Sleepy Xoma. Путь тьмы, часть 2, главы 1-2

Часть 2.

Глава 1.

Седьмой день первого месяца весны 36-го года со дня окончания Последней войны

Городской глава Пергион с раздражением отбросил свиток, присланный благородным господином Ристом Айлирином - хозяином Наритена и его сюзереном. Тот требовал того же, чего и в прошлый раз - оружия, доспехов, фуража и, самое главное, добровольцев.

Город и так отдал ненасытному сюзерену почти половину ополчения, а тот все не уймется! Но он в своем праве. Он - благородный, а ты - всего лишь управляющий четвертым по величине городом на востоке страны, а посему выполняй приказы, и не вякай, смерд!

Попробовали бы эти господа сами хоть день провести за учетным книгами или разбором мелких тяжб горожан, поглядел бы он на них тогда, но, увы, это была несбыточная мечта. Пергион вздохнул. Придется вновь залезать в городской склад. Сотни дубленых кож и боевых топоров должно хватить. А без кольчуг благородный перебьется. Если выйдет продать их - получится немного улучшить дела с едой, которой из-за дождливого лета и рано начавшейся зимы уже ощутимо не хватало. Как бы не пришлось снова класть зубы на полку.

Видят Шестеро, как ему хотелось послать надменного хозяина куда подальше, но нельзя - благородные последнее время были злы, как стая бешеных собак, а у Пергиона хватало ума, чтобы не дергать льва за усы даже когда тот спит.

Кошакам было отчего беситься - вести, приходящие с севера, не внушали спокойствия. Раденийский венценосец в трех сражениях разбил тех вассалов, что не переметнулись еще осенью, а также посланные им на помощь подкрепления, и к новому году прочно занял Пиринилию с половиной Ириулэнии впридачу, после чего вступил в Стоградье. Маги и рыцари пропали еще зимой, к весне начали заканчиваться даже обычные пехотинцы. Как будто этого мало, пятидесятитысячная армия под командованием генерала Бирта застряла в Империи и, как по секрету говорили знающие друзья, не сильно преуспела в штурме, взяв только первую линию стен Цитадели и оставшись за нею на зиму. Вот уж куда не надо было соваться перед войной! Ну и к тому же, верные союзники прегишты помочь не могут - сами еле отбиваются от дварфов, а Орден, потерявший почти половину высоких сынов и несколько сотен низких, а также как поговаривали, едва ли не всех учеников, стягивал отовсюду, откуда это было возможно, магов, зализывая раны.

Так что только глупец стал бы сейчас игнорировать приказы благородных, заставляя тех задуматься об измене. Но как же все-таки хотелось посмотреть на рожу господина Риста, когда тот прочитает письмо с ответом: "ты ничего больше не получишь, дармоед"!

Эх, мечты-мечты.

Городской глава поднялся со стула и, согревая озябшие пальцы, подошел к камину - он так заработался, что не заметил, как огонь в очаге потух, а весна выдалась не их теплых.

Подкинув пару поленьев и пошевелив их кочергой, чтобы занялись, Пергион со вздохом поднялся и вышел из кабинета прочь. Хотелось немного прогуляться по городу, чтобы разогнать застоявшуюся кровь, однако он не успел покинуть свой дом, как едва не столкнулся с бегущим на всех парах мальчишкой посыльным.

- Господин, быстрее, вас зовет господин Нертанион!

- И что понадобилось от меня главе ополчения в такой час? - буркнул Пергион.

- Там армия! - в глазах у паренька читался откровенный ужас. - На дороге. Выслали этих, парламт...парлам...парментеров, вот.

- Какая еще армия, какие парламентеры? - у первого человека города неприятно засосало под ложечкой. - Откуда они взялись, много? И почему их не слышно?

Обычно, армии на марши вызывают столько шума, что об их приближении можно узнать за несколько миль. Запах, впрочем, помогает не меньше.

- Я не знаю, господин. - В голосе паренька слышалось настоящее отчаяние. - Нужно спешить.

- Хорошо, хорошо, - торопливо надевая соболью шубу, произнес Пергион. - Где Нертанион?

- Около южных ворот.

- Долго добираться.

- Ваша повозка уже готова. Я попросил.

- Шустрый ты. Как звать?

- Шилириан, сын сапожника Нишириана.

