Аннотация: Никто не хотел поручать это дело барону Ришарду Тумбергу. Потому что он был болван! Но в итоге пришлось... Попытка передать мои ощущения от Средневековья через стёбный рассказ.
Никто не желал поручать барону Ришарду Тумбергу это щекотливое дельце, потому что он был полный болван.
Нет не тот болван, который решительно берётся за любое дело, а потом виновато, словно побитая собака смотрит в глаза и заискивающе улыбается - вот, мол, так получилось. Как-то оно само поднасралось...
Нет... этим как раз славился его папаша, которого даже собственные крестьяне ухитрялись обсчитывать при уплате податей. Да ещё дядя Фрим, выгнанный женой из своего родового замка, и второй год гостевавший у брата, попутно собирая боевой отряд собутыльников для триумфального возвращения в родные покои.
Ришард же, как говорят злые языки, вышел в какого-то удалого витязя, заскочившего в замок на ночлег. Других детей у Тумберга так и не завелось. Зато этого уже к пятнадцати годам знало полкоролевства.
Аккурат в день своего рождения юный барон пошёл поохотиться в лес. С пращой. Ведомый охотничьим инстинктом, он недрогнувшей рукой залепил каменюку на звук шороха и фырканья и точняком угодил в глаз Его Преосвященству господину Кардиналу, ехавшему со свитой через баронский лес.
Пока лишившийся пары зубов Ришард мял коленями горох, хлюпая разбитым носом и шепеляво замаливая все грехи разом, а окривевший кардинал размышлял о выборе печальной участи для малолетнего засранца, старый Тумберг не выдержал позора и от чувств помер. Ришард в мгновение ока стал полноценным бароном, а их казнить без личной воли короля не полагалось.
Кардинал, узнав о кончине старого барона, шваркнул медным кубком об стену и выдал длинную фразу на латыни. Однако потом он подумал немного, и лицо его, отмеченное сизым знаком, разгладилось.
- Во искупление грехов своих, - пафосно сказал кардинал, - должен ты отловить атамана Фому Одноглазого. Да поможет тебе Господь, сын мой!
- Гавновапвоф! - радостно прошепелявил Тумберг, вскакивая с гороха, и крестясь с двух рук разом. - Фделаем вафпреоффеффенфтво!
Кардинал проводил его задумчивым взглядом, подбитый глаз слегка подёргивался.
***
Свирепый разбойник Фома обитал в густых лесах, между владениями графа Ракушки и королевскими землями. Оттуда он с превеликим удовольствием грабил королевские же обозы, отчего Его Величество Георг Сто Пятнадцатый изрядно расстраивался.
Король и так был не подарок, а расстроенный - и вовсе становился для окружающих чистым геморроем. Знатный люд, озверев от королевских расстройств, отчаянно хотел Фому любыми способами. Сам Фома никого не хотел, и добыть его с бандой в густом лесу не получалось.
Никому до Ришарда.
Добравшись до места ловли, Ришард скептически осмотрел дикие чащобы с вековыми дубами, упирающимися ветвями в небо. Многие приезжали сюда повить Фому, и уезжали не солоно хлебавши. Те же, кто забирался в чащу - не возвращались вовсе.
Ришарду убегать не хотелось. В чащу лезть - тоже.
И он сел думать.
Рассудил так - ловить Фому мешает лес. А стало быть, надо его убрать и всего делов!
Сказано - сделано. Пару дней баронские наёмники собирали сено. У окрестной деревенщины, разумеется. Причём понятие "сено" у них было весьма растяжимое.
Взвывшие от такой прыти крестьяне, помчались жаловаться к своему хозяину.
Старый, переживший двух королей и тринадцать войн Граф Ракушка пребывал в твёрдом уме и на коне сидел сам. Характером он был настолько прекрасен, что соседи его прозвали Вурдалаком, за сговорчивость и тонкую душевную организацию.
На подъём граф был лёгок и отряд собрал быстро. Однако слегка опоздал, ибо люди Ришарда как раз разложили сено по лесу, и под вечер - чтоб светлее было - подпалили ко всем чертям.
Двухлетняя засуха всецело одобрила этот замечательный план. Лес пылал то ли неделю, то ли две. Пожарище видели аж в столице, что в четырёх днях пути. Король, говорят, чуть колбасой не подавился, когда увидел зарево на весь горизонт.
Но признаем - Фому Одноглазого действительно с тех пор никто уже не видел. Там, правда, много кого потом никто уже не видел...
Вурдалак, более походивший теперь на кусок копчёного окорока, тем не менее из пожара вырвался. И даже часть отряда вывел. Осознав, что часть его владений того, в смысле - тю-тю, Вурдалак озверел окончательно. И уже к вечеру нагнал отряд Тумберга...
