крутое имя такое, чтобы даже A=A не устоял.

А какое у тебя имя? спросила Брюнетка, немного помолчав.

Хочешь отозвать меня? А-ха-ха-ха-ха! С этим будут проблемы... Видишь ли, у меня нет имени. Я единственный в своём роде безымянный демон. По этой причине я всегда есть везде. Меня нельзя убить, нельзя отозвать, а призываюсь я одновременно всюду. В каждом слове, в каждом объекте этого мира есть пустота. Даже если где-то её нет, она там подразумевается. Поэтому, там есть я. И я сильнейший. Именно поэтому только я могу безнаказанно играть в битву имён с другими демонами, хотя остальные боятся пользоваться ей, предпочитая физическую силу.

Почему они боятся? Брюнетка вопросительно взглянула на него снизу.

Ну, тут всё очень легко, хи-хи. Они боятся, потому что есть я, который может стереть их из реальности одним своим словом. А-ха-ха-ха-ха! Ну разве не забавно?

Брюнетка не ответила. Они подходили к огромным золотым дверям, напоминающим проход в рай. Девушка снова почувствовала, как нечто замедляет передвижение. Она уставилась на ворота. Их ноги будто бы тонули в плоскости белого пола.

А какая тогда у тебя функция, если ты не имеешь имени? решила спросить Брюнетка напоследок.

Война. раздался голос из-за дверей.

Золото открылось, сверкая тысячами желтых огней. Там за дверями находился длинный белый зал, где за протяженным столом сидела она Аполлон. Неуклюжин, которого на самом деле звали " ", прошёл внутрь с парадным видом, будто бы перед ним возвышался не злейший враг, а лучший друг. Брюнетка опасливо осмотрелась, но, когда ворота стали закрываться, тоже юркнула внутрь. Комната была полностью белая, но не находилась в предыдущем пространстве пустоты. Скорее, это было некое карманное измерение Аполлона, куда проход открывался только изредка. Неуклюжин сел по другую сторону прямоугольного стола. Между двумя супербогами лежала огромная мраморная пропасть на трёх колоннах, оформленных в древнегреческом стиле. Стол был украшен золотом и темной росписью. Посередине длинного прямоугольника находился круглый букетик цветов для придания атмосфере ароматности. Брюнетка хотела было сесть, но стульев оказалось всего два. Аполлон брезгливо указала девушке на место у коврика, лежащего под колоннами. Наша героиня присела. С её ракурса двое выглядели гораздо выше. Она смотрела снизу вверх на них, и те, казалось, действительно стали Титанами, беседующими о судьбе уничтоженной планеты и Олимпа.

Итак. произнесла Аполлон холодно, любовно поглядывая на Неуклюжина.

Ну согласись, что эта попытка была лучшей за последнее время! Я почти победил! К тому же теперь Брюнетка стала Тьмой... В следующий дубль точно получится, а-ха-ха-ха!

Эх-х... Ничему-то тебя жизнь не учит. Сколько миллионов и миллиардов раз ты уже возлагал надежды на эту девчонку. Не понимаю, зачем ты так носишься именно с ней. лицо Аполлона стало злым. Она бросила короткий взгляд на Брюнетку.

Ну это ведь тебе так нравится, когда она смотрит, хе-хе...

Аполлон мгновенно покраснела. Неуклюжин заржал, словно конь.

Извините... попыталась вмешаться Брюнетка. Две высокие фигуры тут же посмотрели на неё сверху вниз, как бы сканируя своими загадочными взглядами. Неуклюжин выглядел приятно удивленным, а Аполлон злобной и недовольной, А почему вы сражаетесь вообще?

Настала секундная пауза, после которой двое вдруг синхронно рассмеялись. Боги хохотали над Брюнеткой, а она даже не понимала почему. Девушке стало стыдно. Она подогнула колени и обняла их руками, спрятавшись в своём белом платьице Алисы. Неуклюжин смеялся по-доброму, как всегда громко и ярко, Аполлон же хихикала, прикрываясь золотым веером, как достойная аристократка, явно со злым умыслом. Они пропустили вопрос мимо ушей и продолжили своё обсуждение. Брюнетка больше не хотела вмешиваться.

Итак, настало время подсчитать очки. произнесла Аполлон, доставая карты таро. Она аккуратно выкладывала их перед собой и смотрела на комбинации, За те случаи, когда на тебя выливали обеды в столовой... По сто очков с каждого раза. И того две тысячи единиц.

Есть! Плюс одна лошадь, если в средневековье, радовался Неуклюжин.

За избиения той компанией и за побег от них по площади... Сто тысяч единиц.