- Помню такого, - проговорил голова, роясь в кармане. Наконец, он нащупал мелкую монетку и кинул ее парню. - Держи за сообразительность.

Паренек сделал полезное дело - чьи бы солдаты не приближались, действовать следовало быстро, а ему с его ногами добираться до южных ворот никак не меньше часа.

На улице было еще противнее, чем казалось из окна. В довершении к грязно-серым облакам, из-за которых темнота наступила раньше, чем следовало бы, по земле стелился густой туман. И откуда только взялся в это время года?

Слуга уже ждал в повозке и тронулся, умело лавируя по узким городским улочкам, едва только Пергион забрался в нее. Поэтому не прошло и двадцати минут, как они уже подъезжали к месту.

Нертанион, высокий плотный мужчина, одетый в длинную кольчугу, нервно прохаживался у ворот и сразу же потащил Пергиона наверх, едва тому стоило погявиться.

- Вот, смотри, - вместо приветствия проговорил он, когда они оказались наверху, в надвратной башне.

Пергион поглядел в указанном направлении и с ужасом охнул. Таинственная армия появилась с востока. Ровные шеренги закованных в железо солдат, замершие идеальными квадратами и насколько хватало взгляда - ряды, ряды, ряды, бесчисленные ряды войск.

- Сколько же их тут? - с ужасом произнес он.

- Тысяч сто, не меньше.

- Кто они такие?

Глава ополчения молча указал вниз, туда, где на расстоянии двух полетов стрелы замер небольшой отряд - парламентеры, про которых говорил мальчонка. А потом Пергион обратил внимание на их флаг и ноги у старика подкосились. Черный ворон, раскинувший крылья, на багряном поле трепетал на слабом ветру.

- Не может этого быть... Империя? Но откуда?

Он умел считать и помнил, сколько людей послали против непокорного императора. А также у него были старые друзья на той стороне границы - город находился всего в пяти днях езды до Империи Тьмы, и глава городского совета старался поддерживать связи с соседями. От этих друзей он знал, сколько человек может жить в неприветливой стране сплошных лесов, в его бывшей родине. Император не мог получить такой армии, даже если бы согнал в строй всех молодых мужчин, после чего справился бы с генералом Биртом без единого убитого солдата, чего не могло случиться по определению.

И все же...генерала нет и в помине, а огромная армия под черными стягами - вот она.

- Кто их знает. Взялись вот нам на голову.

- Ты отправил голубей? И гонцов?

- Голубей - да, - неохотно ответил Нертанион. - Гонцов не стану.

- Почему? - с удивлением посмотрел на него голова.

- А не хочу проверять, что имперцы еще приручили, кроме ястребов.

Некоторое время они стояли молча.

- Они что-нибудь говорили? - произнес, наконец, Пергион, указывая на парламентеров.

- Нет. Позвали тебя и больше ничего не сказали. Стоят и ждут, а полки, меж тем, подходят и подходят.

- Тогда нам придется поговорить с ними, - со вздохом произнес голова. - Составь мне компанию.

- Хорошо. Возьму с собой пару крепких парней.

Пергион улыбнулся.

- Если они захотят причинить нам зло, пара парней не спасет. Но если тебе так спокойнее - бери.

Ворота медленно отворились, и они в сопровождении пяти копейщиков направились к замершим в отдалении имперцам.

Башмаки хрустели по ледку, прихватившему многочисленные лужи имперского тракта, и Пергиону пришла в голову мысль, что он давненько не испытывал такого страха. И принесла же нелегкая этих, не пойми кого.

Парламентеры заметили их и не спеша приблизились. Когда расстояние сократилось до нескольких шагов, первый из них - мужчина, закованный в тяжелые черные латы, - спешился, бросив поводья одному из сопровождавших его воинов, и снял шлем.

Он был молод, на вид - от силы двадцать лет, коротко стрижен, с сильным волевым подбородком и проницательными карими глазами. На руках, свободных от перчаток, тускло блестело старинное кольцо с замысловатой гравировкой, впрочем, и без этого напоминания было понятно, кто перед ним. Значит, все же Империя.

- Приветствую извечного, - склонил голову Пергион. - Долгих лет жизни императору, да благословить его Мать

- Вижу, вы не забыли правила этикета за годы кошачей власти.