Злые языки потом утверждали, что Ришард при отступлении обогнал собственную лошадь. Но скальды упрямо пели о том, как Ришард выводил остатки отряда из ловушки и лично прорубался через вражьи рати, с мечами в обеих руках.
Народ не особо любил Ракушку, зато любил пафосных героев. Так и началась слава юного барона.
В любом случае, до границ владений Тумберга живыми добрались немногие.
Крестьяне увидели, что их новый господин в одном сапоге и без шляпы чешет в лес и поняли, что военная кампания у хозяина как-то не задалась. Согнав в стадо скотину, баб и детей, они бросились следом. Благо лес рядом, обжитый, уютный. И даже большую часть зерна они предпочитали хранить там же. Ну... на случай, если Тумберги когда-нибудь нарушат свою давнюю традицию и у них родится кто-нибудь умный.
Вся родовая земля Тумбергов опустела в мгновение ока. Вот только что были тут свиньи, коровы и ухмыляющиеся мужики, а теперь только пустые избы, да брошенный замок.
Граф с голодными наёмниками и шатающимися от бескормицы лошадьми мрачно побродил среди этого всего, плюнул и поехал назад.
Дома его ждал сюрприз в виде короля, у которого тоже сгорело часть земель, деревень и полей. Георг Сто Пятнадцатый наехал на Вурдалака по всем правилам - на твоей земле дело было? На твоей. Вот ты и плати!
Безусловно слава юного Ришарда дошла и до ушей короля, но не с нищего же Тумберга требовать денег. Особенно когда богатый граф под боком.
Вурдалак от таких раскладов рассвирепел пуще прежнего. И стал дожидаться удобного случая.
А пока граф ждал, Ришард, вернувшись из леса, оборудовав себя сапогами и шляпой, и теперь уже окончательно почувствовал себя настоящим владетелем этой земли.
Объезжая владения, наблюдая как его люди отстраивают сожжённые деревни и стирают оскорбительные надписи со стен замка, Ришард решил тоже что-нибудь сделать. Точнее что-нибудь приказать. Что-нибудь такое, чтобы поправить дела.
Дела обстояли так себе. Папаша ушёл в лучший мир, оставив ему бедную землю, хитрожопых крестьян, недостроенный замок и небольшой отряд головорезов, ныне дважды ополовиненный.
И он сел думать.
Пока думал, мимо него проехал купеческий караван, стремясь успеть под стены замка дотемна. Увидев их, Ришард щёлкнул пальцами. Вот оно, решение! Надо увеличить плату за проезд по его землям вдвое, ну или хотя бы в три с половиной... и дело с концом! И пошёл к ним, донести свою волю лично.
Купцы план не оценили.
- Да нам твой засраный пятачок дешевле объехать! Или перепрыгнуть, - сказал главный караванщик, собрав вокруг себя толпу коллег зверообразной внешности. - Обойдёшься и тем, что есть.
Ришард пришёл в ярость, правда в одиночку выражать это не рискнул и молча ушёл. Но едва добравшись до стражи повелел им поутру выпороть этого мерзавца!
- Которого? - лениво поинтересовалась стража, кивнув на гомонящую разношёрстную толпу, завершающих в сумерках дневную суету на городском рынке. - Их тут много.
- В давагом кафтюме и ф залатой сепью на гфуди! - выдал приметы юный барон.
И рано поутру уехал охотиться на уток.
Охрана к обеду выпорола королевского Посыльного, везущего Ришарду королевский же указ.
Не, ну а чё он?
Разъездился тут в дорогом костюме, да ещё и с цепью на груди...
Указ уронили в навозную кучу, да так и поленились доставать. А в нём сообщалось, что Его Величество король Георг Сто Пятнадцатый планирует подавить мятеж двух нахальных баронов - Гира и Виера - и требует от Ришарда Тумберга заверения своей полной лояльности.
Георг хорошо помнил, что за радость обитает в Тумберге, и потому решил подстраховаться, отправив Посыльного.
Лояльность юного барона Посыльный продемонстрировал уже через пару дней. Прямо на своих бывших штанах, чем привёл Георга в крайнее изумление.
А уж как граф Ракушка обрадовался, так и слов таких не подберёшь.
Cами виновники торжества - бароны Гир и Виер, осознав, что таки довыёживались, собрали наиболее верных людей и бросились в ставку короля, наперебой доказывая, что не виноватые они, а вот так оно само как-то получилось.
Король, снисходительно выслушал своих заблудших овечек, милостливо подарил им прощение, выдал по отряду на рыло, и велел охранять с севера Королевскую Дорогу, пока они с Вурдалаком будут додавливать мятеж.
А в это время оставшиеся баронские наёмники, а также многие крестьяне, сообразив, что боссы слиняли, а король с войском на подходе, в ужасе ломанулись к Ришарду - хоть какая-то да крыша! Благо к тому времени о поротой Тумбергом заднице королевского Посыльного не знали только мёртвые, да и то не факт.