О-о-о! А вот этого уже и на корабль хватит, а-ха-ха-ха! А жизнь-то налаживается~

За спаивание девчонки с братом и за покупку самокруток у Карины... Двадцать шесть миллиардов единиц. Давай сразу, на что потратишь?

Ва-банк! Всё на тот же самый исход! А-ха-ха-ха-ха! Ты же меня знаешь...

Аполлон вздохнула.

Ладно. Когда-нибудь тебе надоест. она вернулась к картам, За сожжение сестры и спасение котика семнадцать миллионов единиц.

Всё туда же.

За избиение той компании три тысячи очков.

Ва-банк! Ва-банк! Ва-банк! А! И на наличные оставь, а? Мне же надо где-то брать кокаин.

Угу... За поцелуй от меня лично штраф на миллиард очков. И ещё за всякие мелочи: призыв Высших, убийства людей для трезубца, вознесение школы в тропосферу, воскрешение мёртвых, апокалипсис и бла-бла-бла... За всё девяносто три квадриллиона очков. Молодец, это новый рекорд после того раза в Египте.

Неуклюжин встал и театрально поклонился. Аполлон вновь засмеялась через свой веер. Она поднялась и подала парню руку. Тот взял её, запустив свои пальцы между белыми пальчиками Богини, после чего оба направились куда-то дальше. Брюнетка продолжала сидеть на полу, пока Аполлон не развернулась, чтобы подозвать её. Девушка быстро догнала двоих божеств и обнаружила, что окружающее пространство вновь поменяло свои законы и форму.

Теперь это было огромное поле, на каких американские богатые старички обычно играют в свой излюбленный гольф. Правда вместо лунок то тут, то там встречались огромные арки из цветных карт, выложенных в особой последовательности домика. По полю бегали разные животные, начиная от зебр и заканчивая зубрами, но больше всего среди них было фламинго и ежей. Вскоре Брюнетка поняла, почему всё устроено именно так: это был королевский крокет.

Аполлон стеснялась брать ёжиков, а вот Неуклюжин спокойно хватал их прямо за колючки и забрасывал, аки шары для боулинга, в стопки карт, разлетающиеся миллионами разноцветных фигурок и мастей. Богиня посмеивалась с этого, утверждая, что парень, как обычно, неправильно играет. Чтобы продемонстрировать, как надо, Аполлон схватила одного из фламинго за его красивый розовый мех и совершила бойкий удар по ежу клювом птички. Тот не отцепился от земли, но пополз подальше отсюда, задев по пути один из карточных домиков. Неуклюжин захлопал в ладоши, а его соперница улыбнулась и отпустила наконец птичку. Они ещё долго веселились там, совершая абсолютно бессмысленные броски и получая от них чудовищное удовольствие. Счёта не было, но периодически каждый из них начислял себе какие-то непонятные очки в самых разных размерах. Брюнетке показалось, будто бы количество баллов индексируется в зависимости от времени игры, но, когда после тринадцати миллионов Аполлон вдруг написала единицу и гордо поставила плюс, как бы приравнивая два числа друг с другом, девушка полностью потеряла интерес к их вычурной системе. Она аккуратно подошла к замахивающемуся Неуклюжину и, пока тот делал мощный удар, от которого ёж впервые действительно полетел в цель, спросила.

А в чём смысл игры?

Смысл? А-ха-ха-ха-ха! А в чем смысл всех игр на этом свете? Получать удовольствие, разумеется!

А какие правила? спросила Брюнетка чуть погодя.

Хе, хмыкнул Демон, ковыряя в зубах вырванным из фламинго пёрышком, да вообще никаких.

На том диалог и закончился. Брюнетка совершенно не понимала, за каким чёртом она здесь нужна, но продолжала сидеть неподалеку на холмике, разглядывая бестиарий, раскинувшийся поблизости. Вдруг сверху раздался чей-то голосок.

Угу! Ну и здорово же они тебя обманули, угу! ухала с дерева сова. Её глаза были настолько безумны, будто бы птица нанюхалась ртути, прежде чем открывать свой клювик.

У Брюнетки не было особого выбора, так что она решила поговорить с созданием.

А ты ещё кто такая? спросила девушка. В её голосе слышалась безнадежная грусть.

Я сова символ мудрости и знаний. Говорят, меньше знаешь крепче спишь. Я сова, которая никогда не спит. Угу!

Если ты так много знаешь, то ответь мне, Брюнетка перевела взгляд ниже на веселящихся среди поля божеств, которые уже устроили битву на фламинго, притворяясь мушкетёрами, что эти идиоты там внизу творят?