- Глуп тот, кто не помнит прошлое. - Ответил старик. Воин в черном доволен и это хорошо - злить человека, за спиной которого стоит сто тысяч солдат, вредно для здоровья, но и перегибать палку не стоило, а то благородные, когда вернутся, обязательно поинтересуются, отчего это старый Пергион так заискивается перед врагами, уж не решил ли он сменить повелителя? - Скажи мне, извечный, чем мы можем помочь тебе и твоему господину?

- Вашему господину, - с нажимом поправил его имперец. - Эти земли с сегодняшнего дня возвращаются под руку императора. Сам он почтит Наритен своим присутствием через два часа, тогда сможете засвидетельствовать ему свою верность.

- А если мы не откроем ворота? - задал вопрос Нертанион, получивший за это пинок локтем в бок от Пергиона.

- Это ничего не изменит, - любезно ответил кольценосец. - Владыка изъявил желание лично оглядеть возвращенный Империи город, и его воля будет исполнена. Так или иначе. И чтобы у вас не возникало лишних вопросов, сообщу, что у нас больше сотни магов.

Лишние вопросы возникли, но горожане благоразумно придержали их при себе. Лишь только неугомонный командир ополченцев сморозил очередную глупость.

- А что стало с армией генерала Бирта?

Городской голова мысленно застонал и взмолился всем Шестерым, чтобы отмеченный Матерью оказался в достаточно хорошем настроении. Любой благородный за такой вопрос прирезал бы на месте. Но, кажется, боги услышали его молитвы. Кольценосец лишь усмехнулся и махнул рукой одному из сопровождавших его рыцарей.

Когда тот поднял черный рогатый шлем, Пергиона едва не хватил удар.

Старик со стоном оперся о плечо не менее пораженного Нертаниона.

На коне в доспехах и под флагом Империи Тьмы восседал ни кто иной, как генерал Бирт Тавриэн. Бледный, осунувшийся, но, без сомнения, единственный в своем роде. Теперь все встало на свои места. Измена не впервые крушила непобедимые армии, а золото заставляло менять сторону даже достойных.

- Извечный, город будет готов встретить владыку, - склонился в глубоком поклоне старик. - Мы будем ждать.

***

Два часа пролетели в приготовлениях как миг. Люди, объятые ужасом, готовились сдаться на милость победителей, проклиная дураков, застрявших на севере и проглядевших страшную измену, а армия полк за полком обтекала стены города, устремляясь на запад.

- Куда это они так торопятся? - пробурчал Пергион, наблюдая за творящимся вокруг безобразием с высоты башни.

- Не собираются тратить время. - Пояснил ему Нертанион, тенью следующий за главой городского совета. - Оно сейчас на стороне императора. Чем позже венценосец узнает об измене, тем больше земли имперцы сумеют проглотить. Не думаю, что к востоку от Быстротечной найдется хотя бы десять тысяч солдат... - Он замолк, и после непродолжительного раздумья добавил. - И хотя бы дюжина чародеев.

Так тянулись томительные часы, успело полностью стемнеть, когда, наконец, вдали показалась вереница всадников в черных доспехах, направляющихся прямиком к послушно раскрытым воротам.

Пергион ждал своего нового, временного, как он надеялся, господина на главной городской площади, на которой днем происходила торговля.

Сейчас же все лотки убрали, а снег и грязь старательно оттерли, отчего площадь приняла праздничный вид. Весь город высыпал, чтобы посмотреть на Черного Властелина, причем как заметил старик, у многих на лицах сияла неподдельная радость. Да, годы правления леопардов вряд ли можно было назвать счастливыми и период правления Империи в головах многих, зачастую даже не живших в то время, стал этаким золотым веком, когда мед и молоко текли по рекам, а каждый крестьянин хотя бы раз в неделю, но мог позволить себе поесть мяса.

Сам же Пергион, успевший застать Последнюю войну подростком и только чудом не попавший в ополчение, спешно собираемое проигравшим Властелином, их радости не разделял. Он прекрасно понимал, что война - это очень дорогое удовольствие и не важно, кто будет править городом. Он все равно потребует свою долю. К тому же, глава совета, как и положено старикам, опасался перемен. Кошаки были гадами, но гадами хорошо изученными, он знал все подходы к ним. Таинственный же Властелин являл собой темную лошадку, от которой неизвестно чего можно было ожидать.