Дядя Фрим увидел в огромном вооружённом таборе свой шанс вернуться под бочок к любимой женушке и на радостях закатил пир на половину запасов замка.
И понеслась в народ молва, что барон Тумберг войско собирает. На короля идти.
Таким образом, Ришард с трёхдневной охоты вернулся главой мятежа и полководцем армии аж в сотню сабель и сотни три кривых крестьянских дрекольев.
У короля, правда, было раз в десять больше.
Это не считая графа Ракушку, которому король за помощь пообещал отдать земли Тумберга. Ну и двух баронов, крепко оседлавших Северную Королевскую Дорогу.
Так что жизнь повстанцев теперь отмерялась исключительно скоростью движения отрядов рассвирепевшего короля и жаждущего мести Вурдалака.
Многие бы приуныли на месте Ришарда. Но юный Тумберг отчаиваться не привык.
И он сел думать.
Решил так - раз уж война, надо запасы, что ли пополнить. А то его недобры молодцы скоро и самого сожрут вместе с конём и подковами....
И повёл Ришард своё воинство прямиком на север в коронные земли по Главному Тракту...
Пока король плёл хитрую стратегию, обкладывая Тумберг со всех сторон, Ришард сотоварищи шли прямо на север и подошли к бывшим мятежным баронам. Те уже выстроили войска в боевые порядки и готовились, как следует подраться.
Ришард был парень воспитанный, и драться с незнакомыми людьми не любил. А поэтому он подъехал к ним и поинтересовался:
- Эй, павни, а вы хто? А-а... яфно. А кто у ваф главный?
После этого вопроса Северная Королевская группировка перестала существовать. Бароны бросились доказывать друг другу, у кого родословная длинней и местническое право толще. И вскоре за Тумберга все забыли.
Слово за слово, кто-то кому то в рыло втащил, кто-то за саблю схватился, и дискуссия перешла в активную фазу. Благо полки выстроены, и парни давно заскучали.
Полдня люди Ришарда, расположившись на холмах и ветках деревьев, лузгая сёмки и натыренную с окрестных полей кукурузу, с интересом наблюдали, как противник выясняет - под чьей же командой их всех будут громить, убивать и брать в плен...
***
Когда Георг ворвался в замок Тумберга, выяснилось, что его тут давно уже нет, жрать почти нечего, а персоналу замка после отряда любимого барона уже и королевские войска не страшны.
Пока Георг с Ракушкой мрачно бродили среди полупустого дворца, к ним примчался гонец на взмыленном коне и сообщил, что Ришард Тумберг каким-то чудом разбил наголову Северную Группировку, и теперь беспрепятственно двигается по королевским и графским землям, оттягиваясь по полной программе.
Георг спешно подарил графу владения Ришарда и со всех ног помчался на север. Граф тут же помчался следом, подозревая, что король уже опоздал.
И оказался прав.
К этому времени по всем городам и весям уже прошли слухи, что король разбит, и войско его разбежалось! Тумберг идёт штурмовать столицу! Королевские земли беззастенчиво грабят все, кому не лень!
Последнюю новость отметили особо. И как началось!
Все окрестные графья, бароны и прочая мелкопоместная сволочь побросала свои недостроенные замки-коровники, недостреленых оленей и недолюбленых крестьянок, собрала наспех какие-нибудь отряды и помчалась грабить королевские земли.
Кто-то, взвесив все "за" и "против", наоборот пошёл защищать любимого монарха. Но опять-таки это ж не повод не заглянуть в пару королевских деревенек на предмет фуража и хм... фуражирок.
Ришарда Георгу в честном бою встретить не довелось. До самой осени он носился по своим землям, как угорелый, раздавая Монаршье Благословение налево и направо...
Граф Ракушка добрался до своих владений, поперемножил на ноль всех, кто увидел в нём источник наживы, и стал ждать, чем всё это закончится. А попутно зазывать к себе графа Чебурляндии, с целью выдать за него свою дочь.
Ришард же вернулся в замок, починил выбитые ворота и всю войну просидел там, ибо войско по дороге разбежалось, а главный воевода - дядя Фрим - пристроился к какой-то вдовствующей баронессе и решил, что цели кампании успешно достигнуты.
Так прошло лето.
Когда Георг снова вспомнил о Ришарде, от королевской армии осталась хорошо, если половина, а треть страны дымились в дымящихся руинах. Махнув рукой, Георг предложил всем недорезаным аристократам, собраться в королевском дворце, забухать, как следует и помириться.
- Но в последний раз, мать вашу!
- Слава Королю!!! - дружно крикнули недорезанные бароны и графы и устроили роскошную попойку. Все со всеми замирились, а Ришарду король даже вернул его владения. А куда б он делся под тяжёлым взглядом баронов, больше всего на свете боявшихся ПРЕЦЕНДЕНТА когда король сможет конфисковывать их вотчины.
