Аннотация: Рассказ на Эквадорскую тему. О контрабандисте.
Всё, что мы помним о ней
А.
Сегодня Рику нужен был радужный вагон; его он любил гораздо больше, чем старый громыхающий больными суставами поезд оранжевой линии. Радужная линия бежала из сердца города, по звенящим мостам через реки до садов. В садах ему доводилось бывать нечасто.
Первый раз - лет двадцать назад. Тогда у входа его встретила голограмма феникса, а в небе дрожали огромные, зыбкие пузыри холодных фейерверков.
И сады остались сказкой... Впрочем, они были сказкой для большинства жителей Сердца. И для Лилит.
Лилит должна была приехать позже. Её задержали на работе с какими-то невнятицами в магнитных лентах.
Если бы ещё два года назад Рику сказали, что он женится на Лилит Грош,- он бы только хмыкнул, и насадил поглубже непроницаемые синие очки. Они столкнулись в вагончике оранжевой линии. Поезд деловито постукивал к офисным башням. Мрачные пассажиры, все как один в деловых костюмах, пролистывали газеты, и обменивались отрывистыми репликами. Кондуктор деловито хрипел в микрофон. Семь утра. Никто даже не сплетничал. И никто не смотрел в окно - на небо, в котором парили разноцветные планеры - стрекозы. В такие дни насмешкой казалось полное название его города: Всеобъемлющее сердце. Каккое там сердце - бодрый стук шестерёнок в настроенных раз и навсегда мозгах. А если что заскрипит не в тон - появятся деловитые наладчики в зелёных халатах, и произнесут стандартную формулу:
-Мы очень сожалеем. Вам придётся пройти с нами. Сбой в системе.
Каждый из жителей Сердца надеялся, что с ним такого не случится.
Субботние газеты сообщали, что количество неполадок ( или мутаций, как их называли древние) неуклонно падает. Так же неуклонно как растёт курс дублона на бирже. Возможно, недалеко уже Эпоха Процветания?
На Озёрной в вагон ввалилась несуразная конопатая девица в перекрученных чулках. Втиснулась узким телом в неправильную половину двери, проигнорировав очередь. В руках у неё пылал букет маков. Бархатные лепестки опадали на стерильный пол. Пассажиры дружно поморщились. Встречаются же такие атавизмы! Девица перехватила поудобней букет, уронив ещё пару лениво кружащихся лепестков, смешно вытянула губы трубочкой.. Она остановилась недалеко от Рика. И он с изумлением ощутил запах сирени. Сильный, почти агрессивный аромат. Это уже ни в какие ворота не лезло. Офисные одеколоны должны быть почти неощутимы. Не отвлекать. Не вклиниваться в мысли, не сбивать ход логических цепочек. А от неё пахло.. - так наверное пахла весна в грязных и беспорядочных древних городах, где липы и каштаны росли в офисных кварталах. Девица глянула на Рика, - у неё были круглые, совершенно несерьёзные серые глаза. Как серебристые диски - игрушки.
-Очки бы ей носить,- мрачно подумал Рик,- в рабочие дни, по крайней мере.
-Привет! - звонко завопила девица - не узнаёшь что ли?! Я ж Лилит, Лилит Грош,- мы с тобой в одном подъезде выросли, и на карусели вместе катались, и даже раз в бадминтон играли в садах- а потом тебя забрали в колледж для руководящего персонала, а я пошла в училище операторов.
Вот же принёс чёрт сумасшедшую на его голову! Рик вежливо улыбнулся:
-Как дела, Лилит? Извини, я спешу...- он лихорадочно перебирал известные ему способы отделаться от надоедливой знакомой. Таковых оказалось немного.
-Вот, позвони мне,- Рик сунул в потную маленькую ладошку блокнотный листок с перевранным на одну цифру номером телефона.
-Непременно позвоню! - крикнула Лилит,- ой, мне же сейчас выходить...- и она устремилась к двери, расталкивая людей в деловых костюмах и унося в офисный город неподобающий аромат сирени.
Позвонила она вечером того же дня.
-Представляешь, ты в номере ошибся! - завопила Лилит, не поздоровавшись,- тройку написал вместо шестёрки. Я пятнадцать вариантов перебрала прежде, чем до тебя дозвонилась.