Угу! Мне известен ответ на твой вопрос. Игра, происходящая в этом саду древняя, как сам мир под твоими ногами. Она была придумана прежде, чем создалась реальность. Точнее, сама вселенная построилась вокруг этой игры. Угу! Эти "идиоты" занимаются именно тем, что придаёт нашему миру целостность они генерируют бессмысленные изменения, они образуют изначальный хаос, из которого всё вытекает... Угу!

Но ведь они же и разрушают всё потом... Неуклюжин ведь уничтожил всю планету.

Угу! Это лишь иллюзия, дорогая моя. Планеты никогда и не существовало. Ничего никогда не было в мире лишь пустота и это поля для игр. Они создают нас животных, демонов, монстров и людей чтобы играть. В нас вдыхают воспоминания целых жизней, хотя мы никогда не жили, будучи созданными секунду назад, и мы существуем, думая, будто бы имеет опыт. Они и есть источник нашего опыта о мире, ведь весь мир заключён в их безумном танце. Эти Боги высшие из высших, лучшие из лучших, а все мы лишь хаотический импульс их творения. Реальность это сон внутри сна внутри сна внутри сна и так далее до бесконечности... А весь этот круговорот, калейдоскоп снов встроен в их бессмысленную на первый взгляд игру, понимаешь? Угу?

Не совсем... Неужели они используют нас в своих целях?

Угу! Ты ещё слишком мало знаешь о жизни, девочка. Мы обязаны им своим существованием. Сам процесс бытия является их даром нам, а за дары нужно платить. Мы платим своим несовершенством. Величайшее благо наша жизнь, наше рождение оплачивается величайшим горем нашей смертью, нашим уничтожением. Угу! Не печалься, ведь и тебя не было секунду назад. То, что ты видишь сейчас, на самом деле является лишь воспоминанием о воспоминании, которого ещё даже не существует. Оно будет загружено в твою голову позже, гораздо-гораздо позже... Сейчас всё, что ты видишь пустая иллюзия, которой просто нет. Это максимум, доступный твоему восприятию.

Брюнетка стояла в полном шоке. Теперь веселье внизу приобрело демонический оттенок.

И ради чего всё это? спросила девушка, глядя с холма отсутствующим взглядом.

Угу! Угу-угу! О-о-о! Дорогая, ты скоро поймёшь. Оно вот-вот начнётся то самое, ради чего эти существа повторяют свою игру снова и снова. Оно повторится прямо сейчас... Это прекраснейшее из чудес мироздания. Я не стану рассказывать тебе, чтобы ты могла сама прочувствовать всё. Прошу, спустись к ним и смотри во все свои глаза. Угу! Угу!

Сова упорхнула, а Брюнетка последовала её последнему указу. Девушка спустилась с холма и заметила, что что-то вновь меняется. Трава за ней исчезала, как и всё вокруг. Осталось лишь то же самое белое пространство, посреди которого два Бога лежали, смотря друг на друга. Девушка приблизилась, но, подойдя где-то на три целых, четырнадцать, пятнадцать, девяносто два метра остановилась, наблюдая странную картину.

Заиграла музыка. Это была первая гносиенна Эрика Сати. Великолепная мелодия, чей бессмертный, как само время, мотив уходил куда-то глубоко-глубоко в вечность, а затем возвращался обратно из ада, чтобы показаться своей лучшей частью перед слушателями. Аполлон стала медленно раздеваться, подыгрывая своим телом музыке. Она подпрыгивала в лёгких экстатических конвульсиях, снимая с себя одежды, которые опадали, словно шёлк времён Эллады. Неуклюжин подхватил женщину и стал целовать её шею, чем доставлял той несказанное наслаждение. Аполлон стонала, и крики её были столь сладкими, что из них, казалось, возрождалась играющая музыка. Колесо судьбы наконец чётко обозначилось в воздухе, и всё раздалось страшным, умопомрачительным фестивалем безумия. Боги парили в центре празднества, пребывая в единстве любовного чувства. Их тела нежно свивались, аки виноградные ветви, Аполлон держала своего избранника за шею, откинувшись назад. Она обхватила пояс Неуклюжина ногами и прижалась к нему белыми бёдрами, крича в безумной радости. Брюнетка упала и сжалась в позу эмбриона. Она вдруг всё поняла. Что такое тьма? Это тот цвет, который встречаешь за дверью в родительскую спальню, когда оттуда слышны довольные вздохи матери. Тьма это то чувства, с которым открываешь дверь, тот отблеск в глазах, который отражается навсегда после увиденной сцены. Тьма это безумие в его чистейшей форме. Музыка всё играла. Божества занимались сексом, пульсируя, словно квазар, чьей обязанностью стало даровать жизнь всему вокруг. Материя изгибалась. Аполлон открылась во всём своём могуществе, словно Кришну в финальной форме, а Неуклюжин входил в это великолепие, сжимая её шею и хлёстко шлёпая по спине и ягодицам. Наша героиня кричала, но её вопль растворялся во всепоглощающем хаосе творившейся вакханалии. Всё вокруг смеялось. Образы всевозможных существ, творений живых и мертвый сияли, словно на огромной вечеринке. Они плясали в полу и в потолке. Вскоре Брюнетка уже не могла отличить, где заканчивается она, а где начинается причудливый узор фрактального искусства шизофренической сансары. Всё изгибалось. Всё было вовлечено в постельную сцену. Любовь проникала везде и миг с бесконечностью поменялись местами. Пространство-время запуталось, и больше не имело смысла. Колесо судьбы дышало, открыв свои древесные глаза, чтобы рассмотреть всё сущее их бесконечными квазарными всплесками. Радуги больше не существовало в реальности, а замещение происходило вне всяких логических законов. Кроваво-багряные грибы росли сквозь ткань бытия, и Неуклюжин в последний раз схватил Аполлона за талию, наслаждаясь её чудесной, будто высеченной из тысяч человеческих душ, фигурой. Круговорот поглотил всё вообще. Мира больше не было. Его не было никогда. Брюнетка растворилась в экстазе Аполлона и чувствовала, что является лишь одной клеткой, лишь мелкой молекулой среди миллиардов и миллиардов бесконечно малых частиц этого всепожирающего, абсолютного Бога

Эпилог

Шёл метеоритный дождь. Брюнетка с Неуклюжиным лежали на траве островка. Вокруг плескался лишь тёмный океан. Звёзды всё падали и падали с неба, оставляя на душе чувство, будто бы чья-то мечта вот-вот разобьётся вдребезги. Девушка отсутствующе смотрела вверх. Она не могла пережить того, что только что случилось. Её мир никогда бы не смог стать прежним. Пути назад не было. Неуклюжин, кажется, засыпал. Луна светила бледно-серебряным, напоминая кожу Аполлона во время акта. Вдруг на горизонте мелькнула ярко-красная комета. Её свет на мгновение залил всё вокруг, и мир озарился коротким кадром неизвестной комнаты с белыми стенами, обитыми чем-то мягким. Привиделась психиатрическая больница. Демон встал и подошёл к самому краю берега, где начиналась вода. Брюнетка поднялась за ним и уселась на траве, бесшумно задыхаясь от ужаса, в котором она тряслась вот уже неизвестное количество времени.

Меня зовут на очередной круг перерождений. Ты уж не скучай тут одна, ха-ха! Уверен, скоро и к тебе прилетит такой шанс.

...

Помолчали. Брюнетка продолжала дрожать.

*Кхм* Неуклюжин показательно кашлянул, будто бы давая понять, что времени у него не так уж и много, Слушай... Мне жаль, что всё так вышло. Мы реально почти победили, просто немного не повезло. Да и вообще, все эти жертвы были ради истинной цели. Они имеет смысл, верно?

...

Ну не обижайся ты так. Эх-эх-эх... Ладно, когда всё перезапустится, думаю, ты опять обо всём забудешь. Зато, посмотри на это с другой стороны, теперь ты у нас не просто Брюнетка, теперь ты Тьма! Разве не круто? Ну и чёрт с ним, что ты не смогла противостоять Аполлону! Главное мы на верном пути! Пройдет еще сотня-другая циклов, и, я уверен, наша наконец возьмёт! Ну, что скажешь?

...

Ладно, я пытался. А-ха-ха-ха-ха! Слушай, может быть, от этого тебе станет легче... он открыл рот и достал оттуда какой-то листочек, весь тёмный от времени, Вот, я написал здесь кое-что много-много лет назад. Написал ещё тогда, когда мы впервые познакомились с тобой. Это чистая правда, я не притворялся, когда писал... И Аполлон здесь ни при чём. Хочешь прочитать?

...

Ладненько, я сам. Итак... "Из всех миров, которые я когда-либо видел, этот самый прекрасный. Я был во всех временных линиях, во всевозможных пространствах, встречался с самыми разными реинкарнациями самых разных людей, но ничто не привлекало меня так, как ты. Этот мир, созданный вокруг древнейшей игры, больше не имеет никакого смысла. Он искусственный. Но моя любовь к тебе реальна, ведь только её я выбрал сам. Пусть меня и создали для удовлетворения потребности одного существа, я всё равно верю, что могу вырваться из этого круга бессмысленного существования. Вырваться к тебе. Потому что я люблю тебя. Пожалуйста, не думай, что все эти жертвы были напрасны, ведь все они были ради тебя одной. И я уничтожу всё на этом отвратительном свете с теми же целями. Поэтому прости и прощай, Анастасия."

Les Finales