На радостях Тумберг напился в хлам, соблазнил графскую дочку, подбил второй глаз Кардиналу, и проиграл свой замок в карты барону Гиру.
Правда, ухитрился отыграть у него небольшое поместье на юге королевства.
А под конец, пытаясь устроить фейерверк устроил во дворце пожар, отчего пьянка переместилась во двор, под осенний моросящий дождик.
***
А поутру они проснулись. Король, бродил по опустевшему дворцу, рассматривая закопчённые стены, пытаясь прикинуть болящей головой, во сколько ему встанет ремонт дворца.
Идущий следом граф Ракушка, искренне сожалел, что лорда Чебурляндии не удалось отловить вчера после всего того, что он сказал про Ракушку. А чебурлядский граф много чего наговорил про самого Вурдалака и про его родственников, особенно по матушкиной линии, когда прознал, как с его невестой развлёкся какой-то отморозок из глухой провинции.
Надо будет теперь как-нибудь решать этот вопрос...Да и дочку теперь пристроить куда-нибудь надо. А поскольку о вчерашнем уже каждая собака знает, решить этот вопрос как бы не сложнее предыдущего.
Позади них шёл кардинал, освещая почерневшие стены свежим фонарём, и подсвечивая старым. У него был кризис веры - земля должна была уже поглотить мерзопакостного барона, а небеса испепелить молниями. Но - увы. Окосели они там что ли?
Переглянувшись с графом, под леденящим взглядом кардинала, король всплеснул руками.
- Ну не могу ж я его... я же его сам вчера простил!
- За мятеж простил, согласился граф. А за выпоротого посыльного - нет.
- О! - поднял палец вверх кардинал. - Кто руку на слугу короля посмел руку поднять, тот на самого короля покусился!
И все замолчали, многозначительно переглядываясь.
- Ну, пошли, - буркнул король, доставая меч. - А где этот?...
- К себе уехал, - доложился начальник стражи, - после того как дворец спалил. Сказал, холодно тут у вас и спать негде...
Король только зубами скрипнул.
***
Дорогу к Тумбергу Георг и Граф знали как никто другой. И рады бы забыть - да уже не получалось. Единственное чего они не знали, что это теперь Гир, а не Тумберг.
Дождавшись ночи, нагрянули в замок, разнесли там всё вдребезги и пополам, а хозяина замка повесили на собственных воротах. Чтобы было. Для экспозиции.
Назад возвращались в замечательном настроении с чувством глубокого удовлетворения. Решив напоить коней, подъехали к глубокой и широкой реке, где и увидели на противоположном берегу Ришарда Тумберга. Тот тоже поил какую-то полудохлую клячу.
- Йидритьская сила! - перекрестился король, зацепив локтем застывшего статуей Вурдалака. - Да твою ж перемать и в три загиба! Вымя собачье, ни дна тебе, ни покрышки! А ну арбалет мне! Живо!
- Это ж каким .удаком надо быть... - задался вопросом граф, глядя на уезжающего в закат Тумберга. - Чтобы не только избежать всех опасностей, но даже их и не заметить? Нет ли здесь Длани Божьей?
И взглянул на хмурое небо, сверкающее вспышками грозовых разрядов.
Король выстрелил - болт естественно не долетел - отшвырнул оружие в сторону и как последний извозчик начал выводить тираду за тирадой. В сердцах он даже приказал отряду атаковать через реку. Но наёмники восприняли эту идею скептически. Осень же! Кто ж в холодной воде топится? В тёплой надо!
- Точно, Длань Божья, - выдохнул граф, перекрестившись. - Господь Всемогущий, не будешь ли против если выдам я за Твоего любимчика дочку свою грешную? Я тебе за это две церкви поставлю... или даже три!
Небеса сей посыл никаким заметным знаком не отметили, и граф решил подождать ещё чуть-чуть. Посмотреть сумеет ли Георг угрохать Тумберга в ближайшее время или Господь любимчика в обиду не даст?
А Георгу уже было не до Ришарда, ибо родственнички повешенного Гира на коронованного обидчика замыслили и активно начали замышленное исполнять.
Целый год они носились друг за другом по уцелевшим частям страны и бог весть, сколько бы это ещё продолжалось, не навести короля Святой Кондратий.
Стрессы и ненормированный рабочий день никого ещё до добра не доводили...
Граф вздохнул, перекрестился трижды, и послал гонцов к Ришарду, приказав своим людям готовиться к свадьбе...
***
Детей у короля не было, аристократы королевских кровей дружно сложили головы на войне, а потому Королевство так сказать, временно прекратилось.
Соседние державы, глядя на всё произошедшее, подозрительно интересовались друг у друга: