Аннотация: Подарок Леопарду. Yami no Matsuei. Как все сошли с ума... Почти.
Флейта,
Или как в Мейфу сошли с ума. Все.
Леопарду в подарок на Новый год, Рождество и просто по заявке.
Наверное, во всем Джу-О-Чо не нашлось бы второго такого всепонимающего шинигами, как Ватари Ютака. Рыжеволосый химик был экстравагантен, поэтому ему было очень легко приспособиться к чудачествам того или иного бессмертного.
Однако Ватари стал очень сильно сомневаться в своем рассудке в одно прекрасное утро в Мейфу. Сакуры сбрасывали розовые лепестки, лазурное небо оттеняло здание Департамента, мощеные желтым камнем дорожки впитывали в себя скорые шаги спешащих на работу. Ватари ночевал в лаборатории, поэтому-то ему и показалось, что все сошли с ума именно утром.
Для начала, химик обнаружил Теразуму, задумчиво ломавшего в руках сигареты и перекатывающего во рту леденец на палочке, а Вакаба бегала вокруг оборотня и пыталась отнять отчеты, которые он подмял под локти. Ватари поинтересовался у девчонки, почему она так обеспокоена, но она лишь мотнула головой.
Дальше он увидел Хисоку в темных штанах и желтой рубашке, тренирующегося управлять своими новыми шики при помощи... нет, не заклинаний, но с катаной, доставшейся ему трофеем от Ории. Цузуки по близости не наблюдалось, что вызвало очередной приступ удивления у химика - прямо на столе с бумагами стоял приятный шоколадно-яблочный пирог.
Ютака пожал плечами и пошел дальше: к последнему оплоту светлого разума.
Очередной каплей над волосами Ватари стал Тацуми, читавший банковские сводки тридцатилетней давности. Но если бы только газеты в его руках заставили волосы химика встать дыбом! Тацуми был облачен в серый тонкий костюм, розовую рубашку, а галстук был чуть распущен на его шее.
- М, Тацуми... - осторожно поинтересовался Ватари, однако договорить он не успел: секретарь сверкнул стеклами очков и немедленно куда-то телепортировался, подняв все вокруг своими тенями в воздух.
Казалось, что Ватари был готов ко всему. Но, так только казалось.
Стоило Ютаке выйти в парк сакур, как его глаза тут же стали чуть ли не больше стекол его круглых очков, которые итак уже сидели изрядно криво.
Под одной из сакур сидел доктор Мураки Казутака собственной персоной; он был облачен в белоснежное кимоно и такие же хакама, так что почти болезненно выделялся на фоне листопада. В руках его была старинная самурайская флейта, на которой доктор и играл, иногда приподнимая взор из-под челки. Одна часть его волос (та, которая не скрывала механический глаз) была закинута за ухо и укреплена красной розой.
Но и это было еще не все.
Рядом, почти что на коленях Мураки, сидел новый шики Цузуки, Лео. Его волосы рассыпались по шелковому полу традиционному халату, который был накинут на традиционную для Леопарда зеленую рубашку и джинсы, из-под полов его виднелись трогательные белые кроссовки.
Сам Цузуки, кусая локти, бегал вокруг, пытаясь либо оттащить Лео от доктора, либо отобрать у доктора флейту, которая, видимо, и стала причиной столь странного поведения шикигами. Увидев Ватари, Асато вскинул руки к небу, обзавелся трогательными ушками и подбежал к химику ближе.
- Что здесь происходит? Во всем Мейфу закончился здравый смысл? - Шутливо спросил Ватари, театральным жестом обводя все вокруг.
- Да я и сам еще не знаю... То ли Мураки сошел с ума (как будто это было еще возможно!), либо с Лео что-то не так... Сидят тут с самого утра, да еще и эта мелодия... Ну нельзя же пять часов подряд долбить одни и те же две ноты?! - Возмущался Цузуки, отчего приобретал все новые и новые конечности, пока окончательно не остановился на своем человеческом облике.
- Это еще что... Я тут только что видел... - И Ватари подробно пересказал все, что он успел увидеть с утра.
Шинигами посетовали на жизнь, потом только до них дошло, что две ноты Мураки разбавились еще одним новым звуком. Они обернулись.
Лео почти вырвал из рук доктора флейту, почти улегшись на него и начав мурлыкать, как настоящий кот. Большой кот. Доктор же поражал чистотой реакции - он пытался оторвать из рук Леопарда инструмент.
Но только вот наблюдатели-шинигами все поняли соответственно обычному имиджу доктора. Потому и кинулись отлеплять одного от другого. Цузуки - своего шики, Ватари - коллегу. В конце концов, это достаточно плохо у них получалось, зато вот флейта наконец-то благополучно улетела на дно ближайшего пруда.
Первым очухался Мураки. Критически оглядел свое хакама, критически оглядел Ватари, затем - с большим одобрением - Цузуки и уж с совсем откровенно пошлой ухмылочкой - Лео.
- И что это было? - Спросил Цузуки.
- Не знаю... - протянул Леопард в ответ. Потом посмотрел на Мураки. - А вы... сэнсэй...
- Лео, прости, но я - слишком желанная жертва мести для доброй половины человечества, так что не думаю, что твое желание разорвать меня на части сбудется в ближайшие... да, сто восемнадцать моих перерождений, - сказал доктор, достав откуда-то из воздуха сигареты и зажигалку.
Леопард замотал головой, Цузуки начал покрываться шесрстью.
- Ну... может, в качестве расплаты ты просто сыграешь мне еще? - Подлизываясь и плотнее закутывая в кимоно, спросил Лео.
- Что??? - Разом спросили все трое, толком не придя в себя.
- Ну... а почему бы нет? В конце концов, Цузуки знает мою формулу вызова...
- Ничего не понимаю, - прошептал Асато, а Ватари и Мураки благополучно подумали.
И только Граф все прекрасно понимал. Теперь-то ему точно не составит особой проблемы уговорить Цузуки вернуть все долги... пусть даже и не в материальной форме... В конце концов, подумал Граф, флейта - это единственное, чем пожертвовал ради этого Энма ДайО...