Но, когда император появился на площади, старик отдал должное его умению производить впечатление. Он восседал на роскошном черном жеребце, в сопровождении гвардейцев, закованных в массивные латы цвета воронова крыла. Таких доспехов и в Исиринатии днем с огнем не сыщешь, раззве что у дварфов можно достать. Каждый из солдат императора был вооружен длинным мечом и большим арбалетом, и держал свой шлем на сгибе локтя.

Сам Черный Властелин производил впечатление куда более скромное, нежели его окружение. Невысокий, полноватый, начинающий лысеть, с обыкновенным, ничем не примечательным лицом, закутанный в черную, без единого украшения мантию. Если бы не кольцо Власти, тускло блестящее в свете факелов, Пергион ни за что бы не догадался, кто перед ним.

По бокам от владыки устроились уже знакомый ему кольценосец и тип, закутанный в черно-красную мантию, прячущий лицо под капюшоном. При его виде Пергиону стало не по себе. Меньше чем огромную имперскую армию он ожидал увидеть только некромантов. Да, похоже, Орден последние годы щелкал клювом, раздувшись от собственной гордости, раз умудрился пропустить такое.

Император остановил коня и спешился. Вся свита последовала его примеру.

Пройдя несколько шагов вперед, он замер перед Пергионом, и старик опустился на колени, а за ним это повторили и все горожане. Ничего, не переломится спина, а так, глядишь, и голова будет целее.

- Город приветствует своего властелина, - проговорил он, не поднимая глаз.

- Можете встать, - услышал он бесцветный ровный голос.

Старик поднялся и встретился взглядом с Черным Властелином. Да, зря он счел его неприметным человечком. Глаза Шахриона Четвертого смотрели с такой непреклонной, нерушимой волей, что по коже прошел мороз.

Император сделал шаг назад и заговорил, громко и проникновенно.

- Жители славного Наритена! Ваш город веками слыл одним из крупнейших торговых центров Империи. Даже сейчас, после долгих лет упадка под игом ненавистных вам исиринатийцев я вижу тут, на площади, тысячи человек и это греет мое сердце. Но я вижу и страх, что плещется в ваших глазах. Я понимаю его - годы правления кошаков приучил вас бояться любого, кто опоясан и носит шпоры, но, говорю вам, это время прошло. Империя не станет для вас разбойником с большой дороги, забирающим последнее, дабы набить собственные карманы. Ни один солдат не будет притеснять вас и бесчестить ваших дочерей, каждый товар будет оплачен золотом и серебром по честной цене. И в знак того, что я говорю правду, я объявляю свою волю: начиная с сегодняшнего дня и до первого дня следующего года вы, те, кто добровольно открыл мне ворота и присягнул на верность, освобождаетесь от любых податей. Я сказал!

Пергион застыл, словно пораженный громом, да и другие горожане смотрели на императора схожим образом. Он ожидал чего угодно, но только не столь щедрого подарка. Это наводило на мысли. Либо все прочие города и крепости по пути армии Шахриона не отпирали ему ворота, либо император решил проявить невиданное ранее благородство и обеспечить себе спокойные тылы. В военном деле Пергион разбирался плохо, зато прекрасно знал, что солдаты должны есть, пить и отдыхать, а когда с первым и вторым начинаются проблемы, армии имеют плохую привычку разваливаться.

Дружный одобрительный гул многих тысяч глоток вывел старика из состояния оцепенения. Горожане вполне поддержали начинание своего нового хозяина, и ему тоже не стоит отставать от них. Заодно можно будет выяснить один весьма щекотливый вопрос.

- Владыка, ты щедр и милостив, как сама Мать, - поклонился Пергион. - Позволишь ли ты недостойному спросить?

- Староста, как тебя зовут?

- Пергионом, сыном Нарилиона.

- Подними голову, Пергион. И не смей больше называть себя недостойным. Все граждане моей Империи имеют равные права. Выше них только кольценосцы и я. Но мы не любим, унижать людей. Ты можешь задать столько вопросов, сколько захочешь. Я с радостью отвечу на них.

Да, император умел говорить, не то, что его отец. Пергиону начало казаться, что он понимает, каким образом Черному Властелину удалось перетянуть на свою сторону исиринатийскую армию, тут определенно были замешаны не только деньги - у венценосца появился достойный соперник.

- Владыка, я хотел бы узнать, что будет с теми, кто от лица благородных управлял городом.

- Ничего. - Спокойно ответил Шахрион. - Я не люблю леопардов, но не думаю, что они стали бы ставить на важные посты бездарей, если только те не их родичи, конечно.