Нет, она определённо ненормальная.
-Да..да, случается,- промямлил Рик.
-Слушай, давай встретимся в Зонтиках. Завтра ведь не офисный день? Ну пожалуйста...
Рику внезапно стало жалко недотёпу. Они ведь почти дружили в детстве, он припоминал.
-Ну... Встретимся.
Он никогда не мог сказать, в какой именно момент почувствовал, что ему нравятся её серебристые глаза, безумные выходки и дерзкий аромат, исходящий от её веснушчатой кожи.
Б
-Рик,- окликнул его незнакомый голос.
Он обернулся, чуть не позабыв вежливо улыбнуться лысоватому господину. Господину в зелёном халате.
Господин перехватил его встревоженный взгляд.
-Вы только не волнуйтесь. С вами всё нормально. Более чем. Небольшие проблемы у вашей супруги. Совсем крошечные. Возможно, переутомление. Мы надеемся, что перезагрузка не понадобится.
Перезагрузка.
Слово заскрежетало в голове Рика. Это значит не будет - Лилит. Вернее будет её оболочка, наполненная правильным содержимым. Это что - она не будет таскать в дом букетов, и не будет бегать с сачком за бабочками по выходным? И не будет лукаво улыбаться? И делать гримаску, скашивая угол рта? И насмешливо приподнимать короткие рыжие брови?..И не будет делать губы трубочкой. И сиренью душится - не будет...
Рик опустился на чистенькую скамейку
-Перезагрузка! Перезагрузка! - кричала у него над головой надоедливая сойка.
-Нет, нет спасибо... - Рик едва удержался, чтобы не сплюнуть на вымутую до блеска садовую дорожку.- Я могу её навестить?
-Вы же знаете визиты в главный госпиталь нежелательны,- теперь господин смотрел на него с мягкой укоризной,- с ней всё будет хорошо, уверяю вас. Или вы не полагаетесь на профессионализм госпиталя и центрального компьютера?
-Да что вы, Бог с вами. - Рик поспешно поднялся.,- спасибо за заботу. Я, пожалуй, пойду.
-Удачи,- широко улыбнулся лысоватый наладчик.
Рик медленно брёл вдоль сверкающих гирляндами аттракционов. Безазботные люди играли в теннис и бадминтон на подстриженных лужайках. Вдалеке вспыхивали и медленно таяли фейерверки.
-Эй, парень,- негромко позвал кто-то.
Рик резко обернулся. Перед ним стоял высоченный мужик, подозрительно смахивающий на деклассированного.
Типы подобные этому редко появлялись в Сердце. Они обитали в необустроенных, под снос, деревушках со странными старинными именами
Белогорье или Ильинское. Этот вот пролез, миновав кордоны. Верно, принёс на продажу какую-нибудь антисанитарную ерунду - помидоры с грядки или молоко с пенкой. "Сегодняшний надой", как они говорят. В старину такой незаконный бизнес назывался контрабандой. А те, кто его проворачивал, кажется,- пиратами. Пират бесцеремонно ткнул Рика локтем в бок:
-Я тут случайно слышал, как ты с инквизитором беседовал. Ну так что, хочешь бабу свою вытащить?
Ну до чего же вульгарный тип! - Рик поморщился, поправил очки, и подчёркнуто вежливо начал:
-Во-первых, не имею чести вас знать, а во-вторых вряд ли стоит предлагать мне противозаконные..
-Так и знал, что ты слизняк! Вот никак в толк не возьму, что в тебе Лилька нашла, в таком?
Собравшийся было уходить Рик резко остановился:
-А вы откуда знаете мою жену?
Пират глянул на него исподлобья.
-Давай уж сперва познакомимся, что ли... Меня Пётр зовут. Вообще-то мы с Лилькой - напарники. И жена твоя, да будет тебе известно,- классный рекавер!
По спине у Рика пробежала струйка холодного пота. Час от часу не легче.
-Ре-рекавер?- ошеломлённо проговорил он.
-О, слыхал про нас,- обрадовался Пётр,- меньше объяснять придётся.