По рядам пробежал смешок, и староста облегченно вздохнул. Значит, убивать или смещать его тоже не собираются.

- Владыка, а много ли солдат ты оставишь в Наритене?

- Нет. Всего пару сотен вдобавок к вашему ополчению. Этого хватит, чтобы поддерживать порядок и отлавливать разбойников, если таковые появятся.

Очень, очень умен. И, скорее всего, держит на границе несколько тысяч на случай непредвиденных обстоятельств, потому и такой добрый.

- Владыка, последний вопрос.

- Слушаю.

- Что будет с храмами?

- Важный вопрос, - согласился император. - Исиринатийцы склонились перед Орденом, чей настоятель - мой заклятый враг, поэтому ни одного храма Отца на землях Империи Таараш не будет, на их месте мы воздвигнем капища Матери, где все, кто сохранил веру, смогут молить владычицу загробного мира о ниспослании победы. Против остальных богов я ничего не имею, поэтому, если у вас в городе сохранились их храмы - они останутся.

"Разумно", - мелькнула в голове у Пергиона мысль. - "Отца, конечно, жалко, но что поделать, он не пропадет".

К тому же в их городе до сих пор почти половина народа тайно молится Матери, так что это будет справедливо. И какое же счастье, что в городе не осталось ни одного жреца. Всех высоких и низких сынов Орден призвал на войну.

Однако не все разделяли его радость.

Из толпы вывалился молодой парень с глазми, горящими фанатичным огнем. Пергион помнил его - Рилитиан был непримиримым последователем Отца, ненавидящим Империю всей душой.

Сейчас произойдет что-то нехрошее.

- Убирайся прочь, тварь! - заорал Рилитиан на императора. - Его величество разнесет в клочки тебя и твою недоделанную империю!

Император безо всякого выражения посмотрел на говорившего и сделал еле заметный жест рукой.

Тотчас же три арбалетных стрелы впились в тело парня, отбросив того на каменную мостовую.

Пергион, затаив дыхание смотрел на тело, под которым стремительно расплывалась багровая лужа. Воцарилась мертвая, звенящая, тишина.

- Слушайте внимательно, - проговорил император, обводя взглядом своих новых подданных. - Я не стану мешать вам жить, не стану грабить, не стану унижать. Вы - граждане Империи и получите все права и привилегии, полагающиеся по статусу. Если солдат обидит кого-нибудь из горожан, он будет осужден. Если кто-то, прикрываясь моим именем, попытается не заплатить за товар, он будет осужден. Но любой, повторю, любой кто посмеет бунтовать окончит как эта падаль. - Длинный тонкий палец вытянулся в сторону мертвеца. - На этом я вынужден проститься с вами. Пускай Мать защитит всех вас и этот город.

Сказав это, император и его свита покинули остолбеневших горожан.

- Ну, могло бы быть и хуже, - пробормотал себе под нос Пергион. - По крайней мере, когда он проиграет, мы сможем сказать, что нас держали под страхом смерти.

И все же, он не слишком верил, что когда благородные вернутся, дело кончится лишь одним трупом. Если так поглядеть, то быть подданным Империи Тьмы не очень уж и плохо.

Старик решительно помотал головой, отгоняя глупые мысли, и пошел прочь с площади, уже было темно, а завтра вставать ни свет ни заря. Пускай благородные играют в свои игры, ему нет до этого дела. Его забота - управлять городом, остальное пускай решают без него.

Глава 2.

Десятая ночь первого месяца весны 36-го года со дня окончания Последней войны

Несмотря на то, что весна пришла уже как десять дней назад, тепла было как-то немного, и поэтому Шахрион плотнее закутался в шерстяной плащ. Он спешил, и поэтому армия маршировала даже ночью. Живым оставалось всего по нескольку часов на сон, а мертвым отдых не требовался. Сейчас его уставшие бойцы, за исключением немногочисленных караульных, валялись вокруг костров, забывшись тяжелым сном.

Сам Шахрион тоже был не против отдыха, но он никак не мог уснуть, сидя в своем походном шатре и теребя в руках большой полированный ларец. Длинные тонкие пальцы Властелина осторожно гладили чуть теплое дерево, хранившее в себе страшное, всесокрушающее оружие.

Черный Властелин бережно коснулся замка и тот послушно щелкнул, а крышка сама-собой поднялась, демонстрируя содержимое корбки. Внутри лежела детальная карта Исиринатии, а точнее, ее центральной части - Стоградья, огромной густонаселенной провинции, усеянной городами, городками и деревнями. Тонким, каллиграфическим почерком писец вывел названия населенных пунктов, провел тонкие ниточки рек и дорог, не забыл отметить немногочисленные леса и редкие болота. Император провел рукой по мягкой выделанной коже, из которой была сделана карта. Интересно, сколько было лет рабу, которого убили ради того, чтобы сделать карту? Гартиан говорил, что важна кровь и плоть невинных, а значит, не больше десяти.

Цена победы высока всегда. И всегда ее выплачивает кто-то другой.

Шахрион перевел взгляд на мерно пульсирующие точки, которые мерно загорались и тухли, словно маленькие бурдюки, налитые кровью. Собственно, можно сказать, что так оно и было - вместо чернил для этой карты использовалась именно кровь, причем самого императора.

Сейчас, когда подготовка ритуала была почти завершена, император все чаще и чаще брал карту в руки, словно желая защитить свое детище от посягательств. Шахрион убеждал себя, что беспокоиться не о чем, что он все спланировал и продумал каждую деталь...

Но ведь так и есть! Скоро восток станет имперским, вероломные марейнийцы познают на себе гнев Властелина, ну что касается кинорцев... они верно служили Империи, но склонились перед силой. Склонятся еще раз. Шахрион не сомневался в своих полководцах - Китарион с Иритионом справятся, поэтому теперь все зависит от него.

Император вздохнул и закрыл ларец, после чего положил его на кровать. Да они сдюжат, вот уж кто точно не испытывает сомнений. Надо быть очень верным, чтобы безропотно выполнять приказ, получив от своего повелителя лишь туманные намеки, вместо прямых ответов.

"Подкреплений у врагов не будет, поэтому уничтожайте их. Это все", - говорил он зимой, на последнем военном совете.

"Владыка, но как ты этого добьешься? У котов огромная армия, у псов - тоже", - задал тогда мучающий всех вопрос Иритион.

"Я не могу открыть вам этого сейчас, но вы все узнаете в свое время. Верьте в меня".

"Как пожелает Владыка"! - на этом совет завершился.

Император вышел наружу и вдохнул полной грудью холодный воздух. Весна в Исиринатии пахла едой, потом, дерьмом и, немного, трупами. Запах войны всегда омерзителен и лишь дураки верят, в то, что в ней есть нечто возвышенное. Те же дураки придумывают какие-то "правила" и "принципы".

Шахрион фыркнул. Особенно к этому тяготеют сильные, а потом они очень возмущаются, когда кто-то отказывается играть по их правилам. Интересно, как его будут называть, когда все закончится? Чудовищем, кровопийцей, или еще хуже? Император невесело усмехнулся - куда уж больше? Он и так являет собой страшилку, которой матери пугают детей, ну, скоро, хотя бы, пугать будут за дело, а не по привычке.

Эти мысли почему-то не успокоили, и Шахриону очень захотелось вновь повидаться с Тартионной. Своей верной советницей, чародейкой, а теперь и матерью его ребенка.

Император вздохнул. Наверное, из нее действительно получится хорошая Черная Госпожа. И все-таки жизнь - донельзя странная штука. Когда Тартионна была рядом, он не думал о ней и принимал все как само собой разумеющееся, а вдали вдруг начал скучать по этой нелюбимой, незаменимой, единственной в своем роде женщине. Верной и доброй, любящей и стремящейся тащить его к свету.

Интересно, счастлива ли она теперь? Или плачет, ожидая страшную бурю, которую вызовут действия ее новоиспеченного мужа? А может, вспоминает день их помолвки?

Уголким губ Шахриона дернулись и поползли вверх. Точно можно сказать, что предложение он сделал оригинально.

***

Двадцать пятый день первого месяца зимы 35-го года со дня окончания Последней войны

- Шахрион, ты действительно хочешь этого? - На лице советницы застыло недовольное выражение. - Ты хочешь залить континент кровью? Прошу, владыка, откажись от своей безумной затеи.

- А ты предлагаешь мне что-то другое? - Шахрион недовольно кинул на стол перчатки - зима выдалась холодной, а он сегодня инспектировал новые легионы.

Проблем с тем, чтобы поставить ополченцев в строй не возникло. Люди, опьяненные победой, были готовы следовать за ним и в огонь и в воду, поэтому за прошедшие месяцы ветераны изрядно натаскали новичков, доведя до логического завершения задумки Шахриона многолетней давности.

К весне у него будет армия и немалая - почти сто тысяч человек. Сорок тысяч живых и шестьдесят - мертвых должны были вернуть величие Империи. Да, такие силы не смогут воевать долго, но ему хватит и полугода. Шахрион считал, что победа будет либо одержана до следующей зимы, либо ее не будет вовсе.

Вот только Тартионна придерживалась иных взглядов.

Они уже неоднократно вступали в словесные перепалки из-за вопроса приминения ритуала, иногда доходило даже до того, что верная и любящая Тартионна отказывалась общаться со своим повелителем, и теперь, в день, когда император собирался назвать ее своей Госпожой, ему меньше всего на свете хотелось повторения старой истории.

- Что угодно, только не эти гекатомбы! Или ты хочешь насытить Матерь? Этого не получалось и у бо...других императоров.

- Что, хочешь сказать, что с этой задачей не справились и более сильные Властелины? - с насмешкой спросил Шахрион. - Ничего, я знаю, что слаб. Мои сто тысяч ничто по сравнению с миллионом, который может собрать вся Лига, если отбросит распри и выступит единым фронтом. Вот только проблема в том, что я бы этим миллионом распорядился лучше, но его, увы, нет, и именно поэтому я буду действовать так, как собираюсь, и ты не помешаешь мне.

- Я не хочу тебе мешать. Ты же знаешь, что я всегда буду на твоей стороне, - с болью в голосе проговорила женщина.

- Знаю. Ты - самый близкий мне человек. - Согласился император. - Только с тобой я могу не притворяться и именно от тебя я ожидаю одобрение моих замыслов. От тебя единственной, - с нажимом закончил он.

Шахрион подошел к шкафу, открыл его и достал большую бутыль с вином и два пузатых стеклянных бокала, привезенных из халифата.

- Но я не могу поддержать этот кошмар. И никогда его не поддерживала. Ты - военный гений, самый одаренный командир эпохи и ты можешь обойтись без запрешенной магии, но продолжаешь вести себя как маленький ребенок, затаивший обиду на весь мир!

- Так ведь я же Черный Властелин. Зло во плоти. Или один из моих кольценосцев, забыл об этом? Ты ведь тоже чудовище, пьющее кровь невинных младенцев. - Он с усмешкой указал на бокал. - Кстати, вино так и называется.

- Кровь младенцев?

- Кровь невинных.

Тартионна пораженно посмотрела на бокал в своих руках.

- Оно же...

- Эльфийское. И одна бутылка стоит, как полный комплект брони для рыцаря и его коня. А этой, между прочим, уже почти три сотни лет. Последняя оставшаяся в моих погребах "Кровь невинных", я берег ее для особого случая. - Он вздохнул. - Надеялся, если честно, что в этот момент мы не будем ругаться, словно враги.

- В какой момент? - голос Тартионны задрожал.

- В момент, когда я попрошу тебя стать моей Госпожой.

Женщина ахнула и едва не выронила бокал.

- Если ты так хочешь купить мое согласие... - невпопад забормотала она.

- Не глупи, - перебил ее император. - Мне твое согласие ни к чему. Я не изменю решения: все враги Империи проклянут тот день, когда они пошли на Последнюю войну.

- Тогда...

- Почему? Я, кажется, уже сказал: ближе тебя у меня нет никого. - К тому же, других кольценосцев женского пола в Империи не осталось и вряд ли у него выйдет породниться с кем-нибудь из благороднейших дев, или принцесс Лиги.

- Я...это так неожиданно, - бокал в ее руках задрожал. - Мне нужно время...подумать.

- У нас нет времени. Да, или нет?

Шахрион заглянул ей в глаза и в них увидел ответ. Он дал Тартионне то, чего она хотела больше всего, и сердце Ледяной ведьмы растаяло.

- Я согласна.

Император подошел к ней и нежно поцеловал в губы.

- Хорошо. - Шепнул он на ухо советнице. - Мы поженимся любой из дней до моего отъезда - сама выбери, какой больше нравится - а свадьбу отпразднуем по завершению кампании. В Белом городе.

Бокалы звонко стукнулись, расплескивая драгоценное вино, чьи капли, такие же алые, как кровь, упали на каменный пол, знаменуя собой новый союз.

***

Десятая ночь первого месяца весны 36-го года со дня окончания Последней войны

На улице было холодно, и Шахрион подошел к ближайшему костру, чтобы погретья. Не успел он, однако, насладиться теплом, как пламя заморгало, огонь прибился к земле, повеяло могилой.

- Гартиан, - развернулся император, нос к носу сталкиваясь с личем. - Не рановато ли?

Белые зубы нежити блеснули из-под капюшона.

- Тебе все равно не спится, император.

- И ты знал это, покидая свои покои? - выгнул брови Шахрион.

- Да. У мертвых есть свои...преимущества. - Лич перетек вправо и сунул пожелтевшую кисть в огонь. Костер окончательно потух, оставив после себя лишь несколько тлеющих угольков. - Жизнь крайне ненажедная субстанция, верно, влаыдка?

- Ты сегодня настроен на философский лад?

- Что-то в этом духе, - мрачный голос верховного некроманта гулко бился о своды черепной коробки Шахриона, заставив того поморщиться - мертвец был очень доволен и не скрывал своей радости.

- Ты ведь не в шемтис поиграть пришел, - произнес император. В походе лич, любивший эту игру, пытался заменить за доской Тартионну, неизменно проигрывая, злясь, и стремясь взять реванш лишь для того, чтобы прийти к новому поражению. - Выкладывай, что хотел.

- Вороны принесли послание с юга. Твой молодой кольценосец одержал первую победу. Пограничная крепость пала тихо и почти без борьбы.

- Иного я и не ожидал от моего лучшего командира.

- Иритион, стало быть, уже не лучший?

- И никогда им не был. Ему не хватает фантазии.

При этих словах лич недовольно заворчал - он принял слова императора на свой счет. Отчасти это объяснялось параноей, пожравшей мозги колдуна еще при жизни, отчасти же - объективной реальностью. Сильнейший некромант Империи, при всей своей мощи, был никудышным игроком в шемтис, лишь гордыня мешала ему признать очевидное и заставляла едва ли не на каждом привале бросать вызов Шахриону. Иритион тоже перестал выигрывать у императора, когда тому было шестнадцать лет, и лишь Китарион с Тартионной могли составить достойную компанию за игровой доской, что, кстати, тоже бесило лича сверх всякой меры.

- Какие-нибудь интересные подробности?

- Отсуствуют. Гарнизон был достаточно силен, но расслаблен. Нас пока что не ждут.

- Так и задумывалось. Я надеюсь занять все земли до Быстротечной, пока вепри не опомнятся. У Сангрилэнов пока что много владений и немало солдат.

- Которые пополнят нашу армию.

- Безусловно, если, конечно, поросята не спрятали в кустах полусотню магов. Тогда исход сражения видится мне не столь очевидным. - Решил Шахрион подзадорить собеседника

- Я один стою сотни! - мгновенно окрысился чародей.

- Стоишь, - легко согалсился император, в очередной раз поражаясь тщеславию лича. Впрочем, тот не кривил душой. Гартиан внушал ужас уже при жизни, и если бы хотел, мог с легкостью свергнуть предыдущего императора. Но в голове этого религиозного фанатика попросту не укладывалось, сама мысль о смещении с трона, или даже убийстве, человека, посаженного на него Матерью. - Вот только если ты начнешь воевать серьезно, врагов придется отскребать с поля боя. Как тогда мы используем их тела?

Эти слова явно польстили личу, потому что голос, звучащий в голове императора, стал мягче.

- Ты умеешь льстить, владыка.

- Жизнь заставила. - Он посерьезнел. - Есть ли донесения от...группы?

Лич наклонил голову.

- Все почти готово, владыка. Завтра-послезавтра будет зажжен последий костер, и можно будет действовать.

Шахрион был доволен ответом.

- Хорошо. Тогдя я с твоего позволения все же попытаюсь немного поспать. Увидимся завтра, буди, если что-нибудь случится.

Комментарии: 17, последний от 07/11/2014. © Copyright Sleepy Xoma Размещен: 31/10/2014, изменен: 31/10/2014. 35k. Статистика. Глава: Фэнтези Путь тьмы Скачать FB2		Оценка: *8.469** Ваша оценка:

Sleepy Xoma : другие произведения.

Путь тьмы, часть 2, главы 1-2