О рекаверах так или иначе слышали все жители Сердца. И исключительно плохое. Государственные преступники, расшатывающие разумный строй, протаскивающие в город мутации,- вот кто такие рекаверы. Они вытягивают неведомо откуда, говорят из таинственного "Того света" матрицы предназначенные для перезагрузки и возвращают их на место, в дремлющие в инкубаторе госпиталя тела. "Вдыхают похищенные души" - так это у них называется. Тот, в кого душу вдохнули, разумеется исчезает вместе с бандитами. Очевидно, оседает в неорганизованных поселениях. Когда-нибудь все эти кочевья снесут, и рекаверов не останется. А пока вот, бродят.
-Лилит. Была. Рекавером? - Рику казалось, что он видит страшный сон. Вот они, её странные исчезновения, её ночные смены, подработки в неурочные часы... Достаточно ущипнуть себя - и проснуться. Лилит близоруко сощурится, потреплет его по голове и пролепечет:
-Спи, спи, любимый, это только кошмар...
-Ну так как? - спросил Пётр,- вытащим?
-И речи быть не может! - отрезал Рик.
-Я тебя, дурака, жду через неделю на этом самом месте. Ждать буду ровно час.- Пётр отвернулся и пошёл прочь, подкидывая мятыми кроссовками аккуратную гальку.
В
Неделя была ужасной. Рику снилось, что открывается дверь квартиры, и входит надувная кукла с грубо намалёванным лицом и прилепленной к плоской голове рыжей паклей. Смотрит на него ненастоящими, фломастером нарисованными глазами, и говорит шепелявым голосом:
-Ну што ше ты? Это шш я, твоя Лили...
Он вскакивал, отбрасывал подушку, и шлёпал босиком на кухню. Прежде у него не было бессонницы.
Ещё снилось, что они получили долгожданное разрешение на ребёнка. Вот он входит в длинный стеклянный коридор. Лилит нигде не видно. Медсёстры отводят глаза. А на стекле, за которым должна стоять колыбелька с его сыном, информационная табличка.
Бракованный материал. Сожалеем.
И пустая кроватка.
В следующий выходной измученный Рик сел в радужный вагончик
-Посмотрю ему в глаза, поблагодарю и откажусь.
Отказаться почему-то не получилось. Он посмотрел в чужое лицо, пористое, загорелое, с тяжёлой челюстью и грустными глазами, и сказал еле слышно:
-Вытягиваем.
Вернее, что-то в нём сказало это за него. Что-то очень важное.
Казалось, этой дороге не будет конца. Человек городской, Рик ходил мало и неохотно. А тут ещё по спине молотила несуразная грубая торба, которую повесил на него Пётр. Сам Пётр тащил торбу вдвое больше. Сказать, что здесть пахло - ничего не сказать. Воняло! Рик морщился, а спутник его коротко пояснял:
-Дело житейское: дым, навоз, полынь.
И все запахи какие-то резкие, горькие, невыдержанные, настырные...
-Настоящие,- тихо сказал Пётр, похлопав его по плечу,- настоящие запахи, не одоранты. И поторопись. В три часа нужно быть на перекрёстке.
До сих пор он полагал, что ничего нет величественней многоцветных садовых фейерверков. Но точки звёзд на чёрном в сочетанье с варварскими животными запахами и отдалёнными нестройными звуками почему-то трогалаи его. Они были - неправильные... не имели чёткой формы, и, казалось, смотрели прямо в лицо немигающим взором. Множество звёзд.
Перекрёсток оказался пыльным пятачком на пересеченье сельских дорог.
-Слушай меня, и ничего не бойся,- прошептал ему на ухо Пётр.
Бандит поставил наземь рюкзак, вытащил из него обтянутый жёлтой кожей бубен, ударил в него, привстал на цыпочки, что выглядело комично при его гигантском росте, и начал медленно кружиться, гортанно напевая что-то вроде:-Ай-йо - ой...
Он кружился всё ьыстрее и быстрее, вздымая груды тёмной пыли. Вихри ходили вокруг него, будто приноравляясь к тяжёлым ударам бубна
-Ой-йа,ой-йа-ооо...
Даже звёзды дрожали в такт этой безумной пляске.
Рик сел прямо в дорожную пыль, он не сводил глаз с Петра
-Подпевай,- задыхаясь крикнул ему бандит,- давай!
-Оййй,- жалобно и неуверенно затянул Рик,- ойй-оооо.
Пётр схватил его за руку и вбросил в буйстввовавщую чёрно-жёлтую пыль
-Кружись волчком!
Сам он тоже вертелся, завывая и ударяя в бубен.
-Ну чего орёте, оглашенные? - раздался негромкий спокойный голос,- сейчас открою.
Пыль закружилась гигантским водоворотом, втягивая путников в воронку.
Рик закричал, погружаясь в темноту.
Г
-Вам к библиотекарю? - спросил крохотный старичок с огромными, больше ссохшейся маленькой головки, ушами
-К нему - кивнул Пётр.
-Ну так и идите,- страж, казалось, потерял к ним всякий интерес.
Рик вспомнил.
-В современном мире вам врд ли понадобятся эти занния,- монотонно говорил педагог, точно муха жужжала,- в древности людям приходилось перерабатывать огромное количество неочищенной информации, выбирая из неё зёрна здравого смысла. Существовали библиотеки, хранилища книг, Кто напомнит мне, что такое книга?
-Бумажный носитель,- с готовностью вскочил Рик
-Точнее,- нахмурился педагог
-Набранная на бумаге информация..
-Какого рода информация?
-Нефильтрованная.
Рик и представить себе не мог, что в одном месте может быть собрано столько носителей. Переплетённые в тёмную кожу книги стояли в ряд на бесконечных полках.
-У нас гигантское хранилице,- сказали сзади,- что именно в ищете, вернее, кого, господа рекаверы?
У говорившего были маленькие глаза, вжатые в шакалью голову. Голова сидела на широких костлявых плечах. Шеи не наблюдалось.
-Так что вы ищете? - дружелюбно поинтересовалось чудовище.
-Её звали Лилит,- сказал Пётр
-Древнее имя,- оскалился шакалоголовый,- говорящее имя, - сюда, пожалуйста, он уверенно зашагал вдоль стеллажей.
-Что ещё вы о ней помните? Как можно точнее, пожалуйста. Всё решают детали. Сколько раз рекаверы шли по ложному следу,- он печально покачал головой...
-Она любила ежевику?
-Не знаю,- растерялся Рик
-А ещё муж,- глянул на него Пётр,- ежевику терпеть не могла, но обожала сладкую малину.
-А родинка повыше левого локтя у неё была?
-Была! - воскликнули они в один голос.
Рик злобно посмотренл на Петра:
-Ты что ж это, на мою жену заглядывался?
-За посмотр денег не берут! - огрызнулся Пётр.
Через полчаса
Шакалоголовый положил перед ними три увесистых тома.
-Одна из этих. Что вы ещё помните?
-Мы играли в бадминтон, в саду! - воскликнул Рик,- она свезла коленку, и какая-то неопрятная старуха приложила ей к больному месту растение, подорожник,- народная медицина, кажется..
Шакалоголовый кивнул, и отложил в сторону один из томов.
-Ещё?
-
Повисло тяжёлое молчание.
Пётр скосил глаза на Рика, и тяжело вздохнул
-Извини, брат,но.. такая подробность. Пару лет назад мы занимались любовью на дороге, в пыли, под звёздами. Мимо бежал отчётливый след тележного колеса. Пахло мятой. И Лили была холодна со мной. Потом она отвернулась, съёжилась, и сказала, через плечо, чуть слышно:
-Я полюбила другого. Это был последний раз.
И пахло мятой.
А ещё у неё была длинная царапина на спине, мы продирались через терновник...
Шакалоголовый уверенно отложил в сторону фолиант в тёмно-зелёном переплёте.
-Она.
На обратном пути почти не разговаривали.
-Обиделся? - коротко спросил Пётр
Рик передёрнул плечами:
-Главное, мы её вытащили. Я тоже помню эту царапину. Она сказала мне, что поскользнулась на паркете в офисе, и ударилась об острый край стола. Я ещё удивился. Но смолчал...
Звёзды дрожали над ними в холодном небе. Томик они несли по очереди, бережно обнимая душу в тёмно-зелёном переплёте.
Всё, что мы помним о ней
А.
Сегодня Рику нужен был радужный вагон; его он любил гораздо больше, чем старый громыхающий больными суставами поезд оранжевой линии. Радужная линия бежала из сердца города, по звенящим мостам через реки до садов. В садах ему доводилось бывать нечасто.
Первый раз - лет двадцать назад. Тогда у входа его встретила голограмма феникса, а в небе дрожали огромные, зыбкие пузыри холодных фейерверков.
И сады остались сказкой... Впрочем, они были сказкой для большинства жителей Сердца. И для Лилит.
Лилит должна была приехать позже. Её задержали на работе с какими-то невнятицами в магнитных лентах.
Если бы ещё два года назад Рику сказали, что он женится на Лилит Грош,- он бы только хмыкнул, и насадил поглубже непроницаемые синие очки. Они столкнулись в вагончике оранжевой линии. Поезд деловито постукивал к офисным башням. Мрачные пассажиры, все как один в деловых костюмах, пролистывали газеты, и обменивались отрывистыми репликами. Кондуктор деловито хрипел в микрофон. Семь утра. Никто даже не сплетничал. И никто не смотрел в окно - на небо, в котором парили разноцветные планеры - стрекозы. В такие дни насмешкой казалось полное название его города: Всеобъемлющее сердце. Каккое там сердце - бодрый стук шестерёнок в настроенных раз и навсегда мозгах. А если что заскрипит не в тон - появятся деловитые наладчики в зелёных халатах, и произнесут стандартную формулу:
-Мы очень сожалеем. Вам придётся пройти с нами. Сбой в системе.
Каждый из жителей Сердца надеялся, что с ним такого не случится.
Субботние газеты сообщали, что количество неполадок ( или мутаций, как их называли древние) неуклонно падает. Так же неуклонно как растёт курс дублона на бирже. Возможно, недалеко уже Эпоха Процветания?
На Озёрной в вагон ввалилась несуразная конопатая девица в перекрученных чулках. Втиснулась узким телом в неправильную половину двери, проигнорировав очередь. В руках у неё пылал букет маков. Бархатные лепестки опадали на стерильный пол. Пассажиры дружно поморщились. Встречаются же такие атавизмы! Девица перехватила поудобней букет, уронив ещё пару лениво кружащихся лепестков, смешно вытянула губы трубочкой.. Она остановилась недалеко от Рика. И он с изумлением ощутил запах сирени. Сильный, почти агрессивный аромат. Это уже ни в какие ворота не лезло. Офисные одеколоны должны быть почти неощутимы. Не отвлекать. Не вклиниваться в мысли, не сбивать ход логических цепочек. А от неё пахло.. - так наверное пахла весна в грязных и беспорядочных древних городах, где липы и каштаны росли в офисных кварталах. Девица глянула на Рика, - у неё были круглые, совершенно несерьёзные серые глаза. Как серебристые диски - игрушки.
-Очки бы ей носить,- мрачно подумал Рик,- в рабочие дни, по крайней мере.
-Привет! - звонко завопила девица - не узнаёшь что ли?! Я ж Лилит, Лилит Грош,- мы с тобой в одном подъезде выросли, и на карусели вместе катались, и даже раз в бадминтон играли в садах- а потом тебя забрали в колледж для руководящего персонала, а я пошла в училище операторов.
Вот же принёс чёрт сумасшедшую на его голову! Рик вежливо улыбнулся:
-Как дела, Лилит? Извини, я спешу...- он лихорадочно перебирал известные ему способы отделаться от надоедливой знакомой. Таковых оказалось немного.
-Вот, позвони мне,- Рик сунул в потную маленькую ладошку блокнотный листок с перевранным на одну цифру номером телефона.
-Непременно позвоню! - крикнула Лилит,- ой, мне же сейчас выходить...- и она устремилась к двери, расталкивая людей в деловых костюмах и унося в офисный город неподобающий аромат сирени.
Позвонила она вечером того же дня.
-Представляешь, ты в номере ошибся! - завопила Лилит, не поздоровавшись,- тройку написал вместо шестёрки. Я пятнадцать вариантов перебрала прежде, чем до тебя дозвонилась.
Нет, она определённо ненормальная.
-Да..да, случается,- промямлил Рик.
-Слушай, давай встретимся в Зонтиках. Завтра ведь не офисный день? Ну пожалуйста...
Рику внезапно стало жалко недотёпу. Они ведь почти дружили в детстве, он припоминал.
-Ну... Встретимся.
Он никогда не мог сказать, в какой именно момент почувствовал, что ему нравятся её серебристые глаза, безумные выходки и дерзкий аромат, исходящий от её веснушчатой кожи.
Б
-Рик,- окликнул его незнакомый голос.
Он обернулся, чуть не позабыв вежливо улыбнуться лысоватому господину. Господину в зелёном халате.
Господин перехватил его встревоженный взгляд.
-Вы только не волнуйтесь. С вами всё нормально. Более чем. Небольшие проблемы у вашей супруги. Совсем крошечные. Возможно, переутомление. Мы надеемся, что перезагрузка не понадобится.
Перезагрузка.
Слово заскрежетало в голове Рика. Это значит не будет - Лилит. Вернее будет её оболочка, наполненная правильным содержимым. Это что - она не будет таскать в дом букетов, и не будет бегать с сачком за бабочками по выходным? И не будет лукаво улыбаться? И делать гримаску, скашивая угол рта? И насмешливо приподнимать короткие рыжие брови?..И не будет делать губы трубочкой. И сиренью душится - не будет...
Рик опустился на чистенькую скамейку
-Перезагрузка! Перезагрузка! - кричала у него над головой надоедливая сойка.
-Нет, нет спасибо... - Рик едва удержался, чтобы не сплюнуть на вымутую до блеска садовую дорожку.- Я могу её навестить?
-Вы же знаете визиты в главный госпиталь нежелательны,- теперь господин смотрел на него с мягкой укоризной,- с ней всё будет хорошо, уверяю вас. Или вы не полагаетесь на профессионализм госпиталя и центрального компьютера?
-Да что вы, Бог с вами. - Рик поспешно поднялся.,- спасибо за заботу. Я, пожалуй, пойду.
-Удачи,- широко улыбнулся лысоватый наладчик.
Рик медленно брёл вдоль сверкающих гирляндами аттракционов. Безазботные люди играли в теннис и бадминтон на подстриженных лужайках. Вдалеке вспыхивали и медленно таяли фейерверки.
-Эй, парень,- негромко позвал кто-то.
Рик резко обернулся. Перед ним стоял высоченный мужик, подозрительно смахивающий на деклассированного.
Типы подобные этому редко появлялись в Сердце. Они обитали в необустроенных, под снос, деревушках со странными старинными именами
Белогорье или Ильинское. Этот вот пролез, миновав кордоны. Верно, принёс на продажу какую-нибудь антисанитарную ерунду - помидоры с грядки или молоко с пенкой. "Сегодняшний надой", как они говорят. В старину такой незаконный бизнес назывался контрабандой. А те, кто его проворачивал, кажется,- пиратами. Пират бесцеремонно ткнул Рика локтем в бок:
-Я тут случайно слышал, как ты с инквизитором беседовал. Ну так что, хочешь бабу свою вытащить?
Ну до чего же вульгарный тип! - Рик поморщился, поправил очки, и подчёркнуто вежливо начал:
-Во-первых, не имею чести вас знать, а во-вторых вряд ли стоит предлагать мне противозаконные..
-Так и знал, что ты слизняк! Вот никак в толк не возьму, что в тебе Лилька нашла, в таком?
Собравшийся было уходить Рик резко остановился:
-А вы откуда знаете мою жену?
Пират глянул на него исподлобья.
-Давай уж сперва познакомимся, что ли... Меня Пётр зовут. Вообще-то мы с Лилькой - напарники. И жена твоя, да будет тебе известно,- классный рекавер!
По спине у Рика пробежала струйка холодного пота. Час от часу не легче.
-Ре-рекавер?- ошеломлённо проговорил он.
-О, слыхал про нас,- обрадовался Пётр,- меньше объяснять придётся.
О рекаверах так или иначе слышали все жители Сердца. И исключительно плохое. Государственные преступники, расшатывающие разумный строй, протаскивающие в город мутации,- вот кто такие рекаверы. Они вытягивают неведомо откуда, говорят из таинственного "Того света" матрицы предназначенные для перезагрузки и возвращают их на место, в дремлющие в инкубаторе госпиталя тела. "Вдыхают похищенные души" - так это у них называется. Тот, в кого душу вдохнули, разумеется исчезает вместе с бандитами. Очевидно, оседает в неорганизованных поселениях. Когда-нибудь все эти кочевья снесут, и рекаверов не останется. А пока вот, бродят.
-Лилит. Была. Рекавером? - Рику казалось, что он видит страшный сон. Вот они, её странные исчезновения, её ночные смены, подработки в неурочные часы... Достаточно ущипнуть себя - и проснуться. Лилит близоруко сощурится, потреплет его по голове и пролепечет:
-Спи, спи, любимый, это только кошмар...
-Ну так как? - спросил Пётр,- вытащим?
-И речи быть не может! - отрезал Рик.
-Я тебя, дурака, жду через неделю на этом самом месте. Ждать буду ровно час.- Пётр отвернулся и пошёл прочь, подкидывая мятыми кроссовками аккуратную гальку.
В
Неделя была ужасной. Рику снилось, что открывается дверь квартиры, и входит надувная кукла с грубо намалёванным лицом и прилепленной к плоской голове рыжей паклей. Смотрит на него ненастоящими, фломастером нарисованными глазами, и говорит шепелявым голосом:
-Ну што ше ты? Это шш я, твоя Лили...
Он вскакивал, отбрасывал подушку, и шлёпал босиком на кухню. Прежде у него не было бессонницы.
Ещё снилось, что они получили долгожданное разрешение на ребёнка. Вот он входит в длинный стеклянный коридор. Лилит нигде не видно. Медсёстры отводят глаза. А на стекле, за которым должна стоять колыбелька с его сыном, информационная табличка.
Бракованный материал. Сожалеем.
И пустая кроватка.
В следующий выходной измученный Рик сел в радужный вагончик
-Посмотрю ему в глаза, поблагодарю и откажусь.
Отказаться почему-то не получилось. Он посмотрел в чужое лицо, пористое, загорелое, с тяжёлой челюстью и грустными глазами, и сказал еле слышно:
-Вытягиваем.
Вернее, что-то в нём сказало это за него. Что-то очень важное.
Казалось, этой дороге не будет конца. Человек городской, Рик ходил мало и неохотно. А тут ещё по спине молотила несуразная грубая торба, которую повесил на него Пётр. Сам Пётр тащил торбу вдвое больше. Сказать, что здесть пахло - ничего не сказать. Воняло! Рик морщился, а спутник его коротко пояснял:
-Дело житейское: дым, навоз, полынь.
И все запахи какие-то резкие, горькие, невыдержанные, настырные...
-Настоящие,- тихо сказал Пётр, похлопав его по плечу,- настоящие запахи, не одоранты. И поторопись. В три часа нужно быть на перекрёстке.
До сих пор он полагал, что ничего нет величественней многоцветных садовых фейерверков. Но точки звёзд на чёрном в сочетанье с варварскими животными запахами и отдалёнными нестройными звуками почему-то трогалаи его. Они были - неправильные... не имели чёткой формы, и, казалось, смотрели прямо в лицо немигающим взором. Множество звёзд.
Перекрёсток оказался пыльным пятачком на пересеченье сельских дорог.
-Слушай меня, и ничего не бойся,- прошептал ему на ухо Пётр.
Бандит поставил наземь рюкзак, вытащил из него обтянутый жёлтой кожей бубен, ударил в него, привстал на цыпочки, что выглядело комично при его гигантском росте, и начал медленно кружиться, гортанно напевая что-то вроде:-Ай-йо - ой...
Он кружился всё ьыстрее и быстрее, вздымая груды тёмной пыли. Вихри ходили вокруг него, будто приноравляясь к тяжёлым ударам бубна
-Ой-йа,ой-йа-ооо...
Даже звёзды дрожали в такт этой безумной пляске.
Рик сел прямо в дорожную пыль, он не сводил глаз с Петра
-Подпевай,- задыхаясь крикнул ему бандит,- давай!
-Оййй,- жалобно и неуверенно затянул Рик,- ойй-оооо.
Пётр схватил его за руку и вбросил в буйстввовавщую чёрно-жёлтую пыль
-Кружись волчком!
Сам он тоже вертелся, завывая и ударяя в бубен.
-Ну чего орёте, оглашенные? - раздался негромкий спокойный голос,- сейчас открою.